Cон разума рождает чудовищ» (читать)

Cон разума рождает чудовищ
(откровение художника)
О том, что искусство, может быть, порой, не безопасным для человека, знал давно. Но так
уж устроен человек, что все плохое, негативное может случиться с кем угодно, только не с
ним. К великим мастерам прошлого себя не причислял и потому не обращал внимания на
различные публикации. Однако с годами мое отношение к разного рода "случайностям"
изменилось. Со мной тоже начали происходить странные явления и когда их накопилось
значительное количество, невольно задумался, что в жизни не так все просто как кажется.
Существует "нечто" неподвластное человеческому разуму. Изложенные факты имеют под
собой реальную основу и могут быть подтверждены свидетелями, но в некоторых
случаях, по понятным причинам, не упоминаю фамилии людей. Началось это более
тридцати лет назад, казалось бы, с незначительного случая. Как-то в канун Нового
года/шел 2010 год/сотрудники Лидского историко-художественного музея сообщили мне,
что в музей от жительницы города поступила моя картина. Когда взглянул на полотно ахнул от изумления. То была моя копия с картины итальянского художника Карло
Сарачени, которую написал более тридцати лет назад и совершенно забыл про нее.
Предыстория написания была такова, в книжном магазине меня заинтересовали открытки
итальянские живописцев ХIV-ХVI веков. Вернее одна из них. На картине был изображен
молодой умирающий в муках воин-галл, пронзенный стрелой. Первоначально картина
называлась "Умирающий галл", но потом художник почему-то переименовал ее в "Святого Себастьяна". И, что самое удивительное, мастер после этой картины ничего более
значимого не создал и в скорости умер. После кончины живописца картина признана
мировым шедевром.
Работа над копией продвигалась довольно быстро, но потом началось непонятное.
Картина начала раздражать, возникло ощущение беспокойства и беспричинного страха.
Этот Галл постоянно стоял перед глазами и даже засыпая я не мог избавиться от видений.
С трудом завершив работу, спрятал полотно не зная, что с ним делать. Однако новая
работа у меня не клеилась: писал пейзаж, а видел все того же Галла. Завернув картину в
целлофан, спрятал в кладовке, повернув полотно "лицом" к стене, твердо решив от неё
избавиться. Случай подвернулся. Как-то в гости посмотреть мои картины, зашла знакомая
моей жены со своим мужем Николаем. Женщина выбрала понравившийся пейзаж, а
Николай буквально вцепился в "Умирающего галла" и не хотел слушать возражения своей
жены. Потом соседи пригласили меня посмотреть, там ли они повесили картину. То, что я
увидел привело меня в состояние легкого шока. Затененная шторами спальная, висящая
над кроватью мрачная картина, производили гнетущее впечатление. Но Николай ничего
не хотел менять." Он, видимо собрался умирать с этим Галлом", - с горечью произнесла
жена Николая. Ушел в состоянии подавленности. Долгое время, не знаю почему, избегал
встречи с соседями. А потом в моей семье начались беспричинные ссоры, и было уже не
до "Галла" и соседей. Но однажды Николай подкараулил меня у подъезда и принялся
читать мне мораль, что я, мол, такой – сякой – разъэдакий и что я причина семейных
конфликтов. Мое молчание его разозлило, в мой адрес посыпались оскорбления, а затем
неожиданно ударил меня ногой. Я взорвался: "Не лез бы ты парень, не в свое дело! Я не
стану тебе отвечать! Сам загнешься как Галл, " - бросил я в сердцах. Спустя год Николай
умер.
Конечно, я тогда не связывал его смерть со злополучной картиной и словами,
произнесенными в запальчивости.
Было уже не до того. Семья распалась, переехал в другой конец города, и навсегда забыл и
о картине, и о соседях. И вот спустя тридцать лет «Умирающий Галл» снова напомнил о
себе, заставил по-иному взглянуть на "случайности ". Картина была все также свежа и попрежнему оставалась без рамы. Все эти годы полотно, по-видимому, пылилось в темном
чулане и наконец от него решили просто избавиться.
1991 год круто изменил мою жизнь. Ушел на преподавательскую работу в школу с
архитектурно-художественным уклоном. Живописью занялся всерьез. Участвовал в
городских, областных, республиканских и международных выставках. Пришла
известность. Писал, в основном, портреты. Вот тут-то и начались "случайные"
совпадения. Как-то в Новогрудке после выставки в Доме-музее Адама Мицкевича ко мне
подошла седовласая старушка и сказала: "Сынок, вижу, ты добрый человек. Картины в
радость людям, но у тебя будут и печали. Помни, никогда сам не проси денег". Из местной
газеты, которая не обошла этот эпизод, узнал, что бабулька была непростой знахаркой.
Сказанное женщиной воспринял с долей юмора, но запомнил навсегда. Большая часть
картин разошлась по музеям. Встреча с нашим замечательным певцом Виктором
Вуячичем оставила в моей памяти неизгладимый след. Виктор тогда шутил, смеялся по
поводу будущего портрета, выглядел веселым и жизнерадостным. А вот мне уже с первых
минут стало как-то не по себе. Что-то в нем настораживало. Но что именно? Понять не
мог. Когда же Виктор Лукьянович тяжело опустился на стул и его правая рука безвольно
повисла вдоль тела, пришла мысль, что певец болен. Эта поза меня, как художника, не
устраивала, но язык не повернулся попросить сесть иначе. Таким я его и написал. Но уже
значительно позже.
Виктор проводил меня до "Метро". Мы долго говорили о разном и договорились
встретиться на моей выставке в Гродно. Виктор Лукьянович обещал приехать с другом
художником Евгением Жданом. Но этому не суждено было сбыться. Перед выставкой на
мой звонок ответила жена Светлана и сообщила, что Виктор тяжело болен и находится в
больнице. Уже в Гродно узнал, что Виктора больше нет. Спустя год в Минске в Доме
дружбы открылась моя персональная выставка, которую посвятил памяти выдающегося
певца Виктора Вуячича. По просьбе вдовы Виктора передал портрет в музей истории
театрального и музыкального искусства. Потом сам неожиданно оказался в больнице.
Новые темы долго не приходили. Все было не так и не эдак. Настроение - хуже некуда.
Посмотрев однажды телефильм "Сын за отца" душа моя заметалась. Как же я мог забыть!
Меня будто током ударило. Два дня, не отрываясь, просидел над эскизом, а потом помчался в Минск. За Николаем Еременко (старшим) буквально ходил по пятам. Звонил на
квартиру, на место службы, просил, умолял согласиться на написание портрета! Моя
настырность поражала меня самого. Почему? До сих пор не нахожу ответа, Николай
Николаевич всякий раз шутливо отнекивался. Мол, уже не фото геничен или находил
другую отговорку. Однажды случайно (опять случайно) столкнулся с Николаем
Николаевичем в городском сквере. Присели на лавочку. Я говорил, приводил веские
аргументы, а Еременко лишь улыбался. Положив руку на моё плечо мягко сказал: "Не
обижайся, Володя... Я видел твои работы. Они прекрасны. И эскиз мне нравится,
оригинально. Я уже похож... Понимаешь, Володя, почему-то мне сейчас не хочется, да и
сын тоже не захочет... Может как-нибудь потом...". Покидал Минск с чувством тоски. Это
не было разочарованием, что рухнули надежды отличиться на портрете известнейшего
человека современности, это было иное. Это было чувство тоски по потере близкого и
дорогого. Мне тогда и в голову не могло придти, что мы больше никогда не встретимся в
этом трудном и запутанном мире. Чувство вины не покидает до сих пор. Мне кажется, что
согласись он тогда может и не произошла та нелепая семейная трагедия, когда почти в
одночасье умерли отец и сын. Кому сие ведомо?
Бабушкины слова, действительно, оказались пророческими. Первый неприятный для меня
инцидент произошел там, где его просто не могло быть. Мы сидели в небольшом кабинете
Владимира Мулявина, в тот день он неважно себя чувствовал и договорились о новой
встрече. Он охотно согласился мне попозировать. Я уже собрался уходить, когда дверь
неожиданно распахнулась и в неё буквально влетела маленького роста черноволосая
женщина. Приняв меня, очевидно, за назойливого журналиста с налету набросилась на
меня: "Что вы тут делаете? Вы что, не видите, человек болен! Нигде от вас покоя нет!".
Схватила меня за рукав и потащила к дверям. Мулявин пытался объяснить, что я
художник и буду писать его портрет". "Какой портрет? Немедленно прочь!". Я выскочил
как ошпаренный. Было смешно и досадно. А через год с Мулявиным произошла трагедия.
Портрет гениального певца и композитора написал уже спустя три года после его кончины. Портрет передал в музей Мулявина.
Но еще большие неприятности ожидали впереди, когда начал работать над портретом
Президента страны. Написать портрет Александра Григорьевича попросила моя покойная
мама. "Напиши, обязательно напиши... С ним никогда ничего не случится. Он очень
хороший человек". Я выполнил просьбу мамы еще и потому, что она была дочерью моего
деда, известного на Витебщине народного целителя. Передавая портрет тогдашнему
секретарю администрации президента Н. Марченко, передал и слова, сказанные мамой.
Потом начались неприятности. Каким-то образом первыми о портрете пронюхали писаки
"жёлтой" газеты "Неделя". Облили грязью и за портрет президента, и за портрет
Митрополита Филарета. Вслед за писаками ополчились радикально настроенные члены
Союза художников. Чем выше я поднимался, тем сильнее мстили. Распространялись
самые нелепые слухи, то в местной газете вдруг появляется от группы "товарищей"
соболезнование по поводу моей кончины, то на квартиру заявятся следователи,
разыскивая "пропавшего" художника по заявлению "родственников", то постоянные
ночные телефонные звонки. Многие годы случаи с картинами воспринимались мной как
случайное стечение обстоятельств и уж не как фатальная закономерность. Англичане
говорят: "Остановись и задумайся на чём споткнулся". Вот и я все чаще и чаще стал задумываться и анализировать. Особенно последний случай. Года два назад давний знакомый
руководитель солидной фирмы попросил написать портрет своего четырехлетнего сына.
Увидев симпатичного малыша, на мгновение оторопел. Умный взгляд, ясные голубые
глаза, не по годам серьезный и рассудительный. Я им за любовался. И вдруг где-то на
подсознании мелькнула пугающая мысль, что с ним может что-то случиться. "Господи,
сохрани его. Прости меня за глупость" - тревожное чувство не покидало, гнал его как
наваждение. На выставке вдруг обнаружилась досадная ошибка. Подписывая портрет
мальчика, я исказил фамилию, пропустив одну букву. Так она и осталась. О цене за работу
речь не вели, я полагал, что отец сделает это сам, но предприниматель сказал, что вместо
оплаты поможет мне доставить своим попутным транспортом на очередную выставку все
мои картины. Меня это не совсем устраивало, но я молча согласился. Через полгода
произошла трагедия, о которой в городе избегают говорить. Во время грозы молния
ударила в дерево, мать уцелела, а мальчик погиб. Не думаю, что причиной нелепой
случайности послужил портрет. В такой же мере виноват, как это ни кощунственно
звучит, и отец, пожалевший денег на портрет любимого ребенка. Никто не может знать
или предугадать ни свою, ни чужую судьбу, но в некоторых случаях нам может
подсказать предчувствие.
Нечто подобное произошло с портретом известного в городе врача-иглотерапевта. Работа
заказчице понравилась, но забирать почему-то не стала, даже не объяснила причину.
Несколько лет портрет возил по разным выставкам, а потом передал художественному
музею. Встретив как-то нашего общего знакомого, разговорившись, посетовал на то, что
Валентина до сих пор даже не удосужилась узнать, где и что с ее портретом. "А ты разве
не знаешь, - удивился мой знакомый. - Так она уже несколько лет не выходит из больниц.
Ездит по заграницам ... Одна операция за другой... А это виноваты твои картины".
"Причем здесь картины!" - возразил я." Я пошутил, - засмеялся знакомый, - Закон
природы. Не хочешь платить за картины плати за лечение".
Портрет моего товарища М. Карпова стал для него настоящей путеводной звездой в
бизнесе. Рядовой фотограф, не имеющий даже специального образования, неожиданно
для всех становится директором совместной белорусско-российской фирмы, а затем
уезжает в Москву. Принесла удачу моя картина и руководителю местного телевидения.
Год назад подарил небольшое полотно с изображением горящей свечи и ликом Божьей
Матери и сказал: "Эта картина будет твоим оберегом и принесет удачу". Именно так все и
случилось. Долгие годы женщина растила детей в одиночестве, на спутника жизни просто
не везло. А тут, через год свадьба!
Меня самого мои же картины спасли в буквальном смысле этого слова. Накануне
открытия персональной выставки с диагнозом "инфаркт" попадаю в реанимационное
отделение городской больницы. Должны приехать гости из Гродно, Минска,
А.Ермоленко и его ансамбль, а я в палате и перед глазами плывет потолок. Друзья
обустраивают выставку, а я прошу врачей отпустить меня хотя бы на открытие. После
долгих уговоров, под расписку, в сопровождении медработника меня отпускают на час.
На следующий день, после обследования, врачи приходят в ужас. Никаких следов
болезни. Этот случай остался для всех необъяснимой загадкой.
Итак! Мы подошли к главному вопросу. Да! Или нет! Может ли художник, его
произведения нанести вред? Восточная мудрость гласит: "Если Шах хотел покарать
художника, он отрубал ему голову, если художник хотел отомстить Шаху - писал его
портрет ". В древнем Египте хорошо знали магические свойства цвета. Им лечили более
300 болезней. Фараоны, жрецы одевались в самые яркие ослепительные одежды. Золото,
каменья-самоцветы... Простые смертные падали, считая их посланниками богов. Цветовые
гаммы, их определенное сочетание, воздействовало на психику людей подобно
психотропному оружию.
Иконы тоже писали люди. Древний художник постился, долгие часы проводил в
молитвах, очищал душу и тело от скверны, т.е. освобождался от негативной энергии.
Краски изготовлялись из минералов, обладавших природными целебными свойствами, а
оклады икон выполнялись из благородных металлов и каменьев. Через руки иконописца
божественная космическая энергия, как по проводнику, не имеющего сопротивления,
переходила на образа. Многие иконы приобретали чудотворные свойства. Люди веками
молились святыне, прося помощи и защиты. Но время все поменяло. Душу творца, его
руки, заменила техника. Иконы, что ныне продаются в церковных лавках, утратили
магические свойства, превратясь в сувениры церковного атрибута. Подобное произошло и
в современном изобразительном искусстве. Творец, создатель, теперь он скорее
коммерсант нежели художник-творец. Талант уже не в моде. Модно быть "оригиналом".
Поразить воображение людей и хорошо заработать. Вот главный движитель. Вот и лепят
эти "оригиналы" из банок, склянок, металла "шедевры", пишут холсты, смешивая цвета
несовместимые. Как говорят, серо-буро-малиновые. Подобные картины, как кислое
яблоко набивает оскомину, не оставляя в душе человека ничего. Никто даже не
задумывается, какую негативную энергетику несет эта цветовая "грязь" молодому
поколению. И что самое прискорбное "оригиналы" в один голос твердят о своей
исключительной роли и причастности к Божественной космической энергии. Когда
соблюдены основные законы симметрии "золотого сечения" произведение
воспринимается как гармонично-целостное, но когда нарушены в сознании происходит
дисгармоническая ломка. Некоторые виды змей абстрактную дисгармонию используют
при охоте на животных. Цветовой рисунок на теле удава, когда он начинает извиваться,
создают перед глазами жертвы такую картину, что животное впадает в состоянии транса и
становится легкой добычей. Нечто подобное я испытал в 1960 в Таллинне, посетив
выставку шведских графиков-абстракционистов. Зал практически пустовал. Поначалу
болты, гайки, пружины, спирали, кубы, сегменты вызвали удивление, а через час –
головную боль. Две ночи меня преследовали кошмары. Любопытная деталь. В
Третьяковке, в зале Рериха, редко бывает много посетителей, а сами работники стараются
поменьше находиться там. Правда, мне объяснили, что дискомфорт в зале вызван
отсутствием окон. Однако и в других залах галереи тоже самое. Я очень быстро
почувствовал неуютность и, разочарованный, покинул помещение. Всероссийское СанктПетербургское общество почитателей Рериха (к сожалению точного названия уже не
помню) поставило эксперимент с картинами всемирно известного художника. В нем
учувствовало 2500 студентов и несколько экстрасенсов. Несколько часов испытуемые
провели в зале. 80 % испытуемых уже через час почувствовали недомогания и слабость,
головокружения и даже тошноту. И только 20% не испытали ничего. Оказалось, что
биополе картин в нижней части отсутствует, оно как бы обрезано, а насыщенные
ультрамариновые цвета вызывали угнетение психики. В Эрмитаже подобных явлении не
наблюдается. В залах видел счастливых, восхищенных людей, часами ходил по залам не
испытывая усталости и чувства голода. Такое искусство не убивает. Оно одухотворяет! Не
следует забывать, что художники, как все творчески одаренные натуры, обладают
большим энергетическим полем. Это чувствительные, впечатлительные, эмоциональные
люди, многие наделены экстрасенсорными способностями, даром предвидения, у них
обостренное предчувствие и кроме того, чаще других страдают психическими
расстройствами. Вся эта энергетика ложиться на полотно. По цветовой гамме
доминирующей в палитре художника, можно определить даже его характер. Приведу
несколько примеров, ибо не ставлю целью провести какие-то научные исследования. Это
всего лишь жизненный опыт.
Итак. Золотистые цвета: честный, правдивый, доброжелательный, готовый к
самопожертвованию. Гениальный.
Серые цвета: эгоист, враль, достаточно агрессивен, мания величия, услужлив и угодлив
перед вышестоящими. Способности - средние.
Ультра - синие: в высшей степени эгоист, скрытен, уравновешен, склонен к экзорцизму,
философ, наделен огромными способностями.
И резюме. Если картина вызывает радость, вдохновляет, она написана художнике с
добрым сердцем и помыслами. Будет служить вам оберегом. Ибо только сон разума
рождает чудовищ.
Владимир Мельников. Май.2011г.