Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б)
реклама
Докладчик: Марина Олеговна Окунева студентка 310 группы юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова – Да ни за что меня там неделю продержали. Я с картошкой приехал – грузовик пригнал в ОРС завода «Борец», у них с нашим совхозом договор есть, – разгрузил картошку и собрался уже назад ехать, а на Сущевском валу ЗИС-101 выкатывает на красный свет и на полном ходу в меня – шарах! Меня самого осколками исполосовало, а они там, в легковой-то, конечно, в кашу. А пассажир – какая-то шишка на ровном месте! Ну конечно, сразу здесь орудовцы, из ГАИ хмыри болотные понаехали, на «виллисе» пригнал подполковник милицейский – шухер, крик до небес! И все на меня тянут! Я прошу свидетелей записать, которые видели, что это он сам в меня на красный свет врубил, а они все хотят носилки с пассажиром тащить. Ясное дело, одна шатия! Хорошо хоть, сыскались тут какие-то доброхоты, адреса свои дали, телефоны. А меня везут на Мещанку – там у них городское ГАИ, – свидетельствуют, проверяют, не пьяный ли я. А у меня с утра маковой росины во рту не было. Ну, составляют протокол, заполняют анкет. Дошло до того места, что был я судимый и зона у меня стокилометровая, так они прямо взъелись: надо, мол, еще выяснить, не было ли у тебя умысла на теракт!.. Положение о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо для Союза ССР опасных преступлениях против порядка управления) от 25 февраля 1927 года: ст. 8 – теракт (расстрел по ст. 2) УК РСФСР 1926 г. в ред. от 6 июня 1927 г.: 58.1. Контрреволюционным признается всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти рабочекрестьянских советов и избранных ими, на основании Конституции Союза С.С.Р. и конституций союзных республик, рабочекрестьянских правительств Союза С.С.Р., союзных и автономных республик, или к подрыву или ослаблению внешней безопасности Союза С.С.Р. и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции. 58.8. Совершение террористических актов, направленных против представителей Советской власти или деятелей революционных рабочих и крестьянских организаций, и участие в выполнении таких актов, хотя бы и лицами, не принадлежащими к контрреволюционной организации, влекут за собою меры социальной защиты, указанные в ст. 58.2 настоящего Кодекса. (высшую меру социальной защиты - расстрел или объявление врагом трудящихся с конфискацией имущества и с лишением гражданства союзной республики и, тем самым, гражданства Союза С.С.Р. и изгнанием из пределов Союза С.С.Р. навсегда, с допущением, при смягчающих обстоятельствах, понижения до лишения свободы со строгой изоляцией на срок не ниже трех лет, с конфискацией всего или части имущества.) До 1934 г. дела о терактах рассматривались в соответствии с УПК РСФСР 1923 г.в ред. от 5 ноября 1928 г.: ст. 26. Ведению губернских судов исключительно подлежат дела: а) о преступлениях контрреволюционных, предусмотренных ст.ст. 58.2 – 58.18. <…> ст. 27. Подсудность дел военному трибуналу определяется Положением о военных трибуналах и военной прокуратуре. ст. 380. Производство в губернских судах определяется правилами, установленными для производства дел в народных судах с изъятиями, определенными в нижеследующих статьях. <…> ст. 381. Допущение обвинения и защиты в судебном заседании, по делам, рассматриваемым в губернских судах, необязательно и разрешается каждый раз в распорядительном заседании в зависимости от сложности дела, доказанности преступления или особого политического или общественного интереса дела. Губернский суд обязан допустить или назначить защитника, если по делу допущен обвинитель. Отказ подсудимого от защитника не препятствует допущению обвинителя. ст. 382. Губернский суд вправе не допустить к защите любое из формально правомочных на то лиц, если признает данное лицо несоответствующим для выступления по данному делу в зависимости от существа особого характера дела. ст. 384. По всем делам, поступающим на рассмотрение губернских судов производство предварительного следствия является обязательным. ст. 394. Губернский суд вправе при рассмотрении дела прекратить допрос свидетеля или свидетелей в любой момент допроса таковых, если признает, что показаниями допрошенных свидетелей вполне установлены те обстоятельства, для установления которых свидетель вызывался. ст. 395. Оглашение имеющихся в деле документов и приобщение новых документов, а равно оглашение показаний, даваемых на предварительном следствии и на дознании свидетелями, как вызывавшимся, так и не вызывавшимся в судебное заседание, разрешается губернским судом по его усмотрению, как по собственной инициативе, так и по ходатайству сторон. Равным образом могут быть оглашены по усмотрению губернского суда, как по его инициативе, так и по ходатайству сторон, показания, данные подсудимым на предварительном следствии или на дознании. ст. 396. Стороны имеют право ссылаться в прениях на все имеющиеся в деле документы и показания, независимо от того, оглашались или не оглашались в судебном заседании означенные документы и показания. Равным образом губернский суд вправе при вынесении приговора принимать в соображение вышеуказанные документы и показания, независимо от их оглашения в судебном заседании. ст. 397. Губернский суд вправе, независимо от ранее состоявшегося определения о допущении сторон к участию в судебном заседании, постановить о недопущении прений сторон, если признает дело достаточно выясненным на судебном следствии. -> Ст. 400. Приговоры губернских судов могут быть обжалованы сторонами в кассационном порядке. Срок для обжалования устанавливается: для прокурора в течение 72 часов с момента провозглашения приговора, а для подсудимого в течение 72 часов с момента вручения ему копии приговора. Копия приговора обязательно вручается подсудимому в течение 24 часов с момента провозглашения приговора. Ходатайство о восстановлении срока на принесение кассационной жалобы подается в губернский суд постановивший приговор, и разрешаются в распорядительном заседании. Ст. 401. Губернский суд после получения кассационной жалобы или протеста обязан направить все дело в течение 24 часов в Верховный Суд по кассационной коллегии, при этом губернский суд вправе приложить к делу свои объяснения по поводу принесенной жалобы или протеста. Ст. 402. Принесение кассационной жалобы или протеста приостанавливает приведение в исполнение приговора, от губернского суда зависит в этих случаях принятие соответствующих мер пресечения. Ст. 436. При рассмотрении кассационных жалоб и протестов, кассационная коллегия руководится правилами, изложенными в ст. ст. 411 - 412 и 421 Уголовно-Процессуального Кодекса. Основаниями к отмене приговора в кассационном порядке являются обстоятельства, указанные в ст. ст. 413 - 417 УголовноПроцессуального Кодекса. Ст. 413. Основаниями к отмене приговоров в кассационном порядке являются: 1) недостаточность и неправильность проведенного следствия; 2) существенное нарушение форм судопроизводства; 3) нарушение или неправильное применение закона; 4) явная несправедливость приговора. Ст. 414. Недостаточным и неправильно проведенным признается следствие, которое проведено таким образом, что остались невыясненными ни на предварительном ни на судебном следствии обстоятельства, выяснение коих необходимо должно было повлиять на приговор. Ст. 415. Существенными нарушениями форм судопроизводства признаются нарушения статей настоящего Уголовно-Процессуального Кодекса, которые путем лишения или стеснения гарантированных законом прав сторон, при рассмотрении дела или иным путем, помешали суду всесторонне разобрать дело и повлияли или могли повлиять на вынесение правильного приговора. Приговор во всяком случае подлежит отмене: 1) при неправильном составе суда; 2) в случае непрекращения дела судом при наличии условий, обязательно влекущих прекращение (ст. 4 УголовноПроцессуального Кодекса); 3) при рассмотрении дела в отсутствии подсудимого, когда такое рассмотрение по закону не допускается; 4) в случае рассмотрения без участия защитника дела, в котором участие защитника является обязательным. Ст. 416. Нарушением или неправильным применением закона является: 1) неприменение судом закона, который подлежал применению; 2) применение закона не подлежащего применению; 3) неправильное истолкование закона, противоречащее его точному смыслу или общему характеру; 4) применение узаконений и распоряжений, изданных не надлежащими инстанциями или не в надлежащем порядке, или же нарушающих постановления центральной власти. Отмена приговора во всех этих случаях может последовать только, если допущенная судом ошибка повлекла за собой постановление иного наказания, нежели то, которое должно бы быть определено судом при надлежащем применении закона. Ст. 417. Приговор признается явно несправедливым, когда назначенное судом наказание хотя и не выходит за законные пределы но по размеру своему резко не соответствует содеянному. 1 декабря 1934 года в УПК союзных республик вносятся изменения - ЦИК СССР постановляет: «Внести следующие изменения в действующие уголовно-процессуальные кодексы союзных республик по расследованию и рассмотрению дел о террористических организациях и террористических актах против работников советской власти: 1. Следствие по этим делам заканчивать в срок не более десяти дней. 2. Обвинительное заключение вручать обвиняемым за одни сутки до рассмотрения дела в суде. 3. Дела слушать без участия сторон. 4. Кассационного обжалования приговоров, как и подачи ходатайств о помиловании, не допускать. 5. Приговор к высшей мере наказания приводить в исполнение немедленно по вынесении приговора». «Задача теперь заключается в том, чтобы, продолжая и впредь беспощадную борьбу со всеми врагами СССР, организовать эту борьбу при помощи более совершенных и надежных методов. Это тем более необходимо, что массовые операции по разгрому и выкорчевыванию вражеских элементов, проведенные органами НКВД в 1937 - 1938 гг., при упрощенном ведении следствия и суда - не могли не привести к ряду крупнейших недостатков и извращений в работе органов НКВД и прокуратуры.» «Главнейшими недостатками, выявленными за последнее время в работе органов НКВД и прокуратуры, являются следующие: Во-первых, работники НКВД совершенно забросили агентурноосведомительную работу, предпочитая действовать более упрощенным способом, путем практики массовых арестов, не заботясь при этом о полноте и высоком качестве расследования. Работники НКВД настолько отвыкли от кропотливой, систематической агентурно-осведомительной работы и так вошли во вкус упрощенного порядка производства дел, что до самого последнего времени возбуждают вопросы о предоставлении им так называемых "лимитов" для производства массовых арестов.» «Во-вторых, крупнейшим недостатком работы органов НКВД является глубоко укоренившийся упрощенный порядок расследования, при котором, как правило, следователь ограничивается получением от обвиняемого признания своей вины и совершенно не заботится о подкреплении этого признания необходимыми документальными данными (показания свидетелей, акты экспертизы, вещественные доказательства и проч.). Часто арестованный не допрашивается в течение месяца после ареста, иногда и больше. При допросах арестованных протоколы допроса не всегда ведутся. Нередко имеют место случаи, когда показания арестованного записываются следователем в виде заметок, а затем, спустя продолжительное время (декада, месяц и даже больше), составляется общий протокол, причем совершенно не выполняется требование статьи 138 УПК о дословной, по возможности, фиксации показаний арестованного. Очень часто протокол допроса не составляется до тех пор, пока арестованный не признается в совершенных им преступлениях. Нередки случаи, когда в протокол допроса вовсе не записываются показания обвиняемого, опровергающие те или другие данные обвинения. Следственные дела оформляются неряшливо, в дело помещаются черновые, неизвестно кем исправленные и перечеркнутые карандашные записи показаний, помещаются неподписанные допрашиваемым и незаверенные следователем протоколы показаний, включаются не подписанные и не утвержденные обвинительные заключения и т.п.» «Органы прокуратуры, со своей стороны, не принимают необходимых мер к устранению этих недостатков, сводя, как правило, свое участие в расследовании к простой регистрации и штампованию следственных материалов. Органы прокуратуры не только не устраняют нарушений революционной законности, но фактически узаконяют эти нарушения. Такого рода безответственным отношением к следственному производству и грубым нарушением установленных законом процессуальных правил нередко умело пользовались пробравшиеся в органы НКВД и прокуратуры - как в центре, так и на местах, - враги народа. Они сознательно извращали советские законы, совершали подлоги, фальсифицировали следственные документы, привлекая к уголовной ответственности и подвергая аресту по пустяковым основаниям и даже вовсе без всяких оснований, создавали с провокационной целью "дела" против невинных людей, а в то же время принимали все меры к тому, чтобы укрыть и спасти от разгрома своих соучастников по преступной антисоветской деятельности. Такого рода факты имели место как в центральном аппарате НКВД, так и на местах.» «В целях решительного устранения изложенных недостатков и надлежащей организации следственной работы органов НКВД и прокуратуры СНК СССР и ЦК ВКП(б) постановляют: 1. Запретить органам НКВД и прокуратуры производство каких-либо массовых операций по арестам и выселению. В соответствии со ст. 127 Конституции СССР аресты производить только по постановлению суда или с санкции прокурора. <…> 2. Ликвидировать судебные тройки, созданные в порядке особых приказов НКВД СССР, а также тройки при областных, краевых и республиканских Управлениях РК милиции. Впредь все дела в точном соответствии с действующими законами о подсудности передавать на рассмотрение судов или Особого совещания при НКВД СССР. 3. При арестах органам НКВД и прокуратуры руководствоваться следующим: а) согласование на аресты производить в строгом соответствии с Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 17 июня 1935 года; б) при истребовании от прокурора санкций на арест - органы НКВД обязаны представить мотивированное постановление и все, обосновывающее необходимость ареста, материалы; в) органы прокуратуры обязаны тщательно и по существу проверить обоснованность постановлений органов НКВД об арестах, требуя в случае необходимости, производства дополнительных следственных действий или представления дополнительных следственных материалов; г) органы прокуратуры обязаны не допускать производства арестов без достаточных оснований. Установить, что за каждый неправильный арест, наряду с работниками НКВД, несет ответственность и давший санкцию на арест прокурор.» «4. Обязать органы НКВД при производстве следствия в точности соблюдать все требования Уголовно-процессуальных кодексов. В частности: а) заканчивать расследование в сроки, установленные законом; б) производить допросы арестованных не позже 24-х часов после их ареста; после каждого допроса составлять немедленно протокол в соответствии с требованием статьи 138 УПК с точным указанием времени начала и окончания допроса. Прокурор при ознакомлении с протоколом допроса обязан на протоколе делать надпись об ознакомлении с обозначением часа, дня, месяца и года; в) документы, переписку и другие предметы, отбираемые при обыске, опечатывать немедленно на месте обыска, согласно ст. 184 УПК, составляя подробную опись всего опечатанного. 5. Обязать органы прокуратуры в точности соблюдать требования Уголовнопроцессуальных кодексов по осуществлению прокурорского надзора за следствием, производимым органами НКВД. В соответствии с этим обязать прокуроров систематически проверять выполнение следственными органами всех установленных законом правил ведения следствия и немедленно устранять нарушения этих правил: принимать меры к обеспечению за обвиняемым предоставленных ему по закону процессуальных прав и т.п.» «7.<…> Придавая особое значение правильной организации следственной работы органов НКВД, обязать НКВД СССР обеспечить назначение следователями в центре и на местах лучших, наиболее проверенных политически и зарекомендовавших себя на работе квалифицированных членов партии. Установить, что все следователи органов НКВД в центре и на местах назначаются только по приказу народного комиссара внутренних дел СССР. Учитывая, что в судебной практике имели место случаи неправильного применения ст.ст. 587, 589 и 5814 Уголовного кодекса РСФСР и соответствующих статей уголовных кодексов других союзных республик, Пленум Верховного суда СССР указывает, что по смыслу этих статей применение их может иметь место лишь в тех случаях, когда обстоятельствами дела установлено, что подсудимый действовал с контрреволюционной целью. В связи с указанным считать утратившими силу все разъяснения и постановления судебных органов, противоречащие настоящему указанию, в частности, разъяснение 18 Пленума Верховного суда СССР от 2 января 1928 г. «О прямом и косвенном умысле при контрреволюционном преступлении». Председатель Верховного Суда СССР И. Голяков Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе: председательствующего Кузнецова В.В., судей Ботина А.Г. и Борисова В.П. 28 марта 2002 года рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации на приговор военного трибунала Южно-Уральского военного округа от 23 января 1951 года, которым А., 1926 года рождения, счетовод школы, ранее не судимый, осужден по ст. 58-8 УК РСФСР к высшей мере наказания расстрелу без конфискации имущества и без права обжалования приговора. В кассационном порядке дело не рассматривалось. Постановлением Президиума Верховного Совета СССР от 30 марта 1951 года высшая мера наказания А. заменена на 25 лет лишения свободы. Заслушав доклад судьи Ботина А.Г. и заключение прокурора Бобылевой Т.М., поддержавшей протест, судебная коллегия установила: А. признан виновным в том, что, будучи недовольным действиями председателя колхоза им. Ворошилова С., отказавшего ему в 1946 году в удовлетворении незаконного требования об отпуске колхозного хлеба, а в августе 1950 года являвшегося инициатором задержания брата подсудимого за кражу колхозного зерна, 24 ноября 1950 года совершил умышленное убийство С., нанеся ему множественные удары специально взятым для этого топором. В протесте прокурором поставлен вопрос об изменении приговора, переквалификации действий осужденного со ст. 58-8 УК РСФСР на п. "а" ч. 1 ст. 136 УК РСФСР и назначении ему наказания в виде лишения свободы сроком на 10 лет. Судебная коллегия, изучив материалы дела и проверив доводы, содержащиеся в протесте, находит их обоснованными по следующим основаниям. Вина А. в умышленном убийстве С. подтверждена показаниями самого осужденного, свидетелей Х. и Б., вещественными доказательствами, актом судебно-медицинской экспертизы. Вместе с тем, суд необоснованно квалифицировал действия А. по ст. 58-8 УК РСФСР как террористический акт, поскольку объективных данных о том, что он совершил убийство на почве классовой мести с контрреволюционным умыслом, в материалах дела не имеется. Эти действия А. должны быть квалифицированы по п. "а" ч. 1 ст. 136 УК РСФСР как умышленное убийство, совершенное из низменных побуждений (месть за отказ выдать зерно и задержание брата). При назначении осужденному наказания судебная коллегия исходит из требований ст. 60 УК РФ. На основании изложенного, руководствуясь ст. 378 УПК РСФСР, судебная коллегия определила: приговор военного трибунала Южно-Уральского военного округа от 23 января 1951 года в отношении А. изменить, переквалифицировать его действия со ст. 58-8 УК РСФСР на п. "а" ч. 1 ст.136 УК РСФСР, по которой назначить ему 10 лет лишения свободы. В остальном приговор оставить без изменения. Президиум Верховного Суда Российской Федерации в составе: председательствующего - Радченко В.И. членов Президиума - Верина В.П., Вячеславова В.К., Жуйкова В.М., Меркушова А.Е., Петухова Н.А., Свиридова Ю.А., Сергеевой Н.Ю., Смакова Р.М., Кузнецова В.В., Каримова М.А., Попова Г.Н. рассмотрел дело по протесту заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Давыдова В.И. на приговор особой коллегии Северного краевого суда от 8 сентября 1934 года, по которому П.Н., <...>, несудимый, крестьянин-единоличник, осужден по ст. 58-8 УК РСФСР к 10 годам лишения свободы. Определением особой коллегии Верховного Суда РСФСР от 5 октября 1934 года приговор оставлен в силе. В протесте поставлен вопрос о переквалификации действий П.Н. со ст. 58-8 УК РСФСР на ст. 136 ч. 1 п. "а" УК РСФСР с назначением по ней 10 лет лишения свободы. Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Лизунова В.М. и выступление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Давыдова В.И., поддержавшего протест, Президиум Верховного Суда Российской Федерации установил: П.Н. признан виновным в том, что 23 сентября 1933 года в дер. Соболиха, при участии К., Г., М., Ц.К., Ц.Н., совершил убийство Н. При этом имеющимся у него ножом, нанес три удара в грудь председателю колхоза "Объединение", члену сельсовета Н., от которых последний скончался. Причиной убийства "явилась злоба" П.Н. на потерпевшего, т.к. он предлагал ему и другим лицам выходить на лесозаготовительные работы, от которых П.Н. уклонялся. В последующем П.Н. длительное время скрывался от органов следствия, другие соучастники преступления были осуждены 13 февраля и 5 июня 1934 года. Приговор и определение подлежат изменению по следующим основаниям. Вину осужденный в совершенном убийстве полностью признал и пояснил, что убийство совершено во время ссоры на почве мести и пьянства. Н., выясняя у односельчанина Г., за что тот ударил его сына, толкнул его. Г. ударил Н. камнем по голове и сбил с ног, а он, П.Н., лежащему Н. нанес три удара ножом в спину. Н. неоднократно направлял его и других на лесозаготовки, но никто туда не шел. Его вина также подтверждена показаниями свидетеля П., протоколом осмотра места происшествия и трупа, другими материалами дела. Обстоятельства дела судом установлены правильно, однако действия П.Н. квалифицированы по ст. 58-8 УК РСФСР необоснованно, поскольку нет данных, что они совершены на почве классовой мести с контрреволюционным умыслом. Его действия следует квалифицировать по ст. 136 ч. 1 п. "а" УК РСФСР как умышленное убийство, совершенное из низменных побуждений. На основании изложенного, руководствуясь п. 5 ст. 378 УПК РСФСР, Президиум Верховного Суда Российской Федерации постановил: приговор особой коллегии Северного краевого суда от 8 сентября 1934 года и определение особой коллегии Верховного Суда РСФСР от 5 октября 1934 года в отношении П.Н. изменить. Его действия со ст. 58-8 УК РСФСР переквалифицировать на ст. 136 ч. 1 п. "а" УК РСФСР, по которой назначить 10 лет лишения свободы. ->
