Детское

«Детское» в образе фокса Микки в одноименной повести Саши Черного.
Ребенка буквально со дня рождения начинают сопровождать изображения
животных: аппликации на ползунках, резиновые уточки для купания. Затем этот
зрительный ряд расширяется образами из колыбельных и сказок о животных. Чуть
позже родители, часто специально для детей, заводят домашних животных. В процессе
общения с питомцами дети начинают видеть в них или друзей, которые становятся
полноправными членами их семьи, или просто живую игрушку. Подрастая, ребенок
учит наизусть стихи и басни про животных, ему предлагается масса книг, мульти- и
киносюжетов, где животные изображаются в большей или меньшей степени
приближенно к реальности. Близка ребёнку и та стихия юмора, которая
неизбежно сопровождает “переодевание” животных в людей и наоборот. Таким
образом, способность восприятия детьми образов животных в искусстве опирается на
впечатления из действительности.
В детской литературе, начиная с первых текстов, дошедших до нас, использовали
прием антропоморфизации животного, который восходит к древней вере в общность
происхождения человека и животного. Антропоморфизация –это наделение животных
человеческими качествами. С древнейших времен человек переносил на окружающую
среду собственные чувства, мысли и желания. Такой антропоморфический взгляд
нашел отражение в религиозных верованиях людей, мифологии, фольклоре, а позднее
проник и в искусство. Оценка животных (добрый, злой, ленивый) через человеческие
нравственные качества и по сей день распространена в художественных фильмах, в
медиатекстах, в цирковых программах, песнях и конечно в детских книгах. Человеку
по-прежнему свойственно находить собственные черты в мире природы, воспринимать
ее в человеческих терминах. Образы животных в литературе - это своего рода зеркало
гуманистического самосознания. Словесное творчество самим своим образным строем
устанавливает определенное соотношение между животным и человеческим. В
фольклорных сказках животные, прежде всего, говорят друг с другом.
В баснях образы животных лишены какой-либо природной самостоятельности.
Здесь они не просто маскируют собой людей, но и высмеивают их, демонстрируя
отступление от моральных и социальных норм. Животные в басне - аллегории
жадности, глупости, тупости, хвастовства, зазнайства и других отрицательных
человеческих качеств. Поэтому басни и начинают изучать в начальных классах для
того, чтобы дети с ранних лет могли задумываться и анализировать отрицательные
человеческие качества, глядя на образы животных.
Однако, самыми обаятельными образами для ребенка в художественной
литературе становятся те, которые максимально отражают в себе детский мир, делая
его ещё и сказочно-чудесным, позволяя детям благодаря такому образу как бы
пообщаться со своим четвероногим другом.
Обратимся к повести С.Черного «Дневник фокса Микки», где животное, а
именно собака (щенок фокстерьера), наделена качествами обыкновенного ребенка.
Для каждого человека настоящий друг – это отражение самого себя: внешний вид,
поведение, речь и др. Так, для ребенка другом часто является домашний питомец.
Конкретно в повести «Дневник фокса Микки» друзьями являются хозяйка Зина и пёс
Микки. Они как одно целое и при разлуке они скучают, думают о грустном и мечтают
поскорее встретиться. А когда они вместе, то в их жизни происходит много веселого,
интересного, забавного и главное детское, незатейливое.
Детское в образе фокса Микки представлено пародированием, шаржированием
взрослых серьезных норм жизни. Через столкновение детского/взрослого рождается
юмористическое. Русская литературная собака,
как показывают исследователи,
изумительно похожа на русского интеллигента, который все свои мысли старается
записывать. Вот и фокс Микки тоже ведет прелестный дневник, трогательный и
тонкий, воруя карандаши из папашиного кабинета.
Потрясающее знание автором детской психологии отражено в чувствах и мыслях
по сути ребенка, ведущего внутренний монолог фокса. Питомец думает, играет,
наблюдает, делает различные выводы и открытия, как ребенок. Мало того, Микки
рефлексирует как собака, думает и действует как ребенок и ведет записи как взрослый.
Однако в целом одним из важных приёмов Саши Чёрного становится портретирование
детской речи
В жизни собаки происходит многое и на всё щенок реагирует по-разному. Его
мысли можно прочитать в дневнике, а можно, что ещё интереснее, воспринять,
непосредственно вслушиваясь в его неповторимо-индивидуальную речь благодаря её
юмористическому и одновременно сентиментальному тону характерному для речи
ребёнка. Рефлексия фокса на происходящее выстраивается на основе его личных
переживаний, т.е. фактов, которые и складываются в художественное повествование.
Вот хозяева Микки уехали, и он остался совсем один, он очень боится стать никому
ненужным, ведь тогда каждый норовит обидеть: « Петух ни с того ни с сего клюнул
меня в нос. Я только подошел поздороваться... Зачем же драться, нахал горластый?!
Плакал, плакал, сунул нос в корытце с дождевой водой и до вечера не мог
успокоиться... Зина меня забыла!». Описываемое переживание с точки зрения ребенка
драматизирует произошедшее и одновременно вносит комическое, на первый взгляд,
нелогичностью концовки реплики внутреннего монолога героя, когда он вдруг
вспоминает Зину. На самом деле, именно, за этой фразой особое отношение к жизни,
её миропознание в стремлении всем поступкам дать мотивировку. Подобным приёмом
автор пользуется часто, стремясь подчеркнуть в поведении собаки преобладания
исключительно детского. Например: «Мыши проели в моем дневнике дырку. Никогда
больше не буду любить мышей! Зина меня забыла...». Чувственно-эмоциональное
автор здесь передаёт семантически нагруженным словесным жестом, ёмкостью
лаконичных фраз.
В повести с собакой происходят и веселые, счастливые моменты, о которых он
тоже пишет в дневнике. При этом как любой ребенок он старается быть похожим на
взрослого как в поведении, так и в мыслях. «Ах, что мы с Зиной выделываем в воде! Я
лаю на прибой, а она бросает в меня мячик... Но он большой и скользкий, а рот у меня
маленький»- это детская рефлексия, а взрослая: « И никак его, черта, не прокусишь!
Гав!». Очевидно, что детское здесь соседствует, взаимодействует со взрослой реакцией
оценочного характера на свои эмоции. А вот Фокс наблюдает и думает только как
ребенок: «Вчера подсмотрел. У детей никаких хвостиков нет. Напрасно я
сомневался...».
Притягательным в образе Микки является лирическая составляющая этого
комического образа, которая соответствует особому философскому взгляду героя,
когда, например, он пытается сопоставить «по-справедливости» роли, которые играют
в семье люди и их питомцы. «Когда щенок устроит совсем-совсем маленькую лужицу
на полу - его тычут в нее носом когда же то же самое сделает Зинин младший
братишка, пеленку вешают на веревочку, а его целуют в пятку... Тыкать - так всех!»
(здесь пёс явно показывает обиду). Но ведь это ещё и «защитительная речь» ребёнка
своего щенка, если к нему с точки зрения детской логики обращаются как не с членом
семьи.
По мнению детского писателя К.Чуковского, детская речь – это неосознанное
словесное творчество, некий феномен детства. Всякое новое слово, создаваемое
ребенком, творится им в соответствии с нормами, которые даны ему взрослыми.
Основой является подражание, которое у них сочетается с самым пытливым
исследованием того материала, который предлагают им взрослые.
Мысли щенка, как и детей в общем, связана только с конкретными образами:
«колесо с палками» - это штурвал. Всё воспринимается буквально, в прямом смысле
(например, «У слона два хвоста…и рога во рту» - так видит Микки слона; «замшевая
притиралка»- это замшевая тряпочка).
Дети, копируя взрослого, часто используют слова, не зная их значения, к ним же
относятся и ругательные слова. Это есть и в повести: «пискливая дрянь», «морж- такой
неповоротливый дурак», «подагрические бульдоги» - конечно пёс сам такого не
придумает.
Дети для выражения своих эмоций преобразовывают обычные слова, добавляя к
ним приставки и суффиксы. Так же и Микки делает в своём дневнике:
«преотвратительная собачонка», «лестничка», «травка курчавенькая».
Бывают случаи, когда ребенок, основываясь на звучании слова, пытается
определить его значение. Вот и пёс Микки говорит: «тигр съест молочницу». Под
молочницей он имеет в виду женщину, которая работает на молочной фабрике.
В повести можно встретить и нелепицы. Например, после похода в зоопарк у пса, от
усталости, путались мысли, и всё равно он записал их в дневник: «слоновые перья и
страусовые хоботы».
Ярким приёмом писателя становится умение передать особенности детского
видения и чувствования мира, где на первое место выходят избирательность,
воображение, мечтательность, которые раскрывают такое потрясающее состояние
ребёнка как любопытство. «Вообще на свете много лишнего. Дикобраз, например. Ну
куда он годится? Камин им чистить, что ли? Или кенгуру... На животе у нее портмоне, а
в портмоне кенгуренок. А шкура у нее, кажется, застегивается на спине…».
Именно психологические нюансы трогательного и смешного в речи фокса
Микки притягивают к себе внимание детской аудитории современных читателей Саши
Чёрного, которым просто хочется перечитать иногда именно дневник щенка.
Современные дети, как и дети прошлого, тянутся и с удовольствием читают
повесть именно потому, что это дневник собаки. Детские, наивные, чистые и искренние
переживания пса говорят ребенку об идеальном детстве.
Саша Черный, как и другие представители Серебряного века считал, что детство
– это некий остров свободный для детской справедливой жизни и фантазии. И если
взрослые будут внимательно наблюдать за самостоятельно текущей детской жизнью,
то они смогут открыть самые справедливые законы жизни, благодаря которым, если их
воплотить, человек во всем мире станет счастливым.