Фeдор Тютчев

UCLA SLAVIC LANGUAGES
AND LITERATURES
DEPARTMENT
AND
THE UCLA RUSSIAN CLUB
PRESENT:
th
5
Annual Poetry Night
My Favorite
Poem
Valentin Serov
Фeдор Тютчев
Поэзия
Fyodor Tiutchev
Poetry
Среди громов, среди огней,
Среди клокочущих страстей,
В стихийном, пламенном раздоре,
Она с небес слетает к нам –
Небесная к земным сынам,
С лазурной ясностью во взоре –
И на бунтующее море
Льет примирительный елей.
Among storms, among fires,
Among burning passions,
In elemental, flaming strife,
It flies to us from the heavens –
A heavenly creature to earth's son
With gaze of clearest azure –
And on the rebellious sea
It pours a soothing balm.
Constantin Somov
Александр Пушкин
Alexander Pushkin
1799 - 1837
Vasiliy Tropinin, 1827
Александр Пушкин Alexander
Pushkin
Песнь о Вещем Олеге
Как ныне сбирается вещий Олег
Отмстить неразумным хозарам,
Их селы и нивы за буйный набег
Обрек он мечам и пожарам;
С дружиной своей, в цареградской броне,
Князь по полю едет на верном коне.
Song of Prince Oleg
Oleg, the wise Prince, roused to arm,
Cried: "Vengeance on the ruthless horde
Of raiding Chosars! Field and farm
My men shall put to fire and sword!"
And when his faithful horse was brought,
He rode out with his knights and men,
In damascened, gold armor, wrought,
By some deviceful Saracen.
Из темного леса навстречу ему
Идет вдохновенный кудесник,
Покорный Перуну старик одному,
Заветов грядущего вестник,
В мольбах и гаданьях проведший весь век.
И к мудрому старцу подъехал Олег.
Before his men he rode in pride,
Their hero-prince, and nothing feared;
But, ere he reached the forest-side;
From out its darkling deeps appeared
Dread Perun's prophet, old and wise,
Who studied in the secret shrine
That he might in each man's own eyes
His destiny and doom divine.
"Скажи мне, кудесник, любимец богов,
Что сбудется в жизни со мною?
И скоро ль, на радость соседей-врагов,
Могильной засыплюсь землею?
Открой мне всю правду, не бойся меня:
В награду любого возьмешь ты коня".
The brave Prince rode towards him, and cried
"O Wizard, favored of the gods,
What woe or weal shall me betide?
How soon shall I, beneath the sods,
Lie buried, while my foes rejoice?
Fear naught; nor speak with faltering words.
Whate'er my doom, be thine the choice
Of all the horses in my herds!"
"Волхвы не боятся могучих владык,
А княжеский дар им не нужен:
Правдив и свободен их вещий язык
И с волей небесною дружен.
Грядущие годы таятся во мгле;
Но вижу твой жребий на светлом челе.
"No wizard dreads an earthly lord!"
The old man scornful answer flung;
"And naught availeth bribe or sword
To loose or bind the prophet s tongue.
Heaven's secrets are not bought and sold:
The future's veiled in mist and gloom:
Yet, as a tale already told,
On thy bright brows I read thy doom."
Запомни же ныне ты слово мое:
Воителю слава - отрада;
Победой прославлено имя твое;
Твой щит на вратах Цареграда:
И волны и суша покорны тебе;
Завидует недруг столь дивной судьбе.
"Mark well this day the words I speak,
For, ever, to the warrior fame
Brings solace, when he waxes weak
With years and wounds. Know thou, thy name
Is victory! The nations yield
Before thine army's dread advance:
Envied of all, thy golden shield
Hangs o'er the gate of proud Byzance."
И синего моря обманчивый вал
В часы роковой непогоды,
И пращ, и стрела, и лукавый кинжал
Щадят победителя годы...
Под грозной броней ты не ведаешь ран;
Незримый хранитель могущему дан.
The blue sea's treacherous waves to thee,
Though lashed to storm, no scathe shall bring:
They know thee. Lord of Victory!
Nor dread the arrow or the sling,
Or traitorous dagger; for thy life
To all is sacred; and no blow
Shall pierce thine armour in the strife
With thee an unseen guard doth go."
Твой конь не боится опасных трудов:
Он, чуя господскую волю,
То смирный стоит под стрелами врагов,
То мчится по бранному полю.
И холод и сеча ему ничего...
Но примешь ты смерть от коня своего".
"Thy horse, that dreads no furious fray,
Hath borne thee well in many lands;
And like a rock amid the spray
Among the whistling shafts he stands,
Or bears thee through the brunt of spears,
Obedient to thy lightest breath:
Nor frost, nor fight, with thee he fears:
Yet, even he shall be thy death."
Александр Пушкин Alexander
Pushkin
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
I remember a wonderful moment
As before my eyes you appeared,
Like a vision, fleeting, momentary,
Like a spirit of the purest beauty.
В томленьях грусти безнадежной,
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный,
И снились милые черты.
In the torture of hopeless melancholy,
In the bustle of the world's noisy hours,
That voice rang out so tenderly,
I dreamed of that lovely face of yours.
Шли годы. Бурь порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И я забыл твой голос нежный,
Твои небесные черты.
The years flew quickly. The storm's blast
Scattered the dreams of former times,
And I forgot your tender voice,
And the features of your heavenly face.
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои,
Без божества, без вдохновенья,
Без слез, без жизни, без любви.
In remoteness, in gloomy isolation,
My days dragged quietly, nothing was new,
No godlike face, no inspiration,
No tears, no life, no love, no you.
Душе настало пробужденье,
И вот опять явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
Then to my soul an awakening came,
And there again your face appeared,
Like a vision, fleeting, momentary,
Like a spirit of the purest beauty.
И сердце бьётся в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.
And my heart beats with a rapture new,
And for its sake arose again
A godlike face, an inspiration,
And life, and tears, and love, and you.
Александр Пушкин Alexander Pushkin
Зимнее утро
Winter Morning
Мороз и солнце; день чудесный!
Ещё ты дремлешь, друг прелестныйПора, красавица, проснись:
Открой сомкнуты негой взоры
Навстречу северной Авроры
Звездою севера явись!
Вечор, ты помнишь, вьюга злилась,
На мутном небе мгла носилась;
Луна, как бледное пятно,
Сквозь тучи мрачные желтела,
И ты печальная сидела –
А нынче... погляди в окно:
Snow, frost and sunshine – lovely morning!
Yet you, dear love, its magic scorning,
Are still abed... Awake, my sweet!..
Cast sleep away, I beg, and, rising,
Yourself a northern star, the blazing
Aurora, northern beauty, meet.
Last night a snowstorm raged, remember;
A turbid haze swam in the sombre,
Wind-ravaged sky, and through the grey
Murk of the clouds the moon shone dully,
And you sat listless, melancholy:
But now - look out the window, pray –
Igor Grabar
Под голубыми небесами
Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит;
Прозрачный лес один чернеет,
И ель сквозь иней зеленеет,
И речка подо льдом блестит.
Вся комната янтарным блеском
Озарена. Веселым треском
Трещит затопленная печь.
Приятно думать у лежанки.
Но знаешь: не велеть ли в санки
Кобылку бурую запречь?
Скользя по утреннему снегу,
Друг милый, предадимся бегу
Нетерпеливого коня
И навестим поля пустые,
Леса, недавно столь густые,
И берег, милый для меня.
'Neath lucid skies of clearest azure
The winter's rich and dazzling treasure,
Her gorgeous rugs of snow are spread.
The wood is etched against them darkly,
The furs, rime-starred, are green and sparkling
In shiny mail the stream is clad.
A mellow glow like that of amber
Illumes the room... 'Tis good to linger
Beside the gaily crackling stove,
And think and dream... But let our honest
Brown mare without delay be harnessed
That we may take a sledge ride, love.
We'll give free rein to her, and lightly,
The snow of morning gleaming brightly,
Skim over it, and, full of glee,
Cross empty fields and empty meadows,
A once thick wood with trees like shadows,
A stream and shores long dear to me.
Александр Пушкин Alexander Pushkin
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя,
То по кровле обветшалой
Вдруг соломой зашумит,
То, как путник запоздалый,
К нам в окошко застучит.
Наша ветхая лачужка
И печальна и темна.
Что же ты, моя старушка,
Приумолкла у окна?
Или бури завываньем
Ты, мой друг, утомлена,
Или дремлешь под жужжанье
Своего веретена?
The storm wind covers the sky
Whirling the fleecy snow drifts,
Now it howls like a wolf,
Now it is crying, like a lost child,
Now rustling the decayed thatch
On our tumbledown roof,
Now, like a delayed traveler,
Knocking on our window pane.
Our wretched little cottage
Is gloomy and dark.
Why do you sit all silent
Hugging the window, old gran?
Has the howling of the storm
Wearied you, at last, dear friend?
Or are you dozing fitfully
Under the spinning wheel's
humming?
Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя: где же кружка?
Сердцу будет веселей.
Спой мне песню, как синица
Тихо за морем жила;
Спой мне песню, как девица
За водой поутру шла.
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя.
Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя: где же кружка?
Сердцу будет веселей.
Let us drink, dearest friend
To my poor wasted youth.
Let us drink from grief - Where's the glass?
Our hearts at least will be lightened.
Sing me a song of how the bluetit
Quietly lives across the sea.
Sing me a song of how the young girl
Went to fetch water in the morning.
The storm wind covers the sky
Whirling the fleecy snow drifts
Now it howls like a wolf,
Now it is crying, like a lost child.
Let us drink, dearest friend
To my poor wasted youth.
Let us drink from grief - Where's the glass?
Our hearts at least will be lightened.
Антон Дельвиг
Романс
Anton Delvig
Romance
Не говори: любовь пройдет,
О том забыть твой друг желает;
В ее он вечность уповает,
Ей в жертву счастье отдает.
Don't say that love will come and go,
Your friend suggests that you forget it,
He thinks that it's eternal, so
His happiness, he says he'll bet it.
Зачем гасить душе моей
Едва блеснувшие желанья?
Хоть миг позволь мне без роптанья
Предаться нежности твоей.
Why should my soul suppress the will
That flashed and seized me suddenly,
Now let me give myself, and humbly,
All to your tenderness and thrill.
За что страдать? Что мне в любви
Досталось от небес жестоких
Без горьких слез, без ран глубоких,
Без утомительной тоски?
Why should I suffer? What has love
Donated me from up above?
Except for wounds and bitter tear,
Except for sorrow, pain and fear?
Любви дни краткие даны,
Но мне не зреть ее остылой;
Я с ней умру, как звук унылый
Внезапно порванной струны.
1798-1831
Though love is not a lasting thing
I'll never see it kiss the ground,
I'll die with it like the sad sound
Of an abruptly broken string.
Евгений Баратынский Evgeny Baratynsky
Не искушай меня без нужды
Возвратом нежности твоей:
Разочарованному чужды
Все обольщенья прежних дней!
Don’t tempt me with no need
By bringing back your tenderness:
All temptations of the days gone by
Are stranger to a disappointed one!
Уж я не верю увереньям,
Уж я не верую в любовь
И не могу предаться вновь
Раз изменившим сновиденьям.
I don’t believe in assurances no more,
I don’t believe in love no more,
And I can’t indulge in to the dreams
That once betrayed me.
Слепой тоски моей не множь,
Не заводи о прежнем слова,
И, друг заботливый, больного
В его дремоте не тревожь.
Don’t enhance my blind grief,
Say no words about the past
And, oh my caring friend,
Don’t disturb the ill one in his dreams.
Я сплю, мне сладко усыпленье,
Забудь бывалые мечты:
В душе моей одно волненье,
А не любовь пробудишь ты.
I’m sleeping, I’m lulled to sleep so sweetly,
Forget the dreams of past;
You won’t awake any love in my soul,
Just emotions.
1800-1844
Фeдор Тютчев
Fyodor Tutchev
1808-1873
Фeдор Тютчев
Fyodor Tutchev
Silentium!
Silentium!
Молчи, скрывайся и таи
И чувства, и мечты свои –
Пускай в душевной глубине
Встают и заходят оне
Безмолвно, как звезды в ночи, Любуйся ими - и молчи.
Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймет ли он, чем ты живешь?
Мысль изреченная есть ложь.
Взрывая, возмутишь ключи, Питайся ими - и молчи.
Лишь жить в себе самом умей –
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум;
Их оглушит наружный шум,
Дневные разгонят лучи, Внимай их пенью - и молчи!..
Be silent, hide yourself, conceal
Your feelings and your dreams.
And let them rise and set
In your soul's depths
As soundless as the stars at night.
Admire them - and yet stay silent.
How can a heart reveal itself?
How can another fathom you?
All that sustains you comprehend?
A thought once spoken is a lie.
Digging disturbs the spring.
Partake of it - and yet stay silent.
Learn how to live within yourself –
There is within your soul a world entire
Of enigmatic, magic thoughts.
Ambient noise will muffle them,
And daylight's rays will scatter them,Heed their melody - and yet stay silent!..
Фeдор Тютчев
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
Как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.
Гремят раскаты молодые,
Вот дождик брызнул, пыль летит,
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.
С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной и шум нагорный Все вторит весело громам.
Ты скажешь: ветреная Геба,
Кормя Зевесова орла,
Громокипящий кубок с неба,
Смеясь, на землю пролила.
Fyodor Tutchev
I love the storm in the beginning of May
When the first spring thunder
Playfully roars in the blue sky.
Young peals growl,
The rain sprinkles, there is dust in the air.
And the sun shines on the rainy threads.
A forceful stream runs down the mountain.
Bird screams do not stop in the forest.
Forest rumpus, mountain noise –
All resonates joyfully to thunders.
You will say: “Careless Thebe,
Feeding Zeus’ eagle,
Has laughingly spilled
The loudly-boiling potion from the sky.”
Фeдор Тютчев
Fyodor Tutchev
Я встретил вас - и все былое
В отжившем сердце ожило;
Я вспомнил время золотое И сердцу стало так тепло...
I met you and the past
Came back to life in my dead heart.
Remembering a golden time,
My heart became so warm.
Как поздней осени порою
Бывают дни, бывает час,
Когда повеет вдруг весною
И что-то встрепенется в нас,-
Just as in late autumn
There are days, the transient hour,
When suddenly spring wafts again
And something stirs within us,
Так, весь обвеян духовеньем
Тех лет душевной полноты,
С давно забытым упоеньем
Смотрю на милые черты...
So, winnowed within by the breath
Of fullness my soul knew in those years,
With a rapture I thought I'd forgotten,
I stare into your dear face.
Как после вековой разлуки,
Гляжу на вас, как бы во сне,И вот - слышнее стали звуки,
Не умолкавшие во мне...
As if we'd been apart for ages
I stare at you and think I'm dreaming,
And suddenly sounds unsilenced in me
Could be heard within me, but louder!
Тут не одно воспоминанье,
Тут жизнь заговорила вновь,И то же в нас очарованье,
И та ж в душе моей любовь!..
That was more than reminiscence:
My life began to talk once more,
As did in you that very same charm,
As did in my soul that very same love!
Фeдор Тютчев
Fyodor Tutchev
Она сидела на полу
И груду писем разбирала,
И, как остывшую золу,
Брала их в руки и бросала.
She sat upon the floor
Looking through a pile of letters,
She took them up and tossed them
Like so many cold ashes.
Брала знакомые листы
И чудно так на них глядела,
Как души смотрят с высоты
На ими брошенное тело...
She took the familiar pages
And gazed at them strangely,
The way souls look from above
At their discarded bodies . . .
О, сколько жизни было тут,
Невозвратимо пережитой!
О, сколько горестных минут,
Любви и радости убитой!..
O, how much life was in them,
Life irrevocably lived!
O, how many bitter moments,
How much love and joy now dead! . . .
Стоял я молча в стороне
И пасть готов был на колени,И страшно грустно стало мне,
Как от присущей милой тени.
I stood silently aside
Ready to fall on my knees,
And I grew terribly sad,
As if in the presence of a dear ghost.
Михаил Лермонтов Mikhail
Lermontov
1814-1841
Михаил
Лермонтов
Парус
Белеет парус одинокий
В тумане моря голубом!..
Что ищет он в стране далекой?
Что кинул он в краю родном?...
Играют волны — ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит...
Увы! Он счастия не ищет
И не от счастия бежит!
Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой...
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
Mikhail
Lermontov
The Sail
The sail is whitening alone
In blue obscurity of sea:
What did it leave in country own?
What does it want so far to see?..
The wind is strong, the mast is creaking,
The wave is playing with the wave ...
But not a fortune is it seeking,
Nor from this fortune is its way.
By it a stream is bright as azure,
By beams of sun it's warmed and blessed
But it is seeking gales as treasure,
As if the tempests give a rest.
Ivan Aivazovsky
Михаил Лермонтов Mikhail Lermontov
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит.
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит.
I come to the road alone;
The stony path is glistening in the fog.
The night is quiet. The desert is listening to God,
And the stars talks among themselves.
В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сиянье голубом...
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? Жалею ли о чем?
The heavens how glorious and marvelous!
The earth is sleeping in its blue glow…
Why do I feel so much pain and heaviness?
What do I wait for? What do I regret?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть.
Я ищу свободы и покоя!
Я б хотел забыться и заснуть!
Nothing I expect from life nowadays,
And do not regret my past at all.
I seek peace and freedom!
I wish I could forget myself and fall asleep!
Но не тем холодным сном могилы...
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь,
Чтоб, всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб, вечно зеленея,
Темный дуб склонялся и шумел.
But not that cold grave sleep I wish…
I want to fall asleep in such a way
That the life forces would doze in my chest,
And my chest would raise breathing.
And all day and night my hearing soothing,
About love a sweet voice would sing,
Above me forever blooming green,
A dark oak would bow over me and rustle.
Vasily Surikov
Михаил Лермонтов Mikhail
Lermontov
И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят - все лучшие годы!
It's boring and sad, and there's no one around
In times of my spirit's travail...
Desires!...What use is our vain and eternal desire?..
While years pass on by - all the best years!
Любить... но кого же?.. на время - не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? - там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно...
To love...but love whom?.. a short love is vexing,
And permanent love's just a myth.
Perhaps look within? - The past's left no trace:
All trivial, joys and distress...
Что страсти? - ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг Такая пустая и глупая шутка...
What good are the passions? For sooner or later
Their sweet sickness ends when reason speaks up;
And life, if surveyed with cold-blooded regard,Is stupid and empty - a joke...
Алексей Толстой Aleksey Tolstoy
1817-1875
Средь шумного бала, случайно,
В тревоге мирской суеты,
Тебя я увидел, но тайна
Твои покрывала черты.
Лишь очи печально глядели,
А голос так дивно звучал,
Как звон отдаленной свирели,
Как моря играющий вал.
Amid the din of the ball,
In the tumult of everyday bustle,
I chanced to see you, but a secret
Veiled your features;
Only your eyes looked on sadly,
But your voice sounded so divine,
Like the sound of a distant pipe,
Like the sea’s playful wave.
K. Brulov
Мне стан твой понравился тонкий
И весь твой задумчивый вид,
А смех твой, и грустный и звонкий,
С тех пор в моем сердце звучит.
I loved your slender figure,
And your pensive look,
And your laughter, at once sad and vibrant,
Has been ringing in my heart since then.
В часы одинокие ночи
Люблю я, усталый, прилечь Я вижу печальные очи,
Я слышу веселую речь;
When, in the lonely hours of the night,
I am weary and would lie down to rest,
I see your sad eyes,
And hear your happy voice.
И грустно я так засыпаю,
И в грезах неведомых сплю...
Люблю ли тебя - я не знаю,
Но кажется мне, что люблю!
Then sadly, so sadly, I sink into sleep,
A sleep of dreams beyond recall.
I do not know whether I love you
But I believe that I do.
Иван Тургенев Ivan
Turgenev
Цветок
Тебе случалось — в роще темной,
В траве весенней, молодой,
Найти цветок простой и скромный?
(Ты был один — в стране чужой.)
Он ждал тебя — в траве росистой
Он одиноко расцветал...
И для тебя свой запах чистый,
Свой первый запах сберегал.
И ты срываешь стебель зыбкой.
В петлицу бережной рукой
Вдеваешь, с медленной улыбкой,
Цветок, погубленный тобой.
The Flower
Have you ever happened upon a
simple and modest flower in a dark
grove, in the young spring grass? (you
were alone in a foreign land). It
awaited your arrival, in the dewy
grass it blossomed alone, and saved
its pure scent, its first scent, just for
you. And you pluck it by its trembling
stalk and with a slow smile it
carefully into your lapel, this flower
that you have destroyed.
И вот, идешь дорогой пыльной;
Кругом — всё поле сожжено,
Струится с неба жар обильный,
А твой цветок завял давно.
Он вырастал в тени спокойной,
Питался утренним дождем
И был заеден пылью знойной,
Спален полуденным лучом.
Так что ж? напрасно сожаленье!
Знать, он был создан для того,
Чтобы побыть одно мгновенье
В соседстве сердца твоего.
And so you walk along a dusty
road; around you the entire field
has been scorched, heat streams
down from the heavens, and your
flower has long since wilted. It
grew in the quiet shade, imbibed
the morning rain and was
consumed by the hot dust, singed
by the rays of noonday. Well, no
use feeling sorry about it. It was
created to spend just a moment
lying close to your heart.
Афанасий Фет
Afanasy Fet
Я пришёл к тебе с приветом,
Рассказать, что солнце встало,
Что оно горячим светом
По листам затрепетало;
Рассказать, что лес проснулся,
Весь проснулся, веткой каждой,
Каждой птицей встрепенулся
И весенней полон жаждой;
I have come to you with salutation
To tell you that the Sun has risen
That it has shined its warm light
On foliage.
To tell you that the forest has awakened
That each branch of it has woken up
Every bird has woken up
And the forest is full of spring thirst.
1820-1892
Рассказать, что с той же страстью,
Как вчера, пришел я снова,
Что душа всё так же счастью
И тебе служить готова;
Рассказать, что отовсюду
На меня весельем веет,
Что не знаю сам, что буду
Петь - но только песня зреет.
To tell you that with similar passion as yesterday
I have come to you again
That my soul is still ready to serve
Happiness and you.
To tell you that everything reminds me
Of happiness
That I do not know myself, that I will sing
But the song is being born.
Arkhip Kuinji
Яков Полонский
Yakov Polonsky
Мой костёр в тумане светит,
Искры гаснут на лету…
Ночью нас никто не встретит,
Мы простимся на мосту.
Ночь пройдёт, и спозаранок
В степь далеко, милый мой,
Я уйду с толпой цыганок
За кибиткой кочевой.
На прощанье шаль с каймою
Ты на мне узлом стяни!
Как концы её, с тобою
Мы сходились в эти дни.
My fire glistens in the fog,
The sparks die out, in flight…
Nobody will met us at night,
We will part on the bridge.
When the night is over, at the dusk,
My darling, I will leave for the prairie
With a crowd of gypsies
After the wandering carriage.
As a farewell, tie my fringed shawl
In a knot on my neck!
Like its ends, you and me
Were close these days.
1820-1898
Кто-то мне судьбу предскажет?
Кто-то завтра, сокол мой,
На груди моей развяжет
Узел, стянутый тобой?
Вспоминай, коли другая,
Друга милого любя,
Будет песни петь, играя
На коленях у тебя!
Мой костёр в тумане светит,
Искры гаснут на лету…
Ночью нас никто не встретит,
Мы простимся на мосту.
Who will tell me what’s to be?
Who will tomorrow, my darling,
Untie on my neck
The knot you’ve tied?
Do remember if another,
Loving the dear friend,
Will sing songs and play
On your laps!
My fire glistens in the fog,
The sparks die out, in flight…
Nobody will met us at night,
We will part on the bridge.
Ilya Repin
Владимир Соловьев
Око вечности
Vladimir Solovev
The Eye of Eternity
Одна, одна над белою землею
Горит звезда
И тянет вдаль эфирною стезею
К себе - туда.
О нет, зачем? В одном недвижном взоре
Все чудеса,
И жизни всей таинственное море,
И небеса.
Above white earth a single, single
Star burns
And draws one along a path of ether
To itself - there.
Oh, why is it so? In one steady gaze
All wonders dwell,
The mysterious sea of all life,
And the heavens.
1853-1900
И этот взор так близок и так ясен,Глядись в него,
Ты станешь сам - безбрежен и прекрасен Царем всего.
That gaze is so close and so clear Behold it,
You, too, will be measureless and sublime Master of all.
Arkhip Kuinji
Иннокентий Анненский Innokenty Annensky
Среди миров, в мерцании светил
Одной Звезды я повторяю имя...
Не потому, чтоб я Ее любил,
А потому, что я томлюсь с другими.
И если мне сомненье тяжело,
Я у Нее одной молю ответа,
Не потому, что от Нее светло,
А потому, что с Ней не надо света.
Among the worlds, the sparkling spheres,
The name of One Star only I repeat...
It's not because I love Her dearly
But just because I pine with others.
And when by doubt I'm troubled
I pray to Her alone for answers.
It's not because She gives off light,
But just because with Her I don't need light.
1856-1909
Вячеслав Иванов
Ivanov
Любовь
Viacheslav
Love
Мы - два грозой зажженные ствола,
Два пламени полуночного бора;
Мы - два в ночи летящих метеора,
Одной судьбы двужалая стрела!
Мы - два коня, чьи держит удила
Одна рука, - одна язвит их шпора;
Два ока мы единственного взора,
Мечты одной два трепетных крыла.
We are two trunks ignited by lightning
Two flames in the midnight forest;
We are two meteors flying in the night,
The double-stinging arrow of a single fate!
We are two horses whose reins are held
By the same hand, - bitten by one spur;
We are two eyes of a single gaze,
Two trembling wings of one dream.
1866-1949
Мы - двух теней скорбящая чета
Над мрамором божественного гроба,
Где древняя почиет Красота.
Единых тайн двугласные уста,
We are a pair of shadows grieving
Over the holy marble grave,
Where ancient Beauty slumbers.
The two-voiced mouth of secrets shared,
Себе самим мы - Сфинкс единый оба.
Мы - две руки единого креста.
We two make a single Sphinx.
The two arms of a single cross.
Вячеслав Иванов Viacheslav Ivanov
Русский ум
The Russian mind
Своеначальный, жадный ум,
Как пламень, русский ум опасен:
Так он неудержим, так ясен,
Так весел он - и так угрюм.
Willful and avid mind,The Russian mind is dangerous as flame:
So unrestrainable, so clear,
A happy and a gloomy mind.
Подобный стрелке неуклонной,
Он видит полюс в зыбь и муть,
Он в жизнь от грезы отвлеченной
Пугливой воле кажет путь.
Like the steady hand of a compass
It sees the pole through swells and fog;
It leads the timid will
From distracted dreams to life.
Как чрез туманы взор орлиный
Обслеживает прах долины,
Он здраво мыслит о земле,
В мистической купаясь мгле.
Like an eagle gazing through the mist
To survey the valley's dust
It soberly contemplates the earth,
Floating in a mystic night.
Константин Бальмонт Konstantin Balmont
1867- 1942
Константин Бальмонт Konstantin Balmont
Я мечтою ловил уходящие тени,
Уходящие тени погасавшего дня,
Я на башню всходил, и дрожали ступени,
И дрожали ступени под ногой у меня.
In my dream, I was capturing the escaping shadows,
The escaping shadows of the fading day;
I was ascending the tower, and the stairs were trembling,
And the stairs were trembling under my feet.
И чем выше я шел, тем ясней рисовались,
Тем ясней рисовались очертанья вдали,
И какие-то звуки вдали раздавались,
Вкруг меня раздавались от Небес и Земли.
And the higher I was rising, the more vivid they were,
The more vivid they were, the shapes in the distance,
And some sounds were heard in the distance
They were heard around me as if coming from Sky and Earth.
Чем я выше всходил, тем светлее сверкали,
Тем светлее сверкали выси дремлющих гор,
И сияньем прощальным как будто ласкали,
Словно нежно ласкали отуманенный взор.
And the higher I was rising, the brighter was the blazing,
The brighter was the blazing of the mountain peaks
And with this blazing they were caressing,
They were gently caressing the foggy glance.
И внизу подо мною уже ночь наступила,
Уже ночь наступила для уснувшей земли,
Для меня же блистало дневное светило,
Огневое светило догорало вдали.
And below me, the night has already descended,
The night has descended upon the dreamy earth,
But for me, the sun was still shining
The fiery sun was still shining in the distance.
Я узнал, как ловить уходящие тени,
Уходящие тени потускневшего дня,
И все выше я шел, и дрожали ступени,
И дрожали ступени под ногой у меня.
I have learned to capture the escaping shadows,
The escaping shadows of the fading day,
And higher and higher I was rising, and the stairs were
trembling,
And the stairs were trembling under my feet.
Константин Бальмонт Konstantin Balmont
Я - изысканность русской медлительной речи,
Предо мною другие поэты - предтечи,
Я впервые открыл в этой речи уклоны,
Перепевные, гневные, нежные звоны.
I am the refinement of sluggish Russian speech,
Next to me other poets are primeval,
I was the first to divert these words
Into ringing, angry, tender sounds.
Я - внезапный излом,
Я - играющий гром,
Я - прозрачный ручей,
Я - для всех и ничей.
I am a sudden shift,
I am playful thunder,
I am a clear brook,
I belong to all and no one.
Переплеск многопенный, разорванно-слитный,
Самоцветные камни земли самобытной,
Переклички лесные зеленого мая –
Все пойму, все возьму, у других отнимая.
The foamy splash, discrete and coherent,
Semi-precious stones of a unique land,
The woodland calls of a green May –
I'll grasp it all, claim it from others.
Вечно юный, как сон,
Сильный тем, что влюблен
И в себя и в других,
Я - изысканный стих.
Eternally young, like a dream,
Strong with love
For myself and others,
I am refined verse.
Константин Бальмонт Konstantin Balmont
Я не знаю мудрости, годной для других,
Только мимолетности я влагаю в стих.
В каждой мимолетности вижу я миры,
Полные изменчивой радужной игры.
Не кляните, мудрые. Что вам до меня?
Я ведь только облачко, полное огня.
Я ведь только облачко. Видите: плыву.
И зову мечтателей... Вас я не зову!
Mine is not a wisdom that would suit others,
I only put the fleeting into verse.
In every fleeting thing I see worlds
Full of fickle, colorful play.
Sages, curse me not. Why bother?
I am a mere cloud, full of fire.
I am a mere cloud. See me float.
I call to dreamers...Not to you!
Feodor Vasilyev
Константин Бальмонт Konstantin Balmont
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И синий кругозор.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце
И выси гор.
I entered this world to see the sun
And the blue horizon.
I entered this world to see the sun
And the towering mountains.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть море
И пышный цвет долин.
Я заключил миры в едином взоре.
Я властелин.
I entered this world to see the ocean
And the bright array of vales.
I encompassed worlds in a single glance
I am master of all I survey.
Я победил холодное забвенье,
Создав мечту мою.
Я каждый миг исполнен откровенья,
Всегда пою.
I triumphed over cold oblivion
To create my dream.
In each moment I stream with revelation,
And I always sing.
Мою мечту страданья пробудили,
Но я любим за то.
Кто равен мне в моей певучей силе?
Никто, никто.
My dream was born through suffering,
But I am loved for that.
Who can rival the strength of my song?
No one, no one.
Я в этот мир пришел, чтоб видеть Солнце,
А если день погас,
Я буду петь... Я буду петь о Солнце
В предсмертный час!
I entered this world to see the sun.
And if the day should dim,
I will sing...I will sing of the sun
Until my dying hour!
Feodor Vasilyev
Александр Блок
Alexander Blok
1880-1922
Александр Блок
Alexander Blok
Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.
A girl sang in the church choir
Of all who are weary in foreign lands,
Of all the ships gone out to sea,
Of all who have forgotten their joy.
Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.
Thus her voice sang, flying up to the dome,
And a ray of sun shone on her white shoulder,
And from the darkness all watched and listened
As the white dress sang in the ray.
И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.
And it seemed to all that joy would come,
That all ships had reached shelter in peaceful
harbors,
That all weary people in foreign lands
Had found themselves a serene life.
И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у Царских Врат,
Причастный Тайнам,- плакал ребенок
О том, что никто не придет назад.
And the voice was sweet, and the ray was thin,
And only above, at the altar gates,
In touch with Mystery, - a child wept
Because no one will ever return...
Александр Блок
О доблестях, о подвигах, о славе
Я забывал на горестной земле,
Когда твое лицо в простой оправе
Перед мной сияло на столе.
Но час настал, и ты ушла из дому.
Я бросил в ночь заветное кольцо.
Ты отдала свою судьбу другому,
И я забыл прекрасное лицо.
Летели дни, крутясь проклятым роем...
Вино и страсть терзали жизнь мою...
И вспомнил я тебя пред аналоем,
И звал тебя, как молодость свою...
Я звал тебя, но ты не оглянулась,
Я слезы лил, но ты не снизошла.
Ты в синий плащ печально завернулась,
В сырую ночь ты из дому ушла.
Не знаю, где приют твоей гордыне
Ты, милая, ты, нежная, нашла...
Я крепко сплю, мне снится плащ твой синий,
В котором ты в сырую ночь ушла...
Уж не мечтать о нежности, о славе,
Все миновалось, молодость прошла!
Твое лицо в его простой оправе
Своей рукой убрал я со стола.
Alexander Blok
All valor I forgot and noble deeds
And glory on this grief-filled earth,
While in a simple frame your face
Glowed before me on the desk.
The hour arrived, you left the house.
I flung the cherished ring into the night.
You pledged yourself to someone else,
And I forgot your lovely face.
The days flew by, a cursed swirling swarm...
Liquor and passion tortured my existence...
I recollected you inside the church,
Called out to you as I would to my youth...
I called. You would not look around,
I wept, but you were pitiless.
Sadly you wrapped yourself in a sky blue cloak
Went out the door into the damp night.
I do not know, my sweet and tender one
Where you found shelter for your pride...
I sleep quite soundly, and I dream about the cloak
You wore, as you went out into the night...
I dream no more of tenderness or glory,
They all have passed, my youth is gone!
With my own hand I've taken off my desk
Your face, inside its simple frame.
Александр Блок
Blok
Alexander
О, я хочу безумно жить:
Всё сущее - увековечить,
Безличное - вочеловечить,
Несбывшееся - воплотить!
Пусть душит жизни сон тяжелый,
Пусть задыхаюсь в этом сне, Быть может, юноша веселый
В грядущем скажет обо мне:
Простим угрюмство - разве это
Сокрытый двигатель его?
Он весь - дитя добра и света,
Он весь – свободы торжество!
Oh, how desperately I want to live:
Immortalize the real,
Personify thefaceless,
Give flesh to the nonexistent!
Life's crushing dream may smother me
I may suffocate as I dream, And yet a lighthearted youth, perhaps
Will say of me in times to come:
Let us forgive his gloom - could it be
That it was really his secret drive?
He's but a child of goodness and light,
He's but freedom's triumph!
Николай Гумилев
Шестое чувство
Nikolay Gumilev
The sixth sense
Прекрасно в нас влюбленное вино
И добрый хлеб, что в печь для нас садится,
И женщина, которою дано,
Сперва измучившись, нам насладиться.
Но что нам делать с розовой зарей
Над холодеющими небесами,
Где тишина и неземной покой,
Что делать нам с бессмертными стихами?
Fine is the wine that is in love with us,
The goodly bread we wait for from the oven,
And woman whom we have possessed, at last,
After we've suffered under yoke her own.
But what to do if a red sunset freezes
Above a sky that's drowning in cold,
Where there is silence and unearthly peace,
What can one do with the immortal ode?
1886-1921
Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать.
Мгновение бежит неудержимо,
И мы ломаем руки, но опять
Осуждены идти всё мимо, мимо.
You can't eat it, or drink, or even kiss ...
The moment fled, and next one now hovers,
And we wring hands, but yet once more miss –
We are condemned to miss and miss it over.
Как мальчик, игры позабыв свои,
Следит порой за девичьим купаньем
И, ничего не зная о любви,
Все ж мучится таинственным желаньем;
Just as a boy, forgetting games and friends,
Sometimes beholds the girls bath in a river
And, knowing nothing of the loving trends,
Is yet tormented by a hidden fever;
Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья;
As once in time on overgrowing banks
The moisten creature holed in despair
Of self impotence, feeling on its back
Wings - still unformed and very feeble pair, -
Так век за веком - скоро ли, Господь? Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.
So century after century - when, O Christ?
Under the knife of liberal arts and nature
The flesh breaks down and the spirit cries
As they bear organs of the sixth sensation.
Борис Пастернак
Boris Pasternak
1890 -1960
Борис Пастернак
Boris Pasternak
Мело, мело по всей земле
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
Blizzards were blowing everywhere
Throughout the land.
A candle burned upon the table,
A candle burned.
Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.
As midgets in the summer fly
Towards a flame,
The snowflakes from the yard swarmed to
The window pane.
Метель лепила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
And, on the glass, bright snowy rings
And arrows formed.
A candle burned upon the table,
A candle burned.
На озаренный потолок
Ложились тени,
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья.
And on the white illumined ceiling
Shadow were cast,
As arms and legs and destinies
Fatefully crossed.
И падали два башмачка
Со стуком на пол,
И воск слезами с ночника
На платье капал.
Two slippers fell on to the floor
With a light sound,
And waxen tears dripped from the candle
Onto a gown.
И все терялось в снежной мгле
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
No object in the misty whiteness
Could be discerned.
A candle burned upon the table,
A candle burned.
На свечку дуло из угла,
И жар соблазна
Вздымал, как ангел, два крыла
Крестообразно.
A mild draught coming from the corner
Blew on the candle,
Seduction's heat raised two wings
crosswise
As might an angel.
Мело весь месяц в феврале,
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
It snowed and snowed that February
All through the land.
A candle burned upon the table,
A candle burned.
Борис Пастернак
Гамлет
Boris Pasternak
Hamlet
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.
The noise subsides. I walk onto the stage.
I listen closely to the echo of the hum
And, leaning on the doorway, try to gauge
Just what will happen in the age to come.
На меня наставлен сумрак ночи
Тысячью биноклей на оси.
Если только можно, Aвва Oтче,
Чашу эту мимо пронеси.
The twilight of the night has gathered
A thousand opera-glasses pointing at me.
If only you are willing, Abba Father,
I pray to you, please take this cup from me.
Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.
I love your plan, so fixed and stubborn
And I agree to play this role.
But, as of now, there is a different drama,
This time, dismiss me, I implore.
Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить - не поле перейти.
The plot is predetermined to proceed,
The outcome of my destiny is sealed.
There's Pharisees, hypocricy and greed.
And life is not a walk across a field.
Isaac Levitan
Осип Мандельштам
Ленинград
Osip Mandelshtam
Leningrad
Я вернулся в мой город, знакомый до слез,
До прожилок, до детских припухлых желез.
Ты вернулся сюда, так глотай же скорей
Рыбий жир ленинградских речных фонарей,
I have come back to my city, familiar to the point of tears,
To the blood in my veins, to my childhood’s swollen tonsils.
You have come back here — so swallow up quickly
The cod-liver-oil of the Leningrad river-lamps:
Узнавай же скорее декабрьский денек,
Где к зловещему дегтю подмешан желток.
Петербург! я еще не хочу умирать!
У тебя телефонов моих номера.
Quickly make up your mind to the short December day
When the air is a mess of egg-yolk and evil tar.
Petersburg! I do not wish to die yet:
All my telephone numbers are with you.
Петербург! У меня еще есть адреса,
По которым найду мертвецов голоса.
Я на лестнице черной живу, и в висок
Ударяет мне вырванный с мясом звонок,
Petersburg! I still have addresses
By which I shall find the voices of the dead.
I live on a back-staircase. — Wrenched out with the flesh
The noise of a bell strikes in my temple,
И всю ночь напролет жду гостей дорогих,
Шевеля кандалами цепочек дверных.
And all night long I wait for welcome guests
Stirring at the fetters of door-chains.
1891-1938
Владимир Маяковский
Mayakovsky
Послушайте!
Vladimir
1891- 1937
Listen!
Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают значит - это кому-нибудь нужно?
Значит - кто-то хочет, чтобы они были?
Значит - кто-то называет эти плевочки
жемчужиной?
Listen!
if the stars are lit,
then someone needs it, of course?
then someone wants them there,
calling those droplets of spittle
pearls?
И, надрываясь
в метелях полуденной пыли,
врывается к богу,
боится, что опоздал,
плачет,
целует ему жилистую руку,
просит чтоб обязательно была звезда! клянется не перенесет эту беззвездную муку!
А после
ходит тревожный,
но спокойный наружно.
Говорит кому-то:
"Ведь теперь тебе ничего?
Не страшно?
Да?!"
Послушайте!
Ведь, если звезды
зажигают значит - это кому-нибудь нужно?
Значит - это необходимо,
чтобы каждый вечер
над крышами
загоралась хоть одна звезда?!
And wheezing,
in the blizzards of midday dust,
he rushes to God,
fearing he’s out of time,
and sobbing,
he kisses God’s sinewy hands,
tells Him that it’s important,
pleads to Him that the star must shine!
vowing
that he won’t survive a starless torment!
And later,
he wanders, worried,
though seemingly calm and fit,
and tells somebody:
“Now?
Nothing frightens you?
Right?!”
Listen!
if the stars
are lit,
then someone must really need them?
then it is essential
that at least one star
lights up
over the rooftops each night?!
Марина Цветаева
1892 – 1939
Marina Tsvetaeva
Марина Цветаева
Tsvetaeva
Молитва
Marina
Prayer
Христос и Бог! Я жажду чуда
Теперь, сейчас, в начале дня!
О, дай мне умереть, покуда
Вся жизнь как книга для меня.
I need a miracle, Christ, My Lord!
Here, now, before the sun can rise!
O, let me pass on, while the world
Is like a book before my eyes.
Ты мудрый, ты не скажешь строго:
-"Терпи, еще не кончен срок".
Ты сам мне подал -- слишком много!
Я жажду сразу -- всех дорог!
No, You are fair and will not judge:
“It’s not your time, and so live on.”
For You have given me too much!
I long to take all roads - in one!
Всего хочу: с душой цыгана
Идти под песни на разбой,
За всех страдать под звук органа
И амазонкой мчаться в бой;
I crave it all: With a gypsy’s passion,
To raid and loot, singing a song,
And hearing organs, feel compassion,
And rush to war, - an Amazon;
Гадать по звездам в черной башне,
Вести детей вперед, сквозь тень...
Чтоб был легендой - день вчерашний,
Чтоб был безумьем - каждый день!
Wish on the stars, up in a dungeon,
Lead kids through shadows on the way,
Turn yesterday into a legend,
And suffer madness every day!
Люблю и крест и шелк, и каски,
Моя душа мгновений след...
Ты дал мне детство - лучше сказки
И дай мне смерть - в семнадцать лет!
I love the helmet, cross and veil,
My soul is but a moment’s gleam...
You’ve made my youth a fairytale, Now, let me die - at seventeen!
Марина Цветаева
Tsvetaeva
Marina
Под лаской плюшевого пледа
Вчерашний вызываю сон.
Что это было? — Чья победа? —
Кто побежден?
Under caresses of an ivy plaid
I recall yesterday's dream.
What was it? Who's been defeated?
Whose victory?
Всё передумываю снова,
Всем перемучиваюсь вновь.
В том, для чего не знаю слова,
Была ль любовь?
Rethinking everything once more,
Torturing myself once again.
In this, for which no word I know,
Did love exist?
Кто был охотник? — Кто — добыча?
Всё дьявольски-наоборот!
Что понял, длительно мурлыча,
Сибирский кот?
Who was the hunter? – Who - the prey?
Everything devilishly upside down.
What with its lengthy purring understood
The Siberian cat?
В том поединке своеволий
Кто, в чьей руке был только мяч?
Чье сердце — Ваше ли, мое ли
Летело вскачь?
И все-таки — что ж это было?
Чего так хочется и жаль?
Так и не знаю: победила ль?
Побеждена ль?
In this self-willing one another
Who in whose hand was but a ball?
Whose heart flew - yours or mine,
Do you recall?
And still again - what has it been too?
What do I want, what do I pity?
And I don't know: Did I win? Did somebody
Conquer me?
Konstantin Korovin
Марина Цветаева
Tsvetaeva
Marina
Кто создан из камня, кто создан из глины, А я серебрюсь и сверкаю!
Мне дело - измена, мне имя - Марина,
Я - бренная пена морская.
Who's made of stone, who's made of mud,
And I'm made from silver and shine.
My act is betrayal, my name is Marina,
The fragile sea foam am I.
Кто создан из глины, кто создан из плоти Тем гроб и надгробные плиты...
- В купели морской крещена - и в полете
Своем - непрестанно разбита!
Who is made from mud, who is made from flesh There's coffin and coffin plates..
Baptized in a sea font and unceasingly
Broken in my flight!
Сквозь каждое сердце, сквозь каждые сети
Пробьется мое своеволье.
Меня - видишь кудри беспутные эти? Земною не сделаешь солью.
Through every heart, through every net
Will poke its head my will.
You will not make me the salt of the earth
Can you see these my loose curls?
Дробясь о гранитные ваши колена,
Я с каждой волной - воскресаю!
Да здравствует пена - веселая пена Высокая пена морская!
I resurrect with each wave, pounding
Against your granite knees!
May be well the foam - the high foam The high foam of the seas!
Ivan Aivazovsky
Марина Цветаева
Tsvetaeva
Marina
Ты, меня любивший фальшью
Истины - и правдой лжи,
Ты, меня любивший – дальше
Некуда! - За рубежи!
Ты, меня любивший дольше
Времени. - Десницы взмах!
Ты меня не любишь больше:
Истина в пяти словах.
You who loved me with the falseness
Of truth - and the truth of lies.
You who loved me-beyond
Anything!-Over the edge!
You who loved me beyond
Time-Right hand, wave!
You love me no more:
The truth in five words.
Victor Borisov-Musatov
Сергей Есенин
1895 -1925
Sergey Esenin
Сергей Есенин
Sergey Esenin
Не жалею, не зову, не плачу.
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.
I do not regret, and I do not shed tears,
All, like haze off apple-trees, must pass.
Turning gold, I'm fading, it appears,
I will not be young again, alas.
Ты теперь не так уж будешь биться,
Сердце, тронутое холодком
И страна березового ситца,
Не заманит шляться босиком.
Having got to know the touch of coolness
I will not feel, as before, so good.
And the land of birch trees, - oh my goodness!Cannot make me wander barefoot.
Дух бродяжий! ты все реже, реже
Расшевеливаешь пламень уст.
О, моя утраченная свежесть,
Буйство глаз и половодье чувств!
Vagrant's spirit! You do not so often
Stir the fire of my lips these days.
Oh my freshness, that begins to soften!
Oh my lost emotions, vehement gaze!
Я теперь скупее стал в желаньях,
Жизнь моя, иль ты приснилась мне?
Словно я весенней гулкой ранью
Проскакал на розовом коне.
Presently I do not feel a yearning,
Oh, my life! Have I been sleeping fast?
Well, it feels like early in the morning
On a rosy horse I've galloped past.
Все мы, все мы в этом мире тленны,
Тихо льется с кленов листьев медь…
Будь же ты вовек благословенно,
Что пришло процвесть и умереть.
We are all to perish, hoping for some favor,
Copper leaves flow slowly down and sway...
May you be redeemed and blessed for ever,
You who came to bloom and pass away.
Анна Ахматова
Anna Akhmatova
1899 – 1966
Анна Ахматова
Вечером
Anna Akhmatova
In the Evening
Звенела музыка в саду
Таким невыразимым горем.
Свежо и остро пахли морем
На блюде устрицы во льду.
The garden rang with music
Of inexpressible despair.
A dish of oysters spread on ice
Smelled like the ocean, fresh and sharp.
Он мне сказал: "Я верный друг!"
И моего коснулся платья.
Как не похожи на объятья
Прикосновенья этих рук.
He told me: "I'm a faithful friend!"And lightly touched my dress.
How different from embraces
The touch of those two hands.
Так гладят кошек или птиц,
Так на наездниц смотрят стройных...
Лишь смех в глазах его спокойных
Под легким золотом ресниц.
That's how one strokes a cat or bird
Or looks at slender lady riders...
Just laughter in his quiet eyes,
Beneath his light gold lashes.
А скорбных скрипок голоса
Поют за стелющимся дымом:
"Благослови же небеса –
Ты первый раз одна с любимым".
And the despondent voices of the violins
Sing out beyond the hanging smoke:
"Give blessings to heaven above
At last you're alone with your beloved."
Victor Borisov-Musatov
Анна Ахматова
Песня последней встречи
Anna Akhmatova
Song of the Final Meeting
Так беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки.
Я на правую руку надела
Перчатку с левой руки.
My breast grew helplessly cold,
But my steps were light.
I pulled the glove from my left hand
Mistakenly onto my right.
Показалось, что много ступеней,
А я знала - их только три!
Между кленов шепот осенний
Попросил: "Со мною умри!
It seemed there were so many steps,
But I knew there were only three!
Amidst the maples an autumn whisper
Pleaded: "Die with me!
Я обманут моей унылой,
Переменчивой, злой судьбой".
Я ответила: "Милый, милый!
И я тоже. Умру с тобой..."
I'm led astray by evil
Fate, so black and so untrue.”
I answered: “I, too, dear one!
I, too, will die with you...”
Эта песня последней встречи.
Я взглянула на темный дом.
Только в спальне горели свечи
Равнодушно-желтым огнем.
This is a song of the final meeting.
I glanced at the house's dark frame.
Only bedroom candles burning
With an indifferent yellow flame.
Ivan Kramskoy
Анна Ахматова
Akhmatova
Anna
Сжаты руки под темной вуалью...
"Отчего ты сегодня бледна?"
- Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.
Dark my veil. Hands clenched painfully, tightly.
"Why so white-faced?" "To think, just to think!
It was I made him to drink; of the biting
Wine of sorrow I forced him to drink.
Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот...
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.
How forget? Out he staggered with failing
Strength, and face oddly twisted and grim.
I ran down without touching the handrail,
To the gateway I ran after him.
Задыхаясь, я крикнула: "Шутка
Все что было. Уйдешь, я умру".
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: "Не стой на ветру".
"Please don't go!' I gasped out. 'I was only
Jesting... Please!.. Or I'll die...' With a blind,
With a terrible smile, almost tonelessly,
He brought out 'Do not stand in the wind'"
Valentin Serov
The End