рассказ в формате doc

Николай ДИМЧЕВСКИЙ
ЭТЮД О РЫБОЛОВЕ
фантазия
Мальчик отключил баллон и снял маску. Здесь можно дышать атмосферным воздухом.
Он сильно пах серой и каким-то приторно-сладким газом, но все же голова от него не кружилась. Без маски было непривычно легко, радостно, необычно. Что-то от древних предков
просыпалось в груди. Мальчик расправил узкие плечи, вскинул удилище на плечо и зашагал
по равнине.
Вот и холмики показались. Их было много. Если раскопать серую пыль, под ней можно
найти остатки древних пней. Когда-то здесь стоял лес. На старой карте это место закрашено
зеленой краской. По снимкам и магнито-фильмам он знал, что такое лес. Образы экрана
оживали тут, как нигде – ведь именно здесь раскачивались когда-то деревья – на месте каждого холмика – дерево.
Несколько кусков древесины еще в прошлом году мальчик принес домой. Они лежали
теперь в герметичном шкафу, наполненном аргоном. Иногда мальчик доставал их и нюхал.
От них исходил чуть уловимый удивительный запах, который отличался от всех, что приходилось ему обонять. В школе дети не могли определить, что за материал принес их одноклассник. Щепка ходила по рукам. Решили – волокнистый пластик устаревшего типа «007
БА»…
Никому из его друзей ни разу в жизни еще не удавалось пройтись под открытым небом
без маски, да еще мимо старинных пеньков, да еще с удочкой. Было чему радоваться и чем
гордиться!
Мальчик закинул маску за плечо. Она повисла на трубке. Другое плечо приятно отягощало удилище. Он сам отпрессовал его из красного альфа-этилена, но не в этом дело. На самом конце удилища, у рукоятки, виднелось светлое кольцо. Оно было сделано из дерева и
отшлифовано алмазной пастой до блеска. Пальцы скользили по удилищу. Когда они каса2
лись дерева, мальчик улыбался и представлял себе высоких бородатых людей в сапогах, которые стояли на берегах рек и ловили рыбу. В руках они держали длинные деревянные прутья…
Линия пней-холмиков обрывалась, за ней угадывалась глубина. Мальчик замедлил шаг.
Он всегда очень волновался, подходя к реке. Руки дрожали, в коленях появлялся зуд нетерпения: он представлял себе, как отыщет камень, сядет, развернет леску и замрет, ожидая поклевки…
Река выгибалась широкой дугой. Она была великолепна сегодня. Прекрасная погода –
сквозь пласты красноватого дыма довольно часто проглядывает солнечный диск, и коричневый отсвет ложится на черную поверхность.
– Легкий туман поднимается над водной ширью, – прошептал мальчик и замер.
Он прекрасно понимал: то, что поднимается над поверхностью реки – не туман. И тем
более, не «легкий туман». Сейчас придется надеть маску. Но ему очень хотелось увидеть туман!
Так он стоял над обрывом, любуясь пейзажем. На горизонте клубились и пластовались
неистовые, гигантские рукава дыма. Желтые, фиолетовые, красные, блекло-зеленые, они
возносились к небу и смешивались, образуя плотную пелену. Серая пыльная пустошь величественно раскинулась до самых истоков этих дымовых океанов. Ее прорезала мощная гладь
сточного канала, который когда-то был рекой.
Мальчик любил эту равнину. Она волновала воображение своей пустотой и не освоенностью, своей бескрайностью и тем, что здесь можно было по-древнему, по-пращурски дышать без маски. Он представлял себя первооткрывателем, сошедшим на пустынный берег, и
следы, оставленные на пыли, казались первыми следами человека.
Мальчик размечтался. Мысленно он разбил равнину на участки и возвел на каждом просторные цеха фантастического завода. Путем сложнейшего синтеза на нем будут произведены зародышевые клетки растений, а потом в специальном ангаре с чистым воздухом и кварцевым солнцем на них удастся вырастить деревья и травы, и даже цветы – совсем как в древних фильмах, снятых на пленку из целлулоида. (В давние времена его получали, перерабатывая древесину. Из нее же делалось и множество других материалов. Постепенно запасы леса
истощились, и теперь все синтезируется из неорганики – земной и привезенной с других
планет).
Эти минуты раздумья над обрывом были самыми дорогими. Юный любитель природы
ценил их не меньше, чем лов. Его необузданная фантазия находила себе здесь лучшее подтверждение – ведь древние пни безмолвно свидетельствовали о ее осуществимости. То, что
когда-то удалось сделать неразумной природе, вполне может быть повторено человеком…
3
Потом он проверил вентиль баллона и стал расправлять маску: легкий ветерок поднял
испарения реки – от них першило в горле. Мальчик привстал на цыпочки, чтобы последний
раз вдохнуть полной грудью воздух равнины, но испарений было уже слишком много и он
поспешно надел маску.
Возле кромки воды берег сделался вязким. Черный ил захватывал ноги и тянулся следом, как клей, ложась сзади длинными ремнями. Идти было трудно. Глаз привычно отметил
на шкале баллона усиленный расход воздуха.
Добравшись до камня, мальчик отдыхал с минуту стоя, потом сел и ловким движение
сбросил с плеч ранец. Через прозрачную крышку он нашел контейнер и открыл особую секцию, куда обычно прятал радиоактивные препараты. Контейнер из бористой стали был, пожалуй, самым тяжелым предметом в ранце. Мальчик прислонил удилище к камню, развернул леску, привязал конец к головке контейнера и отнес контейнер метра на три. Потом вернулся, и, орудуя удилищем, осторожно вынул из контейнера тоненькую трубочку – она-то и
была привязана к концу лески.
Раскачав трубочку, мальчик закинул ее в воду, если так можно назвать ядовитую густую
жидкость, медленно ползущую по каналу – и стал ждать.
Поплавок из кислотоупорной пластмассы не шевелился. Он лишь плавно передвигался
вместе с жидкостью по течению. Когда он отплыл слишком далеко, мальчик выдернул трубочку из реки и осторожно, соблюдая расстояние в три метра от себя, опустил ее выше по
течению. В трубочке была крупинка радиоактивного изотопа, поэтому от удильщика требовалась известная осторожность, чтобы не подвергнуться облучению.
Вдруг поплавок вздрогнул. Поддерживая удилище правой рукой, левой мальчик заученным движением отвернул вентиль. Он знал – в такие минуты, когда волнение сдавливает
горло, организм потребляет больше воздуха. Поплавок дрогнул еще раз и остановился. Течение не относило его больше в сторону.
Мальчик собрался в комок – решали доли мгновенья. Точным движением он начал вытягивать леску. Судя по сопротивлению жидкости, добыча была на редкость богатой. Мальчик чувствовал, что лицо его залито потом, сердце прыгало от радости, как импульс на осциллографе. Пришлось еще раз повернуть вентиль баллона – воздуха не хватало даже при
повышенном режиме истекания.
Наконец, добыча показалась. По леске тянулась мутная, грязноватая щупальца, похожая
на сгусток слизи. За ней обнаружился эластичный панцирь, а вот и остальные щупальца вышли из жидкости. Это был великолепный экземпляр радиофита – единственной живности,
водившейся в сточных каналах. Радиофиты запасали энергию, поглощая радиоактивные частицы. Лучшая приманка для них – изотоп в трубочке.
4
Дрожащими руками мальчик поднял добычу в воздух. Не в силах оторвать от нее глаз,
он локтем включил магнитный автомат на поясе, который несколько раз сфотографировал
радиофита. Медленно поворачивая удилище, мальчик внимательно рассматривал его. На
мгновенье тусклый луч солнца резко высветил щупальца. Тогда в их мутноватой слизи стали
видны черные волокна с ответвлениями. Панцирь заиграл радужными пятнами. Трубочку с
изотопом не было видно – ее уже засосало под панцирь. Со вздохом сожаления пришлось все
же стряхнуть живность с удочки. Нести с собой радиофита было опасно – он слишком интенсивно излучал.
Мальчик опять закинул наживку, и опять ему быстро повезло. Правда, добыча оказалась
поменьше.
Увлеченный охотой, он не заметил, как солнце скрылось за плотным облаком – в это
время крупнейший завод в округе, который изготавливал пищу и воздух, спускал отработанные газы. Для местных жителей это был своеобразный сигнал окончания дня.
Мальчик с сожалением посмотрел на реку, потом на манометр баллона с воздухом и
стал осторожно опускать трубочку в контейнер.
5