Афганские выборы и новая стратегия Вашингтона

26.10.2005, (Александр Князев)
Афганские выборы и новая стратегия Вашингтона
http://www.apn.kz/?chapter_name=advert&data_id=25&do=view_single
В Кабуле готовятся к оглашению окончательных итогов прошедших 18 сентября
парламентских выборов. Предполагается, что итоги голосования будут оглашаться
поэтапно, потому что власти опасаются возникновения массовых беспорядков.
Прежде чем перейти к обзору нынешней ситуации каким-то прогнозам на будущее,
давайте вспомним, как составлялись и претворялись в жизнь проекты нормализации
обстановки в Афганистане.
5 декабря 2001 года в одном из пригородов Бонна были подписаны соглашения, принятые
мировым сообществом за план мирного урегулирования в Афганистане. Уже
реализованные «этапы большого пути» выглядят так:
— свержение власти талибов, создание временной администрации (ноябрь-декабрь 2001
года);
— проведение Лойя Джирги и создание переходного правительства (июль 2002 года);
— принятие конституции (январь 2004 года);
— выборы президента (октябрь 2004 года).
Проведение парламентских выборов должно было стать итогом длительного процесса,
означающим завершение строительство мира. Конечная цель «боннского пакта» —
превращение Афганистана в демократическое и успешно развивающееся государство.
Осенью 2001 года режим движения «Талибан» пал удивительно быстро и легко. Но
ожидания тех, кто наивно надеялся, что и процесс восстановления мирной жизни в
Афганистане пойдет так же быстро и гладко, были быстро развеяны в пыль. Слишком
разновекторными оказались интересы и требования основных игроков на афганском
поле, как внешних, так и внутренних.
Итак, 18 сентября в Афганистане состоялись долгожданные парламентские выборы и
параллельные выборы в советы провинций. Афганцы голосовали за состав нижней палаты
парламента («Вулеси джирга»), состоящей из 249 членов, а также за 420 депутатов,
которые будут заседать в 34 советах провинций. В предвыборный период было всякое:
множество нападений на работников избирательных комиссий, кандидатов в депутаты,
правительственных чиновников и офицеров полиции.
Ситуация в отдаленных сельских районах страны, каковых в Афганистане большинство,
правительством совсем не контролировалась. Кандагар, для сведения к минимуму
вероятности насилия, при помощи армейских подразделений был полностью закрыт для
посторонних. Там было запрещено движение всех видов транспорта. Безопасность
выборов обеспечивали в общей сложности около 40 тысяч афганских полицейских и 30
тысяч военнослужащих США и НАТО. Говорить о соблюдении какой-либо законности в
этих условиях, увы, не приходится.
Начало дня выборов ознаменовалось ракетным обстрелом миссии ООН в Кабуле. Две
ракеты, выпущенные по комплексу зданий ООН, вызвали небольшой пожар и ранили
афганского сотрудника миссии. В Кандагаре погиб французский солдат, еще один
получил тяжелые ранения. Во многих районах, особенно на границе с Пакистаном,
отмечалась повышенная активность боевиков.
По официальным данным, в результате различных инцидентов в день выборов погибли
пятнадцать человек. Однако, учитывая, что взрывы и нападения из-за угла давно стали в
Афганистане привычным делом, вряд ли кто-нибудь возьмётся составить полную
статистику числа погибших и раненых в день выборов. Счёт может идти не на десятки, а
на сотни жертв. Помимо столицы, подверглись ракетным обстрелам ряд объектов в Газни,
Бадахшане и Хосте. В Хосте были арестованы лица, пытавшиеся пронести на
избирательный участок взрывные устройства.
Явка избирателей оказалась удручающе низкой: даже по первичным официальным
данным, на избирательные участки пришло чуть более 50 % из примерно 12 миллионов
внесенных в списки избирателей. 15 избирательных участков не открылись из
соображений безопасности. Еще один избирательный участок был просто взорван. По
утверждению представителей избирательных комиссий, явка 18 сентября была на 20%
ниже той, что была на президентских выборах в октябре 2004 года.
Примечательно, что еще за несколько дней до парламентских выборов спецпредставитель
ООН Жан Арно заявлял: через четыре года после свержения режима талибов многие
афганцы испытывают чувство разочарования, поскольку условия их жизни не
улучшились. По словам Арно, в Афганистане царит коррупция, работает некомпетентная
администрация, очень мало результатов достигнуто в сфере восстановления разрушенной
инфраструктуры.
Но уже в день выборов администрация Карзая получала поздравления. Генеральный
секретарь НАТО Яап де Хооп Схеффер в своем заявлении назвал выборы «еще одним
шагом Афганистана к возрождению, миру и стабильности». Европейский комиссар по
внешним связям Бенита Ферреро-Вальднер считает выборы в Афганистане «очередной
вехой на пути к миру стабильности, по которому Афганистан движется после 2001 года».
В распространенном пресс-службой Белого дома письменном заявлении выборы названы
«большим шагом вперед в развитии Афганистана как демократического государства,
руководствующегося главенством закона».
Известный лидер террористов Айман аль-Завахири уже на второй день после выборов в
трансляции телеканала «Al Jazeera» назвал афганские выборы нелегитимными, поскольку
север страны и Кабул под американской оккупацией превратились в «зону хаоса,
грабежей, воровства, насилия и наркоторговли», а на остальной территории по-прежнему
правят полевые командиры: «Что они [американцы] сделали? Они выгнали талибское
правительство из Кабула, но оно действует в горах и в сельской местности, где лежит
основная мощь Афганистана… — вещал аль-Завахири. — Выборы были по большей
части маскарадом, поскольку многие регионы страны находятся под контролем банд
грабителей и полевых командиров, а международные наблюдатели… не могут проследить
и за десятой частью районов». «Эти выборы — жестокая насмешка над угнетаемым
афганским народом, они призваны установить гегемонию США в Афганистане», —
говорилось в заявлении лидера «Талибана» муллы Мохаммада Омара.
Кстати, активисты многих правозащитных движений подвергли афганское правительство
резкой критике за то, что оно не выработало строгих критериев, которые могли бы
предотвратить избрание на выборные должности ряда полевых командиров.
Избирательные комиссии сняли с выборов более тридцати кандидатов за связь с отрядами
полевых командиров. Однако значительному числу лиц из этой категории было
разрешено баллотироваться. Сами они, конечно, не были согласны с тем, что полевые
командиры — особенно из числа моджахедов, сражавшихся с советскими войсками (а
затем с боевиками «Талибана»), — представляют собой преграду на пути демократии. По
большому счету, апелляции к подобному недавнему прошлому многих кандидатов стали
поводом для устранения из числа кандидатов сторонников бывшего Северного альянса,
большинство из которых откровенно оппозиционны Хамиду Карзаю.
Итак, выборы прошли. И если формально следовать логике международного права,
Афганистан прочно стоит на пути мирного демократического строительства. Правда, мало
кто за пределами Афганистана сегодня вспоминает о том, что параллельно с выборами в
парламент проходили и выборы в провинциальные советы. Правительство в Кабуле,
наверное, сумеет добиться, чтобы состав законодательного собрания страны был
максимально «демократичным». Будущий парламент, скорее всего, будет сильно
фрагментированным, поскольку вошедшие в него этнополитические и группы
сосредоточатся на собственных интересах. Таким образом, законодательный орган не
станет большой помехой для правления Карзая.
Однако о реальном положении в стране и о том, кого поддерживает население
Афганистана, можно будет судить именно по выборам в местные советы, куда
представителям талибов или иных экстремистских группировок попасть значительно
проще. Отнюдь не исключено, что местные органы власти станут не просто
параллельными, но и оппозиционными структурами по отношению к центральным
властям. А следовательно — структурами все более нарастающего сопротивления
американскому военному присутствию.
20 сентября президент Афганистана Хамид Карзай подверг сомнению необходимость
дальнейшего проведения полномасштабной военной операции в Афганистане. «Я не
думаю, что сохраняется необходимость в военных действий в Афганистане. Содержание
войны с терроризмом в Афганистане изменилось», — заявил Карзай американским
журналистам в Кабуле. Карзай, с одной стороны, попытался уйти от сложившегося
имиджа чуть ли не американкой марионетки.
Понятно, что подобное заявление он сделал не только исходя из соображения улучшения
своего образа в глазах афганцев. Ведь в ходе бомбардировок, о которых говорил Хамид
Карзай, американцы допускают то, что сами называют «дружественным огнем», то есть,
они наносят удары по жилым строениям, по мирным людям, которые никоим образом не
могут быть отнесены к террористам или их пособникам. В Афганистане таких случаев
насчитываются десятки, а жертвы дружественного огня исчисляются тысячами. Подобные
инциденты увеличивают число активных противников американских оккупационных
войск и того режима, который американцы поддерживают.
Вопрос о том, как оценивать ситуацию в Афганистане после парламентских выборов
имеет, конечно, не только внутриафганское звучание. Признание выборов
соответствующими общепринятым мировым стандартам (которое США не трудно
обеспечить через инструменты ООН и ОБСЕ) актуализирует вопрос об американском
военном присутствии в странах Центральной Азии.
И если Узбекистан, похоже, уже определился с выводом американцев из Ханабада, то
руководство Киргизии продолжает апеллировать именно к ситуации в Афганистане и
соответствующим международным договоренностям. Киргизские власти идут на поводу у
Вашингтона в отношении дислокации американской авиабазы. Режим Бакиева сохраняет
базу в бишкекском аэропорту «Манас» вопреки решению Совета глав государств ШОС.
Июльский визит Дональда Рамсфелда в Бишкек по этому поводу был столь же
стремительным, сколь и туманным. Однако, как только туман рассеялся, стало
очевидным, что правительству Курманбека Бакиева были попросту обещаны весьма
щедрые по киргизским меркам преференции в обмен на базу и лояльность.
Помимо иного, афганские парламентские выборы в очередной раз демонстрируют как
ставшие уже традиционными поведенческие стереотипы, так и стратегические цели США.
Эти выборы стали очередным показателем кризиса центральноазиатской стратегии США.
Администрация Джорджа Буша-младшего оказывается перед неприятной дилеммой. Если
признать Афганистан бесспорным успехом четырехлетней антитеррористической войны
Буша, то нужно согласиться с необходимостью вывода баз из Центральной Азии, да и
войск из самого Афганистана. Если же геополитические интересы перевешивают,
придется признать не только политическое, но и военное поражение в Афганистане.
Впрочем, нужно понимать, что «Большая игра» в Центральной Азии ведется
преимущественно «подковерными» средствами — результаты закрытого «торга» лишь
время от времени выходят на поверхность. И вряд ли США так просто согласятся уйти из
Киргизии даже после полного «мирного урегулирования» в Афганистане. Особенно, когда
в гостеприимном Бишкеке их присутствию все более и более рады. Американцам проще
всего превратить Киргизию во «второй Афганистан», последовательно распространяя
стратегию «управляемого хаоса» на всю Центральную Азию.