Влияние действий белогвардейской Северо
реклама
Влияние действий белогвардейской Северо-западной армии на ход войны за независимость Эстонии (1918–1920 г.г.) Розенталь Р. (Таллин) В 1918–1920 годы на северо-западе бывшей Российской империи действовало русское белогвардейское соединение, которое в разные периоды носило и разные наименования: Отдельный Псковский добровольческий корпус Северной армии (октябрь–декабрь 1918 г.), Отдельный корпус Северной армии (декабрь 1918 г.–19 июня 1919 г; в то же время полуофициально использовалось наименование «Северный корпус»), Северная армия (19 июнь–1 июль 1919 г.), Северо-западная армия (с 1 июля 1919 г.). Судьба этой армии была тесно связана с войной за независимость Эстонской Республики, на протяжении времени от 6 декабря 1918 г. до 19 июня 1919 г. Отдельный корпус Северной армии был подчинен эстонскому главному командованию. Цель настоящей статьи - рассмотреть влияние действий этой белогвардейской армии на ход войны за независимость Эстонии. В эстонской историографии начальной датой этой войны считается 28 ноября 1918 г., когда эстонские части провели первый бой против Красной армии под Нарвой. Конечной датой войны считается 2 февраля 1920 г. – в этот день в Тарту был подписан мирный договор между Эстонией и Советской Россией. Кроме борьбы против Красной армии, частью войны считается военный конфликт 5 июня–3 июля 1919 г. в Латвии с частями под командованием начальника Германского 6-го резервного корпуса. Кроме того, эстонские бронепоезда участвовали в боях против войск полковника П. Р. БермонтаАвалова в октябре 1919 г. в Латвии. Следует отметить, что в эстонской историографии до сего времени в общем обращалось мало внимания на тематику связанную с Северо-западной армией. Так официальное и до сих пор самое крупное исследование1 о войне за независимость в своей итоговой главе даже не предпринимает попытки определить роль русских белых в этой войне. Автору же настоящей статьи принадлежит вышедшее в начале 2006 г. исследование о Северо-западной армии, в котором он более глубоко анализирует этот вопрос2 . В начальный период войны за независмость эстонские войска, бывшие ещё в стадии формирования, вынуждены были постепенно отходить под натиском Красной армией и уступить более чем половину материковой части Эстонии. Только в начале января движение противника было остановлено и началось общее контрнаступление эстонских войск. Главный удар Красной армии в Эстонии в декабре был на направлении Нарва–Таллин (см. Схема 1)3. Для овладения южной Эстонией действовали более слабые силы4. Как видим далее, русские белые части расположились в этот период в южной Эстонии и не участвовали в отражении главного удара противника. В конце ноября 1918 г., после потери Пскова и Острова, части Отдельного Псковского добровольческого корпуса Северной армии отступали в юго-восточной Эстонии и большинство из них были в начале 1 Eesti Vabadussõda 1918–1920. 1.–2. köide, Tallinn, 1937–1939. При написании настоящей статьи было использовано второе издание этого двухтомника: Tallinn, 1996–1997. 2 3 4 Rosenthal R. Loodearmee. Tallinn, 2006. Приводимые в статье схемы составлены автором статьи. См.: Типнер И. В огне революции. Таллин, 1964. С. 126–149. декабря сосредоточены в районе города Выру5. Кроме того, в городе Валга собралось примерно 200 и в городе Тарту - примерно 60 белогвардейцев6. 6 декабря эстонское временное правительство и командование корпуса подписали договор, согласно которому корпус был подчинен эстонскому командованию, от которого должен был получить снаряжение. Один из пунктов договора трёхнедельный содержал отдых в обещание тылу для немедленно реорганизации дать корпусу частей7. По первоначальному плану эстонского командования части Северного корпуса должны были сосредоточиться для отдыха в районе Хелме в юго-западной Эстонии8. Части корпуса выступили, но вскоре эстонское командование отменило этот план и поставило перед ними боевые задачи. В результате этого к 10 декабря в районе южнее Тарту был сосредоточен сводный отряд в составе партизанского отряда Булак-Балаховича, Талабского отряда, Георгиевского стрелкового отряда и 1-ой батареи артиллерийского полка. Всего примерно 960 человек и 5 полевых орудий. Сводный отряд был передан в распоряжение командира эстонского 2-го пехотного полка9. По См.: Зуров Л. Формирование Северной армии.//Белая Гвардия. 5 Альманах. № 7. Белое движение на Северо-Западе России. Москва, 2003. С. 24–26; Ярославцев M. В рядах Севевро-Западной Армии //Служба связи Ливенцев и Северозападников. 1933, № 7. С. 26. 6 Государственный Архив Эстонии (ГАЭ). Ф. 495, оп. 10, д. 103, л. 209; Ф. 496, оп. 2, д. 7, л. 50. 7 Текст договора см. например: Родзянко А. Воспоминания о СевероЗападной армии. Берлин, 1921. С. 135–136. 8 ГАЭ, Ф. 541, оп. 1, д. 4, л. 10; Ф. 2124, оп. 1, д. 547, л. 14. 9 ГАЭ, Ф. 541, оп. 1, д. 6, л. 18; Ф. 2315, оп. 1, д. 63, л. 53. приказу командира Северного корпуса от 20 декабря сводный отряд был переименован в Восточный отряд10. Остальные части корпуса были в середине декабря сосредоточены в районе северо-западнее Валги, чтобы быть готовыми отразить наступление красных войск на юго-западную Эстонию11. 20 декабря эта группировка получила наименование Западный отряд, который состоял из 1-го Псковского, 2-го Островского, 3-го Режицкого добровольческих стрелковых полков, 53-го Волынского пехотного полка, партизанского отряда полковника Бибикова и сводной роты12. Всего в отряде было примерно 1100 человек (без орудий)13. До 24 декабря отряд находился в распоряжении начальника Оперативного штаба эстонской армии, а после этого - в подчинении командира 2-й дивизии14. Эстонское командование было вынуждено поставить перед корпусом боевые задачи из-за слабости своих войск в южной Эстонии. Эстонские части в том районе только формировались и им нехватало снаряжения, артиллерии, орудий Северного корпуса, там не было. кроме полевых Правда, и снаряжение русских белых частей было неудовлетворительное, особенно в Западном отряде 15. 17 декабря командир корпуса рапортировал, что части корпуса из-за этого в целом небоеспособны и просил дать корпусу обещанный отдых16. 10 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 11, л. 4. 11 ГАЭ. Ф. 541, оп. 1, д. 41, л. 10; Ф. 546, оп. 1, д. 7, л. 107; Ф. 2315, оп. 1, д. 20a, л. 43, 50, 140. 12 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 11, л. 4. 13 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 19, л. 21. 14 См. ГАЭ. Ф. 496, оп. 2, д. 7, л. 68; Ф. 518, оп. 1, д. 144, л. 171. 15 См. ГАЭ. Ф. 518, оп. 1, д. 144, л. 68; Ф. 2124, оп. 1, д. 547, л. 14–15. 16 ГАЭ. Ф. 496, оп. 2, д. 3, л. 54–55. Группировка эстонских войск в районе Тарту насчитывала вместе с русскими частями примерно 4000 человек, но часть из них из-за отсутствия снаряжения была небоеспособной17. Давление противника на позиции эстонских войск южнее Тарту началось 18 декабря. В столкновениях 18 и 19 декабря участвовали и подразделения Восточного отряда. Хотя эстонские войска были вынуждены отступить, командование планировало перейти здесь в контрнаступление18. Но план этот рухнул, когда 20 декабря в тылу - в г. Тарту, в некоторых подразделениях эстонского 2-го пехотного полка вспыхнул мятеж из-за чего командир полка решил оставить город. 21 декабря части, оборонявшие Тарту, в том числе и Восточный отряд, начали отступать в направлении Пылтсамаа19. Восточный отряд занял по приказу новые позиции в районе истока Эмайыги (на северном берегу)20. После овладения Тарту, Красная армия здесь временно остановила свое наступление. 26 декабря эстонское главнокомандование приказало сосредоточить Восточный отряд в тылу, в районе Раплы, что и было сделано к 31 декабря21. Рассмотрим далее действия Западного отряда на территории югозападной Эстонии. 18 декабря Красная армия без сопротивления овладела 17 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 1, л. 48; Ф. 2315, оп. 1, д. 63, л. 53, 54; Hinnom A. Suur heitlus. Mälestusi rahvusväeosade ajast ja Vabadussõjast. Lund, 1955. Lk. 81. 18 19 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 103, л. 129–131, 137; Ф. 518, оп. 1, д. 144, л. 113. Eesti Vabadussõda 1918–1920. 1. köide. Lk. 267; Maide J. Ülevaade Eesti Vabadussõjast. Tallinn, 1933. Lk. 189. 20 ГАЭ. Ф. 541, оп. 1, д. 5, л. 76. 21 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 16, л. 54; Ф. 518, оп. 1, д. 144, л. 172; Ф. 518, оп. 1, д. 143, л. 75. Валгой и главными силами продолжала наступление в направлении Риги. В северо-западном направлении, в сторону Руиены, красные продолжили продвижение только с 24 декабря22. До этого части Северного корпуса в районе северо-западнее Валги имели только несколько небольших столкновений с противником23. Между тем, эстонское командование решило дать Западному отряду отдых в ближнем тылу фронта в районе Абья. 24 декабря отряд передислоцировался туда и благодаря этому избежал боя с противником, который в тот же день овладел Руиеной24. После этого, примерно 60 человек из отряда полковника Бибикова были посланы на помощь частям эстонского 6-го пехотного полка, которые 27 декабря предприняли неудачную попытку остановить противника южнее Мыйзакюлы25. Следовательно, бόльшая часть Западного отряда была сосредоточена в Халлисте и непосредственно на фронте в Абья осталось только примерно 130 человек из всего отряда26. Красные не имели достаточно сил, чтобы продолжать наступление из Мыйзакюла на Абья. В то же время на фронт прибывали новые эстонские подразделения, и согласно приказу главного командования 2 января весь Западный отряд вышел из подчинения 2-й дивизии и направился в тыл в районе Кохилы. В начале января красные перешли в наступление на направлении Валга–Вильянди, но 22 Иностранная военная интервенция в Прибалтике 1917–1920 гг. Москва, 1988.C. 109; Maide J. Ülevaade. Lk. 200–201. 23 См. Зуров Л. Формирование. С. 27; Ярославцев M. В рядах. С. 26–27. 24 ГАЭ. Ф. 496, оп. 2, д. 7, л. 178; Ф. 518, оп. 1, д. 144, л. 130; Зуров Л. Формирование. С. 27; Maide J. Ülevaade. Lk. 198. 25 ГАЭ. Ф. 2124, оп. 1, д. 60, л. 363; Maide, J. Ülevaade, Lk. 199–200. 26 См. ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 19, л. 21. в боях против них части Северного корпуса уже не участвовали27. Итак, в начале января весь корпус был сосредоточен в тылу в районе Рапла–Кохила. В итоге можно сказать, что в целом результаты действий частей Северного корпуса в южной Эстонии в декабре 1918 г. были довольно незначительны. Западный отряд корпуса был практически небоеспособным и в значительных боях не участвовал. Восточный отряд был лучше готов к серьезным боям, но так и не был задействован, так как эстонское командование отдало приказ отступить из района Тарту без особого сопротивления. Общее контрнаступление эстонской армии началось 7 января. В этих операциях участвовали и некоторые части Северного корпуса. Из Кохилы по приказу главного командования на фронт в северной Эстонии был направлен эскадрон партизанского отряда полковника Бибикова (16 офицеров и 65 сабель), который прибыл 8 января в район Пайде и выступил после этого на южном фланге эстонской 1-й дивизии по маршруту Ракке-МуствээВаскнарва-Криуша. После овладения Нарвой 19 января эстонские войска заняли позиции по линии реки Наровы. Эскадрон отряда Бибикова остался в распоряжении 1-й дивизии28. Между тем, в ходе контрнаступления 17–18 января под Удриа, в тылу красных был высажен морской десант в составе 1ого финского добровольческого отряда и эстонского Десантного батальона, всего примерно 1000 человек. При этом в подчинении десантного батальона 27 Maide, J. Ülevaade, с. 199–202; Maide, J., Valdin, E. 6. jalaväepolk Vabadussõjas 1918–1920. Tallinn, 1938, с. 96–114. 28 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 16, л. 152; Ф. 2124, оп. 3, д. 420, л. 32, 256 (Рукопись: Kivimägi R. Vastupealetung Põhjarindel 1919. a. 1939); Wrangell W. Geschichte des Baltenregiments. Reval, 1928. S. 43–46. действовал и отряд (29 или 30 офицеров) из 1-го Ревельского русского офицерского партизанского отряда, который сформировали в Таллине. К началу февраля офицерский отряд вернулся в Таллин29. В общем можно сказать, что доля и роль частей Северного корпуса в контрнаступлении в северной Эстонии была незначительной. В начале наступления 6 января эстонские войска там насчитывали примерно 400 офицеров, 2830 штыков и сабель (из них 100 штыков в 1-й роте финского отряда), 21 орудие (включая орудия трёх бронепоездов)30. Впоследствии, в ходе наступления, кроме эскадрона отряда Бибикова, дополнительно сюда на фронт прибыли три роты финского отряда и Десантный батальон. В южной Эстонии в результате контрнаступления эстонской армии, длившегося до первых дней февраля, были заняты Тарту (14 января), Валга, Выру (оба 1 февраля), Печоры (4 февраля)31. Здесь в операциях участвовал и Восточный отряд Северного корпуса, который с января называли и сводным отрядом атамана Булак-Балаховича. Этот сводный отряд в составе партизанского отряда Булак-Балаховича, Талабского и Георгиевского стрелкового отрядов (всего 900 человек, из них примерно 500–600 штыков и сабель, 2 орудия) был направлен на фронт из района Рапла–Кохила и прибыл 18 января в распоряжение начальника 2-й дивизии, после чего был подчинен 29 ГАЭ. Ф. 2124, оп. 3, д. 420, л. 200, 216, 280, 286–289 (Рукопись: Kivimägi R. Vastupealetung Põhjarindel 1919. a. 1939); Мальцев Ю. Ревельские русские белые отряды.//Труды Русского Исследовательского центра в Эстонии. Выпуск III. Таллин 2004. С. 56. 30 ГАЭ. Ф. 2124, оп. 3, д. 420, л. 5–7, Tabel 1 (Рукопись: Kivimägi R. Vastupealetung Põhjarindel 1919. a. 1939). 31 Eesti Vabadussõda. 1918–1920. 1. köide. Lk. 394–445. командиру 3-го пехотного полка32. 21–29 января сводный отряд вместе с эстонскими частями участвовал в боях в окрестностях Хелме и Тырвы, где понёс довольно значительные потери33. Эстонские войска сумели окончительно овладеть упомянутым районом только 30 января. К этому времени сводный отряд был отведен в тыл для краткого отдыха, после чего в начале февраля он был направлен на левый фланг 2-й дивизии на берегу Чудского озера34. Доля частей корпуса, если сравнить с другими частями эстонской армии, в южной Эстонии была также невелика. Например 18 января помимо сводного отряда в южной Эстонии насчитывалось всего 6279 штыков и сабель вместе с 23 полевыми орудиями35. В начале февраля эстонские войска имели там уже примерно 11 000 штыков и сабель и 43 полевых орудия36. В итоге можно без сомнения утверждать, что участие Северного корпуса в контрнаступлении в январе 1919 г. лишь незначительно повлияло на его результат. В первой половине февраля на советско-эстонском фронте боевые действия временно стихли. В середине февраля эстонская армия в южной Эстонии опять перешла в наступление с целью отбросить противника 32 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 19, л. 36, 40; Ф. 518, оп. 1, д. 143, л. 119; Ф. 518, оп. 1, д. 159, л. 497–499; Иванов М. Отряд Балаховича.//Белая Гвардия. Альманах. № 7. Белое движение на Северо-Западе России. Москва, 2003. С. 201. 33 ГАЭ. Ф. 518, оп. 1, д. 159, л. 497–499; Ф. 2124, оп. 1, д. 548, л. 40–50. 34 ГАЭ. Ф. 518, оп. 1, д. 159, л. 546, 548–551; Иванов М. Отряд Балаховича. С. 202. 35 ГАЭ. Ф. 2124, оп. 3, д. 1176, л. 22. 36 Eesti Vabadussõda. 1918–1920. 1. köide. Lk. 446. возможно дальше от границ своей страны, но после первоначального успеха вынуждена была в конце февраля отступить в ходе контрнаступления противника. 22 февраля Красная армия наступала более крупными силами и на Нарвском фронте, но безуспешно. Затем до мая месяца военные действия на этом участке имели только местное значение и вся тяжесть боёв перешла теперь на южный фронт. Целью Красной армии было по-прежнему овладение Эстонией, в связи с чем главный удар был направлен на юго-восточную Эстонию. Бои с переменным успехом длились здесь до второй половины мая37. В начале января после сосредоточения Северного корпуса в тылу, началась его реорганизация. Быстро стал расти его численный состав. Корпус получил добровольцев из числа местного населения, кроме того, в начале января эстонское правительство объявило мобилизацию в корпус российских подданых, что в результате дало 203 человека38. Но самое большое пополнение составили военнопленные и перебежчики. Так, в феврале в корпус вступили примерно 1700 бывших красноармейцев, находившихся в эстонских лагерей для военнопленных, а в марте ещё 100 человек39. Кроме того, части корпуса принимали красноармейцев в свои ряды прямо на фронте. Если 13 января по сведениям штаба корпуса в частях насчитывалось 37 Там же, с. 446–454, 474–546; Типнер И. В огне, с. 175–179, 183–184, 188–197. 38 ГАЭ. Ф. 496, оп. 4, д. 561a, л. 20. 39 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 37, л. 195; Ф. 509, оп. 1, д. 175, л.л. 9, 10, 15, 16, 19, 22, 23, 36, 37, 44, 46, 47, 49, 56, 58, 59, 65, 70, 72, 78, 91. всего 2181 военных (из них 472 офицера),40 то 31 января численность была уже 2979 человек41; 22 февраля - 414842; 10 марта - 438843; 16 апреля - 548344; 8 мая - 5640, из них 2 генерала и 673 офицера45. Все полки были в январе упразднены и их личный состав использован для формирования отдельных сотен (1-я, 2-я, 3-я, 4-я партизанская и Офицерская сотня)46. Партизанский отряд Булак-Балаховича, Талабский отряд, Георгиевский стрелковый отряд и партизанский отряд полковника Бибикова сохранились как отдельные части. Последний в феврале получил наименование «Конно-егерский дивизион»47. В декабре в Таллине началось формирование 1-ого Ревельского русского офицерского партизанского отряда, который 3 января был подчинен Северному корпусу48. Кроме того, на базе бывших военнопленных в феврале 40 ГАЭ. Ф. 496, оп. 4, д. 567, л. 418. Данные, согласно которым 11 января в составе корпуса насчитывалось 3138 человек (см.: Смолин А. Белое движение на Северо-Западе России. 1918–1920 гг. Санкт-Петербург, 1999.С. 60), невозможно считать достоверными, так как они противоречат всем находящимся в Государственном Архиве Эстонии донесениям штаба корпуса. 41 ГАЭ. Ф.496, оп. 4, д. 567, л. 7. 42 Смолин А. Белое движение. С. 422. 43 ГАЭ. Ф. 496, оп. 4, д. 568, л. 441. 44 Смолин, А. Белое двжение. С. 422. 45 ГАЭ. Ф. 497, оп. 1, д. 33, л. 99. 46 ГАЭ. Ф. 2124, оп. 1, д. 3, л. 82–84; Ярославцев M. В рядах. С. 27. 47 См. ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 16, л. 696. 48 ГАЭ. Ф. 2124, оп. 1, д. 3, л. 82–84. был снова сформирован 53-й Волынский пехотный полк49. Число полевых орудий корпуса, которых в декабре было 5, в марте выросло до 1850, из них 4 были получены как военные трофеи51, а 9 - от эстонского командования. Когда генерал-майор А. П. Родзянко стал 5 марта начальником сводного отряда атамана Булак-Балаховича, он переименовал его в Псковский отряд52. В то же время, части Северного корпуса, действующие на Нарвском фронте, были с 8 февраля административно подчинены штабу Русского сводного отряда, который, в свою очередь, был в распоряжении командира 1-й дивизии. С 9 марта штаб отряда получил под свое командование и участок фронта на среднем течении реки Наровы. До этого русские части были оперативно переданы в распоряжении разных эстонских частей53. В середине и во второй половине марта была опять проведена реорганизация частей корпуса. Русский сводный отряд был переименован в 1-ю стрелковую бригаду, Псковский отряд – во 2-ю стрелковую бригаду, 1-й Ревельский русский офицерский партизанский отряд - в 1-й сводный Ревельский стрелковый полк. Был сформирован 2-й Островский стрелковый полк, 1-й батальон которого состоял из бывших партизанских сотен. Талабский отряд стал 3-м Талабским стрелковым полком; Конно-егерский дивизион - Конноегерским полком; партизанский отряд Булак-Балаховича - Конным полком 49 ГАЭ. Ф. 509, оп. 1, д. 175, л. 46–47, 58–59. 50 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 58, л. 350. 51 См.: Зуров Л. Даниловы .//Белое дело. Том 2. Берлин, 1927. С. 178–188. 52 Родзянко А. Воспоминания. С. 19, 22; Смолин А. Белое движение. С. 131. 53 ГАЭ. Ф. 515, оп. 1, д. 67, л. 135; Ф. 515, оп. 1, д. 635, л. 163, 166; Ф. 2124, оп. 1, д. 547, л. 141. имени Булак-Балаховича. Отдельная офицерская сотня и Георгиевский стрелковый отряд (позже батальон) сохранились как отдельные части. Кроме того, в составе корпуса были сформированы Запасная бригада и Псковская артиллерийская бригада (5 батарей). Штаб Западного отряда, который до сих пор занимался формированием частей в тылу, был упразднен54. Рассмотрим далее действия частей корпуса на фронте с февраля до первой половины мая. Сводный отряд атамана Булак-Балаховича, как отмечалось выше, был в начале февраля отправлен на левый фланг 2-й дивизии на берегу Чудского озера. Скоро в отряд начало прибывать пополнение (в том числе в начале марта 53-й Волынский пехотный полк ) и ко второй половине марта во 2-й стрелковый бригаде насчитывалось примерно 2500 человек вместе с 6 полевыми орудиями55. Но доля частей корпуса на южном фронте оставалась незначительной. Например, 14 марта в эстонских войсках на южном фронте насчитывалось 15 872 штыков и сабель, из них 1321 в частях Северного корпуса56. Части эти участвовали с февраля по апрель в боях на левом фланге 2-й дивизии, при том в марте при содействии эстонских войск, они отразили наступление противника, а в конце месяца и в начале апреля 2-я стрелковая бригада участвовала в общем контрнаступлении эстонских войск на направлении Печоры–Изборск57. 16–17 54 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 61, л. 70, 71; Ф. 495, оп. 10, д. 97, л. 133; Ф. 957, оп. 11, д. 118, л. 121; Смолин А. Белое движение. С. 426 55 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 16, л. 696; Ф. 495, оп. 10, д. 56, л. 243; Ф. 495, оп. 10, д. 58, л. 350; Ф. 518, оп. 1, д. 52, л. 19; Ф. 518, оп. 1, д. 671, л. 363, 370. 56 ГАЭ. Ф. 2124, оп. 3, д. 1176, л. 35. 57 См. Родзянко А. Воспоминания. С. 24–27; Rosenthal R. Loodearmee. Lk. 101–121. апреля бригада, в связи с подготовкой наступления Северного корпуса на направлении Нарва–Ямбург, передала свои позиции эстонским частям и к 22 апреля вся бригада была сосредоточена в тылу нарвского фронта, в подчинении 1-й дивизии58. На нарвском фронте в начале февраля единственной частью Северного корпуса был эскадрон партизанского отряда полковника Бибикова. 3 февраля прибыла также 1-я партизанская сотня; 13 февраля - 1-й Ревельский русский офицерский партизанский отряд, с 22 февраля – по 8 марта: 2-я, 3-я и 4-я партизанские сотни. 27 февраля эскадрон Конно-егерского дивизиона был отведен в тыл для отдыха. 3 апреля эскадрон вернулся вместе с другими подразделениями Конно-егерского полка. Между тем, 10 марта прибыла Офицерская сотня и в конце марта некоторые подразделения 2-го Островского стрелкогого полка59. 16 февраля в эстонских войсках на нарвском фронте насчитывалось 6775 штыков и сабель, из них примерно 600 - в русских частях; 2 апреля там насчитывалось 6240 штыков и сабель, 36 орудий, из них 1041 штыков и сабель, 6 орудий - в русских частях60. После того, как здесь была сосредоточена и 2-я стрелковая бригада, большинство подразделений которой получили длительный отдых; доля русских частей выросла ещё больше. 12 мая в эстонских частях на нарвском фронте 58 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 80, л. 562; Ф. 518, оп. 1, д. 148, л. 6; Ф. 518, оп. 1, д. 164, л. 315, 316. 59 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 11, л. 47; Ф. 495, оп. 10, д. 16, л. 696; Ф. 495, оп. 10, д. 56, л. 89, 130, 184, 243; Ф. 495, оп. 10, д. 57, л. 35, 67; Ф. 495, оп. 12, д. 677, л. 61, 72, 85, 91, 98 (Рукопись: Kraus P. Viru rinde kaitsmine 19. jaanuarist 13. maini 1919. a. 1938); Ф. 515, оп. 1, д. 25, л. 3. 60 ГАЭ. Ф. 2124, оп. 3, д. 1251, л. 39–40, 49. насчитывалось 3486 штыков и сабель, 30 исправных полевых орудий61. В то же время в подразделениях Северного корпуса насчитывалось 2445 штыков и сабель, 11 исправных полевых орудий62. Как уже отмечалось, с конца февраля противоборствующие стороны на нарвском фронте крупных наступательных операций не предпринимали и боевые действия здесь обычно состояли из мелких стычек, в которых успешно участвовали и части Северного корпуса.63 По имеющимся сведениям части корпуса на нарвском фронте потеряли с начала февраля до 12 мая 15 человек убитыми и примерно 50 ранеными64. Отсутствуют сведения о потерях русских частей на южном фронте, но можно полагать, что они были во много раз больше. В итоге можно сказать, что хотя в период с февраля по 12 мая вклад Северного корпуса в военных действиях был уже довольно значительный, причем в целом части корпуса показали себя в боях неплохо, но всё-же нет оснований утверждать, что эстонская армия не могла бы без их помощи отразить противника. К середине мая общее положение эстонских войск на южном фронте было следующим. 17 апреля Красная армия начала очередное наступление в юго-восточной Эстонии. Приложив большие усилия, эстонские войска сумели его отразить, как и наступление противника на участке Валга–Руиена, после чего к началу мая боевые действия временно затихли. Но советское 61 Там же, л. 53. 62 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 45, л. 34; Ф. 495, оп. 10, д. 97, л. 133. 63 См. Rosenthal R. Loodearmee. Lk 122–132. 64 ГАЭ. Ф. 497, оп. 2, д. 247, л. 35, 39, 40, 42, 43, 105, 111, 119, 141, 142, 171, 172, 207, 208, 262, 263, 307, 308, 309, 339, 342, 379, 380, 435; Ф. 497, оп. 2, д. 249, л. 37, 38; Ф. 2124, оп. 2, д. 52, листы без нумерации. командование не отказалось от наступательных планов. 5 мая 11-я стрелковая дивизия советской Эстляндской армии опять перешла в наступление на направлении Алуксне–Выру. Немного позже к наступлению присоединилась и 10-я стрелковая дивизия на направлении Изборск–Печоры, но безуспешно, вследствие чего дивизия получила 12 мая приказ прекратить наступление65. В то же время 11-я дивизия добилась некоторого успеха, заставив эстонские войска отступить, хотя прорвать их фронт не смогла66. Эстонское командование всё-же опасалось, что если на южном фронте продолжится более сильное давление противника, тогда, измотанные эстонские части могут начать уже широкомасштабное отступление67. При такой ситуации эстонское главное командование планировало перейдти в наступление в направлении Нарва–Ямбург, используя для этого Северный корпус. Здесь надо отметить, что стратегической целью военно-политического руководства Эстонии с начала 1919 г. было перенесение военных действий за пределы границ своей страны и оказание помощи в создании там военной силы, которая после этого действовала бы как буфер между Эстонией и Красной армией. На русской территории основой таких сил должен был стать Северный корпус68. Правда, в начале главнокомандующий генерал-майор И. 65 ГАЭ. Ф. R-1534, оп. 1, д. 8, л. 11–12; Ф. R-1534, оп. 1, д. 13, л. 3, 5, 48–49, 54; Ф. R-1534, оп. 1, д. 17, л. 174. 66 67 Eesti Vabadussõda 1918–1920. 1. köide. Lk. 529. См. Raud M. Kaks suurt: Jaan Tõnisson, Konstantin Päts ja nende ajastu. Tallinn, 1991. Lk. 149; Reek N. Lemsalu–Roopa–Võnnu–Ronneburgi lahing 19.–23.VI. 1919. a. Märkmeid ja mälestusi.//Sõdur. 1928, № 6/7/8. Lk. 157. 68 См. ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 79, л. 88; Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide. Lk. 77–78, 81–82. Лайдонер планировал наступление корпуса в направлении Печоры–Псков (остальные части на южном фронте должны были в то же время начать общее наступление), но согласно желания начальства корпуса, примерно 10 апреля было решено проводить наступление на Нарвском фронте.69 Й. Лайдонер также надеялся, что наступление корпуса там оттянет часть сил противника из южной Эстонии.70 Эти надежды оправдали себя полностью: заметный успех начавшийся 13 мая наступлением корпуса на направлении Нарва– Ямбург и Нарва–Гдов (см. Схема 2), заставил советское командование 16 мая дать приказ о прекращении наступления 11-й стрелковой дивизии в южной Эстонии.71 14–22 мая из состава группировки советской Эстляндской армии из юго-восточной Эстонии на фронт против Северного корпуса были отправлены пять стрелковых полков, сводный отряд курсантов, заградительный отряд, шесть эскадронов, четыре батареи и два бронепоезда. Если в начале мая в юго-восточной Эстонии в составе красной Эстляндской армии насчитывалось примерно 15 500 штыков и сабель, 70 исправных полевых орудий и 4 бронепоезда, то к 23 мая число штыков и сабель там сократилось примерно до 9000, число исправных полевых орудий - до 60 и число бронепоездов - до 3 или 2.72 Следует отметить, что два стрелковых 69 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 80, л. 251, 300, 301; Ф. 518, оп. 1, д. 164, л. 219. 70 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 84, л. 147. 71 Типнер И. В огне революции. С. 198. 72 См. ГАЭ. Ф. R-1534, оп. 1, д. 2, л. 35, 39, 40, 56, 58, 60; Ф. R-1534, оп. 1, д. 3, л. 7, 8; Ф. R-1534, оп. 1, д. 7, л. 14; Ф. R-1534, оп. 1, д. 8, л. 8, 40, 56, 79; Ф. R-1534, оп. 1, д. 13, л. 5, 74, 79, 98, 107, 118, 120, 128; Филиал ГАЭ. Ф. 27, оп. 4, д. 2, л. 153, 154, 160, 162; Надежный Д. На подступах к Петрограду. Москва, Ленинград, 1928. С. 56, 62, 63, 71; Tummeltau H. полка и две батареи были до 23 мая отправлены из состава Эстляндской армии и в распоряжение Армии советской Латвии.73 В итоге к 23 мая соотношение сил в юго-восточной Эстонии (и на южном фронте в общем) в личном составе и в артиллерии было почти равное74. После получения разведывательных данных о том, что противник перебросил часть своих сил с южного фронта против Северного корпуса, И. Лайдонер 16 мая приказал перейти на южном фронте в общее наступление в направлении Пскова, Алуксне и Валмиеры75. Действующая на правом фланге южного фронта эстонская 3-я дивизия 17 мая начала наступление в направлении Валмиеры, но без успеха и операция была скоро прекращена. В то же время командир 2-й дивизии на левом фланге южного фронта, считавший, что в его распоряжении недостаточно сил для крупномасштабного наступления, решил 20 мая провести только небольшие атаки, чтобы связать противника. Но когда 19 мая Л. Ритт - командир советской Эстляндской дивизии, действующей Печоры и на направлении Изборск– оперативно подчиненной 10-ой стрелковой дивизии, сообщил эстонскому командованию о намерении перейти вместе со своей дивизией на сторону эстонских войск, то эстонцы решили использовать эту ситуацию и попробовать овладеть Псковом. Наступление началось 24 мая. На сторону противника перешла не вся Эстляндская дивизия, а только представители ее командования и пара рот, но этого окзалось достаточно, чтобы оборона Wõitlused Pihkwa all (mai 1919). Seisukord Eestimaa wäeliinil maikuus 1919.//Proletaarne Revolutsioon Eestis. 1927. № 2. Lk. 40–42. 73 ГАЭ. Ф. R-1534, оп. 1, д. 8, л. 21, 22, 28, 92. 74 См. Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide. Lk 107, 123. 75 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 84, л. 558. красных под Псковом была польностью дезорганизована и 25 мая они сдали город76. Впрочем, перед наступлением, во время переговоров между эстонским командованием и Л. Риттом, последний утверждал, что потерял веру в сохранение в России власти большевиков77. Такое заявление не казалось странным, если учесть тогдашнее общее положение на фронтах гражданской войны. При этом можно полагать, что и успех Северного корпуса, начавшийся с 13 мая, был одним из факторов, который подтолкнул Л. Ритта к переходу на другую сторону. Между тем в Латвии части германского 6-го резервного корпуса 22 мая завладели Ригой и в течение последующих дней уже без особого сопротивления - окрестностями восточнее Риги78. После этого наступление было временно остановлено, что способствовало занятию войсками Советской Латвии новых позиций примерно в 50 километрах восточнее Риги. Кроме того, вследствие потери Риги, командование Армии советской Латвии издало приказ отвести свой правый фланг на линию реки Гауя79. Когда 24 мая эстонская 3-я дивизия опять перешла в наступление в направлении 76 Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide. Lk. 95–96, 107–112; R.T.Pihkva vallutamine 1919. a maikuus.//Sõdur. 1937, № 21/22. Lk. 542–545. 77 78 Miles. Wastuseks kindralmajor Soots’ile.//Walwe. 1921. № 5. Lk. 13. См. Darstellungen aus den Nachkriegskämpfen deutscher Truppen und Freikorps. Zweiter Band. Der Feldzug im Baltikum bis zur zweiten Einnahme von Riga. Januar bis Mai 1919. Berlin, 1937. S. 133–135. 79 См. Социалистическая Советская Республика Латвии в 1919 г. и иностранная интервенция. Документы и материалы в двух томах. Том 2. Рига, 1960. C. 460. Валмиеры, она сразу добилась успеха80. Без сомнения это было связано с тем, что в это же время части противника начали перед наступающей дивизией отходить на линию Гауя. 27 мая подразделения эстонской 2-й дивизии перешли в наступление на направлении Выру–Алуксне и овладели последним 28 мая. Оттуда наступление продолжалось в направлении Екабпилса, который был взят 5 июня. Поскольку это наступление угрожало перерезать коммуникации группировки Армии советской Латвии на северном берегу Даугавы с Советской Россией, командование армии в течение последних дней мая начало отвод группировки в восточную Латвию81. К 5 июня части армии отступили к линии, указанной командованием в восточной Латвии, причем во время отхода армия потеряла (главным образом дезертирами) примерно 40 процентов личного состава82. После этого линия фронта там стабилизировалась; эстонские войска прекратили наступление. Когда 1 июня немецкие части начали наступление из района Риги на восток, они встретились уже не с частями Красной армий, а с войсками эстонской 3-й дивизии в районе Цесиса83. 5 июня там между эстонскими и немецкими частями началось противостояние, которое вместе с перемирием (10–19 июня) продолжался до 3 июля и окончился успехом эстонской стороны. При этом эстонское главное командование пополнило 3-ю дивизию частями из состава других дивизий, которые в основном уже не были заняты в военных действиях против Красной армии. Эстонские войска в это время 80 Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide. Lk. 118–120. 81 См. Социалистическая Советская Республика Латвии. C. 161–162. 82 История латышских стрелков (1915–1920). Рига, 1972. С. 410, 422. 83 Grimm, C. Vor den Toren Europas. 1918–1920. Geschihte der Baltischen Landeswehr. Hamburg, 1963. S. 226–227. удерживали линию фронта против Красной армии только в восточной Латвии и северо-западнее г. Острова. На других участках фронта на русской территории стоял Северный корпус. Отступление Красной армии от границ Эстонии привело к тому, что большевики, связанные тяжелой борьбой на фронтах гражданской войны, решили по меньшей мере временно отказаться от попыток установления своей власти в Эстонии с помощью военной силы. Правительство Эстляндской трудовой коммуны (провозглашена 29 ноября 1918 г.) 5 июня 1919 г приняло решение о прекращении своей деятельности84. С лета дипломатической целью Москвы в отношениях с Эстонской Республикой был мир, чтобы исключить её из общего фронта против Советской России85. В итоге можно считать, что большой успех Северного корпуса в мае месяце был начальным импульсом, который определил цепь событий, приведших к фундаментальному преобразованию в военно-стратегической ситуации в Прибалтике. При этом эстонское главное командование достигло с помощью Северного корпуса своей стратегической цели – перенести военные действия подалее от границ Эстонии. Трудно предположить, что эстонское командование было бы способно столь радикально изменить положение самостоятельно, без использования Северного корпуса. Для большинства эстонских солдат воевать за пределами Эстонии было неприемлемо86. Также вероятно, что красноармейцы русской национальности были более склонны сдаться в плен или перебежать к русским белым частям, 84 Eesti Töörahva Kommuun. Dokumentide ja materjalide kogumik. Tallinn, 1958. Lk. 38, 135–137. 85 См. Mattisen E. Tartu rahu. Tallinn, 1989. Lk. 187–194. 86 См. например ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 84, л. 231. чем к эстонским частям (с 13 мая до 13 июня Северный корпус взял в плен или принял перебежчиков в количестве более чем 20 000 человек)87 . Внешнеполитическая цель эстонского руководства – добиться для республики международного признания – в 1919 г. не удалась. В то же время, особенно эстонские левые политики, которые, как показали выборы в Учредительное Собрание в апреле 1919 г., имели наибольшую поддержку, опасались, что в случае победы белых в гражданской войне в России, те присоединят Эстонию опять к Российской Империи. Как было известно, руководящая фигура белого движения адмирал А. В. Колчак 4 июня 1919 г. в своем ответе лидерам стран Антанты видел только возможности автономии Эстонии в составе России88. Поэтому среди республики руководителей Эстонской начала распространяться точка зрения, согласно которой было бы лучше, если в России победят большевики, которые обещали признать независимость Эстонии. 31 августа Москва сделала Эстонии официальное предложение начать мирные переговоры. Переговоры состоялись16–18 сентября в Пскове, но оказались безрезультативными. Эстонское руководство не спешило заключить мир с большевиками в обстановке, когда победитель Гражданской войны в России не был ещё определён. Только в ноябре, когда пришли к заключению, что победят красные, было решено начать с ними мирные переговоры89. Что касается мнения И. Лайдонера по этому вопросу, то, хотя видимо он и считал победу белых предпочтительней, 87 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 87, л. 581. 88 Laaman E. Eesti iseseisvuse sünd. Stockholm, 1964. Lk. 500. 89 Laaman E. Eesti, с. 592; Piip, A. Tartu rahu.//Mälestusi iseseisvuse võitluspäevilt. 2. köide. Tallinn, 1930. Lk. 371–378. чем красных,90 он не противодействовал своему правительству при заключении мира с Советской Россией. Вышеописанные обстоятельства влияли и на взаимоотношения Эстонии с белой армией на северо-западе России. Целью эстонского главного командования с июня 1919 г. было по меньшей мере сохранить сложившуюся ситуацию на фронтах. По воспоминаниям И. Лайдонера он, как и командование Северного корпуса, уже перед наступлением 13 мая надеялся силами корпуса в будущем овладеть и Петроградом91. До второй половины июня действия корпуса были в целом удачными. Согласно договору от 6 декабря 1918 г. корпус должен был быть подчинен эстонскому командованию и получать от него довольствие во время действий на территории Эстонии. Вступление корпуса в мае на территорию России дало основание считать договор утратившим силу. Поэтому 4 июня эстонское правительство на своем заседании решило, что с корпусом надо заключать новый договор. Вопрос этот был поставлен и на заседании правительства 10 июня, при этом утверждалось, что хотя военные действия корпуса для Эстонии полезны, снабжение его из-за быстрого роста численности личного состава для страны непосильно92. Вскоре корпуса продовольствием, которое было прекращено снабжение белые стали тогда же получать от «Администрации американской помощи» (American Relief Administration)93. 19 июня И. Лайдонер заявил, что отказывается от поста главнокомандующего 90 См. ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 94, л. 99; Ф. 495, оп. 10, д. 96, л. 852–855; Ф. 957, оп. 11, д. 84, л. 92–99. 91 ГАЭ. Ф. 2124, оп. 3, д. 563, л. 6–7. 92 ГАЭ. Ф. 31, оп. 1, д. 13, л. 178; Ф. 31, оп. 1, д. 14, л. 2. 93 См. Смолин А. Белое движение. С. 204–205, 305–306. Северного корпуса. Согласно его воспоминаниям, причинами этого были невозможность снабжения Эстонией корпуса, а также невозможность иметь под своим командованием такое соединение, личный состав которого стал всё больше проявлять неприязнь к эстонской государственности94. Следует заметить, что новый союзный договор между Эстонией и белой армией по разным причинам так никогда и не был подписан. В июне представители Антанты дали обещание снабжать СевероЗападную белую армию, но первый морской транспорт со снабжением для русских войск прибыл в Таллин не 27 июня, как было обещано, а лишь через месяц - 28 июля 95. В такой обстановке эстонское главнокомандование, видя в белых полезный буфер для Эстонии, продолжало до конца июля снабжать их снаряжением, главным образом аммуницией (только в период времени 10– 21 июня по разным причинам не была выделена артиллеристская аммуниция)96. Можно утверждать, что без этого Северо-западная армия не могла бы в июле месяце воевать. Кроме того, до конца войны в эстонских госпиталях продолжалось лечение пациентов Северо-западной армии. С июня по декабрь там постоянно находилось на лечении примерно 1300–2000 русских военнослужащих97. Это немало, если учитывать, что до второй 94 ГАЭ. Ф. 2124, оп. 3, д. 563, л. 11–12. 95 Stewart G. The White Armies of Russia. A Chronicle of Counter-Revolution and Allied Intervention. New York, 1970. P. 223. Смолин А. Белое движение. С. 304. 96 См. ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 11, л. 205, 240; Ф. 495, оп. 10, д. 52, л. 609; Ф. 495, оп. 10, д. 86, л. 121; Ф. 515, оп. 1, д. 648, л. 307. 97 См. ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 59, л. 297, 390; Ф. 495, оп. 10, д. 62, л. 46; Ф. 495, оп. 10, д. 63, л. 92; Ф. 495, оп. 10, д. 64, л. 84. половины ноября в четырёх армейских госпиталях Северо-западной армии имелось всего только 840 мест (ещё некоторое, но точно не известное количество мест было в госпиталях Красного креста)98. После выхода Отдельного корпуса Северной армии из-под эстонского командования, он был переименован в Северную армию (потом, 1 июля – в Северо-западную армию) и стал подчиняться генералу от инфантерии Н. Н. Юденичу, которого до этого А. В. Колчак назначил главнокомандующим всех русских белых сил на северо-западе бывшей империи99. В то же время во второй половине июня Красная армия перешла в контрнаступление на направлении Гатчина–Ямбург и в начале июля - под Псковом. Белые были вынуждены постепенно отступать. На Ямбургском направлении в середине июля части эстонской 1-й дивизии приняли от Северо-западной армии фронт от моря до села Глубокая. После перехода Ямбурга в руки красных 4 августа, эстонские части имели контакт с красными и западнее Ямбурга. Оттуда южнее, левое крыло Северо-западной армии отступило за реку Луга. Позже, в первой половине августа, красные пробовали наступать из района Ямбурга на юго-запад во фланг и тыл Северо-западной армии, но удар этот был отражен эстонской 1-й дивизией. После этого до начала нового наступления белых на Петроград на фронте эстонской 1-й дивизии происходили только бои местного значения. В то же время в августе на северном крыле Северозападной армии противник пытался неоднократно наступать, но без особого успеха100. 98 ГАЭ. Ф. 495, оп. 6, д. 582, л. 3, 48, 82, 290, 365, 400. 99 Смолин, А. Белое движение. С. 160–161. 100 Надежный Д. На подступах. С. 89–122; Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide. Lk. 207–208, 216-221. В первой половине июля части Северо-западной армии вынуждены были отступить на псковском фронте. Ввиду этого эстонское командование сосредоточило в районе Пскова эстонские части, которые смогли приостановить противника, после чего 18 июля перешли вместе с белыми в контрнаступление101. К этому времени эстонская группировка под Псковом и северо-западнее г. Острова выросла до 8000 штыков и сабель вместе с 37 орудиями и 5 бронепоездами102. В то же время части Северо-западной армии здесь насчитывали 3432 штыков и 6 орудий103. Вследствие контрнаступления Красная армия была отброшена от Пскова, но овладеть городами Лугой, Порховым и Островом, как планировало эстонское командование, не удалось, и в конце июля продвижение остановилось104. Одной из причин этого было и настроение в эстонских войсках. Для большинства эстонских солдат было неприемлемо воевать на территории России, особенно если они должны были поддерживать русских белых, которых считали врагами независимости Эстонии. Кроме того, пропаганда большевиков на фронте заявляла, что Советская Россия готова заключить мир с Эстонией105. 15 августа Красная армия опять перешла в наступление на псковском фронте и 26 августа 101 Надежный Д., На подступах. С. 122–125; Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide. Lk. 221–227. 102 Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide. Lk. 227. 103 Страницы белой борьбы на Северо-западе России 1919 г.//Михайлов День 1-й. Журнал исторической России. Ямбург, 2005. C. 245. 104 Надежный Д. На подступах. C. 125–13; Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide. Lk. 227–233. 105 См. ГАЭ. Ф. 496, оп. 2, д. 17, л. 238, 244, 257, 262; Ф. 496, оп. 2, д. 22, л. 4; Maide J., Valdin E. 6. jalaväepolk. Lk. 539. овладела Псковом (см. Схему 3)106 . Хотя эстонское главное командование дало своей 2-й дивизии категорический приказ отстоять Псков,107 войска не сумели задержать противника. Следует также заметить, что несмотря на подавленное настроение в эстонских частях под Псковым , они все же отступали постепенно и с боями108. Части Северо-западной армии отступали после оставления Пскова на северном направлении за реку Желча109. Эстонские войска в то же время заняли новые позиции в районе Изборска. Красная армия наступления в том районе не продолжала. Только в сентябре после провала мирных переговоров в Пскове красные предприняли там несколько неудачных попыток прорвать фронт110. На фронте Северозападной армии в конце августа и весь сентябрь велись довольно ожесточенные бои, но белым удалось отразить противника и сохранить свои позиции на Гдовском периметре111. В сентябре параллельно с оборонительными боями командование Северо-западной армии подготовило новое наступление на Петроград. Оно началось 28 сентября с большым успехом: 13 октября белые завладели Лугой, а 17 октября - Гатчиной112. Северо-западная армия была при этом поддержана эстонской армией, но в ограниченном объёме. Направить в Россию большой 106 Надежный Д. На подступах. C. 133–139. 107 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 90, л. 648. 108 См.: Rosenthal R. Loodearmee. Lk. 350–363. 109 Родзянко А. Воспоминания. C 88–89. 110 Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide. Lk. 239–240. 111 Надежный Д. На подступах. C. 139–149; Родзянко А. Воспоминания. C. 91–93. 112 Родзянко А. Воспоминания. C. 99–102, 107–113. контингент эстонских войск было бы невозможно из-за указанных выше настроений. Как известно, И. Лайдонер дал командованию Северо-западной армии согласие, что во время наступления его войска будут активно действовать на обjих флангах белых, чтобы связать там части противника113. С 14 октября группировка эстонских войск (2200 штыков и 4 полевых орудия, а 24–26 октября прибавилось ещё 1500 штыков и 4 полевых орудия), координируя действия с флотом, наступала на северном фланге белых с целью овладеть фортом Красная Горка114. Причем у эстонского командования был довольно фантастический секретный план: использовать орудия форта для уничтожения Балтийского флота, чтобы лишить Россию (либо красную, либо белую) средства, которое она могла бы применить против Эстонии115. По приказу И. Лайдонера, эстонские войска провели в октябре две наступательные операции в направлении Изборск–Псков (11–13 и 17–19 октября)116. Хотя цели отбросить противника за реку Великая полностю достичь не удалось, наступления эти косвенно помогли белым: на Изборском направлении были связаны две бригады Красной армии, которые советское командование до этого планировало направить на фронт против Северо- 113 Soots, J. Katkendid sõjamälestustest.//Mälestusi iseseisvuse võitluspäevilt. 2. köide. Tallinn, 1930. Lk. 77. 114 Saidlo, J. Krasnaja-Gorka operatsioon 1919. a. sügisel. // Vabadussõja Tähistel. 1937, № 10, 11. 367–368, 374, 417. 115 Pitka, J. Minu mälestused suure ilmasõja algusest Eesti Vabadussõja lõpuni 1914–1920. Tallinn, 1993. Lk 178–179. 116 См. ГАЭ, ф. 495, оп. 10, д. 95, л. 135–137, 157; Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide. Lk . 320–331. западной армии117. Также надо отметить, что в результате действий эстонских войск на побережье был прикрыт левый фланг Северо-западной армии. Взять Петроград белым не удалось... Вследствие успешного наступления противника на южном фланге армии, генерал Н. Н. Юденич решил 2 ноября прекратить операции под Петроградом и оставить окрестности Гатчины. При этом он просил И. Лайдонера, чтобы для облегчения положения Северозападной армии, эстонцы ударили еще раз на Псков118. И. Лайдонер действительно после этого приказал своим войскам, стоявшим на Псковском направлении, отбросить противника за р. Великую, а также захватить г. Остров и Пыталово. Но перешедшие в наступление эстонские войска особого успеха не достигли и к 7 ноября вернулись на исходные позиции119. Повидимому эти операции никак не улучшили положение Северо-западной армии. К середине ноября Северо-западная армия была вынуждена отступать в район между реками Нарова и Плюсса (см. Схема 4). Левый фланг армии находился у железной дороги Ямбург–Нарва, севернее позиции занимали эстонские части120. 10 ноября совместное заседание комисси по внешним делам и комиссии государственной обороны эстонского Учредительного собрания, оценивая, что белое движение проиграет гражданскую войну, и 117 См. Директивы Главного командования Красной Армии (1917–1920). Москва, 1969. Lk 394–395; Директивы командования фронтов Красной Армии (1917–1922 гг.). Tом 2. Москва, 1972. С. 139–141, 146. 118 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 96, л. 87, 88. 119 Maide J. Ülevaade. Lk. 414–417. 120 Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide Lk.. 371–373, 382–383. желая начать мирные переговоры с Советской Россией, постановило, что отступающие на территорию Эстонии части Северо-западной армии будут разоружены. Кроме того было постановлено, что вообще желательна ликвидация названной армии.121 Перед этим советское руководство информировало эстонское правительство о своем решении от 6 ноября, согласно которому, Красная армия будет преследовать Северо-западную армию, если последняя пересечет границу Эстонии122. После этого, эстонские политики, оказались перед выбором одного из трех возможных решений: Первое: позволить белой армии вступить на территорию Эстонии и подготовить новый поход. Это означало бы, что война между Эстонией и Советской Россией продолжилась бы в ситуации, когда Эстония серьезно страдала от экономических трудностей, а среди населения и армии были широко распространены антивоенные настроения. Причем снабжение Эстонии военным снаряжением Антанта прекратила ещё в октябре123. Альтеранативой для эстонского руководства было бы вообще не пускать Северо-западную армию на свою территорию. Наконец, третье решение, которое можно считать умеренным вариантом меж двух радикальных, было принято 10 ноября. Ситуация складывалась следующим образом. 121 См. ГАЭ. Ф. 31, оп. 1, д. 130, л. 83; Mattisen, E. Tartu. Lk 305; Piip A. Tartu. Lk. 378. 122 Mattisen E. Tartu. Lk. 305. 123 Ibid. Lk. 300. Целью лидеров Советской России в ноябре 1919 г. была полная ликвидация Северо-западной армии и мир с Эстонией124. Вследствие желания эстонского руководства начать мирные переговоры, советское военное командование получило 14 ноября распоряжение не выступать через реку Нарова125. В тот же день советское командование поставило цель достичь восточного берега реки Наровы. Правда, вскоре была поставлена задача овладеть и городом Нарва с окрестностями126. Военные успехи Красной армии дали бы представителям Москвы более выгодые позиции на мирных переговорах, начинавшихся 5 декабря в Тарту. Кроме того, возможно, что захват Нарвы должен был быть предметом давления на эстонское правительство в связи с окончательным решением судьбы Северо-западной армии. В отличие от политического руководства, эстонское военное командование не спешило полностью ликвидировать Северо-западную армию, так как считало возможным провал мирных переговоров. В таком случае предполагалось помочь белым в восстановлении их вооруженных сил на территории Эстонии127. Кроме того, командование хотело использовать части Северо-западной армии в защите границ Эстонии: 16 ноября И. Лайдонер заявил, что эстонские власти не будут разоружать те фронтовые 124 См. Краснов В., Дайнес В. Неизвестный Троцкий. Красный Бонапарт: Документы. Мнения. Размышления. Москва, 2000. С. 260– 273. 125 Mattisen E. Tartu. Lk. 305. 126 Директивы командования фронтов Красной Армии (1917–1922 гг.). Tом 2. С. 162, 165–166. 127 См. ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 38, л. 935–939. части белых, которые под напором противника вынужденно отступят за Нарову и будут готовы продолжать борьбу с Красной армией128. Командованию Северо-западной армии оставалось только надеяться, что переговоры в Тарту провалятся, или в противном случае искать возможность для переправки армии на другой фронт. Впоследствии, во второй половине ноября были разоружены не только отступившие за Нарову запасные части Северо-западной армии129, но также 1-я и 6-я пехотные дивизии, которые 20 ноября без разрешения эстонского командования выступили от верхнего течении реки Наровы в тыл130. Кроме того, на западном берегу Наровы были разоружены некоторые тыловые подразделения 4-й пехотной дивизии131. К 21 ноября части Северо-западной армией оставались на участке Криуша132, составлявшем от Ямбургской железной дороги до района примерно треть от общей протяженности Нарвского фронта. Если в середине ноября в частях армии на фронте (то есть, без запасных частей) число штыков и сабель можно оценить примерно как 12000–14000 вместе с примерно 70 полевыми орудиями и 4 бронепоездами133, то к началу декабря на фронте оставалось примерно 6000 штыков и сабель, 51 128 ГАЭ. Ф. 515, оп. 1, д. 633, л. 310. 129 ГАЭ. Ф. 515, оп. 1, д. 235, л. 374. 130 ГАЭ. Ф. 2124, оп. 1, д. 558, л. 404, 425. 131 1. jal. rügemendi võitlusi Narvajõe ülemjooksul. Väeska ja Kriuši lahingud (6. XI 19–3. I 20.)//Sõdur. 1935, № 14/15/16. Lk. 340. 132 ГАЭ. Ф. 2124, оп. 1, д. 558, л. 440. 133 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 96, л. 376; Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide. Lk. 383. полевых орудия и 4 бронепоезда134. Уменьшение численности было результатом разоружения, потерь в вооружении (орудий), а также дезертирства и заразных болезней, особенно эпидемии тифа, все больше распространявшейся с конца ноября. Вследствие этого, а также деморализации в войсках, 4-я пехотная дивизия в районе Криуша в начале декабря полностью потеряла боеспособность; 10 декабря большинство её подразделений были отведены в тыл, а 15 декабря за ними последовали и остальные части дивизии. По той же причине 18 декабря была отправлена в тыл и 5-я пехотная дивизия. Правда, артиллерия обеих дивизий оставалась на фронте. Следует ещё заметить, что личный их состав в тылу не был разоружен135. После этого на фронте остались только 2-я и 3-я пехотные дивизии, которые, защищая позиции юго-восточнее Нарвы, составляли примерно шестую часть от общей протяженности нарвского фронта. В конце декабря в этих дивизиях вместе насчитывалось только около 1500 штыков и сабель136, кроме того на фронте оставалось примерно 40 орудий и 2 или 3 бронепоезда Северо-западной армии137. Для сравнения в середине ноября в 134 ГАЭ. Ф. 2124, оп. 3, д. 1251, л. 102; . Ф. 2124, оп. 3, д. 1792, л. 72; Stunde H. Suurtükiväe tegevus Viru rindel novembri ja detsembri kuudel 1919. aastal.//Sõdur. 1928, № 13/14. Lk. 497. 135 ГАЭ. Ф. 515, оп. 1, д. 649, л. 637, 640, 710; . Ф. 2124, оп. 1, д. 125, листы без нумерации. 136 ГАЭ. Ф. 1560, оп. 1, д. 278, л. 5; Kõiv, E. Vabadussõja lõppvõitlused Viru rindel. Alates 28. detsembrist 1919. a kuni 3. jaanuarini 1920. a.//Vabadussõja Tähistel. 1940, № 6. Lk. 206, 208. 137 ГАЭ. Ф. 495, оп. 10, д. 53, л. 14; . Ф. 515, оп. 1, д. 649, л. 769, 770; . Ф. 546, оп. 1, д. 34, л. 128; . Ф. 957, оп. 11, д. 299, л. 1, 5, 9, 18; . Ф. 1560, оп. эстонских частях на Нарвском фронте насчитывалось 6260 штыков и сабель, 46 орудий, 2 бронепоезда138, а в конце декабря здесь было сконцентрировано уже около 11000 штыков и сабель, 76 орудий (вместе с орудиями на бронепоездах), 4 бронепоезда139. В итоге можно утверждать, что во второй половине ноября вклад Северо-западной армии при защите Нарвского фронта был весьма значительным. Но все же эстонское командование имело, наверное, и тогда достаточно сил, чтобы взять весь этот фронт в свои руки, хотя тогда командование осталось бы практически без резервов. В течение декабря роль в военных действиях пехоты Северо-западной армии на фронте быстро сокращалась, но в то же время оставалось важным значение её артиллерии. Во второй половине ноября и в декабре Красная армия не достигла под Нарвой решающего успеха; к концу декабря её части здесь были уже окончательно измотаны140. 3 января на фронте вступило в действие перемирие. Мир между Эстонией и Советской Россией был подписан 2 февраля 1920 г. Между тем, 8–13 января были отведены в тыл последние части Северо-западной армии, а вся армия была разоружена эстонцами в период между 8–20 января141. Так как армию не удалось переправить на 1, д. 278, л. 14, 22; . Ф. 2124, оп. 1, д. 562, л. 156–157; . Ф. 2124, оп. 3, д. 1792, л. 112; Kõiv, E. Vabadussõja. Lk. 206. 138 Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide. Lk. 373, 383. 139 Kõiv, E. Vabadussõja. Lk. 206. 140 Eesti Vabadussõda 1918–1920. 2. köide. Lk 371–418. 141 ГАЭ. Ф. 495, оп. 1, д. 53, л. 31–33; Ф. 1560, оп. 1, д. 284, л. 270; Ф. 1560, оп. 1, д. 293, л. 32, 59, 60. какой-то другой фронт, генерал Н. Н. Юденич дал 22 января приказ её расформировать142. В конечном итоге можно сказать, что влияние действий Северо-западной армии и её предшественников на ход войны за независимость Эстонии до мая месяца 1919 г. было весьма незначительным. Но зато с мая это влияние можно уже определить как решающее. Без майского наступления Северного корпуса общий ход военных действий на советско-эстонском фронте, вероятно развёртывался бы во многом иначе. Маловероятно, что эстонское командование могло бы без использования Северного корпуса отодвинуть военные действия так далеко за границу Эстонии. Одним из результатов такого успеха было желание большевиков заключить мир с Эстонией. После этого эстонскому политическому руководству оставалось только ждать, когда определится победитель в Гражданской войне в России. Конечно, большинство офицеров и солдат Северо-западной армии не сочувствовали эстонцам в их стремлении создать независимое Эстонское государство, но их борьба с красными оказалась чрезвычайно полезной для укрепления Эстонской Республики. 142 Смолин, А. Белое движение. C. 394, 406.
