проблема методологии гуманитарного знания

В ПОИСКАХ СМЫСЛА: ПРОБЛЕМА МЕТОДОЛОГИИ
ГУМАНИТАРНОГО ЗНАНИЯ
Д.Ю. Игнатьев,
Российский государственный
педагогический университет им. А. И. Герцена
Современное «гуманитарное знание» есть весьма проблемное определение,
поскольку подобная формулировка содержит в себе явное противоречие.
Понятие «знание» неизбежно влечет за собой необходимость обращения к
понятию «смысл», которое является главным предметом споров о природе
гуманитарного знания. Современное состояние культуры и ее философской
рефлексии может быть охарактеризовано как «апокалипсис смысла» (1). Это
состояние сопровождается утратой веры в объективность существования
смысла/содержания культурного текста (в его наиболее широком понимании).
Уникальность современного положения гуманитаристики заключается в том,
что, в отличие от естественных наук и гуманитарных штудий предшествующих
эпох, современные «науки о человеке» (что кажется не слишком удачным
определением гуманитарных наук, поскольку речь здесь идет не столько о
самом человеке, сколько о сфере его грез – второй реальности) лишены какой
бы то ни было объективной основы, делающей возможным появление самого
феномена «знание». Так в основании всего естественнонаучного знания лежит
феномен/концепт числа. В свою очередь, гуманитарное знание (которое как
обособленная сфера культуры формируется в европейских университетах,
поскольку античный тривиум – это еще предчувствие гуманитаристики; науки
античности еще слишком слабо дифференцированы, чтобы претендовать на
роль институциализированного гуманитарного знания) на протяжении истории
своего существования обладало достаточно прочной основой, позволяющей
ему оформиться в особую сферу духовной культуры человечества со своим
языком, системой правил, набором концептов. Такими основами были концепт
Бога в средневековой гуманитарной парадигме, концепт ratio и логоцентризм в
Новое время. Этот ограниченный набор концептов делал возможным
существование гуманитарного знания подобно тому, как ограниченный набор
аксиом делает возможным существование естественных наук. При этом
вторичное значение имеет то, какой природой обладает эта единая
концептуальная основа: стоит ли за ней действительная реальность (реализм)
или она является результатом конвенции – условного всеобщего принятия этих
положений (номинализм). Лишаясь своей концептуальной основы,
гуманитарное знание перестает быть действительно знанием и превращается в
особую форму эстетствования.
Именно в таком состоянии и находится сейчас та область духовной
культуры, которую принято называть гуманитарной наукой. Прежде чем
прийти к этому «апокалипсису смысла», гуманитаристика проделала путь от
идеи «смерти Бога» к идее «смерти автора»; от смерти Логоса – к смерти слова
(как носителя смысла, вместилища действительного содержания), точнее: от
утраты веры в логосность мира – к утрате веры в содержательность слов. Этот
путь означает не столько изменения в самом процессе творчества, сколько его
рефлексию – ослепление гуманитарной науки. Подобная трансформация
означает утрату конвенциональной основы, делающей возможной диалог
внутри гуманитарного пространства. На этом фоне пристальный интерес к
теории диалога и манифестация усиления междисциплинарных связей
свидетельствует скорее о бедственном положении гуманитарной науки, нежели
о перспективах ее развития. Современное гуманитарное знание представляет
собой, в лучшем случае, разрозненное собрание (но не сумму, систему), весьма
случайное соединение разрозненных элементов, герметичных сфер, где
действуют произвольно установленные законы, чья сила ограничивается
пределами каждой из сфер. Это снимает вопрос о существовании истины
(смысла, знания), поскольку всякое утверждение может иметь смысл лишь для
каждой отдельной сферы гуманитаристики и лишь в ее рамках, никак не
соотносясь с единой основой, обладающей смыслом для всей совокупности
гуманитарного знания. Подобный принцип противоречивости внутри
гуманитарной сферы радикальным образом отличается от принципа
комплементарности, благодаря которому достигается кумулятивный эффект
умножения знания внутри естественнонаучной сферы: всякое открытие в
любой из областей естественных наук способствует развитию смежных
дисциплин «наук о мире», в то время как приращение знания внутри какойлибо гуманитарной дисциплины не обладает непреложной ценностью для
прочих дисциплин гуманитарного цикла, поскольку сами эти дисциплины
являются совершенно различными универсумами, в которых действуют
совершенно разные законы. Именно поэтому применительно к гуманитарной
науке невозможно говорить о существовании целостного гуманитарного
знания, а лишь о ряде произвольных замкнутых конвенций, диалог между
которыми представляет собой серьезную проблему в силу утраты объективной
основы.
Единственным выходом из сложившейся ситуации видится восстановление
веры в существование объективного смысла слова (гуманитарного смысла
текста, его объективного содержания) как краеугольного камня гуманитарного
знания. Осознание текста в качестве единственной реальности гуманитарного
исследования подразумевает, что сущность методологии гуманитарных наук
сводится к совокупности (системе) приемов чтения этого текста. Это означает,
что герменевтика как квинтэссенция искусства чтения является универсальной
методологией гуманитарного исследования. Как «наука о понимании»
герменевтика охватывает собой все области гуманитарной сферы при условии
принятия аксиомы о существовании объективного содержания текста, что
делает
возможным
сам
процесс
понимания,
сопровождающийся
«вчувствованием» в текст. Противоположностью такого положения является
отказ от герменевтического подхода и замещение его «эротическим»: «Вместо
герменевтики нам нужна эротика искусства» (2, с. 18), при котором процесс
понимания текста становится невозможным, а вместо него появляется
бесконечный ряд произвольных читательских рецепций, применительно к
которым уже несправедливо говорить о гуманитарном знании, поскольку
процесс понимания текста как обнаружения его смыслов (их бесконечного
множества) превращается в эстетствование над текстом. Номиналистические
тенденции индивидуального читательского восприятия распространяются и на
сферу гуманитаристики в целом. Крайняя форма номинализма внутри ряда
замкнутых гуманитарных сообществ приводит к тому, что диалог, референтами
которого являются гуманитарные объекты, как между отдельными индивидами,
так и между целыми дисциплинами и направлениями гуманитаристики
становится невозможным. В большинстве случаев попытки преодоления этого
состояния сводятся к углублению специализации внутри гуманитарной сферы
посредством произвольного установления системы аксиом и методов (правил
игры) внутри каждой дисциплины, образом чего становится расширяющаяся
вселенная, в которой с течением времени галактики все далее отстоят друг от
друга.
Позиционируя себя в качестве науки и находясь в состоянии внутренней
аксиоматической и методологической неопределенности, гуманитаристика
испытывает мощный натиск со стороны сферы естественных наук, которые,
являясь максимально стройной и строго структурированной сферой духовной
культуры человечества, задают свои условия формализации; т.о. гуманитарные
науки оформляются по аналогии с естественными, что лишает их своей
уникальности и растворяет в сфере принципиально иных форм и методов
постижения мира. При регламентирующем максимализме современной
цивилизации ни одна из сфер духовной культуры не может существовать в
состоянии предельной аморфности, поэтому при неспособности оформления
гуманитарной сферы в «науку», аналогичную сфере естественных наук,
гуманитарное знание заменяется гуманитарной технологией. Так, стремление к
максимальной свободе и эстетизму в гуманитарной сфере оборачивается
предельной несвободой и неэстетичностью унифицирующей технологизации.
Наиболее яркое отражение кризис гуманитарного знания находит в таком
социокультурном институте как университет. Распад целостности
гуманитарной парадигмы означает кризис университета с утратой им своей
универсальности. Призванный к интеграции всей полноты гуманитарного
знания, университет оказывается неспособным объединить разрозненные
осколки гуманитарных текстов, составив гуманитарную картину мира.
Герменевтическая методология и диалог традиционно составляли сущность
университетской гуманитаристики, но современный кризис гуманитарного
знания приводит к тому, что разрушаются эти незыблемые основания
европейского университета. Разрушение единой концептуальной основы в
области гуманитарного знания означает невозможность применения к нему
операций верификации/фальсификации, т.е. утверждения истинности или
ложности какого-либо из утверждений, что в конкретной академической
практике означает отказ от принципа опровержимости, поскольку в
сложившейся ситуации каждый ученый-гуманитарий оказывается изучающим
свой собственный универсум и излагающим полученные результаты на своем
собственном языке. Максимум установления конвенциональной основы
достигается лишь в кругу определенной школы или направления, что
ограничивает полноценный академический диалог рамками этого направления.
Особенно остро эта проблема стоит перед российской гуманитарной наукой,
которая, лишившись единой концептуальной основы и методологии, связанной
с диалектическим материализмом, оказалась в ситуации совершенной
растерянности.
Попытки
восстановления
интегрирующей
функции
университета предпринимаются посредством введения курса «Истории и
философии науки» на уровне аспирантуры. В существующем состоянии
данный курс ориентирован на утверждение естественных наук в качестве
образца для построения гуманитарной парадигмы, что чаще всего приводит не
к формированию методологической культуры исследователей-гуманитариев, а
к появлению псевдонаучных теорий, являющихся результатом элементарного
переноса естественнонаучного инструментария в гуманитарную сферу.
Альтернативой подобного подхода могло бы стать введение в учебные планы
аспирантуры единого курса по методологии гуманитарного исследования,
основанного на герменевтической традиции. Призванный восстановить
внимание к объективному смыслу слова и текста, подобный курс способствовал
бы установлению адекватного диалога внутри гуманитарного академического
мира. Необходимость наличия такого курса продиктована и тем, что фантом
«гуманитарных технологий» должен быть заменен реальной гуманитарной
практикой «глубинного чтения» текста, со средних веков составляющей основу
университетской науки и являющейся неотъемлемой составляющей
социокультурной компетентности исследователя-гуманитария в условиях
информационного общества.
Литература
1. Апокалипсис смысла : сборник работ западных философов XX-XXI веков.
– М.: Алгоритм: Алгоритм-книга, 2007. – 269 с.
2. Зонтаг С. Против интерпретации / Пер. с англ. В. Голышева // Зонтаг С.
Мысль как страсть. – М. : Русское феноменологическое общество, 1997. —
208 с.