ppt, 2,8M

Е.С. Абелюк
Игры с мифами
Занятие 3
XVII ЛЛШ, Ратмино,
15/07/2015
Словник
мифологического словаря поэзии
пушкинской эпохи не особенно
велик
Имена
Балтазар Перуцци. Танец муз и Аполлона.
XVI в. Рим
Музы
Клиа точны бытия
В память предает, поя.
Мелпомена восклицает
И в трагедии рыдает.
Талия, да будет прав,
Осмехает в людях нрав.
Пажить, равно жатву серпа,
Во свирель гласит Эвтерпа.
Гуслей Терпсихора звук
Соглашает разный вдруг.
Эрата смычком, ногами
Скачет, также и стихами.
Урания звезд предел
Знает, свойство и раздел.
Каллиопа всех трубою
Чтит героев всезлатою.
Упражняясь наконец
В преклонении сердец,
Полигимния нарядно
И вещает всё изрядно.
Движет превыспренний ум
Муз сих, купно оных шум:
Посредине Феб сам внемлет,
А собою вся объемлет.
В.К. Тредиаковский, 1751
Музы
Вот и музы и хариты
В гроб любимца увели;
Плющем, розами увиты,
Игры вслед за ним пошли...
Он исчез, как наслажденье,
Как веселый сон любви.
А.С. Пушкин. Гроб Анакреона, 1822
Эсташ Лесюэр. Мельпомена, Эрато и
Полигимния. 1652-1655. Франция
Мельпомена
О ты, надежда нашей сцены!
Уж всюду торжества готовятся твои,
На пышных играх Мельпомены,
У тихих алтарей любви.
А.С. Пушкин. Колосовой, 1818
Эрато
Шалун, увенчанный Эратой и Венерой,
Ты ль узника манишь в владения свои,
В поместье мирное меж Пиндом и Цитерой,
Где нежился Тибулл, Мелецкий и Парни?
Тебе, балованный питомец Аполлона,
С их лирой соглашать игривую свирель:
Веселье резвое и нимфы Геликона
Твою счастливую качали колыбель.
А.С. Пушкин. Шишкову, 1826
Эсташ Лесюэр. Клио, Эвтерпа и Талия.
1652-1655. Франция
И слышит Клии страшный глас
За сими страшными стенами,
Калигулы последний час
Он видит живо пред очами,
Он видит - в лентах и звездах,
Вином и злобой упоенны,
Идут убийцы потаенны,
На лицах дерзость, в сердце страх.
А.С. Пушкин. «Вольность», 1817
Но там, где Мельпомены бурной
Протяжный раздается вой,
Где машет мантией мишурной
Она пред хладною толпой,
Где Талия тихонько дремлет
И плескам дружеским не внемлет,
Где Терпсихоре лишь одной
Дивится зритель молодой
(Что было также в прежни леты,
Во время ваше и мое),
Не обратились на нее
Ни дам ревнивые лорнеты,
Ни трубки модных знатоков
Из лож и кресельных рядов.
А.С. Пушкин. «Евгений Онегин», гл. VI, стр. L.
Каллиопа
Рим. Музеи Ватикана
Балтазар Перуцци. Танец муз и
Аполлона. XVI в. Рим
Хариты
Возможно все тебе - харита
Улыбкой дряхлость победит,
С ума сведет митрополита
И пыл желаний в нем родит.
А.С. Пушкин. «К Огаревой, которой
митрополит прислал плодов из
своего саду», 1817.
Гюстав Моро.
Аполлон и
музы. 1856
Париж. Музей
Г. Моро
Аполлон,
Феб
В последний раз, в сени уединенья,
Моим стихам внимает наш пенат.
Лицейской жизни милый брат,
Делю с тобой последние мгновенья.
Прошли лета соединенья;
Разорван он, наш верный круг.
Прости! Хранимый небом,
Не разлучайся, милый друг,
С свободою и Фебом!
А.С. Пушкин. «Разлука», 1820
Но долго ли меня лелеял Аполлон?
Душе наскучили парнасские забавы;
Не долго снились мне мечтанья муз и
славы;
И, строгим опытом невольно пробужден,
Уснув меж розами, на тернах я проснулся,
Увидел, что еще не гения печать –
Охота смертная на рифмах лепетать,
Сравнив стихи твои с моими, улыбнулся:
И полно мне писать.
А.С. Пушкин. «Шишкову», 1826
Питер Пауль
Рубенс.
Вакх. Ок.
1638-1640.
Петербург.
Эрмитаж
Вакх, Бахус
(Дионис)
Откуда чудный шум, неистовые клики?
Кого, куда зовут и бубны и тимпан?
Что значат радостные лики
И песни поселян?
В их круге светлая свобода
Прияла праздничный венок.
Но двинулись толпы народа...
Он приближается... Вот он, вот сильный бог!
Вот Бахус мирный, вечно юный!
Вот он, вот Индии герой!
О радость! Полные тобой
Дрожат, готовы грянуть струны
Нелицемерною хвалой!..
А.С. Пушкин. «Торжество Вакха», 1817
Флоренция.
Галерея
Уффици
Сандро
Боттичелли.
Минерва и
Кентавр.
Ок. 1482-1483
Минерва,
Паллада
(Афина)
С холмов кремнистых водопады
Стекают бисерной рекой,
Там в тихом озере плескаются наяды
Его ленивою волной;
А там в безмолвии огромные чертоги,
На своды опершись, несутся к облакам.
Не здесь ли мирны дни вели земные боги?
Не се ль Минервы росской храм?
А. С. Пушкин. «Воспоминание в Царском
Селе», 1814
Еще одной высокой, важной песни
Внемли, о Феб, и смолкнувшую лиру
В разрушенном святилище твоем
Повешу я, да издает она,
Когда столбы его колеблет буря,
Печальный звук! Еще единый гимн –
Внемлите мне, пенаты, - вам пою
Обетный гимн. Советники Зевеса,
Живете ль вы в небесной глубине,
Иль, божества всевышние, всему
Причина вы, по мненью мудрецов,
И следуют торжественно за вами
Великий Зевс с супругой белоглавой
И мудрая богиня, дева силы,
Афинская Паллада, - вам хвала. <1829>
Лары.
Древнеримская
бронзовая
статуэтка.
Провинция
Севилья.
Андалузия.
Испания. I в. н.э.
Лары
Алтарь для
пенатов.
Помпеи
Пенаты
А.С. Пушкин. «Труд», 1830
Миг вожделенный настал: окончен мой труд
многолетний.
Что ж непонятная грусть тайно тревожит меня?
Или, свой подвиг свершив, я стою, как поденщик
ненужный,
Плату приявший свою, чуждый работе другой?
Или жаль мне труда, молчаливого спутника ночи,
Друга Авроры златой, друга пенатов святых?
Лары, пенаты
Лициний, поспешим далеко от забот,
Безумных мудрецов, обманчивых красот!
Завистливой судьбы в душе презрев удары,
В деревню пренесем отеческие лары!
А.С. Пушкин. «Лицинию», 1815
Лары, пенаты
Гений. I в.
Мадрид.
Национальный
археологический
музей
Гений
А.С. Пушкин. «Краев чужих
неопытный любитель…», 1817
Краев чужих неопытный любитель
И своего всегдашний обвинитель,
Я говорил: в отечестве моем
Где верный ум, где гений мы найдем?
Где гражданин с душою благородной,
Возвышенной и пламенно свободной?
Гений
Беллерофонт,
Пегас и
Химера.
Внутр. Часть
килика. Ок.
570-565 гг. до
н.э. ЛосАнджелес.
Музей Джона
Пола Гетти
Пегас
Арист! и ты в толпе служителей Парнаса!
Ты хочешь оседлать упрямого Пегаса;
За лаврами спешишь опасною стезей
И с строгой критикой вступаешь смело в бой!
А.С. Пушкин. «К другу стихотворцу», 1814
Пегас
Географические наименования,
как реальные, так и мифические
Андреа
Мантенья.
Парнас.
1497
Парнас
Ленивец милый на Парнасе,
Забыв любви своей печаль,
С улыбкой дремлешь в Арзамасе
И спишь у графа де Лаваль;
Нося мучительное бремя
Пустых иль тяжких должностей,
Один лишь ты находишь время
Смеяться лености моей.
А.С. Пушкин. «Тургеневу», 1817
Парнас
Клод
Лоррен.
Аполлон и
музы на горе
Геликон.
1680.
Бостон,
Музей
изящных
искусств
Геликон
Веселье резвое и нимфы Геликона
Твою счастливую качали колыбель.
А.С. Пушкин. «Шишкову», 1826
Геликон
Клио, муза истории
Рим, музеи Ватикана
Н.Пуссен.
Аполлон и
Музы.
(Парнас).
1630-е гг.
Мадрид.
Музей Прадо
Кастальский
ключ
Пегас, выбивающий копытом источник вдохновения.
Вазопись
Фантазия, тобою
Одной я награжден,
Тобою пренесенный
К волшебной Иппокрене,
И в келье я блажен.
А.С. Пушкин. «Рассудок и любовь», 1814
Гиппокрена, Иппокрена
Персефона и Гадес.
Красно-фигурная
роспись килика.
440-430 до н.э.
Греческое hades
(haides) - ад,
преисподняя.
Аид, ад,
Плутон
(Гадес)
Апостол гибели, усталому Аиду
Перстом он жертвы назначал,
Но вышний суд ему послал
Тебя и деву Эвмениду.
А\.С. Пушкин. «Кинжал», 1821
Аид, ад, Плутон
Плещут волны Флегетона,
Своды Тартара дрожат,
Кони бледного Плутона
Быстро к нимфам Пелиона
Из аида бога мчат.
А.С. Пушкин. «Прозерпина», 1824
Аид, ад, Плутон
Гюстав Доре. Флегетон. Иллюстрация к «Аду»
Данте. Между 1442-1450
Флегетон
Гюстав Доре. Харон
переплывает
Ахеронт.
Иллюстрация к
«Аду» Данте. Между
1442-1450
Ахерон
(Ахеронт)
А.С. Пушкин.
«Наброски к
замыслу о Фаусте»
Вот Коцит, вот Ахерон,
(Оконч.: Сцены из
-Вот горящий Флегетон.
«Фауста»)
Ахерон
(Ахеронт)
-Доктор Фауст, ну смелее,
-Там нам будет веселее.- -Где же мост?-Какой тут мост,
-На вот - сядь ко мне на хвост.
Гюстав Доре. Стикс – река в царстве мертвых.
Иллюстрация к «Аду» Данте. Между 1442-1450
Стикс (Стигийское болото)
Султан ярится. Кровь Эллады
И peзвocкачет, и кипит.
Открылись грекам древни клады,
Трепещет в Стиксе лютый Пит.
И се - летит продерзко судно
И мещет громы обоюдно.
Се Бейрон, Феба образец.
Притек, но недуг быстропарный,
Строптивый и неблагодарный
Взнес смерти на него резец.
А.С. Пушкин. «Ода его сият. гр.Дм. Ив. Хвостову».
1825
Стикс (Стигийское болото)
Гюстав Доре.
Лета – река
забвения.
Иллюстрация
к «Аду»
Данте. Между
1442-1450
Лета
Ада гордая царица
Взором юношу зовет,
Обняла - и колесница
Уж к аиду их несет;
Мчатся, облаком одеты;
Видят вечные луга,
Элизей и томной Леты
Усыпленные брега.
А.С. Пушкин.
«Прозерпина
», 1824
Лета
Леон Бакст.
Элизиум. 1906
Элизиум,
Элизий
Элизиум, Элизий
Не се ль Элизиум полнощный,
Прекрасный Царскосельский сад,
Где, льва сразив, почил орел России мощный
На лоне мира и отрад?
Промчались навсегда те времена златые,
Когда под скипетром великия жены
Венчалась славою счастливая Россия,
Цветя под кровом тишины!
А.С. Пушкин. «Вольность», 1817
«Потомков
поздных
дань поэтам
справедлива
;
На Пинде
лавры есть,
но есть там
и крапива».
А.С. Пушкин.
«К другу
стихотворцу
», 1814
Пинд
«Беги, сокройся
от очей,/
Цитеры
слабая
царица!»
А.С. Пушкин.
«Вольность»,
1819
Антоний Ватто.
Паломничеств
о на остров ,
1718-1719.
Берлин.
Цитера
(Кифера)
Мифологический язык поэзии
пушкинского времени
• Понимание поэзии, использующей
мифологические мотивы, осложняется
проблемой СИНОНИМИИ: даже в
одном произведении одному и тому же
мифологическому персонажу или
понятию могут даваться разные имена.
Мифологический язык поэзии
пушкинского времени
Как синонимические употребляются
понятия "лары" и "пенаты",
имена Амур, Купидон и Эрот;
имена Аполлон и Феб;
названия музы, пиэриды, аониды,
камены, хариты;
Аид и ад и др.
Мифологический язык поэзии
пушкинского времени
• Истоки возникновения подобной
синонимии может объяснить знание
сюжетов древнегреческих мифов.
• Музы, как считали древние греки,
водили свои хороводы на горе
Геликон, а древние жители Беотии
и склонов горы Геликон
именовались аонами. Отсюда и
название муз - аониды.
• Культ муз существовал и в Пиэрии,
области, находящейся у северного
подножия Олимпа. Так
объясняется другое имя муз пиэриды.
• Каменами муз называли римляне.
Хариты же у греков - совсем
другие богини - богини красоты и
веселья (римское название харит
- грации). В отличие от муз, их не
девять, а три. С музами харит
начали смешивать достаточно
поздно.
Хариты.
Мрамор,
ок 200г.
до н.э.
В стихотворении Е. Баратынского "Дельвигу"
музы - это и грации, и камены, и хариты, и
аониды.
• А в стихотворении "Обеды" Е. Баратынский их
различает:
Старайтеся, чтоб гости за столом,
Не менее Харит своим числом,
Числа Камен у вас не превышали.
Таким образом, использование того или
иного мифологического имени у
Баратынского достаточно условно.
То же мы видим и в поэзии Пушкина.
Он также называет муз харитами и
аонидами:
"Парнасский счастливый ленивец, / Харит
изнеженный любимец, / Наперсник милых
аонид".
Вместе с тем в поэзии Пушкина образ харит
может соответствовать и своему прямому
мифологическому значению.
Так, говоря о "бесценном даре" харит, поэт
имеет в виду красоту и юность.
• У авторов, без сомнения, прекрасно знакомых
с античной мифологией, нередко можно
встретить и "ошибочное" использование
имен мифологических персонажей. Так, Г.
Державин называет Пифона, сраженного
Аполлоном, Тифоном (в то время как убийцей
чудовищного Тифона был Зевс):
Я вижу, вижу Аполлона
В тот миг, как он сразил Тифона
Божественной своей стрелой...
Г.Р. Державин. «Любителю художеств»,
1791
• Интересна судьба образа Фетиды в
русской поэзии. В греческих мифах
Фетида - морская богиня, нереида. Но в
этом качестве она упоминается поэтами
редко (например, у поэта XVIII века И.
Богдановича в поэме "Душенька").
У других поэтов образ Фетиды приобретает совешенно
иные черты.
Так, у А. Дельвига Фетида - мать Афродиты.
В басне В. Майкова и стихах К. Батюшкова возлюбленная солнца.
• В стихах Е. Баратынского Фетида неожиданно
заменяет богиню правосудия Фемиду:
Вижу Фетиду: мне жребий благой
Емлет она из лазоревой урны:
Завтра увижу я башни Ливурны,
Завтра увижу Элизий земной!
Е.А. Баратынский. «Пироскаф», 1844
• А. Пушкин помещает у горы Геликон не
Гиппокрену, а Кастальский источник, что не
соответствует древнегреческим мифам:
Но признаюсь, под Геликоном,
Где Касталийский ток шумел,
Я, вдохновенный Аполлоном,
Елисавету втайне пел.
А.С. Пушкин. «К Н.Я. Плюсковой», 1819
• Разные варианты имен персонажей
древнегреческой мифологии могут
появляться и в связи с разной передачей
имени при переводе.
Тициан. Бахус и Ариадна. Ок.1524
Вакх,
Бахус
Аид, ад
Цетера,
Кифера
• Собственные имена мифологических
персонажей могут становиться
нарицательными.
Так, у Батюшкова имя легендарного
греческого певца Орфея употребляется
во множественном числе и обозначает
поэтов вообще:
"В прохладе рощ тенистых, / Внимаем
пению Орфеев голосистых".
К. Батюшков. «Послание к Н.И. Гнедичу», 1809
• В одном и том же произведении русской
поэзии XIX века могут сочетаться римские и
греческие имена богов и героев, причем
римские встречаются чаще (в поэзии XX века
картина иная).
• Например, имена Юпитера, Юноны,
Минервы и Прозерпины используются чаще,
чем Зевса, Геры, Афины и Персефоны.
• Это естественно: мифологическая образность
вошла в русскую поэзию из французской, а та,
в свою очередь, восходит к римской, а не к
греческой традиции.
• В одном и том же произведении русской поэзии
XIX века могут сочетаться римские и греческие
имена богов и героев, причем римские
встречаются чаще (в поэзии XX века картина
иная).
• Например, имена Юпитера, Юноны и Минервы
используются чаще, чем Зевса, Геры или
Афины. Афина заменяется на Минерву или
Палладу; Дионис – на Вакха или Бахуса и т.д.
• Это естественно: мифологическая образность
вошла в русскую поэзию из французской, а та,
в свою очередь, восходит к римской, а не к
греческой традиции.
• Когда Психея-жизнь спускается к теням
В полупрозрачный лес вослед за Персефоной,
Слепая ласточка бросается к ногам
С стигийской нежностью и веткою зеленой.
• Навстречу беженке спешит толпа теней,
Товарку новую встречая причитаньем,
И руки слабые ломают перед ней
С недоумением и робким упованьем.
• Кто держит зеркальце, кто баночку духов, —
Душа ведь женщина, ей нравятся безделки,
И лес безлиственный прозрачных голосов
Сухие жалобы кропят, как дождик мелкий.
• И в нежной сутолке не зная, что начать,
Душа не узнает прозрачные дубравы,
Дохнет на зеркало и медлит передать
Лепешку медную с туманной переправы.
• 1920
•
•
•
•
•
Я слово позабыл, что я хотел сказать.
Слепая ласточка в чертог теней вернется,
На крыльях срезанных, с прозрачными играть.
4 В беспамятстве ночная песнь поется.
Не слышно птиц. Бессмертник не цветет,
Прозрачны гривы табуна ночного.
В сухой реке пустой челнок плывет,
8 Среди кузнечиков беспамятствует слово.
И медленно растет как бы шатер иль храм,
То вдруг прокинется безумной Антигоной,
То мертвой ласточкой бросается к ногам
12 С стигийской нежностью и веткою зеленой.
О, если бы вернуть и зрячих пальцев стыд,
И выпуклую радость узнаванья.
Я так боюсь рыданья Аонид,
16 Тумана, звона и зиянья.
А смертным власть дана любить и узнавать,
Для них и звук в персты прольется,
Но я забыл, что я хочу сказать,
20 И мысль бесплотная в чертог теней вернется.
Все не о том прозрачная твердит,
Все ласточка, подружка, Антигона...
А на губах, как черный лед, горит
24 Стигийского воспоминанье звона.
• Я в хоровод теней, топтавший нежный луг,
С певучим именем вмешался,
Но все растаяло, и только слабый звук
В туманной памяти остался.
• Сначала думал я, что имя — серафим,
И тела легкого дичился,
Немного дней прошло, и я смешался с ним
И в милой тени растворился.
• И снова яблоня теряет дикий плод,
И тайный образ мне мелькает,
И богохульствует, и сам себя клянет,
И угли ревности глотает.
• А счастье катится, как обруч золотой,
Чужую волю исполняя,
И ты гоняешься за легкою весной,
Ладонью воздух рассекая.
• И так устроено, что не выходим мы
Из заколдованного круга.
Земли девической упругие холмы
Лежат спеленатые туго.
• 1920
•
•
•
•
•
Чуть мерцает призрачная сцена,
Хоры слабые теней,
Захлестнула щелком Мельпомена
Окна храмины своей.
Черным табором стоят кареты,
На дворе мороз трещит,
Все космато — люди и предметы,
И горячий снег хрустит.
Понемногу челядь разбирает
Шуб медвежьих вороха.
В суматохе бабочка летает.
Розу кутают в меха.
Модной пестряди кружки и мошки,
Театральный легкий жар,
А на улице мигают плошки
И тяжелый валит пар.
Кучера измаялись от крика,
И храпит и дышит тьма.
Ничего, голубка Эвридика,
Что у нас студеная зима.
Слаще пенья итальянской речи
Для меня родной язык,
Ибо в нем таинственно лепечет
Чужеземных арф родник.
Пахнет дымом бедная овчина,
От сугроба улица черна.
Из блаженного, певучего притина
К нам летит бессмертная весна.
Чтобы вечно ария звучала:
«Ты вернешься на зеленые луга», —
И живая ласточка упала
На горячие снега.
1920