18 марта 1809 г

«По мёрзлой воде пойдём, братцы!
Стокгольм добывать!»
В военной истории России есть памятная дата – 18 марта 1809 года
русские войска совершили героический переход по льду Ботнического
залива в ходе войны со Швецией.
На рассвете 18 марта 1809 года паника охватила шведскую столицу
подобно пожару. Известие о том, что «Русские казаки у ворот!» нарушило
спокойствие жителей Стокгольма. Не только для горожан, но и для всего
королевского двора Швеции это было подобно грому среди ясного неба. Все
знали, что вот уже год их королевство находится в состоянии войны с
извечным восточным соперником – Российской империей.
Жители в страшной суете покидали свои дома и город. Местная
милиция спешно становилась под ружьё и готовилась к обороне. В
довершение ко всему в придворной среде стремительно созрел заговор.
Допустивший врага к столице Швеции король Густав IV был низложен.
Пришедший к власти герцог Зюнгерманландский (Карл XIII) оценил шансы
удержать столицу как «стремящиеся к нулю». Он поспешил прислать к
русскому командующему Барклаю де Толли парламентариев с просьбой о
перемирии. В связи с чем был подписан мирный договор между Россией и
Швецией в 1809 году.
В тот момент война была где-то далеко, в Финляндии. Так откуда же
тогда взялись под стенами Стокгольма русские разъезды? Почему в опасной
близости от резиденции короля грохочет русская полевая артиллерия, а на
Стокгольм катится лавина серых шинелей и гремит победное русское «ура»?
Такими вопросами задавались все, они находились в недоумении, ведь
Ботнический залив, отделяющий шведское побережье от России, надёжно
был скован льдом, русские корабли физически не могли пройти сквозь него и
высадить десант.
У Императора Александра созрел дерзкий по своему замыслу план. От
места дисклокации главных сил Русской армии в южной Финляндии до
побережья Швеции простиралось водное пространство Ботнического залива
с Аландскими островами на полпути. Зимой 1808-1809 годов они были
покрыты толстым слоем льда, который делал морские пути временно
проходимыми для полевых войск. Император поручил провести акцию
против столицы неприятеля не силами флота с открытием навигации, а
немедленно, используя для похода через Ботнический залив пехотные полки,
полевую артиллерию, казаков и гусар. Генерал Барклай де Толли, шотландец
на русской службе, который как истинный военный российской школы
полагал, что невыполнимых приказов не бывает, поддержал данный план
стремительного выдвижения войск с зимних квартир и марш тремя
колоннами по льду Ботнического залива с первоначальным захватом
Аландских островов и последующим броском на Стокгольм.
Шведская разведка, конечно же, заметит массовое движение русских
войск. Но её гонцы будут добираться до своих по суше, а это изрядный крюк.
А всех, кто попытается проскочить по льду залива, легко настигнут на
открытом пространстве стремительные казаки. Говоря иначе, главным
русским оружием в предстоящем сражении за победу должна была стать
внезапность.
Заботами Барклая де Толли войска были тщательно подготовлены к
маршу по ледяному пространству, продуваемому морозными ветрами. Были
сделаны изрядные запасы «полярного продовольствия», которое не замерзает
на морозе – сухарей, сала и водки. Лошадей ковали специальными подковами
с шипами. На колёса орудий и зарядных ящиков нанесли специальные
насечки, чтобы они не скользили по льду. Повозок в поход не брали: каждый
боец нёс на себе недельный запас продовольствия.
Русские войска в южной Финляндии были подняты по «генеральной»
тревоге. Только вступив на лёд залива, офицеры раскрыли солдатам цель
похода: «По мёрзлой воде пойдём, братцы!» Стокгольм добывать!».
Впереди было почти 250 километров ледяной пустыни. Три русские
колонны – северная (пять тысяч человек и восемь орудий), центральная (10
тысяч и 12 артиллерийских стволов), южная (15 тысяч человек при 18
орудиях) – уходили навстречу изменчивой военной судьбе. Их вели три
совершенно разных человека: коренной русский дворянин старого рода
генерал Шувалов, командующий экспедиционным корпусом – педантичный
иностранец на русской службе Барклай де Толли и пламенный грузин,
ученик Суворова, «лев русской армии», как его называли, князь Багратион.
Их объединяла и вела навстречу опасности присяга России, офицерская
честь, общая судьба: командиры, как никто другой, понимали, что в случае
поражения обратного хода не будет!
Вот что писал историк Русской армии А.А.Керсновский: «Переход по
льду удался блистательно и по справедливости может считаться одной из
славнейших страниц нашей военной истории. Над ледяной равниной
замёрзшего Ботнического залива ярко блеснули имена будущих героев
Отечественной войны 1812 года - Михаила Барклая де Толли, Петра
Багратиона, названия полков, прославившихся потом на Бородинском поле и
при Березине. То были грозные зарницы русской славы Двенадцатого года».
Далее, в сумерках поднялась лютая метель. Войска расположились прямо на
льду. Прозвучал суровый приказ: «Костров не раскладывать, шалашей не
ставить, часовым глядеть в оба – шведы начеку!» Солдатам выдали по чарке
водки, но лютого холода она одолеть не могла. Солдаты подступили к
Барклаю с вопросом: «Как же греться, ежели костров жечь нельзя?»
Невозмутимый шотландец, деливший с подчинёнными все тяготы похода,
коротко отвечал: «Можете прыгать!» Кавалериста, как известно, греет
верный товарищ – его конь. У пехотинцев оставался только один шанс
выжить – теснее прижаться друг к другу. Между тем впереди было ещё пять
таких ледяных ночёвок!
На Аландские острова, вспомогательную базу шведского флота,
колонна Багратиона навалилась с яростью иззябших людей, рвавшихся в
тепло. Шведские моряки, спокойно несшие службу на вмёрзших в лёд до
весны кораблях и удалённой от войны крепости, глазам не поверили, когда
по ним с залива ударила русская полевая артиллерия. Дело решила штыковая
атака Севского и Новгородского пехотных полков, сопротивление было
недолгим. Потери составили не более 100 человек убитыми и ранеными с
обеих сторон. Зато пленных оказалось в избытке – около трёх тысяч человек.
Пытавшихся убежать по льду шведов ловили казаки и гусарыалександрийцы. В это трудно поверить, но в Стокгольм с известием о
падении Аланд не прорвался ни один человек.
Перед вступлением на шведский берег все три колонны объединились
под командой Барклая. Полковые священники сослужили молебен. На
твёрдой земле русские воины воспрянули духом, словно и не было
недельного ледяного перехода. Они неудержимо рвались в бой: для
окоченевших людей это было не только сражение за победу, но и за тепло в
шведских домах, а значит – за жизнь! Только за неполную неделю состоялось
пять сражений. Пытаясь сбросить русских обратно на лёд залива, шведы
отчаянно подтягивали из глубины страны все доступные силы. Русские
войска выстояли! Их трофеями стали более семи тысяч пленных и 30 орудий.
Главные силы наспех собранного врагом корпуса, зажатые как клещами
между колоннами Барклая и Шувалова, сложили оружие. В это же время
авангард Багратиона, состоящий из Александрийского гусарского, Бугского
казачьего и Могилёвского пехотного полков под командой кавалерийского
генерала Кульнева, достигли Стокгольма. Они перерезали сообщение
шведской столицы, вызвали там переполох и принудили шведский двор к
мирным переговорам без предварительных условий. Мирный договор,
подписанный между Россией и Швецией в 1809 году, принёс нашей стране
всю Финляндию и стратегически важные Аландские острова.