Русская беседа, собрание сочинений русских литераторов

Table of Contents
Виссарион Григорьевич Белинский Русская беседа, собрание сочинений русских
литераторов, издаваемое в пользу А. Ф. Смирдина. Том I
Примечания
Сноски
1
Комментарии
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
Annotation
«Имя Смирдина неразрывно связано с историею русской литературы. Будь у нас
не один, а несколько таких книгопродавцев, как Смирдин, современная русская
литература не являлась бы в таком жалком состоянии: не было бы этой агонии,
скудости в хороших книгах, не было бы исключительного торжества одной
посредственности и книжной промышленности, которая только прикрывается
громкими фразами беспристрастия и любви к литературе…»

Виссарион Григорьевич Белинский
o

o Примечания
notes
o Сноски
 1
o Комментарии
 1
 2
 3
 4
 5
 6
 7
 8
 9
 10
 11
 12
Виссарион Григорьевич Белинский
Русская беседа, собрание сочинений русских
литераторов, издаваемое в пользу А. Ф.
Смирдина. Том I
РУССКАЯ БЕСЕДА, собрание сочинений русских литераторов, издаваемое в
пользу А. Ф. Смирдина. Том I. Санкт-Петербург. 1841. В 8-ю д. л. 658 стр.
Имя Смирдина неразрывно связано с историею русской литературы{1}. Будь у нас
не один, а несколько таких книгопродавцев, как Смирдин, современная русская
литература не являлась бы в таком жалком состоянии: не было бы этой агонии,
скудости в хороших книгах, не было бы исключительного торжества одной
посредственности и книжной промышленности, которая только прикрывается
громкими фразами беспристрастия и любви к литературе. В наше время деньги –
душа всего; без них нет ни поэзии, ни литературы, ни науки. Это особенно относится
к России, где охота к чтению еще только что распространяется, вкус публики и
общественное мнение не установились, и потому хорошие сочинения не могут
приобретать себе хода, опираясь лишь на свое собственное достоинство. При таком
положении вещей понятно, какое огромное влияние может иметь на литературу
книгопродавец с средствами, с усердием к своему делу, не к одним своим барышам.
Он обеспечивает труд писателя, издает его книгу и дает ей ход, тогда как без него
эта книга, может быть, никогда не была бы напечатана; а если б автору и удалось
как-нибудь издать ее, то он непременно издал бы ее в убыток себе, не говоря уже о
невознагражденном труде и потерянном времени, оторванном от других, более
хлебных занятий{2}. Смирдин действовал на поприще книгопродавческом
решительно «не в пример» другим русским книгопродавцам: действовал усердно,
бескорыстно и благородно. Ему обязана русская публика изданием наших
классических писателей – Карамзина, Державина, Батюшкова, Крылова, Жуковского
и многих других. Он произвел решительный перелом в ценности книжного товара:
до него книги на Руси были дороже серебра и золота{3}. Благородная страсть к
книгопродавческой деятельности, в европейском значении этого слова, послужила
во вред его личным выгодам и поколебала его коммерческое положение, обогатив
некоторых литераторов или «сочинителей»{4}. Он пришел в необходимость
обратиться с просьбою о поддержке к той публике, которой он служил с таким
беспримерным бескорыстием, с такою пользою для нее, с таким забвением
собственных личных выгод. Впрочем, причиною теперешнего стесненного
положения Смирдина был общий кризис в книжной торговле, вдруг происшедший в
1839-м году{5}, не менее повредила ему излишняя с его стороны, исключительная
доверенность к некоторым литературным авторитетам, которые не остались в
накладе от этой доверенности, но умели как следует воспользоваться ею…{6}
Самый способ обратиться к вспомоществованию одолженной им публики –
делает большую честь Смирдину. Он просит у публики не пособия, но внимания к
изданию, которое должно доставить ему выгоды, если разойдется всё. Русские
литераторы сделали свое дело: забыв о всякой парциальности{7}, они спешат
соединить в одной книге свои посильные труды. Теперь публике остается заплатить
свой долг Смирдину и поддержать славу, русского общества. И публика вдвойне не
останется без вознаграждения: с одной стороны, она поможет Смирдину, с другой –
приобретет себе четыре тома интересных рассказов, статей для приятного чтения.
Первый том «Русской беседы» разнообразен и занимателен; следующие будут
еще интереснее. В первом томе помещены статьи Державина, Батюшкова, Фан-Дима,
И. И. Панаева, Бенедиктова, Жуковой, Кукольника, князя Кропоткина, Бернета,
Кулжинского, князя Шаховского, Каменского, Б. М. Федорова, Губера, князя
Кугушева, А. Н. Муравьева и Бороздны, Мы не войдем здесь в рассмотрение каждой
из этих статей: подобное издание не требует критики, хотя и может не бояться
неблагосклонного отзыва с ее стороны. Притом же, в глазах критики, уважающей
приличие и доброе намерение, все статьи живых литераторов должны быть здесь
равно хороши. И потому мы заметим только о двух произведениях писателей, уже не
существующих лично для современников: об оде Державина «Слепой случай»{8} и
«Видении на берегах Леты» Батюшкова{9}. Оба они принадлежат к самым
посредственным произведениям этих писателей, и оба гораздо ниже их славных
имен; но Смирдин тем не менее заслуживает признательность за сохранение этих
пьес для потомства: все, относящееся к знаменитым талантам, интересно, – и
поэтическая ода «На смерть Мещерского»{10}, и реторически-прозаическое
рассуждение о «Слепом случае», и роскошно-поэтическая «Элегия на развалинах
замка в Швеции»{11}, и неудачная попытка в юмористическом роде «Видение на
берегах Леты»: то и другое – равно факты для истории русской литературы, хотя и
не одинакового значения. Не для похвалы «Русской беседы», а для украшения нашей
рецензии чем-нибудь остроумным и забавным выписываем здесь миленькую и
замысловатую басенку почтенного ветерана нашей поэзии и литературы,
талантливого Б. М. Ф(Ѳ)едорова:{12}
Комар
Лошадка
воз
везла
куда-то
на
базар,
С
тяжелой
кладью
воз:
лошадка
приустала,
А
на
возу
сидел
комар;
В
нем
жалость
к
лошади
припала.
«Быть
так, –
сказал
комар, –
тебя
я
облегчу:
Чтоб
ты
под
бременем
тяжелым
не
упала,
И
с
воза
я
слечу».
Слетел
комар,
жужжит,
летает,
Свою
умеренность
и
жалость
прославляет,
И
то,
как
был
тяжел,
И
то,
как
он
слетел.
Пигмейкин, –
Что
тяготя
Заносчив
и
Хоть
был
бы
критик,
тож
мечтает,
одних,
других
он
облегчает…
хвастлив!..
Комар
всегда
таков,
из
числа
–
журнальных
комаров.
Впрочем, как ни прекрасна эта остроумная басня, но она так мала и в огромной
книге «Русской беседы» занимает такой ничтожный клочок бумаги, что совсем не по
ней должно судить о достоинстве или недостатках первого тома издания,
предпринятого с благородною целию – помочь почтенному Смирдину.
Наружность «Русской беседы» отличается общими достоинствами всех изданий
Смирдина: она не только опрятна и красива, но изящна[1].
Примечания
Русская беседа… Том I. Впервые – «Отечественные записки», 1841, т. XIX, № 11,
отд. VI «Библиографическая хроника», с. 1–3 (ц. р. 31 октября; вып. в свет 1 ноября).
Без подписи. Авторство – КСсБ. Список V, с. 420.
Раскритиковав выпущенный А. Ф. Смирдиным II том «Ста русских литераторов»
(см. наст. т., с. 64–93), Белинский спустя четыре месяца искренне стремится
содействовать успеху сборника, изданного с целью улучшить затруднительное
материальное положение знаменитого книгопродавца. Тем самым критик отдает
должное собственно издательской деятельности Смирдина, несмотря на то что
выпускаемая им продукция часто была направлена против самого Белинского.
notes
Сноски
1
Цена за три тома «Русской беседы» 10 рублей серебром. Подписка принимается
для петербургских читателей – в конторах журналов: «Отечественные записки»,
«Библиотека для чтения» и «Северная пчела»; для иногородных – в Газетной
экспедиции санктпетербургского почтамта.
Комментарии
1
В «Литературных мечтаниях» (1834) критик назвал наступивший период
русской словесности «смирдинским».
2
С именем Смирдина связано введение писательских гонораров как массового и
устойчивого явления (см.: Т. Гриц, В. Тренин, М. Никитин. Словесность и
коммерция…, с. 261–264 и др.).
3
Умеренность цен на продукцию Смирдина объяснялась, во-первых, тем, что он
резко увеличил тиражи и, во-вторых, постановкой всего его издательского дела на
широкую коммерческую ногу, что выражалось, в частности, в экономном
использовании «полезной площади» на каждой странице.
4
Наряду с тем, что Смирдин часто рисковал, как каждый коммерсант – новатор в
своей области, он действительно отличался личным бескорыстием, и это
признавали все враждующие литературные группировки (см., например: А. В.
Никитенко. Дневник в 3-х томах, т. I. M., Гослитиздат, 1955, с. 145; Николай Полевой.
Материалы по истории русской литературы и журналистики тридцатых годов. Под
ред. В. Н. Орлова. Л., Изд-во писателей в Ленинграде, 1934, с. 344; Анненков, с. 144 и
др.).
5
Об упадке книгопечатания и книготорговли, начавшемся в 1839 г.,
свидетельствуют также другие источники (см., например, «Северная пчела», 1841,
№ 77). Причинами этого кризиса явились и «общеспекулятивный характер, который
принимает книжная промышленность», и «широкое развитие кредитных операций с
неучетом емкости рынка», и «поглощение книжной продукции толстыми
журналами» (Т. Гриц, В. Тренин, М. Никитин. Словесность и коммерция…, с. 344–345).
Указанные факторы обусловили в конечном счете и разорение Смирдина, которого
не могла спасти такая филантропическая затея, как издание рецензируемого
сборника.
6
Имеются в виду прежде всего Ф. В. Булгарин и Н. И. Греч, с которыми Смирдин
был тесно связан деловыми взаимоотношениями. Первую крупную прибыль
Смирдин получил в 1829 г. от издания романа Булгарина «Иван Выжигин», и именно
Булгарин впоследствии неоднократно наживался на издании своего расхожего
романа. П. В. Анненков вспоминал: «Я сам слышал из уст Смирдина, уже в эпоху его
бедности и печальной старости, рассказ, как, по совету Булгарина, он предпринял
издание, кажется, «Живописного путешествия по России», текст которого должен
был составить автор «Выжигина», взявшийся также и за заказ гравюр в Лондоне. В
этом смысле заключен был формальный контракт между ними, причем Смирдин
назначал 30 тысяч рублей на предприятие. Долго ждали картинок, но, когда они
пришли, Смирдин с ужасом увидел, что они состоят из плохих гравюр, исполненных
в Лейпциге, а не в Лондоне. На горькие жалобы Смирдина в нарушении контракта
Булгарин отвечал, что никакого нарушения тут нет, потому что в контракте стоит
просто: заказать за границей. Ловушка была устроена грубо и нагло, но
книгопродавец попался в нее» (Анненков, с. 144).
7
Разобщенности.
8
Автором этой оды был, как впоследствии выяснилось, Н. С. Арцыбашев.
9
«Видение на берегах Леты», написанное в 1809 г., было впервые опубликовано в
разбираемом критиком сборнике «Русская беседа».
10
Ода Г. Р. Державина.
11
Элегия К. Н. Батюшкова «На развалинах замка в Швеции» (1814) – вольный
перевод элегии «На развалинах старого горного замка написано» немецкого поэта Ф.
Маттисона.
12
Б. М. Федоров, в издевку названный критиком «талантливым» еще в 20-е гг.
снискал печальную известность своими графоманскими стихами, за что его
именовали «наследником графа Хвостова». Выступления Федорова в разных жанрах
охарактеризованы в эпиграмме А. А Дельвига:
Федорова
Мадригалы
Эпиграммы
Комедии
Борьки
горьки,
сладки,
гадки!
В 30–40-е гг. Федоров, по ряду свидетельств, сотрудничал в III Отделении,
продолжая выступать в печати с консервативно-охранительных позиций.
Цитируемая басня направлена непосредственно против Белинского.