Проблема использования административного ресурса

Денис ПАРАМОНОВ,
Валентин КИРИЧЕНКО
АДМИНИСТРАТИВНЫЙ РЕСУРС
В ИЗБИРАТЕЛЬНЫХ КАМПАНИЯХ
Серия «О выборах - без дураков»: Научная монография. - Ростов н/Д, 2003. - 80 с.
УДК 324
ББК 66.3 (2Рос) 68
АВТОРСКАЯ АННОТАЦИЯ
Вы хотите знать, что такое административный ресурс? Вам интересно, какова
природа административного ресурса и методы его реализации? Вы хотите побеждать на
выборах и поэтому стремитесь узнать, как бороться с административным ресурсом?
Если Вас интересуют эти вопросы, значит, Вы держите в руках нужную Вам книгу.
«Административный ресурс в избирательных кампаниях» - вторая книга из серии «О
выборах - без дураков», изданная под эгидой экспертного агентства Beruf, в которой
авторы продолжают разговор об обратной, зачастую стыдливо обходимой стороне
избирательных кампаний.
Книга «Административный ресурс в избирательных кампаниях» познакомит
читателя не только с философскими и социальными основами возникновения и
существования административного ресурса, но и с некоторыми технологиями
применения административного ресурса на выборах. Авторы предлагают достаточно
широкий спектр понимания стилей и моделей применения административного ресурса, а
также приглашают читателя к разговору о природе противоречий административного
ресурса и его столкновения с национальными и корпоративными ресурсами на выборах.
Здесь представлены не только методы осуществления административного ресурса с
точки зрения его соответствия современности, но и прогноз жизнеспособности
применения административного ресурса в избирательных кампаниях.
На страницах монографии читатель найдет наиболее эффективные и практичные
советы по борьбе с административным ресурсом, методы его нейтрализации и
блокировки.
Книга может представлять интерес как для специалистов, так и для кандидатов,
журналистов, представителей администраций.
ISBN 5-7051-0099-Х
© Д. Парамонов, В.Кириченко, 2003. Ссылки при цитировании обязательны
СОДЕРЖАНИЕ
Предисловие ......................................................................................................................... 2
I. Введение. Административный ресурс и фальсификации. Уточнение понятия
административного ресурса ………………………………………………………………
3
1. Административный ресурс и фальсификации...................................................................... 3
2. Субъекты административного ресурса ............................................................................... 5
3. Административный ресурс и власть ................................................................................ 5
4. Циклы жизни административного ресурса ..................................................................... 7
5. Административный ресурс и PR ........................................................................................ 8
II. Стили и модели административного ресурса ......................................................... 9
1. Риски применения административного ресурса ............................................................... 9
2. Три стиля административного ресурса ............................................................................. 10
3. Смешение стилей административного ресурса .............................................................. 11
4. Модели избирательных кампаний, используемые субъектами АР ................................... 11
III. Методы и технологии административного ресурса ................................................. 12
1
1.
2.
3.
4.
Методы работы в нокаутирующем стиле........................................................................... 12
Методы работы в силовом стиле ..................................................................................... 16
Методы, применяемые в игровом стиле АР ...................................................................... 21
Администрация Президента как трансформатор стилей АР . …………………………….. 23
IV. Обратная сторона выборов. Борьба за голоса или административный ресурс? 24
1. Выборы как борьба за административный ресурс ........................................................... 24
2. Избирательная кампания, направленная на перехват АР ……………………………… … 25
3. Избирательная кампания, направленная на блокирование АР ………………………… ... 27
4. Избирательная кампания, направленная на противодействие АР ………………………
29
V. Системы, конкурирующие с АР на выборах ............................................................ 32
1. Современные проблемы АР...............................................................................................32
2. Корпорации - стадии участия в перехвате АР ................................................................ 32
3. Корпорации - новые политические проблемы .................................................................34
4. Системы государственных служб безопасности ............................................................35
5. Национальное влияние - основные характеристики ………………………………………. 36
6. Национальное влияние: блокировка АР и экспансия .....................................................37
7. Последствия совмещения национального и корпоративного ресурсов ………………….. 38
VI. Заключение
.................................................................................................... 39
ПРЕДИСЛОВИЕ
Что такое административный ресурс и как с ним бороться
Проблема использования административного ресурса на выборах обсуждается в средствах массовой
информации достаточно давно. Читателям именно благодаря публикациям СМИ стали хорошо известны
скандалы, связанные с избранием республиканских "ханов" или областных «баронов*. Однако саму проблему, помимо этнологических зарисовок журналистов, никто из серьезных политологов и аналитиков не
обсуждал. Тем более что в случае, например, с Рахмоновым или Илюмжиновым можно говорить скорее не об
административном ресурсе, а об использовании традиционных технологий российской власти или о методах
"восточных деспотий". Различие традиционных технологий и административного ресурса в этой работе мы и
постараемся показать.
Несмотря на все попытки СМИ и законодательства о выборах придать административному ресурсу
статус нарушений избирательного законодательства, тема административного ресурса, как бы это ни
выглядело парадоксальным, на сегодняшний день является самой закрытой. До сих пор никто так и не смог
не только представить ясную панораму использования административного ресурса на выборах, не говоря
уже о том, чтобы попытаться теоретически осмыслить механизм реализации административного ресурса,
но и дать более-менее четкое определение, а тем более попытаться классифицировать «административные
методы» проведения выборов.
Существующие определения административного ресурса чаще всего исчерпываются набором
расплывчатых характеристик его применения:
участие в избирательной кампании государственных и муниципальных чиновников на стороне одного из
кандидатов; принуждение предпринимателей, руководителей предприятий и учреждений к перечислению
определенных денежных сумм как в различные благотворительные фонды, так и напрямую в
избирательный фонд кандидата - введение своеобразного «налога» на выборы;
препятствие регистрации неугодных кандидатов путем давления на них или их бизнес, семью;
формирование списков кандидатов, поддерживаемых исполнительной властью;
подключение информационного ресурса и замалчивание неугодных кандидатов;
обыски и спецмероприятия правоохранительных органов в избирательных штабах, СМИ;
избиркомовские и судебные мероприятия по снятию неугодных кандидатов;
«сумма против парашютистов» - власть на местах доходчиво объясняет членам избиркома, что
«они могут избрать кого угодно, но им здесь житьдальше».
Каждый год перед глазами избирателей разворачивается театр «администрирования» выборов,
становящийся все более и более привычным Dasein, неотъемлемой частью природы российской власти,
перманентно входящий в российскую повседневность. От выборов к выборам избиратели видят все или почти
все вышеприведенные характеристики применения административного ресурса. Однако к пониманию
«технологичности» применения административного ресурса, а тем более определению его сущности это не
приводит. До сих пор системное использование административного ресурса на выборах представляется
сложным.
Читатели настоящей работы вряд ли получат еще где-нибудь информацию по этому вопросу.
2
Негласная этика российской бюрократии не позволяет чиновнику распространяться о методах
«приручения» избирателей, а сама реализация административных методов - скучная, монотонная
деятельность, не то что не предполагающая никакой информативности - напрочь отрицающая всякую
социальную активность. Круговая порука на всех уровнях властных структур - вот основа, базис
построения административного ресурса, что, безусловно, роднит его с мафиозными группами, кланами,
тоталитарными сектами. При этом административный ресурс есть своеобразная реакция элит на неопределенность своего будущего. Административный ресурс - негласный договор элитных группировок
между собой, жертвующих часть своих прав и интересов в пользу администрации в обмен на
предсказуемость и стабильность политических и экономических правил игры. В такой парадигме
административный ресурс является некой конвенцией, своеобразной формой «общественного договора»
элит перед непонятным и непредсказуемым фантомом электоральной неуправляемости.
Сегодня в обществе сплошь и рядом слышны разговоры о том, что выборы выигрывает совсем не
тот, кто знает самые хитрые предвыборные технологии. Побеждает тот, кто наиболее «договороспособен»,
а значит, может замкнуть на себя интересы большинства заинтересованных элит и согласовать их с
интересами бюрократии. Для многих представителей современного российского бизнеса это стало
аксиомой. Львиная доля избирательных бюджетов тратится задолго до самой избирательной кампании на
взятки и подкуп чиновников. Ушлые «переговорщики» и «посредники» ищут любую возможность
согласовать кандидата, появляясь на любом мало-мальски значимом для элит мероприятии. Службы
безопасности корпораций разбиваются в лепешку в поисках необходимых аргументов для наиболее
несговорчивых чиновников, партнеров по бизнесу и конкурентов. Именно на этом этапе происходят торги
за будущее перераспределение собственности, статусов, влияния и саму власть. Каждый ищет наиболее
безопасные и наиболее эффективные методы переговоров. Все заинтересованы в жестко прогарантированных договоренностях, таким гарантом чаще всего и выступает первое лицо администрации потенциальный носитель административного ресурса.
На этапе согласования он тоже вступает в своеобразный торг с потенциальными кандидатами и их
инвесторами, в процессе которого формируются не только списки согласованных кандидатов, но и неформальный
избирательный фонд такого списка, или «черная предвыборная касса». В таком случае администрация выступает
не только в качестве некоего гаранта договоренностей по согласованию кандидата, но и в роли подрядчика по
проведению списка кандидатов во власть. Иными словами, администрация превращается в мегамашину по
проведению кандидатов во власть, тем самым непосредственно участвуя в избирательной кампании.
Сегодня достаточно большое количество избирательных кампаний строится именно по такому
принципу договоренностей. У многих кандидатов вообще сложилось мнение о том, что вся избирательная
кампания, т.е. выдвижение, регистрация и собственно предвыборная агитация, - это умение договориться о
поддержке не только с администрацией и чиновниками, но и со значимыми персонами, кланами и группами
элит. В таком представлении борьба идет не за голоса избирателей, а за поддержку кандидата элитой и
администрацией. На каком-то этапе происходит своеобразная подмена понятий самих выборов, постепенно
превращающихся в праймериз. Если глава такого-то района поддержал кандидата, соответственно и все
жители этого района проголосуют за кандидата, если председатель колхоза тоже за кандидата, то и все
работники проголосуют «как надо». Это, конечно, далеко не так. Но такое представление не только
существует в современной российской политике, но и активно культивируется представителями
администрации и избирательных комиссий. Поразительно, что нацеленные на власть, ее реформирование и
обновление кандидаты стараются заручиться ее поддержкой именно на выборах - на «первом шаге»
обновления власти, - укрепляя и поддерживая ее сущностные характеристики.
Этой работой мы постараемся показать природу административного ресурса, объективно оценить его
значение на выборах, а значит, и определить его границу, предел, а также попробуем вскрыть технологию
реализации и функционирования административного ресурса и приведем несколько, с нашей точки зрения,
эффективных методов борьбы с ним. В любом случае для людей, участвующих и делающих современную
российскую политику, эта работа может оказаться далеко не безынтересной.
ВВЕДЕНИЕ.
I. Административный ресурс в фальсификации. Уточнение понятия
административного ресурса
1. Административный ресурс и фальсификации
Административный ресурс (далее - АР) - настоящий демон избирательных кампаний. Практически каждую
вторую «незапланированную» победу объясняют применением АР. Толкуют АР довольно широко, выделяя
специфические способы ведения предвыборной кампании, давления на оппонентов, элементарную коррупцию и
фальсификации результатов голосования. На наш взгляд, последнее вряд ли справедливо. Скорее наоборот:
фальсификации результатов голосования могло бы не быть в случае грамотного применения АР во время кампаний. Зачем фальсифицировать, если можно просто «задавить», отменить регистрацию и т.д. Другими словами, АР
и фальсификация - очень похожие внешне, но совершенно разные стратегии «делания выборов». Не только в
силу «идеологического обоснования» (см. Кириченко В., Парамонов Д. «Методы фальсификации выборов»,
2003 г.), но и за счет различного понимания сущности власти, выборов, человека в конечном счете. Часто, «паразитируя» на одних и тех же элементах власти, как фальсификации, так и АР предъявляют к ней совершенно
разные стандарты и требования. Наконец, в каждом из этих фундаментальных направлений существует своя
3
эстетика, свой неповторимый стиль.
Попытаемся понять человека, проигравшего в результате фальсификации (или обосновывающего этим свой
проигрыш). До дня голосования он - небезуспешно - играл в выборы по предложенным правилам. У него была
иллюзия возможного выигрыша: работа власти, избиркома, оппонентов напоминала состязание, соревнование. Во
время своей предвыборной кампании он проникся духом «спортивного» происхождения государства, оперируя
сложившимися представлениями о «духе соревнования», конкуренции, мастерстве, победе, успехе. В итоге, в результате фальсификации, доказать которую неспециалисту чрезвычайно трудно, участник предвыборной гонки
испытывает полное разочарование в подобных принципах и демократии вообще. Особенно тяжело
фальсификацию переживают кандидаты от бизнеса - «выиграв» у жизни, они проигрывают на выборах. Чуть
позднее, внимательно проанализировав свою избирательную кампанию, политик-бизнесмен понимает, что
подготовка к фальсификации шла достаточно долго: негласно, исподволь работала целая «машина
фальсификации», а его все это время держали «за дурака». Что-то мешало ему видеть готовящийся «вброс», он не
замечал признаков нечестной игры, не верил в ее существование. А если видел, то обманулся: элементы подготовки
фальсификации часто путают с запуском АР - похожие движения, активность власти и т.д. Кандидат и предвыборный
штаб напрягаются. Но ничего не происходит, никто на кандидатов не давит, закон особо не нарушает. «Быть может,
власть раздумала применять АР, глядя на потенциал и добродетели одного из кандидатов?» - думает он. И жестоко
обманывается второй раз.
Применение АР и фальсификаций, схожих по своей общей направленности действия, порождает
совершенно разное отношение к выборам и к власти. Прочувствовавшие на свое шкуре одно из этих
направлений, политики долго не могут справиться с их травмирующими последствиями.
Фальсификация как бы изнутри подрывает веру человека в выборы и редко кто, обжегшись на ней,
захочет баллотироваться снова.
Ничего подобного не происходит с человеком, проигравшим в результате применения АР. Закаленные
бойцы с АР твердо уверены в своих силах. Все было так, как и предполагалось. Несколько параноидальные
подозрения относительно власти подтвердились - машина государственных репрессий не изменилась. Проигравший кандидат даже обрел целостность собственной личности, увидел в социуме свое альтер-эго, поправил
психическое здоровье. АР подтверждает традиционный стоицизм всех участников выборов, ведет к рационально
осознанному выбору относительно их места в политике и жизненного предназначения (Beruf). В этом смысле АР
порождает убежденных, «чистых» политиков, а люди, применяющие АР (далее - субъекты АР), плодят себе
оппонентов с «длинной политической волей» и самоопределением. Справедливости ради надо сказать, что эти
важнейшие последствия уже поняты субъектами АР, что воплотилось в специфическом стиле применения АР,
направленном на блокирование «длинной воли», формирование у проигравших идиосинкразии к выборам и
комплекса неполноценности (об этом см. ниже).
Фальсификация реализуется в достаточно короткие сроки. АР функционирует во время всей
избирательной кампании, а иногда и задолго до дня голосования. Это несколько проясняет картину странного
отсутствия понятия фальсификации в предвыборном законодательстве, резко выделяющееся на фоне щедро
рассыпанных по всем страницам законов о выборах так называемых «ограничений на применение АР».
Избирком и соответствующие государственные службы должны, согласно букве закона, препятствовать
применению АР. Государство в этих случаях воюет само с собой. В факте борьбы одного из звеньев государственной вертикали - избиркомов - против вмешательства в выборы других ее звеньев обычно не видят ничего
противоестественного: так было и, видимо, будет всегда. То есть результат голосования скоротечен и на
государственную политику в целом влиять не может. Борьба же одного ведомства с другими понятна - история
доказывает серьезность и длительность таких сценариев и проектов, меняющих облик и государственное
устройство страны. Такая «тоска по глобальному» является важнейшим элементом идеологии АР, обосновывает
многие топорные методы (в отличие от изящества работы субъектов фальсификации). В этой связи, скрупулезно
выявляя нарушения законов, «запретов на применение АР», входящий в политику человек борется не только за
себя и свою судьбу - он участвует в более масштабных процессах отечественной истории, познает эти процессы, выявляет субъектов АР и их стратегические сценарии. Подробно описанные нарушения прав равенства
кандидатов, вплоть до запрета на использование служебных средств связи и выделенных компьютерных сетей,
как бы приглашает кандидатов пройти первый допуск к стратегическим государственным программам. Субъекты
АР высоко ценят тех кандидатов, кто представил наиболее полную картину их нарушений «запретов на АР», и
долго о них помнят. Грамотно пропагандируемая кандидатом тяжба против субъектов АР, выстраивающая
нарушения на выборах в некий общий замысел, еще больше укрепляет у подданных (избирателей) веру во
всевидящее государственное око, подтверждает мысль о существовании теневых кабинетов и интеллектуальных
центров при власти. Значит, не все еще мозги утекли за рубеж, ушли в коммерцию или продались корпорациям.
Последнее обстоятельство заставляет задуматься над важнейшим парадоксом, связанным с АР.
Действительно, коррумпированное государство, практически доказавшее свою неспособность к проведению
целенаправленной политики, оказывается способно проводить свою волю. И когда? - на выборах, не связанных
с гарантированным личным обогащением субъектов АР. И кем? - наиболее непривлекательная, с точки зрения
обывателя, кадровая обойма власти, чиновники социального блока, сотрудники орготделов заложили основы
применения АР на выборах (силовики стали включаться позднее, а пресс-службы, информационные и
хозяйственно-экономические блоки государственного управления - считавшиеся наиболее престижными - в АР до
сих пор представлены бедно). Значит, АР разработал особые принципы управления, могущие обеспечивать
эффективную государственную политику? Более того, в недрах власти появились приверженцы, носители этих
принципов, сформированных недавно, буквально у нас на глазах.
Другими словами, само существование АР, результаты его эффективности наводят на мысль, что принципы
работы государственных служб должны соотноситься с применением АР на выборах как с образцом
эффективной государственной политики. Разнообразие уровней сложности выборов, значимости их участников,
непредсказуемость результатов и плотность информационных потоков являются фундаментальными основами
4
мобилизации АР. Может быть, всякое направление государственной политики надо мыслить именно таким
образом - начиная с непредсказуемости, с чистого листа, любое государственное ведомство способно
мобилизоваться и сработать на результат в течение двух-трех месяцев - за время проведения типичной
избирательной кампании?
2. Субъекты административного ресурса
Носителей модернистского вектора власти, «порвавших» с традиционализмом и взявших на себя
управления выборами, мы называем субъектами АР.
Появление субъектов, ответственных за проведение выборов, а потом разработавших АР, достаточно
уникально для каждой структуры исполнительной власти. Тем не менее некие общие черты и тенденции существуют.
Более того, пришедшие из разных «кадровых обойм» люди смогли сорганизоваться, создать административную
машину управления в кризисных условиях. При этом мало кто задумывается над тем фактом, что создаваемые от
выборов к выборам т.н. «партии власти» («Демвыбор России», НДР, «Отечество - Вся Россия», «Единство») не могут
похвастать хотя бы аналогом такой машины, тогда как целью идеологов партий власти всегда было привлечение
ресурса бывших партийных и советских органов. Коротко отметим основной кадровый потенциал, лежащий в основе
АР.
A)
Выпускники учреждений высшего партийного образования (ИПК, Школы партактива, ВПШ и т.д.).
Система партийного образования давала избыточное количество знаний и навыков по отношению к реальным
механизмам управления (преподавались курсы менеджмента, экономики и т.д. с опорой на современные
разработки и первоисточники). В момент освобождения государства от ряда функций (программа
самообновления партии и самосокращения партаппарата), вплоть до второго этапа приватизации, подобные
знания оказались практически невостребованными. Но кадры, носители этих знаний и уникального советского
административного опыта, остались - умеющие брать на себя ответственность в кризисных ситуациях.
Б) Сотрудники орготделов («орговики»), руководители аппаратов, пережившие период перестроечного
«клеймения» партократов и аппаратчиков.
B)
Руководители социальных отделов администраций, оттачивающие свои менеджерские способности во
время хаотичной государственной социальной политики. Многие из них даже умудрялись создавать «черные
кассы», когда весь управленческий аппарат подкармливался «социальными» деньгами. Примечательно, что сотрудники отделов и управлений культуры, находящиеся во внешне похожей ситуации, подобную деятельность развить не
смогли и в субъектов АР не перевоплотились.
Г) Так называемые «государственные предприниматели советского типа», своеобразные лоббисты,
могущие выбить финансирование на самые эфемерные проекты, типа лабораторий, научных центров, институтов
и т.д. Обычно такие люди, знающие ходы и выходы в федеральных ведомствах, брались для организации партий
власти. Почему они не смогли «усидеть» в кресле нового российского партийного деятеля, каждый понимает поразному, но из нашего опыта общения с этими бесценными кадрами становится ясно, что «советские
государственные предприниматели» просто были отодвинуты новым поколением молодых партийцев, более злых
и прагматичных.
Д) Сотрудники исследовательских центров и социологических лабораторий при власти и крупных
производственных предприятиях. В годы перестройки быть социологом было модно и престижно. Потом спрос на
них резко упал, и наиболее несамостоятельные пошли работать на «главного заказчика» - государство, за
бесценок проводя социологические исследования.
Е) Профсоюзные работники, долгое время являвшиеся «мостиком» между властью и народом (о роли
профсоюзов на выборах см. нашу книгу «Методы фальсификации выборов»).
Ж) Инструкторы райкомов, горкомов и обкомов партии и ВЛКСМ, не сумевшие приспособиться к новым
условиям и не перешедшие в криминальные структуры, устроились во власть благодаря старым связям. Многие
из них «пропустили» дележ собственности в период приватизации. Молодежь уже позанимала все главные места
во власти, поэтому им достались скромные должности. Но в период кризиса про них вспоминают.
3) Пиарщики и рекламщики, разуверившиеся в перспективах своей профессии и имеющие «тягу к
власти» и к глобальным сценариям.
Отметим, что почти все кадровые обоймы АР пострадали от власти; и сегодня их работе на выборах в
качестве субъектов АР проскакивает какая-то жертвенность, покорное отношение к власти. Смирившись с тем,
что они всего лишь «ресурс», субъекты АР заставляют себя не обращать внимания на примитивность многих
форм государственного управления. Они надеются стать «полноценной властью», воплощением верховенства
разума и способностей. Подавленные эмоции выплескиваются вовне, в период выборов, на кандидатов,
пиарщиков и журналистов.
3. Административный ресурс и власть
Понятие АР косвенным образом говорит о существовании некоего ресурса, доступного для власти, но не
тождественного ей. АР существует несколько отчужденно, в неком арсенале, как мощное оружие власти. И как
было отмечено выше, АР обладает характеристиками идеальной государственной машины, отвечающей всем
стандартам качественного менеджмента. В этом смысле власть не всегда прибегает к использованию АР. Можно
выдвинуть еще более радикальную гипотезу: АР, по своей сути, противостоит власти, противоречит ей в
своей основе.
Действительно, ситуации применения АР отличаются от других «внештатных», кризисных ситуаций,
требующих вмешательства власти: наводнение, пожар, техногенная катастрофа, террористический акт и т.п.
Когда власть работает в подобных чрезвычайных условиях, никто не употребляет понятие АР. Власть на то и
5
власть, чтобы проявлять себя в вопросах обеспечения безопасности и ликвидации угроз для людей. Более того,
власть в подобных случаях как раз критикуется за недостаточное вмешательство в жизнь общества. Но нельзя
не отметить типовую схожесть принятия управленческих решений в условиях стихийного бедствия и выборов.
Только на выборах власть ликвидирует свои собственные угрозы. Государственный менеджмент включается в
выборы так, как если бы речь шла о стихийных бедствиях и угрозах безопасности. На фоне слабого
информирования населения городов и районов о предстоящих выборах и безмятежного отношения к
предвыборным баталиям слаженная работа государственной машины в предвыборный период особенно наглядна.
У избирателей свои проблемы и угрозы, у власти, оказывается, свои. Другими словами, несмотря на то что
противопоставление власти и общества, кажется, давно кануло в Лету, на выборах оно до сих пор проявляется
достаточно сильно именно в связи с использованием АР.
Резонно задать вопрос: если АР настолько эффективен, то почему он фигурирует только в качестве
«ресурса», не став плотью и кровью самой власти? Здесь мы подходим к обоснованию гипотезы, выдвинутой в
начале параграфа.
На наш взгляд, АР - это прогрессистская, технологическая ипостась власти, противостоящая
традиционным формам государственного управления в России. Чтобы не углубляться в детальное
сопоставление, отметим лишь, что все характеристики «органичности», «скелетности», «одухотворенности»,
«консервативности», «клановости» и т.д., даваемые российской государственности как ее апологетами, так и
критиками (см. например, Попов С. В. «Идут по России реформы», 1995 г.), с точки зрения субъектов АР,
являются лишь балластом. Участвовавшие хотя бы в двух-трех избирательных кампаниях представители власти
ни в грош не ставят ритуалы и традиции власти, передающиеся из поколения в поколение с имперских времен.
Подобно тому как в XIX веке модернистское российское образование подрывало традиционные устои общества,
плодило революционеров, интеллигентов-радикалов, так и сегодня внутри самой власти выросла новая формация
государственных управленцев. АР - это ответ власти на модернизаци-онные вызовы века, ее
технологическая, прогрессистская ипостась, существующая в «ресурсном» виде и применяемая при
угрозах для самой власти.
Как мы увидим дальше, АР противостоит в своей сути «крышеванию», «кормлению» подразделений
государственной вертикали. Более того, как только субъекты АР становятся одним из подразделений власти,
традиционно получивших список предприятий и направлений бизнеса для «кормления и крышевания», то АР
перестает выполнять возложенные на него функции. Став одним из игроков власти, АР начинает терять свой
потенциал. С другой стороны, отблагодарить субъектов АР за долгую и преданную работу по предотвращению
угроз власть по-другому не может.
Наиболее выпукло противопоставление АР и традиционных принципов управления проявляется в тех
республиках и регионах России, где долго руководят одни и те же лица. Так, например, можно как угодно
относиться к политической позиции Илюмжинова, Рахмонова, Тулеева или Шаймиева, но всякий раз, когда их
методы пытаются заклеймить «применением АР», обвинения вязнут. Обвинению подвергаются формы
политического правления в целом. Достаточно десятка лет, чтобы АР спаялся с самой властью, потерял
инструментальность и ресурсность, слился с харизмой правителя.
Есть, конечно, руководители, удерживающие АР на высоком технологическом уровне, не давая ему
слиться с властью. Яркими их представителями являются Э. Россель и Ю. Лужков.
На контрасте с этими примерами видно, что понятие АР применимо в основном к региональной власти
(хотя при этом выборы могут быть федеральными). Более того, сама федеральная исполнительная власть,
особенно правительство, является чисто модернистским, прогрессистским проектом - от нее все эти пятнадцать
лет требовали каких-то реформ, постоянно меняли кадровую обойму и т.д. За редким исключением понятие АР
неприменимо к федеральным структурам власти еще ввиду отсутствия этакого надрыва, присущего запуску АР в
регионах: на федеральном уровне потребность в экс-министрах-технократах всегда существует. В регионах же
субъекты АР вынуждены биться не только за себя лично, но и за поддержку модернистского вектора
региональной власти («тоска по глобальным сценариям»). В этой связи покрытая всевозможными мифами и
домыслами деятельность администрации Президента по управлению выборами является достаточно простой:
риски минимальны, понимание государственных задач ограничивается конкретными фигурами (поддержать или
«не пущать»). В реформаторской атмосфере федеральной власти ей позволяются «традиционные» репрессивные
действия на выборах и т.д. Наконец, президентской администрацией вовсю используется именно региональный
АР (далее мы на уникальной позиции администрации Президента на выборах всех уровней остановимся более
подробно).
В качестве отступления необходимо сказать про единственный наиболее яркий опыт противостояния
традиционалистской и модернистской концепции АР. Это противостояние двух политических блоков - «ОВР» и
«Единства» - на выборах в Государственную Думу 1999 года. «Отечество - Вся Россия» являлось, по сути
воплощением традиционной концепции, не только сплотив в своих рядах постсоветскую бюрократию, но и вобрав
в себя все типичные формы организации региональной власти и ее методов правления. «Единство» («Медведь») в чистом виде модернистский проект проведения выборов с помощью АР. В этой работе мы еще не раз будем
обращаться к этому примеру и попытаемся выяснить особенности использования традиционных и модернистских
методов администрирования выборов.
Очевидно, что в каких-либо новых условиях, не требующих применения АР (при отмене выборов,
например), власть, казалось бы, легко ликвидирует его или конверсирует, перенаправляет на что-то другое.
Куда?
Мы не помним случая, чтобы наиболее талантливый субъект АР, способности которого могли найти
лучшее применение, смог бы добиться лидерских позиций в традиционной деятельности. Результаты
деятельности АР и работы субъекта АР рано или поздно присваивают себе традиционные структуры власти. Сам
факт подобного положения дел вкупе с многолетними наблюдениями наталкивают нас на следующие выводы:
6
а)
выборы понимаются властью как временная, преходящая сфера применения АР;
б)
АР со всеми его методами и субъектами является внутренней валютой власти, за которую ведется
борьба внутри самой власти;
в)
субъекты АР всегда противостоят сторонникам традиционных властных структур, что может
привести к существованию АР в разгосударствленном, отчужденном от власти виде;
г)
подобное положение дел субъектами АР практически не осознается – они еще грезят о том, что
их освободят от выборов и «бросят» на более серьезные,«стратегические» задачи;
д)
наиболее выгодным положением для АР является «слияние» с первым лицом власти (главой
администрации), но это приводит к свертыванию модернистского вектора власти, застою, неспособности
работать в экстремальных и внештатных ситуациях;
е)
прибегая к АР при угрозах своему существованию, власть вырастила угрозу из самого АР - в
случае дифференциации власти, ее распада на группировки, кланы, национальные и корпоративные
лоббистские структуры, каждая из них стремится взрастить собственный АР;
ж)
субъекты АР лишены надежд на протекцию и карьерный рост, на объективную оценку их
деятельности - не покинув сферу АР, они не смогут претендовать на первые позиции в исполнительной и
законодательной власти (справедливости ради надо сказать, что как раз действующий Президент РФ может
опровергнуть этот тезис);
з)
будучи востребованы в кризисных для власти ситуациях, субъекты АР косвенно или прямо
способствуют их возникновению, нагнетают информацию об угрозах;
и) действующая власть после десятилетия выборов может сама предстать как «оболочка», «накипь»,
результат применения АР - до сих пор неосознаваемая фигура мысли для субъектов АР и вполне конкретная угроза
на будущее десятилетие.
Опыт применения АР в одном регионе и при одном лидере практически невостребован в других условиях:
смена лидера, региона и даже перемещение некоторых ключевых фигур из кабинета в кабинет делает
необходимым пересмотр всей системы АР. Единых стандартов и методик АР пока не существует - журналисты,
кандидаты, пиарщики ограничиваются этнографическими описаниями. В этом смысле наша брошюра предлагает
взглянуть на АР не как на подвид российской практики государственного управления, но как на отдельный,
технологический, отчуждаемый от власти стандарт государственного менеджмента, сплав имперской грубости и
цинизма с современными разработками по PR и прикладной политологии и менеджменту. Порожденный
выборами, в которых сплелись угрозы существования власти и модернистские вызовы современности, АР может
быть преодолен только самими выборами.
4. Циклы жизни административного ресурса
Исходя из вышеизложенного АР можно представить в процессуальном виде. Подобно тому как существуют
объективные «циклы жизни предприятия», можно выделить и циклы жизни АР.
Фаза 1: возникновение. Появление АР связано с выборами руководителя, чаще всего
исполнительной власти, собственно администратора. В конце 80-х - начале 90-х годов, воспользовавшись
переворотами в стране, поддерживающая демократическую платформу КПСС элита приводила к власти
руководителя. Однако эти ситуации не являются порождающими АР факторами. Пока руководитель не прошел
чистилище выборов лично, не «освободился» от ставленников, не запустил модернистский вектор, АР не
существует - есть только фрагменты оставшегося от КПСС аппаратного администрирования и энтузиазм чиновников.
Фаза 2: рост. В течение этой фазы АР начинает «наращивать мышцы», небезуспешно отрабатывая
местные выборы, выборы депутатов всех уровней. В этот период формируются кратковременные
технологические приемы АР.
Фаза 3: насыщение. Вырисовываются субъекты АР, «делающие выборы». Они начинают играть
самостоятельно в качестве отдельной группировки действующей власти или вне ее. Апофеоз - способность
субъектов АР формировать угрозы власти, нагнетать соответствующие настроения и формировать оппонентов
власти из разного рода политических и общественных деятелей. В этот период формируется «длинная воля»
субъектов АР, долгосрочные программы инструментального обогащения технологий АР. Начинается
формирование специфического стиля АР (о котором мы скажем позднее).
Фаза 4: слияние. АР полностью замыкается на личность руководителя. За счет детального изучения
поведения лидера в период кризиса и угроз субъекты АР умело манипулируют им. В этот период АР
представляет собой такую же властную пирамиду внутри самой власти. В фазе слияния АР начинает
применяться в других кризисных ситуациях помимо выборов (передел собственности и захват предприятий,
работа с криминальными структурами, управление экспансией корпораций и решение национальных проблем).
Фаза 5: спад. Став на путь слияния с властью, АР начинает вытесняться носителями ее
традиционалистских установок. Кризис-менеджмент не подходит для функционирования традиционной
государственной машины. Решая проблемы в других кризисных ситуациях, а тем более начав «крышевать»,
субъекты АР оставляют выращенную ими нишу управления выборами. Сама власть начинает разоформляться:
в борьбе с АР властные группировки ищут поддержки среди корпораций, национальных общин, бизнессообществ и криминальных структур, нанося поражения субъектам АР в непривычных для последних сферах.
Наконец, в фазе спада неизбежно работают психологические механизмы власти: лидер никогда долго не
держит при себе наиболее успешное и талантливое подразделение или руководителя, он всегда обязан
«сдавать» фаворитов.
Фаза 6: рекомбинация, или преобразование. В этот период, чаще всего на выборах, становится
очевидным отделение АР от власти и приватизация его другими игроками. Это могут быть как выборы самого
первого лица, так и малозначащий для власти плебисцит. Но в них, как в зеркале, отражается раздрай внутри
действующей власти, разобщенность последней. Обнажаются группировки влияния вне власти, претендующие
7
на АР. Рекомбинация АР возникает в случае сильнейших дипломатических усилий первого лица:
устанавливается некий «договор о разграничении полномочий» внутри власти и с ключевыми игроками вне ее.
Следует отметить, что редко какой руководитель не вспылит, обнаружив вышеописанную картину. Тем более
рекомбинация предполагает передачу части властных полномочий другим игрокам. Поэтому чаще всего
последняя фаза предполагает преобразование АР: смену его субъектов, ревизию технологий. Те субъекты АР, что
остались невостребованными, приватизируются другими ключевыми игроками (которые никуда не деваются) или
создают собственный центр власти (особенно это наглядно в субъектах федерации, объединяющих несколько
мощных корпоративных или национальных политических центров - Карачаево-Черкесия, Красноярский,
Ставропольский края и т.д.).
Графически это можно представить следующим образом:
5. Административный ресурс и PR
На наш взгляд, пиарщики сами породили АР, а затем отказались от него как от незаконнорожденного ребенка.
В начале современной «эпохи выборов» мощный PR кандидатов создал для власти комплекс модернистских
вызовов современности: стало очевидным, что для того, чтобы ликвидировать угрозы обновления, власти недостаточно перенести советскую систему фальсификации выборов в новые условия. Требовалось обновить
идеологическое обоснование - люди отказывались от -вброса» во время выборов, даже имея большой стаж работы
в партийных и советских органах. Более подробно идеология фальсификаций описана в нашей предыдущей работе
(см. «Методы фальсификации выборов»), сейчас зафиксируем следующее: пиарщики разрушили принятые в
обществе табу, выставили на всеобщее обозрение традиционалистские принципы власти. Последняя приняла вызов,
создав АР как зону, недоступную для PR, зону умолчания. Другими словами, АР, взяв на вооружение принципы
социальной инженерии и информационного менеджмента пиарщиков, употребил их не для раскрытия, а для сокрытия
механизмов общественного управления. В связи с этим АР и PR противостоят друг другу по самым принципиальным
позициям: в этом можно воочию убедиться, когда команды пиарщиков приватизируются носителями АР, - на коллег
жалко смотреть.
Некоторые характеристики, приведенные в таблице, позволяют понять глубину пропасти между
пиарщиками и субъектами АР. Если пиарщики постоянно осмысляют собственные мировоззренческие принципы
- занимаясь общественно важным делом, они все-таки являются представителями всего лишь малого бизнеса, то субъекты АР сильно отстали в плане самоосмысления - причины «отставания» самосознания мы уже указали
выше.
Характеристики
PR
АР
Цели
Обновление власти (вариант «улучшение» власти)
Сохранение власти
Позиция
Внешняя по отношению к власти (в
альтернативе -превращение в
субъекта АР)
Внутренняя в основные периоды
применения АР
Методологическая
основа
Универсальность общественных законов и
принципов поведения («габитусов»)
электората. Выработка единых
стандартов, профессиональных рейтингов
и топ-листов
Принципиальный «регионализм», работа со
специфическими условиями ситуации,
отсутствие единых стандартов
8
Технологии
Направлены на увеличение
Направлены на сокращение
и мультипликацию информационных потоков. информационных потоков. Создание
Публичность
замкнутых систем информационного
обмена
Стратегия
Отсутствие стратегических замыслов и
сценариев внутри PR-сообщества
Результат
деятельности
Обновление власти. Создание и поддержка Слияние с действующей властью
альтернативных центров общественной
инициативы
Идеология
Технократизм, технологичность
Постоянное присутствие
стратегических сценариев в качестве
элемента идеологии
Модернизированный
традиционализм
Тем не менее, несмотря на сильные различия между PR и АР, последний вполне мог быть представлен в
достаточно внятном инструментальном виде. Действительно, есть же существующее разделение на полевые и
информационные технологии PR. В этом смысле АР как нельзя лучше подходит для осмысления, инструментализации и освоения в качестве одного из направлений работы политтехнологов. В АР есть все:
переговоры, информационные потоки, штабы, стратегия с тактикой, этапность, имиджмейкинг, аксиология и т.д.
Но пиарщики, говоря словами классика, «подошли вплотную и остановились перед». Почему? Здесь важно
обозначить следующий момент.
Существует немало учебников no PR, в которых грамотно расписаны избирательные кампании и
политтехнологии. Но можно ли себе представить учебник по АР? Вряд ли. И дело здесь не в сложности
предмета и не в закрытости информации об АР-технологиях (пиарщики вскрывали и не такие
информационные «черные ящики»). На наш взгляд, пиарщики не приняли вызов «местных условий», не
стали углубляться в специфику властных отношений конкретных административных структур. АР держится
на конкретных носителях (субъектах) с конкретным раскладом, своеобразным кодексом поведения и на
специфических для конкретных регионов табу. В этом смысле теоретическая мысль политтехнологов не
смогла адекватно переработать региональные и местные административные машинки в универсализм
категорий PR. Кроме того, субъекты АР предлагают более разнообразный модельный ряд избирательных
кампаний. Если политтехнологи работают на трех-четырех базовых моделях, то субъекты АР имеют их
более десятка. Конечно, ничего сложного нет в том, чтобы разнообразить модельный ряд- пиарщики легко
бы справились с этим. Но то ли по причинам намеренного упрощения («для клиента»} собственных
представлений о выборах, то ли ввиду действительного отсутствия профессиональной коммуникации
внутри PR-сообщества, но сегодня субъекты АР работают с более богатыми и разнообразными
представлениями о выборах (во всяком случае, предлагают их кандидату}, чем политтехнологи.
Последние все чаще предпочитают качественно разработанную пиарщиками информационную модель,
которую они экспортируют во все сферы политики. Функционируя как элемент до боли знакомой российской государственной машины, АР во время выборов становится особым технологическим сгустком,
выходящим за пределы круговой поруки власти, равно как и универсальных схем политических технологий.
Пиарщики в лице АР сталкиваются с порождениями этакого общественно-политического Соляриса, сгустки
одухотворенных энергий которого легкоузнаваемы, но необъяснимы.
АР обозначает пропасть в практикующихся ныне политтехнологиях. В связи с этим фигура бывшего
функционера, знающего «местный расклад», стала необходимой персоной избирательных штабов кандидатов:
так деликатно кандидаты сигнализируют о недостаточности «школярского варианта» PR для победы на
выборах.
II. Стили и модели административного ресурса
1. Риски применения административного ресурса
Выше мы уже затронули риски власти, связанные с АР - его существованием и применением. Каждой
фазе цикла жизни АР соответствуют свои риски, но методика их оценки сильно зависит от конкретных
условий. Важнейшим фактором этого риск-менеджмента является оценка первым лицом долгосрочности
выборности власти и выборов вообще. Другим фактором выступает целый набор принципов, которые
можно объединить под общим названием «философия государственного управления», при том условии,
что последнее не всегда имеет отношение к собственно управлению, а включает в себя ролевые и
аппаратные игры, организацию, администрирование, проектирование и т.д. Наконец, выборы зачастую
актуализируют антропологические характеристики власти, и в этом кроется сущностное различие рискменеджмента АР от методик оценки, принятых в бизнесе. АР применяется не в соответствии со
стандартами, некими универсальными нормами, а исходя из выращенных внутри самой власти
гуманитарных практик. Так, например, если во время выборов был применен «нокаутирующий удар» по
политическому оппоненту (отказ в регистрации, снятие с дистанции), то важнейшим моментом
функционирования АР является осознание первым лицом рисков подобного политического «нокаута» - как
мы уже отметили, жесткие действия порождают оппонентов с «длинной политической волей». С другой
9
стороны, существование постоянного альтернативного центра власти позволяет первому лицу применять
«нокаут» к любому из оппонентов - в любом случае он никуда не денется, но пополнит ряды
«традиционного оппонента», методы работы которого уже давно известны. Причем традиционный
оппонент является необходимым звеном функционирования власти как таковой, психологическим
фреймом политической деятельности первого лица. (Во многих регионах приходится наблюдать
своеобразное воплощение эдипова комплекса в противостоянии руководителя администрации и
традиционного оппонента: всякая общественно-политическая инициатива истолковывается в рамках этой
бинарной оппозиции и идентифицируется с одним из центров власти.)
В регионах России стало почти традиционным существование следующих оппозиционных центров
власти: глава субъекта федерации - мэр столицы субъекта федерации, губернатор - полпред Президента или
один из его заместителей (федеральных инспекторов), губернатор - бывший партийный руководитель,
губернатор - глава автономного округа, глава исполнительной власти субъекта или города - мощный
парламентарий. Кроме того, роль альтернативных центров власти могут играть руководители национальных
общин, доминирующих в регионе, филиалы российских корпораций, ассоциации городов (яркий пример группа городов КавМинВод в Ставропольском крае), межрегиональные экономические ассоциации («Северный
Кавказ», «Большая Волга», «Сибирское соглашение» и т.д.). (На федеральном уровне центры власти не столь
строго противоположны друг другу, т.к. в игру с применением АР на выборах всех уровней включается старая
как мир борьба ведомств.) Альтернативный центр власти чаще всего создает сам глава администрации своим
психологическим неприятием тех или иных самостоятельных политических фигур в регионе.
Так или иначе, но при запуске АР формируются определенные стили его применения, увязанные с
психологическими характеристиками первого лица и местной спецификой. При отмеченной выше «тяге»
субъектов АР к слиянию вся картина функционирования АР на выборах определяется предпочтительным стилем.
В связи с этим знание технологических элементов АР мало что дает кандидатам: важно знать сложившийся
стиль.
2. Три стиля административного ресурса
Обозначим стили АР, наиболее часто применяемые в избирательных кампаниях разных уровней. В самом
чистом виде они обнаруживают себя при фазах роста и насыщения цикла жизни АР, но как на этапе
возникновения, так и на спаде существует определенная стилевая детерминация. Наконец, в период рекомбинации, или преобразования, преемники АР чаще всего придерживаются заданного стиля, что еще раз доказывает
тезис о «стяжке» в АР региональной политической специфики.
Стиль «нокаутер» предполагает жесткое выявление оппонента, доказательство принадлежности его к
альтернативному центру власти и неотразимый удар по наиболее уязвимым точкам избирательной кампании.
Субъекты АР представляют кампанию в виде ее «болевых точек» и предполагают детальную оценку
собственного ресурса для нанесения неотразимого удара. Наподобие спецопераций силовых структур вся
избирательная кампания планируется субъектами АР во имя этого нокаутирующего удара. Можно отметить
достаточную бедность интеллектуального ресурса, задействованного в этом стиле, но необходимую
концентрацию всех служб и подразделений АР, власти, судов и избиркомов ■ чаще всего «нокаут»
основывается на нормах закона: от УК (недопущение регистрации) до предвыборного законодательства
(отмена или отказ в регистрации).
Стиль «силовик» предполагает силовой прессинг кандидатов, внушение им мощности и
безнаказанности государственной машины. Оппонента «выжимают» до нитки, до полного истощения во
всех смыслах этого слова. Работа на износ отбивает у соискателя власти всякую охоту к дальнейшим попыткам: «пропади они пропадом эти выборы». Синтез большого количества знаний и управление большим
количеством информационных потоков у субъекта АР тут же находит практическую реализацию.
Эффективность этого стиля заключается еще в том, что, применив его хотя бы в одной избирательной
кампании, субъекты АР становятся наиболее квалифицированным и подготовленным подразделением
государственной вертикали, поэтому многие из них после удачной кампании в силовом стиле чувствуют
себя настоящими Заратустрами.
Стиль «игровик» является самым тонким и искусным стилем применения АР. Цель - техническое
превосходство, победа «по очкам». В результате всем соискателям внушается комплекс неполноценности,
неуверенность в собственных силах. Мы не раз были свидетелями тому, как бизнесмены, ученые, общественные деятели были просто зачарованы интеллектом и мастерством рядовых сотрудников администрации: какие
открылись глубины. Чаще всего наиболее эффектные победы, достигнутые в игровом стиле, приводят к тому,
что элита и бизнесмены спокойно расстаются с деньгами и ресурсами для поддержки держателя АР (причем
сами «игровики»-исполнители не почивают на лаврах, все достается другим).
Эстетика красивого применения АР завораживает многих, что может дать пищу для
размышлений о специфике национального отношения к власти в России. При этом нельзя не отметить,
что игровой стиль наиболее изящно и безболезненно проводит фальсификации - в малых масштабах,
практически незаметных для СМИ, наблюдателей и кандидатов. В случае же обнаружения
проигравшим кандидатом подобного сплава жульничества и блестящего управленческого мастерства
(субъекты АР - «игровики» сами приоткрывают истину), кандидат долго не может отойти от такого
иезуитства.
Очевидно, описанные стилевые различия почерпнуты нами из бокса. В результате теоретических поисков
оказалось, что именно «боксерская» классификация стилей является наиболее оптимальной для описания
10
форм применения АР на выборах.
3. Смешение стилей административного ресурса
То обстоятельство, что АР своим происхождением обязан выборам, обосновывает варианты
смешения стилей АР в период избирательных кампаний. Не встречая сопротивления кандидатов,
субъекты АР могут начать в игровом стиле, а затем, как окажется, игровые элементы управления выборами преобразуются в первый этап специальной операции для осуществления политического нокаута.
Можно представить себе некоторую матрицу избирательных кампаний, включающую в себя в качестве
матричных значений такие блоки, как блок политической ситуации (куда входят традиции
государственного управления в кризисных ситуациях, наличие альтернативных центров власти, сильных
внешних игроков), блок моделей избирательных кампаний с помеченными в них «проблемными
точками» (о моделях см. ниже) и технологический блок приемов и методов АР. В связи с этим
поиск стиля предполагает некое матричное исчисление этих блоков до тех пор, пока в связи с
«сопротивлением материала» не выкристаллизуется оптимальное матричное уравнение. Но, очевидно, в
случае отсутствия сопротивления, борьбы с АР последний может реализовываться в самых разных
комбинациях и стилях.
4. Модели избирательных кампаний, используемые субъектами АР
Выборы бюрократизируются - самими законами о выборах предполагается «прогрессивная»
бюрократическая нагрузка на кандидата и команду. Причем год от года законы, изменяясь и корректируясь,
способствуют появлению все более узких специалистов в предвыборном законодательстве. У этой тенденции
есть еще одна характерная черта: с валом бюрократических требований к кандидатам и избирательным
кампаниям усиливаются позиции профессиональных бюрократов - субъектов АР. Поэтому «запреты на
применение АР», столь детально прописанные в законе, усиливают именно эту составляющую выборов. Как
не сделать вывод о некоем глобальном отношении власти к выборам как к «первому экзамену для вступления
во власть», о котором мы говорили выше? В том, насколько разнообразны методы АР на выборах, можно
убедиться, просматривая СМИ и Интернет. Даже для юридической защиты избирательной кампании от
применения всех известных методов АР требуется несколько специалистов и определенный технологический
механизм, работающий как бы параллельно собственно избирательной кампании. В тех случаях, когда кандидат
старается «переиграть» субъектов АР их же методами или же перехватить АР у оппонента, сама проблема АР
занимает все его помыслы и время - агитацией заниматься уже некогда.
Во введении мы уже затрагивали вопрос о том, что взгляд субъектов АР на выборы отличается от взгляда
пиарщиков. Субъекты АР видят нечто другое, а именно: уязвимые точки любой избирательной кампании и
«проекции» выборов на самые разные плоскости. При этом субъектами АР на выборы накладываются
совершенно разные системы координат. Кампания может иметь вид, описанный в законодательстве
(поэтапный), а также может рассматриваться с точки зрения методик описания оргпреступной группировки у
спецслужб (авторитеты кампании, неформальные группы, тип связей, конкуренция, общее прошлое, психологические характеристики). Порой субъекты АР привлекают средства описания выборов, схожие с военными
кампаниями (плацдарм боевых действий, направление главного удара, фронт, фланги, тыл, рекогносцировка и
т.д.). Несмотря на наивность таких подходов, они доказали свою эффективность. Внутри каждой системы
координат существуют свои типовые модели избирательной кампании и набор ее «болевых точек». Таких систем
координат может быть несколько, вот некоторые из них:
- этапность избирательной кампании, предполагающая правовые модели, как это описано в законе
(выдвижение, сбор подписей, регистрация, агитация, голосование, подсчет голосов);
- избирательная кампания как предпринимательский проект, включающая менеджерские модели
(фандрайзинг - сбор средств, обеспечение работы штаба, документооборот и заключение договоров,
привлечение ресурсов и квалификация команды);
избирательная кампания как решение проблем кандидата, объединяющая психологические модели
(получение неприкосновенности, установление новых связей и контактов, решение проблем в бизнесе, во
взаимоотношениях с родственниками, партнерами, начальниками или подчиненными);
- избирательная кампания как тактический ход политического оппонента или одного из игроков
внутри власти, включающий сразу несколько типов моделей (модель противостояния альтернативного
центра власти, конфликта государственных служб или других субъектов государственной политики, модели
военного искусства), - любимейшая система координат субъектов АР;
избирательная кампания как состязание кандидатов, выяснение их личных взаимоотношений, спортивные модели, или модель конкуренции;
избирательная кампания как схема маршрутов движения транспортных средств штаба и
кандидата-, перемещение агитационных материалов, документов и людей - процессуальные, или
логистические, модели;
- избирательная кампания как информационный проект, связанный с получением информации и
распространением ее через СМИ, - информационные, или кибернетические, модели;
избирательная кампания как программа согласования кандидата в элитах и среди лидеров
11
общественного мнения - выполнение именно этой программы принесет победу - коммуникативные и/или
иерархические модели;
избирательная кампания как криминальная модель, предусматривающая мероприятия службы
безопасности кандидата или угрозу безопасности личности, города, региона или страны и т.д.
Одна и та же кампания может быть представлена по-разному - субъекты АР великолепно пользуются
накопленным в аппарате госвласти багажом знаний и методов. На осмысление рисков и упреждение
проблем в рамках одной из таких моделей может уйти неделя - две. А если таких моделей более десяти?
Короче, в запасе у субъектов АР целый перечень неких «очков» со вставными стеклами, и когда они дают
кандидату посмотреть сквозь них на выборы, то получают необходимую подавленность кандидата
масштабами своих деяний.
Тем не менее, несмотря на широкий ассортимент модельного ряда, модели выборов и
соответствующие системы координат являются лишь одним из блоков алгоритма или матрицы АР. Другим
важнейшим блоком является так называемый инструментальный, или технологический блок. Если раньше
штабы субъектов АР придумывали методы, то сейчас практически везде отдают предпочтение ограниченному
ряду технологий применения АР, который, понятно, зависит от принятого стиля и общеупотребимых моделей
избирательных кампаний. Далее мы рассмотрим технологический блок уже в привязке к определенным
стилям - модели, лежащие в основе тех или иных методов, выявить несложно.
III. Методы и технологии административного ресурса
1. Методы работы в «нокаутирующем» стиле
Прежде чем переходить к описанию наиболее распространенных методов и технологий, используемых в нокаутирующем стиле применения АР, необходимо остановится на некоторых его особенностях.
Наличие оппозиции - абсолютно необходимый элемент, без которого невозможно реализовать нокаутирующий стиль. Оппозиция явно или мифически должна воплощать в себе систему угроз и опасностей для
существования власти и первого лица администрации. Более того, сами мифы о возможных угрозах на каком-то
этапе могут перерасти в идеологическое противостояние или даже столкновение. Администрация перестает
заниматься какой-либо деятельностью вообще, полностью сосредоточившись на виртуальной войне с не менее
виртуальной оппозицией. Первое лицо администрации полностью парализуется своими же подчиненными,
ежедневно несущими информацию о новых угрозах, исходящих от оппозиции, о предательствах и изменах.
Деятельность того или иного чиновника оценивается уже не с точки зрения его профессиональной
эффективности, а с точки зрения его лояльности и личной преданности первому лицу. «Заговор» в самой
администрации или в какой-либо мощной элитной группировке раскрывается за месяц до объявления даты
выборов, и обычно раскрывают его субъекты реализации АР в нокаутирующем стиле, т.е. орговики, курирующие
суды, избиркомы, правоохранительные органы. Во всех элитных кланах начинается широкомасштабная «охота
на ведьм». Психологическая атмосфера в элитных группировках достигает такого накала, что каждый начинает
подозревать каждого либо в «измене», либо в том, что «тот стучит». При таком начале избирательной кампании
любой кандидат становиться смертельно опасным для администрации.
Основной субъект нокаутирующего стиля АР, чаще всего орговик администрации, детально зная все
фобии своего шефа, доводит его до такого состояния, что тот дает ему неограниченные полномочия на
«решение вопроса».
Неограниченные полномочия начинаются с «присяги на верность» первому лицу всех чиновников
и элитных групп. Форма такой «присяги», конечно, сильно отличается от армейской. В данном случае это оказание некоего комплекса услуг при проведении операции по устранению нежелательного оппонента. Сектор
таких услуг может оказаться неожиданно широким - от предоставления необходимой информации об оппоненте
и установления круглосуточного за ним наблюдения до возбуждения уголовных дел.
В зависимости от политической ситуации, сложившейся на выборах, методы реализации
нокаутирующего удара могут быть различными и варьируются в зависимости от модели избирательной кампании,
используемой субъектом АР.
В связи с вышеизложенным становится понятно, что, несмотря на кратковременность «нокаута», сам
по себе этот стиль почти полностью парализует работу исполнительной власти. Как следствие такого положения
дел - снижение всех показателей деятельности администраций, работающих в нокаутирующем стиле: минимум
законотворчества, слабая экономическая политика, снижение всех показателей развития и уровня жизни в
целом.
Теперь мы постараемся рассмотреть применение наиболее часто используемых моделей
избирательной кампании в «нокаутирующем» стиле АР.
Правовая модель ведения избирательной кампании в рамках стиля «нокау-тер» предполагает
активное использование не столько избирательных или PR-технологий, сколько юридических и правовых
механизмов. Основной целью правовой модели является устранение неугодного конкурента путем выявления
мнимых или явных нарушений - например, несоблюдения им юридических и бюрократических процедур - и, как
следствие, «снятие» конкурента по абсолютно формальному поводу.
12
Правовая модель избирательной кампании, используемая субъектами АР, осуществляет необходимые
процедуры, устанавливаемые законодательством о выборах. Так, в рамках правовой модели задействуются
прежде всего ресурсы избирательных комиссий, правоохранительных органов и судов. Работа с этими ведомствами ведется задолго до начала избирательной кампании. Правовая модель предусматривает активное
участие администрации в формировании избирательных комиссий и назначении того или иного судьи на
рассмотрение дела. Для реализации этой модели могут использовать действительные нарушения конкурента
либо осуществлять «спецоперации» по организации необходимых нарушений. Если в первом случае все
средства направлены только на получение оперативной информации из штаба конкурента («информаторы»,
«лрослушка», «наблюдение» и т.д.) и ее дальнейшее юридическое и судебное оформление, то во втором
необходимы согласованные действия различных государственных служб и ведомств при непосредственном
участии первого лица администрации.
Правовая модель избирательной кампании стиля «нокаутер» опирается в основе своей на
формальные правовые процедуры, рассматривая все этапы выборов (законодательно зафиксированные) как
технологии реализации АР.
Из наиболее часто применяемых технологий правовой модели стиля «нокаутер» можно выделить
следующие.
Отказ в регистрации кандидата - метод, реализующийся на этапе регистрации кандидата и
включающий в себя достаточно большое количество технологий.
На этапе сбора подписей в штаб кандидата внедряются «казачки», которые собирают заведомо
фальшивые подписи. Также «казачки» могут собирать подписи у «своих людей», которые затем пишут заявления
в прокуратуру и избирком о подкупе, угрозе, принуждении, сборе подписей за кандидата в местах выдачи
зарплат или пенсий и т.п.
У кандидата может оказаться второе гражданство или неснятая судимость, выяснится,
что кандидат не получал высшего образования или не проходил срочную службу в рядах
ВС, кандидат может оказаться двоеженцем или даже изменить пол - по любой из этих
причин может быть отказано в регистрации
На этапе проверки подписных листов милиция -по запросу избирательной комиссии - предоставляет
сведения об отсутствии регистрации в ОВД избирателей, поставивших подписи в поддержку кандидата. Также могут
быть испорчены (исправлена дата) или заменены некоторые подписные листы кандидата. Или некоторые подписи
могут быть признаны недействительными на основании заключения эксперта-почерковеда (давно рекрутированного
субъектами АР).
Иногда достоверность подписей устанавливается путем опроса избирателей силами работников
правоохранительных органов, которые проводят с избирателями беседы, в результате чего те пишут заявления о
недостоверности подписи за указанного кандидата.
На этапе проверки финансовых документов кандидата и сведений об имуществе органами может
быть предоставлена не соответствующая действительности информация {например, обнаружится еще одна
квартира, автомобиль, размеры земельного участка будут значительно превышать реальные, неожиданно
выяснится, что кандидат владеет пакетом акций «Apple М» и т.п.). Кандидаты, участвовавшие в выборах, знают,
что, например, в земельных комитетах, при том беспорядке, какой там творится, может заваляться справка о
дарении или передаче по наследству кандидату земельного участка в шесть соток, о выделении ему «от
предприятия» в качестве поощрения какого-то иного недвижимого имущества или собственности.
На этапе проверки избирательных документов происходят просто фантастические вещи. Может
оказаться, что кандидат «подделал» печать избирательной комиссии на своих подписных листах - тогда все
подписи могут быть забракованы, будь они хоть трижды реальные и правильные. (Обязательное наличие печати
на подписных листах, особой нумерации или «защиты» - чистый произвол избиркомов.) Подобный прием для
отмены регистрации в связи с «неправильным оформлением регистрирующих документов» может выглядеть
следующим образом. В циркулирующий ранее стандарт подписного листа вводится малозаметное исправление:
например, вместо строчки «Подписной лист утверждаю» появляется «Подписной лист удостоверяю». В
специальных малоизвестных нормативных актах может быть переименовано официальное название
населенного пункта (например, «поселок» изменен на «поселок городского типа», ПГТ - на «город», «город» на «город-курорт» и т.д.), что влечет за собой неправильное оформление подписных листов: многие просто не
знают об этих административных нововведениях. Наконец, все просто привыкли называть поселок поселком, а
не поселком городского типа. На этом ловят коренных жителей.
В рамках правовой модели задействуются прежде всего ресурсы избирательных комиссий,
правоохранительных органов и судов.
Работа с этими ведомствами ведется задолго до начала избирательной кампании
13
У кандидата также может оказаться второе гражданство или неснятая судимость, выяснится, что
кандидат не получал высшего образования (ВУЗ переименован или его существование - особенно в республиках
бывшего СССР - труднодоказуемо) или не проходил срочную службу в рядах ВС, кандидат может оказаться
двоеженцем или даже изменить пол.
Ноу-хау последнего года - нокаут «по залогу». Последний вводился как раз для того, чтобы
упростить регистрацию. Но не тут-то было. Во время регистрации по залогу даются сведения о перечислении в
фонд кандидата средств, которые потом вносятся в качестве залога. Предприятия, перечисляющие деньги
кандидату, должны в платежном документе указать форму собственности, учредителей и т.д. Согласно
инструкции власти или избиркома, чтобы воспрепятствовать деятельности зарубежных фирм на выборах через
подставные, в платежных документах указывается «вся подноготная» - учредители, учредители учредителей и
т.д. Например, в финансировании кандидата принимал участие холдинг или корпорация, имеющие «дочерние» и
«внучатые» структуры, но поскольку размер платежной квитанции относительно мал, все данные в бланке не
помещаются. Неучастие иностранного капитала считается недоказанным. Кандидату отказывают в регистрации.
На самых покорных и тревожных кандидатах отрабатывается масса разного рода бюрократических
штучек: дополнительные уведомления (на то, что решил выдвигаться, и дополнительно - на сбор подписей),
заявления, согласования. Несмотря на то что такие придирки по отдельности не могут стать причиной отказа в
регистрации, в целом они дают убедительную картину нарушений кандидатом предвыборного законодательства
еще до всяких выборов.
Отмена регистрации кандидата обычно происходит или из-за нарушения в процессе агитации, или
из-за финансовых нарушений. «Нокаутеры» предпочитают находить «железобетонные» основания для снятия
кандидата с предвыборной гонки. Однако иногда используют и провокации. Приведем наиболее часто применяемые на выборах.
«Призыв к свержению конституционного строя» или «разжигание национальной или
социальной розни» - провокация против оппонента. Такая операция планируется задолго до начала
избирательной кампании. В штаб кандидата внедряется команда специалистов (политтехнологов, журналистов,
спичрайтеров и т.д.). Цель многомесячной работы команды - выпустить всего одну «нужную» листовку или статью,
в которой будут отражены такие призывы в явной или завуалированной форме. После выхода материала в суды и
избирком направляется целый шквал исков и жалоб, а в прессе раздувается кампания по линчеванию кандидатанационалиста (при этом нельзя не отметить важную для выборов скандальную известность кандидата, обрести
которую помогли те же «команды специалистов»).
Подкуп избирателей от имени кандидата - еще один вид провокаций, осуществляемый как
«казачками», внедренными в штаб кандидата, так и социальными службами, муниципальными или
государственными организациями, фондами, партиями. Фактом установления подкупа является заявление
избирателя и фото- или видеоматериалы. В одной из избирательных кампаний с предвыборной дистанции был
снят действующий мэр города, после того как по телевидению показали передачу избирателю
благотворительной помощи от его имени.
Неоплаченные агитационные материалы - часто использовавшийся вид провокаций. Со
вступлением в силу нового законодательства о выборах использование этого метода, вероятно, будет сведено к
минимуму. Провокация проста и даже примитивна. Кандидат попросту «подставляется» каким-либо средством
массовой информации. Например, в газете выходит серия агитационных материалов в пользу кандидата.
Редактор газеты убеждает его в том, что все можно оплатить потом, кандидат охотно доверяется, т.к. на
выборах деньги очень нужны, и просчитывается. Первая же проверка из избирательной комиссии вскрывает
чудовищные нарушения кандидата, а редактор газеты обычно «отделывается» легким испугом и благодарностью
администрации. На руку этой технологии играют разные сроки оплаты агитационных материалов для ТВ и
печатных СМИ. Для телевизионных материалов ■ оплата строго за три дня, для печатных - до дня публикации
(хотя в региональных законодательных актах о выборах сроки могут варьироваться).
Запрещенные пожертвования в избирательный фонд кандидата - излюбленная провокация.
На счет кандидата перечисляются средства от жертвователей, которым запрещено принимать участие в выборах
(муниципальные, государственные организации, военные части и т.п. или предприятия с участием иностранного
капитала). Безусловно, такая провокация требует не только длительной подготовки, но и неординарных
актерских способностей от «главного жертвователя».
Использование иных денежных средств, помимо средств избирательного фонда провокация, стремительно набирающая популярность на выборах. По большому счету в этой провокации
виноват сам кандидат, вернее, его жадность. Кандидату какой-нибудь знакомый предлагает «оказать помощь»
наличными средствами (отпечатать лишний тираж бюллетеней, оплатить часть агитаторов, организовать
концерт и т.п.), кандидат чаще всего соглашается, даже не задумываясь над тем, что это является серьезнейшим
основанием для его снятия с выборов.
Кроме того, избирательные комиссии могут обращаться в государственные органы,
осуществляющие регистрацию граждан и регистрацию юридических лиц, для проверки личности жертвователей,
перечисляющих средства в фонд кандидата или поддерживающей его политической организации (партии,
движения). Читатель может предположить, какие сведения при необходимости могут предоставить эти органы.
14
Неудивительно, что в случае неудачи первоначального «заброса» средств на счет кандидата после проверки
могут быть выявлены предприятия-плательщики, которым запрещено финансировать кандидатов и политические
партии.
Фальсификация результатов голосования. Описывать технологии фальсификации в данной
работе не представляется возможным, т.к., с одной стороны, таких технологий чрезвычайно много, а с другой авторы посвятили этой теме отдельную работу, и все желающие могут с ней ознакомиться (см. «Методы
фальсификации выборов»).
Отмена регистрации кандидата обычно происходит или из-за нарушения в процессе
агитации, или из-за финансовых нарушений. «Нокаутеры» предпочитают находить
«железобетонные» основания для снятия кандидата с предвыборной гонки. Однако иногда
используют и провокации
Отмена результатов выборов - практически законное мероприятие. Одного из запланированных
«подставных» кандидатов снимают с выборов по суду за незначительное нарушение. В случае, если
администрацию не устроят результаты голосования, «пострадавший» кандидат подаст в суд иск на незаконную
отмену его регистрации, приведшую в целом к тому, что невозможно выявить действительную волю избирателей.
Также выборы могут быть отменены, если один из кандидатов помимо избирательного фонда израсходует средства, значительно превышающие 10% предельной суммы всех расходов из средств
избирательного фонда. Делается это просто: один из кандидата в-«подстав» расходует значительно большую
сумму, что соответствующем образом фиксируется, но вскрывается только после выборов.
Психологическая модель избирательной кампании имеет в свою очередь две абсолютно
противоположные стратегии. Одна реализуется, когда на выборы идет глава исполнительной власти. Подобно
мифическому змею, кусающему свой хвост, он становится объектом применения технологий своего же АР.
Другая стратегия направлена против конкурента. Психологических знаний субъектов АР достаточно для
реализации их обеих - что говорит не столько о мощи подготовки носителей АР, сколько об ограниченной
психологической палитре лидеров современной России.
Первая стратегия направлена непосредственно на самого кандидата - первое лицо администрации - и
заключается в непосредственном манипулировании психологическими проблемами первого лица. Об этом мы
уже немного говорили выше. В рамках такой стратегии вся избирательная кампания подчинена только одной цели
- установить психологический контроль за первым лицом со стороны субъекта, реализующего психологическую
модель избирательной кампании. Борьба за близость «к телу» - вот основная интрига всей избирательной
кампании. Конкурентом же выборов является не кандидат - оппонент первого лица, а противоположная группировка администрации. При этом психологическая модель всегда разворачивается как борьба власти против
власти и чаще всего тогда, когда у первого лица нет реального конкурента на выборах.
В подобной нервозной обстановке часто разочаровываешься в людях. В связи с «охотой на ведьм» и
стартующей «присягой на верность» сотрудники государственных органов пытаются доказать свою лояльность и
полезность. Средства не выбираются - все оппоненты первого лица объявляются «врагами народа». Друзья
кандидатов, вздумавших выиграть у главы, прессингуют их своими проблемами и уговаривают сняться.
Параллельно происходит демонстративный беспредел по отношению к другим политическим оппонентам. Все эти
действия имеют хаотичный, спорадический и даже бессмысленный характер («частый бредень» из фадеевской
«Молодой гвардии»), что еще сильнее нагнетает напряжение. В итоге кандидат, бросивший вызов главе,
становится персоной нон грата: друзья предают, угроза его безопасности наглядна (вовсю применяется
неприкрытая психологическая «наружка», «прослушка», «хвост», ночные звонки и т.д.). Оказываясь в вакууме
еще до начала предвыборной гонки, кандидат вынужден отказываться от борьбы - лучший способ сохранить
человеческое достоинство, здоровье, а порой и жизнь.
Вторая стратегия психологической модели избирательной кампании направлена непосредственно на
конкурента. В рамках этой модели используются психологические недостатки и проблемы как самого кандидатаконкурента, так и его окружения, семьи. Наиболее «продвинутые» субъекты реализации АР разрабатывают целые
психологические операции воздействия на конкурента с целью его недопущения до выборов (часто многие
субъекты АР используют опыт секретных служб).
Основные технологии, применяемые в рамках нокаутирующего стиля не сильно отличаются от
шантажа, угроз или компромата. Использование компромата -наиболее известный прием психологического
давления. В современной политической истории имеется по меньшей мере два примера таких психологических
операций, проведенных против наиболее реальных конкурентов: отказ от участия в выборах губернатора
Краснодарского края Н.И.Кондратенко в 2000 году и отказ от выдвижения в президенты Ингушетии Р.С.Аушева
в 2002 году.
Отметим, что вышеупомянутые политики ярко выраженного харизматического типа оказались
уязвимы перед методами психологического давления. В этой связи можно сделать вывод о наиболее успешной
работе психологов АР с личностями с сильно развитым «суперэго» - достойное отдельного исследования применение теорий Фрейда и Мелани Кляйн.
15
Избирательная кампания как криминальная модель в стиле «нокаутер» предусматривает
мероприятия службы безопасности кандидата от власти, правоохранительных органов, криминальных структур по
осуществлению «недопущения» конкурента на выборы. Эта модель предполагает достаточно широкий набор инструментария.
Возбуждение уголовного дела против кандидата - наиболее эффективный метод, позволяющий
автоматически не допустить кандидата к участию в выборах. Может варьироваться: от нахождения у кандидата
оружия или наркотиков до заявлений об изнасиловании и грабеже, в зависимости от политической ситуации.
Метод может также касаться членов семьи, партнеров по бизнесу и политике. Несмотря на то что россиянам
были известны случаи выборов «из СИЗО» А.Клементьева, А.Быкова, Ю. Шутова и С.Мавроди, для менее
«раскрученных» кандидатов заключение под стражу является настоящим политическим нокаутом. Следует
добавить такую угрозу кандидату, как отмена погашения или затягивание с погашением судимости (на стыке
криминальной и правовой моделей). Кандидату гарантируется, что судимость будет погашена в ближайшее
время - в избирательном плакате ее можно не указывать. Последний рад такой возможности - все в прошлом избирателям нечего знать о его проблемах с уголовным кодексом. Но манипуляция сроками «утверждений
избирательного плаката» и «окончательного погашения судимости» приводит к тому, что свою судимость кандидат
все-таки указать обязан. В связи с тем, что выборы проходят без указания имеющейся на этот период судимости,
то нокаут неизбежен - любой суд снимет кандидата с дистанции (порядок погашения судимости - реальная
проблема российского правоведения).
Устранение инвесторов - обычно всегда начинается с проверок налоговыми и
правоохранительными органами. Основная задача - полностью лишить оппонента финансирования. Чаще всего
инвесторы кандидата подвергаются настоящему «чистилищу», в результате чего не только перестают
финансировать кандидата, но и сами требуют от него снятия. Кроме того, постоянные перемещения средств со
счета - от жертвователей к кандидату и обратно (после визита к жертвователям представителей
государственных органов) - дают широкое поле возможностей для нокаута в связи с финансовыми
нарушениями.
2. Методы работы в силовом стиле
В одной из избирательных кампаний с предвыборной дистанции был снят действующий
мэр города, после того как по телевидению показали передачу избирателю
благотворительной помощи от его имени
Силовой стиль реализации АР существенно отличается от нокаутирующего. Нокаутирующий и по
форме и по содержанию можно сравнить со спецоперацией, неким одним единственным ударом, подготовка к
которому может продолжаться всю избирательную кампанию. Для «нокаутера» абсолютно безразлично, что
делает оппонент, что он планирует делать; более-менее безразлично «нокау-тер» относится к критике и «черному
PR». Для силового же стиля характерна концентрация всей административной машины в течение всех выборов.
Более того, «силовик» даже в случае уже вполне спрогнозированной победы никогда не расслабляется, упрямо
продолжая ранее намеченные мероприятия. Силовой стиль чаще всего напрочь лишен всяких психологизмов,
демонстрируя предельный прагматизм и технократию. Этот стиль не нуждается в заговорах, оппозициях,
убеждении и уговаривании элит. Субъекты силового стиля АР исповедуют известную мудрость: «кто не с нами, тот
против нас». Такая самодостаточность иногда дорого обходится, т.к. постоянно требует подключать все новые и
новые ресурсы к выполнению намеченной задачи. А достигнутая цель редко окупает расходы, понесенные в
результате реализации этого стиля. Еще одной особенностью силового стиля является наличие
харизматического или авторитетного лидера. И это внешне очень сильно роднит силовой стиль с традиционными
формами организации государственной власти в России. АР в силовом варианте удачно мимикрирует под
традиционные модели власти. Именно такая особенность силового стиля обеспечивает ему возможность
успешного функционирования. Воспринимаемый как традиционная модель поведения властей, направленный на
подавление, АР принимается как' повседневная неизбежность. Являясь, по сути, модернистским подходом по
отношению к традиционным моделям поведения власти, силовой стиль АР в процессе реализации проводит
эмиссию авторитета руководителя в обмен на привлекаемые ресурсы. А ресурсы приходится задействовать самые
разнообразные - имеющейся обоймы субъектов АР с каждым днем кампании становится недостаточно,
приходится прибегать к другим службам и ведомствам власти. В этом как раз и заключается большой минус
силового стиля: слаженная работа государственной машины «на подавление» в результате оборачивается
появившимися обязательствами первого лица перед исполнителями - глава администрации становится зависимым
от субъектов АР и/или от других привлеченных участников выборов. Более того, силовой стиль предполагает
жесткий «дележ победы» между участниками: отцов предвыборной победы прибывает с каждым часом. В связи с
тем, что решающий нокаутирующий удар отсутствовал, то трудно оценить, роль какого ведомства была важнее,
справились ли с силовой кампанией субъекты АР или, напротив, мешали другим звеньям государственной машины,
подключенным к выборам только в связи с личной просьбой первого лица. Обеспечение силового варианта АР
рано или поздно потребует постоянного увеличения объемов эмиссий авторитета первого лица, что приведет к
инфляции: необеспеченную эмиссию придется покрывать собственностью и даже потерей реальной власти. В
современной российской политической истории известны случаи, когда в результате применения силового
варианта АР первое лицо оказывалось «свадебным генералом» на веселом пиру корпораций и чиновников-
16
лоббистов.
Одна из стратегий психологической модели направлена непосредственно на самого кандидата
-- первое лицо администрации - и заключается в непосредственном
Манипулировании психологическими проблемами первого лица
Прежде чем перейти к непосредственному описанию основных технологий применяемых в стиле
«силовик», считаем необходимым сделать небольшое отступление. Описываемый в этом параграфе стиль имеет
еще одну отличительную особенность. Она заключается в жестком привязывании его осуществления к
информационным технологиям. Именно «родовая» связь этого стиля с информационным и PR освещением
выдает с головой модернистский характер силового стиля по отношению к традиционным репрессивным
моделям власти. Если традиционная власть базируется на моделях коммуникационной повседневности и не
нуждается в применении информационных и PR-технологий, то силовой АР не может эффективно
реализовываться без них. Если в рамках традиционной власти решение разрабатывается «в верхах»
управленческой пирамиды, а затем спускается в виде команд нижним звеньям «крышующих» чиновников «вдоль»
клановой иерархии, то во время выборов «силовики» непосредственно работают с исполнителями, получая и
перерабатывая информацию непосредственно «снизу». Эта особенность также отличает силовой стиль от других.
Соответственно, реализация силового стиля невозможна без тотального контроля над СМИ. Именно СМИ
являются как одной из основных валют обмена авторитета руководителя на экономическое и политическое
благоприятствование корпорации в регионе, так и «переработчиками» актуальной информации. Существуют
сотни примеров покупки и организации СМИ и дальнейшей безвозмездной передачи этих СМИ в пользование
администрации. Обеспечение тотального информационного контроля силового стиля сродни американской
философии освоения территорий Wilderness. Для администрации главным сигналом лояльности территории
является не степень управляемости того или иного чиновника, а именно степень контроля за информационным
пространством. Борьба за информационный контроль является предтечей выстраивания и запуска всей административной машины. Не обеспечив тотальный информационный контроль, невозможно выпустить эмиссию
руководителя и, соответственно, нельзя ее обеспечить, т.к. «длань» первого лица должна актуально
присутствовать во всех звеньях «силовой» машины АР. Обратной стороной такого контроля неизбежно станет
информационная блокада конкурентов, - смысл которой не в том, чтобы навсегда вычеркнуть конкурента из
«электоральной памяти», а в том, чтобы обеспечить тотальную монополию на информацию, а значит, и
управляемость.
Еще одно необходимое отступление, касающееся применения PR-технологий и так называемых
«черных» PR-технологий в стиле «силовик». Существует версия, что так называемые «черные» PR-технологии
являются своеобразной реакцией политтехнологов на применение АР и фальсификаций со стороны власти. Эта
версия вполне жизнеспособна и даже справедлива, за исключением самого противопоставления. Силовой АР и
«черный пиар» дополняют друг друга - никакого противопоставления нет. «Черный» PR - необходимое звено в
реализации силового варианта АР. «Слив компромата» и «черный пиар» - технологии прямого информационного
действия, отличного от мозаично-иерархических схем деятельности традиционной власти. В этом смысле
«грязные» технологии создают определенный шум, существенные помехи не только для работы субъектов АР,
но и государственной машины в целом. Наконец, «черный пиар» - элементарный конкурент информационной
мобильности АР, работающего в силовом стиле. Поэтому напрашивается несколько парадоксальный вывод:
«черный пиар» необходим субъектам АР для запуска силового стиля АР, т.к. создает угрозы работе
государственной вертикали; «силовики» жаждут «черного пиара» в качестве индульгенции для своих действий
(иной раз «черный пиар» запускают сами «силовики», но у них это получается плохо, неуклюже).
Переходя к описанию технологий применяемых в силовом стиле АР, авторы ни в коем случае не
претендуют на полноту и завершенность. Считаем это попросту безнадежным занятием, т.к. «силовой» стиль не
только обладает наиболее обширным инструментарием технологий, но и, как было сказано выше, удачно мимикрирует под традиционные методы российской власти.
В стиле «силовик» помимо моделей, задействованных у «нокаутеров», используются и другие. Но даже
беря на вооружение «нокаутирующие» модели, «силовики» работают с ними по-другому. В рамках «правового
сценария» стиль «силовик» существенно отличается от описанного выше стиля «нокаутер». Главным отличием
является то, что «силовик» никогда и ни при каких обстоятельствах не будет открыто демонстрировать свою
заинтересованность в снятии оппонента. Более того, «силовик» постарается максимально завуалировать
ангажированность избирательных комиссий и судов. Для осуществления спецопераций в правовой модели
«силовик» атакует при помощи выдвижения кандидатов-«подстав» и кандидатов-«дублеров». В задачу этих
кандидатов входит правовое «изматывание» оппонента в судах и избирательных комиссиях. На любое действие
оппонента, имеется ли в нем состав нарушения закона или нет, «кандидаты-подставы» организуют вал жалоб и
судебных исков к кандидату-оппоненту, на неправильное ведение агитации и другие нарушения. В результате
оппонент вынужден достаточно много усилий тратить не на агитацию и избирательную кампанию, а на собственную защиту. Естественно, что таким способом дестабилизируется работа предвыборного штаба.
Ноу-хау «силовиков» последнего года - выставление кандидата-«защитника». Речь идет не о
«торпеде», как говорят пиарщики. Наоборот, данный тип кандидата склонен защищать оппонента. Актуальность
такой технологии связана с недавним нововведением в предвыборном законодательстве, согласно которому
юридическое сопровождение кампании может быть только в рамках либо суда либо избиркома. Так, если кандидат
17
идет по «вертикали избиркомов», преодолевая территориальные, окружные комиссии, комиссии субъектов федерации
- вплоть до ЦИКа, то на момент рассмотрения жалоб избиркомовским ведомством судебное рассмотрение этих же
вопросов приостанавливается. Кандидат-«защитник», пользуясь правом кандидата на быстрое и оперативное
рассмотрение его жалоб или исков, подает их в защиту кандидата- «мишени». Медвежья услуга кандидата«защитника» в том, что своими действиями он, а не кандидат направляет основной юридический удар. Так, если
нужно нейтрализовать работу кандидата в направлении избиркомов (подготовлены соответствующие жалобы), то
можно подать иск в суд и тем самым перенаправить правовую активность в русло именно судебного разбирательства.
Избиркомы таким образом прекращают рассмотрение жалоб кандидата. И наоборот: можно в отношении своего
соперника «запускать» избиркомовскую вертикаль, причем речь идет именно о «защите» и восстановлении
справедливости в отношении конкурента.
Правовая модель стиля «силовик» обычно понимается намного шире избирательного законодательства,
поэтому «силовики» никогда не ограничиваются формальными этапами избирательной кампании, поиском или
организацией нарушений со стороны оппонента. Правовая модель в варианте «силовик» объединяет в себя работу по
всему законодательству России. Излюбленное средство «силовиков» - провоцирование нарушений у ключевых
фигур избирательного штаба кандидата (организация уличной драки, подброс наркотиков и оружия,
организация судебных исков и жалоб от соседей, заявлений в милицию об изнасиловании и т.п.). В этом случае
самому серьезному правовому давлению будут подвергнуты не только все члены предвыборного штаба кандидата,
но даже их родственники и знакомые. Обязательно последуют ежедневные проверки штаба со стороны милиции,
противопожарной службы, энергосбыта, налоговой инспекции, ФСБ и т.п., СМИ, предприятий оппонента,
предприятий членов штаба и их родственников. В нашей практике случались даже случаи отключения домашних
телефонов у сотрудников штаба. Почему-то особой любовью у «силовиков» пользуется вывод из строя транспортных
средств штаба и личных автомобилей сотрудников: на каждых выборах у кого-то из агитаторов прокалывают шины
или разбивают лобовое стекло.
Вариациями на тему «широкого толкования» правовой модели является организация покушения на
одного из кандидатов или же создание угрозы террористического акта. В таких случаях в работу по обеспечению
безопасности населения во время выборов включаются силовые структуры. Ранее мы писали о неоценимой
помощи таких сценариев в деле организации фальсификаций результатов голосования. Но помимо подтасовок
такие мероприятия дают карт-бланш на вмешательство соответствующих органов в работу избирательных штабов
и деятельности кандидатов. Очевидно, что в таких случаях произвол в отношении участников предвыборного
процесса практически неограничен.
Менеджерские модели стиля «силовик» включают в себя как переговоры с инвесторами оппонента
и давление на них, так и - в случае несговорчивости последних - заключение договоренностей с корпорацией о
финансировании избирательного фонда кандидата и работе против оппонента и их инвесторов. Встречаются
также иезуитские случаи, когда администрация договаривается с корпорацией о «разыгрывании» оппонента.
Делается это так: к оппоненту приходит крупная корпорация с предложением финансовой поддержки. На
определенном этапе корпорация прекращает финансирование и требует у кандидата вернуть потраченные
средства, т.к. он не оправдал их доверия. Поводом может стать неприемлемое условие кандидату или постоянно
меняющиеся установки, вообще любой формальный повод.
Подобная провокация может быть осуществлена и с командой кандидата. Ему навязывают (обычно от
чиновника администрации Президента) команду политических технологов под видом того, что кандидат
«согласован» и ему «будут активно помогать». Команда технологов имеет, естественно, четкую установку
имитировать активную работу и заниматься «клиентоводством», отвлекая кандидата и штаб от реальной
политической работы. На каком-то этапе кандидат поймет, что «его водят за нос», но время будет упущено, а
немалые деньги уйдут на сомнительные и малоэффективные проекты. Распространен также вариант организации «внутреннего конфликта» в штабе кандидата. Команда присланных от чиновника технологов может
организовать конфликт в штабе, что, безусловно, приведет к дестабилизации всей избирательной кампании.
Психологическая модель избирательной кампании «силовиков» мало чем отличается от
«нокаутера». Разве что «силовики» обычно активно используют компромат не только на этапе выдвижения
оппонента, но и в процессе всей избирательной кампании. Компромат у «силовиков» может иметь вид как
«переговорщической валюты», так и публичного (т.е. опубликованного в СМИ) давления на оппонента и членов
его команды. Иными словами, оппонента попросту «добивают» компроматом, который используется на каком-то
этапе не только против самого кандидата, но и против его сторонников. Чаще всего окружение не готово к
тому, что и они будут подвергнуты жесткому прессингу, поэтому, оказавшись в столь неудобном положении,
многие сторонники предпочтут отойти от выборов, а некоторые пойдут на переговоры, в результате в
окружении кандидата неминуемо произойдет раскол.
Очевидно, что весь букет психологических мероприятий спецслужб («наружка», «прослушка»,
«хвост», прессинг и т.д.) также задействован в отношении команды.
Избирательная кампания модели «тактический ход» - очень часто встречающийся вариант силового
стиля. Модель и предполагает понимание выборов как театра тактических боевых действий и стратегических
замыслов. Бывает, что кандидата «берут в вилку». На выборах выставляется кандидат, задача которого - стать
большим оппозиционером, чем нынешний кандидат-оппозиционер, который и представляет основную угрозу.
Такой кандидат-двойник не только более яростно начинает критиковать действующую власть (без конкретики,
18
конечно), но и обвиняет оппонента в предательстве и сговоре с действующей властью, олигархами, чеченцами
или еще кем-нибудь. На каком-то этапе избирательной кампании устраивается «свара» между кандидатомдвойником и кандидатом-оппозиционером по выяснению, «кто больше оппозиция», в результате которой оба
кандидата выглядят не лучшим образом.
На одних выборах в качестве основного «противовеса» основному конкуренту была выставлена его
бывшая жена, с которой они расстались десять лет назад. Читать может пофантазировать о том, какая
интересная «предвыборная борьба» состоялась у бывших супругов.
Силовой стиль чаще всего напрочь лишен всяких ПСИХ0Л0ГИЗМ0В, демонстрируя предельный
прагматизм и технократию
Второй вариант работы с моделью «тактический ход» - это «навешивание грехов». Речь идет о
том, что всякий неугодный кандидат apriori становится сторонником «традиционного» оппозиционера, который, в
свою очередь, небезгрешен, но ангажирован некими «темными силами», криминалом, террористами и т.д.
Несмотря на то что кандидат и его команда знают «полный пакет» обвинений в адрес традиционного оппонента,
обвинение во всех известных грехах является неожиданным ходом. Придание избирательной кампании
конкретного кандидата статуса «тактического хода» неких «темных сил» раскрывает демоническую подоплеку
принципа политического детерминизма: кандидаты начинают верить, что их кампания уже стала реализацией
определенного замысла традиционного оппонента и стоящими за ним политическими интересантами помимо воли
и сознания самого кандидата. Важное значение при работе с этой моделью имеет полная безнаказанность
власти в работе против кандидата - ведь он уже записан в стан традиционных оппонентов как мелкая,
разменная фигура.
Одна из самых известных моделей избирательной кампании стиля «силовик» - процессуальная,
или логистическая. В основе ее лежит работа с объектами избирательной кампании, т.е. типографиями, СМИ,
штабами, точками распространения агитационной продукции, транспортными средствами и т.п. Некоторые из
субъектов АР стиля «силовик» достигли в этой деятельности виртуозного мастерства.
Например, «проработка» такого объекта, как типография предполагает не только задействование
правовой модели и подключение правоохранительных органов, но и провокации с участием непосредственно
работников типографии (кандидат заказывает 1000 экземпляров листовок, а по факту в типографии обнаруживается 10000 экз}. То же можно сказать и о маршрутах доставки агитационной продукции и точках
распространения. Организация проверок на дорогах, подбрасывание «кукол», неучтенной продукции в машину с
агитматериалами, несоответствующие грузу накладные и т.д. - многие активисты испытали на своей шкуре все
прелести подобного прессинга. Подробно описывать технологии реализации этого метода - занятие
неблагодарное. Вкратце можно сказать о том, что логистическая модель по праву в скором времени может
претендовать на отдельный вид деятельности в избирательной кампании.
Проработка графика встреч кандидата является почти что необходимым явлением для
реализации силового стиля. В этом случае субъекты АР работают в смешанной модели, включающей в себя
иерархически-коммуникативную и логистическую. Так, помимо препятствий, чинимых на пути кандидата к
месту встречи с избирателями, следствием чего является элементарное опоздание, «силовики» дают
установку на создание препятствий в ее организации. Руководитель получает команду от субъекта АР (как
вариант - от «куратора» предприятия от власти) и создает дополнительные помехи: оттягивает ответ с
разрешением на встречу, предоставляет необорудованное помещение, задействует рабочих и служащих организации и предприятия на каком-то совещании или собрании аккурат во время прибытия кандидата. Можно
назначить встречу во время обеда или в день выдачи зарплаты - трудовой коллектив вряд ли будет готов
воспринимать самые распрекрасные речи кандидата. Впоследствии субъекты АР стали требовать от
руководителей более иезуитских действий: инструктаж и выставление «клакеров от народа»,
перекрикивающих предвыборную речь кандидата (записные клакеры сразу же обнаруживают себя после
двух-трех встреч, и свита вместе с самим кандидатом с ними легко справляется), организация потасовок с
командой кандидата, выпуск ложных объявлений о встрече с указанием разного времени и места
предвыборного собрания, отключение света во время встречи, переведение встречи кандидата с
коллективом в разряд встреч самих кандидатов - необъявленное приглашение на одну из встреч сразу
нескольких кандидатов-оппонентов.
Как уже было сказано выше, СМИ и работа с информационным пространством для силового
стиля является первоочередной и жизненно необходимой задачей. Построение избирательной кампании
силового стиля вообще мыслит выборы как некий информационный проект, связанный с получением информации и распространением ее через СМИ. В связи с этим работа «силовиков» в информационном
пространстве является наиболее классическим воплощением АР, а информационная модель - рабочим
конструктом для деятельности.
Сбор информации о конкуренте, его команде и инвесторах - всегда встречающаяся операция
силового метода АР. К этому мероприятию обязательно подключаются правоохранительные органы и
многочисленные службы безопасности корпораций. За кандидатом, его семьей и ключевыми членами предвы-
19
борного штаба устанавливается не только «прослушка», но и круглосуточное наблюдение. Подобная установка
дается и сотрудникам редакций СМИ: последние получают гонорар за помощь в информационном обеспечении
кандидата и надеются получить от субъектов АР вспомоществование за подробное изложение его
информационных ходов (более явственно эта установка разыгрывается в стиле «игровик»).
Информационная блокада является неизменным атрибутом действий «силовиков». Она может
реализоваться в двух вариантах. Вариант первый - административный нажим на редакции СМИ с. целью
организации полного замалчивания кандидата. Второй вариант более гибкий (он также присущ игровому стилю):
все материалы кандидата безбожно коверкаются и выходят с опозданием в неузнаваемом виде либо не
проходят по условиям СМИ. В случае четко распланированной кампании такие «купюры» резко снижают
эффективность агитации кандидата. Но если работа с содержанием агитации является проявлением слабости
«силовиков» (более тонкие цензоры - «игровики»), то нижеперечисленные методы являются некими указателями
того, как понимают «силовики» информационное пространство.
Так, для электронных СМИ в арсенале у «силовиков» существует целый комплекс мероприятий:
- давление на руководителя телевизионного канала (особенно уязвимы руководители ВГТРК, контракт
с которыми ГТРК продлевает каждый год);
- давление на руководителя канала при помощи т.н. сетевого партнера - в тех случаях, когда канал
«врезается» в федеральную сетку;
- прямой запрет сетевого партнера на выпуск политической рекламы в связи «с
политикой канала»;
- запуск пересмотра условий конкурса на право использования частоты;
- пересмотр получения разрешений на использование частоты телевизионным или радиоканалом;
- «заглушка» частоты усиленным сигналом нового канала, находящегося на соседней частоте;
- вывод из строя передатчиков или пересмотр правил их установки (чаще всего в ход идут аргументы
о радиационном фоне» или несоответствии архитектурным нормативам);
- вывод из строя телевизионной вышки или трансляционного оборудования;
- непрерывные «плановые проверки», проходящие в момент трансляции рекламы неугодного
кандидата;
- отзыв лицензии на вещание или постоянная угроза такого отзыва;
- вывод в отдельное юрлицо кабельных сетей и отказ последних от трансляции информации
телеканала по кабелям;
- вывод из строя студий кабельной трансляции на определенный период;
-отключение света в момент трансляции материалов неугодного кандидата;
- инициация пересмотра прав аренды или собственности на помещение редакции СМИ;
- работа с учредителями или акционерами телевизионных и радиоканалов, задействующая весь
арсенал борьбы собственников и акционерных войн на предприятиях страны - от банкротства по судебным
искам миноритарных акционеров до захвата редакций электронных СМИ с участием элементов «маски-шоу».
По отношению к печатным СМИ арсенал «силовиков» беднее:
- инициация повышения цен почтой на оказываемые услуги;
- арест типографий;
- арест предприятий, продающих бумагу
- арест транспортных средств, доставляющих бумагу;
- арест изготовленного тиража печатной продукции;
- организация «типографского брака» при выпуске материалов неугодного кандидата
- отзыв лицензии или угроза отзыва (в последних случаях - угроза отмены регистрации СМИ);
- отключение электроэнергии в день выпуска «неугодных» газет;
- запуск процесса «спора акционеров», заимствованный из сферы захвата предприятий.
Все эти действия могут сопровождаться организованной активностью населения, типа писем в
редакции, пикетов и т.д., - но в последнее время силовой стиль АР перестал прибегать к подобной маскировке.
Компромат у «силовиков» может иметь вид как «переговорщической валюты» так и
публичного (т.е. опубликованного вСМИ) давления на оппонента и членов его команды
Возможно применение «зачисток» округов и населенных пунктов от агитационной продукции. Речь
идет об элементарном срывании плакатов и листовок, вытаскивании из почтовых ящиков газет и обращений
кандидата. Этот наиболее примитивный ход используется повсеместно, ибо позволяет оценить конкретную
работу «силовиков»: вот, вытащили из ящиков десять тысяч листовок - наглядный результат все-таки. Поддержка
субъектами АР молодежного направления работы администрации также приносит свои плоды: молодые
«отморозки» способны рвать биллборды, снимать растяжки, бить витрины магазинов, на которых размещена
20
продукция неугодного кандидата. В порыве безнаказанности подкормленная молодежь способна на покушения
и физическое насилие в отношении сотрудников штаба (повод для выхода на сцену милиции и ФСБ) - налицо
возможная связь «силовиков» с криминальными элементами.
Нетрудно догадаться, что в комплекте «силовиков» находятся все вышеперечисленные методы,
используемые при давлении на ньюсмейкеров (журналистов) и пиарщиков. «Охота на политтехнологов» стала
приметой избирательных кампаний последних лет.
3. Методы, применяемые в игровом стиле АР
Мы не раз упоминали игровой стиль в качестве вершины реализации АР. Дело здесь не только в
тонкости применяемых методов. Главные плюсы «игровиков» - это сокрытие истинных целей власти и
организация фальсификаций. Если второй плюс уже подробно описан в предыдущей работе, то будем иметь
ввиду только оставшееся преимущество игрового стиля - сохранение тайны политического замысла.
В связи с упомянутой важнейшей характеристикой по-иному можно взглянуть на отличие так называемых «грязных» технологий от игрового стиля АР. Если все приемы политтехнологов, все чаще
упоминаемые ими в своих книжках («торпеда», «подстава», «двойник», провокации, «грязная агитация», «слив
компромата», «прививка», поддержка наоборот, подкуп; другие, более тонкие предвыборные проекты и сценарии
- см. наиболее удачную, на наш взгляд, книгу «Ushi mashut oslom» Р. Хазеева, С. Чернакова, Д. Гусева, 0.
Матвейчева), так или иначе могут указывать на конкретную фигуру, ради которой все это делается, то эти же
приемы, используемые «игровиками», обретают двойной смысл - усложнение предвыборной интриги как таковой.
Таким образом, несмотря на то что в современных условиях запуск «грязных» технологий практически
невозможен без поддержки АР, работа политтехнологов в качестве разработчиков и исполнителей чаще всего
уже находится «внутри» замысла «игровиков» АР.
Можно задать вполне резонный вопрос: может быть, у «игровиков» вообще нет никаких целей, т.е. они
скрывают полное отсутствие целеполагания на выборах? Действительно, иногда «игровики» не могут
самоопределиться по отношению к конкретным кандидатам. Но в таких случаях они последовательно достигают
целей создания управляемого кризиса внутри традиционной власти, заставляя саму власть экстренно
самоопределяться в своих симпатиях и назвать фаворитов и неугодных кандидатов. Другими словами, «игровики»
делают сверхполезное дело: заставляют власть осмысливать саму себя. Именно поэтому возникает порой
потребность в фальсификациях - когда власть определилась с кандидатом на последнем этапе предвыборной
гонки и не смогла «нокаутировать» или «задавить» неугодных. Но, несмотря на беспомощность традиционных
властных структур перед выборами, прекрасно видимую «игровиками», последние умудряются значительно
повысить статус власти как самого сильного «игрока» предвыборной гонки.
В связи с этим «игровики» постоянно осуществляют зондирование власти на предмет ее
самоопределения. Игровой характер таких действий заключается в организации процесса «формирования и
эмиссий списков». Причем к этому процессу активно подключаются сами кандидаты («интерактив»). По
кабинетам администрации начинают гулять списки кандидатов, поддерживаемых властью. Эти списки могут быть
«освящены» самыми разными субъектами власти - списки замов, полпредов, губернаторов, мэров, спикеров
заксобраний и городских дум. Потихоньку в процесс составления списков включаются различные ассоциации,
общественные организации, корпорации и политические партии. Еще до начала предвыборной гонки «игровики»
осведомлены о ресурсах и амбициях основных участников будущих выборов - все, кто желает быть включенным
во все списки, предъявляют свой ресурс. Более того, потенциальные участники выборов знают о том, что
«игровики» в курсе раскладов соперников и вполне могут элементарно «продать» им наработки всех жаждущих
«попасть в списки». Тем не менее, словно загипнотизированные звуками волшебной флейты, будущие участники
предвыборных баталий обнажают все свои задумки и «сюрпризы». Таким образом, наиболее часто применяемые
«игровиками» модели выборов - спортивная (конкуренция) и коммуникативно-иерархическая.
Следующим приемом, применяемым «игровиками», является создание информационного буфера,
или систем информационной защиты власти. Речь идет об организации содержательного управления
информацией (в отличие от «силовиков», работающих с информационным пространством по-другому). Параллельно процессу выдвижения и регистрации кандидатов «игровиками» организуются «круглые столы»
политических партий и движений, журналистские союзы, клубы редакторов, ассоциации лидеров общественного
мнения и т.д. Процесс согласования списков кандидатов затягивается - последние должны пройти через
чистилище выступлений перед этими искушенными аудиториями. «Буферные» организации составляют свое
мнение о кандидатах, а их оценки и прогнозы создают ненужный фон агитационным кампаниям кандидатов.
Почти всегда кандидаты с головой погружаются в процесс согласования, теряя силы на убеждение статусных
избирателей. При этом знаком высочайшей помощи от «буферных» организаций является навязывание
кандидатам «своих» специалистов. Будьте уверены, именно эти помощники будут носить на согласование с
«игровиками» и «авторитетными людьми» всю агитационную продукцию кандидатов.
Необходимо отметить, что прохождение согласования - весьма затратная процедура. С начала
запуска процесса утверждения списка от кандидата требуется поддержка важных социальных проектов реконструкция или строительство больниц, детских домов и т.д. Затем кандидату навязывают помощь
определенной - политически активной - категории населения. У власти есть наиболее излюбленные организации,
которые они курируют еще с начала образования современной российской системы. Сначала «золотой запас»:
ветераны ВОВ, воины-интернационалисты, казаки, инвалиды, затем вообще малоизвестные организации,
21
причины заботы о которых малопонятны, - определенные категории пенсионеров, репрессированные,
молодежные организации, шахматные клубы и т.д. В результате кандидат их всех воспринимает как инвариант
государственного рэкета. В течение всей кампании к нему ходят направленные «игровиком» люди и шантажируют:
не поможешь - не выиграешь.
После создания информационного буфера «игровики» легко применяют весь модельный ряд выборов.
При работе, например, с информационной моделью субъекты игрового стиля АР демонстрируют высокую степень
подготовки.
Одним из самых действенных приемов «игровиков» является «зазеркалива-ние» агитационных
ходов кандидатов. Это означает, что наиболее удачная задумка или предвыборный ход одного участника
выборов начинает применяться всеми остальными - несмотря на старания службы безопасности кандидата
сохранить режим секретности. Наряду с усилением шпиономании в штабах кандидатов «зазеркаливание»
позволяет сделать «игровикам» значительный шаг вперед на пути содержательного управления выборами. Все
статусные участники, члены «круглых столов» и редакторских клубов делают заявление о том, что в период
предвыборной кампании нужно придерживаться каких-то приличий. Объявляется «священная корова» выборов система табуированных тематизмов и расследований. В качестве важнейшего - табу на критику действующей
власти. Контроль за агитационными материалами полный - журналисты, сотрудники штабов и даже очарованные
посулами «игровиков» пиарщики сами несут всю агитационную продукцию на утверждение и согласование. Более
того, за счет манипуляции этими конвенциями СМИ начинают нещадно редактировать материалы кандидата,
ломают очередность, буквально кастрируют информационную продукцию предвыборных штабов.
Как мы видим, кандидаты попадают в ловушку игрового стиля. Боясь потерять расположение
«авторитетных людей», добытое огромным трудом, они оказываются в двусмысленном положении: либо весь
план избирательной кампании менять с учетом их пожеланий, либо просто расстаться с надеждой попасть-таки в
согласованный список. Чаще всего кандидат принимает наиболее типичное решение: он делит свой штаб на
две части. Первая часть - старая команда, работающая в рамках утвержденной ранее стратегии и тактики.
Вторая - представители этих самых «авторитетов», курируемых «игровиками». Причем в связи с большим
количеством «буферных» организаций и низкой квалификацией «специалистов» второй штаб начинает дробиться
до бесконечности: появляются штабы медиков, штаб соцзащиты, образования, районные штабы, группы при
торгово-промышленных палатах, центры при ассоциациях предпринимателей и т.д. Дробление команды и
увеличение количества штабов - важнейшая метода субъектов АР, работающих в игровом стиле.
Следующим шагом «игровиков» является создание нескольких замкнутых информационных
потоков, паразитирующих на предвыборной кампании кандидата. Команды по распространению агитации
перестают выполняться: тот или иной штаб не согласен с содержанием листовки кандидата. В эти же штабы
стекаются т.н. «блатные» и «обиженные» - те, кто не выдержал нагрузки в основном штабе кандидата и не смог
«халявить» во время всей кампании. Их знания и умения не оценили по достоинству - они, заметьте, не предают
кандидата, а работают в другом его штабе.
Паразитируя на избирательной кампании кандидата, параллельные штабы не только допускают массу
ошибок и сбивают весь замысел, - они являются самыми строгими и взыскательными критиками продукции
кандидата, публично распространяя нелестные оценки работы его основного штаба.
«Игровикам» этого мало. Прекрасно зная о происходящем в штабах, держа руку на пульсе
нескольких кампаний, они начинают стравливать кандидатов друг с другом. Речь идет о виртуозной работе
внутри правовой модели. После организации «юридического фехтования», в результате которого не власть, а соперники «снимают» неугодных с дистанции, организуется процесс юридической волокиты. Все «болевые точки»,
известные «нокаутерам», известны и «игровикам» - угроза снятия кандидата всегда соприсутствует в таких
кампаниях. Ушлые специалисты параллельных штабов подробно рассказывают субъектам АР о возможных
правовых последствиях тех или иных ходов кандидата. Прямиком эти прогнозы пересказываются оппонентам,
которые тут же подают в суд на кандидата. При этом прием «зазеркаливания» имеет важное значение: за то, что
был снят один из кандидатов, могут быть сняты и все остальные. Вспоминается случай. Во время соперничества
семи кандидатов один из них получил гарантию, что четырем его соперникам отменят регистрацию. Сняли с
дистанции троих. За день до последнего судебного заседания он узнает, что четвертый - он сам. Оказывается,
один из параллельных штабов воспользовался «зеркальной подсказкой» «игровика» и выпустил агитматериалы
с теми же нарушениями, что и у покинувших предвыборную гонку кандидатов. Путем неимоверных усилий ему
пришлось менять установку - четырех менять на трех. Доказывать, что «четвертый» - это он сам,
«согласованный», было бы бесполезно.
Разнообразная работа в информационных и правовых моделях, запуск коммуникативноиерархической модели действует на кандидата подавляюще. Ведь надо еще и агитацией заниматься. В связи с
этим возникает эффект «необъяснимости», появление неуправляемых фрагментов собственной избирательной
кампании, этаких «черных дыр». Глядя на то, как весело и легко управляется с этим хаосом «игровик», кандидат
проникается к субъектам АР величайшим уважением, получая, однако, мощнейший удар по собственному
самолюбию и самооценке. Мы не раз были свидетелями, как менеджеры крупнейших корпораций смотрели на
работу «игровика» буквально разинув рты.
Перед субъектами АР раскрываются безбрежные перспективы. В случае определения неугодных
кандидатов, их можно легко «нокаутировать» - благо агитационная кампания практически вышла из-под контроля
кандидата и его команды. Можно переориентировать всю созданную «в помощь кандидату» агитационную
машину против этого же кандидата - для обоснования такой переориентации можно воспользоваться «грязными»
22
технологиями, спровоцировав участников на нарушение табу. Отметим, что, почувствовав холодок
переориентации, глобального предательства со стороны АР, кандидат просто не успеет набрать очки как оппозиционер, не сможет разоблачить коварство власти - он уже прочно спаян с ней (тем более что удар нанесен
соперником, а не самой властью). Наконец, можно просто-напросто продолжать игру, абсурдизируя процесс
выборов.
В связи с вышеизложенным «игровики» применяют еще один характерный прием - «крючки» для
кандидатов. Все их нарушения и проблемы - как на ладони. Каждый из них допустил целую массу нарушений и в
итоге вообще перестал справляться с ситуацией. Короче, все они обязаны своей победой «игровику» - кто бы ни
выиграл, власть всегда «приватизирует» успех, объявив победителя своим детищем. Подобные намеки на
обязательства кандидат слышит от «игровика» в течение всей кампании. А если еще свежи в памяти примеры
«нокаутов», то кандидат не может не оценить благородство «игровиков» - пощадили, оставили в живых.
В результате содержательного управления выборами со стороны «игровиков» кандидат также заметно
образовывается: он уже знает весь аппаратный расклад внутри власти, степень влияния тех или иных чиновников,
составил мнение об интеллектуальном потенциале «авторитетных людей» и их специалистов. Принимая игру,
кандидат желает подстраховаться и идти по пути согласования дальше. Чаще всего самые ретивые доходят до
администрации Президента - уникального игрока российского предвыборного процесса.
3. Администрация Президента как трансформатор стилей АР
Бывает, что кандидата доводят до администрации Президента (далее - АП) еще во время согласования
списков. Чаще всего среди «авторитетных» людей существуют лидеры несостоявшихся партийных проектов АП,
которые в качестве особой благодарности за помощь и приводят кандидата «в самое логово» (выражение, приписываемое Н.И. Кондратенко). Во время подобного визита действия сотрудника АП практически рефлекторны: он далеко не
из альтруистических соображений обещает согласовать кандидата и тут же навязывает ему сверхдорогих пиарщиков,
в чей астрономический гонорар, возможно, входит и интерес коррумпированных чиновников. Далее, конечно,
кандидат начинает понимать, что искомая сумма - лишь командировочные, а работу приходится оплачивать ему
самому, но отказаться от подобной помощи он не смеет. Важно другое: несмотря на то, что уровень пиарщиков АП
выше уровня «специалистов авторитетных людей», они не решают главного - вопроса с АР (см. нашу критику
«школяров пиара»). Придя к «основному игроку» за помощью в работе с «игровиками» или перехвате АР как
такового, кандидат уходит ни с чем.
Самые распространенные цели визитов кандидатов в АП - устранение «крючков» субъектов АР,
нейтрализация угроз «нокаута» или переигрывание «игровиков». Чаще всего кандидат уже зарегистрировался и
на своей шкуре почувствовал железную хватку субъектов АР. Последние, кстати, достаточно ревниво относятся к
таким визитам, понимая, что теперь победу кандидата - как бы краткосрочен и бесполезен ни был визит приватизирует АП. Более того, навязывание специалистов и «приватизация победы» - самая конструктивная
стратегия этого ведомства. В большинстве случаев АП занимается другим.
Во-первых, АП осуществляет окончательное самоопределение власти в отношении тех или иных
кандидатов. Учитывая достаточно плотный график работы специалистов АП, самоопределение происходит тут
же, на месте. Кандидат может воочию убедиться в неразумности государственной машины и случайности
предпочтений. В дело идут самые разные данные: информация о кандидате и оппонентах, основанная на
быстросделанной «объективке» спецслужб; данные социологических опросов, случайно попавших на стол
сотруднику АП (могут воспользоваться и соцопросами самого кандидата); доклады «кураторов территорий»,
которые во время выборов проводят в этих самых территориях минимальное количество времени; мнение
регионального лидера или его зама (чаще всего главного субъекта АР). Последний «железобетонный» аргумент недавние выступления Президента РФ. В случае выявления им недовольства каким-либо ведомством или
корпорацией и при малейшей причастности кандидата к предмету недовольства главы государства политик
пришел в АП себе на беду. В остальных же случаях все самоопределение происходит более или менее
технологично.
Во-вторых, АП переводит все стили применения АР в силовой. Для «нокаута» нужно точно знать
болевую точку, для игрового стиля нужно вникать в содержание кампании. Именно поэтому АП - трансформатор
стилей. Кроме того, как мы уже отмечали, АП закрепила за собой право на «силу» в связи с «игровой» манерой
деятельности других государственных структур - в них идет согласование в режиме non-stop вплоть до дня
голосования. Наконец, АП уверенно дает отмашку на реализацию силового стиля именно потому, что все
«стрелки» будут переведены на местную власть, все проблемы останутся в регионе.
В-третьих, АП запускает «глобальный сценарий». Конечно, судьба конкретного кандидата в
конкретном округе или регионе не столь значительна по сравнению с масштабными государственными
задачами. Давая установку «силовикам», АП внушает субъектам АР причастность к глобальным стратегиям, будь
то партийный проект или нейтрализация замыслов оппонента главы государства (набор моделей идентичен для
всех субъектов АР). Отдавая распоряжения «силовикам» на местах, АП обеспечивает их мощным «глобальным»
идеологическим обоснованием - как мы знаем, именно этого в основном не хватает субъектам АР. Более того,
именно публикацией глобального сценария АП обосновывает свое самоопределение как государственное.
Очевидно, что именно эта функция АП обставлена ритуалами, намеками и практически ненужной кандидату
информацией о раскладах в высших эшелонах власти.
23
Несмотря на некоторую примитивность стилевых трансформаций, осуществляемых АП, последняя
является реальным поставщиком целей и фигур самоопределения власти во время выборов. До недавнего времени
АП была настоящим субъектом развития государства, пока не появились новые претенденты на эту функцию
(см. об этом ниже).
IV. Обратная сторона
административный ресурс?
выборов:
борьба
за
голоса
или
1. Выборы как борьба за административный ресурс
Мы уже говорили о гипнотическом воздействии административного ресурса на кандидатов. Особенно
ярко действует на кандидатов гипноз «игровиков», подтверждая этим психологическим аргументом свое право
именоваться вершиной АР. И именно игровой стиль применения АР манит кандидатов возможностью овладения им.
Перед «зачарованным» кандидатом разворачивается поистине впечатляющая картина работы государственной
машины на выборах. Один раз вступивший на «черную землю», кандидат, как летящая в кроличью нору Алиса, все
более и более попадает под очарование административного ресурса, опрометчиво отождествляя последний с
самой властью. Восхищение кандидата властью, ее системой и тотальностью возвращает ему чувство утраченной
«имперской самоидентификации». Участвуя в выборах, проходя «чистилище» предвыборной борьбы, доходя порой
до экзистенциального стриптиза перед избирателями, «очарованный» административным ресурсом кандидат неожиданно теряет интерес к избирательной кампании, все более и более погружаясь в административную «нору»
согласований, утверждений и поддержки. Как Сван в поисках утраченного времени, кандидат тратит огромные
средства, силы, связи и душевную энергию на мир «химер и идолов». Такие превращения далеко не редкость в
современных избирательных кампаниях. Не многие политики смогли пройти между Сциллой и Харибдой
административного ресурса. Какая-то непонятная сила заставляет вроде бы достаточно грамотных, образованных,
вполне достойных людей, даже тех, кто своим политическим настоящим полностью обязан именно плебисцитарной системе, искать и находить подтверждения мощности государственной машины. Даже те демократы «первой
волны», бывшие борцы против партократов и административного произвола, начинают играть по правилам,
придуманным и созданным далеко не ими. Отождествив административный ресурс с самой природой
власти, кандидат не видит предельно инструментальный характер административного ресурса, его
ограниченность и противоречивость именно из-за «модернистского» характера по отношению к самой
власти. Однажды попав под очарование, вся избирательная кампания кандидата превращается не «в охоту за
голосами избирателей», а в борьбу за административный ресурс как главный «проездной билет» во власть.
Читатель может напрячь свою память и вспомнить большое количество «странных» избирательных
кампаний, проводимых кандидатами непонятно для кого и для чего. «Странная» агитационная продукция,
«странные» месседжи кандидатов, «странные» агитационные мероприятия и т.д. - всего лишь небольшой перечень возможных знаков избирательных кампаний, нацеленных на приватизацию административного ресурса.
Это только видимая часть огромного айсберга действительной борьбы кандидатов за административный ресурс.
«Очарованный» кандидат начинает бесконечный бег по административной вертикали - от бесконечных
согласований, переговоров, утверждений и до «попадания» в списки. Бесчисленное множество списков не
является препятствием для «продвинутого» кандидата - он будет стремиться попасть в максимальное количество
списков, проявив неординарные способности по «согласованию себя» и оказанию вспомоществования нищей
чиновничьей братии.
Значение таких списков для «очарованных» кандидатов трудно переоценить. По сути, такой список
приобретает не только самостоятельное, но даже некое сакральное значение, выступает в качестве некой
самостоятельной административной валюты, способной продаваться и обмениваться на материальные ценности
или лояльность. Как бы фантастично ни звучало, но можно предположить встречу двух крупных чиновников,
имеющих собственные списки и начинающих торговлю друг с другом за кандидатов. Конечно у каждого есть
приоритетные кандидаты и кандидаты на «сдачу». В случае удачных торгов появляется «список списков». Он
самодостаточен и способен самоорганизовывать различные ведомства чиновников, т.е. выполнять роль
своеобразного объединителя элит и административных ресурсов. (Как уже отмечалось, выпуск и эмиссия списков
способствуют самоопределению власти, а также ведут к поддержанию прогрессисте кого, модернистского ее
вектора.) Во многих регионах «попадание в список» расценивается как уже состоявшаяся победа де-факто.
Согласованный, «списочный» кандидат якобы приобретает ресурсы, о которых не мог и мечтать. Эти достаточно
виртуальные ресурсы обмениваются на вполне реальные крупные суммы кандидатов.
Наконец «согласованный» и записанный во все «книги книг» кандидат, казалось бы, должен уже
расслабиться и спокойно вкушать плоды работы административного ресурса. Но не тут то было: думая, что
«поймал Бога за бороду», кандидат нежданно понимает, что бородой оказался хвост, а он, как говорится в одном
культовом фильме, крутит собакой. Согласованный кандидат только думает, что он согласован и является для
власти эдакой «священной коровой». На самом деле он действительно является коровой, но только не священной,
а дойной. Кандидат неожиданно понимает, что он давно уже не основное действующее лицо избирательной
кампании. От него требуют только одного - помогать администрации. Под предлогом выборов кандидата в
буквальном смысле засыпают просьбами и даже требованиями профинансировать бюджетные организации,
мероприятия, проводимые под эгидой администрации, поездки делегаций чиновников за рубеж и т.п. На одних
24
выборах администрация вообще предложила кандидату в обмен на поддержку и помощь купить 30000
радиопремников для избирателей, чтобы те могли «слушать радио администрации и выступления мэра».
Причем таких примеров на выборах сотни. За счет наивного кандидата администрация зачастую довольно наглым
и циничным образом решает свои проблемы, обещая взамен виртуальную валюту - помощь и поддержку.
Включившись в игру «в согласования», кандидат даже и представить себе не может тот простейший
факт, что его основной соперник так же, как и он, утвержден, согласован и записан в «список списков». При
этом сами кандидаты-конкуренты, скорее всего ничего не подозревая, уже изначально являются «прикрепленными»
к определенному административному клану и куратору. Перед кандидатом раскрывается «обратная сторона»
власти, ее «святая святых». Предвыборная борьба чудесным образом перемещается из округа в теплые кабинеты
чиновников, где кандидату предоставляется полная возможность проявить все свои таланты политика. Бессознательно отождествляясь с кланом администрации, кандидат оказывается мухой в паутине чиновничьих интриг,
все больше и больше превращаясь в донора свежей крови, смазочный материал для работы государственных
механизмов.
Кандидат - жертвенный агнец, отданный на заклание во имя, конечно, благородных целей модернизации российской государственности и обогащения чиновников. Но эти цели не являются собственными целями
кандидата - ими вообще не имеют привычки интересоваться.
ресурса
2. Избирательная кампания, направленная на перехват административного
То, что кандидат и его команда совершают «странные действия», в подавляющем большинстве
случаев объяснимо их желанием нейтрализовать или перехватить АР. В связи с тем, что АР ассоциируется с
властью, кандидат может просиживать штаны в высоких кабинетах почти всю избирательную кампанию, но АР
будет работать в заданном ранее направлении. Можно сформулировать основные принципы, определяющие
стратегию выборов как борьбу за АР и его перехват. Эти принципы, конечно в общем и абстрактном виде, мы
представляем вашему вниманию ниже. Однако хотим напомнить читателям: как реализация того или иного
стиля АР очень сильно зависит от конкретных региональных условий, так и работа по перехвату АР тоже
должна строиться исходя из этих условий. Отнеситесь к этому как к модели, которую необходимо
адаптировать к конкретным условиям, а не как к прямому руководству к действию.
A) Выявление стиля применения АР.
В политологии существует масса методов исследований взаимодействий субъектов власти, но это
скорее всего не поможет или будет явно недостаточным. Очевидно, что надо знать генезис чиновничества на
территории, наличие альтернативных центров власти, наиболее испытанные, типовые схемы работы АР на
выборах. Наконец, необходимо зафиксировать основные моменты перехода от одного стиля к другому, от одних
методов к другим (см. пункт «Смешение стилей АР»). В этой связи очень пригодится история противостояния АР
и какого-нибудь сильного политика или хозяйственника. Реконструкции подобных историй с точки зрения стилей и
методов АР практически никто не делает, поэтому у команды кандидата широкое поле для творчества.
Б) Выявление условий смены стиля и ключевых субъектов АР.
После выявления основных, типовых стилей и методов работы субъектов АР необходимо
персонифицировать этих субъектов. На этом этапе вашей основной задачей станет работа с другими кланами
чиновников (таких найдется немало) по дискредитации и нейтрализации основных субъектов АР. В этом
особенно хорошо помогает так называемый «черный PR» и другие информационные технологии. Опираясь на
противодействующие кланы и ведомства, широко развернутая кампания против субъектов АР рано или поздно
заставит первое лицо изменить либо стратегию реализации АР, что приведет к автоматической смене
субъектов, либо к смене фаворита применения АР.
Стиль «нокаутер» предполагает жесткое выявление оппонента, доказательство
принадлежности его к альтернативному центру власти и неотразимый удар по наиболее
уязвимым точкам избирательной кампании
В) Предъявление глобальных сценариев.
Относительно их важности в деле самоорганизации АР говорилось немало. В этой связи
единственная практическая польза от контактов с АП - возможность на местах заявлять о собственном
включении в некую «обойму», в особый стратегический список. {Несколько лет назад символом «причастности»
кандидата была публикация в федеральных СМИ - сейчас на это внимания уже не обращают.) Сформулируем
жестче: польза в контактах с АП в том, что они позволяют выиграть время в борьбе с АР. Кандидат
своими контактами с АП может дать субъектам АР иллюзию, что они на плечах кандидата смогут причаститься к
глобальным сценариям. Несмотря на то что постепенно субъекты АР в регионах проверят причастность
кандидата к раскладам АП и, несомненно, опровергнут подобные заявления, этапы основных нокаутов и
силового стиля АР будут пройдены. Впрочем, после этого кандидат, прибегнувший к такой методе, может быть
«задушен в объятиях» «игровиками».
25
Г) Создание информационного пространства.
Задание специфического информационного вектора, работающего как бы независимо от кандидата, но
обеспечивающего постоянно действующий мониторинг угроз власти в связи с активностью того или иного
субъекта АР. К моменту внутреннего противостояния АР и власти мы будем возвращаться и дальше, т.к. считаем
это ключевым (переломным) этапом перехватывания АР. Мониторинг угроз и аналитика должны быть направлены
на обозначение того, что действия субъектов АР «подставляют» первое лицо и его ключевых замов, ссорят его с
основными федеральными и региональными игроками (АП, федеральные политики, корпорации, региональные
законодательные собрания). Требования к подобному информационному проекту высоки: нужно действительно
знать специфику уклада жизни в регионе, властный расклад и системы политических и информационных табу.
Наконец, нужно выделить то, что является постоянной угрозой для власти помимо выборов. То, что окажется
большей угрозой, чем нежелательный для администрации результат на выборах (социальное противостояние,
национальные конфликты и т.п.).
Д) Максимальное втягивание других игроков в контекст избирательной кампании.
От кандидата требуются не только недюжинные переговорщические способности, но и умение
заинтересовать других игроков. Имеется в виду «обрастание» кандидата и его избирательной кампании мифами
о поддержке наиболее значительных игроков на выборах (федеральные чиновники, АП, корпорации, ведомства и
т.п.). Иногда простые переговоры с крупным федеральным чиновником или корпорацией, даже не принесшие
однозначной поддержки кандидата, создают необходимый мифологический контекст, заставляющий субъектов
АР с ним считаться. Информационное отражение таких переговоров и создание «знаковых» для элит
информационных поводов должно занять одно из первоочередных мест на начальном этапе избирательной
кампании, направленной на «перехват» АР.
Е) Сталкивание традиционных систем власти с «модернистами».
Речь идет о предотвращении возможности задействовать субъектами АР другие звенья властной
вертикали (особенно для реализации силового стиля). Сталкивание может осуществиться благодаря специальной
операции из арсенала информационных войн (включая не только СМИ, но и внутриведомственные потоки
информации) либо массированному созданию «шума», помогающего менять акценты в коммуникации властных
подразделений, ведомств и субъектов АР. Кроме того, придание всем действиям субъектов АР сатирического
контекста не позволит последним реализовать модели силового стиля, т.к. никто из руководителей силовых
ведомств не захочет выглядеть посмешищем в глазах народа. Так или иначе, результатом этих действий
предполагается такое положение дел, при котором, призыв о помощи АР конкретному ведомству будет
восприниматься или как угроза со стороны другого ведомства, или как попытка субъектов АР втянуть в свои
проблемы ведомство, попросту «подставить6.
Ж) Расширение контекстов избирательной кампании.
Осуществление стилей «нокаутер» и «силовик» на выборах всегда исчерпывается максимум двумя-тремя
моделями избирательной кампании. После того как кандидату представлено богатство модельного ряда АР, субъекты
АР пытаются максимально «заглушить» фон, свести его к минимуму, к шуму. Дальнейшее насыщение кандидатом и
его командой избирательной кампании максимальным количеством моделей и контекстов приведет к расширению
самой избирательной кампании, создаст эффект «цепной реакции» и, соответственно, выведет избирательную
кампанию из стен администрации, сделав ее общественным явлением. Иными словами, «насыщение» выборов
контекстами даст возможность кандидату и его сторонникам не только оперировать политическими и
административными раскладами, но и вовремя вводить новые контексты, придавая им необходимое общественное
звучание.
3) Создание или приватизация коммуникативных площадок.
Необходимое звено в перехватывании АР. Кандидат и его команда должны по возможности наиболее
быстро «приватизировать» имеющиеся коммуникативные пространства (ассоциации предпринимателей, «круглые
столы» партий и движений, профсоюзы, неформальные объединения и т.п.), переключив их на кандидата. Вооружившись таким буфером, кандидат уже может вступать в переговоры с субъектами АР не только от своего
лица, но и от лица такой площадки. Верхом искусства «приватизации» является приглашение на подконтрольную
площадку субъектов АР или первого лица и «ведение переговоров при свидетелях». Немного иным по смыслу
является создание коммуникативной площадки под кандидата. Инициатором создания должен выступить либо
инвестор кандидата, либо законодательный орган, либо дружественный клан чиновников. Такая площадка
представляет собой собрание элиты (чиновников, представителей корпораций, руководителей крупных предприятий, депутатов), главной задачей которой является определить кандидата и поддержать его. Как бы к
кандидату ни относился тот или иной чиновник, руководитель предприятия или даже первое лицо, против
консолидированного решения элит никто не посмеет пойти.
И) Информационная блокада администрации.
Под информационной блокадой понимается стратегия, разворачивающаяся в двух плоскостях. Первая
является необходимым средством для создания эффекта «неуправляемости» территории и социальных групп.
Эта стратегия возникает в результате создания и предъявления альтернативных коммуникативных площадок,
организованных вокруг кандидата, альтернативных источников информации и создания альтернативного
26
информационного пространства (о чем говорилось выше). Во второй стратегической плоскости деятельность
направлена на обеспечение дефицита информации о кандидате и его действиях среди чиновников администрации. Кандидат не должен быть один, и его должно всегда «не хватать». Сведение контактов кандидата с
чиновниками к минимуму. Необходимо, чтобы основную работу с АР делал проверенный человек («конфидент»),
который обязан присутствовать на всех индивидуальных встречах кандидата с представителями власти.
Помимо вышеописанных принципов стратегии работы с АР, конечно же, должно осуществляться
юридическое сопровождение избирательной кампании и работа в известных пиарщикам правовых и
информационных моделях.
В заключение необходимо сказать, что перехват АР происходит в случаях, когда АР находится в
стадии спада и грядущей рекомбинации или же когда включается система, противостоящая АР, конкурирующая с
нею на выборах (в наших условиях мощностями для создания таких систем обладают корпорации и национальные сообщества).
2. Избирательная кампания, направленная на блокирование АР
Стратегия и тактика работы, направленная на блокирование АР, избирается исходя из реконструируемого стиля, присущего работе субъектов АР на выборах. Очень многое зависит от конкретных
условий, но все же основные приемы, работающие в течение нескольких лет на выборах, могут быть
представлены. Кроме того, блокировка АР предполагает умение применять весь тот арсенал моделей,
которые выявлены нами у самих субъектов АР. Вообще, работа, направленная на блокирование АР, в
некоторой степени напоминает игру е го, - т.е. чем больше кандидат сможет представить в своей
избирательной кампании моделей, тем больше вероятность того, что он смог заблокировать применение АР
на выборах, т.е. что кандидат интеллектуально переиграл субъектов АР. Поэтому, без применения широкого
спектра моделей избирательной кампании шансы кандидата на то, что он сможет блокировать АР
снижаются пропорционально тому, сколько он моделей не смог реализовать. В этом параграфе мы также
дадим общую модель стратегии работы по блокированию АР
A) Перевод основного удара на конкурента.
На этом этапе работы необходимо не допустить того, чтобы кандидата назначили «основной
мишенью» администрации, и, соответственно, не допустить объединения элит и идеологического обоснования
«работы против». Превращение в «ложные мишени» других кандидатов происходит или путем привязки
конкурента к альтернативному центру власти, или путем создания «будущих угроз» для администрации в связи с
избранием конкурента. «Ложные мишени» необходимо внедрить не только на уровне чиновников и элитных
группировок, но и на уровне широкой общественности. Очень удачно работает в этом направлении выпуск от лица конкурента «черного PR» против первого лица, а также другие информационные провокации. Вообще работа
по созданию «ложных мишеней» очень похожа на спецоперации «радиоигр», проводимых КГБ и ЦРУ в период
«холодной войны».
Б) Снижение значения выборов для действующей власти.
Представляет собой работу, направленную на запуск через определенные информационные каналы
(как через СМИ, так и через VIP-коммуникаторов) тематических блоков, более значимых для судеб административных
кланов и элит, нежели выборы. Втягивание в обсуждение управленческих и кадровых проблем администрации,
возможных перестановок и неожиданных назначений - по опыту, более животрепещущая тема для чиновников, чем
выборы каких-то там абстрактных депутатов.
В) «Прививка»
против
АР,
или
обнародование
угроз
для
первого
лица
администрации.
Публикация рисков применения АР для первого лица и конкретных чиновников должна происходить на
уровне «ближайшего круга». Такой угрозой для первого лица является его переизбрание на следующий срок.
Указание на проблемы, прямо вытекающие из поведения субъекта реализации АР и применяемых их методов,
наилучшее средство нейтрализовать АР. Публичное обнародование таких угроз может происходить в виде
«прививки» и только тогда, когда вы уверены, что на выборах будет применяться нокаутирующий стиль АР. После
организации таких «прививок» против нокаутирующего стиля и придания им общественного резонанса вряд ли
кто-то рискнет ставить под удар будущие выборы своего шефа.
Г) Перевод избирательной кампании в «личный конфликт».
Создание информационного поля, позволяющего позиционировать кандидата как личного оппонента
конкретному чиновнику или субъекту АР. Придание этому конфликту статуса системообразующего для всей
избирательной кампании кандидата и выборов в регионе вообще. «Раздувание» конфликта между кандидатом и
субъектом АР до уровня личной неприязни и интерпретация всей избирательной кампании и применения АР как
«сведение счетов» чиновника с кандидатом.
Д) «Абсурдизация» списков утверждаемых кандидатов.
Представляет собой как введение дополнительных игроков в качестве формирующих списки
27
субъектов, так и максимальное «клонирование» разных вариантов этих списков. Обнародование в прессе самой
процедуры «утверждения списков» и субъектов их составляющих, а также и запуск фальш-списков с различным
искажением их содержания.
Е) Развертывание психологической модели против ключевых субъектов АР.
Психологические методы «выключения» субъектов АР, напрасно недооцениваемые кандидатами,
являются, при хорошей проработке, достаточно действенными. Развертывание такой психологической модели с
использованием технологий «черного PR» и подключением центральных СМИ может привести не только к нейтрализации конкретного чиновника, но и к развертыванию конфликта внутри самой администрации, к
столкновению и даже информационной войне административных кланов.
Ж) «Клонирование» кандидатов.
Прекрасное средство против нокаутирующего стиля работы АР. Заключается в выставлении
максимального количества кандидатов при раскрученном фаворите-оппозицинере. При выставлении от двадцати
до пятидесяти кандидатов ни одна избирательная комиссия и тем более суд никогда не рискнет снимать без веских правовых оснований даже одного. На фоне «поющих хором» кандидатов особенно громко будет звучать
голос хорошо известного избирателям фаворита. Кроме того, дальнейшее снятие этих кандидатов само по себе
станет хорошим информационным поводом на всю избирательную кампанию.
3) Соглашения кандидатов.
Представляет собой некий вариант «джентльменских соглашений» между кандидатами о
противодействии АР. Обычно имеет форму «открытых писем» первому лицу администрации, председателю ЦИКа
или вышестоящему начальнику. Кандидаты в таких соглашениях договариваются о совместных действиях по
обеспечению «честных и справедливых выборов». По сути, такое соглашение становится не только явной
«штрафной карточкой» власти и большой для нее неприятностью, но и даже опасным знаком для субъекта
реализации АР.
И) Социальный проект кандидата.
Задание мощной «полевой работы» с активом, безусловно, является необходимой составляющей
любой избирательной кампании. Наиболее эффективным вариантом «полевой работы» является создание
собственного социального проекта и придание ему общественного значения как основного информационного
вектора всей избирательной кампании. Иными словами если кандидат смог организовать движение в защиту
(варианты: пенсионеров, детей, женщин и т.п.), любой применяемый против кандидата АР будет натыкаться
не только на общественное возмущение, но и на открытое противостояние с электоратом.
4. Избирательная кампания, направленная на противодействие АР
Организация и проведение избирательных кампаний, направленных на противодействие АР, пока еще
не очень разработанная тема в сфере политтехнологий. Это объясняется прежде всего тем, что до последнего
времени АР не применялся на выборах с такой циничностью и с таким разнообразием моделей. На сегодняшний же день с уверенностью можно констатировать тот факт, что АР стал полноценным игроком
современных избирательных кампаний в России. Соответственно, появилась и потребность не только в
перехватывании или блокировании АР, но и в эффективных стратегиях противодействии.
Говоря о стратегии и тактике, мы исходим прежде всего из того, что кампания по противодействию
АР может строиться на двух основных концепциях. Первую условно можно назвать электоральной концепцией.
Вторую - концепцией организации революции. И первая и вторая концепции, на наш взгляд, могут стать
эффективным средством не только противодействия, но и разрушения самого АР.
А) Электоральная концепция противодействия АР - ресурсные возможности позиции
«против всех».
Электоральная концепция основывается на формальном участии населения в голосовании не за
определенного кандидата, а против всех - обязательно существующая позиция в избирательном бюллетене.
Осуществление данной концепции предполагает наличие у субъекта реализации политической воли вне
зависимости от его участия или неучастия на выборах. Избирательная кампания, направленная на победу
«против всех», ставит своей целью не только противодействие АР, но и обессмысливание его применения на
выборах вообще. Во-первых, потому, что нет субъекта, против которого следовало бы применять АР, а вовторых, потому, что всякое применение административных технологий будет только преумножать количество
избирателей, желающих проголосовать «против всех». До недавнего времени считалось, что позиция
«против всех» является проявлением либо электорального протеста, либо безразличия, абсентизма
избирателей. Однако история избирательных кампаний, проведенных в последние год-два, доказывает, что
позиция «против всех» далеко не исчерпывается этими основаниями. Ниже мы представим аргументы в
пользу «против всех», могущие лечь в основу соответствующей избирательной кампании.
Избирательная кампания «против всех» может содержать не только негативно-рациональную, но
28
и позитивную нагрузку. Так достаточно яркий пример позитивной нагрузки нам дает В. Лефевр (В. Лефевр.
«Рефлексия», М., 2003, с. 196-198). Рассматривая историю референдумов, российско-американский
ученый доказывает, что при переносе позитивного аспекта выбора на НЕТ в рамках альтернатив ДА и
НЕТ, при яркой, «позитивной» агитационной кампании, голосование может привести к результату 62,5%
голосов. В случае же, если ДА закреплено за «негативом», но проведена соразмерная агитационная
кампания, то позитивный полюс НЕТ набирает менее 62,5%, но более 50% голосов. Таким образом,
избирательная кампания «против всех» подразумевает осуществление агитационной и иной предвыборной
деятельности не столько против конкретных кандидатов, сколько против всех зарегистрированных. Иными
словами, «против всех» является идеальным кандидатом. Виртуальный кандидат «против всех», не
имеющий грехов, компромата, не способный обмануть или ошибиться, объективно известнее, ближе и
понятнее избирателю, чем любой из зарегистрированных. При перемещении позитивного полюса на эту
позицию он автоматически становится фаворитом всей избирательной кампании. Кандидат «против всех»
способен дать избирателям намного больше, чем любой из политиков. Выбор между плохими кандидатами
и идеальным «против всех», по сути, сравним с выбором между некрасивой и уродливой женщиной при
наличии виртуального образа сексуальной красавицы (фотографии). Несомненно, что большинство мужчин
предпочтут именно сексуальную красавицу, несмотря на иллюзорность и виртуальность, т.к. ее образ
близок к идеалу их выбора. Голосуя против всех, избиратель выбирает прежде всего самого себя, свое
представление о том, каким должен быть предмет его выбора и, соответственно, он сам. Несмотря на
предельный нарциссизм подобного выбора, избиратель, безусловно, самоутверждается в таком действии,
делая сам выбор рациональным, прагматичным, осознанным.
В исследованиях того же В. Лефевра о структурах человеческого выбора можно найти
основания для серьезной проработки позиции «против всех». Так, в случае победы позиция «против
всех» предполагает некоторую «оттяжку* обычно очень неприятного, субъективного, далеко не лучшего и
главное не очень достойного выбора избирателя. Такая отсрочка при принятии важного решения - заветное
желание любого человека, укорененное в структуре выбора. Кроме того, утверждение выбора «Против
всех» ставит самого избирателя в позицию конструктора или хозяина положения: избиратель неосознанно
принимает образ капризного покупателя, требующего у продавца, т.е. власти, качественный,
устраивающий его товар. Таким образом, кандидат «против всех» не только дает отсрочку, но и помогает
гражданину рационально конструировать собственное будущее, реализуя при этом «волю к власти» даже у
простого гражданина.
Кроме того, сам выбор между кандидатами, по сути, не лишен негативного психологического
эффекта, т.к. всегда сопровождается (даже на подсознательном уровне) неуверенностью в правильном
выборе. Эта неуверенность в правильности выбора, или так называемые «колебательные процессы» при
выборе одной из альтернатив, может усиливаться во время кампании при продвижении месседжа о том,
что, утвердившись в выборе, избиратель обязательно одновременно что-то теряет («потеря части
ожидаемой полезности» - В.Лефевр. «Рефлексия», с. 219-221.). Нагрузка функции выбора большим
количеством полезностей, перспектив и выгоды, а также общее колебание позитивных и негативных
полюсов приводят к структурированию голосования по принципу комбинированной полезности - когда в
расчет берутся сложные сравнения альтернатив. В этом случае кандидат «против всех» может, при
«колебательном» рисунке выборов (с использованием спортивной модели или задания кандидатом
кампании на сведение счетов - короче, при отсутствии ориентиров и программ кандидатов, способных
апеллировать к поствыборным состояниям), стать единственно возможной позицией сохранения
ожидаемой полезности и свободы выбора как такового.
Глядя на то, как весело и легко управляется с этим хаосом «игровик», кандидат
проникается к субъектам АР величайшим уважением. Мы не раз были свидетелями,
как менеджеры крупнейших корпораций смотрели на работу «игровика» буквально
разинув рты
Наконец, можно сделать предположение о «включении» в позицию «против всех» фактора
многовариантности выбора. Когда позиция «против всех» нагружается «виртуальными кандидатами», не
включенными в бюллетень, но могущими стать участниками политического процесса, тогда она может оказаться
доминирующей. Виртуальные кандидаты позволяют обрести дополнительные полезности, благодаря чему
усиливается позитивная акцентуализация позиции «против всех» - введение большего количества факторов при
выборе усиливает «нелинейность» выборной функции и вводит принцип «комбинированной полезности» выбора.
В работах Лефевра описана наиболее продуктивная теория формализации человеческого выбора и
построение математической модели выбора. Сам В. Лефевр интересен еще и тем, что именно благодаря
использованию своей модели он создал идеологический миф об СССР времен «холодной войны» как об
«империи зла». Ю.Шрей-дер так описывает проведенные В.Лефевром исследования испытуемых из числа
эмигрантов из СССР и типичных американских граждан:
«Лефевр полагал, что первая этическая структура (соединения и компромисса) доминирует в
американской культуре, вторая (разъединения и конфронтации) - в СССР. Эта гипотеза в последствии
подтвердилась многочисленными наблюдениями за поведением американцев и советских людей, а также
анализом художественной и политической литературы. Кроме того, были проведены исследования двух групп
29
испытуемых: американцев и эмигрантов, только что приехавших в США. В ходе первой части эксперимента
проверялись метаустановки: отвечающих попросили выразить свое согласие или несогласие с каждой из
четырех пар утверждений:
Должен
ли
врач
скрыть
от
больного
диагноз
онкологического
заболевания,
чтобы уменьшить его страдания?
Должен
ли
преступник
быть
наказан
более
строго,
чем
предусматривает
закон, дабы другим было неповадно?
Следует ли лжесвидетельствовать в суде ради спасения невиновного?
Следует ли подсказывать другу на экзамене?
Характерно, что эмигранты из СССР, отнюдь не считавшие себя подлинно советскими людьми,
давали в отличие от настоящих американцев положительные ответы на эти вопросы. Это доказывает, что
различия двух этических систем достаточно глубоко проникают в структуру личности. Большинство
американцев негативно оценивали комбинацию добра и зла и позитивно - их разделение, в то время как
большинство советских наоборот - позитивно оценивали соединение добра и зла и негативно - их
разделение. Другим группам людей предложили анкету с целью исследования их оценки компромиссного и,
наоборот, конфронтационного поведения. Предлагаемые вопросы были таковы:
Должен ли достойный человек в ситуации конфликта с наглецом стремиться к компромиссу?
Группа террористов захватила небольшой самолет. Есть возможность их уничтожить, не нанеся
ущерба никому из пассажиров. Другая возможность состоит в том, чтобы сначала предложить террористам
сдаться. Руководитель группы освобождения принял решение не вступать ни в какие переговоры с преступниками. Правильно ли он поступил?
Большинство американцев одобрило поведение тех личностей, которые шли на компромисс, а
большинство советских хвалили бескомпромиссное поведение». (Ю. А. Ш рейде р. «Человеческая рефлексия и
две системы этического сознания». Вопросы философии, №7,1990 год, стр. 38.)
Именно эти выводы позволили В. Лефевру построить модель двух различных этических систем советской, как системы, позитивно оценивающей соединение добра и зла и предпочитающей личности с
бескомпромиссным поведением (из чего при помощи математической модели Лефевра выводится парадигма
«империи зла»), и американской этической системы, позитивно оценивающей разделение добра и зла и
предпочитающей личности, стремящиеся к компромиссу.
Теперь рассмотрим подробнее модель Лефевра на примере выбора избирателем какого-нибудь
кандидата. При этом допустим, что А - избиратель, 1 - голосует «за», 0 - голосует «против».
Голосование «за» или «против» включает также оценку избирателем своего выбора, которую также
можно обозначить в рамках двоичной системы (0;1).
Оценка А(0) = 0 означает, что избиратель А будет голосовать «против», а оценка А(0) = 1 означает,
что избиратель будет голосовать «за».
Оценка рефлексивной структуры 1(1) означает, что избиратель будет голосовать «за» и не
сомневается в своем выборе. Тем самым он не реализует негативных действий и его поведение позитивно: 1(1)
= 1.
Оценка 0(1) означает, что избиратель не сомневается в своем выборе и голосует «против»: 0(1) = 0.
Оценка 0(0) = 1 означает, что избиратель сомневается и не голосует «против». Наконец, 1(0) = 1 означает, что
избиратель сомневается, но голосует «за».
Рассмотрим теперь более сложное выражение А(0) = А(0) А(1) А{2).
В нем показатель А(1) = А(1) А(2) есть образ избирателя А в его представлении. Оценка А(1) = 0
означает, что избиратель оценивает свой выбор положительно. Показатель А(2) есть представление избирателя
о том, как он оценивает себя. Оценка А(2) = 1 означает, что он видит себя как избирателя, положительно
оценившего свой выбор. Оценка А(2) = 0 означает, что избиратель считает свою самооценку негативной.
Как считает Лефевр, человек раньше, чем действовать, рефлектирует по поводу имеющихся у него
стимулов и соответственно оценивает их позитивно или негативно. Сами стимулы тоже могут носить позитивный
или негативный характер. ВЛефевр полагает, что имеется два ранга рефлексии, и все изображается в виде
следующей «степенной» функции: U= A(l) A(2) А(3), где каждый символ может принимать значение 0 или 1. Таким
образом, Лефевр считает, что рефлексия действует по принципу импликации U=(A(3)A(2)A(D).
Составив таблицу значений этой функции, мы обнаруживаем, что U пять раз принимает
значение 1 и в трех - 0. Получается «золотое сечение»: 5/8 = 0,625.
Очевидно, что расширение позиции «против всех» путем введения в нее многовариантности выбора
не только отсрочивает сам выбор, сохраняет ожидаемую полезность и пролонгирует эти факторы еще дальше во
времени («против всех» уже содержит в себе комбинированную полезность), но и избавляет «неустойчивых»
избирателей от «угрызений совести» и негативных самооценок. Кроме того, в каком-то виде российский
избиратель - преемник «советской этической системы», в рамках которой прийти на выборы и проголосовать
против всех является достойным действием.
Один из последних примеров - выборы главы города-героя Новороссийска, март 2003 года, на
которых реализовалась избирательная кампания «против всех», направленная на противодействие АР.
Вариантом дополнительной ценностной нагрузки, помимо ставших общеизвестными вариантов «протеста»
и «безразличия», стал «аргумент местного патриотизма», в котором «против всех» является индикатором
любви к родному городу и протестом против нерегистрации новороссийского депутата Государственной
30
Думы.
Б) Революционная концепция.
Цель революционного предвыборного сценария - лишить легитимности саму власть. Сначала отсечь
АР от решения проблем власти путем постановки перед субъектами АР невыполнимых задач и нерешаемых
проблем, а затем отказать власти в праве решать общественные проблемы. Революционер предъявляет к власти
модернистские требования и отказывает ей в легитимности. Власть устарела и не может отвечать современным
условиям.
При этом сама оппозиция создает такую систему противостояния власть -оппозиция, при которой
любое действие власти и субъектов АР воспринимается плебсом как нелегитимное. Сторонник
революционной концепции противостоит власти не на уровне юридических или административных правил
игры, а на уровне самого сопряжения власти с ее объектом управления, т.е. обществом. Революционер
создают такую форму «приватизации» общества, при которой образуется отдельное (независимое от власти}
коммуникативное пространство, создающее иные, противоположные и противостоящие власти формы самоорганизации общества. Другими словами, власть и общество живет в разных ритмах, «хронотопах», и дело
революции - сбросить власть «с парохода современности». Единственный модернистский рубеж власти - АР не выдерживает требований нового времени. То есть выборы, наложившись на ситуацию противостояния
систем, являются возможностью оценить степень современности/отсталости власти и общества: защитные
рубежи власти на выборах обнажены, эффективность методов АР можно оценить наиболее объективно. В
случаях конкретных выборов для противостояния с АР можно вообще не выдвигаться, если политик имеет
доступ ко всем рычагам и пружинам конкретной избирательной кампании. В связи с этим революционная
концепция борьбы с АР предполагает дальнейшую принципиальную оппозицию, создание альтернативного
центра власти и превращение борьбы с властью и АР в дело многих лет жизни. Как избирательная кампания
может перейти в начало революционных действий через борьбу с АР - тема отдельного исследования. При
этом сама технологическая часть русских революций исследована недостаточно. Очевидно, что помимо
стратегических задач и революционных глобальных сценариев в расчет брались местные факторы,
достаточно богатый модельный ряд работы с общественными процессами - сопоставимый с имперским. Что
анализировалось при планировании революции, что считалось главным в борьбе против имперской власти, за
счет чего «взламывались» прочные региональные устои на местах, как происходило присоединение новых
регионов к российскому государству посредством революции - все это достаточно мало осмыслено, для того
чтобы перенести в современность опыт прошлого. Тем не менее изучение феномена АР и работы власти по
нейтрализации собственных угроз может много дать как для понимания возможных революционных
перспектив, так и для специального «технологического» исследования русских революций. Авторы посвятят
отдельную работу возможностям «революционного сценария» в борьбе с АР.
V. Системы, конкурирующие с АР на выборах
1. Современные проблемы АР
На сегодняшний день мы являемся свидетелями новых вызовов для власти со стороны корпораций.
Речь идет не о модернистских, а скорее о традиционалистских вызовах, когда корпорации буквально «загоняют»
власть в архаическое состояние, напоминающее феодализм или имперскую структуру управления. Другими
словами, корпорации «консервируют» власть, не давая ей развиваться и совершенствоваться. В связи с этим
субъекты АР столкнулись с достаточно неожиданной угрозой: подавляется гуманитарный аспект развития государства - власть делегирует нейтрализацию угроз и, в конечном счете, развитие другим участникам
политического процесса Власть перестала воспроизводить или поддерживать внутри себя прогрес-систский
вектор - способности и знания субъектов АР оказываются невостребованными, возможности их участия в
глобальных сценариях становятся все более призрачными. Субъекты АР пропустили тот момент, когда
корпорации перестали осуществлять экспансию, двигаясь в фарватере власти. Экспансия же корпораций,
перейдя стадию так называемого «лоббизма», со скрипом пытается конкурировать с АР, с трудом возлагая на
себя ответственность за развитие государства.
Есть еще одна проблема АР, наглядно проявленная на выборах. Речь идет о значении законодательства - в частности предвыборного - для субъектов АР. Определенный тип чтения закона, пренебрежение
некоторыми его положениями, умение «выжимать все соки» во время судилищ долгое время давало
возможность субъектам АР не соотносить собственные действия с законами. В момент плотного участия
корпораций в выборах cy6v екты столкнулись с неожиданной проблемой: неисчерпаемый поток
квалифицированных правоведов из юридических отделов корпораций готов целую вечность судиться с
субъектами АР, невзирая на расходы и потраченное время. Несмотря на то что этим процессам максимум лет
пять, субъекты АР уже вынуждены соотноситься с правовым полем в качестве важного ориентира
самоопределения (помимо властных кулуаров и влияния первого лица). В этой связи приведение действий власти
к нормам закона хотя бы во время избирательной камлании сильно бьет по надменному отношению субъектов
АР к правдоискателям, превращает субъектов АР из спасателей в жуликов. Добавим, что именно на выборах и
именно субъекты АР почувствовали угрозу для всего уклада российской власти: кланового,
31
неформализованного, ритуализованного. Ниже мы покажем «правовые клещи» для власти, когда она вынуждена
устранять АР с выборов в связи с угрозами со стороны организованных национальных сообществ.
2. Корпорации - стадии участия в перехвате АР
Можно более или менее отчетливо представить стадии перехвата АР корпорациями. В каждом регионе, городе, районе или федеральном округе это происходит по-разному, но общее у этого процесса все-таки
есть. Более того, отчетливо видны следы шагов корпораций в направлении власти, начиная от хитроумных схем
выплат дополнительных зарплат чиновникам (помимо всех этих «откатов», взяток, посреднических процентов и
т.д.) и заканчивая тем, что в результате сокращений бюрократических аппаратов органов власти целые отделы
и управления, попавшие под эту неприятность, в полном составе идут работать в корпорации. Там их ждут,
словно родных. Отметим, что, несмотря на постоянное пополнение бывшими сотрудниками госорганов
корпоративных структур, корпорации все равно не смогли пока в серьезном объеме перехватить АР, что,
несомненно, является косвенным доказательством плохого развития самосознания у чиновников, которые порой
«сами себя не понимают», теряются в новых условиях, не могут предложить опыт и навыки в виде
определенной квалификации.
Прежде чем представить свою версию экспансии корпораций в сферу нейтрализации угроз власти и
управления выборами, отметим, что несколько лет у столпов отечественного бизнеса ушло на осознание двух
главных ошибок: отождествление АР с властью и намерение сформировать универсальные для выборов модели и
формы их осознания, ограничив богатство управленческого категориального аппарата, по сути дела, двумя
главными: экономическими и менеджерскими представлениями. Действительно, многие элементы
взаимодействия АР и власти могут быть описаны на языке экономики: оценка стоимости кресла первого лица;
конвертация его влияния и котировки влияния других субъектов власти; эмиссии авторитета, направленные как
на «капитализацию», так и на поиск новых партнеров; рынок АР, посредники и расценки деятельности субъектов
АР; символический и реальный обмен стоимостей между властью и АР и внутри самой власти; циркуляция
квазивалют внутри власти, стремление субъектов АР «приватизировать» торговый брэнд традиционной власти и
т.д.
Корпоративные факторы не прошли бесследно для самого АР. Более того, циклы жизни АР,
рассмотренные нами выше, связаны не только с логикой развития организаций, но и с внешним давлением и
претензиями новых игроков, прежде всего - корпораций.
Так или иначе, но на заре входа корпораций во власть и осознания ими фактора АР первым объектом
их работы стали федеральные структуры власти, особенно АП. Предполагая, что АП является «оптовым
продавцом» АР, корпорации заключали с чиновниками довольно-таки забавные контракты. Результатом этих
договоренностей стал обмен некоторого «мониторинга» региональных проблем и местных раскладов на
достаточно большие «куски» собственности. При этом собственно на самих выборах АП проблемы корпораций не
решала - мы уже знаем, почему.
Сегодня формируется еще одна сила, способная конкурировать с АР. Имеется в виду
приход во власть сотрудников спецслужб - тенденция, непосредственно связанная с
победой на президентских выборах В.Путина
Вторым этапом экспансии корпораций стал выход на региональных лидеров непосредственно.
Традиционная система «крышевания», борьбы и взаимодействия кланов стала крепким орешком для
сравнительно молодых бизнесменов. В попытках понять мир власти при помощи экономических категорий,
личной выгоды или прагматики, представители корпораций провели середину девяностых годов. Для многих
менеджеров кампании мир властных взаимоотношений и ритуалов как был, так и до сих пор остается
иррациональным. Некоторые, столкнувшись с властью, в ней и остались - традиционное российское правление
«втянуло» в себя новых менеджеров так же легко и безболезненно, как ранее совершило это с молодыми
политиками-демократами начала девяностых. Говоря словами философа Делеза относительно «мира
светскости», «не существует другой такой же среды, которая испускала бы и концентрировала бы в себе
столько же знаков в столь же ограниченных пространствах и со столь большой скоростью... Светские люди не
думают и не действуют, но производят знак... Но только светские знаки способны породить нечто вроде
нервного возбуждения - выражение влечения, произведенного на нас людьми, умеющими их подавать» (Делез
Ж. Марсель Пруст и знаки. СПб., 1999). Надо отметить, что аналогичного почтения к представителям
корпораций власть не испытывала: в кабинеты понесли взятки, стали придумываться остроумные схемы
вспомоществования чиновникам, а затем и вообще распределение подразделений властей и чиновников на
«кормление» корпорациям. Апогеем такого «слияния» стало появление неисчерпаемых «черных касс» в
регионах, к которым имели доступ все первые лица региональных администраций. Власть не подпустила
корпорации к АР, равно как и субъектов АР к «черной кассе», исходя из соображений ее противостояния
субъектам АР, недоступности для последних первого лица и системы «крышевания». Активность корпораций
безуспешно перенаправлялась на борьбу с местными бизнесменами, что, в конечном счете, вылилось в
«золотое правило бизнеса»: поддерживать традиционного оппонента наряду с первым лицом. Отметим, что и
таким положением дел субъекты АР умело воспользовались - работа по формированию угроз стала их
постоянной практикой.
32
Воз и ныне там - на выборах происходит все, что угодно, но не систематическая поддержка
корпоративных кандидатов силами субъектов АР. Может, все дело в недостаточной квалификации чиновников,
пренебрежительном отношении к данному слову? Ответом на этот вопрос стала активная политика компаний по
внедрению во власть абсолютно «своих» людей, задача которых - перехватить АР, замкнуть его на себя. Чаще
всего результатом такого шага становится ожидаемое «перемалывание» внедренцев, превращение их в
участников традиционных разногласий и интриг между подразделениями и кланами государственной власти.
Такого рода чиновники стали настоящей обузой для самих компаний - их зарплата чаще всего остается на
привычно высоком корпоративном уровне, а свою работу они расценивают как временную. В самих корпорациях
постоянно экспериментируют: создают политические отделы и департаменты, требуют отчетности и
немедленных результатов и т.д. Очевидно, что подобный балласт компании не нужен, поэтому все чаще первое
лицо компании занимается политическими проблемами и кураторством «своих» чиновников - сотрудники готовы
мириться с этаким хобби босса. Отсюда один шаг до участия в политике собственно лидеров отечественного
бизнеса. Помимо личных амбиций ими движет желание рационализировать схему государственного управления,
перехватить АР и уладить менеджерский конфликт в подчиненных предприятиях и компаниях.
Все чаще первое лицо компании занимается политическими проблемами и
кураторством «своих» чиновников – сотрудники готовы мириться с этаким хобби босса.
Необходимо отметить еще один феномен корпоративного участия в перехватывании АР - экспансию
корпораций в среду «силовых структур» власти: МВД, ФСБ, прокуратуру и т.д. Отток специалистов в службы
безопасности крупных компаний компенсировался притоком в структуры государственной безопасности и
правоохранительных органов кадровой обоймы корпораций. Осознание того, что на выборах и в политике
подключение силовых структур происходит в сфере дележа властных полномочий, пришло достаточно быстро.
Тем не менее за счет использования информационных систем силовых ведомств и процессуальных норм стало
возможным блокировать АР на выборах - важнейшая победа корпораций в деле выстраивания альтернативных
систем управления выборами.
Апогеем «слияния» корпораций и власти стало появление неисчерпаемых «черных
касс» в регионах, к которым имели доступ все первые лица региональных администраций.
Сегодня происходит реванш силовиков, которые пришли к осознанию самостоятельного участия в
политике - этому посвящен отдельный параграф.
Наконец, последним на сегодняшний день шагом корпораций стал приход во власть непосредственно руководителей компаний. Мобилизовав все накопленные ресурсы, т.н. олигархи стали непосредственно первыми лицами в регионах. Однако проблема перехвата АР или создания собственных
систем управления выборами остается, поэтому логично прогнозировать их поражение в дальнейших
выборах, как только появится реальная политическая сила или хотя бы обозначится предвыборная интрига в
избирательных кампаниях местного, регионального и федерального уровней.
3. Корпорации - новые политические проблемы
Есть много причин, объясняющих ожидаемую неудачу системного перехвата АР корпорациями. На
фоне разоформляющегося на глазах АР возникла ситуация, когда «верхи не могут, а низы не хотят». Чиновники
администрации, сотрудники избирательной комиссии, представители силовых структур вряд ли станут
мобилизовываться, группироваться при новой власти так, как раньше. Представитель корпорации, став первым
лицом власти, может завязнуть в массе отговорок и особых обстоятельств, мешающих субъектам АР делать
свою работу - ему могут вернуть -буквоедство» корпоративных юристов. Это, конечно, надо приветствовать сведение к минимуму вмешательства АР в выборы является положительным фактором. Но за общим позитивным
симптомом можно увидеть весь вред «трупного яда» разлагающегося АР. Перефразируя классика, можно
сказать, что этапы экспансии корпораций знаменовались «стадиями загнивания АР» (о стадиях загнивания
капитализма см. работы В.И. Ленина). Подробно на последствиях «банкротства» АР мы останавливаться не
будем, отметим лишь несомненное сворачивание и перенос модернистского вектора власти за ее пределы.
Можно предположить, что еще одним следствием будет несостоятельность работников администраций при
мобилизации во время стихийных бедствий и других угроз, требующих вмешательства власти. Отметим также
неизбежный перевод АР во фрагментарное состояние, использование его в качестве борьбы группировок (при
корпоративном губернаторе она никуда не девается) и «дубины» более нижнего звена государственной
управленческой вертикали (глав органов местного самоуправления, глав округов и т.д.). Возможными
преемниками могут стать аппараты полпредов в федеральных округах, но такое произойдет только при
33
глубоком переосмыслении роли полпредов в развитии государства.
Одна из главнейших причин будущих проблем - отсутствие глобальных сценариев у корпораций.
Человек, работающий на власть, представляющую бизнес и связанную с ним, не может рассчитывать на
карьерный рост, повышение. Другими словами, объективных возможностей внутри корпораций для ротации
кадров нет - остается надеяться на личные способности «втереться в доверие», «продемонстрировать личную
преданность» и т.д. Продвижение будет происходить параллельно власти, среди тех, кто реально зарабатывает,
приносит прибыль предприятиям босса. Вакуум в вопросе стратегии резко контрастирует на фоне набирающих
силу прогнозов о скорой исчерпаемости мировых запасов дешевого энергетического сырья.
Вторая проблема связана с первой: ненужность идеологии в решении региональных проблем.
Можно предположить, что, помимо возможных стихийных бедствий, традиционные сезонные работы, требующие
напряжения всех жителей региона (сбор урожая, уход за животными, мелиоративные работы, доставка грузов
северного завоза), не смогут эффективно осуществляться только в связи с прагматическим ожиданием прибыли.
Очевидно, что сама власть может деформироваться в той ее части, которая предполагает управленческую
инициативу на местах при жесткой включенности в общегосударственные процессы, - исчезнет та самая
«жизненность», витальность, организмичность российской власти, которой восхищались и которую ненавидели
интеллигенты.
Третья проблема - ограниченное число моделей рассмотрения выборов и власти. Повторяем, что
доминирование двух-трех категориальных рядов в размышлениях представителей корпораций свидетельствует
не об их необразованности, а об отсутствии потребности применять другие. При фрагментации и сворачивании
модернистского вектора становится очевидным беспомощность корпоративных игроков при гуманитарных
вызовах современности: религиозная и национальная экспансия, глобализация, экологические вызовы и т.д.
Становится ясным, что повторения сценария с партией «Единство», когда АР стал активным
политическим игроком, не будет. Сегодня «Единая Россия» утеряла модернистский вектор, превратившись в
субъект традиционного государственного управления. Скорее всего, новая обойма бюрократии - бывшие
активисты «Единства» также будут жестко противостоять модернистскому вектору.
Четвертая причина возможных неудач корпоративного управления выборами связана с
самоопределением бизнес-элит в политике. Речь идет не только об экзистенциальных, витальных аспектах
участия во власти - вряд ли корпоративные игроки сохранят тот самый жизненный надрыв, который был у
субъектов АР. Лидерам бизнеса этого и не надо. Пожалуй, можно констатировать достаточную бедность
стратегического управления и планирования (стратегического менеджмента, говоря языком учебников по
бизнесу) в сфере политики. Демонстрируя системность и целеустремленность в тактике, великолепно
маневрируя ресурсами во время избирательных кампаний, корпорации в стратегическом плане достаточно бедны
на выдумку. Работая в условиях жесткой конкуренции с западными компаниями, ведя бесконечную борьбу в
сфере защиты и захвата собственности и рынков, лидеры отечественного бизнеса выглядят в политике
достаточно инфантильно. Кураж, дерзость, нестандартность мышления, неожиданность ходов - всего этого
почему-то не видно. Другими словами, корпорации еще не осознали наличия собственной «длинной
политической воли», не приняли всех условий работы в политике так, как они принимают в расчет множество
природных, человеческих, управленческих и экономических факторов, решая стратегические бизнес-задачи.
Ввиду отсутствия этого и власть, и сами корпорации будут «на уровне подсознания» считать, что их отношения временные.
Таким образом, для сохранения всего того хорошего, что было у АР в деле управления выборами и
взаимодействия с властью, корпорациям, помимо глобальных сценариев, надо начать формировать новые
принципы российской элиты. Может быть, американская система постоянного «перетекания» бизнеса во власть
и обратно является наиболее оптимальной схемой развития государства в условиях выборности власти?
Наиболее важной чертой национального ресурса является его способность
блокировать, даже нокаутировать АР, бить по самому уязвимому его месту
4. Системы государственных служб безопасности
Сегодня формируется еще одна сила, способная конкурировать с АР. Имеется в виду приход во власть
сотрудников спецслужб - тенденция, непосредственно связанная с победой на президентских выборах В.Путина.
Наличие мощных амбиций у сотрудников спецслужб не является достаточным пропуском в традиционную
власть. Более того, уровень подготовки у кадровой обоймы ФСБ достаточно высок, но, как выяснилось,
недостаточен для работы внутри власти. Неожиданно оказалось, что выпускники спецслужб не могут традиционно
курировать и «крышевать» сферы деятельности и бизнес, не могут составить достойную конкуренцию кланам и
группировкам внутри власти. Единственный пока их ресурс в виде равномощных действующей власти глобальных
сценариев фрагментарно используется многими кандидатами на выборах всех уровней. Очевидны их успехи в
«модернистских» ведомствах на федеральном уровне. Но в саму фактуру власти им проникнуть не удалось. В связи
34
с этим можно говорить об объективном «дрейфе» выходцев из служб безопасности в сторону АР. Действительно,
несмотря на пренебрежение к мониторингу и управлению общественными процессами, проявляемое в недрах
этих ведомств ранее, сегодня «особисты» быстро накапливают необходимые навыки и знания для полноценного
участия в выборах. Буквально на глазах спецслужбы многократно усилили свои полномочия в деле нейтрализации
угроз власти. У них есть все необходимое для конкуренции с АР: глобальные сценарии и кадровая ротация, квалификация, умение работать с разными моделями и системами координат, близость к власти. Замечательно, что
выход сотрудников спецслужб на уровень АР также характеризуется всеми присущими ему характеристиками и
циклами жизни: особенно силовики преуспели в нагнетании угроз и «связывании» первого лица обязатель ствами.
Кадровая обойма ФСБ неожиданно позиционировалась относительно корпоративного ресурса: получив в свое
время поддержку и трудоустройство от крупных российских компаний, «службисты» легко расстаются со своими
начальниками, собственными силами делая из корпораций конкурентов для власти. Проработав во власти, имея
мощные связи среди корпораций (в т.ч. через бывших сослуживцев), сотрудники государственных служб безопасности блокируют полную передачу функций развития государства корпорациям, отстраняя при этом субьектов
АР, выполнявших эти функции ранее.
На выборах «службисты» работают достаточно предсказуемо, идя в фарватере наработок АР. Но
коллекционирование существующих и формирование новых угроз для власти играет с ними дурную шутку.
Сотрудники спецслужб разрушают уже отработанные технологии и стили АР, возвращаясь чаще всего к тем же
самым методам. Не реформируя саму власть, невозможно придумать более мощный и полный набор технологий
АР, чем уже существует у субьектов АР. Путинский кадровый призыв удерживает в состоянии неопределенности
традиционную власть, которая никак не может самоопределиться к вызовам современности, разработать
стратегическую линию относительно выборов. Это «провисшее» самоопределение оборачивается двояким
образом: либо вопиющими формами использования АР на выборах (когда субъекты АР и службисты
«договариваются»}, либо беспомощностью перед другими субъектами власти, ассимилирующими
модернистский и традиционный векторы развития. Последнее особенно видно в связи с возросшим значением
национальных сообществ в российской политике.
5. Национальное влияние - основные характеристики
Ресурс национальных сообществ можно представить по-разному. Его поле -этнически однородные
территории компактного проживания, «закрепленные» за той или иной нацией сферы деятельности, а также
регионы, в которых доминирует та или иная национальность, помимо русских. При определенных условиях национальные сообщества могут выступить в качестве специфического национального ресурса при управлении
выборами. Нам важно рассмотреть взаимодействие национального ресурса (HP) и АР в связи со следующими
характеристиками:
A) «идеологическая
плотность»
HP,
обоснование
политического
поведения
HP
идеологией или мировоззрением (включая религиозное мировоззрение);
Б) включенность модернистского вектора в HP, осмысление его представителями вызовов
современности;
B) степень близости к власти на основе соучастия в реализации стилей АР;
Г) направленность HP на экспансию;
Д) наличие в HP глобальных сценариев и ротация субъектов HP, включая взаимодействие с
международными диаспорами.
Когда национальные сообщества имеют хотя бы несколько указанных характеристик, можно говорить
о наличии HP как фактора управления выборами. При всех этих характеристиках HP может легко конкурировать
и даже перехватывать АР. HP «принимает игру» АР. В принципе, картина, при которой HP активно используется в
стиле «игровик», стала привычной - HP является одной из важнейших инстанций на пути «согласования
кандидата». Более того, в ряде регионов субъекты HP стали формировать собственные списки. Хотя пиарщики
зачастую склонны игнорировать HP в связи с тем, что однородный этнос крайне редко голосует
консолидированно (посредников, «продающих» консолидированные голоса, называют «работорговцами»), тем не
менее существует важнейшая проблема для политтехнологов - непроницаемость мотивов голосования
среди национальных сообществ. Помимо известной дистанции к русскому слову, HP непроницаем для
полевых технологий - о чем может говорить активист-полевик, агитируя от двери к двери этнически однородные
поселения? Наконец, HP имеет собственную «картографию власти» с ее раскладами и борьбой группировок, но
мало кто интересуется такой социометрией HP. А надо бы.
В последнее время некоторые из HP стали ключевыми игроками в растяжке глава - традиционный
оппонент (альтернативный центр власти). Более того, именно участие HP при вышеупомянутых характеристиках
может способствовать успеху противостояния АР, борьбе с АР и формированию «длинной воли». Но все-таки
наиболее важной чертой HP, способной представить собственную систему управления выборами, является его
способность блокировать, даже нокаутировать АР, бить по самому уязвимому его месту.
35
6. Национальное влияние: блокировка АР и экспансия
При наличии вышеупомянутых характеристик HP становится незаменим для восполнения дефицита
глобальных сценариев. При этом речь может идти как о русских национальных проектах, так и о глобальных
сценариях.
Этап бурного возрождения национальных культур уже прошел, и сегодня, на наш взгляд, помимо
избытка глобальных сценариев у национальных сообществ сформировалась еще одна важнейшая
составляющая. Речь идет о выработке собственного модернистского вектора внутри HP. Так,
реконструкция обычаев и соответствующего «судопроизводства» внутри т.н. обычного права привели к тому, что
субъект национального сообщества находится каждый раз в двойном измерении: актуальное присутствие
обычного права и ответственность за свои действия в качестве гражданина государства. Несмотря на то что
многие национальности испокон веку умело манипулируют подобной двусмысленностью, смотрят на мир через
призму этих «двойных стандартов», подобный «габитус» был связан лишь с выживанием и адаптацией к
российскому миру. Оказавшись перед необходимостью развития, экспансии, субъекты HP вынуждены постоянно
модернизировать обычаи и традиции. Другими словами, каждый значимый социальный факт рассматривается
через указанную двойную призму, и, когда таким значимым фактом оказались выборы, субъекты HP
продемонстрировали систему координат традиции - модернизм, соразмерную описанной выше российской
власть - АР. Более того, участвуя в управлении выборами, субъекты HP овладели основными приемами и
технологиями АР. Можно отметить, что быстрому освоению способствовала дистанция по отношению к
российскому законодательству -ввиду «двоичной» правовой системы координат, что привело к освоению модельного ряда, помимо агитационных и правовых моделей.
Можно предположить наличие достаточно богатого модельного ряда выборов у субъектов HP, Пока
что HP проявляет себя на выборах в следующем виде.
- управление угрозами традиционных оппонентов
Наличие в регионе достаточно многочисленного национального сообщества, обладающего хотя бы
некоторыми характеристиками, указанными в предыдущем параграфе, предполагает возможность подключения
HP к политикам с «длинной волей». Эффективность участия HP в сценариях альтернативного центра власти не
всегда высока (иногда даже, наоборот, участие HP вредно для политика), но является важнейшим фактором для
политического расклада на местах. Оппозиционный политик сразу получает объем, его действия становятся
более непредсказуемы, а информационные потоки значительно мощнее.
Кроме того, HP в состоянии блокировать психологические модели работы АР с политиками - не беря
ответственность за систему власти в целом, HP может обеспечить психологическую устойчивость конкретным
людям. Также упомянем о мощном усилении фактора глобальных сценариев, альтернативных традиционным.
- блокировка звеньев АР
Имея за спиной мощный интеллектуальный центр, а также информацию, поступающую по
автономным каналам национального сообщества, субъект HP часто опережает субъектов АР в мобилизации.
Бывали случаи, когда субъект HP блокировал работу целого подразделения АР или структуры власти. Так,
высокопоставленный сотрудник регионального УВД, используя правовую основу, может нейтрализовать
участие правоохранительных органов в выборах. Случаи, когда субъект HP блокирует работу избиркомов,
становятся уже хрестоматийными. При этом, повторяем, речь идет об использовании чаще всего правовых
возможностей и специфики подразделений АР. От представителей национальных сообществ почему-то меньше
всего требуют мобилизации для защиты власти от угроз.
- управление криминальными моделями иблокировка их использования субъектами АР
Очевидно, что речь идет о возможностях этнических ОПГ противостоять криминальному ресурсу АР
или нейтрализовывать его.
- управление протестными настроениями
При рассмотрении технологий противостояния АР мы указали на важность управления протестными настроениями на этом пути. HP в этих случаях бесценен по двум причинам: убедить консолидированно проголосовать диаспору против всех совсем нетрудно - в большинстве случаев обойма
кандидатов нерепрезентативна интересам национальных сообществ. В других случаях HP может предъявить
неангажированную моральную оценку выборам вообще: «выборы без выбора», «черный PR», усиление
националистских настроений поможет создать то необходимое колебание избирательной кампании, о котором
мы говорили выше.
- перехват федеральных информационных потоков и глобальных сценариев федерального уровня
HP практически всегда манипулирует раскладами федерального уровня. Имея ярко выраженный
международный подтекст, управление выборами со стороны HP создает ощутимую угрозу местным ритуалам
36
«согласования». Бывали случаи, когда HP смог «передавить» согласованного кандидата от власти в связи с угрозами
осложнения международной политики РФ из-за действий местных властей.
- инициация протестных, антивластных настроений у субъектов АР
Речь идет о самом мощном оружии HP - внесение раскола внутрь взаимоотношений власти и
АР. Умело используя собственную социометрию, знание раскладов внутри власти, HP жестко ставит
субъектов АР в условия жизненного самоопределения. Получив подтверждение тому, что их работа
останется без вознаграждений, убедившись в «плотности» игроков вокруг первого лица, лишенные почвы
субъекты АР могут полностью саботировать выборы. В период советской власти постоянно происходили
«чистки кадров» в связи с происхождением, национальностью и имущественным положением
чиновников. Сыны и внуки тех, кто вынужден был маскировать свои корни, благодаря HP обнаруживают
глубокое неприятие власти. «Расшатывание» государственных устоев, выбивание из-под власти
носителей прогрессистского вектора происходит на выборах особенно наглядно. Наблюдая, как АР,
цинично презрев законы, управляет выборами, субьекты просто вынуждены взращивать аналог подобной
системы, ставя под угрозу систему власти вообще.
Заканчивая главу, необходимо упомянуть проблему казачества и приграничных
территорий России в связи с управлением выборами. На наш взгляд, шанс выработать наиболее
мощный ресурс противостояния АР и HP существует у казачества. Не принимая власть в ее ритуальных
проявлениях, неся в себе глобальные сценарии русского народа, казаки способны взять на себя функции
развития государства. Сегодня кандидаты-казаки выигрывают выборы благодаря умелому
маневрированию между АР и HP (особенно на национальных окраинах страны). При этом они
доказывают свое право на участие в выборах и политике как самостоятельного субъекта путем
постоянного отражения гуманитарных угроз и попыткой работать внутри российского законодательства.
Как ни странно звучит, но казаки - дисциплинированные «законники» на выборах, добивающиеся
справедливости именно в рамках правовой модели. Конечно, у казачества сегодня не много
возрожденных традиций и обычаев, чтобы говорить о создании системы обычного права казаков, как у
других развитых народностей страны. Но вместе с этим казачество «наращивает мышцы», придает
дополнительную глубину правовой модели выборов: в обмен за «расшифровку» законов они не жаждут
попасть в обойму традиционной власти, но пытаются найти легальную форму защиты самой власти от
новых вызовов современности. Другими словами, на окраинах страны АР не справляется с
нейтрализацией угроз власти, и последняя часто обращается за помощью к казачеству. Казачество
предъявляет власти определенное требование, суть которого в том, чтобы власть сама «играла честно»,
без АР и фальсификаций, - тогда казаки подхватывают эстафету АР. Каждый раз казаки, видя нарушения
«запрета на использование АР во время выборов», апеллируют к самой местной власти, иной раз путем
мощных социальных действий. Власть оказывается в ловушке: казаки усиливают критику АР и самой
власти, укрепляя тем самым позиции оппонента, но при этом многие проблемы управления выборами
казачество может взять на себя. Не имея рычагов внутри власти, будучи слабо представлено в
политическом спектре, казачество выращивает на себе новый прогрессисте кий вектор российской власти
- без применения АР на выборах. Можно пересчитать по пальцам те избирательные кампании, когда
власть осознала новые угрозы и нейтрализовала АР как инструмент управления выборами - тогда
функции защиты и развития власти на время выборов взяли на себя казаки и смогли выиграть выборы
без перехвата или блокирования АР. Без того, чтобы дать повод заявить о глубоко порочной системе
российских выборов, о постоянном применении АР в качестве единственного средства управления
политическими процессами в стране.
7. Последствия совмещения национального и корпоративного ресурсов
В качестве некоего размышления о борьбе национального и корпоративного ресурса с АР
может выступить сценарий соединения корпоративного ресурса с национальным. В последнее время,
особенно с широко развернутой PR-кампанией «борьбы с олигархами и корпорациями», напрашивается
интересная политическая конфигурация, когда HP может создать альянс с корпоративным ресурсом.
Действительно, в борьбе против АР каждая из перечисленных альтернатив предлагает собственный
набор моделей и технологий. В этом смысле субъекты АР, как и сама власть, могут быть взяты «в
клещи»: корпорации начнут инвестировать в глобальные национальные сценарии и присущую HP
«длинную волю», a HP представит корпорациям весь арсенал собственных средств борьбы против АР.
Это, по сути, может стать некой альтернативой простому вывозу капитала из России и даже неким
антиглобалистским проектом российских корпораций против усиливающегося влияния АР на российский
бизнес. Отметим также, что в случае симпатий руководителей корпораций к тем или иным национальным
сообществам инвестиции в HP являются наиболее благодатной почвой для порождения и реализации
гуманитарных проектов корпораций, результатом чего может быть то самое стратегическое
планирование, являющееся слабым звеном работы корпорации в политике. Наконец, создание мощного
центра, конкурирующего с действующей властью, позволит избежать постоянного колебательного
37
движения и неопределенности в отношении бизнеса и власти.
Очевидно, что итогом подобного срастания может стать возникновение совершенно новых
угроз для российской государственности в целом. В том виде, как государственное управление
существует сейчас, справиться с такими угрозами она уже не сможет.
VI. Анонс следующих серий книг. Вместо заключения
Что является ресурсом избирательной кампании? По-разному можно ответить на этот вопрос.
Но почти все участники выборов не могут не упомянуть административный ресурс. Очевидно, что само
его существование является опровержением детерминистского понимания выборов и общественных
процессов вообще: нельзя быть уверенным в успехе при огромном количестве денег, широкой
известности или незаурядном таланте политика. АР является важнейшим подтверждением того, что
никаких универсальных схем и всеобщих рецептов на пути во власть не существует.
Феномен АР является настоящим аттрактором современности, втягивая в себя большое
количество общественных процессов. В его описании мы хотели представить все богатство методов и
технологий, которое таит в себе АР, а также исчерпаемость этого ресурса власти. Как все гуманитарные
технологии, АР держится на людях, которые покидают власть, стареют, умирают. Можно сожалеть о том,
что организаторы предвыборных кампаний девяностых годов не оставили после себя никаких
концептуальных произведений - так, о силе духа исчезнувшего класса самураев мы можем судить по
литературным памятникам средневековой Японии. АР является порождением российского государства, в
связи с чем размышления о нем позволяют нам более глубоко судить о происходящем в стране.
АР исчезает, на смену ему приходят другие формы управления выборами, власть до сих пор
не может определиться с собственным ресурсом, преемником АР. Возникает парадоксальная ситуация:
именно выбор властью того или иного ресурса -преемника АР - определит субъект развития страны,
отношение к выборам. Мы стоим на рубеже такого выбора и можем утверждать, что предстоящие
избирательные кампании и станут площадкой самоопределения власти. Сами выборы заставят
самоопределиться власть - предшествующая многолетняя работа субъектов АР не прошла даром. Но и
сам АР в результате такого выбора отпадет за ненадобностью.
Он может исчезнуть от новых волн, словно лицо человека, нарисованное на прибрежном
песке.
Утверждение, что власть определится со своими стратегическими целями и приоритетами на
выборах, является почти что аксиомой. Существует еще один немаловажный ориентир самоопределения во
время избирательных кампаний. Речь идет о деньгах и собственности. За пятнадцать лет власть - не без помощи
АР - научилась использовать выборы как инструмент передела или захвата собственности. Уже несколько лет
организуются кампании, как бы параллельные выборам, где решаются проблемы больших капиталов и больших
кусков собственности. В связи с этим оценка стоимости самих выборов не соответствует сумме бюджетов
избирательных кампаний и политических партий. Управление потоками активов из политики в бизнес, во власть
и обратно проходит при еще меньшем количестве свидетелей, чем при реализации сценариев и технологий АР.
Все это осуществляется в достаточно сжатые сроки, в течение одной-двух избирательных кампаний.
Мы считаем, что будущие выборы будут максимально насыщены таким движением капиталов.
Власть может бесконечно оттягивать стратегическое самоопределение, но по отношению к
собственности в образе «витязя на распутье» она долго находиться не будет.
Именно этим проблемам будет посвящена наша следующая книга из серии «О выборах - без дураков
38