Васильева Е.В.

Васильева Е.В.
Выразительность – особенность структуры речи, позволяющая
красочно и образно воплощать замысел автора, тем самым воздействовать на
воображение и чувства читателя. «Образное изложение делает предмет речи
видимым» (М. Цицерон).
Неповторимое истолкование идеи автором, его заинтересованность в
содержании высказывания, глубокие познания в языке – условия
выразительности речи.
Средством выразительности может стать любой элемент системы языка
всех его уровней. Однако к выразительным средствам обычно относят тропы
и стилистические фигуры.
Целью нашей работы является выявление особенностей и средств
выразительности в лирике С. А. Есенина на материале стихотворений:
«Темна ноченька, не спится…», «Голубая кофта», «Задымился вечер,
дремлет кот на брусе…», «И. Д. Рудинскому», «Я помню, любимая, помню
…», «Троицыно утро, утренний канон…», «Синий май. Заревая теплынь»,
«Прощай Баку! Тебя я не увижу», «Восход солнца», «Еду. Тихо. Слышны
звоны …». Наш выбор не случаен, поскольку рассматриваемые труды,
относятся к 1911, 1912, 1914 и 1925 годам. Поэтому мы сумеем раскрыть суть
выразительных средств в диахронном аспекте.
В первую очередь мы анализируем стихотворения, относящиеся к 1911
году: «Темна ноченька, не спится…», «И. Д. Рудинскому», «Восход солнца».
Их объединяет любовь ко всему живому, к жизни, к родине. На такой лад
поэта особенно настраивает окружающая природа («темная ноченька»,
«зарница с распоясанным пояском», «берёза-свечка», «лес зелёный»,
«шелковые купыри», «солнца луч золотой», «зорька красная», «небо тёмноголубое», «земля», «голубые небеса»).
Стихотворение «Темна ноченька, не спится…» рисует простую
деревенскую жизнь. Представляется лирический герой, который то любуется
природой, то восхищается возлюбленной, то желает «увести её вплоть до
маковой зари». Важно, что автор рисует природу для отражения внутреннего
состояния героя. В стихотворении употребляются тропы: эпитеты («темна
ноченька», «пенные струи», «лунные перья», «лес зелёный», «шелковы
купыри», «маковая заря»), метафоры («распоясала зарница поясок», «лунные
перья серебра»), аллегория («фата» - символ чистоты, нежности и
невинности), метонимия («моё сердечко» - возлюбленная лирического героя);
эмоционально-экспрессивная лексика («ноченька», «речка», «лужок»,
«поясок», «свечка», «сердечко»); архаизмы («гусляр», «гусли», «плясать»,
«терем»).
Также встречается цветовая лексика («темна ноченька», «в перьях
серебра», «терем тёмный», «лес зелёный»). Зелёный – это символ жизни,
воскрешения, молодости. Серебряный - символ нравственной чистоты.
Следует отметить, что в стихотворении представлены стилистические
фигуры: риторическое обращение («выходи, моё сердечко»), градация
(«залюбуюсь, загляжусь ли»), однородные члены предложения («в терем
темный, в лес зеленый, на шелковы купыри …»; «залюбуюсь, загляжусь ли»),
инверсия («Темна ноченька, не спится, выйду к речке на лужок»;
«Распоясала зарница в пенных струях поясок»; «На бугре береза-свечка в
лунных перьях серебра»; «Выходи, мое сердечко, слушать песни гусляра»;
«В терем темный, в лес зеленый, на шелковы купыри, уведу тебя под склоны
вплоть до маковой зари»).
Стихотворение «И. Д. Рудинскому» посвящается епархиальному
наблюдателю Рудинскому. Автор выражает благодарность ему. Поскольку
после встречи с Рудинским «на душе тепло и светло», только любовь «и
надежда в груди».
Автор подчёркивает, какой отзвук похвала вызвала в его душе, с
помощью эпитетов («луч золотой», «грядущих дней», «указанный путь»),
олицетворения («солнца луч … бросил искру свою и … согрел душу мою»,
«надежда … затаилась», «озарил …свет», «оживил … луч», «не волнуется
грудь», «оживило тепло»), сравнения («Загорелася кровь жарче дня и огня»),
метафоры («светло и тепло на душе», «чувства полны добра»), разговорной
лексики («загорелася»).
Автор уделяет внимание и стилистическим приёмам, но в меньшей
степени: многосоюзие («и светло и тепло», «и от мук и тревог», инверсия
(«Солнца луч золотой бросил искру свою и своей теплотой согрел душу
мою»; «И надежда в груди затаилась моей; что-то жду впереди от грядущих я
дней»; «Озарил меня свет»; «И чего во мне нет»; «И светло и тепло на душе у
меня»; «Оживил меня луч теплотою своей»; «Я с любовью иду на указанный
путь, и от мук и тревог не волнуется грудь»).
Стихотворение «Восход солнца» отражает идею появления света, дня
на земле. Автор поэтапно описывает процесс «зарождения» солнца:
«загорается зорька», «появляется золотая полоса», «отражается свет в небе»
и от «лучей рассыпаются новые в ответ», и вот «освещают землю лучи», а
«небеса расстилаются вокруг».
Описывается «появление при помощи олицетворений («загорелась
зорька», «лучи отразили … и рассыпались», «небеса расстилаются», «полоса
явилася»), эпитетов («зорька красная», «небо тёмно-голубое», «полоса
ясная», «блеск золотой», «лучи новые», «лучи ярко-золотые», «небеса
голубые», «полоса ясная»), разговорной лексики («явилася»), экспрессивной
лексики («зорька», «солнышка»), книжной лексики («расстилаться»).
Также встречается цветовая лексика («зорька красная», «небо тёмноголубое», «блеск золотой», «лучи ярко-золотые», «небеса голубые»).
Красный – символ юга, пламени и жары. Голубой символизирует высоту и
глубину, совершенство и мир. Золотой цвет божественности и святости.
Мы можем выявить синтаксические конструкции: рефрен («Лучи …»),
инверсию («Загорелась зорька красная …»; «Лучи солнышка высоко
отразили в небе свет»; «И рассыпались далеко от них новые в ответ»; «Лучи
ярко-золотые осветили землю вдруг»; «Небеса уж голубые расстилаются
вокруг»), параллелизм («Загорелась зорька красная/ В небе темно-голубом,/
Полоса явилася ясная/ В своем блеске золотом»).
Далее мы рассмотрим выразительные средства в стихотворении 1912
года «Задымился вечер, дремлет кот на брусе…». Поэтический мир здесь
более сложный. В стихотворении предстают библейские образы и
христианские мотивы: «кто – то помолился: «Господи Исусе», «курятся
туманы», «закадили дымом», «в сердце почивают тишина и мощи». Автор
сравнивает ель с копьями, которые «уперлися в небо». Природа оживает у
Есенина («задымился вечер», «полыхают зори», «курятся туманы», «ели
уперлися в небо», «закадили … рощи», «почивают тишина и мощи», «вьются
паутины»). Не следует забывать об эпитетах, которые играют одну важную
роль – образно-описательную («резное окошко», «занавес багряный»,
«золотая поветь», «затворённая клеть», «лесная поляна»). Также в
стихотворении представлена обиходно – бытовая лексика («кот», «брус»,
«окошко», «занавес», «мышь», «копны хлеба», «копья»), диалектизмы
(«поветь», «свясло», «клеть», архаизмы («почивать», «скрестись»),
разговорная лексика («упереться»).
Интересна цветовая лексика (занавес багряный», «золотая поветь»).
Багряный - символ верховной власти; порфира.
Выявляются и синтаксические фигуры: умолчание («Где-то мышь
скребется в затворенной клети...»; «Закадили дымом под росою рощи...»),
инверсия («Задымился вечер, дремлет кот на брусе …»; «Полыхают зори,
курятся туманы, над резным окошком занавес багряный»; «Вьются паутины с
золотой повети …»; «У лесной поляны - в свяслах копны хлеба …»;
«Закадили дымом под росою рощи... В сердце почивают тишина и мощи»).
Следующим периодом в творчестве С. А. Есенина следует считать 1914
год. К нему относятся стихотворения: «Троицыно утро, утренний канон…»,
«Еду. Тихо. Слышны звоны …». Этот этап предстаёт сложным и
противоречивым. Наряду с Богом и его слугами («Троицыно утро, утренний
канон…») небесными и земными действует возможная «нечисть»: лесная,
водяная и домашняя ((«Троицыно утро, утренний канон…»).
Так, в стихотворении «Троицыно утро, утренний канон…» автор
описывает утро в день Святой Троицы, когда в роще «слышен белый
перезвон», когда «тянется деревня с праздничного сна». Это время перелома
в жизни лирического героя («похороним вместе молодость мою»).
Напевность передаётся с помощью тропов: эпитетов («утренний
канон», «белый перезвон», «праздничный сон», «хмельная весна», «резные
окошка»), метафор («похоронить …молодость»; «благовест ветра», «плакать
на цветы»), экспрессивной лексики: «берёзки», «окошки», «птахи»),
метонимии («тянется деревня с праздничного сна …» (жители деревни)).
Стихотворение пронизано как церковной («Троицыно утро», «канон»,
«перезвон», «благовест», «обедня», «похоронить»), так и бытовой лексикой
(«деревня», «окошка», «ленты»).
Синтаксические фигуры представлены в виде рефрена («Троицыно
утро, утренний канон …»; «В роще по березкам белый перезвон»);
риторического обращения («Пойте в чаще, птахи …»); инверсии («В роще по
березкам белый перезвон»; «Тянется деревня с праздничного сна, в
благовесте ветра хмельная весна»; «Пойте в чаще, птахи, я вам подпою,
похороним вместе молодость мою»).
В стихотворении «Еду. Тихо. Слышны звоны …» зима кажется
волшебной. «Звоны под копытом на снегу словно серые вороны
раскричались на лугу», «невидимка заколдовала лес» так, что он «дремлет
под сказку сна», а «сосна словно старушка, повязалась косынкой,
принагнулась и оперлася на клюку». Таинственность природы
подчёркивается автором с помощью эпитетов («серые вороны», «белая
косынка», «бесконечная дорога»), метафор («слышны звоны под копытом на
снегу», «сказка сна», «бесконечная дорога убегает лентой вдаль»,
«заколдован невидимкой …лес», «снег стелет шаль»), олицетворений
(«вороны раскричались», «дремлет лес», «долбит дятел», «сыплет снег»,
«снег стелет», «дорога убегает»), аллегории («конь» - символ старой
патриархальной деревни).
Также выявлены разговорная лексика («повязалася», «оперлася»),
архаизм («клюка»), обиходно - бытовая лексика («косынка», «старушка»,
«клюка», «шаль»), разговорная лексика («простору»).
Синтаксические фигуры выражаются благодаря применению автором
парцелляции («Еду. Тихо. Слышны звоны под копытом на снегу»; «Скачет
конь. Простору много. Сыплет снег и стелет шаль»); рефрена («словно …»),
инверсии («Слышны звоны под копытом на снегу»; « … Словно белою
косынкой повязалася сосна»; «А под самою макушкой долбит дятел на суку»;
«Скачет конь. Простору много»; «Сыплет снег и стелет шаль»).
С. А. Есенин использует цветовую лексику («серые вороны», «белая
косынка»). Серый – символ грусти, тревоги, смутной мечтательности. Белый
обозначает чистоту, целомудрие, свет, мудрость.
Заключительным этапом в нашей работе является анализ
стихотворений «Голубая кофта», «Я помню, любимая, помню …», «Синий
май. Заревая теплынь», «Прощай Баку! Тебя я не увижу» 1925 года. Автор
стремится к гармонии, к осознанию самого себя.
В стихотворении «Голубая кофта» лирический герой обращается к
своей возлюбленной. Не называет имени, а только обращается к ней «милая».
Основным способом передачи душевного состояния героя является
аллегория «метель» - символ неопределённости лирического героя в жизни.
Важно также отметить эпитеты («голубая кофта», «синие глаза»,
«белые цветы»), перифраз («белые цветы» - снежинки), обиходно – бытовую
лексику («кофта», «печка», «постель», «ты»), разговорную лексику
(«нынче»), книжную лексику («осыпать»).
Цветовая лексика символизирует искренность и нежность («голубая
кофта», «синие глаза», «белые цветы»).
Передать
внутренний
мир
лирического
героя
позволяют
синтаксические фигуры: риторический вопрос («Крутит ли метель?»);
лексические повторы («Никакой я правды милой не сказал. Милая спросила
… Я ответил милой …»; «постелить постель»), парцелляция (« Голубая
кофта. Синие глаза. Никакой я правды милой не сказал»); инверсия
(«Никакой я правды милой не сказал»; «Крутит ли метель? Затопить бы
печку, постелить постель»; «Затопи ты печку, постели постель, у меня на
сердце без тебя метель»).
Стихотворение «Я помню, любимая, помню …» посвящается женщине,
которую когда-то любил лирический герой. Вспоминаются «голубые года»,
имеется в виду юность, время, когда «сияли возлюбленной волосы»,
прогулки «осенними ночами пол луной», пророчества о расставании («ты
позабудешь, мой милый, с другою меня навсегда»). Теперь «цветущая липа»
- это напоминание о былых чувствах («сердце, как будто любимую повесть,
с другой вспоминает тебя»). Усиливается грустное настроение героя как с
помощью тропов: эпитетов («осенние ночи», «берёзовый шорох», «голубые
года», «цветущая липа», «кудрявая прядь», «любимая повесть»), метафор
(«сиянье … волос», «берёзовый шорох теней»), олицетворений («липа
напомнила чувствам опять», «сердце, остыть не готовясь, и грустно другую
любя»), разговорной лексики («привелось», «позабыть», «сыпать»), так и
лексического повтора (« Я помню, любимая, помню …»), риторического
обращения («Я помню, любимая, помню …»; «И ты позабудешь, мой милый
…»), рефрена («Я помню …»), инверсии («Не радостно и не легко мне
покинуть тебя привелось»; «Пройдут голубые года …»; «Как нежно тогда я
сыпал цветы на кудрявую прядь»; «И сердце, остыть не готовясь, и грустно
другую любя»; «Как будто любимую повесть, с другой вспоминает тебя»),
анафоры («И сердце, остыть не готовясь, И грустно другую любя»).
«Синий май. Заревая теплынь» проникнуто грустью, одиночеством
лирического героя («ничего не могу пожелать, все, как есть, без конца
принимая»). Именно природа является средством отражения внутреннего
состояния героя. Для этого используются эпитеты («синий май», «заревая
теплынь», «липкий запах», «белая накидка» «деревянные крылья», «тонкие
шторы», «взбалмошная луна», «кружевные узоры», «приятная память»,
«пенный пожар», «щемящее слово», «весёлый май», «отшумевшая жизнь»,
«голубая прохлада»), метафоры («в деревянные крылья окна»; «тальянка
весёлого мая»; «я с собой на досуге»), оксюморон («пенный пожар»),
олицетворения («веет полынь», «спит черёмуха», «вяжет луна», «сад
полыщет», «луна, напрягая все силы», «луна хочет»), сравнения («вся жизнь
мне мила, как приятная память о друге»; «сад полышет, как пенный пожар»),
неологизмы («прозвякнуть», «полыщет», «цветь»), бытовая лексика
(«кольцо», «калитка» «накидка», «окна», «рамы», «шторы», «пол»,
«горница», «тальянка»), разговорная лексика («теплынь», «взбалмошный»,
«гладь»), архаизмы («горница», «досуг», «отрада»).
Важно отметить синтаксические фигуры: однородные члены («Только
я в эту цветь, в эту гладь …»); лексические повторы («Все, как есть, без
конца принимая. Принимаю …»; «…явись, всеявись …»); риторическое
обращение («Мир тебе, отшумевшая жизнь. Мир тебе, голубая прохлада»);
анафора («Мир тебе, отшумевшая жизнь. / Мир тебе, голубая прохлада»);
парцелляция («Синий май. Заревая теплынь. Не прозвякнет кольцо у калитки.
Липким запахом веет полынь. Спит черемуха в белой накидке»); эллипсис
(«Принимаю - приди и явись …»); умолчание («Я с собой на досуге...»; «Все
явись, в чем есть боль и отрада...»); инверсия («Не прозвякнет кольцо у
калитки. Липким запахом веет полынь. Спит черемуха в белой накидке»; «В
деревянные крылья окна вместе с рамами в тонкие шторы вяжет
взбалмошная луна на полу кружевные узоры»; «Только я в эту цветь, в эту
гладь, под тальянку веселого мая, ничего не могу пожелать, все, как есть, без
конца принимая»); параллелизм (« Мир тебе, отшумевшая жизнь. / Мир тебе,
голубая прохлада»).
Интересна тематика стихотворения «Прощай Баку! Тебя я не увижу» исповедь лирического героя. Автор удерживает наше внимание с помощью
риторических обращений («Прощай, Баку!»; «Синь тюркская, прощай!»;
«Прощай, Баку!»). Баку значит большее для героя, чем просто город. Это
«друг», которого герой обнимает «в последний раз». Чувство «испуга» и
«боли» в душе у него. Однако любовь к «сини тюркской» будет пронесена
«до могилы» с «волнами Каспия» и «балаханским маем».
Тропы наглядно изображают внутренний мир, настроение лирического
героя: эпитеты («синь тюркская», «балаханский май», «песнь простая»,
«последний раз», «роза золотая», «сиреневый дым», «простое слово»),
метафоры («в душе печаль, …в душе испуг», «сердце под рукой …больней и
ближе», «чувствую сильней простое слово: друг»), гипербола («донесу … до
могилы и волны Каспия, и балаханский май»), сравнения («донесу, как
счастье до могилы и волны Каспия…»; «прощай, как песнь простая»; «голова
его, как роза золотая»), олицетворения («хладеет кровь», «ослабевают
силы»), неологизм («балаханский»).
Важно отметить синтаксические конструкции, используемые С. А.
Есениным: однородные члены («теперь в душе печаль, теперь в душе испуг»;
«хладеет кровь, ослабевают силы»); риторические восклицания (« Прощай,
Баку!»; «Прощай, Баку! Синь тюркская, прощай!»; «Прощай, Баку! Прощай,
как песнь простая!»); многосоюзие («И сердце под рукой теперь больней и
ближе, И чувствую сильней простое слово: друг»; «Но донесу, как счастье,
до могилы и волны Каспия, и балаханский май»); умолчание: («В последний
раз я друга обниму...»); рефрен («Прощай, Баку!»); лексический повтор
(«Прощай, Баку! Прощай …»; «теперь в душе печаль, теперь … и сердце под
рукой теперь больней и ближе…»); анафора («И сердце под рукой теперь
больней и ближе, / и чувствую сильней простое слово: друг»); инверсия
(«Тебя я не увижу»; «Теперь в душе печаль, теперь в душе испуг»; «И сердце
под рукой теперь больней и ближе, и чувствую сильней простое слово: друг»;
«Хладеет кровь, ослабевают силы»; «Но донесу, как счастье, до могилы и
волны Каспия, и балаханский май»; «В последний раз я друга обниму...»;
«Чтоб голова его, как роза золотая, кивала нежно мне в сиреневом дыму»).
Выразительность речи в творчестве С.А. Есенина создаётся как
языковыми единицами лексических групп (экспрессивно-окрашенной
лексикой, обиходно-бытовой лексикой, неологизмами и т.д.), если их умело,
своеобразно использует автор, так и образными средствами языка
(эпитетами, олицетворениями, метафорами, и т.д.), синтаксическими
фигурами (инверсией, анафорой, обращениями и т. д.). Стоит отметить, что
особое место в лирике С. Есенина занимает цветовая лексика, отражающая
эмоции лирического героя, помогающая выявить основной замысел автора.
Литература
1. Плещенко Т.П.Стилистика и культуры речи: учеб. пособие / Т.П.
Плещенко, Н.В. Федотова, Р.Г. Чечет; Под ред. П.П. Шубы. - Мн.:
«ТетраСистемс», 2001. – Ч.1. – С. 200-201.
2. Есенин С. А. Собрание сочинений: В 2 т. Т. 1. Стихотворения. Поэмы /
Слово о поэте Ю. В. Бондарева; Сост., вступ. ст. и коммент. Ю. Л.
Прокушева. – М.: Сов. Россия: Современник, 1990. – 480 с.
3. Есенин С. А. Комментарии к стихам. [Электронный ресурс]. – URL:
http://esenin.niv.ru/esenin/text/stihi-kommentarii/kommentarii.htm