zadanie_po_tochkam_bifurkacii._mirabo._staryshkina_a.a._31_gr
реклама
«Точки бифуркации» в истории Великой французской революции и Наполеоновской эпохи (Старышкина Анастасия, 31 группа) 2 апреля 1791 года в Париже скончался Оноре Габриель Мирабо, который, по мнению ряда историков, обладал определенным влиянием на короля Людовика XVI. Это было время, когда Учредительное собрание заканчивало работу над Конституцией, которая в мае была представлена на утверждение королю, и начались выборы в новое Законодательное собрание, а в июне Людовик предпринял попытку покинуть страну, что привело к падению престижа королевской власти и росту республиканских умонастроений в стране. Болезнь, приведшая Мирабо к смерти, была внезапной и непродолжительной. За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь. Говорят, что история не имеет сослагательного наклонения, а все упражнения ума в области, которую можно «обозвать» «если бы, да кабы» в серьезной науке бессмысленны. Но тогда встает вопрос, что же считать «серьезной наукой» и относится ли к таковой история? В задачи данного эссе не входит найти ответ на этот, возможно, один из вечных вопросов. В обыденной жизни, мы не сомневаемся в том, что «слепой случай» решает все или почти все. Это часто можно услышать из уст самых различных людей: от одних с усмешкой, от других чуть ли не с благоговейным ужасом. В истории же многие склонны видеть некую заранее предопределенную прогрессом линию. Мнения по вопросу о том, к чему мы все идем, конечно, могут диаметрально расходятся – от конца света, до рая на земле. С уверенностью могу сказать, что не придерживаюсь данного мнения. Такая точка зрения является распространенной среди современных историков. По моему мнению, даже один человек, при необходимом стечении обстоятельств, способен кардинально изменить ход истории. К таким знаменательным людям можно отнести и графа Оноре Габриэля де Мирабо. Без сомнения, он своими действиями во время Великой Французской революции повернул историю по другому пути, и остается только гадать, как все произошло бы, не будь Мирабо депутатом в Национальном собрании. Но могли ли врачи спасти его жизнь? В этом я сомневаюсь. Мои сомнения проистекают из тех сведений о личности Оноре, которыми я располагаю. Начнем с обстоятельств его смерти. Он умер от перетонита, который у него обнаружили в последний момент. И это вина не только врачей, но и самого больного. Он с упорством достойным лучшего применения продолжал до последнего верить в непоколебимую силу своего организма. Не смотря на то, что здоровье Оноре ухудшалось с каждым днем, он продолжал вести разгульный образ жизни, этим подгоняя смерть. Он, как типичный мужчина, не любил ходить по врачам, а тем более применять их советы на деле. Боже упаси! Тогда ведь нужно отказаться от всего того, что позволяет отвлечься от текущих проблем! И не будем забывать о работе, которая почти для каждого мужчины на первом месте. Как он мог не быть на заседаниях Национального собрания, киснуть дома, когда там вершатся сейчас судьбы Франции? Да что там Франции, от его присутствия на Собрании зависело его будущее! Уж о своей карьере этот честолюбивый человек никогда не мог забыть. И приходилось председательствовать, даже с кровавой повязкой на шее. Приходилось писать важные поручения, даже с воспаленными от офтальмии глазами. Уж таков был наш Оноре. Как этот человек, который не в силах был умерить свои страсти, ведущий разгульный образ жизни, чрезмерно честолюбивый, для которого было невозможно сидеть без дела на одном месте, как мог этот человек смириться указам врача, пусть бы у него вовремя распознали перетонит? Но представим себе, что Мирабо повезло. Кжились обстоятельства, что болезнь обнаружили настолько рано, что можно было ее вылечить, не особо стесняя потребности нашего героя. Чтобы изменилось тогда в истории Франции и смог бы он осуществить свою главную цель: спасти судьбу монархии во Франции? В этом, к сожалению или к счастью, приходится сомневаться. Как ни хотел Оноре для своей родины монархии, которая, по его мнению, ограждала бы от диктатуры 600, он не мог контролировать такого слабого, посредственного, к тому же упрямого короля как Людовик XVI. Последний так и не смог до конца довериться Мирабо и его советам следовал спорадически. Мария-Антуанета, которая вообще всегда была предубеждена против нашего героя, только и ждала, когда Оноре себя в чемлибо скомпроментирует перед монархом и злорадно вопрошала: «Интересно, как он теперь выкрутиться?». Так что граф де Мирабо, пытавшийся угодить и народу в лице Национального собрания, и королевской чете, не мог быть уверен, что его обращения, просьбы, советы монарху не летят в пустоту. Эта опасная игра, которая Оноре, несомненно, приходилась по вкусу, истощала его силы. Сложно себе представить, как ему приходилось изворачиваться, чтобы уверить народ в том, что он истинный революционер и борец с деспотией, а короля в том, что все его побуждения и действия направлены на спасение монархии. По этому поводу вспоминается одна хорошая русская поговорка: «За двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь». Но Оноре не привык себя в чем-либо ограничивать. И, по мнению Рене Кастра, постепенно терял и расположение Национального собрания, и короля. Из чего следует вывод, что проживи Мирабо дольше, он окончательно или растратил бы лимит доверия королевской четы, или настроил бы против себя депутатов Национального собрания. Оба этих процесса уже были запущены. Якобинцы обвиняли его в продажности, уверяя остальных, что наш герой служит интересам монарха и выступает врагом народа. Пытаясь избежать этих обвинений, Оноре использовал свой дар оратора и произносил популистические речи в Собрании, которые, в свою очередь, вызывали негодование у короля с королевой, подрывали их доверие к нашему герою. Остается только гадать, как Мирабо смог бы выкрутиться из этой ситуации, не будь он смертельно болен. Даже если бы Оноре, окончательно разочаровавшись в короле, отказал ему в помощи и перестал принимать от него деньги, то он не мог бы быть уверен в том, что его не разоблачат. Ведь имелись его письма к королю, иные свидетельства их связи… Но я сомневаюсь, чтобы Оноре так мог поступить. Я согласна с Альбертом Манфредом в том, что нельзя говорить «Мирабо продался королю», потому что он не изменил своим убеждениям. Ведь Оноре всегда стоял за конституционную монархию и никогда этого не отрицал. Почему он не мог брать деньги за то, что считал полезным для своей страны? Естественно, что в сложившихся условиях, ему приходилось это сохранять в тайне. А события, последовавшие после свержения монархии, только подтвердили его осторожность. Но это можно говорить сейчас, спустя много лет. Во время революции такое сотрудничество с королем не прощалось. Тогда с осторожностью относились к любой попытке защитить королевские права, что усложняло задачу Мирабо. Об этом говорит и выступление против Оноре «триумвирата», и гневные обличения в продажности нашего героя Маратом. Но самое большое сопротивление оказали Оноре не депутаты Национального собрания, а те, кого он пытался спасти – королевская чета. По мнению В. Васильева, король и королева даже намеривались лишить Оноре жалованья, заявить, что в его услугах они больше не нуждаются. Зная, с каким тупым упорством французский монарх не исполнял многих важных советов Мирабо, представляется сомнительным, что мой герой смог бы и дальше помогать Людовику XVI в деле спасения монархии, которую последний всеми силами губил. Возможно, он бы смог или отговорить королевскую чету от той роковой поездки приведшей к падению престижа монархии во Франции, или обставить ее действительно как невинное путешествие и убедить в этом Собрание. Но надолго ли это могло помочь королю? Это был весьма недальновидный человек, упертый в своей глупости. Не в этот раз, так в другой он сделал бы все, чтобы сам того не желая погубить себя, уверить французов, что можно обойтись и без монархии. Не мог же, в самом деле, Оноре полностью подчинить себе волю и разум короля! Я согласна теми историками, которые считают, что Мирабо повезло в том, что он умер именно весной 1791 года. Возможно, он смог бы продлить ненадолго жизнь монархии во Франции. Возможно, он сумел поддерживать свою популярность в народе и управлять умами депутатов Собрания с помощью ума, харизмы и ораторского дара. Но как долго он бы протянул? Его программа, нацеленная на объединение третьего сословия в борьбе за свои права, соответствовала, по мнению Альберта Манфреда, только тому первому этапу революции, которому он сумел захватит в своей жизни. Он умер в славе и почете. Что ждало его в будущем? Многие считали, что позор и поражение. Кто знает, может гильотина? Так что можно сказать, он был счастливым человеком. Человеком, который много раз поворачивал ход Великой Французской революции в нужном ему направлении. Но человеком слишком противоречивым и необузданным, чтобы всегда оставаться у власти. Список литературы: 1. Васильев, В. Мирабо: его жизнь и общественная деятельность / В. Васильев // Библиотека Флорентия Павленкова. – Т.14. Мирабо. Меттерних. Франклин. Вашингтон. Линкольн. – Челябинск, 1995. – С. 5–90. 2. Кастр, Р. де. Мирабо: Несвершившаяся судьба; пер. с фр. / Рене де Кастр. – М., 2008. – 420 с. 3. Кропоткин, П.А. Великая французская революция / П.А. Кропоткин. – М.: Наука, 1978. – 575 с. 4.Манфред, А.З. Три портрета эпохи Великой французской революции / А.З. Манфред. М., 1978. – 440 с.
