Зміст Вступ 3 Глава 1. Біографія М. Д. Кондратьєва 5
реклама
Зміст Вступ 3 Глава 1. Біографія М. Д. Кондратьєва 5 Глава 2. Концепція «довгих хвиль» М. Д. Кондратьєва 27 Висновок 32 Список джерел та літератури 34 Введення В історію економічних вчень Кондратьєв увійшов, як автор концепції т. зв. "Довгих хвиль" - гіпотези про існування 60-річних циклів в економіці. Своє відкриття Кондратьєв фактично спіймав "на кінчику пера". Виявлений їм феномен носив напів-містичний характер. Дані, які дозволили б здійснити подальшу перевірку висунутої гіпотези, були відсутні. Причину існування довгих економічних циклів Кондратьєву знайти не вдалося. За сфабрикованим звинуваченням у 30-ті роки минулого століття вчений був репресований. Його роботи, що послужили основою для безлічі економічних теорій на Заході, на Батьківщині довгий час залишалися незатребуваними. Коль скоро існує "суто англійське вбивство", долю Кондратьєва та його робіт варто було б іменувати "чисто російської економічної трагедією". [1] Наукова спадщина М. Д. Кондратьєва велике й різноманітне і в цьому не тільки проявилася різнобічність інтересів вченого, але і знайшла відображення складність суспільних процесів, свідком яких він був і до усвідомлення яких він прагнув не як сторонній спостерігач, а як активний учасник. Вчений багато зробив для розробки методології планування і прогнозування соціалістичної економіки, шляхів перетворення сільського господарства та організації сільськогосподарського виробництва, теорії кон'юнктури і економічної динаміки, організації наукових досліджень з цілого ряду напрямків. Забуття наукової спадщини Н. Д. Кондратьєва у нас в країні стало результатом багаторічного замовчування його імені, гіпнозу навішеній йому в 30-і роки політичного ярлика. До останнього часу ім'я Н. Д. Кондратьєва згадувалося в економічній літературі вкрай рідко, виключно в негативному контексті і, як правило, у зв'язку з його роботами з питань сільського господарства. Мало відомі його дослідження в галузі економічної динаміки та кон'юнктури, частиною яких були роботи з теорії великих циклів (довгих хвиль, циклів Кондратьєва), що принесли авторові світову популярність і поклали початок цілому напрямку в сучасній економічній науці на Заході. Ця теорія цінна не лише як цікава спроба виявити тенденції господарського розвитку в минулому, але і як можливий підхід до оцінки стану економіки в сьогоденні і майбутньому. [2] Дослідження Н. Д. Кондратьєва представляють безсумнівний інтерес не тільки з точки зору історії російської та радянської економічної думки, але і як містять оригінальну постановку ряду не втратили своєї актуальності проблем і заслуговує уваги підхід до їх вирішення. У зв'язку з цим здається актуальним звернення до даної теми і постановка наступної мети даної курсової роботи: аналіз та оцінка внеску М. Д. Кондратьєва в економічну науку. Завдання такі: 1) охарактеризувати основні віхи творчого шляху економіста; 2) виявити основні напрямки роботи Н. Д. Кондратьєва, дати оцінку його висновків. Глава 1. Біографія М. Д. Кондратьєва Микола Дмитрович Кондратьєв народився 4 (17) березня 1892 р. в селі Галуевская Кінешемского повіту Подільської губернії (нині це - Вичугскій район Івановської області) в селянській родині. Він був старшим із десяти дітей Дмитра Гавриловича та Любові Іванівни Кондратьєвих і протягом всього свого життя підтримував сім'ю. Освіту здобув у рідному повіті в церковно-приходській школі (1900-1903), в Хреновской церковновчительської школи (1906-1907), в училищі землеробства і садівництва (1907-1908), а також на Петербурзьких загальноосвітніх курсах А. С. Черняєва (1908-1911). У 1911 р. Н. Кондратьєв здав екстерном іспити на атестат зрілості в костромський гімназії. На багато років зберіг вчений зв'язку з Кинешма і Костромою. Він виявляв інтерес до господарського і соціального розвитку рідного повіту і губернії, був членом і приймав активну участь у діяльності Подільського та Кінешемского наукових товариств з вивчення місцевого краю, нарешті, розвитку господарства Кінешемского земства він присвятив своє перше велике монографічне дослідження. [3] У 1911 р. Н. Кондратьєв поступив на юридичний факультет Петербурзького університету і потрапив в атмосферу напруженої наукового життя. У той період в суспільних науках велися запеклі суперечки з широкого спектру проблем: методології суспільних наук, теорії пізнання, суспільного розвитку і прогресу і т. д. Участь у науковому житті, університету вимагало від молодої людини великих знань, і Микола Дмитрович Кондратьєв з дивною завзятістю і наполегливістю прагнув заповнити прогалини у своїй освіті. Він активно включився в наукову студентську життя, брав участь у роботі багатьох гуртків і семінарів, якими керували відомі вчені: семінар (як казали раніше, семінарій) з політекономії вів один з найбільших російських економістів М. І. Туган-Барановський, гурток політекономії - історик і економіст В. В. Святловскій, відомий своїми прогресивними поглядами і багато зробив для розвитку профспілкового руху в Росії, гуртком філософії права керував один з основоположників психологічної школи права Л. І. Петражицький. Крім того, Н. Д. Кондратьєв підтримував контакти з психоневрологічними інститутом, який представляв для нього інтерес перш за все із-за викладання там молодий і невизнаної в Росії науки - соціології. Звіти Петербурзького університету дають нам унікальну можливість дізнатися про наукові пристрастях студента Миколи Кондратьєва. Відомо, що вже на першому році навчання в гуртку, керованому М. І. Туган-Барановським, він зробив доповідь «Телеологічні елементи у політичній економії». До цієї теми згодом не раз звертався. У наступні роки він виступав у гуртку Л. І. Петражицького з доповіддю «Право і господарство в первісну епоху», а в гуртку В. В. Святловского зробив доповідь на тему «Війна і світове господарство», який, як можна припускати, з'явився підготовчим етапом до майбутньої роботи «Світове господарство та його кон'юнктури під час і після війни», на семінарі В. В. Степанова за статистикою Росії виступив з повідомленням «Про винагороду робітників за каліцтва». Поряд з М. І. Туган-Барановським особливу роль у становленні М. Д. Кондратьєва як ученого зіграли академік А. С. Лаппо-Данилевський (історик і соціолог, який викладав на історико-філологічному факультеті та керував семінаром за методологією історії, який відвідував Н . Д. Кондратьєв) і відомий історик, соціолог і етнограф, роботи якого знав і цінував К. Маркс, М. М. Ковалевський, професор Політехнічного та Психоневрологічного інститутів. Ці широко відомі в Росії і за її межами вчені були не тільки науковими наставниками Н. Д. Кондратьєва, а й доброзичливими порадниками з багатьох життєво важливим для нього питань. Так, отримавши в 1916 р. запрошення зайняти кафедру політичної економії Нижегородського університету, він звернувся за порадою до А. С. Лаппо-Данилевського, висловлюючи сумнів у своїй науковій підготовленості до подібної діяльності і в достатності моральних підстав для цього. [4] Перебуваючи в середовищі таких великих учених, як М. І. Туган-Барановський, М. М. Ковалевський, А. С. Лаппо-Данилевський та ін, М. Д. Кондратьєв, безсумнівно, відчував їх вплив. При цьому мова не може йти про просте сприйнятті точок зору вчителів. У роботах Н. Д. Кондратьєва можна знайти достатньо критичних зауважень з породу їх наукових позицій. Так, наприклад, він не брав ідеографічний підхід до історії А. С. ЛаппоДанилевського, ставив під сумнів принцип телеологічного утворення понять і ідею етичної основи суспільних наук М. І. Туган-Барановського і т.д. Вплив вчителів проявилося насамперед у прагненні до глибоких наукових досліджень, в інтересі до актуальних проблем суспільствознавства свого часу, в широті наукового кругозору, в розумінні різноманіття підходів; до вирішення найважливіших питань. Як і ці вчені, Н. Д. Кондратьєв був глибоко переконаний (і не відступав від цього переконання все життя), що єдиним призначенням дослідника є пошук істини, і ніякі політичні, ідеологічні чи особисті уподобання не повинні впливати на цей процес. Вже в університетські роки проявилися здібності М. Д. Кондратьєва поєднувати абстрактні дослідження (в області методології, теорії пізнання і т. д.) з конкретним статистико-економічним аналізом, бачити за встановленими статистичними залежностями прояв більш загальних тенденцій. Він справедливо вважав, що без надійної філософської бази неможлива розробка конкретного наукового знання, здатного служити основою практичної діяльності. Ця позиція вченого знайшла відображення в дослідженнях студентського періоду, що завершився опублікуванням в 1915 р. його дипломної роботи «Розвиток господарства Кінешемского земства Костромської губернії». Це велике статистико-економічний та історико-етнографічне дослідження отримало кілька позитивних відгуків у ряді провідних журналів, в тому числі «Віснику Європи» і «Сучасному світі». У листопаді 1915 р. за поданням професора І. І. Чистякова юридичний факультет виступив з клопотанням про залишення М. Д. Кондратьєва при університеті «для приготування до професорського звання по кафедрі політичної економії та статистики». До відзиву І. І. Чистякова, в якому Він характеризував М. Д. Кондратьєва як здібного молодого дослідника, приєдналися професора П. П. Мігулін і М. М. Ковалевський. Клопотання факультету було задоволено, і Н. Д. Кондратьєв був залишений при університеті з листопада 1915 р. по січень 1917 Потім цей термін був продовжений до 1 січня 1919 У 1916 р., продовжуючи наукову діяльність в університеті, Н. Д. Кондратьєв почав працювати в якості завідувача статистико-економічним відділом Земського союзу Петрограда - громадської організації, створеної під час війни для надання допомоги пораненим і налагодження роботи туди. У цей період відбувалося деяке зміщення інтересів молодого вченого - у центрі його уваги опинилися аграрні проблеми і питання продовольчого постачання населення. У ситуації, соціально-політичній обстановці такий поворот виглядав цілком закономірним: аграрне питання в передреволюційної Росії придбав небувалу гостроту, і від його рішення багато в чому залежало майбутнє революції і розвиток країни. Подібно до багатьох інтелігентів селянського походження, Н. Д. Кондратьєв за своїми політичними поглядами був близький до есерів. Будучи ще підлітком, Н. Д. Кондратьєв вступив до партії есерів в 1905 р. і вийшов з неї в 1919 р. У 1917 р. в питанні земельної перебудови він підтримував есерівську програму соціалізації землі на засадах трудового зрівняльного землекористування. Не заперечуючи переваг великого господарства порівняно з малоземельним селянським і зв'язуючи рух селянства до соціалізму з наступною, здійснюваної на добровільних засадах кооперацією, він бачив найближче майбутнє в розвитку індивідуальних господарств. При цьому в роботах того часу відчувається усвідомлення протиріччя між прагненням реалізувати право зрівняльного землекористування та необхідністю підвищити ефективність сільського господарства, без чого немислимо забезпечення населення продовольством. Звідси, мабуть, і його відступу від суворого принципу зрівняльного землекористування, ідея про можливе підвищення норми землекористування понад трудової для ефективних, міцних господарств. Питання земельного устрою гостро обговорювалися в численних організаціях, створених після Лютневої революції в цілях підготовки та проведення аграрної реформи. Н. Д. Кондратьєв брав участь у роботі Комісії з аграрної реформи при Головному земельному комітеті, який проголосив принципи земельного устрою: вся земля повинна бути вилучена з товарного обігу, розпорядження землею повинно належати народу і здійснюватися через органи центральної народної влади і місцевого самоврядування; користування землею повинно бути забезпечено трудовому населенню на засадах загальногромадянського рівності. У листопаді 1917 р. Н. Д. Кондратьєв став членом Головного земельного комітету. У 1917 р. він брав участь у роботі міжпартійної Ліги аграрних реформ, створеної для обговорення аграрних питань з представників Земського союзу, Вільно-економічного товариства та інших організацій із залученням учених-аграрників А. В. Чаянова, О. М. Челінцева, Н. П. Макарова, О. А. Рибникова та ін У серії видань Ліги в 1917 р. вийшла праця М. Д. Кондратьєва «Аграрне питання». В умовах воєнного часу та господарської розрухи виключне значення набула проблема забезпечення населення великих міст продовольством. Вивчення та організація продовольчого справи стали (поряд з роботою з аграрних питань) одним з основних напрямів діяльності М. Д. Кондратьєва в 1917 р. Після установи Продовольчої комісії Ради робітничих депутатів і Тимчасового комітету Державної думи він активно працював у центральному органі цієї комісії - Загальнодержавному продовольчому комітеті і став товаришем голови комітету. З цієї посади 5 (18) жовтня 1917 р. Н. Д. Кондратьєв був призначений товаришем міністра продовольства в останньому складі Тимчасового уряду і 13 (26) листопада підписав останній наказ (яке стосувалося жірообрабативающей промисловості) цього міністерства. У грудні 1917 р. М. Д. Кондратьєв брав участь у роботі Всеросійського продовольчого з'їзду, який відбувся в Москві 18-24 листопада (за старим стилем). Він був обраний до Установчих зборів від Костромської губернії за списком партії есерів. Спочатку Н. Д. Кондратьєв не прийняв Жовтневу революцію, і йому знадобився певний час, щоб розібратися в ситуації і визначити свою конструктивну позицію. Якщо вірити Г. Шкловсько, то М. Д. Кондратьєв так характеризував процес визнання Радянської влади: «Починаючи з 1919 р. я визнав, що я повинен прийняти Жовтневу революцію, тому що аналіз фактів дійсності і співвідношення сил показали, що перша вистава, що я отримав у 1917-1918 рр.., було неправильно, і ясно, я увійшов в органічний зв'язок з радянською владою ». [5] Два перших післяреволюційних роки - непростий період у житті М. Д. Кондратьєва. Не відразу він знайшов своє місце в науці і в практичній діяльності. Деякий, хоч і не дуже тривалий, час його інтереси були зосереджені на кооперації. На початку 1918 р. Н. Д. Кондратьєв переїхав до Москви, де почав викладати в Московському міському народному університеті Шанявського, працював в економічному відділі Народного банку і в правлінні Центрального товариства льонарі, головою якого був А. В. Чаянов. У грудні 1918 р. відбулися установчі збори Всеросійського закупівельного союзу сільськогосподарської кооперації (Сельскосоюза) і був створений його головний робочий орган - Рада об'єднаної сільськогосподарської кооперації (Сельскосовет), до складу якого разом з Н. Д. Кондратьєвим увійшли такі діячі кооперації, як С. Л. Маслов, А. В. Чаянов, М. П. Макаров, С. В. Бернштейн-Коган, І. В. Мозжухін, А. Н. Мінін та ін Діяльність Сельскосовета була зосереджена на розробці економічних проблем, що представляли інтерес у зв'язку з розвитком кооперації, а також на освітянській та пропагандистської діяльності. З травня 1919 по лютий 1920 р. Н. Д. Кондратьєв викладав у створеному за рішенням 1-го Чергового Всеросійського кооперативного з'їзду (лютий 1918 р.) Кооперативному інституті. У Центральному товаристві льонарі Н. Д. Кондратьєв познайомився зі своєю майбутньою дружиною - донькою земського лікаря Євгенія Давидівна Дорф (1893-1982), що працювала там референтом-перекладачем. Вона стала вірним другом і помічником Миколи Дмитровича. Завдяки Євгенії Давидівни, у важкі роки зуміла зберегти листи і деякі рукописні матеріали Н. Д. Кондратьєва, ми маємо можливість відновити деталі його біографії, дізнатися б його творчих задумах і спробах їх реалізації. [6] Діяльність М. Д. Кондратьєва в галузі кооперації була спрямована не стільки на вирішення питань організаційно-виробничого характеру, скільки на аналіз наукових економічних проблем, що виникали у зв'язку з кооперативним будівництвом. Оскільки сільськогосподарська кооперація, всі її форми і види діяльності були тісно пов'язані з ринком і поза зв'язку з цим не мислилися, вивчення ринків сільськогосподарської продукції - місцевих, всеукраїнських і світових, аналіз умов, на них складалися, і оцінка перспектив були найважливішою складовою кооперативної роботи. В русле подобных исследований появилась целая серия работ Н. Д. Кондратьева: «Производство и сбыт масличных семян в связи с интересами крестьянского хозяйства», «Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революции», «Относительное падение хлебных цен», «Мировой хлебный рынок и перспективы нашего хлебного экспорта» и др. Анализ рынков сельскохозяйственных товаров нашел свое продолжение и стал органической частью более широкого направления его исследований, посвященных экономической конъюнктуре. В 1919 г. научные интересы Н. Д. Кондратьева привели его в Петровскую сельскохозяйственную академию (ныне Сельскохозяйственная академия им. К. А. Тимирязева), где он участвовал в работе Высшего семинария сельскохозяйственной экономии и политики (руководимого А. В. Чаяновым), вскоре преобразованного в Научно-исследовательский институт сельскохозяйственной экономии. В сентябре 1920 г. Н. Д. Кондратьев стал профессором, а в 1923 г. заведующим кафедрой «Учение о сельскохозяйственных рынках» в Тимирязевской сельскохозяйственной академии. Важным событием для Н. Д. Кондратьева явилось образование в октябре 1920 г. Института по изучению народнохозяйственных конъюнктур (Конъюнктурного института), который сначала был маленькой научно-исследовательской лабораторией, а затем превратился в крупное научное подразделение Наркомфина (в его состав институт вошел в 1923 г.). Все последующие годы, вплоть до отстранения в 1928 г. от руководства институтом, научная деятельность Н. Д. Кондратьева была теснейшим образом связана с ним. Это было первое в стране научное учреждение подобного профиля, задачей которого являлся всесторонний анализ экономической конъюнктуры как в СССР, так и в капиталистических странах, а в более широком плане — разработка научной базы создававшейся системы управления экономикой. Исследования института отличали органическое единство глубокого теоретико-методологического анализа и практических, нацеленных на решение конкретных вопросов хозяйственной политики разработок, широкое использование достижений научной мысли того времени, в том числе статистических и математических методов. В создании и деятельности института проявились незаурядные организаторские способности Николая Дмитриевича. Он сумел создать небольшой (всего 50 человек) коллектив высококвалифицированных специалистов, среди которых были известные статистики Н. С. Четвериков и А. А. Конюс, крупный математик Е. Е. Слуцкий, историк науки Т. И. Райнов, экономисты Альб. Л. Вайнштейн, М. В. Игнатьев, Л. М. Ковальская и др. Сотрудники института работали с большой отдачей и воодушевлением. Подготовленные ими материалы широко использовались хозяйственными органами. По запросам ЦК ВКП(б), ВЦИК, СНК. ВСНХ, НКФ, НКЗ и других организаций институт готовил многочисленные записки, справки (их бывало в год до двухсот), которые, как правило, получали высокую оценку. Большую известность приобрели издания института: коллективные работы, статьи, в том числе и в издававшихся институтом журнале «Экономический бюллетень» и периодическом сборнике «Вопросы конъюнктуры», редактором которых был Н. Д. Кондратьев. Он принимал непосредственное участие практически во всех значительных работах института; в первой половине 20-х гг. появились его собственные работы, посвященные проблемам конъюнктуры. Это прежде всего книга «Мировое хозяйство и его конъюнктуры во время и после войны», в которой впервые упоминаются большие циклы, статья «К вопросу о понятиях экономической статики, динамики и конъюнктуры», первая статья, специально посвященная проблеме больших циклов, «Большие циклы конъюнктуры» и др. Свидетельством высокой оценки работы института за рубежом были отзывы таких крупных экономистов, как Дж. М. Кейнс, С. Кузнец, У. Митчелл, И. Фишер и др. Признанием большого личного вклада Н. Д. Кондратьева в мировую науку стало избрание его членом ряда авторитетных иностранных научных обществ, в том числе Американской экономической ассоциации. Американского статистического и социологического обществ. Лондонского статистического и социологического обществ и т. д., включение в состав редакционных советов некоторых экономических журналов. В 1924 г. Н. Д. Кондратьев совершил научную поездку за рубеж — в США, Великобританию, Канаду, Германию. Цель поездки — изучение организации сельскохозяйственного производства в развитых капиталистических странах, знакомство с методами воздействия на него со стороны, государства, выяснение тенденций развития сельского хозяйства в отдельных странах, оценка ситуации на мировом рынке сельскохозяйственной продукции, возможных изменений позиций стран-экспортеров с точки зрения перспектив укрепления на нем позиций СССР. По возвращении из-за границы Н. Д. Кондратьев продолжал активно работать в области планирования. В это время разрабатывались перспективные и текущие планы развития народного хозяйства. Николай Дмитриевич в гуще этой работы, в центре возникших дискуссий. Кроме того, он продолжал исследования по проблеме больших циклов и в феврале 1926 г. в Институте экономики РАНИОН (Российская ассоциация научноисследовательских институтов общественных наук) сделал доклад «Большие циклы конъюнктуры». В ходе дискуссии была подтверждена важность и актуальность вопросов, поднятых Н. Д. Кондратьевым. Перспективы развития капитализма волновали всех ученых-марксистов, и ответ на этот вопрос имел не только большое экономическое, но и политическое значение. В то же время большинство коллег Н. Д. Кондратьева оказались неготовыми принять новые для них идеи и методы анализа, в частности метод анализа динамики капиталистической экономики как обратимого процесса, метод выделения тренда и скользящей средней. И хотя некоторые выступления содержали рациональные моменты и указывали на действительные слабые стороны концепции, в целом критика не была конструктивной. Докладчик и его оппоненты, прежде всего Д. И. Опарин, говорили на разных языках. Разработка проблемы больших циклов у нас в стране оказалась прерванной. Инициатива перешла к западным ученым. Еще весной 1923 г. по поручению коллегии Наркомзема в Плановой комиссии Наркомзема и в Земплане начались работы по подготовке перспективного плана развития сельского и лесного хозяйства СССР. Ее возглавлял начальник Земплана И. А. Теодорович при активном участии Н. Д. Кондратьева (руководившего отделом сельскохозяйственной экономики и статистики Управления сельского хозяйства) и Н. П. Огановского (заведовавшего в то время подотделом статистики того же управления). В январе 1924 г. они представили содоклады, отражавшие принятую Земпланом концепцию перспективного плана и содержавшие его конкретную, количественную реализацию. Тогда же Н. Д. Кондратьев представил эти материалы на сельскохозяйственной секции Госплана, где они были одобрены. На базе докладов Н. Д. Кондратьева и Н. П. Огановского были разработаны «Основы перспективного плана развития сельского и лесного хозяйства», которые Как проект Земплана обсуждались на заседании Президиума Госплана в июле 1925 г. и получили в целом положительную оценку. Публикация материалов «сельскохозяйственной пятилетки Кондратьева» вызвала многочисленные отклики, в том числе и резко критического характера. Поскольку впоследствии позиция Н. Д. Кондратьева по вопросам сельского строительства стала одним из главных пунктов обвинения (а также потому, что в данном издании работы по этой тематике не нашли своего отражения), считаем целесообразным отметить некоторые принципиальные положения Н. Д. Кондратьева по проблеме переустройства сельского хозяйства. План Н. Д. Кондратьева содержал анализ прошлых и вероятных в будущем тенденций развития сельского хозяйства, указания на желательные направления его развития и мероприятия, осуществление которых способствовало бы приближению вероятного направления к желаемому. Исходя из общей установки партии и государства на ускорение развития производительных сил и создание индустриально-аграрного типа экономики, наиболее желательное направление развития сельского хозяйства было определено как то, которое «во-первых, возможно полно и скоро подведет сырьевую базу для развития промышленности, во-вторых, ускорит процесс накопления средств внутри страны и повысит покупательную силу населения, в-третьих, повысит налогоплатежные силы его. Но все это мыслимо лишь при расширении сельскохозяйственной продукции, при повышении ее ценности, при ускорении экспортных возможностей». Поскольку анализ, представленный Н. Д. Кондратьевым и его коллегами из Наркомзема, показал, что эти цели в принципе не противоречат вероятным тенденциям развития сельского хозяйства, был поставлен вопрос о воздействии на экономику, направленном на скорейшее достижение желаемых ориентиров. Не был в материалах к перспективному плану обойден и очень важный и сложный вопрос о коллективизации. Совершенно однозначно авторы проекта оценивали коллективную форму организации хозяйства как наиболее прогрессивную, причем указывали на конкретное преимущество этой формы – скорейшее преодоление препятствующего прогрессу сельского хозяйства недостатка капитала и его дробления. При этом отмечалось, что условием осуществления коллективной формы организации производства является высокая степень организованности масс, достижение определенной ступени в развитии производительных сил сельского хозяйства и промышленности, значительное накопление материальных ресурсов в сельском хозяйстве. Поскольку эти условия, особенно первое, наметились в тот период лишь как тенденции, авторы как наиболее жизненную выдвинули формулу: «Через развитие производительных сил и через усовершенствование организационных форм хозяйства, также через организацию населения – к высшему развитию производительных сил и соответственно к коллективной форме хозяйства». Проведение прогрессивных преобразований, повышение доходности и ускорения процесса накопления они связывали с развитием кооперации, которую рассматривали как необходимый этап при переходе от индивидуальной к коллективной форме сельского хозяйства. При обсуждений в 1924 – 1925 гг. «сельскохозяйственной пятилетки» огонь критики был направлен скорее не против принципов, заложенных в проекте плана, сколько против способов их реализации. В частности, указывалось на, возможно, имевшие место поспешность и некоторую небрежность при работе с цифровым материалом. И хотя в одной из публикаций уже промелькнуло ставшее скоро расхожим слово «кондратьевщина» и было сказано о стремлении протащить госкапитализм и «кооперативный капитализм», удар по принципам генетического планирования нанесен не был. Гораздо в более острую и имевшую далеко идущие последствия как для него лично, так и для системы планирования дискуссию Н. Д. Кондратьев был вовлечен в ходе обсуждения проекта пятилетнего плана развития народного хозяйства, разработанного Центральной комиссией при Госплане под руководством С. Г. Струмилина и представленного в начале 1927 г. В центре внимания экономистов оказались вопросы методологии планирования, сбалансированности и реалистичности плановых ориентиров, соотношения долгосрочных и краткосрочных целей и их содержание, проблемы темпов и пропорций, соотношения между темпами развития промышленности и сельского хозяйства, I и II подразделений и т. д. Сложность и острота ситуации определялись несколькими моментами: во-первых, исключительной важностью рассматриваемых проблем для будущего страны, во-вторых, тем, что за расхождениями по ряду теоретических и практических вопросов стояли различия методологического, а в ряде случаев и мировоззренческого характера; в-третьих, тем, что большинство обсуждавшихся вопросов соприкасались, а часто прямо были связаны с политическими и идеологическими проблемами. Несмотря на то, что Н. Д. Кондратьев, конечно, понимал всю остроту ситуации и вероятные последствия для себя лично, он выступил с резкой критикой проекта пятилетнего плана, открыто Отстаивал свою позицию, суть которой можно выразить следующим образом. Определение плановых ориентиров должно базироваться на объективном анализе реального положения в экономике, ее прошлых и ожидаемых в будущем тенденций развития. Экономическая наука не в состоянии дать надежный, выраженный количественно прогноз изменения множества экономических показателей на сколько-нибудь отдаленную перспективу. Поэтому перспективные планы могут содержать лишь самые общие ориентиры, характеризующие главные направления развития экономики. Залогом стабильного, бескризисного развития экономики, многократно подчеркивал Н. Д. Кондратьев, является ее сбалансированность. Именно поэтому одной из определяющих черт научной системы планирования ученый считал согласованность Целей, определенных в рамках перспективного плана, и путей их реализации. Применительно к главной задаче того периода — индустриализации страны – это означало необходимость определения ее реальных масштабов и темпов, а также последствий связанных с ней изменений структуры народного хозяйства. Ученый подчеркивал необходимость согласования установок на форсирование индустриального развития с задачами развития сельского хозяйства, которые возникали в связи с индустриализацией и без решения которых, по мнению Н. Д. Кондратьева, невозможны успешный экономический рост и социальное развитие в будущем. Он подчеркивал необходимость повышения интенсивности процесса накопления капитала в сельском хозяйстве, оказания содействия хозяйствам, являющимся основными производителями товарной продукции, повышения интенсивности сельскохозяйственного производства, культуры земледелия и т. д. Реализацию всех этих целей Н. Д. Кондратьев теснейшим образом связывал с заинтересованностью непосредственных производителей в результатах своего труда. В связи с этим он указывал на важность развития отраслей легкой промышленности, продукция которой является материальной основой, обеспечивающей включение крестьянства в общехозяйственный товарооборот. Он отмечал также экономическое и политическое значение сбалансированной политики в области структуры цен, которая позволила бы крестьянству осуществлять расширенное воспроизводство. Существенным с точки зрения повышения эффективности сельского хозяйства и расширения национального рынка сельскохозяйственной продукции Кондратьев считал сохранение связи с мировым рынком. Среди общеэкономических положений его программы следует указать на признание важности сбалансированности платежеспособного спроса населения и наличной массы потребительских товаров, роста реальной заработной платы и повышения производительности труда. В 1926 – 1927 гг. Н. Д. Кондратьев пытался отстоять свою позицию на страницах экономических журналов, трибун совещаний (широкий резонанс имели его выступления в Коммунистической академии в ноябре 1926 г. в связи с разработкой законопроекта «Об основных началах землепользования и землеустройства» и доклад в Институте экономики РАНИОН в марте 1927 г.), а также в докладной записке в ЦК «Задачи в области сельского хозяйства в связи с развитием народного хозяйства и его индустриализацией». Именно последняя работа послужила поводом появления в журнале «Большевик» (1927. № 13) статьи Г. Е. Зиновьева, содержавшей политическую и идеологическую оценки позиции Н. Д. Кондратьева и его сторонников и во многом определившей направление и характер будущих выступлений против Н. Д. Кондратьева и других специалистов. Высказанная Н. Д. Кондратьевым точка зрения была названа «манифестом кулацкой партии», сам он был объявлен вождем «либеральной устряловщины» и главой целой школы, объединявшей «неонародников» (А. В. Чаянов, А. Н. Челинцев, Н. П. Макаров) и «либеральных буржуа» (Г. А. Студенский, Л. Н. Литошенко). Впоследствии к этой школе, «превратившейся» уже в «трудовую крестьянскую партию», были присоединены крупные ученые и специалисты Л. Н. Юровский, А. Г. Дояренко, Л. О. Фабрикант и др. Деятельность этой «партии» рассматривалась в связи с «правым уклоном» в ВКП(б), соответственно и борьба с ней была частью борьбы с этим уклоном, борьбы, которая становилась в этот период все более непримиримой. Главный удар был нацелен против положений Н. Д. Кондратьева по вопросам планирования и управления, развития сельского хозяйства и промышленности, его концепции больших циклов. Его позиция была расценена как направленная на срыв индустриализации и коллективизации, защиту кулачества и наступление на беднейшие слои крестьянства, реставрацию капитализма и подчинение народного хозяйства мировому рынку и т. д. Так, даже такое, казалось бы, очевидное и бесспорное утверждение, что рост реальной заработной платы должен быть поставлен в тесную зависимость от повышения производительности труда, было воспринято как свидетельство стремления Н. Д. Кондратьева понизить уровень жизни рабочих. А его высказывание о невозможности указать точный срок крушения капитализма и рассчитывать на это крушение в ближайшем будущем — как здравица в честь капитализма. С 1930 г. публикации, касавшиеся Н. Д. Кондратьева и его сторонников, приобрели откровенно враждебный, чрезвычайно грубый и оскорбительный тон. Уже не было и следа попыток разобраться в существе вопросов, дать сколько-нибудь объективную оценку высказанным положениям. Шла массированная кампания «разоблачения вредителей» различного рода, которых «становилось» все больше и больше во всех областях науки, техники, народного хозяйства. Осуществлялась идеологическая обработка широких слоев населения с целью создания "атмосферы враждебности к тем, кто должен был скоро предстать перед судом. К этому времени Н. Д. Кондратьев был уже смещен с должности директора Конъюнктурного института (это произошло в начале 1928 г.). Сам институт после безуспешных попыток преемника Н. Д. Кондратьева и его коллеги П. И. Попова спасти это научное учреждение прекратил свое существование.[7] В июле 1930 г. Н. Д. Кондратьев был арестован. Ему предстояли полтора года изнурительного следствия, прежде чем вслед за процессами над членами «промпартии»и «меньшевиками-контрреволюционерами» состоялся закрытый процесс по делу его «партии» — «трудовой крестьянской». Н. Д. Кондратьеву и целому ряду специалистоваграрников (А. В. Чаянову. А. Н. Челинцеву, Н. П. Макарову, А. Г. Дояренко и др.) были предъявлены обвинения в саботаже в сельском хозяйстве, в протаскивании буржуазных методов в планирование, в ошибочных представлениях о сущности социалистического планирования, целом ряде других преступлений. И. Д. Кондратьев был осужден на восемь лет лишения свободы. Местом его заключения был установлен Суздальский политизолятор, расположенный в бывшем Спасо-Евфимиевом монастыре. (Известно, что там же отбывали заключение Л. Н. Юровский и В. Г. Громан.) С февраля 1932 г. Николай Дмитриевич находился в Суздале. Хотя физическое и моральное состояние ученого было сильно подорвано, больше всего он страдал от вынужденного бездействия, оторванности от мировой и отечественной науки. Мысль об исследовательской работе не покидала Николая Дмитриевича. В одном из писем к жене он писал: «Мне все хочется сколько-нибудь с пользой провести время и тем хоть сколько-нибудь уменьшить ту рану, которую нанесла моей жизни в смысле бесплатной потери времени тюрьма. Самое ужасное в жизни — это потеря времени, т. к. жизнь человеческая необычайно коротка и при бездеятельности бессмысленна. Тюрьма же... приостановила мою научную работу и притом приостановила ее в самый критический момент, т. к. идут годы и мои научные планы разлетаются, как песок». С трудом удалось Евгении Давыдовне передать совсем небольшую часть необходимых Николаю Дмитриевичу книг по философии, математике, экономике. Превозмогая тяжелое физическое состояние, ощущение глубокой несправедливости и гнетущей безысходности своего положения, Н. Д. Кондратьев работал над проблемами экономической динамики. Он писал книгу о тренде, после которой намеревался написать еще несколько исследований. В конце 1934 г., когда работа над этой книгой подходила к концу, он писал жене: «Как только кончу эту книгу, начну книжку о больших колебаниях, план которой и содержание для меня уже вполне ясны. Затем я буду писать книгу о малых циклах и кризисах. После этого вернусь к вводной общеметодологической части, которую в черновиках передал тебе. И, наконец, закончу все пятой книгой по статистической теории социально-экономической генетики, или развития. Впрочем, все это планы, для которых нужны силы, душевное спокойствие и вера. Поэтому планы могут остаться только планами...».[8] По-видимому, в конце 1936 г. в состоянии здоровья Николая Дмитриевича наступил перелом к худшему, не оставлявший у него надежды на выздоровление. Практически не было возможности работать, а надвигавшаяся слепота грозила прервать единственную и очень хрупкую нить, связывавшую его с миром, с близкими. Последнее письмо — напутствие дочери — он написал 31 августа 1938 г., менее чем за три недели до повторного приговора по его делу, определившего высшую меру наказания — расстрел. Надо заметить, что на рубеже 20-х и 30-х гг. были оборваны важнейшие направления научных исследований: изучение эволюции крестьянского хозяйства (организационнопроизводственная школа, возглавляемая А.В.Чаяновым), разработка методологии текущих планов (В.Г.Громан, В.А.Базаров), построение баланса народного хозяйства (П.И.Попов, Л.Н.Литошенко), разработка теории роста и перспективного планирования (Г.А.Фельдман, Н.А.Ковалевский), разработка проблем кредитно-денежного регулирования (Г.Я.Сокольников, Л.Н.Юровский, А.А.Соколов, Н.Н.Шапошников, Н.Д.Кондратьев и др.), прогнозирование долговременных циклов конъюнктуры (Н.Д.Кондратьев, выдающийся ученый, который внес свой вклад в разработку практически всех названных выше проблем). Каждое из этих направлений, оборванное, уничтоженное, ошельмованное в нашей стране, послужило тем не менее истоком для разработки целых пластов научной теории за рубежом. Учение А.В.Чаянова о кооперации, не поглощающей крестьянское индивидуальное хозяйство, а вырастающей над ним, объединяющей отдельные отрасли крестьянского хозяйства в соответствии с оптимальными размерами производства в каждой из этих отраслей, послужило теоретической основой для мощного развития кооперации в Западной Европе, Латинской Америке, Японии. Идеи первого баланса народного хозяйства, выдвинутые группой советских экономистов во главе с Л.Н.Литошенко и П.И.Поповым, легли в основу принятого теперь во всем мире национального счетоводства, типовые формы которого разработаны научными учреждениями ООН и рекомендованы всем странам. Разработки Г.А.Фельдмана явились первой моделью экономического роста; дальнейшая разработка закономерностей и внутренних зависимостей экономического роста началась на Западе после второй мировой войны. В.А.Базаров впервые сформулировал проблему оптимизации плановых решений. Поиски методов оптимизации составили целое направление не только в экономической теории, но и в математике (линейное программирование). Огромное влияние на развитие теории больших циклов конъюнктуры оказали труды Н.Д.Кондратьева. Наконец, школа советских финансистов заложила основы учения о кредитном и монетарном регулировании экономики, приобретающем все большее значение в современном мире.[9] Каждое из этих направлений было уничтожено Сталиным. Прошло 25 лет, приговор 1938 г. был отменен, а еще через 24 года был отменен и приговор 1931 г. Н. Д. Кондратьев вместе с другими учеными, проходившими по делу о «трудовой крестьянской партии», полностью реабилитирован. Глава 2. Концепция «длинных волн» Н. Д. Кондратьева Абсолютно революционной гипотезу Кондратьева считать нельзя: цикличность (болееменее равномерное чередование спадов и подъемов) в развитии экономики была известна задолго до его работ. Еще во второй половине XIX века французский ученый Клемент Жюгляр, исследуя темпы роста совокупного капитала, пришел к выводу о наличии экономических циклов, связанных с возобновлением "активной части основного капитала". Исходя из обнаруженной динамики (1816/1819 – 1828 – 1839 - 1848/1849 – 1855 – 1864 - 1872/1873), он определил длину экономических циклов в 7-11 лет (заметим, что как раз такой интервал наблюдался и в последние 30 лет в среднесрочных циклах динамики мирового ВВП, минимальные темпы роста которого приходились на кризисные годы - 1973, 1982, 1991, 2001 гг.) Жюгляр не дал какого-либо объяснения обнаруженной закономерности. Чуть позже Карл Маркс объяснил цикл Жюгляра периодическим массовым обновлением основного капитала. Оскільки во времена Маркса основной и наиболее активной частью основного капитала являлось промышленное оборудование, то было логично приравнять период обновления капитала со средней продолжительностью износа (морального и материального устаревания) современных (тогда) станков и оборудования. "Жюгляровские" циклы исследовали Туган-Барановский (один из учителей Кондратьева), Гельфанд, Лексюр.[10] Однако в начале XX века появились работы, из которых стало ясно, что на 9-летних циклах "свет клином не сошелся". Немецкий экономист А. Шпитгоф, изучая кризисы европейской экономики, начиная со второй четверти XIX века, пришел к выводу о возможности существования примерно 40-летних циклов (состоящих из примерно равных по продолжительности периодов роста и падения). Чуть позже американский экономист Дж. Китчин открыл, наоборот, циклы малой продолжительности, связанные с периодическим колебанием вложений в товарные запасы каждые 3-4 года. Впоследствии эти циклы были удачно использованы для анализа рынков потребительских товаров длительного пользования. Отдельно хочется отметить, как оригинально ложатся в "Прокрустово ложе" теории Китчина российские события последнего времени: 1989 ("бархатные революции") – 1992 (начало либеральных реформ) – 1995 (банковский кризис, переход к жесткой монетаристской политике) – 1998 (августовский кризис) – 2001 (мировой экономический кризис, окончание бурного развития экономики периода 19992000 гг.). Итак, стало понятно, что цикличность, присущая экономике, весьма и весьма неоднозначна. Что же сделал Кондратьев и в чем состоит его основная заслуга? Прежде чем выдвинуть свою гипотезу, Кондратьев провел подробный анализ огромного количества статистических данных по Англии, США, Франции и Германии с 1790 г. по 1920 г. В единое целое было собрано все то, что имело какое-никакое отношение к экономике, все то, до чего исследователь мог "дотянуться": изменение объемов добычи, производства и потребления угля, чугуна и свинца, объемов добычи золота, изменение среднего уровня оптовых цен, средний процент на вложенный капитал, средний уровень заработной платы, изменение посевных площадей овса, стоимость портфеля Французского банка, объем вкладов в сберегательных кассах, потребление хлопка, кофе, сахара и т.д. і т.п. Анализ развития экономик четырех ведущих стран мира позволил Кондратьеву предположить существование больших циклов изменения экономической конъюнктуры длиной от 48 до 60 лет. Каждый цикл, по предположению ученого, состоял из повышающей ("повышательной") и понижающей ("понижательной") волн, каждая из которых (и это чрезвычайно важно!) имела одинаковую структуру. Во-первых, перед началом и в начале повышательной волны каждого длинного экономического цикла наблюдаются глубокие изменения в условиях экономической жизни общества. Эти изменения связаны с значительными изменениями в технике (чему предшествуют, в свою очередь, значительные технические открытия и изобретения), а также вовлечением в мировые экономические связи новых стран. Во-вторых, на периоды повышательной волны каждого большого цикла приходится наибольшее число социальных потрясений (войн и революций). Социальные потрясения повышательных волн намного превосходят таковые в периоды понижательных волн как по числу событий, так и (что более важно) по числу жертв и разрушений. В-третьих, периоды понижательной волны каждого большого цикла сопровождаются длительной и ярко выраженной депрессией сельского хозяйства. В-четвертых, в периоды повышательной волны большого цикла среднесрочные циклы характеризуются краткостью депрессий и интенсивностью подъемов, в периоды понижательной волны большого цикла наблюдается обратная картина. Кондратьев предположил, что в период с 1914 по 1920 началась очередная понижательная волна, а из аппроксимации полученных им результатов следует, что в дальнейшем низшими точками развития мировой экономики должны были стать: 1941-47 (!) и 19952001 (!) гг., а наивысшими – 1968-1974 (!) и 2022-2028 (?) гг. Работы Кондратьева (несмотря на их чрезвычайную эмпиричность) стали предметом пристального внимания в различных экономических школах. Здесь нельзя не упомянуть Ростоу, Форрестера, Фримена, Яковца, однако о работах Гольдстайна (его теории военных циклов) хочется сказать отдельно. Гольдстайн рассматривал войны и их последствия в качестве основного фактора существования длинных волн в экономике, исходя из того, что военная мощь вполне может рассматриваться как индикатор мощи экономической (содержание сильной армии и ведение войн во все времена стоило чрезвычайно дорого). Интенсивность войн оценивалась ученым не по числу самих войн, а по числу вызванных ими жертв и разрушений. Отмеченная Кондратьевым четко выраженная повторяемость широкомасштабных войн в повышательных фазах длинных волн, была прослежена Дж. Гольдстайном вплоть до 1500 года (!). На сегодняшний день непосредственное практическое использование результатов работ Н.Д. Кондратьева, посвященных теории больших циклов, во многом ограничено. В первую очередь, это связано с тем, что многие постоянно действующие факторы нециклического свойства, определяющие скорость развития трендов (например, связанные с развитием научно-технического прогресса и демографической динамикой), во второй половине XX века получили невероятно интенсивное развитие. Это не могло не отразиться на масштабах и продолжительности циклов, связанных с обновлением основного капитала, промышленной инфраструктуры и техническими (технологическими) изменениями способов производства. Вместе с тем, нет никаких оснований оспаривать описанную Кондратьевым внутреннюю структуру экономических циклов, понимание которой представляется чрезвычайно важным для дальнейших исследований сложных систем.[11] На страницах мировой экономической летописи было бы неверно обходить вниманием классиков, а Николай Дмитриевич Кондратьев, вне всякого сомнения, является таковым. Классика – это то, что остается актуальным независимо от времени. В эпиграфе одной из своих статей, оценивая экономическую ситуацию до и после октябрьской революции, он писал о глубокой трагедии русской демократии: "Сущность этой трагедии заключается в несоответствии между уровнем культуры нашей демократии и сложностью мировой экономической жизни, в несоответствии между чаяниями и выступлениями, с одной стороны, и объективными возможностями, условиями действительности – с другой".[12] Висновок Мало кому известное в России, кроме специалистов, имя Н.Кондратьева в среде зарубежных ученых, занимающихся проблемами цикличности развития мирового хозяйства, говорит о многом. Он разработал теорию динамичного развития хозяйства еще в 20-е годы. Его труды остаются популярными и издаются до сих пор. Доброе имя ученого на родине было возвращено Н.Кондратьеву только в 1987 году после реабилитации репрессированных в 30-е годы ученых-аграрников, в числе которых был и А.Чаянов. Вина "врагов народа" была лишь в том, что они жили жизнью страны и искали приемлемые формы и способы возрождения народного хозяйства. В отличие от сталинской коллективизации, приведшей страну к голоду, они разрабатывали свои подходы к организации крестьянских хозяйств, доказывали взаимообусловленные связи между земледелием и промышленностью. Согласно теории больших циклов экономической конъюнктуры Н.Кондратьева, "войны и революции возникают на почве реальных, и прежде всего экономических, условий... на почве повышения темпа и напряжения хозяйственной жизни, обострения экономической борьбы за рынки и сырье... Социальные потрясения возникают легче всего именно в период бурного натиска новых хозяйственных сил" (1926 г.). Однако социальная неустроенность и стремление быстрее преодолеть ее чаще всего и толкают на тупиковый путь. Н.Кондратьев был не только свидетелем революций 1917 года. Он входил в последний состав Временного правительства товарищем министра продовольствия. Родился он в многодетной крестьянской семье. Случайно ли его столетие совпало с началом крушения нашей экономики? С юношеских лет Николай - сторонник радикальной крестьянской демократии. Революция наконец-то открыла возможность начать возрождение страны, сдерживавшееся ранее крепостничеством и самодержавием. Но каким оказался 1917 год? Объективную картину тех событий дал сам Н.Кондратьев. Он подчеркивает, что это было глубокой трагедией русской демократии. "Сущность этой трагедии заключается в несоответствии между уровнем культуры нашей демократии и сложностью мировой экономической жизни, в несоответствии между чаяниями и выступлениями, с одной стороны, и объективными возможностями, условиями действительности - с другой". Список джерел та літератури Література Ефимкин А. П. Дважды реабилитированные Н. Д. Кондратьев. П. Н. Юровский. М., 1991. Макашева Н. А. Н. Д. Кондратьев: Биографический очерк // Н.Д.Кондратьев. Проблеми економічної динаміки. М., 1989. С. 6 – 20. Маневич В.Е.Сталинизм и политическая экономия // Репрессированная наука.М., 1991. С. 181 – 198. Н.Д. Кондратьев, Н.П. Макаров, А.В. Чаянов. О.М. Челинцев. Указатель литературы. М., 1986. Наук. наследие Н. Д. Кондратьева и современность. Ч. 1 – 2. М., 1991. Политические деятели России 1917: Биографический словарь. Москва, 1993. Джерела Кондратьев Н. Д. Проблемы экономической динамики. М., 1989. Кондратьев Н. Д. Основные проблемы экономической статики и динамики. М., 1991. Кондратьев Н. Д. Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революции. М., 1991. Сталин И. В. О задачах хозяйственников: Речь на первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности 4 февраля 1931 г. // Сталин И. В. Вопросы ленинизма. Вид. 11-е. М. 1939. С. 330. [1] Ефимкин А. П. Дважды реабилитированные Н. Д. Кондратьев. П. Н. Юровский. М., 1991. [2] Макашева Н. А. Н. Д. Кондратьев: Биографический очерк // Н.Д.Кондратьев. Проблеми економічної динаміки. М., 1989. С. 6 – 20. [3] Макашева Н. А. Н. Д. Кондратьев: Биографический очерк // Н.Д.Кондратьев. Проблеми економічної динаміки. М., 1989. С. 6 – 20. [4] Макашева Н. А. Н. Д. Кондратьев: Биографический очерк // Н.Д.Кондратьев. Проблеми економічної динаміки. М., 1989. С. 6 – 20. [5] Цит. по: Макашева Н. А. Н. Д. Кондратьев: Биографический очерк // Н.Д.Кондратьев. Проблеми економічної динаміки. М., 1989. С. 6 – 20. [6] Макашева Н. А. Н. Д. Кондратьев: Биографический очерк // Н.Д.Кондратьев. Проблеми економічної динаміки. М., 1989. С. 6 – 20. [7] Макашева Н. А. Н. Д. Кондратьев: Биографический очерк // Н.Д.Кондратьев. Проблеми економічної динаміки. М., 1989. С. 6 – 20. [8] Цит. по: Макашева Н. А. Н. Д. Кондратьев: Биографический очерк // Н.Д.Кондратьев. Проблеми економічної динаміки. М., 1989. С. 6 – 20. [9] Маневич В.Е.Сталинизм и политическая экономия // Репрессированная наука. М., 1991. С. 181 – 198. [10] Науч. наследие Н. Д. Кондратьева и современность. Ч. 1 – 2. М., 1991. [11] Науч. наследие Н. Д. Кондратьева и современность. Ч. 1 – 2. М., 1991. [12] Науч. наследие Н. Д. Кондратьева и современность. Ч. 1 – 2. М., 1991. http://ua-referat.com
