THE GIRL WITH YIN EYES
реклама
Сборник научных и учебно-методических трудов. Вып. 10. В честь юбилея засл. проф. МГУ имени М.В.Ломоносова С.Г.Тер-Минасовой – М.: Университетская книга, 2013. С. 219-240 ПРОШИНА З.Г., ЧЕПУРНОВА М.С. ПРОБЛЕМЫ ОПОСРЕДОВАННОГО ПЕРЕВОДА МЕТАФОРЫ (на материале романа Э.Тань «Сто тайных чувств») Процесс глобализации, захвативший не только политико-экономическую сферу деятельности человечества, но и культурно-языковую сторону его бытия, привел к возникновению разного рода контактных и гибридных явлений, получивших отражение в возникновении новых языковых вариантов (в настоящее время преимущественно англоэтнических), новых типов литературы, в расширении сравнительно нового вида перевода – опосредованного, который, в отличие от прямого перевода, обслуживает через языкпосредник две изначально чуждые этому языку культуры. О таком переводе, например, мы говорим тогда, когда английский язык выступает посредником между китайской и русской культурами. Такой перевод мы находим, в частности, при переводе англоязычных романов китайских авторов (живущих, как правило, в США или Великобритании) на русский язык. Этот перевод требует от переводчика специальных знаний относительно избираемых формальных корреляций, а также лингвокультурных особенностей несколько экзотических для западного читателя литератур. Опосредованный перевод сегодня особенно актуален для такого сравнительно нового явления художественной литературы, которое получило название контактной литературы [Kachru 1986], национальноэтнической (например, китайской) литературы на английском языке [Thumboo 2006], кросс-культурной художественной литературы, транслингвальной литературы [Hansen 2012]. Это литература, написанная на английском языке авторами индийского, африканского, мексиканского и азиатского происхождения. Транслингвальная художественная литература намного сложнее для перевода и требует определенных фоновых культурологических знаний переводчика. Именно в ней в наибольшей степени проявляется этническая специфика сложного когнитивно-стилистического средства метафоры. Поскольку свойственный каждому языку способ концептуализации мира универсален и национально специфичен, носители разных языков могут видеть мир поразному, через призму своих языков, что создает определенные проблемы при переводе метафор. Метафора как один из способов создания языковой картины мира становится своеобразной «языковой призмой», которая может исказить рассматриваемый объект либо, при соответствующем знании, дать правильное его восприятие. Романы китайско-американской писательницы Эми Тань являются ярким примером так называемой восточно-западной контактной, или андрогинной литературы. Последний термин введен Г. Чхартишвили [Акунин 1996], востоковедом-японистом, переводчиком и писателем, широко известным в России под именем Борис Акунин, бывшим заместителем главного редактора издательства "Иностранной литературы" (19942000). Под андрогинной литературой Б. Акунин понимает произведения этнических авторов, творчество которых появилось в американской литературе в начале 1970-х годов и отмечено яркой самобытностью. Звезда Эми Тань засияла на американском литературном небосклоне в начале 1990х годов, с публикацией ее первого романа "Клуб радости и удачи" (Joy Luck Club), ставшего признанным бестселлером во всем мире (роман переведен на 35 языков) и вскоре экранизированном. Такая популярность обусловлена, в том числе, и культурным симбиозом, представленным в творчестве писательницы. Ценности азиатской культуры отражены в мировоззрении автора, а англо-американские литературные традиции повлияли на творческую реализацию. Английский язык является родным для писательницы, относящейся к американским китайцам второго поколения, однако стоит отметить особенности культурной или концептуальной картины мира автора, нашедшей свое отражение в тексте романа, наполненном поэтичными метафорами, вызывающими определенные сложности при переводе с английского на русский. Третий по счету роман Эми Тань "Сто тайных чувств" (The Hundred Secret Senses), изданный в 1995 году, переведен на русский язык Анной Патрикеевой и выпущен на российский книжный рынок в 2003 г. Роман, повествующий о жизни китайских иммигрантов в Америке, о поиске корней и самого себя, представляет собой уникальный симбиоз двух культур, не отпугивая при этом западного читателя чрезмерной "инакостью", но увлекая в иной, манящий и чарующий мир Востока. Противопоставление двух главных героинь – Оливии, казалось бы, полностью ассимилировавшейся в американском обществе, и Гуань, ее сводной сестры из Китая, так и не выучившей за свою долгую жизнь в Америке английский язык, но зато разговаривающей с духами их общих китайских предков, – это еще и литературная метафора классического противопоставления Востока и Запада, материи и духа, рационализма и интуиции, Инь и Ян, темного и светлого, созидающего и разрушающего, Китая и Америки, причем, не сразу понятно, какая из сторон - сторона Добра, а какая - Зла, - каждый читатель делает этот вывод для себя сам. Метафора, являясь неотъемлемой составляющей языка и мышления человека, отражает его языковую картину мира, которая соответственно обуславливает национально-культурное своеобразие метафоры. Каждому языку присущи традиционные для его носителей ассоциации, с помощью которых и происходит метафорическое переосмысление одних и тех же предметов и явлений, что находит выражение и в художественном тексте. Например, китайский язык – чрезвычайно поэтичный и метафоричный: его письменность, в отличие от европейских языков, обозначает непосредственно сами понятия, а иероглифы воспроизводят мыслительный процесс. Писать или читать по-китайски – то же самое, что и думать. Хосе Ортега-и-Гассет пишет о том, как не найдя иероглифа для обозначения печали, китаец соединил два знака, один из которых обозначал «осень», а другой – «сердце», зафиксировав «печаль» метафоричным «осень сердца» [Ортега-и-Гассет 1990: 75]. "Сто тайных чувств" начинается метафорой с первого же предложения: My sister Kwan believes she has yin eyes. Рассмотрим семантические значения лексемы Yin. В Longman Dictionary of Contemporary Language (LDCL) находим следующее определение данной лексемы: the female principle in Chinese philosophy which is inactive, dark, and negative, and which combines with yang (=the male principle) to influence everything in the world, т.е. женское начало в китайской философии, символизирующее пассивное, темное и негативное, в синтезе с ян (=мужское начало) влияет на все сущее 1. Однако, словарное определение мало что объясняет, а сама метафора не рождает немедленных ассоциаций. Поэтому метафору yin eyes здесь можно рассматривать как авторский метафорический перенос, поскольку в данном случае, он отражает индивидуальное видение мира автора, а не коллективное видение представителей американской культуры, для которых метафора yin eyes, без последующих объяснений писательницы, возможно, будет не совсем ясна: She sees those who have died and now dwell in the World of Yin, ghosts who leave the mists just to visit her kitchen on Balboa Street in San Francisco. Следует так же отметить религиозно-культурное значение лексемы yin, которое обычно используется в метафорических номинациях для экспликации внутренних качеств. В данном случае нам становится понятно, что героиня более чем необычна, у нее собственные, особые отношения с темными силами, а именно, призраками умерших людей, и она общается с ними запросто на своей маленькой кухоньке в Сан-Франциско. 1 Переводы лексем и словарных статей здесь и далее - Чепурнова М. Таким образом, читателю ясно, что его ждет текст в жанре модного сегодня магического реализма, с отсылкой к китайской религиозной философии, включающей концепты «инь и ян», и с определенным налетом мистицизма. А "нетрадиционная форма наименования дополнительно создает эффект парадокса и способствует привлечению внимания слушателя к предмету сообщения" [Глазунова 2000: 176], создавая таким образом начало романа, которое привлекает читателей с первых же строк и представляет определенную переводческую проблему. Казалось бы, в русском языке уже есть сложившийся фразеологизм для лексемы yin eyes, а именно - «третий глаз», который также является и одним из основополагающих выражений понятия китайского Чаньбуддизма, представленного в романе Эми Тань множественной символикой, связанной с китайской традицией, философией и религией, и иллюстрирует мифологизм ее художественного мышления [Коровина (Б.г.)]. Однако, если мы обратимся к русскоязычным словарям и энциклопедиям, станет понятно, что лексема «третий глаз» в данном случае не передаст эстетического эффекта исходного текста и коммуникативной интенции автора. Вот какое определение мы находим в «Энциклопедии символов и знаков»: «Возрождение к новой жизни ассоциировалось с открытием глаз — этим объясняется особое значение, которое в погребальном искусстве отводилось глазным накладкам. Третий глаз символизировал особую мистическую силу, высшее знание. Такой глаз появился на лбу Шивы, когда его жена Парвати закрыла ладонями два других глаза. Третий глаз Шивы особенно губителен: его огнем он сжег, в частности, бога любви Каму, отвлекающего его от аскетических подвигов.» [Символы, знаки, эмблемы 2005: 111 ]. Таким образом, перевод метафоры yin eyes как «третий глаз» привел бы к потере поэтической составляющей метафоры. Кроме того, писательница сама «подсказывает» будущему переводчику более удачный вариант экспликативного перевода, объясняя суть данного понятия западному или европейскому читателю непосредственно в тексте романа: THE GIRL WITH YIN EYES My sister Kwan believes she has yin eyes. She sees those who have died and now dwell in the World of Yin, ghosts who leave the mists just to visit her kitchen on Balboa Street in San Francisco. (р. 3) Перевод А. Патрикеевой: ДЕВУШКА С ГЛАЗАМИ ЙИНЬ. «Моя сестра Кван верит, что у нее глаза "йинь"; она якобы видит тех, кого уже нет, тех, кто сейчас пребывает в Мире Йинь, призраков, которые время от времени спускаются с облаков наведаться на ее кухоньку на Бальбоа-стрит в Сан-Франциско.» (с. 7) И хотя А. Патрикеева предложила адекватный эквивалент китайской лексеме, представляется спорной фонетическая транскрипция yin как «йинь», не сразу узнаваемая русским читателем, знакомым с восточной культурой. Данная транскрипция выполнена без учета законов опосредованного перевода, будто это слово прямым образом заимствовано из английского языка. В русском языке уже есть давно заимствованная из китайского языка лексема инь, как одна из составляющих инь-ян, символа универсального дуализма мира. Предложенный А. Патрикеевой перевод не соответствует правилам опосредованного перевода [Прошина 2001; Прошина 2007] китайских заимствований с английского языка на русский. Согласно особенностям транслитерации гласных букв при передаче латинизированных китайских заимствований буквосочетание "yi" соответствует русской «и», «yin - инь, отрицательное, женское, темное начало». К сожалению, переводчица так же неверно передала и фамилию писательницы, в анализируемом русском варианте романа представленную как Тан. Согласно правилам перевода антропонимов, Tan можно было бы транскрибировать как Тэн, если воспользоваться американским вариантом звучания фамилии писательницы, либо как Тань, финальная в слоге буква n в китайских лексемах передается на русский язык как «нь». Варианта Тан не существует. Еще одна переводческая потеря произошла при передаче имени главной героини Гуань, оформленного А. Патрикеевой как Кван. Существуют две системы транскрипции китайских иероглифов на английский язык. Транскрипционная система Уэйда-Джайлза, предложенная английским дипломатом и лингвистом Томасом Уэйдом во второй половине XIX в. и развитая в начале ХХ в. синологом Гербертом Джайлзом, была широко распространена в странах Запада и до введения китайского стандарта латинской транслитерации пиньинь, была единственной системой латинизации. Система УэйдаДжайлза отличается использованием букв k k' p p' t t' и т.д. вместо g k b p d t, употреблением диакритик над гласными и апострофа после согласных, а также широким использованием согласных диграфов (ts, hs, ch и др.). В англоязычной литературе, изданной до 2000 г., китайские заимствования чаще встречаются записанными в более старой системе латинизации Уэйда-Джайлса, а с 2000 г. почти повсеместно используется система пиньинь, хотя порою, особенно при выражении собственных имен, возможны смешения систем латиницы в тексте. Необходимо уметь дифференцировать эти системы, поскольку правильность перевода на русский язык зависит от того, какая система латинизации употребляется для передачи заимствованного китайского слова в английском языке. Роман The Hundred Secret Senses был написан в 1995 г., когда пиньинь еще не нашел широкого употребления в США. Таким образом, транскрибируя китайские вкрапления в тексте американской писательницы, переводчик должен был руководствоваться правилами старой системы латинизации, согласно которой буквенное сочетание "kwa" транскрибируется как «гуа». В этом случае не «потерялась» бы еще одна метафора, заложенная в имени героини романа -观 guàn: Kwan - Гуань. Имя героини несет в себе еще одну метафору, связанную с китайской культурой, т.е. является «говорящим именем» или своеобразным тропом, который, в соответствии с тенденциями переводоведения последних лет, необходимо передать, с помощью компенсации или, при невозможности такой передачи, хотя бы с помощью комментариев переводчика. «Говорящим именам» в художественной литературе в контексте их возможного перевода посвящены множественные исследования теоретиков лингвистики и переводоведения, таких как С. В. Виноградов, Д. И. Ермолович, А. А. Реформатский, Р. С. Гиляровский и других. В своей работе «Непереводимое в переводе» С. И. Влахов и С. П. Флорин отмечают: «Дарование именам собственного голоса можно считать излюбленным приемом художников слова.» [Влахов и Флорин 2009: 231]. В имени героини заложен первый принцип восьмеричного пути: «гуань» – «смотреть». До распространения буддизма данный иероглиф рассматривался китайцами как «наблюдение и проникновение в тайное движение сил Вселенной» [Лисевич 1979: 238]. Понимание термина после заимствования буддизма сохраняется и древними китайскими философами: «Под “взглядом” могут пониматься все части восьмеричного пути, и прежде всего правильный взгляд и “правильное отношение” адептов буддизма, которые способствуют тому, что «при восприятии разницы между внутренним и внешним миром придет осознание того, что единственно реальный мир – мир внутренний, собственная природа человека» [Дагданов 1984: 135]. Кроме символики чань-буддизма, имя героини несет в себе метафору ее магической способности видеть с помощью «ста тайных чувств», проникать во все тайны, недоступные человеческому зрению [Коровина (Б.г.)]. Безусловно, такая метафора вряд ли будет доступна среднему американскому читателю при прочтении без глубокого анализа текста, однако, возможно, он найдет собственные ассоциации, связанные с именем главной героини, Оливии (Olivia). В западной культуре оливковая ветвь - это символ мира, света и добра, и здесь автор еще раз интересно обыгрывает противостояние двух сестер, как метафору противопоставления восточной и западной культуры, Инь и Ян, в симбиозе, слиянии которых – гармония, к которой в конце повествования приходят и героини романа. В предложении, поясняющем метафору yin eyes, мы наблюдаем ее последующее расширение the World of Yin - как пример генитивной конструкции, с помощью которой основной субъект world отождествляется с определителем yin, описывая его параметры по предикативному признаку. Сочетая в себе компактность формы и полноту выражения содержания, такие конструкции являются прекрасным образцом поэтической презентации метафорических значений [Глазунова 2000]. Продолжая анализ данного предложения, мы встречаем образную субъективноавторскую метафору ghosts who leave the mists. Рассмотрим более подробно ее лексемы по LDCL: mist noun 1 [uncountable and countable] a light cloud low over the ground that makes it difficult for you to see very far [↪ fog]; 2 lost in the mists of time if something such as a fact or secret is lost in the mists of time, no one remembers it because it happened so long ago: The real reasons for the war are now lost in the mists of time. 3 see something through a mist of tears; literary to see something while you are crying Кроме первого, основного значения "туман", существительное mist выражает нечто смутное, некую субстанцию, мглу, дымку, в которой можно затеряться, как призраки романа, потерявшиеся во мгле, потерянные души, живущие по ту сторону добра и зла, но иногда покидающие их и возвращающиеся на землю 2 , в зависимости от возможных интерпретаций переводчика, таким образом можно сделать вывод о том, что данный метафорический перенос осуществлен на ассоциативно-образном уровне. Еще с одной субъективно-авторской метафорой, осуществляющей перенос по сходству признака, мы встречаемся при описании матери одной из главных героинь, любвеобильной американки, выбирающей себе в спутники жизни, а заодно и в качестве отцов своих детей, мужчин самых различных национальностей: Mom calls herself 'American mixed grill´, a bit of everything white, fatty, and fried. Проанализируем дефиниции лексем, составляющие метафорическое выражение с помощью Macmillan English Dictionary: mixed grill noun [countable] BRITISH a meal that consists of different meats and vegetables, cooked under a GRILL 2 Здесь и далее при отсутствии авторства - перевод М. Чепурновой. Перевод фрагментов текста романа Эми Тань , анализируемых в данной работе, в исполнении А. Патрикеевой доступен в Приложении. т.е. блюдо, состоящее из разных типов мяса и овощей, приготовленных на гриле. Примечательно, что данная метафора перекликается не только с известным метафорическим выражением America is the melting pot, сравнивающим Америку с большим, многонациональным плавильным котлом, но ассоциируется еще с одним существительным, в определенной степени передающим суть вышеупомянутой авторской метафоры, mixed marriage noun [countable/uncountable] a marriage between two people from different races or religions - брак между людьми разных национальностей и вероисповеданий Таким образом, можно предположить, что метафора 'American mixed grill´ характеризует американку с разными национальными корнями, сторонницу смешанных браков, которая в течение всего романа подает самый наглядный пример такой приверженности богатой историей своих замужеств. Кроме того, данная метафора основана на игре слов, а также определенной степени интертекстуальности. А. Патрикеева переводит выражение American Mixed Grill как «американская сборная солянка». Здесь мы видим некоторую степень доместикации, то есть адаптации перевода метафоры для русскоязычного читателя. Однако в сочетании с прилагательным «американская» коллокация «сборная солянка» теряет смысл и может ввести в заблуждение читателя, знакомого с американскими реалиями. Mixed grill - традиционно любимое блюдо американцев, представляющее собой разные виды мяса, приготовленного на гриле, своего рода - мясное ассорти. Кстати, такое название хорошо знакомо и русскоязычному читателю, полюбившему в последние годы путешествовать и встречающему «мясное ассорти» в ресторанной лексике других языков. Представляется более приемлемым перевод мясное ассорти по-американски, тем более, что героиня сама поясняет о чем идет речь: Mom calls herself 'American mixed grill´, a bit of everything white, fatty, and fried. - чуть-чуть белого, чуть-чуть жирного, чуть-чуть жареного. Речь здесь идет не только о разных видах мяса, но и о многочисленных спутниках жизни матери главной героини - представителей самых разных национальностей (отсюда ассоциация с mixed marriage). Безусловно, для политкорректной Америки такое описание собственных матримониальных предпочтений звучит достаточно цинично, но таким способом писательница передает и свое ироничное отношение к данному персонажу. Вариант А. Патрикеевой: Мама называет себя "американской сборной солянкой, всего понемножку - белого, жареного, жирненького". Альтернативный вариант мог бы быть следующим: Мама сравнивает себя с "мясным ассорти по-американски", всего понемногу - чуть-чуть белого, чуть-чуть жирного, чуть-чуть жареного. Возможно, предлагаемый альтернативный вариант перевода данной метафоры покажется излишне «физиологичным», но таким способом переводчик может попытаться передать тот «конфликт отцов и детей», который мы наблюдаем в отношениях главной героини и ее матери, ее безразличие к собственным детям и поверхностный, неглубокий характер, смешанные чувства горькой дочерней обиды и горячее желание Оливии добиться внимания матери и завоевать ее любовь. Доказательства данного предположения мы встречаем во внутреннем монологе Оливии, связанном с ее детскими воспоминаниями, также наполненном метафорами: I learned to make things not matter, to put a seal on my hopes and place them on a high shelf, out of reach. And by telling myself that there was nothing inside those hopes anyway, I avoided the wounds of deep disappointment. The pain was no worse than the quick sting of a booster shot. And yet thinking about this makes me ache again. How is it that as a child I knew I should have been loved more? Is everyone born with a bottomless emotional reservoir? - Я научилась не придавать ничему значения, поставить раз и навсегда крест на моих надеждах, убеждая себя, что эти надежды пусты. Таким образом я ограждала себя от еще более глубоких душевных ран. Боль была подобной той, которую испытываешь при уколе; но даже сами воспоминания заставляют меня снова ее испытывать. Как получилось, что еще будучи ребенком, я знала, что меня недостаточно любили? Неужели каждый рождается с такой бездонной пропастью в душе. (Перевод А. Патрикеевой, с. 14). Рассмотрим метафорические единицы и переводческие трансформации данного фрагмента более подробно: to put a seal on my hopes - одной из составляющих данного выражения является существительное seal. В Macmillan Dictionary and Thesaurus среди дефиниций находим: seal - a piece of something such as wire or wax that seals a container and that you have to break before you can open the container - печать-пломба, которую необходимо нарушить для открытия какого-либо контейнера (запломбированного, опечатанного) Кроме того, в определениях к глаголу seal находим следующее употребление: seal an envelope - to close an envelope by sticking down the top edge - запечатать конверт *Synonyms or related words for this sense of seal* To close or lock something: close off, close up, lock out, lock up, lock, shut, close Наиболее эквивалентным переводом субъективно-авторской метафоры place (hopes) on a high shelf, out of reach представляется фразеологизм - убрать в дальний ящик в стола, в значении - забыть, отложить. Одно из употреблений выражения on the shelf, обнаруженное в тезаурусе Macmillan Dictionary: not being used or discussed at the present time, e.g.: Can we put that suggestion on the shelf for now? - подтверждает наши предположения, так же как и пояснение авторской метафоры, данное писательницей здесь же, в тексте, out of reach: out of/beyond (somebody's) reach - the distance that you can stretch out your arm to touch something (LDCE). Вариант, предложенный А. Патрикеевой, представляется слишком эмоциональноокрашенным и не соответствующим интенции автора, тем более что, поставить крест на надеждах в английском языке имеет свой эквивалент: put paid to something (British English) - to stop something from happening or spoil plans for something: E.g.: Bad exam results put paid to his hopes of a university place (LDCE). На основании анализа словарных дефиниций и тезауруса, нам представляется возможным следующий альтернативный вариант перевода фрагмента: I learned to make things not matter, to put a seal on my hopes and place them on a high shelf, out of reach. - Я научилась не обращать внимания на многие вещи, запечатывать свои мечты в конверт и прятать их в самый дальний ящик стола, там, где их никогда не найти. Поскольку эквивалент «поставить крест на надеждах» семантически не сочетается с последующим place them on a high shelf, out of reach, переводчику романа пришлось прибегнуть к дальнейшей лексической трансформации, а именно опущению, а также членению всего фрагмента: And by telling myself that there was nothing inside those hopes anyway, I avoided the wounds of deep disappointment. - Я научилась не придавать ничему значения, ставить раз и навсегда крест на моих надеждах, убеждая себя, что эти надежды пусты. Таким образом я ограждала себя от еще более глубоких душевных ран. (Пер. М. Чепурновой) Действительно, словарные значения существительного wound следующие: 1 an injury to your body that is made by a weapon such as a knife or a bullet -пулевая или ножевая рана 2 a feeling of emotional or mental pain that you get when someone says or does something unpleasant to you -ощущение душевной боли, вследствие нанесенной обиды Тем не менее, в русском языке уже есть устойчивая коллокация - боль разочарований, представляющаяся нам более удачным эквивалентом для метафоры the wounds of deep disappointment. Предлагается альтернативный вариант перевода: And by telling myself that there was nothing inside those hopes anyway, I avoided the wounds of deep disappointment. - И убеждая себя, что надежды мои пусты, я ограждала себя от боли глубоких разочарований. Тем не менее, следует отметить, бесспорно удачный эквивалент последних предложений данного фрагмента, в которых А. Патрикеева прибегла к стилистической трансформации лексемы reservoir: How is it that as a child I knew I should have been loved more? Is everyone born with a bottomless emotional reservoir? - Как получилось, что еще будучи ребенком, я знала, что меня недостаточно любили? Неужели каждый рождается с такой бездонной пропастью в душе? Еще одной характерной особенностью романа являются «религиозные» метафоры, связанные с китайской мифологией и философией. Рассмотрим одну из таких метафор и перевод, предложенный А. Патрикеевой. Гуань возвращается из психиатрической лечебницы, где она проходила курс электрошоковой терапии в качестве лечения от «навязчивых» голосов инь, и рассказывает своей младшей сестре о людях, которые ее там окружали: She reported that some patients there were possessed by ghosts, how they were not like the nice yin people she knew and this was a real pity (Tan, p. 23). - Кван говорила, что некоторые пациенты были одержимы «нечистыми», совсем непохожими на «славных людей Йинь», к которым она привыкла, и это было весьма прискорбно (Пер. Патрикеевой, с. 25-26). Одно из книжных значений глагола possess, согласно Longman Dictionary of Contemporary English, (literary): if a feeling possesses you, you suddenly feel it very strongly and it affects your behaviour. Поэтому прилагательное "одержимый" – здесь удачный эквивалент. Однако, кажется более целесообразным прибегнуть к деметафоризации, и даже калькированному переводу сочетания possesed by ghosts, поскольку сочетание «одержимый нечистыми» не соответствует коммуникативной интенции автора и стилистическим нормам русского языка. Кроме того, «и это было весьма прискорбно» слишком высокий регистр для разговорного "this was a real pity". Альтернативный вариант: Она рассказала, что некоторые пациенты были одержимы призраками, совсем непохожими на тех милых людей инь, которых знала Гуань, и это было весьма печально. В переводе А. Патрикеевой есть удачные примеры реметафоризации, то есть замены метафорических единиц оригинала текста на метафоры, свойственные языку целевого текста - в нашем случае, русского, с сохранением образа метафоры. Рассмотрим метафоричное описание Гуань и перевод, предложенный А. Патрикеевой: Kwan, in contrast, is a tiny dynamo, barely five feet tall, a miniature bull in a china shop. - Кван - это мини-торпеда, всего пяти фунтов ростом, слоненок в посудной лавке. «Крохотная динамо-машина» - заменена на «мини-торпеду», «бык» или «буйвол» в посудной лавке - на более привычного русскому слуху - «слоненок». Уменьшительный суффикс оживляет русскую метафору, а также является смысловой модуляцией, диктуемой прилагательным miniature. Нужно отметить, что выражение like a bull in a china shop - редкий пример стертой метафоры в данном тексте, перешедшей в разряд идиом. Помимо метафор в тексте романа встречаются и метафорические сравнения, как например, в предложении: After my father died, my mother kept telling everyone how he had treated her "just like a Chinese empress". Рассмотрим его более подробно. Предлог like - как, так же, как и в русском языке, является частью образной сравнительной конструкции, выражающей в данном случае усиление значения, а наречие just здесь еще более увеличивает эмфазу. noun3 empress a female ruler of an empire, or the wife of an emperor -императрица Так как в словарях и корпусе, представленном в Longman Dicitonary of Contemporary English, не обнаружено коллокации treat somebody like a Chinese empress, мы можем сделать вывод, что данная сравнительная конструкция - так же, как и многие другие метафоры романа - субъективно-авторская. Предикативная характеристика данного сравнения: обращался как с китайской императрицей / относился как к китайской императрице несет в себе значение - уважительно, с пиететом, как к особе королевских кровей, или, используя русскоязычный устойчивый фразеологизм в контексте брака, супружества или отношений - носил на руках. Здесь автор снова использует номинацию китайской культуры, но она понятна носителям американской, а также любой европейской культуры, поскольку похожие образные сравнительные структуры присутствуют в качестве устойчивых сравнительных оборотов во многих языках мира. Переводчик А. Патрикеева предлагает следующий эквивалентный вариант перевода: «После его смерти мама твердила всем и каждому, что он обращался с ней, как с "китайской императрицей".» Еще одну такую же «межкультурную метафору» мы встречаем в предложении: I suspect she thought of Kwan as a foreign exchange student she would host for a year, a Chinese Cinderella, who would become self-sufficient and go on to have a wonderful American life. Интересно сочетание существительного Cinderella - Золушка, относящегося к западной культуре, с атрибутивом Chinese - китайская. Так как одна из героинь книги, именно как 3 Longman Dictionary of Contemporary English. Writing Assistant Edition. Pearson Education Limited, 2005 Золушка из далекого «отсталого» Китая, приезжает покорять «прекрасную» Америку, метафора очень образная. Перенос такой «сказочной» метафоры происходит по внутренним признакам схожести сказочного персонажа и героини. Сводная сестра главной героини должна приехать из Китая в Америку, и Оливия, обделенная материнской любовью, переживает, что ей придется делить и без того редкое внимание своей матери с ней, чужой и незнакомой для нее девочкой, и мы встречаем в тексте необычную и поэтичную субъективно-авторскую метафору, передающую смешанные чувства главной героини: Although I was a lonely kid, I would have preferred a new turtle or even a doll, not someone who would compete for my mother's already divided attention and force me to share the meager souvenirs of her love. Рассмотрим составляющие данной метафоры подробнее: meager adjective a meager amount of food, money etc is too small and is much less than you need: a meager diet of bread and beans meager income/earnings/wages etc He supplements his meager income by working on Saturdays. a school with meager resources Таким образом, в данном случае мы имеем дело со значением: слишком малое количество чего-либо, значительно меньше, чем необходимо кому-либо, то есть - скудный, недостаточный, ограниченный. souvenir noun an object that you buy or keep to remind yourself of a special occasion or a place you have visited [= memento] -некий объект, который покупается на память об определенном событии или месте, которое вы посетили, т.е. сувенир Можно сделать вывод, что метафора - the meager souvenirs of her love - представляет собой образную фигуру речи, апеллирующую к эмоциональной составляющей сообщения. Основная задача переводчика - понять коммуникативную интенцию автора, заложенную в каждой метафоре, и постараться достичь максимальной эквивалентности и адекватности в их переводе, поскольку метафора не только является украшением любого художественного текста, но и неотъемлемой частью авторского стиля, к передаче которого в идеале должен стремиться каждый переводчик художественных текстов. С помощью метафор Эми Тань передает тонкий внутренний мир своей главной героини Оливии и образность ее мышления, от лица которой и идет повествование самого романа. Интересно, что внутренние монологи Оливии полны метафор, которые дают читателю почувствовать всю глубину ее переживаний, в то время как диалоги со сводной сестрой Гуань, в какой-то степени являющейся ее антагонистом в метафорическом противостоянии Реального и Потустороннего, Светлого и Темного, Разума и Чувства, Инь и Ян, напротив, представляют ее речь как речь человека, далекого от всего потустороннего, рационального материалиста. "Libby-ah, I must tell you something, a forbidden secret. It's too much of a burden to keep inside me any longer. I have yin eyes." "What eyes?" "It’s true. I have yin eyes. I can see yin people." "What do you mean?" "Yin people, they are those who have already died." My eyes popped open. "What? You see dead people? " "Don't tell anyone. Never. Promise, Libby-ah? " I stopped breathing. "Are there ghost here now?', I whispered. "Oh yes, many. Many, many good friends." -Либби-я, я должна тебе кое-что рассказать, страшную тайну. Не могу держать эту ношу в себе больше. У меня глаза инь. -Какие глаза? -Это правда. У меня глаза инь. Я могу видеть людей инь. -И что это значит? -Люди Инь, те, кто уже умерли. Я с удивлением уставилась на нее. - Что? Ты видишь мертвецов?" -Никому не говори. Никогда. Обещаешь, Либби-я? У меня перехватило дыхание. -А сейчас, здесь, они тоже есть?, - прошептала я. -О, да, много. Много, много хороших друзей. Поскольку в данном фрагменте, перевод А. Патрикеевой представляется недостаточно адекватным, предложен альтернативный вариант перевода, выполненный М. Че. Речь Гуань, несмотря на ее не самые хорошие познания в английском языке, в диалогах с сестрой-реалисткой, символизирующей рациональную Америку, метафорична и образна. Вот как она рассказывает своей сводной сестре Оливии о смерти своей матери: "Do you know what heartsickness is?" "What?" "It's warming your body next to your family, then having the straw to blow off and carry you away." Лексему heartsickness, который нет в словарях, можно рассматривать как авторский неологизм, который не только показывает читателю, что Гуань недостаточно владеет английским, но и то, что в этой лексеме заложен метафоричный образ. Можно предположить, что это словообразование строится из составляющих: heartsick потерявший надежду, павший духом (heartsick - deeply dejected or despondent4) и heart sickness - болезнь сердца, таким образом, heartsickness - некая сердечная болезнь человека, потерявшего надежду. В следующем предложении мы находим метафоричное пояснение ее симптомов, удачно переданное переводчиком Анной Патрикеевой: Оно греет тебя изнутри, потом сдувает соломенную крышу твоего дома и уносит тебя прочь. В рассказе Гуань о том, почему их отец покинул свою семью в Китае, мы встречаем сразу несколько пространственно ориентационных метафор, связанных с понятием удаления: And then Kwan told me how our father caught a disease of too many odd dreams. He could not stop thinking about riches and an easier life, so he became lost, floated out of their lives, and washed away his memories and baby he left behind. - А потом Гуань рассказала мне, как наш отец заболел болезнью несбыточных мечтаний. Он не мог перестать думать о богатстве и другой, более легкой жизни, поэтому он исчез, уплыл из их жизней и стер воспоминания о ребенке, которого он бросил. Сравнительный метафорический оборот в рассказе Гуань о своей беременной матери, брошенной отцом героини в столь важный для нее момент, поражает многозначностью и глубиной, поэтичностью образа, вызывая сопереживание у читателя: "Then all the water in her belly poured out as tears from her eyes, she was so sad." - А потом воды из ее живота полились, как слезы из глаз, так она была печальна. Образность метафор усиливается вслед за драматизмом повествования: "That poor starving baby in her belly ate a hole in my mother's heart, and they both died." - Этот несчастный, страдающий от голода ребенок в ее животе, выел дыру в сердце моей матери, и они оба умерли. Помимо эмфатической и магической функций метафор, присутствующих в тексте, автор использует их и для описания героев, тем самым эмоционально характеризуя их с той или иной стороны, передавая отношение главной героини, от лица которой идет повествование, к остальным героям романа, а также для описания душевных состояний персонажей, их переживаний и психологического мира. 4 Collins English Dictionary. 8th Edition first published in 2006, HarperCollins Publishers Несмотря на обещание хранить «страшную тайну» сводной сестры, главная героиня рассказала родителям, о том, что та видит людей инь, после чего Гуань была отправлена в психиатрическую лечебницу. Вот как писательница описывает возвращение героини и смешанные чувства вины Оливии, осознание ею всего ужаса содеянного, с помощью метафор: “I remember the way she looked, as immovable as a stone palace dog”. - Я помню, как она выглядела, неподвижная, как статуя каменной собаки, охраняющей императорский дворец. Метафорическое сравнение as immovable as a stone palace dog имеет национальные корни восточной культуры. Статуи каменных собак были призваны охранять императорские дворцы и древние восточные храмы от огня. С помощью этой специфической метафоры, автор передает не только национальный колорит, но и духовную связь героинь, связанных одними национальными корнями, несмотря на все их, кажущиеся непреодолимыми, различия. Данная метафора, скорее всего, будет понятна и представителям американской культуры. В последние годы в американском садово-ландшафтном дизайне все более популярными становятся стилизованные мини-скульптуры, связанные с восточной культурой, в том числе, и каменные собаки, «охраняющие» и украшающие вход в дом или сад американца среднего класса. Однако, при переводе на русский язык, при желании сохранить идею автора о духовной связи героинь, обусловленной единым национальным происхождением, такая реалия потребует от переводчика экспликативного перевода или объяснительной сноски. Метафоры, описывающие чувства главной героини в ходе ее внутреннего монолога, наиболее сильные и образные. What I saw paralyzed me with fear. She looked as if she'd been given a crew cut with a hand-push lawn mower. It was as bad as seeing an animal run over on the street, wondering what it once had been. - То, что я увидела, парализовало меня ужасом. Она выглядела так, как будто ее голову обрила банда газонокосильщиков. Это было так же тяжело, как увидеть животное, которое переехала машина, когда остается только догадываться, каким оно было раньше. Метафоры, описывающие персонажей и их душевные состояния - развернутые и сложные, например, в следующем предложении мы встречаем и стертую метафору (hair flowed - волосы струились), и смешанную синкретическую метафору тактильного состояния и метафору природного явления (hair satin-black waves - черный шелк волн волос5): Except I knew how Kwan's hair used to be. Before, it flowed past her waist. Before, my fingers swam through its satin-black waves. - Хотя в данном случае, я знала, какими были 5 Подстрочник. волосы Гуань раньше. Раньше, они струились вдоль талии. Раньше, мои пальцы тонули в черном шелке их волн. Так же и в предложении, описывающем душевное состоянии Гуань, после лечения электрошоком в психиатрической лечебнице, мы встречаем сразу несколько различных метафор, стертую (loose my tongue - развязать язык) и более свежие «зоологические» (silent as a Fish - молчащий, как рыба; became a country duck, crying gwa-gwa-gwa! - стала деревенской уткой, кричащей - кря, кря, кря), последняя из которых - развернутая, усиливает эмотивную функцию. All that electricity loosened my tongue so I could no longer stay silent as a Fish. I became a country duck, crying gwa-gwa-gwa!- bragging about the World of Yin. - Все это электричество развязало мне язык, и я не могла больше оставаться немой, как рыба. Я стала деревенской уткой, кричащей - кря, кря, кря хвастающей о Мире Инь. Таким образом, функционально-текстовый анализ романа показал, что с помощью метафор писательница передает глубокие эмоциональные переживания своих героинь, их характер и тонкий внутренний мир. Национально окрашенные метафоры дают возможность почувствовать духовную близость Оливии и Гуань, обусловленную едиными национальными корнями, а также позволяют западному читателю ближе познакомиться с восточной культурой, национальной самобытностью и языковой картиной мира китайского народа. Анализ перевода метафорических единиц романа Эми Тань «Сто тайных чувств» в исполнении А. Патрикеевой показал недостаточную адекватность перевода метафор, что в свою очередь отразилось и на качестве перевода всего романа в целом. Возможно, именно из-за трудностей передачи метафорической канвы романов Э. Тань в России было переведено всего два романа писательницы, колоритное творчество которой популярно во всем мире, на многих языках, но в нашей стране еще не нашло своего читателя. Переводческие потери в данном случае стали потерей читательской аудитории, которая не смогла оценить всю красоту метафоричного языка писательницы и оригинальность ее неповторимого стиля в переводном тексте.
