УЧРЕЖДЕНИЕ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК ИНСТИТУТ
реклама
УЧРЕЖДЕНИЕ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК ИНСТИТУТ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ РАН На правах рукописи РУЖИЦКАЯ Ирина Владимировна ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В ЦАРСТВОВАНИЕ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ I Специальность 07.00.02 – Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук Москва – 2011 Работа выполнена в Центре «История России в XIX веке» Института Российской истории РАН Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор Выскочков Леонид Владимирович доктор исторических наук, профессор Секиринский Сергей Сергеевич доктор исторических наук, профессор Акульшин Петр Владимирович Ведущая организация: Российский университет дружбы народов Защита состоится « » ______________ 2011 г. в ___ часов на заседании Диссертационного совета Д. 002.018.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук в Институте российской истории РАН (117 036, Москва, ул. Дм. Ульянова, д. 19. С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института российской истории РАН по адресу: Москва, ул. Дм. Ульянова, д. 19. Автореферат разослан « » _____________ 2011 г. Ученый секретарь Диссертационного совета, доктор исторических наук 3 МАЛЕТО Е.И. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность темы исследования. Актуальность исследования определяется местом рассматриваемых проблем в исторической науке: вопрос об отмене крепостного права, путях, способах и формах крестьянского преобразования является центральным для истории России XIX в. Систематизация законодательства во второй четверти XIX в. – также одна из ключевых проблем, имевших важное значение не только для первой половины XIX в., но и для всей последующей истории Российской империи. Вместе с тем, в изучении данных проблем до сих пор существуют лакуны, ряд их аспектов исследован с недостаточной полнотой, многое требует пересмотра. В диссертации исследуются два основных направления законодательной деятельности императора Николая I (1825-1855): по крестьянскому вопросу и по кодификации законодательства, прежде всего, гражданского и судебного. В центре крестьянского вопроса в первой половине XIX в. находилась проблема поиска путей отмены крепостного права, тесно связанная с систематизацией права. Необходимость комплексного изучения этих проблем обусловлена тем, что крестьянское преобразование, меняя коренным образом правовой статус бывших крепостных, делало неизбежной и необходимой реформу законодательства. Их исследование в рамках одной работы определяется также выделением их в приоритетные самим монархом, в начале царствования сформулировавшем свои задачи следующим образом: издать свод законов и преобразовать крепостное право. В диссертации выявляются не только конечные результаты законодательной деятельности, но и прослеживается сам процесс законотворчества – подготовка правовых актов и проектов, начиная от их составления и обсуждения в специально создаваемых комитетах, комиссиях и Государственном совете и заканчивая принятием законов и их реализацией. Еще одна проблема, занимающая центральное место в диссертации – значение проводимых при императоре Николае I мероприятий как подготовительного этапа реформ 60-х гг. XIX в., осуществленных при императоре Александре II. В изучении подготовки и особенно проведения преобразований 1860-х гг. отечественная и зарубежная историография добилась значительных успехов. Однако эпоха, предшествовавшая реформам, время правления императора Николая I остается наименее исследованной в плане изучения реформаторской составляющей правительственной политики. Между тем проведенная при императоре Николае I систематизация права стала базой дальнейшего реформирования государственно-правовой системы России, а ряд законодательных актов относительно крестьян определил формы их освобождения в следующее царствование. Во второй четверти XIX в. была проведена кодификация права – важный этап развития и систематизации законов российского государства, произошло совершенствование механизма законотворческой деятельности. 4 Перемены, происходящие сегодня в российском обществе, побуждают историческую науку обратиться к анализу предшествующей практики преобразований в стране. Сегодня, в год 150-летнего юбилея отмены крепостного права, как никогда актуальны проблемы аграрного сектора, нуждающегося в реорганизации. Активно идет процесс реформирования современного российского законодательства (целью которого провозглашено создание свода законов) и судебной системы. И здесь законодатели сталкиваются с целым рядом проблем, прежде всего связанных с систематизацией законов, что стимулирует их обращение к опыту, накопленному в Российской империи в данной области. В этой связи особую актуальность приобретает изучение практики подготовки и проведения преобразований прошлого. Исследование процесса законодательной деятельности второй четверти XIX в. ставит проблему кадровой обеспеченности государственных и правовых структур, решение которой составляет одну из насущных задач и сегодняшнего дня. Поэтому вопросы о роли отдельных представителей власти в процессе законотворчества, о том, каким образом реалии российской жизни обуславливали те или иные законодательные решения и какое влияние, в свою очередь, эти решения оказывали на ход внутренней политики, продолжают оставаться актуальными. В последние два десятилетия значительные успехи достигнуты в изучении истории дореволюционных государственных учреждений. Вместе с тем, многие проблемы, такие как административный и реформаторский потенциал российского государственного механизма, система принятия решений, законотворческий процесс, место отдельных учреждений в разработке и осуществлении внутриполитического курса и т.п., требуют более тщательного исследования. Это стимулирует обращение специалистов к исторической реконструкции деятельности отдельных государственных структур, в том числе, связанных с законодательной политикой правительства, и прежде всего Государственного совета и Второго отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии, чему в диссертации уделено значительное внимание. Объектом исследования является законодательная деятельность правительства императора Николая I по крестьянскому вопросу и по кодификации гражданского и уголовного права. Предмет исследования – вклад законотворческой деятельности правительства императора Николая I в развитие отечественного законодательства и правовой практики, а также место этой деятельности в процессе поступательного движения России. Хронологические рамки исследования охватывают вторую четверть XIX в. – период интенсивной законодательной деятельности правительства императора Николая I. В это время была проведена систематизация всего законодательного массива Российской империи: осуществлены инкорпорация права, т.е. расположение законов государства в определенном порядке (хронологическом, по отраслям права) без изменения их содержания, в 5 результате чего создано Полное собрание законов Российской империи, и его консолидация, что означало укрупнение, сведение близких по содержанию нормативных актов в один акт, завершившаяся изданием Свода законов Российской империи. Работы по упорядочению законодательства этим не ограничились. В царствование императора Николая I велась активная деятельность по кодификации судебного законодательства, включавшая в себя систематизацию законов государства по отдельным отраслям права с пересмотром имеющегося и отменой устаревшего законодательства. Во второй четверти XIX в. также интенсивно разрабатывались законодательные акты, ограничивавшие крепостное право и изменявшие некоторые его нормы. Данные временные пределы не исключают краткого экскурса в предшествующие и последующие периоды истории Российского государства с целью более глубокого понимания исследуемых процессов. Так, кратко излагается история правительственных попыток систематизации законодательства, начиная с Петра I; прослеживается преемственность законодательных актов по крестьянскому вопросу, выработанных при императоре Николае I, и положений реформы 19 февраля 1861 г., степень влияния проектов процессуальных уставов второй четверти XIX в. на судебную реформу 1864 г., а также значение систематизации права в целом для российской истории до 1917 г. В рамках рассматриваемого периода можно выделить хронологические этапы. Первый – с конца 1825 г. до середины 1830-х гг.: в это время была решена проблема систематизации отечественного законодательства – созданы Полное собрание и Свод законов Российской империи; в рамках Комитета 6 декабря 1826 г. подготовлен проект реорганизации сословной структуры («Дополнительный закон о состояниях»), которым предусматривалось медленное и осторожное преобразование крепостного права с безземельным освобождением крестьян. Следующий, качественно новый этап разработки крестьянского вопроса охватывает время со второй половины 1830-х гг. и до 1855 г., когда был окончательно отвергнут безземельный вариант крестьянского освобождения и разработана другая его модель, а также начался последний этап систематизации законодательства – его кодификация. Методология исследования. Методологическую основу исследования составляют такие принципы исторической науки как историзм, объективность, системность и комплексность при выявлении, отборе, классификации и критическом анализе исторических источников, междисциплинарный подход. В работе использованы следующие методы исторического исследования: историко-генетический, суть которого состоит в последовательном раскрытии свойств, функций и изменений изучаемой реальности в процессе ее исторического движения, и историко-системный, дающий возможность представить целостную картину прошлого и предполагающий подключение структурного и функционального методов. В ряде случаев применялся историко-сравнительный метод. В методологическом плане важно, что автор диссертации стремилась проанализировать весь процесс подготовки правовых 6 актов и проектов: обстоятельства, вызвавшие их к жизни, поведение участников этого процесса, дальнейшую судьбу законов или проектов, условия их реализации и определение их места в системе российского права. Поскольку в условиях плохой правовой оснащенности деятельность того или иного ведомства зависела от его персонального состава, в диссертации широко используется биографический метод. Личностно-психологический подход сделал возможным рассмотрение личностных факторов, оказывавших воздействие на законотворчество по крестьянскому вопросу и на кодификацию права. Он позволил учесть психологические особенности, повлиявшие на взгляды и деятельность представителей государственной власти, в первую очередь монарха, в законодательной сфере. В ходе подготовки диссертации в значительной степени использовался историко-юридический подход. При проведении исследования автор опиралась на идеи, разработанные в отечественной истории права В.С. Нерсесянцем и Е.А. Скрипилевым, а именно, о сложном соотношении в истории права текстов законодательных актов, с одной стороны, и их практического применения и реального значения, с другой, об адекватности юридического памятника юридическим потребностям и, следовательно, необходимости различать jus, писанный закон, и lex, действительно действующие правовые нормы, что в условиях самодержавия приобретало особую остроту. Актуальность анализа терминов «систематизация», «консолидация», «инкорпорация», «кодификация» права и ряда других сделала необходимым применение лексикологического инструментария. Степень научной разработанности темы. Поскольку обобщающие работы о законодательной деятельности в царствование императора Николая I отсутствуют, целесообразным представляется проанализировать имеющуюся литературу отдельно применительно к крестьянскому вопросу и к кодификации уголовного и гражданского законодательства. Историография дореволюционного периода (с 1861 по 1917 гг.) по первой проблеме характеризуется, с одной стороны, введением в научный оборот ценных, в т.ч. архивных документов, оригиналы многих из которых не сохранились до наших дней. Они использованы в работах М.А. Корфа, А.П. ЗаблоцкогоДесятовского, В.И. Семевского и др.1 С другой стороны, в центре ее внимания находилась личность императора Николая I, поэтому учрежденные при нем комитеты и составленные ими проекты рассматривались через призму оценки его взглядов и деятельности. При этом одна часть исследователей – М.М. Бородкин, А.М. Зайончковский и др. – выступала с апологетикой вклада монарха в дело упразднения крепостного права2, другая – П.В. Алексеев, Корф М.А. Жизнь графа Сперанского. СПб., 1861; Он же. Император Николай I в совещательных собраниях // Сб. ИРИО. Т. 98. СПб., 1896; Заблоцкий-Десятовский А.П. Граф П.Д. Киселев и его время. СПб., 1882. Т. 2,4; Семевский В.И. Крестьянский вопрос в России в XVIII и первой половине XIX века. СПб., 1888. Т. 2. 2 Бородкин М.М. Венчанный рыцарь и его тернистый путь. Харьков, 1914; Зайончковский А.М. Восточная война 1853-1855 гг. в связи с современной ей политической обстановкой. Т. I. СПб., 1908. 1 7 Ю.В. Готье, Д.А. Жаринов и др.3, напротив, отрицала значение мероприятий его царствования для решения крестьянского вопроса. В конце XIX – начале XX вв. В.О. Ключевский, А.М. Зайончковский, А.А. Корнилов, А.А. Кизеветтер обратили внимание на значение изданных при императоре Николае I законов для подготовки реформ 1860-х гг., особенно крестьянской. Подобный подход отличает и работу М.А. Полиевктова. Особым было мнение М.Н. Покровского, который признавал стремление Николая I ограничить крепостное право, но отрицал действенность и результативность крестьянских комитетов, созданных при этом императоре4. В 1917-1920-е гг. в соответствии с общими установками советской историографии и личность императора, и его царствование освещалось исключительно в негативном ключе, а о его усилиях по ограничению крепостного права было забыто5. В 1930-1950-е гг. проблема крестьянских комитетов практически не рассматривалась, исключением стала монография Н.М. Дружинина о государственной деревне. Ее задачей автор провозгласил установление «исторического преемства между николаевскими законами 1837-1841 гг. и деятельностью Редакционных комиссий» и рассматривал мероприятия правительства Николая I как единый и непрерывный процесс6. В 1960-1980-е гг. в ряде работ отмечалась безрезультатность комитетов по крестьянскому вопросу, как и всей деятельности императора Николая I в целом. О влиянии комитетов на процесс преобразований вовсе не упоминалось или говорилось мимоходом7, что было связано с господствующими представлениями о реформах как побочном продукте классовой борьбы; в этом свете все преобразовательные попытки власти рассматривались как демагогические, призванные успокоить «низы». Интерес к крестьянскому вопросу в Комитете 6 декабря 1826 г. проявили Алексеев П.В. Секретные комитеты при Николае I // Великая реформа (19 февраля 1861–1911): Русское общество и крестьянский вопрос в прошлом и настоящем. Т. 2. М., 1911. С. 194-208; Готье Ю.В. Император Николай I (Опыт характеристики) // Три века: Россия от Смуты до нашего времени. Т. 5. М., 1912; Жаринов Д.А. Дворянство и крестьянский вопрос при Николае I // Три века: Россия от Смуты до нашего времени. Т. 6. М., 1995. С. 21-34 (первое издание – 1913 г.); Сыромятников Б.И. Законодательство императора Николая I // Там же. 4 Ключевский В.О. Курс русской истории. Лекция LXXXV. Комментарии // Ключевский В.О. Соч. в 9ти тт. Т.V. М., 1989. С. 430; Зайончковский А.М. Указ. соч.; Корнилов А. А. Курс истории России в XIX век. М. 1912. Ч. 2. С. 23-24, 30-31; Он же. Очерки по истории общественного движения и крестьянского дела в России. СПб., 1905; Кизеветтер А.А. Внутренняя политика Николая I // История России в XIX в. Дореформенный период. М., 2001 (первое издание 1912); Полиевктов М.А. Николай I. Биография и обзор царствования. М., 2008 (первое издание 1918). С. 268-269, 266-267; Покровский М.Н. Русская история с древнейших времен // Избр. соч.: В 4 кн. Кн. 2. М., 1965. С. 276. (первое издание 1913). 5 Любош С.Б. Последние Романовы: Александр I. Николай I. Александр II. Александр III. Николай II. Л.; М., 1924; Чулков Г.И. Императоры: Психологические портреты. М., 1928; Пресняков А.Е. Николай I: Апогей самодержавия. М., 1925. 6 Дружинин Н.М. Государственная деревня и реформа Киселева. М.;Л., Т. 1. 1946; Т. 2. 1958; Т. 1. С. 5. 7 Ерошкин Н.П. Крепостническое самодержавие и его политические институты. М., 1981. С. 194-195; Сладкевич Н.Г. О сословных проектах Комитета 6 декабря 1826 г. // Исследования по советскому источниковедению. Труды ленинградского отделения Института истории АН СССР. Вып. 7. М.;Л., 1964 С. 274-283; Рахматуллин М.А. Подъем крестьянского движения и реакция самодержавия после восстания декабристов // Из истории экономической и общественной жизни России. М., 1976. С. 168182. 3 8 Т.Г. Архипова и А.Н. Долгих. Однако Архипова показывала его членов как представителей крайне правого направления, считая, что главной его задачей было предоставление «новых льгот дворянам». Справедливым представляется вывод Долгих, что деятельность правительства Николая I в области крестьянского законодательства представляла собой единый процесс, а основные идеи и материалы этого Комитета использовались последующими комитетами второй четверти XIX в.8 В статье Н.И. Сергеевой, посвященной реализации указа 2 апреля 1842 г., и в работе В.В. Крутикова по статистике крестьянского законодательства, трактовка событий дана с позиций господствующих в советской историографии идеологических норм, что привело к неверному выводу о нежелании власти и, прежде всего, императора предпринять решительные шаги против крепостного права9. 1990-е гг. – переходный этап в историографии, он ознаменовался выходом в 1993 г. сразу двух биографических очерков о Николае I – С.В. Мироненко и Т.А. Капустиной, в которых был затронут и крестьянский вопрос. Капустина считает предпринятые в этой области меры нерешительными и сводившимися лишь к частным поправкам, Мироненко отмечает «серьезность намерений Николая I приступить к выработке основ освобождения крестьян» и в то же время «бесплодность его действий». Однако в другой своей работе Мироненко показал, что император делал все возможное по крестьянскому вопросу, чтобы «приготовить пути для постепенного перехода к другому порядку вещей». В.Я. Гросул полагает, что деятельность П.Д. Киселева по крестьянскому вопросу при Николае I стала «лабораторией реформы» 1861 г., а последняя была «проведена примерно в тех рамках, которые он наметил»10. На рубеже XX-XXI вв. утвердившийся методологический плюрализм привел к многообразию оценок и взглядов. В работах петербургских исследователей Б.Н. Миронова и Л.В. Выскочкова получил отражение взгляд на царствование императора Николая I как на время генезиса реформ 1860-х гг. В подобном ключе освещается деятельность Николая I в ряде других работ последнего времени – Л.Г. Захаровой, А.Н. Боханова, А.Н. Медушевского, Т.В. Андреевой и др.11 Положение о том, что крестьянские комитеты Архипова Т.Г. Высшие комитеты России 2-ой четверти XIX в. (К истории кризиса феодальнокрепостнической государственности). Дис. на соискание учен. степени канд. ист. наук. М., 1970. С. 62, 153, 154, 156; Долгих А.Н. Крестьянский вопрос в политике самодержавия в середине 10-х – начале 30-х гг. XIX в. Автореф. дис. … канд. ист. наук М., 1983. С. 6-8. 9 Сергеева Н.И. Борьба вокруг вопроса о ликвидации крепостного права в связи с указом от 2 апреля 1842 г. об обязанных крестьянах // Ученые записки Горьковского гос. ун-та. Серия ист. филологическая. Вып. 78. 1965. С. 22-49; Крутиков В.И. Законодательство о помещичьих крестьянах дореформенного времени (1801-1861 годы) // Социально-экономические проблемы российской деревни в феодальную и капиталистическую эпохи. Ростов/н/Д., 1980. 10 Капустина Т.А. Николай I // Вопросы истории. 1993. № 11/12. С. 27–49, 37, 40, 35–36; Мироненко С.В. Николай I // Российские самодержцы. М., 1994. С. 91–158, 141, 154; Он же. Страницы тайной истории самодержавия. Политическая история России первой половины XIX столетия. М., 1990. С. 187–188; см. также: Он же. Секретный комитет 1839–1842 гг. Автореферат на соискание степ. канд. ист. наук. М., 1977; Гросул В.Я. Павел Дмитриевич Киселев // Российские реформаторы (XIX- начало XX вв.). М., 1995. С. 109. 11 Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи. СПб., 1999. Т. 2; Выскочков Л.В. Император Николай I: Человек и государь. СПб., 2001; Захарова Л.Г. // Великие реформы 18608 9 императора Николая I подготовили почву для отмены крепостного права в 1861 г. прочно вошло в исторические исследования последнего десятилетия. Но продолжает существовать и противоположная точка зрения на царствование императора Николая I, которая является превалирующей в большинстве учебных пособий и изданий энциклопедического и справочного характера, а также в ряде монографий12. В отличие от отечественной историографии историки Западной Европы и США никогда не усматривали в правлении Николая I сплошной и непрерывной реакции. Немецкая историография13 и англоязычные историки14 признают, что при Николае I были созданы определенные условия для перехода к реформам в следующее царствование: это и подготовка кадров будущих реформаторов, и успехи экономического развития, и законодательная деятельность правительства Николая I, особенно в крестьянском вопросе. Исследования о судебном и гражданском законодательстве императора Николая I имеют свою специфику, обусловленную тем, что их авторами в большинстве случаев являются правоведы. Эти работы ограничиваются, как правило, освещением вопросов, связанных с подготовкой Полного собрания и Свода законов Российской империи, характеристикой десятого и пятнадцатого томов Свода законов Российской империи и Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. Проблемы создания процессуальных уставов и гражданского уложения при Николае I оказались едва затронуты. Ни одной специальной научной работы по этим проблемам не существует. Разрозненные и неточные сведения о проводившейся в это царствование кодификации можно найти в дореволюционных юбилейных трудах по 1870-х гг.: поворотный пункт российской истории? // Отечественная история. 2005. № 4. С. (Захарова рассматривает отмену крепостного права как часть гораздо более длительного процесса реформ, начавшегося с прибалтийской «эмансипации» 1816-1819 гг. и закончившегося обязательным выкупом наделов в 1883 г.); Тарасов Б.Н. Рыцарь самодержавия: Черты правления Николая I // Николай Первый и его время: Документы, письма, дневники, мемуары, свидетельства современников и труды историков. Т. 1. М., 2000; Медушевский А.Н. Проекты аграрных реформ в России. XVIIIначало XXI века. М., 2005; Боханов А.Н. Николай I. М., 2008; Андреева Т.В. Тайные общества в России в первой трети XIX в.: правительственная политика и общественное мнение. СПб., 2009. 12 Федосов И.А., Долгих Е.В. Российский абсолютизм и бюрократия // Очерки русской культуры XIX в. Т. 2. М., 2000. С.15; Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика. Под ред. В.Я. Гросула. М., 1999. С. 117-119 (автор раздела о Николае I Р.Г. Эймонтова, признавая, что при нем имели место «отдельные реформаторские попытки» по крестьянскому вопросу, считала итоги работы секретных комитетов «по большей части малозначительными», а «меры по ограничению крепостного права» не имевшими «сколько-нибудь значительных результатов»); Рахматуллин М.А Император Николай I и его царствование // Екатерина II, Николай I, А.С. Пушкин в воспоминаниях современников. М., 2010. С 249-254; Янов А.Л. Загадка николаевской России . 1825-1855. М., 2007. 13 См.: Степанов В.Л. Крестьянская реформа 1861 г. в историографии ФРГ // Россия XIX–XX вв. Взгляд зарубежных историков. М., 1996. Здесь изложена точка зрения Д. Байрау, Г.-И. Торке, Ф. Дистельмайера. 14 Field D. The End of Selfdom. Nobility and Bureaucracy in Russia. 1855–1861. Cambridge. 1976.; Pintner W. Russian Economic Policy under Nicolas I. New York. 1967; Lincoln W. B. Nicolas I: Emperor and Autocrat of All the Russians. Bloomington-London. 1978; Раев Марк. Понять дореволюционную Россию: Государство и общество в Российской империи. London. 1990. 10 истории отдельных ведомств15 и в работах, посвященных судебной реформе 1864 г.16 Историко-юридические исследования до 1917 г., как правило, сосредотачивались на характеристике действующего права, процесс разработки законодательства в них не рассматривался17. После 1917 г. отечественная историческая и историко-правовая мысль, продолжая разрабатывать тему систематизации законодательства при Николае I18, в основном сосредоточилась на исследовании проблем реализации судебной реформы и проведения контрреформ. О подготовке реформы правосудия писали немногие исследователи: в 1960-е гг. вышли работы И.И. Солодкина, Б.В. Виленского19 и ряда других, затем исследования в этой области почти полностью прекратились. Названные авторы осознавали связь судебных преобразований 1860-х гг. с предшествующей законодательной деятельностью. Так, Виленский подчеркивал, что «корни судебной реформы уходят в предыдущий период» и что «истоки ее следует искать» и в проектах Второго отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии (далее СЕИВК)20. Характеристика проекта гражданского судопроизводства, подготовленного при Николае I, представлена в монографии М.Г. Коротких о судебной реформе 1864 г. Однако ход подготовки проекта не освещен21. Майков П.М. Второе отделение собственной Его Императорского Величества канцелярии. 18261882. СПб., 1906; Исторический очерк деятельности Министерства юстиции за сто лет. 1802-1902. СПб., 1902. С. 62-64; Варадинов Н. История Министерства внутренних дел. СПб., 1856-1863; Середонин С.М. Исторический обзор деятельности Комитета министров. Т. 2. Ч. I. СПб., 1902; Щеглов В.Г. История Государственного совета в первый век его образования и деятельности. Ярославль, 1903; История правительственного Сената за двести лет 1711-1911. Т. 3. СПб., 1911. 16 Джаншиев Г. Основы судебной реформы. М., 1891; Эпоха великих реформ. СПб., 1907; Филиппов М. Судебная реформа в России. Т. 1. СПб., 1871-1875. С. 611-617; Плетнев В. Работы по составлению проектов судебного преобразования до 1861 г. (раздел «Работы по преобразованию судебной части в царствование Николая I») // Судебная реформа. Под ред. Н.В. Давыдова и Н.Н. Полянского. Т. I. М., 1915. С. 270-287. См. также: К юбилею судебной реформы. СПб., 1914; Гессен И.В. Судебная реформа. СПб., 1905. 17 Неволин К.А. История российских гражданских законов // Неволин К.А. Полн. собр. соч. СПб.1858. Т.3,4; Пахман С.В. История кодификации гражданского права. СПб., 1876; ВладимирскийБуданов М.Ф. Обзор истории русского права. СПб.; Киев.1909; Кассо Л.А. К истории Свода законов гражданских // Журнал Министерства юстиции. 1904. № 3. С. 83-107; Майков П.М. Комиссия составления законов при императорах Павле I и Александре I // Журнал министерства юстиции. 1905. № 7: Он же. О Своде законов Российской империи. СПб., 1906; Филиппов А.Н. К вопросу о составе Первого полного собрания законов Российской империи // Отчет о состоянии и действиях Императорского Московского университета за 1915 г. Ч. I. М., 1916; Тельберг Г. Участие императора Николая I в кодификационной работе его царствования // ЖМЮ. 1916. № 1. С. 233-244. См. также: Корф М.А. Жизнь графа Сперанского. СПб., 1861. 18 Ахун М. К истории кодификации русского права // Архивное дело. 1941. N 2 (58); Андреева М.В. У истоков кодификационных работ М.М. Сперанского // Правоведение. 1983; Колесников А.Н. Хронологическое собрание как форма инкорпорации законодательства. Дис. … канд юрид наук. М., 1966; Шебанов А.Ф. Из опыта создания Полного собрания законов в дореволюционной России // Правоведение. 1967. № 2; Сидорчук М.В. Систематизация законодательства в России в 1826-1832 гг. Автореф. дис. … канд юрид наук. Л., 1983; Кодан С.В. Тараборин Р.С. Несостоявшаяся кодификация гражданских законов 1800-1825 гг. Екатеринбург, 2002. 19 Солодкин И.И. Очерки по истории русского уголовного права. Л., 1961; Виленский Б.В. Подготовка судебной реформы 20 ноября 1864 г. Саратов, 1963. 20 Виленский Б.В Подготовка судебной реформы. С. 65-66. 21 Коротких М.Г. Самодержавие и судебная реформа 1864 г. Воронеж, 1989. 15 11 Создание Уложения о наказаниях рассмотрено в ряде специальных работ22. Все эти исследования, написанные юристами и историками права, не уделяют внимания непосредственно процессу создания Уложения. Исключением является работа И.В. Архипова, видевшего свою задачу в воссоздании именно хода подготовки и утверждения Уложения 1845 г.23 Работа над гражданским уложением в царствование императора Николая I никогда не становилась предметом специального исследования, поскольку сам факт ее проведения с достоверностью установлен не был24. В последнем исследовании С.В. Кодана констатируется факт начала кодификации отраслевого законодательства сразу после первого этапа его систематизации, однако этот сюжет не получил в работе никакого развития. В то же время автором обосновывается положение, что юридическая политика Российского государства в первой половине XIX в. способствовала «выработке определенных предпосылок для преобразований социальной и государственно-правовой систем в ходе реформ 1860-х гг.»25 О систематизации уголовно-процессуального права при императоре Николае I писала Д.В. Горожанкина: сосредоточившись на проекте 2 части 15 тома Свода законов, она не упоминает о наличии готового проекта устава уголовного судопроизводства этого царствования26. Таким образом, в исторической и историко-правовой литературе проблема кодификации судебного законодательства при Николае I фактически не ставилась и, соответственно, ход кодификационных работ не освещался27. Между тем, тема представляет интерес как с точки зрения уяснения целей и задач внутренней политики правительства Николая I, так и в плане изучения генезиса судебной реформы 1864 г. В целом в историографии рассматривались отдельные стороны законодательной деятельности в царствование императора Николая I по крестьянскому вопросу и по систематизации права, а введенные в научный оборот источники оказались, с одной стороны, во многом уникальными, а, с другой – далеко не полными. Общая оценка реформаторских начинаний императора Николая I в отечественной и зарубежной научной литературе Кодан С.В. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года // Источниковедение истории государства и права дореволюционной России. Иркутск. 1983; Кодан С.В. К истории кодификации уголовного законодательства дореформенной России // Историко-юридические исследования правовых институтов и государственных учреждений СССР. Свердловск. 1986.; Российское законодательство в X –XX веках. Т. 6 (под ред. проф. О.И. Чистякова). М., 1988. 23 Архипов И.В. Систематизация уголовного законодательства России в 30-70-е годы XIX века. Саратов. 1997. 24 Так, Н.П. Ерошкин писал, что «на протяжении более четверти века основной функцией II Отделения все же оставалась инкорпорация законов. Вся подлинно кодификационная деятельность фактически ограничилась «Уложением о наказаниях». С конца 40-х годов предпринимались попытки разработать некоторые другие уставы (военно-уголовный, уголовного и гражданского судопроизводства), но ни одно из этих начинаний довести не удалось» (Ерошкин Н.П. Указ. соч. С. 157). 25 Кодан С.В. Юридическая политика Российского государства в 1800-1850-е гг.: деятели, идеи, институты. Екатеринбург, 2005. С.320, 195. 26 Горожанкина Д.В. Историко-правовой анализ систематизации уголовно-процессуального законодательства Российской империи первой половины XIX в. Автореф. дисс. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2007. С. 30-31. 27 Исключение составил вопрос о подготовке и утверждении Уложения о наказаниях 1845 г. 22 12 остается дискуссионной, представляя подчас прямо противоположные точки зрения. Вместе с тем, имеющаяся историография подготовила почву и создала необходимость комплексного рассмотрения проблем крестьянского законодательства и систематизации уголовного и гражданского права, что стало возможным в результате обобщения историографического материала и значительного расширения круга источников. Необходимость комплексного исследования этих проблем продиктовано тем, что крестьянское преобразование неизбежно требовало реформы законодательства, поскольку коренным образом меняло правовой статус бывших крепостных и влекло за собой пересмотр старых правовых норм. Цель исследования состоит в реконструкции процесса законотворчества второй четверти XIX в. по крестьянскому вопросу, гражданскому и уголовному праву, в анализе этого процесса и его результатов, выявлении его места в историческом развитии России и роли в подготовке реформ 1860-х гг. Задачи исследования. В соответствии с поставленной целью – вписать мероприятия Николая I в рамки правительственного курса, направленного на модернизацию Российской империи – решаются следующие задачи: – проанализировать обстоятельства появления, содержание и условия реализации проектов и правовых актов по крестьянскому законодательству и по систематизации гражданского и уголовного права, составленных при императоре Николае I, оценить степень их преемственности, выявить их место в системе российского законодательства имперского периода и их роль в выработке концепции преобразований 1860-х гг.; – показать, что деятельность этого императора по крестьянскому вопросу представляла собой комплекс мероприятий, связанных единым замыслом и подчиненных одной цели – ограничению и постепенному упразднению крепостного права; – исследовать процесс разработки крестьянскими комитетами второй четверти XIX в. методики проведения аграрных преобразований и определения ими путей перехода крестьян в новое состояние, что означало создание в это время концепции реформы; – рассмотреть, как при императоре Николае I велась кодификация права, и какие были достигнуты успехи в этом направлении – введен в действие уголовный кодекс, созданы проекты процессуальных уставов, велась работа над гражданским уложением; оценить значение проведенных преобразований для судебной реформы 1864 г. и последующего развития судебного законодательства; – проследить эволюцию взглядов императора и административной элиты на способы решения крестьянского вопроса и на проблемы кодификации; показать вклад монарха и отдельных представителей высшей бюрократии в подготовку условий для преобразований в области судебного и крестьянского законодательства, проведенных в следующее царствование. Характеристика источников. Источники по истории разработки крестьянского и систематизации гражданского и уголовного законодательства 13 в царствование императора Николая I многочисленны и разнообразны. Значительное их количество выявлено в процессе работы над диссертацией. Наряду с опубликованными источниками в диссертации использованы материала двадцати архивных фондов из пяти архивохранилищ (ГАРФ, РГИА, РО РНБ и ОР и РК РГБ, ИРЛИ). Самую многочисленную группу архивных источников составляют материалы делопроизводства высших и центральных органов власти, прежде всего, материалы фондов Государственного совета, комиссий и комитетов при нем28. В диссертации проанализирован целый комплекс документов Второго отделения СЕИВК (ф. 1261), в первую очередь, всеподданнейшие доклады и отчеты его главноуправляющего, в основной своей массе неизвестный исследователям. Привлечены и материалы фондов других отделений СЕИВК – Пятого (РГИА, ф. 1589) и Третьего (ГА РФ, ф. 109, 4 экспедиция), документы ряда министерств: внутренних дел (ф. 1281, 1287), главного управления уделов (ф. 515) и Комитета министров (ф. 1263). Изучение поставленных в диссертации проблем потребовало использование материалов личных фондов государственных деятелей, непосредственно участвовавших в процессе законодательной деятельности по крестьянскому вопросу и кодификации права (И.В. Васильчикова, Д.Н. Блудова, П.Д. Киселева, М.М. Сперанского). Привлечен дневник государственного секретаря М.А. Корфа, записи которого существенно дополняют официальные бумаги, в приложении к Дневнику помещены копии целого ряда журналов Государственного совета, секретных комитетов и др. материалы29. Опубликованные источники. Деятельность правительства императора Николая I по крестьянскому и судебному законодательству невозможно осмыслить и охарактеризовать без обращения к законодательным актам Российской империи, основная масса которых включена в состав Свода законов (издания 1832 и 1842 гг.) и Полного собрания законов Российской империи30. Первоочередное значение для настоящей диссертации имеют тома девятый (законы о состояниях), десятый (законы гражданские), пятнадцатый (законы уголовные) Свода законов. Для сравнительной характеристики проектов второй четверти XIX в. и документов судебной реформы привлечены Судебные уставы 1864 г. Ограниченность и излишнюю лаконичность официальных материалов восполняют документы неофициального характера (нарративные источники): дневники, письма, РГИА. Ф. 1148. Журналы общего собрания Государственного совета за 1831–1881 гг. (отсутствуют журналы за 1840-е гг.); Ф. 1149. Журналы департамента законов; Ф. 1167. Комитет 6 декабря 1826 г.; Ф. 1187. Комиссия для рассмотрения Уложения о наказаниях; Ф. 1180. Главный комитет по крестьянскому делу. 29 ГА РФ. Ф. 728. Оп. 1. Д. 1817. Дневник представляет собой 14 объемистых томов и охватывает период с 1838 по 1867 гг. Автор диссертации является публикатором этого источника, ею изданы: Корф М.А. Дневник за 1843-й год. М., 2004; Он же. Дневники. 1838 и 1839 гг. М., 2010. 30 Полное собрание законов Российской империи-I. СПб., 1830; Полное собрание законов Российской империи-II. СПб., 1830-1884; Свод законов Российской империи, повелением государя императора Николая Павловича составленный. Т. 1-15. СПб., 1832: 2-е издание. СПб., 1842. 28 14 мемуары участников и очевидцев деятельности правительства императора Николая I в сфере законодательства31. Научная новизна исследования. Представленная диссертация является первым комплексным исследованием, в котором анализируется деятельность секретных комитетов по крестьянскому вопросу при императоре Николае I, раскрывается сущность разработанных в них проектов и утвержденных законов, их преемственность и место в системе российского права, а также особенности их реализации. Новым является подробное рассмотрение самого процесса законотворчества, в ходе которого выявлена роль отдельных представителей власти и различных группировок в этом процессе, показано, каким образом реалии российской жизни обуславливали те или иные законодательные решения, и какое влияние, в свою очередь, эти решения оказывали на ход внутренней политики того времени. Выявление этих моментов в немалой степени позволило конкретизировать знания о тех силах, которые в следующее царствование содействовали проведению реформ (т.н. либеральные или просвещенные бюрократы), и о тех, которые им противодействовали. Многие аспекты представленных в диссертации проблем являются первым опытом их разработки в отечественной историографии. К ним относятся: сюжет о пределах власти помещиков над крестьянами, история создания экспериментальных имений с обязанными крестьянами, сведения о реализации указа об обязанных крестьянах; много новых фактов выявлены в связи с инвентарной реформой в Западном крае, в том числе о подготовке образцового инвентаря в министерстве внутренних дел, о деятельности инвентарных комитетов Северо-Западного края и др. Впервые на основании новых архивных материалов рассматриваются готовые проекты Второго отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии по судопроизводству и его деятельность по составлению гражданского уложения, т.е. собственно кодификационные работы, проводившиеся при императоре Николае I. Проведенное в диссертации широкое, комплексное изучение и введение в научный оборот большого массива опубликованных и архивных материалов самого разного характера, освещающих ход и результаты законотворческой деятельности правительства императора Николая I, расширяет исследовательскую базу современной науки и позволяет внести фактические уточнения по ряду вопросов. Автором сформулированы и обоснованы новые выводы о степени влияния мероприятий, осуществленных в годы царствования этого монарха, на формирование концепции реформ императора Александра II, впервые столь обстоятельно показан конкретный вклад правительства императора Николая I в создание теоретической базы или предпосылок двух реформ 1860-х гг. – крестьянской и судебной. Исходя из этого во многом пересмотрены господствующие долгое время в отечественной Вигель Ф.Ф. Записки. М., 2001; Вяземский П.А. Из старых записных книжек. М., 2002; Греч Н.И. Записки о моей жизни. М., 2001; Никитенко А.В. Дневник. М.-Л., 1955–1956; Феоктистов Е. За кулисами политики и литературы. 1848–1896. М., 1990; Архив князя Воронцова и др. 31 15 историографии представления о правлении Николая I как времени застоя и деградации, показано значение его царствования в процессе модернизации Российской империи в XIX в. Практическая значимость исследования. Результаты исследования должны способствовать более детальному и глубокому изучению деятельности законодательных структур Российской империи в XIX в. Целостное представление о рассматриваемых в диссертации направлениях законодательной деятельности позволит уточнить и во многом пересмотреть существующие воззрения относительно функционирования самодержавной монархии при Николае I как политико-правовой системы. Основные положения и выводы исследования могут быть использованы как при написании специальных статей и монографий, так и при создании трудов обобщающего характера, справочников и учебных пособий по истории России конца XVIII – XIX вв., а также при разработке специальных курсов по истории законодательных учреждений и внутренней политики Российской империи. Основные положения, выносимые на защиту: 1. Во всех правительственных мероприятиях по крестьянскому вопросу от начала и до конца правления Николая I прослеживалась единая линия, общий замысел. Таким образом, политика этого императора в области крестьянского законодательства – это комплекс мероприятий, где каждое последующее обусловлено предыдущим, и все направлены к одной цели: в той или иной форме освободить крепостное население империи. 2. Если к началу царствования императора Николая I правительство и дворянство неясно представляли себе пути перехода крестьян в новый статус, формы их существования в этом статусе и т.п., то к концу этого правления были сформулированы и частично законодательно оформлены принципиальные положения, определившие пути преобразования крепостного права. В этом плане деятельность крестьянских комитетов второй четверти XIX в. способствовала выработке способов и методов перехода крестьян из одного состояния в другое. 3. Комитеты по крестьянскому вопросу во главу угла в деле преобразования положения крестьян ставили вопрос об установлении инвентарей как переходного этапа к окончательному их освобождению. Сначала законодатели склонялись к отпуску крестьян на волю без земли. Принципиальный перелом произошел в конце 1830-х гг. и был связан с работой Комитета 1839-1842 гг., результатом которой стал указ об обязанных крестьянах 2 апреля 1842 г. Несмотря на малое число освобожденных по этому указу крестьян, он имел большое значение для изменения правого статуса крепостных: вопрос о выкупе крестьянами личной свободы уже не поднимался, не было речи и о безземельном освобождении крестьян. В середине 1840-х гг. окончательно оформилась концепция крестьянского преобразования. 4. Указы 2 апреля 1842 г. и 8 ноября 1847 г. могли бы стать реальными шагами к отмене крепостного права, если бы действие первого не было 16 ограничено множеством формальных препятствий, а второй не был бы фактически сведен на нет через полтора года. Большое значение имел указ 3 марта 1848 г., разрешавший крестьянам с дозволения помещика приобретать в собственность недвижимость. Более сотни указов ограничивали произвол помещиков в отношении их крепостных. Все это позволяет заключить, что во второй четверти XIX в. в законодательстве по крестьянскому вопросу были достигнуты определенные результаты: изменился частноправовой характер крепостного права. Другими словами, законодательство периода правления императора Николая I расширило правосубъектность крестьян. Подобная постановка вопроса облегчила изменения в правовом статусе крепостных крестьян, произошедшие в следующее царствование. 5. Царствование императора Николая I – важный этап развития отечественного законодательства, время создания системы отечественного права, просуществовавшей до 1917 г. При Николае I были созданы Полное собрание и Свод законов Российской империи, издание которых знаменовало собой, с точки зрения ряда исследователей, правовую реформу или даже юридическую революцию. Большое значение имели работы по кодификации законодательства, результатом которых стало Уложение о наказаниях уголовных и исправительных (1845 г.). В начале 1850-х гг. существовали и готовые проекты уставов уголовного и гражданского судопроизводства, шла работа над гражданским уложением. 6. Для понимания законодательной политики крайне важен анализ самого процесса подготовки правовых актов и проектов, а также взглядов и мотивов поведения Николая I. Значительной была его роль в процессе развития российского законодательства. Интенсивная законодательная деятельность этого царствования позволила законодателям приобрести бесценный опыт систематизационных работ, способствовала совершенствованию кодификационной техники, обеспечила подготовку кадров специалистов. Большое значение в этом плане имело создание в 1826 г. Второго отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии. 7. Правление императора Николая I было одним из этапов поступательного движения России и временем создания необходимых теоретических и политических предпосылок реформ 1860-х гг., особенно крестьянской и судебной. В ходе работы секретных комитетов был сформулирован ряд положений будущей реформы, такие как необходимость переходного периода (обязанное состояние), отказ от выкупа личной свободы и безземельного освобождения, разработан порядок наделения крестьян землей при сохранении дворянского землевладения, в общих чертах определены будущее административное и судебное устройство крестьян. Таким образом, складывалась концепция будущей крестьянской реформы. Приведение в порядок системы российского права значительно облегчило и ускорило процесс подготовки реформ 1860-х гг., правовой базой которых стал Свод законов. 17 Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась в Центре «История России в XIX в.» Института российской истории РАН и была рекомендована к защите. Общий объем публикаций по теме диссертации составляет 85 п.л. Ключевые положения работы нашли отражение в двух индивидуальных монографиях. Результаты работы были изложены в докладах автора на десяти всероссийских и восьми международных конференциях. Структура диссертации подчинена проблемно-хронологическому принципу и обоснована поставленными целями и задачами. Работа состоит из Введения, девяти глав и Заключения. Объем и структура глав предопределены предметом исследования. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ Во Введении обосновывается актуальность и научная значимость темы, обозначаются ее хронологические рамки. Анализируются итоги разработки темы в исторической и историко-правовой литературе и на этой основе определяются цели и задачи исследования, дается характеристика использованных автором источников. Часть I, «Законодательная деятельность по крестьянскому вопросу», состоит из шести глав, в которых излагается история комитетов по крестьянскому вопросу при императоре Николае I, анализируются результаты их деятельности, рассматривается весь комплекс законодательных актов и реальных практик относительно крепостных крестьян, определяется место этих мероприятий в формировании правительственной концепции крестьянского преобразования. Завершает эту часть работы глава, обобщающая результаты деятельности правительства императора Николая I в области законодательства по крестьянскому вопросу. В главе 1 «Условия решения крестьянского вопроса» дана авторская трактовка самого понятия «крестьянский вопрос», охарактеризована социально-экономическая ситуация в стране, в условиях которой развернулась деятельность правительства императора Николая I по крестьянскому вопросу, содержится краткий обзор сделанного в этой области при императоре Александре I. § 1. Что такое «крестьянский вопрос». По нашему мнению, «крестьянский вопрос» – это, комплекс проблем, связанных с отменой крепостного права или с его изменениями в дореформенное время. Эти изменения производились властью, поэтому в определенной степени «крестьянский вопрос» – это правительственная деятельность в области крестьянского законодательства и его реализации (имеется в виду, прежде всего, «владельческое» крестьянство). Она осуществлялась по ряду направлений и включала в себя меры, принимаемые для запрещения отчуждения крестьян без земли и земли без крестьян, для решения проблемы дворовых и вопроса о способах освобождения крестьян – с землей или без нее. Это также и деятельность правительства по ограничению власти помещиков над их крепостными, включавшая инвентари и ставшая основной в разработке 18 крестьянского вопроса при императоре Николае I. Проблемы административного и судебного устройства крестьян после освобождения – также одно из направлений политики по крестьянскому вопросу. § 2. Российские реалии второй четверти XIX в. Долгое время в историографии решающим фактором, «подвигнувшем» власть заняться вплотную проблемами крестьян, признавалось крестьянское движение, однако статистические данные свидетельствуют, что размах крестьянского движения был явно недостаточен для того, чтобы «подтолкнуть» правительство. Безусловно, угроза того, что освобождение может начаться «снизу» существовала и, власть ее ощущала. Но, кроме этого, существовал целый комплекс причин, заставлявших правительство искать пути решения крестьянского вопроса. Одна из них – экономическая целесообразность: втягивание помещичьего и крестьянского хозяйств в товарно-денежные отношения, вовлечение России в мировой капиталистический рынок, использование русской промышленностью зарубежной машинной техники. Именно при императоре Николае I в России начался промышленный переворот. Экономические перемены тормозились крепостным правом, которое не только мешало складыванию рынка рабочей силы, но и сдерживало технический прогресс в сельском хозяйстве, составлявшем основу российской экономики. Помимо экономических перемен необходимость ликвидации крепостного права обусловливалась и долговременно действующими факторами социально-культурного характера, одним из которых стал «комплекс стыда» по поводу сохранения крепостного права, развившийся в просвещенном русском обществе. § 3. Состояние крестьянского вопроса к началу царствования Николая I. Император Александр I занимался этой проблемой с начала своего правления, с 1801 г., однако о наличии на правительственном уровне определенного плана действий в этой области говорить не приходится. Большое значение для теоретической разработки путей преобразования крепостного права имел указ 20 февраля 1803 г. о свободных хлебопашцах, который был в центре внимания большинства крестьянских комитетов второй четверти XIX в. «Своеобразным экспериментом в деле решения крестьянского вопроса» (А.Н. Долгих) стало безземельное освобождение крепостных в Прибалтике в 1816-1819 гг., которому предшествовало Лифляндское положение 1804 г., вводившее крепостное право в законные рамки. Работа первого же Комитета нового царствования, Комитета 6 декабря 1826 г., началась с изучения его членами проектов по крестьянскому вопросу, составленных при императоре Александре I (таковых было около 360), в том числе записок П.Д. Киселева. Е.Ф. Канкрина, Н.С. Мордвинова, А.А. Аракчеева и других. Ряд положений этих проектов был использован при составлении программы «крестьянской эмансипации» при императоре Николае I. В главе 2 «Определение путей решения крестьянского вопроса в первое десятилетие царствования императора Николая I» охарактеризованы деятельность Комитета 6 декабря 1826 г. по крестьянскому вопросу и его 19 вклад в разработку основных направлений, по которым в дальнейшем развивалось законодательство, касавшееся крестьянского сословия. В §1, «Проекты крестьянского преобразования в Комитете 6 декабря 1826 г.», проанализированы процесс и результаты функционирования этого Комитета по крестьянской проблематике. Первоначально крестьянский вопрос в программе Комитета не был выделен из других, обратиться к нему его членов (В.П. Кочубей, М.М. Сперанский, И.В. Васильчиков, П.А. Толстой, А.Н. Голицын, И.И. Дибич), побудила записка императора от 25 апреля 1827 г., в которой он предлагал меры для запрещения продажи крестьян без земли и сокращения числа дворовых людей. По предложению председателя Комитета В.П. Кочубея было принято решение закон о крестьянстве издать вместе с законоположениями, расширяющими права всех других сословий государства. Программу крестьянского преобразования, в основу которой был положен план перевода крестьян из крепостного права «по лицу» в крепостную зависимость «по земле», представил в Комитет Сперанский. Кроме мер по запрещению продажи крестьян без земли и сокращению численности дворни, он предлагал также изменить порядок освобождения крестьян (в отличие от указа 20 февраля 1803 г. о свободных хлебопашцах его план предусматривал отпуск на волю крестьян не только с землей, но и без земли), улучшить быт казенных крестьян и «привести помещичьих крестьян в то же положение, какое будет определено для крестьян казенных». Все эти меры, по мнению Сперанского, создадут условия для определения крестьянских работ и повинностей свободным договором между помещиками и крестьянами, что должно было означать, по Сперанскому, окончательное преобразование крепостнических отношений на данном этапе. Николай I одобрил проект. При обсуждении в Комитете осенью 1827 г. проект претерпел изменения: на треть был уменьшен размер подати, которую помещик должен был платить за дворовых, смягчены наказания для помещиков за перевод крестьян в дворовые и за продажу крестьян без земли на своз, внесены изменения в порядок освобождения крестьян (предусматривалось предоставление крестьянам свободы и земли в пользование за повинности). Этот дополненный вариант проекта стал основой текста пятого раздела «Дополнительного закона о состояниях» («О крестьянстве»), принятого членами Комитета на заседании 9 ноября 1827 г. и одобренного императором. В специальной записке Комитета было предложено сделать упор на безземельное освобождение. Проект «Дополнительного закона о состояниях» предусматривал ряд мер по изменению положения всех сословий. В отношении крепостных предлагалось запретить помещикам отчуждать крестьян без земли, разрешить им отпускать крестьян на волю без земли, взыскав с последних при освобождении для внесения в казну подати до следующей ревизии, проводившейся каждые 15 лет. Освобожденные крестьяне могли в течение года приписаться к любому податному состоянию. «Увольнение» с землей предполагалось в двух видах: 1. в свободные хлебопашцы по закону 1803 г. с предоставлением земли в собственность и 2. отпуск крестьян на волю с 20 определенным количеством земли в пользование на основании добровольных условий, заключаемых крестьянами и помещиками. В договорах должна была быть означена «капитальная сумма», по выплате которой крестьянин получал полную свободу и мог уйти от помещика. В случае нарушения этих договоров крестьянами, они должны были возвращаться в крепостное состояние, для помещиков же наказание не предусматривалось. Если в отношении крестьян Комитет предполагал незначительные улучшения правового положения, то в отношении дворовых намечались решительные меры, направленные на упразднение этого разряда крепостных: проведение отдельной переписи дворовых при первой же ревизии, внесение за них подушной подати самими владельцами, а не крестьянами, причем предусматривалось увеличение ее размера вдвое по сравнению с податью за крестьян, исполнение рекрутской повинности дворовыми отдельно от крестьян, запрещение перевода из крестьян в дворовые, продажи последних и т.д. Помещикам предоставлялось право отпускать дворовых на свободу за выкуп, который можно было заплатить и в рассрочку, в случае его неуплаты дворовые обратно в крепостное состояние не возвращались. § 2. «Дополнительный закон о состояниях» в Государственном совете, его судьба и значение. Проект «Дополнительного закона о состояниях» должен был поступить в Государственный совет в конце 1827 г., но был вынесен на рассмотрение Совета только в 1830 г., в связи с обсуждением там вопроса о запрещении продажи крестьян без земли. Обсуждение статей проекта о крестьянстве весной 1830 г. сопровождалось острой дискуссией. Наибольшее число замечаний высказали Е.Ф. Канкрин и Н.С. Мордвинов. Большинство членов Совета выступило за сохранение первоначального варианта проекта, который и был одобрен тоже большинством. Среди противников издания закона оказались великие князья Михаил и Константин Павловичи. Под давлением членов императорской семьи, опасаясь недовольства дворянства, встревоженный вестью о революции во Франции и восстании в Польше, император Николай I решил отложить окончательное утверждение проекта. В результате проект «Дополнительного закона о состояниях» в действующий закон так и не превратился. Тем не менее, позиция большинства членов Государственного совета, поддержавшего линию Комитета 6 декабря 1826 г., служила показателем того, что в той части российского дворянства, которая составляла высшую бюрократию, росло и крепло убеждение в необходимости решить тем или иным способом крестьянский вопрос. Основные установки Комитета 6 декабря 1826 г. получили свое развитие в деятельности следующих секретных комитетов второй четверти XIX в. В наибольшей степени это относится к идее установления договорных отношений между помещиками и крестьянами и тесно связанной с ней идее инвентаризации крестьянских повинностей, которая стала основным направлением разработки проблемы в 1830-1840-е гг. Законодательная регламентация крестьянских повинностей и размеров их наделов рассматривалась как переходная ступень к их окончательному освобождению. 21 В главе 3 «Деятельность по инвентаризации государственной деревни» рассматриваются планы правительства по инвентаризации деревни, которая стала одним из основных направлений правительственной деятельности по крестьянскому вопросу при императоре Николае I, и реализация первого этапа этого плана. § 1. «Комитет Васильчикова» 1835 г. Программа этого секретного Комитета (председатель – И.В. Васильчиков, члены – М.М. Сперанский, Е.Ф. Канкрин, П.Д. Киселев, Д.В. Дашков) предусматривала преобразование управления казенными крестьянами, меры к улучшению состояния помещичьих крестьян, устройство конфискованных у польских повстанцев имений для передачи в частные руки и устройство казенных старóстинских и фундушевых имений в западных губерниях. На этом этапе наряду со Сперанским активную роль в крестьянском деле начал играть Киселев, ставший после смерти Сперанского в 1839 г. основной фигурой в деятельности правительства по крестьянскому вопросу. Члены Комитета для достижения «улучшения состояния крестьян разных званий» признали необходимым установление для крестьян «размеренного перехода» «от состояния крепостного до состояния свободы». В соответствии с этим были определены три «степени» состояния крестьян. Первая предусматривала ограничение работы крепостных на владельца тремя днями в неделю на основании манифеста Павла I 1797 г. и характеризовала положение помещичьих крестьян великорусских губерний, которые находились в полной зависимости от помещика. Вторая степень отражала положение крестьян, обязанных за пользование землей мерной работой, размер которой установлен законом. Эти крестьяне оставались «крепкими» земле, планировалось установить объём их повинностей соответственно количеству и ценности обрабатываемой ими земли; это было близко к положению государственных крестьян. Третья степень – это состояние крестьян, пользовавшихся правом свободного перехода от одного владельца к другому и обрабатывавших помещичьи земли на основании заключаемых договоров как крестьяне Остзейских губерний. Задачей правительства по отношению к помещичьим крестьянам, полагали члены Комитета, было законодательное регулирование их повинностей, т.е. введение обязательных инвентарей. Государственные крестьяне. уже платили своему владельцу, казне, точно установленный законом оброк или отбывали – в западных районах – барщинные повинности, поэтому усилия правительства должны были привести к уравнению положения помещичьих крестьян с крестьянами казенными. В дальнейшем и те, и другие переходили на третью степень и превращались в свободных, но безземельных хлебопашцев, ничем не отличавшихся друг от друга по своим правам и обязанностям. Таким образом, Комитет планировал обезземеливание крестьян по образцу Прибалтийского края. Члены Комитета также признали необходимым при всяком удобном случае распространять и утверждать «коренное правило», что «земля есть неотъемлемая и неприкосновенная собственность помещика (казны или 22 частного лица)», и, что крестьяне могут пользоваться ею не иначе, «как с согласия помещика и взамен определенной за нее работы». Предполагалось введение поземельно-промыслового обложения и установление единообразных норм барщины и оброка для казенных и для частновладельческих крестьян. Указывалось на желательность пользоваться частными случаями, на основе которых «постановлять общие правила,.. не давая им вид систематического преобразования крепостного права», что и стало одним из основных методов в преобразованиях по крестьянскому вопросу в последующие годы. Начать члены Комитета предполагали с постепенного отделения дворовых людей от крестьян и с мер, способствовавших «к укреплению земле крестьян, зависящих ныне от помещиков». Вопрос о раздаче в частные руки конфискованных имений лиц польского происхождения, причастных к восстанию 1830-1831 гг. рассматривался Комитетом в свете перевода крестьян из одного состояния в другое – с первой на вторую степень. Были приняты Правила о ленных имениях, от 22 февраля 1837 г., которыми предлагалось раздать польские имения русским дворянам православной веры на основе ленного права и в таких имениях установить инвентарное регулирование крестьянских повинностей соответственно размерам и ценности земельных угодий, которыми они пользовались. Правила, по мнению членов Комитета, содержали «идеальный прообраз положения крестьян второй ступени» – «крепких» земле, огражденных от произвола помещиков, наделенных правами гражданского состояния. Наиболее важными новшествами были право крестьян переходить на оброк, иметь самостоятельный крестьянский суд и жаловаться на владельца в государственные органы. Однако и за владельцами сохранялись весьма широкие полномочия. Комитет 1835 г. закрепил и развил ряд идей Комитета 6 декабря 1826 г.: о сокращении числа дворовых, о запрещении отчуждать крестьян без земли, о введении инвентарей. Это свидетельствует о целостности и преемственности правительственного курса в крестьянском деле. Деятельность всех комитетов по крестьянскому вопросу можно рассматривать как последовательные этапы выработки механизма перехода от одного способа хозяйствования к другому и создания теоретических основ будущей крестьянской реформы. Между тем в историографии итоги работы Комитета 1835 г. явно недооценивались. Так, В.И. Семевский, А.А. Корнилов и др. считали, что поскольку его решения не имели выходов в реальную жизнь, то его деятельность характеризовала лишь «настроение правительственных сфер», но практических результатов не имела. Представитель другого подхода П.А. Зайончковский признавал единственным результатом работы Комитета 1835 г. подготовку реформы государственных крестьян. Действительно, именно в «Комитете Васильчикова» была определена дальнейшая судьба казенной деревни, и совсем не случайно в следующем Комитете (1839–1842 гг.) рассматривался вопрос исключительно о помещичьих крестьянах, проблема их казенных «собратьев» считалась решенной (или находящейся в стадии разрешения). 23 В § 2, «Реформа государственной деревни и ее место в решении крестьянского вопроса в целом», охарактеризованы мероприятия Е.Ф. Канкрина по перестройке государственной деревни в двух губерниях, начатые в 1826 г., изложена история передачи управления казенными крестьянами П.Д. Киселеву, проанализированы сущность его мероприятий по реформе государственных имуществ 1837-1841 гг. и их роль в планах правительства по решению крестьянского вопроса в целом. Комитет сыграл большую роль в реорганизации казенной деревни. В соответствии с установками предыдущего секретного комитета его решения положили начало реформе государственных крестьян. Комитет рассмотрел программу Канкрина, который уже начал преобразования в двух губерниях – Санкт-Петербургской и Псковской: пытаясь упорядочить взимание налогов с казенных крестьян и оградить их от произвола и злоупотреблений чинов земской полиции, он изъял государственных крестьян из общего губернского управления и устроил особые округа во главе с особыми лицами (окружными комиссарами), назначаемыми от министерства финансов, таким образом, над крестьянами существовало только одно начальство – департамент государственных имуществ министерства финансов. Также предусматривались меры, при которых крестьяне по-прежнему оставались на земле. Члены Комитета высказали недовольство слишком медленными темпами мероприятий Канкрина, император отказал ему в разрешении распространить их еще на десять губерний и изъял из его ведения казенные имущества сначала столичной губернии, а затем и всей империи, поручив их управление Киселеву. Было создано Пятое отделение СЕИВК (29 апреля 1836 г.) и министерство государственных имуществ (27 декабря 1837 г.). В соответствии с общим планом крестьянского преобразования Киселев начал реформу государственной деревни, ее первый этап – перестройка аппарата управления – приходится на 1837-1841 гг. В ходе реформы в губерниях были учреждены особые палаты государственных имуществ, а в уездах – окружные управления во главе с окружными начальниками. Было допущено некоторое самоуправление казенных крестьян с помощью сельских и волостных обществ: крестьяне выбирали управление и суд, которые в определенной степени зависели от окружных начальников. Все вновь созданные ведомства во главе с министерством государственных имуществ должны были заботиться о благосостоянии государственных крестьян, и, прежде всего, о том, чтобы казенная земля возможно равномернее была разделена между общинами и внутри общин и, чтобы размер оброка соответствовал количеству выделенной крестьянскому двору земли и ее доходности. Однако реализация реформы была далека от идеала, а содержать созданный аппарат управления приходилось крестьянским обществам. Экономическое положение казенных крестьян в первое десятилетие после реформы ухудшилось в связи с ростом податного обложения, не смягчила она и малоземелья государственных крестьян. Тем не менее, реформа имела и положительные последствия, главным образом в сфере социального обеспечения. Было открыто большое 24 число новых школ (в 1838 г. их было 60, а в 1866 г. стало 7869), больниц (соответственно 3 и 269), церквей различных вероисповеданий. Большое значение имело введение в действие сельских полицейского и судебного устава и осуществление крестьянского самоуправления. Главная цель реформы государственной деревни – показать помещикам преимущества свободного состояния земледельцев – не была достигнута. И все-таки, некоторые программные положения, вышедшие из недр крестьянских комитетов, получили свое воплощение в ходе реформы, прежде всего, это касается введения инвентарей: в казенной деревне выкристаллизовывалось понимание того, каким путем ввести регулирование крестьянских повинностей со стороны правительства. Опыт создания и деятельности образованных в ходе реформы институтов крестьянского самоуправления и суда впоследствии был использован при проведении реформы 1861 г. В этом смысле точку зрения целого ряда историков, которые считали реформу государственных крестьян «предвестником» реформы 1861 г. следует признать справедливой32. В главе 4 « Деятельность по инвентаризации помещичьей деревни» рассмотрены усилия власти по реализации второго этапа двуединой реформы. В § 1, «Комитет 1839–1842 гг. и указ об обязанных крестьянах», речь идет о Комитете, работа которого завершилась практическим шагом – изданием указа 2 апреля 1842 г. об обязанных крестьянах. В Комитете планировалось завершить разработку программы реорганизации деревни, дополнив план мероприятий правительства в отношении казенных крестьян мерами относительно частновладельческих. Император поставил перед Комитетом, из соображений секретности названного «Комитетом о повинностях в казенных имениях западных губерний», следующие задачи: пересмотреть закон о свободных хлебопашцах 1803 г. с целью найти другой способ освобождения крестьян (без выделения им земли в собственность) и определить порядок составления инвентарей по всем помещичьим имениям. Таким образом, вопрос о целесообразности введения обязательных инвентарей в частновладельческих имениях представлялся окончательно решенным. Комитет 1839–1842 гг. создавался ради реализации именно этой идеи. Инициатором учреждения Комитета стал Киселев, составивший записку, одобренную императором. Согласно ей государство определяло размеры крестьянского земельного надела, форму и объем повинностей, что фиксировалось в договорах крестьян с помещиками. Передача помещиками большей части своей земли крестьянам в пользование исключала для них возможность вернуть эту землю обратно, поскольку земля поступала в распоряжение общины. Таким образом, предлагаемый порядок должен был превратиться в переходный этап освобождения крестьян с землей. Проект затрагивал и социально-правовые стороны статуса новой категории обязанных См., напр.: Иванов Л.М. Рецензия на 1-й том книги Н.М. Дружинина «Государственные крестьяне и реформа П.Д. Киселева» (М.;Л., 1946) // Известия Академии наук СССР. Сер. истор. и философ. Т. IV. 1949. № 4. С. 381; Кизеветтер А.А. Исторические очерки. М., 1912. С. 456–460. 32 25 крестьян, приводя их в соответствие с правами крестьян государственных: они должны были пользоваться правом личной свободы, т.е. правом движимой и недвижимой собственности, правом перехода в другие свободные сословия, правом государственной защиты в органах суда и др. Из-за выявившегося принципиального несогласия большинства членов Комитета (в него, кроме Киселева, входили И.В. Васильчиков, Д.Н. Блудов, А.Г. Строганов, А.Ф. Орлов, П.А. Тучков, А.С. Меншиков, А.С. Танеев, правителем дел В.Я. Ханыков) с программой Киселева он представил в Комитет только одну ее часть: новое положение об условиях освобождения крестьян, предусматривавшее их освобождение с землей в пользование за повинности, крестьяне при этом получали название обязанных. Вторая часть проекта задуманной Киселевым реформы помещичьей деревни – обязательная инвентаризация помещичьих имений, осталась известной только императору. Даже в таком виде записка Киселева была встречена в секретном Комитете в штыки. Его члены доказывали, что запланированные в проекте размеры наделов чересчур велики, а размеры повинностей недостаточны, что его реализация грозит многим помещикам полною утратой их земельной собственности и т.п. Самой сокрушительной была критика проекта со стороны князя Меншикова, выступавшего за безземельное освобождение крестьян и против поддержки общины. Скоро разногласия и споры, возбужденные проектом Киселева, вышли за рамки секретного Комитета, в сложившейся обстановке по согласованию с монархом Киселев пошел на значительные уступки: отказался от законодательного нормирования крестьянских наделов и повинностей, вычеркнул все нормы, подчинявшие частновладельческих крестьян министерству государственных имуществ, и убрал всякое упоминание о личной свободе обязанных поселян. Окончательный текст указа, высочайше утвержденного 2 апреля 1842 г., воплотил в себе идею договорного пользования земельным наделом за отрабатываемые повинности, предоставив определение конкретных условий добровольному соглашению сторон. При обсуждении указа на общем собрании Совета император Николай I произнес известную речь, в которой назвал крепостное право «злом, для всех ощутительным и очевидным», прикасаться к которому «теперь было бы делом еще более гибельным». Однако, подчеркнул царь, и «нынешнее положение не может продолжаться всегда», и поэтому необходимо «по крайней мере, приготовить пути для постепенного перехода к другому состоянию»33. Автор настоящей работы разделяет точку зрения С.В. Мироненко, который считает, что слова Николая I не более чем маневр, уловка, а «затея» с Комитетом 18391842 гг. была «неудавшейся попыткой начать освобождение крепостных крестьян»34. К указу был присовокуплен циркуляр министра внутренних дел к губернаторам, убеждавший дворянство, что единственной целью Корф М.А. Император Николай I в совещательных собраниях // Сб. РИО. Т. 98. СПб., 1896. С. 114– 116. 34 Мироненко С.В. Страницы тайной истории. С. 194. 33 26 правительства при издании указа 2 апреля 1842 г. было упрочить право помещичьей собственности на крестьянские наделы. В § 2, «Реализация указа об обязанных крестьянах», проанализирована история претворения в жизнь закона об обязанных крестьянах, насыщенная многочисленными фактами пересмотра его норм. Указом воспользовалось немного помещиков. Причин его слабой востребованности было несколько. Это, прежде всего, неопределенность санкций против крестьян в случае невыполнения ими записанных в договоре с помещиком условий, т.е. отсутствие гарантий их исполнения. В связи с этим в Государственном совете несколько раз в 1845-1846 гг. обсуждался вопрос о пределах власти помещиков над обязанными крестьянами. Результатом стало высочайше утвержденное мнение Совета от 10 июня 1846 г., которое содержало перечень мер для взыскания недоимок с обязанных крестьян. Однако эти правила не подвигли помещиков на массовый перевод своих крепостных в обязанные крестьяне. Указ не имел успеха еще и потому, что, как отметил в 1861 г. император Александр II, его исполнение со стороны административной власти «было обставлено, может быть и с умыслом, такими формами, которые останавливали его действие»35. Архивные документы свидетельствуют, что большинство договоров отдельных помещиков не были утверждены. Дворяне целых уездов просили у правительства разрешения осуществить такой перевод. Существовали и иные причины малого числа договоров, вступивших в силу. Одна из них – нежелание крестьян переходить на новое положение. Например, в 1847 г. Комитет рассматривал дело помещика Векрота, крестьяне которого не соглашались подписать с ним договор о переводе их в обязанные поселяне, мотивируя это «хорошей жизнью при настоящем владельце». Воплощение в жизнь положений указа 2 апреля 1843 г. об обязанных крестьянах стало одним из направлений деятельности министерства государственных имуществ и его главы. Детализация положений указа была связана с экспериментом, задуманным и осуществленным Киселевым в 18441859 гг. в казенном имении Московской губернии Грибаново. В основу переустройства было положено введение рациональной системы хозяйствования; была составлена вотчинная роспись или инвентарь имения (где были описаны его состав, население, количество земли, дана классификация и оценка земель и, соответственно, рабочих дней, таксация и оценка лесов, определены размеры наделов и повинностей крестьян, расчислен доход помещика и подробно перечислены «выгоды от производственных улучшений и преобразований»). Предусматривалась перестройка административного устройства имения аналогично управлению государственными крестьянами. Министерство государственных имуществ в ходе эксперимента интенсивно разрабатывало методики, долженствующие помочь в установлении «правильных» отношений владельцев и новоиспеченных обязанных крестьян. Главная цель эксперимента – показать Заблоцкий-Десятовский А.П. Граф П.Д. Киселев и его время. Т. 2. СПб., 1882. С. 347 (Из речи Александра II в Государственном совете 28 января 1861 г.). 35 27 помещикам экономическую выгоду переустройства имения на основании указа об обязанных крестьянах. Для этого планировалось преобразовать имение так, «чтобы не только в административном, но и в хозяйственном отношении, оно могло служить на будущее время образцом для владельцев, которые пожелали бы ввести подобное устройство в своих поместьях». Если оценивать указ 2 апреля 1842 г. с точки зрения его реализации, следует, видимо, признать его неудачным. Многие историки так и делают. Всего до 1858 г. в обязанные крестьяне было переведено 27 173 ревизские души. Вместе с тем, положения проектов 1840-х гг. по переводу имений в хозяйства с обязанными крестьянами, и, прежде всего, грибановский проект, впоследствии были использованы разработчиками крестьянской реформы. Это касалось процедуры перехода крестьян из крепостного состояния, их хозяйственного и административного устройства после освобождения, расчетов по размеру оброка и земельных наделов и т.п. Практика составления договоров пригодилась при реализации Положений 19 февраля 1861 г. Целый ряд авторитетных историков – В.О. Ключевский, А. А. Кизеветтер, Н.М. Дружинин – высоко оценивали влияние указа об обязанных крестьянах на разработку Положений 19 февраля 1861 г. и их последующую 36 реализацию . Значение закона и в том, что благодаря его обнародованию крестьянский вопрос стал одной из обсуждаемых тем не только в среде столичного, но и провинциального дворянства, и даже на страницах периодических изданий. Таким образом, вопрос о преобразовании отношений между помещиками и их крестьянами после 1842 г. обрел новый «статус» – вышел из подполья. В § 3, «Комитет 1846 г.: последняя попытка инвентаризации помещичьих имений в центральной России», рассказывается о деятельности Комитета для рассмотрения записки министра внутренних дел графа Л.А. Перовского «Об уничтожении крепостного состояния в России». Комитет, в составе наследника престола, Васильчикова, Орлова и автора проекта имел единственное заседание 1 марта, на котором Перовский изложил содержание своей записки, составленной по инициативе императора. План Перовского представлял собой возврат к принципам «старого» крепостного строя, которые декларировались Сперанским еще в Комитете 6 декабря 1826 г. Перовский пришел к выводу, что крестьян нельзя освободить без земли, но нельзя уволить и с наделением землей на «вотчинном» праве (т.е. в собственность). Он предлагал установить т.н. «средние отношения»: земля оставалась собственностью помещика, но должна была предоставляться в пользование крепостным крестьянам. Размеры наделов крестьян и суммы их платежей помещику фиксировались договорами, обязательными для обеих сторон и утвержденными государственной властью. Помещикам предоставлялась полицейская власть над крестьянами имения для того, чтобы заставить выполнять свои обязанности перед правительством. В сущности, эта Кизеветтер А.А. Указ. соч. С. 219; Дружинин Н.М. Указ. соч. Т. 1. С. 628; Ключевский В.О. Указ. соч. С. 255; см. также: Медушевский А.Н. Проекты аграрных реформ в России. XVIII – XIX века. М., 2005. С. 92. 36 28 та самая «средняя мера» (или вторая «степень»), которая предлагалась и в Комитете 1835 г., и при подготовке закона об обязанных крестьянах в Комитете 1839-1842 гг. По Перовскому, «дарование ограниченной свободы будет на деле то же самое, что ограничение крепостного права». Перовский предлагал другие серьезные меры для ограничения крепостной зависимости помимо точного определения инвентарями повинностей крестьян, однако они были проигнорированы Комитетом или их исполнение откладывалось на неопределенное время. Реальный выход получило только одно заключение Комитета: закон о крестьянской собственности должен лечь в основание всех прочих постановлений об ограничении помещичьей власти и даже самого инвентарного положения. На этом основании был разработан и утвержден (3 марта 1848 г.) закон о разрешении крепостным крестьянам приобретать в собственность недвижимое имущество, но только с разрешения помещика. Основным результатом деятельности Комитета 1846 г. стоит признать окончательный отказ власти от идеи обязательной инвентаризации помещичьих имений в великорусских губерниях, поскольку эта мера была признана членами Комитета «едва ли удобоисполнимой». С этого времени мысль о возможности перехода крестьян в новое состояние через государственное регулирование их повинностей и размеров наделов, по крайней мере, в великорусских, новороссийских и малороссийских губерниях, была оставлена. К ней вернулись при подготовке Положений 19 февраля 1861 г. Значение Комитета – в окончательной формулировке ряда принципиальных положений складывавшейся правительственной концепции преобразования институтов крепостного права, прежде всего в закреплении постулата о невозможности безземельного освобождения. В § 4, «Инвентарная реформа в Западной России», охарактеризован процесс введения в 1840-1850-х гг. при генерал-губернаторе Д.Г. Бибикове (1837-1852) довольно строгих по отношению к помещикам «инвентарных правил» в Юго-Западных губерниях и на основании новых архивных данных раскрыты причины неуспеха инвентарей в Северо-Западном крае. В западных губерниях, где дворянство было польского происхождения, после восстания 1830–1831 гг. император Николай I считал себя вправе поступать гораздо более бесцеремонно по отношению к дворянской земельной собственности. На основании записки П.Д. Киселева, представленной в Комитет по делам западных губерний было подготовлен указ о введении в имениях этого края, находившихся в опеке, инвентарей (август 1840 г.); за образец был принят порядок инвентаризации казенной деревни. С 1841 г. вопросом занялось министерство внутренних дел во главе с Л.А. Перовским, там были составлены общие правила с изложением «главных оснований» и порядка введения инвентарного положения в помещичьих имениях. Положением от 15 апреля 1844 г. Комитета по делам западных губерний предписывалось учредить «комитеты для рассмотрения и составления инвентарей помещичьим имениям в западных губерниях». На введение инвентарей отводилось 6 лет, а при их составлении предлагалось руководствоваться правилами министерства внутренних дел. В трех губерниях Юго-Западного 29 края инвентарные комитеты функционировали в 1844-1846 гг., однако составленные ими инвентари слишком различались в размерах повинностей крестьян, в способе их исполнения, в образе хозяйства и т.п. Поэтому Бибиков посчитал необходимым ввести инвентари по составленной им единой форме. В 1847 г. был создан особый Комитет из чиновников министерства внутренних дел и государственных имуществ, который подготовил «Правила для управления имениями по утвержденным для оных инвентарям в киевском генерал-губернаторстве» (Киевская, Волынская и Подольская губернии) от 26 мая того же года. По ним крестьяне за предоставленные им в пользование поземельные участки и прочие угодья должны были каждую неделю отрабатывать помещику барщину, при этом точно определялся объём «каждой работы», которую обязан исполнить работник в день. Запрещалось перечислять крестьян в дворовые. Помещик мог отпускать крестьян на оброк, назначаемый по взаимному условию, в случае «неисправности» крестьяне обращались опять на барщину с ведома тех лиц или учреждений, на которые возложено наблюдение за исполнением инвентарей (чиновники особых поручений, чины земской полиции, дворянские предводители). Подати в казну крестьяне должны были платить за себя сами. С оглашения Правил 26 мая началось введение инвентарей на Правобережной Украине. 10 сентября 1847 г. последовало высочайшее повеление предавать военному суду тех помещиков трех «украинских» губерний, которые стали бы уклоняться от точного исполнения изданных правил. Новая редакция инвентарных правил от 29 декабря 1848 г. внесла дополнения: указывалось на необходимость выделения крестьянам участков «нормального размера» в соответствии с местными условиями, запрещались повинности, превышающие три дня в неделю с тяглового двора; помещикам предоставлялось право «в необходимых случаях по взаимному согласию с крестьянами и с ведома начальства», заменять выделенные крестьянские наделы равным количеством удобной земли, но только в малых частях. После появления новой редакции Правил инвентари каждого отдельного имения были снова переданы на рассмотрение в губернские комитеты. Их пересмотр занял почти четыре года и, наконец, в сентябре 1852 г. были утверждены отдельные постановления по каждому инвентарю. В Литве и Белоруссии из-за сильного сопротивления помещиков (в основном польского происхождения) введение инвентарей затормозилось. Здесь пошли по пути составления отдельного инвентаря для каждого имения. В конце 1852 г. император Николай I распорядился ввести инвентари в Виленском и Витебском генерал-губернаторствах на основании правил 1848 г. для Киевского генерал-губернаторства. Однако местные помещики при поддержке наследника престола добились решения о пересмотре инвентарных правил и норм (высочайшее повеление от 15 апреля 1854 г), который завершился только в марте 1855 г. Таким образом, в северо-западных областях до конца царствования Николая I инвентари в полном объеме так и не были введены. Указом от 26 мая 1846 г. т.н. «престационные» табели, аналогичных инвентарям Юго-Западного края, были введены в Царстве 30 Польском (там крестьяне были лично свободны с 1807 г.). Введение в ЮгоЗападной России инвентарей было «самой энергической мерой в пользу крепостных крестьян из всего, что было сделано для них в эпоху императора Николая» (В.И. Семевский). Оно имело большое значение и для разработки теоретических основ подготовки освобождения крестьян в следующее царствование. В главе 5 «Альтернатива инвентарям: указ 8 ноября 1847 г.» излагается история подготовки указа, согласно которому крестьяне всей России могли выкупаться на волю при публичных торгах в целом составе имения или части имения, для чего обязаны были «внести всю выкупную сумму, не ожидая никакого от казны пособия», в течение 30-ти дней со времени объявления последней цены. Выкупившиеся крестьяне поступали в государственные и должны были выполнять все повинности и платить подати как государственные крестьяне, за исключением оброка за пользование казенными землями. Поэтому по указу они получили наименование безоброчных. Они приобретали «право собственности на землю и все прочие принадлежности имения». Однако приобретенную таким образом землю крестьяне имели право передавать, посредством продажи, обмена или других сделок не иначе, как по мирским приговорам и с утверждения министерства государственных имуществ. История указа началась летом 1847 г. с поддержанной монархом инициативы и.д. главноуправляющего Вторым отделением СЕИВК М.А. Корфа о распространении подобного законоположения, существующего в Грузии с 1824 г., на великорусские губернии (попытка сделать это предпринималась Киселевым в 1835 г.). Монарх, удрученный неудачей замысла инвентарной реформы, увидел возможность сравнительно безболезненного для помещиков способа освобождения части владельческих крестьян. Был создан секретный комитет (в составе императора, П.Д. Киселева, В.В. Левашова, Ф.П. Вронченко, А.Ф. Орлова, М.А. Корфа, Л.А. Перовского), члены которого в присутствии царя единогласно высказались в поддержку указа, хотя многие не являлись его сторонниками. Император возлагал на реализацию указа большие надежды, однако после его утверждения развернулась борьба за отмену указа, обострившаяся в связи с революционными событиями в Европе. Через полтора года противники указа, среди которых были и те, кто в 1847 г. утверждал его, добились его фактической отмены (судьба указа решалась в двух секретных комитетах). В новом Положении о продаже имений с публичных торгов выкуп крестьян продающихся с торгов имений ставился в полную зависимость от помещиков, и, таким образом, право крестьян выкупаться было сильно ограничено, но не отменено совсем. В 1848-1852 гг. выкупилось 964 ревизские души из 23 имений. Монарх снова не смог противостоять дружному натиску части дворянства. Исследователи, В.И. Семевский, В.О. Ключевский и др., видели в указе 8 ноября 1847 г. большие возможности. При огромном количестве заложенных в кредитных учреждениях имениях (около 2/3 от общего числа) указ мог бы привести к освобождению значительной части крестьян, если бы его действие не было 31 парализовано. Большое влияние этот закон, наряду с указом об обязанных крестьянах, оказал и на настроения помещиков, заставив их думать, что крепостные отношения не вечны и будут в любом случае изменены или совсем отменены37. В главе 6 «Итоги деятельности по крестьянскому вопросу в царствование Николая I» рассматриваются результаты и значение деятельности крестьянских комитетов этого царствования, показан личный вклад императора в решение крестьянского вопроса, анализируются причины нереализованности масштабных правительственных планов освобождения крестьян. § 1. Изменения в законодательстве о крестьянах. В результате систематизации права в царствование императора Николая I вступил в действие Свод законов Российской империи (с 1 января 1835 г.). Правовые нормы Свода законов о состояниях (том IX) определяли статус крепостных, их права и обязанности и регулировали отношения крестьян и помещиков. Эти нормы не были новыми по содержанию, они получили лишь более современную форму изложения. Таким образом, была юридически закреплена власть помещика над личностью и трудом крестьянина, однако в установленных государством пределах и с предусмотренными для помещиков наказаниями. Законодательное оформление отношений помещиков и крестьян означало создание правовой базы для их дальнейшего регулирования. Всего с 1826 по 1855 гг. было утверждено 367 актов о помещичьих крестьянах. Наибольшее их количество приходится на 1820-1830-е гг. (224), когда законодательной деятельностью в империи, которая осуществлялась в основном в рамках Второго отделения СЕИВК, руководил М.М. Сперанский. При Николае I произошли ощутимые сдвиги в законодательстве о крепостном праве: оно «стало на новую почву и достигло важного результата – общего молчаливого признания, что крепостной крестьянин не есть частная собственность землевладельца»38. Изданные в этот период законодательные акты сужали сферу крепостного права. Так, была ограничена продажа крестьян без земли (хотя в царствование Николая I эта проблема неоднократно рассматривалась в секретных комитетах, полного запрета на продажу крепостных без земли не последовало): указ 2 мая 1833 г. запрещал принимать крепостных людей без земли в обеспечение частных долгов помещиков, закон 3 апреля 1835 г. не разрешал продавать крепостных людей на своз без земли с раздроблением семейств. Против обезземеливания крестьян был направлен указ 1827 г. о запрещении отчуждать землю имения, если крестьянам оставалось меньше 4,5 десятин на ревизскую душу. Потребности экономического развития страны обусловили некоторое расширение имущественных прав крестьян: например, помещичьим крестьянам предоставлялась возможность при известных условиях стать собственниками земли (помимо освобождения в свободные хлебопашцы по указу 1803 г.) – по законам 8 ноября 1847 г. и 3 Рахматуллин М.А. Законодательная практика царского самодержавия: Указ от 8 ноября 1847 г. и попытки его применения // История СССР. 1982. №. 2. С. 52. 38 Ключевский В.О. Указ. соч. С. 249, 255. 37 32 марта 1848 г. (последний разрешал крестьянам приобретать недвижимую собственность с согласия помещиков). Повысился личный статус крепостных крестьян из-за формального юридического уравнения их с государственными в семейно-брачных отношениях (правда, лишь отчасти) и предоставления права получать удовлетворение за обиды. При императоре Николае I последовательно проводилась линия на ограничение злоупотреблений крепостным правом со стороны помещиков, и было издано больше указов для защиты крестьян от их произвола, чем при его предшественниках (108), хотя ограничение прав дворянства по отношению к своим крепостным не повлекло с собой расширение прав крестьян: крестьяне так и не получили право жаловаться на господ, для них сохранялись телесные наказания и пр. Конечно, права частновладельческих крестьян, особенно в экономической сфере не имели надлежащих юридических гарантий, так как их применение зависело от разрешения, согласия или поручительства помещика, а определяющим фактором политики в отношении крестьян оставалась охрана дворянских привилегий, прежде всего, земельной собственности и права владеть крепостными. Тем не менее, можно говорить об определенных переменах в правовом статусе помещичьих крестьян, который несколько расширился и укрепился, чего нельзя сказать об их действительном положении: они попрежнему были частично исключены из сферы действия гражданских и уголовных законов и подвластны произволу помещиков. В этом проявилось расхождение между законом и правоприменительной практикой, столь характерное для России. § 2. Личное участие императора Николая I в решении крестьянского вопроса и настроения дворянства. Проектируемые и реализованные по крестьянскому вопросу меры – личная инициатива императора Николая I. Монарх осознавал опасность крепостного права для спокойствия государства (отчеты Третьего отделения констатировали, что «крепостное право есть пороховой погреб под государством»), его беспокоило влияние крепостного права на нравственность дворян, понимал он и экономическую необходимость отмены крепостного права (в 1847 г. во время приема смоленских дворян царь отметил, что из-за крепостничества в стране нет промышленности и торговли). Вскоре после прихода к власти император Николай I выступил с инициативой, результатом которой стала составленная в Комитете 6 декабря 1826 г. программа отмены крепостного права, вошедшая в проект «Дополнительного закона о состояниях». Однако из-за противодействия царских братьев, европейских революций 1830 г. и польского восстания этот законопроект не был утвержден. Роль императора в работе следующего Комитета (1835 г.) не прослеживается, а вот его активное участие в деятельности Комитета 18391842 гг. несомненна: и все представленные в Комитет, и оставшиеся за рамками его деятельности проекты обсуждались монархом с его фактическим руководителем, П.Д. Киселевым. Киселев и Николай I планировали введение обязательных инвентарей в помещичьих имениях с регулирующей функцией государства, однако дело ограничилось указом об обязанных крестьянах. Тем не менее, монарх тогда еще надеялся, что дворянство в массе своей 33 добровольно переведет своих крестьян в свободных пользователей земли. Когда же этого не произошло, он начал инвентарную реформу в западных губерниях, а в великорусских решил испробовать другой путь и настоял на издании указа 8 ноября 1847 г. Помимо разработки планов общего освобождения крестьян Николай I пытался подойти к решению крестьянского вопроса с другой стороны: практиковалась конфискация имений (за злоупотребления помещиков, массовая конфискация земельных владений участников польского восстания), покупка имений в казну с переводом крестьян в разряд государственных. При Николае I была распространена и передача поместий в опеку. Другим направлением в области крестьянского законодательства стало ограничение власти помещиков над крестьянами (при Николае I было издано 108 законодательных актов, ограничивавших произвол помещиков). Таким образом, Николай I, проводил последовательную политику ограничения крепостного права, стремясь «приготовить пути для постепенного перехода к другому порядку вещей» (из речи императора в Государственном совете в 1842 г.). Деятельность монарха по крестьянскому вопросу высоко оценивалась и некоторыми представителями демократической общественности. Так, В.Г. Белинский писал П.В. Анненкову в декабре 1847 г.: « у нас … большое движение по вопросу об уничтожении крепостного права» и отмечал, что только Николай I «один по своей мудрости и твердой воле способен решить» крестьянский вопрос39. Однако даже «твердая воля» монарха не привела к окончательному решению крестьянского вопроса в его правление. Причин было несколько, помимо оппозиции в собственной семье и влияния революций 1830 и 1848 гг. в Европе, усиливших охранительные тенденции. Решению проблемы крестьянского освобождения мешало и то обстоятельство, что император Николай I, в отличие от старшего брата, императора Александра I, считал невозможным (во всяком случае, с конца 1830-х гг.) безземельное освобождение крестьян. Дилемма как освободить крестьян с землей и не затронуть право помещиков на землю оказалась трудноразрешимой. Но именно в это царствование, исходя из мнения императора по этому вопросу, законодатели окончательно пришли к выводу о необходимости установления договорных отношений между освобожденными крестьянами и владельцами земли. Подводя итоги деятельности Николая I по крестьянскому вопросу, главным результатом которой были уменьшение (абсолютное и относительное) численности крепостного населения, смягчение крепостного права и подготовка общественного мнения в пользу его отмены, В.И. Семевский писал об искреннем желании императора подготовить освобождение крестьян. Причинами его неудач этот историк считал, во-1-х, «сильное противодействие со стороны ближайших сотрудников», что В.Г. Белинский – П.В. Анненкову [1–10 декабря] 1847 г. // Белинский В.Г. Полн. собр. соч. Т. 12. М., 1956. С. 436–438. 39 34 бесспорно и, во-2-х, готовность монарха «довольствоваться маловажными мерами, из которых многие остались без результата», с чем трудно согласиться. Современный историк выделяет среди причин нереализованности планов Николая I по преобразованию помещичьей деревни также психологическую неготовность массы среднего и мелкопоместного дворянства идти на необходимые компромиссы, в частности, по вопросу о земле, и осознание определенного запаса прочности существующей социальной системы, хотя и испытывающей кризис40. § 3. Формирование концепции крестьянской реформы. Уже первый секретный комитет нового царствования, Комитет 6 декабря 1826 г., определил основные направления, по которым при императоре Николае I пошла разработка вопроса о путях, способах и формах преобразования крепостного права. Проект Комитета предлагал несколько вариантов освобождения крестьян: безземельное и с землей, которое предусматривалось в двух видах: в свободные хлебопашцы по закону 1803 г. с предоставлением крестьянам земли в собственность за выкуп, и отпуск крестьян на волю с определенным количеством земли в пользование, за которое они должны нести повинности, зафиксированные в договорах между помещиками и их бывшими крепостными. Члены этого и следующего («Комитета Васильчикова») комитетов отдавали предпочтение безземельному освобождению. Однако уже с середины 1830-х гг. в планах правительства по крестьянской «эмансипации» основополагающей стала идея договорного пользования землей. Поэтому инвентарная реформа (опись границ, состава и состояния помещичьих имений, в соответствии с которыми устанавливались размеры наделов и повинностей крестьян) стала рассматриваться как переходная ступень на пути к окончательному освобождению крестьян. В связи с этим все крестьянские комитеты 1830-1840х гг. затрагивали проблему инвентарей. Комитет 1835 г. принял решение о введении инвентарей в государственной деревне, что стало одним из мероприятий начавшейся там в 1837 г. реформы. К концу 1830-х гг. идея безземельного освобождения была совсем оставлена, и основным способом преобразования крепостного права на ближайшее время было признано введение инвентарей. Для разработки закона о введении обязательных, регламентируемых государством инвентарей в помещичьих имениях по инициативе министра государственных имуществ П.Д. Киселева, поддержанной монархом, был учрежден Комитет 1839-1842 гг. Переход на инвентари, предусматривавший строгий контроль власти за их исполнением со стороны как крестьян, так и землевладельцев, должен был стать этапом дальнейшего преобразования отношений между ними и имел своей конечной целью в отдаленном будущем освобождение крестьян с землей. Сильная оппозиция в Комитете, слухи в среде дворянства, брожение в крестьянстве привели к отказу императора Николая I и Киселева от их первоначальных планов: текст указа об обязанных крестьянах от 2 апреля 1842 г. воплотил в себе идею договорного пользования земельным наделом за отрабатываемые Семевский В.И. Указ. соч. Т. 2. С. 17; Выскочков Л.В. Император Николай I: человек и государь. СПб., 2001. С. 377–378. 40 35 повинности, но предоставил определение конкретных условий добровольному соглашению сторон, т.е. указ носил рекомендательный характер. Тем не менее, он сыграл важную роль в формулировании теоретических основ освобождения: закон 2 апреля 1842 г. предполагал (по умолчанию) предоставление личной свободы крестьянам без выкупа, и определял механизм их перехода из крепостного состояния. Впоследствии его основные идеи были учтены разработчиками Положений 19 февраля 1861 г. Следующая попытка ввести обязательные инвентари была предпринята властью в 1846 г. Однако члены Комитета 1846 г. во главе с наследником престола признали идею инвентаризации помещичьих имений великорусских губерний «едва ли удобоисполнимой», и она была оставлена. В 1847-1852 гг. инвентарная реформа успешно была проведена в Юго-Западном крае. В Северо-Западном крае процесс введения инвентарей затормозился из-за саботажа местных губернских комитетов, нашедших сторонника в лице великого князя Александра Николаевича. В ходе деятельности секретных комитетов по крестьянскому вопросу при Николае I был сформулирован и частично законодательно оформлен ряд положений будущей реформы. Был решен вопрос о предоставлении крестьянам личной свободы без выкупа: это следовало из указа об обязанных крестьянах 2 апреля 1842 г. По поводу способа освобождения крестьян – с землей или без земли, с конца 1830-х гг. пришло понимание, что безземельное освобождение хуже, чем крепостное состояние (формулировка Комитета 1846 г.). В результате был предложен путь, в определенной степени устраивавший обе стороны – крестьян, получавших землю в семейное наследственное пользование, и помещиков, остававшихся собственниками земли, и был разработан порядок наделения крестьян землей при сохранении дворянского землевладения. Это стало ключевым моментом в решении крестьянского вопроса. Положение о необходимости при освобождении крепостных наделить их землей легло в основание реформы 1861 г. Обязательным представлялось законодателям второй четверти XIX в. и наличие длительного переходного периода – обязанного состояния (в реформе 1861 г. это диктовалось и необязательностью выкупа наделов). Были определены будущее административное и судебное устройство крестьян (здесь большое значение имел опыт реформы государственных крестьян, наиболее успешным мероприятием которой следует признать перестройку административного управления и низовых судебных органов, создание «общественного крестьянского управления» в форме сельских и волостных обществ). Таким образом, выражаясь современным языком, отрабатывалась методика проведения будущих преобразований, складывалась концепция крестьянской реформы. Во II части «Кодификационная деятельность» показано, что при императоре Николае I полным ходом шла кодификация законодательства, и, таким образом, опровергается господствующая в историографии точка зрения о завершении систематизации права созданием Свода законов (т.е. консолидацией права). Вопросы систематизации права находятся в тесной 36 связи с проблемой законодательства по крестьянскому вопросу, т.к. отмена крепостного права должна была повлечь за собой массовое вовлечение крестьянского населения в орбиту гражданского и уголовного законодательства. Поэтому после издания Полного собрания и Свода законов Российской империи началась подготовка уложений и судопроизводственных уставов, т.е. кодификация гражданского и уголовного законодательства. Она продолжалась на всем протяжении царствования императора Николая I. В главе 7 «Исторические предпосылки кодификации российского права» представлен обзор предпринимаемых правительством с начала XVIII в. мер по упорядочению законодательства, дается характеристика итогового акта систематизации права – Свода законов Российской империи, охарактеризована роль Свода как в целом для истории России, так и для создания кодексов. В § 1, «Состояние вопроса к началу правления императора Николая I», изложена история пересмотра законодательства с целью его систематизации со времени Петра I и до конца правления Александра I, при котором этот процесс активизировался. При Александре I были созданы проекты гражданского и уголовного уложений (или кодексов), а также судопроизводственных уставов. Одним из их основных разработчиков стал М.М. Сперанский. Ни один из проектов не получил силы закона: главной причиной стало отсутствие необходимых правил и знаний кодификационной техники – члены комиссий пытались «сочинить» новое уложение (или кодекс), не собрав и не обобщив весь накопившийся законодательный материал. При Николае I систематизация, наконец, была осуществлена (результатом стало создание Полного собрания и Свода законов Российской империи) и оформлена система отечественного права (Свод законов и Уложение о наказаниях уголовных и исправительных), дожившая в своей основе до конца Российской империи. В § 2, «Свод законов и его значение для кодификации отечественного права», дается характеристика Свода законов Российской империи (изд. 1832 г.) как новой формы действовавших ко времени его составления законов, имевших силу при условии соответствия статьям Полного собрания законов (ПСЗ). Ссылки на ПСЗ не означали текстуального соответствия статей Свода законам, включенным в ПСЗ, – допускались и новая редакция, и объединение нескольких законов в одну статью, и т. п. Свод не был актом кодификации. Правоведы, единодушно признавая, что ПСЗ – это акт систематизации в виде хронологической инкорпорации, расходятся в определении формы систематизации Свода. Большинство признают его актом предметной инкорпорации. Однако в последнее десятилетие увеличилось число сторонников другой точки зрения, которые полагают, что Свод – более сложная по сравнению с ПСЗ систематизационная форма: это тематическая инкорпорация действующих законов, сочетающаяся с их внутренней отраслевой консолидацией. Полученная форма систематизации Свода законов является уникальной. Издание Свода законов имело огромное значение как для дальнейшего развития отечественного права и судопроизводства, так и для истории России в целом. Появление СЗ знаменовало собой переход от 37 бессистемности и противоречивости законодательства к четкой системе изложения законов. Тем не менее, Своду присущи недостатки прежнего законодательства: казуальность, пробелы, отсутствие четкого разделения между законами и распоряжениями, в результате чего многие распоряжения были включены в Свод. Гражданские законы (СЗ, том X, ч. 1) отразили некоторые элементы буржуазного права. Тем не менее в них сохранилось много черт феодального права, права-привилегии, например, гражданская правоспособность и дееспособность ограничивались сословными, национальными и другими признаками, не были изжиты черты феодальной земельной собственности, почти вся сфера семейно-брачных отношений находилась в ведении церкви. Несмотря на то, что в уголовном материальном праве (СЗ, том XV, ч. 1) налицо определенные достижения – впервые выделены общая и особенная части, даны понятия преступления, видов соучастия и др., многие институты уголовного права не получили достаточно четкого определения, не удалось достичь и четкого разграничения уголовного и административного законодательства. Свод законов о судопроизводстве по преступлениям (СЗ, том XV, ч. 2) закрепил институционализацию действующего уголовнопроцессуального законодательства, что при довольно низком уровне юридической подготовки чиновников полицейского и судебного ведомств позволяло «создать некий подробный регламент для правоприменительной практики»41. Вместе с тем, не все уголовно-процессуальные институты получили должное развитие, уголовное судопроизводство по-прежнему пронизывало инквизиционное начало и т.п. Таким образом, вопрос о модернизации гражданского и уголовного права оставался актуальным и после издания Свода законов. По личному указанию Николая I предпочтение было отдано пересмотру материального уголовного права, что было обусловлено объективными факторами: более точным обозначением правового статуса различных сословных групп в Своде законов (т. IX), появлением новой формы борьбы против власти – военного восстания, и это потребовало более четкого определении составов государственных преступлений и преступлений против порядка управления. Глава 8 . Кодификация уголовного законодательства. . § 1. Подготовка Уложения о наказаниях уголовных и исправительных – первого кодекса уголовных законов в России. После создания ПЗ и СЗ Российской империи Сперанский приступил к подготовке уложений. Ему удалось убедить в необходимости третьего этапа систематизации права – кодификации – императора. Сначала было создано Уложение о наказаниях уголовных и исправительных. Его подготовку условно можно разделить на три этапа, связанных с именами М.М. Сперанского (1833–1838), П.И. Дегая (1839) и Д.Н. Блудова – Р.М. Губе (1840–1844). Каждый этап отличался своей спецификой. Разработка теоретических положений проводилась, прежде Горожанкина Д.В. Историко-правовой анализ систематизации уголовно-процессуального законодательства Российской империи первой половины XIX века. Дисс. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2007. С. 23-24. 41 38 всего, Сперанским, в его планы которого входило включение буржуазных элементов в феодальное по сути уголовное законодательство. Сначала это была совместная работа Второго отделения СЕИВК и министерства юстиции. После смерти Сперанского и перехода Дегая из министерства во Второе отделение основную роль в разработке уложения стало играть последнее. Возглавивший Отделение в конце 1939 г. Блудов забраковал проект Дегая и обосновал необходимость составления нового, а в ноябре 1844 г. уже представил готовый проект. § 2. Комиссия 1844–1845 гг. для рассмотрения проекта Уложения о наказаниях. Весной 1844 г. при Государственном совете была учреждена Комиссия по Уголовному уложению под председательством В.В. Левашова (члены – В.Н. Панин, Д.Н. Блудов, Д.П. Бутурлин, М.А. Корф, К.Ф. ДруцкойЛюбецкой, принц П.Г. Ольденбургский, Д.В. Кочубей, И.Л. Туркул), которая провела 51 заседание. Основная борьба в Комиссии развернулась между Бутурлиным и Корфом, с одной стороны, министром юстиции Паниным и Блудовым – с другой. Остальные члены Комиссии обычно в прениях не участвовали. На первом же заседании 26 апреля 1844 г. выяснилось, что речь идет о готовом проекте, «главные основания» которого одобрены монархом, поэтому было принято решение просто «сделать новую редакцию» проекта. Тем не менее, статьи проекта рассматривались и по существу. Много времени заняло обсуждение вопросов второстепенных, технических, специальных (нарушение Уставов таможенных, о соли, о лесах, о табаке и пр.), тогда как рассмотрение «большей части того, что составляет предмет уложения: преступления против чести, против собственности, против жизни и пр.» постоянно откладывалось. Такова, по мнению Корфа, была тактика Блудова: в результате к обсуждению многих важных вопросов так и не приступили. Комиссия отвергла структуру Уложения, принятую в западноевропейском законодательстве, и одобрила соответствие порядка расположения его частей системе Свода законов, таким образом, оставшись на промежуточных позициях между старыми феодальными и новыми буржуазными постулатами. Вопрос отделения административных правонарушений от собственно уголовных преступлений (Сперанский предполагал создать два отдельных уложения) был решен в пользу единого кодекса. Было решено также принять уложение, не дожидаясь составления устава уголовного судопроизводства. В целом, члены Комиссии не смогли противостоять общей концепции готового проекта Блудова, хотя Корф и Бутурлин пытались оспорить порядок расположения частей Уложения, сократить его объем, исправить «отвлеченную и растянутую» редакцию, изменить формулировки статей, отличавшихся «громоздкостью» и «тяжелым, запутанным» языком. Много внимания Комиссия уделила видам (в первую очередь, смертной казни) и орудиям наказания. Комиссией было принято 400 поправок по существу и примерно столько же по редакции. § 3. Уложение о наказаниях, его значение для российского права; проект устава по преступлениям и проступкам. Проект Уложения был утвержден указом императора от 15 августа 1845 г. и введен в действие с 1 мая 1846 г. В 39 1857 г. Уложение было внесено в том XV Свода законов. Соединением в одном законодательном акте всех действовавших в то время карательных постановлений была в значительной мере облегчена возможность ознакомления с ними. По сравнению со Сводом законов, система преступлений стала более четкой. Кроме того, более точным установлением меры наказания за совершенное преступное деяние был положен предел произволу суда в этом отношении. Однако, строго говоря, Уложение о наказаниях не представляло собой юридически четко разработанного уголовного кодекса, можно говорить лишь об элементах кодификации при его создании. Составители Уложения не сумели избежать казуальности (так, в Уложении было 24 статьи за убийство, отличающиеся по объекту посягательства) и объединения в разделах разнородных преступлений. Для Уложения, как и для Свода, характерно отсутствие достаточно четкого разграничения уголовной, административной и дисциплинарной ответственности, т. к. в первой половине XIX в. суд в России не был отделен от администрации. Уложение содержало крайне громоздкую систему наказаний, сложность применения которых усугублялась сословным подходом, неопределенностью санкций, наличием многочисленных отсылок. Несмотря на все эти недостатки, Уложение о наказаниях было шагом вперед в развитии уголовного законодательства России. Уложение состояло из двенадцати разделов. Первый представлял собой общую часть и был юридически наиболее совершенным, многие его положения типичны для буржуазного уголовного права, за исключением системы наказаний. Уложение провозгласило важнейший принцип, типичный для буржуазного законодательства – наказание должно определяться не иначе, как на точном основании закона. Характерным для европейского права того времени было и положение о доказанности и виновности преступления как необходимых основаниях наступления уголовной ответственности (раньше в России разрешалось оставлять подсудимого «в подозрении»). Особенная часть Уложения открывалась разделом вторым «О преступлениях против веры и о нарушении ограждающих оную постановлений», которые поставлены на первое место, как и в других актах русского уголовного права XVII-ХIX вв. Статьи данного раздела подтверждают, что господствовавшая православная религия и церковь были важной составной частью общественного и государственного строя Российской империи. В то время как в Западной Европе число составов религиозных преступлений в ХIХ в. резко сокращается, в России оно возрастает (вместо 37 статей в XV т. Свода законов, 81 – в Уложении), хотя количество подобных преступлений в России составляло менее 1% от общего числа уголовных дел. Религиозные преступления имели объектом посягательства не веру как таковую, а религиозные устои государства, права и привилегии христианской церкви в целом и русской православной, в особенности. Объектами богохульства были именно православные святыни, наказания за такие преступления предусматривались очень суровые как за умышленное убийство. В то же время поношение Аллаха мусульманами, 40 Иеговы евреями, а также любых других богов, квалифицировалось как нарушение общественного порядка и наказывалось лишь административным арестом. События отечественной действительности отразились и на содержании статей третьего раздела Уложения – «О преступлениях государственных». Составители Уложения отказались от архаичных формулировок Свода законов и попытались более современно сформулировать основные составы государственных преступлений, как действия (или бездействия), направленные или непосредственно против императора — главы государства, или против государства — на ниспровержение или подрыв существовавшего политического строя. Тем не менее, в формулировках Уложения весьма заметно влияние предшествующего законодательства, поэтому государственные преступления не получили достаточно четкого юридического определения. В качестве наказания за государственные преступления Уложение 1845 г. применяло в основном самые суровые меры, причем установленные тяжкие наказания не всегда соответствовали тяжести содеянного и мере участия отдельных лиц в совершении преступления. Уложение, как и прежнее законодательство, фактически предусматривало кары за так называемый голый умысел, хотя и в замаскированной форме (статья 264). Появилась совершенно новая статья, наказывавшая за составление и распространение письменных или печатных сочинений с целью возбудить неуважение к верховной власти. Третий раздел Уложения впоследствии изменялся и дополнялся больше других, а в 1903 г. был полностью обновлен. Уложение о наказаниях усовершенствовало систему преступлений против порядка управления, изложенные в четвертом разделе, однако и здесь не обошлось без недостатков, таких как казуальность (раздел объединял самые разные по значимости и опасности преступления: от нарушения тишины и порядка в общественном месте и срыв объявлений местных властей до создания тайных обществ, имеющих «вредную для спокойствия государства и противную порядку управления цель»), сложность и запутанность структуры, противоречивость норм, несоразмерность санкций тяжести содеянного. Уложение приравнивало к восстанию против властей и выступление крепостных крестьян против помещиков. Казуальность и нечеткость формулировок давала судебно-административным органам широкие возможности выбора той или иной репрессии. Значительно было расширено число составов преступлений против различных представителей административно-полицейского аппарата. Были ужесточены наказания за «недозволенное оставление отечества». Статьи третьего и четвертого разделов Уложения не являлись новшеством, а базировались на нормах предыдущего законодательства, основанного на традиционном понимании права как инструмента верховной власти (в это время в европейском праве уже отстаивалась идея независимости права от политики и его примате). В пятом разделе Уложения о наказаниях уголовных и исправительных рассматривались преступления, совершенные должностными лицами. Строгие наказания, установленные во многих статьях этого раздела на практике применялись крайне редко, поскольку в России до 1917 г. 41 существовала система административной гарантии, закрепленная в законах: на уголовное преследование должностного лица было необходимо согласие его начальства, оно же (а не судебные органы) решало вопрос о предании обвиняемого суду или прекращении дела (в Европе в это время административная гарантия единогласно признавалась «несправедливою и ненужною»). Шестой раздел Уложения предусматривал наказания (в основном административные) за невыполнение государственных и земских повинностей. В седьмой, весьма обширный, раздел («О преступлениях и проступках против имущества и доходов казны») вошли нормы, предусматривающие нарушение различных уставов (монетных, о гербовой бумаге, горных, о соли, о выделке и продаже табака, таможенных, о казенных лесах, постановлений по питейному сбору и акцизу). В еще большей мере, чем другим разделам Уложения данному разделу была присуща казуальность и объединение в разделах разнородных преступлений. Самым объемным в Уложении являлся восьмой раздел («О преступлениях и проступках против общественного благоустройства и благочиния»), содержащий 845 статей из 2224-х. В него вошли главы о нарушении правил Уставов строительного, почтовых, врачебных, фабричной, заводской и ремесленной промышленности, причем многие нарушения являлись по существу административными, за них полагались типичные для административной ответственности взыскания. Нарушения законов о состояниях регулировались девятым разделом Уложения. Последние три раздела (десятый, одиннадцатый и двенадцатый) содержали правовые нормы, защищающие соответственно жизнь, здоровье, свободу и честь частных лиц, их собственность, а также «права семейственные». Основная часть уголовных преступлений приходилась именно на них; тем не менее, они содержали всего 245 статей из 2224. Параллельно с подготовкой Уложения о наказаниях с 1839 г. велись работы по составлению устава уголовного судопроизводства или устава о производстве дел по преступлениям и проступкам. В 1836 г. был подготовлен проект об улучшении следственной части, предусматривавший ослабление теории формальных доказательств и отмену института оставления в подозрении. После окончания работы над Уложением о наказаниях ход подготовки процессуального устава ускорился. В 1852 г. проект Устава судопроизводства по преступлениям и проступкам в Империи был готов. Процесс по существу изменен не был: он сохранил инквизиционный характер, о суде присяжных даже не упоминалось. К числу улучшений относились предоставление подсудимому возможности знакомиться с материалами дела, обжаловать приговор, приглашать в судебное заседание родственников и друзей. Проект стал базой для подготовки и создания Устава уголовного судопроизводства, одного из актов судебной реформы 1864 г. § 4. Уложение о наказаниях и окончательное решение вопроса о пределах власти помещиков. После принятия нового Уложения о наказаниях Комиссия, утверждавшая его проект, продолжила работу и рассмотрела ряд частных вопросов, в том числе дополнения к правилам, определяющим степень власти помещиков в наказании своих крепостных, дворовых людей и 42 обязанных крестьян. По Своду законов помещикам предоставлялись суд и расправа над крестьянами в «маловажных преступлениях» (СЗ. 1832. Т. IX. Ст. 2580), однако не указывалось, какие правонарушения крестьян надо считать «маловажными», а какие уголовными преступлениями. Этот вопрос был прояснен: было решено предоставить помещикам право суда и расправы в тех случаях, когда преступления или проступки учинены против самого помещика или его семейства, или его крепостных или, когда жалоба или донесение от лица, потерпевшего вред, ущерб и т. п. в результате подобного преступления поступят к нему. В такой формулировке эта статья и вошла в XV том Свода законов (ст. 1680, 1681). Контролировать помещиков должны были предводители дворянства. Были также определены «меры домашнего исправления», которые в некоторых особенных случаях могли применяться помещиками без формального производства суда (ст. 61 Уложения): наказание розгами до сорока ударов, кратковременный арест и денежные взыскания в виде вознаграждения за причиненные преступлением вреде и убытки. При обсуждении вопроса в Государственном совете было принято решение из-за соображений «осторожности» внести дополнения по данному вопросу «как будто мимоходом», просто прибавив к статьям 1680 и 1681 XVго тома Свода особые примечания. Таким образом, при императоре Николае I в России был принят первый кодекс уголовных законов, который с изменениями и дополнениями действовал до 1917 г. Уложение имело большое значение для подготовки и проведения в последующем судебной реформы 1864 г., его статьи (652) составили один из ее документов – Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. Глава 9. Кодификационные работы по гражданскому законодательству. §1. Подготовка гражданского уложения при императоре Николае I. После составления Уложения о наказаниях обратились к гражданскому материальному праву: в 1844 г. был учрежден Комитет для подготовки гражданского уложения в Империи и Царстве Польском. С 1845 г. Второе отделение СЕИВК занималось составлением «систематического собрания примерных решений по гражданским делам»42 и исторического обозрения отечественных норм материального гражданского права, начиная с Уложения царя Алексея Михайловича, готовило сравнительное обозрение иностранных законодательств. В деле пересмотра гражданского законодательства соблюдалась строгая секретность. Работы шли и по отдельным отраслям гражданского права: в 1848-1849 гг. были представлены проекты дополнений и исправлений правовых норм о наследстве, активно велась работа по пересмотру законов об условиях заключения и расторжения браков, завершившиеся новой редакцией соответствующих статей Свода законов. Аналогичная работа велась и по исправлению других отраслей гражданского РГИА. Ф. 1261. Оп. 4. Д. 6 (1845 г.). Из записки Блудова 1845 г., которая представляет собой единственный документ, посвященный нормам гражданского материального права второй четверти XIX в. из доступных современному исследователю. 42 43 законодательства. Между тем, к составлению непосредственно самого уложения при императоре Николае I так и не приступили, а с 1849 г. основным направлением деятельности Второго отделения становится подготовка процессуальных кодексов. Причин нереализованности проекта гражданского уложения несколько. Во-1-х, господством среди законодателей представлений, что существующее право принципиально имеет бóльшую ценность, чем вновь издаваемые законы. Поэтому, когда Николай I обратил внимание на неполноту и несообразность отечественных гражданских законов и несоответствие их судебной практике, то стали составляться проекты постановлений, дополняющих первую часть десятого тома Свода законов. Такие проекты «изменяемых» постановлений готовились как по частным вопросам, так и по целым областям гражданских правоотношений. При этом от общего пересмотра гражданских законов не отказывались. Во-2-х, сыграл роль недостаточный уровень кодификационной техники, связанный с почти полным отсутствием в России профессионального юридического образования. Кроме того, некоторые исследователи полагают, что, работая над Сводом гражданских законов (СЗ, т. 10), М.М. Сперанский внес в него ряд положений из французского права, замаскировав заимствования ссылками на старые законы, поэтому острой необходимости в уложении уже не было43. Однако анализ статей первой части десятого тома Свода законов не подтверждает данное положение. Судебная реформа 1864 г. не затронула гражданского материального права. В конце 1860-х-1870-е гг. процесс подготовки уложения продолжился. В 1882-1905 гг. Редакционная комиссия подготовила проект, который так и не был реализован. Известно, что и в 1916 г. шли работы над гражданским уложением. Но им так и не суждено было завершиться. § 2. Законопроекты по гражданскому судопроизводству и их место в развитии судебного права. С ноября 1848 г.по высочайшему повелению Второе отделение занялось исправлением недостатков гражданского судопроизводства. Блудов предлагал приступить к этому исправлению, не ожидая пересмотра норм материального гражданского права и планировал ограничиться введением отдельных улучшений. Однако император дал указание приступить к составлению именно нового устава и взял под личный контроль процесс работы над ним. К концу 1850 г. проект устава был готов. В нем предлагалось ввести элементы состязательного процесса: стороны должны были следить за ходом дела, собирать доказательства-справки, обстоятельства дела должен был докладывать член суда в присутствии сторон, полиция отстранялась от сбора доказательств и т.п. Однако теория формальных доказательств осталась почти без изменений. Сокращалось количество инстанций, по которым должно было пройти дело (с 11 до 4-х). Большое внимание уделялось неудовлетворительному составу судов и См.: Сергеéвич В.И. Лекции и исследования. СПб., 1883. С. 609; Пахман С.В. Указ. соч. Т. 1. С. 392393; РГИА. Ф. 1261. Оп. 4. Д. 7. Л. 238–238 об.; Филиппов А.Н. Сперанский как кодификатор русского права // Голос минувшего. Т. 10. 1892. С. 205; Виленский Б.В. Лекции по истории государства и права СССР. Саратов. 1985. С. 149. 43 44 предусматривались меры для их улучшения. Письменный процесс сохранялся, но значительно сокращалось количество необходимых бумаг (тяжущимся дозволялось подавать не более четырех бумаг). Проект не предусматривал введения законодательства, испытанного практикой западноевропейских стран: устный и гласный процесс, принцип равенства сторон, учреждение адвокатуры, хотя намеченные в нем нововведения являлись шагами в направлении указанных принципов. 14 июня 1851 г. был учрежден Комитет для рассмотрения проекта нового устава гражданского судопроизводства из чиновников министерства юстиции и Второго отделения СЕИВК под председательством Блудова (производителем дел в нем был С.И. Зарудный). В конце 1854 г. Комитет закончил работу, сделав 38 замечаний по проекту. Наиболее значительной представляется победа сторонников прямого доклада дел членами суда. Смерть Николая I помешала утверждению проекта, хотя в новое царствование Комитет продолжил свою работу. В июне 1857 г. проект, снабженный новой объяснительной запиской, написанной Блудовым, был представлен в Государственный совет. Несмотря на некоторые внесенные в проект изменения, он по-прежнему представлял собой план постепенного, достаточно медленного обновления существующего порядка гражданского судопроизводства. Блудов писал, что цель своих проектов он видит в том, чтобы «поставить наше Отечество в переходное» по отношению к передовой практике западноевропейского права положение. Между тем силы, имеющие влияние на императора Александра II, выдвигали требование немедленной и радикальной реформы судопроизводства, без учета готовности к ней российской правовой системы. В таких условиях Блудов отказывается от руководства судебными преобразованиями и в 1861 г. передает дело в Государственную канцелярию, в специальную Комиссию. К концу 1863 г. там были подготовлены будущие проекты судебной реформы, и началось их обсуждение в Государственном совете. Работа Комиссии во главе с государственным секретарем В.П. Бутковым во многом была облегчена наличием готовых проектов Второго отделения и тем, что часть ее членов была причастна к предыдущей законодательной деятельности. О роли «блудовских» проектов в подготовке реформы 2 ноября 1864 г. существуют разные точки зрения. Согласно одной, «предшествующие разработки низводились до обычного подготовительного материала», что представляется спорным. Более близка к истине другая точка зрения: законодатели оставляли «блудовские законопроекты в части, соответствовавшей взглядам членов Комиссии» (так, не составлялись записки о гражданском судопроизводстве, поскольку, как посчитали члены Комиссии, вопрос достаточно полно был разработан и требовал лишь дополнений; положения о мировых судах блудовского проекта о судоустройстве были приняты составителями судебных уставов). В любом случае, опыт предшественников пригодился законодателям, готовившим преобразование судебной системы 1864 г. Таким образом, система уголовного и гражданского права Российской империи оформилась при императоре Николае I и просуществовала, подвергаясь новым редакциям, до падения монархии в России. При Николае I 45 была завершена почти полуторавековая работа по систематизации российского законодательства: созданы Полное собрание и Свод законов Российской империи, велись кодификационные работы, результатом которых стало издание Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, шла подготовка гражданского кодекса или уложения, разрабатывались уставы судопроизводства. Деятельность законодателей по подготовке Уставов 1864 г. была значительно облегчена существованием сборников материального права (т. X Свода законов и Уложения о наказаниях), в сочетании с которыми только и могла быть успешно реализована новая система судопроизводства. Таким образом, корни судебной реформы уходят в предыдущий период. Без выяснения генезиса реформы нельзя определить место, которое оно занимает среди преобразований 1860–х гг., а также правильно оценить государственноправовую историю дореформенной России44. В Заключении подводятся итоги законодательной деятельности в годы правления императора Николая I, внимание акцентируется на их роли в создании предпосылок для преобразований 1860-х гг. Основные направления этой деятельности были связаны с решением крестьянского вопроса, подготовкой отмены крепостного права и расширением правового поля Российской империи путем общей систематизации и кодификации законов. Эти направления обуславливались потребностями общества, которые осознавались правящей элитой. В законодательной деятельности были задействованы Государственный совет, Второе отделение СЕИВК, а также специально создаваемые комитеты и комиссии. Инициатором и активным участником законодательного процесса выступал сам император Николай I, привлекавший к этой работе видных государственных деятелей, таких как М.М. Сперанский, В.П. Кочубей, П.Д. Киселев и др. Хорошо образованные, профессионально компетентные, знакомые с западноевропейским правом и отечественными реалиями, понимавшие необходимость реформ в области законодательства эти сановники представляли собой слой просвещенных или либеральных бюрократов, сыгравших важную роль как в процессе законотворчества, так и в ходе преобразования различных сторон жизни российского общества. Крестьянский вопрос был в центре внимания девяти функционировавших при Николае I комитетов, работа которых была взаимосвязана и имела общую направленность. Так, первый комитет нового царствования – Комитет 6 декабря 1826 года, наметил основные направления правительственной деятельности в крестьянском вопросе. Т.н. «Комитет Васильчикова» (1835-1836 гг.) выделил из двуединой задачи переустройства «быта» казенных и помещичьих крестьян первоочередную – задачу преобразования государственной деревни. Работа Комитета 1839-1842 гг. 44 Виленский Б.В. Подготовка судебной реформы. С. 65–66; Коротких В.Г. Указ. соч. С. 4. 46 завершилась изданием указа об обязанных крестьянах 2 апреля 1842 г., который воплотил идею договорного пользования земельным наделом за отрабатываемые повинности, предоставив определение конкретных условий добровольному соглашению сторон. Комитеты 1840 и 1844 гг. рассматривали проблему дворовых людей (этот вопрос обсуждался и в Комитете 6 декабря 1826 г.), их деятельность завершилась двумя указами от 12 июня 1844 г.: один разрешал помещикам отпускать на волю своих дворовых людей за выкуп, другой предусматривал освобождение дворовых из имений, заложенных в банковских учреждениях. Общие вопросы стратегии «эмансипации» обсуждали в Комитете 1846 г. Новый способ освобождения крестьян был предложен Комитетом 1847 г., результатом деятельности которого стал указ 8 ноября 1847 г., разрешавший крестьянам продаваемых за долги имений выкупаться при торгах. Комитеты 1848 и 1849 гг. повели борьбу против этого указа, в результате его действие было нейтрализовано новой редакцией Положения о правилах оценки и продажи имений. Итогом функционирования этих комитетов, а также обсуждения основных вопросов крестьянского преобразования в высших государственных учреждениях стало то, что частноправовой характер крепостного права был перенесен на «почву права государственного», облегчено положение части крестьянства, выработана концепция отмены крепостного права (она предусматривала длительность переходного периода, освобождение крестьян с землей за выкуп и т.п.), определены способы и методы перехода крестьян из крепостного в свободное состояние. Царствование императора Николая I – важный этап развития отечественного законодательства в целом, время создания системы отечественного права, просуществовавшей до 1917 г. При этом монархе был, наконец, преодолен хаос в законодательстве и проведена его систематизация. Создание Полного собрания и Свода законов Российской империи знаменовало собой, с точки зрения ряда исследователей, правовую реформу или даже юридическую революцию. Большое значение имели работы по кодификации уголовного и гражданского законодательства, результатом которых стало Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, первый в истории России кодекс уголовных законов, и проекты процессуальных уставов. В диссертации детально прослежен процесс создания и обсуждения Уложения, а также впервые констатируется факт наличия в конце 1850-х гг. готовых проектов уставов уголовного и гражданского судопроизводства. Исследование проблемы подготовки гражданского уложения при императоре Николае I представляет собой первый опыт обращения отечественной историографии к данному сюжету. В целом приведение в порядок системы российского права значительно облегчило и ускорило процесс подготовки реформ 1860-х гг. правовой базой которых стал Свод законов. В центре внимания автора диссертации анализ самого процесса подготовки правовых актов и проектов. Интенсивная законодательная 47 деятельность второй четверти XIX в. позволила законодателям приобрести бесценный опыт систематизационных работ, способствовала совершенствованию кодификационной техники, обеспечила подготовку кадров специалистов. Законотворчество в царствование императора Николая I во многом определяло прогрессивную направленность деятельности этого императора, представляя собой важный этап реформирования России в XIX в. Постановка и разработка многих насущных вопросов в законодательной политике этого монарха оказали влияние на процесс преобразований следующего царствования. В годы правления Николая I была подготовлена почва для двух реформ 1860-х гг., крестьянской и судебной. Основные положения диссертации отражены в следующих работах: Монографии: 1. Ружицкая И.В. Законодательная деятельность в царствование императора Николая I. М., 2005. 315 с. (19,75 п. л.). 2. Ружицкая И.В. «Просвещенная бюрократия». 1800-1860-е гг. М., 2009. 341 с. (21,5 п.л.). Статьи в журналах, рекомендованных ВАК: 3. Ружицкая И.В. Граф Е.Ф. Канкрин // Преподавание истории в школе. 1996. № 3. С. 2-7 (1 п.л.). 4. Ружицкая И.В. М.А.Корф в государственной и культурной жизни России // Отечественная история. 1998. № 2. С. 49-65 (2 п. л.). 5. Ружицкая И.В. М.М.Сперанский и М.А.Корф о проблеме гражданских чинов // Археографический ежегодник. М., 1998. С. 78-85 (1 п. л.). 6. Ружицкая И.В. Судебное законодательство Николая I // Отечественная история. 2001. №4. С. 41 – 57 (2 п. л.). 7. Ружицкая И.В. М.А. Корф: бюрократ или интеллигент? // Отечественная история. 2005. № 4 (в рамках Круглого стола «Власть и интеллект в императорской России). С. 38-44 (0,7 п.л.). 8. Ружицкая И.В. «Постепенное уничтожение рабства в России»: Деятельность правительства Николая I по регламентации отношений между помещиками и их крепостными // Вестник РУДН. Серия «История России». 2007. № 1. С. 26-37 (0, 8 п.л.). 9. Ружицкая И.В. Субъективные заметки об отражении в энциклопедии «Общественная мысль России XVIII – начала XX века» правительственных доктрин и концепций // Отечественная история. 2006. № 4. С. 101-105 (0,5 п.л.). 10. Ружицкая И.В. «Просвещенные бюрократы» – новый тип российских чиновников: опыт характеристики // Вестник РУДН. Серия «История России». 2008. № 1. С. 36-44 (0, 8 п.л.). 11. Ружицкая И.В. Крестьянский вопрос в царствование императора Николая I: к вопросу о последствиях указа 1842 г. об обязанных крестьянах // Отечественная история. 2008. № 4. С. 24-37 (1,5 п.л.). 48 12. Ружицкая И.В. Кодификационные проекты императора Николая I // Российская история. 2010. № 1. С. 29-44 (1,6 п.л.). 13. Ружицкая И.В. «Статьи проекта не совсем соответствуют духу русских законов…»: кодификационная деятельность в царствование Александра I // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия «История России». 2011. № 1. С. 5-17 (0,8 п.л.). 14. Рецензия: П.В. Акульшин. П.А. Вяземский. Власть и общество в дореформенной России (М., 2001) // Отечественная история. 2003. № 4. С. 202205 (0,4 п.л.). 15. Рецензия: Шевченко М.М. Конец одного величия. Власть, образование и печатное слово в императорской России на пороге освободительных реформ. М., 2003. // Отечественная история. 2006. № 2. С. 156-159 (0,6 п.л.) 16. Рецензия: Долгих А.Н Крестьянский вопрос во внутренней политике самодержавия в конце XVIII – первой половине XIX вв. 2 тт. Липецк. 2006 // Отечественная история. 2008. № 2. С. 194-196 (0, 4 п.л.). Публикации источников: 17. Корф М.А. Дневник. 1843-й г. (подготовка текста, вступительная статья, комментарии, указатели – именной аннотир., географический). М., 2004. 426 с. (32 п.л.) 18. Корф М.А. Дневники 1838 и 1839 гг. (подготовка текста, предисловие, комментарии, аннотированный указатель имен). М., 2010. 574 стр. (36 п.л.). Другие научные публикации по теме диссертации: 19. Ружицкая И.В. Барон М.А. Корф – историк: по материалам его архива. М., 1996. 56 с. (2,5 а.л.). 20. Ружицкая И.В. Процесс формирования личности М.А. Корфа как крупного государственного деятеля и деятеля культуры. М., 1996. Депонир. в ИНИОН 31.01.96. № 51155 (2 п.л.). 21. Ружицкая И.В. Царскосельский лицей и его первый выпуск // 1 сентября. 1997. № 23 (1,5 п.л.). 22. Ружицкая И.В. Е.Ф. Канкрин и крестьянский вопрос в России // Экономическая история. Обозрение. 2002. Вып. 6. С. 102 - 104 (0,5 п. л.). 23. Ружицкая И.В. Егор Францевич Канкрин и крестьянский вопрос в России // Экономическая история. Ежегодник. М., 2002. С. 455-482. 1,5 п.л. 24. Ружицкая И.В. Николай I // Российские властители (президентский сайт – Интернет-издание). 2001 (0,4 п.л.). 25. Ружицкая И.В. Деятельность Комиссии 1844–1845 гг. по Уложению о наказаниях уголовных и исправительных // Проблемы истории государственного управления: государственный аппарат и реформы в России (к 200-летию министерской системы управления в России). Материалы международной научной конференции. СПб., 2005 (0,5 п.л.). 26. Ружицкая И.В. Инвентаризация крестьянских повинностей при императоре Николае I (1825-1855): планы и реальность // Экономическая история. Обозрение. Вып. 10. М., 2005. С. 170-172 (0,3 п.л.). 49 27. Ружицкая И.В. Император Николай I глазами иностранных наблюдателей // Россия и мир. Глазами друг друга: из истории взаимовосприятия. Вып. 3. М., 2006 (0,9 п.л.). 28. Ружицкая И.В. Семейно-брачное законодательство России XVIII-XIX вв.: отражение норм семейного права в Своде законов Российской империи // Материнство и детство в России XVIII-XIX вв. М., 2006. С. 172-183 (0, 8 п.л.). 29. Ружицкая И.В. «Просвещенная» бюрократия и «конституционные начинания» в России (1800-1860-е гг.) // История парламентаризма. К 100летию Государственной Думы в России (материалы международной научной конференции). Самара, 2007. С. 43-53 (1 п.л.). 30. Ружицкая И.В. Переходная форма помещичьего хозяйства: эксперименты П.Д. Киселева по его рациональному переустройству (18401850-е гг.) // Человек в экономике: исторический дискурс. Материалы Всероссийской научной конференции по экономической истории, посвященной 80-летию проф. Н.Л. Клейн. 17-18 мая 2007. Самара. 2007. С. 245-250 (0, 5 п.л.). 31. Ружицкая И.В. Император Николай I и железные дороги в России // Индустриальное наследие. Материалы III международной научной конференции (Выкса. 28 июня – 1 июля 2007). Саранск. 2007. С. 483-493 (0,8 п.л.). 32. Ружицкая И.В. М.С. Воронцов и крестьянский вопрос // Одесские чтения памяти М.С. Воронцова. Материалы докладов и сообщений международной научно-практической конференции. Одесса, 2007. С. 60-63 (0,4 п.л.). 33. Ружицкая И.В. Высшая бюрократия и предпринимательская верхушка в царствование императора Николая I (1825-1855): связи и отношения // Тезисы Международной научной конференции «Российское предпринимательство в XIX – первой трети XX века: личности, фирмы, институциональная среда». СПб., 2007. С. 307-310 (0,3 п.л.). 34. Ружицкая И.В. Судебная реформа: либеральные бюрократы против Второго отделения // Власть, общество и реформы в России: история, источники, историография. Материалы Всероссийской научной конференции 6-7 декабря 2006 г. СПб., 2007. С. 373-383 (1 п.л.). 35. Ружицкая И.В Просвещенная бюрократия и земская реформа (проект М.А. Корфа) // С.Н. Худеков в общественно-политической, культурной и хозяйственной жизни России. Материалы Всероссийской научнопрактической конференции 13-14 сентября 2007 г. Рязань, 2008. С. 78-81 (0,6 п.л.). 36. Ружицкая И.В. Университетская реформа 1863 г.: корпорация или «открытый» университет? // Государство и развитие образования в России XVIII-XX вв.: политика, институты, личности. Материалы XIII Всероссийской научно-практической конференции. М., 2009. С. 161-166 (0,9 п.л.). 37. Ружицкая И.В. Прогресс «благодаря» или «вопреки»: Николай I и его экономическая политика // Мировое экономическое развитие и Россия (XIX50 XX вв.). Материалы международной научной конференции. М., 2009. С. 65-68 (0,6 п.л.). 38. Ружицкая И.В. Просвещенные бюрократы первой половины XIX в. – новый тип российских чиновников: опыт характеристики // Dzieje burocracji na ziemiach polskich. Tom III. Część 1. Lublin-Siedlice, 2010. S. 181-188 (1 п.л.). 39. Ruźyckaja I.W. Polskie doświadczenie a przygotowanie reformy sądownictwa 1864 r. w Rosji // Kultura I myśl politiczno-prawna. Sopot, 2010. S. 395-407 (2 п.л.). 40. Ружицкая И.В. Крестьянские проекты в Комитете 6 декабря 1826 г. // Сельская Россия: прошлое и настоящее. Материалы XII научно-практической конференции. М., 2010. С. 64-70 (0,8 п.л.). 41. Ружицкая И.В. Законодательная деятельность российской администрации в Царстве Польском // История народов России. Материалы XV Всероссийской научно-практической конференции. М., 2011. С. 319-326 (0,6 п.л.). 42. Ружицкая И.В. Император Николай I // Экономическая история России (с древнейших времен до 1917 г.). Энциклопедия. В 2 тт. Т. 2. М., 2008. Росспэн. С. 83-85 (1,2 п.л.). 43. Ружицкая И.В. Корф М.А. // Либерализм в России. М., Росспэн. 2010. С. 471-475 (0,8 п.л.). 44. Ружицкая И.В. Корф Н.А. // Либерализм в России. М., Росспэн. 2010. С. 475-476 (0, 3 п.л.). 51
