Рецензия на повесть Бориса Васильева

Светлана Алексиевич, белорусская писательница, назвала свою книгу – «У войны не
женское лицо». Эта фраза стала крылатой, афоризмом. Ещё говорят, что женщина и война
несовместимы. Ведь женщина рождена для любви, нежности, тепла, заботы, ласки. Она даёт
жизнь другому человеку, а война эту жизнь отнимает.
Но что же делать, если 22 июня 1941 года враг напал на нашу страну. Весь народ
поднялся на защиту своей Родины: и мужчины, и женщины…И мы победили! Наше дело правое,
святое, справедливое.
Много книг написано о Великой Отечественной войне. Море книг. Океан книг. Сначала
писали вчерашние лейтенанты, участники боевых действий. Потом стали писать их дети,
внуки, знавшие о войне по рассказам своих родных, близких. Имена писателей, поэтов – это
звёзды в созвездии славы, в прекрасном венке Победы.
Алексей Сурков, Константин Симонов, Виктор Астафьев, Алексей Толстой, Михаил
Шолохов…Славные имена, удивительные литературные произведения. Со многими из них мне
ещё предстоит встреча. А имя Бориса Васильева я открыла для себя недавно. Прочитала
повести «Завтра была война», «А зори здесь тихие», рассказы о войне.
Сильное впечатление произвели на меня его произведения. След в душе – яркий,
мощный, незабываемый.
… «А зори здесь тихие»…Я в который раз перечитываю название повести Бориса
Васильева. Какое оно ласковое, поэтическое, тихое, спокойное…А зори здесь тихие…Нет намёка
на то, что эта книга о войне, о войне страшной, жестокой, о войне с неженским лицом. А ведь
главные героини книги – молодые, хрупкие, нежные девушки. Эпитет «тихие» в названии повести
настраивает меня на лирический спокойный, тихий лад. А закрывая книгу, не могу сдержать
слёз…Это мастерство писателя – так написать о войне, чтобы никто не остался
равнодушным, чтобы затронуть все струны наших душ, наших сердец. Это талант.
Если задать вопрос, о чём эта повесть? Какова её тема? Я могу ответить – повесть о
войне и довоенной жизни, о любви и её ожидании, о материнстве и об отцовстве, о подвиге и
самопожертвовании, о взрослении, о формировании характеров девушек в дни тяжелейших
испытаний…
Борис Васильев использует очень интересный и необычный приём – в его произведении
три временных пласта, три ипостаси жизни. Все они взаимосвязаны, переплетены между . И
как же интересно читать – в центре повести, конечно, война, точнее небольшой эпизод военных
действий. В наш тыл заброшен десант фашистов. Старшина Федот Васков и пять девушек, его
подчинённых, думая, что диверсантов двое, отправляются их обезвредить. Неожиданно для них
оказывается, что им предстоит сражаться с большой группой специально подготовленных, до
зубов вооружённых, сильных и наглых врагов. Несколько дней из жизни девушек и старшины
описывает автор. Он не боится правды, стыдливо не прячет её от читателя – все пять девушек
погибают, Федот Васков берёт в плен оставшихся в живых диверсантов. Это один временный
пласт. Как говорили в сводках Совинформбюро, «шли бои местного значения. Потери
незначительные»…
Второй временной пласт – довоенная жизнь героев…В фильме, прекрасном, на мой
взгляд, фильме С..Ростоцкого «А зори здесь тихие…»режиссёр использует очень удачный приём
– кадры о войне – чёрно-белые, а кадры о довоенной жизни – яркие, красочные, цветные. Они
наполнены музыкой, очарованием, любовью, поэзией. Так и у Бориса Васильева. Читаю о
довоенной жизни героев повести и понимаю, что война сразу будто отрезала, отсекла что-то
очень важное, значительное. Начался другой период, но в чём-то и война помогла раскрыться в
людях многим прекрасным качествам: патриотизму, взаимовыручке, гражданственности. Хотя
1
герои не говорят высокопарных слов, да им это и не надо, мы, читаем, чувствуем, что они
совершили подвиг, подвиг во имя нашей жизни, жизни нашей великой Родины.
Третий временный ракурс – это послевоенное время. Та же неброская прелесть
русской природы, те же места, до боли знакомые Федоту, те же зори – «тихие зори»… Только
нет пяти юных созданий, ушли они и ещё 127 миллионов русских людей… В «Эпилоге» Борис
Васильев очень ёмко, образно, коротко (в форме письма юноши другу пишет: «Здесь,
оказывается, тоже воевали…Воевали, когда нас с тобой ещё на свете не было…» Автор
сообщает нам о т Ом, что Федот, «седой, коренастый, без руки, и с ним капитанракетчик…Альберт Федотыч…» привезли мраморную плиту для памятника погибшим
девушкам.. Памятника. А сколько их стоит по всей России!? Памятник - от слова «память».
Пока мы помним погибших, пока каждый год 9 мая, в этот святой и прекрасный день, мы несём
огненные тюльпаны к памятникам, жива наша страна ...
Мне хочется опять вернуться к началу повести и в который раз перелистать её
страницы, удивляясь, узнавая, сопереживая, сострадания, любуясь, улыбаясь иногда, иногда
плача и безмерно гордясь теми, кто в далёком 1945 году, подарил миру долгожданную Победу. За
которую хочется сказать искреннее спасибо всем, кто её ковал… И таким, как герои повести,
ставшей одной из моих любимых книг… В повести всего 106 страниц. Как я завидую тем, кто
когда-нибудь впервые откроет её и окунётся в тот далёкий мир, отдалённый от нас шестью
десятилетиями…
Майские дни, небольшая деревенька в центре России, рядом железнодорожный разъезд,
командир небольшого взвода зенитчик «хмурый старина Васков»…Писатель не понаслышке
знает то, о чём пишет - у него масса точных деталей, яркое описание тылового и фронтового
быта. Он - мастер детали. Каждого персонажа он описывает выпукло, зримо. Федот – не очень
грамотный человек, это мы видим по его речи; не всегда правильной, но зато по-деревенски
сочной, точной. Б. Васильев использует и речевую характеристику героев, и портретные
зарисовки. Это всё помогает нам лучше представить тот мир. Федота девушки в начале повести
называют «стариком», хотя ему всего тридцать два гола. Он «кашляет, будто коклюшный»,
«талдычит как пономарь» - несмотря на всю серьёзность и трагичность ситуации, в жизни
всегда есть место улыбке, юмору, доброй насмешке. И нам, читателям, с начало Федот кажется
«хмурым, неулыбчивым человеком». Но постепенно автор раскрывает нам его характер, его
нерадостное прошлое, оказывается, жена у него непутёвая их сын жил в деревне у матери
Федота, «а через год мальчонка его помер»… И перестала улыбка появляться на его хмуром
лице. Но вот приходят трудные минуты в жизни. Несколько дней проводит Васков с девушками,
воюя с фашистами. Он их лучше узнаёт, они его начинают понимать. И оттаивает душа
старшины, он становится ласковым, заботливым, добрым. Он терпеливо учит девушек всему,
что умеет сам, бережёт их, они тоже начинают теплее и сердечнее относиться к нему. И
становятся они друг другу близкими, дорогими, родными. Как же казнит себя потом Васков: «
Здесь у меня болит,- он ткнул в грудь, здесь свербит, Рита!.. Положил ведь я вас, всех пятерых
положил, а за что? За десяток фрицев?..
Что ответить, когда спросят: то же это вы, мужики, мам наших от пуль защитить
не могли?» Мучит, страшно мучит его же вина неизбывная. И Рита, умница Рита, тихо
успокаивает Федота: « Не надо…Родина ведь не с каналов начинается. Совсем не оттуда. А мы
её защищаем». И всё равно тяжело на душе у Васкова. Потому что живые всегда виноваты перед
мёртвыми… Но старшина после войны усыновил ребёнка Риты, воспитал его, правильно
воспитал-то, называет его «тятей», вместе с ним приезжает на место гибели своей матери и её
подруг. Память живет вечно. Сколько бы лет не прошло, «Победа остаётся молодой!» как
молоды были пять девушек…Продолжаю в который раз листать страницы повести, не могу
удержаться: и здесь хочется перечитать, и здесь, и этот эпизод я люблю, и этот момент мне
2
запомнился. Какое всё-таки чудо – книга! Она верный, молчаливый товарищ. Самые счастливые
минуты в жизни великих людей и простых смертных связаны с теми моментами, когда в доме
наступает тишина, ты садишься с книгой поудобнее, и мир, окружающий тебя, на время
отступает. Остаёшься наедине с любимыми героями в другом мире, мире, созданном фантазией,
творческим воображением талантливых писателей, любимых писателей. Таких, каким теперь
стал для меня Борис Васильев.
…Рита Осянина. Мудрая, строгая, чудная Рита. И её имя – Маргарита –
переводится как «жемчужина». Как она была счастлива до войны! Любовь – прекрасная, муж –
замечательный, сынок – любимый. Всё поломала война. Муж погиб. Рита рвётся в бой. В
таком юном возрасте она стала « неулыбчивой вдовой героя-пограничника». У неё одна цель –
отомстить за гибель любимого, потому что для неё мужчин не существовало, кроме мужа. Но и
Ритино замороженное сердце (после гибели мужа) тоже начинает оттаивать в общении с
другими девушками-зенитчицами. И улыбаться она начинает и, как пишет Васильев, она
помягчела… В боевой вылазке Рита получает смертельное ранение… Зная об этом, она
застрелилась… Невозможно равнодушно читать страницы повести, на которых рассказано о
последних минутах жизни этой стойкой маленькой женщины. Она плачет, плачет о девушках,
которых нет, мучается мыслями о сынишке – что-то с ним будет после войны? Рита, Рита…
Лиза Бричкина. Мне все герои стали дороги, но любимой почему-то стала Лиза.
Крепкая, ладная, понимает старшину с полуслова. В свои 19 лет она «каждое утро… ждала
ослепительного счастья…» Как близки и понятны эти слова нам, девушкам 21 века. И счастье
мы ждём, и любви настоящей, и прекрасного будущего… Но Лиза в ожидании всего этого
трудится у себя на кордоне, ни на что не жалуясь, никого ни в чём не обвиняя. Никого она не
судит строго. Она – ждёт. Это она умеет делать. Однажды в их одинокую, несуетную жизнь
вошёл незнакомец. И Лизе так хотелось тёплого слова, взгляда – поцелуя («последний раз её
поцеловала мама 5 лет назад»). И она пришла к незнакомцу. Он, к счастью, оказался умным и
порядочным человеком. Прекрасно поняв, что она готова на всё из-за своего одиночества, он
спокойно ей сказал: «Глупости не стоит делать даже со скуки»… И вот Лиза на оборонных
рубежах, «прилепилась к зенитной части»… Думала ли она, что здесь к ней придёт любовь – «то
могучее незнакомое чувство», которого она так ждала. Трепетно бьётся её сердечко, она
понимает, что в её любимом человеке «есть та особая мужская основательность, которая
воспринимается всеми женщинами как гарантия незыблемости семейного очага»… Васкова
тоже тянет к этой чистой, с распахнутыми глазами девчушке. Но – не вовремя они
встретились. «Ах, война, что ж ты сделала, подлая?..» Когда старшина послал её за
подкреплением, он сказал ей напоследок: «После споём с тобой, Лизавета. Вот выполним боевой
приказ и споём…» Музыкой звучат в её сердце эти слова! Она бежит, нет, летит вперёд, почти
не замечая ничего вокруг. «После споём с тобой, Лизавета…» Улыбка надежды, счастья, любви
светится на её лице – и… Читаю страницы, на которых описана ужасная смерть этой милой
девчушки, так хочется, чтобы этого не было. Не надо, не надо! «Тропа где-то совсем рядом –
шаг, полшага от неё…» Помогите кто-нибудь, спасите Лизу! Меня тоже будто душит, давит,
губит это страшное болото. В одиночестве уходит из жизни Лиза: «Она долго видела это синее
прекрасное небо. Хрипя, выплёвывала грязь и тянулась, тянулась к нему, тянулась и верила…»
Она верила в счастливое завтра. Верила…
В фильме, который языком киноискусства донёс до нас повесть Бориса Васильева, роль
Лизы замечательно исполнила Елена Драпеко. Сейчас это зрелая женщина, депутат
Государственной Думы. Мы её часто видим на телеэкране. Она очень умно выступает, ратует
за сохранение чести, достоинства русского человека, за высокую нравственность нашего
общества… С ней я согласна во многом, если не во всём. Но всегда, кода вижу на экране
теперешнюю Елену Драпеко, обязательно с любовью и признательностью вспоминаю Лизу
3
Бричкину – с её распахнутыми доверчивыми глазами, с её милой застенчивой улыбкой. И
хочется грустить, плакать. Где ты, Лиза, Лизонька?..
Соня Гурвич. С её образом в повесть входит лиричность, поэтический мотив,
возвышенность. У неё тоже была девичья влюблённость. Как она любит стихи! Как она читает
стихи! Убивают её немцы, убивают её чуткую душу. Кто знает, не погибни Соня, может быть,
мир получил бы нового прекрасного, талантливого поэта. А имя София переводится как
«мудрость»…
Галя Четвертак. Детдомовская девчонка, способная на обман, на святую ложь. Как
же ей хотелось, чтобы у неё было всё, как у всех. Она фантазёрка, зачинщица разных проделок,
романтическая натура. Она рвалась на фронт. Штурмовала военкомат… Реальный мир войны
оказался жестоким. «Галя растерялась, скисла… Но тут появилась Женька, и мир снова
завертелся быстро и радостно…» Вместе с подругами и Федотом Галя вступает в поединок,
неравный поединок с фашистами. И погибает, словно на взлёте своей жизни. Испугалась
девчонка, не выдержали нервы, и… «Коротко ударил автомат…Галя с разлёту сунулась лицом в
землю…» Галя, галочка… Погибла ты, так и не узнав материнской любви, девической любви.
А можно ли сказать, что книга Бориса Васильева о подвиге? Можно. А что мы, люди, не
пережившие войну, называем подвигом? Сиюминутный геройский поступок? А можно ли
подвигом назвать, к примеру, всю жизнь честного, скромного, бескорыстного, трудолюбивого
человека?.. По большому счёту, хотя это вряд ли справедливо, четверо девушек погибают, не
совершая громкого подвига. Только Женя Комелькова, уводя фашистов от друзей, погибает
геройски, глядя фашистам в глаза. Женька, рыжая, красивая, озорная, отчаянная Женька,
иногда бесшабашная, иногда глубокая и сильно мучающаяся… И любовь у неё тоже в жизни
была, нелёгкая любовь, и трагедия – гибель всей семьи. Но она не поникла. Не сдалась. Борис
Васильев показывает нам её как лучик, нет, как яркий мощный луч, освещающий жизнь всем. И
таких высот трагизма достигает писатель в описании последних минут жизни этой красавицы,
этой цельной натуры, не сломленной, не побежденной! «Она верила в себя и сейчас, уводя немцев
от Осяниной. А немцы ранили её вслепую, сквозь листву, и она могла бы затаиться, переждать
и, может быть, уйти. Но она стреляла, пока были патроны… И немцы добили её в упор, а
потом долго смотрели на её и после смерти гордое и прекрасное лицо…» Женечка, милая…
Вечная тебе память! Тебе и всем женщинам, девушкам, не пришедшим 60 лет назад с войны. Вы
могли бы жить, любить, радоваться закатам и рассветам, слушать в мае соловьёв, вдыхать
аромат сирени, растить детей, внуков… Вы могли бы просто жить. «Не потому ли я живу, что
умерли они?»
Повесть, её герои, мысли, вызванные чтением её, поистине бесконечны. Очень много в
книге любимых эпизодов, о которых хочется рассказать, поделиться своими впечатлениями.
Это и возвращение Риты босиком ранним утром, когда зори тихие-тихие, после свиданием с
сыном и матерью, это и отдых бойцов у тёплого камня, когда Васков словно сон видит – как его
шустрая, маленькая маманя до сих пор плачет над помершим Игорьком; это и описание той
ужасной таинственной минуты, когда Гурвич шёпотом считает немцев – 16! Конечно, один из
ярких эпизодов, который можно назвать кульминацией первой части повести,- сцена купания,
инсценированная девушками и старшиной для того, чтобы заставить фашистов изменить
маршрут. Читаешь эти страницы, чувствуешь страшное напряжение этих минут, забываешь,
что ты дома, наедине с книгой. Кажется, ты там, рядом с Лизой, Женей, Галей, Соней, Ритой,
рядом с Федотом. Тебе страшно, отчаянно страшно. Думаешь: «Скорей бы это кончилось,
этот ужас ожидания – уйдут ли немцы? Поверят ли?» И облегчённый вздох радости: «Ушли!
Поверили!..»
…Последние, очень горькие страницы повести. Васков, похоронив пять девушек, не забывает
свой солдатский долг. Он шептал, хороня Женю (последнюю из его девчонок, которых он успел
4
полюбить): «Прости, Женечка, прости…» И это «прости» он мысленно говорит всем погибшим.
Дальше идёт очень динамичное повествование. Эта динамика передана использованием
множества глаголов: «он не кружил, не искал следов, а шёл прямо…он шёл, приближаясь к
скиту… он вдруг замедлил шаги… он знал, что там враг… он… сдерживал дыхание, заносил
финку для решающего удара… рванул дверь… рванул в избу… всадил в немца пулю…»
Чувствуется неумолимость старшины, его злая и твёрдая решительность… И перед ним уже
словно не враги, а звери, которых надо уничтожить. Васильев описывает испуг, ужас фашистов:
«…Легли на пол. Мордами вниз…»
И тут, когда фашисты повязали друг друга, не выдержали нервы у бравого старшины:
эти звери здесь, а девочки, его недавно ещё живые девчонки лежат там, в лесу, навсегда
закопанные в землю. Страшный крик вырвался у Федота: «Что, взяли?.. Пять девочек было
всего, всего пятеро!.. А не прошли вы, никуда не прошли и сдохнете здесь, все сдохнете!..» Это и
кульминация, и своеобразная развязка второй части романа… Слёзы в глазах Васкова, я тоже
не могу сдержать слёз… У древних было понятие – катарсис – очищение через страдание. Так
вот это чувство катарсиса, по-моему, испытывает каждый читающий эту повесть…
Мог бы писатель написать эту историю так, чтобы девушки не погибли? Или
погибли, но хотя бы не все? Наверное, мог бы. Но не стал. Такой, какая есть сейчас эта повесть,
она больше вызывает у нас эмоционального всплеска. Невозможно, хотя бы раз прочитав её,
сразу отложить и забыть. Немыслимо, чтобы в глубинах памяти затерялось это имя – Борис
Васильев. Кощунственно, если мы забудем тех, кто храбро бился с врагом, умирал от ран в
госпиталях, горел в танках, самолётах… Тех, кто подарил нам Победу. Мы вас помним.
Помним. Всегда будем помнить. Клянёмся!
Ирина Дудина, ученица 8 класса
Бугрова Татьяна Николаевна, её учительница, учитель литературы
Дудина Нина Николаевна, её мама, учитель физики
5