Д. филос. н., проф. А.Н. Шимина Воронежский государственный

Д. филос. н., проф. А.Н. Шимина
Воронежский
государственный
педагогический университет
О СУДЬБАХ НАУЧНОСТИ ФИЛОСОФИИ
Первая глава учебного пособия К.Х. Момджяна «Введение в
социальную философию» называется «Возможна ли научная философия
общества?» Уже в самом вопросе обозначена проблема, допускающая иные
альтернативы при определении статуса философского знания. Автор
выделяет две основные позиции, характерные для воззрений на природу
философии – антисциентистскую и сциентистскую. «Согласно первой из
этих точек зрения, философия никогда не была и никогда не будет наукой»
(1). В отличие от науки философию интересует не устройство окружающего
нас мира, а смыслы человеческого бытия в нем, фундаментальные ценности
нашего существования – добро и зло, справедливость и несправедливость,
должное и недолжное, благое и пагубное. «Альтернативная сциентистская
точка зрения, - утверждает К.Х. Момджян, - исходит из убеждения в том, что
философия в своих подлинных проявлениях всегда была и всегда будет
научной» (2). Автор приходит к выводу, что правы и одновременно не правы
обе стороны. Сторонники той и другой позиции абсолютизируют и
противопоставляют друг другу два разных способа мышления о мире и месте
человека в нем.
В самом деле, квалификация философии в качестве научной
представляется преодоленной современным типом философствования.
Утверждать научность в качестве атрибутивной характеристики философии
после того, как стало ясно, что проблемы экзистенциального бытия не могут
быть решены средствами научного познания и дискурс рациональной мысли
бессилен при выражении смысложизненных проблем, значит возвращать
философию к исторически пройденному этапу. Замыкать философию
рамками наукоучения, строить ее по образцу научного знания классического
типа равносильно такому секвестированию философского знания, при
котором оно теряет человеческое измерение. Целостно-смысловой мир, в
котором живет человек, и внеположный ему предметный мир создавали
напряженное состояние философской мысли, фокусировали ее искания то на
полюсы проблем, связанных с человекоразмерностью, то погружали ее в
имманентную логику объект-предметного мира, не подвластную
человеческому произволу. История развития философии демонстрирует
перед нами «подъемную силу» и того, и другого ее «крыла» - неустранимость
идеала объективно-истинного знания и постижение во всей полноте
жизненного опыта человека, всего того, что составляет человеческую
субъективность.

© А.Н. Шимина, 2001
И все-таки извечное противоречие между двумя «образами»
философии во всей своей остроте встает вновь и вновь, обретая новые
конкретно-исторические формы, которые нуждаются в осмыслении и
анализе.
Каждый
этап
социально-исторического
развития
общества
актуализирует одну из ипостасей бытия философского знания. Современная
Россия, заслужив по многим показателям определение «больного общества»,
оказалась особо чувствительной к проблемам нравственно-духовной жизни.
В этих условиях философия должна ответить на вызов времени прежде всего
разработкой аксиологических проблем. «Научное лицо» философии
ретуширует само время и необходимость переоценки ценностей.
Объективно-научная ипостась философии начинает представляться
несовременной и несвоевременной, когда страну сотрясает непрерывная цепь
кризисов. Но неприятие определения философии в качестве научной
уступает место позиции прямо противоположной, осмысленному признанию
императива научности философии. К возрождению приоритета научности
философии обязывает вся духовная ситуация нашего «окаянного» времени.
Общественное сознание на просторах российской жизни в такой степени
захлестнули
мутные
волны
оккультизма,
мистики,
невежества,
предрассудков, что все рационально логическое оказалось вытесненным и
поруганным. На самых разных уровнях партию первой скрипки исполняет
неразумие и алчность. Не норма, а все аномальное выдается за эталон,
навязывается сознанию в качестве естественного и неизбывного. Сенсации,
социальная патология, нравственное уродство преподносятся как содержание
человеческой жизни. Вся жизнь в постсоветской России стала «полем»
далеко не чудесных чудес.
Данное состояние массового сознания отмечает и К.Х. Момджян:
«Массовый интерес к «летающим тарелкам», астрологии, различным формам
оккультизма свидетельствует о том, что многие люди, разочаровавшись в
науке, пытаются сориентироваться в настоящем и будущем с помощью
неумирающей веры в чудо» (3). Реально-практическая жизнь и ее
информационно-экранное изображение, подлинная реальность и виртуальная
разомкнулись и приобрели совершенно разное измерение. Патология
сознания, паралич мысли становятся необходимостью, когда основы
жизнеустройства и общественные отношения теряют свою целесообразность,
ввергаются в хаос и анархию. Какую рациональность можно усмотреть в
энергетических парадоксах хозяйственной жизни России, когда при наличии
богатейших природных ресурсов значительная часть населения лишена тепла
и света. Блокировать рациональный ход мысли причинных связей в этих
условиях можно, если направить размышления простых людей по иному,
безопасному для высокой элиты руслу – «богатые тоже плачут».
Наступление на разум, на научный способ мышления развертывается
не только на уровне повседневного сознания. Скепсис по отношению к
разуму и засилью рациональности имеет место и среди философовпрофессионалов. Характерно название работы В.А. Кутырева, написанной в
форме великолепных афоризмов, - «Разум против человека». Будучи
материализованным в продуктах и результатах техногенной цивилизации,
разум оказывается виновным в обесчеловечивании человека, в
противоестественной замене естественного искусственным – таков
лейтмотив многих работ и статей В.А. Кутырева. Преклонение перед
творческим потенциалом разума не может быть безмерным, сила разума
действительно может быть обращена против человека, и тогда мы имеем
дело с ситуацией, когда «дьявол тоже творит». Но обуздать разрушительные
последствия использования разума против человека без опоры на разум в
любом случае невозможно. Разум, творящий неразумие, может быть
образумлен запретами и ограничениями со стороны непреложных
императивов нравственности, но нравственности, оплодотворенной
разумным началом.
Опасность нигилистического отношения к науке и научной
рациональности не носит локальный характер. Она приобретает масштабы
международного
бедствия.
Развенчание
разума
угрожает
росту
интеллектуального ресурса общества, более того, приводит к умственному
оскудению его членов, а между тем иметь интеллект является самым
значимым капиталом. В этих условиях вполне оправданным является
создание широкого общественного движения ученых и философов, которые
главной своей целью считают защиту принципов гуманизма и научности. В
России это движение возглавляет профессор МГУ В.А. Кувакин (4). В
противовес веяниям и установкам постмодернизма в философии сторонники
этого движения последовательно отстаивают такую форму философского
знания, которая опирается на науку и защищает ценности научного способа
мышления. Они развенчивают оккультизм, астрологию, лженаучные
представления.
Научность как императив развития философии и ее атрибутивная
характеристика касается не только процесса саморазвития философии.
Данный принцип методологически значим для понимания оснований
специального знания. Гипертрофия одного из векторов развития философии
– научно-объективного или ценностно-смыслового, однобокий крен в пользу
того или другого полюса приводит к ущербности и усеченности специальнонаучного знания. Такого типа зигзаги и однобокие методологические
ориентиры, связанные с определением оснований, можно проследить в сфере
педагогического знания, в области образования. Еще совсем недавно, в
советский период развития педагогики, методологические основания
педагогической науки были связаны с исходными принципами
материалистически ориентированной гносеологии. Доминировала установка
на воспитание ума, развитие интеллектуальных способностей обучаемых. В
числе ведущих принципов образовательной деятельности был принцип
научности, принцип, выстраданный и философией, и наукой на протяжении
многих веков их развития.
Но крутые изломы российской жизни последних десятилетий
сопровождались кардинальными изменениями в ценностном мире и в сфере
сознания. Философские основания педагогического знания многими
представителями этой науки были сведены исключительно к
аксиологическим основаниям. Было заявлено и об изменеиии
парадигмальных принципов и ориентиров педагогической деятельности. Все
как один педагоги стали сторонниками личностно ориентированного
образования. Личность как главный ориентир, как цель и результат учебновоспитательной деятельности не может быть поставлена под сомнение. Но
признание личности в качестве высшей и неоспоримой ценности в
теоретических разработках концепции личностно ориентированного
обучения сопровождается явным пренебрежением научными основаниями
образования. Базисное значение признается за личностным опытом ученика,
процессом обретения им личностных смыслов. Предметно-содержательное
наполнение образования, имеющее характер всеобщего знания,
устанавливающее закономерности безличного порядка, уходит куда-то на
задний план, исчезает из поля исследовательской мысли. Забвение принципа
научности, его «выветривание» в концепциях теоретиков педагогики,
желающих быть архисовременными, приводит к поиску таких абсолютов, на
которых бы покоилась шкала гуманистических ценностей. Как это ни
странно для светского образования, но в качестве высшего абсолюта
признается Бог. Видимо, действует неумолимая мировоззренческая логика:
умаление силы науки и разума оборачивается возвеличиванием Бога.
Показательным в этом отношении является учебник «Педагогика»,
написанный в соавторстве Е.В. Бондаревской и С.В. Кульневич.
Фундаментом педагогического знания здесь признается аксиология. Модно
цитировать многие страницы этого учебника, в котором авторы
бескомпромиссно заявляют о своей приверженности к идеализму, Богу и
третируют научно-материалистическую философскую мысль. Вот некоторые
из
приводимых
в
этом
учебнике
положений,
выражающих
мировоззренческие устои авторов. «Идея развивающего (гуманистического)
подхода состоит в том, что человек ценен сам по себе и зависит только от тех
идей, которые существуют в его личном опыте. Эти идеи заложены в
сознание с момента появления первого человека, как всеобщая идея
человеческого существования» (5). И далее: «Только проявляя, самореализуя
свое предназначение в осмысленной деятельности, устремляясь к
Божественному идеалу, человек приобретает возможность быть
счастливым».
Идеи, не соответствующие Божественному замыслу, не соответствуют
и гуманизму, как востребованию человеческого в человеке. Человеческое,
т.е. гуманное, все, что свойственно человеку и выделяет его из живой
природы, по сути и есть проявление Бога в человеке» (6). Вот такие посылки
лежат в основе предлагаемой революции в образовании. Позиция уважаемых
авторов не является какой-то экстравагантной и исключительной. Она, может
быть, в более резкой, категоричной форме выразила тенденцию идейных
устремлений современной педагогики, дистанцирующейся от принципов и
установок научной философии. Подобного типа мысли, граничащие с
обскурантизмом, можно встретить в работах видного психолога и известного
деятеля образования В.Д. Шадрикова. Рационализацию обучения он
рассматривает как причину многих бед и злоключений образования, признает
педагогически эффективным использование мифа вместо абстрактных и
потому пагубных положений науки. Вот некоторые из его суждений.
«Учебный предмет не требует рационалистического, материализованного
изложения. В такой форме истина не постигается. Учебный предмет должен
допускать свободу изложения вплоть до фантазии… Реалистическая
педагогика, по крайней мере, на ранних возрастных этапах может быть
вместе с тем педагогикой мифической» (7).
Школе, организующей изучение школьниками основ наук,
противопоставляется народная школа, сохраняющая душу народа. Но
почему-то душа народа исключает науку, может обойтись и без нее.
«Удушение народной школы наукой и производством состоялось», - с
горечью констатирует В.Д. Шадриков. Наука изображается им в роли
опасного лжепророка, ведущего к пропасти. «Наука лишилась одежд
пророка, а школа все еще идет за этим пророком. Мы подходим к пропасти,
но еще идем, завороженные флейтой» (8).
Такой тип мировосприятия можно оценить известной фразой: «Все
смешалось в доме Облонских». Произошла смычка, срастание отягощенного
невежеством и предрассудками массового сознания с мотивами
обскурантизма высоколобых интеллектуалов, а в целом все это выразило
духовный аромат социально неблагополучного общества.
______________________________
1. Момджян К.Х. Введение в социальную философию. М., 1997. С.32.
2. Там же. С. 33.
3. Там же. С. 25.
4. См.: Кувакин В.А. Твой рай и ад: человечность и бесчеловечность
человека. М.; СПб., 1998.
5. Бондаревская Е.В., Кульневич С.В. Педагогика: Учеб. пособие. М.;
Ростов Н/Д, 1999. С. 32.
6. Там же. С. 33.
7. Шадриков В.Д. Философия образования и образовательной
практики. М., 1993. С. 31.
Там же. С. 85.