На правах рукописи Герасимова Ирина Федоровна ХУДОЖЕСТВЕННО-ФИЛОСОФСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ
реклама
На правах рукописи Герасимова Ирина Федоровна ХУДОЖЕСТВЕННО-ФИЛОСОФСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ В РУССКОЙ ПОЭЗИИ 1914 – 1918 гг. В ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОМ КОНТЕКСТЕ ЭПОХИ Специальность 10.01.01 – русская литература АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук Москва – 2013 Работа выполнена на кафедре русской и зарубежной литературы ФГБОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет имени М.А. Шолохова» Научный консультант: доктор филологических наук, профессор Воронова Ольга Ефимовна Официальные оппоненты: доктор филологических наук Шубникова-Гусева Наталья Игоревна (Институт мировой литературы имени А.М. Горького РАН, главный научный сотрудник отдела новейшей русской литературы и литературы русского зарубежья) доктор филологических наук, профессор Савченко Татьяна Константиновна (ФГБОУ ВПО «Государственный институт русского языка имени А.С. Пушкина», профессор, заведующая кафедрой русской литературы) доктор филологических наук Орлицкий Юрий Борисович (ФГБОУ ВПО «Российский государственный гуманитарный университет», редактор отдела электронных изданий Издательского центра) Ведущая организация: ФГБОУ ВПО «Пензенский государственный университет» Защита состоится «26» июня 2013 года в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 212.136.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при ФГБОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет имени М.А. Шолохова» по адресу: 109240, Москва, ул. Верхняя Радищевская, 16-18. С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Московского государственного гуманитарного университета имени М.А. Шолохова по адресу: Москва, ул. Берзарина, д. 4. Автореферат разослан «____» __________________2013 г. Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент С.Ф. Барышева 3 ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Первая мировая война (1914 – 1918), ставшая предвестницей череды разрушительных войн и многих социальных потрясений ХХ века, оказала огромное влияние на развитие всех сфер жизнедеятельности общества, вызвав трансформационные процессы в культурной жизни, подъем национального самосознания народов Европы (России в особенности) и – как следствие – мощный всплеск литературной активности. Характерно, что в этот период в «мобилизацию сознания» масс, направленную «на организацию воли к победе»1, включились философы (В.В. Розанов, Н.А. Бердяев, П.А. Флоренский, И.А. Ильин и др.), деятели искусства, поэты и писатели. Многие литераторы были призваны в ряды действующей армии (Н. Гумилев, С. Есенин, Н. Асеев, Д. Бедный, С. Клычков и др.), приняли участие в военных действиях в качестве строителей оборонительных сооружений (А. Блок), фронтовых корреспондентов (В. Брюсов). С первых же дней война стала фактом литературы, а поэты и писатели – главным рупором общественных мнений по отношению к войне. Начиная с 1914-го года в России на страницах как центральных, так и провинциальных газет печатаются поэтические отклики на все важнейшие военные события, происходившие в стране и в мире, на многие животрепещущие проблемы современности. Выходят в свет литературно-художественные альманахи2, в которых, наряду с прозаическими произведениями, рисунками, публицистическими статьями, печатаются и лирические произведения. Многочисленные тематические сборники стихотворений (в том числе изданные с благотворительной целью3), отражающие состояние духа русского общества: «ВойГершензон М. Круговая порука // Биржевые ведомости (Утренний выпуск). 1915. 7 июля. № 14949. Невский альманах: Жертвам войны писатели и художники / Ред. ком.: Ф.Д. Батюшков, С.А. Венгеров, А.Г. Горнфельд и др. Вып. 1-2. Пг.: Общество русских писателей для помощи жертвам войны, 1915 – 1917. Вып. 1. Стихи. Проза. Рисунки. 1915. 102 с.; В тылу: Литературно-художественный альманах кассы «Взаимопомощь» студентов Рижского политехнического института. Пг.: Кн-во бывш. М.В. Попова, 1915. 230 с.; В эти дни: Литературно-художественный альманах: Беллетристика и стихи Л. Андреева, М. Арцыбашева, В. Брюсова, С. Городецкого, А. Ершова, А. Журина, А. Куприна, В. Ленского, Н. Минского, Л. Столицы и др. Статьи проф. Д. Анучина, П. Берлина, А. Кизеветтера и др. Репродукции с картин и рис.: Савицкого, Самокиш, Ярошенко и др. и изд. «Летучей мыши». М.: Наши дни, 1915. 192 с.; Около войны: Военно-юмористический альманах. М.: Е. Травин, 1914. 8 с.; Отражения: Литературный альманах. М.: Тип. и цинкография т/д «Мысль», 1915. 176 с. и др. 3 См. об этом подробнее: Купцова, И.В. Художественная интеллигенция в годы Первой мировой войны: июль 1 2 4 на»1, «Современная война в русской поэзии»2, «О войне»3, «Война в русской лирике»4, «Война в русской поэзии»5, «В год войны»6, «Мы помним Польшу»7, «Песни о Бельгии»8, «Пряник осиротевшим детям»9, «Военные стихи современных русских поэтов»10, «Пленник-поэт»11, «Песни о русской сестре милосердия»12, «Русские русскому офицеру»13 и др. Печатаются произведения русских поэтов, оперативно воплотившие тот или иной исторический факт14. На события войны откликаются представители всех литературных течений Серебряного века. Это символисты (В. Брюсов, Ф. Сологуб, К. Бальмонт, З. Гиппиус, А. Блок, А. Белый, Вяч. Иванов и др.), акмеисты (Н. Гумилев, А. Ахматова, О. Мандельштам, С. Городецкий, Г. Иванов, В. Нарбут и др.), футуристы (В. Маяковский, В. Хлебников, Д. и Н. Бурлюки, И. Северянин и др.), поэты новокрестьянской плеяды (Н. Клюев, С. Есенин, С. Клычков и др.), а также те, чье творчество развивалось вне всяких литературных школ (И. Бунин, М. Цветаева, М. Волошин, В. Ходасевич и др.). Среди отозвавшихся на военные события были как известные авторы, так и многочисленные поэты, чьи имена забыты или полузабыты ныне (Ф. Касаткин-Ростовский, Л. Столица, 1914 – март 1918 гг.: дис. … д-ра ист. наук: 07.00.02 / Купцова Ирина Валентиновна. М., 2004. 489 с. С. 189-194. 1 Война: Литературно-художественный альманах. М.: Меч, 1914. 165 с. 2 Современная война в русской поэзии: Вып. 1-2 / Сост. Б. Глинский. Пг.: Типография т-ва А.С. Суворина «Новое время», 1915. Вып. 1. XIV, 276 с.; Вып. 2. XIV, 252 с. 3 О войне: Стихи современных поэтов. Пг.: Тип. И.Г. Брауде, 1915. 14 с. 4 Война в русской лирике: Сборник / Сост. Владислав Ходасевич. 2-е изд. М.: Универсальная б-ка, 1915. 112 с. 5 Война в русской поэзии: Стихотворения Полонского, Жуковского, Пушкина [и др.] / Стихотворения выбраны Анс. Чеботаревской; Предисл. Федора Сологуба; Обл. худож. Н. Калмакова. Пг.: Кн-во бывш. М.В. Попова, М.А. Яснаго, 1915. [4], 119 с. 6 В год войны: Артист – солдату: Сборник / Под ред. Л.Ю. Рахмановой и А.В. Руманова. Пг.: Тип. АО тип. дела, 1915. 285 с. 7 Мы помним Польшу: Литературно-художественный сборник / Под ред. Марии Моравской. Пг.: Книгоиздательство «Прометей» Н.Н. Михайлова, 1915. 189 с. 8 Песни о Бельгии, собранные Евгением Вильчинским. Пг.: Изд. т-ва В.А. Березовского, 1916. 80 с. 9 Пряник осиротевшим детям: Сборник в пользу убежища общества Детская помощь / Ред.-изд. Антонина Дмитриевна Барановская; Сборник собран усердием Владимира Николаевича Гордина. Пг.: Паровая скоропечатня М.М. Гутзаца, 1916. 157 с. 10 Военные стихи современных русских поэтов. 2-е изд. Пг.: Типография Ф.В. Ирберг, 1917. 16 с. 11 Пленник-поэт: Сборник стихотворений русских пленных в Германии и Австро-Венгрии. Berlin: Издание редакции «Русского вестника», 1918. 110 с.; Пленник-поэт. Сборник стихотворений русских пленных в Германии и Австро-Венгрии. Berlin: Издание редакции «Русского вестника». 1917 год. 1918. 134 с. 12 Песни о русской сестре милосердия. 1914 – 1916, собранные Евгением Вильчинским: С портретами августейших сестер милосердия. СПб: Приложение к № 1 «Вестн. Красного Креста» за 1917. 89 с. 13 Русские русскому офицеру: Литературно-художественный альманах / В изд. приняли участие: К.Д. Бальмонт, А.И. Зайончковский, Вячеслав Иванов, В.С. Каллаш, Любовь столица, Сергей Яблоновский. М.: Изд-е Т-ва Н.В. Васильева, 1918. 63 с 14 См., например: Петров А. Подвиг Радко Дмитриева // Петров А. На бой – за Родину, за честь. Вторая Отечественная война М.: Тип. А.Д. Плещеева, 1914. 16 с. С. 11-12. 5 В. Гиляровский, Т. Щепкина-Куперник, Н. Гагарин, А. Гагарин, М. Генералов, В. Михайлова и др.) либо возвращаются в наши дни из многолетнего небытия (Н. Туроверов, Н. Агнивцев). Русская военная поэзия, создававшаяся как на фронте, так и в тылу, представляет собой огромный массив разных по художественному уровню, но неизменно впечатляющих по своему эмоциональному воздействию культурных артефактов. Однако этот «нерукотворный памятник» эпохе, ее героям, мученикам и жертвам на протяжении многих десятилетий был «terra incognita» для отечественной литературы и литературоведения, подобно тому, как сами события военной действительности тех лет оставались в силу политикоидеологических причин в течение долгого времени «неизвестной войной», «забытой войной» для отечественной исторической науки, для общественного сознания ХХ века. Потребовалось почти столетие, чтобы были, наконец, созданы фундаментальные предпосылки для обстоятельного и объективного изучения литературного процесса 1914 – 1918 гг. Актуальность избранной темы обусловлена, таким образом, настоятельной необходимостью системного анализа ключевых тенденций художественнофилософского осмысления феномена Первой мировой войны поэтическим сознанием эпохи с учетом новейших научных подходов к оценке военнополитических, идеологических, историко-культурных аспектов и исторического значения Первой мировой войны в судьбах России ХХ века. Степень разработанности темы. В диссертации показано, что аналитический обзор литературно-критических работ свидетельствует о том, что они публиковались как в центральных, так и периферийных изданиях и оперативно отзывались на стихи военной тематики, широко представленные на страницах различных периодических изданий, сборников и альманахов. Литературная критика в ее основных тенденциях становится в эти годы важным инструментом формирования общественного мнения по отношению к войне, во многом сближаясь то с военной публицистикой, то с философской эссеистикой. В раз- 6 личных литературно-критических жанрах выступают на страницах печати не только профессиональные критики (Е. Колтоновская, Б. Глинский, С. Котляревский, А. Измайлов и др.), философы (В. Розанов, Н. Бердяев, В. Эрн), но и сами поэты (В. Брюсов, М. Волошин, Г. Иванов, С. Есенин и др.). Важно отметить, что русскими критиками периода Первой мировой войны не только зафиксировано, но и терминологически обозначено такое явление, как военная поэзия, отмечены ее характерные особенности (массовость, тяга к документальности), выявлены существенные, с точки зрения жизненной и художественной достоверности, различия в освещении военной темы непосредственными участниками военных событий и теми, кто воспевает ее «в безопасном тылу… на барабанах»1, показана включенность военной лирики в отечественный и мировой литературный процесс, что, несомненно, способствовало формированию гражданского и творческого облика русской военной поэзии тех лет как особого национально-культурного феномена. В зоне внимания рецензентов оказались как стихи ведущих поэтов (В. Брюсова, Ф. Сологуба, З. Гиппиус, А. Блока, Н. Гумилева, А. Ахматовой, М. Кузмина, С. Городецкого), так и произведения тех, чьи имена известны сегодня лишь специалистам (Б. Садовского, М. Моравской, С. Маковского, П. Соловьевой и мн. др.). Проницательность и аналитичность присущи выступлениям в печати известного критика Е. Колтоновской – автора нескольких статей цикла «Литература и война»2. Утверждая в самом начале военной кампании, что для «художественной литературы на темы войны… еще не настало время»3, критик, тем не менее, обозначает некоторые характерные особенности восприятия современных событий русскими писателями. В частности, она обращает внимание на принципиальное различие в воссоздании военных событий между теми писателями, кто побывал на полях сражений, и «кабинетными» литераторами. ОбъясОжигов Ал. Литература, молчание и барабаны // Современный мир. 1915. № 12. С. 139. См.: Колтоновская Е.А. Литература и война. (Параллели) // Вестник Европы. 1914. № 11. С. 351-357; Колтоновская Е.А. Война и писатели. О писательской психологии // Русская мысль. 1914. Кн. XII. C. 133-139. 3 Там же, с. 133. 1 2 7 няя художественные промахи ряда авторов свойственной им «быстрой отзывчивостью на злободневность»1, критик утверждает, что именно это свойство приводит к тому, что современные стихи таких авторов, как, например, З. Гиппиус, «недалеко ушли от публицистики». Но «иной литературы, кроме этой – “военной” – у нас нет и не может быть сейчас»2, – убеждена Е. Колтоновская. Как и многие интеллигенты той эпохи, критик верит в «животворящий» пафос начавшейся войны и связывает с ней надежду на «оздоравливающее начало», которое должно проявиться, в том числе, и в литературной жизни3. В 1915 – 1916 гг. на страницах журнала «Аполлон» появился содержательный цикл статей4 Георгия Иванова о стихотворных книгах целого ряда видных поэтов-современников. В их числе – «Война» Ф. Сологуба5, «Anno mundi ardentis 1915» («В год пылающего мира 1915)»6 М. Волошина. Критикуя «прославленного мастера» Ф. Сологуба за включение в сборник откровенно слабых стихов, Г. Иванов в то же время высоко оценивает книгу М. Волошина за «освобождение от… риторичности» и признает многие его стихи (например, «Реймсскую Богоматерь») «ценным и прекрасным достижением освобожденного творческого духа»7. Отмечая в книге С. Городецкого «Четырнадцатый год» (1915)8 «четкое следование за фактом», в то же время критикует имеющиеся в ней «погрешности языка и стиля», «неумный пафос» и «слащавое народничанье» в «псевдорусском стиле»9. Колтоновская Е.А. Война и писатели. О писательской психологии. С. 133. Колтоновская Е.А. Литература и война. (Параллели). С. 353, 357. 3 Колтоновская Е.А. Война и писатели. О писательской психологии. С. 139. 4 О принципе циклизации и жанре «диалога», в том числе, и в литературной критике ХХ века см.: Поэтика русской литературы конца XIX – начала XX века. Динамика жанра. Общие проблемы. Проза. М.: ИМЛИ РАН, 2009. 832 с. С. 674, 676. 5 Иванов Г. О новых стихах // Аполлон. 1915. № 3. С. 51. 6 Иванов Г. О новых стихах // Аполлон. 1916. № 6-7. С. 71-73. 7 Там же, с. 72. 8 Городецкий С. Четырнадцатый год. Пг.: Лукоморье, 1915. 60 [4] c. 9 Иванов Г. О новых стихах // Аполлон. 1915. № 3. С. 52. Так же негативно книга была встречена и рецензентом Б.Б. Р.-вым (см.: Б.Б. Р.-в. Сергей Городецкий. Четырнадцатый год. Обложка Г. Нарбута, заставки и концовки Д. Митрохин. – Пг. К-во «Лукоморье», 1915. Стр. 60+8. Ц. 1 руб. // Пета первый сборник / Айгустов-Асеев, Бобров-Большаков, Платов, Третьяков, Хлебников, Чартов, Шиллинг, Юрлов. М.: Пета, 1916. 46 с. С. 42-44). 1 2 8 Восторженно встречена Г. Ивановым-критиком книга стихов А. Блока «Стихи о России»1, в которую были включены, в том числе, произведения военной тематики. По мнению критика, каждое из двадцати трех стихотворений – «звено или глава»2, «новый этап познания России»3. Высокая оценка дана упомянутой выше книге А. Блока и другим современным ему критиком – Ал. Ожиговым [Н.П. Ашешовым]4, особенно выделившим ее среди «милитаристической [курсив наш. – И.Г.] поэзии»5: «…Стихи о России продиктованы большой и сильной любовью к родине… Навеяны они войной… но носят на себе печать объективизма, красивого спокойствия и эстетизма правды. Пропитаны они и современными ужасами, но остались в сфере и атмосфере идейного равновесия и умного такта. Эти стихи ценны и тем, что оттеняют убожество и нищету того поэтического пресмыкательства, которое теперь лавиной свалилось на русскую литературу»6. Одной из наиболее значимых критических работ 1916 года является статья В.М. Жирмунского «Преодолевшие символизм»7. Взвешенно и доказательно обоснованы выводы литературоведа, касающиеся военного творчества Н. Гумилева и А. Ахматовой: «Военные стихи Гумилева и рядом с ними военные стихи Ахматовой, отражающие войну в душе “оставшихся”, в женской душе, – это лучшее и самое значительное, что создала до сих пор в русской поэзии мировая война»8. Критики отмечают, что поэтические произведения отражают различные грани восприятия войны русском обществом (отношение к проявлениям героизма на полях сражений, тыловые настроения, участие женщин в движении милосердия и пр.). Предпринимаются попытки типологизации русской военной Иванов Г. «Стихи о России» – Александра Блока // Аполлон. 1915. № 8-9. С. 96-99. Там же, с. 96. 3 Там же, с. 97. 4 Ожигов Ал. А. Блок. Стихи о России. Изд. журн. «Отечество», 1915 // Современный мир. 1915. № 9. С. 188189. 5 Там же, с. 188. 6 Там же. 7 Жирмунский В.М. Преодолевшие символизм // Русская мысль. 1916. № 12. С. 25-56. 8 Там же, с. 52. 1 2 9 поэзии. Так, например, С. Есенин в статье «Ярославны плачут»1 впервые обозначил феномен женской военной лирики, подразделив поэтесс на два типа: «Ярославны» («поэзия плача») и «Жанны д’Арк» («поэзия призыва»). Таким образом, следует констатировать, что интерес критики 1914 – 1918 гг. к военной литературе исследуемого периода проявляется в печатных изданиях различного толка и предмет полемики составляют не только вопросы гражданского звучания, но и «пределы… чисто литературные» 2. Появляются попытки обозначить терминологически «ура-патриотическую» тенденцию военной лирики, применительно к ней используются выразительные понятия «милитаристическая», «казенная», «барабанная» поэзия. Выявляются типологические разновидности военной лирики: «поэзия плача», «поэзия молитвы», «поэзия призыва». В дальнейшем социально-исторические условия сложились таким образом, что Первая мировая война, поразившая ее участников и современников грандиозностью и трагизмом свершившегося, затронувшая практически все сферы жизни российского общества, включая область духа и творчества, отошла на второй план под влиянием последующих социальных потрясений (прежде всего Октябрьской революции и Гражданской войны), определивших облик новой России на многие десятилетия вперед3. Рассмотрение событий 1914 – 1918 гг. в ракурсе сугубо империалистической войны, имевшее место в отечественной исторической науке и историографии, наложило негативный отпечаток на восприятие ее общественным сознанием и литературно-художественной практикой советского периода. Современные историки и литературоведы констатируют, что это привело «к значительным искажениям в историческом сознании»4 народа, и с этими выводами невозможно не согласиться. Сложившаяся ситуация не могла не сказаться на Есенин С.А. Ярославны плачут // Женская жизнь. 1915. № 4. 22 февраля. С. 14. Ожигов Ал. Литература, молчание и барабаны // Современный мир. 1915. № 12. С. 132-145. 3 См. об этом подробнее: Забытая война и преданные герои / Авт.-сост. Е.Н. Рудая. М.: Вече, 2011. 320 с. 4 Нарочницкая Н.А. Война, смертельно опасная для России… // Забытая война и преданные герои. С. 18. 1 2 10 изучении военной темы и в художественной культуре этого периода в целом, и в литературе в частности. На протяжении многих десятилетий, как отмечают исследователи, в советском литературоведении преобладал «шаблонный подход» к изучению предмета, выразившийся в доказательстве «известного тезиса о безоговорочно империалистическом характере войны, без права его коррекции, а тем более пересмотра»1. При этом отдельные достижения критической мысли 1914 – 1918 гг. в оценке литературных явлений военных лет были, естественно, преданы забвению. В 1930-е годы эта тенденция наиболее последовательно проявилась в нескольких работах О.В. Цехновицера. В монографии «Литература и мировая война 1914 – 1918»2, которая в фактологическом плане представляет собой в целом обстоятельное исследование русской литературы периода Первой мировой войны в контексте литератур других воющих держав, а также в его же предисловии к литературно-художественному сборнику «Война»3, выпущенному в 1939 г. к 25-летию мировой войны 1914 – 1918 гг., литературовед в концептуальном отношении не решился выйти за рамки привычных для советской критики 30-х годов идеологических схем. Тем не менее, к достоинствам этой работы, не утратившей своего значения и сегодня, может быть отнесено рассмотрение русской литературы в единстве с философскими течениями указанного периода (славянофильскими устремлениями и идеями панславизма, пацифизма и др.)4. И все-таки засилье идеологических установок в восприятии той войны не позволило автору прийти к более объективным и значимым выводам о реальных достижениях литературы ушедшей военной эпохи. Спустя несколько десятилетий обозначенная выше идеологическая тенденция продолжала сохраняться. Так, в 1972 году литературовед В.П. ВильчинШмырев М.В. Война и некоторые тенденции развития художественной культуры // Мировые войны ХХ века: В 4 кн. / Ин-т всеобщей истории. М. Наука, 2002. Кн. 1: Первая мировая война: Исторический очерк / Отв. ред. Г.Д. Шкундин, 2002. 686 с. С. 546. 2 Цехновицер О.В. Литература и мировая война 1914 – 1918. М.: ГИХЛ, 1938. 432 с. 3 Цехновицер О.В. Предисловие // Война. К 25-летию мировой войны 1914 – 1918: Литературнохудожественный сборник / Предисл. О. Цехновицер. Л.: Советский писатель, 1939. 744 с. С. 3-18. 4 Автор сам указывает на это в предисловии. См.: Цехновицер О.В. Предисловие… С. 9. 1 11 ский в работе «Литература 1914 – 1917 годов»1 писал о том, что Первая мировая война «осложнила процесс развития реалистического искусства, усилила размежевание писателей»2, в результате чего «значительная часть писателей оказалась изолированной от передовой мысли века, идеологии большевизма, не осознавала, что война буржуазных правительств не является войной народной»3. Исследователь выделяет три основных тенденции в «художественном отражении войны»: 1) «попытку эстетизации», «подчеркнуто-воинственное, крикливо-патриотическое направление»; 2) «сдержанное к ней [войне] отношение» и 3) «разъяснение политики большевиков, раскрытие правды о войне широким народным массам», свойственное «пролетарскому лагерю искусства», «литературе пролетариата»4. В дальнейшем ученые также проявляли определенный интерес к литературе исследуемого периода. Так, в 1990 г. А.С. Федотов, обращаясь к анализу поэтических и прозаических произведений, помещенных на страницах русских литературно-художественных альманахов 1914 – 1916 гг.5, сосредоточивает свое внимание на решении «трех взаимосвязанных вопросов: выявлении взглядов художественной интеллигенции на войну и их эволюции; изучении влияния войны на ход литературного процесса и издательское дело; определении тематики, особенностей и степени отображения событий в художественных произведениях»6, тем самым определяя вектор дальнейших исследований7. Следует констатировать, что литературный процесс периода Первой мировой войны находил определенное освещение и в работах последующих лет, хотя и не являлся предметом специального изучения. Материалы об отношении Вильчинский В.П. Литература 1914 – 1917 годов // Судьбы русского реализма / Под редакцией К.Д. Муратовой. Л.: Наука, 1972. 290 с. С. 228-276. 2 Там же, с. 228. 3 Там же, с. 232. 4 Там же, с. 243-267. 5 Федотов А.С. Первая мировая война в русских литературно-художественных альманахах и сборниках (1914 – 1916) // Русская культура в условиях иноземных нашествий и войн. X – начало XX в.: Сб. науч. тр.: В 2 вып. / АН СССР, Ин-т истории СССР; Отв. ред А.Н. Копылов. М.: 1990. Вып. 2. 1990. 296 c. С. 259-294. 6 Там же, с. 259. 7 См., например: Купцова, И.В. Художественная интеллигенция в годы Первой мировой войны…; Тюхина, Л.Г. Художественная интеллигенция Санкт-Петербурга – Петрограда и начало первой мировой войны (июль 1914 – май 1915 гг.): дис. … канд. ист. наук: 07.00.02 / Тюхина Людмила Геннадьевна. СПб., 2009. 270 с. 1 12 того или иного крупного поэта к войне можно найти в исследованиях о конкретных творческих индивидуальностях, где произведения военной тематики рассматривались в контексте цикла, книги или творчества в целом таких выдающихся поэтов, как В. Брюсов, А. Блок, Н. Гумилев, В. Маяковский, С. Есенин, А. Ахматова, М. Цветаева, Б. Пастернак, О. Мандельштам и др. К некоторым аспектам интересующей нас темы обращались в своих трудах Д.Е Максимов, В.А. Келдыш, В.В. Виноградов, Л.Я. Гинзбург, В.Н. Орлов, Л.К. Долгополов, И.М. Машбиц-Веров, Ю.Л. Прокушев, в более поздние годы ее фрагментарно освещали в своих работах А.А. Саакянц, Д.М. Магомедова, Е.Б. Пастернак, В.Н. Терехина, Л.А. Трубина, Н.И. Шубникова-Гусева, Л.Ф. Алексеева, Т.К. Савченко, О.А. Лекманов, Ю.Б. Орлицкий, А.И. Иванов, А.А. Газизова, О.Е. Воронова, И.В. Гречаник и др. Формирование новых подходов к анализу и оценке масштабов и значения Первой мировой войны, начавшееся в отечественной исторической науке в 1990-е годы ХХ века, послужило научной основой для кардинального пересмотра влияния военных событий 1914 – 1918 гг. на развитие художественной культуры этого времени и литературного процесса как ее органической части. В 90-х годах ХХ века в России начинают выходить работы представителей русского зарубежья. Среди них можно особо выделить книгу «Николай Гумилев. Жизнь и творчество»1 Николая Оцупа. Современник и знаток Серебряного века русской поэзии, он характеризует отражение военной темы в творчестве Н. Гумилева, И. Северянина и А. Блока, а также французского писателя Шарля Пеги, погибшего в битве на Марне. Критик высоко оценивает гумилевский сборник «Колчан» (1916), предлагая переводить его «на все языки» и называя Н. Гумилева «русским певцом военного героизма». Несомненна ценность отечественных антологий критических работ из серии «Pro et contra» о творчестве Н. Гумилева и А. Ахматовой, в которых рассматривается и военная тема в их лирике. Оцуп Н. Николай Гумилев. Жизнь и творчество / Пер. с франц. Л. Алена при участии С. Носова. СПб.: Logos, 1995. 200 c. 1 13 Проявляют интерес к русской поэзии периода Первой мировой войны и зарубежные ученые (В. Марков, Ж. Нива, Б. Хеллман и др.), в том числе литературоведы стран славянского мира1. В работах современных исследователей высказывается мысль о необходимости учитывать влияние военных событий на развитие литературнохудожественной культуры эпохи 1914 – 1918 гг. в целом. Среди новых аспектов исследования можно выделить растущий интерес не только к русской военной поэзии тех лет, но и к чешской, словацкой, венгерской. К числу наиболее обстоятельных исследовательских работ о литературе периода Первой мировой войны относится монография А.И. Иванова «Первая мировая война в русской литературе 1914 – 1918 гг.»2. В этой книге, положительно оцененной критикой3, а также в докторской диссертации на ту же тему4 автор, опираясь на широкий круг источников, анализирует «этико-эстетические аспекты», «нравственный потенциал военной поэзии и прозы 1914 – 1918 гг.», ее вклад «в осмысление этической проблемы “человек и война”»5. В главах, посвященных поэзии, литературовед, отталкиваясь, в частности, от работ предшественников об особенностях военного лубка, сделал важный вывод о существовании в годы Первой мировой войны «народной гражданской поэзии», сформированной на его почве6. Важной вехой в дальнейшем изучении феномена Первой мировой войны с современных позиций стало проведение междисциплинарного круглого стола на тему «Русская публицистика и периодика эпохи Первой мировой войны: политика и поэтика», состоявшегося в ноябре 2012 года в Институте мировой лиСм.: Первая мировая война в литературах и культуре западных и южных славян: материалы международной конференции (25-27 ноября 2003 г.) / Редкол.: Л.Н. Будагова (отв. ред.) и др. М.: Ин-т славяноведения, 2004. 468, [1] с. С. 64-71. и др. 2 Иванов И.А. Первая мировая война в русской литературе 1914 – 1918 гг.:/ Монография / А.И. Иванов; Министерство образования и науки Российской Федерации; Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина. Тамбов: Издательство ТГУ им. Г.Р. Державина, 2005. 484 с. 3 Симонова О. А.И. Иванов. Первая мировая война в русской литературе 1914 – 1918 гг.: Монография. Тамбов: Изд. ТГУ им. Г.Р. Державина, 2005. 484 с. // Вопросы литературы. 2008. № 3. С. 358-361. 4 Иванов, А.И. Первая мировая война и русская литература 1914 – 1918 гг.: этические и эстетические аспекты: дис. … д-ра филол. наук: 10.01.01 / Иванов Анатолий Иванович. М., 2005. 474 с. 5 Иванов А.И. Первая мировая война в русской литературе 1914 – 1918 гг.: Монография. С. 16. 6 Там же, с. 121. 1 14 тературы имени А.М. Горького РАН. В заседании приняли участие такие известные литературоведы, как Д.М. Магомедова, Н.А. Богомолов, В.В. Полонский, Ю.Б. Орлицкий, Л.А. Спиридонова, Н.Ю. Грякалова, В.Н. Терехина, О.А. Лекманов, А.И. Иванов, И.С. Приходько и др., а также известный зарубежный исследователь Б. Хеллман. Вместе с тем, анализируя степень разработанности темы, следует подчеркнуть, что специальных обобщающих исследований всей панорамы развития поэтического творчества военной тематики 1914 – 1918 гг. в аспекте многообразия художественно-философского осмысления Первой мировой войны до настоящего времени не было. Указанные выше научные монографии, диссертации, статьи затрагивают лишь отдельные аспекты этого масштабного явления либо анализируют их под определенным углом зрения. В связи с этим системный многоаспектный анализ общей картины русской поэзии 1914 – 1918 гг., посвященной событиям Первой мировой войны, с момента начала которой минуло почти сто лет, представляется назревшей и объективной потребностью современной литературной науки. Целью настоящего диссертационного исследования является системное, концептуально обоснованное воссоздание целостной картины отражения и художественно-философского осмысления Первой мировой войны в творчестве поэтов – современников и участников военных событий. Данная цель исследования реализуется в следующих задачах: выявить и проанализировать многообразие историософских концепций феномена Первой мировой войны, ее художественно-философскую концептологию в творчестве поэтов различных течений русской поэзии Серебряного века (символистов, акмеистов, футуристов, поэтов новокрестьянской плеяды и др.) в их соотнесении с этико-философскими оценками мыслителей русского духовного Ренессанса; рассмотреть имевшие место различия в интерпретациях, трактовках и концептуальных подходах к постижению конкретно-исторического и метаисто- 15 рического (надысторического, эсхатологического) смысла происходивших событий; показать роль фольклорных, литературных и духовных традиций, подтверждающих факт художественно-эстетической преемственности русской поэзии периода Первой мировой войны как органической части национального литературного наследия; выявить основные образно-символические ряды, жанрово- тематические и мотивные комплексы как в произведениях выдающихся творческих индивидуальностей, так и в массовой военной поэзии; проследить эволюцию восприятия русскими поэтами событий Первой мировой войны в процессе изменения исторического, политического, идеологического и культурного контекстов эпохи; провести архивные разыскания малоизвестных и забытых поэтических текстов в газетно-журнальной периодике и раритетных книжных изданиях периода Первой мировой войны с целью воссоздания более полной и объективной картины поэтического процесса эпохи. Объект исследования – русская поэзия военной тематики периода Первой мировой войны как художественно-эстетический и историко-культурный феномен. Предметом исследования является эволюция художественно- философского осмысления феномена Первой мировой войны в творчестве представителей различных течений Серебряного века и массовой военной поэзии в историко-культурном контексте эпохи, в многообразии фольклорных, литературных и духовных традиций, концептуальных, проблемно-тематических и жанрово-стилевых аспектов. Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые воссоздана целостная панорамная картина отражения и художественнофилософского осмысления событий Первой мировой войны в русской поэзии 16 1914 – 1918 гг. с учетом исторических, политических и культурных реалий эпохи; показан сложный, неоднородный, мозаичный характер литературной картины военного времени, лицо которой определяют не только вершинные достижения плеяды выдающихся поэтов Серебряного века, но и массовое военнопоэтическое творчество многочисленных участников боевых сражений, впервые выявленное и введенное в научный оборот; дан системный анализ многообразия историософских концепций феномена Первой мировой войны (национально-утопических, эсхатологических, мессианских) в творчестве поэтов различных течений русской поэзии Серебряного века (символистов, акмеистов, футуристов, поэтов новокрестьянской плеяды и др.); прослежена эволюция восприятия русскими поэтами военных событий в процессе изменения исторического, политико-идеологического и культурного фона эпохи; выявлены по раритетным изданиям исследуемого периода, терминологически обозначены и проанализированы основные жанрово-тематические комплексы массовой военной поэзии (батальная лирика; госпитальная лирика; лирика плена). Теоретическая значимость диссертации заключается в продуктивной реализации многоуровнего системно-типологического анализа актуальной научной проблемы «литература и война» в аспекте взаимодействия художественной и внехудожественной реальностей; в разработке понятия жанровотематический комплекс применительно к анализу различных сегментов массовой военной поэзии, создававшейся на стыке фольклорной и литературной традиций; в научно обоснованной классификации и типологизации поэтических текстов военной тематики, базирующейся на выделении основных жанровотематических групп (батальная лирика, госпитальная лирика, лирика плена); в обосновании научной продуктивности типологических принципов анализа ме- 17 таобраза войны в рамках изучения литературы военной тематики любого исторического периода ХХ в. (в том числе Великой Отечественной войны, локальных войн и военных конфликтов). Практическая значимость диссертационного исследования обусловлена возможностью использования его материалов и результатов в процессе дальнейшего изучения русской литературы ХХ – начала XXI вв. в широкой историко-культурной перспективе; в практике преподавания русской литературы в образовательных учреждениях среднего и высшего профессионального образования. Методология и методы исследования. В процессе работы над диссертацией использовалось теоретическое и критико-эссеистическое наследие ведущих литературных деятелей эпохи – таких, как В. Брюсов, З. Гиппиус, Ф. Сологуб, К. Бальмонт, Вяч. Иванов, А. Блок, А. Белый, Н. Гумилев, А. Ахматова, О. Мандельштам, М. Волошин, М. Цветаева, Г. Иванов, С. Маковский, Е. Колтоновская и др. К анализу историко-культурных явлений привлекались труды выдающихся русских мыслителей начала ХХ века – современников Первой мировой войны: Н.А. Бердяева, В.В. Розанова, Д.С. Мережковского, И.А.Ильина, В.Ф. Эрна, о. П. Флоренского и др. Теоретико-методологическую основу диссертации составили также труды таких отечественных литературоведов, как В. Келдыш, Ю. Лотман, М. Бахтин, Г. Поспелов, Л. Гинзбург, Л. Долгополов, Д. Максимов, В. Кожинов, В. Хализев, Н. Тамарченко, В. Тюпа, С. Бройтман, Д. Магомедова, В. Полонский, Ю. Минералов, Н. Шубниква-Гусева, Т. Савченко, Л. Трубина, Л. Алексеева, О. Лекманов, Ю. Орлицкий, В. Терехина, А. Газизова, О. Воронова, а также зарубежных исследователей – таких, как Ж. Нива, Б. Хеллман, А. Ханзен-Лёве и др. В основу работы положены системно-типологический, историкогенетический, историко-функциональный методы исследования. 18 Положения, выносимые на защиту: 1. Системный многоаспектный анализ русской поэзии периода Первой мировой войны, осуществленный в диссертации, позволяет воссоздать целостную, панорамную, динамичную картину поэтического процесса 1914 – 1918 гг., характеризующуюся прямой соотнесенностью с военно-политическими, идеологическими и культурными реалиями эпохи. 2. Русская поэзия военной тематики 1914 – 1918 гг. характеризуется стремлением к художественно-философскому осмыслению феномена Первой мировой войны представителями всех литературных течений Серебряного века в единстве конкретно-исторического и метаисторического (надысторического) факторов, в многообразии национально-утопических, эсхатологических, мессианских концепций. 3. Художественно-философская концептология Первой мировой войны в русской поэзии 1914 – 1918 гг. основывается на ее восприятии как «последней войны», «русской войны», «священной войны», «второй Отечественной войны», как онтологического рубежа и поворотного события мировой истории. 4. Апокалипсические настроения, характерные для поэзии этого времени, порождают интерес к историософской трактовке военных событий как земной проекции горних битв, как извечного противоборства божественных и сатанинских сил, Христа и Антихриста. 5. Обращение поэтов к национальному духовному опыту актуализирует роль молитвенной традиции как жанровой доминанты поэтического творчества военного времени; молитва проявляет себя в русской военной поэзии многопланово: как тема, жанр, сюжет и элемент стиля. 6. Восприятие Первой мировой войны в творчестве всех ведущих поэтов Серебряного века (символистов, акмеистов, футуристов, представителей новокрестьянской плеяды и др.) претерпевает существенную эволюцию от первоначальной «оптимистической апокалиптики» и панславистских иллюзий к даль- 19 нейшему усилению антивоенных настроений, антимилитаристских и пацифистских тенденций, острой критической рефлексии. 7. Всенародный, всесословный характер войны оказывает мобилизующее воздействие на духовные ресурсы нации, вызывая всплеск небывалой творческой активности во всех слоях русского общества, что приводит к появлению такого неизвестного дотоле культурного феномена, как массовая военная поэзия. 8. В массовой военной поэзии 1914 – 1918 гг. в качестве основных жанрово-тематических комплексов выступают батальная лирика, госпитальная лирика, лирика плена. 9. Активное обращение русских поэтов 1914 – 1918 гг. к религиознофилософскому опыту, фольклорным и литературным традициям в освещении военных событий подтверждает факт духовной и художественно-эстетической преемственности русской поэзии периода Первой мировой войны как органической части национального литературного и общекультурного наследия. Степень достоверности и апробация результатов диссертационного исследования обеспечена согласованностью с фундаментальными положениями литературоведения, разработанными в трудах видных российских и зарубежных ученых, а также эффективным применением современных методов исследования (системно-типологического, историко-генетического, историкофункционального) к анализу объемного и многопланового историко- литературного материала. Основные положения и результаты диссертационного исследования регулярно обсуждались на заседаниях кафедры русской и зарубежной литературы Московского государственного гуманитарного университета, в течение ряда лет проходили апробацию на международных научных конференциях, в числе которых следующие: «Русское литературоведение на современном этапе» (г. Москва, 2010, 2011); «М.А. Шолохов в современном мире» (г. Москва, 2011, 2012); «Поэтика и проблематика творчества С.А. Есенина в контексте Есенин- 20 ской энциклопедии» (Москва – Рязань – Константиново, 2008); «Проблемы научной биографии Есенина» (Москва – Рязань – Константиново, 2009), «Биография и творчество С.А. Есенина в энциклопедическом формате» (Москва – Константиново – Рязань, 2011), «Сергей Есенин и русская история» (Москва – Рязань – Константиново, 2012), «Актуальные вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков» (г. Санкт-Петербург, 2010, 2011, 2012, 2013); «Гуманитарные науки и современность» (г. Москва, 2012); на Международных научных симпозиумах: «Есенин: диалог с XXI веком» (Москва – Рязань – Константиново, 2010); «Наследие академика И.И. Срезневского и славянский мир: языки, культура, образование (к 200-летию со дня рождения ученого)» (г. Рязань, 2012); на Международном историко-теоретическом семинаре «“Homo militaris”: литература войны и о войне. История, мифология, поэтика» в рамках Третьих Международных научных чтений “Калуга на литературной карте России”» (г. Калуга, 2011), а также на Всероссийской научнопрактической конференции «Символы России: История и современность» (г. Рязань, 2012) и др. Содержание диссертации отражено в 32 публикациях, общий объем которых составляет 48,8 п. л.; из них 2 монографии, 30 статей: 15 напечатаны в рецензируемых журналах, включенных ВАК РФ в Перечень ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой степени доктора и кандидата наук, 13 статей – в специальных научных изданиях России, а также 2 статьи – в аналогичных зарубежных изданиях Чехии и Украины. Структура работы. Диссертация состоит из Введения, четырех глав (10 разделов), Заключения и Списка использованной литературы (634 наименования). Общий объем диссертационного исследования – 386 страниц. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во Введении к диссертации определяются актуальность темы, степень ее разработанности, цели и задачи работы, объект и предмет исследования, его 21 научная новизна, теоретическая и практическая значимость, методология и методы исследования, положения, выносимые на защиту, степень достоверности и апробация результатов. Глава 1 – «ХУДОЖЕСТВЕННО-ФИЛОСОФСКАЯ КОНЦЕПТОЛОГИЯ НАЧАЛА ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ В ТВОРЧЕСТВЕ РУССКИХ ПОЭТОВ – СОВРЕМЕННИКОВ ВОЕННЫХ СОБЫТИЙ» – открывается разделом 1.1 – «“Оптимистическая апокалиптика” восприятия русским поэтическим сознанием начала Первой мировой войны», – в котором характеризуются мировоззренческие аспекты осмысления военных событий. Первая мировая война, став переломной вехой в истории ХХ века, оказала значительное воздействие на судьбы отечественной культуры. Русским общественным сознанием она была воспринята как «великая война», «священная война», «война всех войн», как предвестие грядущего Апокалипсиса и сбывающихся на глазах современников тысячелетних библейских пророчеств. При этом в восприятии начального этапа войны в русской поэзии доминировало ощущение не только близящегося «конца времен», но и предчувствие некоего грандиозного поворота всей мировой истории. Такая реакция была характерна для поэтов всех течений Серебряного века (символистов, акмеистов, футуристов, поэтов новокрестьянской плеяды и др.), для признанных мэтров и начинающих лириков, для известных и забытых ныне поэтов. Подобным настроениям отдают дань В. Брюсов и К. Бальмонт, З. Гиппиус, Д. Мережковский и Ф. Сологуб, А. Блок и Вяч. Иванов, Н. Гумилев, А. Ахматова и О. Манденльштам, В. Маяковский, В. Хлебников и И. Северянин, Н. Клюев и С. Есенин, а также малоизвестные ныне авторы (И. Тхоржевский, В. Воинов, М. Ватсон, М. Веселкова-Кильштет и др.). «Оптимистическая апокалиптика» (Н. Бердяев) «последней войны» (В. Брюсов), предвещающей «новый этап всемирной истории» (П. Струве), в значительной степени определяет концептуальную основу и доминирующий пафос русской поэзии на начальном этапе войны. 22 Объемный корпус поэтических произведений исследуемого периода, проанализированный в диссертации, отражает распространенное в русском обществе того времени мнение о начале «второй Отечественной войны» как о событии хотя и трагическом, но очистительном, способном вдохнуть новую жизнь в дряхлеющую европейскую цивилизацию. В процессе анализа многих поэтических текстов выявлено, что русской лирике начального периода Первой мировой войны не свойственны пораженческие настроения – напротив, разрушительной силе войны противопоставляется вера в грядущую победу, основанная на ратной славе Отечества. Образ русского народа воссоздается сквозь призму определяющих свойств русского национального характера с присущим ему чувством патриотизма, свободолюбия, воинской доблести, милосердия, покровительства слабым и униженным, соборной веры в заступничество высших сил: «Только нашей земли не разделит / На потеху себе супостат: / Богородица белый расстелет / Над скорбями великими плат» (А. Ахматова, «Июль 1914»). В русской военной лирике исследуемого периода ярко проявляют себя антиномии «война и мир», «живые и мертвые», «варварство и цивилизация», «вандализм и культура», «разрушение и созидание». Историческая тема в стихах поэтов (например, А. Блока, В. Брюсова и др.) неотрывна от темы культурной памяти народов Европы как залога общей победы, поэтому лейтмотивом многих произведений является мотив воздаяния (героям, сражающимся за свободу Отечества, – за подвиги, их врагам – за злодеяния). Особое внимание уделяется в разделе поэтическому циклу В. Брюсова «Современность», появившемуся в результате личного участия автора в военных событиях в статусе фронтового корреспондента газеты «Русские ведомости». Анализ цикла позволил сделать вывод, что апокалиптика в мироощущении В. Брюсова, как и большинства поэтов начального периода войны, имеет оптимистическую окраску, несет в себе нетерпеливое ожидание скорейшего 23 свершения евангельских пророчеств и преображения мира на началах вселенской гармонии. Поэт осознает начавшуюся войну как «последнюю» на этом тернистом пути, где русскому народу суждено осуществить особую духовную и историческую миссию. Призывание и благословение очистительной бури вскоре станет лейтмотивом в творчестве поэтов «скифского» течения, и мощный импульс его развитию дает именно В. Брюсов. В свою очередь, военная лирика В. Брюсова вбирает в себя опыт русской поэзии предшествующих эпох (в частности, в обращении поэта к «польской» теме и явных параллелях с отражением ее в творчестве Ф.И. Тютчева). Наблюдения над поэтикой брюсовского цикла приводят к выводам о его дневниковом, лирико-публицистическом характере, обусловленном личным присутствием автора в событийном поле Первой мировой войны. Анализ фактографической основы стихотворений, затрагивающих «польскую» и «бельгийскую» тему, обнаруживает их связь не только с реальными событиями, но и с политическими документами эпохи (в частности, с «Воззванием Верховного Августейшего Главнокомандующего» от 1 (14) августа 1914 г.). Восприятие русскими поэтами начала Первой мировой войны как предвестия нового этапа развития человеческой цивилизации соответствовало самому духу времени, пронизанному ощущениями неминуемых социально- исторических и духовных перемен. Раздел 1.2 – «“Время славянофильствует”1: панславистские тенденции и тема общеславянского единства в русской поэзии начального периода Первой мировой войны» – показывает, что характерной тенденцией поэтического процесса исследуемого периода стал подъем панславистских настроений. Ключевой вопрос о «смысле войны», о ее высшей цели свойственен размышлениям многих авторов. Возрождение неославянофильских иллюзий, реставрация тысячелетней национально-исторической утопии о возвращении Царьграда и объединении Так называется книга В. Эрна. См.: Эрн В. Время славянофильствует. Война, Германия, Европа, Россия. М.: Тип. И.Д. Сытина, 1915. 48 с. 1 24 всего славянского мира под эгидой России на короткое время консолидировали значительную часть русского общества. В поэтических сборниках и альманахах, в газетно-журнальных подборках стихов зазвучали полузабытые имперские мотивы, выразившиеся, в том числе, в актуализации геральдической символики. В среде образованного общества, в литературных кругах возрождается интерес к идеям «всеславянского единства», «христианской империи» и «возобновленной Византии», восходящим к наследию Ф.И. Тютчева и славянофилов. Как залог укрепления прошлой и новой славы Отечества воспринимают начавшиеся боевые действия Ф. Сологуб («Олегов щит», «У Босфора»), С. Городецкий («Царьград», «Четырнадцатый год»), С. Маковский («Война. Посвящается памяти А.С. Хомякова»), В. Гиляровский («Грезы на Босфоре», «Война и мир») и мн. др. В области поэтики подобных произведений это выражалось в обращении к гимнографической традиции (А. Бахирев, «Славянский гимн»; Л. Андреев, «Общеславянский гимн “Гей, славяне” (Переложение)», «Сербский национальный гимн» и др.); в актуализации жанра политического послания и таких его модификаций, как послание-панегирик (С. Никитин, «Геройской Сербии»), послание-инвектива (Е. Дмитриевская-Горбунова, «Болгарии»; С. Маковский, «Болгарам» и др.), послание-манифест (кн. Голицын-Муравлин, «Славянам»), послание-сонет (А. Мейснер, «Сонет Червонной Руси») и др. В диссертации обращается внимание на документализм в отражении локальных боевых операций, например, наступления русских войск в Карпатах (В. Брюсов, «На Карпатах»; Ф. Сологуб, «Единение славян»; И. Северянин, «Переход через Карпаты»; Г. Иванов, «Галицкая песня»; Н. Хвостов, «Галиции»; П. Орешников, «Есть слово гордое, могучее, как битва…» и др.); на реминисцирование политических документов (например, «Воззвания Верховного главнокомандующего «Русскому народу» от 5 августа 1914 года); на использование державной символики (И. Соколов, «Славянские орлы»; О. Мандельштам, «Polacy!»; Н. Мазуркевич, «Песнь орла» и др.), что является данью русской 25 поэтической традиции (Ф.И. Тютчев, А.К. Толстой). Подобные явления обнаружены диссертантом и в поэзии другой славянской традиции (например, в стихах польских поэтов Е. Рыхлиньского (J. Rychliński), Э. Слонского (E. Słonski). Обращение к разнообразным литературным и фольклорным стилизациям наиболее ярко проявляет себя в феномене «лубочной литературы», обращенной к широкому народному читателю (В. Брюсов, З. Гиппиус, И. Гриневская, А. Гагарин и др.). Возрождение неославянофильских умонастроений, затронувшее поэтов всех течений Серебряного века и на короткое время объединившее значительную часть русского общества, вскоре вновь раскололось о кровавые «рифы» затяжной и изматывающей военной кампании. Глава 2 – «ДУХОВНЫЕ ОСНОВЫ ХУДОЖЕСТВЕННО- ФИЛОСОФСКОГО ОСМЫСЛЕНИЯ ВОЕННЫХ СОБЫТИЙ В ЛИРИКЕ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ» – представлена двумя разделами. Раздел 2.1 – «Противостояние Бога и Сатаны как ключевая историософская антиномия в художественном осмыслении военных событий» – основывается на анализе произведений, в которых начавшаяся война народов предстает как земное воплощение горней битвы Христа и Антихриста. Эскалация военных действий, сопровождавшаяся многочисленными человеческими жертвами, обусловила восприятие агрессора как орудия Дьявола, а войны – как земного воплощения горней битвы между Богом и Сатаной. Историософские воззрения русских поэтов периода Первой мировой войны были в значительной степени основаны на представлениях об исторической миссии России как богоизбранной страны, оплота христианства, спасительницы славянских народов от иноземного захватничества. Эта тема представлена в произведениях поэтов разных поколений и эстетических платформ: у Ф. Сологуба («Имени Твоему», «На начинающего Бог!») и К. Бальмонта («Благовест боя»), у А. Блока («Коршун») и Вяч. Иванова («Убеленные нивы», «Недугующим»), у 26 Н. Клюева («Небесный вратарь», «Поминный причит») и С. Есенина («Молитва матери», «Русь»). Наиболее ярко звучит мотив горней и земной битвы в военной поэзии Н. Гумилева: «Но не надо яства земного / В этот страшный и светлый час, / Оттого, что Господне слово / Лучше хлеба питает нас». Примером «вселенской отзывчивости» (Ф. Достоевский) русского сознания становится значительный корпус стихов русских поэтов, посвященных осуждению варварских действий агрессора против дружественных России европейских государств – Сербии, Бельгии, Польши, Франции: «Антверпен» А. Блока, «Реймсский собор» В. Брюсова, «Бельгия», «Польша» С. Есенина, «Брюгге» Т. Щепкиной-Куперник и мн. др. Характерно при этом восприятие миссии России как спасительного оплота христианства, освободительницы угнетенных народов, а образа врага – как орудия Дьявола (Д. Цензор, «Реймская легенда», «Реймс»), нередко воплощенного в мифологизированном образе Железного Змия, Чудища, «цáрища поганого» (Н. Клюев). Пространственно-временная структура произведений этого типа близка хронотопу героического мифа, в архаической эпике которого обозначено противостояние своего и чужого миров, Божественного и инфернального начал. Художественное пространство проанализированных произведений триедино: оно включает в себя небо (горний мир), землю, мрак преисподней. В этой связи антитетичность образов мира (Бога, России) и войны (Сатаны, страныагрессора) отражается в ситуации выбора каждым индивидом способа существования в условиях войны. Поэтому мотив неразрывности личного и общего пути к спасению является нравственно-философским стержнем большинства произведений. Образ Бога носит в поэзии военных лет центрообразующий характер. Миссия Спасителя воспринимается как вселяющая веру в возможность исполнения нравственного, гражданского долга, духовного преображения мира, погрязшего во грехе братоубийства. 27 Раздел 2.2 – «Молитва как тема, сюжет и жанр в военной лирике 1914 – 1918 гг.» – посвящен анализу значительного пласта русской лирики, восходящего к традициям христианской молитвы, русского духовного стиха, религиозно-философской лирики XVIII – XIX столетий. Показана высокая частотность и полнота спектра используемых поэтами канонических типов христианской молитвы: «моления», «прошения», «благодарения»; именно эта классификация положена диссертантом в основу анализа поэтических текстов. Поэтическая картина мира этой группы «молитвословных» стихотворений пронизана драматически заостренными антиномиями: мир – война, Бог – безбожие, вера – неверие, Бог карающий – Бог милующий (З. Гиппиус, Е. Кузьмина-Караваева); упованиями на Божественное покровительство (Н.Гумилев и др.), Богородичное присутствие в мире (А. Ахматова, С. Городецкий и др.), на ангельскую защиту и на помощь святых мучеников (М. Кузмин и др.). Религиозно-философская интерпретация драматических событий современности сквозь призму библейских аналогий представлена в молитвословном творчестве З. Гиппиус, А. Ахматовой, Е. Кузьминой-Караваевой и других поэтесс, ярко и самобытно запечатлевших события военной эпохи, внесших особую – женскую, материнскую – ноту в поэтическую симфонию военной эпохи. Впервые в истории русской литературы «женская» лирика именно в годы Первой мировой войны приобрела массовый характер. В диссертации обращается внимание на черты своеобразной типологической общности, обнаруживаемые в творчестве Л. Столицы, Е. Хмельницкой, Т. Щепкиной-Куперник, П. Соловьевой, И. Гриневской, Н. Кашталинской, А. Бел-Конь-Любомирской, А. Чумаченко, Т. Берхман, М. Веселковой-Кильштет, Н. Грушко, Е. Дроздовской, В. Рудич, Н. Савенко-Новоспасской, Т. Соколовской, А. Волынцевой, А. СлучевскойКоростовец, Е. Наметниченко, Г. Галиной, В. Вадимовой и др. Русские поэты обращаются как к личному, так и соборному типу молитвы (Н. Хвостов, «Молитва славян» и мн. др.), которая, по мнению отцов церкви, 28 особенно присуща духовной практике русского народа, сильного своим единством. Жанр поэтической молитвы, в том числе «молитвы воина», «молитвы за отечество», становится одним из наиболее значимых жанровых образований. Многие поэтические тексты Н. Гумилева, М. Кузмина, Н. Клюева, С. Городецкого и др. представляют собой вольное авторское переложение акафистных молитв либо их оригинальную авторскую интерпретацию с включением канонических цитат и реминисценций из богослужебных первоисточников. Соотнесенность с молитвенной традицией проявляет себя не только в жанре, но и в сюжете стихотворений этого времени (С. Городецкий, «Подвиг войны», «Сретенье царя» и др.; Ф. Сологуб, «Восторги слез»; И. Северянин, «Мою страну зовут Россией…»; С. Есенин, «Молитва матери» и др.). Сюжеты произведений рассматриваемой группы чаще всего основаны на ситуации «молитва перед иконой» и соотнесены с приемами экфрасиса, когда религиозное чувство поэта передано с помощью произведений религиозной живописи, иконописи. Многие стихотворения могут быть отнесены к автопсихологической лирике исповедального типа. Однако наблюдается и дидактикоагитационное начало, сближающее произведения с такими жанровыми модификациями ораторской лирики, как клятва, инвектива. Наиболее частотными художественными элементами являются христианская символика цвета и света, включение библейских и евангельских реминисценций, цитат из богослужебных источников и пр. Наиболее высокохудожественные стихотворные молитвы можно рассматривать как образцы индивидуально-авторского молитвотворчества, как стремление русских поэтов внести свой духовный вклад в победу над силами зла, именем Христовым отстоять свободу Отечества. В главе 3 – «ОСНОВНЫЕ ЖАНРОВО-ТЕМАТИЧЕСКИЕ КОМПЛЕКСЫ В ПОЭЗИИ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ. ФЕНОМЕН МАССОВОЙ ВОЕННОЙ ПОЭЗИИ» – показано, что необходимость всенародного, всесословного противостояния жестокому и сильному агрессору не только силой оружия, но и силой духа и слова пробудила беспрецедентную творческую 29 активность в самых различных слоях русского общества. Одним из ее результатов становится появление качественно нового культурного феномена – массовой народной военной поэзии, системный анализ которой впервые осуществлен в диссертации. Во всей своей совокупности произведения многочисленных авторов (таких, как Ф. Касаткин-Ростовский, В. Воинов, Н. Агнивцев, В. Опочинин, С. Толстов, В. Петров, С. Ковров, П. Антонов и мн. др.) представляют собой масштабный комплекс живых человеческих документов эпохи. В целях научного структурирования этого многоликого и аморфного в жанровом отношении, тематически многоголосного пласта народной гражданской поэзии автором диссертации предложено понятие «жанрово-тематический комплекс». В работе выделены и терминологически обозначены три основных сегмента массовой военной поэзии: батальная лирика, госпитальная лирика, лирика плена (к последней мы относим, в том числе, творчество военнопленных, беженцев и др.). Данные обозначения носят условный характер и не претендуют на терминологическую статусность. Используемые в диссертации как рабочий инструмент научной классификации, эти понятия, по мнению автора исследования, универсально охватывают поэтическое отражение всех сторон бытия человека на войне, все варианты и превратности его военной судьбы. У каждого из этих жанрово-тематических комплексов есть свои пространственно-временные особенности, но их объединяет общая хронотопическая основа – хронотоп «онтологического порога» на острие бытия/небытия, на грани между жизнью и смертью. В разделе 3.1 – «Батальная лирика» – анализируются ее разновидности. При этом замечено, что батальная лирика социально и тематически сегментирована, предстает, как считает диссертант, в ее «офицерской» и «казачьей» тематических разновидностях. Стихотворная речь произведений батальной лирики отличается повышенной эмоциональной экспрессией, обилием риторических фигур, инвективных и императивных конструкций, наличием смыслообразующих антитез, мифо-фольклорной символикой войны, метафорическим оли- 30 цетворением геральдических образов, сложностью интонационного рисунка и др. Основу «офицерской» разновидности батальной лирики составляет своеобразная лирическая документалистика, посвященная реалистическому воссозданию боевых походов и сражений реальных героев-воинов и их фронтовых подвигов с позиций офицерского кодекса чести1. Образ лирического героя индивидуализирован, психологически очерчен, рефлексивен. Палитру жанров офицерской лирики представляют фронтовое письмо, фронтовой дневник, фронтовая элегия, фронтовой стихотворный очерк, «листки походной тетради». В работе показано, что специфическим отличием батальной лирики в ее «офицерской» разновидности является взгляд «изнутри боя» человека сражающегося, каждое мгновение балансирующего на грани между жизнью и смертью, знающего о тяготах военных лишений по личному опыту участия в боевых действиях. Отсюда более высокий уровень объективности, «жесткой» достоверности факта, которую впоследствии по итогам другой великой мировой войны назовут «окопной правдой». В результате анализа фронтовой офицерской лирики одного из наиболее ярких ее представителей – Ф. Касаткина-Ростовского – установлено, что ее отличает автобиографичность, документализм, подтвержденный, в том числе, обилием топонимов и дат, уточняющих время события той или иной боевой операции. В ней главенствует как лирическое я, так и коллективный герой – воин, патриот, победитель, представитель мужского воинского союза; образ лирического героя находится в общем семантическом поле произведений русской литературы, ярко раскрывающих батальную тему, воссоздающих русский национальный характер воина-патриота. Феномен офицерской лирики, явленный в поэтическом наследии Ф. Касаткина-Ростовского, найдет в дальнейшем свое яркое воплощение в творчестве поэтов другого фронтового поколения – Формулу кодекса чести русского офицера («Душа – Богу, сердце – женщине, долг – Отечеству, честь – никому») см: Максимов С.Г. Русские воинские традиции. М.: Вече, 2000. 320 с. С. 226. 1 31 участников сражений Великой Отечественной войны, войн и локальных военных конфликтов конца ХХ – начала XXI вв. Казачья лирика, как и поэтическое творчество боевого офицерства, выполняет агитационно-мобилизующую функцию, но в большей степени подвержена фольклорной стилизации, опирается на традиции казачьих народных песен, боевых маршей. Лирический герой, в отличие от лирического субъекта офицерской лирики, теряет свою автономность, растворяясь в массовом, коллективном, «соборном» образе казачьей массы, тем самым обозначается особое качество народной общности – воинская соборность. В произведениях исследуемого ряда создан яркий собирательный образ русского казачества, выражающий сущностные характеристики казачьего менталитета: свободолюбие, лихую отвагу, гордость принадлежности к избранному воинскому союзу, умение воевать. Эта особенность самым тесным образом связана с многочисленными проявлениями мотивов молодецкой удали и ратной доблести. В стихотворениях создан не только исторически достоверный, но и психологически убедительный портрет героя-казака, что свидетельствует о связи стихотворений как с фольклором, так и с «большой» русской литературой. Казачья лирика обладает не только мобилизационным, но и историкопознавательным потенциалом, поскольку с документальной точностью фиксирует ход военных операций, воссоздает «топографию» сражений, маршруты перемещения казачьих войск, что позволяет авторам воссоздать масштаб событий, расширить рамки героического хронотопа. Типологической особенностью многих произведений является рассказ о реальном герое и его подвиге. В жанровой палитре произведений «казачьей» разновидности батальной лирики доминируют «фронтовой эпизод», казачья песня, здравица (хвалебная песнь) и т.п. В образном мире казачьей лирики соединились мотив «кентавризма» (единения воина и коня), поэтизация и олицетворение природных сил, а также общий для всех произведений данной тематики образ Родины, который в каж- 32 дом случае складывается из лейтмотивных образов: дом, «буйный конь», ветер, «вольная птица», река (Дон). При этом воспетый в казачьем фольклоре «батюшка» «тихий Дон» предстает как образ-миф, патриарх казачьего рода, средоточие дедовской славы, как источник преемственности национального духовного наследства. В казачьей лирике 1914 – 1917 гг. складываются контуры «казачьего героического мифа», на котором позднее вырастет могучее древо шолоховского эпоса. В целом батальная лирика периода Первой мировой войны в ее «офицерской» и «казачьей» разновидностях является заметным явлением в истории русской военной поэзии, продолжающим и развивающим литературную традицию батальной лирики, солдатского (рекрутского и казачьего) фольклора. Ее основу составляет массовое литературное творчество, выплеснувшееся на страницы газетно-журнальных изданий, альманахов и сборников, – своего рода лирическая военная документалистика, сосредоточившаяся на реалистическом воссоздании боевых походов и сражений, реальных героев-воинов, их фронтовых подвигов и военного быта. Поэты-воины рассматривают события Первой мировой войны со сходных ценностных позиций, коренящихся в общности ментальных основ национального самосознания, в единстве исторического опыта ратной героики. В разделе 3.2 – «Госпитальная лирика» – обобщен и проанализирован выявленный в архивных газетно-журнальных фондах и введенный диссертантом в научный оборот значительный корпус малоизвестных и забытых произведений, посвященных теме полевых и тыловых лазаретов, госпиталей, воспевающих не только «героев меча», но и «героев милосердия»1. В числе их авторов – князь Владимир Палей, одна из первых русских женщин-хирургов В. Гедройц, рядовой Евстигнеев, поэты второго-третьего ряда: Д. Цензор, Воззвание состоящего под Августейшим покровительством Ее Императорского Высочества, Великой Княгини Милицы Николаевны Комитета по оказанию помощи раненым воинам русским, черногорским и сербским и их семействам, и семействам убитых воинов // Петроградские ведомости. 1914. 5 (18) сентября. 1 33 П. Вильде, А. Воин, А. Доброхотов, Р. Менделевич, В. Рудич, А. Дрождинин и мн. др. Героини госпитальной лирики – выходцы из различных слоев русского общества, включая и представительниц русской императорской фамилии, покровительниц и непосредственных участниц движения милосердия, которое в русской поэзии воспето как массовое явление, достойное благодарной памяти Отечества. В поэзии госпитальной тематики обнаруживается соединение документальной основы, христианского мирочувствования и мифопоэтической символики. Восприятие сестры милосердия лирическим героем-воином во многих произведениях является важной гранью его собственного психологического «портрета» (страдающего телесными ранами, но не сломленного духом русского солдата). Образ русской женщины (сестры милосердия), созданный в поэзии периода Первой мировой войны, многогранен. Зачастую он соотнесен с архетипами женщины, матери, возлюбленной – истинной патриотки и христианки, «ангела-спасителя», охранительницы и утешительницы русского воина, нередко является символом Родины. Жанровый состав произведений госпитальной поэзии представлен не только традиционными для военной поэзии фронтовыми элегиями, балладами, посланиями, но и такими авторскими новообразованиями, как «последние слова умирающего офицера», прощальное письмо, надгробное слово, молитва во спасение и др. В госпитальной лирике периода Первой мировой войны воссоздана особая художественная модель жизни, для которой характерен хронотоп «онтологического порога» – драматической сжатости пограничного времени и пространства между жизнью и смертью. В разделе 3.3 – «Лирика плена» – анализируется еще один практически неизвестный пласт поэзии периода Первой мировой войны. На основе изучения выявленного диссертантом объемного литературного материала показано, что 34 доминирующим в стихах поэтов-пленников является мотив мученичества. Стихи русских военнопленных объединяет тема тоски по далекой Родине; в них звучат исповедальные и элегические интонации. Другая часть произведений связана с восприятием образа плененного врага и темой милосердного отношения к поверженному противнику. Особую грань темы плена составляет трагедия беженцев. Ключевым лейтмотивом в стихах поэтов-пленников является призыв к скорейшему завершению войны и установлению мира. Характерной особенностью стихов этого ряда является фактор анонимности: имена и фамилии авторов обозначены либо инициалами, либо псевдонимами, что отражает, в том числе, и реалии военного времени – низкий статус военнопленных как на территории страны-противника, так и на родине, настороженное отношение к ним со стороны власти и общества, неясность в связи с этим их будущих жизненных перспектив. Рассмотренные в третьей главе основные жанрово-тематические комплексы (батальная лирика, госпитальная лирика, лирика плена) охватывают все стороны бытия человека, погруженного в эпицентр военных событий. Несмотря на то, что в художественном отношении, за редким исключением, стихотворения многочисленных авторов фронтовых сборников, альманахов, газетных подборок не выдерживают сравнения с творчеством поэтов первого ряда, их безусловная ценность в другом – в том, что они представляют собой живые человеческие документы, исторически объективные свидетельства очевидцев. Авторами произведений в абсолютном большинстве являются реальные участники фронтовой эпопеи: боевые офицеры действующей армии, рядовые солдаты и казаки, раненые из фронтовых лазаретов, военнопленные. По мнению диссертанта, этот ранее не изучавшийся пласт массовой народной поэзии, вне всякого сомнения, должен учитываться как значимый литературный факт военной эпохи. В главе 4 – «ЭВОЛЮЦИЯ ВОСПРИЯТИЯ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ В РУССКОЙ ПОЭЗИИ В ХОДЕ РАЗВЕРТЫВАНИЯ ВОЕННЫХ 35 ДЕЙСТВИЙ» – показано, что на протяжении всего периода Первой мировой войны исключительно значимой оказывалась проблема отношения общества к войне. Подчеркнута общая тенденция существенных изменений в восприятии русским общественным сознанием Первой мировой войны, которые происходили по мере развития военной кампании и находили объективное отражение как в творчестве русских поэтов первого, второго, третьего ряда, так и в массовой народной поэзии. В разделе 4.1 – «Усиление антимилитаристских и пацифистских тенденций в поэтических откликах о войне» – говорится о том, что антивоенный пафос, поначалу малоразличимый в русской поэзии начального периода военных событий, сосредоточенный в то время в большей степени на идее справедливого возмездия агрессору, постепенно нарастает. При этом наиболее последовательно антимилитаристскую тенденцию воплощает в своем творчестве З. Гиппиус, с самого начала войны подвергшая сомнению ее цели и, пусть и вынужденную, необходимость. Эта ее позиция в дальнейшем только усиливается. Поэтесса критически оценивает любые попытки и любые причины приветствовать войну, от кого бы они ни исходили, даже если это были такие признанные мэтры, порой не чуждые военной риторике, как В. Брюсов (на начальном этапе) или Ф. Сологуб. Подчеркнуто, что еще более четко очерченная – пацифистская – позиция категорического неприятия войны присуща поэзии М. Волошина (книга «Anno mundi ardentis 1915» («В год пылающего мира 1915») и О. Мандельштама («Реймс и Кельн», «Ода Бетховену» и др.). Для них, кроме того, характерно сочетание фактографичности с интертекстуальностью, проявляющееся, в том числе, и в синестезийной связи поэзии с другими видами искусства (музыкой, архитектурой, живописью), что является особенностью художественного мировосприятия как самих поэтов, так и всего модернизма в целом. В условиях войны мандельштамовская «тоска по мировой культуре», осуждение М. Волошиным «братской распри» во имя продолжения культурного диалога 36 народов и «всемирных всходов» новой общечеловеческой культуры по-своему служили делу мира и скорейшему прекращению войны. В разделе 4.2 – «От “траурного ура” до “отвращения и ненависти к войне”: эволюция отношения к событиям Первой мировой войны в поэзии футуристов» – рассмотрены произведения таких видных представителей данного течения, как кубофутуристы В. Маяковский, В. Хлебников, Д. и Н. Бурлюки, К. Большаков, С. Бобров, эгофутурист И. Северянин, а также Б. Пастернак, Н. Асеев, тяготевшие в те годы к футуристической поэтике. Показана мировоззренческая общность восприятия войны футуристами, объединяющая их с поэтами других течений Серебряного века. Вместе с тем установлено, что отношение поэтов-футуристов к войне выражено средствами присущей им поэтики гораздо более последовательно, чем у представителей других течений, которые в своих откликах на войну часто отказываются от специфичных для символизма и акмеизма художественных средств в пользу реалистической образности. Особенно характерно для футуристической поэзии периода Первой мировой войны использование таких приемов, как физиологизация и овеществление духовных понятий, доминирование танатологических мотивов, выраженных в образах смерти, тлена, распада, натуралистическое изображение трагических последствий войны, активная реализация экспрессивного потенциала авторского мифо- и словотворчества. На основании анализа поэтических произведений В. Маяковского, И. Северянина, К. Большакова и др. делаются выводы об эволюции взглядов поэтовфутуристов: от приветствия целей вступления России в войну до единодушного признания антигуманной сущности войны между народами Европы. Русские футуристы находятся в общем литературном пространстве русской поэзии тех лет. Как и представители других литературных течений, они проходят путь от первоначальной эмоциональной поддержки вынужденного вступления России в войну до резкого отрицания мировой войны как таковой и признания ошибочности вступления в нее России. 37 Правомочность подобного вывода подтверждается анализом значительного количества произведений представителей иных литературных течений начала ХХ века, а также массового военного поэтического творчества, проведенным в разделе 4.3 – «Нарастание критической рефлексии в военной поэзии последнего этапа войны». В нем посредством рассмотрения стихотворений как известных авторов (З. Гиппиус, В. Брюсова, А. Куприна и др.), так и поэтов второго-третьего ряда (Д. Цензора, А. Рославлева, Н. Мазуркевича, Ф. Чернова и мн. др.) показано, как по мере развертывания военных событий и втягивания России в войну, истощения людских ресурсов, отсутствия ожидаемых побед отношение русского общества к войне поляризуется и все более отчетливо формируются две противоположные позиции: всемерная поддержка идеи «победоносного» завершения войны и критическая рефлексия, приводящая к выводу о необходимости скорейшего ее прекращения. В этом разделе диссертации отмечается, что русскую поэзию последнего периода Первой мировой войны в большинстве своем1 занимают уже другие темы, мотивы, образы и поэтические формы. Появляется целый пласт народной «лубочной» литературы, для которой (как и для значительной части русского общества тех лет) характерна десакрализация образа царского дома, власти в целом, о чем свидетельствуют сами названия выходивших тогда произведений: «Свободный раек: О том, как жил и царствовал Николай Романов, набиватель своих карманов, и о жене его Сашке, которая расшивала Распутину рубашки»2; «Святой черт: Сказание о самодержавном Гришке Распутине»3, «Сказ, отколь пошли цари у нас»4, «Сказка о Гришке Распутном, глупых министрах и Дворе Высочайшем»5, «Сказка о том, как царь места лишился: (В стихах)»1, «СказкаВ это время выходят, например, издания стихов, не связанных с отражением войны. См., например: Бальмонт К.Д. Собрание лирики. Кн. 1: Под северным небом: Элегии, стансы, сонеты. М.: Изд. В.В. Пашуканиса, 1917 – 1918. 78 с. – И.Г. 2 Закхей Мудрый. О том, как жил и царствовал Николай Романов, набиватель своих карманов, и о жене его Сашке, которая расшивала Распутину рубашки. М.: Тип. П.В. Бельцова, 1917. 14 с. 3 Каменский Н. Святой черт: Сказание о самодержавном Гришке Распутине / Н. Каменский. М.: Тип. Т.Ф. Дортмана, 1917. 28, [II] с. 4 Басов-Верхоянцев С.А. Сказ, отколь пошли цари у нас. Берлин: Heinrich Caspari, 1917. 56 с. 5 Томский О. Сказка о Гришке Распутном, глупых министрах и Дворе Высочайшем. Пг.: Тип. газеты «Петроградский листок», 1917. 30 с. 1 38 быль о мужике Панкрате, о его сыне Игнате, о земле и свободе и о русском народе»2. В завершающем разделе четвертой главы отмечается также, что для поэзии этого периода характерны надежды на установление мира, связанные с изменением политической обстановки в стране. Таковы, например, произведения «Гимн труду»3, «Свобода»4 И. Сафонова, «Барыня» (Окопная)5 Д. Бедного и др. Воплощению в жизнь идеи «всемирного братства» посвящена книга стихов И. Горбунова-Посадова «Опомнитесь, братья!» (1918)6. И. Северянин, приветствуя Брестский мир, в стихотворении «По справедливости» (май 1918 г.) создает один их первых панегириков вождю пролетарской революции В.И. Ленину: «Да будет честь ему и слава, / Что мир им, первым, заключен»7. Поэзию последнего периода Первой мировой войны отмечают и глубокие раздумья, побуждающие к осмыслению свершившихся событий и их влияния на дальнейшее развитие человеческой цивилизации. И если в начале войны В. Брюсов без колебаний вывел формулу времени: «Любовь и Смерть. Смерть и любовь» («Баллада. О любви и смерти ») – как констатацию непреложного факта, то на завершающем ее этапе лишь немногие русские поэты выступают против захватившего многих пафоса разрушения основ. Стихотворение Ф. Сологуба «Разрушать гнездо не надо…», датированное 20 мая 1918 г., красноречиво говорит само за себя: «Разрушать гнездо не надо, / Разгонять не надо стадо. / Бить, рубить, топтать и жечь – / Это – злое вражье дело. / В ком заря любви зардела, / Тот стремится уберечь / Все, что светлой жизни радо, / Все, что слышит Кроткий Э. Сказка о том, как царь места лишился: (В стихах). Одесса: Типография торгового дома Майлин и Г. Тенер, 1917. 16 с. 2 Андринг Э.Г. (матрос). Сказка-быль о мужике Панкрате, о его сыне Игнате, о земле и свободе и о русском народе. Гельсингфорс: Типография «Известия Гельсингфорсского совета депутатов», 1917. 16 с. 3 Сафонов И. Гимн труду // Кавказский журнал. 1917. № 5-6. С. 5. 4 Сафонов И. Свобода // Там же, с. 10. 5 Бедный Д. Барыня (Окопная). Пг.: Типография Р.С.Д.Р.П., 1917. 15 c. 6 Горбунов-Посадов И. Опомнитесь, братья! Стихотворения (1900 – 1917). М.: Посредник, 1918. 15 с. 7 Северянин И. По справедливости // Северянин И. Стихотворения и поэмы. 1918 – 1941 / Сост., послесл. и примеч. Ю. Шумакова. М.: Современник, 1990. 493 с. С. 39. 1 39 Божью речь… / Кто уверенно нам скажет, / Чтó в нас правда, чтó в нас ложь? / В кущах созданного сада / Правду сам себе найдешь»1. Определяющей тенденцией русской поэзии заключительного этапа войны становится острая критическая рефлексия по отношению к ее разрушительным последствиям, неприятие насилия, осуждение братоубийства, горячее стремление приблизить мирное будущее. В Заключении обобщаются результаты диссертационной работы и намечаются перспективы дальнейшего исследования. Таким образом, в русской поэзии периода Первой мировой войны нашла глубокое и многогранное отражение сложная нравственно-психологическая атмосфера, сформировавшаяся в русском обществе в ходе разворачивающихся военных событий. В произведениях русских поэтов ярко проявляется гуманистическая позиция их создателей: звучит предостережение против потери человечности и человеческого достоинства в условиях еще не виданных испытаний. В ходе анализа значительного корпуса поэтических текстов установлено, что на начальном этапе художественно-философская концептология Первой мировой войны выразилась в творчестве поэтов-современников в трех основных историософских схемах: эсхатологической, утопической, мессианской. Смысл войны, ее цели интерпретируются русскими поэтами в русле 1) оптимистической эсхатологии «последней войны»; 2) панславистской утопии о новой «христианской империи» и мессианской роли России как объединительницы и защитницы славянского мира в противостоянии общему агрессору; 3) историософского представления о «священной» «войне за мир» как земного воплощения извечного противоборства между Христом и Антихристом. При этом поэты всех литературных течений не ограничиваются воссозданием конкретноисторического восприятия войны как события, но стремятся к метаисторическому постижению ее сущности как онтологического феномена. Сологуб Ф. «Разрушать гнездо не надо…» // Сологуб Ф. Великий благовест: Стихи. Пг.: Государственное издательство, 1923. 70 с. С. 61-62. 1 40 В диссертации показано, что восприятию начала мировой войны в духе «оптимистической апокалиптики» (Н. Бердяев) представителями всех литературных течений Серебряного века (символистов, акмеистов, футуристов, поэтов новокрестьянской плеяды и др.) сопутствовала их вера в очистительный характер свершающихся событий, в осуществимость тысячелетней национально-исторической утопии о возвращении Царьграда и объединении всего славянского мира под эгидой России, возрождение интереса к наследию Ф.И. Тютчева и славянофилов. России при этом отводилась мессианская роль как «богоизбранной» страны, осененной спасительным Богородичным покровом. Первая мировая война объединила представителей всех литературных течений Серебряного века (символизма, акмеизма, футуризма и др.), стремившихся воплотить свое отношение к «Великой Мировой драме 1914 – 1918 гг.»1. Однако с точки зрения художественной формы отношение поэтов-футуристов к войне выражено средствами присущей им поэтики гораздо более последовательно и отчетливо (и это также впервые установлено в диссертации), чем у представителей других течений, которые в своих поэтических откликах на войну отказываются от специфичных для символизма и акмеизма художественных средств в пользу реалистической образности. Особая устойчивость футуристической поэтики объясняется, по мнению диссертанта, тем, что экспрессивная природа и эстетический радикализм футуризма изначально обусловили его предрасположенность к воссозданию кризисных, предельных, катастрофических проявлений бытия и поистине вселенский пожар «первой тотальной войны» оказался соприроден авангардистскому мировосприятию. Необходимость всенародного, всесословного противостояния жестокому и сильному агрессору не только силой оружия, но и силой духа и слова пробудила беспрецедентную творческую активность в самых различных слоях русского общества. Одним из ее результатов становится появление качественно Баиов А.К. Истоки великой мировой драмы и ее режиссеры. Таллин – Ревель: Русская книга, 1927. 122 с. С. 121. 1 41 нового культурного феномена – массовой народной военной поэзии, впервые структурированной в диссертации по трем основным жанрово-тематическим комплексам, терминологически обозначенным как батальная лирика, госпитальная лирика, лирика плена. На протяжении всего периода Первой мировой войны исключительно значимой оказывалась проблема отношения общества к войне, и эта позиция не оставалась однозначной и неизменной. В ходе эскалации военных действий в русской поэзии всех литературных течений усиливаются антивоенные мотивы, антимилитаристские и пацифистские тенденции. Многие русские поэты проходят путь от первоначальной эмоциональной поддержки вынужденного вступления России в военную кампанию до резкого отрицания мировой войны как таковой и признания ошибочности участия в ней России. По мере развертывания военных событий и все большего втягивания России в войну отношение русского общества к войне поляризуется, все более отчетливо формируются две противоположные позиции: всемерная поддержка идеи «победоносного» завершения войны и убежденность в необходимости скорейшего ее прекращения. Отрицательное отношение к войне постепенно усиливается в творчестве поэтов всех литературных течений. Анализ русской военной лирики периода Первой мировой войны показал значимость исследуемой научной проблемы для понимания судеб отечественной литературы в ХХ веке. В качестве перспективных линий дальнейшего исследования литературного развития 1914 – 1918 гг. можно рассматривать анализ проблемы традиций и новаторства в русской военной поэзии, жанровостилевое своеобразие военной лирики ведущих поэтов эпохи в контексте их творческой эволюции, взаимодействие лирических и публицистических жанров, роль мировоззренческих и этико-эстетических факторов в литературной полемике эпохи. «Будущее всей христианской культуры старой Европы подвергается величайшей опасности. Если мировая война будет еще продолжаться, то все 42 народы Европы со старыми своими культурами погрузятся во тьму и мрак…» 1 – писал современник тех грозных событий Н.А. Бердяев. Эти проницательные слова выдающегося русского мыслителя и сегодня звучат как предупреждение нынешнему и грядущим поколениям, как пророческое слово, выстраданное всем опытом русской поэзии, русской культуры будущему человечеству. СПИСОК РАБОТ, ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ Монографии 1. Герасимова, И.Ф. Проблемы войны и мира в лирике К. Симонова: монография [Текст] / И.Ф. Герасимова. – Рязань: РИД, 2011. – 200 с. (12,5 п. л.). 2. Герасимова, И.Ф. Художественно-философское осмысление Первой мировой войны в русской лирике 1914 – 1918 гг. в историко-культурном контексте эпохи: монография [Текст] / И.Ф. Герасимова. – Рязань: РИД, 2013. – 352 с. (22 п. л.). Статьи, опубликованные в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ 3. Герасимова, И.Ф. Трагизм начала Великой Отечественной войны в стихотворении К.М. Симонова «Из дневника» (к 95-летию со дня рождения К.М. Симонова) [Текст] / И.Ф. Герасимова // Литература в школе. – 2010. – № 10. – С. 19-20 (0,2 п. л.). 4. Герасимова, И.Ф. Стихотворный цикл В.Я. Брюсова «Современность» в литературном процессе начала Первой мировой войны [Текст] / И.Ф. Герасимова // Вестник Самарского государственного университета. Гуманитарная серия. – 2011. – № 1/1 (82). – С. 248-253 (0,4 п. л.). 5. Герасимова, И.Ф. Национальные образы войны и мира в лирической поэзии ХХ века [Текст] / И.Ф. Герасимова // Вопросы истории, филологии, культуры. – 2011. – № 2 (32). – С. 316-322 (0,4 п. л.). 6. Герасимова, И.Ф. Первая мировая война в зеркале лирики 19141915 гг.: события вокруг Польши [Текст] / И.Ф. Герасимова // Вестник ЛенинБердяев Н.А. Судьба России: Опыты по психологии войны и национальности // Бердяев Н.А. Падение священного русского царства: Публицистика 1914 – 1922 / Вступ. статья, сост. и примеч. В.В. Сапова. М.: Астрель, 2007. 1179, [5] c. С. 18. 1 43 градского государственного университета имени А.С. Пушкина. – 2011. – № 2. – Т. 1. Филология. – С. 38-46 (0,6 п. л.). 7. Герасимова, И.Ф. Имперские мотивы в русской лирике периода Первой мировой войны [Текст] / И.Ф. Герасимова // Вестник Московского государственного гуманитарного университета имени М.А. Шолохова. Серия «Филологические науки». – 2011. – № 2. – С. 10-19 (0,6 п. л.). 8. Герасимова, И.Ф. «Госпитальная» тема в лирике периода Первой мировой войны [Текст] / И.Ф. Герасимова // Вестник Санкт-Петербургского университета. Серия 9. Филология. Востоковедение. Журналистика. – 2012. – Вып. 2. – С. 35-45 (0,7 п. л.). 9. Герасимова, И.Ф. Трагизм изображения Первой мировой войны в творчестве М.А. Шолохова и его старших литературных современников [Текст] / И.Ф. Герасимова // Вестник Московского государственного гуманитарного университета имени М.А. Шолохова. – 2012. – № 2. – С. 5-14 (0,6 п. л.). 10. Герасимова, И.Ф. Тема плена в русской батальной лирике ХХ века [Текст] / И.Ф. Герасимова // European Social Science Journal. – 2012. – № 2 (18). – С. 332-337 (0,4 п. л.). 11. Герасимова, И.Ф. Преемственность ратных традиций в военной лирике ХХ века (жанр стихотворной молитвы) [Текст] / И.Ф. Герасимова // Вестник Адыгейского государственного университета». Серия «Филология и искусствоведение». – 2012. – Вып. 3 (105). – С. 12-19 (0,5 п. л.). 12. Герасимова, И.Ф. Жанрово-типологические особенности батальной лирики периода Первой мировой войны (тема плена) [Текст] / И.Ф. Герасимова // European Social Science Journal. – 2012. – № 4 (20). – С. 206-212 (0,4 п. л.). 13. Герасимова, И.Ф. Первая мировая война глазами героев романа М.А. Шолохова «Тихий Дон» и поэтов – современников военных событий [Текст] / И.Ф. Герасимова // Вестник славянских культур. – 2012. – № 4 (XXVI). – С. 51-58 (0,5 п. л.). 44 14. Герасимова, И.Ф. Первая мировая война в поэзии русских футуристов 1914 – 1916 гг. / И.Ф. Герасимова // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия «Филология и искусствоведение». – 2012. – Вып. 4 (107). – С. 44-53 (0,6 п. л.). 15. Герасимова, И.Ф. Библейский мотивный комплекс в поэтике цикла «Война» Е. Кузьминой-Караваевой [Текст] / И.Ф. Герасимова // Гуманитарные и социально-экономические науки. – 2012. – № 5. – С. 73-77 (0,3 п. л.). 16. Герасимова, И.Ф. Поэтика стихотворной молитвы в цикле З. Гиппиус «Война» [Текст] / И.Ф. Герасимова // Ученые записки Орловского государственного университета. Серия: «Гуманитарные и социальные науки». – 2013. – № 1 (51). – С. 240-244 (0,3 п. л.). 17. Герасимова, И.Ф. «Офицерская лирика» в поэзии периода Первой мировой войны (некоторые наблюдения над военными стихами Ф. КасаткинаРостовского) [Текст] / И.Ф. Герасимова // Российский научный журнал. – 2013. – № 1 (32). – С. 256-261 (0,4 п. л.). Публикации в других изданиях 18. Герасимова, И.Ф. Мотив духовного выбора в стихотворениях С. Есенина и К. Симонова [Текст] / И.Ф. Герасимова // Современное есениноведение. – 2006. – № 4. – С. 206-210 (0,3 п. л.). 19. Герасимова, И.Ф. С. Есенин в творческом восприятии К. Симонова [Текст] / И.Ф. Герасимова // Есенинская энциклопедия: Концепция. Проблемы. Перспективы: материалы Международной конференции, посвященной 111летию со дня рождения С.А. Есенина. – Рязань: Пресса, 2006. – 496 с. – С. 304316 (0,8 п. л.). 20. Герасимова, И.Ф. Мифопоэтика войны в творчестве С. Есенина и К. Симонова [Текст] / И.Ф. Герасимова // Современное есениноведение. – 2008. – № 9. – С. 100-104 (0,3 п. л.). 21. Герасимова, И.Ф. Мифопоэтическая символика в произведениях С. Есенина и К. Симонова, связанных с военной тематикой [Текст] / 45 И.Ф. Герасимова // Есенин и мировая культура: Материалы Международной научной конференции, посвященной 112-летию со дня рождения С.А. Есенина. – Рязань: Пресса, 2008. – 496 с. – С. 341-349 (0,6 п. л.). 22. Герасимова, И.Ф. Триптих С. Есенина «Бельгия», «Греция», «Польша» в контексте русской поэзии периода Первой мировой войны [Текст] / И.Ф. Герасимова // Современное есениноведение. – 2009. – № 10. – С. 79-87 (0,6 п. л.). 23. Герасимова, И.Ф. Статья Есенина «Ярославны плачут» в контексте женской лирики Первой мировой войны [Текст] / И.Ф. Герасимова // Поэтика и проблематика творчества С.А. Есенина в контексте Есенинской энциклопедии. Материалы Международной конференции, посвященной 113-летию со дня рождения С.А Есенина. – Москва: Лазурь, 2009. – 496 с. – С. 348-355 (0,5 п. л.). 24. Герасимова, И.Ф. Историософская концепция антивоенного цикла С. Есенина «Бельгия», «Греция», «Польша» (1914 – 1915 гг.) [Текст] / И.Ф. Герасимова // Новi технологiï навчання. Збiрник наукових праць. Духовноморальне виховання i професiоналiзм особистостi в сучасних умовах // Спец. випуск № 58. Частина 1: Ïнститут iнновацiйних технологiй i змiсту освiти Мiнiстерства освiти i науки Украïни, Академiя мiжнародного спiвробiтництва з креативноï педагогiки. – Киïв – Вiнниця, – 2009 (Новые технологии обучения. Материалы VI Международной конференции. Духовно-нравственное воспитание и профессионализм личности в современных условиях // Спец. Выпуск № 58. Часть 1: Институт инновационных технологий и содержания образования Министерства образования и науки Украины, Академия международного сотрудничества по креативной педагогике. – Киев – Винница, 2009). – 525 с. – С. 119-125 (0,4 п. л.). 25. Герасимова, И.Ф. У истоков Первой мировой войны (стихотворение С. Есенина «Бельгия» в контексте русской лирики 1914 года) [Текст] / И.Ф. Герасимова // Проблемы научной биографии С.А. Есенина: Сборник трудов по материалам Международной научной конференции, посвященной 114- 46 летию со дня рождения С.А. Есенина. – Рязань: Пресса, 2010. – 543 с. – С. 190204 (0,9 п. л.). 26. Герасимова, И.Ф. Мифопоэтическая символика в лирике поэтов Первой мировой и Великой Отечественной войн: С. Городецкий и К. Симонов (опыт сравнительно-типологического анализа) [Текст] / И.Ф. Герасимова // Актуальные вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков: материалы второй международной научно-практической конференции: Электронная книга. – СПб: Государственная полярная академия, 2010. – 1430 с. – С. 599-603 (0,3 п. л.). 27. Герасимова, И.Ф. Художественные принципы осмысления военных событий в лирике периода Первой мировой войны [Текст] / И.Ф. Герасимова // Актуальные вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков: материалы Третьей научно-практической конференции: В 2-х т. / Ред. коллегия: Карлик Н.А., Антонова К.Н., Исаева Д.С., Юрова И.В., Чевтаев А.А. – СПб: Государственная полярная академия, 2011. – Т. 2. – 301 с. – С. 104-109 (0,4 п. л.). 28. Герасимова, И.Ф. Тема Первой мировой войны в русской и польской поэзии [Текст] / И.Ф. Герасимова // Наследие академика И.И. Срезневского и славянский мир: языки, культура, образование (к 200-летию со дня рождения ученого): сб. науч. тр. Международного науч. симпозиума, 22-23 мая 2012 г. / Отв. ред. Е.В. Архипова, О.Е. Воронова; Ряз. гос. ун-т им. С.А. Есенина. – Рязань, 2012. – 328 с. – C. 219-227 (0,6 п. л.). 29. Герасимова, И.Ф. Жанр молитвы в лирике поэтов-пленников периода Первой мировой войны [Текст] / И.Ф. Герасимова // Актуальные вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков: статьи и материалы четвертой международной научной конференции: В 2 т. – Т. 2. – СПб.: Государственная полярная академия, 2012. – 421 c. – С. 104-110 (0,4 п. л.). 30. Герасимова, И.Ф. Образ сестры милосердия в лирике периода Первой мировой войны [Текст] / И.Ф. Герасимова // Кросс-культурное пространство 47 литературной и массовой коммуникации: генезис и развитие: Материалы Международной научной конференции (Майкоп 27 – 29 сентября 2012 г.). – Майкоп: Адыгейский государственный университет, 2012. – 440 c. – С. 16-19 (0,3 п. л.). 31. Герасимова, И.Ф. Молитвенная традиция в русской поэзии периода Первой мировой войны [Текст] / И.Ф. Герасимова // Актуальные проблемы обучения русскому языку Х: Sborník prací pedagogické fakulty mu č. 252; Řada jazyková a literární č. 45 // Masarykova univerzita, Pedagogická fakulta; Red. PhDr. S. Koryčánková, Ph.D. (ed.); Redakční rada sborníku: doc. PaedDr. E. Doleželová, CSc, doc. L. Krjukovová, CSc.; doc. J. Matvejevová, CSc.; Mgr. E. Malenová, Ph.D. – Brno: Masarykova univerzita, 2012. – 640 s. – S. 349-357 (0,6 п. л.). 32. Герасимова, И.Ф.Тема Первой мировой войны в книжных изданиях круга чтения С.А. Есенина [Текст] / И.Ф. Герасимова // Современное есениноведение. – 2012. – № 23. – С. 17-23 (0,4 п. л.).