Любое коммерческое использование настоящего текста без ведома и прямого согласия владельца авторских прав НЕ ДОПУСКАЕТСЯ. Настоящий текст был получен с официальной страницы писателя в сети Internet на сайте "Творческие Страницы Елены Фёдоровой": (С) Елена Фёдорова, 2003 г. ----------------------------------------------------------------------"МУДРАЯ КРИТИКА". 20 Февраля 2003г. Мы сидели друг против друга и улыбались. Она очень хвалила мои произведения и была рада, что я принесла ей новые для критического разбора. - Посмотрим, что у тебя тут, - она разгладила листы и углубилась в чтение. Лицо ее вдруг исказила гримаса недовольства. - Ты почему так не уважаешь читателей? - Я? - я даже поперхнулась. - Не поняла ваш упрек... - Ну вот же, - она ткнула пальцем в то место, где именно по ее мнению я не уважала читателей, и строго сказала: - Что это еще за Сена река? Читатели и без твоего напоминания знают, что Сена - это река. И уж если ты хочешь сказать про реку, то надо сказать по-русски: река Сена, а никак не наоборот. - Но ведь говорят же "Москва-река", - робко возразила я. - "Москва-река" говорить можно, а "Сена-река" - нельзя. - Почему? - удивилась я новым правилам русского языка. - Потому что есть город Москва и есть река Москва. И вот чтобы не вышло путаницы, принято говорить Москва-река, если речь идет о реке. А Сена - река и есть и напоминать о том, что она река, просто не прилично. Что, съела? - она провела жирную черту по той строке, где было про реку Сену. - Идем дальше. "Так хочется всем признаваться в любви"...Ты считаешь, что все читатели озабоченные? Или это ты собираешься всем подряд в любви признаваться? - Ну... - я как могла попыталась объяснить, что в Нотердам де Пари такая необыкновенная атмосфера, что воздух там пронизан любовью, что у всех возникают возвышенные чувства. А уж если звучит орган, то... - Все равно не убедительно, - буркнула она, уткнувшись в рукопись. Читатели должны все понимать без объяснений. Прочел, и все ясно, как дважды два. А ты мне каждую строчку объясняешь. Так, это еще что такое? - брови ее взлетели вверх, а уголки губ поползли вниз. - "Вместо Бастилии с факелом ангел", кто так пишет? Надо говорить "Ангел с факелом", а не наоборот. - Я понимаю, что ты в угоду рифме так фразу перековеркала. Но этого делать категорически нельзя! Запомни, моя дорогая, рифму надо чувствовать, а делать глупости ей в угоду нельзя ни в коем случае! Ты всегда должна помнить о читателях... Она очень долго объясняла мне, как именно я должна ценить читателей, что я ни в коем случае не должна подражать Марине Цветаевой, которая писала стихи, понятные только ей, не утруждая себя мыслями о читателях. Потом мой мудрый критик долго проверял, рифмуются ли у меня строфы первая с третьей, а вторая с четвертой. Появление пятой строфы ее вообще привело в бешенство. Я спокойно выслушала, промолчав про пятистопный ямб. - А почему ты решила написать вино из Прованс? Надо писать из ПровансА, - она приписала громадную букву "А" в конце слова. - Но это неверно, - улыбнулась я. - Слова "Прованс" и "Канн" не склоняются. Это мы русские говорим "Канны", а ... - Вот именно, что мы русские, поэтому должны говорить по-русски! Из ПровансА и КаннЫ! И не спорь со мной. Я и не собиралась спорить. Огромный комок подкатил к горлу, перекрыв словесный поток. Мне стало стыдно за то, что я такая безграмотная, что совсем не уважаю читателей, что пишу плохие, ужасные стихи, которые и показывать-то никому нельзя. - Так, - весело сказал мой критик, потирая руки. Меня спас звонок в дверь. Пришли ее мужчины, которых надо было срочно кормить. На прощание мы расцеловались. Дома я черкала и перечеркивала свои стихи, чтобы угодить моему критику. Гора листов в корзине для мусора росла просто на глазах. Но беда состояла в том, что я неизменно возвращалась к первому варианту. Я провела бессонную ночь, а вечером читала на концерте свои возмутительные стихи, в которых я просто не уважала ни одного слушателя. У меня тряслись колени, кончики пальцев холодели, голос дрожал. Публика очень долго не отпускала меня со сцены, выкрикивая "Браво!" - Замечательные стихи! - пожал мне руку мой мудрый критик. - Вот видишь, что значит критика! Чуть подправила, чуть подчистила и сразу успех. - Она крепко прижала меня к себе и, как бы, между прочим, спросила: - Кстати, ты проверила, все ли у тебя в порядке с рифмой? Строгая РИФМА поднялась во весь рост и занесла надо мной карающий топор. Моя хрупкая Лира вздрогнула, издав такой звук, словно у нее сразу лопнули все струны, и надолго замолчала. - Твоя беда в том, что ты не умеешь правильно реагировать на мудрую критику. Ты не должна идти на поводу у публики. Ты должна прислушиваться к мнению профессионалов. Только они смогут указать тебе на все твои промахи. Запомни, мудрая критика нужна, чтобы ты не зазнавалась, - зазвучало эхом со всех сторон.