ВЫБОР ПОЛИТИКИ: СТРАТЕГИИ ИССЛЕДОВАНИЯ И РЕШЕНИЯ

ВЫБОР ПОЛИТИКИ: СТРАТЕГИИ ИССЛЕДОВАНИЯ И РЕШЕНИЯ
Выбор политики подразумевает, что Вы обладаете как нормативными стандартами, так и
эмпирическими суждениями. Поскольку, когда Вы выбираете политику, Вы стремитесь двигаться
к некоторой цели, которая, по Вашему мнению, является желательной, и поэтому Вы вынуждены
строить суждения о возможных способах достижения этой цели и насколько легким или трудным
каждый из этих способов может оказаться. Хорошая политика это путь к наилучшей ситуации,
которую Вы можете достичь, за ту цену, которую, Вы считаете, стоит заплатить.
По причинам, описанным в предыдущих главах, действие проведения политики, особенно важной
политики, почти всегда окружается облаком неуверенности. Мы неуверенны относительно
вопросов факта: если мы выбираем X, что он фактически будет делать при исполнении служебных
обязанностей? Будет ли предпочитаемая мной политика, более вероятно достигнута третьей
партией, или одной из основных партий? Преуспеет ли предпочитаемое мной общество при
увеличении степени участия в политике? Если так, что я могу сделать, чтобы расширить участие?
Повлечет ли одобряемое мной использование насилия в определенных случаях, существенное
увеличение возможности репрессивной реакции?
Мы зачастую неуверенны, также, относительно вопросов ценности: Должен ли я поддержать
больший локальный контроль, который я одобряю, если это препятствует другой моей цели,
заключающейся в расовой интеграции? Находит ли принудительное насилие, которое я
расцениваю как зло по существу, оправдание в Американской Революции или Гражданской
Войне? Если да, то не допускаю ли я принудительного насилия другими? Если и так, то при каких
обстоятельствах?
Когда, если вообще когда-либо, нетерпимость к мнению или пропаганде, оправдывается в
демократии?
Неуверенность в ответах на подобные вопросы, которых тысячи, кажется свойственна
политической жизни. Какие стратегии исследования помогают улучшить качество политических
решений при неизбежной неуверенности?
СТРАТЕГИИ ЧИСТОЙ НАУКИ
Долгое время существует очевидно неудержимая надежда среди студентов политики, что выбор
среди различных политических альтернатив может быть основан на чистой науке политики.
Раньше, эта чистая наука должна была включать не только фактические или эмпирические
элементы, как в физике или химии, но и нормативные или оценочные элементы. Однако, в этом
столетии, в связи с тем, что термин "наука" стал все более и более подразумевать эмпирическую
науку, стремление к чистой науке политики, стало подразумевать эмпирическую науку политики.
Согласно этому представлению, эмпирическая наука политики должна концентрироваться
исключительно на обоснованности фактических или эмпирических элементов. Безусловно, это
знание применилось бы на практике; но обоснованность ситуаций, целей, или ценностей, искомая
в действительности, также, лежала бы вне области чистой науки.
Некоторые приверженцы чистой науки политики разделяют убеждения некоторых позитивистов,
упомянутых в предыдущей главе, в том что, хотя существуют научные процедуры чтобы
установить объективную обоснованность эмпирических суждений, не существует процедур для
определения объективной правдивости или ошибочности утверждения, определяющего, что чтолибо является хорошим или ценным. Но идея чистой науки политики не обязательно встречает
оппозицию тех, кто полагает, что достижение объективных стандартов ценности является
1
возможным. В конце концов, тот, кто верит в ценность здоровья, вероятно хотел бы, чтобы врач
мог использовать эмпирическую науку медицины, при лечении больного пациента. Также, тот, кто
верит, что некоторая форма равенства, например, является объективно лучшей, чем неравенство,
мог бы защищать эмпирическую науку политики, которая, среди других вещей, предоставляет
надежное научное знание об условиях, которые содействуют или препятствует достижению этого
равенства.
Является ли чистая наука политики, возможной или желательной? Как и все другие вопросы,
затронутые в этой главе, этот вопрос также решительно оспаривается. Недостаток места не
позволяет нам исследовать основные проблемы здесь. Тем не менее, чтобы проиллюстрировать
сложности аргумента, может быть полезным взглянуть на некоторые из проблем.
Могут ли Политические Явления, Быть Измерены?
Как известно, открытиям в естественных науках очень помогли возможности измерения. Естество,
как было сказано, любит количество. Одним из основных предметов спора является степень с
которой обоснованные и надежные меры, сопоставимые с теми, которые используются в
естественных науках, могут быть разработаны для политических явлений.
В политике как и везде, способность измерять различия является огромным и очевидным
преимуществом. Предположим, что кто-то мучается вопросом, какая политическая система лучше.
В этом случае он бы захотел узнать, в чем разница того, является ли система коллегиальным
правлением или одной из многих альтернатив коллегиальному правлению.
Рассмотрим знакомый способ анализа опыта, представленный на Рис. 11-1. Парадигма банальна не
только в естественных науках, в медицине, и в социальных и поведенческих науках, но также и в
каждодневной жизни. В Главе 5, мы применили это к политическим системам; мы также можем
применить это и к политической оценке. Предположим, например, что различия в "принуждении",
"конфликте", или "личной свободе" считаются важными. В этом случае, мы захотим узнать, имеют
ли различия в характеристиках политических систем (II) последствия для "принуждения",
"конфликта", или "личной свободы" (I). Если имеют, то мы также возможно захотим знать, какие
условия (III), вероятно, вызовут или предотвратят развитие системы "увеличенной свободы",
системы "минимального принуждения", или системы "мирного урегулирования”. Этот вид
размышления называется причинный анализ, и является попыткой понять причины. В политике,
как и в медицине, необходимо понять причины чтобы достигнуть желаемых результатов, таких как
увеличенная свобода, большее равенство, большая безопасность, меньше принуждения, больший
социальный мир, или других целей.
Но как мы можем выяснять то, какие изменения в условиях (III) производят изменения в системах
(II), которые в свою очередь ведут к различиям в последствиях (I)? По самоочевидным причинам,
политика в значительной степени исключает возможность экспериментирования в буквальном
смысле этого слова. Однако, к счастью, хорошие логические приближения к экспериментированию
могут быть сделаны, путем применения довольно мощных количественных методов – при условии,
что данные выражены в количественной форме. Одним из последних новшеств в политическом
анализе является то, что как причина, так и эффект множества данных является решительной
попыткой разработать способы измерения политического явления,
предоставляющие
количественные и не только количественные данные, опирающиеся на существенные различия.
Некоторый давний скептицизм о количественных данных являлся следствием довольно
упрощенных идей об измерении. Большинство людей думает об "измерении" только как, о том что
специалисты по измерениям называют интервальными мерами, типа тех, которые используются
для высоты, веса, населения, площади, и т.п. Хотя интервальные меры используются для
2
некоторых явлений, относящихся к различиям в политических систем – например, процент
присутствия избирателя в выборах - большинство политических явлений подчиненны в лучшем
случае только порядковой мере, то есть ранжируются как "больше", "равно", или "меньше". К
счастью, ранжированное или порядковое измерение также позволяет использование мощных
количественных методов на данных.
Одно преимущество количественных данных, состоит в том, что они существенно облегчают
причинный анализ. Второе преимущество состоит в том, что количественные данные могут быть
гораздо более эффективно проанализированы, чем качественные данные, особенно при помощи
компьютеров. Таким образом, количественные методы предлагают возможный способ справиться
с наплавом данных о политических системах, в которых мы можем утонуть. Хотя перспектива
того, что количественные методы когда-либо полностью заменят более знакомые методы
качественного анализа, невелика, не остается сомнений, что в будущем, в политическом анализе
будет использоваться гораздо большее количественных данных и методов, чем в прошлом.
Когда Различие "Делает Различие"?
Когда различие незначительно, а когда оно имеет значение? Чтобы ответить на этот вопрос
необходимо опять вернуться к отправной точке: различие имеет значение, если Вы считаете, что
оно прямо или косвенно ведет к достаточно большим последствиям для Ваших ценностей.
Достаточно большим для чего? Достаточно большим, чтобы иметь значение.
В политическом противоречии не всегда возможно выйти из этого замкнутого круга. То, что
кажется важным для одного наблюдателя, иногда кажется абсолютно незначительным для другого.
Если разногласие относительно того, является ли различие незначительным или важным, не всегда
может быть улажено, такого рода спор иногда может пройти с пользой. В реальности, многие люди
разделяют однотипные взгляды об относительной важности некоторых различий. Кроме того,
решение, удовлетворительное для всех может иногда быть достигнуто путем анализа, который
принимает во внимание, все различия являющиеся существенными. Объяснение того, почему
различные современные общества разрабатывают такие различные политические системы, как
коллегиальные правления, конкурентные олигархии, консервативные авторитарные режимы, и
современные диктатуры могло бы пригодиться сторонникам каждого из типов систем. Эти
соображения помогают сделать очевидный, но немаловажный вывод: относительно любой
характеристики, являющейся предметом различия между политическими системами, чем большее
количество различий, анализ может описать, тем более полезным или "мощным" является анализ.
Все же остается вопрос, могут ли "важные" различия в политических явлениях быть измерены
адекватно. Ясно, что полезность науки политики сильно зависит от ответа на этот вопрос. Для
получения ответа, читатель, возможно, захочет поразмышлять над информацией, изложенной в
нескольких предыдущих главах этой книги, особенно в главах 6 и 7. Всего несколько десятилетий
назад, попытки сравнения стран мира по степени демократии, или коллегиального правления было
бы расценено политическими учеными, как абсурд. Многие все еще так расценивают это именно
так; но увеличивающееся меньшинство доказывает, что даже недостаточные количественные
данные являются полезным дополнением к качественным суждениям, которые зачастую
полагаются на высоко импрессионистских фактах.
Тем не менее, было бы преждевременным, заключить, что Вы скоро сможете делать политический
выбор на фактических оценках столь же твердых, как в естественных науках или инженерном
искусстве. Кажется, нет никакого удовлетворительного способа предсказать степень в которой
фактическое знание, требуемое для политического выбора, увеличится. Разумно догадаться, что
поток данных, в настоящее время нахлынувший на нас, через некоторое время будет встречен
3
увеличением в области проверенных гипотез и теорий. Но история естественных наук говорит о
том, что большее количество данных, не ведет автоматически к открытию естественных
закономерностей.
Даже согласно высоко оптимистическим предположениям о степени увеличения в нашем
фактическом знании, весьма очевидно то, что в настоящее время и в ближайшем будущем очень
многие политические выборы окружены облаком неуверенности. По сравнению с естественными
науками, медициной, или инженерным искусством, в которых суждения о ценности, моральном
качестве, или совершенстве различных альтернатив обычно отсутствуют или являются
относительно простыми, в политике моральные суждения являются проникающими, мощными, и
сложными. Относительная важность "факта", как мы видим, зависит от стандарта ценности
каждого конкретного лица.
ЦЕЛОСТНЫЕ СТРАТЕГИИ
Так как политические выборы обычно окружены неуверенностью, некоторые студенты принятия
решения пробовали разрабатывать стратегии, реалистично приспособленные к ситуациям
ограниченного знания. Их подход, может быть определен наилучшим образом, как реакция на
стратегии совершенной рациональности, иногда называемые синоптическими или целостными
подходами, которые подчеркивают желательность полного поиска рационального ответа, перед
тем как сделать выбор. То, что, иногда считается, идеальной стратегией совершенной
рациональности, было описано следующим образом:
1. Столкнулись с данной проблемой,
2. рациональный человек сначала определяет свои цели, ценности, или задачи, и затем ранжирует
либо организовывает их в своем сознании каким-либо другим образом;
3. затем он составляет список всевозможных способов или политических направлений, важных для
достижения его цели
4. и исследует все важные последствия, которые могут произойти в результате каждой из
альтернативных политических направлений.
5. теперь он имеет возможность сравнить последствия каждой политики с целями
6. И так выбирает политику с последствиями, наиболее близко соответствующими его целям.
Этот вид стратегии имеет большую привлекательность - теоретически. Все же практически - это
едва ли больше, чем определение совершенной рациональности; а совершенная рациональность
была недосягаема, в политике как и где бы то ни было. Практически, человек вероятно никогда не
имеет возможности приобрести все знания, которые ему необходимы для абсолютно
рационального решения относительно существенных политических вопросов.
Даже если на практике синоптическую или целостную стратегию невозможно использовать на
практике, - не является ли она идеальной стратегией? Даже если мы знаем, что не достигнем
совершенной рациональности, не предлагает ли синоптическая стратегия нам модель, к которой
мы должны стремиться? Хотя напрашивается и является наиболее вероятным утвердительный
ответ, в последние годы критики утверждают, что синоптическая модель вводит в глубокое
заблуждение. Не смотря на то, что она, возможно, дает определение совершенной рациональности,
как модель для принятия решения она вообще бесполезна или даже вредна.
Критики синоптической модели утверждают, что на практике, люди, принимающие решения, едва
ли следуют шагам, представленным выше. Из-за ограничений в наших знаниях, решения
принимаются, и должны приниматься в неопределенности. Если бы мы откладывали решения, до
4
тех пор, пока не приблизимся к совершенной рациональности, мы бы никогда не принимали
решений.
СТРАТЕГИИ ОГРАНИЧЕННОЙ РАЦИОНАЛЬНОСТИ
Практически, Вы можете справиться с неопределенностью несколькими возможными способами.
Вы можете находить удовлетворительные, скорее чем совершенные, решения проблем. Вы можете
принять предварительное решение и посмотреть, что получится. Вы можете воспользоваться
преимуществом обратной связи, или информации, созданной самим первоначальным решением. В
результате обратной связи, Вы можете сменить ваши цели, даже очень важные цели. Обычно вы,
также, можете предположить, что решение, которое Вы примите – это бесконечный ряд шагов, и
поэтому, ваши ошибки могут быть исправлены по мере продолжения. Таким образом, Вы можете
часто применять стратегию “Увеличения”: Начиная с существующего положения дел, о которых
имеется большая часть информации, Вы можете делать маленькие или увеличивающиеся
изменения в желаемом направлении и затем смотреть, каковыми должны быть следующие шаги.
Вы можете продолжать делать увеличивающиеся изменения бесконечно. Ряд увеличивающихся
изменений может, в свое время, составить в целом глубокое преобразование: Если Вы
увеличиваете что-либо по 5 процентов в год, Вы удвоите это через четырнадцать лет.
Стратегии, которые стремятся к совершенной рациональности, привлекательны, но они
представляются фактически невыполнимыми. Стратегии, которые стремятся к ограниченной
рациональности, кажутся так или иначе менее "рациональными", но все же в большинстве
ситуаций, ограниченные стратегии - это все, что у Вас или кто-либо еще будет для принятия
решений.
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ СТРАТЕГИИ
Озадаченные высокой степенью неопределенности, окружающей разработку политики
правительствами, сравнительно низким уровнем надежных знаний, на которых должны
основываться решения, и ощутимыми неудачами в политических направлениях разработанных с
применением, как с целостной стратегии, так и стратегии увеличения, некоторые политические
аналитики, стали подчеркивать возможность сокращения незнания и неопределенности при
разработке политики путем предварительного экспериментирования, или проб мелкого масштаба
перед внедрением политики.
Очевидно не все критические решения могут быть предварительно опробованы в мелком
масштабе. Иностранная политика, например, едва ли может позволить провести предварительное
экспериментирование. Эта идея также создает образы негуманных экспериментов с бессильными
жертвами, таких как заключенные, которые могут принуждаться к участию, или плохо
информированные люди, чье "согласие" получено путем манипулирования восприятием.
Сторонники эксперементализма при создании политики, однако, указывают на то, что
практически, правительства принимают решения по разнообразным вопросам с абсолютно
неадекватными знаниями о результатах, которые следует ожидать. Мало того, что внедренные
политические направления, были бы отклонены, если бы результаты были правильно предсказаны;
также отклоненные политические направления, были бы приняты, если бы результаты были лучше
поняты. Принятие или отклонение альтернативных политических направлений имеют как
благоприятные, так и неблагоприятные последствия для миллионов людей и стоят миллиарды
5
долларов как для отдельных лиц, так и для общества в целом. Таким образом, политические
решения фактически "экспериментируют" с благосостоянием и счастьем людей. Но это
экспериментирование - крупный масштаб, дорогостоящий, и удовлетворяет всем критериям
научного эксперимента, предназначенным, для получения надежных знаний. Следовательно,
зачастую, было бы более выполнимо и гораздо более разумно, предварительно использовать
мелкомасштабные, контролируемые и тщательно изученные пробы.
ПОИСК АЛЬТЕРНАТИВ
Ни одна из этих стратегий не может гарантировать, что она приведет к обнаружению лучших
доступных альтернатив. Как в искусстве, в науке, в математике, или в исследовании космоса,
открытие требует образного поиска.
Существует обязательная потребность в политическом анализе для информированного
представления; для предположения, основанного на знании, которое превосходит полученные
истины; для разработки и рассмотрения Утопий; для стремления, тщательно обдумывать
невероятные альтернативы для всех очень простых решений. Короче говоря, существует
потребность в творческом поиске, вдохновляемом догадкой, который находится где-то между
недосягаемым лучшим и посредственностью, так часто достигаемой в политических вопросах, там
где находится вселенная из лучших и худших альтернатив, каждая из которых ожидает
исследования.
6