Школьные календари второй половины XIX

Школьные календари второй половины XIX - начала ХХ вв.: представления
взрослых о повседневности учащихся.
Лярский А.Б., к.и.н., (Санкт-Петербург).
Взаимоотношения «мира взрослых» и «мира детей» чрезвычайно часто описываются
в терминах конфликта и взаимонепонимания. Нельзя не заметить, что, прежде всего это
касается противостояния в области идей. Но как обстояло дело в областях менее
возвышенных? Очевидно, что на почве бытовой происходит множество конфликтов,
которые составляют важную и неотъемлемую часть обычной человеческой жизни и не
являются
исключительно
атрибутом
взаимоотношения
поколений.
А
если
от
умозрительных рассуждений переходить к исследованию источников, то здесь мы найдем
самый широкий спектр возможностей поведения людей внутри семьи – в меняющемся
обществе второй половины 19 – нач. 20 вв. Вариативность поведения могла быть
достаточно велика. Возникает вопрос – можно ли в таких условиях говорить о конфликте
поколений и если да – то в каком смысле? Можно ли метафору превратить в корректную
научную формулу? Как измерить потенциал взаимонепонимания? Приблизиться к
решению этих вопросов хотя бы в первом приближении я и попытаюсь.
В этой небольшой работе я попробую осветить только часть проблемы, которая
может быть сформулирована так: была ли у взрослых возможность адекватно представить
себе особенности школьной жизни своих детей? Насколько глубоко взрослые могли
понять повседневность ребенка, коль скоро мы исходим из того, что часто именно
незнание реалий повседневной жизни может быть источником взаимонепонимания
сторон? Для исследования этих проблем предлагается привлечь любопытный, но редко
используемый источник — календари, издававшиеся для школьников во второй
половине XIX в. — начале ХХ в 1. Прелесть этого рода изданий заключается в том, что
они часто объединяли под одной обложкой и календарные сведения, и справочники по
разного рода школьным предметам, и записные книжки со специальными, необходимыми,
по мнению издателей, для школьника рубриками. Конечно, календарь как символическое
расчленение времени, связанное с природными или сакральными циклами, имеет гораздо
более глубокую историю. Он является исторически сложившейся системой членения и
регламентации
годового
времени,
организующей
не
только
обрядовый
цикл,
хозяйственную и бытовую практику, но и в значительной степени и верования и бытовой
фольклор 2. В основе подхода к источнику лежит эта способность календаря и отражать и
регламентировать повседневность человека одновременно. Однако, в отличие от
народного календаря, который по преимуществу был устным, нас интересует именно тип
издания, книга. Такая книга может рассматриваться как точка, в которой повседневность
человека соотнесена с социальным временем, а последнее, в свою очередь, приспособлено
под конкретного потребителя календаря. Это позволяет рассматривать подобное издание
как источник для анализа повседневности, представляющий большую ценность.
Календарь для школьников, как собственно носитель календарной информации, отражает
социальное структурирование времени применительно к повседневности детей, учащихся
в школе. Будучи совмещен с записной книжкой, снабженный разнообразным справочным
материалом, календарь дает представление о том, какие сведения, по мнению взрослых
издателей, необходимы для ребенка, каким сферам его жизни должны быть отведены
рубрики на страницах издания, чтобы оно было востребованным.
Последнее обращает нас к еще одному свойству календарей для школьников — в
большинстве своем они являлись коммерческими и рекламными изданиями. Их печатали
книгопродавцы, они выходили в издательствах и книжных магазинах, являлись
приложением к детским журналам, известен даже календарь, издававшийся кондитерской
фирмой. Ориентированность на сбыт является ценным качеством календарей как
источника информации. Они должны были меняться вслед за своим потребителем, т. е., по
крайней мере, отражать мнение взрослых о том, что поменялось в мире детей.
Особое внимание уделим календарям одной из известнейших издательских фирм —
издательства
М.О.Вольфа.
К.И. Чуковский
упрекал
издательство
в
излишней
коммерциализации детской литературы. Действительно, календарь во многом имел
рекламный характер, но именно благодаря своему стремлению удержаться на рынке
любой ценой календарь товарищества Вольфа издавался с 1884 г. по 1917 г. Он
неоднократно менял свое содержание, он постоянно подстраивался под запросы времени,
под изменения в политической или культурной ситуации, и на его примере можно не
только изучить представление о повседневности учащегося, но и проследить, как меняется
это представление за 30 лет.
Безусловно, можно говорить о том, что календари довольно адекватно представляли
себе реалии повседневной жизни ребенка. Это видно при сравнении сюжетов
календарных рассказов и рубрик календаря с воспоминаниями современников. Так,
любопытные наблюдения позволяет сделать сравнение подобного «рассказа в картинках»
с воспоминаниями мемуаристов. Например, ситуация, описанная в рассказике «Ложа в
цирке» в одном из изданий календаря Вольфа. От лица ребенка описывается первое
посещение цирка. Ребенок испытывает двойственные чувства. С одной стороны, ему
нравятся дрессированные животные, с другой— их ему жаль, он не столько восхищается
воздушными гимнастами, сколько жалеет их и боится за них. Узнав об этих переживаниях
мальчика, мама погладила ребенка по голов и сказала: «У тебя доброе сердце, Миша! Ты
слишком впечатлителен для таких зрелищ. В следующее воскресенье мы пойдем в оперу,
может быть она понравится тебе больше цирка».
И действительно, герой рассказика утверждает, что опера стала «одним из самых
отрадных воспоминаний моего детства».3 На картинке изображены дети в цирковой ложе,
ни один из которых не улыбается. Подобный случай зафиксирован мемуаристом: в
воспоминаниях В.Н. Харузиной есть следующий отрывок: «…других зрелищ мама по
вкусам своим не признавала, да они и не были в те времена так многочисленны и
разнообразны, как теперь. Но раз она пустила нас в цирк — с Анной Мартыновной. Мне
было тогда лет 6 или 7. (В.Н. Харузина родилась в 1866г., следовательно, речь идет о начале
70-х гг. XIX века, т. е. описываемые события отстоят от рассказа в календаре лет на
десять —
А..Л.)
упражнений,
про
Предварительные
жестокое
рассказы
обращение
с
про
трудность
детьми,
изучения
выступающими
в
цирковых
цирковых
представлениях, отравили мне весь вечер. Запомнился мне до сих пор мальчик,
проделывавший как-то робко и с напряженным лицом гимнастические упражнения на
пирамиде из графинов и тарелок, — мне так и чудилось, что он делает это по жестокому
принуждению… Акробатические упражнения на трапеции, подвешенной к потолку,
только пугали меня за висевших в воздухе и подвергавшихся опасности слететь. И, хотя
мы с детским интересом просмотрели представление, общее впечатление от него было
таково, что надолго отбило у нас желание проситься в цирк. Я же за всю жизнь больше не
бывала в цирке, в чем находила полное сочувствие со стороны мамы».
И в тех же мемуарах В.Н. Харузина неоднократно вспоминала, какое огромное
впечатление оказывали на нее в детстве и отрочестве драматические и оперные
спектакли.4
Не менее интересным получается сравнение содержания календаря, его рубрик с
дневниковыми записями гимназиста. На основании такого сравнения можно сказать, что
многие рубрики и графы, предложенные взрослыми для заполнения пользователю
календаря были бы школьником востребованы и, значит, взрослые довольно правильно
представляли себе повседневную жизнь гимназиста. Так, по дневнику гимназиста
Рыкачева, который вел записи в период с 1-го августа 1890 г. по 30 мая 1892 г., видно, что
он мог использовать такие рубрики современного дневнику календаря Вольфа, как:
странички для выписок из прочитанного; графы адресной книги, которая была включена в
записную книжку Вольфа; из рубрик, посвященных досугу его заинтересовало бы, скорее
всего расписание работы театров; также гимназист вряд ли оставил бы без внимания
страницы включенной в календарь приходно-расходной книги. Расписание уроков,
экзаменов, список заданий на лето, имена учителей, собственно календарная часть – все
это также могло быть востребовано. Вся указанная информация встречалась в дневнике
гимназиста А.М. Рыкачева.5
Кроме того, уверенно можно говорить о том, что календари за эти годы
эволюционируют в направлении постепенного признания за учеником права на
индивидуальность. Так, если в первые годы издания (с 1884 года) личность владельца
календаря Вольфа обозначается только фамилией, то к концу 19 века (1898 года)
календарь открывается графами, в которых ученик мог записать свой день рождения,
имена родителей и восприемников при крещении, свой рост и вес и т.д. Это вполне
отвечает запросам ребенка. Тот же А. М. Рыкачев начинает свой дневник с ответа на
вопрос «какой я?» и пишет: «Мне 13 лет. Я учусь в С.П.Б. 8-ой Гимназии; только что
перешел в 5-ый класс с наградой 1-ой степени. Папа служит в Главной Физической
обсерватории… У меня два брата… и две сестры… Все уже учатся в гимназиях…»6
Ребенок конкретизируется и выступает из мрака абстрактных представлений как
представитель определенной семьи, определенного круга людей, кроме того – он обретает
возраст и тело.
Таким образом, можно утверждать, что издатели календарей достаточно адекватно
представляли себе повседневность учащегося. Кроме того, коммерческий продукт мог
развиваться весьма динамично – календарь эволюционировал в сторону признания за
учащимся его индивидуальности, что, по мнению многих экспертов, начиная от К.И.
Чуковского, не удалось «интеллигентским журналам» для детей. Также очевидно, что эта
адекватность имела свои границы и непонимание было неизбежно. Прежде всего,
искажения в понимании были обусловлены тем, что школьник воспринимался не как
ребенок, а как представитель определенной профессии. Это ярко проявляется при
сравнении одновременно выходивших изданий календарей для школьников и календарей
для детей.. Вывод, который можно сделать при таком сравнении, очевиден и несколько
тавтологичен: школьник это школьник, т. е. человек, в котором главное — его занятие, он
профессионал, занимающийся специфическим делом; а ребенок это ребенок, т. е. человек,
в котором главное его взросление и воспитание.7
Кроме того, разумеется, поведение реального человека вариативно, а мнение
издателя – нормативно. Это позволяет предписывать ребенку те или иные душевные
реакции, что, как показывает случай Харузиной, вполне могло совпадать с реальностью,
но все выпадающее из этого нормативного ряда не улавливалось в принципе. Так,
собственно вся не внешняя, но душевная и главная жизнь А.М. Рыкачева оказывалась за
пределами взрослого нормативного взгляда: его музыкальные увлечения, вирши о первой
любви, его размышления о книгах и спектаклях, о Боге и о фривольном поведении
француженок-гувернанток.
Таким образом, мы можем уверенно говорить об адекватном и динамичном, но
узком представлении о детях, которые были характерны для тех, кто организовывал для
детей коммерческие издания календарей. Повторюсь – такая динамичность была не
характерна для интеллигенции, для издателей детских журналов. Однако и на этом пути
неизбежны были конфликты и взаимонепонимание, поскольку многие особенности
детской жизни просто не принимались в расчет.
См . опыт источниковедческого анализа адрес-календаря Академии Наук: Источниковедение: Теория.
История. Метод. Источники российской истории: Учеб. пособие / И.Н. Данилевский, В.В. Кабанов, О.М.
Медушевская, М.Ф. Румянцева. — М.: РГГУ, 1998. Однако в данной работе календарь рассматривается,
прежде всего, как носитель информации о российском чиновничестве.
2
См ., н апр им ер , следующие исследования народного календаря: Агапкина Т.А. Мифопоэтические основы
славянского народного календаря. Весенне-летний цикл. — М.: Индрик, 2002. Толстая С.М. Полесский
народный календарь. — М.: Индрик, 2005.
3
Иллюстрированный календарь и справочная записная книжка для учащихся. — СПб.: Изд-во Вольфа, 1885.
с. 138.
4
Харузина В.Н. Прошлое. Воспоминания детских и отроческих лет. — М.: Новое литературное обозрение,
1999. – сс. 250, 254, 396–397
5
Рыкачев А.М. Дневник 1890–1892 гг. // Русское прошлое. Историко-документальный альманах. — Кн.
7. — СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 1996. — С. 177–244. Сравн. - Календарь
Вольфа. Справочная записная книжка для учащихся. — СПб.: Изд-во Вольфа, 1888, 1889… 1897
6
Рыкачев А.М. Указ соч. с. 180.
7
Сравн. напр. Календарь для детей на 1870 г. — Киев, б. г. и. и Календарь и записная книжка для учащихся
на 1873–74 учебный год. — Киев, 1873.
1