докладом выступил игумен Иоанн (Руденко)

игумен Иоанн (Руденко)
Князь Димитрий (Косма) Пожарский – наследник чуда жизни
святого князя Владимира – Крестителя Руси.
В 2015 году все православные славяне, а вместе и весь православный мир
отмечают очень важную дату – 1000-летие со дня преставления святого
равноапостольного великого князя Владимира Киевского. Мы только что
воспомянули столетие другого, трагического события – начала в 1914 году войны
против славянских народов на Балканах, ставшей Первой Мировой войной. Тема
доклада для автора вызвана, быть может в первую очередь, впечатлением, что за
десять столетий обладания дарованным нам в наследство от князя Владимира
чудом веры, единственные два автора, глубоко описавшие существо этого наследия
и утверждающие достойное место князя в соборе святых славян, - увы, не граждане
нашего отечества, а горячо любивший Святую Русь и русских, как неоднократных
спасителей своей Родины и Церкви, святитель Николай Сербский (Велимирович)
(+1956г.) и деятель РПЦЗ архиепископ Аверкий (Таушев) (1906-1976) 1,2. Жизнь
первого автора, безусловно, прошла под впечатлением жертвенного служения
русских братьям сербам в драме на Балканах, а второй волной кровавого лихолетья
вместе с цветом русского общества был водворен «на стране далече», и как лучшие
представители соотечественников за рубежом глубоко переосмыслил исторический
путь России и горькие уроки начала ХХ века.
Теснейшую связь этих двух великих для веры и Отечества князей как
завещателя и истинного наследника мы рассмотрим в трех направлениях –
общность судьбы и деяний, добродетельность жизни и верность заветам. Но начать
хотелось бы вместе с архиепископом Аверкием с констатации недопустимого
ослабления празднования памяти князя Владимира в веках. Даже в церковном
богослужебном круге его день почти тысячу лет был в разряде меньших праздников
(сказались пять столетий подчиненности Константинопольской Церкви) вплоть до
1888 года когда он переведен был в разряд «средних» но нигде не прославлялся у
нас как день всенародного русского торжества, и лишь в недавнее время стал
наконец праздноваться по уставу «великого». Замечательно, что на службе святому
князю читается Евангелие, положенное в дни памяти святителей Церкви, чем
подчеркивается его выдающееся по сравнению с другими благоверными князьями
значение. Ныне эта дата стала государственным праздником – Днем Крещения Руси.
Но заметно ли сияет этот день в сердцах наших сограждан? К прискорбию, читаем:
«только попав за границу, после того как нашу Родину постигло страшное кровавое
бедствие большевизма, русские люди … поняли… как мало они ценили своих
подлинных духовных вождей и национальных героев и гигантов духа» 3 . Видимо, не
случайно и скорое забвение современниками и ближайшими потомками и
Спасителя Отечества – достаточно указать на разорение часовни над родовой
усыпальницей Пожарских в Спасо-Евфимьевской обители архимандритом Ефремом
в 1765-1766 г. Самые же заметные сдвиги в возрождении памяти подвига
Пожарского и Минина происходят лишь в годы Отечественных войн 1812 и 1941 гг.,
по принципу «пока гром не грянет…»4.
Почему же мы вслед за предшествующими почитателями выделяем как
истинного наследника князя Владимира именно Димитрия, во крещении Косму,
Пожарского, а не какого-либо другого героя преодоления Смуты – например,
прославленного и любимого народом князя Михаила Васильевича СкопинаШуйского, тоже нашего земляка? Дело не только в традиции, сразу после победы
именовавшей первого Спасителем Отечества. Скорее даже, народный дух, видя те же
невидимые скрепы, преемственность двух великих вождей, о которых мы сегодня
говорим, и дал такое справедливое наречение. Такие люди, как Владимир святой для
каждого народа дар Божий (ср. отношение грузин к царю-просветителю Вахтангу I и
равноапостольной царице Нине). Но усвоение этого дара не происходит
автоматически, как и наследник вступает в права наследования при условии
удовлетворения требованиям завещателя. Осуществление, воплощение этого дара
Божия в своей личной жизни – подвиг любви конкретного человека-христианина.
Интерес к теме возник еще на Первых Пожарско-Неопалимовских чтениях в
2005 г. в докладе научной сотрудницы ГИМ из г. Москва Веры Александровны
Кирюхиной. Как отметила автор, «Дмитрий Михайлович был не просто грамотным,
но хорошо образованным человеком, а, значит, знал русскую историю и потому
Владимир Святой был ему примером государственного подхода в вопросах
вероисповедания»5. С юности в нем формировался тип вдумчивого, благоговеющего
пред памятью предков и знающего свое царственное (ХХI колено от Рюрика)
происхождение человека, и в этом он весьма похож на молодого Владимира, на
мудрый выбор веры которым существенно повлияла роль святой бабки Ольги. Знал
он и что равноапостольный Креститель совершал евангелизацию не только
Киевской Руси, но и народов севера, и в том числе в земле Суздальской предков
населения Пожарских вотчин.
По нашему мнению, преображение личности Великого Владимира из
язычника-деспота, сына отца, прозванного «диким вепрем», буквально –
кровопийцы от принесенных жертв – во «Владимира – Красно Солнышко» нельзя
рассматривать
как
чудо
в
смысле
внезапного,
кратковременного
вышеестественного изменения. Более глубокий взгляд на его житие позволяет
говорить о чуде всей его жизни, о теснейшем синергическом восприятии воли
Божией, а жизнь христианина, как известно, не прекращается с физической смертью
тела. Прежде чем он смог первым из властителей Руси пойти путем Креста со всем
народом своим ему пришлось претерпеть великую внутреннюю борьбу. Он должен
был умереть старой душой и начать жить новой, по глаголу апостола Павла
претерпевая не смерть мгновенную и однократную, но повседневную и многую: «Я
каждый день умираю, братья…».
Безусловно, у князя Димитрия мы не найдем и следов языческого прошлого,
тем более в той страстной кульминации, которые присущи были Владимиру до
Крещения. В этом смысле его духовный путь, как и путь многих русских святых –
преемников Крестителя был много проще, и все они, по слову свт. Николая
«должники святого Владимира»6. Но если использовать организмический подход в
понимании духовного облика народа в период Смуты7, то народ наш в значительной
мере предстает как личность всерусича-полуязычника. Патриарх Иов в прощальной
грамоте сравнивает нашедших на Русь «ляхов, лютор, жидов, римлян» - с прочими
«осквернеными языки», но, к сожалению, надо признать, что значительная часть
русского общества, особенно в верхних слоях, стала в этом же ряду из-за своей
внутренней дехристианизации. Как князь Владимир должен был возсиять светом
Христовой истины и живого богообщения над древнеславянским язычеством, так
князь Пожарский посреди Смуты должен был также трудиться во имя возврата к
истинно христианскому житию от эмпирического «неоязычества» многих русичейсовременников.
Трудно оспаривать, что благоговейное отношение к царю-батюшке русского
народа в целом явилось одним из самых сильных стабилизирующих общество
факторов в период Смуты. Священник А. Лихачев вслед за историком Д.И.
Антоновым отмечал, что XVI в. – пик сакрализации царской власти. Ретроспективная
заслуга в этом прежде всего принадлежит не каким либо иным князьям и царям
(например, как некоторые считают, Иоанну IV
Грозному), а именно святому Владимиру. На наш
взгляд, отсрочение этого момента обусловлено тем,
что за пять с лишним столетий накапливался
необходимый исторический опыт для такой
мировоззренческой парадигмы, а не просто
принятия внешней, да еще и чужеземной установки,
какой она могла быть в X в. Мессианское понимание
царской власти – феномен, оказывающий влияние
даже на наших соотечественников бурного ХХ в. и в
современности – в отношении к первым лицам
государства. Разумеется, смущение от конкретных
деяний лиц на царском престоле как одна из причин
Смуты
драматически
понизило
высоту
взаимоотношений власти и общества, но на
авторитет князя Владимира оно не могло повлиять.
Авторитет князя Пожарского, даже возрастающий
во время Смуты, во многом объясняется
сохранением им образа удельного князя-отца, в отличие от большинства
придворных современников, которые утратили возможность самооценки себя, как
слуг народа в евангельском смысле. Он, таким образом, среди лучших наследников
сакральной роли князя от Владимира Святого.
В годы Смуты Димитрий Пожарский явил себя не только как талантливый
полководец, но и как остро востребованный духовный лидер. Так, во время
разразившейся во время сборов Ополчения в Ярославле в мае 1612 г. «черной
смерти» (морового поветрия) князь не только спасся чудом сам, но и организовал
крестный ход по городу и ополчению со святынями, и пришло избавление многим
от этой напасти. В знак благодарности Богу вдохновленные князем ярославцы тут
же соорудили деревянную церковь «Спас обыденный».
Все годы своей жизни князь Владимир выступал как собиратель Руси, тогда
еще очень разрозненной политически, и заботился о насаждении во всех ее концах
единой истинной веры, дойдя по преданиям и летописям до земель Новгородских
(бывшего владения своего), Муромских-Рязанских и Суздальских, где его великий
потомок основал новый град в честь Крестителя Руси. И вот из этих же Владимиросуздальских земель выступает князь Пожарский, как главный поборник единства
народного самосознания, единства морали всех сословий. Как должно, мы узнаём
колыбель этого единства в Крещенской купели на Днепре, куда вошли все как едино
по зову князя Владимира.
Согласно летописям 8 Святой Владимир содействовал обретению мощей и
прославлению своей равноапостольной бабки – княгини Ольги. То, что князь
Пожарский был благоговейным молитвенником и почитателем святых
подтверждается между прочим, тем фактом, что он был одним из главных
инициаторов прославления преподобного Макария Унженского. В Житиях Русских
Святых имеется свидетельство, что «сохранился до нашего времени текст письма
знаменитого предводителя русского ополчения…(?1619 г.), в котором он сообщает
Святейшему Патриарху Московскому и Всея Руси Филарету о многочисленных
исцелениях, происшедших от чудотворной иконы преподобного Макария,
находившейся в его поместье». Вскоре имя святого было внесено в святцы и
назначено повсеместное празднование памяти его 25 июля.
По плодам, которыми пользуются потомки, узнается благотворность и
основательность деятельности обоих князей. Среди духовных плодов жития
Владимира Святого – основание важнейших и древнейших монастырей на Руси,
начиная со Зверинецкого Троицкого и Киево-Печерского. Плеяда соратников
Пожарского по ополчению после Смуты создала в разных местах Отечества более
двадцати новых, пусть и небольших обителей. По масштабу это явление благой воли
народной сопоставимо лишь с эпохой птенцов гнезда преподобного Сергия
Радонежского. Известен ряд святых русских – ближайших потомков Крестителя
Руси, но мы напомним сегодня и о местночтимом святом мученике - князе Семене
Романовиче Пожарском, герое Конотопской битвы (+1659), подлинном
воспреемнике духа своего близкого сродника.
При всем величии фигуры Великого Владимира чудес на могиле от его мощей
не происходило. Как остроумно замечает свт. Николай Сербский, он с помощью
Божией совершил при жизни своей множество величайших чудес «…над самим
собой», и «…если бы еще и на гробе его случались чудеса, думаю, люди (недавние
изычники – и. И.) смотрели бы на него, как на бога, а не как на святого»9.
Православных святых прославляет не преходящее человеческое отношение, а сам
Господь Своим Всеблагим Промыслом. Пока не канонизированный, а в веках
прошлых и почти забываемый князь Димитрий Пожарский может, паче нашего
чаяния, вслед за флотоводцем святым Феодором Ушаковым возсиять на небосклоне
русской святости – когда? – этого нам не дано знать.
Свт. Николай приводит очень красивую организмическую модель русской
истории от святого Владимира доныне. Семь периодов её можно сравнить с
последовательностью семи Таинств Церкви: Крещение Руси при Владимире
соответствует Таинству Крещения русского «всечеловека», далее – Миропомазание,
Покаяние, Брак10… Хотя автор доклада не совсем согласен с характеристикой 5-го
периода – его можно бы начать после установления патриаршества, затем через
Смуту и до Первой Мировой войны. Соответствует он Таинству Елеосвящения, или
Соборования, а в соборе священнодействующих, исцеляющих Русь от ран и язв,
вместе со св. Гермогеном выступают князь Димитрий и гражданин Косма.
В ряду главных христианских добродетелей, присущих Димитрию
Михайловичу, особо выделим смирение, в редко встречающейся степени. Как в
молодости он стольником от многих терпит в местнических спорах при дворе
Годунова, так будучи уже героем, Спасителем Отечества, боярином был «выдан с
головой» не в лучшую сторону прославившемуся во время Смуты равному с ним
обиженному боярину Борису Михайловичу Салтыкову11. Как похож он на образ
бывшего Владимира-палача, превратившегося «в кроткого, раскаянного и
милостивого самарянина»12!
Одним из признаков святости жизни православного служит предузнавание им
о близкой своей кончине. Старец Дмитрий Михайлович составляет незадолго до
скорого своего ухода замечательное по своей обстоятельности и мудрости
завещание, в наши годы вновь опубликованное13 и соответствующее по затронутым
темам трем заветам князя Владимира, которые звучат в его молитве в великий и
священный момент крещения русского народа. Преподобный Нестор Летописец в
«Повести временных лет» (в детстве, несомненно, изученной княжичем КосмойДимитрием) так приводит слова её:
«Боже великий, сотворивый небо и землю! Призри на новые люди сия и даждь
им, Господи, уведети Тебе, истиннаго Бога, якоже уведеша страны христианския, и
утверди в них веру праву и несовратну, и мне помози, Господи, на супротивного
врага, да надеяся на Тя и на Твою державу, побежю козни его!»14
Три завета таковы: первый – боговедение, богопознание; второй – хранить
твердо и нерушимо свою православную веру; третий – священный завет неустанной
борьбы с врагом Божиим и врагом человеческого спасения – диаволом и его
приспешниками – вплоть до окончательной победы над ним при помощи Божией.
Эту последнюю борьбу со всеми видами зла русский народ перенес и в сферу
общественной и государственной жизни. Священный долг князю Владимиру и всей
Святой Руси в выполнении этих заветов Димитрий Михайлович Пожарский в своей
жизни оплатил до конца.
Чтобы мы стали вновь, после отступления от верности этим заветам и
вероломства недавнего прошлого, наследниками чудесных жизней Святого
Владимира и князя Димитрия Михайловича Пожарского мы должны, по выражению
архиепископа Аверкия, «начертать на знамени своем единственно эти три великих
лозунга, завещанные нам нашим просветителем… при всецелом уповании лишь на
помощь Божию, которая не замедлит тогда явиться».
Свт. Николай Сербский (Велимирович). Святой князь Владимир – Креститель
русских// Новый журнал. М., 1995. №2. с. 151-161.
2 Арх. Аверкий (Таушев). Крещение Руси и заветы святого князя Владимира
русскому народу./ В кн.: Всему свое время. М., 2006. - 240 с.
3 Там же, с. 11.
4 Князья Пожарские и Нижегородское ополчение: род князей Пожарских от Рюрика
до наших дней/ авт.-сост. А. Соколов, протоиер. изд. 2-е. Н. Новгород-Саранск, 2006. с.
162-163.
5 Кирюхина В.А. Подвиг добродетели и преодоление Смуты. О личности князя Д.М.
Пожарского //ПЮА. Вып.1. Иваново-Южа. 2006. с. 20.
6 Свт. Николай Сербский (Велимирович). Ук. соч., с. 154.
7 Лихачев А.Е., свящ., Кривцов Д.Ю. Роль Церкви в преодолении Смутного времени
//ПЮА. Вып. 7. Иваново-Южа. 2013. с. 3 и далее.
8 Митр. Макарий (Булгаков). История Русской Церкви. кн. 2-я. М., 1995, с. 52.
9 Свт. Николай Сербский (Велимирович). Ук. соч., с. 156.
10 Там же, с. 157.
11 Князья Пожарские и Нижегородское ополчение…, с.14.
12 Свт. Николай Сербский (Велимирович). Ук. соч., с. 153.
13 Эскин Ю.М. Завещание князя Дмитрия Пожарского //Отечественная история.
Издание Инс-та российской истории РАН. М., 2000. № 1.
14 Арх. Аверкий (Таушев). Ук. соч., с. 17.
1