Статистика репрессий Республики Башкортостана и

Министерство образования Республики Башкортостан
Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение
средняя общеобразовательная школа с.Новокангышево
Дюртюлинского района Республики Башкортостан
Научно-исследовательская работа на тему:
«Он верно служил исламу».
Работу выполнила:
ученица 9 класса
Харрасова Эллина
Руководитель:
Харрасова Гульнара Разифовна
с.Новокангышево – 2012
Содержание
1. Введение.
2. Статистика репрессий Республики Башкортостан и Дюртюлинского
района.
3. Судьба Шарифьяна хазрата.
4. Заключение.
5. Использованная литература.
Введение
В последние годы резко возрос интерес людей к истории своего
государства, народа, религии, к своим корням. В первую очередь, этому
способствовала политика демократизации общества: стали доступными
ранее скрытые архивы, появилось большое количество изданий, на
страницах которых публикуются исследования краеведов. Особый интерес
вызывают у людей события 70-летней давности — страшное время массовых
репрессий в нашей стране.
Конкретные ужасающие цифры и факты, отдельные перечеркнутые
судьбы и целые семейные драмы - мы должны говорить об этом снова и
снова. Чтобы помнить. Данная работа посвящена людям, которые прошли
через кровавую мясорубку репрессий.
Таким образом, определилась тема нашего исследования: «Судьбы
людей, пострадавших от сталинских репрессий».
Цель работы: философское
репрессированных и их семей.
осмысление
воспоминаний
самих
Задачи исследования:
1) анализ литературы, где рассмотрены причины и последствия репрессий;
2) судьбы людей, перенесших политический террор;
3) создание презентации, посвященных данной теме;
4) обобщение имеющихся данных.
Новизна работы заключается в том, что изучение сталинских репрессий
осуществляется не только с помощью учебных пособий, но и также живой
беседы с участниками этих событий, работа с архивными данными,
наличием фотоснимков и исторических документов.
Предмет
исследования:
репрессированных.
воспоминания
родственников
Объект исследования: Сталинские репрессии 1930 - 1952 гг.
Практическая часть: Возможно использования данного исследования в
рамках проведения различных исторических мероприятий, в курсе изучения
краеведения, истории, философии.
Работа состоит:
1. Введение;
2. Теоретическая часть, где рассмотрены такие вопросы как причины и ход
репрессий; рассказы очевидцев данных событий.
3. Практическая часть работы включает в себя создание презентации,
основанного на воспоминаниях очевидцев событий. Для осуществления
данной цели были проведены ряд мероприятий: интервьюирование
родственников
участника
события,
посещение
Дюртюлинского
краеведческого музея.
4. Приложение, включающие в себя архивные документы.
5. Заключение.
6. Список литературы.
Статистика репрессий Республики Башкортостана и Дюртюлинского района
В начале 30-х годов стали в широком масштабе применяться
внесудебные репрессии. Для этих целей был сформирован соответствующий
аппарат, особое совещание при НКВД в центре и «тройки» на местах,
которых Сталин использовал в дальнейшем в борьбе за укрепление личной
власти, обрушив репрессии на неугодных ему партийных, советских,
хозяйственных работников, командные кадры армии, десятки и сотни тысяч
ни в чем неповинных рядовых коммунистов и беспартийных.
Репрессии прокатывались волнами. Первая волна - 1929-1933 годы революция сверху на селе. Вторая волна - самый пик репрессии - 1937-1938
годы. И волна третья - конец 40-х.
О масштабах репрессий говорить очень трудно. Но можно уверенно
сказать, счет идет на сотни тысяч. Только в Башкирии пострадало 50293
человек. Это чудовищное уничтожение потенциала страны - ученых,
писателей, инженеров и т.д. Огромный урон понесли и крестьянство, и
рабочий класс. Жертвами стали не только погибшие в застенках,
превратившиеся в прах в лагерях. Нет, жертвами стали и те, кто жил и
трудился в те страшные времена. Это им выпал тяжкий крест публично
отрекаться от своих отцов и матерей, мужей и жен, братьев и сестер, боевых
друзей, дороже и ближе которых у человека ничего на земле не бывает.
В 1937 году перед тем, как начать репрессии в какой-либо республике,
крае или области, туда прибывала комиссия во главе с одним из ближайших
сподвижников Сталина. Эти вояки, за которыми тянулся страшный след
внесудебной расправы, были ударной силой кровавой технологии.
Собирался партийный пленум по разоблачению «врагов народа». И
начинались аресты. Так было и в Башкирии. В начале октября 1937 года в
республику приехал секретарь ЦК ВКП(б) А.А.Жданов, являющийся рьяным
исполнителем и организатором массовых репрессий в те годы. Он руководил
3-им пленумом Башкирского обкома ВКП(б), проходивший 4-6 октября 1937
года. На этом пленуме 41 % членов обкома, кандидатов в члены обкома и
членов рев-комиссии были исключены из состава выборных органов как
«враги народа».
После отъезда Жданова началась та самая жестокая работа по
разоблачению врагов народа. Очищали Башкирию от «реставраторов
капитализма» немецко-японских шпионов. Сильно пострадали наркоматы
земледелия, просвещения, юстиции, финансов, прокуратуры и других
учреждений. /4 с. 5/
Обвинения выдвигались страшные по форме и абсурдные по
содержанию. Финал всех обвинений один: враг подлежал уничтожению.
Предел был невозможен. Будто речь шла не о судьбе человека, а об
изношенной вещи. Народу давали понять, что это идет укрепление советской
власти, и многие думали, что так и надо, одобряли многочисленные аресты и
казни. Становилось нормой доносы, клевета на целые группы безвинных
людей. Было много случаев создания лживых материалов на того или иного
члена партии.
Среди репрессированных первый секретарь Башкирского обкома
ВКП(б) Я.Б.Быкин, секретарь обкома А.Р.Исанчурин, председатель
Совнаркома БАССР З.Г.Булашев, председатель БашЦИКа, член Президиума
ЦИК СССР, известный писатель А.М.Тагиров, нарком просвещения БАССР
И.Х.Абызбаев, секретарь Башкирского, затем Центрального комитетов
ВЛКСМ Шарифа Тимергалина. /4 с.6/
Пострадала писательская организация республики. Были арестованы
Афзал Тагиров, Габдулла Амантай, Губай Давлетшин, Хадия Давлетшина,
Имай Насыри, Даут Юлтый, Тухват Янаби и др.
Сегодня мы должны знать правдивую историю государства, родного
края. Забывчивость и незнание истории чреваты повторением пройденной
трагедии. Эта особенно ясно проявляется в судьбах отдельных лиц, моих
земляков - дюртюлинцев. К концу 1930 г. (тогда у нас было 104 деревни)
раскулачили и репрессировали 274 семьи из числа бывших кулацких и
зажиточных крестьян, более сотни семей из числа служителей религиозного
культа. В Дюртюлинском районе насчитывалось 84 мечети, 3 церкви, 1
часовня. В каждом из них были мулла, муэдзин, поп и другие служители
культа, которые в своем большинстве были зажиточными крестьянами. Они
подлежали изоляции и аресту. Впоследствии так оно и случилось. /с.146/
Судьба Шарифьяна хазрата
В нашей деревне
Новокангышево тоже был человек, жертва
политических репрессий – это Гисматуллин Шарифьян Мирсаяфович,
родившийся 10 декабря 1890 года и умершего 30 августа 1987 года в
деревне Новокангышево, Дюртюлинского района, Республики Башкортостан,
где и был похоронен. Он занесен в «Книгу памяти » жертв политических
репрессий Республики Башкортостан (т.6 стр. 181).
Краткая биография муллы Гисматуллина Шарифьяна Мирсаяфовича
политически репрессированного в 1931 году.
Гисматуллин Шарифьян Мирсаяфович родился 10 декабря 1890 года в
деревне Новокангышево Дюртюлинского района в семье бедного муадзина
Гисматуллина Мирсаяфа. Семья была многодетной.
Его предки, пяти
поколений, то же служили муллами. Дед Мирсаяф все внимание уделял
богослужению и все время проводил в мечети, а хозяйством занимались
жена и сыновья. Шарифьян и его братья зимой, в местной медресе, учились
на мулл. Причем усердно и успешно, стали муллами в разных деревнях.
Самым усердным и успешным был Шарифьян Гисматуллин.
Гисматуллина Уркия была дочерью Вильдан Хазрата, содержателя и
главного учителя – директора медресе. Поэтому она знала, как он жил и
учился. По её рассказу он был бедным шакирдом и жил обслуживая
шакирдов – детей богатых родителей. Готовил дрова, чистил снег и другие
работы по хозяйству, в то же время учился на отлично. Поведение было
примерное, строго выполнял законы, правила шариата, был глубоко
верующим человеком Аллаха. За это его полюбил директор медресе –
Вильдан Хазрат, и выдал свою дочь, Уркию замуж. Приняли в свою богатую
семью, назначил муллой в своей деревне Юкалекуль Дюртюлинского
района. Вильдан Хазрат, когда состарился, свое имущество завещал дочери и
Шарифьяну. Таким образом бедный шакирд стал богатым муллой –
хазратом.
Вместе с успехами и удачами появились и завистники. Ведь сын
бедняка стал богатым и успешным хазратом. Тут совершилась Октябрьская
революция. Мусульманское духовенство её приняла хорошо, как надеждой
на демократию, равноправие наций и конфессий. Потом началась
Гражданская война, коллективизация, ликвидация духовенства. В 1920 году
от брюшного тифа умерли и дед Мирсаяф в деревне Новокангышево и дед
Вильдан в деревне Юкалекулево. Религию отделили от государства. В
уголовном кодексе Российской Федерации появилась статья карающая за
преподавание и привлечение детей к религии.
Из воспоминаний Масгута Шарифьяновича, сына политически
репрессированного, родившегося в 1937 году:
- Наш отец глубоко верующий мусульманин и верный своим
убеждениям продолжал учить детей Исламу, скрыто. Завистники ожили,
воспряли духом и донесли ГПУ (тройке) на нашего отца, и арестовали его
в 1930 году, а 13 мая 1931 года вынесли постановление Тройки ГПУ БАССР
по ст. 58 УК 8 – 10 – 11 УК РСФСР к заключению в концлагере сроком на 5
лет, и сослали копать Беломорканал.
Зимой, темной ночью вооруженные люди ворвались в дом, орали,
угрожали и именем власти РСФСР арестовали Шарифьяна хазрата, тут же
даже не давая, как следует одеться, вытолкали их на улицу, свалили на сани
и на лошадях увезли, даже не сказав куда, зачем, на сколько. А через
несколько дней, члены комбеда (комитета бедняков) этой деревни
оставшуюся семью: маму, двух малолетних девочек трех и пяти лет, старую
бабушку, выгнали на улицу, отобрав теплые вещи. Дочь Шарифьяна хазрата
Файку трех лет, которая сопротивлялась, не хотела покинуть родной дом,
выхватили, как кутенка и головой вниз воткнули в сугроб.
Семью Шарифьяна хазрата оставили мерзнуть на улице. А соседей
предупредили, что бы те не пускали их к себе домой, иначе их ждала такая
же учесть, как пособников врагов народа. Все имущество земля, скот,
надворные постройки, личные вещи, предметы быта, отобрали и растащены
членами комбеда. Скотину зарезали и съели, а построения разобрали на
дрова, целыми остался только дом, в котором разместился сельсовет,
комбед и революционные активисты.
Мир не без добрых людей, их даже было больше. Одним из них были
соседи. На свой риск и страх, года стемнело, они впустили в свою
стопленную баню, жену Шарифьяна хазрата и его детей.
Из воспоминаний Масгута Шарифьяновича:
- Многие, кого постигла такая же участь, не вынесли – погибли или
отреклись от веры, от мужей, от детей (бросили их) и стали
любовницами комиссаров. Нашей маме тоже предлагали такой вариант,
но она отказалась. Оставаясь верной иману Ислама, мужу мулле, не
бросила своих детей, старую свою мать. Такую участь приняла, как
судьбу, божье испытание. В то время как мой отец находился в
следственном изоляторе, ни то в Бирске, ни то в Уфе добивались от него
отречения от веры и предлагали стать атеистом. Угрожали публично
(статьи в газетах) на собраниях, отречься от веры, говоря при этом «
станешь советским учителем, карьеру сделаешь, иначе расстреляем», на
что мой отец отвечал: « атсагыз атырсыз, но иманымны сатмыйм»
(расстреляйте, но от веры не откажусь). После чего было вынесено
решение ГПУ по статье 58 УК РСФСР, отбывание срока в лагере на Беломор
канале.
Когда Уркуя апа узнала куда был сослан её муж, Шарифьян стала
собираться к нему, хотя её не судили и не ссылали. По исламу, жена должна
быть там, где муж, в любых обстоятельствах и в любой обстановке. Она была
сообразительной, шустрой, когда их выгоняли из дома она сумела спрятать
деньги в оборках. На эти деньги она купила справку, заменяющую паспорт,
которая давала право на передвижение по СССР. На эти деньги купила
билеты до Ленинграда и со своими детьми и старой матерью, не владея
русским языком, поехала искать мужа. Поезда ходили плохо, тихо, было
много воров, мошенников в поездах. Семью обворовали. Только через месяц
голодные, нищие, без теплой одежды доехали до Ленинграда. В
пригородных районах начали жить на случайные заработки. Затем
устроилась на торфяные разработки, косила сено, копала землю. Уркуя апа
нашла мужа истощавшего и больного. Стала носить передачи, лекарства,
одежду и выходила своего мужа.
Когда срок наказания истек, семья Шарифьяна в 1936 году приехала в
г.Уфу. Стали жить и работать простыми рабочими. Они были довольны, даже
счастливы, вольной жизнью. А ведь многим осужденным по 58 статье, не
суждено было вернуться.
В трудовом коллективе мои родители
пользовались уважением и были в почете. Трудились добросовестно и с
большим удовольствием, после каторжных трудов. В 1937 году родился и
Масгут Шарифьянович.
Воспоминания Масгута шарифьяновича:
В это время началась вторая волна политических репрессий, уже
репрессировали тех, кто репрессировал наших отцов (духовенство,
кулаков). Дети – сестры мои хорошо учились в городской школе, их никто
не обижал, как детей врагов народа, даже не знали. Наша семья жила в
отдельной комнате, в общежитии, которую дали им за добросовестный
труд и примерное поведение. Вообще жили, как большинство советских
семей и были счастливыми, но пришел конец такому счастью. В 1941 году
началась Великая Отечественная война и 1942 году нашего отца, как
политически неблагонадежного (статья 58 УК СССР) выслали из Уфы.
Мама, опять как настоящая мусульманка, забрав семью поехала за отцом
в глухую, тогда деревню без дорог, электричества в 25 км от районного
центра Дюртюлинского района, деревню Новокангышево, родную деревню
отца. Туда пригласили его односельчане, муллой, неофициально. Отец
работал рядовым колхозником и нелегально, обслуживал население
муллой. Люди со своими проблемами здоровья, семье, быта и другими
проблемами, от чаявшись приходили к моим родителям. Делились
сокровенными секретами, со слезами рассказывали свое горе. Были
уверены, их секрет останется тайной, отсюда никуда не выйдет.
Родители читали аяты из Корана, заговаривали больных. Они находили
понимание, сочувствие, сострадание. Односельчане были в основном
глубоко верующими мусульманами,
поэтому соблюдали, выполняли
обычаи и обряды мусульман, приглашали отца. Находились и доносчики,
чуть было не арестовали отца за агитацию религии. Но односельчане, не
дали арестовать, они сказали: « Мы его приглашаем, ни как муллу, а
приглашаем, как родственника, как грамотного чтеца Корана». Вот так
односельчане отца, жители Новокангышево, оценили верность иману и
просвещенность в исламе моего отца. А то ведь были и другие его
сверстники учившиеся на муллу, но боялись об этом сознаться даже. Были
и такие муллы, которые сразу отреклись от веры, стали атеистами,
затем коммунистами, сделали большую карьеру, дослужившись до
работников обкома, компартии, министерства и советских работников.
Через многие годы они приезжали к моему отцу исповедоваться, конечно,
тайно. Мой отец оказался стойким, настоящим человеком, верным
другом для всех, а мать верной женой, настоящей мусульманкой. За это их
уважали, любили и чтили все, кто их знал (даже христиане, из соседних
русских деревень, к нему с почтением обращались «мулла»). А вот
государственные органы отца преследовали, придирались, ущемляли в
правах ( ему никуда, за пределы сельского совета выезжать нельзя было и
др. ограничения были) при возможности пугали, шантажировали, быстро
ему рот затыкали, напоминая, что он под надзором по статье 58, то
есть бесправный. Отец ко всему привык и особо не огорчался. Целый день в
колхозе работал бесплатно, когда все остальные колхозники могли хоть,
что то сказать в свою защиту, а наш отец не мог этого сделать… отец
ночью молился и в этом находил успокоение. А когда мне исполнилось 9
лет, ночью, нелегально учил меня исламу : читать Коран по арабски,
читать намаз, и другим обрядам. Сам громко читал Коран, Хадисы,
готовил меня службе муллой.
Самое страшное и не справедливое наказание для нас детей муллы «
врага народа » то, что нас после 7 класса никуда не принимали учиться, (в
техникумы и ВУЗы) хотя учились на 4 -5 . Моя сестра Файка апа окончила 7
– ми летнюю школу на отлично, была поэтессой. Её стихи никуда не
принимали только потому, что она была дочерью муллы. Её стихи
присвоили поэты профессионалы, но некоторые стихи посвященные
Новокангышеву и её жителям еще сохранились. Меня тоже ожидала
учесть моих сестер. Мама моя плакала: «Ты маленький, слабенький, ни в
колхозе, ни на заводе не сможешь работать». Просила Аллаха и
благословляла меня, чтобы стал врачом. Я ей говорил: «мама меня даже
на фельдшера учиться не принимают, из – за моего происхождения…»
Молитвы Уркии апа были услышаны всевышним. Масгут
Шарифьянович поступил в медицинский техникум, так как после смерти
Сталина, политика изменилась и нас детей «врагов народа» стали принимать
в техникумы. Затем выучился на врача в медицинском институте. Сорок лет
работал врачом-рентгенологом, получал благодарности и благословения
больных. По благословению своей матери стал муллой и совершил Хадж в
Мекку в 2005 году.
Реабилитация незаконно репрессивных началась в 1953 году с
пересмотра решений бывших коллегий ОГПУ, Особого совещания и «троек»
при НКВД. Под влиянием 20-го съезда началась широкая реабилитация. Но
после смещения Н.С.Хрущева с партийного и государственного постов – эта
работа замедлилась, а затем совсем прекратилась. Процесс восстановления
справедливости в отношении жертв репрессий возобновилось лишь после
19-ой Конференции КПСС. Сотрудники КГБ, Прокуратуры и Верховного суда
БАССР проделали огромную работу по реабилитации пострадавших от
беззакония. Справку о признании пострадавшим от политических репрессий
получила и дочь Гисматуллина Шарифьяна, Тимергалиева Файка
Шарифьяновна. Он был реабилитирован 5 июня 1989 года прокуратурой
БАССР на основании Указа ПВС СССР от 16 января 1989 года, спустя 2 года
после смерти.
Заключение
Репрессии, проведенные в 30-ые годы в государстве СССР, затронули и
Республику Башкортостан. Масштабы этой репрессии неумолимы. Судьбы
репрессированных заставляют понять глубину этой трагедии – трагедии всего
народа
Таким образом, репрессии 30-х гг. в Башкортостане представляют
собой следствие сознательной политики государства. Репрессивный элемент
политики государства был направлен на истребление всех тех, кто по своим
убеждениям не мог принять существующий тоталитарный режим или каким
– то образом мешал претворению в жизнь планов «построения социализма».
Справедливость торжествует. Честные имена так называемых «врагов
народа» возвращаются людям. Наш долг – увековечить их память и
предостеречь ныне живущих от повторения подобной трагедии.
Использованная литература
1. Книга памяти жертв политических репрессий РБ. Уфа, 1997, т. 1.
2. Живая память. Автор-составитель М.М.Утябаева. – Уфа: Китап, 2009.г.
3. Башкортса: Краткая энциклопедия. Уфа, 1996 г.
4. История Башкортостана (1917-1990гг.)/ Под ред. Р.З.Янгузина. Уфа, 1997г.
5.Коллективизация сельского хозяйства Башкирской АССР. – Уфа: Башкирское
книжное издательство, 1980.
6. На земле Дюртюлинской. Автор А.Салимов. – М.: Колос, 1994