СТАТЬЯ БЕЛКИН ЦЕННОСТНОЕ ВОСПРИЯТИЕ ПРАВА В КОНТЕКСТЕ ЛОГИЧЕСКОГО МЫШЛЕНИЯ

УДК 340.12
Научная специальность: 12.00.01. Теория и история права и
государства; история учений о праве и государстве
Белкин Олег Владимирович
адъюнкт
кафедры
государственно-правовых
дисциплин
Академии
управления МВД России.
Контактная информация:
e-mail: [email protected]
ЦЕННОСТНОЕ ВОСПРИЯТИЕ ПРАВА В КОНТЕКСТЕ ТИПОЛОГИИ
ЛОГИЧЕСКОГО МЫШЛЕНИЯ
Аннотация: Целью настоящего исследования является раскрытие
механизма ценностного восприятия права и функционального значения
правовых ценностей в обеспечении целостности правовой реальности.
результате
анализа
сложившихся
в
отечественной
В
юриспруденции
доктринальных подходов автор приходит к выводу, что исследование правовых
ценностей зачастую ограничивается онтологическим и гносеологическим
аспектами. Исходной методологической установкой данного исследования
является необходимость выявления сущности ценностного восприятия сквозь
призму особенностей логического мышления. Беря за основу типологию
логического
мышления,
разработанную
представителями
немецкой
классической философии Кантом, Гегелем и развитую в трудах К. Поппера, Х.
Субири и других философов, автор приходит к выводу об эмоционально-волевом
источнике ценностного восприятия права. В таком контексте ценности права
выступают в качестве связующего звена между правом «сущим» и «должным»,
обеспечивая
целостность
правовой
реальности.
Предложенный
подход
позволяет по-новому взглянуть на особенности аксиологического исследования
права, открывает возможности для дальнейшего познания внутренних и
внешних взаимосвязей ценностей права и иных компонентов аксиосферы
социума.
Ключевые слова: ценности права, правовая реальность, онтологический,
гносеологический, аксиологический подход, уровень логического мышления.
Belkin Oleg Vladimirovich
Postgraduate of the department of state law disciplines, Management Academy
of the Ministry of the Interior of Russia.
Contact information:
e-mail: [email protected]
THE VALUE PERCEPTION OF LAW IN THE CONTEXT OF
TYPOLOGY OF LOGICAL THINKING
The purpose of this study is to reveal the mechanism of value-based perception
of the right and functional meaning of legal values in ensuring the integrity of the legal
reality. The analysis developed in the domestic jurisprudence of doctrinal approaches,
the author comes to the conclusion that the study of legal values is often limited to the
ontological and epistemological aspects. The original methodological setting of this
study is the need to identify the essence of value perception through the prism of the
features of logical thinking. Taking as a basis the typology of logical thinking, worked
out by representatives of German classical philosophy of Kant, Hegel and developed
in the works of K. Popper, H. Zuberi and other philosophers, the author comes to the
conclusion about the emotional source of the value perception of law. In this context,
values of law act as a liaison between the "the existing" law and "proper" law, ensuring
the integrity of the legal reality. The proposed approach allows a new look at the
features of axiological research of law, offers opportunities for further knowledge of
the internal and external relationships of the values of law and other components of
axiosphere of society.
Key words: legal values, legal reality, ontological, epistemological, axiological
approaches, level of logical thinking.
В последнее время в отечественной юриспруденции заметно увеличилось
количество
публикаций,
посвященных
вопросам
правовой
аксиологии
[Ветютнев, 2013; Майорова, Матанцев, 2017; Пожарский, 2017].
Рост интереса к этому направлению познания права обусловлен большим
научным
потенциалом,
заложенным
в
природе
предмета
проводимых
исследований – ценностях права.
Современные ученые-правоведы находят в данных категориях уникальные
свойства внутреннего упорядочивания и внешней репрезентации правовой
реальности [Слободнюк, 2013], напрямую связывая их разработку с решением
многих проблем эффективности функционирования права в целом.
Исходя из представленных свойств, в большинстве научных работ на
данную тему реализуются онтологический и гносеологический подходы
исследования.
Онтологический подход утверждает роль описываемых феноменов в
качестве определенной системы координат, внутренне связывающей всю
правовую реальность. Авторы, пользующиеся им, выделяют различные ее
фрагменты, которые рассматривают как объекты ценностного регулирования. В
итоге, сутью данных исследований становится определение максимального
перечня ценностей права, установление их специфики и классификация
[Цинцинадзе, 2014].
Гносеологический подход постулирует роль правовых ценностей как
феноменов, выражающих взаимосвязь правовой реальности с культурным
измерением социума. Применяющие его ученые рассматривают право как
единый объект в общем контексте культуры. Сущностью их исследований
становится выяснение вопроса, что следует относить к правовым ценностям как
общекультурным универсалиям, а результатом – апология права.
Использование
отечественного
указанных
правоведения
подходов
отражает
ограничивать
общую
установку
методологию
научного
исследования только онтологическими и гносеологическими основаниями права
[Честнов, 2018: 54].
Однако, по нашему мнению, эта установка не позволяет до конца
воспринять сущность правовых ценностей и, как следствие, не дает возможность
в полной мере отразить их роль в юриспруденции. Фокусируя внимание на
онтологическом и гносеологическом значениях, она оставляет малоосвещенным
вопрос о собственной аксиологической сущности тех феноменов, которые мы
называем ценностями.
Дело в том, что сами рассматриваемые феномены принадлежат аксиосфере
и имеют, тем самым, свою автохтонную аксиологическую природу, не сводимую
ни к онтологическому, ни к гносеологическому значениям.
Таким образом, в правоведении сложилась парадоксальная ситуация, когда
многие исследования по вопросам аксиосферы права освещают правовые
ценности по внешним онтогносеологическим проявлениям, не обозначая при
этом их аксиологической сущности. В результате, возникает сомнение в
прогностической способности таких изысканий.
Исходя из сказанного, ценностное восприятие права не может быть
объяснено без обращения к вопросам философских оснований права, как к
проблеме соотношения бытия и мышления. В этой связи нам необходимо
предварительно остановиться на особенностях самого философского знания и
системе его организации.
Его специфика полностью обусловлена объектом философского познания,
который представлен предельно абстрактной категорией бытия, выражающей
сам факт наличия реальности. Особенность экспликации бытия связана с
обнаружением в фундаментальных свойствах реальности постулирующего его
принципа - «субстанции».
Свойства
стохастической
событийности,
универсального
единства,
логической предзаданности полагают три аспекта понимания субстанции бытия:
как сущности, существования и направленности развития, единовременно
задающих объекту философского познания противоположные друг другу
смысловые значения. Данное противоречие составляет суть проблемы бытия
[Фролов, 1989: 15-21] и выступает источником наиболее распространенного
деления философской метафизики как учения о первоосновах сущего, на
онтологию, гносеологию и аксиологию [Миронов, Иванов, 2005: c. 14-18]. Как
образно выразились В.В. Миронов и А.В. Иванов: «Оторвать аксиологическое
измерение бытия от онтологического и гносеологического можно лишь в
философской абстракции…» [Миронов, Иванов, 2014: 213].
Между тем только система основных философских дисциплин [Левицкий,
2008: 23-25] позволяет произвести рефлексию становления мировоззренческих
универсалий (оснований) культуры и осуществить сведение дисперсии
противоречивых фундаментальных свойств реальности в целостную модель
бытия [Степин, 2006: 226-227]. По нашему мнению, успешней всего данную
проблему удалось решить Г.В.Ф. Гегелю. Разработанный им спекулятивный
метод логической идеи абсолютного духа наиболее полно аккумулировал
систему философского знания и определил категориальную сетку философских
оснований современной науки [Степин, 2011: 236-248].
Исходя из этого постулата, мы продолжим свои рассуждения по
определению источника ценностного восприятия права, придерживаясь
основных положений и общепринятых интерпретаций данного философского
учения, в соответствии с которыми право возможно представить в виде
последовательного движения форм логического мышления или отношения
мысли к объективности.
1. Онтологический Гносеологический уровень восприятия права.
Онтологический уровень восприятия права представляет рассудочный тип
мышления или «первое отношение мысли к объективности» [Гегель, 1974: 133147]. Рассудочное мышление есть процесс оперирования логическими понятиями, заключающими в
себя акты доопытного (a priori) синтеза апперцепции; соединения различных чувственных впечатлений
в едином представлении о предмете (Сироткина, Турчин).
принято
обозначать
абстрактной
или
Указанную форму логического
догматической.
Основоположник
философии рационализма Нового времени Р. Декарт своим утверждением
«Cogito, ergo sum» манифестировал главенствующий ее принцип формальнологического тождества бытия и мышления (сознания).
В этом моменте логического мы наблюдаем полагающую рефлексию, в
ходе которой возникает определенность бытия, то есть качество. Качество,
взятое непосредственно как сущее, представляет реальность [Гегель, 2017: 90].
В современной философии данный тип мышления аккумулирован в позиции
эпистемологического реализма. Его особенностью выступает то, что он,
оперируя явными, догматическими, односторонними и конечными логическими
определениями, проявляет топологическую (пространственную) структуру
бытия.
Раскрывая
указанное
отношение
к
объективности,
современная
философская мысль представляет социальное качество категорией смысла, а
социальную реальность в трех его измерениях: цивилизационном, социетальном
и культурном [Конев, 2006: 29-31].
В рамках сложившегося воззрения на социальную реальность право
относится к культурному измерению. В связи с этим оно получает свое родовое
определение
нормативной
системы
«исторически
развивающихся
надбиологических программ человеческой жизнедеятельности (деятельности,
поведения и общения), обеспечивающих воспроизводство и изменение
социальной жизни во всех ее основных проявлениях» [Степин, 2011: 43].
Кроме того, в самом культурном измерении право представляет область
государства. В связи с этим, оно получает свое видовое определение подсистемы
общеобязательных норм. Таким образом, рассудочное мышление являет
качество права как определенное поле юридической догматики, которая, как
метко выразился С.С. Алексеев, представляет «знак и образ правовой материи»,
«…первичную основу юридического знания» [Алексеев, 2009: 13, 24].
Здесь следует отметить, что в этом моменте логического «…рассудок сам
по себе ничего не познает, а только связывает и располагает материал для
познания…» [Иммануил Кант, 1964: 200]. То есть, он концептуализирует
реальность на языке юриспруденции, проявляет объект правового сознания.
Далее, продолжая объективную логику Гегеля, мы последовательно
переходим к следующей форме логического.
2. Гносеологический Аксиологический уровень восприятия права
Уровень разума или трансцендентального мышления (трансцендентальная логика Канта
[Семенов, 2011: …-…]) (уровень трансцендирования как проявление особых познавательных
способностей человека отличных от эмпирических. Они дают возможность превзойти эмпирическое
образы и перейти в область эпистемологии, то есть трансцендентальным схемам воображения
(эпистемологического (теоретическго) знания [Катречко С.Л., …:…]) Локк и Кант на этом уровне
мышления постулировали опыт как критерий знания (единственной почвой). Только один эмпирический, а второй - теоретический (критический).
Гносеологический
Аксиологический
уровень
восприятия
права
представляет отрицательно-разумный тип мышления или «второе отношением
мысли к объективности» [Гегель, 1974: 147-184]. Данную форму логического
принято обозначать диалектической или критической, и генетически связывать
с философией И. Канта. Родоначальник немецкой классической философии,
постулировав разделение реальности на объективную (ноуменальную) и
субъективную (феноменальную), произвел сепарацию картезианского тождества
бытия и мышления сознания. В результате предпринятых им рассуждений была
выделена диалектическая форма логического и обоснован переход в нее.
В соответствии с логикой Канта, переход от догматического типа
мышления к критическому или теоретическому практическому разуму,
происходит через отчуждение рассудка (сознания) от определенного бытия и
погружение его в трансцедентальное состояние: отношения различия бытия и
сознания. Пребывая в нем, он приобретает диалектическое свойство внешней
рефлексии реальности; негативного ее удвоения реальности на объективную и
субъективную. Так преобразованная форма логического из отношения бытия к
сознанию производит истинностное знание – объективную реальность, а из
отношения сознания к бытию производит ценностное знание – субъективную
реальность. В итоге данной трансформации преобразованная форма логического
начинает производить происходит деконструкция топологических структур
объектов реальности, обнажается их сущность.
В результате создается своего рода бинокулярность (стереоскопичность)
диалектического
умозрения
что
позволяет
вначале
понять
сущность
наблюдаемого правового явления, а затем создать его целостный спекулятивный
образ. При этом соединение объективной и субъективной сторон правовой
реальности происходит в профессиональном правосознании, где в ходе
становления гносеологического и аксиологического оценивания [Абушенко,
2001: 755] онтологическая природа юридического события приобретает
практическую оценку и предстает в виде юридического факта [Гробицкая, 2013]
или их совокупности – юридического состава.
В современной философии описанная форма мышления аккумулирована в
позиции эпистемологического конструктивизма. Ее особенностью выступает то,
что она, оперируя неявными логическими определениями, конструирует
темпоральную структуру бытия. Примечательно, что в ходе этого процесса, как
заметил Поппер: «Критическая установка не столько противопоставляется
догматической, сколько «накладывается» на нее…» [Поппер, 2004: 90].
На
основании
вышеизложенного,
категория
сущности
выступает
краеугольным понятием данного момента юридического познания. Она
отражает «прошедшее бытие», которое не «подвергается поэтому абстрактному
отрицанию, а лишь снимается и, следовательно, вместе с тем и сохраняется»
[Гегель, 1974: 266]. Таким образом, сущность представляет формулу объекта
реальности; систему фундаментальных переменных, выражающих философское
его обоснование. К числу таких переменных Гегель относит: абсолютное
основание (отношение формы к материи, что выражается в содержании) (форму, материю
и содержание), определенное основание (формальное, реальное и полное), а
также условие (относительно-безусловное, абсолютное безусловное, выход
мыслимой вещи в существование) [Гегель, 2017: 399-432].
Несмотря на то, что в настоящее время в юриспруденции сложился
широкий спектр интерпретаций сущности права, изложенная Гегелем
категориальная
матрица
полностью
охватывает
все
основные
типы
правопонимания [Балашов, Рудаков, 2015: 14-39]; обосновывает объект
правосознания (то есть правовую культуру, выраженную в правовых явлениях).
Продолжая движение в рамках логического учения Гегеля, мы
последовательно переходим к третьей форме логического.
3. Аксиологический Праксиологический уровень восприятия права
Аксиологический уровень восприятия права представляет спекулятивный
тип мышления или «третье отношение мысли к объективности» [Гегель, 1974:
185-201].
Данное отношение принято обозначать положительно-разумным или
непосредственным знанием и исторически связывать с философией тождества
Ф.В.Й. Шеллинга. Немецкий мыслитель, рассматривая противоположные друг
другу направления философского знания реализма и идеализма, пришел к
утверждению наличия объединяющей их третьей формы логического,
выражающей тождество бытия и мышления [Булатов, 2003: 272-273, 303].
В соответствии с данным постулатом, диалектический разум, определив
«формулу» объекта бытия в отношениях бытия к сознания и сознания к бытию,
приобретает спекулятивное свойство, получает возможность полагающей
определяющей рефлексии реальности. В соответствии с ней из данных
отношений он производит две проекции трансцендированной им сущности
[Субири, 2009: 322-447]. Одну - из топологического пространства субъективной
реальности или в соответствии с терминологией Канта в область практического
разума; другую - из топологического пространства объективной реальности или
в область теоретического разума. в область практического разума, соединяя
таким образом истинное и ценностное знание в спекулятивном знании,
приобретающем форму нормы [Огурцов, 2010]. Данные нормы, организованные
в идеологическую систему составляют содержание аксиологического уровня
восприятия права или практического разума в терминологии Канта.
Здесь следует отметить, что теоретический разум выражает соответствие
мышления бытию, и образует систему объективного или истинного знания в
формате сущего, а практический разум выражает соответствие бытия мышлению
и образует систему субъективного нормативно-ценностного знания в формате
сущего должного [Ивин, 2006: 6-13]. В створе истинного и ценностного знания
(суждений) должного и сущего появляется поле спекулятивного мышления
(умозаключений) (должного) или субъективности, в пространстве которого
сливаются обе проекции сущности. В результате возникает состояние
относительного (динамического) тождества объективного и субъективного
бытия и сознания [Булатов, 2003: 292-293], сущность переходит в существование
субъективность.
На аксиологическом уровне субъективность и являет предмет познания
переводит юридический факт [Гробицкая, 2013] в соответствующую ему
программу (алгоритмы норм) встречного правового поведения.
В современной философии данная форма логического так же, как и
предшествующая,
представляют
направление
эпистемологического
конструктивизма. Однако в отличии от критического типа мышления
спекулятивное выражает не отрицательное, а положительное конструктивное
отношение к реальности.
Исходя
из
фундаментальной
представленных
категорией,
рассуждений,
представляющей
следует
признать,
спекулятивный
что
момент
логического в юриспруденции, выступает категория предмета правосознания, а
основным способом ее непосредственного определения является установление
актуального соотношения должного и сущего должного из соотношений сущего
(бытия и сознания).
Разрешение данного вопроса в теории носит нетривиальный характер, так
как связан с преодолением философской проблемы принципа «гильотины Юма»,
постулирующего формально-логическую несовместимость знаний должного
(спекулятивного) и сущего (теоретического) [Максимов, 2012].
практике
данная
проблема
снимается
Однако на
эмоционально-волевым
или
аксиологическим моментом спекулятивного мышления. При этом «…воля есть
особый способ мышления: мышление как перемещающее себя в наличное бытие,
как влечение сообщить себе наличное бытие» [Гегель, 1990: 69]
Рассмотрением
положительно-разумного
или
спекулятивного
типа
мышления Гегель завершает определение форм логического.
Таким
образом
описанные
нами
три
уровня
восприятия
права
соответствуют трем уровням рефлексии ценностей, выделенным видным
представителем отечественной аксиологии Л.В. Баевой: значимости, смысла,
переживания [Баева, 2004: 40-43.] Это позволяет отнести к онтологическому
уровню ценностного восприятия права принципы права [Смирнов, 2012], к
гносеологическому -
идею права [Шугуров, 2017], к аксиологическому –
эмоционально-волевое переживание права.
Сказанное позволяет прийти к заключению, что источником ценностного
(аксиологического)
восприятия
права
выступает
эмоционально-волевое
переживание правовой реальности как момент спекулятивного уровня
логического мышления. Аксиологическое значение ценностного восприятия
права
выражается
в
придании
режима
устойчивости
правосознанию,
выступающему в качестве предметного поля юриспруденции.
Список литературы
1. Абушенко В.Л. Оценка // Всемирная энциклопедия: Философия / Главн.
науч. ред. и сост. А.А. Грицанов. – М.: АСТ, Мн.: Харвест,-Современный
литератор, 2001. С. 755-756.
1. 1 Алексеев С.С. Тайна и сила права. Наука права: новые подходы и идеи.
Право в жизни и судьбе людей. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Норма, 2009. 176
с.
2. Баева Л.В. Экзистенциальная природа ценностей: Дис. … д-ра филос.
наук: 09.00.13. – Волгоград, 2004. 348 с.
3. Балашов А.И., Рудаков Г.П. Правоведение: Учебник для вузов. 6-е изд.,
дополненное и переработанное. / Стандарт третьего поколения. – СПб.: Питер,
2015. 544 с.
4. Булатов М.А. Немецкая классическая философия. Часть I. Кант. Фихте.
Шеллинг. – Киев: Стилос, 2003. 322 с.
5. Ветютнев Ю.Ю. Аксиология правовой формы: монография. / Ю.Ю.
Ветютнев – М.: Юрлитинформ, 2013. – 200 с.
6. Гегель. Наука логики. Том I. Объективная логика / пер. с нем. Б.Г.
Столпнера. - Primedia E-launch LLC, 2017. 540 с.
7. Гегель Г.В.Ф. Философия права. / пер. с нем.: ред. и сост. Д.А. Керимов
и В.С. Нерсесянц. – М.: Мысль, 1990. 524 с.
8. Гегель Энциклопедия философских наук. Том I. Наука логики. – М.:
«Мысль», 1974. 452 с.
8.1 Гробицкая А.М. К вопросу о соотношении понятий «событие» и «факт»
// Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 9. 2013. Вып. 4 С. 33-38.
9. Ивин А.А. Аксиология. Научное издание. – М.: Высш. шк., 2006. 390 с.
10. f
11. Конев В.А. Социальная философия: учеб. пособие / В.А. Конев;
Федеральное агентство по образованию. – Самара: изд-во «Самарский
университет», 2006. 287 с.
12. Левицкий С.А. Трагедия свободы: избранные произведения / С.А.
Левицкий; вступ. статья, сост. и комментарии В.В. Сапова. – М.: Астрель, 2008.
992 с.
13. Майорова М.С., Матанцев Д.А. Понятие и значение правовых
ценностей
в
культурном
измерении
//
Исторические,
философские,
политические и юридические науки, культурология и искусствоведение.
Вопросы теории и практики. 2017. № 8(82). С. 115-117.
14. Максимов Л.В. «Гильотина Юма» pro et contra // Этическая мысль. 2012
№ 12. С. 124-142.
15. Миронов В.В., Иванов А.В. Онтология и теория познания: Учебник. –
М.: Гардарики, 2005. 447 с.
16. Миронов В.В., Иванов А.В. Философия: гносеология и аксиология:
Учебник. – М.: ИНФРА-М, 2014. 335 с.
16.1 Огурцов А.П. Спекулятивное знание // Новая философская
энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. Совет: В.С.
Степин, А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин. - М.: Мысль, 2010, т. 3, Н – С. С. 617-619.
17. Пожарский Д.В. Ценность государства: функциональный подход //
Актуальные проблемы права и правоприменительной деятельности. Материалы
Международной научно-практической конференции. Под общей редакцией В.А.
Сосова. 2017. С. 10-14.
18. Поппер К.Р. Предположения и опровержения: Рост научного знания:
Пер. с англ. М.: ООО «Издательство АСТ»: ЗАО НПЛ «Ермак», 2004. 638 с.
19. Слободнюк С.Л. Правовая реальность: понятие и структура //
Современное право. 2013. № 2. С. 8-11.
20. Смирнов Д.А. О понятии принципов права // Общество и право. 2012
№ 4(41). С. 29-37.
21. Степин В.С. Философия науки. Общие проблемы: учебник для
аспирантов и соискателей ученой степени кандидата наук. – М.: Гардарики, 2006.
384 с.
22. Степин В.С. Цивилизация и культура. – СПб.: СПбГУП, 2011. 408с.
23. Субири Х. О сущности / Пер. с испанского Г.В. Вдовиной. – М.:
Институт философии, теологии и истории св. Фомы, 2009. 456 с.
24. Фролов И.Т., Араб-Оглы Э.А., Арефьева Г.С. и др. Введение в
философию: Учебник для вузов. В 2 ч. Ч. 2. – М.: Политиздат, 1989. 639 с.
25. Цинцадзе Н.С. Классификация и иерархия правовых ценностей в
теории права // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки.
2014. № 2 (130). С. 189-194.
26. Честнов И.Л. Методология и методика научного исследования: учебное
пособие. – СПб.: Санкт-Петербургский юридический институт (филиал)
Университета прокуратуры Российской Федерации, 2018. 124 с.
27. Шугуров М.В. Идея права: философско-правовой анализ // Вестник
Саратовской государственной юридической академии. 2017. № 1(114). С. 36-45
Семенов В.Е. Трансцендентальная семантика И. Канта //
Катречко С.Л. О понимании термина «трансцендентальный» в кантовской философии //