Он знает самые затаенные движения человеческих душ и с

Михаил
Александрович
Шолохов
в жизни
и в литературе
Михаил Шолохов… Он
знает самые затаенные
движения человеческих
душ и с большим
мастерством умеет
показывать это. Даже
самые случайные его
герои, жизнь которых
началась и закончилась
на одной и той же
странице, надолго
остаются в Вашей
памяти.
В.Я. Шишков
Величавая, ласково-светлая под
кипенью облаков бескрайняя
степь. Снежным блеском сияет
цветущая гряда хуторских
садов, а на буграх и увалах
среди стрельчатого
невызревшего ковыля и мертвой
прошлогодней полыни дивно
пунцовеют дикие степные
тюльпаны, лазоревые цветы. В
дальнем донском краю, в самой
глубине его, родился и вырос
Михаил Александрович
Шолохов.
Эта земля, скупая и неласковая с виду,
безмолвствующая на многие версты вековой целиной,
иссеченная глухими ярами и буераками, повитая
невидимыми человечьему глазу звериными тропками,
открыла мальчику многие тайны
Станица Вешенская встретила подростка
Михаила Михайловича Шолохова (деда
писателя) желтыми песками, пустыми без
садов дворами, да одиноким собором,
венчавшим шесть улиц. Определился по
найму приказчиком в лавку к местному купцу
Мохову. Вскоре Михаил Михайлович женился
на дочери хозяина и сам завел своё
хозяйство, стал купцом 3-й гильдии. Крепкие
корни пустили Шолоховы в Вешенской. У
Михаила Михайловича и Марии Васильевны
было восемь детей.
Второй сын Шолоховых Александр
унаследовал от отца деловую хватку, что
помогло ему стать на ноги. В 1880 году
Александр отделился от отца, женился и
переехал в хутор Кружилин, который
находился в двенадцати верстах от
Вешенской. Жена вскоре умерла, и Александр
Михайлович надолго остался вдовцом.
Когда же он захотел связать судьбу с
пришлой крестьянкой Анастасией
Черниковой, родители-старики
Шолоховы воспротивились. Черникову,
не спросив ее желания, выдали замуж
за пожилого атамана-урядника
Кузнецова, который увез жену
подальше от Кружилина. Родители
подыскивали Александру новую
невесту. Однако он не смирился. Не
кроткого нрава была Анастасия
Даниловна. Она ушла от атамана и
под видом экономки поселилась в
доме Александра Михайловича. Здесь
24мая 1905 года и родился Михаил
Александрович Шолохов.
Шесть лет мучительно
переживала Анастасия Даниловна
положение «двумужней», пока смерть
Кузнецова освободила ее от этого.
В 1912 году Александр
Михайлович
и
Анастасия Даниловна
обвенчались, и отец
усыновил своего сына.
В детстве Миша пристрастился к рыбалке, часто проводил целые дни у реки.
С большим наслаждением слушал рассказы стариков о былой казачьей
славе, боевых походах, скитаниях по чужбине. Мария Петровна Шолохова,
жена Михаила Александровича, вспоминала: «Отец его работал одно время
на мельнице , и Миша в этой гуще рос.
Он там. Мать, бывало, шумит ему, чтоб домой шел. Махнет рукой, сядет гденибудь и не вытащишь оттуда… И отец его защищал: «Не тащи, мать. Он
приходит, такие интересные вещи рассказывает, которые я и не замечаю».
Сейчас вы увидите эту мельницу, услышите рассказ смотрителя музея.
Родители поселились в небольшом доме в
хуторе Каргине. Несмотря на
ограниченные средства, они хотели дать
мальчику хорошее образование. В 1911
году Шолоховы пригласили заниматься с
Мишей каргинского учителя Тимофея
Тимофеевича Мрыхина, человека
наблюдательного, сердечного,
интеллигента в полном смысле слова.
Позже, во время обучения в Каргинском
приходском училище, Миша особенно много
читает. Очень скоро его интересы перешагнули
границы отцовской библиотеки
Настоящее
книжное богатство нашел мальчик в библиотеке
каргинского священника отца Виссариона. Здесь
были сочинения Канта, Спинозы, Карла Маркса.
Михаил Александрович вспоминал позже, что в
тот
период
его
особенно
привлекали
произведения Гоголя. Яркий народный язык,
юмор,
поэтическое
описание
украинской
природы произвели большое впечатление на
мальчика.
Вот как выглядела эта школа.
Видя большое пристрастие сына к учебе,
Александр Михайлович определил его в
1914году в Московскую гимназию имени
Григория Шелапутина. В гимназии Миша
проучился только год, потому что у
родителей не хватало средств на его
содержание. В 1915 году отец устроил
сына в гимназию города Богучара
Воронежской губернии. О Богучаре у
мальчика
остались
самые
светлые
воспоминания. Именно там он начал
писать
первые
рассказы.
Учитель
гимназии Тишанский, когда прочитал,
ахнул: перед ним был рассказ о жизни
Петра 1. При всей наивности и неумелости
это было довольно занимательное чтение
и трудно было поверить, что автор десятилетний мальчик.
Окончить гимназию Мише не пришлось. В 1918 году Кайзеровские войска
подступили к городу, и он был вынужден уехать домой в хутор Плешаков. В
1919 году Миша окончил четвертый класс в Вешенской гимназии.
Последующие бурные события на Дону прервали его систематическое
обучение. Время было горячее. Каждый должен был выбрать, с кем он.
В начале 20-х годов молодой Шолохов был
командирован на продработу в Верхне-Донской округ. В
своей автобиографии (1940 год) Михаил Александрович
писал: « В 1922 году был осужден, будучи продкомиссаром,
за превышение власти: 1 год условно». Мария Петровна
Шолохова в 1986 году в ответ на вопрос, в чем состояло
«превышение власти», объяснила; «Какое там «
превышение власти!» Михаил Александрович пострадал за
человечность свою, за то, что старался всех понять, быть
справедливым…».
Мария Петровна рассказывала, что Михаил Александрович,
определяя размеры посевной площади, не допускал
формализма, организовывал тщательную проверку
поступивших от хлеборобов сведений, в отдельных случаях
снижал налоговые показатели, что и было истолковано как
послабление. Принимая во внимание несовершеннолетие,
дали год условно – таково было решение суда. Не удалось
Шолохову в 1922 году, когда он приехал в Москву, чтоб
поступить на работу, подготовиться к экзаменам в
университет: не хватало рабочего стажа… Трудно судить,
почему не была зачтена в стаж культурно- просветительская
деятельность, служба в продотрядах.
1924 год стал началом семейной
жизни Михаила Шолохова. С 11
января этого года и до самых
последних дней рядом был его
лучший
друг,
помощник,
разделявший все тяготы и радости
жизни
МарияПетровна
Громославская. Мария Петровна
вспоминала:
«Возможностей
по
началу никаких не было - ни у Миши,
ни у меня. В Москву как приехали в
первый раз – Миша за любую работу
брался: сапожничал, камни клал на
улицах. Одежда у нас – никакая,
стыдно по улице пройти. Через две
недели потащил меня в Большой
театр.
«Обязательно
надо
посмотреть». Все красиво, все
блестит, люди так хорошо одеты, а
мне стыдно. Миша мне говорил: «А
что ты хочешь? Первое время так и
будет!»
Он сразу сказал жене: «Знаешь что, я тебя заранее предупреждаю работать ты будешь только у меня». Уже тогда Михаил Александрович
задумал написать крупную вещь, и в этой работе ему требовалась
помощь Марии Петровны. Молодая семья поселилась в Каргинской.
Где бы ни был и что бы ни делал М.А. Шолохов. Он пытливо
вглядывался в людей и события. Ему было интересно уловить те
перемены, которые происходили в жизни казаков, новые взгляды,
отношения.
. Страсть к накоплению историй из
жизни простых людей и
осмыслению исторических
событий буквально сжигала
Михаила. В нем зрела
необходимость облегчить свою
душу, выплеснуть свои мысли и
впечатления, поделиться
богатством своей души с другими
людьми.
В короткий срок были созданы
две повести: «Батраки», «Путьдороженька» - и выпущены
сборники «Донские рассказы»
(1926) и «Лазоревая степь» (1926).
После выхода в свет
«Донских рассказов»
молодому Шолохову явно
было уготовлено место в
группе революционных
авторов, бесчувственно
писавших о «романтике
расстрелов», о взрыве
старого быта, о счастье идти
вперед «сквозь
революционный лай».
Никакой тоски,
раздвоенности, красок
сострадания в этом
литературном окружении не
полагалось. Шолохов,
порвавший с этим кругом и
уехавший из Москвы к себе
на родину. «пересоздал
себя, создавая «Тихий Дон»
…
В романе о судьбах народа в
переломную эпоху жизнь
основных действующих лиц
драматична, уроки Григория
Мелехова, главного героя
романа, жестоки. Григорий
любил и был любим.Он
страстно пытается найти
лучшую долю в жизни, ту
правду, под сенью которой
«мог бы посогреться
каждый». И это стремление
было искренним, глубоко
личным и одновременно
затрагивало интересы не
только его самого, но многих
близких ему людей,
любимой женщины, всего
казачества.
Известно, что с детских лет полюбил М. Шолохов народную
песню. По воспоминаниям близких писателя сначала
соседи – одностаничники, а потом и родители стали
замечать удивительную способность мальчика запоминать
и передавать дословно старинные казачьи песни
(походные, свадебные, похоронные)… Ему было всего 5-6
лет Видимо, ещё с детства М. Шолохов запомнил такую
старинную песню, варианты которой потом внёс
эпиграфами ко всему роману «Тихий Дон» и к его главной
шестой части. Вот их начала, они совпадают по мысли:
Ой, ты, наш батюшка, тихий Дон!
Ой, что же ты, тихий Дон, мутнёхонек течешь?
Самая песенная часть романа – первая книга. Поёт
Григорий, «дишкантит» лучше всех в хуторе, поют казаки в
походе, поют на свадьбе Григория и Натальи.
С 30-х годов ХХ века начался действительно «великий перелом» станового
хребта страны, являвшейся по существу крестьянской. М. Шолохов был
непосредственным свидетелем того, что происходило в стране, в жизни
казачьих хуторов и свидетелем небеспристрастным. Однако он был великим
писателем, и в романе «Поднятая целина» есть живая «правда факта»,
которая отличает великого художника.
Писатель так владеет
народной речью, что и
не замечаешь, где она
сама, а где рука
художника. Язык –
основа литературы и он
же – основа красоты
самой жизни, её
богатств, её силы. Так и
юмор Шолохова. Он
говорит не только о
писателе – тонком
стилисте, знатоке
комического, но и о
жизненности,
неувядающей
молодости народа,
способного шуткой
отвести невзгоды,
приободрить
нуждающихся в этом.
В 30-е годы Шолохов был уже всемирно
известен. Беспокоился ли он за судьбы людские,
за судьбу страны?
«…Завтра еду в Москву. События в
Вешенской приняли чудовищный характер.
Петра Красюка, Корешкова и Плоткина
исключили из партии, прямо на бюро
обезоружили и посадили. Это 8-го, сегодня –
семьи их сняли с довольствия, тем самым и
семьи и ребят обрекли на физическое
истребление, купить ничего нельзя, не говоря
уже о хлебе, но даже картошки достать
невозможно.…
.Об этом я буду говорить в Москве - ты
знаешь с кем» – это строки из письма М.
Шолохова Петру Луговому 13. 11. 33г.
Следует заметить, что Плоткин , упомянутый
в письме,- прототип Семена Давыдова из
«Поднятой целины».
Наступил 1934 год, пятый с начала коллективизации,
которая, вопреки ожиданиям, не приносила облегчения
трудовому казачеству. Шолохов прервал работу над
второй книгой «Поднятой Целины».
7.04.34.года Шолохов писал Левицкой: « У нас весна.
Плохая весна. Третью неделю дует суховей, снег потаял,
но земля сухая. Работа идет туго. Грустные дела на тихом
Дону. Хлеба вышло на «трудный день» в среднем по
району – 1,5 кг. И уже давно, с января, примерно, пухнут
люди. Не все, разумеется, но пухнут многие. И помаленьку
мрут от голода, так и не дождавшись зажиточной жизни. А
Шолохов сидит и пишет по ночам, о том, как когда – то
воевали на Дону и как милая несчастная женушка Аксинья
долюбливала Григория. Мужество надо иметь, чтобы
сейчас писать о любви, хотя бы и горькой.»
Люди, встречавшиеся с
Шолоховым, неизменно отмечали
его огромное человеколюбие.
Михаил Александрович старался
скрасить, облегчить жизнь своих
земляков. Вот факты, говорящие
о многом. .Большинство жителей
пили воду из Дона, не очень
чистую и опасную для здоровья.
По инициативе писателя в 1935
году был построен водопровод,
который и сейчас снабжает
Вешенскую чистейшей
родниковой водой. Позже с
помощью Шолохова были
построены педучилище, театр
колхозной казачьей молодежи,
появились электричество и
радио. А еще позже – мост через
Дон, асфальтированные улицы
по всей станице, маленький
аэродром.
Но пришел день в заревах пожарищ,
ставший угрозой всему живому, свободе и
счастью. .Полковой комиссар запаса Михаил
Шолохов с первой минуты войны считал себя
мобилизованным. Шинель на плечи – и до
победы.
Военный
корреспондент
«Правды», он шел с
армией, с народом,
переживал со всеми
горечь первых
поражений, направлял
все душевные силы на
то, чтобы своими
строками нести
народу моральную
поддержку, сообщать
мужество,
непреклонную веру в
победу.
Он писал: «Два чувства
живут в наших сердцах:
любовь к Родине и
ненависть к фашистам.
Любовь будет жить вечно, а
ненависть пусть живет до
окончательного разгрома
врагов».
Как и многие, он познал
тяжесть утрат. Погибла его
мать, многие друзья, сгорел
дом, сгорел архив
писателя. Шолохов говорил:
«Разгромив врагов, мы еще
напишем книги о том, как
мы этих врагов били».
В 1956 году был
опубликован
рассказ «Судьба
человека»повествование о
великой силе
духа русского
народа.
Шолохов долго
вынашивал
замысел этого
рассказа. Еще
свежи были
раны,
кровоточили,
били по живому.
«И хотелось бы думать, что этот русский
человек, человек несгибаемой воли,
выдюжит, и около отцовского плеча
вырастет тот, который, повзрослев,
сможет все вытерпеть, все преодолеть на
своем пути, если к этому позовет его
Родина» - пишет Шолохов.7
21 февраля 1984 года радио сообщило
скорбную весть о кончине великого
писателя современности.
Он похоронен в своей родной земле в
станице Вешенской. И со всего мира
приезжают сюда почитатели шолоховского
таланта, чтобы отдать дань уважения
памяти творца.
«Казакует по родимой степи восточный ветер. Лога
позанесло снегом. Падины и яры сровняло. Нет ни дорог,
ни тропок. Кругом, наперекрест, прилизанная ветрами,
белая голая равнина. Будто мертвая степь. Изредка
пролетит в вышине ворон, древний, как эта степь, как
курган над летником в снежной шапке с бобровой
княжеской опушкой чернобыла. Пролетит ворон, со
свистом разрубая крыльями воздух, роняя горловой
стонущий клекот. Ветром далеко пронесет его крик, и
долго и грустно будет звучать он над степью, как ночью в
тишине нечаянно тронутая басовая струна.
…. под снегом всё же живёт степь. Там, где, как замёрзшие
волны, бугрится серебряная от снега пахота, где мертвой
зыбью лежит заборонованная с осени земля, - там,
вцепившись в почву жадными, живучими корнями, лежит
поваленное морозом озимое жито. Шелковисто – зелёное, все
в слезинках застывшей росы, оно зябко жмётся к хрушкому
чернозёму, кормится его живительной чёрной кровью и ждет
весны, солнца, чтобы встать, ломая стаявший паутиннотонкий алмазный наст, чтобы буйно зазеленеть в мае. И оно
встанет, выждав время! Будут биться в нём перепела, будет
звенеть над ним апрельский жаворонок. И так же будет
светить ему солнце, и тот же будет баюкать его ветер. До
поры, пока вызревший, полнозёрный колос, мятый ливнями и
лютыми ветрами, не поникнет усатой головой, не ляжет под
косой хозяина и покорно уронит на току литые, тяжеловесные
зёрна» (8, 116).
: «С юга двое суток дул тёплый ветер. Сошёл последний снег на
полях. Отгремели пенистые вешние ручьи, отыграли степные
лога и речки. На заре третьего дня ветер утих, и пали под степью
густые туманы, засеребрились влагой кусты прошлогоднего
ковыля, потонули в непроглядной белесой дымке курганы,
буераки, станицы, шпили колоколен, устремлённые ввысь
вершины пирамидальных тополей.
Стала над широкой донской степью голубая весна.
Полая вода только что начала сбывать. На лугу, около огородных
плетней, оголилась бурая, илистая земля, каймой лежал наплав:
оставшиеся от разлива обломки сухого камыша, ветки, куга,
прошлогодние листья прибитый волною дрям. Вербы,
затопленного обдонского леса чуть приметно зеленели, с ветвей
кисточками свисали серёжки. На тополях вот-вот готовы были
развернуться почки, у самых дворов хутора клонились к воде
побеги окружённого разливом краснотала. Жёлтые пушистые, как
неоперённые утята, почки его ныряли в волнах, раскачиваемые
ветром.
Писатель Николай Корсунов вспоминает: «…Когда мы
спустились вниз и прошли по саду, чтобы еще раз поклониться
дорогой могиле, соловьи выщелкивали, свистели, казалось,
каждой яблоньке, каждой березке, славя синеву неба, славя
жизнь, которую так горячо любил он и которую так прекрасно
воспел»:
В звуке «Шолохов» шепчутся маки,
И волна догоняет волну,
И летят дончаки, аргамаки,
Натянув горизонта струну.
О, как больно летят, задевая
Окончания нервов земли!
Плачь, крутая земля золотая,
Плачьте белым венком – ковыли…
Не затихнут о нем разговоры
Новых листьев под ветром донским,
Потому что, конечно, не скоро
Кто-то в слове сравняется с ним.
«Памяти гения». Феликс Чуев.
«Чем
же ещё может быть
оправдана жизнь и работа
каждого из нас, если не
доверием народа, не
признанием того, что ты
отдаёшь народу…, Родине
все свои силы и
способности».
М.А. Шолохов.