Криминальные революционеры выходят из подполья

24.10.2005, (Александр Князев)
http://www.apn.kz/?chapter_name=advert&data_id=20&do=view_single
Криминальные революционеры выходят из подполья
После президентских выборов в Киргизии мировая общественность взахлеб упивалась
торжеством честности и демократии, которые вдруг воцарились в самой революционной
из центрально-азиатских республик.
Можно было понять многих из оптимистов: Киргизия тогда находилась, по сути, в
патовой ситуации. У Курманбека Бакиева уже тогда была видна тяга к авторитаризму и
установлению режима личной власти. Все возможные стадии развития этого процесса —
избавление от напарника по известному политическому тандему Курманбек Бакиев —
Феликс Кулов, роспуск парламента, "похороны" проекта новой Конституции — все это
довольно ясно прогнозировалось в его первых действиях во власти. Но с другой стороны,
для установления хотя бы формальной стабильности в обществе была необходима хоть
какая-то легитимация постреволюционной власти.
Но серьезные аналитики уже тогда не видели каких-либо оптимистических сценариев
развития. Ведь 24 марта 2005 года случился прецедент силового смещения
конституционной власти в регионе Центральной Азии. Подобное явление всегда опасно
само по себе — отсюда и проявляющийся в разнообразных формах кризис
государственности. Из-за недовольства результатами выборов по отдельным округам не
раз захватывалось здание суда, неоднократно были попытки силового давления на судей и
руководителей других государственных структур. Так, 17 июня произошла очередная
попытка захвата Дома правительства в Бишкеке. Целые регионы страны оказались под
контролем самостийных вождей и местных авторитетов. Такие анклавы фактически
вышли из подчинения президенту и правительству. Особое место среди новых традиций
политической жизни заняла череда заказных убийств общественных деятелей и депутатов
парламента.
События второй половины октября демонстрируют нам еще одну — важнейшую —
особенность текущего политического момента в Киргизии. Стало ясным, что за слишком
многими представителями нынешней киргизской политической элиты стоят вполне
определенные и откровенно уголовные круги. Поэтому сугубо криминальные, на первый
взгляд, разборки оборачиваются чисто политическим требованиями: митинговые попытки
с требованием отставки премьер-министра Феликса Кулова и спикера парламента
Омурбека Текебаева — яркое тому подтверждение. И здесь не так уж, наверное, важны
детали событий, случившихся в исправительно-трудовой колонии № 31.
Выдерживая политкорректный стиль поведения, премьер-министр Кулов сегодня
заявляет, что горем родственников убитого депутата Тынычбека Акматбаева хотят
воспользоваться "третьи силы". Более того, невзирая на практически полную
отстраненность и бездействие президента в нынешней ситуации, Кулов "прикрывает"
Бакиева. Премьер заявляет: "Я вас прошу доверять Бакиеву. Никаких эксцессов допущено
не будет. Никогда криминалитет не сможет диктовать условия президенту, правительству
и парламенту, чтобы встали перед ними на колени".
Здесь нужно отдать должное выдержке Кулова: это уже не первый мощный прессинг за
предельно короткий срок его премьерства. Еще до утверждения в парламенте шла
активная работа с депутатами по недопущению его к премьерству. Уже в парламенте,
ограничившись формальным представлением кандидатуры, отстранился от борьбы за
утверждение премьера президент Курманбек Бакиев. В целую эпопею превратилось
утверждение структуры и состава правительства.
Основное содержание парламентских баталий в этом вопросе состояло в том, получит
Кулов, или нет, "свое" правительство. Окажется ли у премьера команда
единомышленников, с которой он будет способен работать? В итоге Феликс Кулов
получил "в нагрузку" двух вице-премьеров, острый конфликт с которыми начался еще в
пору, когда Кулов был премьером с приставкой "и.о.". Сегодня Киргизия имеет весьма
посредственное и малопрофессиональное правительство, в котором большой ряд
министров был назначен либо в противовес премьеру Кулову, либо по принципу
"кланового консенсуса" — бюрократического согласования кандидатур без оглядки на
какие-то деловые качества. Депутат парламента Марат Султанов сразу после окончания
парламентских дебатов по правительству назвал его "амёбным". Большинство
неангажированных комментаторов сходились в том, что жить этому правительству — от
силы полгода.
Нынешние события в Бишкеке показывают, что это был еще довольно оптимистический
прогноз. Сразу после событий в колонии и с началом митинга в Бишкеке двое депутатов
Жогорку Кенеша заявили о своем желании инициировать экстренное заседание
парламента, на которое они были намерены вынести вопрос об отставке премьерминистра Феликса Кулова. "Если он не уйдет добровольно, мы ему поможем", — заявил
никому неизвестный до того депутат Камчибек Ташиев на совместной пресс-конференции
с другим депутатом Нурдином Абдылдаевым, также ранее в особой активности не
замеченным. Заседание парламента по причинам объективного характера не состоялось,
но такая готовность киргизских властей перевести вопрос в "антикуловскую" плоскость
весьма симптоматична.
"Дежурные" депутаты свои обвинения в адрес премьер-министра строят, исходя из того,
что премьер несет полную ответственность за происходящие в республике события.
Поскольку по Конституции под контролем премьера находятся правоохранительные
органы и Министерство юстиции, чьей структурой является Главное управление
исполнения наказаний, "клакеры" из парламента громко заявляют, что "государство в
лице правительства не исполнило своих прямых обязательств по охране депутата".
Но все дело в том, что правоохранительные органы Киргизии с недавнего времени
курирует не премьер, а лично президент Курманбек Бакиев. Он сам настоял на этом,
разделив полномочия по руководству правительством с Куловым. Бакиев лично произвел
серьезные кадровые замены в этих структурах, и продолжал кадровые перетасовки — в
прокуратуре, в частности, — буквально до последних дней. Полномочия Кулова —
невзирая на его милицейское и чекистское прошлое — на правоохранительные органы
теперь не распространяются.
Дальше всех самых "отвязанных" депутатов пошел брат погибшего депутата Рыспек
Акматбаев. Публично, на центральной площади Бишкека, он заявил: "Это заговор. Таких
случайностей не бывает.… Все заранее подготовили, подстроили. Виноват Феликс Кулов.
Он все подстроил вместе с Батукаевым Азизом". О войне двух криминальных авторитетов
— Рыспека Акматбаева и чеченца Азиза Батукаева — в республике известно много лет.
Тут любопытно публичное объединение имен Кулова и Батукаева, как и не случайно,
здесь упоминание митингующими имени спикера парламента в одном контексте с
премьер-министром. Подоплека этого заявления такова.
В августе спикер Омурбек Текебаев на заседании Совета безопасности заявил, что
чиновники высшего звена не имеют право посещать тои (праздники), устраиваемые
различными криминальными авторитетами. Он не называл фамилий, но в республике
всем известно о том, как на летний той, устроенный Рыспеком Акматбаевым, почетными
гостями прибывали люди из ближайшего окружения президента Бакиева. В частности, там
были замечены нынешние вице-премьеры Данияр Усенов и Адахам Мадумаров…
Текебаев же известен как раз своей оппозиционностью действующему президенту еще со
времен, когда оба они принадлежали к антиакаевскому лагерю. Акматбаев — давний
знакомец Максима Бакиева, сына президента. До 24 марта на протяжении нескольких лет
он находился в розыске по подозрению в совершении ряда тяжких преступлений. После
мартовского переворота он, как многие криминальные "революционеры", вышел "из
подполья".
Теперь, после гибели брата Рыспек Акматбаев пошел очень далеко. Там же, на
центральной площади, он, будучи уверен в своей полной безнаказанности, во
всеуслышание объявил действующему премьер-министру Феликсу Кулову "джихад".
Интересно, что среди митингующих сейчас в столице Киргизии много людей в
религиозной одежде. 22 октября находящийся в городе Ош муфтий мусульман Киргизии
Мураталы ажи Жуманов заявил, что официальная мечеть не имеет к этой акции протеста
какого-либо отношения. Тем не менее, фактор религиозного экстремизма в новейшей
истории республики, как и всего региона, никогда не снимался с повестки дня. Правда, до
сих пор религиозный фактор был как бы резервом политиков, и активно не задействовался
никем.
В мартовских событиях этот религиозный фактор был также заметен: члены партии "Хизб
ут-Тахрир" активно участвовали в митинга в Оше и Джалал-Абаде. Во время захвата Дома
правительства из ряда компьютеров были быстро и профессионально изъяты жесткие
диски, а также были украдены секретные документы. "Была целенаправленно
осуществлена выемка жестких дисков компьютеров, в которых содержались базы данных
и секретная информация. Кроме этого, исчезли документы, носящие грифы "секретно" и
"только для служебного пользования", — отмечал тогда представитель правительства. —
"Никто пока не знает точно, какая информация попала в руки взломщиков компьютеров,
но все равно это уже угроза национальной безопасности". По некоторым
предположениям, это также было делом рук участников незаконных религиозных
экстремистских организаций
Так или иначе, но сегодня в стране официальная власть де-факто отсутствует. Условия
игры диктуют стоящие за политиками криминальные "авторитеты". Ведь 24 марта к
власти и в сферу политической жизни — за редкими исключениями — пришли люди, для
которых важна в первую очередь сама власть. Отсутствие каких-либо экономических,
социальных, политических и иных конструктивных программ продолжает
свидетельствовать о том, что и захват власти 24 марта был самоцелью. Такого же рода
самоцелью "власть ради власти" продолжает оставаться и во всех последующих
криминально-политических коллизиях современной революционной Киргизии.
Чрезвычайно низкий уровень политического сознания и управленческой компетентности
нынешней элиты республики определял и будет продолжать определять выбор средств в
борьбе за власть.
Новые события свидетельствуют и еще об одной, уже новой тревожной тенденции.
Дифференциация основных внутриполитических центров силы все менее зависит от
региональных или клановых факторов. Происходит все большая поляризация участников
по основному принципу — захват власти как инструмента финансового контроля. Эта
тенденция составляет главную суть мартовской "революции" — контроль временщиков
над разнообразными (легальными и, особенно, иллегальными) финансовыми потоками и
иными материальными ресурсами.
В заключение статьи хотелось бы заострить внимание на одном внешне процедурном
вопросе. Что, по сути дела, означает отставка премьер-министра? Уход главы
правительства — это автоматический роспуск всего кабинета. Полный развал
правительства, которое, независимо от его состава и качества, страна с таким трудом
совсем недавно обрела. Мало того, в соответствии с условиями договора тандема "БакиевКулов" в случае отставки премьера в отставку должен уйти и президент. Если, конечно,
Курманбек Бакиев окажется способен на такой шаг.