По делам о недействительности сделок
реклама
Утверждено постановлением президиума Амурского областного суда от 22 марта 2010 года ОБЗОР судебной практики по гражданским делам о недействительности сделок, рассмотренным судами Амурской области в 2008 году Обзор судебной практики был проведен на основании кассационных определений судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда и постановлений президиума Амурского областного суда, постановленных в 2008 году. В ходе проведения обзора проводилась проверка правильности применения городскими и районными судами области норм законодательства при рассмотрении ими дел данной категории, формирование единой судебной практики. Согласно статистическим данным в 2008 году в суд кассационной инстанции всего было обжаловано 81 решение районных и городских судов области, вынесенных по делам о признании недействительными сделок и применении последствий их недействительности, из них отменено и направлено на новое рассмотрение – 17, отменено и принято новое решение – 2, изменено в части – 1, в части отменено, принято новое решение, в остальной части оставлено без изменения – 5, оставлено без изменения – 56. В 2007 году судебной коллегией Амурского областного суда было рассмотрено 51 дело по кассационным жалобам на решения, вынесенные по данной категории дел, при этом 9 решений было отменено (из них 1 с прекращением производства по делу), 42 – оставлено без изменения. Анализ кассационных определений свидетельствует о том, что в основном суды при разрешении дел данной категории правильно и полно устанавливают имеющие значение для дела обстоятельства, правильно применяют нормы материального права. Анализ кассационных определений, которыми решения были отменены, свидетельствует о допущении судами первой инстанции следующих ошибок при рассмотрении дел данной категории. 1. В качестве примера допущенных судами ошибок при решении вопроса, кем может быть заявлен иск о признании сделки недействительной, можно привести следующие дела. 2 В Благовещенский городской суд обратилась Окунцова с иском к Кайденко и Управлению Федеральной регистрационной службы по Амурской области о признании договора ренты, заключенного между Окунцовым С.Л. и Кайденко недействительным, указав, что ее отец Окунцов С.Л. являлся собственником двухкомнатной квартиры. Между отцом и ответчиком был заключен договор пожизненной ренты, по которому отец передал Кайденко право собственности на квартиру, а ответчик должен был платить отцу ежемесячную ренту в размере 800 рублей. Окунцов С.Л. умер. Истица является его наследником. Полагая, что договор заключен под влиянием обмана и вследствие стечения тяжелых обстоятельств, истица обратилась в суд с требованием о признании его недействительным. Решением Благовещенского городского суда в удовлетворении иска отказано. Судебная коллегия, признав правильность данного решения в целом, не согласилась с суждениями суда о допустимости правопреемства в данных правоотношениях. Суд первой инстанции суд указал, что предметом данного спора является требование о возврате квартиры, а в правоотношениях по возврату квартиры правопреемство является допустимым. Не соглашаясь с данным выводом суда, коллегия указала, что иск предъявлен наследником одной из сторон оспариваемого договора после смерти данного стороны. Согласно части 2 статьи 166 ГК РФ требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено лицами, указанными в настоящем Кодексе. Из анализа статьи 179 ГК РФ следует, что по основаниям, предусмотренным указанной статьей, сделка может быть оспорена лишь потерпевшей стороной сделки. В соответствии со статьей 44 ГПК РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства. Из системного анализа приведенных норм права следует, что иск о признании договора недействительным по предусмотренным ст. 179 ГК РФ основаниям может быть предъявлен лишь самой потерпевшей стороной сделки, наследники после смерти данной стороны сделки могут выступать лишь как правопреемники по уже находящемуся в производстве суда делу, самостоятельного права на предъявление такого иска не имеют. При таких обстоятельствах коллегия признала Окунцову ненадлежащим истцом по делу. При этом коллегия учла, что доводов, свидетельствующих о ничтожности сделки, истица не приводила, требований о признании сделки ничтожной не заявляла. Также Благовещенским городским судом был рассмотрен иск Хабарова к Хабаровой, Гапоненко о признании недействительным договора 3 дарения квартиры, признании права пользования жилым помещением, вселении. Требования мотивированы тем, что в 2002 г. на основании протокола заседания жилищной комиссии БВТКУ ему была предоставлена в пользование квартира на семью из двух человек. В 2005 году данная квартира была приватизирована, ее собственником стала его супруга, на основании заявления он отказался от реализации права на приватизацию. После расторжения брака в 2006 году он узнал, что между ответчицами был заключен договор дарения спорной квартиры. Истец вынужден был прекратить пользование данной жилой площадью в связи с невозможностью совместного проживания в однокомнатной квартире. Решением суда первой инстанции иск был удовлетворен в полном объеме. В кассационном порядке принятое судом решение было отменено в части удовлетворения требований о признании сделки недействительной и в указанной части постановлено новое решение об отказе в иске. Судебная коллегия мотивировала свое решение тем, что Хабаров не является тем заинтересованным лицом, которое вправе оспорить сделку дарения квартиры, поскольку данной сделкой какие-либо его права не нарушаются. Право пользования квартирой он имеет в силу закона независимо от перехода права собственности на нее. 2. При рассмотрении споров о признании недействительной мнимой сделки суды не всегда дают оценку добросовестности поведению ответчиков. Вместе с тем данное обстоятельство имеет значение для дела, в связи с чем должно быть исследовано судом. В качестве примера можно привести следующее дело Благовещенского городского суда. Кондратьева обратилась в суд с иском к сестрам Даниленко и Липченок о признании недействительным договора купли-продажи автомобиля и применении последствий недействительности ничтожной сделки. Требования мотивированы тем, что вступившим в законную силу решением суда от 01.08.07 с Даниленко и Копырина в пользу истицы взыскана денежная сумма в размере 1.400.000 рублей. В ходе исполнительных действий истица была ознакомлена с договором куплипродажи автомобиля от 13.09.07, заключенного между Даниленко и Липченок. Полагая, что указанный договор был заключен для создания ложного представления об отсутствии у должника Даниленко имущества, подлежащего аресту, Кондратьева обратилась в суд с требованием о признании данного договора мнимой сделкой. Отказывая в удовлетворении иска, суд указал, что оспариваемый Кондратьевой договор купли-продажи автомобиля был заключен до вступления в законную силу решения суда, которым с ответчицы в ее пользу была взыскана денежная сумма. Отменяя указанное решение, судебная коллегия указала, что данный вывод суда не подтверждается материалами дела. Кроме того, судом не был исследован вопрос о времени реального исполнения судебного решения в полном объеме за счет ежемесячных удержаний из заработной платы ответчицы и не выяснены подлежащие доказыванию обстоятельства того, 4 имеет ли место со стороны Даниленко злоупотребление ее правомочием собственника на отчуждение принадлежащего ей имущества при наличии у нее статуса должника, а также имеется ли у истицы заинтересованность в оспаривании сделки, совершенной должником в отношении автомобиля, на который могло быть обращено взыскание. Дело было направлено на новое рассмотрение. При новом рассмотрении дела суд правильно определил имеющие значение для дела обстоятельства, в соответствии со ст. 67 ГПК РФ оценил представленные сторонами доказательства, и обоснованно указал, что оспариваемый договор купли-продажи заключен после вступления в законную силу решения Благовещенского городского суда от 01.08.2007, о вынесении которого Даниленко О.Г. было известно, то есть в момент существования между сторонами правоотношений по исполнению указанного решения, в рамках которого Даниленко О.Г. является должником, а Кондратьева М.Ю. – кредитором. Также суд обоснованно учел, что до настоящего времени автомобиль зарегистрирован за Даниленко О.Г. вследствие неисполнения ответчиками обязанности по снятию автомобиля с регистрационного учета в органах ГИБДД и регистрации смены собственника автомобиля. Кроме того, Даниленко О.Г. произвела оплату транспортного налога за весь 2007 год, то есть продолжает осуществлять обязанности собственника по содержанию имущества после заключения оспариваемого договора купли-продажи.. При таких обстоятельствах суд правомерно усмотрел основания для удовлетворения иска Кондратьевой М.Ю. Кроме того, суд обоснованно учел положения статьи 10 ГК РФ, нормы международного права и пришел к правильному выводу, что со стороны Даниленко О.Г., являющейся должником в рамках существующего между ней и истицей правоотношения по исполнению решения суда, имело место злоупотребление правомочием собственника на отчуждение имущества путем заключения мнимой сделки, направленной на исключение возможности обращения взыскания на данное имущество и его реализации в счет погашения имеющейся перед истицей задолженности. В свете данной проблемы интерес представляет также дело по иску Самсонова к Амурской и Штейн о признании сделки дарения квартиры недействительной в силу ее мнимости и злоупотребления ответчицами своими гражданскими правами. Предметом спора явился договор дарения квартиры в г. Благовещенске, по условиям которого Амурская (ответчица) и её мать Амурская В.Н. подарили своей сестре и дочери Штейн указанную квартиру. Оспаривая данный договор, Самсонов указал на мнимость данной сделки, полагал, что она была заключена с целью лишить его как кредитора возможности взыскания с Амурской задолженности в сумме 1.071.963, 31 рублей, взысканных с последней судебным решением. Оставляя решение суда первой инстанции об отказе в иске без изменения, судебная коллегия указала, что в нарушение ст. 56 ГПК РФ истцом не были представлены достаточные доказательства, с 5 достоверностью подтверждающие отсутствие намерения у сторон договора на создание правовых последствий по сделке. Правовым последствием заключения договора дарения является безвозмездная передача имущества в собственность другого лица, при этом такие последствия при дарении недвижимого имущества возникают с момента государственной регистрации договора дарения и перехода права собственности на объект недвижимости, что сторонами договора было сделано. В дальнейшем собственник имущества использует свои правомочия по своему усмотрению, в том числе, собственник вправе не проживать в принадлежащем ему жилом помещении, неся при этом бремя содержания имущества, предоставив данное помещение в пользование иным лицам, в том числе и дарителям. При этом коллегия посчитала, что суд обоснованно не принял во внимание доводы истца о том, что после заключения сделки стороны договора продолжают проживать по своим прежним адресам, поскольку данные обстоятельства не свидетельствуют с достоверностью о мнимости сделки. Доводы истца о том, что ответчицы при заключении договора дарения злоупотребили своими гражданскими правами, что договор дарения со стороны Амурской заключен с целью уйти от ответственности по погашению суммы долга, взысканной в пользу истца решением суда, по мнению коллегии, суд обоснованно не принял во внимание, поскольку договор дарения был заключен и зарегистрирован до принятия Благовещенским городским судом решения о взыскании с ответчицы в пользу истицы суммы задолженности. Кроме того, из материалов исполнительного производства следовало, что Амурская осуществляла гашение задолженности. Президиум Амурского областного суда не согласился с вышеизложенной позицией судов первой и кассационной инстанции, указав следующее. Согласно статьи 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом. В соответствии с п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Следовательно, при ее совершении должен иметь место порок воли (содержания). В обоснование мнимости сделки стороне необходимо доказать, что при ее совершении подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при совершении данной сделки. Данная норма подлежит применению в том случае, если все стороны, участвующие в сделке, не имеют намерений ее исполнять или требовать исполнения (определение ВАС от 07.03.08 № 15756/07). 6 Согласно материалам дела, квартира была подарена сестре ответчицы Амурской – Штейн. До перехода права собственности и после получения свидетельств о регистрации права собственности Штейн на спорную квартиру ее прежние собственники – Амурские продолжали проживать в ней. Штейн с требованиями об освобождении квартиры не обращалась, продолжала проживать в ранее занимаемой квартире. При рассмотрении данного спора суд ограничился исследованием вопроса о вынужденном характере проживания Амурской в спорной квартире после заключения договора дарения, мотивировав ухудшением состояния ее здоровья. Однако, по мнению президиума, вынужденный характер проживания в подаренной другому лицу квартире при рассмотрении требований о признании дарения мнимой сделкой правового значения не имеет. В данном случае суду следовало обсудить вопрос о том, что после заключения договора дарения фактически правоотношения между сторонами сделки в отношении пользования и владения спорным жилым помещением не изменились, изучить вопрос о фактическом исполнении договора дарения. Судом первой инстанции в качестве основания исполнения сделки принят во внимание тот факт, что Амурская сняла сведения с регистрационного учета в спорной квартире. Однако данный вывод суда сделан без учета позиции ВС РФ, согласно которой регистрация является лишь способом учета граждан, носящим уведомительный характер и отражающим факт нахождения гражданина по месту пребывания или жительства. Таким образом, судом определен круг обстоятельств, подлежащих выяснению и доказыванию, без учета правовой природы сделки по дарению жилого помещения. При рассмотрении дела не нашел надлежащей правовой оценки тот факт, что Штейн не вступила во владение и пользование квартирой. Именно с учетом данных обстоятельств подлежит разрешению вопрос об исполнении договора дарения, а также наличии или отсутствии порока воли стороны при совершении сделки. Кроме того, президиум указал, что под злоупотреблением правом понимается осуществление гражданами и юридическими лицами своих прав с причинением (прямо или косвенно) вреда другим лицам. Злоупотребление связано не с содержанием права, а с его осуществлением, т.к. при злоупотреблении правом лицо действует в пределах предоставленных ему прав, но недозволенным образом. Для правильного разрешения дела в Амурский областной суд было истребовано дело по иску Самсонова к Амурской о взыскании денежных средств. Президиумом установлено, что еще до заключения договора дарения Самсонов уведомлял Амурскую о необходимости вернуть долг. Истец неоднократно заявлял ходатайства о наложении ареста на жилое помещение в качестве обеспечения иска, однако ему было отказано. Данным обстоятельствам суд не дал надлежащей оценки с точки зрения злоупотребления Амурской правом при отчуждении квартиры. С учетом изложенного, состоявшиеся по делу судебные решения были отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции. 7 Также интерес представляет дело по иску Супрун к бывшей супруге Супрун и ее отцу Клименко о признании недействительной договора дарения гаража. Требования мотивированы тем, что решением мирового судьи был расторгнут брак между Супрунами и произведен раздел совместно нажитого имущества, в результате которого в пользу истца с ответчицы была взыскана компенсация ½ доли в общем совместном имуществе супругов в размере 338.510,5 рублей. До настоящего момента данная компенсация не была выплачена. Однако между ответчиками был заключен договор дарения гаража, который истец находит мнимой сделкой, заключенной с целью исключить имущественную ответственность ответчицы по имеющимся перед ним обязательствам. Решением Благовещенского городского суда в иске отказано. Судебная коллегия отменила данное решение суда, указав на то, что суд не исследовал и не дал оценки тому обстоятельству, имеет ли со стороны ответчицы злоупотребление ее правомочием собственника на отчуждение принадлежащего ей имущества при наличии у нее обязанности выплатить истцу денежную сумму на основании судебного решения. При новом рассмотрении спора суд также постановил решение об отказе в иске. Судебная коллегия вновь не согласилась с постановленным решением, отменила его, указав, что безвозмездное отчуждение Супрун спорного гаража своему отцу по договору дарения повлияло на исполнение решения мирового судьи, и является со стороны ответчицы злоупотреблением правом, поскольку она знала о наличии у нее обязательственных отношений по выплате истцу денежных средств на основании судебного решения, находилась в тяжелом материальном положении, однако произвела безвозмездное отчуждение имеющегося у нее единственного недвижимого имущества. Кроме того, судебная коллегия не согласилась с суждением суда о том, что договор дарения гаража не нарушает прав, свобод и законных интересов истца с учетом того, что Супрун исполняет решение суда, из её заработной платы ежемесячно удерживаются суммы в счет выплаты долга. Согласно материалам дела оставшийся долг ответчицы перед истцом составил около 270.000 рублей, в то время как из заработной платы Супрун в счет исполнения решения суда удержано в феврале 2008г. - 10.436 рублей 43 копейки, в марте 2008 года 5790 рублей 08 копеек. Согласно решения суда истец по отношению к Супрун является кредитором, ответчица до настоящего времени свои обязательства в полном объеме перед кредитором не выполнила, при этом кредитор заинтересован в наиболее быстром исполнении решения суда, тогда как исполнение решения суда путем ежемесячных удержаний из заработной платы должника может быть затянуто на длительное время. При таких обстоятельствах судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и приняла новое решение, которым исковые требования Супрун удовлетворила, признав договор дарения гаража недействительным и применив последствия недействительности сделки в соответствии с положениями ч. 2 ст. 166 ГК РФ. 8 Данную позицию суда кассационной инстанции не поддержал президиум Амурского областного суда, указав, что судебной коллегией не учтено требование правовой определенности и стабильности сложившихся правоотношений, возникших на основе судебного решения. Согласно решения мирового судьи ответчица Супрун является собственником гаража и в праве распоряжаться им по своему усмотрению. Признание договора дарения гаража ничтожной сделкой при установленных обстоятельствах по существу означает неустановленный законом пересмотр вступившего в законную силу судебного решения в рамках другого дела и ограничивает право ответчицы на пользование присужденным и полученным по судебному решению имуществом, что противоречит ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и ст. 1 Протокола к ней. Решением мирового судьи право собственности на гараж полностью либо в части за истцом признано не было. Президиум отменил решение суда кассационной инстанции, оставив в силе решение Благовещенского городского суда. 3. При рассмотрении дел о недействительности сделок судами также неправильно применяются нормы материального права, регулирующие вопросы о сроках исковой давности по недействительным сделкам. Так, Сковородинским районным судом было рассмотрено дело по иску Курочкина В. к Курочкиной, Курочкину А. о признании договора приватизации квартиры недействительным. При подготовке дела к судебному заседанию ответчиками было заявлено о пропуске истцом срока исковой давности. Принимая решение об отказе в иске, суд указал на пропуск истцом срока исковой давности, при этом момент исполнения договора суд отождествлял с датой его заключения. Судебная коллегия признала данный вывод суда незаконным, основанным на неверном применении норм материального права, указав следующее. Согласно части 1 статьи 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки. В нарушение приведенной нормы права суд первой инстанции не исследовал вопрос о том, что понимается под исполнением договора приватизации, какие действия по его исполнению предпринимались сторонами данного договора. В этой связи суду следовало применить часть 1 статьи 1 Закона РФ «О приватизации жилищного фонда в РФ», которая дает толкование термину «приватизация жилого помещения» и исследовать вопрос о моменте перехода жилого помещения из муниципальной собственности в собственность граждан. Решение суда было отменено, дело направлено на новое рассмотрение. При рассмотрении дела по иску Золоторевой к Зототареву о признании недействительным договора передачи жилого помещения в собственность Магдагачинский районный суд правомерно отказал в удовлетворении 9 исковых требований в связи с пропуском срока исковой давности. Судом было установлено, что оспариваемый договор заключен 04.08.2005. Согласно его условий ответчик приобретал право собственности на квартиру с момента регистрации договора в Комитете по управлению имуществом Магдагачинского района. Договор был зарегистрирован в названном Комитете 09.08.2005. Указанная дата была признана моментом начала исполнения договора, и с нее суд исчислял трехгодичный срок на обращение в суд. Судебная коллегия оставила данное решение в силе. 4. Судами также допускаются ошибки при разрешении вопроса о восстановлении пропущенного срока исковой давности. В качестве примера можно привести дело по иску Ермаковой к Кузьминой о признании притворных сделок недействительными. Суть спора состояла в том, что между сторонами одновременно было заключено два договора купли-продажи квартир. По условиям первого договора Ермакова продала, а Кузьмина купила квартиру № 1 по ул. Калининской, 59 в г. Белогорске, принадлежащую на праве собственности Ермаковой. По условиям второго договора Кузьмина продала, а Ермакова купила квартиру № 3 по ул. Калининской, 59 в г. Белогорске, принадлежащую на праве собственности Кузьминой. Расчет производился не деньгами, а квартирами. Полагая, что фактически имело место заключение договора мены, истица обратилась в суд с данными требованиями. Решением Белогорского городского суда в иске было отказано, в том числе и в связи с пропуском срока на обращение в суд, при этом суд отказал в удовлетворении заявления истицы о восстановлении срока исковой давности. Судебная коллегия признала данное решение незаконным, в том числе и в части отказа в восстановлении пропущенного срока исковой давности, указав следующее. Из материалов дела следует, что после заключения в 2003 году не соответствующих закону сделок и их исполнения прошел длительный период времени, в течение которого Ермакова владела и пользовалась спорной квартирой как своей собственной. Между тем, только 27.03.2007 состоялось судебное решение, которым на Ермакову была возложена обязанность по возврату квартиры № 3 по ул. Калининской, 59 в г. Белогорске. Указанное обстоятельство, по мнению коллегии, свидетельствует о том, что только после принятия судом указанного выше решения, истица узнала о нарушении своих прав, в связи с чем срок исковой давности был пропущен ею по уважительной причине. Кассационным определением Ермаковой был восстановлен срок на обращение в суд, а решение суда первой инстанции отменено, принято новое решение об удовлетворении заявленных требований. Президиум Амурского областного суда не согласился с судебной коллегией, указав, что часть 1 статьи 181 ГК РФ связывает течение срока исковой давности с моментом исполнения этой сделки. На основании статьи 205 ГК РФ признать уважительной причину пропуска срока исковой давности возможно только по обстоятельствам, связанным с личностью истца (тяжелая болезнь, неграмотность и т.п.) и если они имели место в 10 последние шесть месяцев срока давности. Установлено, что истица в кассационной жалобе приводила доводы о том, что течение срока исковой давности прерывалось, поскольку квартира являлась предметом судебных разбирательств с 3 августа 2004 года. Однако судом кассационной инстанции вопрос о перерыве срока исковой давности не исследовался, в определении отсутствуют какие-либо суждения по указанному доводу. Кассационное определение судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда было отменено, дело направлено на новое кассационное рассмотрение. При новом кассационном рассмотрении судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции, указав, что суд, признав пропущенным срок исковой давности, не исследовал и не высказал суждение о том, когда началось исполнение сделки и что можно понимать под исполнением сделки, т.к. начало течения срока исковой давности по ничтожным сделкам закон прямо связывает с началом исполнения сделки. Кроме того, по правилам статьи 203 ГК РФ течение срока исковой давности прерывается предъявлением иска в установленном порядке. После перерыва срока исковой давности начинается заново; время, истекшее до перерыва, не засчитывается в новый срок. Правила перерыва срока исковой давности применяются судом самостоятельно, без ходатайства стороны. Данной нормой права не установлено, кем из участников спорного правоотношения должны совершаться действия по предъявлению иска, и установлено только, что правовое значение имеет предъявление иска в установленном порядке, т.е. с соблюдением правил о подведомственности и подсудности, надлежащих сторон в споре и иных требований, установленных нормами ГПК РФ для подачи иска. Из дела следует, что в течение 2005-2007 г.г. Кузьминой, Персидской предъявлялись в суд иски об оспаривании состоявшейся между сторонами сделки, возврате одной из квартир. По заявленным требованиям судами принимались решения. Следовательно, течение срока исковой давности в силу статьи 203 ГК РФ прерывалось предъявлением иска в установленном порядке, и суду надлежало установить дату перерыва срока исковой давности и только после определения этих обстоятельств, сделать вывод о пропуске либо о соблюдении заявителем срока исковой давности. Поскольку в материалах дела отсутствовали сведения о датах предъявления исков, дело было направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции. 5. Также интерес представляет дело по иску Колетина к ООО «КСК Хуафу» и гражданину КНР Хэ Вэньаню о признании недействительными договоров о передаче средств в порядке долевого участия в строительстве торгового центра в 176 квартале г. Благовещенска и признании недействительным права собственности. Требования мотивированы тем, что при заключении оспариваемого договора Колетин полагал, что, помимо торговой секции, предусмотренной договором, к нему перейдет и доля в праве общей собственности на помещения общего пользования и системы обеспечения жизнедеятельности построенного здания. Однако 11 собственником вспомогательных помещений в торговом центре явился ответчик Хэ Вэньань, что, по мнению истца, противоречит закону – ст. 135 ГК РФ, т.к. данные помещения являются принадлежностью главной вещи – торговых залов и секций. При разрешении спора суд первой инстанции признал доводы истца несостоятельными. Суд указал, что оснований для применения ст. 135 ГК РФ, на которую ссылался истец, не имеется, т.к. при продаже отдельных нежилых помещений (торговых секций) в торговом центре раздел торгового центра в натуре не осуществлялся, торговые секции и вспомогательные помещения были сформированы как отдельные нежилые помещения. По окончании строительства торгового центра создана не общая собственность участников строительства, а собственность каждого отдельного участника на определенную торговую площадь, сформированную как отдельный объект недвижимости. Действующее на момент заключения договора законодательство также не предусматривало возможность приобретения права собственности на долю в общем имуществе при приобретении права собственности на отдельный объект недвижимости в нежилом помещении. Суд первой инстанции принял решение об отказе в иске. Судебная коллегия оставила его без изменения. По надзорной жалобе Колетина дело было передано на рассмотрение президиума Амурского областного суда, который также оставил в силе постановленное судом первой инстанции решение и кассационное определение. Судья Амурского областного суда Шандаринская Т.А.
