93_Cheremnih
реклама
И. ЧЕРЕМНЫХ, кандидат юридических наук РОЛЬ ГЕОПОЛИТИКИ В МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЯХ В научной или научно-популярной литературе по истории нередко можно встретить утверждение о том, что выгодное географическое положение позволило такому-то государству добиться того-то и данный фактор весьма значимый для исторического развития государства. Мы может найти примеры того, как крупные процветающие державы начинали длительные и кровопролитные войны за обладание или контроль над территориями, которые на первый взгляд не могли иметь для них большого значения, ибо не обладали ни экономическими, ни природными ресурсами. Часто это были небольшие скалистые островки посреди моря или участки пустынных земель. Привлекательность этих «незначительных» территорий объяснялась их географическим и геостратегическим положением. Например, остров Мальта в течение многих столетий был целью противоборства сильнейших держав Средиземноморского региона того времени: Османской Империи, Испании, Франции, Венецианской Республики и даже России, — так как обладание этой «скалой» могло дать возможность установить контроль над всеми морскими торговыми путями в этом регионе. Германия с момента объединения многочисленных немецких княжеств в единое государство так и не смогла реализовать свои экспансионистские устремления и расширить «жизненное пространство» за счет французских земель на западе и славянских на востоке во многом из-за своего специфического географического положения — в самом центре Европы. Война на два фронта всегда разрушала планы германского милитаризма. Изучая историю, мы можем убедиться, что внешняя политика многих государств, проводимая ими на протяжении нескольких столетий, была весьма постоянной и кардинально никогда не менялась независимо от смены руководства, изменений во внутренней политике, политических режимов и даже международной обстановки. Более того, многие страны (как, например, Германия) за довольно короткое время в своей внешнеполитической деятельности совершали одни и те же ошибки, которые неизменно приводили их (страны) к негативным последствиям. В этих государствах могло изменяться все: уровень экономического развития, форма правления, размер территории, состав и численность населения, — однако неизменными оставались их географическое положение и основные направления внешней политики. Географическое положение того или иного государства, его внешнеполитическая деятельность сегодня именуется геополитикой, которую можно определить как взаимосвязь и взаимозависимость между политикой государства (внешней и внутренней) и географической средой, в рамках которой эта политика проводится. Однако данное определение связано с географической 1 средой и, если когда-то было исчерпывающим и верным, сегодня не вполне соответствует действительности. Традиционно классическую геополитику считают ответвлением школы политического реализма, ибо ее квинтэссенцией является силовое противостояние и противоборство государств, что, собственно, и формирует содержание международных отношений согласно реалистической парадигме. Более широкое толкование геополитики представляет ее как совокупность физических и социальных, материальных и моральных ресурсов государства, позволяющих добиваться своих целей на международной арене. Безусловно, это определение гораздо более полное и в большей мере отображает сущность современного направления в геополитике. Но и оно, на наш взгляд, несовершенно, так как не указывает на территориально-географическую составляющую ресурсов государства. Следует отметить, что в данной статье рассматривается лишь западная концепция геополитики в международных отношениях, хотя, как известно, существуют и исламская, и восточная (китайская) концепции. Геополитические идеи в их современном понимании впервые были сформулированы на рубеже ХIХ—ХХ веков, когда немецкий ученый-географ Фридрих Ратцель и его ученики создали дисциплину, призванную изучать взаимосвязь между географией и политикой, основанную на положении страны в пространстве ее границ1. Сам термин «геополитика» возник несколько позднее, что связано с именем шведского профессора и парламентария Рудольфа Челлена. В 1916 году, изучая систему управления, которая имеет целью создание сильного государства, он пришел к выводу о необходимости органического сочетания пяти тесно связанных между собой, взаимовлияющих элементов политики: экономополитики, демополитики, социополитики, кратополитики и геополитики 2. Хотя, конечно, само это явление (не наука) возникло гораздо раньше, одновременно с образованием первых государств и возникновением их территориальных претензий друг к другу (вспомним классический пример античных времен — противостояние Рима и Карфагена) и формированием первых империй. До конца ХIХ века геополитика существовала объективно, оказывая влияние на международные отношения и внутреннее устройство государств, хотя облечь ее в научно-теоретическую форму никто не пытался. Итак, можно представить геополитику как некое объективное явление международных отношений. Основатели геополитики как науки поставили географическое положение государства в основу его внешней политики, придав тем самым большое значение и этому фактору, и самой науке в плане ее влияния на всю систему международных отношений, пытаясь таким образом объяснять все процессы, происходящие на мировой арене, и спрогнозировать их дальнейшее развитие через призму этого постулата. 1 2 Цыганков П.А. Теория международных отношений. — М.: Гардарики; 2002. — С. 202. Там же. 2 Однако это было время, когда в международных отношениях действительно господствовал хаос, процессы глобализации еще не начались и почти каждое государство Старого Света стояло перед лицом реальной угрозы агрессии со стороны соседей. Расширение территории, или жизненного пространства — Lebensraum (по Ратцелю), отнесение границ как можно дальше от центра, то есть территориальная экспансия, было, действительно, эффективной мерой обеспечения безопасности государства и одним из основных способов наращивания его мощи. Расширение государственных границ до естественных преград, каковыми могли служить, например, горы, широкие реки или морское побережье, существенно затрудняло вторжение и служило дополнительным (помимо боеспособной армии) фактором их (границ) крепости. Удобный выход к морю также открывал дополнительные преимущества в виде возможности вести морскую торговлю или захватывать заморские территории. Но это порождало и проблему: необходимость иметь достаточно большой торговый флот, с одной стороны, и достаточно эффективные военно-морские силы для его защиты — с другой. Географическое положение страны могло определить даже направление ее экономического развития и уровень этого развития. Яркий пример: Викторианская Британия — владычица морей, самая промышленно развитая держава мира во второй половине девятнадцатого века вследствие морской торговли и активной эксплуатации заморских владений. Стремление изменить свое географическое положение могло стать краеугольным камнем во внешней и внутренней политике, проводимой на протяжении многих десятилетий. Другой пример: борьба России за выход к Балтийскому и Черному морям и за контроль над черноморскими проливами. Одной из значимых в формировании идей геополитики считается работа американского адмирала А. Мэхена «Влияние морской силы на историю (1660— 1783 гг.)», опубликованная в 1890 году. Суть главной идеи Мэхена состояла в том, что морская мощь в значительной степени определяет исторические судьбы стран и народов. Объясняя превосходство Великобритании над другими государствами в конце девятнадцатого века, Мэхен писал: «Должное использование морей и контроль над ними составляют лишь одно звено в цепи обмена, с помощью которого страна аккумулирует богатства, но это — центральное звено». Мэхен выделял условия, которые определяют основные параметры морской мощи: географическое положение страны, ее климат и природные ресурсы, протяженность территории, численность населения, национальный характер и государственный строй. При благоприятном сочетании этих факторов, считал Мэхен, в действие вступает формула: военный флот и военно-морские базы создают морское могущество1. По-видимому, в престижных университетах США и, особенно, в военной академии «Уэст-Пойнт» изучению трудов А. Мэхена всегда придавали и придают очень большое значение, так как неоспоримое сегодняшнее господство военно1 Гаджиев К.С. Геополитика // Международные отношения. М., 1997. С. 7—8. 3 морского флота США в Мировом океане и их колоссальное морское могущество явно в какой-то мере создано с учетом формулы, предложенной господином адмиралом. Вероятно, это лучшая иллюстрация влияния геополитики на внешнюю политику государства. Действительно, имея доступ к трем океанам, чрезвычайно протяженные морские границы, в основном не замерзающие, развитую экономику и активное население, США смогли построить самый большой военно-морской флот, который когда-либо существовал в истории, что, в свою очередь, дало им возможность развернуть сеть военно-морских баз по всему миру. Все это позволило и в настоящее время позволяет США иметь и успешно отстаивать свои экономические и политические интересы во всем мире. И, конечно, внешняя политика этой страны в значительной степени опирается на военно-морскую мощь. Существует даже специальный термин, эту политику характеризующий, правда с негативным контекстом, — «дипломатия авианосцев», пришедший на смену прежнему — «дипломатия канонерок». В то же время не только географическое положение повлияло на формирование США как ведущей морской державы мира, проводящей активную внешнюю политику, но и высокий уровень экономического развития, разумное государственное устройство и другие факторы. До участия во второй мировой войне (в которую, кстати, США не имели большого желания вступать и были фактически в нее втянуты) наличие океанов на востоке и на западе служило предпосылкой для проводимой правительством этой страны так называемой изоляционистской политики, то есть прямо противоположной современной политике США. То же можно сказать и о Японии, использовавшей в XVII, XVIII и ХIХ веках свое географическое положение островной страны для реализации доктрины «добровольной самоизоляции», а в конце 30-х — начале 40-х годов прошлого века приступившей к территориальным захватам, используя это же положение и военно-морской флот, в то время один из самых мощных в мире. Эти примеры позволяют сделать вывод о том, что не географическое положение определяет внешнюю политику государства, а само государство использует свое географическое положение для формирования и проведения внешней политики, которая в определенный момент наиболее полно отвечает его национальным интересам. Однако для этого страна должна достичь довольно высокого уровня экономического и военного развития, обладать достаточными природными, людскими ресурсами и производственными технологиями. В противном случае она обречена оставаться заложницей географического фактора, далеко не всегда благоприятного. Итак, использование географии как элемента доминирования (силы) называют геополитикой в ее классическом понимании. Согласно этому определению, географическое положение государства существенным образом влияет на структуру и дислокацию вооруженных сил, на соотношение развития родов войск. (Интересно, что войну Франции времен Наполеона и Великобритании многие публицисты того времени сравнивали с 4 борьбой льва и кита: лев не может победить кита на море, а кит льва — на суше.) Как принято считать, в геополитике и в торговле недвижимостью важны три вещи — местоположение, местоположение и местоположение. Мощь государства возрастает пропорционально тому, в какой степени оно может использовать свое географическое положение для усиления возможности своих вооруженных сил, защиты своих союзников, укрытия своих баз от вероятного противника, контроля над стратегическими торговыми путями (в том числе трубопроводами и газопроводами) или важнейшими природными ресурсами1. Самое время задать вопрос: а что же все-таки первично, влияние географического положения на проводимую государством внешнюю политику или использование этим государством своего географического положения для того, чтобы сделать свою внешнюю политику более эффективной? Думается, что универсального ответа нет. Как нам представляется, в начале формирования государства географическое положение оказывало решающее влияние на его внешнюю политику. По мере развития (прежде всего экономического) и усиления военной мощи государство все более активно начинало использовать фактор географии (точнее, его выигрышные аспекты) для реализации своих внешнеполитических устремлений. Однако для этого географическое положение должно быть благоприятным. Некоторым странам, например России, приходилось на протяжении всей их истории, да и сейчас приходится, буквально преодолевать фактор невыгодного географического положения, тормозящего экономическое и политическое развитие. Во втором случае география еще сильнее влияет на политику, чем в первом. В случае с Россией уязвимость на огромной равнине при почти полном отсутствии естественных преград (гор, внутренних морей, сети крупных озер) постоянные войны за жизненное пространство с врагами, вторгавшимися со всех сторон света, кроме севера, стали стимулом к объединению и централизации с целью объединения военной мощи. Эта централизация и объединяющая идеология сыграли ключевую роль в обретении Русским государством суверенитета в ХV веке2. Еще одним следствием исконной уязвимости (по-видимому, географического положения) стала постоянная территориальная экспансия России в поисках безопасности. Расширяясь путем завоеваний, предоставления своего покровительства и освоения новых земель в Сибири, Российская империя к концу девятнадцатого века почти достигла своих естественных границ. Расширение периметра границ, когда они не достигали естественного предела (как представляется, морского побережья), наталкивалось на сопротивление других государств и порождало новые угрозы. Возвращение утраченных территорий требовало огромных жертв, Ломагин Н.А., Лисовский А.В., Сутырин С.Ф., Павлов А.Ю., Кузнецов В.Е. Введение в теорию международных отношений и анализ внешней политики: Учебное пособие. — СПб.: Изд. дом «Сентябрь», 2002. — С. 150. 2 Ломагин Н.А., Лисовский А.В., Сутырин С.Ф., Павлов А.Ю., Кузнецов В.Е. Указ. соч. со ссылкой на: Арбатов А.Г. Российская национальная идея и внешняя политика: мифы и реальность. — М.: МОНФ (научные доклады). 1 5 концентрации ресурсов для военных нужд и более жесткого авторитарного режима. Кроме того, попытки реформировать и модернизировать Россию иногда имели целью усилить военную мощь и поддержать дальнейшую экспансию1. Итак, геополитика действительно оказывала весьма существенное влияние на всю систему международных отношений прошлого, хотя вряд ли могла служить надежным методом прогнозирования поведения государств на международной арене как научная парадигма в силу игнорирования слишком многих факторов, определяющих такое поведение. Кроме того, классическая геополитика может служить прекрасной помощницей для объяснения и лучшего понимания значимых исторических событий. Таким образом, она весьма тесно корреспондируется с исторической наукой и, в частности, с историей мировой политики. На современном этапе развития человеческой цивилизации географическое положение государств во многом потеряло свое былое значение. Появление новых средств ведения войны, усиление значения мягкой силы как способа воздействия на оппонента в межгосударственных отношениях значительно нивелировали и фактор наличия естественных преград на государственных границах, и их удаленности от центра. Процессы глобализации и усиление значения международного права, а также роли международных организаций в международных отношениях в большой степени снизили опасность, да и саму возможность территориальной экспансии государств. Ни один международный конфликт со времени арабо-израильских войн не заканчивался полной потерей побежденным государством своего суверенитета (кроме оккупации Кувейта Ираком, но она длилась недолго, причем статус-кво было восстановлено при помощи ООН и международной военной коалиции), да и оккупация самого Ирака, как и Афганистана, вероятнее всего, будет носить временный характер. Значит ли это, что геополитический фактор перестал влиять на мировую политику? Разумеется, нет. Во-первых, географический фактор в широком смысле в современных международных отношениях не только не потерял своего значения, но наоборот, усилился, приобретя, правда, качественно новое значение. В связи с увеличением объема международной торговли усилилась его экономическая составляющая: это и строительство нефте- и газопроводов, проходящих зачастую через территории нескольких государств, и проблема размещения «вредных» предприятий транснациональных компаний на территориях развивающихся стран, и захоронение радиоактивных отходов. С увеличением объема потребления энергоносителей Соединенными Штатами Америки, Европой и Японией вопрос морской мощи в настоящее время стоит остро, как никогда ранее, так как транспортировка большей части этих энергоносителей осуществляется морскими путями. И, конечно, успешное применение экономических санкций и эмбарго по отношению к государствам как со стороны международных организаций, так и со стороны других государств невозможно без четкого осознания геополитической и геоэкономической ситуации, сложившейся вокруг этих государств, да и сам факт их применения 1 Ломагин Н.А., Лисовский А.В., Сутырин С.Ф., Павлов А.Ю., Кузнецов В.Е. Указ. соч. 6 имеет ярко выраженную геополитическую составляющую. Сама процедура их применения, как правило, включает в себя следующее: во-первых, не дать государству, подвергшемуся санкциям, воспользоваться преимуществами своего географического положения и, во-вторых, усилить негативные аспекты его географического положения. Например, санкции против Ирака включали, в частности, лишение этой страны возможности продавать нефть, которая является основным богатством его недр, за рубеж (преимущество географического положения) и не поставлять в Ирак оборудование для орошения полей, которое необходимо для сельского хозяйства в засушливом климате (недостаток географического положения). Таким образом, геополитика и геоэкономика оказывают довольно большое влияние и на успешное применение мягкой силы, а не только силы жесткой, и, как совокупность научных сентенций, могут быть востребованы и сторонниками школы политического либерализма, равно как и сторонниками реалистической школы. Во-вторых, с изменением мира и характера международных отношений меняется и геополитика. К ее традиционным элементам (географическое положение, протяженность и конфигурация границ, недра, ландшафт и т.д.) сегодня прибавились и новые элементы: ядерное оружие, уровень развития средств массовой коммуникации, вмешательство населения в государственную политику, влияние общественного мнения на внешнюю политику государств. Наконец, поле изучения традиционной геополитики было ограничено земным пространством — сушей и морями. Современный же геополитический анализ должен иметь в виду настоящее и прогнозировать будущее освоение космического пространства, его влияние на расстановку сил и их соотношение в мировой политике1. На современном этапе объектом изучения геополитики как науки становится такой несвойственный ей ранее объект, как взаимодействие человека с окружающей средой, что выводит ее на совершенно иной качественный уровень. В поле изучения этой науки попадают угрозы, не только актуальные для отдельных государств, но и представляющие опасность для существования всей человеческой цивилизации, то есть глобальные проблемы современности. Как известно, эти проблемы возможно разрешить только посредством многостороннего сотрудничества всех государств. Таким образом, современная геополитика переходит от картографического представления отношений между главными противоборствующими нациями к картографическому представлению отношений между главными сотрудничающими нациями в их противостоянии глобальным угрозам. Сегодня можно выделить пять постулатов «новой» геополитической науки, принципиально отличных от постулатов традиционной, или классической ее формы. Во-первых, «новая» геополитика рассматривает культурные мифологии государств, а не только геополитическую практику и внешние политики государств. Во-вторых, оценивает географию как социальную конструкцию (а не 1 Цыганков П.А. Теория международных отношений. — М.: Гардарики; 2002. — С. 205. 7 как нечто раз и навсегда данное) и допускает разнообразие вариантов возможного политического конструирования пространства. Предметом «новой» геополитики являются не внутренние и внешние границы государства и его интересы, а то, как эти интересы и границы представляются, воображаются и конструируются. Втретьих, «критическая» («новая») геополитика децентрализована и рассматривает не только элитарные, но и народно-популистские формы геополитического выражения и конструирования. В-четвертых, она исходит из того, что изучение геополитики не может быть политически нейтральным и всегда выражает позицию стоящего за ним исследователя и его социальной группы. Наконец, «новая» геополитика анализирует не специфические и партикулярные практики отдельных государств, а обстоятельства глобального мира и времени в их широком социопространственном и техно-территориальном измерении1. В заключение следует подчеркнуть, что геополитика как явление всегда играла и продолжает играть весьма значительную роль в международных (а именно межгосударственных) отношениях. Фактор ее влияния всегда должен учитываться руководителями государств при конструировании и проведении ими внешней политики, при выработке внешнеполитических доктрин. Стабильность и даже неизменность территориально-географического положения стран мира позволяет довольно эффективно использовать геополитику в сочетании с историческим методом исследования поведения того или иного государства на международной арене, отслеживать это поведение на весьма большом отрезке времени в прошлом и, делая поправку на изменение ситуации в мире, строить точный прогноз реакции этого государства в сходных условиях в настоящее время. На наш взгляд, весьма полезно учитывать этот фактор и в методе экстраполяции. Что касается геополитической научной парадигмы, то она была в значительной степени дискредитирована околонаучными выкладками Макиндера и Спайкмена, изложенными в стиле произведений Толкина, в лучших традициях жанра фэнтези, да еще через призму завоевания мирового господства, а также ее использованием нацистами для обоснования постулатов «расовое превосходство», «завоевание жизненного пространства» и «великая историческая миссия господства Германии над всем остальным миром». Хочется надеяться, что изменение подхода изучения столь сложного явления, как геополитика, расширение и пересмотр самого этого понятия, количества его составляющих и изучаемых ею объектов выведут геополитическую науку на качественно новый уровень, и она станет более востребованной для изучения и объяснения процессов, происходящих в мировой политике и международных отношениях. Тенденция к этому уже наметилась, но пока можно лишь говорить о науке геополитике как о модном (или снова модном) учении. Цыганков П.А. Указ. соч. С. 212, со ссылкой на Gearoid O Tuathail and Simon Dalby, eds. 1998. P. 1—15). 1 8
