I. Грузия: стремление к переменам
реклама
Будущее демократии в Черноморском регионе Зейно Баран Директор программ по международной безопасности и энергетике, Центр Никсона Речь в Комитете по международным отношениям Сената США, 8 марта 2005 Благодарю, господин Председатель и Члены Комитета за возможность выступить сегодня перед вами и поделиться своими взглядами на прогресс демократических реформ в странах Черноморского региона (ЧР) и препятствий для дальнейшего реформирования этих стран. Я также представлю несколько предложений о том, как США могут продолжать продвигать интересы своей безопасности в этом стратегическом регионе. Я не буду анализировать изменения во всех странах этого региона, который включает три южно-кавказских страны (Армению, Азербайджан и Грузию), Молдову, Украину, новых союзников НАТО Болгарию и Румынию, а также две больших державы Турцию и Российскую Федерацию (РФ). Я сконцентрируюсь на четырех принципиальных вопросах: I. Недавние революции в Грузии и Украине. Грузинская Революция роз в ноябре 2003 и Оранжевая революция в Украине в 2004 вдохновили людей из стран всего региона (особенно Молдову) и всего мира. II. Российская монополия на энергоресурсы в европейских и евроазиатских странах. Это одно из главных препятствий будущему успеху и процветанию Грузии и Украины, а также демократическому будущему ЧР в целом. III. Опасная тенденция в Армении и особенно Азербайджане. Если Азербайджан не проведет демократические парламентские выборы осенью 1 2005, то исламистские силы могут взять верх. Более того, если не будет разрешения Карабахского вопроса в ближайшие несколько лет, то Армения и Азербайджан вскоре могут снова оказаться в состоянии войны. IV. Ухудшение двусторонних отношений США-Турция. Недоверие Турции к долгосрочным целям США в ЧР существенно препятствует американским инициативам в этом регионе. I. Грузия: стремление к переменам Господин Председатель, я была наблюдателем на парламентских выборах в Грузии в ноябре 2003 и видела как десятки тысяч людей отказались принять воровство и укрывательство своих голосов. Более всего грузины не хотели жить в “несостоявшемся государстве”; они боялись, что если постсоветский режим продолжит оставаться у власти, то ущерб будет таким, что они навсегда потеряют перспективу воссоединения с Европой, которой, как они считают, они принадлежат. Революция роз не была движением, руководимым или подогреваемым США; это было местное восстание против коррумпированного и слабого режима, прогнившего изнутри и не подающего никаких надежд на восстановление и экономический рост, а также сближение Грузии с трансатлантическим сообществом. Ее внутренняя слабость была использована российскими компаниями, которые завладели стратегическими объектами, пытаясь привязать экономику страны и ее будущее к Москве – как раньше это сделали в Беларуси и Армении. За последние 10 лет помощь США была весомой, особенно в подготовке кадров реформаторов – как внутри, так и вне правительства. Нынешний президент Михаил Саакашвили получил подготовку и сильную поддержку своим далеко идущим реформам в юридической сфере, когда он был министром юстиции. Бывший премьер-министр и спикер парламента Зураб Жвания, недавно умерший в результате трагического инцидента, аналогично выиграл от своего тесного взаимодействия с теми, кто предоставлял помощь от США. Это лишь некоторые из многих грузин, которые за этот период развили персональные связи с американскими лидерами, открыв для себя, что обе стороны разделяют те же ценности и принципы. Основываясь на таком опыте, эти грузины взяли на себя инициативу по продвижению своей страны в позитивном направлении – как в правительстве, так и в оппозиции. Так что следуя этому примеру, я настоятельно призываю, чтобы США помогали реформаторам внутри правительств, а не только неправительственным организациям или оппозиционным партиям. Грузинские революционеры действительно были привержены идеалам демократической революции и хотели разделить их со своим стратегическим партнером – Украиной. Вскоре после Революции роз в ноябре 2003, даже до 2 инаугурации президентом, Саакашвили посетил Киев в рамках своего первого иностранного турне в январе 2004. На прекрасном украинском Саакашвили убедительно предсказал, что Украина станет демократичной в следующем году, а также предложил помощь своему другу Виктору Ющенко. Немногие на Западе (или в РФ) заметили, что в следующем году грузины и украинцы в правительстве и в гражданском обществе работали вместе для обеспечения демократического триумфа в Украине. В то время как многие на Западе (и в РФ) свысока смотрели на состояние украинского гражданского общества, грузины знали, что они помогли воодушевить и пробудить эту европейскую нацию в своем стремлении снова получить свое место на Западе, основываясь на тех же ценностях и принципах. Когда президент, премьер-министр и другие официальные лица Грузии в то время встречались со своими американскими коллегами, они настаивали, чтобы США помогли украинским демократическим процессам. Они знали, что если Грузия останется единственным островком демократических перемен в ЧР, то будет очень сложно одержать успех – особенно учитывая влияние РФ. Теперь Саакашвили и Ющенко желают поддержать других, кто хочет двигаться в про-демократическом направлении, путем усиления их голосов для привлечения большего внимания ЕС и США. Именно это и произошло на парламентских выборах в Молдове 6 марта. Саакашвли и Ющенко встретились с президентом Ворониным накануне выборов, чтобы помочь ему воссоединить Молдову с Европой. И неслучайно, что Саакашвили и Воронин стали единственными президентами бывшего СССР, не принявшими сфальсифицированных результатов 2-го тура президентских выборов, которые провозгласили бывшего премьер-министра Виктора Януковича победителем украинских выборов в ноябре. Не случайно и то, что они первыми поздравили Ющенко с его победой в финале. Но ситуация в Молдове сложна. Хоть Воронин и возглавляет Компартию Молдовы, за последние годы он дистанциировал Молдову от Москвы, ведя Молдову в европейском направлении. Его главная цель, видимо, заключается в недопущении к.-л. демократической революции путем розыгрыша европейской карты Молдовы. В отличие от Грузии и Украины, Молдова проходит эволюционный, а не революционный процесс реформирования. Но прогресс страны на пути к демократии не менее реален. Как утверждал Саакашвили, Грузия, Украина и Молдова сейчас вместе верят в то, что “мы можем завершить третью волну демократизации в 1 Восточной Европе". Завершение этой волны означает, что каждая страна серьезно взялась за борьбу с преступностью, коррупцией и кланами, Владимир Сокор, Уолл Стрит Джорнал Европа, “Молдавский фронт: следующий тест для постсоветской демократизации.” 4-6 марта 2005. 1 3 приведшими эти страны к внутренней слабости и внешней незащищенности; это означает, что каждя страна должна консолидировать демократические достижения и сближаться с евроатлантическими структурами; также это означает, что каждой стране для достижения успеха нужно продолжение поддержки со стороны ЕС и США. Закрепить достижения грузинской и украинской революций крайне важно для других стран ЧР, чтобы продолжить реформистские традиции революционного или эволюционного путей. Для этого Грузия и Украина подали в ЕС свои планы действий, которые подлежат серьезному изучению, т.к. перспектива возможного членства в ЕС даст обеим странам нужные стимулы для проведения болезненных, но необходимых реформ. США должны поддерживать и призывать своих европейских союзников поддерживать Грузию и Украину в их сближении с ЕС и выполнении их Планов индивидуального партнерства (ПИП) с НАТО, которые прокладывают путь к возможному членству. Во-вторых, США должны тесно работать со своими европейскими партнерами по разрешению сепаратистских конфликтов в регионах Грузии (Абхазия, Южной Осетия) и Молдовы (Приднестровье). Отрадно видеть, как Украина и Румыния сотрудничают по Приднестровью, и как недавно созданная Группа друзей Грузии (Польша, Румыния, Болгария, Эстония, Латвия и Литва) преуспевают в привлечении внимания Брюсселя и Вашингтона к этим вопросам. В реальности, эти страны бывшего советского блока, решившие присоединиться к ЕС (ожидается, что Болгария и Румыния вступят в ЕС в 2007) и НАТО стали более заметными и конструктивными союзниками США в Европе. Они также помогают европейцам лучше понимать РФ и продвигать урегулирование замороженных конфликтов, без которых дальнейшие демократические реформы, как минимум, трудны. Пока остаются эти конфликты, они являются источниками потенциальных нестабильности и российского давления. Резолюция сенатора Ричарда Лугара по выводу российских войск из Грузии и Молдовы в рамках выполнения РФ обязательств перед ОБСЕ от 1999 г. - очень своевременна и важна, т.к. пребывание там российских войск становится препятствием для мира. Одна из 4-ех российских баз в Грузии уже освобождена, статус 2-ой – спорен, и переговоры ведутся по оставшимся двум. 6 лет спустя российские войска по-прежнему остаются в этих странах, а дискуссии о выводе войск часто рассматриваются в свете прочих политических уступок. США также нуждаются в высокого уровня участии ЕС и НАТО в обеспечении работы новой Приграничной Мониторинговой Миссии (ПММ) в Грузии, заменяющей миссию ОБСЕ, которая, вследствие вето России, завершится в мае. ПММ стала важнейшим шагом по получению надежной информации о грузинских границах с российскими республиками Чечня, Дагестан и Ингушетия. Более того, в прошлом благодаря этому мониторингу 4 Запад узнал, что российские самолеты бомбили грузинскую территорию. Америке нужно помочь найти механизм замены ПММ; есть несколько европейских стран, желающих приступить к выполнению этой задачи, но никто не хочет руководить этим процессом из-за боязни гнева России. Грузия, Украина и Молдова также желают возродить организацию ГУУАМ, состоящую из Грузии, Украины, Узбекистана, Азербайджана и Молдовы, проект, в котором им необходима политическая помощь США. Поскольку ГУУАМ рассматривается Москвой как альянс против российских интересов, Узбекистан и Азербайджан в настоящее время не заинтересованы в его возрождении в политической форме; наоборот, они хотят усилить сотрудничество в экономической сфере, особенно по транспортным коридорам восток-запад. В это время, Грузия, Украина и Молдова хотели бы включить вопросы безопасности и демократизации в ГУУАМ для избежания развала организации и возможно большего ее усовершенствования: с приоритетным акцентом на энергоресурс – сферы, где США могли бы оказывать особую помощь. II. Российская энергетическая монополия Господин председатель, очень важным и часто игнорируемым препятствием дальнейшим реформам в Грузии, Украине и всем ЧР является влияние российской энергетической монополии в Европе и Евразии. Запад игнорировал явные намерения А.Чубайса, главы РАО ЕС РФ, заявившего в сентябре 2003: "Российскому бизнесу нужно позволить расширяться… с целью создания либеральной империи” в бывшем советском пространстве. В дополнение к такому расширению российских энергетических монополий в прошлом году крупнейшая нефтяная компания "Юкос" была расформирована, а ее активы через "Роснефть" попали под контроль Кремля. Когда Роснефть сольется с Газпромом, то Путин получить прямой контроль над крупнейшей нефтегазовой компанией. Политика Путина демонстрирует желание усилить и без того сильную позицию РФ на евроазиатских и европейских энергорынках. Если российская монопольная власть усилится во всем евроазиатском регионе, то странам придется сложно сопротивляться российскому политическому и экономическому давлению. Аналогично, если повысится российское рыночное влияние внутри европейского газового сектора, то европейцы еще меньше, чем сейчас смогут полагаться на РФ, т.к. политика Москвы по отношению к европейским странам подрывает суверенитет и независимость этих государств. Армения и Беларусь уже сталкиваются с проблемой российского давления. Постреволюционные Украина и Грузия, Центральноазиатские и даже Балтийские страны начинают осознавать необходимость быстро выработать комплексные планы по обеспечению энергетической безопасности. 5 В то время, как эти страны хотят обеспечить ее путем диверсификации своих источников от РФ, без сильной политической поддержки США и ЕС они не смогут противостоять российскому давлению. Более того, те люди и корпорации, которые сейчас выигрывают от непрозрачных энергетических сделок с российскими компаниями не имеют стимула расстаться со своей властью, которая бы сделала западную поддержку демократическому правлению более существенной. США должны осознавать, что Газпром хочет контролировать газовые рынки Грузии, Турции и Украины, дабы формировать стратегическое кольцо вокруг Черного моря, которое впоследствии могло бы перейти под постоянный российский энергоконтроль. Грузия – это ворота, через которые каспийский газ сможет поступать в Турцию и далее на европейские рынки. Но в то же время, это самое слабое звено в черноморской цепи. Сложные экономические условия, превалирующие в Грузии, дали Газпрому огромные возможности по приобретению контроля над грузинскими газопроводами, тем самым усилив свою монополию. Если Тбилиси неумышленно помогает Газпрому в этом, то Грузия лишь усугубляет его долгосрочные рычаги давления на европейских потребителей газа, что приведет к нежеланию европейцев занять более жесткую позицию с РФ по политическим вопросам, напр. по названным выше замороженным конфликтам. По сему, США следует включить вопрос евразийской энергетической стратегии в свой трансатлантический диалог. США помогали Грузии и Азербайджану диверсифицировать свои энергоисточники, поддерживая энергокоридор Восток-Запад, по которому азербайджанские нефть и газ скоро будут транспортироваться через Грузию и Турцию на мировые рынки, разрушая российскую монополию. Сейчас США следует развивать энергокоридор ВостокЗапад из Центральной Азии до Европы, коридор, сердцевина которого – это ЧР. В то время, как газ более важен для стратегии стран Южного Кавказа и Европы, ситуация с нефтяным сектором аналогична. Украине нужно больше помощи в этой сфере; она построила нефтепровод Одесса-Броды для транспортировки каспийской нефти на европейские рынки; однако, под давлением РФ правительство Кучмы в прошлом году согласилось на реверс, при котором российская нефть стала транспортироваться в направлении Черного моря. И хоть для оправдания реверса были использованы коммерческие обоснования, скорее всего это было сделано ввиду российской политической поддержки президентской кампании Януковича. Это подтверждается тем фактом, что за прошедшие несколько месяцев россияне не предоставили достаточно нефти для того, чтобы нефтепровод стал прибыльным; ожидалось, что будет поставляться половина количества, изначально обещанного на 2005 г. Правительство Ющенко недавно объявило на совместной прессконференции украинского и грузинского премьеров о намерении вернуть 6 Одессу-Броды в изначальное направление. 4 марта украинский и польский премьеры также согласились на продление этого нефтепровода до польского города Плоцка. Так Польша могла бы диверсифицировать свои поставки нефти из РФ. Несмотря на свои намерения, сама Украина не сможет добиться реверса; ей нужна политическая поддержка США, которая может облегчить выработку межправительственного соглашения между Казахстаном, Украиной и Польшей, что обеспечит, с одной стороны, загрузку нефтепровода, а с другой – доставку на рынки, сделав его коммерчески реализуемым. III. Армения и Азербайджан: время ни на чьей стороне Г-н председатель, я плотно слежу за обстановкой в Армении и Азербайджане с 1996 г., и считаю, что до тех пор, пока вопрос Карабаха не будет решен, вряд ли возможен реальный прогресс демократической и экономической реформы. Политики обеих стран целиком поглощены этой темой, и обе стороны уверены, что время на их стороне; в результате, ни одна не хочет уступить, т.к. в этой части мира такое слово считается грязным. Больше всего потеряет молодежь этих стран, которая в ожидании проведет самую продуктивную часть своей жизни. Запад говорит Азербайджану, что Карабах им утерян в войне, и что нужно отдать этот малый кусок земли ради мира и процветания, а также начать процесс интеграции с ЕС и НАТО. Такие советы лишь ужесточают националистов, которые считают, что за огромные поступления от нефти и газа в бюджет в ближайшие годы они смогут усилить армию и отобрать свою землю. Учитывая, что уже четыре резолюции ООН поддержали территориальную целостность Азербайджана, то если хорошо разыграть нефтяную карту, он может иметь шанс получить дипломатическую поддержку. Пока же, считается, что наилучшая для него стратегия - выжидание. Армения также полагает, что время на ее стороне, и когда-то де-факто отделение от Азербайджана можно будет принять де-юре. Считается, что Азербайджан не затеет войну, если его нефтегазовые трубопроводы могут быть подвергнуты ударам, которые истощат экономику. Армения также может подождать, т.к. ее экономика укрепилась - даже, несмотря на отсутствие торговли с двумя соседями: Азербайджаном и Турцией. В то время как Армения хочет возобновить экономические связи с Азербайджаном в качестве наилучшего механизма развития доверия, Азербайджан заявляет, что отказ от экономических отношений – это единственный мирный механизм, который должен оставаться, чтобы удерживать Армению за столом переговоров. Стратегический партнер Азербайджана – Турция – также закрыла свои границы с Арменией и не откроет их до решения Карабахского вопроса. Чтобы изменить политические и экономические условия на местах и подходы каждой из сторон, США должны быть задействованы на всех высоких 7 уровнях. В 2002 г. президенты Буш и Путин выступили с совместным заявлением о необходимости разрешения замороженных конфликтов в Абхазии и Карабахе, но дальнейших шагов предпринято не было. Карабахский процесс был отдан на откуп Минской группе ОБСЕ, которая не может достичь решения, т.к. оно требует переговоров высшего уровня. В то время, как важно поддерживать диалог между Арменией и Азербайджаном, невозможность достичь решения ведет к глубокому разочарованию серди людей и ухудшению имиджа ОБСЕ. В дополнение к переговорам Буша-Путина, карабахское решение требует демократического прогресса в Армении и Азербайджане т.о., чтобы их правительства выглядели легитимно в глазах своих народов, что является важным для поддержки финального соглашения. Поэтому США должны вдохновлять лидеров этих стран продолжать процессы демократизации, необходимые для региональной безопасности и стабильности. Я не буду много говорить об Армении, т.к. ее вопросы здесь хорошо известны благодаря работе сильной армянской диаспоры. Я просто упомяну, что сила диаспоры, как медаль, имеет и обратную сторону: она ограничивает способность США поддерживать демократические изменения в этой стране. США просто не может оказывать такое же давление на Роберта Кочаряна, какое ранее оказывалось на Президента Украины Леонида Кучму; немыслимо представить себе, чтобы Вашингтон угрожал не пускать в США высоких чиновников Армении в случае фальсификации выборов. Азербайджан, в отличие от Армении, имеет в США меньше друзей и менее влиятельную диаспору; однако, потенциально он может стать крупным стратегическим партнером. Азербайджан – это единственная мусульманская страна, разместившая свои войска в Афганистане, Иране и Косово. Это светская демократия, соседствующая с Ираном, где доминирует шиитское большинство. Как гордо утверждают многие азербайджанцы, их страна стала первой светской демократической республикой мусульманского мира. Хоть и недолго просуществовав, в 1918 г. республика включила оппозиционные партии в Парламент, позволив им голосовать. Будучи богатым нефтью и газом, если Азербайджан мудро распорядится своим энергетическим богатством, то может стать великим примером для остального богатого нефтью мусульманского мира. Парламентские выборы в ноябре могут стать поворотным моментом в отношениях США-Азербайджан. Администрация Буша обязалась поддерживать продемократические силы всего региона, требующие свободных и честных выборов. Многие в оппозиции и гражданском обществе были вдохновлены и наполнены силой после недавних событий в Грузии и Украине, ожидая, что США выполнит свои обещания по демократизации и свободе. Однако, другие государства переживают, что их оппозиция получит поддержку от США и возможно тоже попытается сделать революцию. Учитывая то, что нет 8 фундаментальной разницы между Президентом Ильхамом Алиевым и лидерами прозападных оппозиционных групп, при наличии верной стратегии своего вмешательства, США могут помочь движению страны в позитивном направлении. В то же время, многие значительно выигрывают от нынешней коррумпированной, клановой системы в Азербайджане, и эти силы попытаются сделать все, чтобы не допустить свободных и честных ноябрьских выборов, которые станут поворотным моментом для Азербайджана. В реальности, после прихода Алиева к власти на президентских выборах в октябре 2003 г. после смерти своего отца, произошел раскол между СМИ и активистами оппозиции; это привело многих ко мнению, что либо Алиев не полностью контролирует свое правительство, либо сам санкционирует подобную политику. Самое брутальное происшествие произошло пока что на пошлой неделе, когда Эльмар Гусейнов, главный редактор азербайджанского оппозиционного журнала «Монитор» был застрелен перед своим домом в Баку. Алиев обвинил «внутренние и внешние силы», которые хотят «нанести ущерб международному имиджу Азербайджана, дискредитировать его перед парламентскими выборами и представить как нестабильное и недемократическое государство, где нарушается свобода слова и совершаются 2 теракты”. Маловероятно, что сам Алиев был вовлечен в данное убийство, и для него важно найти убийц Гусейнова и наказать их для того, чтобы его и его правительства имиджи не ухудшались. Последние 8 месяцев США пришлось убеждать Алиева в том, что Вашингтон не хочет его отставки, и в то же время быть твердыми в поддержке свободных и честных выборов. Для начала, США вместе с ЕС могут попросить Азербайджан разрешить вещание хотя бы одной независимой ТВ станции, а также проводить митинги оппозиции. В Грузии т.н. План Бейкера, запущенный Джеймсом Бейкером для своего друга Шеварнадзе и лидеров оппозиции, предоставил формат для важнейших выборов в ноябре 2003 г. Аналогичный подход может сработать и в Азербайджане. США также следует озаботиться ноябрьскими выборами в Азербайджане, т.к. если светские партии внутри и вне правительства еще больше потеряют свое влияние, то исламисты могут занять их место. Как лидер оппозиционной Партии Народного Фронта Али Каримли заявил 15 ноября 2003 г. в Никсон Центре, с запрещением оппозиционной деятельности светской политической оппозиции, исламисты становятся сильнее. По словам Каримли, “по пятницам более 3-4 тыс. человек собираются на службу в каждой мечети - в стране, где я не могу собрать на митинг 50 чел.!” Он также упомянул (и я наблюдала это во время своих недавних визитов), что исламисты набирают обороты: 1) эксплуатируя 2 Баку Сегодня, “Президент призывает к скорейшему расследованию убийства журналиста”, 3 марта 2005. 9 вопрос Карабаха, говоря, что завоеванная азербайджанская территория даже при наличии 4-х резолюций ООН по этому поводу говорит о том, что “ наши права не уважаются, т.к. мы мусульмане”; 2) подчеркивая “чрезвычайную бедность и сильное неравенство между обычным человеком и 1-2%-ой верхушкой, которая владеет всем”; 3) используя тот факт, что “похоже никто не думает” о 3 демократии в стране. Это настораживает И соседний Иран, имевший аналогичное развитие событий, приведшее к появлению Исламской Республики. IV. Турция: растущее недоверие к США После десятилетий членства в НАТО и стратегического партнерства, отношения США-Турция стали портиться с момента, когда Парламент Турции отказал в транзите войск США через Турцию в Ирак в марте 2003 г., и еще более ухудшились с разворачиванием войны в Ираке. До этого в отношениях были взлеты и падения, но сегодня уровень антиамериканизма в Турции беспрецедентен. Недавнее исследование БиБиСи показало, что ок. 82% турков негативно относятся к политике Администрации Буша и считают, что сегодняшняя Америка – одна из наибольших угроз миру. Это негодование в основном вызвано Иракской войной, против которой в Турции выступали многие. Изначально они опасались превращения соседней страны в зону этнической и религиозной войны. Обеспокоенность Турции базируется на присутствии нескольких тысяч террористов Партии освобождения Курдистана (ПОК) в Северном Ираке. США пообещали устранить террористическую угрозу ПОК в Ираке, но пока к делу не перешли. После ожесточенной гражданской войны со своим курдским населением, которая длилась 10 лет и унесла более 30.000 жизней, турки злятся на США за бездействие в отношении группы, которая уже начала террористические операции внутри Турции. И турки не понимают: почему «глобальная война с терроризмом» ведется лишь против групп, угрожающих США и не включает группы, угрожающие американским союзникам. Еще турки боятся, что курды в Ираке когда-то установят независимое государство, которое будет претендовать на включение и турецких курдов, живущих в приграничных территориях; такой ход событий мог бы снова привести к сепаратизму и нестабильности внутри Турции, что в перспективе может снова разжечь гражданскую войн у и даже подорвать территориальную целостность. Тот факт, что богатый нефтью город Киркук постепенно переходит под курдский контроль, а туркмены Киркука – т.е. их этнические собратья – подвергаются дискриминации, причиняет еще больше подозрения и недоверия к США. 3 Программное выступление в Центре Никсона, “Ставя Азербайджан на верный путь”, 15 февраля 2005. 10 Сейчас турки ассоциируют Ирак с хаосом и ущербом для своих национальных интересов, а вот США считает Ирак тестом на возможность распространения демократии и свободы в мире. Это привело многих турков ко мнению, что распространение демократии и реформ США на Ближнем Востоке – это политика экспансии, которая ослабит Турцию под прикрытием риторики о “свободы” и “справедливости”. Боясь дальнейшего хаоса и перемен у своих южных соседей, Турция даже сблизилась с Сирией и Ираном. Это часть объяснения, почему Турция не желает поддерживать инициативы США или Европы по демократизации ЧР. Многие в Турции скептически отнеслись к грузинской и украинской революциям, которые, как они считают, были разыграны США. Они боятся, что под лозунгом “демократического альянса” США создает в ЧР антироссийский альянс, который приведет к нестабильности и подорвет безопасность Турции в данном регионе. Во-вторых, когда США говорят о демократии в ЧР, то Турция интерпретирует это как военно-морское присутствие. Турция сильно настроена против любого иностранного военного присутствия в ЧР, которое, как ей кажется, будет грозить срывом Договора Монтрё от 1936 г., обозначившем Турецкие проливы международным водным путем и наделившем Турцию правом устанавливать правила безопасности. Удержание определенной юрисдикции над Босфором и Дарданеллами остается одним из высших приоритетов национальной безопасности Турции – как это было с 1453 г. Напряженность отношений США-Турция подогревается недостатком диалога. Было лишь несколько переговоров по ЧР на правительственном уровне; первые за последние несколько лет прошли лишь в последнюю неделю февраля, когда Посол Халил Акинчи, начальник управления МИД Турции по делам России, Кавказа и Центральной Азии, посетил Вашингтон. Во время своих встреч Акинчи заявил, что политика Турции в ЧР покоится на четырех столпах: “вклад в консолидированное государственное строительство; поддержка политических и экономических реформ; стимулирование интеграции стран ЧР в международное сообщество; развитие и улучшение двусторонних 4 отношений на базе равноправия, взаимного интереса и уважения суверенитета”. Поскольку это видение Турции в целом совпадает с американским, то нужно, чтобы больше переговоров велось между дипломатами, военным и гражданским обществом для того, чтобы турки видели, что их интересы совпадают. США должны понять и более глубокий психологический момент, из-за которого Турция стала сближаться с РФ. США не должны игнорировать ощущений бывших империй – Турции и России, которые все еще живут стратегическими подходами 19-20 вв. и не разделяют взглядов Буша на 4 Доклад Центра Никсона, “Турецкий взгляд на Россию и Евразию”, 25 февраля 2005. 11 продвижение демократических перемен для достижения свободы. Турция и РФ по-прежнему тоскуют о потерянных землях и боятся оказаться во враждебном окружении Запада. Обе страны колеблются между ощущениями опасности от спада их влияния на глобальную политику и чувством своей стратегической непреходящей важности для Евразии. Обе страны в разной степени возмущены растущим присутствием США на Кавказе и в Центральной Азии, где они имеют исторические, этнические и религиозные узы и чувство главенства. Последнее, что они хотели бы увидеть, так это приход США в ЧР, который Турция и РФ воспринимают как “зону своего особого влияния” и главенства. В конце концов, обе страны предпочитают статус-кво во внешней политике и противятся изменениям в ЧР – в основном из-за того, что ранее они приводили к потере территории или влияния. Сегодня Турции как никогда нужен тщательно взвешенный сигнал о том, что Вашингтон ценит важность Анкары, ищет партнерства, но стратегическая важность Турции не защитит ее от последствий неадекватного поведения. Турция должна понять, что ее и американские интересы в ЧР совпадают в рамках общих ценностей, но бесконтрольный рост антиамериканизма не приемлем. Он вырос во многих странах с началом войны в Ираке, но тон и глубина негодования в Турции – это результат ряда других факторов, которые создали настоящую бурю. Фактически, сегодня турецкие светские военные, исламисты, левые и националисты (т.е. часто противоположные силы) объединились в противостоянии США. Почему? Быть может лучший пример понимания происходящего виден из анализа бестселлера, продающегося сегодня в Турции – «Железный шторм». Хоть это и выдумка, но используются настоящие имена руководителей правительств Турции и США в контексте реальных событий. Железный шторм повествует о войне США против Турции в 2007 г. в рамках операции “Севрский фарфор” в свете неприятного для Турции соглашения от конца I Мировой войны, содержащего надежду Запада на устранение Османской империи. В книге опять показаны армяне, греки и курды как 5-я колонна Турции, которую Запад может использовать для дестабилизации Турции. Операция США против Турции начинается со входом турецких военных в Северный Ирак, а после нападений в Киркуке против некурдов, т.е. туркмен, она резко усиливается. США дипломатически не против турецкого шага, т.к. они заняты подготовкой к удару по Сирии. Но США какое-то время ведут психологическую кампанию против Турции, показывая ее агрессором, хотя сами США и развязывают жестокую войну с ней. Интересно заметить, что книга четко говорит о том, что к 2007 г. Николас Саркозы становится Президентом Франции, и вскоре ЕС прекращает переговоры с Турцией, отдаляя ее от Запада. Правительство Турции отзывает своего Посла из США вследствие резолюции по армянскому геноциду, принятой Конгрессом. Частью антитурецкой 12 кампании стало и то, что США стали негативно трактовать действия турок на Кипре. Пока многие в США видят эти сценарии нереальными или маловероятными, турецкому обществу они видятся вполне реальными. И хоть книга опубликована лишь несколько месяцев назад, в США уже прошло несколько ТВ шоу, где турки показаны террористами, что было воспринято признаком психологической операции против Турции. Лишь несколько дней назад Саркозы – наиболее вероятный кандидат на президентство во Франции – получил шквал аплодисментов за тезис о непринятии Турции в ЕС. Список можно продолжить. В книге даны еще две причины начала войны США с Турцией. Первая – это “освобождение Стамбула от 500-летней турецкой оккупации” и постройка евангелистской церкви – самой большой в городе. На секретной встрече в Ватикане под названием “Новая Византия” церковь решает снова ввести в христианство Анатолию, которая полна христианских святынь. Опять же, вроде эта теория звучит почти безумно, но многие турки не понимают роли евангелистской церкви в политике США и боятся, что Президент Буш был серьезен, объявив о начале нового крестового похода после 11 сентября 2001 г. К тому же, давление в рамках реформы ЕС по свободе религии воспринимается в Турции как путь к ее «христианизации». В результате, те в Турции, кто развивал межконфессиональный диалог, были обвинены в служении интересам США и Запада, но не Турции. (Конечно, это очень плохо, т.к. турецкие умеренные традиции и давняя история межконфессиональной терпимости – лучшее противоядие против радикализма, доминирующего во многих мусульманских обществах). Вторая причина нападения США, по книге, – это желание США избежать зависимости от ближневосточной нефти и развивать новые источники энергоресурсов. Турция имеет крупные залежи буры, урана и тория; она имеет монополию на буру, которая в основном используется в космической и оружейной технологиях и, потому, является стратегическим минералом. В то время, как мало кто в США знает об этих залежах, многие в Турции еще за несколько лет до выхода книги опасались, что когда-нибудь США нападут с целью отобрать эти залежи. И неудивительно, что в конце книги Россия и Германия помогают Турции, принимая общую дипломатическую позицию против США – просто из-за нежелания контроля США над этими залежами и достижения еще большей мощи. В книге, военно-политические лидеры Турции дивятся: как и почему США могут атаковать Турцию после 10-тий партнерства. Турецкий премьер Речеп Тайып Эрдоган и другие часто с трудом осознают, что США действительно нападают на Турцию. В нескольких местах книги сказано: “Долгое время витали слухи о планах США по Турции. Многие игнорировали их как выдумку и 13 безумие”; очевидно, что эта риторика призвана сделать рассказ еще более вероятным. Я много говорила о Железном шторме, т.к. важно понять сегодняшний менталитет турков. Что будут делать США, когда много турок прочтут книгу и статьи в прессе, и, ударив по самым уязвленным местам турецкой психики, у них возникнут опасность и страх от намерений США? Средний турок с трудом отделит факты от выдумки, и опросы показывают, что многие считают книгу провидческой. С ходом реформ ЕС, призывающих к фундаментальным изменениям в Турции, что еще больше обостряет у многих чувства опасения и неуверенности в своем будущем, данная книга прекрасно схватывает настроения в Турции. Она еще более затуманивает факты и вымыслы на фоне нынешних разногласий в отношениях США-Турция, вкл. признание или непризнание трагических событий 1915 г. “армянским геноцидом”, неразрешенный вопрос Кипра и развитие событий в Ираке. Возвращаясь к отношениям США-Турция в свете ЧР и не только, нужно, чтобы турецкое руководство положило конец разжиганию ненависти и деструктивных спекуляций, поданных в Железном шторме. Политические лидеры Турции должны остановиться и задуматься, действительно ли они верят, что США могли бы обдумывать заморские действия, придуманные авторами Железного шторма, которые ссылаются на реальных американских лидеров и глубокие знания военных технологий США для придания авторитетности своему сочинению. Тогда лидерам Турции следует решить, должны ли они разъяснить турецкому народу, что грубая спекуляция о планах США по доминированию над Турцией далека от реальности. Возможно, именно это приведет к настоящим дебатам о будущем отношений США-Турция и ЧР. И наоборот, если политическое и военное руководство Турции будут молчать, то это тысячи турецких читателей примут за правду «книжную жвачку», что может привести к серьезному ухудшению отношений США-Турция. Есть опасность, что на пути демократических реформ для членства Турции в ЕС, снижение "священной" роли военных в политике может быть компенсировано ростом настроений против США и Запада. Есть надежда, что Турция может выйти из данного процесса значительно окрепшей, став ценным членом ЕС. В краткосрочной перспективе есть три особых шага, которые США могут предпринять для обращения вспять негативных тенденций и восстановления чувства партнерства в отношениях с Турцией. 1) Вместе с правительством Ирака, США должны найти формулу для смягчения турецкого раздражения продолжающимся присутствием ПОК в Северном Ираке. Пока вопрос ПОК не будет решен, отношения США-Турция не улучшатся, и Турция будет продолжать противиться любым инициативам по ЧР. 14 2) Учитывая превалирующее в Турции мнение, что США ведут против нее кампанию, весьма деструктивным стало бы принятие в 2005 Конгрессом США резолюции об “армянском геноциде”. В этом году отмечается 90-я годовщина трагической бойни 1915, и, конечно же, армянская диаспора хотела бы узаконить признание геноцида. Однако подобная резолюция сыграла бы прямо на руку растущему антиамериканизму и ультранационализму в Турции. Что касается ЧР, то из-за этого наверняка станет еще труднее сблизить позиции Турции и Армении. 3) США должны продолжать усиливать внимание к вопросу членства Турции в ЕС в рамках трансатлантического диалога и настаивать, чтобы Турция была заслуженно принята в ЕС. Турцию нужно заверить, что она не будет заменена Украиной; конечно туркам нужно поддерживать идущие в Украине (и Грузии) демократические реформы, но одновременно производить фундаментальные ментальные и институциональные перемены у себя. 15
