Инсценировка «Затворник и Шестипалый» В. Пелевин Тема: социум, формирующийся под влиянием идеи, образа жизни. Идея: личность не должна уподобляться большинству, а к любой идее надо относиться с критикой. Конфликт: идея социума, их образ жизни и стремление к свободе Затворника и Шестипалого. Сверхзадача: цель существования личности – саморазвитие, человек должен найти свой путь, стать свободно мыслящим и цельным. Сквозное действие: идея полета. Действующие лица Затворник Шестипалый Один из Двадцати Ближайших Человек Человек-2 Один из толпы Толпа СЦЕНА 1 На сцене два ящика, две деревянные палки. На задней части сцены прикреплены часы. Затворник стоит на авансцене, медитирует, в руках деревянная палка, к нему подходит Шестипалый. Затворник. Отвали. Шестипалый. А?… Затворник. Я же сказал, отвали. Не мешай смотреть. Шестипалый. А на что это ты смотришь? Затворник. Вот идиот, Господи… Ну, на солнце. Шестипалый впервые смотрит вверх. Затворник молчит, он что-то вспоминает. Шестипалый. Шестипалый. Затворник. Я Затворник. Затворник перестаёт замечать Шестипалого, продолжает медитировать. Затворник. Снова ты. Ну, чего тебе надо? Шестипалый. Так. Поговорить хочется. Затворник. Да ведь ты не умен, я полагаю. Шел бы лучше в социум. А то вон куда забрел. Правда, ступай… Шестипалый. Я бы пошел, только они меня прогнали. Затворник. Да? Это почему? Политика? Шестипалый кивнул и почесал одной ногой другую. Затворник заметил шесть пальцев. Затворник. Настоящие? Шестипалый. А то какие же. Они мне так и сказали — у нас сейчас самый, можно сказать, решительный этап приближается, а у тебя на ногах по шесть пальцев… Нашел, говорят, время… Затворник. Какой еще «решительный этап»? Шестипалый. Не знаю. Лица у всех перекошенные, особенно у Двадцати Ближайших, а больше ничего не поймешь. Бегают, орут. Затворник. Ааа, это… Да я их уже штук пять видел, этих решительных этапов. Только называются по-разному. Наступило молчание. Затворник вручает палку Шестипалому, пытается повторить за ним. Шестипалый. Слушай, а тебя тоже прогнали? Затворник. Нет. Это я их всех прогнал. Шестипалый. Так разве бывает? Затворник. По-всякому бывает... Скоро темно станет. Шестипалый. Да брось ты, никто не знает, когда темно станет. Затворник. А я вот знаю. Хочешь спать спокойно — делай как я. Я называю это убежищем души. Ты себе-то будешь строить? Ладно, я помогу. Затворник и Шестипалый готовятся ко сну. Переворачивают ящики, устраивается поудобнее. Гаснет свет. Появляется толпа, воет от страха. Толпа. Ой, темно-то как… Мне страшно. Это естественный процесс. Темнота! Я не вижу даже рук своих! Ужас какой… Почему всегда так внезапно... Утро. Затворник встаёт первый, убирает своё логово, отжимается. Постепенно просыпается Шестипалый. Затворник. Сегодня мы с тобой полезем за Стену Мира, понял? Решительный этап наступает после каждых семидесяти затмений. А вчера было шестьдесят девятое. Затворник показывает место, где у него отмечены дни палочками. Затворник. Миром правят числа. Шестипалый. А что мы там будем делать? Затворник. Жить. Затворник смотрит на часы, что-то считает, потом раскидывает убежище Шестипалого. Шестипалый. Зачем это ты? Затворник. Перед тем как покинуть какой-либо мир, надо обобщить опыт своего пребывания в нем, а затем уничтожить все свои следы. Это традиция. Шестипалый. А кто ее придумал? Затворник. Какая разница. Ну, я. Больше тут, видишь ли, некому. Вот так… Все, следы я уничтожил. Теперь надо опыт обобщить. Сейчас твоя очередь. Залазь на эту кочку и рассказывай. Шестипалый всходит на кочку. Шестипалый. Что рассказывать? Затворник. Все, что знаешь о мире. Шестипалый. Значит, так. Наш мир… Ну и идиотский у тебя ритуал… Затворник. Не отвлекайся. Шестипалый. Наш мир представляет собой правильный восьмиугольник, равномерно и прямолинейно движущийся в пространстве. Здесь мы готовимся к решительному этапу. По периметру мира проходит так называемая Стена Мира. В центре мира находится двухъярусная кормушка-поилка, вокруг которой издавна существует наша цивилизация. Положение члена социума относительно кормушки-поилки определяется его общественной значимостью и заслугами… Затворник. Вот этого я раньше не слышал. Что это такое — заслуги? И общественная значимость? Шестипалый. Ну… Как сказать… Это когда кто-то попадает к самой кормушке-поилке. Затворник. А кто к ней попадает? Шестипалый. Я же говорю, тот, у кого большие заслуги. Или общественная значимость. У меня, например, раньше были так себе заслуги, а теперь вообще никаких. Затворник. Ладно. Слезай. Шестипалый слез с кочки, и Затворник с серьезным видом залез на его место. Некоторое время он молчал, словно прислушиваясь к чему-то, а потом поднял голову и заговорил. Затворник. Я пришел сюда из другого мира в дни, когда ты был еще совсем мал. Всего я был в пяти мирах. А вселенная, где мы находимся, представляет собой огромное замкнутое пространство. На языке богов она называется «Бройлерный комбинат имени Луначарского», но что это означает, неизвестно даже им самим. Затворник достаёт схему, показывает по ней. Шестипалый. Ты знаешь язык богов? Затворник. Немного. Не перебивай. Всего во вселенной есть семьдесят миров. В одном из них мы сейчас находимся. Эти миры прикреплены к безмерной черной ленте, которая медленно движется по кругу. А над ней, на поверхности неба, находятся сотни одинаковых светил. Решительный этап происходит в центре вселенной. На языке богов он называется Цехом номер один. Когда завершается решительный этап и обновленный мир выходит с другой стороны Цеха номер один, все начинается сначала. Попробуй представить себе это. Затворник сворачивает схему. Шестипалый закрыл глаза. На его лице изобразилось напряжение. Шестипалый. Может быть, ты знаешь, и откуда мы беремся? Затворник. Знаю. Ты спрашиваешь про одну из глубочайших тайн мироздания, и я даже не знаю, можно ли тебе ее доверить. Но поскольку, кроме тебя, все равно некому, я, пожалуй, скажу. Мы появляемся на свет из белых шаров. На самом деле они не совсем шары, а несколько вытянуты и один конец у них уже другого, но сейчас это не важно. Шестипалый. Шары. Белые шары… Шестипалый падает в обморок, Затворник приводит его в чувства. Шестипалый. Слушай, а откуда берутся эти белые шары? Затворник. Мне понадобилось куда больше времени, чтобы в моей душе созрел этот вопрос. В одной древней легенде говорится, что эти яйца появляются из нас, но это вполне может быть и метафорой… Шестипалый. Из нас? Непонятно. Где ты это слышал? Затворник. Да сам сочинил. Тут разве услышишь что-нибудь. Все. Пора идти. Шестипалый. Куда? Затворник. В социум. Появляется социум. Социум надвигается спинами, как будто стеной, на середину сцены, вместе разворачиваются. Затворник. Главное, веди себя наглее. Но не слишком нагло. Мы непременно должны их разозлить — но не до такой степени, чтоб нас разорвали в клочья. Короче, смотри, что буду делать я. Один из толпы. Шестипалый приперся! Здорово, сволочь! Эй, Шестипалый, кто это с тобой? Затворник шепчет Шестипалому. Затворник. Всегда поражался, как здесь все мудро устроено. Один из Двадцати Ближайших. Что ж, не нравится? Затворник. Нет, не нравится. Один из Двадцати Ближайших. А что конкретно не нравится? Затворник. Да все. Один из Двадцати Ближайших. И где, по-вашему, лучше? Затворник. В том-то и трагедия, что нигде! Было бы где лучше, неужели б я с вами тут о жизни беседовал? Один из Двадцати Ближайших. И товарищ ваш таких же взглядов? Чего он в землю-то смотрит? Это вы оттого такие невеселые, ребята, что не готовитесь вместе со всеми к решительному этапу. Тогда у вас на эти мысли времени бы не было. Мне самому такое иногда в голову приходит, что… И, знаете, работа спасает. — Взять их. Затворника и Шестипалого вяжут. Затворник. Да плевали мы на вас. Куда вы нас возьмете? Некуда вам нас взять. Ну, прогоните еще раз. Через Стену Мира, как говорится, не перебросишь… Один из Двадцати Ближайших. А ведь интересная идея. Такого у нас еще не было. Внимание! Строимся! Сейчас у нас будет нечто незапланированное. Социум доходит до авансцены. Один из Двадцати Ближайших. Итак, пришел пугающий миг воздаяния. Пусть это волнующее событие послужит страшным уроком всем нам, народу. Громче рыдайте, матери! Толпа. Позор! Как они смеют оскорблять социум! Они враги! Изменники! Пусть отправляются в небытие! Мы вас вскормили, вспоили… Неблагодарные… Один из Двадцати Ближайших. Итак, — раскаялись ли вы? Устыдили ли вас слезы матерей? Затворник. Еще бы. А как вы нас перебрасывать хотите? По сигналу Затворник и Шестипалый перепрыгивают социум. Затворник. Знал я всегда, что покину этот безжалостный мир… Но что так это будет, не думал… Затемнение. СЦЕНА 2 Включается свет. Затворник и Шестипалый на полу. Шестипалый. Что это? Затворник. Кафель. Скоро начнется ночь, а нам надо дойти вон до тех мест. Шестипалый. Слушай, а как ты узнаешь, когда наступит ночь? Затворник. По часам. Это одно из небесных тел. Вот тот диск с черными зигзагами. Когда часть этих черных линий приходит в особое положение, свет гаснет. Это случится вот-вот. Считай до десяти. Шестипалый. Раз, два… Становится почти полностью темно. Затворник и Шестипалый устраиваются на ночлег. Шестипалый. Господи, страх-то какой… Затворник. Слушай, вот ты все повторяешь, Господи, Господи… у вас там что, в Бога верят? Шестипалый. Черт его знает. Что-то такое есть, это точно. А что – никому не известно. Затворник. Твой мир проходит через решительный этап. Шестипалый. ??? Затворник. Смерть пришла. Полное затемнение. СЦЕНА 3 Утро. Затворник встаёт первым, приводит себя в порядок, отжимается, приносит гайки. Шестипалый так и сидит в углу, страдает. Затворник. Гляди! Шестипалый. Что это? Затворник. Боги называют их гайками. Шестипалый начинает выть. Затворник. Да что с тобой? Шестипалый. Все умерли, все-все… Затворник. Ну и что. Ты тоже умрешь. И уж уверяю тебя, что ты и они будете мертвыми одинаково долго. Шестипалый. Все равно жалко. Затворник. Кого именно? Старушку-мать, что ли? Шестипалый. Помнишь, как нас сбрасывали со стены? Всем было велено зажмуриться. А я помахал им рукой, и тогда кто-то помахал мне в ответ. И вот когда я думаю, что он тоже умер… И что вместе с ним умерло то, что заставляло его так поступить… Затворник. Да, это действительно очень печально. Пауза. Шестипалый. Слушай, а что бывает после смерти? Затворник. Трудно сказать. У меня было множество видений на этот счет, но я не знаю, насколько на них можно полагаться. Шестипалый. Расскажи, а? Затворник. После смерти нас, как правило, ввергают в ад. Иногда мертвых рассекают на части и жарят на огромных сковородах. Иногда запекают целиком в железных комнатах со стеклянной дверью, где пылает синее пламя. Иногда нас варят в гигантских разноцветных кастрюлях. А иногда, наоборот, замораживают в кусок льда. В общем, мало утешительного. Шестипалый. А кто это делает, а? Затворник. Как кто? Боги. Шестипалый. Зачем им это? Затворник. Видишь ли, мы являемся их пищей. Шестипалый вздрогнул, а потом внимательно поглядел на свои дрожащие коленки. Затворник. Больше всего они любят именно ноги. Ну и руки тоже. Именно о руках я с тобой и собираюсь поговорить. Подними их… Когда-то они служили нам для полета, но потом все изменилось. Шестипалый. А что такое полет? Затворник. Точно этого не знает никто. Единственное, что известно, — это то, что надо иметь сильные руки. Поэтому я хочу научить тебя одному упражнению. Возьми две гайки, просунь концы рук в отверстия… А теперь поднимай и опускай руки вверх-вниз… Вот так. Шестипалый начинает повторять за Затворником. Шестипалый. Всё. Шестипалый роняет гайки, сам падает. Затворник. Теперь посмотри, как делаю я… Ну как? Шестипалый. Здорово. А ты уверен, что так можно научиться летать? Затворник. Нет. Не уверен. Наоборот, я подозреваю, что это бесполезное занятие. Шестипалый. А зачем тогда оно нужно? Если ты сам знаешь, что это бесполезно? Шестипалый бросает гайки. Затворник их поднимает и снова подаёт Шестипалому. Продолжают тренироваться. Затворник. Как тебе сказать. Потому что, кроме этого, я знаю еще много других вещей, и одна из них вот какая — если ты оказался в темноте и видишь хотя бы самый слабый луч света, ты должен идти к нему, вместо того чтобы рассуждать, имеет смысл это делать или нет. Может, это действительно не имеет смысла. Но просто сидеть в темноте не имеет смысла в любом случае. Понимаешь, в чем разница? Появляется человек с фонарем в руках. Шестипалый и Затворник замирают. Человек. Ишь, куда забрались. А вот идите-ка оба сюда, я вас отнесу, голубчиков. Ого, так у тебя по шесть пальцев на ногах! Надо Мишке тебя показать будет. Человек обматывает лапку Шестипалого синей лентой и уходит. Затемнение СЦЕНА 4 Свет. Появляется толпа, танцуют. Затворник. Такого я действительно никогда не видел. Они, видимо, очень набожны. Во всяком случае, они видели, как ты общаешься с богами, и теперь считают тебя мессией, а меня — твоим учеником или чем-то вроде этого. Толпа падает ниц лицом. Затворник. Ждут проповеди. Шестипалый. Ну так наплети им что-нибудь. Я ведь дурак дураком, сам знаешь. Затворник. Эй, вы! Скоро все в ад пойдете. По воле богов и их посланца, моего господина, хочу научить вас, как спастись. Для этого надо победить грех. А вы хоть знаете, что такое грех? Грех — это избыточный вес. Греховна ваша плоть, ибо именно из-за нее вас поражают боги. Подумайте, что приближает ре… Страшный Суп? Истинно так: ни один костлявый и синий не будет ввергнут в пламя, а толстые и розовые будут там все. Но те, кто будет отныне и до Страшного Супа поститься, обретут вторую жизнь. А теперь встаньте и больше не грешите. Шестипалый. Зачем ты так, они же тебе верят. Затворник. А я что, вру? Если они сильно похудеют, их отправят на второй цикл откорма. А потом, может, и на третий. Да Бог с ними, давай лучше думать о делах. Толпа. Пророки велели нам поститься и забыть еду! Покайтесь! Мы погрязли во грехе! Разрушайте кормушку! Приблизился Страшный Суп! Толпа рушит кормушку и уходит со сцены. Затемнение. Затворник и Шестипалый спускаются вниз. СЦЕНА 5 Свет. Цех. Затворник. Ну, вот мы и приехали. Наступил решительный этап, Страшный Суп и что там ещё. Мы в Цехе номер один. Мир! Прощай! Прощай, Шестипалый! Появляются люди. Человек. Ну и дрянь. Чего с ними делать?! Они же полудохлые все. Семен, мать твою, ты куда смотришь? У них же кормушка сломана! Человек-2. Цела была. Я в начале месяца все проверял. Ну что, будем забивать? Человек. Нет, не будем. Давай включай конвейер, подгоняй другой контейнер, а здесь — чтобы завтра кормушку починил. Как они не передохли только… Человек-2. Ладно. Человек. А насчет этого, у которого шесть пальцев, — тебе обе лапки рубить? Человек-2. Давай обе. Человек. Я одну себе хотел. Шестипалый и Затворник имитируют полёт. Затворник. Слушай, кажется, они хотят тебе ноги отрубить. Отпусти его, сволочь! Человек. Ишь, крылья-то. Как у орла! Затворник. Шестипалый! Клюй его прямо в морду! Человек-2. ААААААААА!!!!!!! ОН МНЕ ГЛАЗ ВЫБИЛ!!!! ЛОВИ ЕГО, КАК ОН ЛЕТИТ-ТО, А??!! Человек разбивает окно огнетушителем. Шестипалый и Затворник летят. Шестипалый. Слушай, да ведь это и есть полет! Мы летали! Затворник. Я уже понял. Истина настолько проста, что за нее даже обидно. Шестипалый. А куда мы летим? Затворник. На юг. Шестипалый. А что это? Затворник. Не знаю, но это вон там, где сияет тот невозможный, ослепительный круг. Шестипалый. Да. Улетают.
