Использованы материалы сайта фирмы "Конлекс" и кафедры гражданского права КазГЮУ www.conlex.kz

Использованы материалы сайта фирмы "Конлекс" и кафедры гражданского права КазГЮУ
www.conlex.kz
Судебные решения и протесты прокуроров в порядке надзора (признание завещания
недействительным, выселение)
Представление
о принесении протеста в порядке надзора
Определением суда г. Тараза от 26 июня 1997 года по делу по иску Хамидовой К.Г. к
Маруповой З.А о выселении и по встречному иску Маруповой З.А. к Хамидовой К.Г. и
нотариальной конторе о признании завещания на домовладение недействительным
утверждено мировое соглашение между сторонами.
Постановлением президиума областного суда от 28 ноября 1997 года определение суда г.
Тараза оставлено без изменения, протест прокурора области без удовлетворения.
Судебные постановления считаю незаконными, подлежащими отмене.
Хамидова обратилась в суд о выселении ответчицы в связи с тем, что, являясь
собственницей дома по ул. 4 пер. Карла Маркса, 33, не может свободно им распоряжаться.
Данное домовладение в ее собственность перешло к Маруповой З.А. по завещанию от 26
декабря 1995 года, зарегистрированному в реестре за N С-5787 в 1-ой нотариальной конторе
г. Жамбыла.
Марупова З. обратилась в суд со встречным иском на том основании, что, являясь
снохой умершей Маруповой Каримы Газизовны и проживая с ней в одном доме по ул. 4 пер.
К. Маркса, 33, претендует на наследство всего домовладения по закону. Кроме того, в иске
она указывает на недействительность завещания, так как Марупова К.Г., будучи тяжело
больной и испытывая сильные боли, за 3 дня до смерти не могла понимать своих действий по
завещанию дома своей сестре Хамидовой К.Г.
В ходе судебного разбирательства стороны заключили мировое соглашение, по
которому истица Хамидова обязалась выплатить Маруповой З. 1 000 долларов США в
течение двух месяцев, домостроение по ул. 4 пер. К. Маркса, 33 остается в собственности
Хамидовой; после получения денег Марупова З. выселяется из спорного дома со всеми
членами семьи.
Указанное мировое соглашение утверждено определением суда от 26 июня 1997 года.
Данное определение незаконно, а потому подлежит отмене.
Из материалов дела установлено, что завещание на домостроение от 26 декабря 1995
года (л.д. 6) подписано завещателем Маруповой К.Г. в тяжелом болезненном состоянии - рак
молочной железы, вследствие чего ампутированы правая молочная железа и правая верхняя
конечность, осложнение основного заболевания повлекло смерть, которая наступила 29
декабря 1995 года (л.д. 21-24). Из-за сильных болей она могла и не понимать своих действий
и не давать себе отчета, подписывая завещание. Это обстоятельство подтверждается выводом
экспертной комиссии, закрепленным в акте от 4 марта 1997 года, в котором указывается о
противоположных фактах (л.д. 36-37 показания Иманалиевой Р., л.д. 41 показания
Косыбаева), характеризующих психическое состояние Маруповой К.Г. (л.д. 46), и о
необходимости непосредственного участия эксперта на судебном заседании.
Кроме того, из материалов дела усматриваются грубейшие нарушения законности при
оформлении завещания.
Так, нотариус Сатыбалдиев в своих объяснениях (л.д. 56-57, 99-100) показал, что 26
декабря 1995 года привезли Марупову К.Г., она была без руки и больная. В нотариальную
контору Марупова не входила, к ней выходил сам Сатыбалдиев, выяснив у нее
"дееспособность", поручил консультанту Мукубаевой О. подготовить документы. Когда
документы были готовы, Сатыбалдиев послал консультанта за подписью Маруповой К.,
которая все время находилась в машине. После этого он у себя в кабинете поставил подпись
и печать в завещании.
Аналогичные показания дал консультант 1-ой нотариальной конторы г. Тараза
Мукубаева О.Н. (л.д. 100).
Кроме того, завещание подписывалось в присутствии наследника по завещанию
Хамидовой Кайлымы Газизовны и других лиц (л.д. 55-56, 96).
Все эти обстоятельства указывают на нарушения норм наследственного права. Согласно
ст. 537 ГК КазССР завещание должно быть подписано собственноручно завещателем и
нотариально заверено, т.е. из смысла этой статьи нотариус должен присутствовать при
подписании завещания (п.п. 14 и 17 Инструкции о порядке совершения нотариальных
действий государственными нотариальными конторами КазССР).
Более того, гражданин, в пользу которого завещается имущество, не вправе
присутствовать при составлении завещания и подписать его за завещателя (п. 77 той же
Инструкции).
В целях обеспечения требуемой законом тайны завещания удостоверяются в отсутствие
наследников, свидетелей, других посторонних лиц. Запрещается при жизни завещателя
выдавать какие-либо справки о содержании завещания.
Таким образом, суд не применил нужных норм материального права, тем самым не
установил указанные грубейшие нарушения законности при оформлении завещания.
При таких обстоятельствах суд в силу требований ст. 24 ГПК не должен был утверждать
мировое соглашение между сторонами, так как этим существенно нарушены права ответчицы
и ее малолетних детей. К тому же в момент подписания завещания у Маруповой К.Г. был еще
жив сын Марупов М., являвшийся инвалидом в связи с заболеванием туберкулезом открытой
формы.
Он умер спустя 6 месяцев после смерти своей матери. Из этого следует, что ему при его
жизни полагалась обязательная доля в наследстве, которая также должна была перейти его
двоим детям после его смерти.
Указанные нарушения являются безусловным основанием для отмены определения суда.
В протесте прокурора области ставились вопросы, которые должны были быть
разрешены при новом рассмотрении.
Так, в частности суду необходимо было дать правовую оценку всем установленным
фактам и обстоятельствам, и в частности, чьи показания ложные: свидетеля Ревякиной А.Н. о
том, что Марупова К.Г. в день подписания завещания 26 декабря 1995 года выходила из
машины без затруднений, когда подъезжали к больнице (л.д. 101), или показания свидетеля
Иманалиевой Р.Ш., которая в тот день вместе с Хамидовой К.Г. и Маруповой К.Г. ездила в
нотариальную контору и находилась в машине, и не видела, как Марупова К. выходила из
машины к Ревякиной. Также необходимо принять меры по выяснению способности
Маруповой К.Г. понимать значения своих действий в момент подписания завещания; в
случае необходимости, назначить почерковедческую экспертизу на предмет определения
подлинности подписи завещателя, так как истица Марупова З.А. утверждает, что подпись на
завещании не Маруповой К.Г., ибо завещатель, не имевшая правой верхней конечности,
никогда не расписывалась левой рукой, а уполномоченное на удостоверение завещания лицо
- нотариус Сатыбалдиев, в нарушение норм гражданского законодательства удостоверил
подпись завещателя, не видя этого действия завещателя.
Президиум областного суда, рассмотрев дело по протесту прокурора области, вынес
незаконное и необоснованное постановление, игнорируя доводы протеста прокурора и не
опровергнув их.
В своем протесте прокурор области ставил под сомнение законность завещания
Маруповой К.Г., так как из материалов дела усматривалось, что Марупова К.Г. в момент
подписания могла не давать отчета своим действиям. Во всяком случае, суд обязан был
проверить это обстоятельство, назначив посмертную судебно-психиатрическую экспертизу,
так как это обстоятельство существенно влияло на правильное разрешение дела в той части,
где могли быть затронуты интересы прямых наследников - внуков умершей.
Правоту доводов прокурора области доказывает тот факт, что заключением судебнопсихиатрической экспертизы, отраженным в акте N 550 от 5 ноября 1997 года, подтверждено,
что Марупова К.Г. в момент подписания завещания не могла понимать смысл и значение
своих действий и руководить ими. Данная экспертиза проводилась на основании
постановления следователя УВД Жамбылской области, производившего предварительное
расследование уголовного дела N 97/12355 в отношении Реджепова Б.
Кроме того, в своем постановлении президиум областного суда указал, что доводы
протеста прокурора области о неисследованности обстоятельств дела о незаконности
завещания не могут быть приняты во внимание, так как эти вопросы не были предметом
рассмотрения в судебном заседании.
Такой вывод суда надзорной инстанции не соответствует материалам дела, ибо в самом
исковом заявлении Маруповой З. ставится вопрос о законности завещания; этот же вопрос
обсуждался в судебном заседании.
Таким образом, все указанные нарушения законности, допущенные судебными
органами, являются безусловным основанием к отмене состоявшихся судебных
постановлений.
В связи с изложенным и руководствуясь ст. 322 ГПК, прокурор Жамбылской области
обратился к Генеральному прокурору Республики Казахстан с просьбой принести протест в
порядке надзора на предмет отмены определения суда г. Тараза от 26 июня 1997 года и
постановления президиума областного суда от 28 ноября 1997 года по делу по иску
Хамидовой К.Г. к Маруповой З.А. о выселении и встречному иску Маруповой З.А. к
Хамидовой К.Г. и нотариальной конторе о признании завещания незаконным за
незаконностью.
Содержание:
признание завещания недействительным
выселение
Определение
судебной коллегии по гражданским делам
Верховного Суда Республики Казахстан
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Казахстан,
рассмотрев в заседании от 25 марта 1998 года в г. Акмоле гражданское дело, поступившее по
протесту Генерального прокурора на определение суда г. Тараза от 26 июня 1997 года и
постановление президиума Жамбылского областного суда от 28 ноября 1997 года,
установила:
Хамидова К.Г. 26 декабря 1996 года обратилась в суд с иском к Маруповой З.А. о
выселении ее из дома N 33 по 4 пер. К. Маркса г. Жамбыла, мотивируя свои требования тем,
что данное домостроение перешло в ее собственность по завещанию сестры Маруповой К.Г.
Марупова З.А. обратилась в суд со встречным иском о признании завещания на
домовладение недействительным, обосновывая свои исковые требования тем, что она,
являясь снохой умершей Маруповой К.Г., проживала с ней в одном доме вместе с ее сыном и
двумя детьми.
Марупова была сильно больна и за 3 дня до своей смерти не могла завещать спорный
дом сестре в силу тяжелого болезненного состояния.
В ходе судебного рассмотрения стороны заключили мировое соглашение, согласно
которому Хамидова К.Г. обязалась выплатить Маруповой З.А. 1 000 долларов США в
течение 2 месяцев, после получения которых последняя должна освободить спорный дом.
Данное мировое соглашение сторон утверждено определением суда г. Тараза от 26 июня
1997 года.
Дело в кассационном порядке не рассматривалось.
Постановлением президиума Жамбылского областного суда от 28 ноября 1997 года
определение суда первой инстанции оставлено без изменения.
В протесте прокурор просит отменить все вышеуказанные постановления судебных
органов ввиду незаконности и необоснованности, а дело направить на новое судебное
рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Есжанова М.Е., заключение помощника
Генерального прокурора Акпановой Ж.Н., полагавшей необходимым протест удовлетворить,
судебная коллегия находит определение суда и постановление президиума областного суда
подлежащими отмене по следующим основаниям.
Согласно ст. 24 ГПК суд не утверждает мирового соглашения, если эти действия
противоречат закону или нарушают чьи-либо законные права и охраняемые законом
интересы.
Как видно из материалов дела в спорном доме N 33 по ул. 4 пер. К. Маркса г. Жамбыла
проживали Марупова К.Г., ее сын инвалид 1-й группы Марупов М. и его жена Марупова З.А.
с двумя несовершеннолетними детьми.
Марупова К.Г., завещав 26 декабря 1995 года указанное домостроение своей сестре
Хамидовой К.Г., умерла через три дня, т.е. 29 декабря 1995 года.
В соответствии со ст. 530 ГК несовершеннолетние или нетрудоспособные дети
наследодателя (в том числе усыновленные), а также нетрудоспособные супруг, родители
(усыновители) и иждивенцы умершего наследуют, независимо от содержания завещания, не
менее 2/3 доли, которая причиталась бы каждому из них при наследовании по закону
(обязательная доля).
Сын умершей Марупов М., не успев оформить права на наследование, умер 9 мая 1996
года.
В соответствии с требованиями ст. 544 ГК, если наследник, призванный к наследованию
по закону, умер после открытия наследства, не успев его принять в установленный срок,
право на принятие причитающейся ему доли наследства переходит к его наследникам.
При наличии этих обстоятельств судом первой инстанции незаконно утверждено
мировое соглашение между Хамидовой К.Г. и Маруповой З.А.
Кроме того, как усматривается из материалов дела, Марупова К.Г. состояла на учете в
онкологическом диспансере с диагнозом: рак молочной железы и вследствие данного
заболевания ей ампутировали правую грудь и правую верхнюю конечность.
Согласно заключению посмертной судебно-психиатрической экспертизы N 550 от 5
ноября 1997 года, Марупова К.Г. в силу своего болезненного состояния в момент подписания
завещания не могла понимать смысл и значение своих действий и руководить ими.
Также из материалов дела видно, что завещание подписывалось в нарушение ст. 537 ГК
в отсутствие нотариуса и в нарушение п. 77 Инструкции о порядке совершения нотариальных
действий государственными нотариальными конторами Казахской ССР в присутствии
наследника по завещанию Хамидовой.
При таких обстоятельствах дела, суду при новом рассмотрении необходимо тщательно
исследовать довод ответчицы о том, что последняя не могла подписать завещание, поскольку
правая рука у нее была ампутирована, а левой она не расписывалась, для определения
принадлежности подписи на завещании наследодательнице назначить по делу судебнопочерковедческую экспертизу, выяснить, могла ли Марупова К.Г. в силу своего болезненного
состояния понимать смысл и значение своих действий, проверить законность составления
завещания, дать оценку собранным доказательствам и принять по делу законное и
обоснованное решение.
На основании изложенного, руководствуясь п. 2 ст. 329 ГПК КазССР, судебная коллегия
определила:
Определение суда г. Тараза от 26 июня 1997 года и постановление президиума
Жамбылского областного суда от 28 ноября 1997 года по данному делу отменить, а дело
направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе.
Протест удовлетворить.