Сочинение на конкурс "Символ региона

«История страны в истории моей семьи»
Я живу в удивительном государстве, которым можно только гордиться. На долю моей страны
выпало много потрясений, которые переживала она всегда с достоинством. Я уверен, что и с
современным кризисом, в который втянута сейчас наша страна, мы обязательно справимся! Один
мудрый человек сказал: «Страна зависит от людей так же, как и люди от страны». И был совершенно
прав. Человек и страна – как большой кирпичный дом, если убрать один кирпич – вся конструкция
может рухнуть. И еще все зависит от качества кирпича и кладки. Таким маленьким, но крепким и
надёжным кирпичиком большой страны был мой прадед Пётр Прокопьевич Воронов. Жизнь он
прожил, как и многие в те годы, очень непростую. Он всегда весь, до последнего, отдавался работе,
чувствовал себя ответственным за все, что происходит вокруг. Я считаю, что история моей страны
запечатлена в истории жизни таких простых людей, как мой прадед, отец моей бабушки. В нашей
семье бережно сохраняется все, что связано с нашими предками.
Родился Петр Прокопьевич 25 июня 1908 года в селе Чёрное (ныне Вагайского района) в семье
Прокопия Алексеевича и Марфы Степановны. Он был у родителей седьмым ребёнком. Семья была
большая, имела немалое хозяйство, много пашни. В семье всегда все много работали. Когда подрос,
учился Пётр в церковно-приходской школе, закончил шесть классов. Как все деревенские
мальчишки, много времени проводил с отцом на озёрах, добывая рыбу, собирал с ребятишками
ягоды, помогая пополнять большой погреб запасами на зиму. Он прекрасно ориентировался в лесу,
знал, что где растёт, был хорошим рыболовом и охотником. Так и повзрослел.
В феврале 1929 года он женился на хорошей девушке Тороповой Анне Фадеевне. Венчались они
в Черноковской церкви. Оба работали в колхозе. Колхоз начал отправлять людей работать на
Ашлыкский льнозавод, и Анну отправили туда. Там она работала больше года. В августе того года
Петра взяли на действительную службу, так он попал в Ленинград. До декабря служил разведчиком
4-го артполка, а с ноября 1931 года стал курсантом второго танкового полка. Служба шла успешно,
ему даже предложили остаться на сверхсрочную, стать военным, но его семья была против, и он
вернулся домой в деревню.
В это время началось раскулачивание. Этот период в истории нашей страны был очень тяжёлым и
неоднозначным.
Вот и дед наш был
уверен, что их не тронут. Но забрали всё. Успели спрятать только ружьё. Их выселили из дома, и все
они жили в маленькой избушке. К тому времени, когда разобрались, что их не нужно было
раскулачивать, то вернули только «имя», а все вещи уже растащили…
Вскоре деда Петра направили работать председателем Сычёвского сельского совета, позже он
стал работать мастером на маслозаводе. Рабочий день, конечно, был всегда с раннего утра и до
позднего вечера. Впрочем, так жила вся страна. Но началась война, он ушёл на фронт…
В Тюмени срочно формировалась 368-ая Сибирская дивизия, в которой прадед стал старшиной
1226-го стрелкового полка. В период формирования (сентябрь-ноябрь) жили в здании шубной
мастерской у водной пристани. Охраняли штаб дивизии. Штаб 2-го батальона находился в церкви. 7
ноября началась передислокация дивизии под город Ленинград, который к тому времени уже был в
окружении. Во время блокады Ленинграда стояли у города Суаярви, где охраняли воздушные
подступы с танковыми пулемётами. В апреле 1942 года двое суток стояли у деревни Ивески. Здесь
был первый бой. Из боя вышло 47 человек из 56. Даже через много лет после окончания войны
рассказывал об этом дед со слезами на глазах. 14 ноября от станции Няндома пошли пешком на
город Вытегра. Для скрытности шли ночами, а днём останавливались на привал. Идти приходилось
по бездорожью при любом морозе и пурге. Отстававших приходилось нести на плечах. Здесь и
получили новобранцы из Тюмени, Омска, Кемерово своё первое испытание на выносливость. Они
вышли к назначенному сроку в район юго-восточного побережья Онежского озера, чтобы выставить
заслон перед противником, наступающим со стороны Тихвина. Заслон этот твёрдо встал тут на
четыре месяца. Форсировали реку Свирь и вышли к городу Петрозаводску, где встали на
формирование. Был случай, когда прадед поехал на лошади со старшиной другой роты Гордеевым
Степаном за продуктами. Начался обстрел. Пётр Прокопьевич с земляком из деревни Шабры
Георгием Фоминым отошли от группы солдат к лошадям, чтобы те не убежали от испуга. Не успели
дойти, как разорвался снаряд и от группы солдат осталась одна большая воронка. Смерть прошла
рядом.
В первых числах апреля 1942 года, продвинувшись километров на семьдесят вдоль линии
фронта, их полк занял Оштинский рубеж с пятнадцатикилометровым размахом фланговых крыльев.
Цель - оттянуть на себя силы финнов от Мурманска, срывая фашистский план удушения Ленинграда
вторым блокадным кольцом. Стратегия удалась в главном: враг был остановлен. Вся последующая
боевая история полка 368-ой дивизии - это героизм стойких сибиряков, которым приходилось
иногда действовать на линии обороны, достигающей сорока и более километров, дивизия вела
активные оборонительные бои, а в июне 1944 года, совместно с седьмой армией Карельского
фронта устремилась в наступление.
3 июля 1944 года, у деревни Мунсерьга прадеда Петра серьёзно ранило. Шли они в обход по
болоту пятнадцать километров. Три дня не могли вынести раненых, только к вечеру четвёртого дня
санинструктор Копотилов Никита Михайлович, земляк, он родом из деревни Копотилы, вынес
ослабевшего от потери крови, но живого прадеда. Пётр Прокопьевич получил ранение в правую
руку и ногу. Обработали раны и отправили в госпиталь в город Медвежьегорск. Там его закатали в
гипс и через двое суток отправили на поезде через Киров на станцию Опарино в госпиталь. Здесь, в
эвакогоспитале №1433, начались новые испытания. У прадеда был косой перелом кости руки.
Сложили руку неправильно. Снова ломали. В то время не было обезболивающих средств и
приходилось терпеть сильную боль. И всё же после этого рука всё равно не поднималась выше
плеча.
27 ноября 1944 года, по состоянию здоровья прадеда Петра уволили в запас. Из Тюмени до дому
добирался, как придётся: на машине, на лошадях, пешком. Седьмого декабря прадед приехал
домой. Счастью в семье не было конца! А в январе вызвали в райком партии, и в экстренном
порядке принял Пётр Прокопьевич «Рыбкоп» на пристани в деревне Карелино. Фронту нужна была
рыба, нужен был план выработки, и прадедушка сделал все, чтобы с нашей пристани шла рыба на
фронт. В 1947 году райком партии предложил ему, как ответственному человеку, возглавить
торговый отдел при исполкоме партии Вагайского района. Нужно было организовать работу сельских
сельпо по району. Ведь в районе не было никакой организованной торговли: хлеб был по
карточкам, только стали появляться сахар, мануфактура.
После этого его назначают первым председателем райпотребсоюза Вагайского района. В 1954 году
попросился прадед в родное село Черное, где его избирают председателем Черноковского сельпо.
Затем - председателем Черноковского сельского совета, где всего себя отдавал он работе - на
уборке сена, картофеля, посевной и т.д. В мае 1961 года получил инвалидность, раненые нога и
рука постоянно напоминали о прошедшей войне.
В ноябре 1995 года ему ампутировали ногу. Началось заражение крови. Умер мой прадед 18
декабря 1995 года.
Можно сказать, что для себя Пётр Прокопьевич и не жил. Всю жизнь он был на передовой - там,
куда отправляла его судьба. Все свои силы отдавал он людям, своей стране, мало думая о себе. Я
горжусь своим прадедом! Мне кажется, что страна наша после великих потрясений находит в себе
силы встать с колен благодаря таким людям, как мой прадед. И таких людей у нас много! Я думаю,
что вклад простых людей в государство очень велик, ведь каждый солдат может повлиять на исход
битвы. Нам, молодому поколению, надо всегда помнить об этом. Ведь будущее в наших руках.
Снова и снова перечитывая воспоминания моих родственников, моего прадеда о жизни, я
понимаю, что историю моей страны можно проследить по этим желтым листочкам семейных
архивов.