Досанова Г.М. ИО доцент, старший преподаватель кафедры социологии, Евразийский

Досанова Г.М. ИО доцент, старший преподаватель кафедры социологии, Евразийский
национальный университет им. Л.Н. Гумилева, Астана, Казахстан
Новые исследования ислама в современной социологии гендера
На сегодняшний день существует большое количество зарубежных работ,
посвященных изучению функционированию ислама на территории Центрально-Азиатского
региона в постсоветский период и его влияние на повседневные практики автохтонных
народов.
Актуализация новых исследовании в Казахстане по изучению вопросов развития
ислама как социального института, его новых религиозных практик в повседневной жизни
казахстанской женщины, особенности индивидуальных и коллективных женских исламских
практик определяется необходимостью новых методологий, новых методик и техник
проведения исследовании. Все это дополнительно придает подобным работам
академическую новизну и научную ценность.
В данной статье рассматриваются современные зарубежные исследования, большей
частью англоязычные, посвященные изучению ислама и гендера на территории ЦАР.
Концептуальные дискуссии о женщине в исламе, ее участии в модернизационном
проекте ислама были открыты в 1960г.г. работами таких ученых, как Э.Саид, А.Халид (1).
В своей работе «Ислам после коммунизма» Адиб Халид рассматривает историю
ислама в советский и постсоветский периоды. Автор указывает на то, что ислам в ЦАР имеет
свою специфику и свои формы, т.к. это локальное, вместе с тем многообразное явление в
сравнении с Ближним Востоком, где существует Умма (единое мусульманское сообщество).
А.Халид не разделяет позиции А. Бенингсена о классификации ислама в СССР на
официальный/неофициальный и О.Руа на формальный/неформальный (параллельный). По
мнению Халида бытовой ислам в СССР – это не пережиток традиционного общества.
Ученый считает, что ислам в советском государстве, как стране победившего атеизма, имел
место, более того, в повседневной жизни автохтонных народов активно применялись
мусульманские практики и существовал институт мулл и имамов.
В изучении женского вопроса важно проследить как конструируется особый образ
женщины, освободившейся от традиционных патриархальных черт как в советский период,
так и в современное время.
На антропологическом подходе, в основе которого находятся «гибкие» качественные
методы, основана работа американской исследвоательницы Марианны Камп «Новая
женщина в Узбекистане: ислам, современность и снятие хиджаба в посткоммунистический
период» (2). Работа посвящена изучению кампании худжума в Узбекистане, совпавшие по
времени с коллективизацией и голодом. По мнению исследователя, узбечка становится
своеобразным партнером советского проекта по трансформации азиатской женщины и
конструировании образа новой женщины. В работе М.Камп содержатся ответы на вопросы:
насколько узбеки были свободны в выборе образа жизни? Как можно рассматривать участие
узбечек в худжуме? Работа основана на опыте и голосах узбекских женщин, в книге они
предстают не как объекты политики, а как акторы, сделавшие свой выбор – снять или
продолжать носить паранджу.
По мнению исследователей К.Кунаст и К.Нечмиас худжум («наступление!») как
советская кампания коммунистической партии в 1920-х г.г. в мусульманских регионах была
направлена на то, чтобы покончить со «старым» образом жизни и кардинально изменить
социальную роль женщины.
После распада СССР и образования новых независимых государств значение и
результаты худжума подверглись пересмотру. В Узбекистане с худжумом связаны события,
когда женщины скидывали паранджу и чучваны – одежду, полностью закрывающую лицо и
тело. В советские 1980-е г.г. кампания интерпретировалась как полезная и необходимая,
когда основными принципами советской гендерной модели становится равенство в правах
мужчин и женщин, право женщин на образование, на труд, запрет на многоженство и калым
среди мужчин.
Однако позднее появляется мнение о худжуме как технологии российской
колониальной власти, сопровождавшийся убийствами, насилием и гонениями на женщин,
как со стороны родных, так и со стороны большевистской власти; по убеждению
религиозных служителей, это был план, направленный на то, чтобы женщины появлялись в
обществе «обнаженными» (3).
Другая исследовательница, занимавшаяся изучением ислама применительно к
советскому гендерному порядку,
Элизабет Константин сформулировала тезис о
«суррогатном пролетариате» - о том, что компартия направила преобразовательные усилия
на среднеазиатских женщин, пытаясь сделать их своими лояльными сторонницами, вместо
пролетариата, которого не было в Средней Азии как неиндустриальном регионе (4).
В совместной работе Хиллари Пилкингтон и ряда других ученых «Ислам в
постсоветской России: от публичного к частному»,
на основе широкомасштабного
исследования, анализируются политические, социальные и культурные последствия
распространения ислама в постсоветской России (5). В монографии рассматривается то, как
национально-религиозное возрождение Татарстана и Дагестана повлияло на восприятие
вопросов гендера мусульманским населением республик. Основной акцент делается на
четырех темах, поднимаемых в проведенных интервью с жителями двух регионов: образы
«настоящего» мусульманина и «настоящей» мусульманки, отношение к многоженству,
внешние атрибуты мусульманской идентичности, выраженные, в основном, в одежде,
значимость национальности и религии при выборе супруга или супруги.
Изучая ситуацию на примере Татарстана и Дагестана, где особенно высока
численность мусульманского населения, авторы прослеживают долгую историю
сосуществования в России ислама и православия, дают оценки недавним изменениям этнорелигиозных идентичностей в сторону большей автономии и дифференциации,
рассматривают роль ислама в повседневной жизни локальных сообществ. Различия между
официальными и неофициальными версиями ислама показаны на примере того, как в
действительности совершаются или не совершаются обряды и ритуалы, каким образом
ислам передается от поколения к поколению, какое значение имеет в настоящее время
религиозная исламская мысль, включая идеи радикальных сект, а также как воспринимаются
роли мужчин и женщин.
Ученая Берна Турам свою работу “Политика вовлеченности между исламом и
светским государством: амбивалентности «гражданского общества” посвятила изучению
деятельности Фондов Казахско-Турецкого образования в Казахстане, включающего в себя
сеть образовательных учреждений - казахско-турецкие школы-лицеи для юношей и
девушек, а также культурные центры, инициирующие культурные и образовательные
мероприятия в целях изучения языка, истории и культуры тюркского мира. По мнению
исследователя, культурная ангажированность деятельности турецких фондов направлена на
создание своеобразной тюркской идентичности, также как и братских, патерналистских
отношений между турками и казахами, равно как и между турками и другими тюркскими
этносами [6].
Исследование московского социолога Гюзель Сабировой (7) посвящено изучению
индивидуальной исламской религиозности современных татарок-неомусульманок
(соблюдающие, активистки, ориентированные на получение религиозного знания, т.е.
посещающие исламские учебные центры), проживающих в Москве. Данная работа
направлена на изучение неомусульманских практик и на описание особого «закрытого» для
окружения религиозного опыта. Используя метод глубинного неструктурированного
интервью, исследователь условно выделила среди информантов три поколенческие группы
мусульманок: «девушки», «женщины», «бабушки».
Первая группа мусульманок отличны в стиле одежды (регламентация в одежде не
допускает открытых рук, ног, а платок повязывается, чтобы полностью скрыть волосы и
шею), своими представлениями, и формами внутренней коммуникации. Строгость в
следовании предписаниям ислама, начиная с хиджаба, намаза, поста и заканчивая
абсолютной регуляцией образа жизни, сочетается с рефлексивным восприятием исламского
знания. Для это группы характерно намерение воспитывать детей по исламским канонам.
Вторая группа мусульманок схожа с первой группой в тенденции
интеллектуализировать ислам, не просто воспроизводить ритуалы, а фундаментально
изучать основы и историю ислама, арабский язык, а также строго и пунктуально следовать
предписаниям ислама. Как правило, это профессионально успешные женщины, добившиеся
материального и социального статуса, которые рассматривают ислам как новый
биографический проект, в котором они могут наиболее полно себя реализовать и
самоутвердиться как моральный субъект. В тоже время они в меньшей степени погружены в
теорию ислама и не ожидают от своих детей совершения пятикратной молитвы, как в целом,
и «вхождения» в ислам, отдавая приоритет профессиональной мобильности. Данной группе
свойственны романтизация религии, ее мистическое восприятие.
Третья группа мусульманок – это поколение женщин, обращение к религии для
которых совпало с признанием в обществе возможности открытого выражения своих
религиозных убеждений. Для данного типа характерна концентрация интереса на обучении
пятикратной молитве, зачастую текст намаза учится по русским либо татарским
транскриптам, опубликованным с конца 1980-начала 1990г.г. (феномен «пенсионной»
религиозности).
Таким образом, анализ новых исследовании ислама в современной социологии
гендера позволяет выявить основные проблемные узлы академических изыскании:
1) ислам и советский гендерный порядок;
2) политические, социальные и культурные последствия распространения ислама на
постсоветском пространстве;
3) индивидуализация женских исламских практик.
Ссылки:
1. Khalid Adeeb, «Islam after communism» Berkelye&Los Angeles: University of California
Press,2007.-335 p.
2. Marianna Kamp «The New Women in Uzbekistan» Berkelye&Los Angeles: University of
California Press, 2006.-296 p.
3. Kathleen Kuehnast and Carol Nechemias «Introduction: women navigating change in PostSoviet Currents» Journal of Muslim Affairs, Vol. 24, No. 1, April 2004
4. Еlizabeth A.Konstantine «Practical consequences of Soviet Policy and ideology for gender in
Central Asia and contemporary reversal» Journal of Muslim Minority Affairs, Vol. 25, No. 3,
December 2005
5. «Islam in Post-Soviet Russia. Public and private faces» edited by Hilay Pilkington and Galina
Yemelianova RoutledgeCurzon, London and New York, 2003, 307p.
6. Berna Turam “The politics of engagement between Islam and secular state: ambivalences of
“civil society” The British Journal of Sociology 2004,Volume 55, Issue 2
7. Гюзель Сабирова «Как стать и остаться мусульманкой: опыт разных поколений»/Женская
устная история: Гендерный исследования.Ч.2 «Центр издательского развития», 2005.-С. 463494