Титов К.В. Реферат сатьи &quot

Феодализм
I. Сущность Ф. Общая характеристика
II. Генезис европейского Ф.
III. Основные элементы классического Ф. (на примере Франции)
I. Простая феодальная группа (сеньории)
1) Домен
2) Феод, его природа, происхождение и распространение
3) Феодальный контракт.
4.) Принципы феодального землевладения.
5) Вассальные обязанности
II. Взаимные отношения между феодальн. группами
1) Феодальная знать (сословность)
3) Феодальная система (иерархия)
III. Низшие классы в феодальную эпоху Крестьянство
IV. Дополнительная информация Политическая организация феод. Миров
V. Феодализм в России (в северо-восточной Руси)
2
4
6
6
9
10
14
2
I. Сущность Ф. Общая характеристика
Феодализм – один из вариантов развития аграрного общества, в большей или
меньшей степени утвердившегося во всех государствах Западной Европы в Средние века.
Характерными признаками феодализма являются:
1.
В экономической области
a.
центр тяжести экономической жизни сосредотачивается на
землевладении и земледелии, причем земледелии богарном (не требующем
создания оросительных систем)
b.
утверждается преобладание натурального хозяйства (крайне слабое
развитие товарно-денежных отношений и экономических связей).
2.
В социальной сфере выделяются две основные группы –
землевладельцы (феодалы) и земледельцы (крестьяне). Система социальных отношений
«крестьянин-феодал и феодал-феодал» и составляют в совокупности систему феодальных
отношений
3.
В области политического строя замечается упадок государственного
единства, что обусловлено:
o отсутствием экономического единства: натуральным характером хозяйства, а так же
отсутствием в Европе необходимости создания единых оросительных систем, которые
во многом обуславливали единство государств древнего Востока.
o отсутствием
сколько-нибудь
серьезной
внешней
угрозы,
способствующей
централизации.
Таким образом, существование централизованного государства было в тех условиях не
оправдано ни экономическими (внутренними), ни геополитическими (внешними)
факторами
При отсутствии единой государственной власти, способной защитить частные
интересы, частные лица были вынуждены искать себе частных же покровителей и
защитников (выражаясь современным языком – «крышу»), находя таких в лице феодалов землевладельцев-воинов.
Так свободное крестьянство оказалось вынуждено «добровольно» отдавать свои
земли феодалам, получая их обратно уже как условные держания (на условиях ренты –
оброка и/или барщины). В результате этих так называемых пекарийных сделок крестьянин
оказывался в поземельной зависимости от феодала (вел свое хозяйство на его земле).
Одновременно возникала и личная зависимость крестьянина, так как землевладельцы не
только делаются собственниками всех земель, но и государями (сеньорами) той массы,
которая живет на их землях, получая на них покровительство. Таким образом, феодалы не
являются хозяйствующими субъектами (экономическая деятельность сосредоточена в
рамках крестьянского хозяйства). Они, во-первых, получатели ренты и, во-вторых, носители
политической власти - сеньоры.
Однако и сами землевладельцы нуждались в защите, в первую очередь от
посягательств на их собственность со стороны других землевладельцев. В ходе постоянных
конфликтов между землевладельцами слабейшие из них так же вынуждены были искать себе
сеньора в лице более сильных. Получает широкое распространение коммендация –
своеобразный феодальный контракт.
Внешне она напоминает пекарийные сделки
(передача земли другому лицу, получение её обратно, но уже в условное пользование) с тем
отличием, что в качестве условия пользования землей выступала не рента, а служба, в
первую очередь военная. В результате коммендаций мелкие землевладельцы получали
защиту и покровительство, становясь членами могущественных группировок, а крупные
землевладельцы (главы этих группировок сеньоры) – многочисленных военных слуг
(вассалов). Так складывались простые феодальные группы (сеньории).
В свою очередь конфликты между этими группами и возникающие время от времени
внешние угрозы приводили к необходимости некого упорядочения отношений между ними.
Это упорядочение проходило по тому же сценарию: главы (сеньоры) одних групп вступали в
вассальную зависимость от других (оставаясь при этом сеньорами по отношению к своим
вассалам). Так складывалась феодальная иерархия: простые феодальные группы
3
сплачивались в большие титулованные сеньории (герцогства, графства), которые, в свою
очередь, формально признавали главой короля.
В результате описанных выше процессов между феодалами сложилась вассальноленная система, при которой:
1. Землевладение
становилось
условным.
Право
собственности
раздваивалось на право верховного обладания (пожалования, отобрания,
получения службы), dominium directum, и право фактической эксплуатации под
надзором господина, dominium utile. Именно от французского названия условного
земельного держания на условиях службы – феод – и получил название данный
общественный строй (феодализм)
2. Устанавливались отношения поземельной (условное держание) и
личной (принятия статуса вассала – лица, обязанного службой, приносящего
присягу верности сеньору) зависимости феодалов друг от друга. Поземельные и
личные отношения становятся неразрывными
При этом отметим, что собственность сосредотачивалась в руках не хозяйствующих
субъектов, а служилых людей. Верная и преданная служба сеньору, а не
предпринимательская активность – вот источник собственности при феодализме.
3. Владение землей совпадает с политической властью над населением.
Торжествует принцип «чья земля – того и власть»
Наконец, необходимо указать, что в области отношений личности к государству и
личностей (и крестьян и феодалов) между собой устанавливается преобладание
частноправовых (вместо публично-правовых) принципов и начала индивидуального
договора — вместо общего закона, личной зависимости или патроната — вместо
подданства или гражданства.
4
II. Генезис европейского Ф.
Образование феодальных отношений в средневековой Европе лучше всего
проиллюстрировать на примере Галлии (совр. Франции). Образование феодальных
отношений там произошло в результате так называемого романо-германского синтеза, когда
процесс феодализации у германских варваров (в данном случае – франков) наложился на
процесс феодализации в поздней римской империи (см. Лекции I и II).
После завоевания Галлии, военные предводители франков – короли династии
Меровингов (V-VII вв.) – раздали своим дружинникам доставшиеся в наследство от Рима
частные земельные владения с уже сидящим там зависимым населением (колонами). Эти
земельные пожалования давались за прошлую службу на правах аллода – т.е. безусловной
частной собственности.
Подобная форма вознаграждения – землей с крестьянами, - была единственно
возможной в условиях натурального хозяйства. С другой стороны она была необходима:
короли были вынуждены достойно вознаграждать своих дружинников, как единственную
опору своей власти.
Новые крупные собственники-аллодисты вели упорную борьбу за расширение своих
земельных владений за счет крестьянства. Они давили на мелких собственников-крестьян,
которых легко могли теснить при недостатке защиты со стороны правительства. Последним
не оставалось ничего, как уступать крупному соседу свои земли, с тем, чтобы остаться на
них в виде съемщиков-землепользователей:
 на условии уплаты умеренного сбора (ренты) и личных услуг
 и под защитой от посягательств других сильных людей и от алчности
королевских чиновников.
Такое движение, обезземелившее массу, укреплявшее крупную собственность и
устанавливавшее в пределах последней прекарное землепользование (см. выше) было
господствующей чертой аграрной эволюции в Меровингской Галлии (VI—VIII вв.). Целью
интенсивного земельного стяжания со стороны территориальных магнатов не было
стремление к богатству в прямом смысле. При натуральном хозяйстве исчезло побуждение к
усиленному производству, так как почти не было сбыта. Сила в эпоху развития Ф.
заключается не в богатстве, а в социальном могуществе; власть над землей обеспечивает
господство над людьми, а соединение того и другого сулит независимость от государства.
Благодаря тому, что на обширных вотчинах-аллодах сидит целое племя скромных бедняков,
съемщиков по прекарным грамотам, доставляя продукты и труд, то только в этом случае
господин мог кормить на своем барском дворе толпу слуг, в первую очередь военных; это и
делает его сильным и независимым.
Желая привязать к себе лиц, способных нести воинскую службу (от количества таких
людей напрямую зависело политическое могущество и защищенность собственности),
магнаты уступали тем из них, которые готовы были идти в частную службу, в виде
бенефиция (благодеяния) поместья, выкроенные из магнатской территории, также обычно в
пожизненное пользование, взамен обещания "помощи" и "дружбы". Так устанавливались
подчиненные отношения высшей категории. При прекарии земля обеспечивала человека за
"черную" работу и прямой сбор в пользу господина; при бенефиции старший ожидал от
младшего службы "чистой", носившей почетный характер. В первом случае мы видим
"феодала" и "зависимого крестьянина", во втором — "свободных людей", принадлежащих к
одному классу, но стоящих только на различных ступенях социальной независимости.
Сущность развития аграрного строя в Меровингской Галлии заключалась, таким
образом, в образовании условного землевладения, в раздвоении идеи собственности на право
верховного обладания (пожалования, отобрания, обложения земли), dominium directum, и
право фактической эксплуатации под надзором господина, dominium utile.
Рядом с перерождением земельных отношений перестраивались и отношения между
личностями. Отдача земли под высокую руку, как и получение ее от господина,
сопровождалась установлением для уступившего или пожалованного зависимости от
покровителя или пожалователя. Это — коммендация. В низших слоях так слагалось
5
крепостничество, в высших — вассалитет (признание над собой власти частного
человека). Оба явления (коммендация земель и лиц) — только две стороны общей
социальной эволюции: при ослаблении государственной охраны частных интересов:
земля укрывалась в лоне другой земли, личность искала защиты другой личности за
невозможностью собственными силами отстаивать свободу против применений
чиновников, насилий лихих людей и угнетения знатью; отношения к земле давали
основу для существования каждой личности, а отношения "коммендации"
организовали группировку их между собой.
Описанные течения совершались в кругу частных отношений, вне сферы воздействия
государственной власти; но само государство им подчинялось. Публичное право уступало
место частному. Договор (вольный или невольный) между личностями постепенно вытеснил
общий закон.
Ослабление публичной власти выразилось в том, что ее функции стали выполнять
сами землевладельцы, становясь государями для всех, проживающих на их землях. Это
положение было легализовано (официально признано королями) путем предоставления
землевладельцам так называемых иммунитетов, когда короли освобождали магнатов от
обязанности повиноваться своим должностным лицам – графам. Графам запрещалось
переступать границы поместий магнатов, получавших иммунитетную привилегию. Сбор
податей и войска, полиция и суд внутри поместий предоставлялись самим собственникам.
Они должны были делать это от имени короля и в его пользу, заменяя обычные
административные органы; но фактически они часто действовали самостоятельно и в своих
интересах.
Полному торжеству диссоциирующих течений препятствовал, однако, ряд факторов.
Во-первых, это внешняя угроза, возросшая в VIII в., со стороны надвигавшихся из
внутренней Германии саксов и вторгавшихся из Испании арабов. В силу необходимости
взаимной защиты крупные владельцы франкского королевства сплотились все в единый
военно-оборонительный союз. Нуждаясь в руководителях, и не находя их в ослабевшей
династии Меровингов, они присягнули на верность могущественной династии Каролингов
(Пипинидов). Первый представитель этой династии Карл Мартелл (Молот) и стал
избранными знатью королем с титулом "вождя и правителя франков"(754 г).
Потребности обороны заставили Каролингов провести ряд преобразований, в
результате которых они сумели организовать большую военную силу. Это было достигнуто в
результате бенефициарной реформы Карла Мартелла и Пипина Короткого. Они построили
на конфискованных у церкви (секуляризованных) землях систему королевских бенефициев, земельных пожалований, владельцы которых обязаны были выставлять по требованию
государства отряды вооруженной конницы. Эти специально подчиненные воинской
повинности землевладельцы (бенефициалы) носили уже название vassi (будущие вассалы).
Затронула реформа и аллоды. Для того чтобы вновь подчинить владельца аллода
обязанности верной службы монархам и таким образом придать аллоду признак условнослужилого землевладения, к нему стали присоединяться королевские пожалования —
бенефиции. Сила вещей, однако, клонила к тому, что бенефиции окрашивались
"аллодиальной независимостью", превращаясь в феод. Как и аллод, феод становится
наследуемым, но как и бенефиций он находился в собственности только при условии
несения службы.
Не надеясь, что областным графам удастся подчинить своему авторитету магнатоваллодистов, он поручил последним самим приводить на войну ополчения со своих земель и с
участков своих "вассов" и командовать ими; они сами должны были также представлять
"своих людей", виновных в каком-нибудь преступлении, к королевскому или графскому суду
Расчленение государства франкского совершалось и поддерживалось еще с другого
конца. Во времена Меровингов административные должности являлись временными
полномочиями по назначению королей. При Каролингах IX в. государственные должности
постепенно превращались в частную собственность. Процесс этот развивался, как
естественное следствие невозможности для королей вознаграждать своих слуг иначе, чем
6
отчуждением в их руки своих державных прав. Когда какое-нибудь лицо назначалось на
место графа, ему присваивалась в пользование на бенефициальном праве часть королевских
доменов данной области. Эти земли (к тому же расширявшиеся захватами) прирастали к
должностям как их неотъемлемая принадлежность и почти отрывались от государства. Так
возникли самые крупные княжества Франции.
К началу Χ в. территориальная и политическая целость страны крошится все больше и
больше и сверху, и снизу. Господствует "сеньориальная анархия", когда, по словам
хроникера-современника, Рихера, "приобретать чужую собственность было главным
стремлением всех". Трудно сказать, до чего бы дошло измельчание, если бы опять инстинкт
самосохранения не вызвал в носителях разложения и смуты потребности сплотиться для
взаимной защиты. Франция в IX и Χ в. снова терпела потрясения от жестоких ударов
внешних врагов: с севера — норманнов, с юга — сарацин, с востока — венгров, которые не
только наводили ужас на окраины, но пересекали страну с разных сторон до самого ее
сердца. Это заставило население вернуться к некоторому сплочению. В эпоху упадка
каролингов крупные сеньоры вновь приблизили свои земли (со стороны права
собственности) к типу аллодов, а большинство же средних и мелких уходили из-под власти
королей вследствие слабости последних, но, не будучи в состоянии держаться собственными
силами ввиду могущества и алчности магнатов, они подчинялись им, входя в сеньориальные
группы. Таким образом, большинство мелких феодалов из непосредственных вассалов
короля становились вассалами магнатов. В конце Χ в. Это привело к окончательному
сложению и укреплению больших титулованных сеньорий, (герцогств, графств,
архиепископств).
Их было около двух десятков. Более мелкие сеньоры, очень многочисленные, волей
или неволей признавали высшее покровительство (сюзеренитет) первых. Князья (герцоги,
графы, архиепископы) чувствовали необходимость союза между собой: признаком такого
сознания явилось сохранение монархии с передачей ее прерогатив в руки несравненно более
могущественные, чем захиревшие Каролинги, — в род Капетингов. Сами члены Санлисского
сейма 987 г, где и произошло признание новой династии (герцоги, графы, епископы и
аббаты.) смотрели на короля новой династии лишь как на предводителя федерации князей,
на себя — как на независимых государей, не признавали своих земель феодами короны и не
соглашались быть вассалами королей. К моменту воцарения Капетингов основные элементы
феодального строя уже сложились, и теперь можно предпринять их описание, а затем
проследить их взаимодействие, развитие, перерождение и, наконец, упадок.
III. Основные элементы классического Ф. и их взаимосвязь (на примере
Франции)
I. Простая феод. группа (сеньория) является элементарным феодальный организм
представляет собой:
1) территориально-самостоятельный центр (домен) с сеньором во главе,
2) группу подчиненных ему вассалов, сидящих на зависящих от него
поместьях-феодах, и
3) известную массу простонародного, рабочего (сельского и городского)
населения этих земель в качестве подданных.
Все вместе составляет "простую сеньорию".
1) Центр сеньории (домен). Зерном самостоятельного феодального владения являлось
крупное поместье, наследственно передававшееся из рода в род с правом полного
распоряжения: это — первоначальный аллод Меровингской эпохи. Он послужил основанием
материальной силы владельца; благодаря ей под формой иммунитетов он избавился от
государственных податей и повинностей..
2) Феод (фьеф, лен) — основная клеточка феодального организма. — Принимая под
свою руку земли от других, сеньоры оставляли их в пользовании отдававших, на
определенных условиях; точно так же и сами они выделяли из своих доменов части, которые
жаловали своим людям, сохраняя за собой высшую собственность и оставляя в подчинении
7
от себя пожалованных людей. Подобные земельные единицы, именовавшиеся феодами (по
лат. терминологии; фьефами — по французской; ленами — по немецкой), составили
простейший элемент феодального строя.
а) Материально феод представлял землю с замком, где жил владелец с семьей и
слугами, и несколькими деревнями, населенными крестьянами — съемщиками и
подданными.
б) Со стороны юридической феод был владением, полученным фактическим ее
владельцем (обладателем dominium utile) от сеньора - полного собственника
(обладателя dominium directum) в вечное пользование под условием несения первым
(vassalus, homo, feodatus) в пользу второго (senior, dominus) служб особого рода,
считавшихся почетными или благородными. Таким образом, феод отличался от
бенефиция, который только пожизнен; от аллода, который не обложен повинностями;
от крестьянского надела, который, будучи простонародным наделом, обязан податью
и барщиной.
3) Характер и форма связи между сеньориальным доменом и феодом и их
владельцами (феодальный контракт). Связующим звеном между феодом как земельной
единицей и территориальным целым, из которого он вырастал или к которому примыкал,
являлся договор между их владельцами. Личные отношения (вассалитет), комбинируясь с
вещными (условное владение землей), составляли сущность феодального порядка. Настоящее
или фиктивное земельное пожалование являлось реальной санкцией отношений, идеальной
оболочкой которых служил формально-добровольный союз опеки-подчинения (патронатаклиентелы) между двумя неравными людьми. На деле уже в IX в. коммендация в громадном
числе случаев сливалась с бенефицием, объединяя личности и земли. Правила феодального
контракта, составивши юридическую формулировку фактического порядка, с Χ -XI вв.
сделались главным орудием социального сцепления.
В эпоху расцвета Ф. эти правила выработались в виде строгого ритуала с характером
сакрального формализма. Контракт слагался из последовательного совершения трех церемоний с
символическими действиями, которые знаменовали собой положение сторон, вступающих во взаимное
соглашение. Первая происходила как бы при активном участии обоих договаривающихся лиц. Это
было homagium (hominium). Младший являлся ко двору старшего и в присутствии его слуг и верных
выражал свое желание стать под его руку; старший принимал его под свое покровительство.
Обычными торжественными процессуальными подробностями были следующие: отдающийся с
обнаженной головой преклонял колена перед тем, у кого искал защиты, протягивал к нему просительно
сложенные руки, произнося установленные изречения верности; тот накрывал его руки своими,
поднимал его на ноги и целовал в уста (osculum). Во втором обряде, являвшемся прямым последствием
первого, действует лишь лицо, вступающее в подчинение: это — присяга на верность, fides, выделенная
как особый религиозный акт. Совершалась она в церкви, во всяком случае в присутствии священника,
перед Евангелием, часто над мощами или вообще какой-нибудь святыней (res sacra): страх Божий
должен был освятить незыблемость обещания в век господства буйных личных воль и отсутствия
строгой социальной дисциплины. Третьим заключительным звеном при совершении феодального
договора, исходившим от старшего, был ввод младшего во владение феодом — investitura. Это было
последствие принятия им пришедшего в число "своих людей", награда за обещанную верность,
обеспечение возможности жить и служить. Пожалование феода отсутствовало лишь в редких случаях
феодального контракта самой низшей категории, когда подчиняющийся вступал в разряд простых
дворовых людей господина, но земли (или какой-нибудь иной статьи дохода) не получал. Пожалование
символически выражалось вручением зеленой ветки или куска дерна, представлявших землю (феод).
После выполнения всего сказанного феодальный договор считался заключенным: договорившиеся лица
становились сеньором и вассалом.
Союз не ограничивался двумя лицами: вокруг домена располагалось несколько
феодов, одному сеньору подчинялось много вассалов, равных между собой (пэры от лат
pares) и соподчиненных одному господину. Именно совокупность этих лиц, сидевших на
соответственных землях, составляла душу феодальных отношений.
4) Степень связи владельцев феодов с их землями (принципы феодального
землевладения). В момент своего возникновения (из бенефиция) феод был в принципе
пожизнен, как материальное обеспечение контракта, который должен кончиться со смертью
8
его заключившего. Но такое положение, как неустойчивое, изменилось. Владельцы феодов
стремились расширить свои права на них, а верховные собственники шли на уступки. В
результате постепенно сложилась наследственность (патримониальность) и подвижность
(отчуждаемость) феодов.
а) Уже в Χ и XI вв. В XII веке стало общераспространенным обычаем, что
сеньор оставлял сыну вассала владение феодом, что было выгодно и ему в видах
обеспечения себе целых фамилий слуг. Он ограждал только при этом свои верховные
права, в первую очередь требованием возобновления договора при передаче феода в
новое поколение.
б) Право владения вассала развивалось еще в сторону свободы распоряжения
феодами при жизни. Первоначально феод был неотчуждаем, так как обеспечивал
службу принявшего обязательства вассала. Сеньор не хотел допускать в разряд
верных человека случайного, который бы приобрел пожалованную им землю
покупкой. Но и такие сделки стали совершаться в XII в. с согласия сеньора, под
условием перенесения службы на покупщика. В случае произвольной продажи сеньор
мог отобрать феод (commise). В XIII в. подвижность феодов еще увеличилась. Вассал
мог продавать феод кому желал, но покупавший обязывался, кроме признания
вассального контракта, заплатить сеньору особую пошлину
5) Степень зависимости вассалов от сеньоров (феодальные обязательства). Службы
и обязанности вассала по отношению к сеньору вытекали из личных отношений, связанных с
пожалованием феода. Распадались они на личные и имущественные.
а) Особенно важна была воинская служба. Как верный, вассал обязан полагать
"жизнь, главу, члены, честь и имущество за сюзерена". По личному или письменному
приглашению последнего вассал должен являться к нему вооруженным и на коне,
чтобы участвовать в предпринимавшемся им походе.
Характер службы мог быть разнообразен, но размеры ее определялись пропорционально владению:
некоторые вассалы приходили в полном вооружении и с отрядом, другие — в одиночку и даже
легко вооруженные. Сроки службы также колебались: в Сев. Франции установилась обычная
цифра 40 дней в год. Кроме сопровождения сюзерена в наступательных экспедициях, вассал обязан
был помогать сеньору при защите его замка. Наконец, он должен был предоставлять собственный
замок сеньору для воинского занятия, если тот находил это необходимым в стратегических целях:
его замки были также верны сеньору. Многообразные воинские обязанности вассала
характеризуют один из главных признаков принадлежности к аристократии: благородный человек
служил своему старшему главным образом мечом.
б) Рядом с указанною службой, которая входит в категорию auxilium (помощь),
существовала другая, подходящая под понятие consilium (совет). Это — служба при
дворе сеньора. Вассал проводил часть времени (по условию) в резиденции господина,
не только чтобы составлять его свиту и придавать блеск его празднествам, но чтобы
думу думать с ним вместе об управлении сеньории (consilium — в тесном смысле) и
чтобы участвовать в качестве заседателя в сеньориальном трибунале (iustitia). Участие
вассалов в управлении сеньорией — новый признак именно благородной службы.
Кроме военного auxilium и административно-судебного consilium, вассалы несли в пользу
сеньора еще денежные auxilia особого рода. Это не были налоги: прямых податей вассал не платил (в
этом феод унаследовал привилегию аллода, и такая свобода опять составляла отличительную черту
благородного феодала); но он должен был оказывать в трех специальных случаях сеньору помощь из
своих средств (aides féodales, les trois cas): 1) выкупать его из плена, 2) участвовать в расходах при
посвящении в рыцари его старшего сына, 3) содействовать ему при заготовлении приданого старшей
дочери. Впоследствии еще вошла в обычай 4) помощь сеньору при экипировке в крестовый поход.
Кроме того, феодальный обычай требовал, чтобы вассал подносил сеньору подарки (sportula, sporla), не
только символические (перчатки, копье, шпоры — в знак воинского подчинения), но и реальные
(золотой кубок, конь, деньги). Наконец, к имущественным повинностям вассала принадлежала
обязанность, так сказать, "кормления" сеньора, т. е. доставления ему крова и продовольствия во время
пребывания или проезда по территории вассала.
9
в) Развитие идеи верности. Все перечисленные виды вассальной службы
вытекали из понятия верности (fidelitas). Так как оно очень растяжимо, то и помимо
названных точных повинностей вассалы обязаны были в широком смысле не
нарушать интересов сеньора вообще.
Хороший пример такого неопределенно-всеобъемлющего толкования верности находим в одном
документе начала XI в. (письме епископа Фульберта Шартрского). В нем устанавливаются "шесть
заповедей верности": incolume (соблюдать личную неприкосновенность сеньора), tutum (не посягать на
его замок и казну), honestum (признавать его политические прерогативы), utile (не портить его
хозяйства), facile et possibile (не препятствовать его предприятиям). Таким образом, "идея верности"
расширяла службу далеко за пределы контракта и являлась могущественным мотивом возникновения
разнообразных связей между лицами, вступившими в феодальный союз.
г) Так как феодальный договор был обоюдный, то обязательства его в
принципе распространялись и на отношения сеньора к вассалу. Он должен был (по
словам того же Фульберта Шартрского) воздавать вассалу верностью за верность.
Но обязанности сеньора были гораздо неуловимее повинностей вассала, сводясь к охране его владения
феодом и защите его личности от врагов. Чтобы договор верности получил реальную силу, необходима
была санкция и гарантия. В роли последней являлось орудие, обычное "ultima ratio" феодального строя;
но оно выступало лишь в случае необходимости провести силой установленное наказание за
феодальную измену. Если вассал отказывался принести homagium, не выполнял службы, совершал акт
разбоя или другое тяжкое преступление против общего права, особенно же если он поднимал
восстание против сюзерена, то объявлялся разбившим верность (совершившим félonie или forfaiture).
Виновный вассал наказывался отобранием феода (commise), которое произносилось судебным
порядком. В теории той же пене подвергался сеньор при нарушении обязанности покровителя: он
лишался своих высших прав на феод — но это имело место только тогда, когда над сеньором стояла
какая-нибудь высшая власть.
II. Взаимные отношения между феодальными группами Образование вассальноленной системы (иерархия).
Ячейкой социального строя в феодальную эпоху являлся простой нерасчлененный
феод. Материально он представлял землю с замком, где жил владелец с семьей и слугами, и
несколькими деревнями, населенными крестьянами — съемщиками и подданными. Такая
единица может рассматриваться отдельно лишь как теоретическое отвлечение; в
действительности она всегда являлась частью более сложного целого. Феод, пожалованный
владельцу его сеньором, примыкал к сеньории последнего; в этом смысле даже простейшая
феодальная группа построена уже иерархически. Но в таком элементарном виде группа не
оставалась. Прежде всего феод мог увеличиваться от различных причин — новых
пожалований сеньора, наследований вассала, покупки, брака и т. д. Приобретая силу, феод
мог расчленяться: владелец его, желая приблизить к себе людей предприимчивых или
наградить землей своих рыцарей, выделял из своей территории новые феоды и отдавал их на
вассальных началах своим приближенным. Так зарождался процесс субинфеодации земель и
лиц: новые территориальные и индивидуальные единицы составляли по отношению к
главному сеньору аррьер-фьефы и аррьер-вассалов. Это была иерархизация феодального
строя по направлению книзу.
Затем осложнение феодальных отношений могло еще осуществиться в виде
объединения сеньорий по направлению кверху. Вследствие военного принуждения или
вследствие желания владельца найти защиту под опекой более сильного территориального
государя самостоятельная сеньория могла вступать в состав более значительной группы.
Владелец давал вассальную клятву главарю крупного территориального княжества, принося
ему homagium и за свою землю, которая тем самым теряла характер свободного аллода,
обращаясь в феод, зависящий от нового, высшего сеньора. Теоретически такое дробление и
объединение (иерархизация) феодов могла происходить беспрепятственно, образуя
неопределенное число ступеней земель и лиц, связанных феодальными узами; фактически
пределы ему ставились: наверху — достижением силы, достаточной для самостоятельного
10
прочного существования сеньории; внизу — таким минимумом земельного обеспечения,
который делал возможным несение вассальной службы.
Феодальная иерархия составляла как бы скелет общей политической организации страны:
слабость и изменчивость такого остова символизировала непрочность государственной союзности как
типичную особенность феодальных отношений. — Начиная с XI в. наверху феодального здания
находилось несколько первоклассных княжеств, вожди которых первоначально рассматривали себя
как обладателей полного суверенитета, друг друга — как равноправных государей. Стало быть,
иерархии являлась сначала многоглавой. Зерном территорий этих больших княжеств были
обратившиеся в патримониальную собственность, а потом в феод. государства прежние области
империи. Они все носили наименование герцогств (duchés) ими графств (comtés).
Ниже их располагались крупные сеньории второго разряда, являвшиеся также по большей
части титулованными барониями (слово baro обозначало понятие человека не только "свободного", но
и обладателя "власти"). Одни из них были светскими, другие — духовными владениями. Большая их
часть примыкала на началах вассальной верности к какому-нибудь из герцогств или графств. Еще ниже
стояли менее значительные группы, многочисленные, носившие обыкновенно наименование
виконтатов, или шателений; как видно из этих названий, они были округами государства (виконты —
помощники графов) или сеньориальных доменов (шателены — управляющие крупных владельцев),
которые в силу инфеодации обратились в частную собственность, а носители их получили
политическую власть. Они помещались либо на второй, либо на третьей ступени феод. иерархии;
вассальная зависимость их от старших намечалась сильнее, хотя некоторые приобретали порой
большое могущество. Наконец, на самом низу "лестницы" ютилось множество мелких простых
сеньоров — вассалов, с небольшими феодами и минимальной дозой власти. Такова общая схема
феодальной иерархии во Франции. XI в. был приблизительной эпохой торжества центробежных сил
III. Низшие классы в феодальную эпоху. Крестьянство.
Вышеприведенный очерк происхождения Ф. ясно показывает печальное положение
сельских масс во время усиления феодального строя. Хотя возврат к "замкнутому домовому
хозяйству" вновь выдвигал земледельческие классы, но организация аграрного строя в форме
"крупных частновладельческих вотчин" ставила их развитие в неблагоприятные условия,
приводя к обезземелению и крепостничеству. Таковы были преобладающие течения в
эволюции сельского населения уже во время упадка Римской империи; они продолжались и
в средневековой Европе.
1) серваж
Поземельная и личная зависимость. Юридически владение сервов было
"пожизненным держанием"; сеньор по смерти серва в принципе мог распоряжаться наделом.
Не только участок серва находился под верховной собственностью помещика, но и
личность его не обладала полной свободой Личная зависимость серва выражалась и в его
правоспособности.
Во-первых, у серва не было прямого права наследственной передачи. Эта так назыв.
main morte (право мертвой руки): рука крестьянина мертва для передачи сыну земли; живой
оказывалась только рука помещика, который передавал потомству серва его надел под
условием уплаты особого сбора.
Во-вторых, печать зависимости ложилась и на семейное право крестьян. Требовалось
согласие господина на свадьбу серва, обыкновенно оплачивавшееся специальным налогом.
В-третьих, сервы, хотя и могли заключать различные имущественные сделки (купли,
продажи, аренды и т. д.), но вчинять иски, быть свидетелями, участвовать в
судопроизводстве, требовать суда Божия им было нельзя.
Третьим моментом в юридическом положении сервов было их крепостничество. Они
были лишены права покидать землю, на которой работали. Произвольно ушедший считался
преступником; сеньоры имели право преследовать его, как беглого, и наказывать его своим
судом.
Поземельная и личная зависимость сервов служила основанием различных платежах в
пользу сеньора. Все поборы вытекали из одного источника — доманиального права сеньора.
Те, которые отражали личную зависимость (взыскивались с лица), другие — с имущества.
К первому роду сборов принадлежали:
а) Талья. Это — настоящий прямой, в принципе подушный налог,
собиравшийся со всего простонародного населения.
11
в) обязанность, часто весьма стеснительная, давать сеньору кровь и
продовольствие
г) воинская повинность — в походах и в виде охраны замков.
К числу повинностей, тяготевших на имуществе серва, относились:
а) выплата ренты (ценз или по-русски оброк), взимавшейся в более древнюю
эпоху натурой, потом переложенная на деньги, нормированная обычаем и
постепенно облегчавшаяся. Рядом с ними можно указать еще сборы с жилища
(masuragium, foeagium, fumagium), со скота, с домашней птицы.
б) Посередине между сборами с лица и с имущества стояли так назыв.
барщины. Они были всякого рода — сельские (на поле господина), повозные,
строительные. Обычно барщина трактуется как вид ренты (отработочной, в
отличии от оброка)
Наконец, в руках сеньора находились различные источники косвенных налогов —
пошлины на устройство промыслов, на провоз товаров по дорогам и рекам, на торговлю в
лавках или на рынках и очень важные монополии, так называемые баналитеты (от ban —
высшая власть). К числу последних принадлежало право требовать, чтобы крестьяне
отдавали свое зерно на барскую мельницу, муку — в его пекарню, виноград — в его пресс;
сюда же относится исключительное право сеньора на торговлю солью, игравшее в
дальнейшей истории весьма видную роль, и право распоряжения всеми лесами, водами и
пастбищами.
Если вспомнить еще выше охарактеризованные main morte, formariage и т. д., если
прибавить налоги, которые крестьянин платил на церковь (десятину и т. д.) и представить
себе, что сеньориальный суд был также скорее доходной статьей (штрафы, пошлины,), чем
политической функцией, то можно восстановить полную картину положения бедного люда в
феод. Франции.
2) вилланы обычным и постоянным способом облегчить положение крестьянина
являлось бегство или эмиграция с разрешения помещиков на пустующие места или на земли,
где можно было устроиться на более льготных условиях. Такие поселения сделались
ячейками, островами, где складывались группы свободных крестьян. Владельцы обычно
считали удобным сохранять за новопришельцами вольности и привлекали других новых
приселенцев обещанием различных льгот. Это был один из путей образования в феодальном
обществе более свободных категорий сельских жителей. Все эти группы служили
элементами развития обеспеченности и свободы среди простого народа и источниками
образования и пополнения класса вилланов.
12
IV. Политическая организация феодальных миров (феодальное государство).
Составляя земельную клеточку феодального общества, феод являлся вместе с тем
рамкой политической организации. Он был в той или другой мере государством; владетель
его обладал известной совокупностью прерогатив верховной власти. Под влиянием жизни
"феод-сеньория" выработался в сложное понятие, в содержание которого вошли все
признаки феодального режима (в верхних его слоях): 1) условность владения, с благородной
службой, 2) вассальность, 3) место в иерархии территорий, 4) обладание долей суверенитета.
Лучше всего изучить устройство феодального государства на примере организации больших
титулованных сеньорий, делая соответственные оговорки относительно уменьшения политических
прав главарей малых сеньорий.
1) Законодательство сеньории.
Вождь крупной сеньории являлся абсолютным государем лишь для простонародной массы
населения своего домена, которая всецело подчинена его воле (это более или менее касается сеньорий
всех категорий).
Знатные люди, обитавшие в пределах его территории, — не вполне его подданные; они —
вассалы, подчиненные на основании добровольных контрактов, не столько управляемые, сколько
органы управления. Как носитель верховной власти сеньор имел право законодательствовать;
постановления его получали обязательную силу внутри баронии. Если это — частные распоряжения
для регулирования порядков в пределах домена, он мог издавать их лично; но общие указы,
обязательные для всей баронии, могли составляться лишь при участии его верных и обнародоваться
лишь с их согласия. Для этого при дворе сеньора устраивались, по мере надобности, съезды вассалов.
2) Управление сеньорией (центральное и областное).
Кроме законодательства, съезды вассалов (cours seigneuriales) занимались и администрацией,
ведая всякие вопросы по внутреннему, финансовому и судебному управлению. Рядом с этим при
феодальных князьях устраивались "дворы" и возникали высшие должности (министериалов). Они
носили внешний облик придворных служб, но лица, их занимавшие, сохраняя обязанности заведования
спальней, гардеробом, столом, винами, конюшней и т. д., понемногу пристраивались к истинно
административным функциям — военному делу, управлению дворцовой канцелярией князя, казной и т.
д. . Особенности феодального строя отражались на организации этих учреждений и должностей. Все
они были большей частью "фьефами" (fiefs-offices), т. е. отдавались на условиях феодального контракта
(homagium) в наследственное пользование, и на них нанизывались вассальные отношения..
Областное управление сеньорий первоначально занимало немного места, так как значительная
часть земель находилась во владении вассалов, которые и заведовали своими феодами под высшим
(чисто пассивным) наблюдением старшего сеньора; домены последнего управлялись, как поместья,
«приказчиками».
3) Финансы сеньории. Право обложения подданных было одной из самых существенных
прерогатив феодальных сеньоров. Денежные обязательства вассалов были указаны выше; большая же
часть сборов взыскивалась с простонародного населения (см. ниже). Нужды главы баронии поглощали
значительную часть народных средств. Редко можно найти пример государства, в котором платежные
силы населения так разнообразно утилизировались бы, как в феодальном. Доходы сеньора
составлялись из: а) ценностей, доставлявшихся его личным хозяйством на непосредственных доменах;
б) разнообразных судебных пошлин и штрафов и в) всевозможных прямых и косвенных налогов. К
перечисленным источникам надобно прибавить еще чрезвычайные финансовые права, как чеканка
монеты, которая, впрочем, принадлежала в большинстве случаев только главным сеньорам. На
сеньорах лежало немало и расходов. Помимо чисто личных (на жизнь в широком смысле) и
доманиальных (на поддержание хозяйства), они носили еще характер сеньориальных (на военное,
гражданское и судебное управление), религиозно-церковных (милостыни и ренты церквям и религ.
корпорациям) и феодальных (денежные обязательства по отношению к высшему сеньору и различного
рода подарки — вознаграждения наиболее верным вассалам). Поэтому сеньоры сильно заботились о
финансовой администрации. Она сначала сливалась с общей, но потом (в ХII в.) для нее были
выделены особые органы.
4) Судебное устройство. Во всей "связке" верховных атрибутов, присвоенных главарям
феодальных государств, суд, может казаться, занимал юридически первое место. Отчасти это
объясняется тем, что сеньориальная юрисдикция являлась высшей санкцией присвоенных баронам
прав, отчасти же тем, что под "юстицией" тогда разумелась вся совокупность их политических
полномочий, а не одни судейские. Юстиция изучаемого времени распадалась на сеньориальную и
феодальную. Первая являлась результатом "инфеодации" функций общественной власти, в силу
которой барон должен был преследовать за преступления против общего права всех жителей своей
сеньории. Вторая вытекала из земельных отношений: барон разбирал споры, происходившие среди
лиц, которые получали от него феоды (вассалы) или сидели в качестве простых съемщиков на его земле
(ротюрьеры). Эта юстиция была принадлежностью всякого, отдававшего земли на началах феодального
контракта. Состав феодальных трибуналов был различен, смотря по тому, кто судился. Если это был
13
вассал, то рядом с сеньором заседали (для гарантирования справедливости) совассалы (пэры)
обвиняемого. Простых людей сеньор мог судить самолично, хотя обычай часто рекомендовал и тут
приглашение заседателей, выбиравшихся сеньором из его чиновников (министериалов), практиков
права, или же из односельчан (также — пэров) судящегося.
14
V. Феодализм в России (в северо-восточной Руси).
Присвоение политической власти социально сильными элементами и политическое
подчинение элементов социально слабых — обе эти основные черты средневекового строя
Европы не чужды были и древней России, и вызывали здесь целый ряд аналогичных
явлений, которые многими историками вполне основательно сопоставлялись с явлениями
феодального мира. Заслуга особенно тщательного изучения всех этих параллельных явлений
принадлежит Н. П. Павлову-Сильванскому. По мнению этого исследователя, в древней Руси
существовал феодальный институт коммендации и патроната; он относит сюда
"закладничество" договорных грамот XIII—XV вв. и "закладчиков" XVII в. Далее, русские
жалованные грамоты создают иммунитет, совершенно тождественный с западным. Русское
"поместье" и его исторический прецедент — "служни земли" удельной Руси —
тождественны с западным "бенефицием"; "кормление" (см.) есть "лен-должность" (fiefoffice); вотчина есть "феод", а боярская служба "ничем не отличается от вассалитета".
Подобно крупным землевладельцам Запада, мелкие княжеские вотчины на Руси обладают
"полусуверенными правами"; подобно западным феодалам, русские бояре и духовные
владыки имеют своих "подвассалов", составляющих их военные дружины. Даже сама
терминология юридических документов, устанавливающих все эти отношения, часто
оказывается совершенно тождественной в русских и западных актах. Суждение обо всех
этих сопоставлениях, делаемых Н. П. Павловым-Сильванским, может быть двоякое, смотря
по тому, примем ли мы термин "Ф." в его родовом или в его видовом смысле. Родовые черты
феодального строя повсеместно одни и те же: таково считать смешение политического и
частного господства сильного, политического и частного подчинения слабого. Но рядом с
этими общими чертами существуют частные, дающие индивидуальную физиономию
феодальному строю данной местности. В видовом смысле Ф. называется именно
индивидуальная физиономия данного строя в Западной Европе — и в этом смысле русский
вариант того же строя не должен быть называем этим термином, если мы хотим избежать
путаницы понятий. Н. П. Павлов-Сильванский не выдерживает вполне только что
сделанного различия; он часто проводит свои параллели дальше, чем следовало бы, и
доказывает наличность Ф. в России не только в родовом, но и в видовом смысле. При
родовом сходстве не следует терять из виду видовой разницы между русским и европейским
феодальным строем. Коренная черта западного Ф. есть зависимость по земле — и эта-то
черта по отношению к русскому Ф. отчасти остается неисследованной, отчасти вносится
путем произвольных предположений в теорию Павлова-Сильванского. Русский "вассалитет"
не имеет территориального характера. Как землевладелец древнерусский боярин не
подчиняется государю той территории, где находится его свободный земельный участок. Он
входит в зависимость как слуга и сам выбирает государя, которому хочет служить; переходя
к другому сеньору, он не теряет земельной собственности и не получает новой. Пользуясь
терминами английского Ф., он переходит cum terra (т. е. сохраняя землю), но не cum soca (т.
е. не перенося судебно-административных прав над ней от государя земли к новому
сюзерену). Его вотчина, таким образом, не зависит от службы и все время продолжает
"тянуть по земле и по воде" к тому сюзерену, в уделе которого находится Отделение
земельного верховенства от феодального подчинения есть именно тот нормальный порядок,
который составляет глубокую черту различия между русским Ф. и западным. Таким образом,
отождествление старой боярской вотчины с феодом составляет одно из самых слабых мест
теории. Не превращаются в "феоды" и "кормления" удельной Руси, несмотря на
несомненный факт передачи "кормлений" по наследству. Причиной и здесь служит то, что в
"кормлениях" служебный характер не связывается неразрывно с территориальным; сбор
пошлин не ведет к присвоению хозяйственных владельческих прав над земельным участком.
Служебные отношения по земле впервые устанавливаются в древней Руси совсем в иной
сфере — в сфере земель, раздаваемых государем под специальным условием службы, так
назыв. "служних земель". Аналогия их с бенефицием несомненна; но было бы натяжкой
доказывать, что аналогия эта распространяется и на само назначение этих земель. Вопреки
мнению Павлова-Сильванского, служни земли — не военные участки, какими потом
15
являются поместья, а участки людей, служащих по дворцовому хозяйству (см. Дворский).
Отсюда не следует, чтобы эти участки раздавались непременно холопам. Большинство "слуг
под дворским" — не холопы, а свободные люди; они могут при случае нести и военную
службу, но не ради нее, а для ведения той или другой отрасли дворцового хозяйства они
получают от князя свое "жалование" — земельный участок. Во всех отмеченных
отношениях, т. е. и в несвязанности военной и административно-судебной службы с
землевладением, и в дворцово-хозяйственном характере службы землепользования
зависимого, отразился примитивный экономический строй страны, где земля давала сама по
себе слишком низкую ренту и промышленная эксплуатация угодий составляла основу
натурального хозяйства. Напротив, западный Ф. создавался на той экономической почве,
продуктом которой является крупное землевладение. Зависимые отношения слабых людей
вылились в более сходные формы у нас и на Западе, так как и по существу эти отношения
элементарнее. Разница здесь заключается, прежде всего, в том, что расцвет этих отношений
наступает у нас не тогда, когда верховная власть раздроблена, а когда она объединена в
одном центре и на первый взгляд кажется очень сильной. Монастырская коммендация (наш
русский прекарий) и закладничество "за бояр и иных людей" в больших размерах,
прикрепощение крестьян, разные виды отдачи себя в холопство — все эти формы перехода
свободных людей в полусвободное и несвободное состояние являются делом уже
Московского государства, т. е. XVI—XVII стол. Некоторые исследователи в этом более
широком смысле и поняли теорию Павлова-Сильванского, относимую им собственно к
удельной Руси. Почему же нельзя предположить, однако, что и в удельной Руси отношения
зависимости были не менее, если не более развиты и что только недостаток источников
мешает нам заметить это? Прямой ответ дать трудно вследствие недостатка источников, но
косвенный ответ, как кажется, может быть подсказан (помимо того факта, что в позднейших
источниках зависимые отношения находятся в процессе расширения) теми же самыми
соображениями о примитивности общего экономического и социального строя удельной
Руси. Отношения зависимости, даже и в смысле прочного порабощения слабого сильным,
предполагают такую степень устойчивости социальных отношений, какая едва ли
существовала в то время на русском северо-востоке. Вот почему зависимость элементов
социально слабых можно предполагать менее значительной или во всяком случае менее
утвердившейся юридически, чем это видим в социальной жизни и законодательстве
Московского государства. Что касается зависимых отношений более сильного социальновоенного сословия, то они принимают при первом же своем сколько-нибудь широком
развитии в Московской Руси вовсе уже не феодальную, а типическую восточновизантийскую форму. Служилое землевладение XVI—XVlI вв. является очень близким
подобием византийской иронии и мусульманского иктаха. Есть даже полное основание
предполагать, что здесь не обошлось без прямого и непосредственного влияния одной
формы на другую. Направленное в эту сторону исследование дало бы более положительные
результаты, чем сравнение вотчины с "феодом", а следующего за ней по времени поместья
— с предшествовавшей в феодальной Европе формой "бенефиция". Есть, однако, местности
в России, где и экономические, и социальные отношения сложились гораздо более сходно с
Западной Европой, чем в северо-восточной Руси: это именно Русь юго-западная. Здесь
можно было бы найти не только родовые, но даже и видовые сходства с западным Ф. — но
здесь же, следя шаг за шагом за столкновениями и борьбой "русского", "польского" или
"немецкого" права, можно было бы с особой наглядностью подчеркнуть оттенки,
различающие то и другое. Эту работу сличения предстоит еще сделать русским
исследователям. Литература указана в исследованиях Н. П. Павлова-Сильванского, пока
единственных по данному вопросу: "Закладничество — патронат" (СПб., 1897); "Иммунитет
в удельной Руси" (СПб., 1900); "Феодальные отношения в удельной Руси" (СПб., 1901).
П. Милюков.
16
2) Положение городов в феодальную эпоху (городской серваж). С утверждением
сеньориального господства они вошли в феодальный строй. Жители их были втянуты в
рамки серважа. Даже самые крупные города (напр. Реймс, Тур, Бордо, Тулуза, Ним) в Χ веке
подпали под власть какого-нибудь сеньора или раздробились между несколькими. Они
сделались предметом доманиальной собственности, могли быть даримы, продаваемы,
делимы по наследству, отдаваемы в приданое. В городе сидел сеньор (барон, еще чаще
епископ) или его представитель. Иногда несколько центров (епископский дворец,
барониальный замок или замки) раскалывали его на части, подчиняя различным властям и
противоречившим друг другу обычаям. Ремесленная масса городских обитателей вся
подпала тем же порядкам, какие сковало крестьянство; горожане также стали зависимыми
людьми, обязанными платить те же виды налогов и повинностей и прикрепленными к
сеньории. Известные освободительные привилегии рано получило наиболее состоятельное
купечество, но и оно было отягощено многочисленными поборами в пользу господ.
Однако эмансипационное движение в виде реакции против феодального рабства
началось именно в городах. Жизнь за стенами укрепленного поселения ("cité", "bourg")
лучше обеспечивала безопасность горожан от разорительных нашествий и набегов; затем во
внутренней жизни городов даже в эпоху наибольшего упадка сохранялись условия,
задерживавшие обнищание и способствовавшие некоторому прогрессу материальной
обеспеченности. Сам факт, что в городе почти всегда жил епископ или находился монастырь,
вызывал в нем не только религиозную и умственную, но также более усиленную
хозяйственную деятельность на пользу церковного потребления. Это несколько обогащало
его обитателей. В города привлекались богомольцы на поклонение святыням, и снабжение
их необходимыми продуктами зарождало скромные промыслы. Кроме того, города обладали
всегда хотя бы маленьким местным рынком, вызывавшим некоторую производительную
энергию в ремесленно-торговых группах, делавшую их необходимыми для населения
сеньории и побуждавшую ее господина давать городским сервам особые льготы. Сама
организация городских обществ была лучше приспособлена к отстаиванию интересов
общими силами. Горожане группировались в религиозные братства взаимопомощи,
ремесленные корпорации и торговые гильдии; это укрепляло в них сознание солидарности и
инициативу работы для увеличения богатства и борьбы за право. Купеческие коллегии
руководили жизнью и потому больше всего обогащались, приобретали авторитет в кругу
сограждан, образуя зерно будущей крупной буржуазии, которая объединит город, будет
господствовать в нем и станет руководить освобождением его от сеньориальной власти. В Χ
и XI в. все эти группы действовали под санкцией сеньоров, но растущие торговопромышленные мирки уже являлись силой. Они стремились к "коммунальному
самоуправлению", исподволь, незаметно выбивались из форм зависимого серважа, начинали
участвовать в общинной жизни, переговаривались с сеньорами об облегчении тягостей, сами
устраивали защиту от врагов. Наиболее дальновидные сеньоры шли навстречу интересам
горожан, понимая, что они совпадают с их выгодами, и поддерживали их покорность
предоставлением различных преимуществ. Многие города выкупали гражданскую свободу у
сеньоров за очень высокие суммы и мирным путем выходили из цепей серважа (первые
хартии подобного рода относятся к XI в.). Успехи монархического объединения страны
содействовали освобождению торгово-промышленного класса: короли поддерживали
гражданские интересы горожан. Более широкое эмансипационное движение наступило
только тогда, когда в эпоху крестовых походов новая волна мирового общения (между
отдельными странами христианского Запада и между Западом и мусульманским Левантом)
сделала торговых людей главными орудиями экономического и духовного прогресса. Такое
новое течение определилось в XII в. Быстро появлялись новые городские поселения на
почве, уже очищенной от рабской неподвижности; они с самого начала добивались
вольностей от окружающих феодальных державцев или от усиливающихся национальных
государей. Тот же век стал эпохой победоносных городских революций, создавших
коммунальные республики средних веков. Но и на независимом городе отражаются черты
феодального быта. Он признается "коллективной сеньорией", сам владеет сервами, довольно
17
долго, еще приносит феодальную присягу высшему барону и в принципе сам получает
право раздавать земли под условием вассальной службы