Со дня Победы советского народа в Великой Отечественной
реклама
Партизанскими тропами (Воспоминания участников партизанского движения, действовавших на территории Лотошинского района в годы Великой Отечественной войны) Со дня Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов минуло более 60 лет, но время не властно над памятью народа: хотя война всё дальше и дальше уходит в прошлое, потомки всегда будут помнить то драматическое и героическое время, всегда будут чтить тех, кто отдал свою жизнь за Родину, боролся за освобождение своего Отечества. В схватке с фашизмом исключительную роль сыграла битва под Москвой. Здесь, на полях Подмосковья, в 1941 году был нанесён сокрушительный удар немецко-фашистской армии, развеян миф о её непобедимости и окончательно сорван план молниеносной войны. Здесь было начало нашей победы. Немалое значение в срыве наступления немецко-фашистских войск имело партизанское движение. В Московской области в тылу врага захватчиков встретил 41 партизанский отряд общей численностью 1800 человек. Наряду с мужчинами в партизанские отряды вступили 150 женщин. Когда фронт приблизился к границам области, в западных районах стали создаваться партизанские отряды. В книге «Чекисты на защиту столицы» есть такие строки: «МК ВКП(б), ГК и РК ВКП(б), Управление НКВД по Московской области и районные, городские отделы НКВД закончили подготовительную работу по организации партизанских отрядов в 53 районах области. Все отряды имеют базы. Перешли на нелегальное положение девять партизанских отрядов: Лотошинский, Уваровский, Шаховской, Волоколамский, Высоковский, Осташовский, Можайский, УгодскоЗаводской и Верейский...» В книге «Клятву верности сдержали» сообщается: «Северо-Западный подпольный окружной комитет партии проверил в Лотошинском, Волоколамском, Высоковском и Клинском районах работу подпольных партийных организаций и деятельность партизанских отрядов, дал им рекомендации о дальнейшей работе». Партизанский отряд в Лотошинском районе начал действовать с 14 октября 1941 года, он был размещён в большом лесу в северной части Лотошинского района и в южной части Тургиновского района, ныне Тверской области. В отряд было зачислено 116 человек. Командиром отряда был назначен Розов И. С, комиссаром Грачёв А. И.. Из данного состава отряда были сформированы три боевых взвода, взвод разведки и хозяйственный взвод. Партизаны собирали сведения о дислокации немцев в Лотошине и Лотошинском районе и передавали в 30-ю Армию. Вспоминает бывшая партизанка М. Вершинкина: «Расклеивали листовки со сводками Софинформбюро, читали населению газеты. Мне самой не раз приходилось доставлять листовки и раздавать их людям. Листовки являлись сильным оружием в укреплении веры в Победу». В своих воспоминаниях командир взвода Копаев В. Д. отмечает, что много делали партизаны для выходивших из окружения наших бойцов и командиров, особенно отличились Смирновы и Бычков, они выводили из окружения большие войсковые группы. Жительница д. Боровки Щеглова Л. М. вспоминает: «Наш дом находился на краю деревни, около леса. Моего отца хорошо знали партизаны и часто, после обхода немецкого патруля, в наш дом приходил кто-то из партизан. Они узнавали новые сведения о немцах, приносили листовки и газеты. А на рассвете, отогревшись, высушив одежду и забрав хлеб, который тайком пекла моя мама для партизан, уходили опять в лес». Из воспоминаний Кабанова Ю. И. бывшего жителя д. Хранево: «Когда оккупировали немцы наш район, мне было 14 лет, и детская память хорошо сохранила все военные события. Мы, жители д. Хранево, постоянно слышали стрельбу и взрывы с дороги Микулино - Лотошино. Особо помним бои в начале декабря 1941 года. Бегали, смотрели, видели разбитые машины, автобусы и много крови на дороге. Народ ликовал, что немцам досталось». Большая часть боевых операций партизанского отряда происходила на дороге Лотошино - Микулино, так как эта дорога имела стратегическое значение для немцев, на Калининском направлении. Наиболее памятные для партизан были события 23 ноября и 4 декабря 1941 года. За эти две операции было уничтожено 180 немцев, 4 автомашины с боеприпасами и 4 автобуса с «живой» силой. Сейчас на месте этих боёв установлены памятные знаки. За 68 дней отрядом было уничтожено (по отчётам командиров взводов): • Уничтожено немецких солдат и офицеров - более 250; • Автомашин с боеприпасами - 21; • Автобусов с «живой» силой - 4; • Самолётов - 1; • Легковых автомашин - 2; • Мотоциклов - 1; • Взорвано мостов - 1; • Взорвано сараев с боеприпасами - 2; • Вырезано телефонного кабеля - около 500 м. Боевые действия отряда партизан были оценены правительством: около 20 партизан были награждены орденами и медалями. С завершением оккупации района большая часть партизан была призвана в армию и отправлена на фронт, многие получили ранения, некоторые погибли. ВОСПОМИНАНИЕ бывшего командира взвода партизанского отряда Лотошинского района Копаева Василия Дмитриевича. Шла Великая Отечественная война Советского Союза против фашистской Германии, войска которой вероломно, без объявления войны, имея взаимный пакт о ненападении, 22 июня 1941 года напали на нашу Родину. Захватив ряд стран Европы, мобилизовав их промышленность и людские ресурсы, фашистская армия имела временное превосходство и продвигалась вглубь нашей страны, направив главный удар на Москву, рассчитывая взятием нашей столицы молниеносно закончить войну, превратив нашу Родину в свою вотчину. По призыву нашей Коммунистической партии и Советского правительства весь народ социалистической Отчизны встал на защиту своей Родины. Фронт и тыл стали едины, все было подчинено выполнению главной цели - разгрому вероломного врага. Создавались и действовали в тылу врага партизанские отряды, диверсионные группы и подпольные комитеты партии, куда отбирались самые стойкие, мужественные люди, готовые отдать жизнь в борьбе с врагами за свою любимую Родину. В связи с угрозой оккупации нашего района районный комитет партии тоже создал партизанский отряд и группу подпольщиков, которым были подобраны связные для выполнения заданий. Я в то время работал участковым уполномоченным отделения милиции, обслуживал райцентр, и в задание входило обеспечение светомаскировки, устранение паники, обеспечение нормального ритма жизни населения и работы руководящих органов. Когда немцы приближались к нашему району, пришлось регулировать движение гражданского населения и военных, первых направляя через Гаврилово в сторону Клина, чтобы не мешали воинским подразделениям, следовавшим в сторону Волоколамска. Вот в этот момент я и встретил земляка, политрука пограничной заставы Захарчева Василия Егоровича, который 22 июня принял первый бой с фашистскими головорезами на границе, был контужен, после выздоровления из госпиталя заезжал домой и направлялся в часть. Вот от него от первого я узнал обстановку на границе до и в момент начала войны. Нужно было следить, чтобы в руки врага не попали полезные для них документы и государственное имущество. Судья района Травина встретила сына, ехавшего на броневике, и с ним направлялась из района в тыл, а уголовные дела не сожгла. Пришлось вернуть и заставить сжечь в топке спиртзавода. С ними же я направил в тыл сотрудницу РК партии Огибалину T.B., которая со слезами просила помочь уехать, чтобы не попасть в руки фашистским извергам. На другой день, 12 октября, в первой половине дня, состоялось в парткабинете собрание создаваемого отряда, решено было в этот же день вечером, группами направляться в лес за Шестаково. Сборный пункт был назначен в Головине. Был приготовлен обед в столовой для всех участников совещания, но никто туда не пришел, каждый был занят подготовкой и окончанием дел по уничтожению документов или эвакуации в тыл. Продавцы в этот день на работу не явились, продовольственный магазин был закрыт. Пришлось заставить председателя сельпо тов. Тынкова И.М. сорвать ломом замки и встать за прилавки вместе с пекарем, который вместе с ним мне повстречался. Купив у них 2 кг конфет, наказал не уходить из магазина, продавать, а выручку сдать в штаб отряда. При явной угрозе дать возможность населению растащить все ценности из магазинов и складов. Как потом все было в Лотошино, я не был очевидцем, в этот же день после обеда нас двоих с Нахошокиным Михаилом направили на 2-х подводах отвезти в лес оружие для отряда. По пути мы заехали в швейную артель, зав. производством Ануфриев дал нам по шинели и по парс нижнего теплого белья. В мастерской было много нашито шинелей и белья, Ануфриев был озадачен, как поступить с этими ценностями. Мы ему рекомендовали обратиться к военным за помощью, автомашин через Лотошино шло много. Зашли в сапожную мастерскую, она была почти напротив швейной, рассчитывали приобрести по паре валенок, подшитых, но там было уже пусто. Нам дали с собой крупы и масла, чтобы организовать в Головине приготовление ужина для партизан. Жена Пазухина Федора в этом нам помогла, ужин приготовила, но он не состоялся, собрались поздно, и торопились в лес, пока не очень темно, обосноваться отряду на ночлег. На другой день мы встретились в лесу с истребительным батальоном, который тоже влился в партизанский отряд. Дня через 2 или 3 в отряд пришли секретарь райкома партии Грачев А.И. и председатель исполкома Райсовета Аборин С.В, они были 13/Х-41г. в Волоколамске на совещании, которое проводил секретарь МК. Еще позже их явился начальник р/о НКВД Ходосов. С появлением районного руководства приступили к делу. Часть партизан начала строить землянки, другая часть группами направлялись в разведку. Данные разведки партизан штаб отряда передавал генерал-майору Доватору, командиру кавкорпуса, штаб которого еще находился в Клусове. Штаб передал Доватору часть лошадей, а он помог оружием. Мне несколько раз со Световидовым Иваном Иудовичем, Пучковой Настей, Крыловым Ф.М. приходилось ходить в разведку в деревни Лотошинского и Тургиновского районов. С собой захватывали листовки, которые разносили по домам, где заперто, пихали в щель между дверью и полом коридора, а когда немцев погнали от Москвы, разносили и сводки Совинформбюро. Устраивали группами засады в кустах у дороги между селениями и обстреливали немцев - мотоциклистов любителей курятинки. Голубев А.И. будучи в разведке в д. Срывково, у дома Высокосова попал под обстрел патрулей, был ранен в ногу, в нашей землянке лежат до излечения, а оно длилось 2 месяца. Потом создали специальный взвод разведки под командованием капитана Казакова П.А.. В этот взвод включили и меня, как охотника, знающего лес и вообще район. Получили задание проникнуть в Лотошино, установить наличие военной техники, ее место рассредоточения, узнать, кто из местного населения прислуживает у фашистов. На этот раз нас отправилась группа 7 чел, Казаков П.А, Крылов Ф.М. Варенник А, Руднев, Белякова Настя, Богачева Лида и я. Пробравшись лесом до Кругловского озера, Руднева направили в деревню Круглово. Наш дом был третий от краю, на красном фасаде, конец которого был на 3-дома длиннее противоположного фасада и с озера хорошо виден. Вот в этот дом Руднев и держал маршрут, а мы из дровника в бинокли наблюдали за ним. Лошадей оставили в чащобе и дежурного около их. Вскоре Руднев пришел и сообщил, что в деревне сейчас немцев нет, приезжали за курами, наловили и уехали в сторону Гаврилово. Принес нам поесть свинины и хлеба. Рассказал, как его расспрашивали мои сестры и мать (не родная), не видал ли нашего Василия, а он ответил, что должен обязательно встретиться. Так как время было уже к вечеру, Казаков решил ночевать в Круглове. Когда стемнело, мы подъехали к крайнему сараю на берегу озера и завели туда лошадей. Богачева Лида хорошо знала мою сестру Марию, ее и послал Казаков договориться насчет ночлега. Задание она выполнила и под покровом ночи мы пришли в дом. Сестры Мария, Тоня, Таиса, брат Геннадий и двоюродный брат Борис были мобилизованы для патрулирования. Покушав, все мы улеглись на полу, не раздеваясь, я даже не снял с ремня гранату. Наш командир имел олимпийское спокойствие, разделся и улегся на печку. Чуть свет мы тронулись в путь. Мать нам наложила сумку свинину и хлеба. Я снял милицейскую гимнастёрку и брюки, надел гражданское белье брата Тимофея, который погиб на фронте. Позже сестры чуть не поплатились жизнью за мое обмундирование. Они зарыли его в снег на огороде, а немцы наткнулись на него, когда искали спрятанное мясо. Место эмблемы на рукаве оказалось предательским. Доехав до большого просека Гавриловской рощи, в частом ельнике мы оставили лошадей и пошли к Березникову. Казаков одел гражданскую одежду Крылова, пошел к шоссе посмотреть какая техника и род войск движутся в сторону Волоколамска В Лотошино было решено послать Богачеву Лиду, до оккупации она работала в совхозе им.Кирова, знала людей и могла хорошо ориентироваться в обстановке. По канаве, идущей от кустарника к мехмастерской совхоза, я проводил Лиду до Лотошино. Где можно было, шли согнувшись, а где мало маскировки, ползли ползком. Когда Лида выпала из поля зрения, я вернулся к своим партизанам, которые сидели за поленницей дров на опушке Березняковского леса и вели наблюдение за сел. Березняки, Орешково, Новошино и дорогой Лотошино Гаврилово. Вдруг в метрах 200 от нас на клеверное поле спустился самолет. Вышли 2 летчика, развернули карту и что-то по ней рассматривали. Мы начали обдумывать способ, как без стрелкового оружия уничтожить летчиков, а потом сжечь самолет. Но еще не успели мы решить задачу, летчики сели в самолет и полетели через Лотошино в сторону Погорелово-Городище. Пролетело звено наших истребителей в сторону Яропольца, видимо возвращались с задания, по ним открыли огонь зенитные пулеметы из Березняковской рощи. Изредка рвались снаряды, не долетая до Лотошинского парка; стреляла наша артиллерия со стороны Волоколамского направления. До вечера Лида назад не вернулась, как после стало известно, ей мало хватило времени все узнать, и она задержалась, дабы выполнить задание. Мы решили возвращаться в отряд и когда подходили к Гавриловской роще, наша артиллерия начала обстрел видимо шоссе или Лотошино, а снаряды рвались на опушке леса от сел. Горы Мещёрские к Гаврилову и мы перебежками еле проскочили полосу разрывов. От Орешково и Гор Мещёрских бежали к Гаврилову женщины с детьми, кричали от страха. Лошади наши оказались на месте, вытоптали всю траву под ногами, но не оторвались. Наблюдала за ними бесстрашная комсомолка Белякова Настя. До расположения землянок ночью мы доехали благополучно. На другой день пришла и наша разведчица Лида. Наши наблюдения и данные Богачевой о расположении военной техники врага в Лотошино штаб отряда сразу передал Доватору. Артиллерия 16-ой армии уже потом била по цели. Комсомолка Богачева сумела установить точные данные, что в штабе у немцев старостой работает бывший бухгалтер швейной артели Шалимов, писарем бывший секретарь поссовета Пронин, жандармом бывший комендант спиртзавода Васильев, пособником у них бывший фотограф Феофанов. Все эти изменники Родины потом были арестованы и расстреляны по решению Военного трибунала. Пронина мне удалось арестовать в Новошино, когда мы с Заморовым приезжали в штаб воинской части договариваться насчет освобождения помещений под учреждения района. Наша разведчица Пушкарева Мария, бывшая учительница Клетковской школы, была задержана в с.Афанасово, когда она разносила листовки. Изменники, презренные «выродки» задержали ее и отвели к немцам. Шофера-немцы, которым ее отдали, завезли за деревню и отпустили. Она им объяснила, что ищет убежавших из дома детишек, а в отношении листовок на нее просто наговорили. Сумочку с листовками она бросила в колодец, когда ее стали задерживать, и изверги не заметили ловкость разведчицы, доказательств не осталось. Позже, по заданию штаба, мы вдвоем с Головастиковым Михаилом ходили в Судниково к Друганову узнать обстановку. Когда стояли около церкви и разговаривали по интересующему нас вопросу, появился немецкий самолет, облетел вокруг церкви, покружился над заросшим ольхой полем и сел. Друганов нам сообщил, что сейчас немцы находятся в Савостино. К ним в Судниково недавно приезжали только за курами и медом. В деревне у них ночевать немцы наверно бояться партизан, приедут днем, пограбят, что нужно им и опять уезжают. В Судниково много было любителей-пчеловодов, медок и привлекает их посещать деревню. Чтобы уничтожить самолет у нас с Головастиковым ничего не было, кроме наганов. Пришлось бежать в расположение отряда за противотанковыми гранатами. В помощь нам для охраны дали группу партизан под командованием офицера Бурлака. Пока возвращались, стало темно и найти среди зарослей ольхи самолет было нелегко. Наконец я наткнулся на него и сообщил группе. Установили пулемет на дороге в сторону Судниково (пулеметчик Скородумов Иван Михайлович) и расположились партизаны на случай встретить непрошенных гостей. К самолету идти охотников, конечно, было мало. У нас не было ни одного человека, знающего, где в самолете расположен пулемет, зону его обстрела. Даже не знали, где находится бак с горючим. Был такой Вареник Андрей, настоящий патриот Родины (работал до оккупации в подсобном хозяйстве Микулинской больницы агрономом), вот с ним мы и пошли взрывать самолет. К счастью мы не подверглись обстрелу, в самолете никого не оказалось. Забрав личные принадлежности летчика, сиденье, мы взорвали самолет противотанковыми гранатами, которые, бросили в кабину летчика. Бензина в баке наверно было много, пламя было большое, огонь сразу охватил весь самолет» Радостные удачей к горящему самолету спешили участники нашей группы. Зрелище было незабываемое, розовый фон зарева в окружающей пространстве осенней ночи возбуждал торжествующее чувство, предвещающее приближение часа расплаты за поруганную нашу землю. Сиденья из самолета потом пригодились: мы использовали их вместо подушек, которых у нас не было. Остатки фашистского самолета «хейнкель», уничтоженного лотошинскими партизанами у деревни Судниково В Федосове особо усердствовал пьяница Буров и староста Соколов. Родителей и мальчика нашей партизанки Горячевой Анастасии Михайловны они выгнали из дома, а дом сожгли. Группа партизан: Казаков П.А., Бурлак, Бочаров И. И., Елисеев А.В., Елесин И.И., Малышев Н., Николашин И.М., я и другие получила задание штаба уничтожить этих гадов. Так как в дом они не пустили, пришлось зажигать его, а в окна бросали гранаты и стреляли. Соколов погиб, а Буров отделался ранениями, убежал через заднюю калитку двора, о которой мы не знали, и она оставалась без наблюдений. В этом была ошибка, недосмотрели. Весть об этом возмездии разнеслась по району и явилась хорошим предупреждением в адрес изменников Родины и радостным событием для населения, что есть у них в тылу врага неуловимые защитники, народные мстители. В партизанском отряде собралось много народу, которые не могли быть полезными или по возрасту, или по состоянию здоровья, или по моральному состоянию. Поэтому, пока г. Клин не был занят, штаб отряда сделал сортировку и людей выше упомянутой категории (человек 80-90) направили в тыл через Клин Пока еще с восточной стороны района не были деревни заняты немцами, бывший председатель райнотребсоюза Коняев И.И. с шофером Смирновым В. завозили в отряд продукты, в т. ч и из сельпо Калининской области. Раз Коняев вез продукты на лошадях и около Кушелово немецкий летчик убил у него лошадь. Много стараний приложили они для обеспечения отряда продуктами, ведь сначала в отряде было человек 200, а после отправки части партизан в тыл, осталось 116 человек, это тоже порядочно едоков. В штабе у нас был радиоприемник, Туманов П.Р. принимал сводки Совинформбюро, отпечатывал на пишущей машинке, раздавал по взводам для информации, а некоторые распространяли по деревням. Плохо у нас было с обувью, с наступлением зимы все были без валенок, за исключением некоторых. Тоже было и с бельем, в запасе не было, одолевали вши, жарили их около раскаленных железных бочек, который служили вместо печек для отопления землянок. Потом нам из окружкома принесли перетрум, и борьба со вшами облегчилась. С выпадением глубокого снега, а он выпал рано - в 1941 г. зима была снежная, морозная, лыж не было, передвижения на дальние расстояния были очень тяжелыми. У нас было создано три боевых взвода по 28-30 человек. Порядок был такой: один взвод на задании, один взвод несет охрану лагеря и взвод отдыхает, вернувшись с задания. В составе взвода, в который входили все работники милиции, НКВД, прокурор Кузьмичев, начальник связи Николашин И.М., Монахов Б.М.Малец и медсестра Балабанова Аня, мы отправились для выполнения боевого задания в зону Ошейкино-Рахново. Командиром взвода назначили офицера т. Бурлака, заместителем меня, командирами отделений Бочарова и Елисеева А.В., политруком Световидова И.И.. С Шестаково на Клусово немцы проложили дорогу лесом, и вот на этой дороге мы услышали шум моторов. Бурлак мне велел с одним отделением перерезать путь со стороны Клусово, а он с другим отделением будет перерезать путь со стороны Шестакова. Оказалось, что на 2-х автомашинах, груженных снарядами и пулеметными лентами (как потом мы узнали вид груза) немцы засели около пруда и выручали машины, видимо как мы русские "раз-два, взяли", громко кричали. Я шел впереди и в створе крупных сосен подошел, к. ним шагов на 20. За мной шел Елесин И.И., Складнов С. и т.д. цепочкой. Была у меня винтовка пятизарядная, но она очень капризная, бывают осечки, и я решил действовать сначала гранатой, так как 4 немца с моей стороны были рядом друг от друга. Когда граната упала около их ног, до момента взрыва они успели быстро отбежать за машину. Вся цепь партизан сразу открыла по ним огонь. Забрали их оружие, валенные одеяла, сало, одну фляжку со спиртом, одну корзину со снарядами для показа штабу. В задней машине был еще мотоцикл, но он зимой нам не был нужен, поэтому мы его не взяли. В этой же машине была банка с бинзином, Нахошкин М. облил машину и зажег. Вторую машину пришлось зажигать противотанковыми гранатами, Бухаров И.И. бросил две в кабину, бензобак взорвало, и можно было отходить. От Шестакова Бухаров нарушил связь, вырезал кабель метров 100, так что было уже не так опасно со стороны Клусова Только отошли метров на 200, начали рваться снаряды, затрещали пулеметные ленты, впечатление такое, как идет бой. А мы уселись в безопасном месте, поздравили себя с успехом из трофейной фляжки спиртом, потом под гул взрывов возвращались в лагерь. Больше немцы по этой дороге не осмеливались ездить. Почту, которую мы захватили, штаб отправил Доватору, за которую он поблагодарил и сказал, что она для них составляла определенную ценность. Позже немного под натиском танковой части Доватору пришлось отступить, и связь отряда с ним прекратилась, мы уже были в кольце вражеских войск. Но к нам лесами пробирались работники окружкома, диверсионные группы для минирования дорог. Одну группу минеров водил наш партизан Складнов С.П., которая минировала дорогу между Хилово и Хмелевки, подорвалось шесть машин, груженных снарядами. Три группы минеров из работников НКВД г. Москвы ходили минировать большак Введенское - Микулино. Кто их сопровождал всех, сейчас не помню, одну сопровождал бывший учитель Друганов, наткнувшись на патруль, он от них убежал, в отряд не явился, жил в Судникове. Ночью Елесин и Малышев его привели, утром состоялся суд, приговорили к расстрелу. Решение отряда партизан было приведено в исполнение. Следует отметить, что некоторые из отсортированных партизан, оставленных в отряде, проявили трусость, равную предательству. Осянов и Балобичев Петр из Корневского были посланы взорвать Марковский кожзавод, где немцы организовали шубное производство и выпуск войлока, который немцы вкладывали для тепла в холодную обувь, как стельки. Задание не выполнили, остались у жен. Моисеев Василий из Агнищево, Солдаткин В.И. из Гаврилово тоже не выполнили задания, остались дома. Хитров Юрий, бывший работник райкома партии, Сыроежкин и Русаков сбежали при разных обстоятельствах. После выполнения первого задания у нас в отряде произошли изменения: Бурлака освободили, командиром взвода назначили меня, заместителем Бухарова И.И. На собрании взвода за трусость отчислили в распоряжение штаба Мальца. Немцы, видимо, всполошились, использовали предательскую душу бывшего председателя Шестаковского с/с Цветковой, члена партии, оставленную штабом для связи и решили разбить партизанский отряд Она привела фашистских карателей в расположение наших землянок, где она ранее была, а отряд перебазировался уже на другое место. Шум моторов был слышен. Меня вызвали в штаб, дали задание разведать, при обнаружении огонь не открывать, а в случае нападения на нас взрыв 3-х гранат является сигналом, и весь отряд выйдет на помощь. Пошли мы вчетвером:- Бухаров, Елисеев, Бочаров и я. Кроме винтовок взяли гранат и ручной пулемет. Когда подошли к сторожке, где проходила дорога к первым землянкам, немцы уже стреляли в расположении землянок. На изгородь навешали указательные знаки - пути следования, видимо на случай по сигналу должна прибьпъ помощь. Знаки я снял, залегли около дороги в молодую посадку ельника, которая нас хорошо укрывала и слали ждать, что будет дальше. В связи с тем, что партизан в землянках никого не оказалось, разыскивать по лесу видимо они не решились, и возвращались обратно. Две открытые грузовые автомашины были набиты стоя автоматчиками. Видимо их одолевал страх, автоматы держали наготове. На первой машине впереди стояла Цветкова, одетая в немецкую шинель и на голове пилотка. Можно было бы ошибиться, если бы не выдавали женские длинные волосы, они то и выдали ее. Она стала объектом пристального нашего внимания. Так как мы лежали не дальше 10 метров от дороги, машины шли тихо с приглушенными моторами, нам не составило труда ее узнать. Сзади ехали два мотоцикла с люльками по три человека на каждом и с пулеметами. Позже Цветкову привели в отряд и расстреляли. Второе боевое задание наш взвод выполнял на большаке ВведенскоеМикулино. Путь был далеким и тяжелым, выпало порядочно снегу, мороз крепчал. К вечеру сравнялись со Срывковым, решили в сарае на сене заночевать. Но мороз донимал, пришлось идти в лес, зажгли большую поленницу дров и у огня стоя ночевали. Утром послали в разведку (Елесина, Николашина, Бухарова) выбрать место для засады около большака, определить время для нападения в зависимости от ситуации. Долго они ходили, вышли на край леса к Микулину, а на большак не попали. Пришлось идти на "ура" сразу всем взводом, чтобы еще раз не ночевать в лесу. Вышли на большак, близко к Микулино. Пошли вдоль большака по опушке цепью в сторону Введенское. Послышался лязг и шум моторов со стороны Микулино. Около перекрестка Немки-Хранево место оказалось удобным для засады, по опушке леса был подсад мелких елочек, которые скрывали наше присутствие. Тут и решили ждать, кто попадется. По бокам в обе стороны по 2 человека метров на 150, выставили боевое охранение, В кювет с противотанковыми гранатами и бутылками с горючей смесью. В зависимости от мишени, каждый партизан знал, во что он должен стрелять или кидать гранаты и бутылки с горючей смесью. Поэтому, если мишень будет автотранспорт, он сразу садится основанием на дорогу, баллоны прострелены, водитель убит, ну а если немцы в кузове, то тоже будут поражены. Так и получилось. Со стороны Введенское появился автобус. По команде "Огонь!" он не прошел и 10 метров, сел на дорогу. В окнах стекол не было, завешены были плащпалатками. Немцы пытались выскочить через окна, но 2 пулемета и 26 стволов другого стрелкового оружия сделали свое дело. За автобусом шли грузовые крытые автомашины в 2 ряда. Четыре машины были изрешечены. Дальше наша видимость ограничивалась лесом на изгибе дороги. Успел выскочить из кабины один офицерше, но тут же отдал душу. Появились оба связных из боевого охранения, тот, что от Микулино, докладывал о приближении 5 танкеток, а что от Введенское .- Шавров Ф.С. "Конца движущихся автомашин не видать", самолет, сопровождающий колонну, кружился и спускайся все ниже над головой колонны, в т.ч. и над нами. Воздушная волна, от которой качала в разные стороны не крупные деревья в нашей зоне. Сопровождение самолетом колонны свидетельствовало о ее значимости. Мы находились в клетке дорог Введенское – Микулино, Хранево – Немки, Немки - Введенское. Поэтому угрожала опасность захода танков к нам во фланг и тыл. Ситуация и на большаке не довольно ясная, что в крытых машинах, груз или немцы? Решил вести взвод навстречу по ходу колонны и параллельно ей. В случае опасности захода танков во фланг и тыл, ударом пробить брешь в. колонне, перерезать большак и уйти в Храневские болота, другого выхода не было. Конечно, немцам трудно было определить нашу численность, так как шли друг за другом, и задний волочил елку, заметая следы. У них возникла паника, лязг гусениц прекратился, видимо танкетки подъехали и остановились около автобуса, а потом помогали оттаскивать автомашины и автобус в кювет, чтобы освободить путь колонне. Мы воспользовались этим замешательством, повернули под прямым углом и ушли в нужную нам сторону. На другой день штаб послал подпольщика Смирнова П.М. проверить, что осталось на месте боя. Он сообщил, что 4 автомашины и автобус, изрешеченные пулями, лежат в кювете, на дроге много следов крови. В Микулинской школе у немцев был госпиталь, а когда некогда было хоронить мертвых - сбрасывали в погреб. Так было и на этот раз. Туда привезли много раненных и убитых. В этом походе, кроме основного взвода, с нами участвовал переданный из хозвзвода Ходанов М.И., на которого эта вылазка очень повлияла на психику, после освобождения района его направили в Бурашево, там он и умер. 17.12.41г. Следующее боевое задание наш взвод выполнял на этом же большаке. К этому времени прибыли с курсов из окружкома 2 минера - Цветков В.Ф. и Потапов ИМ До этого у нас в отряде был минер Костя Кауфман, но он погиб при минировании большака Этих 2-х минеров и придали нашему взводу. Прошло 5 легковых машин по заминированной ими дороге, одна за другой с соответствующими неопределенными интервалами, ни одна не подорвалась. Причина для нас была неясной: может быть, намного углубили мину в наезженную колею, и не создавалось давление. А.как хотелось посмотреть последствия после взрыва: кого надо добить, что нужно взять в качестве трофея, на легковых машинах, конечно, ездили офицеры. Уже смеркалось, все замерзли лежать так долго в снегу и ждать задуманной удачи. Наконец появилась еще одна легковая черного цвета, заминированное место тоже прошла. Ждать больше было бесполезно, и я скомандовал "Огонь!". Взвод дал несколько залпов, машина еще ползла по инерции под уклон. От осмотра пришлось отказаться, это значило бы еще неопределенное время цепь партизан держать в снегу, я дал команду "Отбой!" Люди - золотой фонд отряда, дороже всякого трофея. И ради него использовать над ними власть, вопреки их желаниям и возможностям считал преступлением. В этот раз переход был еще труднее, снегу поднавалило, и люди на ходу засыпали. 17.12.41 Последняя вылазка взвода была счастливой. Следуя на большак Введенское-Микулино для выполнения боевого задания, не доходя до дер. Губило в лесу мы присели отдохнуть. Сидим, покуриваем и вдруг видим, что в попутном нам направлении едут на лыжах и в маскировочных халатах, с автоматами несколько человек. Мы быстро пересекли им путь и расположились для ведения перекрестного огня. Кто-то из наших заметил у одного, ближе идущего, звездочку на шапке и крикнул: "Наши идут!". Они услышали крик, остановились, вглядываясь в нашем направлении. Тут произошло все так, как не опишешь. С радостными криками партизаны окружили их, обнимались, делились всем, у кого что есть. И с какой жадностью я бегло просматривал газету "Красная звезда", которую как будто никогда и не видел, каждая строчка возбуждала радость, какую никогда в жизни не испытывал. Разведчики дивизии генерала Маркова нам сообщили, что за ними следует батальон, а позади всех - дивизия. Мы послали несколько человек в штаб отряда сообщить об этой встрече. Вскоре появился и генерал, ехал среди своих подопечных на лошади, запряженной в санки. Шла пехота, кавалерия и артиллерия. С ходу дали несколько залпов по Губинской школе, где находился немецкий штаб. Немцы не ожидали такой внезапности, выскакивали из домов без шинелей, не принимая боя, побежали. Кавалерия охватила эту деревню в клещи и всех живых взяли в плен. Много времени прошло, забыл фамилии командного состава, но знаю, что эта дивизия из 30-ой армии, которой командовал генерал Лелюшенко Д..Д.. Но день этот я запомнил на всю жизнь. Это было 17 декабря 1941 года Когда прибыл командир нашего отряда Розов И.С, комиссар отряда Грачев А.П. и работники штаба отряда познакомившись с командованием части, они после соответствующей беседы выделили из партизан проводников. Смирнов Александр Емельянович и Смирнов Василий, оба они жители с. Хранево, Цветков В.Ф., Вареник А.Е.были проводниками войск, имеющих задание перерезать отход немецких войск через Микулино из Калинина на Лотошино. Печников Иосиф сопровождал наступающих на дер. Судниково-Савостшю-Киево-Мазлово-Введенское и далее. С этого дня и начались бои Красной Армии за освобождение нашего района. А сколько бойцов и командиров, идущих из окружения, партизаны вывели к своим войскам. Наши партизаны оказали большую помощь своей армии, они хорошо знали местность, скрытые пути подхода к каждой деревне. Знали честных людей района, которые оказывали помощь в установлении численности фашистских войск в деревне, какая и сколько военной техники, где установлена и т.д. Грибашов Вася, комсомолец из дер. Ошенево, со своей матерью и теткой прибежали в дер. Рождество от немцев к своей армии. Наша партизанка, бывший председатель Федосовского с/совета Горячева Анастасия Михайловна, попросила Васю помочь разведчикам Красной Армии, и он 3 раза водил разведку. На 4-ый погиб вместе с двумя бойцами-разведчиками. Подобных примеров можно привести много. Целый месяц шло освобождение нашего района, и потому, что наша армия не применяла артиллерию, опасаясь перебить мирное население. Мне с Нахошкиным Михаилом на следующий день встречи с Красной Армией выпала доля найти людей, кто воровал у нас в отряде муку. И мы нашли в дер. Заозерье Тургиновского района. У трех мужчин при обыске отобрали целый воз муки в стандартных защитных мешках. В хищении они признались, и мы их отвели в военный трибунал и особый отдел, разместившихся в этой деревне. Они соблазнили на кражу еще одного старичка, у которого три сына было на фронте. Ну, естественно, мы ему простили и муку не стали отбирать. Потом нашей работой было помогать особым отделам армии в расследовании дел о предателях и немецких пособниках. С Елесиным Иваном нам на этом поприще пришлось много потрудиться, и после освобождения района в составе опергруппы областного Управления НКВД. Лотошино освободили наши войска 16 января 1942 года, и в этот же день немцы оставили наш район, сжигая деревни, угоняя скот и трудоспособное население. В д. Михалево угнали всех комсомольцев, в этом помог немцам староста. Многих из них в пути немцы расстреляли. Повешены в Лотошино бывшая зав. .райздравотделом, член партии Песковацкая, комсомолец Вакуев - рабочий спиртзавода, и салотопщик с Ошенево торфоболота Клопов Василий Алексеевич, у которого нашли ружье и признали партизаном. Как освободили п. Лотошино, нас с Заморовым В.С. послали в дер. Новошино договориться с командованием об освобождении помещений для размещения восстанавливаемых партийных и советских органов района. В д. Новошино, потому что Лотошино было все сожжено, а Новошино они сжечь не могли, так как скрытно по реке отступали. Новошино и Турово оставили как военный маневр, создавая видимость, что они еще держат оборону в этих населенных пунктах. Выполнив поставленную задачу, мы с Заморовым поехали в Лотошино и около большого моста через речку Лобь в Лотошино мы встретили Дрожжинову Галю с матерью. Они и глазам не верят, рассказали, что был пущен слух, якобы немцы уничтожили всех партизан, а Копаева и Розова повесили в Туровской роще. Моя неродная мать мне рассказывала после, что она тоже слышала о расправе немцев над нами и все посылала девчонок поискать, где висит Василий еще не зарытый. Но они боялись и отказались от поиска. Почти все дезертиры партизанского отряда потом были призваны военкоматом в армию, за исключением двоих. Русаков застрелился в Вяхиреве у своей любовницы Фроськи на чердаке дома, когда наша армия освободила эту деревню. Сыроежкин был задержан бойцами при переходе линии фронта в районе Погорелово-Городище и доставлен к нам в отделение милиции в связи с тем, что он назвался сотрудником Лотошинского отделения милиции. Начальник районного отдела поручил мне произвести расследование с привлечением к уголовной ответственности. Законченное дело следствием было передано в военный трибунал. В связи с тем, что фронт остановился недалеко от границы нашего района, на случай возможной повторной оккупации, райком партии принял меры по укреплению бывшего партизанского отряда с привлечением дополнительно надежных людей. Было собрано совещание совместно с дополнительным контингентом кандидатов в партизаны, было решено создать два отряда, один из них диверсионный. Огласили списки лиц, кто в какой отряд входит. Меня избрали командиром диверсионного отряда. Старое начальство оставалось в основном отряде. Но, к счастью, возврата на нашу освобожденную территорию извергам не было. Следует вспомнить памятное событие. Когда освободили Судниково, в школе состоялось партийное собрание коммунистов партизанского отряда, на котором меня приняли кандидатом в члены партии. В марте 1942 года М.И. Калинин в Кремле вручил нам награды. В этот день получали награды ни одни партизаны, но свою речь он посвятил специально значению партизанского движения в Великой Отечественной войне. На память, после награждения в Кремле, он сфотографировался с нами. Посадил рядом с собой Героя Советского Союза Кузина, минера Волоколамского отряда, девушку, награжденную Орденом Ленина, и самого старого по возрасту партизана, фамилий их не знаю. Эту фотографию я храню как память о минувших днях народных мстителей Подмосковья. Группа партизан Москвы и Московской области с М. И. Калининым после вручения наград в 1942 г. В одном из театров Москвы, каком уже не помню, был устроен вечер для нас. Александр Сергеевич Щербаков на этом вечере выступил с речью, посвященной московским партизанам и подпольщикам. А как потоварищески мы пели с Руслановой и Никитиной. Все это было много лет назад, кое-что выветрилось из памяти, сгладилась острота обстановки, но оставило неизгладимый след. Вареник Андрей Ефимович. Андрей Ефимович родился в 1920 году в с. Ворожба Харьковской области Украинской ССР. Семилетку окончил в Микулинской школе. Затем учился на агронома в техникуме г. Волоколамска. Два года перед войной работал агрономом в подсобном хозяйстве МОПБ №12. В октябре 1941 года ушел в партизанский отряд Лотошинского района. Бывший партизан И.И.Бочаров с особой теплотой вспоминает смелые действия молодого партизана Андрюши Вареника. В отряде Андрей был вторым номером пулеметного расчета Андрей отличался смелостью и находчивостью. Придя в Микулино, где жили его родители, для распространения листовок, он нарвался в доме на трех немецких офицеров. На вопрос одного из них: «Солдат? Партизан?» Андрюша ответил, показывая руку, которая у него не разгибалась: «Нике солдат». Немцы поверили и налили стакан спирта. Не разбавляя спирт водой, Андрей залпом выпил. Немцы залопотали: «Рус капут!». «Нике капут!»ответил партизан и, пошатываясь, вышел из комнаты. В тот день у колодца и около домов люди находили листовки, разбросанные Андреем. Бывший командир взвода Копаев В.Д. вспоминает: «Был такой Вареник Андрей, настоящий патриот Родины, вот с ним мы и пошли взрывать самолет. К счастью мы не подверглись обстрелу, в самолете никого не оказалась. Забрав личные принадлежности летчика, сидение, мы взорвали самолет противотанковыми гранатами, которые бросили в кабину летчика». После встречи с дивизией из 30-й армии, которой командовал генерал Лелюшенко Д.Д., командованием отряда были выделены из партизан проводники: Смирнов А.Е., Смирнов В., Цветков В.Ф., Вареник А.Е, были проводниками войск, имеющих задания перерезать обход немецких войск через Микулино из Калинина на Лотошино. После освобождения района, был призван в действующую Армию в октябре 1943 года. Погиб в бою 17 октября 1944 года. Похоронен в Литве. Андрей награжден медалью «За отвагу» посмертно. Медаль вручили 7 декабря 1966 года родным Лотошинским РВК. Андрей служил в 75 гвардейском стрелковом полку 26 гвардейской стрелковой дивизии. Из воспоминаний И. И. Световидова, бывшего политрука взвода Лотошинского партизанского отряда С наступлением темноты небо полыхало на западе заревом. С каждым днём всё слышнее становилась артиллерийская канонада. Немецкие полчища приближались к Лотошино. По дорогам на Волоколамск и Клин шли трактора МТС, тянули за собой сельскохозяйственные машины. Колхозы и совхозы угоняли на восток свои стада. 12 октября закончилась эвакуация из районного центра семей партийного и советского актива. Были вывезены и ценности отделения Госбанка и других учреждений и предприятий. 13 октября передаём последние сообщения в Волоколамск и Москву: «Немцы вступают в Лотошино. Радиоузел и телеграф демонтируем. Вместе с другими работниками райкома партии и райисполкома уходим в лес». Так начались трудовые партизанские будни. Лесные базы для нашего отряда были подготовлены заранее. Всего в лесу собралось до 120 человек из районного партийносоветского актива и колхозников. Командовал нашим отрядом И. С. Розов начальник райотдела милиции. Мужественно вели себя бойцы взвода В. Д. Копаева, особенно отличились партизаны: И. И. Бочаров, А. Вареник, И. И. Бухаров, М. Т. Нахошкин, А. И. Голубев, В. М. Монахов, А. X. Кузьмичёв; работники милиции: Сечкин, Шавров, Печников, Головастиков, Складнов и другие. С не меньшей отвагой сражались партизаны взводов, которыми командовали Н. В. Шашаев и С. Т. Глушенко, И. М. Бычков, В. И. Смирнов, Туманов, И. С. Карпов и другие. Наш первый бой с немцами завязался на опушке леса около селения Введенское. По дороге шла большая колонна фашистов. Мы открыли из леса огонь. Казаков вместе с учителем Крыловым взяли под прицел штабную машину. Среди немцев началась паника. Гитлеровцы бросились наутёк. Так была одержана одна из первых побед. Мы собрали на месте боя много трофейного оружия. Но главное - у партизан укрепилась вера, что немцев не так уж трудно одолеть. Но самую, пожалуй, крупную операцию совершил взвод В. Д. Копаева в начале декабря. По тракту Введенское - Микулино-Городище крупная немецкая автоколонна направлялась в Калинин. Недалеко от поворота на посёлок Немки взвод устроил в трёх местах засады. По команде бойцы открыли прицельный огонь по колонне из винтовок и пулемёта. Особенно активно действовали пулемётчик И. И. Бочаров и его верный друг колхозный агроном Андрей Вареник. Когда к колонне приблизилось подкрепление, мы уже успели отойти в лес. Немцы начали посылать нам вдогонку мины, но вреда они партизанам не нанесли. По неполным данным, враг потерял в том бою до ста солдат и офицеров. В кюветах валялись разбитые грузовики и пара многоместных автобусов. Наш отряд поддерживал тесную связь с частями Красной Армии, регулярно передавал им разведывательные данные. В период октябрьских боёв под Москвой штаб нашего отряда имел встречу с генералом Доватором. В ноябре 1941 года через линию фронта к нам прошёл член подпольного комитета ВКП(б) М. П. Щербаков. Он рассказал партизанам о положении на фронтах, о готовящемся разгроме фашистских полчищ под Москвой, раздал листовки, свежие центральные газеты. Постоянную заботу о нашем отряде проявляли и секретари МК ВКП(б) Б. Н. Черноусов, С. Я. Яковлев. Они обеспечивали партизан оружием, боеприпасами, направляли наши действия. В суровые дни войны трудящиеся района, как и все советские люди, поднялись на священную борьбу с врагом. Комсомольцы и молодёжь добровольцами шли в ряды Советской Армии, на строительство оборонительных сооружений вокруг Москвы, конкретными делами отвечали на призыв партии «Всё для фронта. Всё для победы!» Когда 13 октября 1941 года наш район оккупировали немецкие захватчики, на лотошинской земле был организован партизанский отряд. В него влились и комсомольцы. Им пришлось ходить на многие боевые операции, участвовать в разведке. Я не помню такого случая, когда бы наши комсомольцы проявили малодушие и трусость. Наоборот, они вели себя мужественно, как это и подобает комсомольцам. Федя Крылов, бывший учитель, вместе с партизанами собрал данные о расположении гитлеровских войск и артиллерии и передали эти данные командованию советских войск. В результате огневые точки были подавлены нашей авиацией. С участием Феди в конце октября была уничтожена вражеская штабная машина. Комсомолец Андрей Вареник, бывший агроном, участвовал во всех операциях взвода, которым командовал Копаев В. Д. В ноябрьские дни 1941 года, когда немцы рвались к Москве, Андрей и его верный друг коммунист Бочаров И. И. огнём своего пулемёта уничтожили большую группу немецких оккупантов. Кроме того, часто по заданию командования отряда, он пробирался в занятые немцами деревни, распространяя листовки, газеты среди населения. Бывший секретарь Лотошинского райкома ВЛКСМ В. С. Заморов много сил и труда вложил в обеспечение нашего отряда оружием. Часто рискуя жизнью, выполнял обязанности связного нашего отряда с соседями Волоколамским отрядом и Северо-Западным окружкомом МК КПСС. Был политруком взвода, которым командовал Глушенко С. Т. Комсомолец шофёр Смирнов В. И. во время оккупации района вывозил на автомашине к партизанским базам продовольствие из деревень Хранево, Введенское, Киево, Савостино. Комсомолец Елесин И. И. вместе с Н. С. Малышевым и А. И. Елисеевым часто ходили на боевые задания по уничтожению вражеской связи. Если сложить провода, которые они вырезали, ими можно было, как любил с некоторой завистью говорить бывший начальник райотдела связи И. М. Николашин, обеспечить связью весь район. Комсомольцы-разведчики пробирались в сёла, занятые гитлеровцами, и приносили в отряд ценные данные о враге. Им удавалось успешно выполнять задания, прежде всего потому, что И. С. Елесин был уроженцем района, отлично знал жителей и географию своего района. В первой половине ноября Ф. М. Крылов в деревне Кельи распространил среди колхозников газету «Правда» с докладом И В. Сталина о 24-ой годовщине революции. Комсомолка Маруся Пушкарёва вместе с другими подпольщиками-партизанами с большим риском распространила за ноябрь-декабрь 1941 года среди трудящихся района свыше 5000 экземпляров листовок, газеты «Правда», «Московская правда», призывавших советский народ к активному сопротивлению немецким оккупантам, к беспощадной борьбе с ними. Распространяла Мария газеты и листовки ранним утром. Однажды в деревне Афанасово она подошла к женщинам, набиравшим в колодце воду. В руках девушка держала сумку с листовками. В это время раздались голоса: «Задержать незнакомку». Маруся незаметно бросила сумку с остатками листовок в колодец. Марию задержали и доставили в д. Калицино. Там она рассказала, что идёт на жительство в д. Себудово. Немцы поверили и отпустили Марию. Мужественно вели себя в партизанском отряде и другие девушки: Нина Лихачёва, Аня Балабанова, Анфиса Шлапакова, Маруся Вершинкина, Тоня Смирнова, Настя Белякова, Валя Морякова, Нюра Филатова и другие. Все они участвовали в боевых операциях, ходили в разведку, оказывали медицинскую помощь, принимали участие в организации питания партизан. В один из ноябрьских дней, когда немцы с ожесточеньем рвались к Москве, И. И. Бухаров, рискуя жизнью, противотанковыми гранатами взорвал две вражеские автомашины, гружённые артиллерийскими снарядами. В этой операции партизан был ранен, но не ушёл от места взрыва пока не убедился, что вражеские машины полностью уничтожены. При выполнении этого задания отличился также комсомолец милиционер Михаил Нахошкин. Вместе с другими партизанами отряда он одним из первых открыл стрельбу по вражеским машинам с гитлеровцами. В д. Рахново подростки К. Фролов, Ф. Крюков, П. Куприянов, вооружившись трофейным оружием, отбили у фашистов большое стадо крупного рогатого скота, которое немцы гнали к себе в Германию. Подростки из засады в лесу открыли стрельбу, гитлеровцы, услышав первые выстрелы, закричали: «Партизаны, партизаны!» - бросили скот и убежали. Указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество, проявленное в борьбе с немецкими захватчиками, большая группа лотошинских партизан была награждена орденами и медалями: И. И. Бухаров получил орден «Красной звезды», М. Г. Нахошкин и А. Е. Вареник - медали «За боевые заслуги». Многие наши комсомольцы-партизаны были награждены медалями «Партизану Великой Отечественной войны I и II степени. В период 95-дневной оккупации района немецкие бандиты зверски расправлялись с советскими людьми, глумились, убивали, вешали, заживо сжигали ни в чём не повинных, беззащитных стариков, женщин, детей. Они расстреляли 908 жителей района. Замучили и повесили 153 человека, сожгли заживо 13 человек. В д. Михалёво фашисты расстреляли группу комсомольцев, в том числе И. Г. Маслова, Б. Я. Егорова, Н. К. Егорова и других. В д. Ошенево немцы зверски убили 16-летнего юношу Виктора Веденеева, распороли ему живот, надругались над ним. В д. Калицино гитлеровцы сожгли во дворе дома 16-летнего Сашу Киселёва, его отца Степана Егоровича, мать Екатерину Никитичну. Список зверств можно продолжать. Наш отряд потерял таких замечательных людей: Костя Кауфман - минёр, послан Московским комсомолом, директор Кельевской семилетней школы М. С. Минкин, ранен А. Кузьмич. 16 января 1942 года после упорных боёв Советская Армия освободила Лотошинский район от немецких захватчиков. Население района со слезами радости встречало своих освободителей. И снова началась мирная жизнь, восстановление района. М. Ерофеева (Вершинкина), участница партизанского движения. Партизанскими тропами. Тихо бывает в лесу к концу ноября. Морозец сковал землю, на полянах белеет первый снег. Для кого-то это время означает просто конец осени, приближение зимы. Для меня, а также для многих моих земляков лотошинцев, это время года делает отчётливее воспоминания о событиях минувших лет. Событий тяжёлых, оставивших глубокий след в душе каждого их участника. Мне хочется поделиться своими воспоминаниями о том времени, так как с полным правом могу считать, что свой вклад в разгром немцев на подмосковной земле внёс и партизанский отряд, действующий на территории Лотошинского района, в состав которого входила и я. Двадцать пять стукнуло мне в год, когда началась война. Детство и юность прошли на лотошинской земле, ведь родилась я в деревне Бренево. Вступив в комсомол, я всё последующее время была на переднем крае борьбы за новый день советской деревни. Говорю это не для красного словца. Благодарна судьбе, своей молодой неутомимости, благодаря которой стала участницей событий, ставших сегодня историческими. До войны работала председателем исполкома Узоровского сельского Совета, затем диктором районного радиовещания. За год до начала войны вступила в партию. Очень хорошо помню, как вызвали меня в райком партии и сказали о том, что на территории района формируется партизанский отряд, что в состав его решено ввести и меня. Ни на минуту не засомневалась в себе, и первым вопросом было: «Что нужно делать?». Враг уже подходил к посёлку. В срочном порядке нужно было организовать эвакуацию родственников партизан, семей партийных активистов. В середине октября на нескольких подводах отряд направился в лес. Местом дислокации отряда стали леса у деревень Марково, Клусово, Максимово, Шестаково. Партизаны разместились в землянках. Более ста человек вошли в состав четырёх взводов и штаба отряда. А враг уже был в посёлке, занял многие деревни района. Мне самой не раз приходилось доставлять листовки в деревни, раздавать их людям. Они являлись сильным оружием, так как укрепляли веру в победу, давали понять, что совсем рядом, в тылу, готовят земляки сопротивление врагу. И враг не чувствовал себя полноправным хозяином на нашей земле, с опаской поглядывал на таинственно молчавшие леса. В бессильном страхе перед партизанами фашисты повесили учительницу Вершинину Ж. и заведующую райздравотделом Писковатскую. На эти действия отряд ответил новыми диверсиями. Взвод, руководимый С. Т. Глушенко, ныне пенсионером, организовал засаду на дороге у деревни Шестаково. Был взорван грузовик с фашистами. Руководили партизанскими взводами настоящие коммунисты, люди, преданные своей родной земле. Это В. Д. Копаев, Н. В. Шашаев. Любили в отряде бойца, присланного к нам специально для подрывных работ. Фамилию сейчас не помню. Все его звали Костя-минёр. (Это был Костя Кауфман). С его помощью был заминирован не один участок дороги. Летели в воздух машины с немецкими солдатами, автомобили, везущие немецких офицеров. В отряд регулярно поступали газеты. Сведения о военных действиях на фронте перепечатывались в листовках. Враг рвался к Москве, но ни у кого не было сомнения в том, что ему там не бывать. А для того, чтобы быстрее отогнать врага от Москвы, каждый из ее защитников готов был отдать жизнь. Я нередко выступаю перед школьниками. Иногда меня спрашивают: «Страшно ли было?». Конечно, расставаться с жизнью в двадцать пять лет не хотелось. Но когда страх забирался в сердце, я всегда вспоминала о своём долге коммуниста, посланца комсомолии района. Страх пропадал. Я под видом разыскивающей своих родных шла в деревни, узнавала от жителей места расположения фашистов. Как я уже говорила, у отряда была тесная связь с частями Красной Армии. Мы помогали пробираться к своим вышедшим из окружения бойцам, передавали сведения о численности и вооруженности немцев. В январе фашисты были изгнаны с территории района. После того, как партизанский отряд был расформирован, большинство его бойцов ушли на фронт. Я осталась в тылу. Вместе с остальными жителями, среди которых большинство были женщины, стала восстанавливать разрушенное хозяйство. Лотошинский партизанский отряд возвращается в районный центр после освобождения Когда враг был отброшен от Москвы, меня в числе десятков подмосковных партизан вызвали в Кремль на приём к Михаилу Ивановичу Калинину, который лично вручил мне медаль «Партизану Великой Отечественной войны». На всю жизнь запомнила его слова. Вручая нам медали, он сказал, что разгоревшаяся искра партизанского движения под Москвой принесла неоценимую помощь в победе над фашистами на подмосковном участке фронта. Из воспоминаний командира взвода партизанского отряда Лотошинского района, Московской области 1941-1942 года Шашаева Никиты Васильевича. Я, член КПСС, Шашаев Н.В. с 1940 года работал заведующим Лотошинского района, как только началась война, был членом комиссии по мобилизации при Лотошинском районном военкомате необходимых резервов для защиты Родины. Перед оккупацией нашего района необходимо было скот и другие ценности отправить в тыл. Я был назначен начальником по эвакуации скота. 12 го октября 1941 года я возвращался из Шестаковского сельского совета, где отправлял скот и зашел в райком, где находился Заморов B.C. В это время вошел военком Погореловского района и сказал, что немецкие войска заняли Погорелое и движутся в направление Лотошино. Мы сразу вызвали секретаря района Грачева и председателя Исполкома Аборина и начали эвакуировать семьи партизан и других работников. После обеда было созвано совещание партактива, на котором были даны указания об организации Лотошинского партизанского отряда и место сбора партизан, в деревне Головино, а оттуда перебрались в большой лес, где выкопали себе временные землянки, а потом перешли в другое место. Часть людей были отправлены в Клинский военкомат, а оставшихся разбили на три взвода, командиром одного взвода назначили меня, взвод состоял из двух отделений. Оружие было не у каждого, численность взвода 32 человека, оружие для всех добыли только после боя наших войск с немцами на реке Лама в районе Егорье –Грибаново. В первых числах ноября всем отрядом пошли на дорогу ЛотошиноМикулино, пробыли там всю ночь, но движения не оказалось, тогда перешли дорогу на Хранево-Себудово, где встретили небольшую группу немцев, обстреляли их, часть немцев убежало в деревню Себудово, а часть убили. После праздника октябрьской революции нам сообщили из разведывательного взвода, что немцы на всех дорогах активизировали движение. Нашему взводу было дано задание проверить дорогу, ведущую из Рахнева через Шестоково в деревню Клусово, где мы обнаружили на краю леса два сарая, набитых боеприпасами, которые мы зажгли, были крупные взрывы. В другом месте, на этой же дороге Шестоково-Клусово партизанкой Вершинкиной М.В. в снегу был обнаружен кабель связи, мы его более ста метров вырезали и таким образом нарушили связь тыла с фронтом у немцев. 23 ноября 1941 года нашему взводу было дано задание, сделать засаду на дороге Введенское-Микулино и обстрелять в движущиеся машины на Калинин. Вышли на дорогу мы рано, еще было темно и движения не было, а как стало светло, мы отошли назад в лес близко к деревне Немки, в это время в лесу мы встретили две подводы, нагруженные вещами и продовольствием. Это были две женщины из деревни Немки две сестры Бумагины, которые хотели запрятать в лесу свое имущество. Они вызвались нас накормить. Мы к ним послали Вершинкину Марию Васильевну и Скородумова, которые принесли на всех 30 человек хлеба и сала, а мы остались дожидаться вечера и выйти опять на дорогу, оружия у нас было 30 винтовок, 2 ручных пулемета, 50 гранат, 8 бутылок с горючей смесью. Перед вечером я и мой заместитель Казаков сходили на дорогу, выбрали место, где сделать засаду и как только стемнело, заняли позицию по кювету дороги. Пулеметы поставили по флангам, на правом фланге - Казаков П.А., на левом я. Прошло 30-40 минут. С левого фланга сообщил Гребнев, что от деревни Введенское движутся 2 автобуса с живой силой, приближаются к нам. Мной была дана команда: «Обстрелять!» Огонь был открыт по первому автобусу, а потом перенесли огонь на второй автобус. Ответного огня с стороны второго автобуса почти не было. В автобусах было 80 немцев, которые ехали на пополнение в город Калинин. Из первого и второго автобусов были даны одиночные выстрелы и, когда была дана команда: «Забрасывать грантами и бутылками с горючей смесью», один автобус сразу загорелся. В это время партизан Гребнев сообщил, что движется танк или бронетранспортер, через несколько минут был открыт огонь по нам, хотя далеко не точно. Я дал команду на отход. Переходя недалеко от деревни Срывково, я зашел в дом к Вольнову Т. С, который рассказал мне обстановку во всех населенных пунктах. Хорошо действовали пулеметчики Панков, Антонов, гранатами Григорьев забросал первый автобус, а Буров бутылками с горючей смесью и он загорелся. 28 ноября 1941 года нашему взводу пришел приказ штаба, выйти на дорогу Клусово-Казарец, Клин, где мы заняли позицию, попались две автомашины, на одном было 19 человек немцев, которых мы всех убили, а их вещевые принесли на базу, в них был чай, сахар, белье. 9 декабря наш взвод был направлен на дорогу Лотошино - Ошейкино. Пробыли на этой дороге всю ночь, но никакого движения не было. Карпов и Антипов сходили в деревню Никольское к родным, принесли немного хлеба и сала, узнали о движении, а при возвращении на дороге Рахново и Шестоково вскрыли в снегу кабель, который мы вырезали метров до 150. А как только часть нашего района была освобождена, я был направлен в Шестоковский с/с, а потом в деревню Кельи для восстановления с/с и правлений колхозов. П.А. КАЗАКОВ, бывший заместитель командира разведки Лотошинского партизанского отряда. Наш боевой отряд. Когда рассматриваешь старые фотографии, пожелтевшие документы, перед глазами встают события осени и зимы того тяжелого военного 1941 г. Середина октября. На большой лесной поляне выстроились свыше 200 мужчин и женщин разного возраста. Некоторые с винтовками и гранатами. Другие без оружия. Это жители Лотошинского района Московской области. Хотя основной состав партизанского отряда был составлен в количестве 120 человек еще в сентябре месяце, па партизанскую базу пришли и другие советские патриоты, чтобы принять непосредственное участие в борьбе с гитлеровскими захватчиками, вчера ворвавшимися в их район. Здесь партийные и советские работники, агрономы, учителя, колхозные активисты, милиционеры, бойцы истребительного батальона. Партизанского отряда, как организованной боевой единицы, еще нет. Но уже действует штаб отряда, утвержденный на состоявшемся в лесу бюро районного комитета ВКП(б). Командиром отряда назначен начальник милиции И. С. Розов, комиссаром отряда в соответствии с указаниями МК партии являлся первый секретарь РК ВКП(б) А. П. Грачев. В состав штаба, входят - председатель райисполкома С. В. Аборин, командир истребительного батальона - пограничник М. П. Отрошенко и председатель райпотребсоюза И. И. Коняев. Члены штаба решили, что создавать громоздкий отряд нецелесообразно. Да, кроме того, и Красной Армии нужно пополнение. В отряд зачисляется 116 человек. Из них 75 членов и кандидатов партии, 7 комсомольцев и 34 беспартийных. Остальные с опытными проводниками направляются через линию фронта в Клин, куда к этому времени передислоцировался Лотошинский райвоенкомат. Из зачисленных в отряд формируются три боевых взвода, взвод разведки, хозяйственная группа. Назначаются командиры и политруки взводов, и отряд начинает существовать уже как боевая единица. Выделяются связники для связи с подпольным окружкомом партии и группа подпольщиков для руководства теми патриотами, которые по решению РК ВКП(б) оставлены в деревнях и селах района. Во взводах началась боевая учеба, штаб и хозяйственная группа пополняют запасы продовольствия. Из магазинов сельпо свозятся крупы, масло, махорка. На одной из мельниц, занятой партизанами, производится помол ржи. А мы, разведчики, сразу же приступили к своему делу. Группами по 2—3 человека проникали во все уголки района, устанавливали дислокацию и вооружение гитлеровских войск, порядок их передвижения. В разведке собрались смелые, инициативные люди. Спокойный, никогда не теряющийся А. Е. Смирнов, осторожный и рассудительный председатель сельсовета И. И. Андреев, председатель райсовета Осоавиахима, воспитанница Харьковской коммуны им. Ф. Э. Дзержинского резкая и отчаянная Настя Белякова, учителя Ф.М.Крылов и Е.И.Руднев, работник милиции В. Д. Копаев (он через некоторое время был назначен командиром боевого взвода) и другие. Чтобы лучше определиться в том, как организовать боевую деятельность отряда, командование установило контакт с частями Красной Армии, державшими оборонительный рубеж на реке Лама, и 18 октября, перейдя линию фронта, посетило штаб генерала Доватора. Свыше полутора часов длилась беседа с командиром. Он дал практические советы по ведению разведки, определил ее главные задачи в целях помощи частям Красной Армии. Были установлены пункты явки и пароли для партизанских связников. Тут же договорились о передаче из нашего отряда 35 коней для частей Доватора. Отряд активно взялся за выполнение пожеланий генерала. К сбору разведывательных сведений были подключены подпольщики и другие партизаны. Сами же разведчики непрерывно контролировали обстановку в районе, являясь в штаб только для докладов. 25 октября группа разведчиков: В. Д. Копаев, Ф. М. Крылов и автор этих строк в середине дня вышла к Лотошину. Идти прямо в районный центр нам было нельзя. На мосту при входе в Лотошино стоял немецкий часовой. Пришлось остановиться за деревьями, метрах в 200 от него. В это время из Лотошина вышел паренек лет 12—13 и направился в нашу сторону. Я остановил его, узнал, как зовут и где он живет, и стал расспрашивать, что он видел в райцентре. Паренек оказался очень смышленым и наблюдательным и подробно охарактеризовал обстановку в Лотошине. Хотя я и «хитрил» с ним, выдавая себя за «окруженца», но он, видимо, понял, с кем имеет дело, и стал просить дать ему какое-либо задание. Затем мы дополнительно внимательно осмотрели Лотошино в бинокль и уточнили сведения, сообщенные мальчиком. В нашем рапорте о результатах этой разведки было сказано, что «основные воинские части расположены в парке. Штаб расположен в крайнем доме по Советской улице (за парком). Возле кирпичного завода проход вообще запрещен (очевидно, там есть огневые точки)». Данные этого рапорта незамедлительно были пересланы генералу Доватору. Через несколько дней над Лотошином появилась советская авиация и обрушила бомбовые удары по скоплениям техники и живой силы врага. Одновременно наша тяжелая артиллерия обстреляла позиции гитлеровцев в Лотошине. 2 ноября конные разведчики В. Д. Копаев и М. К. Головастаков обнаружили на поле, недалеко от деревни Судниково, немецкий самолет «хеинкель», сделавший вынужденную посадку. Не имея никакого оружия, кроме наганов, они поспешили в отряд. Через пару часов к этому самолету выехали разведчики И. И, Андреев и автор этих строк. Пытались уничтожить его, но безуспешно. Удалось только повредить все приборы, но тут подоспела посланная штабом группа партизан во главе с С. Т. Глушенко, вооруженная бутылками с горючим и противотанковыми гранатами. Через полчаса от самолета остался только каркас. Много делали партизаны для выходивших из окружения наших бойцов и командиров. На дорогах их возможного появления были выставлены партизанские посты. Пробиравшиеся к линии фронта красноармейцы и командиры получали питание, а затем отправлялись в путь с проводниками, или им подробно указывалось, где, по каким лесным дорогам следует идти, чтобы не наткнуться на немцев. Особенно при этом отличились партизаны В. И. Смирнов и И. М. Бычков, а также колхозник из деревни Кульпино И. И. Смирнов. Эти товарищи выводили из окружения большие войсковые группы. Их отдых и питание партизаны организовывали в окрестных деревнях. В конце октября начали боевые действия все взводы нашего отряда. Как правило, на каждую операцию взводу придавалось 2—3 разведчика, хорошо изучивших район предстоящих действий. Гитлеровцы быстро почувствовали, что на лотошинской земле им покоя не будет. Под особый контроль партизаны взяли большак Лотошино Микулино, по которому гитлеровцы перебрасывали войска в район Калинина, а также шоссе Лотошино - Ярополец. 29 октября группа партизан под командованием С. Т. Глушенко уничтожила на дороге Введенское - Микулино 3 грузовых автомашины и 8 гитлеровцев. 1 ноября партизаны во главе с И. И. Световидовым и М. И. Гурьяновым на дороге Введенское - Мазлово обстреляли штабную автомашину и сопровождавших ее автоматчиков-мотоциклистов. Было убито два гитлеровских офицера и несколько солдат. 5 ноября отряд провел операцию в районе деревни Себудово. Было уничтожено несколько немецких вояк (которых мы называли еще и «куроедами»), следовавших в деревню за продуктами. Наши первые боевые действия были соответствующим образом оценены командованием укрепрайона. Отряду была вынесена благодарность, а комиссар отряда Л. П. Грачев награжден орденом Красного Знамени. С самого начала своей деятельности отряд чувствовал поддержку Большой земли, заботу и внимание МК ВКП(б) и подпольного окружкома партии. Связники отряда П. Р. Туманов, М. И. Гурьянов, В. С. Заморов и другие каждые 10—15 дней приносили в окружном информацию о действиях отряда, о данных, добытых разведкой, о положении в районе, и доставляли в отряд инструкции, указания, а также газеты и листовки. Когда в отряде появились потери (при переходе реки Лобь в перестрелке с гитлеровцами был убит директор киевской школы М. С. Минкин и ранены бойцы А. И. Голубев и А. М. Кузьмич). Во время минирования шоссе Введенское Микулино, от случайного взрыва мины погибли подрывник Костя Кауфман рабочий одного из московских заводов, направленный в отряд подпольным окружкомом, и политрук взвода Т. Н. Дриндрожик - белорусский чекист, руководители подпольного окружкома ВКП (б) А.Г.Жуков и М. П. Щербаков в письме командиру и комиссару отряда обратили внимание на важность тщательного инструктажа бойцов при выходе на задание и необходимость обеспечения должного порядка на марше. Директивы и рекомендации об организации нашей работы направляли отряду секретари МК ВКП (б) С. Я. Яковлев и Б. Н. Черноусое. В ночь на 6 ноября в отряд прибыли А. Г. Жуков и М. П. Щербаков. Они ознакомились с жизнью отряда, беседовали с партизанами; провели митинг в связи с годовщиной Великой Октябрьской революции, определили наши конкретные задачи на дальнейшее и обратили внимание на допущенные оплошности. Штаб отряда собрал боевой актив. Обсудили результаты первых операций и пришли к выводу, что многим партизанам отряда не хватает воинской выучки, некоторые из них плохо владеют оружием, не всегда обеспечивается, четкое исполнение команд. Поэтому решили усилить боевую подготовку и пока операции проводить в основном силами взводов и небольших групп. А гитлеровцы, встревоженные действиями партизан, принимали меры к их уничтожению. Уже в октябре наши разведчики узнали, что фашисты, пытаются установить место дислокации партизанского отряда, готовят карательную экспедицию. К концу октября на партизанской базе по различным поводам побывало большое количество людей, и месторасположение базы стало сравнительно широко известно в районе. Штаб отряда решил передислоцировать базу. В нескольких километрах от старого места отрыли новые землянки, построили кухню, пекарню и даже баню, проложили новые запутанные тропы для выхода из лагеря. И сделано это было вовремя. В середине ноября рано утром к лесной сторожке, возле которой находилась старая база, с шумом и стрельбой под прикрытием бронетранспортера прибыл большой отряд фашистских солдат (численностью до 300 человек). Они окружили наши старые землянки, обстреляли их и забросали гранатами. Но... партизан там уже не было. Последними, буквально за несколько дней до визита карателей, покинули старые землянки мы — разведчики, а выпавший снежок закрыл все следы. Разведка получила задание выяснить, как фашисты нашли наши землянки. Через колхозников деревень, примыкавших к лесу, удалось узнать, что вражеских солдат сопровождала какая-то женщина, вскоре была установлена и личность предательницы. Затем бойцы И. Елесин и В. Малышев доставили ее в отряд, где она понесла заслуженное наказание. К концу ноября, когда линия фронта продвинулась дальше к Москве, группа разведки как отдельная единица была расформирована, и разведчики включены в боевые взводы, где и обеспечивали разведку мест намечавшихся операций. Отряд же продолжал наращивать удары по врагу. 20 ноября бойцы взвода Н. В. Шашаева под, командованием политрука С. В. Григорьева на дороге Введенское-Микулино уничтожили три грузовых автомашины и до 40 гитлеровцев. 22 ноября группа партизан под командованием И. С. Бурлаки и И. И. Световидова на дороге Шестаково — Клусово уничтожила 2 5-тонные автомашины, нагруженные артиллерийскими снарядами и бензином, и 6 гитлеровцев. Партизаны захватили важную немецкую почту и другие трофеи. 4 декабря на дороге Введенское -Микулино провел операцию взвод В. Д. Копаева. Были уничтожены автобус и четыре грузовые автомашины с ехавшими в них гитлеровцами. В первых числах декабря мне пришлось командовать группой бойцов взвода Н. В. Шашаева, направленной на дорогу Волоколамск-Клин. Предварительно разведкой было обнаружено большое движение немецких автомашин даже в ночное время. Наш поход несколько осложнился тем, что на льду реки Лама, которую надо было пересечь, выступила вода, а большая часть партизан ходила в валенках. Пришлось перетаскивать их на закорках. Выйдя к месту операции уже в темноте, мы увидели приближающуюся от деревни Клусово колонну автомашин с зажженными фарами. Открыли стрельбу по первым, въехавшим в лес машинам. В подбитых машинах оказался бензин, и загорелись они ярким пламенем. А остальная часть колонны дальше следовать не решилась и вернулась обратно в деревню. Нужно сказать, что в этой операции даже в условиях темноты бойцы действовали дружно и согласованно. Трофеи, взятые партизанами на этой операции, лишний раз показали, что немецко-фашистскую армию справедливо называли грабармией. В вещевых ранцах убитых гитлеровцев оказались женское белье, детские рубашонки, пеленки и прочая «военная добыча». Когда же под утро мы возвратились на базу, нам с радостью рассказали о переданном по радио сообщении Совинформбюро о начале разгрома немецко-фашистских войск под Москвой. Успехи Красной Армии активизировали боевые действия и наших партизан. На следующий день па очередную операцию вышел взвод С. Т. Глушенко и да большаке Введенское — Микулино уничтожил 5-тонный грузовик и несколько гитлеровцев. Всего за время боевых действий отрядом по нашим подсчетам было уничтожено свыше 200 гитлеровцев, 1 самолет, 3 автобуса, 16 грузовых и 1 легковая автомашина, 1 мотоцикл. Много внимания партизаны уделяли нарушению связи в гитлеровских войсках. И разведчики, и подпольщики, и участвовавшие в засадах группы партизан независимо от выполнения основных заданий обязательно разыскивали проводные линии связи оккупантов и сразу в нескольких местах вырезали из них куски по 10—20 метров. Партизан И. М. Николашин, начальник районного отделения связи, то ли в шутку, то ли всерьез сказал, что, если бы он имел все вырезанные бойцами отряда провода и кабели, он давно бы телефонизировал весь район. Вспоминая о деятельности Лотошинского партизанского отряда, я называл только фамилии мужчин, потому что самоотверженность и мужество женщин и девушек-партизанок, а их в отряде было немало, требует особо высокой оценки. Все они: разведчица Настя Белякова, бойцы Нина Лихачева (ныне Муканина), Настя Пучкова, Маруся Вершинкина (ныне Ерофеева), Тоня Гусева (ныне Смирнова), Валя Морякова, Аня Филатова, подпольщица Маруся Пушкарева, медсестры Аня Балабанова, Аня Кузнецова, Женя Шлопакова (теперь Сомова) и другие несли не только тяжесть участия в боевых операциях, но вкладывали огромный труд и заботу в налаживание быта и питания партизан, оказывали им медицинскую помощь. С особым уважением весь отряд относился к А. М. Горячевой — председателю Федосовского сельсовета. Тетя Настя, человек сравнительно пожилой, будучи «шеф-поваром» отряда, ходила и в разведку, и на боевые операции. Ее слово было авторитетным для каждого партизана. О разведчиках она проявляла особую заботу. Когда бы мы ни вернулись с задания, она быстро и сытно кормила нас. Боевыми операциями не ограничивалась деятельность партизанского отряда. Выполняя указания МК ВКП(б) и подпольного окружкома партии, партизаны активно вели агитационную работу среди населения. Распространялись листовки, газеты, проводились беседы. Главную роль здесь играли, конечно, наши подпольщики: секретарь парткома совхоза им. Кирова В. Н! Соколов, Н. В. Валуев, П. Д. Константинов, П. М. Смирнов, которым помогали комсомольцы Андрей Вареник и Маруся Пушкарева. Они опирались на группы подпольщиков, созданные в сельсоветах. Агитационную работу проводили и разведчики, постоянно общавшиеся с населением. Мы рассказывали о борьбе, которую ведет Красная Армия, разоблачали провокационные слухи гитлеровцев, сообщали содержание сводок Совинформбюро, распространяли листовки. Например, в докладной от 9 ноября мы писали, что «в ночь с 7 на 8 ноября разведкой были распространены листовки РПК и РИК в деревнях Кельи, Шестаково, Щеглятьево, Палкино и Срывково. В Кельях листовки читало все население. Листовки прячут и передают друг другу для прочтения. А вечером 10 ноября я, вместе с разведчиком Ф. М. Крыловым, учителем местной школы, снова оказался в Кельях. Около избы-читальни толпились люди. Оказалось, что гитлеровцы пустили слух о взятии Москвы. Мы же имели при себе доставленную из окружкома газету «Правда» с сообщением о торжественном заседании 6 ноября в Москве и докладом Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина. Я остался на улице для прикрытия, а Ф. М. Крылов вошел в помещение и развернул газету. Ликование собравшихся колхозников не поддается описанию. Связь с населением помогала партизанам, и особенно нам, разведчикам. Практически не было ни одной деревни, где бы разведчики не имели верных помощников, где бы мы не могли остановиться переночевать. Бывало, что мы встречались со своими друзьями тогда, когда в другом конце деревни находились немцы. Не могу не вспомнить с огромной благодарностью скромных учительниц рахновской школы Нину Родионову и Зину Лямину, которые часто обеспечивали ночлег нам — разведчикам, уставшим после многокилометровых переходов. Да и боевые взводы постоянно чувствовали поддержку советских людей. Когда во время одной из затянувшихся операций взвод Шашаева остался без продуктов (которые, как правило, брались с базы), оказавшиеся поблизости колхозницы Бумагина из села Введенское и Исаев из деревни Немки быстро обеспечили партизан хлебом, мясом и салом. Действия отряда, о которых сразу же становилось известно населению, а также наша агитация вызывали у трудящихся уверенность в конечной победе над фашистами. Советские люди сами, по своей инициативе, всюду, где можно, пытались вредить гитлеровской армии. Так, колхозники Смирнов, Макаров и Грибков из деревни Могильцы уничтожили застрявшую в грязи автомашину, которою гитлеровцы оставили на ночь без присмотра. Приближался конец декабря 1941 г. Красная Армия с боями продвигалась на запад, освобождая от оккупантов города и села Московской области. Усиливал свои боевые действия и наш партизанский отряд. Когда в лесу, где мы располагались, появились передовые части наступающей Красной Армии, ряд партизан, в том числе И. М. Бычков, М. И. Гурьянов, В. С. Заморов, М. Ф. Комоликов, И. А. Печников и другие, пошли с этими частями в качестве проводников. Другие отправились в уже освобожденные села и деревни. А 17 января 1942 г. был освобожден и наш районный центр село Лотошино. В этот боевой успех Красной Армии внесли свой вклад и партизаны. Об этом сказано и в воспоминаниях бывшего командующего Западным фронтом Маршала Советского Союза Г. К. Жукова: «16 и 17 января войска правого крыла фронта при содействии партизанских отрядов заняли Лотошино, Шаховскую...». Так закончилась паша партизанская работа, началось восстановление района. Справка Командира взвода партизанского отряда Лотошинского района, Московской области Глущенко Т. С. Партизанский отряд был разбит на 3 взвода и одну группу разведки. Боевые действия партизанского отряда проводились путем засад боевых групп на важнейших дорогах, по которым двигались немецкие войска и путем налета на группы солдат. В наш взвод входили 22 человека из них 2 минера. 23 октября 1941 года нашему взводу было дано задание проверить населенные пункты и дороги, идущие к деревням Судниково, Шестаково, Андейково, Головино, по сведениям нашей разведки было установлено, что Крылов М. Д. был связан со штабом немецкой армии и производил поиски партизан и места расположения партизанской базы. Крылов встречал наших бойцов идущих из окружения и агитировал их добровольно сдаваться немцам. 24 октября 1941 год примерно в 7 часов утра Крылов со сведениями о месте нахождения партизанского отряда возвращался в Лотошино, но в лесу на дороге между д. Судниково-Палкино был задержан партизанами. Крылов предложил партизанам сдаться немцам, и был уничтожен на месте. 28 октября 1941 года наш взвод был послан на боевое задание дорогу Введенское- Микулино. Прибыв на место, мы произвели разведку передвижения немецких войск по дороге. Мы установили, что в д. Введенское находится большое количество немцев и танков. Нам пришлось подождать до вечера. Перед вечером на опушке леса около дороги, расположились по группам. Вскоре мы заметили, что из д. Введенское на Микулино движутся автомашины, подпустив их ближе, мы открыли по ним из винтовок сгрельбу, машины остановились, нам удалось в этом бою уничтожить три автомашины и восемь немецких солдат. Дальнейшие действия мы прекратили, из д. Введенское в нашу сторону быстро шли два танка, мы ушли в глубь леса. 30 октября 1941 года наш взвод вновь оказался на дороге ВведенскоеМикулино с заданием. По данным разведки, на этой дороге усилилось передвижение немецкого транспорта и танков на Москву. В это время были уже морозы, земля была на дороге мороженная, а нам необходимо было на дороге поставить мины. У каждого из нас были ножи, и лунки под мины пришлось готовить ими. С нами был Кауфман Костя, который недалеко от моста стал готовить лунку под мину, к нему подошел политрук взвода Дриндрожик. Кауфман приготовил лунку и стал устанавливать противотанковую мину, засыпал мороженой землей, при неосторожном обращении с землей, нажал на капсюль, мина взорвалась. Там при исполнении боевого задания, погибли минер Кауфман и политрук Дриндрожик. Одну мину мы успели заложить под небольшой мост и взорвать его, но на этот взрыв из д. Введенское шел танк и нам пришлось идти в глубь леса. 11 ноября 1941 года нам было дано задания прийти обратно на дорогу Введенское-Микулино. В лесу уже было много снега. Проводником в нашем взводе был Бычков Иван Михайлович который хорошо знал дороги и лесные просеки, он предложил пройти через поляну между д. Губино-Головино и по реке «Лобь» к лесному массиву около д. Головино, а там лесом к микулинской дороге. Мы разбились на 3 группы и стали переходить через эту поляну. В это время из д. Головино на Губино двигались немецкие войска одна легковая автомашина, один бронетранспортер и 2 грузовых автомашины с немецкими солдатами. Заметив нас, они сделали засаду, и когда приблизилась первая наша группа, они по нам открыли огонь. Мы быстро открыли по ним ответный огонь, завязалась перестрелка, с нашей стороны был убит партизан Минкин и тяжело ранен Кузьмич. Мы уничтожили легковую автомашину и 10 солдат. 15 ноября 1941 года наш взвод был послан на боевое задание на дорогу идущую от д. Андрейково-Рахново, так как по данным нашей разведки по ней движутся немецкие войска. Прибыв на эту дорогу ночью, нам пришлось ждать до утра, так как в ночное время передвижение немецких войск по дороге не было. Утром мы расположились по дороге по группам, установили пулеметы с правого фланга от сторожки «Раменка». Через некоторое время с правого фланга сообщили, что подходят немецкие автомашины с солдатами. Они увидали, что около сторожки свежие следы на снегу, так как в эту ночь был снег и спешились с автомашин, стали продвигаться по дороге. Подпустив их поближе, мы открыли по ним из винтовок и пулеметов огонь. Впереди идущий офицер сразу был убит, нами было уничтожено около 20 фашистов. На стрельбу приблизились три автомашины, они также были уничтожены. Но на перестрелку немцы из автоматов и минометов по нам открыли огонь, и нам пришлось маневром отойти в глубь леса и немцы стреляли по пустому месту. 2 декабря 1941 года наш взвод прибыл на боевое задание на дорогу Введенское-Микулино так как по данным нашей разведки в то время немецкие войска из под Москвы отступали и происходит большое движение немецких войск. На место мы прибыли уже к вечеру. Установили ручные пулеметы, расположились на опушке леса около дороги. В нашем взводе политруком был Заморов Василий Семенович. Установив ручные пулеметы, дав задание пулеметчикам при появлении немецких колон стрелять перекрестным огнем по машинам, после чего подошел к группе, с которой был т. Заморов. Вечером ждали мы долго, так как движение немецких войск чего-то прекратилось. Вдруг слышим от Введенское на Микулино движутся немецкие автомашины. Ну я сказал: «Васька (Василий Семенович), вот движется впереди автомашина, сидит в кабине вместе с шофером немецкий офицер. Я сейчас стреляю в шофера и немецкого офицера, а пока по инерции подойдет передняя автомашина ты бей с автомата по баллонам автомашины». Так оно и получилось. Я сразу убил шофера и офицера, а Васька бил по баллонам автомашины и автомашина остановилась. Машины, которые подходили, образовали затор, по ним мы открыли огонь, одна машина загорелась, мы стреляли по всем машинам. В это время появились наши самолеты и начали бомбить всю колонну. Нами было уничтожено, 4 автомашины и около 30 человек солдат и офицеров. Н. Валуев, участник партизанского движения. За линией фронта. Сорок первый год, конец лета. Наступила уборочная кампания. Нужно убирать урожай, а людей нет. Все механизаторы мобилизованы на фронт. Мне пришлось с учителем физики Лотошинской средней школы Лебедевым создать бригаду из учащихся десятого класса по ремонту сельхозмашин. Было отремонтировано 3 комбайна, 5 жаток. В течение месяца мы занимались уборкой урожая. 7 октября состоялся расширенный пленум РК партии. Обсуждался вопрос об идейно-массовой работе среди населения, о приближении фронта ни слова не было сказано. На второй день я был вызван в райком к представителю МК партии: мне предлагали прийти на работу в райком зав. оргинструкторским отделом. Положение становилось всё напряжённее. 9 октября сдал все партийные документы Лотошинской средней школы для эвакуации в МК. 10 октября, как уполномоченный РК, проводил совещание в Софийском сельсовете по вопросу эвакуации скота. На рассвете скот погнали комсомольцы-гонщики. Около д. Ивановское немецкие самолёты начали бомбить скот. Были жертвы среди людей и животных. Отправив скот за Лотошино, я доложил в РК о выполнении задания. Мне предложили идти отдыхать. В 9 часов вечера меня разбудила жена и спросила, что делать. По Лотошину непрерывным потоком отступают наши войска, эвакуированное гражданское население. Я посоветовал жене собирать вещи, а сам пошёл в РОНО за документами. Бухгалтер РОНО попросил меня пойти в банк за деньгами для расчета с учителями по зарплате. Мы принесли мешок денег и начали раздавать учителям. Собственно, мы не раздавали, а следили, как учителя отсчитывали со стола причитающуюся сумму. В РОНО делопроизводитель сжигала личные дела учителей. На одной из папок я заметил дело Судниковской школы. Вытащив папку из пачки, я нашёл в нём свою трудовую книжку с обгоревшими краями - она и сейчас при мне. Зав. РОНО П. В. Волков уже эвакуировался, и я пошёл к предрика С. В. Аборину. Несмотря на позднее время в исполкоме было шумно: кричали женщины и требовали транспорт для отправки семей из района. Было решено вызвать по две подводы из колхозов района. 12 октября в 8 часов утра к РИКу был доставлен транспорт, и к 12 часам все желающие эвакуироваться двинулись к г. Клину. В 3 часа дня в парткабинете собрался партактив. Обстановка была неясная: где враг, никто толком не знал. Одни говорили, что немцы в десяти километрах от Лотошина, другие - в шестидесяти. Речей не произносили. Секретарь быстро зачитал список коммунистов и предложил всем срочно получить оружие. Тем, кто не попал в список, он велел зайти к т. Соколову. У него мы узнали, что наша группа назначена для подпольной работы. Мы получили адреса явочных квартир, пароль. Мне было поручено остаться в Палкинском и Киевском сельсоветах. Через час я выехал на место назначения на велосипеде. В Судникове, Панкине и Савостине я подыскал конспиративные квартиры и связных. 13 октября я возвращался в Лотошино через Савостино и Хмелёвки. Подъезжая к большаку Лотошино - Микулино, я услышал пулемётную стрельбу со стороны д. Калистово. Оказалось, стрелял немецкий танк. Не обращая внимания, я всё же поехал в Лотошино, над которым стояла дымовая завеса - горели склады спиртзавода. На дороге не было никакого движения. Около ветпункта меня остановила полуторка с милиционерами: «Куда едешь? В Лотошино вошли немцы. Забирайся к нам в машину с велосипедом». Поехали мы через Турово, Федосово, Щеглятьево, Головино. Вечером в Головине меня встретил редактор районной газеты Туманов. Он был очень озабочен, не зная, куда скрыть типографскую машину, предназначенную для печатания листовок. Помог лесник Ф. Пазухин, который порекомендовал спрятать машину в лесу. Рано утром мы отвезли её в лес и замаскировали. Машина не была использована из-за отсутствия бумаги. Помнится переправа партизанского отряда через болото к Адамсоновой сторожке. 23 подводы без лошадей переправляли на себе, везли словно бурлаки. К вечеру добрались до сторожки. Найдя место для стоянки, принялись за работу. Мне и учителю Лебедеву Юрию было поручено произвести инвентаризацию имущества и составить список партизан (ок. 250 чел.). Партизаны строили землянки. На другой день на велосипеде я выехал в Судниково за радиоприёмником. В Судникове у председателя колхоза Андрея Соколова были спрятаны два приёмника. Один из них - «Колхозник» - привёз в отряд. На крыше Адамсоновой сторожки устроили антенну, и мы услышали голос Москвы. Через день В. Н. Соколов собрал нас, подпольщиков (Константинов, Смирнов, Туманов и я) в Адамсоновой сторожке и дал срочное задание. Мне, было поручено на лошади развезти продукты на конспиративные квартиры подпольщиков. Нагрузив воз, отправился после обеда в путь. Лил сильный дождь, грязь - и я заблудился. Уже вечерело, когда я подъехал к какой-то сторожке. Двери у неё были открыты, но злая собака не подпускала меня. У крыльца я заметил окровавленную землю: оказывается, лесник с семьёй зарезал всю живность по хозяйству и уехал в Клусово (после я слышал, что он убил у сторожки двух немцев). По следу лесника от сторожки я выехал в поле. Уже темнело, впереди виднелись постройки. До них было с километр, но на дороге оказался взорванный мост. С трудом перебрался через канаву. В это время меня остановил постовой красноармеец, спросил, как я попал на минное поле и не погиб? Я спросил, где нахожусь. Оказывается, у Клусова. Боец посоветовал мне переночевать на скотном дворе. Там уже обосновалась одна семья. На другой день к обеду добрался до Рахновской школы, где меня ждали В. Н. Соколов и Константинов. Получив указание, куда развести продукты, я в 8 часов вечера в Савостине передал лошадь Соколову, а сам остался в Судникове для продолжения подпольной работы. В конце октября, к указанному сроку, я должен был явиться в партизанский отряд к В. Н. Соколову. Через день всем отрядом было решено провести операцию в д. Введенское. Руководство охраной партизанской базой возложили на П. М. Смирнова - начальника караула и меня - зам. начальника. Как раз в ту ночь караульный Монахов В. М. доложил мне, что прибыли двое из Москвы. Я быстро пришёл на пост для выяснения. Оказалось, что это прибыл секретарь МК Щербаков А. С. Но так как мы его не знали в лицо, не пропускали. Тогда он стал называть райкомовских работников, в том числе С. В. Аборина. Когда сходили за Абориным, тогда пропустили. Под утро с задания вернулся отряд. Я хорошо знал местность и людей (с 1934 по 1940 год работал директором Судниковской школы). По сообщениям радио писал листовки и расклеивал их на видных местах. Сброшенные с наших самолётов листовки и обращения к немецким солдатам переводил на русский, для чего привлекал учеников 10 класса Тихонова Васю, Демакову Шуру из Савостина. В первых числах ноября Соколов вызвал меня в отряд за получением листовок, и одновременно нужно было провести совещание со связными в Рахновской школе. Однако в отряде нам пришлось задержаться на два дня, так как партизаны ждали карателей, которых должна была привести к базе предательница Цветкова. Но прошло всё более-менее благополучно. В Рахновской школе нас ждали Константинов, Смирнов, Тихонов Вася и две учительницы - Родионова Н. В. и Лямина 3. Мы пришли как раз в канун Октябрьской годовщины. Решили отметить праздник. По радио прослушали доклад Сталина и после устроили банкет без песен и плясок. После этого провели совещание, раздали листовки и шифровки. Мы всю ночь с Соколовым писали шифровки для связных, а рано утром они отправились с листовками, чтобы донести их до людей. Слева направо: Бухаров, Розов, Бочаров, Нахошкин, Аборин, Гучков, Григорьев, Соколов, Копаев. ПЕСНЯ НАРОДНЫХ МСТИТЕЛЕЙ С первого дня оккупации нашего района начал действовать в лотошинских лесах партизанский отряд. Народные мстители уничтожали технику и живую силу врага, минировали дороги, выводили из строя линии связи, вели разведку и сообщали сведения о противнике в штаб действующей армии. Особенно активизировали партизаны свои действия в период Московской битвы. Маршал Г.К. Жуков, в то время командующий Западным фронтом, писал: "На правом крыле фронта в районе Лотошина партизаны действовали активно даже в ближайшем вражеском тылу". В часы короткого затишья между боевыми операциями верной спутницей партизан была песня. Она родилась в отряде. Вот ее слова: Извилистой узкой тропою, Грибановской дачей лесной Отряд партизан пробирался Приказ выполнять боевой. Суровы, обветренны лица, Отвага, решимость в глазах. Гранаты, бутылки со смесью, Винтовки в могучих руках. Отряд на опушку выходит – Рассыпался цепью, залег. Родные леса их укрыли. Укрылся в кустах пулемет. Все тихо - ни скрипа, ни шума В морозной предутренней мгле. Дремали столетние сосны, Склоняясь ветвями к земле. Лишь темные мрачные тучи Нависли над краем родным. Застыли в зловещем молчанье, Сцепились в молчанье немом. "Мне слышится рокот моторов" – Связной командиру донес. И тихо команду "Готовься!" Кустарник по цепи разнес. От выстрелов вздрогнул лес темный, Забрызгали сталью кусты – За залпами залпы гремели, Гранаты рвались на куски. Послышались вопли и стоны. Машины скатились в кювет И кровью поганой арийской Окрасился искристый снег. По той же извилистой тропке. Кружа и петляя в пути, Отряд партизан возвращался. На отдых в землянки свои. "Мы любили петь эту песню в землянках, будучи на отдыхе после боевых операций, - вспоминал бывший партизанский пулеметчик И.И. Бочаров. - В ней отражена действительность наших боевых будней. Вот почему и нравилась она нам". Песня является коллективным творчеством нескольких партизан, но основная редакция текста принадлежит бывшему старшему агроному Введенской МТС Петру Даниловичу Константинову. Она исполнялась на мотив народной песни "По диким степям Забайкалья".
