Краткий отчет о велоэкспедициии по Каппадокии в августе 2001 года

Дмитрий Шарко / Краткий отчет о велоэкспедициии по Каппадокии в
августе 2001 года
Участвуют 11 человек велосипедистов (в том числе и писатель Виктор Пелевин) и двое на автотранспорте.
14. Москва — Анталия.
Почти вся московская группа (4 человека) встречаемся у памятника Юрию Никулину, грузим велосипеды в
транспорт Лены Ерофеевой, нас провожают Света и вита из тур центра Кайлаш.
Они дарят Пелевину майку с изображением горы Кайлас.
Едем в Шерементьего 2, питерцы добираются сюда от вокзала на велосипедах(30 км)
Я раздаю всем билеты и страховки, Коля спрашивает для чего страховка, говорю, если вдруг ты умрешь в
дороге, то твой труп доставят в Питер бесплатно. Кто? Спрашивает Коля. Мы и доставим, отвечает ему
Пелевин. При загрузке велосипедов Витя порывается заплатить грузчикам за всех. Народу как на
Черкизовском рынке, пограничный контроль толпа проходит, крайне медленно люди ругаются, чувствуется
как они устали после предыдущего отпуска. Миша Кафка глядя на инвалида в коляске пропускаемого без
очереди выражает сожаление, что у нас нет с собой инвалидной коляски, на что Пелевин ему отвечает, у нас
их 10 имея в виду велосипеды.
Прилетаем в Анталию, к нам присоединяетмся Дима Шкрабов из Одессы, жарко, берем такси, грузим туда
вещи и налегке, на велосипедах добираемся до центра примерно за 40 минут.
Располагаемся в гостинице.
Ночное купание на пляже, я Миша и Виктор по инициативе последнего совершаем мистический заплыв до
швартовочных буев, забираемся на буй и как чайки сидим — смотрим на мутное очертание гор, огни
далекого берега и звезды.
15. Анталия — Невхишир — Ортахисар.
На автобусе добираемся до Невхишира, ушел весь день. В дороге много беседуем с Димой Шкрабовым. За
Одессу и российско-украиские дела. Пелевин читает Далай Ламу на английском языке, потом охотится на
муху. Муха садится мне на лоб, он шлепает меня полбу, но безрезультатно. Я рассказываю Пелевину секрет
охоты на мух, он быстро обучается и ловит хулиганку, но не убивает(наверное под влиянием Далай Ламы), а
куда то ее экстрадирует.
Утром в Анталии решаем. Что вело колонну возглавляет опытный Дима Позняк. А я ее замыкаю, чтобы
никто не потерялся.
Стартуем на автовокзал, неожиданно, тут же на старте Коля Меркин говорит мне: Подожди я забыл
намазаться кремом от солнца. Достает тюбик и начинает мазаться, колонна отрывается, и мы ее теряем в
первом переулке. Едем вдвоем, я мысленно ругаю Колю с его кремом. Хорошо, что автовокзал в Анталии
один и я знаю как он называется по-турецки.
В результате приезжаем туда первыми, я сдержанно прошу Колю быть собранней.
Второй приехала Галя Петренко, она тоже отстала, и ей пришлось добираться в одиночку. Даже не зная как
будет автовокзал по-турецки. Я горжусь нашими женщинами.
Невхишир.
Приезжаем, ждем наших азербайджанцев, Парвиса и Фуата, которые путешествовали с нами но не на
велосипедах, а на автотранспорте. Фотографируемся у таблички с надписью Nigde
По темноте на велосипедах с включенными фарами едем в кемпинг в Ортахисаре. Коля дает мне мигалку я
вешаю ее сбоку на штаны, замыкая колонну мигаю красным огоньком в кромешной тьме. Дима
Нефидовский резко тормозит и перелетает через руль. Пожилой турок отвозит его в больницу, где ему
зашивают подбородок, операция платная, но за все платит наш случайный друг.
Ставим палаточный лагерь в Ортахисаре. Витя снимает себе отдельный домик.
16.Ортахисар и окрестности.
Определяем наш лагерь базовым, и принимаем стратегию
достопримечательности, благо лагерь находится в центре Каппадокии.
радиальных
вело
набегов
на
Учхисаар.
Наш первый объект внимания гора с пещерами, называемая замком, долго лазим по ней и идем пить чай в
шалманчик под горой.
Спускаемся в каньон под горой, исследуем пещеры и подземные коридоры, в одной из них Пелевин находит
банку из-под пепси 1992 года, на которой была реклама концерта Майкла Джексона в Стамбуле.
Гореме.
Изучаем то, что осталось от православных церквей. На меня производит впечатление трапезная в монастыре
Василия Великого — длинный каменный стол с каменными лавками в черном от копоти зале, здесь
начиналось православие из этой долины оно пришло к нам. Но тогда, все было по-другому.
Я и Виктор отстаем от основной группы и проводим время в кафе за чебуреками и вишневым соком.
Беседуем, о буддизме России, и Америке, Виктор рассуждает о том, что возможен неожиданный и быстрый
крах Америки, точно так как это произошло с СССР, это (за 26 дней до монхэтэнских взрывов).
Соединяемся с группой и едем в одну из реставрированных церквей. Там Пелевин и Лена Ерофеева находят
у алтаря маленького скорпиона, донт кил, донт кил, говорит Виктор смотрителью показывая на скорпиона.
Долина любви — Лена совершает серию только ей понятных ритуалов, которые называет моделированием.
Например, долго обнимает и огромный — фалообразный столб природного происхождения. Коля
рассказывает анекдот о Петровиче, которого закатало в член змея Горыныча, на что Пелевин отвечает,
теперь я знаю о чем беседуют мандавошки. Все хохочут. Подкрепляемся растущим здесь же виноградом и
едем дальше.
По дороге из долины в лагерь Виктор пробивает колесо на арбузном поле. Толик Чайка, наш официальный
механик, берется заменить камеру, вставляет новую и начинает заправлять ее отверткой. Пелевин
предупреждает его 3 раза о том, что отвертка может проткнуть новую камеру, Толик отмахивается и тут же
протыкает камеру — немая сцена — три мужика стоят посреди сельской дороги в Малой Азии держат в
руках велосипедное колесо и смотрят на спускающую камеру, сцена заканчивается общим хохотом.
Приезжаем к знаменитым грибам, я взбираюсь на один из них и показываю Мише Кафке одну из техник
кружения. Позади меня обрыв каменистого плато, а впереди заходящее солнце.
Еще один пробой на этот раз у Лены, я отдаю ей свой велосипед, за дело снова берется Толик. Мы остаемся,
вся группа уходит вперед.
В Гореме на подъезде к базе у Димы Шкрабова рвется цепь, уже в темноте я ловлю фермера на грузовике и
мы едем в лагерь. Это был самый аварийный день.
Ортахисар
17.Ортахисар — Ходжибекташ — Ортахисар.
Нанимаем автобус и едем на север Каппадокии в Ходжибекташ на музыкальный фестиваль шиитского
суфийского ордена Бекташи.
Ходжибектташ.
Въезжая в город рядом с портретами основателя ордена видим портреты (как вы думаете кого?) Че Гевары.
На улицах полно народу. Атмосфера праздника, в мавзолее-музее народу еще больше, во дворе танцуют
турки в национальных костюмах, Виктор глядя на них говорит, что врубился таки в турецкую музыку, мы
закупаем кассеты на лотках и идем искать туалет. Находим его в местном Дворце культуры по пути в
автобус. Пелевин говорит мне. Дима. Ты похож на афганского моджахеда, а я на твоего инструктора.
Внутри мавзолея Бекташа — основателя ордена, Катя Гужва впадает в тихий транс, видя ее
экзольтированное состояние турецкие женщины начинают оказывать ей такие знаки почтения, как и
могилам похороненных здесь суфиев.
Каравансарай Азикарахан.
Наши суфии Парвис и Фуат поют под сводами сказочного Каравансарая построеного в 13 веке.
Ихлара — это каньон с речкой на дне. Несколько километров идем вдоль речки, купаемся, обследуем
пещеры и храмы в стенах каньона. Находим глубокую пещеру и разводим в ней костер. Поднимаемся
наверх и отовариваемся в небольшой лавке. Все покупают блокноты в кожаных переплетах с вышивкой на
обложке.
Ортахисар
18.Ортахисар — Каймаклы — Мази.
Въезжаем на велосипедах, дорога длинная и нелегкая. Жарко, останавливаемся в Каймаклы, интернет-кафе.
Интересная новость — Пелевин получает по электронной почте предложение на издание «Жизни
насекомых» от какого то турецкого издательства.
Покупаем билеты и опускаемся в подземный город, долго бродим по его лабиринтам. Я иду по тесному
проходу и вдруг справа сверху меня хватает рука прямо из стены. Толик нашел одну из дыр над узким
коридором, через которые защитники этих подземных городов поражали копьями захватчиков рвущихся
внутрь.
Ночевка в степи над Мази.
Дима Позняк сказал, что где-то здесь есть римские склепы. Виктор предложил заночевать в них, долго идем
через картофельное поле. А за тем вдоль берега каньона в котором находится аул Мази, ищем склепы, не
находим наблюдаем живописный закат — заходящее солнце освещает минарет торчащий из каньона.
Ночуем прямо в степи. Уже в темноте перед ночевкой группа наших с фонарями на лбу отправляется вниз и
забредает в чей то двор. Турки встречают инопланетян доброжелательно.
19. Мази — Мустафапаша — Ургюп — Ортахисар.
Подземный город в Мази.
Изучаем многоуровневые пещеры — шахта пещера — шахта и так пять этажей. Я назвал эти шахты с
выбоинами для рук и ног по бокам родовыми путями православия. Очарован подземной церковью —
небольшим помещением человек на 20 с выдолбленным в стене алтарем со следами воска, стою и не могу
оторваться. Здесь собирались первые христиане, гонимые императором Юлианом.
Немного усилий и вот начинается полоса спуска, летим на бешеной скорости, в долине прохладно, на дороге
почти нет машин, по обочинам все те же холмы с пещерами. Никогда в жизни я еще не испытывал такого
кайфа от езды на велосипеде.
Мустафапаша.
Здесь все кроме меня решили пообедать в Грек Олд Хаусе — старом греческом доме, превращенном
турками в ресторан и гостиницу. После они мне сказали, что я правильно сделал.
Ургюп.
Оставляем велосипеды на центральной площади под охраной памятника Ататюрку и разбредаемся по
центру. В первый раз робкий дождик.
Ортахисар
20.Ортахисар — Султанхани — Конья.
Соленое озеро
Под ногами соль, чумовой пейзаж — до горизонта ровная как стол соляная пустыня. Дима Позняк просит
всех застыть в разных позах и делает фото, Я показываю Коле и Виктору технику кружения. Все счастливы.
В кафе на «берегу» едим очередной арбуз.
Султанхани,
Еще один Каравансарай — гараж для верблюдов.
Конья
Останавливаемся в дешевой гостинице не далеко от музея Мевляны.
21. Конья.
Пиковый день экспедиции, он заслуживает более подробного описания.
Музей-монастырь Мевланы.
Исторический центр дервишского движения — это странная смесь музея и действующего храма. Раньше
здесь был монастырь дервишей. Кстати, жизнь в монастырях это опыт, который взят суфиями из
христианства. Вход в музей стоит около 50 рублей на наши деньги, по традиции все разуваются и
складывают обувь в специальные шкафы во дворе мечети.
Здесь находится усыпальница не только святых дервишей, но многих сельджукских правителей.
Центральное помещение состоит из 3 залов.
Первый зал с саркофагами, над множеством которых возвышается покрытый зеленой тканью большой
саркофаг Руми. Множество каменных саркофагов стоят вдоль стен. Увенчаны, вместо крестов или
надгробий — тюрбанами, размеры которых соответствовали святости или воинственности данного святого
или правителя.
Среди святых знаменитые султаны, воевавшие с Византией и крестоносцами или заключавшие с ними
союзы.
Точно так же как у нас молодожены ездят фотографироваться у вечного огня, местные новобрачные
приходят сюда фотографироваться у этих могил символизирующих славные страницы истории становления
турецкой нации.
Второй — это зал, где проходили кружения дервишей, в нем стоят витрины с личными вещами Руми и
членов ордена, музыкальные инструменты. Которые звучали во время кружений и другие экспонаты.
Я присел на пол у стены, и меня охватило ощущение полного покоя и ясности сознания, ничего не хочется,
нет никакого беспокойства, все уже есть не надо никуда спешить, ты дома, редкое и сильное чувство,
которое посетило в той или иной степени всех нас. Вставая, я заметил, что Пелевин тоже присел недалеко от
меня и тоже находится в «состоянии», но подошедший смотритель с зеленой повязкой попросил его встать.
В музее идет непрерывное движение людей по кругу, людей много и сидеть нельзя. Но это только в часы
пик, в прошлом году я провел здесь сидя в медитации напротив могилы Руми несколько часов и никто мне
не делал замечания. Потом Виктор сказал мне, что его поразили сельджукские робы, глядя на них, он думал
о том, какое это было совершенное время. Этому времени не нужно было никакого будущего, оно
полностью пребывало в полноте настоящего.
В третьем зале хранится перламутровая шкатулка с одним седым волосом пророка Мухамеда, возле нее
постоянно толпится народ, Виктор спросил у смотрителя как подтверждается подлинность волоса пророка?
Он не горит. Ответил смотритель.
Вокруг шкатулки в витринах выставлены рукописные кораны разных эпох, исписанные комментариями на
полях. На стенах висят старинные потертые временем ковры, на которых молились члены ордена. На
отдельной витрине огромные четки, в которой тысяча и одна деревянная бусина, столько дней должен был
нести послушание желающий стать дервишем, прежде чем его посвящали в члены братства.
Меня поразила роспись на куполах во всех трех залах, те самые «колеса», о которых я говорил во время
наших кружений в Москве, и на которых мы проехали по Каппадокии.
Здесь бывает много верующих и туристов, но никто друг другу не мешает. Все заняты своими делами. Кто
молиться, кто изучает выставленные в витринах экспонаты.
Во дворе находится целебный родник и другое помещение, где расположены бывшие дервишские кельи с
восковыми куклами, изображающими быт монастыря — представлены предметы дервишского обихода —
шестигранные посохи, с помощью которых они определяли время, чаши для дервишского напитка —
молока с фисташками.
После Мевланы идем в турецкую баню, там всех нас парят и делают массаж с мылом. В парилке Пелевин
как культурист сделал замечание по поводу моего живота, он сказал: Дима твой волосатый живот можно
приводить в пример того, как мерзок гомосексуализм.
Идем на могилу учителя Руми дервиша Шамса — над могилой скромное сооружение из серого камня с
маленькими окошками в стенах внутри саркофаг, накрытый зеленой материей, тихо и скромно. Зашли в
мечеть, мужчины в зал, женщины на балкон, приняли участие в намазе.
Вечером двигаемся в Братство дервишей, я знакомлю наших ребят с Узуром и Джелалладином, мы едем на
окраину Коньи в новую мечеть, где в просторном подвале у дервишеского братства зал для занятий
семой — кружениями. Там несколько учеников обучаются кружению на специальных досках. Узур
произносит веселую и вдохновенную речь или проповедь, посвященную Семе и Любви, переводит Толик.
Виктор спрашивает: Где должна быть голова во время кружения? Узур проводит ребром ладони по горлу,
имитируя усекновение оной.
Едем в столовую, едим гороховый суп. Дервиши излучают неподдельную радость, беседуем. Хорошо!
После в беседе с Позняком Пелевин, это откомментировал так: В принципе он (Узур) говорил то, что
каждый из нас мог бы сказать, я уверен Дима, например, сказал бы тебе то же самое....
Я спросил его (Джеллаладдина), что такое любовь?, Он положил руку на сердце и я понял, что он хотел
сказать... Очень сильные ребята, здесь в центре традиции, рядом с могилой Мевляны спорить с ними, значит
вести себя как камикадзе.
Решаем приехать в Конью в декабре на фестиваль дервишей
22. — 25.
Разделение экспедиции на 2 партии, одна отправилась в Анталию, другая в Ташкент Анаталийский. Я Фуат,
Парвис и Виктор приехали в Анталию и остановились в отеле Эдем.
Серые дни пляж — еда — пляж — еда и т.д.
Лена и Дима Нефедовский, вылетают в Москву, Дима Шкрабов в Одессу.
Провожаю Виктора, благодарим друг друга за поездку, раскланяемся по суфийски — сложив руки на груди
и Виктор пересекает пограничный контроль.
26
Я выезжаю в самостоятельное путешествие вдоль побережья на запад до Демире — родины Святого
Николая Угодника. Еду, то на велосипеде, то на попутных автобусах, в Текирове пробиваю колесо,
заклеиваю его уже в самом Демире.
Нахожу памятник Санта Клаусу и отдаю ему почести.
Ночую на пляже в Демире. Рядом отдыхает большая турецкая семья с самоваром, которая угощает меня
чаем, булкой и маринованным острым перцом съев который я около минуты пребываю в состоянии здесь и
сейчас.
27 Турецкий Казантип.
Я еду в Олимпос по трассе на автобусе, вниз 11 километров с бешенной скорость спускаюсь на велосипеде,
внизу домики на деревьях, растаманы, развалины языческих построек, прекрасный пляж с пресной речкой
стекающей с гор. Загораю здесь часа 2, поднимаюсь на микроавтобусе к трассе и на велике еду до Фасилеса
отличный многокилометровый спуск, вечереет, мало машин, вокруг горы и сосновые леса. Наслаждаюсь
дорогой и одиночеством, темнеет, ловлю попутку, долго никто не останавливается, затем тормозит грузовик
и подбрасывает меня до Кимера. Ищу место на пляже для ночевки, начинается шторм и дождь, на автобусе
добираюсь до Анталии.
Ночую на балконе в номере Фуата и Парвиса.
28 Анталия — Москва.
Провожаю Фуата и Парвиса. Встречаю в аэропорту вторую партию, отлет в Москву, трое Толик Чайка, Галя
Петренко, Дима Поздняяк остаются и отправляются вдоль побережья на запад до Патры.
21 час Я, Катя Гужва, Миша Кафка и Коля прилетаем в Москву, на велосипедах добираемся из Шереметьева
2 до метро, питерцы уезжают домой.
Я дома.