ТЕАТР АБСУРДА

ТЕАТР АБСУРДА
1. Трудно человеку, когда он один (В. Маяковский)
Даже поверхностный обзор публикаций в СМИ на тему "арбитражное управление" и
"банкротство" наводит на грустные мысли:





"Захват предприятий продолжается", "Арбитражный "корсар" ("Экономика и жизнь" от
07.04.01 г.);
"Шпион без лицензии" ("Коммерсанть "ВЛАСТЬ" от 14.08.01 г.);
"Худший закон России" ("Эксперт" от 22.10.01 г.)
"Не допустить использования процедур банкротства для передела собственности"
("Вестник ФСФО", № 12 2001 г.).
"Бизнес на банкротствах" - тема семинара с участием Трефиловой Т.И. и Букаева Г.И.
(07.12.01 г., "Мариотт Отель")
Все выступления на эту тему сводятся к двум сентенциям: а) "очень плохой" Закон о
несостоятельности; б) "очень плохие" арбитражные управляющие.
При "таком" Законе и при "таких" управляющих разве могут быть хорошими результаты
"банкротских" процедур?
Для человека несведущего ответ очевиден. Но для специалиста или для человека, умеющего
анализировать, все выглядит далеко неоднозначно.
В России несчетное множество руководителей сельскохозяйственных предприятий,
разворовавших и распродавших свои предприятия, но никогда и никому не приходила мысль
отождествлять понятия "директор совхоза" и "вор". Хотя судя по состоянию сельского
хозяйства… Почему? Да потому что, попробуй поднять руку на систему! А система называется
"агропромышленный комплекс" - АПК. АПК - это несчетное множество комитетов, министерств,
концернов, государственных и коммерческих структур - вся предыстория и история аграрной
России. Система своих не сдает. Отдельные случаи имеются, но они, как бы сказать, нетипичны.
В России огромное количество предприятий ВПК, разоренных, разворованных и распроданных
своими руководителями. Но кто и когда посмел назвать руководителя такого оборонного завода
"вором"? Стыдливо говорят - "не сумел войти в рынок".
При этом о его личных успехах в рыночных отношениях предпочитают не говорить. Почему? Да
та же "система".
Кто же не знает, что ВПК - это государство в государстве. Система своих не сдает.
То же можно сказать о любом системообразующем комплексе в экономике страны.
Первичная приватизация - со всей ее криминальностью и ужасающе прямолинейной
доступностью - была войной систем за право обладания собственностью.
И личностные выпады ограничились именем нарицательным - Чубайс. На него весь гнев, все
стрелы.
Банкротство - вторичная приватизация. На этот раз борьба идет за конкретные объекты,
становящиеся предметом интереса не системы, а групп, группировок, группировочек.
А кто такой арбитражный управляющий? В лучшем случае - представитель группировки (так и
напрашивается - "криминальной").
О том, что арбитражный управляющий - высококлассный профессионал, кризис-менеджер экстра
класса, личность с высокими нравственными устоями и взглядами - мысль никому не приходит.
Хотя примеров хоть отбавляй.
О том, что арбитражный управляющий - нормальный срез нашего общества и существующего
класса менеджеров-предпринимателей, где представлены все существующие нравственные типы
(как, например, в правоохранительных органах, в медицине, да и в любых профессиональных
сообществах) - тоже никто не говорит.
Все дело в том, что арбитражный управляющий - одиночка, за которым нет системы.
2. Я ждала и верила... (Слова из песни)
Но ведь всем известно, что в стране существует государственный орган, который и был создан для
реализации государственных интересов в процедурах банкротства, и что этот орган должен
регулировать все интересы на этом поле. Имя ему - ФСФО России.
В недавнем интервью "Российской газете" Т.И. Трефилова, руководитель Федеральной службы
России по финансовому оздоровлению и банкротству говорит: "Роль самой ФСФО в контроле за
процедурой банкротства стала предметом спора на вчерашнем заседании Правительства. В конце
концов нашу службу все же признали организацией, определяющей политику государства в
области финансового оздоровления".
А что же делала эта уважаемая организация 7 лет, начиная со своего создания? Кто мешал ей
разрабатывать и определять политику государства, кто не давал разрабатывать концепции и
программы, создавать действенные механизмы контроля государства за этими процессами,
организовывать взаимодействие с арбитражными управляющими?
Кто, наконец, не давал ФСФО прямо выполнять указания, определенные соответствующими
Постановлениями Правительства и Законом? Ответ достаточно очевиден.
Креативное начало, когда-то бурно реализуемое первой волной реформаторов, давно исчезло.
Минимущество, ФУДН были генераторами тех преобразований, которые стали базой для
рыночной экономики.
"Одних уж нет, а те - далече..."
Скромные чиновники, никогда не выделявшиеся в реформаторских начинаниях, теперь
возглавляют многие судьбоносные государственные органы.
Центр экономических и организационных инициатив переместился в Минэкономразвития, в
Минфин.
А что же ФУДН, переименованное в ФСФО? Обратите внимание, даже в название федеральной
службы вынесено ее назначение - "финансовое оздоровление"..
А ФСФО никакого отношения к проблемам финансового оздоровления не имеет.
Поясним на примере.
В чем больше всего нуждается оздоровляемое предприятие, когда арбитражный управляющий,
продав излишки неэффективных производственных мощностей, недвижимости, освободив
предприятие от "социалки", реанимировав производство или создав новый бизнес, подготовил его
к эффективному развитию?
Естественно - в привлечении оборотных средств, инвестиций и финансовых ресурсов.
Куда может обратиться управляющий, кто может ему помочь?
Кто угодно, кроме ФСФО.
От остальных ведомств, впрочем, тоже мало толку.
Правда, можно привести один положительный пример - Московское правительство. В Москве в
1998 году был создан Совет по антикризисным программам, в котором были объединены ведущие
департаменты Мэрии Москвы, Московский комитет по делам о несостоятельности, руководители
коммунальных служб, представители налоговой инспекции, внебюджетных фондов,
общественных организаций и банков. Правительством Москвы было выделено 600 млн. рублей на
проведение антикризисных мероприятий. Правда после 1-2 лет достаточно эффективной работы
Совета и это начинание захлебнулось (отсутствие механизмов обеспечения и возвратности
финансовых ресурсов).
3. Кто не может работать- учит,
кто не может учить - контролирует (Паркинсон)
А между тем, в стране полно больших денег, жаждущих эффективного применения.
Многие финансово-промышленные гиганты, серьезные кредитные организации готовы
вкладывать денежные средства в прибыльные проекты. Но в стране нет структуры, которая могла
бы разработать и создать механизм отслеживания и анализа перспективных проектов,
привлечения для их реализации инвесторов, осуществления мониторинга по схеме "проект деньги - прибыль", создания действенной системы обеспечения кредитов и инвестиций.
Казалось бы, кому, как не ФСФО, взяться за эту задачу?
Но, видимо, для этого надо приложить определенные усилия.
Поэтому более понятной и, главное, не требующей ничего придумывать и за что-то отвечать,
является другая задача - контроль. Тотальный контроль за арбитражными управляющими.
И сколько же зайцев при этом убивается!
Во-первых, контролировать - для чиновников нет приятней задачи. Механизмы и способы
контроля известны со времен царя Гороха, том более, опять же, кто такой арбитражный
управляющий? Одиночка и т.д. (см. выше), т.е. заведомо беспроигрышная игра для чиновника.
Во-вторых, поскольку при этом на управляющего может жаловаться любой, кому не лень, от
пенсионерки (бывшей работницы предприятия-банкрота) до любого недовольного кредитора,
решение в ту или иную пользу потенциально может стать предметом материального интереса для
конкретного чиновника..
В-третьих, какая потрясающая имитация активной работы, какой необъятный информационный и
статистический материал для отчетности!
Можно продолжить и дальше.
4. Неволя растлевает нас сильней, чем самая беспутная свобода (Э. Ребгун)
А руководство ФСФО не скрывает своего истинного отношения к управляющим. Вот выдержки из
статьи Т. Трефиловой "Не допустить использования процедур банкротства для передела
собственности", опубликованной в "Вестнике ФСФО" за декабрь 2001 года.
"В России выработали некий тип законодательства - для арбитражных управляющих"; "…были
предоставлены огромные права арбитражным управляющим, я бы сказала, исключительные
права"; "Кредитор, который первый успел представить кандидатуру арбитражного управляющего,
зачастую аффилирован с ним"; "…обратите внимание: уголовной ответственности ни в отношении
арбитражных управляющих, ни в отношении действий кредитора нет".
Здесь все - от заголовка до терминологии - несет отпечаток враждебности к изгоям.
Как будто не ФСФО (тогда - еще ФУДН) разрабатывала и проталкивала существующий закон. Как
будто не ФСФО несет ответственность за положение, которое существует на ниве банкротств.
Теперь же ФСФО, до сих пор не понимающее, что банкротство по своей сути является процедурой
передела собственности, пытается на всякий случай обезопасить себя на будущее.
Отсюда - предложения страховать ответственность арбитражных управляющих.
Отсюда - предложения об имущественной ответственности арбитражных управляющих.
Отсюда - предложения о полном контроле Правительства и ФСФО за деятельностью
саморегулируемых организаций арбитражных управляющих, о жесточайших требованиях к этим
организациям.
Каждое предложение рождает только недоумение.
Почему требования к имущественной ответственности арбитражного управляющего должны быть
выше, чем к ответственности руководителя ГУПа или генерального директора АО? Почему
требования к доводящим до банкротства должны быть ниже, чем требования к выводящим из
банкротства? Мы умышленно опускаем тот факт, что арбитражный управляющий уже является
индивидуальным предпринимателем, несущим имущественную ответственность.
Как и каким образом ФСФО намерено установить правительственный и собственный контроль за
деятельностью объединений арбитражных управляющих, что прямо запрещается законом? Может,
здесь простое желание заставить управляющих отвечать как предпринимателей, а контролировать
их как чиновников? Можно уже сейчас предсказать, что загоняемые в тупик действиями ФСФО
арбитражные управляющие вынуждены будут хоть каким-то способом пытаться выжить и
защититься.
Они уже начали создавать соморегулируемые организации, не желая входить в возглавляемую
ФСФО Российскую Гильдию арбитражных управляющих, окончательно дискредитированную и
криминализованную ее бывшим руководством.
Если ФСФО обложит эти организации непосильным оброком страховой ответственности, то они
обратятся за помощью (конечно, не бескорыстной) к небезызвестным банковским или другим
структурам.
И, как в любом театре абсурда (а как иначе назвать тот спектакль, который разыграется на поле
банкротств?), результаты будут прямо противоположны заявляемым сегодня целям.
В.А. Бычков,
Президент НП "КАМВЕЛ