Masterskaia_vremeni

'HIGHLY RECOMMENDED' - DEEPAK CHOPRA
TIME SHIFTING
A revolutionary new approach to creating more time for your life
Stephan Rechtschaffen
СТЕФАН РЕХТШАФЕН
МАСТЕРСКАЯ
BPEMEHИ
Как изменять течение времени.
Новый способ создания дополнительного
времени в вашей жизни.
"СОФИЯ" 1997
Перевод
B, Трилис (гл. 1-7,12-18) О. Снитко (гл. 8-11)
Редактор
В.Трилис Обложка
C. Тесленко
Эксклюзивное право издания книги на русском языке принадлежит издательству "София". Все права
защищены. Любая перепечатка без разрешения издателя является нарушением авторских прав и преследуется
по закону.
Стефан Рехтшафен. Мастерская времени.
Пер. с англ.- К.: "София", Ltd., 1997.- 288 с.
"Научиться переключать время-значит стать богаче: вы получаете дополнительное количество
драгоценнейшего продукта-самой жизни".
Эта увлекательная и полезная книга учит тому, как вернуть себе контроль над собственной жизнью,
изменив свое отношение к времени, свое обращение с ним. Она поможет вам вновь научиться жить, испытывая
всю полноту жизни, - располагать временем для радости от своей работы, семьи, от самого себя. "Мастерская
времени" возвратит вам то время, которое необходимо для выполнения всего вами задуманного, - и тогда вы
сможете избавиться от стресса, расслабиться и в полную меру насладиться жизнью.
Это не теоретическая и не философская книга (хотя в ней много теории и встречается философия); это по
существу и прежде всего книга практическая. Опыт тысяч людей показал, что, когда мы научаемся
переключать время, наши отношения наполняются взаимной отдачей, время, проведенное в одиночестве,
обогащает нас, возраст приносит нам удовлетворение, наша работа дает плоды, стрессы и тревоги меньше
парализуют нас или даже вовсе исчезают.
(c) by Stephan Rechtschaffen, 1996 ISBN 5-220-00060-8
ОГЛАВЛЕНИЕ
ПРЕДИСЛОВИЕ................................... 9
ВВЕДЕНИЕ. ОСОЗНАНИЕ ВРЕМЕНИ............. 15
(c) "София", 1997
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ..................................23
Глава 1. К СВОБОДЕ ВО ВРЕМЕНИ..................................24
Глава 2. СОНАСТРОЙКА
И РИТМ ЖИЗНИ.................................................................35
Глава 3. РАССУДОЧНОЕ И ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ
ВРЕМЯ....................................................................................49
Глава 4. СТРЕСС И БЕСПОКОЙСТВО.............................66
Глава 5. РАСТЯГИВАНИЕ МОМЕНТА.............................82
Глава 6. ПЕРЕКЛЮЧЕНИЕ ВРЕМЕНИ............................98
Глава 7. УПРАЖНЕНИЯ ПО ПЕРЕКЛЮЧЕНИЮ
ВРЕМЕНИ............................................................................108
ЧАСТЬ ВТОРАЯ................................. 125
Глава 8. САМОСТЬ............................................................126
Глава 9. ВЗАИМООТНОШЕНИЯ....................................138
Глава 10. ДЕТИ....................................................................154
Глава 11. РАБОТА...............................................................167
Глава 12. СПОРТ И ИГРА..................................................193
Глава 13. ЗДОРОВЬЕ..........................................................205
Глава 14. СТАРЕНИЕ.........................................................226
Глава 15. СМЕРТЬ И УМИРАНИЕ...
..238
Глава 16. ПЛАНИРОВАНИЕ БУДУЩЕГО.....................247
Глава 17. ОБЩЕСТВО........................................................258
Глава 18. БУДУЩЕЕ...........................................................270
ЗАКЛЮЧЕНИЕ..................................282
БЛАГОДАРНОСТИ..............................283
БИБЛИОГРАФИЯ..
. 285
Моим трем мальчишкам - Раму, Даниэлю и Эли, - которые помогли мне понять драгоценность времени.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Моя дочь родилась, когда мне был пятьдесят один год, и не раз после обеда я уныло подсчитывал дни
нашего вероятного будущего. "Когда она закончит школу, мне, с Божьей помощью, стукнет шестьдесят
девять", размышлял я. Мне было далеко за сорок, когда я познакомился со своей будущей женой, поэтому мы с
ней любили воображать, как здорово было бы нам встретиться в наши юные годы. Лейтмотивом этих
представлений служила любовь: нам хотелось, чтобы наше совместное время было долгим и полноценным,
чтобы как можно больше событий и переживаний из наших жизней оказалось в общей копилке.
Эти меланхолические рассуждения приучили меня к восприятию времени как фантазии: это только часть
игры воображения, а не что-то реальное, поддающееся измерению и выяснению с помощью часов и календаря.
Именно этот мнимый аспект времени ярко предстал передо мной в замечательной книге Стефана Рехтшафена.
В отличие от меня, он не склонен к теоретизированию; он просто поет вдохновенные рапсодии и попутно
предлагает дельные рецепты. Для меня, музыканта и любителя поесть, все это оказалось вкусной пищей для
ума: помогает переварить многие вопросы, которые обычно скользят мимо нашего внимания.
Книга Стефана - это своеобразная лаборатория, мастерская времени. Она ввела меня в изысканную
фантазию о времени в моей жизни - о том, как я его себе представляю, как организую и "переключаю" его в
соответствии со своими представлениями, сознательными и бессознательными, и как на меня влияют
привычки и социальная среда. Такой подход оказался полезным; ибо время, как это ярко демонстрирует нам
Стефан, есть важнейшее окно в мир опыта, дешифраторная призма, сквозь которую мы можем распознавать
эмоции, значимости и ценности жизни.
Читая книгу Стефана, я стал замечать, как часто моя собственная жизнь следует колее, накатанной куда-то
бегущим обществом. Я обнаружил, что дни мои наполнены делами, которых я не затевал, последними сроками,
важность которых вовсе не так велика, как представлялось, и проектами, которые могут стоить, а могут и не
стоить моего времени. Я начал понимать, до чего же трудно бывает выполнить данные себе обещания, например, выделять ежедневно два часа на игру и упражнения, - а также отклонять всевозможные
приглашения и оставаться дома с семьей.
Занятость - это фантазия, сказка, которую мы сочиняем сами для себя и которая вовсе не так реальна и
объективна, как мы думаем. Читая массу литературы, написанной до XX столетия, я никогда не встречал
выражения, которое в наше время стало всеобщим клише: "Извините, что я не ответил, я был очень занят".
Сказка о "занятости" стала, кажется, частью современной жизни, при всем том, что в прошлом люди совершали
большие дела без роскошной техники, которая так экономит время сегодня. Не располагая компьютером,
Фрейд и Юнг написали много томов книг и писем; важнейшие поездки они совершили не пользуясь
самолетами.
Поразительно, как близко эта книга касается моего интереса к человеческой душе, хотя я давно знаю, что у
души есть собственное чувство времени и собственные странные формы часов и календаря. Песочные и
солнечные часы душе более понятны, чем кварцевые, потому что представляют ход времени простейшим,
естественным и наглядным способом. Как и все на свете, время может быть изображено многими способами, и
не каждый из них служит человеческой жизни.
Быть может, самой опасной стороной современных представлений о времени является их оторванность от
природы. Мы быстро глотаем завтрак потому, что секундная стрелка быстро скачет, а не поднимается
спокойно вместе с утренним солнцем. Мы расписываем свои рабочие дни в соответствии с установившимся
обычаем - "с 9 до 17", - вместо того чтобы согласовать их с ритмом Луны или со своим собственным суточным
ритмом. Как говорит Стефан, нас поднимает утром насильственный сигнал будильника, а не песня птицы и не
ласковый зов солнечного луча.
Многие годы я занимался древними формами астрологии; в них принят такой способ чтения времени,
который максимально приближается к естественному небесному порядку и выработан мифологией, традицией
и интуицией. Когда телескоп придвинул планеты и другие светила ближе к нашим глазам и мы увидели, что
они состоят не из чистого света и их движение - никакая не магия, то наше чувство времени потеряло свои
чары, превратившись из душевного творчества, творения качеств, в их рациональное измерение. Мы забрели
далеко в сторону от ритмического танца времен года, небесных сближений, удалений, солнцестояний, а вместо
этого перешли к размеренному и бесчувственному делению на месяцы, часы, минуты, секунды и даже
наносекунды.
Когда такой фундаментальный аспект повседневной жизни, как время, теряет свою богатую образность, то
теряет очарование и сама наша жизнь, и приходится с тяжкими усилиями искать ей смысл и значение. И вот
уже время стало нашим врагом - вместо того чтобы украшать нам жизнь. В раннем детстве я жил в монастыре,
и каждый день жизни там был посвящен кому-то из святых или же литургическому действу, и даже часы дня
подчинялись ритму Божественной Службы - утренних и вечерних чтений, молитв, псалмов и гимнов. В эти
традиционные "часы" я ощущал полную свободу моего Я, позволяя ритуалу определять темп моей жизни, не
скованной бесконечными цепями решений.
Каждый из нас знает, что время отказывается аккуратно укладываться в однообразные клеточки календаря
или циферблата. Бывают дни длинные, бывают короткие; минуты иногда тянутся часами, а часы мелькают, как
минуты. Вы встречаете старого друга и удивлены: куда делись годы, прошедшие после вашей последней
встречи? Временами кажется даже, что вы и не расставались и время никак не повлияло на ваши чувства.
Мы не только сдвигаем время, чтобы наполнить свою жизнь духом, душевностью; мы и сами смещаемся
под воздействием окраски естественного времени - сентиментального настроения, воспоминаний, сладостных
мгновений счастья, горького привкуса минут гнева и ссор. Как писатель, я лелею мечту: устроить свою
писательскую жизнь так, чтобы, просыпаясь утром, я видел перед собой промежуток времени, который можно
изменять в течение дня, и так изо дня в день. Дело не в том, чтобы позволять себе все, что угодно; я только
хочу, чтобы многообразие возможностей реальной жизни окружало и окрашивало прилегающую ко мне часть
времени в как можно больше тонов и тональностей.
Стараясь жить эффективной и продуктивной жизнью, мы боремся с энтропией времени; но время идет
своей дорогой, и мы старимся и изменяемся, и мир вокруг нас меняется и никогда не повторяется. Мне как-то
попалась очаровательная английская народная песенка из сборника Сесил Шарп; ее слова прекрасно выражают
грусть по поводу естественного хода времени. Нежная игра слов передает "рост" времени, его движение по
собственному графику и к собственной цели:
О, когда-то у меня был свой тимьян, он рос в моем саду;
Я хорошо знала местечко, где он разросся;
Но теперь там рутой, рутой все покрыто...
...берегись же юношей с их сладкими речами:
Украдут они твой тимьян...
Так и мой тимьян пропал... так и мое время ушло.
(Thyme - тимьян; time - время; rue - рута, печаль.)
В неистребимой своей сентиментальности мы можем воображать, что время - это пространство для роста;
но все мы обнаруживаем заросли руты-печали в собственных садах, и масса новшеств крадет наше время, и вот
уже мы стоим задумавшись: а стоит ли чего-нибудь то, что осталось от нас? Быть может, тайна времени, как и
тимьяна, заключается в том, что его кража и потеря составляют часть условий человеческого существования, и
меланхолия, столь часто мглистой дымкой окутывающая наши раздумья о времени, на самом деле означает не
утрату, а просто боль обладания своим временем, своим шансом счастья и роста и неминуемой победной
добычей - сожалением и тоской.
Мы говорим о "хорошем времени", о "лучшем времени в своей жизни", и это означает, что время - не
бесцветная мерка безликих частиц, а окраска жизни. Можно выращивать время в саду, ухаживать за ним и
заботиться о нем, наслаждаться его цветением и плодами. Время - это качество жизни, а не количество ее
единиц. Вспоминая какое-то время из своего прошлого, мы не перематываем обратно магнитную ленту, а
оглядываемся и всматриваемся сквозь мерцающую грань самоцвета - времени, доставшегося нам в дар на этой
земле.
В последние годы время сыграло со мной шутку, которой я от него никак не ожидал: оно вернулось,
сомкнув кольцо вокруг моего нынешнего сознания, и принесло мне мысли и чувства давно забытой поры.
Двадцать пять лет спустя, словно музыкальная октава, ко мне возвратились мои монастырские дни, дни
монашества и католического воспитания, - хотя уже не с той плотностью осязания. Не потеряв ничего из
приобретений этих двадцати пяти лет, я вдруг обнаружил, что люблю ту некогда отвергнутую часть времени,
смотрю на нее новыми глазами и вижу то, чего не мог оценить в те далекие годы. Что-то возвратилось от
времени, возвратилось как возрождение - пусть будет это пышное слово, в котором отражена потенциальная
красота времени и мощь его обратного движения.
Я благодарен Стефану за то, что он деликатно напомнил нам и об опасности времени, и о его дарах, о
возможности пересматривать и по-новому видеть его, о его податливости. Греческий философ Гераклит
говорил: "Время - это ребенок, передвигающий шашки в игре". Не нужно представлять себе время только в
современном стиле как некую абстрактную структуру, в которую наливается жизнь. Это слишком серьезный
образ времени - образ мрачного старика. Можно ведь смотреть на время как на ребенка в игре, полной
неведомых возможностей и открытий. Игра заканчивается, когда "время вышло", - но до этого момента мы еще
в игре, и именно время дарит нам удовольствие от этой игры.
Время - это просто одна из граней жизни, и сама жизнь - одна из игр времени. Жаждать времени означает
жаждать жизни, жаждать возможности жить полноценно и ярко. Поэтому время требует от нас мудрого
внимания. Мы можем овладеть искусством навигации во времени; ради этого стоит последовать советам,
изложению которых Стефан уделил свое время. Мы узнаем, что и вправду время похоже на тимьян - оно полно
вкуса и аромата; это и продукт питания, и приправа; оно естественно, как растение, и тоже требует посева,
прополки - и сбора урожая.
Томас Мур
ВВЕДЕНИЕ
ОСОЗНАНИЕ ВРЕМЕНИ
Вечность не имеет ничего общего с грядущим... Она - вот... Если ее нет здесь, то ее нет нигде. Переживание
вечности непосредственно здесь и теперь есть функция жизни. Небеса - не место для переживания. Переживать
нужно здесь.
Джозеф Кемпбелл
Много лет назад я работал врачом-ординатором в больнице скорой помощи. Однажды вечером в приемную
был доставлен Барри, местный политический деятель. У него был сильный сердечный приступ. Я тут же
отправил его наверх в кардиологическое отделение. Через два дня, придя на очередное ночное дежурство, я
заглянул к нему, но оказалось, что он уже выписался из больницы - вопреки медицинским показаниям.
Еще через десять дней он снова попал к нам, и опять с сердечным приступом. Я принял его и на этот раз, но
спросил, зачем он сбежал тогда, не внемля ни врачам, ни здравому смыслу. Он ответил: "У меня нет времени,
чтобы валяться в больнице. Есть масса куда более важных дел".
Было очевидно, что если Барри не изменит свои принципы распределения времени, то очень скоро ему уже
нечего будет распределять. К сожалению, его отношение к времени более чем популярно. Я берусь утверждать,
что большинство из нас расставляет приоритеты по времени следующим образом:
1. Работа.
2. Ближайшие знакомые, родственники, семья.
3. Ежедневные житейские хлопоты.
4. Общественные обязанности.
5. Мы сами (если еще остается время).
Такая "экономика времени" очень похожа на "рейганомику", или теорию "просачивания благ", и точно так
же не работает. Как наша национальная экономика глубоко увязла в долгах, так и мы сами чувствуем себя
увязнувшими, когда дело касается времени. Реальность такова, что времени на собственное здоровье,
благополучие, внутреннее развитие просто не остается. И при всем том мы прекрасно знаем: если хочешь быть
здоровым - найди время для себя.
Хватает ли вам времени в вашей жизни?
Когда я задаю этот вопрос на семинарах по здоровью и времени, то утвердительно отвечают обычно одиндва человека из пятидесяти присутствующих. Тогда я спрашиваю этих немногих, как они себя чувствуют.
Ответ всегда сопровождается понимающей улыбкой: "Моя жизнь прекрасна!". И всегда следует пояснение, что
они сознательно изменили свои отношения с временем таким образом, что это принесло им счастье.
Другие 95 процентов - то есть большинство из нас-испытывают то, что я называю временпОй бедностью.
Когда я расспрашиваю их, на что это похоже, как они ощущают эту постоянную нехватку времени, то слышу
такие ответы:
- Угнетенность. Стресс.
- Это как будто нечем дышать.
- Я чувствую себя словно под постоянным прессом.
- Что бы я ни делал, я чувствую, что как будто должен делать еще что-то.
- Я чувствую себя в ловушке.
- Я слышу, как такают часы. И все время думаю: "Боже мой, это же моя жизнь ускользает от меня".
- Словно жизнь проносится мимо, и я не могу догнать ее. Правда, знакомые речи? Похожие высказывания
рефреном сопровождают всю современную жизнь. Поскольку почти каждый из нас испытывает эти чувства,
будем считать их нормальными. Трудно представить себе, как можно жить иначе. Недаром В. X. Оден назвал
наше столетие "веком тревоги".
Тревога укоренилась очень глубоко; недавно одна женщина рассказала мне о своих навязчивых кошмарах, в
которых она всегда бежит и всегда опаздывает. Тревога из-за нехватки времени стала центральной проблемой,
которая незаметно, на подсознательном уровне управляет нашей жизнью.
Свою великолепную "Заботу о Душе" Томас Мур начинает следующими словами:
Великая болезнь двадцатою столетия связана со всеми нашими неприятностями и воздействует на нас
индивидуально и социально; она называется утрата души.
Подставьте "время" вместо "души" - уравняйте время и душу - и это даст вам ключ к пониманию
взаимоотношений с временем, то есть к теме нашего разговора.
Для большинства из нас время означает то, что отсчитывают часы: шестьдесят секунд в минуту, шестьдесят
минут в час, двадцать четыре часа в сутки... Неизменное, неумолимое механическое время.
Но если мы сумеем посмотреть на время иначе, если осознаем, что оно содержит в себе мириады ритмов и
что каждое отдельное мгновение можно растянуть или сжать по собственному желанию, - тогда, я думаю, мы
сможем превратить время в нашего слугу и тем самым наполнить наши жизни таким потоком счастья и
здоровья, какой большинству людей не приходилось ни испытывать, ни даже воображать.
Многие люди приходят на мои семинары, рассчитывая получить советы относительно управления
временем. Управление временем преподается на семинарах по бизнесу и имеет своей главной целью
повышение вашей материальной производительности. Время расчленяется на контролируемые отрезки, и в
пределах каждого из них вы выполняете некий проект (или несколько: существует даже такой
душераздирающий термин - "многостаночник"). И если вы распределили ваше время разумно, то по окончании
одного проекта у вас будет время для следующего.
Но таким способом вы просто увеличиваете скорость своей "бегущей дорожки" и сами, под аплодисменты
зрителей, начинаете бежать быстрее. Выигрыш тех, кто лучше распорядился временем, заключается в том, что
они успевают сделать больше. В общем-то, это соответствует поговорке: "Если хочешь, чтобы дело было
сделано, обратись к занятому человеку".
Я обучаю осознанию времени; это не управление временем. Практика осознания времени не ставит целью
повышение производительности. (Хотя фактически производительность таки повышается; вообще, искусство
переключения времени несет в себе значительные практические выгоды.)
Осознание времени относится к умению жить полноценно. Когда действительно необходимо что-то
закончить к определенному сроку и скорость играет существенную роль, ничто не мешает нам призвать на
помощь искусство управления временем. Но если есть возможность жить полностью в настоящем мгновении,
то техника осознания времени позволяет нам освободиться от механического времени и перенестись в царство
свободного времени.
Для того чтобы научиться осознавать время, нам необходимо развить в себе новое к нему отношение и
новое искусство. Это - умение сосредоточиться на одном объекте, умение снизить темп и наблюдать - и
действительно испытывать - свое физическое и эмоциональное состояние. Это также новое знакомство со
своими чувствами, друзьями, со своей супругой (супругом), с детьми, а также с тем, что происходит в
настоящий момент. Необходимо научиться различать, когда следует повышать темп (ускорение нашего ритма
может быть столь же важным, как и его замедление) и когда включать тормоз. Необходимо уметь смотреть на
себя непредвзято, видеть свое истинное лицо в любое мгновение своей жизни. По существу, "управление
временем", которому обучаю я, представляет собой индивидуальный процесс, подчиняющийся лишь одному
правилу: жить в настоящем времени.
Понятие настоящего времени, "теперь", содержит в себе загадку: прочитав или произнеся это слово, вы уже
не находитесь в его пределах; "теперь" принадлежит прошлому.
Эйнштейн показал, и современные физики подтверждают, что время не существует само по себе: это всего
лишь некий датчик, который показывает длину траектории объекта в пространстве. Наблюдая, например,
свободное падение шарика, мы можем точно измерить, сколько потребуется времени, пока он коснется земли,
но мы не можем сказать, где в этом процессе находится "теперь".
И все же для меня - и, я уверен, для вас - "теперь" существует. Мы чувствуем настоящее.
Конечно, мы можем знать настоящее лишь субъективно. Время почти не движется, когда мы сидим на
скучном заседании, и летит слишком быстро, когда мы ласкаем возлюбленную. Время, которое мы называем
настоящим, всегда ощущается - и только персонально.
Хорошо известна легенда о монахе дзэн-буддисте, который, спасаясь от разъяренного тигра, свалился с
отвесного обрыва, но, пролетев половину высоты, сумел ухватиться за ветку, свисавшую над террасой... где
сидел другой, не менее свирепый тигр. Рядом с веткой оказался кустик земляники, на нем - единственная
спелая ягода. Монах сорвал ее, понюхал, положил в рот, почувствовал ее вкус и подумал: "До чего же вкусно!"
Если мы осознаем настоящее, если мы переживаем его, значит, мы находимся в потоке времени. Бегущее за
нами прошлое и гнетущее будущее, эти два тигра-близнеца, отброшены в сторону. Существует только
настоящее; существует только то, чем мы располагаем.
Когда мы осознаем, что существует только то, чем мы располагаем, то становится понятным также, что
время не наступает на пятки и не ведет за собой, - хотя часто именно это нам кажется. Время просто есть. Это
настоящий момент, просто сейчас, это среда, в которой совершаются наши личные ритмы и ритмы вселенной, и ничего больше.
Почти никто из нас не сознает этого аспекта времени - его существенной пустоты, не зависящей от нашего
восприятия, - потому что мы живем по часам, полагаясь на "надежность" прошлого, настоящего и будущего.
На самом деле мы цепляемся отчаянно - куда более отчаянно, чем тот монах за ветку, - за наши часы и
будильники, наши гаранты надежности.
Участникам моих семинаров нравится, когда я предлагаю им написать слово "теперь" на циферблате их
часов, но лишь немногие сделали это. На первых практических занятиях участников просят снять и убрать
ручные часы, однако многие отказываются выполнить это требование или прячут часы, когда преподаватель
настаивает. В конце Второй мировой войны американские солдаты срывали с немцев часы, символически
утверждая свое господство: им знать, который теперь час - истинный час, час победы, - а немцам это ни к чему.
Люди постоянно поглядывают на часы, но спросите их сразу же, который час, - они не знают.
Очевидно, что часы - просто талисман, залог надежности. Пока они висят на нашем теле, нам даже времени
знать не нужно.
Нам кажется, что, зная "который час", мы прочно стоим на земле и знаем, где находимся. Но это всего лишь
линейное время, и полагаясь на него, мы пренебрегаем своей душой.
Утешительная весть состоит в том, что наши отношения с временем не являются неизбежными и
неизменными. Мы не должны жить в постоянном цейтноте. Мы не должны носить свои часы как кандалы.
День содержит в себе двадцать четыре часа, но он содержит также и бесконечное количество времени.
Однако общество не признает бесконечности времени, скорее наоборот. Мы приучены оценивать время только
по тому, насколько мы в нем производительны. Мы так втянуты в искаженные ритмы и дисфункции
современной жизни, что мчимся сквозь эту жизнь, не переживая ее.
Это давление времени стало характерной чертой всей новейшей истории. Точное время - это социальное
изобретение, и ему не больше ста лет от роду. Во все предшествующие эпохи человеческого существования
время было великодушно к людям, и они жили свободно во времени.
И мы можем снова научиться так жить, вернуться к более естественному биологическому ритму. Мы
должны почувствовать жажду по "времени для души", отдельному времени для каждого из нас, времени,
которое соответствует индивидуальному душевному ритму, внутреннему пульсу, бьющемуся в унисон с
пульсом вселенной.
Моя цель - создать больше времени для вас в вашей жизни. Конечно же, я не увеличу количество часов в
сутках с двадцати четырех до тридцати. Но в таком случае что означает "создать больше времени"?
Это означает: стать присутствующим, здесь и в это мгновение, и как можно дольше. Мы создаем время
каждый миг, когда вступаем в осознание настоящего момента.
Если вы чувствуете, что ваша жизнь проносится мимо вас и вы не можете справиться со всеми взятыми на
себя обязанностями и всеми предъявленными вам требованиями, - просто остановитесь! Начните с короткого
мгновения. Дайте себе осознать это мгновение, вчувствоваться в него. Создавать время означает становиться
живым и настоящим.
Мы обладаем способностью смотреть на время - и тем самым вводить себя в новое осознание его,
испытывать его следующую размерность - свободу. Но нельзя просто смотреть глазами и понимать умом; мы
должны испытывать его всеми гранями нашего существа - всеми органами чувств, всеми восприятиями, всей
душой. Научиться этому - значит научиться переключать время, и этому посвящена настоящая книга.
Это не теоретическая и не философская книга (хотя в ней много теории и встречается философия); это по
существу и прежде всего книга практическая. Мой личный опыт и опыт тысяч людей, посещавших мои
семинары, показал, что, когда мы научаемся переключать время, наши отношения наполняются взаимной
отдачей, время, проведенное в одиночестве, обогащает нас, возраст приносит нам удовлетворение, наша работа
дает плоды, стрессы и тревоги меньше парализуют нас или даже вовсе исчезают.
Мы все испытывали это состояние - когда все течет гладко, когда свободного времени сколько угодно, мы
расслаблены, спокойны, мы в мире с собой и в гармонии с другими людьми и со всем миром, окружающим
нас.
Все мы переживали такое состояние - но слишком редко. Эта книга учит испытывать его чаще.
Научиться переключать время - значит стать богаче: вы получаете дополнительное количество
драгоценнейшего продукта - самой жизни.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Время - это субстанция, из которой я состою.
Время - это река, уносящая меня, но река - это я;
это тигр, раздирающий меня в клочья, но тигр - это я;
это огонь, сжигающий меня, но огонь - это я.
Хорхе Луис Борхес
Глава 1
К СВОБОДЕ ВО ВРЕМЕНИ
Я не этот круто сползающий час, В котором, ты видишь, я тороплюсь.
Райнер Мария Рильке
Мы вылетели из Нью-Йорка в яростную метель и приземлились среди волшебной теплой голубизны
Карибского моря. Я вез группу людей на остров св. Иоанна, чтобы провести там цикл занятий по
оздоровлению и развитию личности. Работа проводилась по программе Института Холистических
Исследований "Омега", которым я руковожу. Чтобы добраться с острова св. Фомы, где мы приземлились, на
наш остров, мы сели на паромное судно с открытой палубой.
Вид, открывающийся с судна, был сама идиллия. Мы мягко покачивались среди бирюзового моря,
усеянного зелеными холмистыми островками. Стоял теплый день, ласковый бриз доносил запахи цветов, и
даже радуга сияла над горизонтом. Из-за вечных перемен в расписании судно задержалось на несколько минут
в гавани.
Внезапно я обратил внимание на Вики, одну из женщин нашей группы. Она сидела на скамье и все время
постукивала себя по коленям сжатыми кулачками. Ее напряженное лицо выражало нетерпение. Я стал
наблюдать за ней. Она смотрела прямо перед собой, очевидно не воспринимая красоты зрелища и лишь
барабаня себя по коленям. В конце концов я пробрался к ней и спросил:
- Что-нибудь случилось?
Она подняла на меня глаза и жалобно произнесла:
- Когда мы уже будем там?
Я тут же подумал: "Где еще может быть лучше, чем именно здесь и именно сейчас?" - и сам себе ответил:
"Нет такого места". Нет никакого там, где было бы больше красоты, благоухания и мира, чем здесь. Здесь и
прямо в это мгновение.
Конечно, Вики ничего этого не видела. Подобно большинству из нас, она настолько привыкла к жесткому
прессингу времени, что если eй приходилось несколько минут просто посидеть, то у нее возникало ощущение,
что она транжирит драгоценное время; это похоже на чувство греха, объясняла она мне впоследствии. Она так
привыкла нестись на предельной скорости, часто выполняя несколько работ одновременно, что замедление
оказалось болезненным и она буквально не могла видеть чарующего зрелища вокруг себя, не могла ощутить
покоя даже в этой атмосфере мира и блаженства. Она так свыклась с напряженным графиком, что, даже
решившись уехать, "сбежать от этого всего", она взяла "это все" с собой - постоянное чувство, что необходимо
торопиться, чтобы ни одна минута не пропала даром. Она испытывала чувство вины за потраченное время,
мучительное беспокойство по поводу упущенной возможности сделать что-то еще. Подобно большинству из
нас, Вики разогнала свою повседневную жизнь до третьей скорости и не могла ума приложить, как ее сбавить и
хоть немного расслабиться, хотя отчаянно мечтала об этом и действительно в этом нуждалась.
Беда Вики - это всеобщая беда; беспорядочные отношения с временем стали главным признаком
современного образа жизни. Если вы приобрели эту книгу, то, возможно, почувствуете, что у вас никогда не
бывает достаточного количества времени и что вы являетесь участником какой-то беспрерывной гонки. Этот
нескончаемый бег обкрадывает нас, похищает спокойствие нашего рассудка и самые большие радости, данные
нам от роду; он лишает нас того времени, которое мы могли бы посвятить настоящему общению с другими
людьми, неспешной трапезе, игре и смеху, свободному и приятному одиночеству; он отнимает нашу
способность испытывать красоту окружающей жизни.
Представьте себе мир без часов.
В лучшем случае мы растеряемся. В худшем - рухнет вся организация нашей жизни.
Почти каждый из нас ежедневно перед сном ставит будильник, чтобы быть уверенным, что проснется точно
тогда, когда, как он считает, следует проснуться - чтобы приготовить завтрак, не опоздать на работу и
убедиться, что дети не опоздали на школьный автобус. Те, кто может позволить себе роскошь просыпаться без
будильника, все-таки первым делом смотрят на часы, если намерены хоть как-то сообразоваться с течением
дня; если уже поздно, они бормочут: "Что-то я переспал", - как будто не заметить, что прошла часть дня,
означает некий грех.
Без часов мы не знали бы, когда начинается киносеанс, отправляется поезд, открывается ресторан,
начинается заседание или наступает дата, которую необходимо отметить. Служащие компостируют рабочие
карточки; если фиксируется опоздание, им урезают зарплату, да и работа идет не так гладко. Мы работаем от
девяти до пяти (за сверхурочные доплачивают), забираем детей домой в три, ужинаем в семь, смотрим новости
в одиннадцать. Выпускникам предоставляется три часа на выполнение вступительных тестов,
профессиональным баскетболистам - двадцать четыре секунды на бросок, бегуны устанавливают мировые
рекорды с точностью до сотых долей секунды, специалисты НАСА выверяют момент пуска ракеты
миллисекундами, физики оперируют наносекундами.
Вся жизнь подчинена часам, на сегодняшний день настолько точным, что по ним можно определять
скорость субатомных частиц. Мы носим часы на запястьях, как ручные кандалы, и двигаемся под их
неумолимый счет.
Время стало тем, чем мы измеряем наши жизни: секунда, минута, час, сутки, год, десятилетие,
продолжительность жизни. Все мы зависим от часов, потому что мы стали рабами времени.
А вот в средние века часов не было. Даже песочные часы, не слишком точный измерительный прибор,
вошли в употребление лишь в конце тринадцатого века. Мы почему-то никогда не задумываемся над тем, что
наши предки воспринимали время иначе. Мы относимся к времени как к феномену, находящемуся вне нас,
текущему мимо нас под равномерное тиканье каких-то всемирных часов. Но те, кто жил раньше нас, ощущали
время как поток, совершенно отличный от стремительного бега современной жизни.
Даже и сегодня у некоторых народов Африки и у папуасов Новой Гвинеи отсутствует представление о
времени, как его понимаем мы. Во многих языках нет слов, означающих "час", "минута", "секунда". Когда
солнце взошло - это день, а когда зашло - ночь; времена года определяются по тому, прорастают посевы или
зреют, и никто не знает, сколько лет было его родителям, когда они умерли, - просто они были старыми, а
смерть - неизбежное и благословенное событие.
Что за отсталый народ, можем мы подумать. Какие дремучие представления. Но я сомневаюсь, что папуасы
согласятся с нами; и я вовсе не уверен, что некто, живший в средние века, сочтет, что наше общество такое уж
передовое. На самом деле, они могут посмотреть на нас с жалостью. Что за сумасшедший народ, подумают
они. Что за сумасшедшие времена...
Обе стороны, конечно, правы.
Это бесспорный факт, что, поскольку западные люди живут в индустриально-атомно-космическом мире,
точное время является частью нас; это нечто такое, что следует оценивать и использовать. Но если мы хотим
вкушать жизнь более полно, то должны научиться владеть и другим видом времени.
Если мы не научимся контролировать время в своей жизни, то наши стрессы будут только усиливаться. Мы
попадаем под ливень всех требований нашего общества - двигаться быстрее, делать больше, производить
больше, покупать больше и, главное, никогда не сидеть спокойно, просто наслаждаясь бытием. Пока мы не
научимся сознательно контролировать время, наша жизнь все так же будет убегать от нас и мы даже замечать
не будем ни события, ни красоту вокруг нас. Останется лишь непрерывное чувство утраты: что-то исчезает,
чего-то не хватает. Как Вики на палубе - можно оказаться хоть в самом Раю, да так и не понять этого.
Меня волшебство времени очаровало еще в те годы, которые я едва помню. Мне понадобилось много лет,
чтобы понять, что, будучи младенцем и не имея еще сознательной памяти, я ел, спал и учился по собственному
графику, без часов. Вот тогда я бывал по-настоящему доволен, я был хозяином времени.
Мне было около шести лет, когда мой дедушка, изобретатель и страстный любитель механики, подарил мне
часы и рассказал, как они работают. Он проводил со мной много времени: мы открывали мир чисел, их
отношение к времени и отношение времени к нам. Вначале меня не так интересовал циферблат часов, как их
внутреннее устройство. Но вскоре я понял, что информация, которую сообщали стрелки, - время дня особенно важна для всей нашей семьи.
Отец очень строго следил за временем, потому что его работа - он был врачом - требовала четкого
расписания. Мать тоже не забывала о времени и учила нас использовать его продуктивно. "Время дорого, говорила она. - Не разбазаривайте его".
По расписанию я закончил школу и медицинский колледж. Родители были довольны. Доволен был и я сам.
Я использовал свое время наилучшим образом.
И все же во мне нарастало какое-то беспокойство, даже мятеж, отчасти разделявшийся и моими
родителями. Я искал чего-то другого, отличного от моей разлинованной и расписанной жизни. И вот в 1973
году, перед самой защитой медицинской диссертации, я совершил поездку в Индию. Эта поездка изменила и
мое понимание, и мое поведение.
Примерно в это же время я перечитал написанную в самом начале 70-х годов книгу "Быть здесь и сейчас",
которая неожиданно приобрела для меня новый смысл; ее автор, Рам Дасс, стал с тех пор моим самым лучшим
другом и учителем. Книга фокусирует внимание на "быть", а не "делать", на существовании в настоящем
мгновении, а не в прошлом или будущем. Несмотря на то что многие считают эти идеи ересью, полагая, что
следовать им означает просто поставить себя вне общества, я увлекся ими. Я был полон решимости внедрить
эти идеи в свою жизнь и врачебную практику.
После защиты докторской диссертации я сосредоточился на холистической медицине, которая на то время
считалась новейшей научной концепцией на Западе. В круг моих практических интересов входили проблемы
хорошего самочувствия, предупреждения болезней, долголетия, а также взаимосвязи между телом и духом в
условиях стресса и болезней. Я преподавал методики упражнений, питания, снятия стрессов и релаксации - и
при этом стал замечать, хотя и не мог еще выразить в форме теории, ту роль, которую играет время во всех
аспектах здоровья.
Последствия временнОй бедности становились все более очевидными в моей работе с пациентами. Один за
другим жаловались они на "нехватку времени", их тревога и угнетенность бросались в глаза; иногда они просто
говорили, что в сутках не хватает часов, чтобы успеть сделать все, что они должны. Я выслушивал их с
сочувствием, предписывал упражнения и здоровую диету и - с самодовольством, при воспоминании о котором
я теперь вздрагиваю, - думал гордо о себе: вот я работаю вдвое больше, чем любой из них, а у меня куда
меньше, а то и вовсе нет тех симптомов, от которых страдают они.
Но я стал замечать и кое-что другое. Подобно многим преуспевающим людям, я выработал для себя
стратегию: так как жизнь заканчивается смертью - по крайней мере в моем распоряжении только этот срок, - то
лучшим способом прожить свои годы будет наполнение их как можно более активной деятельностью. Я думал,
что чем больше я сделаю, тем полнее проживу свою жизнь.
Когда мне перевалило за тридцать, я, однако, стал ощущать некую пустоту, неудовлетворенность. Несмотря
на то что я делал как можно больше, чтобы и испытывать как можно больше, я ощущал, что фактически
испытываю все меньше. У меня появилась мучительная догадка, что я промахнулся.
Я действительно промахнулся, потому что на самом деле я не присутствовал в своей жизни, не мог
присутствовать -слишком быстро она мчалась мимо.
"Похоже, мне нужно делать еще больше, - подумал я. -Мне необходимо повысить темп".
Однако, как мы увидим дальше, справедливо как раз обратное. Нам необходимо научиться заставлять время
замедлять свой бег. Нам необходимо включиться, реально поселиться в своей жизни, чтобы замечать все,
чтобы уделять внимание каждому мгновению, а не просто нестись вперед.
В 1977 году я основал Институт Холистических Исследований "Омега" в Райнбеке, штат Нью-Йорк. Он
задуман как центр, где люди могут развивать свое умение становиться более живыми в обыденной жизни. С
самого начала ключевой целью Омеги было создание по-настоящему здорового и живительного окружения,
где люди жили бы в атмосфере духовности и единства. Для этого мы отыскали подходящее местечко в долине
реки Гудзон, где лес, сады и звуки природы наилучшим образом соседствуют с учебными занятиями,
позволяют участникам сбавить темп и почувствовать комфорт. Пребывание в Омеге - это сочетание отпуска с
учебой, которое дает возможность позабыть на время постылую ежедневную гонку.
Предложенные Омегой формы отдыха сразу же встретили массовое признание. Сейчас на протяжении года
в наших программах участвует около двадцати тысяч людей, и это число продолжает возрастать. Омега стала
оазисом для тех, кто ищет живой связи с другими людьми, с природой и, в конечном итоге, с собственной
сокровенной сущностью.
Я считаю, что секрет такого успеха - роль времени и ритма. В Омеге люди попадают в естественную среду.
Здесь нет строгой привязки к часам, зато поощряется внимание и подстройка к ритмам природы - ритмам,
которыми мы пренебрегаем в своей трудовой жизни, но которые составляют значительную часть нашего
существа. В этой обстановке переключение времени происходит не просто безболезненно: оно дает целебный и
оздоровительный эффект.
Я и сейчас работаю в Омеге; но я уже не тот человек, каким был в 1977 году.
Меня изменило время. Я имею в виду не только то, что время прошло. Да, конечно, я стал на восемнадцать
лет старше и накопил соответствующее количество мудрости и глупости. Я хочу сказать, что изменилось мое
понимание времени; изменилось мое использование времени.
В Америке время - враг. Мы говорим: "тратить время", "проводить время", "убить время", "найти время", - и
дошли до того, что пугаемся, когда нам нечего делать, и обставляем себя звуковыми колонками и
телевизионными ящиками, чтобы заполнять тишину. Я жил по-американски, веруя, что могу делать
одновременно два или даже три дела: готовить лекции и присматривать за детьми, жарить яичницу и слушать
последние известия. Но произошло несколько событий, которые изменили мой способ мышления, перевернули
весь мой образ жизни, сделали время главной темой моих занятий - и привели меня к этой книге.
Первое событие было, на первый взгляд, обыденным: я увидел, как идет человек.
Конечно, человек это был особенный, и его поступь не похожа была ни на что виденное мною до сих пор.
Это был вьетнамец Тич Нхат Хан, буддийский монах и активист движения за мир; он оказал высокую честь
Омеге, согласившись стать одним из ее внештатных преподавателей.
В тот день он проводил занятия по медитации, а я обсуждал служебные дела с одним из сотрудников. Окна
моего кабинета выходили в наш сад, и вот там, в саду, я увидел Тич Нхат Хана. Я мгновенно забыл о делах и о
посетителе; я стоял у окна, ошеломленный, и смотрел, как идет по саду Тич Нхат Хан, сопровождаемый доброй
сотней людей.
Он шел так, словно целовал землю каждым своим шагом. Он присутствовал полностью, он был всецело и
очевидно погружен в акт ходьбы. Я почти почувствовал, как он смакует каждое мгновение, я почувствовал
траву под ногами, почувствовал единство его тела в каждом движении.
Он присутствовал в своей ходьбе. В тот момент ничто другое не имело значения; он жил только в теперь.
Даже сегодня, вспоминая ту сцену, я ощущаю себя полностью присутствующим в том своем переживании его
ходьбы.
В тот вечер, направляясь к ужину, я внезапно остановился. Я осознал, что моя голова занята незаконченным
обсуждением в кабинете и что я забыл позвонить по телефону, так что придется звонить после ужина. Другими
словами, я существовал в прошлом и в будущем, но не в настоящем. В тот вечер, как и во все предыдущие
вечера, я не сознавал, что я иду, не сознавал своего дыхания, не замечал сияния освещенных окон в столовой
института.
Я стал думать о Тич Нхат Хане и - по мере того как я давал себе входить в свой настоящий момент осознавать свои действия в этот момент и вместе с этим избавляться от утомительных мыслей о прошлом и
будущем, - я начал замечать, как меня охватывает глубокое умиротворение. Казалось, все мое существо
переходит в состояние релаксации. И еще я понял, что могу испытывать это состояние в любое время. Все, что
для этого требовалось, - это ввести себя в настоящий момент и быть здесь. И я мог оставаться в этом состоянии
сколько угодно! Я научился контролировать - то есть создавать - время!
Медленная и осознанная ходьба, с обычной точки зрения бедняков времени, выглядит "тратой" времени.
Однако и я, и мои бесчисленные студенты установили, что даже несколько мгновений такого присутствия
настолько успокаивают и освежают, что еще долго в течение дня мы наслаждаемся миром и душевным
комфортом.
Как мы увидим дальше, когда вы налаживаете мирный ритм вашей жизни - медитация ходьбы, выгуливание
собаки, отдельное время для игры с детьми, искренняя беседа с другом, - это помогает выровнять,
сбалансировать ход жизни. Удивительно и неожиданно то, что короткие периоды сознательного замедления не
только не похищают ваше обычное время, но наоборот, создают вам время, отплачивая вам тем, что я называю
"свободой во времени", на протяжении всего дня. Это и есть переключение времени (Англ. timeshifting - букв,
"сдвигание времени".) .
В 1986 году мы развелись с женой. Сейчас мы друзья, вместе работаем в Омеге, но тогда разрыв был
горьким и болезненным. В поисках противоядия я ринулся в работу с удвоенной энергией. Омега быстро
расширялась. Я набрал больше частных пациентов. Я заполнял свои дни и ночи деятельностью - любой, лишь
бы избежать сидевшей внутри боли.
Я упорно работал, но мне хотелось работать еще упорнее. Несмотря на то что на мне по-прежнему лежало
руководство Омегой, несмотря на полный объем врачебной деятельности, я взялся за создание огромного
курортного комплекса на минеральных источниках в Леноксе, штат Массачусетс. Проект потребовал многих
миллионов долларов и закончился для меня катастрофой, которая оказалась еще одним поворотным пунктом в
моих личных отношениях с временем.
Я знал, что уже и так слишком много взял на себя, и все же позволил себе соблазниться этим проектом,
моей давней мечтой. Я знал также, что если все получится, то я стану богатым. К тому же во мне проснулся
игрок: друзья подпевали, что если кто-то и может потянуть такую махину, то только я.
Однажды, торопясь на какое-то заседание, я поймал себя на том, что стучу кулаком по приборному щиту
автомобиля. Такого со мной раньше не бывало. Внутренний голос требовал прекратить нездоровое
перенасыщение своей жизни активной работой - но кто прислушивается к внутреннему голосу, когда диктует
логика? Я мчался вперед на полной скорости.
А время для курортного строительства было совершенно неподходящим. В Америке начался
экономический спад, у нас возникла масса проблем, и вскоре все наше предприятие рухнуло. Конечно,
оглядываясь теперь назад, я могу говорить, что мечтал об успехе - кто же мечтает о неудаче? - и что мне
страстно хотелось сделать несколько миллионов долларов. Но по зрелом размышлении я понял, что, как ни
дорого обошелся мне урок, именно он-то и был мне необходим. Поистине, банкротство стало моим
благословением в неявном виде.
Вместо того чтобы притормозить и почувствовать боль личной утраты и дать этой боли как-то разрешиться,
я очертя голову бросился в новое дело, только лишь бы занять себя полностью. Я пришпоривал себя, чтобы
промчаться мимо страдания, но мчался при этом мимо драгоценных мгновений с детьми и Друзьями,
мгновений, о которых теперь остается только сожалеть. Моя жизнь была плоской дорогой, и я несся по ней вне
всякого ритма. Только большое потрясение могло разбудить меня и заставить осознать, что пора что-то
изменить. Таким потрясением и стало банкротство.
Очнувшись после кризиса, я безжалостно пересмотрел свою жизнь и свои взаимоотношения с окружающим
миром. Мне стало очевидно, что если я буду следовать все тем же курсом, то есть ставить работу на первое
место и стремиться сделать как можно больше, то будет нарастать и ощущение, что важнейшие в жизни вещи
ускользают от меня, независимо от того, насколько я "преуспею".
После тех событий я постепенно стал осваивать совершенно новое восприятие времени и изменять свои
отношения с ним. Я научился испытывать полное спокойствие и глубокое удовлетворение в самые обычные
мгновения жизни - для этого вполне достаточно сбавить темп настолько, чтобы можно было посмаковать их. Я
и сейчас, если уж работаю, то работаю упорно и, когда нужно, двигаюсь быстро. Но я учусь забывать о своей
работе, когда не работаю, и сбавлять темп, когда захочу. Я умею расслабиться и радоваться просто тому, что я
живу, радоваться так, как мне и не снилось во времена моей беспрерывной гонки.
Разве это не привлекательно?
Эта книга содержит определенную систему понятий, помогает лучше понимать время и, вместе с тем, учит
искусству переключать его. Я покажу вам, каким образом время влияет на ваше ощущение себя, на ваши
отношения с людьми, на ваше переживание работы, игры, здоровья, старения, умирания, общества, будущего.
Понимать время мозгом очень важно, но недостаточно. Когда вы научитесь воплощать время, когда вы
сможете переключать его по собственной воле, тогда вам откроется переживание целостности и свободы свободы во времени, о которой вы никогда даже не мечтали.
Глава 2
СОНАСТРОЙКА И РИТМ ЖИЗНИ
К Артуру Рубинштейну обратился один из его пылких поклонников:
- Скажите, как вам удается так здорово управлять нотами?
- Нотами я управляю нисколько не лучше, чем многие другие музыканты, - отвечал пианист, - но вот паузы
между ними - о, это действительно искусство.
Все движется в ритме: атомные частицы, сгустки электронов, молекулы в древесине и камне, трава и
деревья, амебы, млекопитающие, птицы, рыбы и рептилии, Земля, Луна, Солнце и звезды... и мы сами. Всюду
царит ритм.
У нас, как и у всех млекопитающих, самым заметным ритмичным органом является сердце; но и кровь,
которую оно качает, и все органы, мышцы и жилы, питаемые кровью, тоже движутся ритмически, независимо
от того, сознаем мы это или нет. Наше дыхание, наиболее явный показатель внутреннего состояния, ускоряется
или замедляется в зависимости от настроения или уровня психического возбуждения.
Таким образом, мир живет мириадами ритмов. Сонастройкой (entrainment) мы будем называть процесс
синхронизации этих ритмов друг с другом.
Сонастройка ритмов - один из величайших организующих принципов вселенной, столь же неизбежный, как
закон всемирного тяготения. Он объясняет, каким образом один ритм сочетается с другим и как различные
сущности, от молекул до звезд, входят в ритм столь же автоматически, как пульсирует сердце или трепещут
крылья мотылька.
Если вы установите рядом двое несинхронизированных маятниковых часов, то через сутки они будут идти
одинаково; создается впечатление, что они хотят двигаться синхронно друг с другом. Когда вы вращаете ручку
настройки радиоприемника, происходит перестройка внутреннего генератора в приемнике, и, при достаточном
приближении его частоты к частоте сигнала радиостанции, между ними внезапно возникает связь, они
начинают колебаться согласованно, и приемник оказывается точно настроенным на нужную программу.
Явление сонастройки (В технической литературе более привычны термины захватывание и затягивание. Прим. перев.) частоты колеблющихся тел было открыто голландским ученым Христианом Гюйгенсом в 1665
году. С тех пор это представление вошло в естественные и технические науки, и его дальнейшая разработка
привела к фантастическим успехам технологии.
Но мы еще только начинаем понимать, что явление сонастройки относится и к человеку. В сущности, почти
каждый из нас считает его настолько само собой разумеющимся, что как-то даже не осознает до конца. А если
и осознает его существование, то не дает себе времени понять как следует.
Наша сонастройка - то есть наше вхождение в синхронизм с другим человеком, объектом, звуком,
настроением, ритмом - может быть кратковременной или длительной. Она может принимать форму ответной
улыбки, сольного или парного танца, любовного акта, напряженной дискуссии, коллективных действий в
спорте, на производстве, в экстремальных ситуациях; это может быть чувство единства с целым городом или
со всей страной по поводу общего дела или общего врага - вспомните, как плакала вся страна, когда умерла
Криста Мак-Олифф, или как радовалась, когда Нейл Армстронг ступил на Луну; это может быть чувство
родства с природой, возникающее в лесу или на тихом озере; и даже ощущение единства с великими тайнами
мироздания - ритмами сфер, пульсом вселенной, потоком времени.
Женщины, живущие вместе в студенческих общежитиях, нередко замечают, что их менструальные циклы
начинают совпадать. Матери и их младенцы в утробе живут общим ритмом. Попробуйте не улыбнуться, когда
вам улыбается годовалый малыш. Или представьте себе любовный акт, когда партнеры сонастраивают - или не
сонастраивают - свои ритмы: в первом случае - блаженство, во втором - разочарование и злость.
Фридерик Эриксон, сотрудник Лаборатории взаимных воздействий в Пенсильванском университете,
показал, что сонастройка происходит даже за обеденным столом. В разговоре членов семьи отмечается один и
тот же ритм следования ударяемых слогов речи; когда разговор прекращается, ритм не исчезает: кто-то взял
соль, кто-то стукнул ножом по тарелке - все в том же ритме; закончив еду, все расходятся, и звуки шагов
продолжают тот самый ритм.
Великие ораторы хорошо знают, как важен ритм их речи для воздействия на слушателей. Члены
конгрегации Мартина Лютера Кинга-младшего рассказывают, что, слушая его речь, они ощущали себя
частицами огромной человеческой волны, вздымающейся навстречу его словам. Этой способностью владел
Джон Кеннеди, владел ею и Гитлер. Сама по себе сонастройка ни хороша, ни плоха; она просто существует,
это естественная шла. (Писатель Рене Домаль в своей "Mount Analogue" сказал об этом так: "Нож ни плох, ни
хорош, но тот, кто держит его за лезвие, несомненно ошибается".)
Африканец с барабаном, великий скрипач, играющий Брамса, оратор, политический деятель - все
применяют сонастройку. Все они владеют ритмом музыки или слов, все они улавливают отражение этого
ритма в аудитории, его обратные волны. Я знаю, что поймал свой ритм, когда я настолько присутствую на
собственном семинаре, что мне уже нет нужды сознательно контролировать каждое свое слово: я просто
пребываю в потоке речи. В таких случаях у меня появляется ощущение, почти осязание слушателей: они со
мной, и точно так же я с ними.
При всем том, сонастройка по существу не связана со словами или звуками. Знаменитый баскетболист Билл
Рассел в автобиографической повести "Второе дыхание" рассказывает о тех игровых моментах, когда
товарищи по команде и противники играют на максимальном пределе своих способностей: возникает
сонастройка не просто друг с другом, но с самой игрой. В такой игре, говорит Рассел, победа или поражение не
имеют никакого значения. Баскетбольное действо обретает священный смысл, а игроки - высочайшее
единство.
Древние религиозные лидеры и шаманы знали власть ритма, преображающую банальное, обыденное время
в священное время, когда спешка уступает место созерцанию, когда на смену привычному всеобщему времени
приходит безвременность. Церемонии и религиозные ритуалы всегда совершались под барабанный бой или
хоровое пение, функция которых - внушить присутствующим состояние с замедленным ритмом, с более
глубоким и более духовным переживанием бытия.
В некоторых культурах состояние транса вызывается ритуалом барабанного боя. Антрополог Майкл Харнер
изучал многие различные культуры и установил, что особые, весьма специфичные виды барабанного боя
индуцируют единый ритм всей группы участников; этот ритм считается священным, поскольку открывает вход
в "другой мир". Шаман говорит о барабане как о каноэ, с помощью которого они переплывут на другой берег.
В Африке барабан использовался, да и сейчас используется не только в религиозных ритуалах, но также в
танцах и других церемониях для создания ритма, который отражает некоторое событие, историю или аспект
окружающей действительности. Если нет письменного изложения, то историю излагает барабан и
сопровождаемый им танец. Засуха или жатва, рождение ребенка или война - всему барабан посвящает
соответствующий ритм. Это не равномерный бой, привычный у нас на Западе, а гибкий ритм, отражающий
перемены в естественном окружении. Он создает пространство для сонастройки всех участников. Даже в наше
время нередко каждое село имеет собственные танцы и ритмы, отражающие особенности отдельных общин и
указывающие на автономную сонастройку внутри каждого населенного пункта. Свои особые ритмы
существуют даже в больших городах: темп жизни, скажем, в Сиэтле отличается от темпа Лос-Анжелеса.
Барабан звучит на Африканском фестивале. Сперва медленно, затем все быстрее и быстрее, снова
медленно, снова ускорение ритма... Замкнутое кольцо танцующих движется вокруг костра, соразмеряя свой
темп с барабанными ударами. Одни зрители, захваченные ритмикой танца, притопывают ногами в такт
барабану, другие хлопают в ладоши. Через некоторое время все участники, зрители, не говоря уже о
танцующих и барабанщиках, перестают осознавать окружающую реальность; в сущности, никакого осознания,
думания нет вообще: есть сонастройка с ритмом, в котором действительно содержатся все биения, все ритмы
мира.
Барабанщик, достигая состояния высшего вдохновения, настраивается на ритм момента, ритм вселенной, он
сам становится инструментом, который передает этот ритм толпе. Баба Олатунджи, тот самый Баба, который
познакомил Запад с африканским барабаном, сказал мне однажды, что ритм идет через него, но у него самого
не возникает никакого ощущения верховенства или власти: ему всего лишь дано быть посланцем.
В западных сообществах с древних времен также использовались ритмы песен для определения и
регулирования темпа жизни. Пели землепашцы в полях, танцевали гости на свадьбе, отбивали часы колокола, с
песней налегали гребцы на весла. Устраивались многолюдные фестивали - как религиозные, так и светские. В
древней Греции Гомер пел - а не рассказывал -свои повествования. В средние века в Германии у каждой
гильдии была собственная песня и зафиксированный в ней собственный ритм.
Всегда и всюду музыка была и продолжает оставаться наиболее эффективным средством сонастройки; она
никогда не бывает сплошным звуком: звук чередуется с тишиной, и эта последовательность звуков и пауз
составляет ритм. Власть музыки грандиозна. Мой отец рассказывал о представлении бетховенского Фиделио в
Зальцбурге, когда дирижировал Тосканини: публика - масса почтеннейшей элиты - была в таком восторге, что
танцевала в проходах между рядами, к великому удивлению певцов.
Трубач Майлз Эванс говорил мне: "Майлз Дэвис создал великую музыку: он открыл пространство между
нотами и вошел в него". А ударник Тони Вакка выразился так: "Если ты не можешь найти свой ритм, то не
найдешь и свою душу".
Но в наши дни музыка сводится к очень узкому диапазону ускоренных ритмов, и очень редко уделяется
внимание какой-либо иной музыке. Как и само общество, музыка стала более резкой, на всех волнах
доминируют рок и реп. По словам антрополога Эдварда Т. Холла, наша популярная музыка не определяет, а
скорее отражает темп нашей жизни:
Музыку можно рассматривать как некий ритмический консенсус. Логика появления хит-мелодий
заключается в том, что некто сочиняет нечто очень близкое к тому, что люди делают и чувствуют, да еще и в
том же ритме; это распознается и принимается моментально. Такая музыка дает волю чувствам и ритмам, с
которыми человек знаком.
Поскольку музыка - великое средство сонастройки, то наша музыка должна ускоряться. Этого требует
общество.
Сонастройка составляет настолько значительную часть нашей жизни, что мы обычно не осознаем ее. Но
изредка все же замечаем отдельные проблески. Например, когда моему сыну Эли было два с половиной года,
он постоянно требовал кассету с "Аладдином" и, подобно многим другим детям, слушал ее раз за разом. На
мою беду, кассета продолжала крутиться в моей голове и в перерывах между слушаниями. Музыка все играла;
иногда я даже не замечал ее, в другой раз среди тишины и покоя тема Аладдина могла внезапно вынырнуть в
памяти и зареветь в полную мощность. Фактически она все время сидела во мне как некий подводный процесс,
и я бессознательно подчинялся его скрытому ритму.
Не у каждого внутри засел Аладдин, но все мы ощущаем постоянное давление общества. Мы живем в
скачущем ритме, который никогда не прекращается, даже если мы забываем о нем. Бессознательно, как яд с
обманчиво сладким сиропом, мы впитываем, усваиваем все ускоряющийся ритм. Под него мы ходим,
разговариваем, отвечаем на вопросы близких и чужих людей, под него мы не расслабляемся. Обратите
внимание на свое раздражение, когда на собрании кто-то рядом с вами барабанит пальцами по столу или
притопывает ногами по паркету.
Привычка скользить по поверхности переживания и мчаться дальше проникла во все уголки нашей жизни.
К примеру, мы приходим в зоопарк посмотреть на животных. Недавно в Национальном зоопарке в
Вашингтоне, Колумбия, проводились наблюдения над... посетителями; выяснилось, что в среднем посетители
тратят на каждое животное буквально один взгляд - от пяти до десяти секунд. Беглый просмотр книжки с
картинками мог бы дать вам не меньше сведений о поведении, реакциях, еде, движениях и способах общения
животного. В ходе этих наблюдений в Национальном зоопарке один из экскурсоводов отметил, что многие
люди считают, что бегемоты чрезвычайно долго пребывают под водой; на самом же деле, среднее время под
водой у бегемота составляет девяносто секунд, максимальное - пять минут. Туристам просто не хватает
терпения постоять дольше и увидеть всплытие. Привычка к спешке, можно сказать, гарантирует нам, что мы
пропустим то, ради чего пришли.
Бессмысленно ускоренный ритм, проникающий так глубоко, что мы его почти не замечаем, навязывается
нам нашим обществом. Ритмы современного общества обладают наибольшей притягательной силой для
сонастройки с ними и поэтому потенциально наиболее губительны.
За последнюю сотню лет западное общество наладило чрезвычайно быстрый ритм, способный изменяться
только в одну сторону - ускоряться, вынуждая нас еще больше работать, еще больше производить, еще больше
знать. Все наши машины доведены до сумасшедших скоростей. Компьютеры, факсы, акустическая и
электронная почта, автоматический набор номера - псе это хорошо для бизнеса и иногда действительно
удобно, но в результате ритм везде вокруг нас неуклонно ускоряется, давление возрастает, оставляя нам мало
времени для размышлений и ни минуты для чувств.
Этот все ускоряющийся ритм представляет собой относительно новое явление, и, похоже, никто не знает,
как его изменить. Почти никто, впрочем, об этом и не задумывается, потому что общество такой ритм считает
"продуктивным", а мы, индивиды, настолько захвачены, сонастроены с ним, что у нас нет сознательного
желания его изменять.
Если же мы и сознаем, что что-то не так, то все равно не знаем, как изменить ритм, как сонастроиться с чемто более медленным и более человеческим. Большинство людей не умеет переключать время. Мы не знаем, как
можно подстроиться к медленному ритму, когда общество не переставая барабанит по нас. Мы не умеем
сделать передышку для созерцания, найти время для себя, перейти от лихорадки к спокойствию, понастоящему расслабиться, начать замечать и чувствовать.
Вспомним времена колонистов, 1750 год, жизнь обычной семьи.
То было трудное время. Вручную приходилось возделывать землю, сеять и убирать урожай, стирать
одежду, без электричества выпекать хлеб, воспитывать детей, содержать в порядке дом, утварь, орудия труда.
Не было приспособлений, экономящих время, электроприборов, быстроразвариваюшегося риса, замороженных
готовых обедов.
Как же объяснить, что свадебные церемонии в те времена длились нередко по пять дней, окончание жатвы
и другие важные события праздновались по целой неделе? Где те подавленные, измученные работой
колонисты находили время, чтобы повеселиться, - ведь вся их литература свидетельствует, что таки находили?
Почему у них было гораздо больше, чем у нас, времени для религии и медитации? Почему там было больше
радости, дружелюбия, внимания, чем в нашем обществе, охваченном тревогой и злостью, не имеющем времени
на доброту?
Колонисты работали в ритме своего общества, своего времени; их ритм не имел ничего общего с нашим.
Конечно, колонисты боролись, - но обычно не против времени. Стрессы и расстройства, преследующие многих
наших современников, им были практически неизвестны. Релаксация составляла органическую часть их жизни.
Они находились в спокойном ритме ежедневного потока событий. Их ритмы определялись не столько днями,
часами и минутами, сколько временами года.
Для них, как и для всех людей до Промышленной Революции, как и для большинства сегодняшних жителей
в не-западных обществах, время было замкнутым в круг. Конечно, оно размечалось переменами. Сезон дождей
и сезон засухи. Теплое и холодное время. Рождение и смерть. Посев, обработка, жатва (каждый этап отмечался
празднованием). Но фундаментальных перемен в существовании не было. Годовые циклы повторялись с такой
же надежностью, как и суточные, дети рождались так же неизменно, как умирали старики.
Внезапное, драматическое переключение от того, кругового времени на современное линейное можно
видеть на примере Ладаха - небольшого уголка на севере Индии, в Гималаях.
Ладах был совершенно изолирован от мира до середины шестидесятых годов. Труд там был нелегким.
Жители Ладаха пользовались простейшими орудиями; они сами себе выращивали пропитание, разводили
животных, сами ткали одежду. Но, как отмечает шведский лингвист Хелена Норборг-Ходж в книге "Древнее
будущее: уроки Ладаха", работа выполнялась коллективно и обычно сопровождалась пением, а в результате
образовывался огромный запас времени, особенно зимой, когда практически не прекращались праздники и
просто вечеринки.
В 1974 году индийское правительство построило дорогу до Ладаха, поощряя туристов и "экспертов по
развитию" посещать этот заброшенный уголок. Ладах моментально втянулся в денежную экономику. Сегодня
большинство его жителей не представляют, как они могли бы обойтись без денег, - хотя совсем недавно
понятия о них не имели. Теперь они покупают различные товары из других стран, машины, сберегающие им
время, - словом, живут на западный манер.
Внезапный переход в современность совершенно изменил жизнь в Ладахе, вплоть до того, что изменились
сами отношения между людьми. Один знакомый из Ладаха рассказывал Хелене Норборг-Ходж:
Не могу я этого понять. Моя сестра теперь живет в столице, у нее там есть все эти приспособления, чтобы
быстрее делать работу. Одежду она покупает готовую, в магазине, у нее есть джип, телефон, газовая плита. Все
это экономит ей массу времени, но когда бы я ни приехал к ней в гости, ей некогда даже поговорить со мной.
Жители Ладаха, не сознавая этого, переключились с кругового на линейное время. Любопытно было бы
узнать: стали ли бы они счастливее, переключившись обратно?
С понятием кругового времени я столкнулся впервые, когда читал о племенах хопи на юго-западе
Соединенных Штатов. Как и большинство коренных американских народов, хопи живут в круговом времени;
для нашего современного линейного времяощущения это звучит эксцентрично. В круговом времени день
следует за ночью, и точно так же без конца сменяют друг друга времена года. Ежегодно засеваются поля,
взращивается и убирается урожай, - поэтому будущее видится как повторение того, что уже было в прошлом.
Настоящее мгновение является центром непрерывно повторяющегося потока событий, которые уже
происходили и будут происходить в будущем. Изменения - это мелкие события на фоне общего постоянства.
Таким образом, поскольку дни, времена года и даже целые жизни снова и снова возвращаются, то, с точки
зрения хопи, время никогда никуда не убегает: то, что не было завершено в сегодняшнем суточном круге,
может быть завершено завтра; если не в этом году, то в следующем; если не в этой жизни, то в другой. Глядя в
будущее, не приходится ожидать прогресса, но зато и хуже жизнь не становится.
Настоящее - вот то место, где происходит жизнь.
В противоположность этому, наш современный ритм откровенно неестествен, он отражает давление
общества, а не притяжение земли. Мы научены быстро думать, быстро действовать, быстро выполнять.
Быстрее покупайте, умоляет нас телевидение: всего десять торговых дней осталось до Рождества! Мы навязали
природе ритмы жадности, материализма, захвата.
Мы делаем это даже в детстве. Один мой друг с горечью рассказывал мне, как его дочурка принимала
рождественские подарки:
Сара переживала настоящий припадок предвкушения. Вместо того чтобы взять в руки каждый подарок,
посмотреть на него, подумать о нем и действительно получить его, она бросилась в омут открывания: она
сдирала упаковку с одной вещи -- и сразу же бросала ее, чтобы лихорадочно вцепиться в другую. Это было
похоже на голодное безумие.
Сара, конечно, по-своему подстраивается к фантастической скорости, с которой мы живем. Она копирует
наши образцы поведения - мы ведь тоже торопимся узнать, что предстоит, пренебрегая тем, что уже
происходит.
***
Я не предлагаю, чтобы мы превратились в колонистов или стали жить как хопи. Ничего бы у нас не вышло
даже при большом желании. Я выступаю лишь за то, чтобы мы учились у них. Потому что они - и не только
они - живут в потоке времени, а не бегут изо всех сил, стараясь обогнать время, не бегут против времени.
Мы забыли то, что знали и знают большинство людей, когда-либо живших и живущих сейчас. Мы забыли,
что сама жизнь - само время - это мириады расцветающих, развертывающихся ритмов. Подобно музыке, пульс
вселенной наполнен звуками и тишиной, активностью и отдыхом.
Мы забыли, как отдыхать.
Для того чтобы вспомнить, нам необходимо сонастроиться с другими ритмами, иными, чем у общества.
Начинать, мне кажется, лучше всего с собственного ритма.
Проверьте свой пульс. Побегайте десять минут. Проверьте пульс снова. Отдохните минуту. Еще раз
проверьте. Вы отметите, конечно, разные ритмы - быстрые в активном режиме, медленные в спокойном
состоянии. Мы даже рождены в результате последовательных сокращений и расслаблений, а не одного
непрерывного усилия. Клетки мышц должны отдыхать, чтобы иметь возможность работать снова.
С человеческими эмоциями происходит то же, что и с пульсом. Гнев, страх, любовь, спокойствие - в
каждом своя частота сердцебиений, свой отличный от других ритм.
Что происходит с нами, то происходит и со всей вселенной. Квантовая физика и теория хаоса подтверждают
то, что сказал еще древний мудрец: трепет крыльев бабочки может повлиять на погоду в другом конце света.
Солнце и звезды не горят ровным жаром, но становятся то холоднее, то горячее в ритме взрывов их внутренних
газов.
Если наше сердце бьется в различных ритмах и если это свойство самой жизни и всей вселенной, то почему
мы считаем, что должны прожить свою жизнь на одной постоянной скорости? Почему мы только и знаем, что
бежать быстрее, когда не хватает времени, чтобы выполнить "положенное"?
Причина - диктат общества. Мы созданы так, что умеем приспосабливаться, и вот мы приспособились к
пульсу общества. Но общество является нашим хозяином только в том случае, если мы ему это позволяем.
Самую глубокую привычку можно искоренить.
Средством будет сила воли. Приобретением станет безмятежность.
Ритм - могучая сила; иногда с ним необходимо бороться, иногда следует отдаться его закону. Как поступить
в каждом конкретном случае - зависит, прежде всего, от понимания цели. В дальнейшем я покажу вам
некоторые способы обретения безмятежности путем переключения ритмов и освоения различных методик
сонастройки. А пока что я прошу вас только приучиться замечать и осознавать различные ритмы, через
которые вы проходите каждый день. Научившись этому, вы научитесь и изменять их - то есть сможете
устанавливать ваш собственный темп.
Я прошу вас быть проактивными, а не реактивными. Я прошу вас взять на себя сознательную
ответственность за все те ритмы, с которыми вы сонастраиваетесь.
Принятие ответственности начинается с замедления. Оно начинается с переживания настоящего момента, с
подстройки к обстоятельствам и людям, среди которых вы находитесь сейчас. Сонастраиваться по-настоящему
с различными ритмами можно только при условии, что вы сознательно пребываете в настоящем.
При осуществлении каких бы то ни было взаимоотношений стороны подстраиваются к одному и тому же
ритму, вливаются в его поток, входят в одно и то же настоящее время. Тогда и только тогда становится
возможной истинная связь.
Осознанное восприятие ритма, своего собственного и окружающих людей, позволит вам переключать
ритмы, а тем самым переключать и время. Но для того, чтобы слушать и чувствовать, вы должны замедлиться.
Понимание невозможно, когда нет спокойствия; спокойствие существует только тогда, когда время течет
медленно.
Чувствуете себя загнанным? Спокойно и глубоко вдохните, прежде чем двигаться дальше. Идет яростный
спор? Предпишите себе молчание - пусть обе стороны подумают о том, что они наговорили. Вы беспокоитесь о
будущем? Войдите в настоящее.
Эти рекомендации просты, чрезвычайно просты, - но это первые шаги к осознанию себя в ритмическом
потоке настоящего мгновения. С этим осознанием, внимательные и сосредоточенные на настоящем, мы
сможем снова обрести господство над скоростью и ритмом своей жизни.
Мы сможем по собственному выбору установить более медленный ритм и дать себе время почувствовать и
ощутить обыденное и насладиться им. Мы сможем подстраиваться и к более быстрым ритмам окружающего
нас мира, но в нашей власти делать это сознательно, ощущать свое присутствие и знать, что стоит нам
пожелать - и мы всегда можем покинуть несущийся поезд.
Я вовсе не утверждаю, что замедление - единственная цель владения ритмом. Переключение времени - это,
на самом деле, постоянное изменение своего ритма, его замедление или ускорение, с тем чтобы чувствовать
себя присутствующим, находиться в потоке времени. Рок-группа существует для того, чтобы производить
безумный экстаз, и это безумие может быть прекрасным, если оно сочетается с осознанием; то же относится и
к футбольной игре, когда спортсмены "сражаются", а зрители аплодируют. Бесчисленные армии на
протяжении истории психически "поднакачивались" возбуждающим ритмом полковой трубы или духового
оркестра.
В мире, где быстрее означает лучше, умение переключать время весьма важно, если мы хотим процветать в
обычном ежедневном бизнесе. И все же, учитывая ритмы современной жизни, я считаю, что замедление - через
осознание времени, через внимание к настоящему моменту и осмысление той незаметной и губительной
подстройки, которую навязывает общество, -вот чего мы должны постоянно жаждать.
Я уверен, что простое осознание нашей способности переключать свой ритм, не выходя из структуры
лихорадящего общества, сделает наши часы не такими тревожными, наши дни не такими изматывающими, а
наши жизни более полными. Проще говоря, оно сделает нас более счастливыми.
Счастье - это тоже ритм. Счастливые люди живут не так горячечно. В их жизни больше времени. Они
больше присутствуют в настоящем. Это счастье доступно каждому из нас.
Глава 3
РАССУДОЧНОЕ И ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ВРЕМЯ
Многие из нас всю свою жизнь убегают от чувств, ошибочно полагая, что не в силах вынести боль. Но вы ее
уже вынесли. А вот почувствовать то, что лежит за болью, - этого вы действительно не сделали.
Бартоломью
Недавно ко мне за помощью обратилась одна женщина: из-за безудержного аппетита у нее возникли
проблемы с собственным весом, и она надеялась, что я помогу ей изменить поведение. Все, что она пыталась
сделать до сих пор, сводилось к попыткам укрепить силу воли.
- Я говорю себе: "Черт возьми, да перестань же есть!" - и тут же ловлю себя на том, что уже доедаю пачку
печенья или мороженого. Я не понимаю, что со мной происходит. Что мне делать, чтобы не есть?
- А когда чаще всего у вас возникает эта страсть к еде? - спросил я.
- Когда я обеспокоена или расстроена.
- Или подавлены? Или сердиты? Или чувствуете себя ничтожеством?
Она совсем сникла:
- Да. Именно в этих случаях.
Ее переедание было такой же физиологической реакцией, как коленный рефлекс: боль от неприятных
переживаний заглушалась едой. Конечно, она прекрасно знала, что, спасаясь от страданий с помощью еды, она
лишь заменяет одно несчастье другим.
Силы воли в этом случае недостаточно. Она, безусловно, помогает, но никогда не устраняет главную
причину переедания - желание избавиться от мучительных переживаний. Я предложил ей применить
совершенно иную тактику.
- Попробуйте более трудный способ. По существу, я советую вам еще больше углубиться в неприятные
переживания.
- Я согласна попробовать все, что угодно.
- В таком случае прошу вас каждый раз, когда это случается, обратить внимание на те свои переживания,
при которых возникает желание поесть; и не избегайте их, оставайтесь с ними. Пусть они нарастают, а вы
продолжайте следить за ними. Но ничего не делайте.
Она была явно недовольна:
- В том-то и дело, что я чувствую, что должна поесть. Я ненавижу это чувство.
- Совершенно верно. Поэтому иногда можно себе позволить махнуть на все рукой и поесть. Но как только
вы научитесь оставаться лицом к лицу со своими переживаниями - просто замедлять темп и предаваться им, вы начнете и управлять ими. Оставайтесь со своей печалью, с чувством одиночества или собственного
ничтожества, и вчувствуйтесь в них. И когда боль нарастает, не предпринимайте никаких действий. Пусть она
нарастает; испытайте ее во всей полноте. И я уверяю вас, что вскоре эти болезненные переживания станут
ослабевать. Если вы не станете искать спасения в еде, а научитесь оставаться со своими чувствами, когда они
нарастают, они окажутся не такими страшными и скоро исчезнут без всяких усилий с вашей стороны.
Она пришла снова через две недели.
- Получается? - спросил я.
- Не на сто процентов, но в большинстве случаев, - улыбнулась она. - Но главное, меня больше не мучает
тот страшный аппетит.
Все мы временами ведем себя подобно обжорам. В самый мучительный период разрыва с женой я с
удивлением обнаружил в себе огромные запасы стратегического трудолюбия - желания работать без
остановки, лишь бы избежать страдания. Я работал каторжно, я буквально не позволял себе никаких
ощущений. "Надеюсь, ты все время занят и, значит, не так сильно переживаешь", - говорила мне мать. "Еще
бы, конечно, мама". Действительно, работа не давала почувствовать боли.
Болезненные чувства очень неприятны, и мы стараемся избежать их любыми средствами. Мы находим себе
занятия. Мы ускоряем свой темп. Созерцание мы заменяем действием. Мы включаем телевизор, готовим еду,
делаем домашнюю работу, ковыряемся в Интернете, засиживаемся за работой, думаем о чем угодно, - только
бы не оставаться наедине с чувствами, которых хотим избежать.
Когда мы так ведем себя, то живем головами, живем в "ментальном времени". Причина одна: мы стараемся
спрятаться от чувств, которые живут в нашем сердце, избежать "эмоционального времени".
Наши мысли и чувства протекают с совершенно различными скоростями и в совершенно различных
ритмах. Мозг работает на электрической связи, его синапсы регистрируют мысли и идеи в течение крошечных
долей секунды. Обратите внимание, как быстро можете вы контролировать множество мыслей, непрерывно
мелькающих в вашем сознании. Подумайте о красном шарике, о розовом слоне, о том, который теперь час...
Вы видите, как легко одна мысль сменяет другую? Настолько легко, что вы даже не задумываетесь о том, как
быстро вы это делаете.
А теперь - почувствуйте печаль. Почувствуйте себя неожиданно влюбленным. Или рассердитесь.
Глупое задание, не правда ли? А дело в том, что эти чувства так не вызовешь. Мы можем быстро думать о
них, но не чувствовать их. Фактически, для того чтобы вызвать в себе некое чувство, мы буквально должны
сперва подумать о чем-то конкретном, о чем-то таком, что заставит нас опечалиться, влюбиться или
рассердиться.
Чувства испытываются посредством химических связей в пределах нашего тела. Это гормональный
всплеск, волна, прокатывающаяся по нас - иногда с такой силой, что кажется, будто мы тонем в ней. Чувствам,
которые по-настоящему переживаются в данный момент, требуется еще некоторое время, чтобы проявиться.
Поэтому у нас есть выбор - либо убежать от них, либо испытать до конца, "проработать" их.
Конечно же, поскольку эмоциональная и ментальная проработки различаются по скорости - различаются
приблизительно так же, как полет почтового голубя и радиосигнала, - то нам кажется более "эффективным"
полагаться исключительно на наш мозг при выработке решений. Мозг считается самым эффективным
компьютером в мире: он так быстро запоминает сообщения, отдает команды, производит вычисления, что
обычно мы даже не замечаем его деятельности.
Мысли возникают беспрерывно, независимо от того, спим мы или бодрствуем. Попробуйте-ка выключить
ваши мысли и просто посидеть спокойно, не думая. Мозг все время активен, все время обрабатывает мысли,
перескакивая с одной на другую. Попробуйте-ка не думать о спелой, красной, сочной землянике. Стоит лишь
напомнить, и мозг немедленно бросается к этому объекту. Наши мысли мгновенно переносят нас в прошлое, в
будущее и столь же быстро - в настоящее. Самая сущность мысли есть скорость.
Некоторые эмоциональные реакции могут возникать быстрее, чем мысли. Сколько раз случалось вам
"взрываться" неожиданно, в такой момент, когда лучше было бы подождать более рациональной реакции?
Сколько раз читали вы об убийце, который "не соображал, что делает"? Сколько раз приходилось вам
испытывать такой страх, что хотелось бежать, такую ярость, что хотелось убить, такое ликование, что хотелось
взлететь к облакам?
Дэн Гоулмен в работе "Эмоциональная мудрость" называет такие реакции "эмоциональными
ограблениями":
В такие моменты, по всей видимости, некий центр в лимбическом мозге объявляет чрезвычайное
положение и привлекает к нему внимание всей остальной части мозга. Ограбление происходит мгновенно:
критическая реакция запускается раньше, чем неокортекс - думающий мозг - успеет взглянуть, что происходит,
и решить, хорошо это или плохо. Признаком такого ограбления является то, что сразу после него его жертва не
знает, что же произошло.
В большинстве случаев эмоциональные реакции, возникающие в нас, не столь всепожирающи, чтобы
обусловить эмоциональное ограбление. Тем не менее реакции, основой которых являются эмоциональные
импульсы из прошлого опыта, требуют серьезного внимания, несмотря на то что, захваченные ежедневным
потоком работы и жизни в ментальном времени, мы стараемся их игнорировать или держать взаперти.
Сама вспышка (выражение ярости, прилив страсти, выкрик) длится несколько мгновений, но связанные с
ней чувства переживаются еще долго. Правильное поведение в отношении любого настоящего чувства требует
времени: прежде всего, с этим чувством нужно побыть, сознательно испытать его, а затем усвоить, внедрить
его в свою жизнь.
Но, когда происходят определенные события, скорость и интенсивность реакций могут оказаться очень
высокими. Если мы постоянно сосредоточены на событиях ментального времени, не давая себе передышки,
чтобы разобраться с эмоциональным содержимым всего происходящего с нами, то чувства остаются
запертыми внутри, не пережитыми и не испытанными. При этом накапливается внутреннее эмоциональное
давление и смятение, до тех пор пока не случится что-нибудь такое, что переполнит чашу. Это похоже на
извержение вулкана: энергия накапливалась, пока не разорвала оболочку.
Гоулмен показывает, что нередко подобные реакции запускают нейронную систему всеобщей тревоги в
самый неподходящий момент:
Здесь действует ассоциативный метод сравнения: если один из ключевых элементов настоящей ситуации
подходит к прошлому, то он может быть оценен как "решающий", что и определяет ненадежность системы она срабатывает раньше, чем придет полное подтверждение. Она решительно повелевает нам реагировать на
настоящее таким же образом, как это было запечатлено в прошлом опыте, давным-давно, с теми же мыслями,
чувствами и действиями, которые были выработаны в ответ на события, возможно лишь отдаленно подобные
настоящим, но все же достаточно похожие на них, чтобы возбудить сигнал тревоги в шишковидной железе.
По мере того как ускоряется темп движения общества, мы все чаще подолгу пребываем в ментальном
времени и все меньше времени остается на обработку чувств. Неудивительно поэтому, что волны нездоровых
эмоциональных реакций захлестывают общество. Мы видим рост насилия и раздражительности. Если мы не
сумеем замедлить темп настолько, чтобы сознательно переживать наши чувства, то дисбаланс между
эмоциональным и ментальным временем будет только углубляться.
Итак, когда мы захвачены спешкой, мы обычно обращаемся к своему разуму и подавляем чувства. Разум
выполняет свою работу, чувства просто мешают ему.
А когда у нас передышка и появляется достаточно времени, чтобы неприятные чувства вторглись и заняли
свое место в сознании, мы сразу же находим способ отвлечься. Эти чувства неприятны не случайно: мы
выталкивали их подальше все время, пока занимались делом. Мы часто находим себе дело, лишь бы избавиться
от них.
На семинарах я часто спрашиваю моих слушателей: "Предположим, у вас выдалась свободная минутка и вы
забрались на диван, намереваясь ничего не делать. Каковы ваши ощущения?"
Вот несколько типичных ответов:
- Я думаю обо всем, что мне необходимо сделать, и начинаю страшно беспокоиться.
- Я вскакиваю и включаю телевизор.
- Мне становится грустно. Вроде хочется плакать.
- Я чувствую себя виноватой и бегу мыть посуду или убирать дом.
- Я засыпаю.
Одна из участниц последних летних занятий в Омеге, ученый-эколог, вела жизнь типичного наркомана от
работы, "трудоголика": подняться в пятом часу, накормить и отправить в школу детей, весь день провести в
работе и исследованиях, вечером записать результаты. Она приехала в Омегу лишь для того, чтобы избавиться
от постоянного напряжения и восстановить порядок в своей "беспорядочной", как она ее называла, жизни.
Какие-то проблемы чувствовались у нее и в отношениях с мужем: обычно отчужденные, супруги время от
времени поддавались влечению, демонстрируя явную, но не очень глубокую влюбленность.
Я спросил у нее, как она чувствует себя в спокойном состоянии.
- Ужасно! - последовал немедленный ответ. - Хотя, в общем-то, не так уж и плохо. Я чудесно провожу
время - посещаю все лекции, разговариваю с самыми интересными людьми...
Ничего явно опасного в ее жизни не проглядывало, и все же мне было очевидно, что бездействие понастоящему пугает ее. Она поспешно, словно опаздывая, записывалась на все лекции и занятия, беспрерывно с
кем-нибудь беседовала, - словом, всеми способами избегала одиночества, несмотря на то что, как
предполагалось, ради него приехала в Омегу.
Я решился назначить ей предписание. Я попросил ее посидеть. Просто посидеть под деревом в течение
часа.
- Это было удивительно, - рассказывала она впоследствии. - Сначала единственным моим желанием было
убежать. Кажется, я еще никогда в жизни не была так испугана. Мне не хотелось оставаться там ни секунды, и
этот час казался вечностью. А потом произошло чудо. Я перенеслась в восхитительные переживания детства. Я
ощутила себя среди природы - впервые за много-много лет. Это были замечательные переживания. Чудесные.
Попробуйте и вы то же самое. Посмотрите, что произойдет, если вы замедлите свою гонку, вплоть до
полной остановки. Прямо сейчас - начинайте перестройку на медленный ритм, позволяя расслабиться и своему
телу, и рассудку.
Прежде чем читать дальше, сделайте длительную паузу. Не пытайтесь ничего особенного делать, просто
ожидайте. Дышите. Будьте с вашими чувствами.
***
Почти все мы жалуемся, что нам некогда расслабиться. Все на нас давит - работа, семья, общество. И в то
же время, как мы видели выше, мы уже давно подсознательно настроились на все нарастающий темп
современной жизни.
Но я знаю, что существует другая причина того, что мы не решаемся замедлить гонку. Вовсе не внешнее
давление и не подстройка "в ногу" с обществом порождают в нас чувство вины и досады на то, что мы
"непродуктивны".
Почему большинству из нас так трудно сесть спокойно и ничего не делать - просто быть в настоящем
мгновении? Потому что в настоящем мгновении есть что-то такое, чего мы стараемся избежать.
Это "что-то" как раз и является нам в виде наших чувств.
Эксперимент с сидением на диване отчетливо показывает это. Вначале, пытаясь "расслабиться", мы
никакого расслабления не испытываем. Вместо радости и безмятежности мы ощущаем тревогу и вину. И мы
спрыгиваем с дивана и находим себе занятие - потому что чувствуем, сознавая это или нет, что непонятный
нарастающий дискомфорт - это лишь начало волны отрицательных эмоций, которые все время только и ждут
своего момента. Многие люди рассказывают мне, что, когда их охватывает тревога, они спешат заняться чемлибо, так как боятся "скользкого уклона". Им кажется, что стоит дать волю эмоциям - и им не будет конца, они
прорвут плотину и сметут все.
Бесспорный факт: эти вроде бы бездонные чувства накапливаются в течение всей нашей жизни, от самых
ранних детских лет вплоть до нынешнего дня, и все время мы подавляем их, чтобы заниматься своим делом.
На службе некогда предаваться сложным эмоциям - начальник ругает, коллеги предают, напарник требует
внимания, а тут еще предлагается новая работа. Дома практических проблем еще больше - семейный бюджет,
дети и школа, разделение обязанностей мужа и жены, размещение денег на будущее, болезни, престарелые
родители, непредвиденные обстоятельства... Поистине нет времени, чтобы уделить внимание сопутствующим
эмоциональным факторам, побыть с ними наедине.
И есть еще масса людей, которые полагаются на нас, рассчитывают, что мы управимся со всеми сроками,
задачами, давлениями. И мы управляемся: мы плотно навинчиваем крышку на свои чувства - злость, печаль и,
на самом дне, страх.
Чувства эта могут быть очень сильными, пугающе сильными - стоит только представить себе, как долго они
накапливались и как нетерпеливо ждут случая, чтобы вырваться на волю. Когда им удается просочиться, мы
ощущаем дискомфорт или даже настоящую боль; если же они вырываются, то боль становится невыносимой.
Неудивительно, что мы включаем телевизор или вообще соскакиваем с дивана.
Но эмоции не испаряются. Можете игнорировать их, подавлять, отрицать их существование - но они есть,
они здесь и продолжают накапливаться. Как бы упорно ни старались мы законопатить их, они остаются внутри
нас и ждут возможности выбраться на поверхность; чем сильнее мы их подавляем, тем упорнее ищут они
выхода.
Конечно, нам хочется испытывать приятные эмоции - особенно радость и любовь, - но они составляют
только часть наших переживаний. Жизнь состоит из печали и радости, из боли и удовольствия; и никому еще
не удалось пройти путь, на котором не было бы и того и другого.
Нередко мы предпочитаем думать об этих вещах абстрактно, вместо того чтобы почувствовать, пережить
их. Как заметил Алмаас (А. Н. Almaas) в "Бриллиантовом сердце", слишком часто мы попадаем в ловушку либо собственного рационального рассудка, либо необузданной эмоциональной драмы.
Но присутствовать - это, в конечном итоге, быть вне рассудка и вне эмоций. Это просто осознание самого
существования. Мы должны испытывать чувства такими, какими они появляются, и испытывать тогда, когда
они появляются, - что бы это ни было и как оно есть в это мгновение.
Обычно мы избегаем чувств настоящего момента. Если это боль, мы стремимся уклониться от нее и не
желаем настоящего как оно есть. Если нам хорошо, то мы хотим этого же еще больше; настоящее прекрасно,
но мы немедленно начинаем изобретать сценарий, согласно которому в будущем нам станет еще лучше.
Научиться принимать настоящее просто таким, какое оно есть, и не требовать от него ничего другого - вот
наш ключ к сокровищам полномерной жизни.
Очень немногие из нас чувствуют в себе способность высидеть все эти переживания до конца и обрести
душевный покой в итоге. И все же мы возьмемся за это. Это всего лишь вопрос практики.
Американское общество смотрит на эмоции с презрением. Плачущий мужчина - маменькин сынок;
плачущая женщина - истеричка. А мы - деловые люди.
Такое отношение, конечно, вполне соответствует обществу, в котором высоко ценится упорная работа, а
превыше всего - приносимые ею материальные блага. В подобном этому японском обществе около десяти
тысяч человек умирают ежегодно от перегрузки работой - этот феномен получил название касори. Корпорации
признали, что проблема существует, но, когда несколько лет назад японское правительство попыталось
сократить рабочую неделю с шести дней до пяти, рабочие запротестовали: что им делать с "лишним" днем?
Недавно я побывал в Японии и был там удивлен широко распространенной игрой, именуемой пачинко: это
нечто вроде вертикального бильярда, в который играют под большими аркадами; играют часами, причем игра
почти не требует искусства и не предполагает какого-либо выигрыша. Зато в ней есть какое-то гипнотическое
очарование - и даже польза, если вам позарез нужно забыть о своих чувствах.
У американцев есть свой вариант пачинко: он называется телевизором. Джон Робинсон, исследовавший
проблемы распределения времени, установил, что 40 процентов "свободного" времени среднего американца
уходит прямо в трубу (Игра слов: tube - труба; телевизионная трубка.). Как выразился Брюс Шпрингстин,
"пятьдесят семь каналов, в которых ничего нет", - но мы продолжаем смотреть...
Играя в пачинко или прыгая с канала на канал, наш рассудок поистине находится в настоящем. Жаль
только, что мы сами в нем не находимся. Мы на это время немеем - в полном смысле слова.
Для того, чтобы жить, мы должны чувствовать. Только испытав боль, мы можем испытать и радость, а
также меньшие удовольствия и неприятности, лежащие между ними. А большая часть жизни, даже жизни,
прожитой в настоящем, состоит не из "больших" событий и эмоций, а из самых обыкновенных. Вот почему так
важно чувствовать. И если мы не подавляем систематически наши эмоции, если не убегаем от своих чувств к
телевизору или в галерею для пачинко, то обычные мгновения обретут богатство и аромат, приближая нас к
волшебным дарам жизни.
Быть в эмоциональном времени означает не просто физически присутствовать, например, в одном
помещении с вашим ребенком, но присутствовать также эмоционально. Это означает - быть в состоянии
понимать, одобрять, разделять все то, что он хочет сказать и предложить вам, и получать от него так же много,
как и вы сами можете ему дать. Это означает - быть в состоянии слышать не только чьи-то слова, но и скрытые
за ними значения и чувства. Это означает - взаимодействовать с другим человеком, быть с этим человеком, не
думая в это время о своих делах. Это означает - быть в состоянии не только злиться на шефа, досадовать на
ребенка и обижаться на жену, но также радоваться похвале шефа, любить жену за ее любовь, гордиться
честностью и открытостью ребенка.
Это значит - самому быть открытым. Быть живым.
Развитие глубокой эмоции до такого уровня, когда вы действительно ощущаете ее в настоящее мгновение,
часто требует некоторого времени, - но вы должны внимательно следить, на самом ли деле вы переживаете
эмоцию настоящего мгновения.
Возьмем для примера горе. Умер любимый человек. Вначале мы испытываем шок, оцепенение, бездумно
фиксируем факт утраты. Затем приходит осмысление, и врывается чувство, быть может раньше, чем мы
окажемся в состоянии с ним совладать. Боль невыносима. Мы переполнены горем и не представляем, как
сможем жить дальше. В это время совершенно естественно и по-человечески будет попытаться как-то
спрятаться, убежать от горя.
Но проходит время, острота страданий стирается, мы возвращаемся к своей деятельности. И вдруг
случайно, возможно несколько лет спустя, какая-то мелочь - мелодия, пейзаж, лицо или походка незнакомца напомнит нам любимого, и тоска по нему нахлынет с такой же силой, как и тогда, в момент наивысшего
осознания потери. Мы переживаем в настоящем эмоции прошлого. И это тоже вполне естественно, это человеческое.
Но тут мы вступаем на путаную и коварную дорожку. Ибо нередко, когда прошлое событие определяет
наши чувства в настоящем, эти чувства могут оказаться средством для бегства от настоящего к прошлому,
позволяя нам перехитрить и обойти истинные эмоции настоящего. Психотерапия показала, что наши реакции в
ходе супружеской ссоры, например, могут больше зависеть от того, как обращались с нами когда-то отец или
мать, чем от самого предмета ссоры. Поэтому большинство психологов скажут вам, что до тех пор, пока вы не
поймете прошлые эмоции, вы обречены снова и снова переживать их, лишая себя возможности жить в
настоящем.
На мой взгляд, понимание прошлого важно, но не дает полного ответа на вопрос о жизни в настоящем.
Слишком часто наше "понимание прошлого" заключается в том, что мы попросту соотносим то, что
происходит сейчас, с некоторой сюжетной линией прошлого - и, по существу, не остаемся в том, что
происходит сейчас. Построение "сюжетной линии" бывает исключительно эффективным способом
сопротивления реальному настоящему чувству. Постоянно погружаясь в ту драму, мы прочными узами
связываем себя с прошлыми страданиями - и избавляем себя от прохождения через муки настоящего момента.
Врач Берт Шоу полагает, что существует значительная разница между нашими эмоциональными реакциями
и истинными чувствами настоящего момента. Например, мы нередко вовлекаемся в спор с супругом, ребенком
или сотрудником, и этот спор быстро переходит в крик - из-за эмоциональных реакций каждого из участников.
Чувства, которые мы испытываем и сознаем в настоящий момент, на самом деле к этому моменту не
относятся. Наоборот, это эмоциональные реакции, включенные прошлыми событиями, и роль их заключается в
том, что они вырывают нас из настоящего. Как пишет Дэн Гоулмен в "Эмоциональной мудрости", наш
эмоциональный радар в лимбической системе принял сигнал возможной атаки и, в свою очередь, создал страх
на некотором уровне внутри нас - вот мы и ищем спасения. Эти эмоциональные реакции, указывает Шоу,
всегда являются результатом воспринятой в прошлом угрозы или страха, поэтому мы реагируем так же, как
делали это в прошлом, - часто несообразно с текущей ситуацией и, следовательно, избегая истинных чувств
настоящего.
Если мы способны затормозить и позволить себе несколько вдохов, то у нас появляется возможность
освободиться от эмоциональной реакции. "Это позволяет нам, - продолжает Шоу, - прекратить реагировать
друг на друга, используя свои старые запасы, а вместо этого присутствовать в настоящем настолько, чтобы
можно было понять, что на самом деле происходит между нами".
Как и почти все супружеские пары - об этом еще будет разговор в главе о взаимоотношениях, - мы с женой
стали мастерами по "нажиманию кнопок друг другу". В наших перепалках она проявляет больше эмоций, а я
стараюсь быть рациональным. Недавно у нас возник спор относительно вечеринки у кого-то из ее друзей: она
хотела пойти, а я не хотел. Началось с обычного разговора об этом, но вскоре мы обнаружили, что намертво
втянуты в дискуссию, где центральными были вопросы о том, действительно ли я подхожу ей как муж и
действительно ли она любит меня. Эмоциональные реакции, которые мы обрушивали друг на друга, не имели
никакого отношения к готовящейся вечеринке, но зато были тесно связаны с моим ужасом перед большими
компаниями (я всегда чувствую себя неуютно на людях) и с ее чувством отвергнутой, когда муж не хочет
разделить с ней часть ее жизни.
Когда мы оба притормозили, более внимательно прислушались друг к другу и осознали наши настоящие
чувства, я смог сказать о своем дискомфорте, а она - о своем одиночестве. И мы встретились в реальном
времени, в синхронном ритме с настоящим. Мы смогли ощутить то, что нас связывает, - и вечеринка исчезла
как проблема, и не имело значения, пойдем мы на нее или нет (мы таки пошли).
Не так важно, что происходит с нами потом, гораздо важнее, что мы чувствуем в настоящем. Вместо того
чтобы снова и снова переживать наши истории, без конца анализируя их со всех точек зрения, мы можем быть
истинными свидетелями - ощущать полную глубину своих чувств, ощущать боль до тех пор, пока она не
пройдет.
Решившись быть с болью, мы обеспечиваем себе возможность быть с красотой и радостью, которые тоже
рядом, вокруг нас, всегда. Застревая в драме, мы вообще перестаем верить в существование красоты и радости;
но как только мы попадаем в настоящий момент - мы выбираем жизнь.
Не обязательно сидеть неподвижно со своими чувствами. Не нужно становиться "блаженным" или
созерцать свою боль хладнокровно. Иногда ярость бывает такой лютой, что невозможно удержаться от крика;
от сильной печали человек плачет; и всегда необходимо соответствовать своим чувствам, таким, какими они
есть, а не воображаемым.
Не раз в моей жизни, желая, чтобы мои чувства прошли, я садился и сидел с ними или медитировал, пока
они не исчезали. Таким способом я тогда просто дурачил себя, оказывая своеобразное сопротивление
собственным чувствам и избегая их, чтобы "быть как Будда", - и это в такой момент, когда бить кулаками по
подушке было бы куда естественнее.
Важно уметь распознать подлинное чувство в настоящий момент и оставаться с ним. Если человек способен
присутствовать в собственных чувствах - молча, всхлипывая или крича, - то они начинают терять ту тяжесть,
которая, словно камень на шее, втягивает его в многократные переживания старых проблем.
Вот что рассказала Мери-Джо, одна из клиенток, о том, как она переживала свой развод:
Шло время, и я постепенно поняла, что существует некая фундаментальная структура, лежащая в основе
эмоциональных процессов. Сначала меня переполняло страдание; мне казалось, что вокруг меня стоит
безысходный мрак, что никогда уже я не смогу нормализовать свое состояние, что меня необходимо лечить... Я
заметила, что мне становится немного легче, когда я занята, но стоило прекратить работу, и все это
наваливалось на меня с новой силой.
Но потом, на самой вершине этой волны страдания, что-то произошло: возникла какая-то новая мысль,
предчувствие облегчения. Вскоре я стала доверять этому новому процессу; я воспринимала его как иную волну
- она помогала мне исцелять травму и разбираться с чувствами, от которых я отгораживалась, потому что мне
казалось, что они убьют меня. Это и сегодня больно, и всегда будет больно, но теперь, когда боль приходит, я
просто наблюдаю: она становится все сильнее и сильнее, я погружаюсь в нее, и вот - дальше уже некуда, и она
постепенно уходит!
Когда мы наблюдаем гребень волны, то понимаем, что скоро будет противоположный ее скат. И тогда
открывается перспектива, и мы можем увидеть, что еще предлагает нам жизнь, увидеть ее красоту и радость.
Арни, одна из самых близких моих друзей, пережила тяжелейшую из трагедий - утрату ребенка:
Вначале я нигде не могла найти покоя; боль от смерти Джерри я чувствовала непрерывно, независимо от
того, что я делала и о чем думала. Боль совершенно переполняла меня. Со временем я обнаружила, что
помогает отвлечение: если я находила себе занятие, то на какое-то время становилось легче. Но стоило мне
остановиться - даже ожидая автобус или в паузе между посетителями на службе, - и страдание возвращалось,
еще более жестокое.
Сейчас я тоже страдаю, когда думаю о Джерри, но теперь все иначе. Я не пытаюсь занять себя, лишь бы
избежать боли. И боль нарастает и достигает своей вершины, а затем я чувствую, что я уже на другой стороне.
Она действительно проходит. Я ощущаю глубокую печаль, но я знаю, что она пройдет.
И когда я научилась пересиживать всю волну страдания, не сопротивляясь ей, произошла удивительная
вещь: я снова стала по-настоящему испытывать радость жизни. Мой опыт страдания перестал быть живой
частью настоящего времени, он теперь принадлежит прошлому, и я знаю, что могу идти дальше.
Все наши эмоции все время находятся в нас, и все они действуют одновременно. Одна женщина на
похоронах отца стала вспоминать проведенные вместе с ним годы, и чувства радости, комфорта и единства с
родным человеком нахлынули на нее: она шла и улыбалась.
- Как вы смеете улыбаться? - спросил ее один из родственников.
Это был подлинный представитель общества, где царят условности и где нет ни прощения, ни понимания
сложных эмоций, которые могут возникнуть во время травмирующих событий. Позволительна только скорбь.
Подлинная сумятица чувств, истинная радость, поднявшаяся в душе женщины в час ее горьких страданий,
подлежат осуждению.
Но такая радость есть дар! И дар этот доступен лишь тому, кто умеет позволить себе чувствовать все - и
внезапное, неожиданное чувство, и наплывающее медленно, - пусть даже среди беспросветной боли.
Позволить себе чувствовать - это как в океан броситься: вначале холодно и неприятно, но, привыкнув к
воде, мы ощутим радостное возбуждение. Чтобы привыкнуть, нужно время; если мы мечемся, суетимся,
времени уйдет больше. Но в конце концов, овладев ритмом волн, мы поднимаемся на их вершины и мягко
падаем вниз...
Такая эмоциональная работа очень эффективна и очень трудна - но она необходима. Она дает нам
возможность идти по жизни более спокойно, уверенно, лучше понимать себя и происходящее. Это фундаментальная работа; она позволяет нам оставаться сосредоточенными на настоящем, не метаться между
сердцем и руками, не загружать эти руки делом, лишь бы отвлечься. А настоящее, в конечном итоге, - это то
место, где мы живем.
Об этом говорит и Тич Нхат Хан:
Наши чувства играют очень важную роль, направляя все наши мысли и действия. Внутри нас течет целая
река чувств, и каждая ее капля - отдельное чувство, и каждое чувство в своем существовании опирается на
другие чувства. Чтобы наблюдать это, мы просто садимся на берегу реки и распознаем каждое чувство, когда
оно появляется на поверхности, плывет по течению и исчезает.
Мы должны научиться спокойно, с комфортом наблюдать за рекой, за океаном; а еще мы должны научиться
плавать.
Глава 4
СТРЕСС И БЕСПОКОЙСТВО
Когда вы погружены в занятие, но не сосредоточены, то ощущаете себя как бы вне дома. Когда же ваш
контакт с бытием восстанавливается, хотя бы на несколько минут, вы узнаете об этом сразу же. Вы чувствуете
себя дома независимо от того, где находитесь и чем заняты.
Джон Кабат-Зинн
Я развел костер из собранных нами сучьев. Одно из бревен было влажным, но я все равно положил его
сверху. Когда бревно подогрелось, на его поверхность высыпали муравьи - очевидно, это было их жилище - и
забегали из конца в конец. Некоторые из них прыгали с бревна на землю и таким образом спасались от
пламени; другие же продолжали метаться - взад-вперед, все быстрее и быстрее.
Я поймал себя на том, что не могу отвести глаз от муравьишек, которым вот-вот предстоит изжариться, и
все хочу крикнуть: "Прыгайте! Прыгайте же!" А потом я понял, что они напоминают мне мою собственную
жизнь. Это я сам себе хотел крикнуть.
Такой эпизод из своей жизни рассказал мне мой друг Джош, но этот случай может служить метафорой для
многих обитателей двадцатого столетия. В стрессовой ситуации мы ведем себя подобно тем муравьям,
отчаянно пытаясь избежать огня и не зная, куда прыгнуть.
Почти все мы испытываем стрессы на работе, стрессы дома, стрессы в транспортных пробках, стрессы в
толпе, стрессы в очереди или возле кассы в магазине. Не будь стрессов - не было бы ни валиума, ни либриума,
первых по частоте предписания медикаментов 70-х годов (да и сейчас они входят в список самых популярных).
Только в отпуске мы, предположительно, избавляемся от стрессов; хотя, когда я привожу группу
отдыхающих на маленький карибский остров, то в первые дни слышу только жалобы: слишком жарко,
слишком влажно, неудобны стулья, слишком острые блюда, не работает душ. В конце концов все-таки все
расслабляются, и несколько последних дней проходят без стрессов. Но когда приближается время
возвращаться, начинает нарастать беспокойство: сколько работы ждет нас дома? не разрушили ли дети дом,
пока нас не было? заведется ли автомобиль, который мы оставили в аэропорту?
Сьюзен, одна из моих учениц, объявила, что она нашла способ расслабляться:
Мне часто приходится ездить собственной машиной со службы в университет, где я преподаю. Я с
нетерпением жду момента, когда сяду за руль: езда на автомобиле представляет для меня то драгоценное
время, когда я могу успокоиться и расслабиться.
Перед тем как отправляться, я не забываю поставить кассету, которую хотела послушать. Кроме того,
поскольку у меня не будет времени перекусить в другом месте, я беру с собой что-нибудь такое, что можно
есть одной рукой, когда вторая держится за баранку. В машине всегда находится сотовый телефон, и при
необходимости я могу с кем-то поговорить. Короче, это грандиозно: я могу есть, слушать магнитофон, ехать,
разговаривать с клиентом и расслабляться одновременно!
Это ее способ расслабления. Это не мой способ. По моим понятиям, это способ подавить беспокойство,
когда у вас ничего не сделано.
Это достаточно типичное "решение" в типичной ситуации. Я считаю, что 95 процентов всех стрессов в
нашей жизни связаны с нашим чувством нехватки времени; суть этого чувства в том, что мы не видим
возможности выполнить все то, что должны.
Страх того, что может произойти в будущем, порождает тревогу; этот продукт стресса возникает как
результат сопротивления - мы не желаем быть в настоящем.
Но все же - и здесь кроется ключ ко всей концепции переключения времени - в настоящем моменте нет
стресса.
***
Если стресс возникает из сопротивления тому, что действительно происходит в настоящий момент, тогда,
как мы видели в последней главе, "происходит" именно эмоция, или чувство. Таким образом, я могу
определить стресс как состояние, когда человек переживает боль и в то же время пытается сопротивляться
боли.
Если, например, вы начали бракоразводный процесс и, чтобы не дать себе ощутить боль разрыва, находите
"занятие" (так делал и я), - тогда подавленная боль становится линзой, через которую вы видите весь мир. И
мир выглядит так, словно в нем нет почти ничего, кроме стресса.
Важно понять, что стресс, напряжение, которое буквально пожирает нас, - это не то же самое, что боль. Мы
можем переживать боль, или разочарование, или замешательство; но если это то, что предлагает нам
настоящий момент, и если мы позволяем себе переживать эти чувства, то нам нет нужды взваливать на себя
дополнительную ношу - ощущение стресса.
Представление о том, что если мы переживаем эмоцию в настоящем, то способны действовать более
свободно, хорошо иллюстрирует одна притча дзэн:
Два монаха, путешествуя пешком по лесу, подошли к бурной речке. На берегу сидела хрупкая молодая
женщина; она не могла перебраться на другой берег. Один из монахов взял ее на руки, перенес через поток, и
оба монаха продолжили свой путь.
Несколько часов прошло в молчании. Наконец, второй монах взорвался:
- Как мог ты так поступить? Мы ведь давали обет никогда не прикасаться к женщинам!
-Я нес эту женщину всего одну минуту и оставил ее много часов назад, - отвечал первый монах с улыбкой.
- А вот ты, я вижу, носишься с ней весь день.
Наши болезненные эмоции - это наше личное бремя. Если мы сумеем перенести их через речку и оставить
на том берегу, то получим свободу наслаждаться красотой леса и сиянием солнечных лучей на его деревьях.
Я повторяю: в настоящем моменте нет стресса. Когда мы принимаем то, что есть непосредственно сейчас,
даже если это усталость, испуг или травма, то нам нет необходимости испытывать еще и стресс. Мы можем не
быть счастливыми, но мы открыты реальности, открыты той жизни, которая есть в настоящий момент, и мы не
позволяем стрессу разрушать нас дальше.
***
Стресс оказывает отчетливое физиологическое и психологическое воздействие; развитие физических
заболеваний, обусловленных продолжительным стрессом, хорошо изучено и достаточно широко известно.
(Еще пятьдесят лет тому назад д-р Ханс Сили [Selye] впервые описал эту связь в своем "Синдроме общей
адаптации".) На ранних стадиях стресс ослабляет надпочечники, слизистую оболочку желудка и иммунную
систему. Хронический же стресс рано или поздно приводит к глубокому расстройству организма - сердечным
приступам, инсультам, дегенеративным заболеваниям и даже раку.
Но если стресс может быть смертельно опасным, то почему мы не принимаем серьезных мер, чтобы
избежать его, - подобно тому как защищаем себя от пищевых отравлений или от падений со скалы? Простой
биологический эксперимент отвечает на этот вопрос.
Бросьте лягушку в бассейн с горячей водой - она выпрыгнет оттуда сразу же. Но если ее посадить в
холодную воду и медленно подогревать, вплоть до кипения, - лягушка так никогда и не выпрыгнет. Поскольку
вода нагревается постепенно, лягушка успевает адаптироваться и не реагирует, даже когда вода становится
смертельно горячей.
День за днем, из годя в год мы приспосабливаемся к подогреванию. Из-за нехватки времени мы привыкаем
недосыпать; мы берем себе вторую работу, хотя переживаем, что и основную не закончим вовремя; мы
заглатываем все больше и больше информации, хотя у нас нет времени переварить ее. От нас требуют, чтобы
мы больше работали, больше производили, быстрее реагировали, - и мы поддаемся этим требованиям. Уровень
стресса поднимается все выше, и мы свыкаемся с этим, и расплачиваемся за это непомерной ценой - своим
здоровьем.
При всем этом я не считаю физиологические нарушения наихудшим последствием стресса. Я склонен
согласиться с Уоллом Серван-Шрайбером, который пишет в "Искусстве времени": "Для меня самое страшное в
стрессе не то, что он убивает, а то, что он отнимает вкус к жизни".
Один мой знакомый вместе с группой бизнесменов ежедневно ездит катамараном из Нью-Джерси на Уоллстрит. Ему нравится дорога: ветер, волны, медленный ритм суденышка создают желанное противоядие
повседневной деловой суете.
Во время одной из таких поездок - погода стояла чудесная - он засмотрелся на сцену, которая повторялась
каждый день по дороге домой, но на которую он раньше почти не обращал внимания. Компания биржевых
маклеров сидела над своей ежевечерней игрой в покер:
Они не обращали внимания ни на великолепное небо, ни на движения нашего судна; было очевидно, что
они целиком поглощены игрой и что ничего другого им и не нужно. Ставки были огромные. Я заметил, что по
мере приближения к Нью-Джерси темп игры возрос - ставки еще повысились, каждая новая сдача
разыгрывалась все быстрее; никто не выходил из игры; голоса их стали визгливыми; казалось, их не заботит
даже, выиграют они или проиграют. Это было дико.
Эти люди все еще пребывали в нью-йоркском темпе, хотя в этом давно не было необходимости. Они
ускоряли игру, как бы стараясь отразить угрозу вечернего "замедления". И я уверен, что они и домой принесли
свой поспешный ритм: весь день они провели "на высоте" , и теперь сбавить эту скорость не могло ничто даже поездка на катамаране и прекрасный закат.
А мой приятель сбавил эту скорость и наслаждался окружающей красотой; он переживал свой кайф. И хотя
их кайфы разделяла неизмеримая пропасть, было и нечто общее между ним и игроками в покер: все они
полностью присутствовали в настоящем моменте - только, разумеется, в совершенно различных ритмах.
Поскольку жизнь немыслима без чувств, мы постоянно ищем ситуаций, в которых чувства возникают. И
наша естественная склонность к удовольствию включает в себя не менее естественное желание испытывать то,
что психологи называют "пиковыми переживаниями".
Как бы мы их ни называли, пиковыми или кайфовыми, мы безошибочно узнаем их. Мы непосредственно
здесь, мы полностью поглощены, ощущаем каждую свою клеточку живой и наполненной. Задействованы наши
чувства, эмоции, разум. Это может быть сплав на плотах по кипящей реке - а может быть смакование большой
шоколадины; или розыгрыш блестящей сдачи в покере с высокой ставкой; или путешествие на шлюпках через
Гудзон; или катание на коньках; или просто сидение в саду.
Но темп современной жизни оставляет нам все меньше и меньше шансов испытывать удовольствия
обычного дня. Длительность "момента" стала еще короче, мы вынуждены двигаться слишком быстро и не в
состоянии дождаться интенсивного осознания чего бы то ни было. Поэтому единственным способом достичь
настоящего пикового переживания для многих из нас остается поиск опыта настолько драматического, чтобы
он производил сильное впечатление даже в небольшой дозе.
Заштрихованная часть графика показывает, как глубоко мы ощущаем наше переживание; эта глубина
осознания или интенсивность переживаемого ощущения от данного события названа здесь "интенсивностью".
Внешнюю мощь стимуляции - насколько головокружительно воздействие или насколько сокрушителен удар я называю "экстенсивностью". Продолжительность времени, в течение которого мы способны фокусировать
наше сознание на событии, называется "моментом фокусировки". При длительном внимании момент
фокусировки растягивается; в нашем привычном ритме он очень короток.
А если наша фокусировка кратко временна, то необходимо очень экстенсивное событие, чтобы вызвать в
нас пиковое переживание. Только нечто потрясающее - затяжной прыжок с парашютом, оргазм, высокая ставка
в игре, внезапное несчастье или великое интеллектуальное откровение - может утолить жажду кайфа.
Но если мы сумеем удерживать наш фокус длительное время, то гораздо более спокойное событие, не
отличающееся высокой экстенсивностью, окажется достаточным, чтобы дать нам столь же глубокое
внутреннее переживание, столь же сильный кайф. И качество этого кайфа идет не от риска, а от количества
времени, в течение которого мы остаемся сфокусированными на моменте, - ощущаем, слушаем, обоняем,
касаемся, смотрим, осознаем все то, что есть вокруг нас и в нас.
Многие кратковременные пиковые переживания положительны - по меньшей мере на первых порах. Когда
я освоил виндсерфинг, то по мере повышения спортивного мастерства мне приходилось идти на все больший
риск, чтобы достичь того же пика. Но я практически не подвергал опасности свою жизнь. Жизнью рискуют
парашютисты, авто- и мотогонщики, но обычно их профессиональное мастерство предотвращает беду.
По-настоящему подвергают свою жизнь опасности любители наркотиков. Принимая во внимание
продолжительность момента, мы можем значительно лучше понять, почему наше общество так подвержено
дурным привычкам. Привыкание - это просто попытки извлекать свое пиковое переживание из определенного
занятия или вещества. Поскольку наши моменты фокусировки слишком коротки, чтобы достичь пика в
повседневных событиях, то мы бросаемся к наркотикам (или к сексу, работе, деньгам, власти). Но
длительность фокусировки все сокращается, и мы хотим больше. И еще больше. И еще. И возникает привычка,
зависимость.
Прямая привычка (к алкоголю, наркотику) - это только одна из иллюстраций того факта, что при
недостаточности или недоступности положительных пиков их могут замещать отрицательные. Если нам не
удается извлечь пиковое переживание из обыденной жизни, если мы не чувствуем ее, то многие из наш
устраивают себе внешние драмы, лишь бы получить свой пик. Я уверен, что именно поэтому многие так любят
копаться в прошлой "сюжетной линии", о которой уже говорилось в предыдущей главе; именно поэтому с
некоторыми людьми "вечно что-то случается"; поэтому же обычно один адюльтер, едва завершившись,
сменяется другим. И даже прыжки в воду со скал и каскадерские трюки многие любят смотреть по этой же
причине: пиковые переживания при этом более слабы и испытываются как бы условно, но зато в своих
фантазиях зритель поднимается на те же высоты, что и настоящий каскадер.
Я не хочу сказать, что коммерческое предприятие, скалолазание, азартные игры или любовные похождения
не являются важными компонентами жизни; сопровождающие их пиковые переживания могут быть
чрезвычайно приятными. Но когда подобная деятельность переходит в привычку и зависимость, она
становится опасной. Стакан вина прекрасно дополняет ужин, но систематическое пьянство разрушает жизнь.
Очень важное отличие в нашей жизни появляется тогда, когда мы обретаем способность замедлить темп,
растянуть момент и полностью присутствовать в том, что нас окружает. И тогда прогулка по лесу, игра с
детьми или симфония Бетховена могут вознести на такой же пик переживания, как и прыжок с парашютом.
Вдыхать аромат цветов, проводить время в медитации, даже делать домашнюю работу или принимать пищу!
можно с огромным удовольствием. Поскольку подавляющая часть нашей жизни проходит при низком уровне
экстенсивности, то легко представить, какой выигрыш ждет того, кто умеет извлекать пиковые переживания из
обыденных событий.
Мы обеспечили себя самым роскошным шведским столом развлечений и удовольствий, который когдалибо существовал. Телевидение, кино, книги, компакт-диски, плейеры, зрительный и активный спорт, курорты,
напитки, клубы здоровья и т. п. - все это, как считают, помогает избавиться от стрессов. На самом деле эти
развлечения помогают избежать стресса, но не преодолеть его. Сколько раз смотрели вы телевизор, и вдруг
мысль о незаконченной работе стреляла залпом адреналина... и вы поспешно переключали программу - не
найдется ли чего-нибудь более эффективного, чтобы отвлечься?
Иногда само обилие возможных путей отключения усиливает стресс. Вы идете в кинотеатр с десятью
различными экранами и размышляете: "Этот неплох, но, быть может, какой-нибудь другой будет лучше", а
через несколько минут: "Пожалуй, лучше мне было остаться там". Обратите внимание, как подолгу делают
свой выбор многие посетители видеосалонов. Рестораны предлагают десятки главных блюд, библиотеки тысячи книг, туристические агентства - сотни маршрутов. И эти сведения непрерывно капают на наш мозг, и
каждая капля несет в себе и питает зернышко стресса.
Любой выбор может оказаться "правильным", и действительно нет ничего плохого в том, чтобы посмотреть
телевизор, сходить в кино, поразмяться на тренировке, поужинать в ресторане. Однако жизненно важно
понять, что, хотя и можно избегать эмоций с помощью полезного и приятного развлечения, опасно делать это
систематически: может возникнуть привычка и зависимость, подобная наркотической. Стресс может вернуться
с утроенной силой или найти другие выходы - в виде ночных кошмаров, расстройств пищеварения, общей
атрофии чувств и самой жизни.
Один из важнейших признаков стресса - постоянная готовность броситься в следующее развлечение. Но
если вы будете постоянно прыгать из одного быстротечного момента в другой, то никогда не получите
удовлетворения. В конечном итоге вы не только потеряете способность развлекаться, вы вообще потеряете
способность испытывать большую радость от чего бы то ни было реального. Вы обрекаете себя на состояние,
которое так весело и серьезно обыгрывает Лори Эндерсон: "В раю точно так же, как сейчас здесь, только
намного лучше".
По правде сказать, рай есть там, где находитесь вы, прямо сейчас
Если мы собираемся научиться говорить "да" тому, что есть настоящее - будь это боль, рай или что-то
промежуточное между ними, - тогда нам необходимо научиться говорить и "нет". А это дело непростое.
Большинство из нас готовы открыться, помогать людям, где только возможно, быть со своей семьей, с
друзьями, коллегами. Но мы можем делать только что-то одно за раз, а эмоции и события временами так
наполняют настоящий момент, что быть с кем-нибудь еще оказывается лишь благим намерением. Пытаясь
быть "к услугам", мы только усиливаем свой стресс.
Я сталкиваюсь с этим у себя во врачебном кабинете постоянно. В конце дня, не забывая, что я обещал быть
дома на полчаса раньше, я стараюсь поскорее заполнить карточки. Звонит телефон - кто-то из пациентов со
своей проблемой. Мне не хочется отвечать, но я все же беру трубку. Я разговариваю по телефону и
одновременно просматриваю карточки, мое внимание раздвоено, я не могу дождаться конца разговора. Я не с
тем человеком, который звонит мне, и к тому же я испытываю стресс от желания быть с кем-то или чем-то
другим.
- Мне нужен твой совет, - говорит мне приятель. - У тебя найдется минутка для меня?
- Извини, не сейчас. Давай, я позвоню тебе, когда освобожусь.
Это гораздо лучше, чем уделить этому человеку лишь половину внимания и дать необдуманный совет.
Конечно, бывают острые ситуации - тяжелая болезнь, несчастный случай, кризисный период у друга; тогда
необходимо отложить все и сосредоточиться на более важном.
Сказать "нет" - для этого требуется сила. Но зато, пусть даже друг будет временно раздосадован или клиент
разочарован, вы получаете существенный шанс жить в настоящем. Это столь же важно, как и умение быть с
эмоциями - то есть говорить им "да".
Древнегреческий философ Гераклит сказал: "Нет ничего постоянного, за исключением перемен". И сегодня
можно с уверенностью сказать, что наш мир продолжает изменяться в сторону большей сложности, большей
возможности выбора и большей вероятности стресса.
Из этого вытекает, что ничего поделать нельзя; мы и принимаем стресс, под которым находимся, понимая,
что он может только усилиться. Но когда я разговариваю с людьми, меня поражает, сколь многое находится
под нашим контролем. Например, мы можем научиться выбирать свои реакции на события.
Пришла очередь одной из клиенток готовить церковный ужин - важное еженедельное событие, с серьезным
элементом соревнования среди ревностных прихожан. К сожалению, в назначенный день муж не мог помочь
ей, так как у него что-то стряслось на работе, а няня-сиделка заболела, оставив ей на попечение еще и ребенка.
Время становилось "все короче", ее беспокойство нарастало, а с ним и ощущение, похожее на удушье. Все,
что она могла сделать, это двигаться как можно быстрее и делать как можно больше. Она сама сделала все
закупки, накрыла стол, убрала помещение, испекла индейку, ореховый торт, ягодный торт... И когда ее
напряжение и тревога достигли предела (она как раз заканчивала приготовление огромного салата) - ей на ногу
упала стеклянная банка и поранила ее так сильно, что кровь залила ковер на полу столовой.
И вот тогда она сделала то, что может служить примером для всех нас. Она рассмеялась. В самый разгар
беспросветного хаоса она выбрала самую отчаянную, казалось бы нелепую, реакцию - смех; но ее смех был
благотворен, он сбил ритм.
Она глубоко вдохнула, потом еще раз... и выбросила из головы все, что произошло. В конце концов, ничего
изменить было нельзя; и в замедлившемся, расслабленном настоящем она осознала, что будет так, как будет.
Ее тревога рассеялась. Ужин так или иначе состоится.
Мой друг Сид боялся американских горок. Он никогда не катался на них в детстве; страх не исчез и тогда,
когда он стал взрослым. Но любопытство к горкам мучило его, и вот однажды он ввинтил телеобъектив в свой
фотоаппарат и устроился в самом низу горок: он ловил лица пассажиров в тот момент, когда они взлетали
перед последним, самым страшным, падением.
Когда слайды были проявлены, он обнаружил два основных типа реакций: либо гримаса страха и
побелевшие пальцы на поручнях, либо вскинутые в восторге руки и экстатический смех.
Сад изучил фотоснимки и сделал свой собственный сознательный выбор: он впервые сел в кресло, а его
жена с телеобъективом заняла место внизу. На снимке мы увидели Сида в момент начала падения: руки
подняты, на лице торжествующая улыбка.
Короче говоря: общество может швырять нас в ситуации, провоцирующие стресс, а мы можем принять
решение: стрессу не подлежать. Мы можем родиться трусами - и научиться быть храбрецами.
Конечно же, мы часто сами себе навязываем стресс. Необходимо понять это, увидеть, что далеко не всегда
стресс возникает от внешнего воздействия. Вот что рассказала мне моя приятельница Кэрол:
Я выросла в семье, где авиарейс в три часа означал, что мы вбегаем в аэропорт ровно в три часа, яростно
споря: то ли плюнуть и вернуться домой, то ли мы все-таки еще успеем к самолету. После того как я немного
полетала сама, меня осенило, что приехать в аэропорт на час раньше - это никакая не трата времени; это просто
избавление себя от жестоких испытаний. Да, если уж я чувствую, что "должна что-то делать", то беру с собой
журнал или какую-нибудь работу. И будьте уверены, иногда вместо часа у меня остается всего двадцать минут.
И теперь я считаю, что научиться планировать свои прибытия и отправления означает приобрести наилучшее
средство против стресса, которое я знаю.
Кэрол научилась следить за своим временем. Чему-то подобному обучаюсь сейчас и я. Почти всю свою
жизнь я умудрялся опаздывать. До того, как я начал серьезно заниматься переключением времени, я даже
гордился тем, что прихожу в кинотеатр за несколько секунд до начала сеанса, вскакиваю в поезд, когда он уже
трогается, последним взбегаю по трапу самолета. Обычно я начинаю вовремя, но затем я хочу что-то записать,
о чем-то с кем-то переговорить, затем я попадаю в транспортную пробку, и хорошо если едва-едва успеваю в
последний момент.
Оглядываясь назад, я вижу, что в какой-то степени мое поведение объяснялось тем, что тесно
спрессованные действия создают впечатление наиболее эффективного использования времени. Пусть все
видят, что мое время слишком дорого, чтобы рассиживаться да глазеть по сторонам.
Но когда я стал изучать законы времени, то осознал и роль стресса, обусловленного жесткими
насыщенными графиками. Я осознал, что постоянно беспокоюсь, захвачу ли я первые кадры кинофильма, и
постоянно подвергаю себя нездоровому шквалу адреналина, когда изо всех сил бегу коридорами аэропорта.
В последние годы я научился создавать себе запас времени - хотя иногда дают себя знать и старые
привычки. Я также не стараюсь "сделать только еще одну вещь", например записать что-то в последний
момент. Я выхожу несколько раньше и не спешу, а если приезжаю на место до назначенного часа, то
оставшееся время вовсе не оказывается потерянным.
По радио рассказывали об эксперименте, проведенном в рамках исследований стресса у служащих,
которым приходится ежедневно ездить на работу автомобилем. Двум подопытным предложили проехать по
одному и тому же маршруту в час пик: один из них должен был ехать как можно быстрее - обгонять медленно
идущие машины, менять ряд, идти на желтый свет и т. п.; другому было велено просто придерживаться
средней скорости транспортного потока. "Быстрый" умудрился приехать на пять минут раньше, но был
взвинчен и измотан, тогда как "медленный" вышел из машины спокойный и собранный. Пять "сэкономленных"
минут стоили стресса, который отнял часть жизни, заведомо не укладывающуюся в этот интервал.
Эта примитивная гонка из одного пункта в другой - только один из очевидных примеров навязанного себе
давления времени. Если мы не будем сами на себя наваливать этот груз, то, несомненно, нам станет легче
оставаться в настоящем моменте, у нас появится время для момента. И повторю снова: в настоящем моменте
нет стресса.
Вы можете возразить: "Но мой начальник требует отчет после обеда, а я этот отчет не закончил; как же это
понимать, что в настоящем моменте нет стресса?" Мой ответ таков: "Если вы позволите себе быть в этом
моменте, в этом теперь, и просто быть с тем, что есть, то стресс исчезнет. Он существует только в то время,
когда вы вне момента, впереди или позади. Устраните его, и вы напишете лучший отчет, который вам когдалибо удавался".
Да, только мы сами можем контролировать наши стрессы, несмотря на то что далеко не сами их создаем.
Мы можем убегать, прятаться, развлекаться, - а можем и позволить себе полностью присутствовать в моменте.
Представьте, что вы ожидаете своей очереди в приемной у врача. Чем вы занимаетесь, сидя там? Вы можете
противиться ожиданию, ненавидеть ожидание, взывать к медсестрам, мечтать перенестись в другое место. Но
можете выбрать и более мягкую реакцию.
Что если, вместо того чтобы считать это время "потерянным", вы посмотрите на него как на "найденное",
как на приятный сюрприз вроде десятидолларовой банкноты в кармане костюма, который вы уже год как не
надевали? Ваш стресс, гарантирую вам, тут же рассеется.
Транспортные пробки, банковские линии, кассовый контроль в магазинах - все это места, где вы, подобно
Сиду на американских горках, можете переключить ваш внутренний отклик в режим спокойствия и здоровья.
Джуди, одна из моих учениц, рассказывала мне, как, находясь в угнетенном, стрессовом состоянии, она
старается "видеть красоту":
Я начинаю смотреть вокруг, пока глаза не остановятся на чем-нибудь. На чем угодно. Например,
рассматриваю, как пробивается свет сквозь листья растения на подоконнике. Как зеленый цвет распадается на
тысячи оттенков. Некоторые листья просвечивают насквозь, они кажутся почти как стекло прозрачными,
другие спрятаны в тени, на некоторые падает прямой солнечный луч. А какой контраст представляет зелень по
сравнению с грунтом в горшке и с керамикой... А причудливая сеть мелких трещин на поверхности горшка! Я
могу просто сидеть и думать: какой красивый, какой удивительный предмет! И совершенно теряю ощущение
хода времени.
И действительно, не имеет никакого значения, где мы "видим красоту". Мередит, другая ученица, обратила
внимание на чертеж стрелки на указателе выхода в конференц-зале Омеги. Контраст желтого с красным
создавал впечатление модерна, искусства. А это и есть искусство, и оно действительно прекрасно - если вы
изберете такой способ видеть его.
Обратите внимание: Джуди рассказывает, что когда она присутствует в моменте (ведь именно это она
делает), то теряет "ощущение хода времени". Это происходит потому, что, когда вы находитесь в моменте,
время окружает, а не несется мимо вас. Вы объединяетесь с ним, становитесь частью его потока.
Глава 5
РАСТЯГИВАНИЕ МОМЕНТА
Вечность - это любое мгновение, если терпеливо раскрыть его.
Hoax бен Шиа
Помните, во Введении я приводил притчу о монахе, тиграх и землянике? Однажды я рассказал ее в классе и
услышал такое возражение.
- Монах просто отрицал, - сказал один из студентов. - Он хотел закрыть глаза на то, что было вверху и
внизу, поэтому сконцентрировался на землянике.
Но притча не о слепоте и не об отрицании. Монах прекрасно сознавал свое затруднительное положение.
Как раз в силу ситуации он более глубоко переживал полноту момента. Если должно случиться что-то
угрожающее, спрашивает притча, то можем ли мы пережить его единожды, когда оно наступит, а не
репетировать беспомощно снова и снова, раньше чем что-либо случится?
Что бы там ни произошло только что и что бы ни ожидало в будущем - зачем упускать полное переживание
настоящего? Даже если вам предстоит соскользнуть в бездну, зачем отказывать себе в землянике?
Это соображение может показаться банальным, но значимость его в нашей повседневной жизни очень
велика. Торчим ли мы бессильно в транспортной пробке или нервничаем по поводу приближающегося
совещания и срока сдачи работы, - если мы не научимся открывать для себя каждый момент и полностью в нем
присутствовать, то наша жизнь пройдет на рысях мимо нас и мы упустим ее. Но мы чаще выбираем
сокращение настоящего момента, а не растягивание его. Доктор Ларри Досси [Dossey], автор книги
"Пространство, время и медицина", попросил группу служащих посидеть минуту неподвижно, закрыв глаза, и
не вести никакого счета, но подать знак, когда минута закончится (вы тоже можете это попробовать).
Большинство испытуемых подали знак приблизительно через пятнадцать, а один даже через шесть секунд!
Если субъективная "минута" длится пятнадцать секунд, то сколько длится "момент"?
Если мы не научимся открывать каждый момент и честно принимать то, что он нам приносит, то наша
жизнь будет просто катиться к своему известному завершению. Мы сможем освоиться в эмоциональном
(чувственном) времени, если научимся растягивать наш момент, раскалывать его и вступать внутрь, оставаться
в нем без напряжения и спешки и испытывать то, что в нем происходит.
Почти все мы боимся того, что может происходить в нашем моменте, и поэтому избегаем его. Тигры из
Введения нагоняют такой страх и беспокойство, что мы торопимся занять себя чем-либо, лишь бы забыть о
них: мы пытаемся отрицать их существование. Согласиться с тем, что они существуют, означает принять себя
такими, какие мы есть, принять неизбежность своей смерти.
Многие из нас верят, что, когда тигры уйдут, "когда все утрясется", - тогда мы будем есть землянику. Когда
очередной кризис отступит, у нас будет время расслабиться, порадоваться жизни, заняться диетой и
физкультурой и даже осуществить давнюю мечту - пойти в отпуск.
Но когда тигры в конце концов исчезнут, их место могут занять львы. И если мы это допустим, то прошлое
и будущее вцепятся в нас с такой силой, что мы перестанем сознавать, что происходит у нас под носом прямо
сейчас.
Поэтому притормозите. Остановитесь. Внимайте.
Очевидно, что не гак это просто - просто быть в моменте. Будь это просто, мы легко и непринужденно
пребывали бы в настоящем все время. На самом деле требуется сила и смелость, чтобы развернуть указатели,
сменить подстройку, пойти против тех, кто вынуждает нас двигаться быстрее. Это означает, что мы должны
принять как есть и наши трудности, и самих себя.
К сожалению, многие люди осознают важность и единственную реальность настоящего, когда приходит
последний час или смертельная болезнь. Встреча лицом к лицу с собственной смертью сопровождается
полным переживанием настоящего - о чем мы раньше даже не задумывались.
Многие годы мне приходилось постоянно работать с больными СПИДом или раком и с другими клиентами
с катастрофическим или смертельным заболеванием, и не раз меня потрясало их мужество, их необычайное
внутреннее преображение. Вот что сказала мне Бетти, когда рак груди у нее был в последней стадии:
Эта болезнь - самое лучшее, что когда-либо происходило со мной. Мой брак был мучительным; сын
чуждался меня; я жила в беспрерывной тревоге. И вот, благодаря раку, я узнала, что если мне суждено когдалибо изменить все это, то только теперь. И я узнала мужа - увидела с новой стороны, как никогда раньше не
видела; и с сыном у нас сложились удивительные отношения.
Эта вновь обретенная ценность жизни заключена в отношении человека к самым земным вещам: к трапезе,
прогулке по траве, красоте сумерек, встрече с незнакомым человеком.
Этими простыми чудесами изобилует каждый момент каждого дня; они доступны всем нам, и в болезни, и в
здравии. Нам не нужно ждать одиннадцатого часа, чтобы вкушать их.
Существует специальный термин, обозначающий сознательное фокусирование на настоящем моменте:
полнота внимания [mindfulness]. Термин взят из буддистской медитационной практики; он помогает войти в
состояние присутствия в моменте.
Термин не прост. Он не означает жизнь только в разуме, или анализ всего сущего, или пребывание в
ментальном времени. Он означает целенаправленное осознавание настоящего, с использованием всех наших
способностей, когда все наши чувства осведомлены о том, что происходит вокруг нас и в нас самих. Полнота
внимания есть такое состояние бытия, которое мы можем испытывать в любой момент нашей жизни.
Внимание и осознание - вот все, что для этого требуется.
Когда мы входим в состояние полного внимания, то настоящий момент, теперь, легко открывается. И тогда
в него вливается жизнь. Чем лучше удерживаем мы полноту внимания в простых, обыденных ситуациях, тем
лучше в этих ситуациях себя чувствуем. Ежедневная тренировка внимания развивает в нас истинное
осознавание всего, что мы делаем. И этому мы можем обучиться, как езде на велосипеде или чтению.
Особенность обучения здесь заключается в том, что сначала нужно замедлить ритм, притормозить, и очистить
себя от занятий, позволить себе ничего не делать наперекор привычке, которая этому яростно сопротивляется.
Полнота внимания устанавливается почти автоматически, когда мы испытываем значительный кризис или
большую радость. Автомобильная катастрофа, например, катапультирует нас прямо в состояние полного
внимания и осознания. Если вы когда-либо испытывали внезапную и серьезную опасность, то знаете, что все
мысли о прошлом и будущем испаряются мгновенно, зато потом вы с удивительной ясностью вспоминаете все
мельчайшие подробности происшествия.
После изысканного ужина с лучшим другом или после восхитительной интимной ночи мы помним каждый
звук, каждый запах и цвет. Мы помним потому, что во время самого события мы находились в состоянии
полноты внимания - все наши способности были включены.
Все мы, конечно, не можем постоянно испытывать полноту внимания. Но мы должны научиться
испытывать ее чаще и в более простых ситуациях - собственно, во всем, что мы делаем.
На этом месте кто-нибудь в классе всегда говорит: "Легко и приятно быть в полном внимании, когда
делаешь что-то приятное - играешь в теннис или занимаешься любовью. Но зачем мне себя обременять, когда я
мою посуду?"
Ответ: каждый раз, когда мы отталкиваем от себя настоящий момент и сопротивляемся осознанию, мы
становимся неживыми. Это было бы прекрасно - принять решение никогда больше не мыть посуду; но пока вы
ее моете, силясь вообразить, что никакой посуды нет, или пока вы беспрерывно мечетесь в поисках чего-то
"важного", - вы живете в режиме отрицания собственной жизни. Полнота внимания - это полнота охвата всей
вашей жизни, каждого ее мгновения, 89 процентов обыденности вместе с 11 процентами необычайного.
Ключ к более глубокому восприятию и осознанию жизни лежит в простоте повседневного бытия. Легко
осознавать во всей полноте яркое событие - даже когда не желаешь этого. Но сознательно поддерживать
бодрствующее, живое состояние в то время, когда моешь пол, ведешь автомобиль или идешь по городской
улице, - значит растягивать обычное мгновение и наполнять свою жизнь.
Анна, одна из участниц моих занятий по улучшению самочувствия, описывает собственный опыт в
освоении практики полного внимания. После сеанса глубокого телесного расслабления она ощутила заметное
внутреннее замедление и повышенное осознание:
По дороге к домику я увидела зеленый листок на дереве и подошла ближе, чтобы рассмотреть его. Это была
прекрасная, сочная, чуткая зелень. "Это самый очаровательный лист, который я когда-либо видела", помнится, подумала я. Я взяла его в руки и стала разглядывать. Я ощутила его текстуру, прожилки - они
похожи были на реки, когда смотришь из самолета, они точно так же разветвлялись и сливались. Я совершенно
утратила ощущение времени. Когда я вошла в домик, то поняла, что смотрела на тот единственный листок
около двадцати минут.
Конечно же, тот листок ничем не отличался от миллиардов других, мимо которых Анна прошла в течение
своей жизни. Он оказался самым очаровательным потому, что был единственным, на который она за всю
жизнь действительно посмотрела. Обычно мы не отличаем один листок от другого, как и одни деревья от
других; мы просто шагаем по лесу и воспринимаем массу зелени, вот и все. Но стоит задуматься об этом, и мы
увидим, что возможность глубокого и памятного переживания ожидает нас на каждом шагу. Нужно только
замечать.
Это как участок дороги, где вы ежедневно проезжаете машиной, а сегодня идете пешком. Или кто-то
посадил дерево или построил дом - а вы его только что заметили. Когда мы замедляемся, то начинаем
осознавать то, что всегда окружает нас.
Не бойтесь замедляться.
Ежегодно я улетаю на два месяца на один из карибских островов, и всегда это дает мне возможность
замедлить свой темп и благодаря этому почувствовать более прочную связь с самим собой. Всплывает более
глубокий ритм деятельности, мой базовый ритм, который моя работа в институте слишком часто вынуждает
подавлять.
Недавно я взобрался на вершину холма, чтобы наблюдать закат солнца и восход полной луны. Вдали среди
темного изумруда моря я различал много островков, каждый из которых слегка отличался оттенком. Я сидел
неподвижно на каменном бордюре дороги и впитывал в себя магию зрелища. Подъехала машина и
остановилась рядом, на самой верхушке холма. Из машины выскочила женщина и торопливо защелкала
фотоаппаратом; ее спутник сидел за рулем, не выключая двигателя. Так же быстро они исчезли.
Дома она покажет снимки друзьям и будет рассказывать о красивых местах, где она побывала. Но я не был
уверен в том, что эта пара успела увидеть или почувствовать раскинувшуюся перед ними красоту.
Затем по дороге проехала другая машина с тремя или четырьмя пассажирами; они сбавили скорость на
мгновение, один из них выглянул в окошко и крикнул мне: "Эй, дружище, это же одно из самых прекрасных
мест на свете, не правда ли?" - и, так и не остановившись, они поехали дальше.
Есть множество вещей, которые могут наполнить, обогатить нашу жизнь, - если мы научимся замедляться
настолько, чтобы осознать и принять их. Полнота внимания не отбирает время - она дает его.
Все делать медленнее. Мы сопротивляемся этому намерению, и наше сопротивление вырастает из старых
привычек, которые служат нам не очень хорошую службу. Действительно, когда я впервые говорю споим
ученикам о замедлении, они выглядят растерянными: "Мне в моей жизни предстоит сделать такую уйму всего,
какое туг может быть замедление?.."
Я вовсе не предлагаю упразднить мастерство, эффективность и производительность труда. Ничего плохого
нет в том, чтобы ездить на работу автомашиной, а не ходить пешком. Я не настаиваю на том, чтобы жить в
вигваме, хотя, превращаясь в лодыря, вы подвергаете себя этой опасности. Я не говорю, что нужно все время
медитировать или быть тихим и серьезным. Важнейшей чертой живого человека является его способность
веселиться, но веселиться означает чаще всего - действовать быстрее.
То, на чем я настаиваю, можно назвать равновесием, полнотой внимания, позволяющей нам пробовать
различные ритмы в наших днях. Давая этому дорогу, мы обнаружим удивительную истину: мы проявляемся
именно тогда, когда замедляемся.
Существует много способов сознательной практики растягивания момента и создания времени, которое
нужно нам, чтобы полностью открыться жизни. Начать можно с того, что вы просто сидите и дышите; можно
концентрировать внимание на чем-то приятном; но существуют и специальные духовные практики. Вы можете
заниматься этим несколько минут или полчаса ежедневно, но при возможности можете на целую неделю
отключиться от привычной жизни и заняться интенсивной тренировкой полноты внимания. Лучше всего
практиковать и то и другое.
Один из простейших и эффективнейших способов присутствия в собственной жизни - сосредоточить
внимание на своем дыхании. Дыхание является дорогой к себе, ментальным и эмоциональным возвращением к
собственному центру: мы как бы устанавливаем внутренний часовой механизм, глубокий и всеохватывающий
ритм тела. Позволив себе сосредоточиться на своем дыхании, мы начинаем замедлять его ритм и создаем
условия для нового ритма тела - спокойного, доброго и здорового.
Попробуйте это сейчас!
Вы ведь все равно дышите во время чтения - а сейчас будете еще и осознавать свое дыхание и
действительно переживать, испытывать его. Наполняйте легкие медленно, полностью, а затем так же медленно
и сознательно выдыхайте. "Наблюдайте" за вдохом, наблюдайте за выдохом. Вам приятно, не правда ли?
Если хотите - отложите книгу на несколько минут, просто чтобы подышать. Сядьте в удобное кресло,
поставьте ноги на пол. Или можете лечь, если вам так удобнее. Начните с осознания своего тела: как оно себя
чувствует, свободно или напряженно? Проверьте спину, шею: если ощутите там напряженность -расслабьтесь.
Чувствуйте себя свободно. Чем пахнет в комнате? Что вы слышите, когда совершенно успокоитесь?
Особенно хорошо закрыть глаза. Наши глаза беспрерывно просматривают окружающий мир, повинуясь
порханию и прыжкам нашего сознания, и закрывая их, мы выключаемся из автоматического,
роботизированного ритма, к которому давно подстроились даже не сознавая этого.
Сосредоточьте ваше внимание на собственном дыхании. Положите ладонь на нижнюю часть живота и
спокойно вдыхайте, псе время направляя воздух вниз, в живот. Вы почувствуете это по подъему живота под
ладонью. Несколько секунд втягивайте воздух глубоко и без напряжения. По мере того как легкие
наполняются, перемещайте ладонь вверх по животу, ощущая это наполнение. Конец вдоха сопровождается
подъемом ключиц. Теперь идет выдох - бесшумно, равномерно, легко. Плечи опущены, мышцы лица
расслаблены. Буквально через несколько вдохов и выдохов у вас появится ощущение легкости.
Дыхание поможет вам лучше сосредоточиться. В конце концов, мы дышим все время в любом случае,
поэтому осознание этого просто позволяет нам войти в настоящее. Затратьте на это всего несколько мгновений
- и прыгайте обратно в свою деятельность, и со свежими силами включайтесь снова в быстрый РИТМ.
Эта простая практика, когда я останавливаюсь, закрываю глаза и посвящаю несколько минут дыханию,
оказалась очень важной в моей повседневной жизни. Нередко в самый разгар суеты - иногда мучительной,
иногда радостной - я подстраиваюсь к собственной внутренней мелодии дыхания и неизменно удивляюсь
эффекту: как будто приходить к себе домой. Вокруг стоит бедлам, а во мне - мир. Учитель медитации Гунилла
Норрис пишет:
Когда мы спокойны и неподвижны, мы глубоко активны.
Сидя в тишине, мы слышим рев существования.
Приступая к подобным упражнениям по осознанию, вы, как правило, будете сталкиваться с тем, что ваше
сознание не может остановиться: оно "скулит, зудит и дергается", как выразился один из учителей в Омеге.
Однако, подобно эмоциональной волне, дискомфорт, связанный с контролем дыхания, скоро исчезает. Если
мысли вторгаются в ваше сознание - что ж, отмечайте их и спокойно отсылайте вместе со следующим
выдохом. Вы обнаружите, что, чем дольше вы это делаете, тем спокойнее становится ваше сознание. Ваша
способность подчиняться собственному дыханию дает глубокую силу вашей концентрации. Тишина в
сознании охватывает вас, преобразуясь в ощущение полного мира и покоя; и вы можете вызывать это
ощущение в любой ситуации.
Мне нравится простой прием, которому нас научил Тич Нхат Хан: медленно, в ритме дыхания, повторяются
фразы:
Вдыхаю - я спокоен, Выдох - я улыбаюсь.
Дыхание. Обычно мы о нем не думаем, а оно поддерживает нашу жизнь. Есть такая притча дзэн о молодом
монахе-ученике. Юноша пожаловался, что следить за дыханием утомительно. Тогда мастер велел ему засунуть
голову в бадью с водой и некоторое время не подниматься. Через несколько минут, когда ученик не выдержали
поднял голову, с шумом хватая воздух, мастер спросил его: "Находишь ли ты и сейчас дыхание
утомительным?"
Другой эффективный способ усиления чувства присутствия - освоить одну из многочисленных форм
медитации. Как пишет Стивен Левин, "медитация - это средство для достижения бесконечности".
Медитация помогает нам подстроиться к окружению или погрузиться в то, что происходит внутри нас.
Другими словами, благодаря ей мы тренируем осознание и концентрацию.
Как и в любом виде искусства, в медитации важно не что мы делаем, а как мы это делаем. На Западе, к
сожалению, и учителя, и ученики нередко приспосабливают медитацию к привычным моделям успеха: если я
буду медитировать ежедневно по два часа л если я буду это делать правильно, то достигну просветления. Так
медитация не работает. Мы рассмотрим этот вопрос подробнее в главе о Самости, а пока послушаем Терезу,
шестидесятилетнюю женщину из Кентукки. У нее нет никакого организованного опыта медитации, но вот как
она описывает свой ежедневный ритуал:
Каждое утро, когда еще все спят, я выпиваю свою чашечку чая, сажусь в кресло-качалку на веранде и
задумываюсь. Я ничего не делаю. Я не думаю ни о чем конкретно и вообще не думаю о тех делах, которые
ждут меня. Если что-то меня беспокоит или я сержусь на кого-то, я позволяю этому чувству появиться, и
вскоре оно проходит.
Просто сижу, покачиваюсь в кресле, смотрю, как восходит солнце... Боже мой! Как же это прекрасно - быть
живой, дышать, ощущать запах хвойной смолы! Какое счастье, что я здесь... Мне ничего не нужно, я только
качаюсь в кресле, и я счастлива. Случается, какие-нибудь обстоятельства перебьют мой утренний час - тогда
весь день я чувствую себя неуютно.
Задумываться. Это слово я не раз слышал от другого необычайного человека, с которым мне
посчастливилось встретиться на другом конце света. В середине 60-х годов я принял решение завершить свою
медицинскую подготовку в одной из клиник на севере Индии. Там я услышал об индусском мистике Шри
Бхагаване, который в то время жил неподалеку в одном из храмов; я фазу же отправился к нему.
Следующие четыре месяца я каждое утро работал в клинике, а остаток дня проводил у Шри Бхагвана,
беседуя о жизни - и практикуя ее - в совершенно неожиданной форме, с которой я раньше никогда не
сталкивался. Несколько часов в день я проводил сидя возле него в молчании, задумавшись, - или мы не
торопясь ходили пешком без определенной цели, и он рассказывал мне о прожитой им жизни.
Ему было за восемьдесят, когда я познакомился с ним. Он уже отошел от той интенсивной
интеллектуальной и политической деятельности, которую вел в прежние годы. (Он работал с Махатмой Ганди,
сидел вместе с ним в тюрьме во времена движения за независимость Индии.) Он знал много языков, был
широко образованным человеком, но выбрал жизнь предельно простую.
Это была жизнь кочевника: зимой он перебивался в комнате ожидания первого класса на железнодорожной
станции Нью-Дели, а как только становилось теплее, уходил в горы, где жил прямо на полу в храме. У него не
было практически никакой собственности, и он наложил на себя жесткие запреты: не пользоваться деньгами,
не писать, не читать, не садиться в кресло, не прикасаться к другим людям, - и множество других ограничений.
Это был самый свободный человек, которого я когда-либо встречал.
В его присутствии казалось, что время перестает существовать. Ничего особенного вроде бы и не
происходило: просто никуда не надо идти и ничего не нужно делать. Но я чувствовал себя счастливым и
наполненным.
Вначале это новое состояние умиротворения не на шутку пугало меня. Ведь я приехал сюда с миссией, я
должен помогать в больнице, я готовил себя к важным свершениям... И в то же время я сознавал, что время,
проведенное рядом с Бхагваном, волшебно и полноценно. Я чувствовал себя совершенно живым, я пребывал в
настоящем моменте, и это было необычайно ново для меня.
Еще до этой поездки я изучал дзэн-буддизм в Штатах, в типично западном духе рассчитывая достичь
некоторого состояния сознания, которое я не мог толком ни испытать, ни определить. Бхагван любил
подшучивать над моими "дзэноподобными" медитациями. А затем он предложил мне выбросить из головы все
эти идеи и просто предаться полному переживанию настоящего. Нет никаких других состояний сознания, а
значит, нет нужды и силиться. Ответ так прост: вышибить дверь и дать полный доступ сознательному
переживанию настоящего.
Я и поныне испытываю благодать, пережитую с Бхагваном. В часы задумчивости, во время прогулок и
визитов в местную кондитерскую лавку (где он заставлял меня съесть пирожное, хотя сам никогда в рот ничего
там не брал) он был для меня моделью, живым примером полного присутствия и замечательного ощущения
свободы и умиротворения.
Я не стал вести такой же образ жизни, я и вам этого не рекомендую; но присутствие Шри Бхагвана
вдохновило меня, и медитация навсегда стала неотъемлемой частью моей жизни. Медитация показала мне, что
это возможно - растянуть момент до ощущения полной свободы во времени; это та роскошь, когда мы сознаем
все уровни собственного бытия.
Мастер дзэн Роши Филип Капло в беседе со мной назвал медитацию "танцем смерти". Увидеть себя
"ободранным", лишенным всех своих занятий, означает заглянуть в самую свою сущность. Часто во время
медитации я слышу, как заводится мой внутренний двигатель, как мое сознание информирует меня, что как раз
сейчас я должен делать то-то и то-то. Способность просто сидеть при этом, позволить этим мыслям появляться
и исчезать, дать спокойствию возобладать над суетой - это уже серьезно.
Все равно, через какое-то время окружающая жизнь наваливается на меня, тянет, толкает к деятельности. Я
не могу сказать, что я люблю медитировать: по правде говоря, иногда это бывает тяжело. Но я заметил
перемену в своей жизни, когда стал медитировать регулярно. Жизнь стала более спокойной, потекла легче. Я
понял, что где-то на глубоком уровне я настраиваюсь на ритм мира и гармонии и этот ритм несет в себе
настоящее здоровье.
Во многих разнообразных духовных практиках существует понятие просветленного состояния бытия, то
есть полного осознания без различения субъекта и объекта, но с ощущением единства всего сущего. Его
Святейшество Далай Лама сказал, что время существует только там, где есть непостоянство; а жизнь, как мы ее
знаем и как мы ее живем, подвержена непрерывным изменениям.
Время, таким образом, является мерой перемен. Оно существует, поскольку есть перемены. Действительно,
чем больше перемен, тем сильнее наше ощущение бега времени. Время словно замедляется, когда почти
ничего не происходит, и как будто совсем останавливается, когда нет никаких изменений, когда мы выходим за
пределы того мира, где все появляется и исчезает, за пределы преходящего. Безвременность переживается как
чистое осознание существования вне каких бы то ни было изменений. Это и есть просветление: пробуждение
от того, что непрерывно изменяется.
Просветление не может быть достигнуто без медитации или подобной духовной практики. В глубочайшей
своей сущности просветление означает такое полное погружение в настоящий момент, что ничто иное не
существует. Развитие способности более полного сосредоточения, более полного присутствия в настоящем это путь. Это означает: пусть происходит то, что происходит. Мы должны перестать рваться вперед, но
позволить себе блаженство, которое наступает, когда мы попадаем в настоящее мгновение.
***
Другой способ вернуться к настоящему, к земляничным ягодам перед нашим носом, - слушание медленной,
красивой музыки. Поскольку мы так естественно подстраиваемся к окружению, то почему не позволить
музыке переключить и подстроить длительность наших мгновений - наш темп. Обратите внимание на
неожиданную популярность грузинской музыки; подобным же образом действуют на нас многие произведения
средневековья. Если это не в вашем вкусе - попробуйте послушать Моцарта или любую другую музыку,
которая поможет вам замедлить темп.
Обычно мы используем музыку в качестве фона - так она звучит в магазинах, так мы сопровождаем ею
домашнюю работу, не обращая особого внимания на ее звуки. Все становится по-другому, когда мы
действительно слушаем музыку, а не просто включаем ее. Проследите за тем, как вы будете себя чувствовать
после двадцатиминутного настоящего прослушивания любимого музыкального произведения - дайте своему
телу участвовать в этом, пусть оно танцует или раскачивается в ритме.
В духовных традициях широко распространена практика колокольного звона во время церемоний и
медитаций. Хороший резонирующий колокол удерживает свой тон длительное время после удара, и эффектом
этого тона, как и медленной музыки, является растягивание момента. Колокол настраивает нас на другой, более
глубокий ритм, уводит от стаккато общества. Он звучит долго, благородно, он снимает напряжение и помогает
нам увеличить продолжительность нашей фокусировки.
На моих занятиях мы выбирали специального звонаря, который помогал нам всем войти в настоящее
мгновение. Несколько раз в течение занятий звонарь, не предупреждая нас, ударял в колокол. О чем бы мы в
это время ни говорили, что бы ни делали, каждый должен остановиться и до полного затухания звука закрыть
глаза и трижды неторопливо, сладостно вздохнуть, после чего, в более ясном и сосредоточенном состоянии,
вернуться к прерванной дискуссии.
Используются в духовной практике и благовония: сильный запах как бы очищает, опустошает момент.
Каждый из нас знает по опыту обонятельный эквивалент deja-vu - когда запах вызывает живейшее
воспоминание о прошлом событии. Конечно, это всегда одно из тех событий, в которых мы присутствовали
полностью.
Наши самые древние и более примитивные ощущения -обоняние, осязание и слух - тесно связаны с
эмоциями и заметно уступают в быстродействии зрению, которое преимущественно связано с мышлением.
Опираясь на эти медлительные ощущения, мы легче осваиваем технику растягивания момента. Мы уже
видели, как музыка устанавливает ритмику момента. Когда нам делают массаж или кто-то гладит нас по щеке,
- наше внимание также сосредоточивается на моменте. Подобным же образом, как нетрудно заметить, в
настоящий момент глубоко погружено и обоняние: чего стоит запах свежей пищи, поставленной перед нами на
столе, или аромат роз в утреннем саду! Обостренное ощущение запахов, от парфюмерии до запаха пота,
связано с сексуальным возбуждением, а в этом состоянии как ни в каком другом мы преданы настоящему
мгновению.
Я уверен, что вам приходилось замечать: некоторые средства великих религиозных традиций служат и
заимствуются для того, чтобы усилить присутствие. Это связано с тем, что религиозные традиции выработали
свои специальные методы замедления - замедления до такой степени, чтобы человек начал замечать, чтобы у
него зародилось и росло благоговение перед жизнью. В этом-то внимании и заключена магия.
Heт ничего мистического в том, чтобы по-настоящему присутствовать, и все же именно в этом сущность
мистицизма.
Понаблюдайте за маленьким ребенком. Он всецело сосредоточен на том, что делает, не заботясь о будущем
и не сожалея о прошлом. Это - свобода во времени в самом настоящем смысле. Но жизнь в обществе слишком
рано вырывает нас из этого естественного состояния осознания и восторга. Джослин, участница наших
мастерских, рассказывает, как она ребенком переживала состояние свободы во времени и как ей приходилось
от этого отвыкать (сейчас ей за тридцать):
Каждое утро перед школой я убегала во двор и там выдувала мыльные пузыри с помощью такой
специальной трубочки - она делает огромные, красивые, радужные пузыри, они летают, а потом лопаются. Я
забывала обо всем на свете, наблюдая игру цветов на их поверхности, а они плавали в воздухе вокруг меня; я
восхищалась, я погружалась в их мир...
И тут мама высовывала голову из окна и кричала: "Джослин, ты что там делаешь? Иди скорей сюда, ты в
школу опаздываешь!"
У меня было острое чувство, что то, что я делаю, по-настоящему важно, хотя я не смогла бы объяснить
почему. Я чувствовала себя так, словно мама буквально выдергивала меня из настоящего, в которое я вросла
корнями. И всегда с тех пор я чувствую, как люди и обстоятельства выдергивают меня из настоящего.
Нас действительно выдергивают - а будучи взрослыми, мы сами выдергиваем себя - из настоящего; а
настоящий момент - это все, что у нас есть. Истинно, учил Будда, жизнь живется только в настоящем.
Как досадно, что мы забыли мудрость Будды. Упуская настоящий момент, мы упускаем саму жизнь.
Глава 6
ПЕРЕКЛЮЧЕНИЕ ВРЕМЕНИ
Простая способность внимать тому миру, который нам явлен, может оказаться самым сердцем достойной,
одухотворенной жизни.
Дэвид Уайт
Каждое переключение времени начинается с двухэтапного процесса смены фокуса нашего внимания, а тем
самым - и нашего восприятия.
1-Й ЭТАП: мы просто осознаем настоящее.
Это может показаться несерьезным: разве мы не осознаем настоящее постоянно? В том то и дело, что не
осознаем. В предыдущих главах мы видели, до какой степени мы почти всегда рассеянны - из-за тревоги,
стрессов или отрицательной сонастройки. Тысячи воздействий отвлекают нас от прямого восприятия самих
себя и окружающего мира. Почти все наше время мы проводим в более или менее выраженном состоянии
рассеянности. Переключение времени практически невозможно, если мы не остановимся и не направим свое
внимание и восприятие на само существование настоящего момента.
2-Й ЭТАП: мы чувствуем особый ритм и поток настоящего момента.
Переключение времени - это сознательное усилие, решение каким-то образом изменить свое отношение к
определенному ритму или гpyппe ритмов, которые действуют внутри или вне нас. Обычно мы переключаем
время, когда эти ритмы вредят нам (мы попали в отрицательную сонастройку) и мы хотим установить некий
новый ритм, новую систему настройки. С другой
стороны, иногда мы обнаруживаем, что подстроиться к явно положительному ритму вовсе не легко (я
вспоминаю, как, сидя в концертном зале, слушая прекрасную симфонию, вникая в музыку и осознавая ее
очарование, я все-таки не мог избавиться от смутного беспокойства, потому что не мог прогнать мысли о
внешнем мире). В любом случае нам необходимо открыть себя ощущению и пониманию истинного ритма
момента, иначе нам не удастся определить свой отклик на него.
Оба этих предварительных шага необходимы, если мы хотим научиться переключать время легко, просто и
эффективно. Они позволяют найти то зерно, из которого может вырасти настоящая полнота внимания.
Объясняя процесс переключения времени, я сравнил его с переключением шестерни в велосипеде. Можно
сказать, что переключение времени без простого и ясного осознания того, что действительно происходит,
уподобляет вас велосипедисту, который переключает шестерни, но едет с закрытыми глазами.
Пользуясь велосипедом, мы сознательно принимаем решение, в какой момент следует сменить передачу; но
ехать мы способны благодаря тому, что научились бессознательно контролировать почти весь процесс. Все мы
хорошо помним, как это начиналось: вихляя и дергаясь, мы не могли отвести глаза от руля и педалей и
слишком много внимания уделяли самому процессу, а следовательно, не могли войти в тот ритм, который
позволяет держать равновесие. И лишь когда наше тело и бессознательный мозг преодолели этот этап, мы
"поняли", как нужно ездить на велосипеде.
Переключение времени осуществляется в обратном порядке, потому что оно предполагает усиление и
ориентацию нашего осознания как сознательную деятельность, которую я бы так и назвал - "сознательным
осознанием". В конечном итоге вы можете достичь такого уровня, когда уже нет необходимости думать о
полноте внимания; но пока этого нет, вы должны целенаправленно, с помощью переключения времени,
приучать себя к полноте внимания -- подобно тому как монах практикует медитацию, чтобы достичь
просветления.
В сущности, переключение времени сводится к переключению нашего ритма с целью либо присоединения к
внешнему ритму данного момента, либо подстройки к собственному, внутреннему ритму; мы выбираем себе
новый ритм. К сожалению, не осознавая ритма момента, мы почти все время просто болтаемся, влекомые
ритмами окружающего мира. Получается так, словно мы постоянно находимся в тех первых секундах, когда
нас поднимает звон будильника: еще не проснувшись как следует и не очень соображая, где мы и что мы, мы
уже отвечаем на команду.
Мы должны распознавать нужду каждого момента. Этот требует немедленного и решительного отклика; а
раз так, то мы и откликаемся без промедления и без сопротивления. Мы откликаемся сразу же, в настоящем. А
следующий момент может заключать в себе взаимодействие с другим человеком, который ожидает от нас
понимания или поддержки, - этот момент должен быть неторопливым. Понимая это, мы замедляем свой темп и
присутствуем. Или, проработав целый день, мы начинаем осознавать свою внутреннюю потребность в
замедлении и расслаблении; и тогда мы отпускаем ритмы внешнего мира, даем им стихнуть - и входим в
синхронный режим с собственным ритмом.
Моя работа практикующего врача ежедневно требует быстрых реакций и действий - заполнение
медицинских карточек, ответы на телефонные звонки, осмотр травмированных и других больных,
нуждающихся в немедленной помощи. В эти моменты я чрезвычайно сосредоточен, и я чувствую мощь и
эффективность своих действий.
Но вот я принимаю в своем кабинете пациентку, которую беспокоят боли в желудке, или мужчину с
затрудненным дыханием. В таких случаях мне необходимо переключиться в замедленный, более заботливый
ритм момента. И когда я это делаю, уровень общения становится глубже, пациент чувствует, что его слушают
и о нем заботятся, и тогда легче становится определить главную причину заболевания и можно обсудить и
развеять опасения пациента относительно метода лечения.
Все это требует сознательного переключения времени; если этого не делать, то я так и буду нестись дальше,
быстренько включаясь в очередную проблему, и, не установив настоящего контакта, предписывать какое-то
лекарство и так же быстренько хвататься за следующую работу. Раньше я так и работал, и результаты не
радовали ни меня, ни больных. Коренные причины и стрессы никогда не определялись, и пациент уходил
подавленный, по-прежнему опасаясь серьезных осложнений. Мы не переключались в тот ритм, который
способствует исцелению.
Среди этой гонки, испытывая непрерывное давление своей работы и обязанностей, я находил огромное
облегчение в том, что на несколько минут запирал дверь кабинета, закрывал глаза, делал несколько вдоховвыдохов и давал себе почувствовать свой собственный ритм и просто расслабиться. После этого оказывалось
намного легче переключать свою скорость в течение дня.
Переключение времени, как и переключение передачи в велосипеде, означает правильный выбор скорости
обыденной жизни, то есть более глубокое удовлетворение своей души и, вместе с тем, выполнение тысяч
текущих задач и обязанностей. Для того чтобы преуспевать в современном обществе, необходимо уметь
эффективно переключать ритмы в течение дня. Важнейшими вашими помощниками в этом станут
сознательное осознание и ритуалы.
Ритуал, возможно, является самым действенным средством переключения ритма. На протяжении истории
все религии учитывали необходимость переключения времени и использовали ритуал для четкого
разграничения между священным временем и временем светским. Элементами ритуала были различные
средства, которые я упоминал в предыдущей главе, - напевы священных песен, колокольный звон и другие
звуки, а также молитвы, изображения, благовония; все они помогают присутствующим войти в священное
время, переключают их из деятельности в созерцание, из обыденного в вечное.
Но ритуал не обязательно должен быть связан с религией. Мы можем изобретать собственные ритуалы,
помогающие нам входить в настоящий момент, переключаться с одного ритма на Другой.
Крестьяне использовали песни для смены ритмов полевых работ; с древних времен городские жители
устраивали фестивали и чествования, разнообразившие темп городской жизни.
В сегодняшнем модернизированном мире существуют бесчисленные возможности придумывания
собственных ритуалов для переключения времени. Нам нужно только осознать, что они существуют, и затем
пользоваться ими сознательно. Воспользуйтесь телефонным или школьным звонком или стартовым сигналом
компьютера, чтобы сделать несколько вдохов-выдохов. Перед каждой едой остановитесь и в любой привычной
для вас форме осознайте свою благодарность. Мытье посуды, прогулка с собакой, укладка белья - все эти
действия способствуют присутствию в настоящем. Несколько минут покоя за рулем автомобиля, перед тем как
включить зажигание и отправиться домой после работы, помогают переключить ритм; так же действует и
утренняя гимнастика. Пауза и концентрация перед важной встречей - такой же ритуал, как и пауза
баскетболиста, когда он сосредоточивается, замирает, делает выдох и точно бросает мяч.
Когда я работал практикующим врачом, мне постоянно приходилось делать больше, чем могло уместить
расписание paбочего дня. К началу обеда я уже отставал от графика приемов, не успевал заполнить
медицинские карточки утренних пациентов, должен был ответить на несколько телефонных звонков, а еще
каким-то образом необходимо было успеть посмотреть больных, поступивших в тяжелом состоянии. Если бы в
такой день меня спросили через час после обеда, что я ел, я не ответил бы, потому что привык заглатывать
пищу, занимаясь чем-то другим. Помнится, я даже мечтал, чтобы обед можно было вводить внутривенно, не
тратя времени и не занимая руки.
Сегодня я знаю, что прием пищи - очень важный повод для смены скорости; я знаю, как важно переключить
ритм перед началом еды. Ритуал благодарности перед едой, несколько осознанных вдохов и выдохов или
просто несколько мгновений тишины позволяют нам отключиться от ритма предыдущей деятельности,
расслабиться, обрести присутствие в настоящем и после этого по-настоящему насладиться едой. Не так уж
важно, называем ли мы это поклонением Богу, Создателю или Природе или просто ощущаем как момент
настройки гармонии с самим собой. Для меня, например, это стало всегда доступной возможностью еще раз
побывать в собственной жизни.
Обратите внимание на так называемые "плотные завтраки": никаких затрат времени на собственно еду, все
внимание на делах; никакие житейские мелочи вроде еды (даже вкуснейшей еды, обычно подаваемой на
плотный завтрак) не должны отвлекать от подлинной цели - добычи денег. Для созерцания нет времени, тем
более нет его для простого удовольствия от еды. Нет времени для настоящего.
Один из моих друзей путешествовал недавно по итальянской провинции. Когда ему понадобилось что-то
купить, он остановился, но оказалось, что в это же время все прекратили работу - начался обеденный перерыв.
Ни один человек не поднялся даже на минуту, чтобы продать ему нужную вещь: их ритуальное время досуга
означало для них больше, чем денежная выручка. В последующие дни он убедился, что все жители вели себя
точно так же и что этот перерыв делался одновременно всеми, в одни и те же часы. Для всей общины на
первом месте была жизнь как таковая; никому в голову не приходило продолжать работу в эти часы, чтобы
потом купить себе время досуга.
***
Существует много различных ритуалов, которыми мы регулярно пользуемся для переключения времени в
течение дня. Эти ритуалы полезно осознать - хотя бы убедиться, что мы их выполняем, даже не понимая цели, потому что это осознание поможет нам присмотреться к ним и наделить их приоритетом, а не проскакивать
второпях. Наше осознание поможет и нашим ближним понять значимость ритуалов.
Многие люди, придя домой после работы, сразу же переодеваются, прогуливают собаку, возятся в саду,
играют с детьми, медитируют, делают упражнения, тихо беседуют с женой (мужем). Это не что иное, как
ритуалы. Нэнси, одна из моих учениц, Рассказывала, что по возвращении домой она всегда садится в свой
любимый шезлонг; к ней тут же выпрыгивает ее кошка, Устраивается на коленях хозяйки и, сладостно
мурлыча, получает свой ежедневный массаж. Нэнси, в свою очередь, получает в дар ритуальный сеанс
расслабления и перехода в медленный, ласке вый ритм.
У моего отца, когда он возвращался с работы, был неизменный ритуал переключения из рабочего времени в
домашнее время. Который бы ни был час, он, поздоровавшись с мамой и ребятишками, направлялся в душ. Я
хорошо помню, как мы все вместе с мамой сидели вокруг накрытого стола, у нас текли слюнки от аппетита,
мама сердилась, ругалась, мы никак не могли дождаться, когда же он спустится вниз, - но ничто не могло
заставить его отказаться от ритуала. Он говорил, что не чувствует себя дома, пока не "смоет с себя день"; для
этого ему необходим был душ.
Вспоминая то время, я понимаю теперь, что, если бы мои родители осознали роль ритуала и поговорили об
этом, мама лучше понимала бы отца. Она, наверное, приняла бы и уважала его ритуал в принципе - при
условии, конечно, что если ужин уже полчаса как на столе, то ритуал все-таки следует оставить и
присоединиться к нам немедленно. Если бы обе точки зрения были рассмотрены и поняты, трений можно было
бы избежать.
Я знаю людей, которые по возвращении с работы первым делом включают телевизор и смотрят новости. Я
считаю, что это не ритуал, а привычка. Это включение звуков и изображений не меняет основного
общественного ритма, который эти люди приносят к себе домой.
Отличить привычку от ритуала очень легко. Спросите сами себя, действительно ли вы сознательно
пытаетесь сменить своя ритм, - и вы увидите, что ваши ритуалы таки переключают время, тогда как привычки
только укрепляют неизменность ритма.
Однако, практикуя сознательное осознание, мы можем превратить наши привычки в ритуалы. Если,
например, вы всегда, придя домой, включаете телевизор - не потому что вас интересует какая-то передача, а
просто вам "нужен" шум, - то вы можете сознательно проанализировать свою "нужду", вместо телевизора
включить музыку и замедлить свой темп настолько, чтобы действительно слушать.
Домашние дела также могут стать сознательными ритуалами. Например, я мою посуду каждый вечер и
сознательно использую эту процедуру как возвращение к себе. Это мой чудесный способ практиковать
полноту внимания. В конце концов я понял, что действительно получаю удовольствие от мытья посуды. Это
одно из дел, которое я, несомненно, закончу; я могу делать его без борьбы с ним, оно не создает мне стрессов.
Почему я должен спешить отделаться от него? Чтобы показать самому себе, как быстро я работаю? Лучше я
просто буду мыть тарелки и дышать. Это не высшая радость и не сногсшибательные впечатления; но
присутствие в настоящем через этот скромный повседневный ритуал закладывает основу ритма, который
приносит благополучие и гармонию в мою жизнь.
Сотни других возможных ритуалов вы уже выполняете или, при желании, можете выполнять. Я уже
отмечал, какое мощное влияние на наш ритм может оказывать музыка; почему не использовать ее в
ритуальных целях? Когда я, например, еду на свою еженедельную баскетбольную игру, я всегда ставлю
быструю музыку - чтобы "подкачать" себя.
Культивируйте хобби и другие "непроизводительные" виды деятельности. Мой студент Фил уже несколько
месяцев, приходя с работы домой, восстанавливает старый музыкальный автомат Вурлитцера. "В наш век
высоких технологий я нашел себе дорогу назад, - рассказывает он. - Везде компакт-диски, а тут старый
скрипучий звукосниматель. Ремонтировать его - это как медитация".
Джон Стоке, блестящий исследователь дикой жизни, изучал аборигенов Австралии, а сейчас преподает в
Омеге. Он рекомендует сознательно приветствовать первое животное, которое вы встречаете утром, пусть даже
муравья; таким способом вы приобщаетесь к природе, начинаете присутствовать в ней. Мы в нашем
электронно-механическом мире отгородились от природы, но если мы действительно замечаем то, что
происходит вокруг нас, то удивительным образом оно, происходящее, становится важным. Когда вы осознаете,
что птица под вашим окном - одна и та же каждый день, то она уже становится личностью, приобретает черты
индивидуального бытия и является представителем всего естественного мира, и с этим миром у вас возникает
что-то вроде отношений.
Если у вас есть домашнее животное - находите ежедневно немного времени, которое вы будете проводить с
ним сознательно: не просто машинально погладьте, но сосредоточьтесь на его реакциях. И на своих тоже. Вы
почувствуете, как возвращаетесь, поселяетесь в спокойном настоящем.
Если у вас есть ребенок - найдите время и каждый день побудьте с ним и уделите ему полноценное
внимание. Если детей несколько - найдите возможность побыть с каждым какое-то время отдельно. Это не
только настроит вас на тот чарующий ритм детства, но и откроет вам вашего ребенка с совершенно новой
стороны.
Чтите простые ежедневные ритуалы, выделяя время для них. Я рано поднимаюсь с постели, чтобы иметь
время для медитации и настройки на новый день. Попробуйте поставить ваш будильник на подъем немного
раньше обычного, с тем чтобы у вас было время на ритуал - любой, который вам нравится и который поможет
вам войти в день в вашем собственном ритме а не бросаться в этот мир очертя голову.
Одна из моих знакомых постоянно приезжает утром на работу на пятнадцать минут раньше. Когда-то давно
она и мысли подобной не допускала и ни за что не согласилась бы на такое предложение. Но теперь она
считает, что это буквально изменило всю ее жизнь, поскольку незаметно и глубоко воздействовало на само ее
отношение к работе. Давая себе время просмотреть бумага и не торопясь подумать, она теперь начинает день в
собственном темпе, который научилась выдерживать до последней минуты; ощущение непрерывной спешки и
отставания осталось в прошлом.
Другой знакомый практикует в перерывах на работе медитацию - вместо кофе и сигарет. Третья, приехав
домой после работы, не меньше пяти минут еще сидит в автомобиле, перед тем как войти в дом и
присоединиться к детям и мужу.
Это все различные способы переключения времени. Воспользуйтесь ими - или пробуйте собственные (у вас,
несомненно, есть свои способы; придумывайте новые). И знайте, что вы их применяете.
В следующей главе я намерен рассмотреть отдельные аспекты нашей жизни и скрытые в них возможности
переключения времени. Большинство моих практических предложений - это ритуалы, которые вы можете
внедрить в свои дни; в первом приближении их можно разделить на шесть категорий:
- быть в моменте,
- устанавливать границы времени,
- чтить обыденное,
- создавать спонтанное время,
- делать то, что хочется,
- создавать отпускное время.
Рассмотрим по порядку эти техники переключения времени.
Глава 7
УПРАЖНЕНИЯ ПО
ПЕРЕКЛЮЧЕНИЮ ВРЕМЕНИ
Чудо состоит не в том, чтобы ходить по воде. Чудо в том, чтобы ходить по зеленой траве в настоящий
момент и радоваться миру и красоте, которые даны нам сейчас... Нужно только найти способ вернуть свое тело
и разум в настоящее, где мы можем прикоснуться к тому, что освежает, исцеляет и наполняет восторгом.
Тич Нхат Хан
Переключение в настоящий момент
В повседневной жизни особенно важно уметь переключать время в спешных и стрессовых ситуациях. Вам
кажется, что ваше сердце сейчас разорвется, что вы мечетесь еще быстрее, чем весь хаотический мир вокруг
вас, вы чувствуете, что ваш пульс ускоряется, вы словно участвуете в какой-то гонке, где все вас обгоняют.
Именно на такие моменты жизненно важно для каждого из нас иметь свой ритуал или процесс, который можно
призвать на помощь, чтобы вернуться "к себе домой".
На клавиатуре компьютера есть кнопка "Пауза"; установите и себе такую кнопку. Если вы станете
пользоваться собственным, индивидуальным методом замедления и вхождения в настоящее каждый раз, когда
в вас нарастает тренога, то вскоре обнаружите, что вы задаете ситуации ваш собственный ритм, а не поддаетесь
внешней силе, которая-то и создавала вам стрессовые состояния.
В предыдущей главе я говорил о том, что на наших занятиях один из участников через нерегулярные
интервалы времени ударял в колокол и тогда мы все прекращали работу, закрывали глаза и делали три
глубоких вдоха и выдоха. Вам необходимо "установить" собственный колокол и "бить" в него всякий раз, когда
необходимо сменить темп.
Фактически наша жизнь постоянно прерывается - не колоколом, а событиями, которые требуют
немедленного внимания. Когда происходит такое прерывание, то, вместо немедленного ответа, мы можем
воспользоваться сложившейся ситуацией как поводом для паузы - и для вхождения в момент.
Существует самый настоящий колокол, который можно всегда использовать как сигнал к паузе: Тич Нхат
Хан предложил воспринимать каждый телефонный звонок как сигнал к пробуждению. Когда он раздается, не
спешите снимать трубку; остановитесь и сделайте глубокий вдох и выдох. Тем самым вы замедлите свой темп,
приведете себя в спокойное состояние, и это позволит вам наилучшим образом ответить на звонок.
Учитель может использовать школьный звонок как сигнал, чтобы остановиться, вдохнуть-выдохнуть и
войти в настоящий момент - перед тем как войти в класс. У каждого из нас есть свои, неоднократно
повторяющиеся в течение дня события, которые можно использовать в качестве колокола. Когда они
происходят - просто расслабьтесь на минуту, а затем продолжайте делать то, что должно быть сделано, но без
чувства спешки.
Как дополнение к колоколу, научитесь осознавать собственное дыхание всякий раз, когда вы о нем
вспоминаете. Вдохните глубоко и выдохните. Еще раз. Столько раз, чтобы почувствовать, как ускорение
прекращается и сменяется замедлением, как успокаивается ваша внутренняя машина. Я уже говорил о
важности дыхания. Если другие средства вхождения в момент бывают, как правило, индивидуальными, а
нередко и уникальными, то дыхание относится к универсальным средствам.
В разгар бурного делового совещания я иногда извиняюсь и выхожу "в туалет". На самом деле мне
необходимо просто выйти из комнаты и дать себе немного времени, чтобы спокойно, без помех подышать.
Один мой друг, чувствуя, что слишком возбужден служебными проблемами, закрывается в своем кабинете
на ключ и просто смотрит на пейзаж с закатом солнца - эту прекрасную фотографию он сделал во время
отпуска. А его дочь-подросток, рассказывает он, в подобных случаях "общается" со своим плюшевым мишкой
- пока не успокоится.
Одна из участниц наших занятий рассказала, что она держит у себя на рабочем столе баночку с тигровым
бальзамом, который время от времени втирает себе в виски. Его эффект ощущается еще некоторое время
спустя и как бы растягивает тот момент, когда она замедлила свой темп. Другая знакомая прослушивает
трехминутную магнитофонную запись для релаксации, прежде чем приступить к работе.
Одна студентка сообщила, что она всякий раз считает до десяти, прежде чем совершить какой-либо
поступок или вступить в дискуссию. Другая держит на своем столе призму и каждый раз, когда приступает к
новому заданию, какое-то время изучает преломление лучей света. Третий студент, пианист, выпивает стакан
воды перед самым выходом на сцену, независимо от того, хочется ли ему пить. А одна мама практикует
"мамину минутку" - уходит в свою комнату и на пять минут запирает за собой дверь каждый раз, когда ее
трехлетняя дочь раскапризничается.
- Это похоже на жестокое обращение с ребенком, - заметил кто-то в классе.
- Ничего подобного, - отвечала мать. - Результатом является лишь то, что она перестает кричать, мы обе
немного расслабляемся и находим тот ритм, в котором можем общаться, не застревая "на этом". А сейчас уже
случается, что она сама, когда сердится на меня, говорит: "Иди, возьми себе мамину минутку".
Суть дела, как всегда, заключается не столько в специальном упражнении, сколько в осознании этого
упражнения как инструмента, осмысленно и умело применяемого в качестве противодействия стрессам,
беспокойству или воображаемым несчастьям. Без таких инструментов стресс усиливается; с их применением
он исчезает. Помните: в настоящем моменте стресса нет.
Переключение для установления границ во времени
Каждый должен располагать некоторым временем, которое строго и всецело принадлежит ему и только
ему; мы должны пользоваться этим правом ежедневно. Предпочтительно, чтобы это было одно и то же время
каждый день - например, полчаса после обеда или пятнадцать минут перед началом работы (интервал менее
пятнадцати минут теряет свой смысл); это может быть и целый час во второй половине дня, не нарушаемый
никакими встречами, телефонными звонками или разговорами.
В течение всего этого времени устанавливаются нерушимые границы, защищающие нас от бесконечных
вмешательств. Это время посвящается общению с самим собой: никаких целей и достижений, никаких
наверстываний и обязательств. Это мое время, специально для того, чтобы делать то, что я хочу, оно
принадлежит мне лично, а не начальнику, не обществу, не семье. И вовсе не обязательно что-то "делать"; это
мое время "быть", а не "делать". И для этого всего-то и нужно - найти немного спокойного времени,
свободного от проблем дня.
Пусть это будет время вашей медитации, время созерцания, время наслаждения окружающим миром. Часто
такое время называют "непроизводительным"; я предпочитаю воспринимать его как способ присутствия в
процессе жизни, но никоим образом не как конечный результат и не как усилие.
Те, кто начинает утро с такого выделенного отрезка времени, отмечают явный положительный эффект.
Настройка на собственный ритм в самом начале дня становится образцом, которому вы можете затем
следовать весь день. Вы прогуливаете собаку, бродите по лесу, разминаетесь бегом, копаетесь в саду,
принимаете ванну, медитируете, просто слушаете музыку, читаете стихи или серьезную прозу, - все это
позволяет вам улавливать свой внутренний ритм и укреплять его, не расставаться с ним.
Хотя значение "отгороженного" времени давно признано, отгородить его и защищать нелегко. Среди
прочего, необходимо развивать в себе способность говорить "нет", если вы хотите удерживать границы своего
времени; и необходимо на самом деле объявить определенные формальные границы - это обеспечит уважение
к вашему времени со стороны окружающих, да и ваше собственное.
Границы не должны быть слишком гибкими. Результат будет положительным только в том случае, если вы
сумеете настоять на нерушимости границ своего времени. Впустить туда сотрудника, супруга, ребенка или
приятеля означает лишить себя жизненно важной возможности переключения времени. "Нет" говорится
сейчас; позже вы сможете сказать "да".
Нора, одна из моих студенток, всей душой восприняла идею границ времени. Ее муж уже знает, что утром,
когда она только поднялась с постели, ей необходимо побыть одной - она попросила его об этом, объяснив, как
это для нее важно. Между тем она в это время просто "копается", то есть занимается сущими пустяками.
Особенную усладу ей доставляет приготовление утреннего кофе. "Я обожаю смотреть, как он течет из
кофеварки, слушаю этот шум, наблюдаю, как поднимается пар из чашек, - это же так красиво! Когда я готовлю
кофе, то ничего другого в это время не делаю". Когда кофе подан на стол, муж знает, что отдельное время у
Норы закончилось и они могут вместе начинать новый день в спокойном, легком ритме.
Конечно же, одним из тяжелейших и трудноустранимых нарушений отдельного времени является
самонарушение. Есть счета, которые нужно оплатить, есть неподстриженный газон, есть важный разговор по
телефону, есть письмо, требующее ответа, - всегда есть что делать, и чем больше вы делаете, тем больше
появляется новых дел; вы никогда не добираетесь до конца списка.
Но где-то среди вашего дня должен находиться отрезок времени, куда вы просто не впускаете все эти
самонарушения. Попробуйте "вырезать" из вашего делового расписания всего полчаса для того, чтобы делать
что-нибудь привлекательное само по себе, а не в связи с продвижением к некоей продуктивной цели. Если Бог
создал седьмой день для отдыха, то ваши полчаса в день на этом фоне будут совсем незначительными.
Отделенное границами время должно напоминать красивый цветок: у него нет никакой цели - он просто
есть. Подобно цветку, наше время освежает нас, приносит нам осознание красоты и славы мира.
Пойдите на прогулку в парк. Поплавайте - не ради аэробической полезности, а для удовольствия.
Покатайтесь на велосипеде; примите ленивую ванну, выпейте чашку чал, помедитируйте.
Джинни, заведующая рекламным отделом, очень ярко описала эффект отдельного времени. До этого она
жила по привычке: едва вскочив с постели, мчаться во весь опор на работу.
Я чувствовала себя так, словно я привязана к чертовому колесу. Не было ни перерывов, ни отдыха после
работы - разве что сон. Что-то в этом было безжалостное, жестокое. А потом я научилась выделять себе время.
Сейчас я поднимаюсь достаточно рано, так, чтобы, одевшись, я еще имела в запасе не меньше часа перед тем,
как уйти из дому. О, это так здорово! Я сижу и ничего не делаю. Или обдумываю свои сны. Иногда читаю
газету, иногда могу пойти на прогулку. Но этот один час буквально переменил всю мою жизнь. И как же это
ошеломляюще просто! - а я чувствую, что это мое главное открытие: мол жизнь стала моей жизнью, а не
существованием какой-то личности, которая лишь перезаряжает аккумулятор для исполнителя, бегающего на
работу.
Переключение на обыденное время
Все аспекты жизни потенциально богаты и полноценны. БОЛЬШИНСТВО из нас, однако, мыслят свой день
как серию больших событий: важное совещание, хороший обед, любовные утехи, вылазка в лес с детишками, а
между ними - просто время, само по себе ничем не ценное и лишь связующее между собой "важные" события.
Вот в этом обыденном времени и лежат настоящие сокровища для души - нужно только научиться отыскивать
их.
Есть, например, два способа подметания полов: я могу стремиться сделать их чистыми, но могу подметать
для того, чтобы подметать.
Другими словами, я могу вовсю размахивать веником и в это же время думать о других делах, которые
ожидают меня в более "важных" частях моей жизни; но могу также сосредоточить все мое внимание на том,
что я делаю, - на работе мышц, на звуке веника, сметающего пыль, на том, как выглядит подметенный пол.
Результат один и тот же: подметенный пол. Но, как любит говорить мой знакомый учитель танцев, важно не
что вы делаете, а как вы это делаете. И если я подметаю полы для того, чтобы подметать полы., то есть
исполняю что-то вроде танца, то я переживаю сам процесс подметания и, следовательно, переживаю
настоящий момент.
Бренда, занимающаяся финансовыми расчетами на дому, рассказала на семинаре, что она любит гладить
белье, когда расстроена или подавлена.
Это вызвало смех в классе:
- Вы любите гладить белье? Так я пришлю вам свое! - Нет уж, спасибо, у меня его достаточно, - рассмеялась
она в ответ. - И я не держу гладильную доску в рабочем кабинете.
Вот как она описывает свой ритуал:
Я вытаскиваю блузку из мешка с бельем после стирки. Я брызгаю на нее водой и кладу на доску. Белье
шипит под утюгом и пахнет чистотой. Я веду утюгом по блузке, и растительный узор на материи становится
отчетливее, цвета - ярче. Не торопясь, я разглаживаю мятую ткань, она становится теплой и приятной на
ощупь. Спешить нельзя, иначе наделаешь заутюженных складок. Поэтому я спокойно проглаживаю каждую
морщинку, еще, еще раз, я разглядываю ее, вдыхаю запах пара. К тому времени, когда я приведу себя в
нормальное состояние, глядишь - и белье выглажено.
Мы все почувствовали силу ее присутствия в процессе глаженья белья. Она дала нам урок, который можно
назвать "Дзэн глаженья".
А что бы она делала, если бы, перегладив все белье, все еще чувствовала себя подавленной? - Гладила бы
снова.
Слишком часто мы действуем подобно детям, когда они чувствуют, что "должны" делать домашнее
задание. Ничего страшного, если такая жизнь нам нравится, - но давайте представим себе, что на несколько
минут мы забыли обо всем, что мы должны еще сделать, и вот мы включаем хорошую музыку и позволяем
себе отдаться ее ритму! Это действительно приятно. Ест уж нам необходимо заниматься обыденными вещами
и это все равно составляет значительную часть жизни, то зачем превращать это в тяжелую, нудную
повинность?
В конечном итоге, это наша жизнь - и наш выбор.
Тич Нхат Хан формулирует эту мысль так:
Если я не умею мыть тарелки радостно, если я стараюсь помыть их побыстрее, чтобы приняться за десерт,
то я точно так же не сумею порадоваться своему десерту. Я буду работать ложечкой, а думать о том, что
должен сделать в следующую очередь, и тогда и вкус, и консистенция пирожного, и удовольствие от его
поедания будут утрачены. Меня вечно будет затягивать будущее, не давая жить в настоящем.
Отталкивая от себя обыденное, мы отталкиваем настоящее. А когда отталкивание становится привычкой, то
по привычке мы отталкиваем и необычайные моменты; мы не можем полноценно вкушать их, так как
торопимся еще куда-то.
И наоборот, развивая способность присутствовать в обыденных частях нашей жизни, мы начинаем ценить
саму жизнь, ежедневный ее поток. И тогда глубже и мощнее сотрясают нас настоящие "приключения", потому
что мы научились искусству будить себя и присутствовать в любом событии.
Переключение в спонтанное время
Вспоминаете дни, когда выпадал большой снег? В такие дни, еще в детстве, я рано вскакивал с постели и
включал радио - не сообщат ли об отмене школьных занятий. И если мечта сбывалась - радость была
безмерной! Совершенно неожиданно на меня сваливался свободный день, и целый день я мог заниматься чем
угодно - разве это не подарок от Бога!
Мой рассказ об этом на семинаре встретил живейшее понимание. Все мы ностальгически вздыхали,
вспоминая нежданные радости тех дней.
Нам, взрослым, тоже нужны такие "снежные" дни или хотя бы "снежные" часы - время для
незапланированных, неожиданных событий. Мы должны сами себе делать эти подарки. И зачем ожидать
снега?
Большинство из нас рутинизируют свою жизнь. Будни -для работы, выходные дни - для домашних,
общественных и личных дел. Семейные проблемы решаются после ужина; отпуск проводится в "излюбленном"
месте. То, что мы делаем во вторник в мае, мало чем отличается от того, что будет, скажем, в пятницу в
сентябре.
Мы могли бы ожидать разнообразия от своей жизни, но фактически сползаем в однообразие. Мы хотим
наполнить eе "новинками", но на это как-то не хватает сноровки. Нам удобно жить как живется, и, хотя мысль
о переменах будоражит, реализация перемен пугает.
Но рутина приводит к внутренней пассивности; однообразное повторение загоняет нас в такое состояние, в
котором мы редко испытываем настоящее - просто скользим по нему, не осознавая ни окружающего мира, ни,
что еще важнее, самих себя.
Конечно, мы украшаем свою рутину предвкушением удовольствия: ожидаем легких каникул, воскресного
пикника, кинофильма в пятницу вечером. Но как часто то, чего мы ожидали с таким оптимизмом, приносит
лишь разочарование (начальник настаивает на сверхурочной работе, дети заболели корью); похоже, жизнь
никогда не оправдывает наши ожидания.
Спонтанное время позволяет нам нарушить "распорядок" и смело, но без претензий пойти навстречу
подлинно новому опыту. Нас может пугать его неопределенность, мы можем даже опасаться скуки, но зато нам
представляется возможность присутствовать по-настоящему, а не сравнивать этот опыт с тем, каким он, но
нашему мнению, должен был быть.
Мой замечательный друг Роб, юрист и неисправимый любитель приключений, захотел пойти в зимний
отпуск. Он поехал в аэропорт и взял билет на первый же отбывающий на юг самолет. Он прилетел на
тропический остров, о котором никогда прежде не слыхал, - и провел там самый удивительный из всех своих
отпусков. Все было совершенно новым, приключение оказалось открытием, и притом восхитительным.
Он понимал, что идет на большой риск: путешествие могло оказаться дурацким, в гостинице могло не быть
свободного номера и т. п. Зато, принимая подобный риск свободы, мы даем себе возможность испытать
настоящее так глубоко, как нам никогда не удастся в наших привычных рамках обычных действий.
Он подчеркнул, что именно спонтанность путешествия придала ему такое очарование. Он чувствовал себя
как никогда живым во время взлета и не имел ни малейшего понятия о том, чем это закончится.
Нечто подобное произошло со мной в Индии: я прибыл в аэропорт Ныо-Дели, чтобы лететь в Бомбей. Но
тут мне сказали, что рейса в этот день нет. Да, у меня был на руках билет, и накануне было подтверждение, что
рейс состоится. И все же никакой самолет в Бомбей не летел.
Будучи "глупым американцем", я кричал, протестовал - разумеется, тщетно. Раздутый мною ветер не мог
поднять самолет в воздух. Я застрял.
Впрочем, быстро обнаружилось, что вовсе я не застрял: скорее, я попал в спонтанное время - в один из
самых освежающих дней в моей жизни. Я почувствовал себя как листок, подхваченный ветром, - ни цели, ни
ответственности, время, свободное от времени. Ничего особенного тогда не случилось, но я до сих пор помню
тот волшебный день - и при всякой возможности стараюсь подарить себе спонтанное время.
Я не толкаю вас к тому, чтобы вы никогда не планировали свой отпуск или чтобы отправлялись в дорогу
каждый раз, когда захочется. (Хотя последняя идея заслуживает уважения: я знаю одного человека, который
систематически и сознательно дает себе куда-нибудь заехать и заблудиться, чтобы пережить вкус новизны.) Я
просто уговариваю вас внедрять в свою жизнь спонтанное время.
В собственной жизни я стараюсь создавать спонтанное время. Это звучит парадоксально, но я даже
стараюсь планировать его.
Выберите, скажем, вторую половину дня в среду через три недели и впишите собственное имя в план
встреч на этот день. Когда наступит назначенный час, уходите с работы (у вас незапланированная встреча) и
отправляйтесь туда, куда поведет вас прихоть. Или выберите субботу - садитесь в машину и поезжайте... куданибудь. Можете делать все, что вам угодно, пока не истечет незапланированное время. Если ваша "спонтанная
суббота" означает просто лежание целый день с книгой в постели - пусть так и будет. Единственное правило
состоит в том, что спонтанное время - это ваше время и что оно нерегламентируемо.
Многие люди говорят, что у них нет времени для таких экспериментов. Я знаю одного человека, который
пытался выделить себе спонтанное время - но запись в календаре сделал карандашом. Время наступило, но
неумолимо надвинулись дела, и ему пришлось стереть запись. В другой раз он сделал запись ручкой; разница
была лишь в том, что теперь он эту запись зачеркнул. Наконец, он просто вырвал из календаря "свою"
страницу - это был последний способ утвердить свое право на этот день.
Решая, что у нас нет времени, или позволяя кому-то или чему-то решать это за нас, мы просто
сопротивляемся. Каждый может найти время, независимо от того, насколько он занят и насколько интенсивно
наполняет свои дни суетой.
Поэтому начинайте. Выберите одну из ближайших суббот. Впишите свое спонтанное время в календарь, и
если кто-то захочет что-то планировать на этот день - скажите ему, что день уже расписан.
Переключение в режим "делай-что-хочешь"
Когда я спросил участников мастерских, что они любят делать, один солидный руководитель ответил: "Я
люблю раскрашивать картинки".
Какой молодчина, подумал я. Явно не Рембрандт, и без каких-либо намерений сменить профессию, этот
человек просто раскрашивает картинки, потому что ему это нравится: детское развлечение осталось
развлечением взрослого.
Я много размышлял об этом. Всем нам хочется что-то делать просто потому, что это приятно, а не ради
какого бы то ни было выигрыша, дохода или самоутверждения; единственный мотив - удовольствие от самой
деятельности.
Моя страсть - баскетбол. Я играю не потому, что это "полезно" для моего здоровья (хотя ощущаю, что
действительно полезно), и не ради выигрыша (хотя люблю выигрывать). Я играю потому, что люблю играть, и
я делаю все, чтобы играть регулярно.
В летнее время в Омеге я играю с пяти часов вечера по понедельникам, четвергам и субботам. Я делаю это с
благоговением. Я всегда прихожу вовремя - это одно из немногих занятий, на которые я никогда не опаздываю.
Сослуживцы и друзья знают, что в это время меня как бы не существует, а людям новым, пусть даже с
неотложными делами, приходится подождать.
Несколько лет назад я постоянно встречался с деловым партнером, офис которого находился примерно в
часе езды от места расположения моей баскетбольной площадки. И каждый понедельник и четверг в
полчетвертого я поднимался со словами "Мне пора". Он удивлялся:
- Ты уезжаешь всего лишь ради игры в баскетбол!
- Мы сидим здесь всего лишь ради бизнеса, - улыбался я. Для меня и то, и другое было одинаково важно. И
я был счастлив, что могу делать и то, и другое.
Общество "не предполагает", что вы можете развлекаться за счет бизнеса. Релаксация позволительна только
тогда, когда работа закончена.
Я утверждаю, что их необходимо совмещать - они одинаково важны.
Вы можете возразить, что если вы станете в рабочее время делать то, что вам хочется, то вас уволят. Но вы
же можете в рабочее время пойти на прием к врачу - так почему вам нельзя пойти на прогулку (которая,
думаю, будет не менее благотворной для здоровья) или посидеть за раскрашиванием картинок?
Я советую вам понемножку приворовывать время; еще какое-то время должно быть вашей законной
передышкой. Необходимо серьезно позаботиться о собственном времени, в противном случае все мы станем
машинами, которые обслуживают начальников, семью и линейное время.
И жизнь пройдет мимо нас, так нам и не доставшись.
Переключение на отпускное время
Мы видим, сколь необходимо научиться урывать время - дни, часы, минуты и мгновения - и посвящать его
возвращению в настоящее. Но раз в год или около того более обстоятельный период, не меньше недели,
следует отвести неординарной деятельности, чему-нибудь такому, что позволит нам переключиться в
замедленный ритм, над которым не так властен общественный диктат.
Для многих это означает поездку "на природу" - в горы, в лес или к морю, - потому что дикая природа
играет жизненно важную роль в нашем психологическом и физиологическом существовании. Мы
эволюционировали от природных ритмов к ритмам электронной эры, и возврат к медленному и более
естественному ритму есть акт жизнеутверждения.
Когда-то я, вместе с двумя товарищами, переплывал Мексиканский залив на маленьком суденышке. Мне
особенно запомнилось одно ночное дежурство, когда мои спутники спали и я настроился на ритм моря.
Несколько лет спустя мы с моим другом отправились в поход по штату Юта, и там я целые дни проводил в
совершенном одиночестве среди нетронутой природы. Мы только подавали друг другу ежедневный сигнал
благополучия и по-прежнему оставались одни. Я чувствовал себя наедине со скалами и небом, я был частью
изначального и вечного бытия Земли.
Несомненно, кто-то из вас испытывал подобные состояния; кто-то предпочитает более доступные способы
сонастройки - в том числе обычно и я. Я люблю отправиться на Карибские острова, где все события
происходят в "карибском времени", в том замедленном ритме, который обычно приводит Б ярость американцев
- пока они не покорятся его колдовству и не выбросят из головы идею о возвращении к "деловой" жизни.
Мне не хотелось бы называть это время "отпускным", потому что у многих это понятие ассоциируется с
пребыванием вместе с детьми в Диснейленде или с десятидневным туром но шести городам Европы - то есть с
продолжением все того же лихорадочного ритма, в котором они живут весь год. Лучше бы употреблять давнее
слово "вакации", происходящее от латинского vacare - быть пустым, очиститься; его древний смысл как нельзя
лучше подходит: на длительное время очистить, освободить свою жизнь от обычной работы, от привычного,
руганного ритма.
Я поясню свою мысль притчей дзэн.
Один западный профессор, жаждущий просветления, приехал к мастеру дзэн и был к нему допущен. Во
время беседы мастер стал наливать профессору чай; чашка наполнилась до краев, жидкость стала
переливаться, потекла на стол, затем на пол... а мастер все лил и лил!
- Что за идиотизм! - воскликнул профессор раздраженно. - Вы что, не видите, что чай разлился уже по всей
комнате?
- Вы приехали ко мне с намерением чему-то научиться, - отвечал мастер. - Но вы так переполнены
собственными знаниями, что для других совсем нет места.
Когда мы, как обычно, завалены работой, хлопотами, взаимоотношениями, стрессами, то для размышлений
нет места - мы "переполнены". Но размышления глубоко целительны, они необходимы, чтобы сообразить, где
мы находимся и куда хотим попасть.
Размышлять мы можем только тогда, когда наш темп существенно замедляется и позволяет думать и
чувствовать, не подвергаясь отвлекающему потоку людей и событий. В отпускное, вакационное время мы
можем переключить свой ритм, войти в длительный период спокойствия, вернуться к естественному ритму,
который заложен в нас от рождения и который так часто подавляют события повседневной жизни.
Создать настоящее отпускное время нелегко. Многие люди в первый период отпуска нервничают еще
больше, чем обычно, так как страшно озабочены тем, чтобы не упустить, чтобы ухватить, упаковать как можно
больше удовольствий за отпущенное количество дней.
Несколько лет назад Hoax, мужчина шестидесяти с лишком лег, прибыл для участия в карибской программе
оздоровления. С первых же дней он испытывал сильное недовольство: комната была не в порядке (там жили
ящерицы) и ему не понравился сосед по комнате. В конце срока, когда мы уже приехали в аэропорт, он робко
объявил мне, что забыл свой билет... ну, то есть, фактически, бумажник. Я сказал ему, что возьму новый билет
из той суммы, которую он внес за семинары, а в Штатах мы рассчитаемся.
- Дело в том, что я забыл там и багаж, - пробормотал он. Только тут я с изумлением увидел, что на нем
кроме сандалий, тортов и тенниски ничего не было! Не очень-то подходящая экипировка для возвращения в
засыпанный снегом Олбани...
Домой Hoax, конечно, добрался. Но я уверен, что очень не скоро возвратился он (если вообще возвратился)
к своему до-карибскому ритму. А еще я думаю, что он "забыл" почти все, что привез с собой, потому что
понял, что нашел нечто значительно более ценное.
Чтобы "сделать" время, нужно время. Вот почему я решительно против того, чтобы ограничиваться
"большими уик-эндами" в летнее время, не говоря уже о целых годах, проведенных без отпуска из-за
"большого количества работы". Не существует упражнений, которые вводят в отпускное время; вы должны
осознать, что отпуск существует для того, чтобы его брать, и необходимо так сознательно планировать свою
жизнь, чтобы действительно взять его и использовать.
Чтобы найти свое настоящее отпускное время, не обязательно лететь на Карибы. Одна супружеская пара
решила снять на неделю дом в сельской местности вместе с другой знакомой парой. Но в последний момент те
отказались, а снимать дом одной семье было не по карману. Сообразив, что все оттают их отсутствующими,
супруги решили остаться дома. Они спали, сколько им хотелось, ходили каждый вечер в кино, занимались
любовью утром - словом, жили в своем собственном ритме. И провели самый лучший отпуск в жизни.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Чтобы войти в нашу целительную самость как в мир, переместимся в Глубокое Время. Пусть просторы
времени, которые мы населили нашими предками и потомками, станут реальностью для нас - большим домом,
принадлежащим нам по праву рождения. Давайте шагнем за пределы небольшого суетливого отрезочка
времени, в который загоняют нас привычки и культура. Сделаем глубокий вдох - и полетим к широким
горизонтам нашей большой истории и нашего истинного совместного бытия.
Джоанна Мейси
Глава 8
САМОСТЬ
Поселитесь как можно ближе к источнику, из которого берет начало ваша жизнь.
Генри Дэвид Торо
Проблема наша, людей Запада, в том, что мы всегда заняты, всегда что-то делаем, всегда торопимся. Да, мы
много времени проводим одни, но, даже когда остаемся в одиночестве, все равно чем-то заняты.
Действительно, наше общество провозгласило занятость добродетелью, и мы чувствуем себя виноватыми, если
ничего не делаем.
Нам нужно больше времени для одиночества, для медитации и созерцания, когда ум замолкает и чувства
успокаиваются. Прийти к этому - одна из главных целей искусства переключения времени.
Но мы боимся одиночества, потому что боимся тех чувств, которые поднимутся в нас прежде, чем мы
сможем расслабиться, боимся встретиться с самими собой без "деловой маски". Я всегда исполняю какую-то
роль - врача, отца, лектора, - но если убрать все это, кто я тогда?
И вот, оставаясь наедине с собой, мы наводим порядок в доме, оплачиваем счета, готовим обед, смотрим
телевизор, окружаем себя шумом радио или магнитофона - словом, создаем себе компанию даже тогда, когда
вокруг нас никого нет.
Одиночество и уединение - разные вещи. В уединении мы можем пребывать в любом настроении - веселом
или грустном, сердитом или спокойном. Но одиночество всегда ранит - поэтому мы бежим от него, и это
вполне естественно.
Как часто, входя в чей-то дом, мы видим включенный телевизор, хотя его никто не смотрит! Почему,
оставаясь наедине, мы вслух разговариваем сами с собой или хватаемся за телефон, чтобы позвонить другу?
Мы ощущаем потребность окружить себя людьми и делами, слиться с ритмом других людей - что угодно,
только не быть одному, ибо здесь таится одиночество.
Вспоминаю время, когда жизнь моя была переполнена беспорядочными чувствами, а я не мог обратиться к
семье за утешением, потому что она тоже была частью проблемы. Не обращался я и к друзьям, потому что не
хотел, чтобы они узнали о моих трудностях.
Тогда я поселился в небольшом домике на берегу озера невдалеке от Омеги. Однажды утром, проснувшись
после беспокойного сна, я уселся в кресле на крыльце и смотрел на неподвижную гладь воды, л вдруг на меня
нахлынуло чувство одиночества. Мне казалось, что меня никто не любит, что никому нет дела до того, жив я
или мертв, что я наг и беззащитен. Я был уверен, что никто и никогда уже не посетит меня.
Моим первым порывом было встать с кресла и сделать что-нибудь - что угодно - лишь бы облегчить боль.
Но я заставил себя остаться на месте и открылся этому чувству. Мое чувство одиночества сменилось гневом,
затем печалью, это было больно и неприятно. Помню, какие немыслимые усилия мне пришлось приложить,
чтобы пережить эти чувства, - и какое глубокое воздействие они оказали на меня.
Вдруг я заметил дуб на другом берегу озера и сосредоточился на нем, все еще охваченный чувствами. Я
подумал, что дуб, наверное, не чувствует себя одиноким, он просто играет свою роль Дуба в этом мире. Его
одинокий силуэт величественно возвышался на горизонте.
Я почувствовал себя этим дубом, - я рос в одиночестве, просто был самим собой, ощущал огромную
свободу; одиночества больше не было, просто я был самим собой.
Я достиг полной глубины своего чувства, и когда я сделал это, оно исчезло. Я слился с ритмом природы, с
медленным ритмом дуба.
Я ощутил, что переместился в другое время. Это был глубокий, незабываемый опыт, и я обращаюсь к нему
всегда в моменты, когда мною вновь овладевает страх одиночества. Этот опыт научил меня просто быть самим
собой, что бы ни происходило, - просто быть, без необходимости обязательно что-либо делать.
Время от времени все мы, как Гарбо, "желаем побыть одни". Какое облегчение, думаем мы, оставить жену и
детей, или работу, или даже близких друзей и посвятить время самому себе. Как мы рады насладиться
одиночеством, когда принимаем душ, закрываемся в рабочем кабинете, остаемся дома в то время, когда все
домашние прогуливаются, когда обедаем одни или отправляемся в командировку и проводим ночь в
одиночестве. Никакого шума. Никто не перебивает. Никаких обязательств. Покой - как это замечательно!
Если удалось довольно долго побыть одному, наступает нечто странное - нам становится одиноко или
страшно, и хочется опять под защиту семьи, к друзьям и сотрудникам. Их "грехи" забыты (по крайней мере,
прощены), и мы действительно скучаем по ним!
Все это связано с нашим сопротивлением тому, чтобы присутствовать в настоящем, ведь в настоящем мы
испытываем эмоциональный дискомфорт и потому спешим заняться каким-то общим делом с другими
людьми. Но мы теряем настоящее, находясь с этими людьми, потому что они для нас - лишь средство избежать
дискомфорта. Другие люди дают нам возможность побега.
Пациентка Джоан рассказала мне, что, когда она выходила на пенсию, друзья были уверены, что "она будет
работать и дальше". Действительно, привычка была настолько сильна, что, когда оказалось, что она ничем не
занята и что ей это даже нравится, она тут же почувствовала беспокойство, как будто она в чем-то согрешила.
Ее предупреждали: "Тебе станет плохо, если ты не будешь ничем заниматься", и когда оказалось, что она
чувствует себя хорошо, она решила, что с ней что-то не в порядке. Она уважала мнение других относительно
того, что должна была чувствовать, - а не свои подлинные чувства. Общество (а также традиции, семья, врачи,
министры, правительство) всегда рассказывает нам, какой должна быть наша реакция, и мы чувствуем себя в
затруднении, если наша настоящая реакция оказывается другой.
Один мой друг, большой любитель тенниса, бросил работу в корпорации, чтобы открыть собственное дело.
Теперь он мог сам планировать свое время. А когда начался открытый чемпионат США по теннису, решил, что
посмотрит все матчи по телевизору, а работать будет рано утром и поздно вечером.
В первый же день чемпионата, в полдень, он внезапно вскочил с дивана, охваченный чувством вины. "Я
должен делать что-то другое, - подумал он. - Я должен работать".
Он смеялся над собой, рассказывая мне этот эпизод.
- Почувствовал бы ты себя виноватым, если бы действительно находился на матче, а не смотрел его по
телевизору? - спросил я его.
Он задумался.
- Нет, нисколько!
- А когда ты слушаешь музыку дома, как ты думаешь, можешь ли ты прослушать за раз всю симфонию?
- Это бывает редко... если вообще возможно. - А на концерте?
- На концерте другое дело. Там и симфонию, и концерт я слушаю с большим удовольствием.
Я сказал ему, что все дело в сонастройке. Когда он был один, он был захвачен ритмом, который насаждает
общество, и его чувство вины было упреком общества за "потерю времени".
Но когда он находился на стадионе или на концерте, то был не только захвачен музыкой или спортом, но
также ощущал свою причастность к аудитории, которой "позволено" (ведь за вход заплачены немалые деньги)
развлекаться, - а значит, позволено и ему.
Казалось бы, одинаковое занятие. То же "свободное" время. И все же в одном случае - беспокойство, а в
другом - удовольствие.
Общество позволяет нам пойти на концерт или матч с группой людей, но недовольно, когда мы слушаем
музыку или смотрим игру в одиночестве.
Очень важно посвятить время себе: побудьте одни, займитесь любимым делом, отбросьте мнение
окружающих о вас. На так уж страшно, если вы не поиграете с детишками в мяч, не будете проводить каждый
вечер в кругу семьи, не поучаствуете в семейном пикнике или будете сворачивать налево, когда остальные
настаивают на том, чтобы вы свернули вправо. Это ваша время. Главное, опять-таки, - найти золотую середину.
Убедитесь, что ваше время - действительно ваше, и не позволяйте помехам или другим делам захватывать вас.
Слушать музыку, гулять на природе, читать книги, вырезать по дереву или лежать на лужайке вечером,
глядя на звезды, - все это можно делать спокойно и в одиночестве, если не забывать присутствовать в этом и не
делать все это просто лишь бы занять чем-то руки, уйдя от переживаний. Многие из нас не знают, что они
любят делать в уединении, потому что слишком мало времени проводят одни. Когда мы одни, нам скучно или
тревожно. А значит - скорей за дела!
Интересно, почему личное время так низко ценится в нашем списке приоритетов?
Думаю, причина этого кроется в том, что многие из нас чувствуют себя "недостойными" такой роскоши, как
свободное время, а общество соглашается с нами. Наши родители жалуются на то, что мы бездельничаем,
когда мы не заняты чем-либо; наш начальник в гневе, когда мы смотрим в окно; наши супруги обижаются,
если мы "рядом, но не с ними".
И что получается в результате? Когда мы оказываемся одни, мы чувствуем себя виноватыми.
И все же Торо убедительно показал, насколько необходимо человеку одиночество, а Рильке писал:
"Хороший брак - это такой брак, в котором супруги назначают друг друга хранителями своего одиночества, и
это доверие и есть то наибольшее, что они могут дать друг другу".
"Мне не хватает пространства", - такое обвинение часто звучит в семейных ссорах. Полагаю, что фраза
"Мне нужно время" так же важна и во многих отношениях менее угрожающа.
Большинство из нас не знают, как использовать время, когда остаются сами, и бегут от одиночества. Но
внимание к самому себе - это основа любых взаимоотношений, и самоуважение берет свое начало не в других
людях, а внутри вас.
Уединение требует практики. Для этого нужно встретиться лицом к лицу с одиночеством и осознать, что
нет ничего более важного, чем это. Спокойное созерцание в одиночестве - "ничегонеделание" - подобно
эликсиру; это далеко не потакание своим желаниям. Время, проведенное в одиночестве, приносит здоровье. Без
одиночества время, проведенное в обществе других людей, - неполноценно.
Время, проведенное в уединении, - путь к нашей духовности, когда Самость открывает нам то, что и
безвременно, и наполнено временем. Ключ к этому - созерцание.
Мы говорили о временных ритмах, в которые мы входим, и о процессе растягивания мгновения.
Исследование чувствования и понимания Самости (а это необходимо для того, чтобы ладить с самим собой, в
уединении или в любое другое время) лучше всего проводить через практику медитации.
Медитация способствует растягиванию мгновения и дает нам более глубокий опыт переживания
настоящего, потому что в процессе медитации мы подключаемся к ритму Вселенной, звучащему глубоко
внутри нас. Необходима практика для того, чтобы развить это чувство простого присутствия в
разворачивающемся ритме Вселенной. Часто возникает беспокойство насчет того, как "делать это правильно",
однако обычно это просто ум создает сопротивление, порождая поток мыслей, вместо того чтобы позволить
нам расслабиться и пребывать в настоящем.
Медитация помогает каждому из нас, оставшись наедине с самим собой, выйти из-под давления
социальных и личностных Ритмов, заставляющих нас так быстро двигаться. Во время медитации ритм
человека замедляется, пока не наступает состояние, когда действительно ничего не происходит, ничего не
нужно делать - нужно просто следить за дыханием, наблюдать, как мысли приходят и уходят. Приходит
переживание чистого существования, без необходимости что-либо делать.
Медитация - сложное задание для тех, кто полностью поглощен повседневной работой. Мы привыкли
полагаться на быстрый и внимательный ум и ощущаем дискомфорт, пытаясь выключить его или не
реагировать на мысли.
Поэтому, когда мы начинаем медитировать, наш ум сопротивляется и требует нашего внимания. Одна
мысль следует за другой. Мы начинаем думать о том, где нам нужно быть через час, и, еще не успев осознать
этого, развиваем целый рассказ о том, что произойдет, какие могут возникнуть проблемы, почему этот
знакомый нас расстраивает и т. д. и т. п. И все это время мы просто сидим, мы не способны присутствовать в
настоящем, потому что наш ум отправился в будущее или в прошлое. Конечно же, необходима практика.
Нужно время.
Не забывайте, что медитация - это не способ достижения какого-то измененного состояния сознания или
видений. Это не способ стать кем-то другим, не собой. Медитация - это просто способ научиться пребывать в
настоящем.
Суфии называют вспоминанием возвращение к более раннему состоянию бытия без непоседливого и
оценивающего ума. Понаблюдайте за детьми, когда они берут грудь или играют. Вы можете почувствовать их
блаженство. Это потому, что они просто присутствуют в настоящем. Они не торопятся куда-то идти, не
пытаются делать что-то другое, - просто присутствуют.
Медитация облегчается, если мы позволим себе расслабиться в настоящем мгновении, потому что нам не
нужно ничего делать. Все, что нужно для начала, - дать себе время побыть одному. Достаточно просто
сосредоточиться на дыхании, наблюдая за вдохом и выдохом. Если нам кажется, что мы "тратим попусту
время", или мы чувствуем скуку - значит, мы просто вовлечены в привычные формы подстройки.
Выделите пятнадцать-двадцать минут каждый день для медитации, и вы почувствуете себя намного лучше.
Это словно музыкальный звук, который раздается каждое утро и по которому настраивается ритм на весь день.
Безусловно, мой ум бывает беспокоен, и меня охватывает желание погрузиться с головой в дела. Для меня
медитация может быть легкой, но часто это борьба. И все же я никогда не сомневаюсь в том, что стоит
бороться. Я всегда осознаю, что, когда медитирую регулярно, ритмический рисунок моей жизни выглядит
более гладко.
Начните медитацию просто сидя в кресле или на диванной подушке. Лучше сесть так, чтобы позвоночник
был прямым и вертикальным, тогда вам легче будет сохранять внимание и не поддаваться сонливости. Просто
следите за дыханием и повторяйте про себя "вверх" на вдохе и "вниз" на выдохе. Или можно считать вдохи до
десяти, а потом опять считать сначала, снова и снова. То, какой способ вы изберете, менее важно, чем решение
выделять время для медитации.
Пусть вас не волнуют мысли о том, делаете ли вы это правильно. Тереза, историю которой я рассказывал в
шестой главе, никогда не слышала о медитации, но ее ежедневный ритуал сидения наедине с собой открыл ей
ощущение присутствия и благодати, которое было так же глубоко, как любой другой вид медитации.
Чтобы овладеть регулярной практикой медитации, полезно участвовать в групповых медитациях
(медитируя, вы будете одновременно и наедине с собой, и вместе с другими). В группе устанавливается
ритмическое поле, вовлечение в которое помогает развивать эту практику.
Медитация станет для вас учителем. И если вы научитесь входить в нее, то обнаружите, что жизнь ваша
сильно изменилась, как это было и со мной.
Ваша медитация дана только вам, и никому другому - это глубочайший акт Самости, - и даже если вы еще
не стали чувствовать себя лучше благодаря ей (мы говорим скорее о духовном здоровье, чем о физическом), вы
все равно отметите, что она благотворна, даже животворна.
- Будьте как цветок, - советует Тич Нхат Хан. - Будьте здесь и сейчас. Улыбайтесь.
Сядьте спокойно, говорю я своей группе. Дышите глубоко. Наблюдайте за дыханием. Считайте вдохни
выдохи. Переживайте дыхание. Войдите в него. Сидите и дышите, и позвольте времени течь, без привлечения
ума, без мыслей, - просто осознавайте.
Вопрос "Осознавать что?", как объясняет Рам Дасс, - неверный вопрос: речь идет о чистом осознавании, о
полноте внимания без привлечения ума.
Мы описываем пребывание в настоящем. Позвольте и радости, и боли, и страху, и жизни, и смерти
смешаться в вас так же, как они смешиваются в настоящем.
Не спешите. Не бегите. Нетерпеливость - признак неприятия, скука - свидетельство страха.
Вы достигнете цели, когда придет время.
Многие мои знакомые находят, что ведение дневника - хороший способ исследования себя. Дневник
никому не показывают; нет правил его ведения.
Каждый день, в одно и то же время (сразу после сна или вечером перед сном), запишите опыт прошлого дня
- что вы чувствовали, какие мысли вам приходили. Это может быть очень глубокий путь внутрь себя, способ
разобраться и прояснить проблемы своей жизни.
Элизабет, моя подруга, рассказала, что вела такой дневник на протяжении более двадцати лет, не пропустив
ни одного дня. Это как назначенное свидание - для того чтобы войти в свой собственный ритм, чтобы
присутствовать как слушатель того, что происходит внутри.
Некоторые люди чувствуют, что им нужна помощь, чтобы понять себя. Одиночество или
незапланированное время вызывают у них беспокойство. Ведение дневника или медитация кажутся им
слишком сложным делом, потому что их ум чрезмерно обеспокоен. У них нет ощущения того, что ум
успокаивается, - только бесконечный мысленный разговор и неослабевающие волны эмоций.
Психотерапия и психоанализ - хороший способ наладить связь с самим собой, преодолеть страхи и понять
мотивы своего поведения, но проблема здесь в том, что такая терапия описывает наши психологические
паттерны на основе нашего прошлого, и мы пытаемся использовать это как опору в настоящем. Терапия
приклеивает нам разные ярлыки: этот убегает от своих чувств; этот активно реагирует; тот одержимый. Она
показывает, как обращение наших родителей с нами - детьми - сформировало нас - взрослых. И мы вполне
оправданно можем считать, что, поскольку нас не любили, когда мы были детьми, сейчас и мы не способны
любить или, поскольку нас - эмоционально или физически - в прошлом покидали, мы остерегаемся близких
отношений и в настоящем.
Безусловно, такая терапия чрезвычайно ценна и представляет собой верный способ понять наше поведение.
Мы во многих отношениях значительно лучше постигаем нашу внутреннюю природу, и это помогает решать
те проблемы, которые ставит перед нами жизнь, и изменять наше отношение к ним. Я всегда полагал, что в
работе с клиентами терапия часто играет первоочередную роль в лечении стресса и в решении многих
ключевых жизненных вопросов.
Однако, хотя большинство распространенных форм психотерапии оказывают глубокое влияние на наше
поведение, я думаю, что она может представлять удобный способ бегства от того, что мы действительно
чувствуем в настоящий момент. Мы сваливаем ответственность за наши чувства на укоренившиеся в нас
психологические паттерны и таким образом уходим от реальных чувств в настоящем. И опять теряемся в
развитии сюжетной линии и драмы нашей жизни, вместо того чтобы дать проявиться подлинным чувствам.
Мне встречалось много клиентов, страдавших от стресса: хотя они и посещали психотерапевта, от стресса
это их не избавляло. Благодаря знанию причин стресса, им становилось легче мириться с ним как с частью
своей жизни, однако стресс не проходил. И когда наступал кризис, старые паттерны вновь всплывали, и
реакции этих пациентов были такими же, как и до лечения.
Нам нужно убедиться, что все формы психотерапии объединяют прошлое и настоящее, - для многих это
действительно так. Нужно достичь состояния, когда мы нераздельно и всецело находимся в настоящем
моменте, когда полностью осознаем наше состояние в настоящем, а не прошлые раны или паттерны.
Самое главное - замедлить свой ритм настолько, чтобы находиться здесь и сейчас, тогда мы сможем
действовать, а не реагировать, сможем чувствовать настоящее, а не страдать от прошлою, и сможем не бежать
от настоящего в старые психологические паттерны и способы поведения, которые калечили нас в прошлом.
Когда мы замедлим свой ритм настолько, чтобы оставаться в настоящем эмоциональном состоянии, тогда, и
только тогда, мы сможем разрушить старые паттерны и сформировать новую Самость, новую подлинность.
Сумеем реагировать по-новому на ситуации, которые психотерапия научила нас предсказывать по старым
паттернам поведения.
Пребывая и настоящем мгновении, мы по-новому овладеем жизнью - станем хозяевами своего прошлого, а
не наоборот; сможем контролировать настоящее и не позволять прошлому довлеть над нами. Обретем
способность встретить каждую новую ситуацию - собственно, саму жизнь - сознательным выбором,
освободившись от цепей прошлого и страха за будущее.
На семинарах в сельской местности я часто предлагал участникам провести один час сидя в центре круга
диаметром в шесть футов. Никаких занятий. Никаких разговоров. Просто - быть. Сначала люди испытывают
скуку, раздражаются, полагая, что теряют попусту время, или чувствуют, как поднимаются их страхи.
Когда же, в конце концов, время замедляется, люди непременно приобретают удивительный опыт.
Всплывают давно забытые картины детства. Наступает глубокое расслабление, ощущение свободы во времени.
Попробуйте. Сядьте, прислонившись спиной к дереву, найдите такой уголок среди природы, где вы могли
бы побыть одни. Один час может сотворить чудо. Что и говорить о многих часах, проведенных в путешествии
по дикой природе (пусть с другими людьми, но много времени вы все равно проведете одни), о жизни в
палатках и о длительных прогулках по берегу озера или моря. "Поселитесь как можно ближе к источнику, в
котором берет начало ваша жизнь", - говорит Торо.
Природа - вот этот источник. Природа хранит нашу душу.
Есть и другие способы побыть одному; не столь глубокие, как медитация или время, проведенное среди
природы, они все же приносят душе роскошные дары.
Примите ванну.
Выполните упражнения.
Пойдите куда-нибудь одни. (Куда? Куда угодно.)
Послушайте музыку. Помузицируйте сами.
Пойдите на прогулку в лес.
Пойдите прогуляться по городу.
Посидите на балконе, глядя в небо.
Полежите на диване и понаблюдайте, как на потолке играет свет, проникающий с улицы.
Почитайте роман. Можете взять роман Джона Юонта "Зов одиночества", в котором найдете блестящий
анализ наших неразлучных потребностей - уединения и любви.
Почитайте стихи. Почувствуйте ритм поэзии, отличный от ритма прозы.
Сделайте запись в дневнике - зная, что вы его никому не покажете.
Пребывать в одиночестве, ничего не делая, - искусство, и, как в любом искусстве, нужна практика, чтобы
достигнуть высот.
Не ограничивайте себя. Не считайте это потерей времени.
Не ощущайте себя недостойными.
Ваше Я священно - и как индивидуальность, и как часть потока универсума во времени и вне его.
Глава 9
ВЗАИМООТНОШЕНИЯ
В одной старой притче говорится, что если бы мы относились к каждому встречному так, словно это
Мессия, то не имело бы значения, так ли это на самом деле.
Hoax бен Шеа
Если двое находятся в одном ритме, их взаимоотношения прекрасны. Если нет - возникают ссоры и
конфликты.
Чтобы по-настоящему, ясно и полноценно общаться с человеком, нам нужно время, нужно побыть с ним
вместе, ибо время - важнейший элемент в любых взаимоотношениях. Вместе проводить время, пребывая в
настоящем, - единственный способ достичь общего ритма. Раз уловив этот ритм, мы всегда войдем в него, уже
инстинктивно зная, что партнер с нами.
Но как часто мы обращаем внимание на поверхностные аспекты личности другого человека - внешний вид,
обаяние или титул, и слишком поздно понимаем, что все это - лишь маски, скрывающие подлинную Самость
человека. Красота может оказаться отнюдь не настоящей, под обаянием нередко скрывается неуверенность или
раздражительность; а по титулу ничего не скажешь о внутреннем мире человека.
Роль, которую мы играем в обществе, часто оказывается маской: врач, юрист, учитель, полицейский,
директор, мать или отец. И, не постаравшись заглянуть под маску, мы будем иметь дело с ритмами
социальными, а не настоящими ритмами самого человека.
Несколько лет назад производителю игрушек, который выпустил на рынок куклы, похожие на мисс
Америка, предъявил иск производитель Барби - за копирование этого столь любимого образа. Комментатор
новостей предположил, что на эту проблему можно смотреть и с другой стороны: участницы конкурса мисс
Америка пытались выглядеть как куклы Барби! Слишком часто мы легкомысленно оформляем внешность
наших ролевых моделей, так что она имеет мало общего с естественной.
Исполнительный директор, жесткий и авторитетный на заседаниях, на самом деле скрывает глубокую
неуверенность; "душа компании" теряет всякое красноречие, когда заходит серьезный разговор; ленивый
рабочий проявляет благородство в кризисной ситуации.
Чтобы понять, каков человек, нужно гармонизировать свой ритм с его ритмом - а для этого, опять-таки,
необходимо время.
Ритм - великое связующее: это хорошо видно в танцах. Танцоры в паре прижались друг к другу, и их
движения в такт способствуют воспламенению сексуального влечения - или сближению, если
взаимоотношения пребывают в трудном периоде. А нигде гармония так не важна, как в браке и в интимных
отношениях.
Греки знают это, именно поэтому их свадьбы длятся многие дни. И каждый день - танцы. Сонастройка всей
общины на единый ритм - ритм танца - помогает и новобрачным найти свой ритм. Многие общества
используют музыку и танец как регулярную часть общественных собраний. Наше общество потеряло эту связь,
современные формы музыки и танца столь хаотичны, что часто не приводят нас в гармонию с ритмами других
людей, а скорее отражают неистовство и отчужденность современной жизни.
Секс, безусловно, - ярчайшее выражение настройки на единый ритм (и каким же раздражающим и
мучительным он может быть, если ритмы не совпадают!). Но даже такая простая вещь, как игра в бридж,
может показать преимущества сонастройки. Мой друг рассказал мне, что когда в теннисе они с женой
одинаково концентрируются на игре, то чувствуют, как между ними устанавливается особая близость, - хотя,
казалось бы, их разделяет теннисная сетка.
И все же - как мы стараемся избежать единого ритма! Как боимся по-настоящему ввериться ритму,
объединяющему нас с другим человеком!
На раннем этане взаимоотношений возбуждение (включение) обычно полностью овладевает нами, и мы не
занимаемся исследованием ежедневных ритмов, могущих сделать эти отношения глубоким партнерством.
Восторг погони, завоевание, кульминация чувств - вот что поначалу связывает нас.
Но взаимоотношения, основанные на сексе, обречены, если мы пытаемся завоевать объект любви, а не
создать настоящий союз, который может существовать лишь тогда, когда Я и Ты исчезают и появляется
настоящее Мы.
Мне кажется, причина нашего бегства от глубоких взаимоотношений состоит в том, что нам не хочется
исследовать свои собственные внутренние ежедневные ритмы. Мы не хотим замедлять темп, потому что
боимся увидеть самих себя.
От самоанализа, говорим мы себе, мало пользы, особенно когда работа идет хорошо, заработки достаточны
и сексуальные партнеры подходят друг другу.
Но вот сексуальное увлечение стихает, и на смену ему приходит нечто более важное: появляется желание
по-настоящему узнать своего партнера - его мысли, чувства, сердце, душу, его сущность как человека.
Такое желание появляется, когда партнеры посвящают друг другу время.
Одним из великих мифов о браке является миф о том, что союз, основанный на подлинной любви,
преодолеет все препятствия, что любовь "сама постоит за себя".
Это не так. В своем первом браке я понял, что это неверно. Работа, учеба, помощь другим, зарабатывание
денег - все становилось между мною и женой, но я считал, что, раз мы друг друга любим, нет необходимости
друг с другом быть. Поэтому мы не были вместе, даже когда находились в присутствии друг друга. Каждый
был занят собой, пребывал в своем ритме. Мы просто не уделяли времени тому, чтобы замедлить темп,
поэкспериментировать, поработать друг с другом ради достижения гармонии. В нашем списке приоритетов
время, выделенное на то, чтобы побыть вдвоем, стояло на одном из последних мест. А для того, чтобы брак
оказался длительным, оно должно было бы стоять на первом.
Центром нашего внимания стали дети. Мы считали, что забота о них упрочит наш брак. Но ответственность
друг перед другом и время, проведенное вместе, - вот что действительно необходимо для здоровых
взаимоотношений.
Сбавить темп, почувствовать свой собственный ритм и ритм другого человека - как раз в этом и состоит
искусство переключения времени. Думаю, начать нужно с осознания того, что взаимоотношения, как и само
время, цикличны, и их нужно рассматривать в большом масштабе. Эрос умирает и возрождается, травма
появляется и заживает, а влюбленность переходит в другие формы деятельности и потом опять возвращается.
У любви бывают приливы и отливы, и не обязательно они происходят в одно и то же время у обоих партнеров.
Рассматривать взаимоотношения как долговременные и циклические - значит понимать, что проблемы и
препятствия неизбежны, но их можно преодолеть; что существуют отличия, несогласные ритмы; что нужно
настойчиво искать синхронность друг с другом - даже когда единый ритм кажется невозможным.
Некоторые проблемы особенно разрушительны - вопросы семейного бюджета, оборудование летнего дома,
использование свободного времени, воспитание детей, выбор рождественских игрушек и даже вопрос о том,
где и когда заниматься любовью.
Споры разгораются, когда ритмы не совпадают. Когда мы сердимся, мы начинаем повышать темп, чтобы
доказать свою правоту, и почти всегда от этого только хуже. Мы кричим, визжим, хлопаем дверью,
демонстративно уходим, швыряем вещи.
Наши ритмы конфликтуют, мы конфликтуем. И иногда, чтобы избежать этих стычек, мы избираем взамен
что-то вроде отстраненной вежливости, как будто мы чужие люди, а не любящие супруги.
Когда это случается, тогда нет присутствия в настоящем мгновении. Мы сидим рядом, но так далеки,
словно нас разделяет океан. И стараясь избежать друг друга, избегаем самой жизни и живем в состоянии
отчуждения, в котором все кажется тусклым и серым, живем какой-то полужизнью.
Полужизнь скучна, а скука убивает любые взаимоотношения. Иногда это происходит потому, что мы
стараемся избежать конфликта, иногда - вследствие инерции, неизбежной повседневности с ее фатальным, как
яд, однообразием. Те же разговоры, те же телевизионные программы, один день похож на другой, неизменен
распорядок занятий любовью.
Скука делает нас зажатыми, мгновения становятся короче, и тогда мы ищем переживаний вне дома - или
принимаем наркотики, смотрим телевизор, - лишь бы доставить себе приятное возбуждение. Обида также
может привести к этому. При длительных взаимоотношениях, когда партнеры достаточно хорошо изучили
друг друга, они знают, что по-настоящему ранит партнера, и используют это как оружие; тогда уязвленная
сторона часто предпочитает убегать в новые переживания, вместо того чтобы работать над старыми.
Поэтому мы начинаем искать эмоционально насыщенных переживаний - любовных приключений, в
которых волнение само по себе доставляет нам удовлетворение. В большинстве случаев, когда брак
расстраивается в результате измены, изменивший супруг не остается надолго с новым партнером, потому что
несет с собой всю ту неудовлетворенность, которая вынудила его к обману в первом браке. Мы склонны
бродить от опыта к опыту в поисках все более интенсивных переживаний. Но когда мы находим их, они, как
правило, оказываются скоротечными и эмоционально неудовлетворительными.
Мне не хотелось бы, чтобы мои слова звучали как проповедь, особенно когда речь идет о любовных делах,
потому что я не верю в то, что возможно как-то определить "правильные" и "неправильные" взаимоотношения
- моногамию, серийную моногамию, многосвязевые взаимоотношения или же вообще их отсутствие. Я только
хочу сказать, что взаимоотношения являются подлинными тогда, когда они не являются частью фантазии,
когда мы действительно присутствуем рядом с другим человеком и знаем, кто он.
Когда я напряжен (а все мы время от времени бываем напряжены), я обычно избегаю близкого контакта. Я
чувствую себя лишенным вдохновения, невеселым, недовольным жизнью. Но вместо того, чтобы позволить
себе испытывать все эти чувства, я обращаюсь к фантазиям (как правило, фантазиям, навеянным телеэкраном)
и хочу "женщину из телевизора" или же какого-нибудь необычного приключения, которое бы "включило"
меня.
Когда я способен притормозить, дать успокоиться эмоциям, то состояние, в которое я попадаю сначала,
весьма болезненно, но если я позволю себе испытывать все это - скуку, раздражение, унижение, гнев, - то эти
чувства проходят, и тогда я вхожу в состояние более глубокое и подлинное.
Именно в этой точке я больше всего могу ощутить радость от общения с близкими людьми и от самой
жизни. Именно тогда мгновения вновь становятся долгими. И я пребываю в мире.
Пары, которые хотят быть вместе, но не попадают в единый ритм и продолжают ссориться, которые хотят
иметь время для общения, но не знают, как найти его, могут воспользоваться некоторыми приемами.
Много работали с парами психологи Гей и Кетлин Хендрикс. Согласно их методике, первым шагом на пути
к вхождению партнеров в единый ритм, налаживанию общения между ними было синхронное дыхание
партнеров.
Стефан и Ондреа Левайн развили эту идею: они предлагали одному из партнеров лечь и дышать, а другому
- сесть рядом и наблюдать его дыхание. Затем сидящий клал руку на живот партнера, чтобы почувствовать его
дыхание, и подстраивался к нему, дыша в том же ритме. Семья Левайн обнаружила, что в результате этого
очень хорошо налаживается связь между партнерами. Это помогает паре начать работать над более серьезными
проблемами, возникшими в результате дисгармонии.
Харвиль Хендрикс, основатель Института Терапии Взаимоотношений и автор книги "Как добиться любви,
которой вы хотите", разработал терапевтический метод, который он назвал имаго-терапией. Я считаю его
подход одним из лучших в психотерапии взаимоотношений.
Это "разговор с зеркалом", в процессе которого одна сторона учится слушать другую. Чтобы слушать,
партнерам нужно замедлить темп, а не ускорять его для дальнейшего спора.
Это происходит таким образом:
Жена: "Я хочу, чтобы в следующий раз, собираясь ко мне на свидание, ты купил мне цветы и пришел
вовремя".
Муж: "Ты сказала, что хочешь, чтобы я принес цветы. Верно?"
Жена: "Heт. Я также попросила, чтобы ты пришел вовремя".
Муж: "Итак, ты хочешь, чтобы я принес цветы и сделал так, чтобы мы пошли туда, куда ты хочешь?"
Жена: "Her. Я также хочу, чтобы ты приходил вовремя".
Может показаться, что у супругов проблемы с общением между собой, но после прослушивания пар,
проходящих такую работу с д-ром Хендриксом, становится очевидным, что этот процесс повторяется снова и
снова.
Муж, хотя и пытается слушать, слышит далеко не все то, что говорит ему жена. Как правило, часть,
которую он не слышит, касается как раз той проблемы, по поводу которой у ниx обычно возникают
разногласия. Жена может исправлять его, и он, благодаря слушанию, достаточно успокаивается для того,
чтобы дать своему гневу немного утихнуть. Он знает, что, когда он полностью поймет свою жену, наступит его
черед говорить, а жена станет зеркалом, повторяющим его слова.
Это только один из приемов имаго-терапии, существует множество других методов, помогающих супругам
достичь взаимопонимания через улучшение диалога между ними.
Когда наше общение проходит четко и гладко, наши ритмы совпадают и кажется очевидным, что проблем
нет. И все же в постоянных ссорах партнеров характер несовпадения ритмов обычно повторяется, и споры
звучат одинаково. "Ну вот, опять за свое", - обычная жалоба партнеров.
Если общение не ладится, замедлите темп, чтобы найти общий ритм, на основе которого вы построите
гармонию и взаимопонимание. Нужно бороться с желанием повысить децибелы и ускорить свои реакции;
тогда вы сможете разобраться со своим раздражением и гневом по поводу того, что партнер вас не слышит.
Когда вам удалось замедлиться, слова становятся вашей силой и центром вашего внимания. Поскольку в
большинстве споров ритм ускоряется, применение техники имаго дает возможность сбавить обороты прежде,
чем чистые эмоции (вместе с криками, угрозами, ультиматумами) не захлестнули вас и вы еще не потеряли
способность слушать.
Работа Марго Ананд с тантрическими экстатическими техниками очень важна для понимания сексуальных
отношений и растягивания мгновения. Современный секс слишком часто практикуется в спешке, даже после
вступления в брак; поэтому она советует и учит супругов, как глубже исследовать свою чувственность.
Она учит, что важен не столько сам по себе сексуальный акт, сколько умение полностью позволить себе
исследовать свои ритмы и сочетание их с ритмами партнера в процессе сексуального контакта. Расслабиться и
доставить удовольствие себе и партнеру, отдавать и получать, полностью присутствуя друг для друга, - это
приводит нас в царство экстаза, о котором мы мечтаем, но все же обычно теряем, торопясь достигнуть лика.
Радость находится в настоящем моменте, и часто мы упускаем этот момент, стремясь дальше.
Для оптимального секса очень важен процесс ухаживания. Вы должны засвидетельствовать свое внимание
партнерше словами и маленькими действиями, сначала восхищаясь одеждами (как через выражение чувств, так
и через описание), снимая их с партнерши, а затем уделить любовное внимание каждой части ее тела. Главное сосредоточиться не на результате, а на процессе, присутствовать во всех восхитительных моментах секса,
предшествующих оргазму; Ананд даже считает, что испытывать оргазм вообще не обязательно.
Аромат, музыка, мази, еда, цветы, перышки - все это может придать неповторимую окраску экстазу,
усиливая каждое ощущение, и этот экстаз может продолжаться часами.
Существенной помощью в преодолении сексуальных или других проблем является ритуал.
Поскольку большинство ссор возникает, когда один из супругов возвращается домой, многие мои знакомые
остаются на несколько минут в своей машине, перед тем как войти в дом, чтобы адаптироваться -- или, по
меньшей мере, стать более открытыми - к тому ритму, который, вероятно, ожидает их дома. Таким образом эти
люди замедляют темп, давая утихнуть мыслям о дневных проблемах, - и становятся способными быстрее войти
в настоящее.
Один мой друг рассказал мне, что он провел весь день на важных заседаниях, а когда пришел домой, то
нашел свою жену в нетерпении: она ждала его решения о ремонте кухни.
- Это вызвало у меня вспышку гнева, - признался он мне. - Я просто был неспособен принимать еще одно
решение, поэтому свалил все на нее. Она имела полное право рассердиться на меня.
У жены оказался свой взгляд на этот случай.
- Мне не следовало набрасываться на него с этим вопросом, как только он пришел домой, - сказала она мне,
когда я спросил ее о ссоре. - Но я была возбуждена и нуждалась в его помощи. Когда он ничего не ответил мне,
я разозлилась. Это было глупо. Мне нужно было подождать, когда он отдохнет, может быть, выпить вместе
чего-нибудь, а затем уже разговаривать.
Простой ритуал - поцелуй вечером перед отходом ко сну или утром после пробуждения, совместное мытье
посуды, вечернее чаепитие, совместная медитация (когда ритмы двух людей сливаются, эффект медитации
усиливается), спокойные разговоры вечером в течение выделенного для этого часа - все это привносит
гармонию в отношения, если только эти простые акты воспринимаются как важные и оба партнера переживают
их, а не просто выполняют механически или по привычке.
Важно также знать те различия, которые между вами неизбежно существуют. Уважайте эти различия - ведь
именно они прежде всего привлекли вас к партнеру. Недостаточно просто видеть их ("Он так занят своим
делом, что даже носки не подтянет!"), нужно научиться принимать их как существенные черты вашего
партнера и давать ему право на них - без гнева, без сарказма, без снисходительности или жалоб.
Принятие, достигнуть которого можно, лишь когда ритм замедлен, необходимо не только в отношении
персональных отличий, но и в отношении реалий жизни внешней. От человека, работающего в кризисных
условиях, нельзя требовать общественной деятельности в свободное время. Зато ужин в ресторане и поход в
кино принесут мир в душу того, кто весь день вынужден находиться дома.
Конечно, нужно обсуждать раздражающие вас качества партнера, но надо осознавать, что не все черты
характера можно изменить, что у вашего партнера есть черты, которые он не хочет изменить, и если эти черты
принадлежат тому, кого вы любите, уважайте их, как уважаете того, кому они принадлежат. И позвольте
вашему партнеру иметь личное время, не обижаясь на него. У каждого из нас время течет по-своему, и не
всегда мы можем попасть в такт. Тысяча нитей связывает супругов, но все же они не могут стать одним
существом. Есть Мы, но есть также Я и Ты.
И поблагодарим за это Бога.
На последнем семинаре один мужчина рассказал мне, что прожил со своей женой пятьдесят два года и "не
знал, что такое скука".
Я не поверил ему.
Однако скука, хотя и возникает временами в любых взаимоотношениях (она действительно необходима в
них - представьте себе взаимоотношения, в которых не прекращалось бы возбуждение!), вовсе не обязана быть
губительной.
Многие мои знакомые рассказывают, что они давно привыкли и не волнуют друг друга и что такие
взаимоотношения их устраивают. Но инертность - не лучшая основа для длительных взаимоотношений.
Мои друзья Роберт и Джудит женаты более двадцати лет, и их взаимоотношения (подобно вину) лишь
улучшаются со временем. Они много и активно работают над тем, чтобы поддерживать новизну своих
взаимоотношений. В их жизни бывали тяжелые времена, ссоры, скука, и все же они всегда вместе
присутствовали в настоящем - благодаря разговорам и приключениям, - и их отношения оставались свежими.
Как мы видели в предыдущей главе, один из способов бороться со скукой - сесть и переждать, пока она
рассеется; этот способ могут использовать и семьи. Обсуждение того, почему взаимоотношения стали
неинтересными, присутствие и чувствование скуки, пока она не исчезнет, - хорошая техника, но можно сделать
еще многое другое, чтобы обратить скуку в ту творческую силу, которой она и должна быть.
Скука во взаимоотношениях происходит от монотонности ритма, одинаковости, которая пронизывает
каждый день совместной жизни. Поэтому первое, что нужно сделать, - это изменить ритм, ускорить или
замедлить его, сделать что-то необычное.
Назначьте свидание своей жене и обращайтесь с ней так, как будто ухаживаете за ней в первый раз. Сводите
своего мужа туда, где он ни разу не был. Планируйте особые события, повторные медовые месяцы, угощения,
шутливые и серьезные подарки. Одевайте что-нибудь новенькое, меняйте прическу, занимайтесь любовью в
разных комнатах, в разных положениях.
Один знакомый встретил свою жену, когда она возвращалась автобусом с работы. Он приготовил корзину
для пикника, и они поужинали вместе на закате, расположившись на поле невдалеке от дома. Когда они
пришли домой, он попросил ее подождать снаружи, и зашел, чтобы зажечь свечи, расставленные на каждой
ступеньке, ведущей в спальню.
Еще один вариант сюрприза. Муж встречает жену, приехавшую утренним поездом из Вестпорта в НьюЙорк. Она позвонила ему накануне вечером из их летнего дома в Коннектикуте, расстроенная смертью сестры.
Он проявил внимание к ее состоянию, встретил у поезда (она ехала в город на деловую встречу) и просто
крепко обнял и поцеловал ее прямо посреди центрального вокзала. "Это был лучший подарок в моей жизни", сказала она ему.
Одна пара моих близких друзей придумала игру "собирайся-выметайся" и использует ее как противоядие от
скуки, которую порождают типичные диалоги: "Что бы ты хотел сейчас делать?" "Не знаю. А ты?" Всегда,
когда они попадали в этот ритм, кончалось тем, что занимались они чем-то заурядным.
"Собирайся" делает одного из партнеров лидером на выходные; "выметайся" - на несколько часов. В обоих
случаях лидер выбирает, что он или она хочет делать, а второй должен его слушаться. "Выметайся" может
означать поход на балет, который она любит, а он - нет, или же на игру в мяч, которая не нравится ей. Согласно
правилам игры, слова "Мне это не нравится" запрещены; это акт партнерства, общего чистого переживания, и в
этом его главный смысл. Ничто не должно повторяться, ничто не должно делаться регулярно. Процесс, а не
результат, приносит радость.
Однажды, играя в "собирайся", жена велела мужу собрать летнюю одежду.
- Мы едем на юг, - сказала она ему по пути в аэропорт, - но я не скажу тебе куда.
Сначала они прилетели в Орландо, где должны были пересесть на другой самолет.
- Я узнаю, куда мы едем, как только мы сядем в самолет и пилот сделает объявление, - сказал ее муж.
- Возможно, - последовал ответ.
В аэропорту она завязала ему глаза, а затем оставила на минуту, чтобы переговорить с пилотом.
После взлета пилот исполнил ее просьбу:
- Место прибытия самолета неизвестно, - объявил он. Это не обязательный рецепт на всю жизнь, но время
от времени подобные сюрпризы встряхивают.
Большинство отношений, конечно, не столь интенсивны или интимны, как взаимоотношения супругов или
влюбленных. Но всякие взаимоотношения при замедлении ритма будут усиливать наше удовольствие,
позволяя более полно присутствовать в настоящем моменте.
Для большинства из нас, к примеру, пожатие рук - поверхностный жест, нечто формальное, к чему
вынуждают нас условности, навязанные обществом. Но если мы уделим время рукопожатию, взглянем при
этом в глаза другому человеку, почувствуем тепло этого соединения рук, возникающую связь, - тогда
устанавливается контакт с этим человеком и взаимоотношения немедленно переходят на более глубокий
уровень.
В других странах не ограничиваются рукопожатием для приветствия или прощания. Французы и итальянцы
целуют друг друга в обе щеки, индусы и японцы кланяются, египтяне обнимаются. Все это используется,
возможно непреднамеренно, для замедления; американцы же слишком часто спешат "проскочить"
приветствия, чтобы быстрее "перейти к делу".
Поскольку мы вовлечены в ритм нашего общества, в котором "время - деньги", непунктуальность нас
раздражает и опоздания воспринимаются как грех. Это особенно касается сферы бизнеса, но применимо также
к любым социальным ситуациям.
А вот американские индейцы, живущие в циклическом времени, приходят на встречи практически тогда,
когда им это нравится. Индейские вожди часто приезжают на встречи, проводимые в Бюро по делам
американских индейцев, с "задержкой" на два-три дня. В Аргентине индейцы, назначая совещания,
спрашивают, по какому времени будет проводиться мероприятие, - по "американскому" (пунктуально) или по
"аргентинскому", когда они собираются в течение часа или более после назначенного времени.
Мы считаем таких людей невоспитанными, ведь из-за них мы тратам свое время. Но могу вас уверить, что
путешествие к островам Карибского моря изменило бы ваши взгляды, если бы вы переключились с
американского времени на островное.
Когда я приезжаю на Карибы, то езжу там в своем открытом автофургоне, который выглядит как местное
такси. Часто туристы подходят ко мне и требуют подвезти их вещи или сообщить им стоимость проезда в
город.
Мне безразлично, что они принимают меня за водителя такси (для жителей Островов это комплимент), но
их грубость меня потрясает. Ни приветствия, ни иной попытки контакта - только требование. Я чувствую себя
так, как, наверное, чувствуют сборщики дорожных пошлин на автострадах, - неотличимый от автомата.
Когда я пожаловался на это своему старому другу Зеди, который работает таксистом (по-настоящему
воспитанный человек, он с удовольствием позволяет пешеходам дефилировать перед его капотом), и спросил
его, как он выносит это изо дня в день, он рассмеялся.
- Стив, знаешь, они люди с севера, - объяснил он. - Ведь там холодно. А у нас тепло. Когда холодно, нужно
двигаться очень быстро, не то замерзнешь. Поэтому они не обращают внимания на такие слова, как "добрый
день" или "здравствуйте". Но все равно, они хорошие парни.
Когда люди отличаются от нас или разговаривают на "смешном" языке, проблема становится более острой.
Доктор Уильям С. Конодон из Бостонского медицинского института установил, что если диалекты разных
племен совпадают по ритму, то между ними мир, если не совпадают - войны.
Так же и в нашей жизни. Иногда мне кажется, что войны в Персидском заливе можно было бы избежать,
если бы Саддам Хусейн понял, что для западного человека двадцать четыре часа означают ровно двадцать
четыре часа, и если бы мы поняли, что для него такой ультиматум означает примерно день - но день с
расплывчатыми границами, поскольку время в культурах Среднего Востока переживается по-другому.
Присутствовать в настоящем означает видеть не только цели, но и людей, которых мы обычно
воспринимаем как нечто само собой разумеющееся. Я не хочу сказать, что нужно здороваться со всеми подряд,
проходя по улице. Но мы можем контактировать с людьми, с которыми имеем дело в обществе, почеловечески, то есть помня, что все мы вместе живем в этой жизни. Это как бы мелочь, но она помогает нам
помнить, что мы связаны друг с другом. Когда мы обсуждали это на последнем семинаре, Брюс признал, что
огорчен тем, как он обращался со случайными знакомыми в своей жизни.
Много лет я ходил в одну и ту же химчистку. Каждый раз, когда я приходил, меня встречали эти двое
милых людей - кажется, они были из Тайваня, - и они были так дружелюбны! Они приветствовали меня понастоящему искренней улыбкой и теплотой: "Мистер Симмонс, здравствуйте!" А я обычно говорил в ответ:
"Вот вещи для стирки и десять долларов, до свидания". Ни "здравствуйте", ни "как ваши дела?".
Сколько времени это занимает - тридцать секунд? пятьдесят? - чтобы установить контакт с другим
человеком? Не для того, чтобы "сотрудничать", обмениваться историями из жизни или рассказывать ему все
про свою работу, а просто установить контакт. Это количество времени ничего не нарушит в нашей жизни. Но
это сделает нaши дни немного богаче. Нам приятнее, когда с нами общаются, дружелюбно приветствуют или
говорят искренне: "Вы хорошо выглядите сегодня".
Мы игнорируем такие приветствия, так как у нас мало времени, но они дают возможность нам сделать
другому приятное, почувствовать себя лучше, показать в своем общении, что нам небезразличны другие люди.
Как сказал Иисус Христос, "Поступай с другими так, как ты хотел бы, чтобы другие поступали с тобой".
Мы можем создать дружелюбную атмосферу в нашем мире, обращаясь друг с другом как человеческие
существа, а не как машины, исполняющие определенные функции. Когда два человека встречаются в Индии,
они раскланиваются и говорят "Намаете", что в переводе означает: "Я приветствую божество, обитающее в
каждом из нас". А Рам Дасс говорит об этом так: "Я приветствую это место, где ты такой, какой ты есть, и я
такой, какой я есть, и мы здесь вместе".
В конце концов, все мы чувствуем себя живущими вместе на этой планете, не имея ни малейшего понятия о
том, как мы сюда попали, и каждый из нас преследует какие-то свои цели и одолевает трудности жизни.
Потратить мгновение на то, чтобы увидеть и приветствовать другого человека, может быть и прекрасно, и
значительно для каждого из нас. Безусловно, такой тип общения может помочь одолеть суету и отчуждение,
царящие в современном обществе.
Пир Вилайят Хан рассказал мне об одном случае, который произошел с ним на народном собрании в
Индии. После окончания собрания одна половина участников пошла в одну сторону, другая -- в другую. Он
встретился глазами с садху, бродячим искателем духа, и в это мгновение, пока они проходили друг мимо друга
в разные стороны, их души, по его словам, соединились. Это было взаимодействие на фундаментальном
человеческом уровне, признание простой истины, что все люди - братья, и он уже никогда не забывал этого.
Кто-то из семинарской группы рассказал, что, встретившись с неким африканцем, посчитал его неумным на
том основании, что тот очень медленно говорил. Только когда африканец обошел его в бизнесе, он понял, что
все представители этого племени говорят очень медленно. Просто ритм африканца ввел в заблуждение
человека с Запада и заставил неправильно оценить его умственные способности. Если бы человек с Запада
побеспокоился о том, чтобы наладить контакт с африканцем, то узнал бы об этом отличии ритма. Не наладив в
спешке контакта, он потерял и в бизнесе, и в человеческом общении.
Во всех взаимоотношениях, поверхностных и интимных, важно суметь замедлиться и наладить контакт.
Присутствовать в настоящем вместе с другим человеком - наибольшая награда для человеческой души.
Глава 10
ДЕТИ
К сожалению, промежуток между временем, когда человек
еще слишком молод, и временем, когда он уже слишком
стар, такой короткий.
Шарль де Монтескье
Я играю в нинтендо с моим сыном-подростком. Хотя он хороший спортсмен, я псе еще могу обыграть его
один на один в баскетбол, но в этой игре у меня мало шансов на выигрыш. Фактически, я не выиграл у него ни
разу за последние два года. Это не значит, что я не пытаюсь выиграть. Я полностью сосредоточен на игре, ни
на что не отвлекаюсь. И все же Дэн выигрывает легко, как всегда, и я отказываюсь принять его вызов на еще
одну партию, полагая, что от одного ребенка одного огорчения в день вполне достаточно.
Его мысль сильнее, его стратегия сильнее, его ритм сильнее. Да, его ритм сильнее. С этим открытием моя
обида исчезает, сменившись сожалением.
Я понял, что в этом деле мне не хватает скорости. Но должая ли я стремиться именно к скорости? Мы
создаем игры и пpoграммы, развивающие скоростные навыки, мы считаем, что если дети будут играть еще
быстрее, то это лучше подготовит их к будущему. Является ли ловкость Дэна в нинтендо каким-то предвестием
будущих успехов во взрослой жизни? Станет ли он таким преданным скорости? Меня беспокоит это. Что если
ритм нинтендо, такой типично общественный, станет его основным ритмом?
К счастью, мы оба посвящали время и другим ритмам. Он любил посидеть на групповой медитации недолго, но ему хотелось попробовать и это. Мы много играем с ним в шахматы, так что можем
взаимодействовать и на медленных ритмах.
Очень важно научить наших детей хорошо функционировать на разных скоростях и в разных ритмах.
Моему самому младшему сыну Эли три с половиной. Недавно у меня был с ним интересный опыт,
связанный с ритмом.
Лежа с ним утром на кровати, мы услышали пение птицы. Ее песня состояла из четырех тактов, затем шла
двадцатисекундная пауза, потом еще четыре такта и так далее: ровный, замечательно веселый ритм, который
очаровал Эли. Мы затеяли игру, стараясь движением руки отмечать начало первого такта. Пять, десять минут
мы были увлечены пением птицы, слившись с ее ритмом. Я почувствовал растягивание момента, замедление,
возникшее в результате нашего полного внимания. Мой маленький сын сумел проявить такую
сосредоточенность, такое полное присутствие, что я почувствовал радостное волнение.
Это напомнило мне о том, как я год назад купил Эли волчок. При вращении волчок издавал ровное гудение.
Эли был им просто очарован. Он мог сидеть и смотреть на него очень долго, наблюдая и слушая; когда же
волчок терял скорость, просил завести его опять. Здесь тоже происходило растягивание момента. Время для
Эли переключалось в медленный, поглощающий внимание ритм, который удерживал его в своем плену.
Оба эпизода показали мне новые возможности в обучении детей. Очень важно, чтобы они с самого раннего
возраста получались быть внимательными, присутствующими не только в динамичных моментах игры
нинтендо, но также и в более медленных ритмах жизни.
Слишком часто мы навязываем нашим детям быстрый ритм если маленький ребенок кажется беспокойным
или скучающим, мы торопимся заполнить временной вакуум новой игрой или развлечением. Видеокассеты
учат буквам и цифрам под джаз, мы сажаем наших детей перед телевизором, чтобы развлечь их, потом
покупаем игры и игрушки, изобретенные на основе телевизионных шоу. Даже когда дети остаются одни, они не одни: телевизор всегда составляет им компанию.
Удивительно ли, что когда дети начинают ходить в школу, то делают домашние задания, слушая
пронзительно-крикливые диски или весь день напролет не выключая телевизор? Как будто они отслеживают
сразу несколько полос внимания, и нам почему-то кажется, что это будет им хорошей подготовкой для
будущей работы.
Как только дети приходят из школы, мы спрашиваем не как они себя чувствуют, а как отвечали по тестам и
что выполнили. А учителя проверяют не только их знания, но и скорость изложения этих знаний на бумаге.
И все-таки почему тестам предписывается временной лимит? Ради детей, чтобы проверить, насколько
быстро они могут дать ответы (вместо того чтобы проверить, сколько ответов они дадут, если дать им
достаточное время)? Или же все это делается для удобства учителей? Два-три часа, и работа по проверке
знаний выполнена.
А что если выделить пять часов на тест, чтобы самому быстрому ученику этого времени хватило на три
теста? Может, это давало бы более верную картину того, сколько выучил каждый ученик? Может, тогда дети,
которые медленно пишут или медленнее соображают (не говоря уже о тех прилежных ребятах, которые хотели
бы хорошо продумать до конца свой ответ), приходили бы из школы окрыленными, а не удрученными? Так это
было однажды с моим сыном Рамом, которому "просто не хватало времени", чтобы закончить ответы на
экзамене.
Я спросил его, как он сдал тест, к которому мы вместе готовились накануне вечером. Его огорчение было
очевидно, и я был удивлен, потому что он так хорошо знал материал накануне. Он объяснил мне, что знал
ответы на все вопросы; действительной ответы, которые он успел изложить, были правильными. Но он склонен
писать и читать не очень быстро, поэтому некоторые вопросы остались без ответов, хотя он и знал их, в
результате -плохая оценка.
Это напомнило мне мою учебу в школе и колледже, когда мне даже снились сны (а временами - кошмары) и
я просыпался в ужасе, что проспал и пропустил тест, к которому готовился. К чему этот прессинг времени?
Одна моя знакомая рассказала мне о своем сыне, который посещает специальные классы для детей с
трудностями в обучении. Я почувствовал то напряжение, которое она и, безусловно, ее сын ощущали по этому
поводу. Когда мы обсудили ситуацию, стало очевидно, что ее сын - очень умный мальчик, который просто
мыслит не на той скорости, которую требуют от него учителя. Этот ребенок не был глупым или непослушным.
Скорее, он учился и выражал себя в другом ритме. Возможно, это Эйнштейн или Пикассо, ведь гениальность
связана с творчеством и глубиной понимания, а не со скоростью выполнения.
Ограниченные по времени тесты измеряют, каким количеством информации овладел ребенок, как быстро
он может ее выдать. Но они не оценивают знания (а это совсем другое), поскольку знание требует
размышления, а размышление требует замедленного течения времени. И правда, взрослые говорят сейчас
преимущественно о потоке информации, а не о потоке знания.
А что если мы будем учить детей не только арифметике, но и полноте внимания, если мы введем в
школьные и вузовские расписания время для отдыха и научим детей слушать музыку, а не только исполнять
ее? Мы не делаем этого - у нас "мало времени".
С раннего возраста мы вовлекаем детей в тот скоростной ритм, в котором живет общество. "Моей Сюзи нет
еще года, а она уже знает тридцать семь слов", - рассказывает ее мама. А другая мама подсчитывает: "Мой
ребенок научился переворачиваться уже в четыре месяца".
Куда мы спешим? Как родители, мы хотим, чтобы наши дети все делали лучше, чем другие. Мы, взрослые,
используем время как меру своих успехов и поэтому подталкиваем детей к ускорению.
Мы заставляем детей подстраиваться к нашему ритму; как колко заметила Элис Миллер в своей книге
"Маленькие заключенные", мы вынуждаем и их становиться похожими на нас, любить то, что любим мы,
стремиться к нашим целям, жить в соответствии с нашими стандартами.
Такие родители ориентированы на будущее ("Ты сделал это хорошо, а сможешь ли ты сделать еще лучше в
следующий раз?"). Рам Дасс называет такую практику "тренировкой быть, кем-то", потому что родители хотят
вылепить из своего ребенка личность, которой они восхищались бы, которая удовлетворяла бы высоким
требованиям их эго. Но фактически этим мы закрываем детям доступ к их внутреннему миру, их собственному
Я.
Вы уже достаточно долго читаете эту книгу, чтобы понять: таким способом мы уводим ребенка из
настоящего. Мы заставляем его жить в будущем, в сущности, не давая ему жить в настоящем.
И все же у маленьких детей нет чувства времени. Они, подобно животным (которые никогда не знают
времени), могут определить свое положение в пространстве с младенчества, но такие слова, как "позже",
"вскоре", "завтра", "в следующем году", лишены смысла даже для четырехлетних. Различие между прошлым,
настоящим и будущим неизвестно маленьким детям. Они живут в настоящем моменте, а мы пытаемся
выдернуть их из него как можно скорее.
И на мою собственную жизнь оказало чрезвычайное влияние то, что в моей семье на детей всегда
возлагались большие ожидания. Мне казалось, что я никогда не смогу удовлетворить желание родителей чтобы я достигал еще лучших результатов. Сами они умели добиваться высоких результатов, и когда
поздравляли меня с моими достижениями (ибо мои успехи, по cyти, были их успехами), я всегда чувствовал,
что могу достичь большего, а если я в чем-либо не достигал успеха, то это было не только моим, но и их
поражением. Мы побеждаем и испытываем поражения - это часть жизни. Но еще и сегодня, когда я в чем-то
проигрываю - в бизнесе или в личных взаимоотношениях, - мне кажется, что только это поражение и
существует в мире; оно затмевает все положительное, чего мне удалось достичь.
Семилетняя девочка спросила, который час.
- Через двадцать минут будет десятый, - ответила ей мама.
- Нет, - сказала дочка, - я хочу знать, сколько времени сейчас, а не сколько будет через двадцать минут.
Без сомнения, вам приходилось ехать в машине с детьми, которые без конца спрашивают: "А когда мы туда
приедем?" На первый взгляд, это противоречит моим утверждениям, что дети всегда живут в настоящем.
Интересно, почему так происходит? Это мы, взрослые, объявили о цели поездки, вбили детям в голову, что
мы едем туда-то. Проблема в том, что они не умеют ждать, им кажется, что цель поездки должна появиться
прямо сейчас. Они присутствуют только в настоящем. Они не понимают, что цели поездки в настоящем еще
нет.
Вместо того чтобы постоянно навязывать детям свои ритмы, стоило бы нам время от времени позволять
себе входить в их ритм. Конечно же, все они в конце концов должны научиться входить в ритм общества,
школа и работа станут важной частью их жизни, но нам не следует заблуждаться, считая, что замедленный
ритм ребенка не имеет ценности. Совсем наоборот, он может оказаться бесценным и для него, и для нас.
Способность к творчеству глубоко связана с нашим внутренним ритмом. (В детстве этот ритм нужно
усиливать и подпитывать, а не просто использовать его как способ натренировать ребенка на максимальную
скорость.) Учите детей медитировать. В выходные дни, как для детей, так и для себя, назначьте время дневного
сна. Почитайте ребенку перед сном. Посидите и покачайтесь, держа маленького ребенка на руках. Пойдите
погулять и остановитесь понюхать цветы или рассмотреть желудь, листочек. Научите своего ребенка петь
медленные песни, играть в медленные игры. Все это не только поможет вам замедлиться, но также создаст
между вами и вашим ребенком такую близость, с какой не сравнится никакая игра в нинтендо.
Помню, как-то утром мы с Эли вместе составляли головоломку. Это был солнечный осенний день, окна
были распахнуты, и легкий ветерок ласкал нас, но Эли был сосредоточен только на головоломке.
Головоломка была такая простая - не больше двенадцати больших деталей, даже трехлетний ребенок собрал
бы ее, и в этом-то и было все дело. Эли соединил детали, а потом опять разъединил их и приказал мне "помочь"
ему снова. Я помог ему, и помог в третий раз, осознав, что мне это занятие не кажется скучным, я нахожусь в
состоянии такого блаженства, что согласен, чтобы это собирание головоломки длилось вечность.
Сочетание солнца и легкого ветерка, чудесный осенний свет и полная сосредоточенность Эли вызвали во
мне глубокое чувство близости с ребенком. Сначала я сопротивлялся, потому что у меня были "более важные"
дела. Но как только я позволил себе просто быть с ним и влиться в его ритм, мы пережили удивительное
растянувшееся мгновение.
В такие моменты мы ощущаем глубокую любовь, истинную основу наших взаимоотношений с детьми. В
конечном счете разве есть что-то более важное? Возможно, наше чувство собственной важности или вины
заставляет нас быть занятыми или обязательно что-то производить. Но разве может занятость или
производительность быть столь важной?
***
Чтобы переживать такие моменты, столь же значительные для ребенка, как и для родителей, мы должны
быть вместе с детьми и физически, и эмоционально.
Сначала физически.
Секретарь президента по вопросам образования Ричард Райли в своем отчете сообщил, что родителям
недостает времени, чтобы помогать детям в учебе, и это представляет основную проблему системы
образования в Америке. Не отсутствие обучения в школе на надлежащем уровне, а отсутствие необходимой
помощи родителей.
Чем больше времени мы уделяем нашим детям, тем лучше они будут чувствовать себя без нас. Я говорю не
о времени, проведенном с детьми в одной комнате, когда при этом родители занимаются своими делами, не
обращая никакого внимания на детей. Я также не имею в виду время, проведенное вместе с детьми перед
телевизором. Я говорю о том, чтобы быть вместе с детьми в настоящем моменте, слушать их, слышать их,
принимать всерьез их точку зрения, вопросы, потребности и отвечать серьезно, даже если их вопросы
покажутся нам смешными, а мнения - "детскими".
Если ребенок спит беспокойно, дайте ему поплакать, так советует доктор Ричард Фербер в книге "Как
решить проблемы сна у вашего ребенка". Но я считаю, что, если ребенок плохо спит, это не его проблема, а
наша, слишком часто мы требуем от ребенка подстраиваться к нашему ритму вместо того, чтобы ребенок жил
в своем собственном ритме. Некоторое приспособление, конечно же, необходимо, но в большинстве случаев
почему бы не дать ребенку следовать своей собственной схеме сна, а не навязывать ему нашу?
Когда четырехлетний ребенок плачет, наша обычная реакция - попытаться остановить его. Почему?
Большей частью потому, что нам неприятно слышать и видеть, как ребенок плачет, и потому, что мы
чувствуем, что каким-то образом виноваты перед ним. Если бы мы замедлились, выслушали, почувствовали, в
чем проблема, то смогли бы действовать соответствующим образом, а не просто реагировать на слезы. Начните
с того, что побудьте с ребенком и спросите, что не так. Возможно, он не сможет сказать вам прямо, поэтому
вам придется задавать наводящие вопросы, чтобы узнать причину плача ("Что, папа забыл почитать тебе то,
что обещал?", "Что, мама слишком долго разговаривает по телефону?"). Важно не умалять значения
происходящего, не подсмеиваться, не иронизировать. Главное - слупить и слышать.
Мы склонны не придавать большого значения нашему общению с детьми, не уделять им внимания понастоящему. Мы пытаемся просто "руководить" ими вместо того, чтобы действительно быть рядом.
Все становится совсем другим, когда мы действительно входим в ритм наших детей. Я могу наблюдать за
тем, как Эли ведет себя негодным ребенком или деспотом, не реагируя на то, что я предлагаю. Но в тот
момент, когда я замедляюсь и переключаюсь в его ритм, он неизбежно становится самым удивительным и
любимым ребенком в мире. И так со всеми детьми: если открыть
свое сердце и время для них, они будут полностью присутствовать с нами и покажут нам прекрасную
сторону своего существа.
Когда вы присутствуете в настоящем вместе с ребенком, обращаясь с ним как с человеческим существом,
уважительно, вы способствуете формированию его доверия и самоуважения.
Я знаю одну мать-одиночку, которая отдавала своему ребенку все - кроме самой себя. Лучшая няня,
"правильная" школа, самая желанная игрушка или игра - все было для Рози.
Мать Рози была юристом; испытывая чувство вины за развод и стремясь показать мужу, что у нее все в
порядке ("я ему докажу!"), она работала целыми днями, лишь бы обеспечить ребенку все "самое лучшее".
Приходила домой она обычно страшно уставшая, и когда играла с ребенком, то делала эта механически, думая
о том, как бы заняться чем-то другим - например, почитать лежа в кровати интересную книжку.
- Я ненавижу Рози, - сказала она мне однажды. - Это испорченный ребенок. Она совсем не ценит то, что я
делаю для нее. Она хочет только больше игрушек и больше внимания.
Я не думаю, что ребенка можно "испортить", по крайней мере игрушками и вниманием.
- Достаточно ли времени ты проводишь с ней? - спросил я ее.
- Безусловно. Каждые выходные мы делаем что-то вместе Я вожу ее в цирк или на балет. Даже хожу с ней и
ее друзьями на пикник.
- Почему бы вам не попробовать провести выходные не делая ничего? Просто остаться вдвоем?
- Ничего не делать? - Лицо ее выражало ужас. - Но я не знаю, что бы я делала с ней!
Я объяснил свою теорию спонтанного времени. Она слушала неохотно, даже подозрительно, но в конце
согласилась попробовать.
Мать и дочь не стали строить планы на следующие выходные, просто решили побыть вместе, - в результате,
как рассказала мне мать, они провели лучшее время за всю свою жизнь. Не отвлекаясь ни на что, мать
сосредоточила свое внимание на дочери, выслушала ее, возможно впервые, и осознала, что Рози - умная,
внимательная маленькая девочка, что она чувствует себя одинокой, нуждается во внимании и очень
беспокойна, когда матери нет рядом. Они сходили на прогулку в парк, потом зашли в зоопарк, потом
покатались на карусели. Им было хорошо и весело, они просто не обращали внимания на ход времени.
Мать Рози стала применять принципы переключения времени на практике, сократила вечернюю работу и
стала проводить больше времени с дочерью. Однако нанесенная девочке травма оказалась глубокой, и
понадобилось немало времени, чтобы завоевать доверие дочери. Все же в конце концов она увидела
разительную перемену. Ее дочь хотела быть с ней. Вина матери исчезла, сменившись радостью.
Когда родители постоянно отсутствуют, следствием этого, безусловно, становится неслаженность ритма
между ребенком и ими. Если мы не переключаем свое время, уделяя больше внимания детям и меньше работе,
то дети вообще утрачивают ритм, не осознают норм поведения, не уверены в том, что хорошо, а что плохо,
склонны активно выявлять свое раздражение, как это делала Рози.
Два года назад мы с женой взяли Эли в Бали. Я не хотел бы романтизировать тамошнее сложное общество,
но у него есть одна замечательная особенность - восхищение детьми: Эли был там звездой нашей семьи.
Балийцы постоянно носят своих детей на руках первые шесть месяцев. Их энергия передается детям вливается в детей - и дети у них необыкновенно живые и дружелюбные, потому что растут окруженные
любовью.
Мне довелось побывать во многих странах и встречаться со многими людьми, но особенно поразило меня
то, как умеют любить балийцы. Это умение - прямой результат любви и внимания, которые уделялись им
самим, когда они были детьми. Тут прямая взаимосвязь. И это урок для всех нас.
Сравните с нашим обществом. Если мы хотим, чтобы в нашем обществе было меньше насилия и больше
заботы о человеке, то надо начинать с того, чтобы уделять больше любви и внимания нашим детям, а не просто
учить их "как себя вести".
Все мы знаем детей с дефицитом внимания (раньше это называли "гиперактивностью"). Ребенок не может
сосредоточиться на одном занятии, быстро теряя к нему интерес. Он не может сидеть спокойно, всегда
активен, часто говорит невпопад, перебивает. Он не любит смотреть прямо в глаза и, по всей видимости,
чувствует себя некомфортно с самим собой и с другими.
Терапевт, специализирующийся на работе с такими детьми, скажет, что у этих детей плохое чувство ритма.
Они не могут отбивать в такт удары, не могут танцевать.
Я считаю, что такие нарушения чувства ритма лежат в основе заметного роста количества детей с
дефицитом внимания. Проблема заключается в том, что скорость и ритм общества так быстро растут, что
некоторые дети просто не могут за ними угнаться и не могут попасть в такт с правильным ритмом. Они
пытаются изменить свой ритм, чтобы соответствовать ритму общества, но безуспешно. Подобно гоночной
машине в нейтральном режиме скорости, они растрачивают огромное количество "топлива" - энергии,
уходящей в никуда.
Мы лечим таких детей риталином; это лекарство стимулирует нервную систему, но ритм при этом все-таки
замедляется. Это кажущееся противоречие объясняется тем, что стимулирование позволяет детям, подобно
работающему на полных оборотах двигателю, войти "в сцепление" с нужным ритмом и таким образом попасть
в такт.
Лечение таких детей будет более правильным, если учить их замедлять ритм. Необходимо огромное
терпение, но их можно научить практикам, культивирующим полноту внимания, можно научить отдыхать
днем, спокойно сидеть читая, танцевать под медленную музыку, проявлять внимание к другим. Безусловно,
такой немедикаментозный метод стоит попробовать.
Яркий пример детей с дефицитом внимания, на мой взгляд, представляют американские дети; они
несдержанны и знают лишь свой ритм скоростей и ощущений. Это, конечно, преувеличение, но все же в
других странах я видел детей в меньшей степени неистовых.
Дефицит внимания - это относительно новое нарушение детской психики; возросшее за последнее время
количество "нормальных" несдержанных детей - тоже новое явление, и все-таки я полагаю, что мы увидим еще
больше таких детей, когда поколение, играющее в нинтендо и сега, станет взрослым.
Сегодня скорость, которая требуется от детей, в десять раз выше требовавшейся в мои времена, не только
потому, что увеличилось количество информации (хотя знание не стало большим, а возможно, даже
уменьшилось), но и потому, что детскими игрушками стали компьютерные игры, учебные кассеты,
телевидение, и они вовлекают детей в быстрый ритм почти с момента рождения. (Я смотрел свои любимые
старые мультики вместе с сыновьями Рамом и Дэном; им не нравились старые "Три мушкетера", они
предпочитали значительно худшую, на мой взгляд, версию.)
Наши дети видят слишком много насилия по телевизору, да еще на такой высокой скорости, что у них
притупляется ощущение человеческой боли и моральных проблем. А родители, богаты они или бедны, всегда
отсутствуют и не могут проконтролировать все то, что получают дети по телевизору.
Неудивительно, что дети крадут, совершенно безжалостно дерутся, даже убивают, ведь слишком часто
вокруг них нет никого, кто бы научил их отличать хорошее от плохого, а герои Арнольда Шварценеггера и
Халка Хогана учат их, что насилие - вполне приемлемо, если "хороший парень" побеждает.
Единственный способ научить детей изменять свой ритм - это искусство переключения времени. Но
научить невозможно, если мы не владеем этим сами. Итак, как научить детей изменять течение своего
времени? Способов много:
- С раннего возраста практикуйте с ребенком упражнения на концентрацию внимания. Например, пусть
ребенок послушает колокольчик или струну и следит за звуком, пока он не исчезнет.
- Строго ограничьте время просмотра телевизионных передач.
- Читайте детям книги особенно перед сном. Эта простая практика заставляет детей входить в ритм книга,
становится ритуалом переключения времени, а также является прекрасным способом наладить связь между
ребенком и родителем.
- Практикуйте со своим ребенком спонтанное время.
- Научите ребенка разграничивать время для себя и для вас.
- Начинайте каждую семейную трапезу с минуты молчания.
- Помните, что нужно уважать и поддерживать ритмы, присущие ребенку, - не забывая и о своих
собственных ритмах.
- Медитируйте со своим ребенком. (Тич Нхат Хан всегда подключает детей к своим медитациям. Это не
означает, что они должны сидеть неподвижно; он просто хочет предоставить им возможность переживать
истинную природу настоящего момента.)
- На Рождество приготовьте детям самый лучший подарок - свое время. Вместо того чтобы бегать по
магазинам в поисках какой-то игрушки, побудьте с ребенком - сходите вместе в зоопарк или в кино. Лучше
побыть с ребенком, а не искать, чем бы его ублажить.
Помните, что больше всего дети жалуются на то, что родители не уделяют им достаточно времени. А без
ощущения семьи ребенок многое теряет в своем развитии.
Я не знаю родителей, которые, переключившись со своего ритма и настроившись на ритм ребенка, не
испытали бы радости быть отцом или матерью.
Глава 11
РАБОТА
В отличие от других ресурсов, время нельзя продать или купить, взять взаймы или украсть, запасти впрок
или сэкономить, нельзя изготовить, повторить еще раз или изменить. Все, что мы можем, - это использовать
его, И независимо от того, используем мы время или нет, оно проходит.
Жан-Луис Серван-Шрайбер
Билл Гейтс качается.
Нет, это не метафора. Третий по богатству человек в мире, основатель фирмы Майкрософт, в прямом
смысле слова сидит в кресле-качалке во время деловых встреч и - качается взад-вперед. Очевидно, это способ
создать собственный замедленный ритм и вовлечь в него других.
Том Джексон, президент консультативной фирмы Экви-нокс, начинает каждое заседание с "паузы" примерно минуты молчания. Он использует этот прием, чтобы сделать перерыв, замедлить ритм, который
порождается спешкой и в котором всегда трудно принимать решения. Эта минута молчания позволяет каждому
вернуться в настоящее, успокоиться и попасть в такт со всеми остальными участниками встречи. Введение
минуты молчания создает атмосферу, в которой легче общаться и меньше непродуктивных споров. Результат -хорошие стратегии и решения.
Я тоже использую паузу в начале всех проводимых мною групповых встреч и нахожу это чрезвычайно
эффективным. Спешащие люди приходят в мой офис, их мысли заняты той или иной проблемой. Пауза
позволяет переключиться на другой ритм, - и поразительно, насколько спокойнее и эффективнее мы обсуждаем
проблему и принимаем решение.
Недавно я проводил совещание, на котором вспыхнула горячая дискуссия. Омега переживала стадию
быстрого роста, и нам нужно было нанять новых служащих для двух отделов, не увеличивая рабочей площади.
Неудивительно, что начался спор, в котором точка зрения каждого зависела оттого, какое влияние окажет
решение на него лично. Это вполне естественная и типичная первая реакция "на захват", однако она
ограничивает возможности принятия решения, которое действительно служило бы интересам всех, то есть
интересам организации.
Я попросил всех сделать паузу, и только после того, как мы помолчали некоторое время, обсуждение было
продолжено. Теперь мы обсуждали, как совместно решить эту проблему, вместо того чтобы укреплять
индивидуальные позиции. Замечательно то, что вдруг появилось новое решение, предложенное одним из тех,
кого этот вопрос затрагивал наиболее непосредственно: "У нас есть большой офис, используемый несколькими
внештатными сотрудниками. Почему бы не разделить его на две комнаты, где можно разместить новых
сотрудников; а внештатных придется попросить изменить свое расписание".
Это было не идеальное решение, но оно возникло как результат групповых усилий, никто не был особенно
обижен, не было ни победителей, ни побежденных. Но мы действительно почувствовали, что все в выигрыше.
Принципы переключения времени в служебной деятельности более важны, чем где бы то ни было еще.
Овладение этими принципами, без сомнения, даст возможность работать более продуктивно, уменьшит
количество стрессов и принесет удовлетворение.
В доиндустриальную эпоху производительность больше зависела от капризов природы, чем от времени,
потраченного на работу. В аграрном обществе солнце и дождь, а не человеко-часы определяли размер урожая,
и когда поле засеяно или урожай собран, работник может расслабиться. Остальное - как распорядится природа.
Сегодня же время является мерой и продуктивности, и эффективности. Мы считаем, что чем больше мы
работаем, тем больше производим; чем "правильнее используем время", тем качественнее будут результаты
работы.
Нам платят почасово в соответствии с тем, сколько мы можем производить. Признание нашей ценности,
выраженное в деньгах или известности, основано на нашей продуктивности, измеренной в единицах времени.
Существуют эксперты по вопросам "управления временем", обучающие, как еще более эффективно
использовать наше время, выделяя первоочередные задачи и с максимальной полнотой используя каждую
минуту. Другие эксперты конструируют наши офисы, рабочие помещения и кухни так, чтобы "экономящие
время" приборы (факс, телефон, автоматическая посудомойка, микроволновая печь) находились в пределах
ближайшей досягаемости: они освобождают нас не для того, чтобы мы наслаждались свободным временем, а
чтобы работали более производительно. Пользуясь электронной почтой, мы можем "не тратить время" на то,
чтобы брать телефонную трубку, набирать номер и, возможно, застревать в длительном разговоре. Мой
компьютер может поговорить с твоим компьютером, а в это время мы будем разговаривать лично с другими
людьми, осуществляя таким образом два продуктивных разговора вместо одного.
И все же, несмотря на то, что сейчас "легче", чем когда-либо, работать более производительно,
среднестатистический штатный служащий в начале 1990-х годов трудился на 138 часов в год больше, чем
такой же служащий двадцать лет назад.
В 1980-е годы слово "совершенство", возможно из-за книги Тома Петерса "В поисках совершенства", вошло
в активное употребление. В 1990-е ключевым словом стала "эффективность": если мы можем делать работу
быстрее, то сможем выполнить ее больше.
Совсем не обязательно считать разумным наше стремление Делать больше и больше. Безусловно, мы
получаем больше товаров, но за счет большей части нашего времени. Джулиет Шор, которая написала в 1991
году книгу "Заработавшийся американец", продемонстрировала это таким образом:
Мы можем сегодня воспроизвести наш уровень жизни 1948 года (измеренный в единицах проданных на
рынке товаров и услуг) в два раза быстрее, чем это было возможно в 40-х годах. Фактически мы могли бы
установить четырехчасовым рабочий день. Или рабочий год, состоящий из шести месяцев. Или представьте
себе такое: каждый работник в Соединенных Штатах мог бы каждый второй год не работать, и этот год ему бы
оплачивался.
Очевидно, что мы как общество решили торговать нашим временем в обмен на еще большее количество
товаров и услуг.
Выше в этой книге я упоминал японское слово касори, обозначающее внезапную смерть на рабочем месте.
Сегодня это явление открыто признается в Японии. Однако когда проблема возникла впервые и вдовы
жаловались руководству и даже правительству на то, как тяжело работали их мужья, им отвечали, что умереть
на работе - большая честь, подобно тому как во Вторую мировую войну вдовам говорили, что это честь, когда
их мужья погибают в самоубийственных атаках на врага.
Чтобы смерть человека квалифицировалась как касори, он должен проработать не менее шестнадцати часов
в день семь дней подряд или двадцать четыре часа подряд непосредственно перед смертью. В противном
случае его смерть не рассматривается как касори. Компьютеры автоматически выключают свет в офисах
Японии в десять часов вечера. Но если вы посмотрите на те же здания в 10.01, то увидите, что в большинстве
комнат вновь загорается свет, включенный все еще работающими сотрудниками.
Недавно в Америке одной юридической фирме был предъявлен иск в связи с тем, что один из ее служащих
совершил самоубийство, не выдержав прессинга сверхурочной работы. Я один мой друг как-то пришел в свой
офис в издательстве И обнаружил умершего сотрудника, которому накануне была поручена срочная работа, тот так и сидел за своим рабочим столом с недоеденным бутербродом во рту.
Трудоголизм свирепствует во всем нашем обществе. В изобилии бытуют рассказы о таких людях, как Нейл
Руденстайн, президент Гарвардского университета, который был госпитализирован в связи с серьезным
истощением и стрессом из-за перегрузки. Переутомление и сердечные приступы связаны с частыми стрессами
на работе.
На семинаре Марта рассказал, что его жена - трудоголик, но при том объеме работы, которую нужно
выполнять в ее учреждении, он не видит возможности что-либо изменить. Раньше она любила лепить из глины,
рассказывал он, но сейчас, похоже, у нее нет на это времени.
Я повернулся к ней, и спросил, могла ли бы она найти время.
- Не знаю, - ответила она. - Я боюсь, что если я не буду продолжать работать, я буду как они.
- Как кто? - спросил я.
- Вы знаете. Люди, которые никогда ничего в жизни не добиваются.
Низкая самооценка и страх перед возможной неудачей заставили ее увязнуть в бесконечной работе. Когда
это произошло, гончарный круг оказался ненужным.
Мы, как и японцы, гордимся тем, что уходим с работы последними поздно вечером, и не преминем
рассказать сотрудникам, как мы допоздна вчера сидели, заканчивая сводку, или как проработали все выходные
над оформлением нового бухгалтерского отчета.
Если таких людей хорошенько расспросить, то окажется, что они на самом деле не знают, что делать со
своим свободным временем. Они испытывают чувство вины и беспокойство, опасаясь, что сделанную ими
работу кто-то испортит или неправильно интерпретирует. Поэтому они не могут расслабиться и забыть о
работе, не могут создать границу между рабочим и свободным временем и переключиться. Иногда они даже
приходят в офис в выходной день, просто для того чтобы проверить, все ли в порядке.
Настоящая проблема - эмоциональный дискомфорт; как говорилось в четвертой главе, для того чтобы
преодолеть беспокойство, связанное с работой, нужно научиться спокойно сидеть, испытывая все неприятные
чувства до тех пор, пока не удастся переключиться на другой ритм и расслабиться. Мы настолько вовлечены в
быстрый ритм работы, настолько привыкли к нему, что, кажется, легче продолжать выполнять работу, чем
испытать тот начальный дискомфорт, который ожидает нас, если мы замедлим темп. Но если мы не научимся
переключаться и расслабляться, то окажемся похожими на лягушку, которую вынули из болота и посадили в
тазик с теплой водой, - рано или поздно стресс все равно достанет нас.
Я видел, как многие люди заваливают себя кучей работы только для того, чтобы показать свою нужность.
Это становится мерой их собственной значимости. Они будут настаивать, что работы невпроворот и причиной
тому - внешние обстоятельства, от них не зависящие. Однако я знаю множество людей, которые способны
пережить первичный дискомфорт, замедляя ритм, и понимают, как сделать свое свободное время
приоритетным, как планировать время и устанавливать его границы. И, оказывается, они выполняют всю свою
работу без стрессов и перегрузок трудоголика.
Плата за стремление все делать быстро - низкое качество результатов. Нам велят производить все больше,
хотя приспособления, придуманные, чтобы заставить нас двигаться быстрее, фактически могут привести к
снижению стандартов качества или к непродуманным в спешке решениям.
- Пожалуйста, отошлите ваш ответ факсом сегодня к вечеру, - подгоняет факс, полученный мною сегодня
утром: меня запрашивают о запуске проекта, который мы с отправителем факса недавно обсуждали. Но
подождите минуточку! Вопрос сложен, существуют не только "да" и "нет", но и "возможно", мне
действительно нужно потратить какое-то время, скажем несколько дней, чтобы обдумать его. Нужно взвесить
возможные последствия и альтернативы. Однако сегодня у меня дюжина более срочных вопросов, требующих
моего внимания, поэтому, долго не задумываясь, я просто говорю "да", тревожно сознавая, что не совсем
уверен в своем согласии. Это требование передать быстрый ответ с одного компьютера на другой вовлекает
меня в свой ритм, и с каким-то облегчением я делаю то, что просят: сегодня же даю факс о разрешении на
запуск проекта.
Несколько лет назад я пытался запустить курортный комплекс на минеральных источниках. Миллионы
долларов были поставлены на карту, и инвесторы торопили нас. Нужно было принимать решения по
строительству, найму персонала, организации рекламной кампании и т. д. К сожалению, наши решения
диктовались требованиями прежде всего скорости и производительности, а не качества работы, и в конце
концов дело провалилось. Чем большие деньги вложены, тем сильнее вынуждают они делать все быстро. Я
решил никогда больше не попадать в подобную ловушку, когда время и качество становятся заложниками Его
Величества Доллара.
Прошлой зимой я имел ленч со знаменитым романистом, которому был установлен очень жесткий срок на
написание книги.
- Компании нужен доход в 1995 году, поэтому меня так сильно подгоняют.
- А как же сама книга? - спросил я. - Не думаешь ли ты, что она бы выиграла, если бы ты располагал
временем?
- Безусловно, - ответил он. - Но если я опоздаю, то подведу их. Они дали мне огромный аванс, и я чувствую,
что обязан...
Он замолк и покачал головой. Я выразил ему свое сочувствие.
Один из моих близких друзей, юрист, много лет назад принял твердое решение установить приоритеты
личного времени. Сначала он, когда брал слишком долгий отпуск или рано уходил из офиса, беспокоился, что
будет терять клиентов и мало зарабатывать. Мы все разделяли его опасения. Но потом он понял, что заработокто возрастает, если он больше времени посвящает работе, но качество этой работы снижается.
Поэтому он теперь работает меньше, проводя больше времени с семьей или в отпуске, но зато трудится с
максимальной эффективностью, зная, что свободное время будет ему наградой. Пропорционального падения
его дохода не произошло. Я не знаю другого человека, который был бы так собран и сосредоточен на деле: он
работает с полной отдачей. Он мог бы иметь больше клиентов, если бы хотел; но он не хочет. И когда он идет
домой, чтобы заняться садом или строительством ограды, напрочь забывает о работе. Он установил четкие
разграничения занятий и успешно переключается между ними. А клиенты получили юриста, который старается
сделать все как можно лучше, который полностью сосредоточивается на их проблемах, а не раздумывает о чемто своем.
Создание границ между работой и другими сферами жизни так же важно, как и умение переключаться
между ними. Даже на рабочем месте выберите определенные участки, между которыми вы можете установить
разграничения. Например, не звоните по телефону между 9 и 10 часами утра. Пойдите на пятнадцатиминутную
прогулку в одиночестве после ленча; постарайтесь, чтобы ленчей, совмещенных с деловыми встречами, было у
вас как можно меньше. Составьте расписание так, чтобы деловые встречи не прерывались. Хотя бы один раз в
день сделайте "личный" звонок другу.
Лицо американцев определяет их работа. При первом знакомстве люди, как правило, спрашивают: "Кем вы
работаете?" и,. представляясь, называют свою профессию: "Я - врач, юрист, бухгалтер, фермер, водитель".
Меня всегда интриговало: а что если бы мы изменили этот вопрос на "Кто вы?", "Что вы за человек?" или
даже "Как вы любите развлекаться?". Но я сразу вижу мысленным взором застывшего в изумлении
собеседника, неспособного что-либо ответить. Недавно я спросил беременную женщину, когда она должна
рожать, а в ответ услышал, что она работает финансовым консультантом.
Мы оцениваем себя по тому, что мы производим или чем занимаемся, и соответственно оцениваем время.
Часто наша работа оценивается в зависимости от того, сколько времени мы ей посвящаем. Служащие, которые
рано приходят на работу или поздно уходят с нее, часто удостаиваются похвалы, в то время как их коллеги,
находящиеся на работе меньшее количество времени, не получают одобрения, хотя и производят столь же мало
или столь же много.
Служащие больших корпораций пользуются термином "время присутствия", который означает, что человек
проводит дополнительное время на работе, даже если там нечего делать, - просто чтобы произвести хорошее
впечатление на начальника.
Когда мы работаем в таком режиме, страдает наша личная жизнь. Джудит X. Добржински привела в "НьюЙорк Тайме" слова Боба Израэля, совладельца рекламного агентства в Лос-Анжелесе, о его конфликте между
работой и семьей:
В определенный момент рабочего дня я смотрю на часы и задаюсь вопросом: "Пойти ли мне домой прямо
сейчас и провести несколько больше времени с детьми, пока они не лягут спать, или же закончить работу,
которая лежит передо мной?" Это действительно ежедневная борьба. Иногда из-за этого возникают
конфликты, в том числе, конечно, и в моей душе.
Господин Израэль обычно решает эту дилемму в пользу работы, как делал раньше и я. Поскольку вы
читаете эту книгу, могу предположить, что и вы поступаете так же.
Для многих из нас работа важнее чего бы то ни было другого в нашей жизни (особенно в молодости). К
тому же мы говорим себе, что у нас еще будет время на личную жизнь или сон, на общение с детьми, когда они
подрастут, на собственные развлечения. Мы надеемся, что позже у нас будет достаточно времени на
самоанализ, на то, чтобы понять, кто мы есть и что чувствуем. Но не следует, как напоминал об этом СерванШрайбер, рассматривать свое время как счет в банке:
Мы гораздо больше думаем об использовании своих денег, которые можно снова заработать, чем об
использовании своего времени, которое возвратить невозможно.
В отличие от других ресурсов, время нельзя продать или купить, взять взаймы или украсть, запасти впрок
или сэкономить, нельзя изготовить, повторить еще раз или изменить. Все, что мы можем, - это использовать
его. И независимо от того, используем мы его или нет, оно проходит.
Все это прекрасно, думаем мы, но лучше мы сперва разбогатеем, а потом сможем заниматься всем этим.
Потому что все мы знаем, что время - это деньги.
Время - деньги.
По моему мнению, это одно из коварнейших убеждений западного общества, и все же оно обычно, если не
повсеместно, принимается, и большинство из нас живет руководствуясь им. Это новое убеждение, исток
которого - в промышленной революции. В аграрных обществах даже сегодня над ним посмеиваются. Мой друг
в Индонезии любит поддразнивать меня песенкой: "Деньги - время. Деньга - время". Не так давно почти все
назначали цену за работу, теперь же - за часы, потраченные на работу. На самом деле это еще хуже. Многие
юристы назначают сегодня цену за одну минуту работы. Недавно мне понадобился юрист, и пришлось делать
записи перед тем, как позвонить ему, чтобы не потратить лишней секунды на формулировку вопросов, которые
нужно задать во время разговора, чтобы необходимая информация была передана в кратчайшее время.
- Здравствуйте! - сказал он, когда я позвонил, и я почувствовал нарастающее внутри сопротивление. Я
подумал: "Маленький вступительный разговор. Это обойдется в кучу денег! Не перейти ли скорее к передаче
информации?"
Где во всем этом было личное отношение? Где - человеческое общение? Меня это не волнует. Время деньги.
Такое отношение разрушительно для работающего человека. Активно вовлекайтесь в личные контакты.
Дарите сотрудникам в день рождения цветы. Устройте маленькую вечеринку в честь того, кто получил
повышение. Сочините записку, выражающую вашу благодарность сослуживцу, который в чем-то помог вам.
Это изменяет рабочую атмосферу, из беспокойной она преобразуется в атмосферу дружелюбия и поддержки. Я
не предлагаю вам "тратить" время - просто посвятите несколько минут личным контактам, полностью
присутствуя в настоящем.
Сотрудник, который работает поминутно (или почасово), обычно думает так: "Я зарабатываю сто долларов
в час. Сиделка для нашего ребенка стоит десять долларов в час. Если я поработаю лишних шесть минут, я
смогу заплатить сиделке еще за час работы. Если я поработаю еще час, то смогу нанять сиделку, уборщицу и
повариху. Если поработаю еще неделю, добавится еще лимузин с водителем. Тогда я смогу добираться на
работу быстрее и буду работать дольше, заработаю еще больше. В конце концов, я стою сто долларов в час,
поэтому не собираюсь тратить свое время на бытовую рутину!"
Вот что делают такие работники - они платят кому-то (или многим кому-то) за то, чтобы те проживали их
жизнь вместо них. Они не могут представить себя моющими посуду, пеленающими ребенка, подстригающими
газон или ведущими машину. Они ненавидят повседневные домашние дела, насмехаются над каждым, кто
интересуется не только заключением крупных сделок, и не могут представить себя на концерте или
путешествующими в туристском классе на самолете. Все остальные смотрят на них как на примеры "хорошей
жизни", и мы даже пытаемся копировать их поведение.
Наши постоянные старания избавиться от бытовых забот означают: мы считаем, что большая часть нашей
жизни не стоит того, чтобы в ней присутствовать. Мы вновь приобретаем время, возвращаясь к повседневным
жизненным заботам. Уважайте бытовые дела. Выберите себе домашнюю обязанность, которая не вызывает у
вас неприятия, которую вы любите исполнять, когда приходите домой. Участие в повседневной жизни может
так же обогащать, как и проведение сверхурочных часов на работе. Научитесь проживать свою собственную
жизнь!
Мы считаем, что богатые люди счастливы. Нам кажется, что, будь мы богаты, у нас было бы больше
времени заниматься тем, чем мы хотим. Если бы мы зарабатывали много, уверяем мы себя, то перестали бы так
много работать и оставшаяся жизнь стала бы сплошным отпуском, вечным медовым месяцем.
Позвольте привести вам несколько примеров из реальной жизни.
Сказочно преуспевающий третейский судья подошел ко мне на праздничном обеде.
- Как я вам завидую, - сказал он. - У вас, наверное, столько времени для того, чтобы расслабиться. Вы
выглядите человеком без стрессов. У вас идеальный образ жизни.
- Вы могли бы купить мой образ жизни, - сказал я ему. - Может, вам стоит подумать о том, чтобы взять
отпуск на пару месяцев.
И он действительно с легкостью мог бы это себе позволить.
- Нет, - сказал он, - я завязан. Я должен делать деньги, чтобы содержать свою квартиру в Нью-Йорке, дом в
Хемптонсе и летний дом во Флориде. Плюс няня и частная школа для детей.
- Он вздохнул. - От меня слишком многое зависит. Я должен интенсивно работать.
Я понял, что со всем своим богатством он только увеличил свои финансовые обязательства. Его деньги
принесли ему больше проблем и беспокойств, а вместе с ними пришли стрессы, а не облегчение, которое, как
нам представляется, можно купить за деньги.
Строитель, ответственный за сооружение более миллиона квадратных футов жилой площади в год,
пожаловался мне, что это дело "убивает" его. В молодости он любил свою работу, но с годами она ему
опротивела.
- Тогда бросьте ее, - сказал я ему. - Ваших денег вам хватит, чтобы прожить десять жизней. Что еще вас
интересует?
Он надолго замолк, задумавшись. Несмотря на многие предложения, последовавшие с моей стороны, повидимому, ничто не вызывало у него интереса.
- Вы не понимаете, - наконец сказал он. - Ничего другого я не люблю делать.
То была правда. Этот человек пренебрег своим развитием во всех сферах, кроме профессиональной. В
своем деле он был признан первоклассным экспертом. Во всех же остальных отношениях был зауряден. Ему не
хотелось увидеть себя с этой стороны, не хотелось, чтобы это стало видно кому-нибудь другому, поэтому он
продолжал работать. Его богатство было только в деньгах.
Я знаю супругов, которые были блестящими консультантами по менеджменту. Они так хорошо работали в
паре, что им удалось открыть собственную фирму, которая вскоре насчитывала тридцать служащих. Однако
случилась странная вещь. Они обнаружили, что когда-то нравившаяся им работа стала вызывать отвращение;
они оказались рабами собственной компании, увязли в однообразной работе. Им нравилось проводить
консультации с клиентами непосредственно, а сейчас они в основном управляют работой других. Несмотря на
свое богатство, они чувствуют постоянный стресс, их жизнь стала пустой и несчастливой. Но они не
задумываются над тем, как осуществить необходимые перемены!
Сложные факторы вступают в игру, когда люди зарабатывают большие деньги. Вместо того чтобы времени
стало больше, его становится меньше. Само по себе управление и наблюдение за деньгами и инвестициями
начинает занимать очень много времени. Для такого человека наличие богатства становится способом
самоутверждения; отпуск кажется тратой времени, производящего деньги, и поэтому от него отказываются.
Разве полежать на пляже часок стоит ста долларов? Деньги требуют времени, и поэтому не освобождают нас, а
еще больше опутывают. Материальные блага начинают значить все, потому что показывают миру, как мы
преуспеваем.
Перефразируя слова Джозефа Кэмпбелла, можно сказать: "Следуйте за вашим счастьем, а деньги
приложатся". "Это звучит красиво, - возразят многие, - но я не верю, что это будет работать. Нет, у меня нет
желания проверять. У меня есть моя работа, так что спасибо".
Разумный ответ, однако он не дает выхода из ситуации, которая не удовлетворяет нас никоим образом.
Некоторые известные мне преуспевающие люди следовали тому, во что страстно верили, делали то, что хотели
делать. Здесь я не определяю успех как зарабатывание большого количества денег, я говорю о тех, кто
благодаря своим усилиям достиг ощущения радости, самоутверждения, удовлетворения.
Успех на самом деле - это вера в себя и доверие: когда ты искренен перед своим внутренним голосом и
слушаешь свой разум, то примешь наиболее мудрое для себя решение. Известные мне люди, которые проявили
мужество и поступали именно
так, всегда обретали счастье. И перед важной встречей с самими собой они всегда делали паузу, чтобы
послушать себя.
Один мой друг недавно бросил работу бухгалтера в рекламном агентстве, чтобы заняться собственным
делом - консультациями по охране авторских прав. Вот что он рассказал мне:
Сначала я просыпался по ночам в холодном поту, в ужасе, что не смогу заработать больше ни цента и мне
нечем будет кормить семью. Потом я вспомнил, что ты мне говорил о связи между эмоциями и деньгами насколько эмоции заблокированы деньгами, - и стал использовать ночные часы для дыхания и размышлений.
И хотя я и обдумывал всевозможные планы перед тем, как уйти из агентства, теперь я изобретал новые
стратегии, которых не мог увидеть в том стрессовом состоянии, а утром воплощал их в жизнь.
С тех пор прошло два года, и я еще не достиг того уровня дохода, который был у меня в агентстве. Зато
теперь я сам себе начальник, мне не нужно просиживать на бесполезных заседаниях, и насколько же приятнее
самому заставлять себя что-то делать, чем когда на тебя давит босс!
Конечно, я работаю быстро - наверняка быстрее и больше, чем на прежней работе в агентстве. Но пропал
страх перед моим прежним начальником и страх, что меня постигнет неудача, если я стану работать
самостоятельно. И если я хочу выделить себе свободное время, что может помешать мне?
Я провел немало времени в "бедных" странах, особенно в Азии и на островах Карибского моря.
Удовольствие, смех, человечность кажутся там более подлинными. Люди останавливаются, чтобы
полюбоваться солнцем над морем, а не для того, чтобы сделать фото и привезти его домой как подтверждение
для друзей, что отпуск был проведен замечательно. Ежедневная жизнь в тех странах кажется богаче и полнее.
Нам есть чему поучиться у них. Мне хочется крикнуть "Остановитесь!" людям, которые считают, что
только деньги могут купить им "лучшую жизнь". Со всеми вашими деньгами вас все равно затягивает
ускоряющийся темп современной западной жизни, в котором так мало шансов на встречу со своей душой.
Считаю, что сейчас и в сознании отдельных людей, и на уровне корпораций возрастает понимание того,
что, если мы не научимся замедлять темп, производительность (по крайней мере, в сфере качественных
товаров и услуг) действительно будет страдать. Нужно сочетать игру с работой, воспитывать человека как
личность так же, как и человека корпоративного, заботиться и о человеке для других, и о человеке для себя, иначе мы рискуем превратиться в нацию роботов. Деньги окажутся нашей единственной целью, а
материальные приобретения - единственным признаком достижения успеха.
Вам знаком, безусловно, принцип Питера, гласящий, что каждый человек достигает в продвижении по
службе уровня своей некомпетентности. Это означает, что вы будете получать повышения до тех пор, пока,
наконец и не достигнете того уровня, на котором уже не сможете выполнять работу качественно, и на нем вы
застрянете.
Мне кажется, что принцип Питера на самом деле говорит о достижении того психологического уровня, на
котором мы можем "взорваться", -- когда мы чувствуем слишком сильный стресс и неудовлетворенность своей
работой и поэтому не можем выполнять ее наилучшим образом.
Почти сто лет назад Генри Форд понял, насколько важно замедление ритма для рабочих, и сократил
рабочую неделю на своих предприятиях с шести дней до пяти. Достаточно практичный, он смог увидеть, что,
имея больше свободного времени, люди чаще будут ездить на своих автомобилях - то, что шло на пользу
обществу, фактически шло на пользу и Форду. (Между прочим, Форд начинал свою карьеру как изготовитель
часов: быть может, именно тогда к нему пришло прозрение относительно того, что время можно переключать.)
Сегодня нам и как личностям, и как работникам, переключение ритма необходимо не только для улучшения
физического и психического здоровья, но также и для повышения производительности труда. Многие
консультанты по менеджменту говорят то же.
Если вы руководитель, наградите работника, выполнившего срочный отчет, свободным днем, который не
будет вычитаться из его отпуска. И проследите, чтобы этот же работник, при всей его высокой квалификации,
не выполнял одно срочное поручение за другим.
Если вы служащий, старайтесь выкроить свободное время, даже в течение рабочего дня; используйте для
этого методы, изложенные в восьмой главе. Если у вас нет возможности сделать это, возьмите больничный на
один день - для восстановления своего психического здоровья.
Один мой знакомый бизнесмен выжидает двадцать четыре часа, прежде чем ответить на любое письмо или
факс. "Это дает мне время подумать", - говорит он. Но все неприятные или важные звонки он делает утром - в
первую очередь. "Чтобы они надо мной не висели, - объясняет он. - Так я чувствую себя гораздо спокойнее. А
то я бы вспоминал об этом весь день".
Директор, которому необходимы срочные ответы, сможет выполнять свои функции более гладко, если
станет меньше поторапливать подчиненных во время несрочной работы, вместо того чтобы постоянно
заставлять их все делать быстрее. Можно даже научить служащих делать паузы, изменять свой ритм,
использовать техники, описанные в этой книге, для ускорения или замедления ритма.
Наконец, качество услуг и их эффективность значительно возросли бы, если бы телефонных операторов,
стюардесс и работников буфета поощряли к несколько более медленному, но зато внимательному
обслуживанию, с налаживанием контакта, с уважением.
Как-то в аэропорту Хитроу был отложен рейс на Америку, и пассажиры окружили начальника аэропорта,
требуя альтернативных рейсов, хотя их не могло быть. Начальник разговаривал с ними спокойно, не
поддаваясь общему возбуждению. Спокойствие сменило хаос, уравновешенность возобладала, и безвыходная
ситуация приобрела оттенок приключения. Пассажиры, конечно, выбрали ту же авиалинию для следующего
полета. Если бы все компании обучали своих сотрудников такому отношению к клиентам, учили дружелюбию,
пресекали грубость, у них дела шли бы лучше, от них реже уходили бы работники, и тогда в мире прибавилось
бы цивилизованности и убавилось недовольства.
Мы уже говорили о том, как важно для человека знать ритуалы, помогающие замедлить свой ритм. Эти
ритуалы особенно важны во время рабочего дня. Поставьте картину или кристалл на своем рабочем столе,
чтобы переключаться с работы на созерцание чего-то красивого. Делайте регулярно такой перерыв, который
бы приносил вам осознание или "вспоминание" того, что происходит, чтобы вы не действовав целый день "на
автомате". Каждый раз, когда звонит телефон, сделайте три раза глубокий вдох и выдох, прежде чем взять
трубку. Используйте это как перерыв для отдыха, и вы перестанете ощущать давление. Закройте глаза и
полностью уделите внимание абоненту. Ваше общение станет глубже, содержательнее. И пусть вас не
беспокоит потраченное время - другие задания также будут выполнены.
Компании долгое время признавали полезным ритуал переключения времени, одобряя перекуры. Хотя это,
безусловно, вредно для здоровья в большинстве отношений и сейчас уже не разрешается во многих офисах,
тем не менее перекур был положительным способом замедлить ритм. Работник мог выйти в комнату для
отдыха или холл, откинуться на спинку кресла, вдохнуть воздух в легкие и расслабиться. Он устанавливал
связь с дыханием, благодаря чему изменялся его внутренний ритм. Проблема состояла в том, что в конечном
счете курение загрязняло его органы дыхания.
Теперь, когда мы уже знаем, как опасны сигареты, я все равно призываю вас делать перерывы - без сигарет.
Если вам кажется, что это смешно выглядит, когда вы выходите в коридор просто глубоко подышать, сделайте
это в ванной комнате или выйдите на улицу, однако стоит признать силу этого ритуала, изменяющего течение
нашего времени.
Потребность в перерыве на кофе - единственная вещь, относительно которой между руководством и
работниками всегда царило согласие со времен начала индустриальной эпохи: служащих привлекала
возможность переключить темп времени, а начальство устраивало то, что кофеин стимулирует их энергию и
скорость. К сожалению, спустя многие годы мы расплачиваемся за это. Кофеин является искусственным
стимулятором скорости. Нужно ли подгонять сердце, которое и так стучит достаточно быстро под давлением
неотложных дел?
Почитайте газету, сидя за своим столом перед началом рабочего дня. Зайдите иногда к знакомому на работу
поговорить на темы, не связанные с делами. Никогда не обедайте за рабочим столом - пользуйтесь обеденным
перерывом, чтобы выйти прогуляться и съесть бутерброд или хотя бы сменить обстановку. Проделайте
упражнения перед работой или во время обеденного перерыва. Почистите ботинки. Сделайте маникюр.
Съешьте горсть изюма, по-настоящему ощущая его аромат.
Главное - научиться осознавать рабочий ритм и осознанно его изменять. Нужно уметь отделить то время,
которое станет только вашим.
Как вы уже знаете, это означает, что вам нужно научиться говорить "нет", чтобы эти относительно короткие
минуты свободного времени остались неприкосновенными. И вы должны научиться говорить "нет", когда ваше
начальство дает вам одновременно слишком много заданий. Много заданий одновременно - много ошибок.
Вежливое: "Простите, но я сейчас занимаюсь другим проектом. Я перейду к следующему как можно скорее, но
если он должен быть выполнен немедленно, может, вы поручили бы его кому-нибудь другому" будет вполне
приемлемым для вашего шефа и позволит избежать лишнего стресса.
Услышав эти мои слова на семинаре, Джон возразил, что хотя он занимает должность среднего уровня в
корпорации, но в силу неписаного соглашения должен явиться в семь часов утра или на шесть вечера на
заседание - бросить все и присутствовать на нем. И он не уверен, что может сказать своему шефу "нет".
Мы обсудили, что произошло бы, если бы он установил ограничения в том, когда его можно отрывать от
работы.
- Я, наверное, не получал бы повышений, - сказал он. - Возможно, даже был бы уволен. Но я не могу сказать
наверняка, потому что никогда не пробовал говорить "нет" и не хочу рисковать сейчас.
Я предложил ему попробовать, а потом вновь прийти ко мне. Не надо и говорить, что он встретил
значительно меньше сопротивления, чем ожидал. Ясное представление об установленных им самим границах
придало ему чувство уверенности, он даже приобрел большее уважение сослуживцев.
Работы всегда много, и если вы захотите выполнить ее всю, это будет только приветствоваться. Но если вы
уважаете установленные вами временные границы и делаете свою работу хорошо, другие люди, включая и
вашего шефа, вероятнее всего, будут уважать ваши границы тоже.
Если установленные вами временные границы не принимаются во внимание, если вы никак не можете
попасть в ритм вашего шефа, что приводит вас в состояние постоянного беспокойства, тогда лучше подумайте
о смене не ритма, а работы. Если вас все время выталкивают из настоящего момента, значит, вас выталкивают
из жизни, и ни одна работа не стоит этого.
- А что вы скажете на это? - задал вопрос один из участников семинара. - Мой шеф постоянно сердится на
меня. Ему кажется, что я все делаю плохо.
Я спросил его, относится ли его шеф так ко всем или только к нему, так как эта проблема менее опасна,
если его шеф сам по себе несдержан.
- Я не уверен, - признался он. - А что, если только по отношению ко мне?
Я посоветовал ему посидеть спокойно, испытывая свои чувства, и попытаться понять, имеют ли они
рациональную основу или же он просто перекладывает на шефа собственные сомнения. Если он сможет
увидеть, что за человек его шеф, то сумеет лучше понять причину его гнева. И найдет ритм, который
объединит их, выведет на диалог взаимопонимания. Нужно не сопротивляться шефу, а войти с ним в единый
ритм. И тогда гнев исчезнет. Если он попытается понять, что именно давит на его шефа, то сможет установить
с ним контакт.
Справедливо и обратное. Руководитель, который понимает, что именно давит психологически на
подчиненных, более способен создать гармонию в рабочем коллективе, чем руководитель, который
перекладывает то, что давит на него (свои собственные страхи), на подчиненных. В обоих случаях спокойное
созерцание своих чувств и рассмотрение причин разногласий полезны. В обоих случаях искусство
переключения времени необходимо.
Одному моему другу, психологу, часто доводилось работать в местах стихийных бедствий, помогая
организовывать работу спасателей. Он рассказал мне, что первое и наиболее важное, что он делает по
прибытии, - собирает работников, становится перед ними, делает продолжительную паузу и разговаривает с
ними медленно и спокойно. Полностью присутствуя в настоящем моменте, он вынуждает других подстроиться
к его ритму и тем самым вовлекает команду в единый ритм.
Думаю, что противоядием к разрушительному темпу современной работы является такое вхождение
рабочей группы в единый ритм.
Вы можете поступать так же, как этот психолог, и на свой работе, так что другие и знать не будут об этом.
На деловой встрече, где разгорелись споры, постарайтесь изменить ритм, разговаривая медленно и спокойно.
Это вызовет замедление и заставит других слушать вас внимательно. Вы можете рассматривать это как
партизанскую тактику - очень эффективную для замедления повышенного темпа.
Когда сверху поступают только команды, когда планы составляются руководством без привлечения к этому
процессу подчиненных, когда надежность зиждется на машинах и компьютерах, а не на людях, когда главный
исполнительный директор внушает скорее страх, чем желание сотрудничать, - результатом становится
дисгармония в рабочем коллективе и снижение продуктивности компании в целом. Продукты высшего
качества не производятся, предоставляется меньше услуг.
Но когда работникам предоставляется слово в текущем и перспективном планировании, когда между всеми
уровнями компании налажено настоящее взаимодействие, тогда компания будет работать на максимуме своих
возможностей, - не только потому, что она может производить быстрее, но и потому, что способна замедлять
свой ритм.
Достаточно давно компании молчаливо признали необходимость неофициального общения между
работниками - отсюда пикники и рождественские вечера, проводимые компанией. Но они часто оказываются
бесплодными мероприятиями с искусственным "духом товарищества", якобы устраняющим повседневную
иерархию.
Стиль, на котором я особенно настаиваю, уже взят на вооружение многими преуспевающими компаниями:
здесь обмен идеями в форме уважительных бесед с подчиненными становится действительным вхождением в
единый ритм. Идеи требуют творческого мышления, а оно невозможно в состоянии постоянной спешки.
Отход начальства от мелких текущих задач все шире практикуется в американском бизнесе и подтверждает
целесообразность этого стиля. Обмен идеями и поощрение выдвижения идей на всех уровнях компании
приводит к наивысшей эффективности и наилучшим результатам.
Сейчас общение внутри компании само по себе упрощается; это один из положительных эффектов
компьютеризации. Специалисты говорят о "выравнивании видения" у работников и руководства; это другое
название вхождения в единый ритм. Если работники получают информацию, которой обладает начальник, если
у них есть возможность вникнуть в долгосрочные цели компании, если их поощряют к сотрудничеству между
собой так же, как это делается в крупном бизнесе, то результатом будет повышение качества.
Это не просто. Нужно время для того, чтобы работники одобрили проект, направление развития или
систему взглядов, - чтобы действительно "взять работников на борт корабля компании". Сначала это вызывает
недоверие у работников. При обсуждении решений с подчиненными возникают разногласия, на которые
тратится время, поэтому руководство зачастую быстро принимает решения, не подключая к этому процессу
подчиненных. И они просто выполняют свою работу, не ощущая себя действительно причастными к процессу.
Но это означает, что максимально возможный успех не будет достигнут.
Недавно в разговоре со мной писатель Хендрик Смит рассказал, как корпорации Дженерал Моторс и Форд
решали проблему внезапного спада продажи своей продукции. Обе компании как могли снизили цену. ДМ
затем ввела ряд технических нововведений, увеличивающих производительность. Форд, со своей стороны,
принял направление "качество - задача номер один" и обратился к своим работникам относительно идей по ее
реализации.
Работники компании дали рекомендации и помогли разработать новые, более эффективные инструменты, с
которыми они работали, порекомендовали изменения в планировании мероприятий по охране здоровья и
улучшению условий труда, которые обеспечили бы им большую безопасность. Компания Форд вышла из
кризиса на несколько месяцев раньше, чем ДМ. Совпадение? Смит так не считает.
Японский бизнес описывают как "голоцентрический" (Замкнутый, целостный. - Прим. перев.). Его
впечатляющий успех на международной арене во многом объясняют именно этой характеристикой. В отличие
от иерархической, пирамидальной структуры, голоцентрическая система способствует единству всей рабочей
группы на уровне, который можно назвать "утробным". (Соответствующее японское слово - хара: центр тела,
расположенный ниже пупка и описанный во многих трактатах по боевым искусствам и практике дзэн.) Чувство
центра обусловливает вовлечение всей группы в единый ритм. Такое всеобщее согласие в коллективе создает
условия для гораздо более мощной совместной работы. Члены группы отдают работе не только свой ум, их
чувства также объединяются.
Сначала этот процесс занимает много времени, однако в результате налаживается значительно более
эффективный способ работы.
Общение между сотрудниками требует замедления ритма. Время становится другом, терпение - союзником.
В качестве основателя института Омега я проводил программы по развитию холистического бизнеса. Меня
поразила бурная положительная реакция на эти программы. Все больше и больше людей ищут такую рабочую
атмосферу, которая не противоречила бы их идеалам, и не хотят работать ради одних денег. Существует
широкое движение, посвященное правильному образу жизни, - это люди, которые стремятся к слиянию
социальных, личных и финансовых ценностей.
Я регулярно встречаю людей, которые сделали выбор в пользу своего свободного времени, отказавшись от
больших денег. От них обычно можно услышать признания о более высоком уровне удовлетворенности и
успеха. Эти люди решили использовать свое время не только на удовлетворение потребительских интересов,
но и на поиски живого опыта - другими словами, на поиски не материального, а духовного.
Мы замечаем увеличение числа предприятий, посвященных здоровью и духовному продвижению. Центры
отдыха, экологические курорты, туристические и учебные центры быстро расширяются. Лечебный массаж не
считается чем-то необычным. Магазины здоровой пищи и книжные магазины, рекламирующие философию и
образ жизни как товар, стали повседневным явлением. Крупные компании, такие, как Клаб Мед или Диснейинститут, сосредоточивают свое внимание на сферах здоровья и свободного времени в сочетании с
дальнейшим образованием.
Мы вступаем в эпоху, когда индустрия, ориентированная на услуги, на общество, будет преуспевать и в
финансовом отношении; именно она окажется в авангарде.
Если такой бизнес достигнет своего наибольшего потенциала, ему останется только поддерживать в
обществе уважение к здоровому образу жизни и к социальной ответственности.
***
В восьмой главе мы рассмотрели различные способы переключения времени, а в этой применили некоторые
из них непосредственно к ситуациям на работе. Вот еще несколько способов. Пользуйтесь ими всегда и везде,
даже если вам нужно для этого отложить работу или приносить извинения за какие-то необычные действия.
Присутствие в настоящем
1. Делайте несколько мини-перерывов в течение дня для концентрации на дыхании.
2. Приходите на встречи заблаговременно, чтобы обрести спокойное состояние, пока подойдут другие
участники.
3. Когда вы закончили выполнение одной задачи, сделайте паузу перед тем, как начать выполнение
следующей. По возможности, пусть эта пауза продлится несколько минут.
4. Практикуйте полноту внимания: делайте только одно дело в данный момент и полностью
сосредоточьтесь на нем.
5. Научитесь переключать ритм во время самой работы.
Ожидая передачи факса, выполнения ксерокопии или подачи лифта, ощутите настоящее мгновение, вместо
того чтобы переживать спешку и беспокойство по поводу задач, ожидающих выполнения.
Разграничение времени
1. Придите на работу на десять минут раньше и посвятите это время себе. Съешьте завтрак, почитайте
газету, сделайте личный звонок.
2. Выделите специальное время для планирования своей работы. В ходе этого процесса - никаких
прерываний, никакого срочного решения проблем, никаких текущих вопросов.
3. Не работайте во время обеденного перерыва. Если вы должны провести деловое обсуждение, закончите
его быстро и посвятите время обычным разговорам; наслаждайтесь пищей.
4. Вздремните за своим столом. (Фактически в среде руководителей высшего звена такой "дневной сон
власти" уже приобретает популярность.)
5. В своем календаре отметьте свидания с самим собой. Используйте это время для какого-то планирования,
сна или просто для дыхания и размышления.
Спонтанное время
1. Уйдите с работы в следующую среду, не имея никаких планов. (Ладно, у вас все забито до следующей
среды. Сделайте это через неделю после следующей среды.) Назовите это визитом к врачу или просто игрой в
хоккей. Я знаю, что это против политики компании. Уверен, вы воспитаны так, что считаете этот поступок
плохим, - но ведь это пробуждает к жизни.
2. Проведите некоторую часть рабочего времени с малознакомым человеком. О делах не говорите.
Уважение к обыденному
1. Замечайте простые занятия, во время которых вы действительно испытываете удовольствие. Это может
быть просмотр газет или журналов, пользование компьютером или подсчет выручки за день. Когда перед вами
такое задание, не торопитесь, позвольте себе присутствовать в настоящем, выполняя его.
2. Практикуйте "бессмысленные действия во имя красоты" в своем рабочем помещении. Измените
освещение, поставьте цветы, перевесьте картины на стенах или переставьте предметы на столе.
3. Пребывайте в настоящем, убирая свой стол; осознание того, что вы избавляетесь от беспорядка, помогает
очистить мгновение.
Отпускное время
1. Сделайте так, чтобы на время отпуска вы оставили работу полностью. Не берите с собой работу, не
берите даже служебный телефон. Не оставляйте на службе номер телефона места вашего отдыха.
2. Запланируйте провести один день дома перед тем, как выйти после отпуска на работу.
3. В период между отпусками берите себе время от времени "выходной день здоровья" - это лучше, чем
пропускать работу по болезни.
Глава 12
СПОРТ И ИГРА
Мистическое мгновение случается в жизни так же часто, как и в спорте. Большей частью оно приходит
неожиданно: просто Вы хорошо проводите время или всласть занимаетесь любимым делом и вдруг - оно
наступает!
Майкл Мерфи
Играющий ребенок прекрасен. Трудно найти более подходящий пример существования в настоящем. Будь
то игра активная, в составе команды, или, наоборот, спокойная - настольная с партнером, складывание
головоломок или ловля бабочек, - ребенок полностью сосредоточен. Он находится здесь, в настоящем.
Как мы уже убедились, пребывание в настоящем способствует творчеству. А разве ребенок не самый
гениальный творец? Не существует преграды, способной воспрепятствовать полету ракеты, воспитанию куклы
или пылкому разговору с воображаемым другом. Все это - лишь некоторые из способов, помогающих
пережить настоящее, прочувствовать то, что происходит в настойчивом, энергичном и полном сейчас.
Мы становимся взрослыми, и наша игра изменяется. Мы забываем, что значит просто получать
удовольствие от игры. Нам необходимо либо выиграть, либо хотя бы избежать поражения. К тому же мы
всегда пытаемся заглянуть в будущее, участвуя в игре головой, а не сердцем, и часто отвлекаясь - деловые или
семейные заботы мешают сосредоточиться. Поэтому иногда мы даже не в состоянии запомнить счет.
Игра занимает важнейшее место в жизни ребенка, уступая только сну и еде. Для взрослых же игра - это
сознательный акт, имеющий обычно весьма низкую ценность: как правило, ее оттесняют работа, семья, друзья,
"обязанности".
Несмотря на это, игра столь же важна для взрослых, как и для детей. Это - средство переключения времени,
без которого невозможна уравновешенная жизнь. А кроме того, игра - это весело!
Большинство из нас не знает, как играть. И совсем не потому, что нас не научили: попросту мы забыли. В
свободное время мы смотрим телевизор; если нам случается выполнять физические упражнения, то делается
это не для удовольствия, а чтобы поддерживать в хорошем состоянии свое здоровье. Почувствовав себя
виноватыми за потерянное время, мы тут же вновь возвращаемся к работе.
Я попросил своих студентов рассказать, чем они любят заниматься. У многих получились настолько
длинные перечни любимых занятий, что в действительности они просто не смогли бы заниматься всеми.
Остальные написали "Не знаю". Я видел, как застенчиво и робко они соглашались с мыслью, что
единственным их занятием является работа, а делать что-нибудь еще не хочется, словно бы неприятно.
Мы лишили себя чистой радости от игры как таковой, и это - серьезнейшая проблема, считает О. Фред
Дональдсон, автор "Игры от всей души", наблюдавший игры волков, дельфинов и детей. Он говорит, что через
игру мы можем понять различие между партнерами и соперниками, научиться контакту и общению; осознать,
как весело вновь стать начинающим; узнать разницу между силовой игрой и силовой борьбой, а также
научиться находить удовольствие в изменении, не сопротивляясь ему.
Опыт 40-летнего преподавания в Гарвардском университете позволил Джорджу Вайяну прийти к
заключению, что систематический недостаток времени для отдыха приводит к значительному росту
заболеваний среди студентов.
Только задумайтесь: мы можем поддерживать свое здоровье с помощью одной лишь игры - и практически
не делаем этого!
Спорт является единственным видом деятельности (за исключением, пожалуй, войны и секса, который
многие считают своеобразным спортом: хороший секс непременно включает в себя игру), который быстро и
полностью вводит нас, словно детей, в настоящий момент. Даже наблюдая спортивные состязания по
телевизору, мы как будто сами становимся участниками - сопереживаем спортсменам, сосредоточиваясь на их
мастерстве. Кроме новостей, спорт (включая и сессии конгресса, которые один мой приятель дословно назвал
"боем быков") является практически единственным "живым" событием, которое мы можем наблюдать "по
ящику". Все остальное какое-то искусственное, консервированное, что ли. Но участие в любом соревновании одиночном или командном - вполне способно привести нас к сонастройке, присущей лишь немногим видам
деятельности.
Спорт сравнивают с войной. И действительно, в командах есть генералы (тренеры), капитаны и пехота
(игроки). Наиболее желаемым исходом битвы, естественно, является победа, и поэтому все - стратегия,
запугивание, "нанесение ударов" и превосходящая "огневая сила" - используется только для этой цели. Все
спортивные комментаторы используют военные метафоры - это не совпадение.
После боя солдаты описывают сражение как "самое лучшее, самое живое" время в их жизни. Больше нигде
они не бывают так сонастроены и так поглощены.
Мы используем спорт как средство, позволяющее сублимировать проблему выживания. Без чрезмерного
риска (кроме некоторых видов спорта, о которых я скажу позже) мы можем здесь напрягать все силы, не думая
ни о чем другом, заставляя тело и мозг работать на пределе - стать едиными с собой и, в командных видах
спорта, едиными с другими. Стать едиными с настоящим.
В спорте проявляются те же эмоции, которые связаны с выживанием. Они дают выход нашему гневу, дают
возможность сонастройки с нашими первичными телесными чувствами - и все это без страха, присущего
настоящему бою. Наше Я, наша глубочайшая самость остается в безопасности.
Какой разумной отдушиной является спорт! Кроме очевидных выгод для физического здоровья, мы
благодаря ему приобретаем более положительный подход ко времени. В этом смысле не имеет значения вид
спорта - медленный (гольф, бег трусцой) или быстрый (теннис, баскетбол, гандбол, спринт). Все они отнимают
нас у рассудка и возвращают телу; концентрируясь на том, что мы делаем, мы теряем чувство времени и,
следовательно, растягиваем само время. Мы растягиваем мгновение.
Профессиональный спортсмен - это мастер растянутого мгновения. В бейсболе, например, хиттер скажет,
что поданный мяч выглядит "величиной с грейпфрут" - даже когда мяч летит в него со скоростью 95 миль в
час. Он способен отразить его, часто на сотни футов, тогда как большинство из нас убежало бы в ужасе перед
ударом бэтсмена.
Я помню баскетбольный матч, в котором "Чикаго Буллз", проигрывая за 8 секунд до конца встречи одно
очко, сумели все-таки победить.
Восемь секунд! Наблюдающему за игрой зрителю это кажется ничтожно малым отрезком времени. "Скорее
же! - думал я. - Неужели они не понимают, в каком они положении?"
Но Майклу Джордану восьми секунд хватило с лихвой -для него это время было вечностью. Не спеша, но и
не отчаиваясь, он спокойно вел мяч по площадке - абсолютный господин оставшихся восьми секунд, - чтобы
растянуть их точно настолько, насколько необходимо для победы.
И, действительно, он не промахнулся. И "Быки" выиграли матч. Однако самым магическим эффектом для
меня - да и для всех болельщиков на трибунах - было его великое чувство времени, которое в те мгновения
передалось нам всем. Если он пожелал, чтобы те 8 секунд продолжались, пока он не выиграет игру, то разве мы
могли ему помешать? В тех восьми секундах мы где-то были сонасгроены с ним, и растянутое им мгновение
стало нашим. Восемь секунд? Подумаешь!
Это было замечательно.
Пусть в меньшей степени, но многие из нас, любителей, переживали моменты, когда "идет игра": когда
ритм, адреналин, чувства, внимание, страстность, мастерство - все объединилось, слилось, и мы попадаем "в
точку" - туда, где заканчивается линейное время и где мы становимся абсолютными хозяевами наших тел, а
значит - и самого спорта.
Недавно у меня была такая игра в баскетбол: я буквально "не мог не попадать в кольцо". Трудные, казалось
бы, броски, которые я обычно даже не пытался выполнять, давались легко - я бросал, уверенный в успехе. Пока
продолжалась игра - а я совершенно потерял счет времени, - я чувствовал восторг, который не могут дать
никакие лекарства.
Как заметил Фил Джексон, тренер "Чикаго Буллз": "Баскетбол - это сложный танец, который требует
молниеносного переключения с одной цели на другую". Преуспеть в этом вы можете, если ваш рассудок
совершенно чист и вы полностью сосредоточены на том, что происходит на площадке. Некоторые спортсмены
описывают такое качество рассудка словами "кокон концентрации"; это подразумевает отключение от всего
остального мира. Наступает момент, когда нужно только одно - острее осознавать, что происходит именно
сейчас, в это самое мгновение.
Один из моих друзей рассказывал, что однажды, лет десять назад, он играл в теннис с партнером. Силы
были равны, и оба, что называется, "вошли в игру" - никто не мог промахнуться. Игра так и закончилась со
счетом 24:22. И даже сегодня, через 10 лег, они все еще вспоминают об этом сете как о каком-то
трансцендентном моменте в их жизни.
Сейчас хорошо известно, что и разум, и тело играют одинаково важную роль в спорте. И вовсе не благодаря
размышлениям, а наоборот - вследствие их прекращения, временной приостановки деятельности мозга и
вхождения в некое подобие вневременного транса.
В "U.S. News & World Report" от 3 августа 1992 года опубликована статья, посвященная проблеме
взаимосвязи разума и тела при занятиях спортом. Большое внимание в этой статье уделено работе Брэда
Хатфилда из Мэрилендского университета. Хатфилд снабдил опытных спортсменов-стрелков специальными
электродами, которые регистрировали электрическую активность мозга. Ученый обнаружил, что как раз перед
нажатием спускового курка "левое полушарие мозга выбрасывает поток так называемых альфа-волн, что
указывает на расслабленное, трансоподобное состояние". Другими словами, когда некое действие достигает
пика (тут не обязательно имеется в виду только спорт; художник, врач или бизнесмен могут испытать тот же
феномен), мозг посылает сигналы к расслаблению, и тело становится способным войти в поток, описанный
Биллом Расселом и некоторыми другими исследователями.
В той же статье отмечается работа психолога Дэна Лэндерса из Аризонского государственного
университета. Лэндерс изучал мозговые волны у начинающих стрелков из лука в течение 15-недельного
спортивного курса. Он обнаружил, что по мере совершенствования мастерства лучников структура их
мозговых волн изменялась; а ко времени, когда они становились вполне опытными спортсменами, у них
появлялся известный нам по исследованию Хатфилда выброс потока альфа-волн. Затем Лэндерс стал обучать
опытных лучников, как контролировать определенные зоны мозга. В результате те, кто научился ослаблять
волны в левых полушариях мозга, действовали успешнее тех, кто лучше контролировал свое правое
полушарие. Такой же феномен встречается в гольфе, теннисе, баскетболе и других видах спорта, требующих
замедления именно перед выполнением решающего действия.
"То, что делают спортсмены во время вынужденного бездействия, так же важно, как и их действия в
пиковых моментах", - говорится далее в статье. Джеймс Лоер, спортивный психолог, работавший с такими
звездами тенниса, как Джим Курье и Габриэла Сабатини, учит игроков тратить по 25 секунд в паузах на то,
чтобы визуализировать предыдущий хороший удар, забыть плохой, расслабиться и затем вновь
сосредоточиться к следующей подаче.
Визуализация, расслабленность и чувство спокойствия типичны в такой момент для истинного спортсменапрофессионала и, как уже отмечалось, не только спортсмена. А теперь подумайте, насколько эффективнее
были бы ваши действия, если бы вы занимались своим делом предварительно расслабившись, если бы вы
распоряжались своими ресурсами спокойно, как хозяин. Вы могли бы замедлять темп, существовать в
настоящем и - торжествовать победу.
Хотя любое занятие спортом вводит в настоящее, различные виды спорта дают различные эффекты.
В прошлом году ESPN передавал ряд телепрограмм под общим названием "Опасные Игры". Эти передачи
рассказывали о том, что предпринимают некоторые мужчины и женщины, чтобы стимулировать выброс
адреналина в кровь. И пусть пиковый момент, кайф, длится всего несколько секунд, зато он невероятно
интенсивен. Такие люди считают этот момент стоящим труднейших тренировок - и риска. Скейтбординг,
планеризм, спуск на плоту по речным порогам, длительный бег или езда на велосипеде по пересеченной
местности, альпинизм - все это (и не только это) искусственные игры, представляющие опасность серьезной
травмы.
Не так давно мне довелось сидеть в самолете рядом с бизнесменом, который летел на запад покорять
вершину Эль-Капитан. "Мне нравится принимать вызов смертельных видов спорта, - рассказывал он. - Больше
ничто, даже успех, не может дать столько риска, драматизма и заставить меня куда-то ехать".
Мы уже убедились, что эффекты, производимые мощным выбросом адреналина в кровь, сравнимы с
наркотической зависимостью. Я считаю, что существуют лучшие (и безопасные!) способы достижения
эйфории, которые позволяют переживать растянутые, а не укороченные мгновения. Функциональная
зависимость "риск - фокусировка", описанная в четвертой главе, является теорией; спорт же представляет
конкретные примеры, как в случае с Майклом Джорданом.
И все же некоторые люди страстно желают риска, они просто не могут жить без него. Я знаю человека,
который ездит в аэропорт и, терпеливо прождав довольно долгое время в очереди, поднимается на самолете в
воздух, пристегивает парашют и - прыгает. Он утверждает, что все часы, затраченные им на подготовку к
прыжку, стоят нескольких захватывающих секунд свободного полета. А риск того, что парашют не раскроется,
лишь усиливает возбуждение.
Другой мой знакомый, участвующий в гонках на спортивных автомобилях, рассказывал, что за 10 лет
карьеры гонщика он пережил 30 "идеальных" секунд. Этот десяток секунд мне не кажется стоящим
десятилетних усилий, но, описывая свое переживание, он все еще испытывал настоящий восторг. Более того, у
меня сложилось впечатление, что этот гонщик готов проездить еще 20 лет, лишь бы вновь испытать то же
ощущение.
Все мы ищем "идеальные мгновения", но, по моим понятиям, способы, связанные с большим риском,
чересчур скоротечны и лихорадочны. Не лучше ли находиться "на вершине" в режиме растянутого момента и
не рисковать жизнью ради короткого возбуждения? Я понимаю своих отчаянных друзей, но предпочитаю
нечто другое - другой ритм и другой эффект.
Поэтому я играю в баскетбол: это настоящий спорт, скоростной, но безопасный, и здесь я чувствую себя
членом команды. Для меня это громадное преимущество, поскольку в командных видах спорта чувство
сонастройки и синхронного ритма становится жизненно необходимым, на каком бы уровне ни проводилась
игра - любительском или профессиональном.
Моим любимым баскетбольным комментатором был Билл Рассел. Он мог предсказать, какая команда
поведет в игре. И действительно, команда добывала подряд 10 или 12 очков, а затем Рассел объявлял, что
"взрыв" вот-вот закончится - и он в самом деле заканчивался.
Я никогда не мог толком понять, как он это узнавал. Будучи сам большим профессионалом, он, видимо,
просто чувствовал ритм команды, что нам, зрителям, было недоступно. Феномен сонастройки, я думаю,
объясняет, почему команды выигрывают или проигрывают "полосами", почему внезапно все игроки
бейсбольной команды становятся возбужденными или почему бэтсмены неожиданно "слабеют".
Моя мать рассказывала, как однажды она участвовала со своим постоянным партнером по бриджу в
турнире; как у них все получалось и общение на языке бриджа было столь же легким, как и на обычном
человеческом. Ни в одной сдаче ни разу не сделали они ни единой ошибочной заявки и ни разу не сыграли
неверно, а в результате легко выиграли весь турнир, хотя в нем участвовало много высококлассных игроков.
Чем, кроме ритма, можно объяснить то, что команда гребцов идет впереди и выигрывает с приличным
запасом у равного по силе соперника? Почему пятидесятая в мировом рейтинге теннисная пара вдруг
побеждает неоспоримых лидеров?
***
Многие, конечно, предпочитают спокойные виды спорта и получают от них не меньше удовольствия;
возвращаясь к графику экстенсивности, мы можем еще раз убедиться, что игра в гольф или прогулка в лесу
могут дать такой же пик блаженства, как и горный альпинизм.
В гольфе красота окружающего ландшафта и удовольствие от прогулки являются более чем адекватной
компенсацией за срезанный удар или промах при попытке загнать мячик в лунку. И в самом деле, у меня есть
друзья, которые не ведут счет, а просто играют ради красоты самой игры.
Каждый, кто занимается бегом трусцой, ходьбой, плаванием, аэробикой, тайцзи, йогой или ездой на
велосипеде, тренируясь и одновременно снимая напряжение, остается наедине со споим телом и оказывается
настолько вовлеченным в умиротворяющую гармонию природы, что иногда говорит: "Я забыл, чем я
занимался, что я делал, я осознавал только свою внутреннюю сущность и ближайшее окружение".
В этом смысле спорт подобен медитации. Это время без размышлений. Мартина Навратилова, отвечая на
вопрос о причине проигрыша, сказала: "Я начала думать". Судхиро О, самый выдающийся японский хиттер,
говорил о духе дзэн в бейсболе. Взрослый сын моего друга попросил отца пойти вместе с ним на матч с
участием "Мэтс". "Но ведь это же никудышная команда!" - сказал ему отец. "Мне все равно, - ответил сын. - Я
хочу пойти на игру". Ему следовало добавить: "Я хочу почувствовать связь с гобой - через наши общие
воспоминания о нашем любимом, со времен моего детства, спорте".
Как-то в Омеге я просто перестукивался в теннис с профессиональным теннисистом и бывшим
инструктором Вильямс-колледжа Дженой Мокровиччи. Мы играли без сетки и под запись барабанного боя. "Я
учу людей входить в ритм, - объяснил он, - а затем подстраивать свой теннис под этот ритм". Он учил
"внутренней игре в теннис", учил согласовывать ее со своим природным ритмом и затем входить в поток игры.
Даже в соревновании контроль собственного потока является наиболее эффективным путем к победе.
Занимающиеся верховой ездой говорят о единстве с лошадью, в известном смысле - со всей природой. Так
же как моряки говорят о своем единстве с волнами. Сила ритма при движении лошади или при накатах волн
создает поле сонастройки, которое вступает в резонанс с нашей внутренней природой.
Моя жена любит танцевать и знает, как важно быть при этом сосредоточенной на движениях. Когда она в
хорошей форме, она освобождается от ограничений и обретает единство, сонастройку со своим телом и
музыкой. В Африке соседние племена соблюдают различные ритмы барабанного боя - и в этом отображается
различие их культур. Нахождение правильного ритма важно не только для племен, но и для нас, и не только в
спорте, но и в жизни вообще. Когда нам удается найти правильный ритм, мы становимся хозяевами
собственной жизни.
Спорт, конечно, является только одним из видов игры и только одним из способов заполнить время досуга.
Джо Киллиан преподает в Омеге курс под названием "Как играть, получая удовольствие от самого процесса
игры". Там он обучает людей хорошо проводить время - дурачиться, сбрасывать сдерживающие факторы и,
наконец, просто смеяться.
Смех часто бывает результатом игры или самой игрой. Есть замечательная забава, когда каждый кладет
свою голову на живот другого, а затем все начинают смеяться - вначале ненатурально, искусственно, но затем
комната взрывается искренним хохотом, и всем становится по-настоящему весело. Так что смех
действительно, как говорил Норман Казинс, является "лучшим лекарством".
Я думаю, что мы должны ввести игру и смех на рабочих местах и в личных отношениях. Мой товарищ
рассказывал, как в особенно неблагоприятное для его компании время он и двое других сослуживцев решили
сыграть в покер без ставок - просто для снятия напряжения. Очень скоро все они хохотали громко и
чистосердечно. Дверь в комнату распахнулась и на пороге вырос их босс.
- Как вы можете смеяться в такое время? - проорал он, и дверь захлопнулась.
Смех усилился. Нет, он их не уволил и даже не сделал им выговор. А покидая офис через несколько минут,
они услышали, как босс хохочет сам.
Не бегите от игры, от шуток и спонтанного веселья. Игра и смех - это замечательные пути проникновения в
настоящее (вы можете быть озабочены во время работы, но не во время игры). Все животные прыгают,
веселятся и проказничают. Мы являемся, по общему мнению, самыми умными животными, но совершенно
разучились перенимать естественное поведение живых существ, которые нас окружают. Игра свойственна и
детям, но наше ориентированное на производительность общество заставило нас забыть, как весело быть
ребенком.
***
Упражнения жизненно необходимы.
- Я сегодня слишком занят, чтобы делать упражнения. Займусь этим завтра.
Сколько раз вы слышали это? А сколько раз говорили сами? Если чувствуете, что у вас не хватает времени,
измените свои приоритеты. Нам всем необходимо находить время для упражнений. Энергичная часовая
ежедневная прогулка, игра в теннис по вечерам три раза в неделю, дважды в неделю танцы, ежедневные
занятия йогой или постоянные игры в гольф - распланируйте стабильное расписание физических занятий и
обязательно придерживайтесь его!
Правило одно - делайте то, что вам нравится. Физические упражнения могут быть монотонными или
захватывающими, могут казаться скучной работой или удовольствием - это зависит от того, что вам больше
подходит. Если вы устанете от занятия, которое вам раньше нравилось, - смените его! А если вы становитесь
слишком старым, чтобы продолжать занятия тяжелым видом спорта (однажды и мне придется бросить мой
баскетбол), - найдите более подходящие по возрасту упражнения. Не важно, что именно, главное - не
останавливайтесь.
Я знал одного врача, страстного теннисиста - эта игра была его любимым способом переключения времени.
Однако после перенесенной операции у него возникло осложнение, результатом которого стала ампутация
правой ноги. С теннисом пришлось попрощаться, кроме того, он впал в такую непреодолимую депрессию, что
вся его жизнь оказалась под угрозой. А затем внезапно он открыл для себя парусный спорт и влюбился в
глубокий ритм моря. Совершенно другое занятие дало тот же результат; депрессия рассеялась, и жизнь
возобновилась.
Сонастройтесь с упражнениями! Сделайте их неотъемлемой частью своей жизни. И очень скоро вы
убедитесь, что становитесь живее и энергичнее, почувствуете, что ваше тело открыто для тысяч новых
влияний, и познаете счастье и радость, живущие в здоровом теле.
Глава 13
ЗДОРОВЬЕ
Мы забыли, что единственная наша цель - жить; и что
мы живем ежедневно; и что ежечасно в течение дня мы
достигаем нашей настоящей цели, если живем... Дни это фрукты, и наше дело - съесть их.
Жан Гионо
Разум и тело связаны между собой, и здоровье одного влияет на состояние другого. Это старые
представления. В средние века "настроения" - к примеру, гнев - прямо связывали с состоянием органов тела:
"желчный" человек страдал от болезней желчного пузыря и печени и т. д. Но к началу нашего века, с
возникновением психоанализа, разум и тело начали воспринимать на Западе как нечто отдельное друг от друга:
болезнь тела уже не связывали с разумом, и наоборот. "Ничего страшного. Это псе вы себе выдумали", говорили врачи своим пациентам, и те уходили, уверенные, что они не больны, - так, слегка тронуты. Во
внимание не принималась никакая связь между, скажем, язвой желудка или заболеванием спины и такими
психологическими состояниями, как стресс или депрессия.
На Востоке тело, разум и энергию всегда рассматривали и рассматривают до сих пор как единое целое;
холистическая медицина как раз и имеет в виду, что заболевания тела и разума неразделимы. И к такой
медицине, медицине "тела-разума", сейчас вновь возвращаются на Западе.
По-научному медицина "тела-разума" называется психоневроиммунологией. В наши дай она стала
важнейшей областью медицинских исследований: главный интерес представляет взаимодействие тела и
разума, а также путь, ведущий от разума через нервную и эндокринную системы к иммунной. Доктор Стивен
Лок в своей книге "Основы психоневроиммунологии" (1985 г.) определяет основные проблемы нового
направления. А в следующей - "Целитель изнутри" объясняет эти проблемы неискушенному читателю.
Подобную задачу выполняет и книга доктора Джоан Борнсенко "Забота о разуме, забота о теле".
Когда теории пришло время стать практикой, Джон Кабат-Зинн и Саки Санторелли из Медицинской школы
Массачусеттского университета создали Клинику по снятию стресса. В ней они предлагают пациентам всех
отделений больницы программы по релаксации. Особое внимание уделяется практике полноты внимания в
сочетании с йогой: целью является обучение пациентов технике вхождения в настоящее, переживания своих
частных проблем и, как следствие, изменения своего состояния. Результаты были ошеломляющими. КабатЗинн опубликовал серию работ; в одной из них сообщается, что у пациентов хронические боли различного
происхождения значительно уменьшались и оставались на сниженном уровне 4 года спустя после прохождения
программы.
Сейчас институт Омега совместно с Кабат-Зинном и Санторелли предлагает специальные тренировочные
программы по полноте внимания. Замечательно, что многие врачи-профессионалы посещают эти занятия,
чтобы потом применять полученные знания в собственной врачебной и клинической практике.
Убеждения медицинской общественности разделяют и писатели: Норман Казинс показал в своей
"Анатомии заболевания", что смех является эффективным лечебным методом. Теперь мы знаем, что депрессия
может идти рука об руку с онкологическими заболеваниями, что беспокойство приводит к язвам или обостряет
астму, что существуют "давящие проблемы". И наоборот - что счастье приводит к здоровью, что спокойствие
предотвращает возникновение многих болезней, и что слова "в здоровом теле здоровый дух" - не просто
изречение древних римлян.
Я не имею в виду, что, устраняя сильные эмоции, мы устраним болезнь или что, устраняя болезни, можно
устранить сильные эмоции. Я говорю о связи, о той архиважной роли, которую играет разум в
жизнедеятельности тела.
Если вы испуганы, ваш пульс учащается. Если вы испытываете беспокойство, вам становится трудно
дышать. Депрессия, стресс, гнев, страх, любовь, счастье и спокойствие - все это имеет физиологические
составляющие.
Я уверен, что развитие медицины "тела-разума" как естественной реакции на неестественное разделение
физического и психологического было вызвано к жизни тенденциями к ускорению мгновения. В третьей главе
мы уже видели отличия между ментальным и эмоциональным временем - первое быстрое, второе более
медленное. Если мы не замедляем свое пребывание в данном мгновении, мы живем только в ментальном
времени; здесь легко отделить разум от чувства, разум от тела. Живя в ментальном времени, т. е. в
ускоряющемся мире, который неизбежно подавляет эмоциональные потребности, мы увеличиваем свои шансы
заболеть. Чем скорее движение, тем более естественным кажется разделение тела и разума и, таким образом,
тем заметнее повышается восприимчивость к различным заболеваниям, основной причиной которых является
отсутствие или недостаток взаимодействия между разумом и телом.
В книге "Эмоциональный разум" Дэниел Гоулмен приводит результаты исследований, проводившихся с
участием нескольких тысяч мужчин и женщин. У людей, страдающих от хронического беспокойства,
депрессии, пессимизма, враждебности, была обнаружена вдвое более высокая вероятность заболевания астмой,
артритами, язвами, сердечными приступами и т. д. по сравнению с теми, кто не испытывал подобных эмоций.
"Эта цифра, - отмечает Гоулмен, - показывает, что отрицательные эмоции являются таким же токсическим
фактором риска, как, скажем, курение или высокий уровень холестерина при сердечном заболевании". Поэтому
не удивительно, что все больше врачей проявляют серьезный интерес к медицине тела-разума.
Да и мы все должны быть в этом заинтересованы. Хорошее здоровье начинается с замедления мгновения.
Давайте выход эмоциям, и болезни, вызванные подавлением этих эмоций, станут появляться гораздо реже.
Учитесь замедляться, переживать чувство, а затем давайте ему отступить или уменьшиться - и паше тело
станет менее уязвимым.
Учитесь переключать время, и ваши шансы на хорошее здоровье значительно возрастут.
По окончании обучения в медицинской школе я провел 4 месяца в больнице маленькой гималайской
деревушки; это там я встретил Шри Бхагвана.
Контраст между западной моделью медицины, которая поглощала мою жизнь в течение предыдущих 4-х
лег, и моим опытом, приобретенным в сельской Индии, был колоссальным: здесь я был свидетелем различных
паразитических заболеваний и многочисленных болезней от недоедания; туберкулез, которого я никогда
раньше не видел у реальных пациентов, был здесь почти эпидемией. Хирургические операции, конечно,
проводились, но часто без основного лабораторного оборудования и необходимой диагностической
информации.
Из окна своей комнаты я видел женщин, несущих огромные бидоны с молоком вверх и вниз по тропинкам
холмов; мужчин, таскавших еще более тяжелые связки дров. Условия были совсем не санитарные, трудно было
соблюдать даже элементарные условия гигиены. Но воздух был чист и прозрачен, и жители не испытывали
недостатка в физических упражнениях.
В той деревне среди сотен осмотренных мною пациентов, больных различными немыслимыми болезнями,
мне встретился только один случай сердечного приступа: жертвой оказался заезжий американский профессор.
Сердечное заболевание является прямым следствием западной культуры - его мы находим во всех
торопливых обществах, везде, где живут наспех. Это одно из самых значительных, но не единственных
заболеваний укороченного мгновения. Это болезнь трудоголиков.
Исследователи Розенман и Фридман условно обозначили наиболее склонных к сердечным приступам
людей как тип А. Это люди, которые залпом проглатывают пищу, быстро разговаривают, выходят на рельсы,
чтобы посмотреть, не идет ли поезд, и теряют терпение, оказавшись в дорожной пробке или очереди.
Они помогают тем, кто не умеет сделать какую-то работу "достаточно быстро", ставят перед собой сразу
дюжину задач; у них никогда не бывает "достаточно" времени - действительно, они словно соревнуются с
временем.
Изучив за 20 лет 3500 пациентов в районе Сан-Франциско, Роузман и Фридман установили, что
представители типа А в четыре раза более склонны к сердечным приступам, чем представители типа В. Люди
типа В не имеют чувства "срочности" времени, воспринимают жизнь в более медленном темпе, играют просто
для развлечения, а не для соперничества и не работают так безумно тяжело.
Совсем недавно исследователи попытались выяснить влияние определенных эмоциональных состояний враждебности и гнева - на вероятность сердечно-сосудистых заболеваний. Группа исследуемых пациентов с
сердечными приступами обучалась в медицинской школе Стэнфордского университета методам контроля и
ослабления реакций гнева. У тех, кто прошел обучение, отмечалось значительное уменьшение вероятности
повторного приступа, в отличие от необученных. Главным среди занятий было обучение переключению
ритмов, замедлению темпа и переходу к полноте внимания: это позволяет лучше справляться с гневом, не
взрываться враждебностью.
Доктор Дин Орниш продемонстрировал значительные достижения - приостановку и даже обратное
развитие коронаротромбоза у пациентов с тяжелой кардиоваскулярной болезнью, Его программа состояла из
строгой маложировой диеты в комплексе с релаксационным тренингом и йогой. Большинство из нас знает о
роли диеты при сердечных болезнях, однако программа Орниша не была бы столь эффективной без техники
переключения времени, которая осваивается с помощью йога и релаксации.
Даже зная о разрушительных эффектах взрывных эмоций, то есть, по сути, о пагубности ускорения, мы всетаки пытаемся мчаться еще скорее. Время - деньги. Время - производительность. Жизнь - спринт, а не марафон.
Как говорит герой Вилларда Мотли, автора "Стучись в любую дверь": "Живи быстро, умри молодым - и
оставайся привлекательным". Мы переполнены отрицанием, если живем подобным образом. А ведь стоит нам
только остановиться и прислушаться к происходящему в нас самих - и мы уже переключаем время.
В самом начале своей практики я постоянно слышал от пациентов о внезапных, "без предварительных
симптомов", сердечных приступах. Я верил этим рассказам, но сейчас убежден, что симптомы все же
существовали, просто пациенты к ним не прислушивались и не чувствовали их. Вспомните историю о
политическом деятеле, с которой начиналась эта книга.
Они не давали себе времени.
Закончив медицинское образование, я получил работу в больнице скорой помощи. Там за час мне
приходилось обслуживать несколько человек; я успевал через каждые 10 минут осматривать нового пациента.
Это было около 20 лет назад. В современной медицине, сегодня, доктора нередко ставят диагноз за 17 секунд.
Они составляют мнение о симптомах пациента, как только тот входит, анализируют их и направляют пациента
либо домой в кровать, либо в больницу с соответствующим предписанием. Обнаружив что-либо похожее на
симптом, они уже довольны, что выполнили свою работу. А если симптомы продолжают существовать и в
дальнейшем, доктора почему-то считают виновным в этом пациента.
Пациент тоже доволен. Он "знает", что именно у него не в порядке (ему сказал специалист!) и что нужно с
этим делать. Он может преуспеть в бизнесе за минимально возможное время. Конечно, и доктора, и пациенты
лечат симптомы, а не причину, лежащую в основе их; человек как целое упускается из виду совершенно.
80-летняя женщина рассказывала мне, как когда-то у нее так разболелась правая рука, что было невозможно
поднять ее выше плеча; женщина не могла ни поесть, ни одеться, не испытывая при этом мучительной боли.
Женщина, конечно же, обратилась к врачу. К незнакомому ортопеду.
- Стареете, - сказал он, едва взглянув на нее. - С этим ничего не поделаешь.
- Мне кажется, это не от старости, - ответила она. - Я думаю, тут дело в другом.
- А я вам говорю, что от старости. Я уже 40 лет специализируюсь по болезням суставов и видел множество
подобных случаев.
- Все же я не уверена.
- Поверьте мне - это от старости.
Тогда она энергично помахала перед его лицом левой рукой.
- Видите? - воскликнула женщина. - Как же я, по-вашему, поднимаю эту руку? Ей ведь тоже 80 лет!
У этого врача, как, впрочем, и у многих других, просто не было времени побыть с больной: с ее сердцем,
историей болезни, душой. Он, как и другие подобные ему, поставил немедленный диагноз на основе одногоединственного симптома. Убеждение женщины не смогло его поколебать. Он был полностью "отключен" от
слов и чувств своей пациентки.
В моей практике я сознательно заставляю себя замедляться. К примеру, в начале моей карьеры один
мужчина с симптомами гипотиреоза дал мне книгу, написанную каким-то врачом, который открыл новые
подходы к лечению болезней щитовидной железы. "Ни один врач даже не захотел ее просмотреть, пожаловался мужчина. - А она рассказала бы им гораздо лучше, чем я, о моей болезни". Я попросил книгу
домой, а когда прочел, смог помочь больному и, кроме того, изучил новый подход к болезни, с которой
нередко сталкивался. Слишком часто врачи безапелляционно судят о состоянии пациента, не учитывая, что
больной настолько "проникается" своей болезнью, что его наблюдения могут оказаться жизненно важными для
выбора правильного курса лечения. Мы, врачи, должны гораздо внимательнее относиться к этому.
Я стараюсь прислушаться не только к словам пациента, но также и к его чувствам. Мои консультации
обычно начинаются с разговора о болезни, затем разговор естественно переходит на проблему стресса и
вхождения в настоящее. Связь очевидна: если человек болен, то неизбежно страдает и от стресса.
Освободиться же от стресса, оказаться вне его досягаемости можно лишь при том условии, что встреча доктора
и пациента займет несколько больше времени, чем обычно.
Врач и пациент действуют в различных ритмах. Пациент встревожен: он боится, что его симптомы
серьезны и что диагноз будет неблагоприятен. Со своей стороны, врач торопится. Его комната ожидания
переполнена, этот пациент совсем не кажется таким уж больным, а ему, врачу, еще нужно ехать в больницу и
делать обход. Таким образом, оба не присутствуют в настоящем. Они говорят, в сущности, на разных языках, и
ни один не находится "здесь" ради другого.
Я сознательно замедляюсь с пациентом, потому что он, скорее всего, будет сбиваться - даже противоречить
себе - в описании того, что его беспокоит, а его смущение, в свою очередь, смущает меня. Но если я потрачу
время, чтобы выслушать его, то смогу лучше определить главную причину заболевания и буду лечить его, а не
симптомы.
Наиболее частой причиной, по моим наблюдениям, является стресс или тревога. Например, пациенты с
нарушениями сна (а также с хроническим переутомлением, приступами паники или даже астмой) так сильно
беспокоятся о достаточном количестве отдыха или о том, чтобы благополучно пережить следующий приступ
тревоги, что их проблема еще больше усугубляется. Я стараюсь научить их приходить в настоящее: не
заставлять себя спать или предотвращать следующий приступ усилием воли, а, поскольку стресс случается изза какого-то сопротивления, просто слиться со своими настоящими чувствами и плавно войти в состояние несопротивления, где существует только "сейчас". Здесь нет ничего трудного; это легко. Но это требует времени
от практикующего врача: он должен помочь пациенту в достижении такого состояния; он должен научить его
переключать время.
Кроме того, я прошу пациентов, перед тем как они придут ко мне на прием, составить список вопросов.
Многие люди страдают от "синдрома белого халата". Хорошо известно, например, что кровяное давление
пациента возрастает, когда он видит врача, и в своем беспокойстве он забывает многое из того, что хотел
сказать перед приходом. У меня есть друг, 90-летний отец которого постоянно жалуется своей жене на
различные болезни - от глухоты до стеноза позвоночника. Однако своему врачу он говорит, что чувствует себя
"хорошо" или "так же", а как только доктор уходит, снова жалуется, что "этот человек не разбирается в
медицине - любой идиот увидел бы, как я болен".
Становится все более очевидным, что стресс может быть важнейшей причиной множества самых
различных болезней, которые нас поражают. В многочисленных журнальных статьях сообщается, что между
стрессом и болезнью четко прослеживается связь. Было показано, стресс влияет на функции иммунной
системы, что приводит к повышенной восприимчивости к вирусным инфекциям и обычной простуде. Это же
стало причиной распространения рака толстой и прямой кишки, а также количества метастазов на поздних
стадиях рака груди. Стресс непосредственно увеличивает риск кардиоваскулярных заболеваний, а у детей диабета. Базедова болезнь и воспаление кишечника - наиболее распространенные заболевания, причиной
которых опять-таки является стресс.
Далее роль стресса может быть проиллюстрирована исследованием, которое было проведено среди
автогонщиков: у них проверялись уровни жира в крови до и после гонок. Впоследствии уровни возрастали в
среднем на 100 пунктов, значительнее, чем, предполагалось, может влиять жировая диета. Отрицательные для
здоровья эффекты стресса проявляются и в психологической функции организма. Стресс - это современная
болезнь, болезнь скорости.
Недавно ко мне приходила женщина с заболеванием щитовидной железы. Состояние ее улучшилось, но
зато начались приступы беспокойства, чему никакая медицина помочь не в силах. Мне потребовалось какое-то
время, чтобы заставить эту женщину понять причину своего беспокойства.
- Мне не хватает воздуха, - сказала она.
- Еще что?
- Я никогда не найду эффективного лекарства. - Еще что?
- Я боюсь умереть!
Правильно. Болезнь щитовидной железы опасна. Она была излечена, но угроза осталась в подсознании
женщины. Как только она осознала свой страх смерти, приступы беспокойства исчезли в течение недели.
Многие доктора не имеют времени, чтобы искренне выслушать, а пациенты в основном не обращают
внимания на то, что действительно происходит в их телах. Впервые осматривая пациента, врач берет
медицинскую историю болезни, небрежно спрашивает об эмоциональном состоянии ("Депрессия?
Неприятности дома? Тяжело работаете?") и затем выписывает лекарство. Если оно не действует, он пытается
найти другое лекарство. А пациент возвращается на работу или домой с чувством, что все делается правильно.
Пациент "описал" (зачастую путано) симптомы, врач выслушал "факты". Оба довольны. И оба ошибаются.
Ни один из них не дал себе времени, чтобы побывать в настоящем. Ни один из них достаточно не
замедлился, чтобы увидеть целостную личность. Оба захвачены темпом работы и заработка, скоростью и
стрессом. Они не могут изменять время. Так что доктор идет домой с ворчливым чувством ("Возможно, я мог
бы сделать больше"), в то время как болезнь пациента вполне может принять более серьезную форму.
Как утверждает Дэниел Гоулмен в "Эмоциональном разуме":
Исторически, медицина в современном обществе определила свою миссию термином "лечить болезнь" лечить медицинское расстройство, в то же время не замечая нездоровье - субъективное состояние, ощущение
болезни пациентом. Пациенты, принимая этот взгляд на свою проблему, участвуют в неписаном соглашении:
игнорировать свои эмоциональные реакции на болезнь как не относящиеся к делу. Такое отношение
подкрепляется медицинскими представлениями, согласно которым мозг не воздействует на тело сколь-нибудь
реальным образом.
Четыре года назад ко мне поступила женщина по поводу рака груди. Я направил ее к хирургу, который
удалил опухоль и впоследствии контролировал состояние больной. Двумя годами позже он вновь обнаружил с
помощью рентгена подозрительную тень и порекомендовал инвазивную проверку, чтобы определить, появился
ли опять рак.
Женщина приходила ко мне постоянно. И хотя я больше не был прямо ответствен за ее лечение, я был, по
ее словам, "единственным врачом, с которым она могла поговорить", который мог понять ее "человеческую"
сторону.
Ее ужасала любая проверка, любая операция, и она могла выражать свой ужас только мне, как утверждала
сама. Ее хирург боролся с ее болезнью, она боролась со своим нездоровьем, которое состояло не только из
опухоли, но и из ужаса. Нужно было взвесить, насколько ее страх перед необходимостью пробного
хирургического вмешательства мог повлиять на результат.
Я поговорил с лечащим врачом, затем снова с пациенткой. Мне показалось, что хирургическое
вмешательство действительно необходимо, но я сумел сообщить ей эту новость мягко и спокойно и убедить
женщину, что пугаться хирургии не стоит и операция в самом деле необходима. А если что и представляло
настоящую опасность, так это игнорирование появившейся тени.
Я лечил всю женщину целиком - разум, чувства и тело. Она послушалась хирурга. Рак больше не возникал.
Как целитель, я сосредоточился на здоровье и хорошем самочувствии. В холистической медицине врач
пытается лечить больного целостно, следить за его психологическим и физиологическим образом жизни и
использовать превентивные методы лечения.
Западная медицина концентрируется только на болезни. Я тоже, как и другие доктора, научился
распознавать патологию, аномалии клеточных и метаболических функций тела, но нас никогда не учили, что
такое здоровье само по себе. Здоровье определяется как отсутствие болезни, и поэтому мы учимся лечить
заболевание, но не предупреждать его, в то время как предупреждение намного важнее общих предписаний
докторов.
Доктор Джефри Блэнд, один из наших выдающихся специалистов по проблемам питания и здоровья,
разделил наше физическое самочувствие на три возможных состояния: оптимальное здоровье, вертикальная
болезнь и горизонтальная болезнь.
Первое самоочевидно. Третье относится к тем патологическим заболеваниям, которые в буквальном смысле
укладывают нас в постель. Второе состояние - вертикальная болезнь - означает такие болезни, которые
тревожат очень многих из нас, пока мы не примем против них меры. Это не те заболевания, которые угрожают
нашей жизни или делают из нас инвалидов, нет. Это ноющие боли в спине и пояснице, мигрень, утомление,
несварение, кожная сыпь или различные хронические боли - болезни, к которым мы привыкли. Мы обещаем
себе, что начнем бороться с ними, как только закончим свой очередной проект на работе, или когда дети
закончат школу, или когда у нас будет следующий отпуск, или "когда у нас будет время", которого - мы уже
знаем - никогда не будет, если его не создать.
Западная медицина привыкла лечить горизонтальные болезни; и для определения начинающегося
заболевания во внешне здоровом теле, которое следует поэтому регулярно проверять, вы как раз и учитесь
быть его хозяином.
После сердечного приступа вы имеете больше шансов выжить именно на Западе, а не где-нибудь еще.
Наши аппараты могут обнаружить мельчайшие признаки рака, а наши инструменты могут удалить его с
наименьшими повреждениями окружающих тканей. Мы боремся с бактериальными инфекциями самыми
изощренными и эффективными лекарствами. Мы можем сделать новые конечности, восстановить
поврежденные лица, трансплантировать органы, продлить жизнь умирающего и спасти двухфунтового
недоношенного ребенка от верной смерти, которая произошла бы в других обществах непременно.
Наша медицинская система непревзойденна, когда доходит до кризиса и технологического вмешательства
на поздних стадиях болезни. Фактически 30% средств, потраченных на здравоохранение, предназначены для
последних шести месяцев жизни.
Мы называем это здравоохранением, но лучше подошло бы слово "болезнеохранение". А вот где наши
доктора, вместе с нами, терпят неудачу, так это в лечении самых обычных и изначально гораздо менее
серьезных вертикальных заболеваний (я говорю "изначально", то есть пока вертикальная болезнь из-за
неправильного лечения не перешла в горизонтальную).
Другими словами, мы являемся специалистами в борьбе с патологией, но дилетантами в лечении личности в
целом, к тому же медлящими при лечении самих себя.
Мы желаем моментального удовлетворения. Мы всегда голодны на достижение чего-либо "прямо сейчас",
но не желаем находить время, чтобы быть "здесь" в момент непосредственно происходящего.
- Я знаю парня, который упал с 10-го этажа, - говорит в одном из своих кинофильмов Стив Мак-Куин. Пролетая каждый этаж, он говорил: "Еще далеко, слава Богу!"
Мы со своими вертикальными болезнями похожи на этого падающего человека.
Головные боли? Наверное, из-за напряжения глаз. Проверимся, как только закончится рабочая неделя (на
самом деле - не проверимся).
Шейная боль? Это из-за слишком долгого сидения за столом, перед компьютером. На следующей же неделе
- клянемся мы - начнем ходить в гимнастический зал (на самом деле - не начнем).
Приступы беспокойства? Покажите руководителя, у которого их нет. Нужно просто взять трехнедельный
отпуск (на самом деле - не возьмем).
Одышка? Держу пари, это из-за недостатка физических упражнений. Завтра пойдем на работу пешком (на
самом деле - не пойдем).
Появляется брюшко? Мы клянемся, что сразу после Нового года будем есть только овощи и фрукты (на
самом деле - не будем).
Главным образом мы, и только мы, ответственны за свое здоровье. Тем не менее мы охотнее заботимся о
своих автомобилях, чем о себе, - по крайней мере, мы проверяем авто после 5000 миль.
Мне кажется, нам всем хотелось бы оставлять свое тело у врача, а мозг забирать на работу. А после работы
заезжать и забирать свое тело - кровообращение улучшено, связки смазаны, хрусты и хрипы устранены. Пусть
этим занимается врач, считаем мы, а нам недосуг.
Мы не желаем думать о диете, физических упражнениях или об устранении факторов стресса. Мы ищем
быстрой панацеи, моментального средства и любим врача, который говорит нам: "Примите две таблетки
аспирина и позвоните мне утром".
Быстрая панацея и нахождение времени для себя - контраст между этими двумя вещами разителен. Я могу
проиллюстрировать его историей Нэнси, женщины, у которой развился рассеянный склероз. Она пришла ко
мне, как приходила до этого ко многим докторам, "за ответами", и я, как и многие другие, сказал ей, что одного
определенного лекарства не существует. Тем не менее я предписал ей специальную диету, витамины и
физические упражнения, что, хоть и не излечило полностью, но значительно облегчило ее симптомы, улучшив
в целом здоровье. Несмотря на редкие повторяющиеся вспышки болезни, она смогла наконец увидеть
собственное реальное состояние и восстановить достаточное количество жизненных сил, чтобы стать учителем
йоги.
Она пригласила меня на встречу местного товарищества страдающих рассеянным склерозом, и, придя, я
был поражен: лишь двое из сорока с лишним его членов выглядели здоровыми. Они просто следовали моему
режиму, борясь с болезнями и не сдаваясь. И были единственными, кто не пошел прямиком за содовой и
пончиками во время перерыва. Другие, как я понял, искали каких-то новых веяний и открытий в медицине к
способах лечения. Поскольку в этом им не посчастливилось, то они вознаградили себя другим способом содовой и пончиками, которые не очень разумно им предложили. Ни то, ни другое не является частью
здоровой диеты, и, возможно, мои слушатели вернулись дома к нормальной пище. Но здесь они, казалось, всем
своим видом говорили: "Почему именно я наказан? А если уж я - ну что же, жизнь омерзительна, и я хотя бы
сейчас позволю себе удовольствие - и плевать на последствия!"
Нэнси лицом к лицу встретила тот факт, что рассеянный склероз - ее судьба, но она не сдалась. Она всю
свою энергию бросила на то, чтобы сделать собственную жизнь настолько счастливой, насколько это
возможно, не жалея времени для поддержания здоровья. Она растянула мгновения здоровья, не убегая в страхе
от болезни, а встречая ее так же достойно, как и саму жизнь.
У многих пациентов часто встречаются комплексы стыда, вины или же мания преследования. Нэнси не
выбирала болезнь, но, приняв ее как неизбежное, открыла возможность нормальной жизни в пределах своего
диагноза.
Каждому хотелось бы моментального излечения, и если нет "магической пилюли", то годится любое
доступное средство, лишь бы "чувствовать себя хорошо". Это модель отрицания и избегания, в которой нет
возможности замедления, когда можно испытать болезнь, принять ее и даже дружески к ней относиться.
Действуя по-своему, Нэнси смогла создать здоровую жизнь по ту сторону болезни, и это было наибольшим
достижением, к которому можно стремиться в ее состоянии. Замедление дает возможность присутствовать в
настоящем, принимать свое состояние таким, как оно есть, и в конечном итоге добиться максимальных
положительных изменений. Нэнси и другие люди, с которыми я работал, являются живыми примерами такого
отношения.
Многие люди с разнообразными серьезными болезнями требуют чудесного исцеления. Менее агрессивные
принимают аспирин, диетическую консервированную пищу ("все природные ингредиенты, необходимые
Вашему телу"), стимулирующие пилюли и антидепрессанты, а когда головные боли прекращаются, вес
снижается и депрессия отступает, они думают, что излечились (хотя на самом деле это не так).
Помните, если не обращать внимания на легкую боль, она со временем может и усилиться. Вертикальное
заболевание, если позволить ему затянуться, становится горизонтальной болезнью.
Чтобы быть здоровым, необходимо тратить на это время, и такая инвестиция более важна, чем то время,
которое вы тратите на работу. Мы не можем просто "зайти" в хорошее здоровье, как нам ни хотелось бы.
Здоровье требует усилий; вы не станете здоровыми "просто так". Тем не менее многие люди начинают
беспокоиться о своем здоровье только тогда, когда почувствуют себя плохо.
Оптимальное здоровье возможно лишь при условии, что тело пребывает в согласии с самим собой:
нормальное сердцебиение, нормальное дыхание, нормальные и регулярные выделения и т. д. А это возможно,
когда мы замедляемся и пребываем в настоящем. Вскоре мы убедимся, что болезнь замедляет нас, а
перспектива смерти приводит непосредственно в настоящее.
Только слишком поздно. Сколько же мы должны испытать боли, чтобы остановиться и послушать? Сколько
головных болей и приступов беспокойства? Сколько ожирения и одышки?
Я считаю, что иногда мы сами создаем себе болезнь (конечно, несознательно; мое утверждение не
подразумевает порицания и не должно создавать чувства вины или стыда) - лишь бы перестать чувствовать.
Когда мы больны, особенно когда тяжело больны, наши приоритеты изменяются и жизнь переосмысливается.
Ничто лучше боли и страха смерти не может привести нас в настоящее.
Как было бы замечательно, если бы мы смогли вместо этого сонастроиться со здоровьем! Как было бы
здорово, если бы осознали всю важность ритма для налаживания здоровой жизни.
Хорошо известно, что телу присущи суточные ритмы. Медицина говорит, что гормональные уровни
изменяются в течение дня и в течение месяца; соответственно изменяются уровни ферментов, минералов и
сахара в крови. (Вспомните, как здорово вы себя чувствуете, выйдя на улицу в солнечный день, и как бываете
угнетены в темноте.) Великий режиссер Хосе Квинтеро рассказывал мне, что он чуть не дошел до
самоубийства, когда ставил спектакль Юджина О'Нила "Длинное дневное путешествие в ночи" в условиях
норвежской зимы. "Не столько из-за самого спектакля, сколько из-за отсутствия дневного света, - говорил он. Когда бы я ни выходил на улицу, там была темнота".
До недавних пор теория о том, что каждый орган тела имеет свой собственный ритм, игнорировалась на
Западе, но лежала в основе китайской, и вообще восточной, медицины. Сегодня мы знаем, насколько
действительно важен ритм тела. Мы научились привязывать определенное лечение к определенному времени
суток или времени года: так, например, вид химиотерапии зависит от ритма тела. Все человеческие клетки
работают синхронно друг с другом - рак, в основном, возникает, когда часть клеток становятся безумными и
действуют аритмично с другими клетками тела.
Когда, вследствие нарушения ритма, начинает развиваться рак, мы можем убедиться в целебном эффекте
сонастройки. Доктор Дэвид Шпигель из медицинской школы Стэнфордского университета исследовал группу
женщин в поздних стадиях рака груди. Часть из них он включил в специальную группу поддержки, чтобы
женщины могли выражать свои переживания друг другу. Методы лечения были одинаковыми, но при
сравнении с теми женщинами, которые оставались один на один с болезнью, оказалось, что пациентки из
группы поддержки жили вдвое дольше. Есть другие возможные объяснения, но у меня нет сомнений, что
умение входить в настоящее мгновение с группой людей, возможность замедляться и делиться чувствами
создает сонастройку, которая безусловно благоприятствует защитному, целительному процессу.
Дипак Чопра, доктор медицины, который получил западное медицинское образование и глубоко знаком с
индийским учением аюрведы, является специалистом как по традиционной, так и по альтернативной медицине.
Недавно у меня была возможность спросить его, что он думает о роли ритма по отношению к здоровью и
заболеванию. Он считает, что "вселенная кружится в космическом танце; наши биологические ритмы являются
частью этого танца, и когда наше тело находится в гармонии со свойственным природе ритмом, то мы
ощущаем это как целостность. Здоровье - это возвращение памяти о целостности. Первым проявлением
болезни является нарушение биологических ритмов; оно означает, что мы больше не соответствуем
благозвучию космической симфонии". Он и далее продолжает изучать влияние музыки и ритма на здоровье.
Роберт Беккер и Эндрю Бассет (оба доктора медицины) первыми начали исследовать связь поля
электромагнитной энергии со здоровьем и болезнями человека. Результаты их работы показали, как плохо
заживающие переломы костей полностью излечивались при помощи электромагнитных катушек. Японцы
начали использовать магниты для лечения головных болей и многих других болезненных состояний. Кое-кто
даже утверждает, что иглы, используемые в акупунктуре, действуют как антенны: они пропускают через себя
электромагнитные колебания, помогающие нашему телу вернуться к нормальному ритму.
Сфера электромагнетизма обладает огромным потенциалом. Я верю, что медицина преобразится,
использовав то знание, которое сейчас накоплено в этой сфере. Заметим, что лечебные эффекты являются
прямым результатом ритмических волновых импульсов, которые взаимодействуют с едва различимыми
ритмами тела, приводя их в соответствие и восстанавливая неустойчивое равновесие здоровья.
Как мы видели, стресс лежит в основе большинства болезней и сам по себе является аритмичным. Но
признавая вообще опасность аритмии, мы, в сущности, поощряем ее кофеином, который "помогает дню
начаться" (это сродни автогонкам, начатым на автомобиле с неразогретым мотором), задает ритм, все более
ускоряющийся в течение дня; а загруженность работой столь велика, что "в сутках не хватает часов", чтобы эту
работу закончить.
Чтобы противодействовать спешке, мы принимаем "замедлители" (обычно в форме алкоголя), затем
располагаемся перед телевизором, и изображения мелькают перед нами в таком же быстром (если не быстрее)
темпе, какой мы выдерживали в течение всего дня.
Джон Кабат-Зинн показал, что воспитание внимания и медитация жизненно важны при лечении болезней.
Недавно Национальный Институт Здоровья подтвердил, что биологическая обратная связь и медитация
являются эффективной терапией при определенных болезненных состояниях. Специалисты института, кроме
того, рекомендовали страховым компаниям выплачивать деньги пациентам, которые следуют указанным
предписаниям.
Хорошее самочувствие (по-моему, удачное наименование для положительного здоровья) зависит от нас
самих и ни от чего больше. Моя цель - как врача и автора этой книги - показать нам, насколько благотворнее
будет для вас самому прийти к положительному здоровью и как этот простой акт самоутверждения позволит
вам жить дольше, уменьшит стресс, буквально наполнит вас духом хорошего самочувствия (действительно,
хорошее дыхание является краеугольным камнем хорошего здоровья), устранит депрессию и вообще улучшит
вашу жизнь - трудовую и личную. Это даст вам намного более приятное ощущение настоящего мгновения, чем
любой рискованный спорт или употребление наркотических препаратов.
Хорошее самочувствие подвластно нашему контролю. Достигнутое однажды, оно поддерживается нами и
далее, и все другие удовольствия, предлагаемые миром, становятся более живыми, а вместе с ними и мы.
Как-то ко мне пришел 90-летний пациент и тут же снял рубашку.
- Ударьте меня в живот, - сказал он. - Изо всей силы.
Я не ударил, а рассмеялся и спросил, как ему удалось сохранить такие сильные мышцы пресса.
- Качаю! Поднимаю туловище из положения лежа, -объяснил он. - Плюс бег трусцой и бой с тенью, как в
боксе.
Я осмотрел его. У него было тело человека по крайней мере на 20 лет моложе.
- А почему вы пришли ко мне? - поинтересовался я.
- Просто показаться.
В его случае - да и в вашем - можно вспомнить старую поговорку "Не используешь - потеряешь". Как и
системы дублирования в космическом корабле, органы нашего тела имеют резервную мощность -- вот почему
у нас два легких вместо одного, и если перестает действовать одна почка, то другая может ее заменить.
Но использовать эту резервную мощность можно только до поры: если вы дурно обращаетесь со своими
органами (курите или позволяете накапливаться в вашем теле жировым отложениям), то вскоре у вас появятся
неприятности и физические упражнения уже могут и не помочь.
Чтобы достичь хорошего самочувствия, нам нужны не только правильная диета и физические упражнения,
но также и следование замедленному, более ровному ритму, а еще - способность непоколебимо верить в
надежность своего здоровья. Если мы введем физические упражнения по переключению времени (описаны в
главе 7), если сосредоточимся на лечебных мерах, мы непременно почувствуем себя лучше - и будем лучше.
Мое предписание относительно доброго здоровья включает:
• постоянные физические упражнения - спорт, танец или игра, - на которых мы сосредоточиваемся и для
которых выделяем достаточно времени;
• ежедневная медитация и расслабленное дыхание;
• веселье и смех (это намного лучше, чем съедать в день по яблоку);
• дольше смакуйте пищу - это позволит избегать множества обильных трапез;
• готовьте пищу из свежих и здоровых продуктов (избегайте "быстрой еды", поскольку она является
набором из худших химикатов: консервантов, масел и синтетических сладких веществ);
• лечите свое тело любовью; практикуйте регулярный массаж и физические нагрузки для тела;
• сделайте здоровье своим приоритетом, "приютите" его; во время отпуска лелейте и питайте не только
тело, но и душу; наконец, почитайте свое здоровье и будьте ему признательны.
Время, которое вы потратите на собственное здоровье, продлит вам жизнь. Это лучшая инвестиция, и она
даст лучшие дивиденды.
Глава 14
СТАРЕНИЕ
Величайший поэт современного Китая Па Кин в возрасте 85 лет был награжден президентом Миттераном и
получил приглашение посетить Францию. "С кем я встречусь? И что там смотреть? Понимаете, - добавил он,
словно извиняясь за свои вопросы, - у меня такое чувство, что на моем счету всего семь долларов, и мне не
хотелось бы растратить их на карамельки".
Жан-Луи Серван-Шрайбер
Американское общество больше всего боится предельной стадии жизни, которая потенциально должна бы
быть наиболее счастливой и доставлять наибольшее удовольствие. Для нас старение равносильно забвению.
Каждая новая морщина словно требует разглаживающего крема, каждый седой волосок - красителя, каждый
ноющий сустав - мази для растирания. Мы бежим от старости, отрицаем ее и бываем весьма смущены ее
приходом.
Старение угнетает нас. Оно напоминает нам, что мы смертны, что мы угасаем. Потому-то мы и смотрим на
каждое из этих проявлений с ужасом.
Все мы живем в линейном времени; от рождения до смерти идет прямая стрелка. Старение напоминает о
близком конце. Тот факт, что мы стали мудрее, что у нас появилось время для размышлений и медитаций, что
наш темп наконец-то замедлился и мы можем оценить свое окружение и свои отношения, представляет,
видимо, малое утешение. Мы обветшали. И скоро умрем.
В обществах, живущих в круговом времени, все наоборот. Пожилых людей почитают и не игнорируют; к
ним прислушиваются, их не избегают. Стареющий человек имеет богатый жизненный опыт и должен многому
научить своих младших друзей - не обязательно каким-то фактам, но эмоциям, чувствам, интуиции и
переживанию. Осенью такой человек чувствует приближение зимы, зная, как никто из молодых и неопытных,
что после зимы вновь неумолимо приходит весна.
Пожилые люди в культурах кругового времени являются хранителями мудрости. Когда возникает кризис, за
советом обращаются именно к пожилым. Если случается наводнение или какой-нибудь другой природный
катаклизм, Дедушка знает, что делать. Если кто-то заболевает, у Бабушки найдется лекарство от болезни. Ибо
они мудры.
На Западе техника отвечает на все вопросы, техника является областью знаний молодых. Наши дети
изучают ядерную науку, компьютеры, аэрокосмические конструкции и т. д. Стариков рассматривают как бы
вне времени. Поскольку мы мудрости предпочитаем информацию, пожилые воспринимаются молодыми как
нечто бесполезное, даже как бремя для общества. И пожилые сами начинают этому верить.
Единственным аспектом старения, который мы предвкушаем, которого "не можем дождаться", но
предполагаем достичь, - это уход на пенсию. Парадоксально, мы не можем этого дождаться, но, попав туда,
натыкаемся на стену.
Мне кажется, что это стена времени. Внезапно у нас появляется время, которое некуда девать, как будто
кто-то дал нам миллион долларов, как будто нас выбросило на берег необитаемого острова. Нашей работы,
которая нас характеризовала и придавала нам самоуважение, больше нет (мы сказали себе, что она нам больше
не нужна), и поэтому мы думаем о себе как о чем-то бесполезном, как о "бремени" для своих детей. Некоторые
люди в этих обстоятельствах чувствуют себя заключенными, словно "отбывают срок".
Если уход на пенсию был спланирован верно, у нас должно быть достаточное количество денег. Мы
сможем стать ленивыми, ходить на рыбалку, весь день смотреть телевизор, днем ходить в кино. Мы можем
путешествовать, работать в саду, бодрствовать всю ночь, а затем спать до полудня. Но многие - даже
большинство! - вновь находят себе занятие и возвращаются к работе в той или иной форме.
Поскольку ничто во время нашей трудовой деятельности не приготовило нас к досужей жизни и поскольку
в течение всей жизни нас учили, что праздность - недостойна, что ничегонеделание - грех, мы предлагаем свою
помощь местному госпиталю, принимаем участие в политических кампаниях, надписываем конверты для
благотворительных организаций или находим какую-либо работу на полдня. Никто не научил нас, как
получать удовольствие, выйдя на пенсию. Поступая подобным образом, мы просто пытаемся избавиться от
постигшего нас разочаровать по поводу нашей мнимой бесполезности, от боязни немощи и страха смерти.
Непосредственно обращаясь к своим чувствам, мы осознаем несомненность смерти. Все, что угодно, думаем
мы, только не это. Поэтому и объявляем с гордостью, что "у нас нет времени" на ничегонеделание,
подразумевая, что у нас нет времени, чтобы пребывать в данном мгновении. Мы продолжаем заполнять свои
дни бурной деятельностью, чересчур бурной, если сказать честно.
75-летняя Сильвия, ушедшая на пенсию несколько лет назад, сначала проводила зимы во Флориде, а лето на
севере с друзьями и родственниками. Когда она овдовела, установившаяся практика проведения времени
перестала ее удовлетворять. Сильвия приехала в Омегу, чтобы принять участие в программе общего
оздоровления. Эта программа оказала на нее такое влияние, что женщина решила провести в Омеге все лето в
качестве сотрудника персонала и одновременно члена обучаемой общины. После участия в различных видах
программы, которые варьировались от бразильского танца до африканского барабанного боя, от занятий по
хорошему самочувствию до семинаров по переключению времени, ее дух воспарил: она стала более живой и
энергичной.
Люди, подобные Сильвии, - у которых старость удалась - являются "учащимися". Я знаю много людей,
вернувшихся в колледж, чтобы просто ощутить счастье от учения и поддерживать мозг в активном состоянии.
"Я опять чувствую себя ребенком", - рассказывала мне 83-летняя женщина. Такие люди почти буквально
вступают в новую жизнь. "Зачем ты это делаешь?" - спросил мой знакомый свою мать, которая начала слушать
курс философии в Скидморе. "Для души, - ответила она. - Для развития".
Все-таки вполне допустимо - и даже доставляет удовольствие - "ничего не делать". Я знаю пенсионера,
который съеживался от чувства вины, рассказывая друзьям, что он ничего не делает. Но вскоре он говорил о
том же с улыбкой, с гордостью, даже с высокомерием. Он обнаружил, что ничегонеделание устраивает его и,
расслабляясь, отдыхая от работы, позволяя себе ежедневное "безделье", он испытывает такое чувство
удовлетворения, которого никогда раньше не знал. "Я действительно доволен своей жизнью, - сказал он, когда
я попросил его конкретно рассказать о своих переживаниях. - Я гуляю, читаю, слушаю музыку, смотрю
телевизор. Никакого расписания, никакого давления извне. Отличный сон. Я на самом деле бываю доволен,
когда люди говорят, что я ничего не делаю! Они же настолько подвержены напряжению и стрессу, что, мне
кажется, желают, чтобы и я, и любой другой работали так же тяжело, как и они".
Пожилые люди просто недовольны тем, что время сейчас бежит быстрее, чем в пору их молодости. И
единственной причиной такого положения вещей, по-видимому, является их опыт.
Помните то лето, когда вам было 5 или, может быть, 7 лет, когда вы осознавали солнечный свет, негу, игры,
друзей; и казалось, будто лето никогда не закончится, будет продолжаться - золотой день за золотым днем - до
бесконечности? Помните, как вы впервые влюбились?
Когда вы пожилой, лето уже не вызывает таких чувств. Вы прожили 70 лет, и теперь существует только
печаль, связанная с памятью об удовольствии. Вы можете даже вспомнить какие-то несчастливые события,
происходившие в летнее время. Каждое лето становится очень похожим на другое, каждое приближает нас к
концу. "Ничего особенного, - думаем мы. - Лето как лето".
Но оно может быть особенным. Во время одного из моих семинаров какая-то женщина объявила, что
прошедшее лето было лучшим летом в ее жизни.
- И что же вы делали? - спросил я.
- Наблюдала за бабочками.
Ежедневно, с приближением вечера, в ее сад массой залетали бабочки и играли там до захода солнца.
Женщина спешила приехать домой из служебных поездок или от внуков, которых она посещала: ей хотелось
вовремя попасть домой и понаблюдать за бабочками. Ей казалось, что они несут красоту и мир; они привели ее
к настоящему мгновению, которое длилось все лето.
Нам нужно переключать время, растягивать мгновения так, чтобы мы присутствовали в каждом лете, а
также осени, зиме и весне. Женщина, которая спешила домой к своим бабочкам, делала вот что: она
использовала ритуал, сонастройку с природой, делала ее каждый день дольше, участвуя в обновляющейся
жизни. Когда мы переключаем время, любое время года может быть наполненным, длительным, бесконечным.
Социологи из университета Дьюка недавно завершили исследование по проблеме долголетия. Оказалось,
что люди, переносящие утрату более стойко, способные справиться со страданием, имеют больше шансов на
долгую жизнь, чем те, кто упивается своим горем. Эта последняя группа людей живет в прошлом, скрывая
свой страх смерти под скорбью об утрате другого человека; при этом они утрачивают способность ощущать
данное мгновение, существовать в настоящем.
Многие наши страхи возникают из зрелища смерти родителей; и мы используем эти страхи подсознательно
как ролевую модель. Если они умирали со страхом, мы также будем напуганы. Но если они принимали смерть
спокойно, даже с облегчением, тогда наши собственные страхи, возможно, будут меньше, и наши шансы на
долгую и счастливую старость значительно увеличатся.
На семинарах я спрашиваю студентов, как долго они рассчитывают прожить. Почти все связывают свои
ответы с возрастом родителей. "Моя мать дожила до 70-ти, мой отец - до 73-х.
Надеюсь, что я смогу дотянуть до 75-ти, т. к. я лучше забочусь о себе".
Так возникает самореализующееся ожидание. И действительно, есть шансы, что они умрут в возрасте около
75 лет. Однако есть люди, которые обычно проживают более долгие жизни, например грузины, афганские
хузаны или перуанские валлаканбабаны. Для них 70 лет - средний возраст, и если вы можете представить себя
живущим после 70 лет, физически и ментально энергичным, тогда, я убежден, ваша продолжительность жизни
увеличится.
Когда Александр Лиф из Гарвардской медицинской школы впервые исследовал возможные причины
долгожительства, он обнаружил, что наиболее существенным свойством этих людей было личное и социальное
ожидание, что они проживут больше 100 лег.
Положительные ожидания влияют на здоровье точно так же, как и на старость. Например, у больных
катарактой, которые доверяют своим хирургам, результаты лучше, чем у тех, кто не верит в излечение.
Пациенты с онкологическими заболеваниями учатся мысленно представлять, как здоровые клетки атакуют
больные, и это помогает бороться с болезнью. Доктор медицины Берни Зигель много работал над изучением
эффектов положительного отношения у онкобольных. Подобную же работу осуществили Симонтоны.
И все-таки с приходом старости большинство из нас живет в страхе, что следующая болезнь "достанет", что
немощь усилится, а память совсем сдаст. И все равно удивляемся и разочаровываемся, когда наши опасения
сбываются.
Нам следует встречать свое старение с оптимизмом, сознавая, что мы можем поддерживать свое нынешнее
хорошее самочувствие всегда.
Вспомните несколько прошедших лет. Что вы помните? Вы можете воскресить в памяти, что вы делали 5
октября 1995г. в 10 часов утра? Вы можете вспомнить, чем вы занимались на работе в прошлый четверг? С кем
обедали два дня назад?
А свой первый поцелуй? Вы помните, где вы были, каков был этот поцелуй и каким было выражение глаз
партнера? Какой костюм вы надевали в канун всех святых, когда вам было 5 лет? Что вы надевали на
последний званый обед? А когда в последний - и в первый - раз летали самолетом?
В памяти задерживаются только те мгновения, в которых мы действительно присутствуем, независимо от
того, имеют они важное значение или нет. Все остальное время, когда мы делаем что-то только для того, чтобы
это "что-то" закончить, просто проходим по жизни не глядя по сторонам, - все эти дни, месяцы, годы
приобретают неясные серые очертания.
Участники моих семинаров часто бывают ошеломлены, когда осознают, сколь многого они не помнят из
собственных жизней. Когда я спрашиваю, что они вспоминают, ответ должен содержать глубоко пережитое
событие. Оно может быть радостным или болезненным, стеснительным или пугающим, но это должно быть
нечто такое, что полностью привлекло их внимание - ментальное, физическое и эмоциональное.
Очевидно, то, что пробуждает сильные эмоции и великие страсти, втягивает нас в настоящее:
автокатастрофа, пожар, жаркая ночь любви. Новизна также приводит нас в настоящее, частично потому, что
занятие чем-либо в первый раз пробуждает эмоции, а частично потому, что новые ситуации требуют большего
внимания, чем ситуации привычные.
В практике суфиев ключевым словом является вспоминание. Это способ связи с Богом. Если мы теряемся в
потоке жизни, если мы чересчур заняты, чтобы чувствовать, чересчур торопливы, чтобы ясно видеть и
слышать, значит, вспоминание утеряно, и мы сами потерялись, отбились от самих себя, от нашего центра, от
нашего мира.
Если вы упускаете какое-то событие, оно уходит навсегда, т. к. мы вспоминаем только то, в чем
присутствуем в первый раз. А что происходит потом, когда мы стареем и наша память начинает увядать?
Наша память состоит из прошедших моментов присутствия. Старость неудобна, когда мы хотим
экстраполироваться от того прошедшего настоящего непосредственно в теперешнее настоящее. Если вы
утратили свое прошлое и боитесь будущего, вы будете дезориентированы в настоящем.
Потеря вспоминания может сделать нас более живыми в настоящем. Вот почему некоторые люди так
хорошо себя чувствуют в старости, тогда как другие, те, кто испытывает неудобства и страх в настоящем, наоборот. Те, кто прожил свою жизнь избегая настоящего момента, продолжают сопротивляться и,
соответственно, чувствуют себя несчастными.
Я слышал, как старики ругают свою слабеющую память, но если бы они смогли принять ее, если бы они
смогли свое сожаление об утраченном прошлом заменить осознанием жизненно важного настоящего, они бы
обрели мир и счастье в своей жизни ][ своей душе. Моя бабушка была счастливой в старости, ладила с ней. Она
стала моей ролевой моделью и одной из первых, кто показал мне, насколько действительно важно настоящее.
В конце концов, старость называют вторым детством. А многие ли из нас откажутся вновь пережить детство,
если вдруг предложат?
Для этого требуется только переключить время. Слишком многие из нас не имеют ни малейшего
представления о том, как проникнуть в настоящее - мы просто не переживали этого, - и, сталкиваясь со
старостью, мы не знаем, что делать с собой. Приближаясь к смерти, мы чувствуем нарастающий страх, так как
все еще не научились спокойно сидеть в настоящем. По мере того как наша память слабеет, мы чувствуем себя
более комфортабельно - если только у нас есть опыт пребывания в настоящем. Чем больше мы практикуем
присутствие сейчас, тем лучше сможем справиться со старением завтра.
В книге "Источник старости" Бетти Фридан подчеркивает, что в телевизионной рекламе практически нет
старых людей, а те, кого мы видим, - 90-летние старики, катающиеся босиком на водных лыжах, или
седовласые, без единой морщины на лицах, пары, восхищенные правильно выбранной в молодости страховкой,
- это на самом деле переодетые молодые люди, карикатурные образы, ничего общего не имеющие с
подавляющим большинством пожилых людей.
Не будем же принимать во внимание тех пожилых, которых мы видим на телеэкране. Оставайтесь
молодыми как можно дольше - сколько сможете, - а затем исчезайте!
Это, конечно, вступает в противоречие с тем фактом, что поколение, родившееся в период
демографического взрыва, теперь превращается в огромное количество старых людей, и, как ни странно, наше
общество ничего не делает для того, чтобы поддержать их, предпочитая не взваливать на себя бремя заботы и
желая, в общем, чтобы они поскорее убрались.
Почему мы не можем изменить свое отношение и посмотреть на старение как на положительную силу? Мы
преобразили бы наше общество, если бы могли, - но для этого необходимо принять настоящее мгновение как
таковое. Старение является естественным биологическим процессом во всех живых организмах. Поскольку
каждый из нас стареет, наше тело изменяется. У нас появляются морщины, мышцы начинают атрофироваться,
рефлексы замедляются. Сопротивляться этому равносильно отрицанию реальности данного момента.
Учиться переключать время означает осознавать ритм и реальность чередующихся моментов нашего
жизненного процесса. Мы становимся медлительнее; но это плохо только в том случае, если мы рассчитывали
сохранить быстроту юности. Необходимо сообразить, насколько милее становится жизнь, когда мы замедляем
наш ритм, - и тогда благородство старости, ее спокойный темп воспринимаются как нечто положительное, как
новая стадия в естественной красоте жизни.
Пожилые люди могут быть непосредственно полезными для общества: получая от него материальную
поддержку, они nepeдают взамен свой духовный опыт - знание истории, чувство надежды, любовь. Раввин
Залман Шахтер-Шаломи в книге "Дух и Старение" указывает, что смежные поколения всегда между собой не
ладят. Он пропагандирует программу "бабушка напрокат", которая дает возможность бабушкам и дедушкам
сблизиться со своими внуками, передать им свой опыт и мудрость. Шахтер полагает, что проблема
заключается только в том, чтобы получить согласие среднего поколения.
Не обязательно наставлять только собственных внуков. Одна женщина, Джин, рассказала нашему классу,
что у нее никогда не было собственных детей, а сейчас, когда ей уже 70 лет, она страстно желала бы жить в
большой семье. Ее соседка - одинокая мать с тремя детьми - буквально сражалась за жизнь: она жила вдали от
всех близких родственников и работала с утра до ночи, чтобы свести концы с концами.
Джин попросилась стать у нее приемной бабушкой для детей - событие само по себе необычное и поистине
неслыханное, но жизненно оправданное. Выгода в результате соглашения оказалась обоюдной. У Джин теперь
есть любящая и заботливая семья, поскольку она и сама щедро предлагает собственную любовь и поддержку.
Семья приняла ее, и она приняла семью.
Когда Джин рассказала эту историю, многие из присутствовавших в классе стариков прослезились. Они,
несомненно, желали бы подобного родства. И, внимательно оглядевшись, они бы его нашли.
Рам Дасс рассказывал о том, как в возрасте 62-х лет он впервые осознал, что стал пожилым. Когда он
покупал билет на поезд, его спросили, какой билет ему нужен.
- А я что, могу выбирать?
- Конечно. Обычный или для граждан пожилого возраста. Билет для граждан пожилого возраста на 3
доллара дешевле.
Естественно, он купил более дешевый билет, но был шокирован: на него надели новую сорочку - сорочку
старости, сорочку, которая создана нашим обществом и которая подходит всем людям после 60-ти лет,
независимо от их здоровья и возраста души. Он понял, что, по американским стандартам, в нем уже нет
необходимости. Так просто, один из стариков, которые, с точки зрения молодых, больше берут от общества,
чем дают взамен; по крайней мере с точки зрения правительственной программы медицинской помощи и
социального обеспечения престарелых это гак и есть. Но ведь он может еще столько всего предложить! Его
мысли так же зрелы, как и его тело. Он знает вещи, которым следовало бы научить всех нас.
Какой контраст с индийским обществом, где друзья-индийцы Рам Дасса приветствуют его словами: "Ты
стал старше!"
Его американская природа протестовала: это звучало как оскорбление. Но вскоре он понял, что это
приветствие было комплиментом. Он понял, что, говоря так, они имели в виду "ты стал мудрее". Его друзья
почитали его, как почитали всех пожилых людей, которые многому могут научить, так как у них гораздо
больше опыта.
Мы можем только позаимствовать такое отношение. Но вначале его должны понять и принять пожилые
люди.
Когда мы молоды, мы думаем о будущем - безбрежном и захватывающем. Становясь старше, мы думаем о
нем как о чем-то скоротечном и полном боли.
Но так быть не должно.
Старость - это только еще одна стадия настоящего, и в качестве таковой может принести нам так же много
радости, как и любой другой период жизни. Рам Дасс описывает свою встречу с 90-летним психиатром,
который - крепкий и бодрый - до сих пор принимает пациентов.
Сначала Рам Дасс завидовал, но потом понял, что в его власти избрать другой путь. Жизнь состоит из
этапов, говорит он, старость является одним из них; все дело в том, что разные стадии имеют разную скорость
протекания.
Старение - это стадия, когда мы замедляемся и когда наше физическое состояние до некоторой степени
ухудшается, даже при наличии таких факторов, как самая лучшая медицинская помощь и внимательное
отношение к собственному телу. Разум может оставаться острыми живым, но отчасти и он замедляется. Наш
быстрый темп, которого мы придерживались в течение своих высокопродуктивных лет, полностью изменяется
- и это естественно.
Старение - это время размышлений, интроспективный период жизни. Остается меньше энергии для
физической деятельности, - хотя многие пожилые люди отмечают, что потребность в сне с возрастом
уменьшается. Эта новая ситуация создает новые возможности обогатить свою жизнь. Преуспевают в это время
те, кто готов приобретать новый опыт, а не отвергать его из-за страха или, наоборот, притворяться, что "я еще
молод".
Давайте же переходить к старости, как переходят из класса в 1 класс, и не сопротивляться ей, поскольку,
как нам уже известно, сопротивление означает стресс, а стресс означает страдание. Мы говорим о факторе
"качества жизни" в пожилом возрасте, но высокое качество достигается лишь при условии замедления и
пребывания в настоящем, когда мы смотрим в прошлое без тоски, а в будущее - без страха.
Удачная старость прямо связана с принятием, а не сопротивлением или отрицанием. Не сосредоточиваться
на модели "вечной" молодости, но признать естественный жизненный цикл, который включает в себя процесс
старения и подготовку к этому процессу. В этой связи предлагаю обратить внимание на следующее:
• Представьте себе ваш уход на пенсию до того, как он произойдет. Посмотрите в будущее без страха,
представляя себя таким, каким вы хотите быть.
• Перед уходом на пенсию возьмите длительный отпуск или уменьшите свои рабочие часы. Почувствуйте,
что, имея больше свободного времени, вы сможете научиться задавать себе свой собственный темп.
• Начните учиться. Просто для удовольствия, для интереса. Не преследуйте никаких материальных выгод приобретайте знания только ради самого процесса.
• Упражняйте разум и тело. Важны и чтение, и бег трусцой.
• Верните себе спонтанность. Пробуйте новшества. Не позволяйте себе черстветь в склерозе и привычках.
Экспериментируйте со своей жизнью.
• Прислушивайтесь к молодым, не обязательно соглашаясь или следуя их примеру. Вы мудрее, но они
тоже могут быть неглупыми.
• Проводите время с детьми. Пользуйтесь возможностью поиграть с ними.
• Станьте другом и наставником для молодых.
• Давайте себе время для созерцания. Живите в настоящем мгновении.
Глава 15
СМЕРТЬ И УМИРАНИЕ
Мы не перестаем искать, и концом всех наших поисков будет прибытие туда, откуда мы начали, и первое
знакомство с тем местом.
Т. С. Элиот
"Все это время я думал, что учился жить, а оказалось, что я учился умирать".
Это слова Леонардо да Винчи; и мы, прочитав их, можем понимающе улыбнуться, подумать про себя "как
мудро!" - и радоваться, что на самом деле они к нам не относятся.
Мы правы: не относятся.
Большинство жителей Запада избегают даже разговоров о смерти. Да, мы плачем на таких фильмах, как
"Знаки нежности", где умирание нереалистически романтизовано. Мы рыдаем на похоронах, одобрительно
восклицаем, когда негодяи умирают на телеэкране, и вздрагиваем, прочитав в газете информацию о количестве
жертв очередной катастрофы, хотя вскоре забываем о ней. Что же касается собственной смерти, то, узнав
разумом, что она неизбежна, мы тратим бессчетное количество энергии на ее отрицание, чувствуя где-то в
своей недоверчивой душе, что мы бессмертны.
Мы отрицаем смерть, поскольку боимся ее. Этот страх укоренился так глубоко, что прежде всех других
факторов не дает нам полностью присутствовать в настоящем.
Когда мы живы, наша смерть существует в будущем. Если мы проводим свои дни, беспокоясь о смерти, мы
обязательно будем жить в будущем, а не в настоящем. В этом смысле смерть лишает нас жизни еще до того,
как мы умрем.
Держаться подальше от смерти - хлопотно. Мы планируем. Мы загружаем себя так, что нет времени даже
подумать об этом. И - теряем контакт с настоящим временем и настоящим местом, где существует радость и
удивление, а не смерть.
- Но я не боюсь смерти, - говорят мне многие. - Только некоторых ужасных болезней, например рака или
какой-то серьезной травмы.
Правильно. Но, вероятнее всего, они также боятся и смерти. Фактически, страх усиливает наше
переживание болезни, боли или смерти (своей или кого-то из близких). Если мы можем встретить несчастье
прямо, как нечто неизбежное, мы переживем его как часть жизни. Когда приходит смерть, мы должны
признать, что ее тайна необъяснима.
Рам Дасс рассказывает о студенте, который пришел к мастеру дзэн.
- Что ты можешь поведать мне о смерти? - спросил студент.
- Ничего, - ответил тот. - Я ведь живой мастер дзэн, а не мертвый.
Одним из способов, позволяющих подойти к ощущению смерти, является медитация. Филип Капло, автор
знаменитого "Круга смерти", говорит, что сама медитация является "танцем" смерти и в конечном счете смерть
для медитации - это и конец, и начало.
Я помню, как один пожилой мужчина из моего класса с благоговейным страхом выполнял свою первую
медитацию. Когда она закончилась, мужчина, казалось, был потрясен, и я спросил его, что случилось.
- Я боюсь смерти, - ответил он.
Он фазу же пришел к тому месту, где остался один, сам с собой, лицом к лицу с вечными проблемами. Я
удивился, что за такое короткое время ему удалось достичь этого места, которое большинство из нас просто
прячут от себя, избегая любого рассмотрения своих истинных страхов. Он был поражен, и я сочувствовал ему,
так как сам испытал подобное переживание.
Мой собственный страх умирания возник еще в детстве. Когда мне было 8 или 9 лет, умер мой дедушка, и
такие слова, как действительно и навсегда, гулко отдавались в моей голове. Он действительно умер; умер
навсегда и больше никогда не вернется, чтобы побыть со мной. Несколько месяцев я не мог спокойно спать.
Ведь если он умер, значит, то же самое может произойти и со мной. Я действительно могу умереть. Уйти
навсегда.
Пока дети не понимают концепции времени, они не задумываются о смерти. Знание того, что существует
смерть, является прямой причиной утраты детьми своей невинности. Они чувствуют себя бесстрашными
смельчаками, пока не столкнутся с постижением факта смерти. Поэтому нам и следует с такой осторожностью
наблюдать за ними.
Западная концепция линейного времени является наиболее деструктивной в вопросе смерти. В культурах
циклического времени люди не боятся смерти: они считают ее благом. На острове Бали, например, похороны,
как и рождение, отмечаются веселой церемонией. Для жителей Бали смерть является просто частью
континуума рождения, жизни, смерти и возрождения. Как сказал Вольтер, "В конце концов, родиться дважды
не более удивительно, чем родиться один раз".
Суфийский мистик Джалаледдин Руми, может быть величайший из персидских поэтов, писал:
Умерев минералом, я стал травой, Умерев травой, я воскрес в животном, Умерев животным, я превратился
в человека. Почему я должен бояться? Разве я уменьшаюсь, умирая?
Смерть находится в наших жизнях, и мы должны это признать как неоспоримый факт. Недавно была убита
шестилетняя дочь моего друга. Это случилось во время поездки с ночевкой в государственный парк
Адирондак. Мой друг, его сын и дочь провели там несколько идиллических дней - среди природы и друг с
другом.
Когда они уезжали и переходили шоссе, которое делит парк пополам, девочка была сбита машиной,
ехавшей со скоростью 60 миль в час. Смерть наступила мгновенно.
Невозможно описать словами постигшее моего друга и его сына горе; они будут еще долго бороться с ним
и со своим комплексом вины за смерть дочери и сестры. Оценивая этот случай объективно, каждый может
понять, сколь трудно осуществлять переключение времени в мире, где медленный ритм природы сталкивается
со скоростью наиболее близкого современному обществу тотема - автомобиля.
Темп общества разворотил гармонию природы самым ужасным образом. (Хотя нельзя сказать, что природа
сама не может быть безжалостной, жестокой и полной смерти.) Смерть иногда ничего не значит кроме того,
что она существует. Она бывает ожидаемой или неожиданной, но прожить всю жизнь под страхом смерти значит отрицать саму жизнь.
В настоящем мгновении смерти нет. В настоящем существует только жизнь - со своими эмоциями и
многочисленными чувствами, со своей универсальной щедростью.
На семинарах по переключению времени я практикую одно упражнение. Я прошу участников вообразить
себе следующие 6 месяцев как время совершенного здоровья и физического благополучия. Они имеют море
денег и, если пожелают, могут не заниматься никакой работой.
По окончании этих шести месяцев они умрут.
- На что бы вы потратили это время? - спрашиваю я. - Каковы будут ваши приоритеты?
Затем я включаю спокойную красивую музыку и позволяю им представить те самые шесть месяцев, свои
ощущения этого периода.
Для большинства участников семинара это упражнение чрезвычайно тревожно, и я бываю тронут
серьезностью и печалью, появляющимися на их лицах. Многие из них не сталкивались со смертью в такой
прямой манере, поэтому первой реакцией зачастую бывает потрясение. Почти всегда перед тем, как начать
писать, они проводят минуту или около того в раздумье; написав что-то, зачеркивают, задумываются надолго и вновь, уже со значительно большей серьезностью, принимаются за работу.
Некоторые начинают довольно легкомысленно: "Я сказал бы своему боссу, что ухожу, хорошо бы напился,
а уж затем решил бы, что делать"; "Я переспал бы с сотней женщин, не опасаясь заболеть СПИДом" - такие вот
примерно ответы.
Потом ответы становятся более обдуманными. Наиболее распространенный: "Я бы отправился
(отправилась) в длительное путешествие с любимым человеком, во все те места в мире, которые мечтал
(мечтала) увидеть".
Но этот вопрос дает проявиться и более глубоким чувствам, и когда я обходил группу, то слышал среди
ответов намерение решить проблемы с любимым человеком, провести время с детьми, - а также решимость
ничего не менять, поскольку жизнь прекрасна. Но наиболее распространенным был ответ: "Я провел (провела)
бы это время с людьми, которых люблю".
Да, человеческие взаимоотношения бывают настоящими, лишь когда перед нами встанет перспектива
смерти, и описанный эксперимент это ярко подтверждает. Наиболее драматичные ответы давали люди, у
которых происходил разрыв отношений с любимыми.
Джо рассказал о своем отце и о денежном споре между ними. В течение двух лет они не разговаривали.
Мысль о близкой смерти отца заставила Джо осознать, что ему следует примириться с отцом перед его
смертью. Поэтому в течение всего этого упражнения Джо как бы предоставлял оправдания своему отцу.
Делясь затем с группой своими переживаниями, он внезапно понял: "Да зачем же я жду? Мне нужно решить
это немедленно!"
Мы все находимся в процессе умирания; просто не знаем, когда это случится. Почему же не решить свои
проблемы и не выразить свою любовь сейчас, пока еще не поздно?
Сенатор Пол Цонгас однажды сказал: "На смертном одре никто из нас никогда не скажет: жаль, что так
мало времени я провел в офисе!"
Прекрасно, когда люди говорят в такой ситуации, что не стали бы вести себя иначе. Разве это не то, к чему
мы все стремимся? Что может быть лучше, чем удовлетворение от своей жизни?
После того как участники семинара уехали домой, прошло время, и я получил от некоторых из них письма.
В них рассказывалось о том, как проведенный опыт заставил этих людей присмотреться к своей жизни и во
многих случаях изменить приоритеты. Сейчас все они занимаются планированием - планируют настоящее,
уделяя как можно больше времени любимым людям.
Прямо взглянуть смерти в лицо - значит находиться непосредственно в данном мгновении. А последние
мгновения проводятся с любимым человеком, а не с начальником. Это, в сущности, главное в жизни.
Элизабет Кублер-Росс в книге "О смерти и умирании" заставила всю страну считаться с фактом смерти. Она
рассказала нам, что не нужно бежать, что нельзя скрыться; что к смерти нужно относиться с достоинством и
спокойствием.
Хотя книга вызвала громадный переполох, и несколько позже работы различных авторов развили ее тему,
лишь несколько людей прислушались к ней в то время. Да и сейчас далеко не все прислушиваются.
Американцы воспринимают смерть как некий недостаток или проступок, что-то вроде нечистого дыхания
или запаха пота. Мы словно говорим: сильный человек не умирает. И вот этот сильный отрицает смерть или
бежит от нее в страхе, делая вид, что смерть - не факт и не истина. В то же время он, конечно, делает все
возможное, чтобы продлить свою жизнь, даже тогда, когда эта жизнь преисполнена боли или безнадежной
дряхлости.
Имея дело с умиранием, мы способны только на бизнес. строим все более и более изощренные аппараты
"спасения", разрабатываем специальную - на миллиарды долларов - технологию последнего спасения...
спасения чего? Жизни? Да, жизни, но вовсе не той жизни, которой хотелось бы каждому из нас.
Отчасти мне кажется, что эта страсть к механизмам происходит от собственных страхов врачей перед
смертью, от какой-то подсознательной веры в то, что, продлевая жизнь другим, они продлят и свои
собственные жизни. Кроме того, заменяя механизмом человеческий контакт, они не будут "инфицированы"
своими пациентами - и смерть пройдет мимо.
И вот уже использование механизмов избавляет медицинское учреждение от необходимости человеческого
контакта.
Это наиболее трагический аспект наших попыток продлевать жизнь. Мы все сделаем для того, чтобы спасти
пациента, но не принимаем во внимание его нужды и желания. Я был свидетелем дегуманизации в госпиталях,
я видел докторов таких же бессердечных, как тюремные охранники, - и все из-за собственного страха смерти.
Мы почему-то хвалим "беспристрастного" врача. Если он принимает близко к сердцу проблемы своих
пациентов, как же он сможет поддерживать свою объективность, свое здравомыслие? На что была бы похожа
его собственная жизнь, если бы он "эмоционально" воспринимал каждого из своих пациентов?
И мы смеемся вместе с теми кинофильмами и книгами, в которых доктора шутят по поводу своих
пациентов и по поводу смерти. Но бесчувственный врач ограничивает собственную жизнь, а не защищает ее; и
хохот, который я слышу в операционной, - неискренний.
Печальный опыт потери любимого человека знаком большинству из нас; мы знаем, как трудно это
перенести. Основу подобного чувства составляет дискомфорт - страх и боль, которые окружают нашу
собственную будущую смерть, ведь мы знаем, что она неизбежна. Наш дискомфорт - как и дискомфорт врачей
- это неуверенность относительно того, что нас ожидает. В то же время, чем более открыто мы будем смотреть
в лицо своим утратам, неизбежным утратам в нашей жизни, тем лучше подготовимся к собственной смерти.
Если мы сможем почувствовать чью-то физическую или эмоциональную боль, значит, лучше справимся и со
своей.
Внимание к психологическим и эмоциональным нуждам умирания является сравнительно новым
феноменом для американского общества, особенно для его нерелигиозных членов. Движение по созданию
богаделен, которые донедавна едко называли "складами умирающих" и воспринимали как "источники
огорчения", сейчас рассматривается как гуманное достижение, каковым оно всегда и было.
Многие профессионалы здравоохранения, включая врачей, пришли к пониманию того, что забота о
пациенте далеко выходит за рамки заботы о его физическом комфорте или о продлении его жизни.
Моя прекрасная подруга и буддийский шаман Джоан Галифакс описала огромные обоюдные выгоды
обыкновенного пребывания с умирающим человеком - без преследования какой-либо цели и без расписания;
просто два человека входят в настоящее мгновение. Работа Джоан с умирающими - это результат принятого ею
обязательства заботиться о всех живых существах. Находиться рядом с умирающим означает освободиться от
бесчисленных социальных условностей, которые обычно сковывают наше взаимодействие.
Рам Дасс отметил то же явление. В течение многих лет он работал с умирающими, и в конце концов
заставил общество осознать ответственность и усилить заботу о них. Психолог Марша Гринлиф, которая
консультирует умирающих в больницах и своем кабинете, пишет о том, что очень важно дать им высказаться,
позволить определить, соответственно с их психологическими нуждами, манеру и способ смерти.
Мой старый товарищ Вэви Грейви сделал своим занятием посещение безнадежно больных
госпитализированных детей, переодевшись в костюм клоуна. Мне кажется, это очень достойное занятие, и он
получал за него громадное духовное вознаграждение.
В начале своей врачебной карьеры я говорил пациентам, что рак - это возможность привести в порядок свои
дела и отношения: болезнь заставляет их выполнить эту задачу и, таким образом, обрести душевный покой.
В душе я не верил в эту концепцию. Я знал это умозрительно, но не имел подобного опыта, что называется,
из первых рук - ни сам, ни через пациентов.
Затем однажды я встретил женщину, у которой был рак, и она сказала, что "чувствует себя более живой,
чем когда была, как считалось, здоровой". Она стала намного ближе своему мужу, чем прежде, рассказывала
она мне, и счастлива, что примирилась с сыном, с которым давно поссорилась. "Я начала жить в настоящем
мгновении, - поясняла она. - До этого я ничего подобного не испытывала. Эта болезнь помогла мне понастоящему оценить то, что предлагает мне жизнь". Искренне религиозная женщина, она приняла свою
болезнь как благодать, со всеми ее положительными последствиями.
Столкновение со смертью действительно имеет удивительный побочный эффект приведения в настоящее.
Если нам дано сохранить нашу человечность, если мы сонастроены с тем, кто также по-настоящему человечен,
тогда умирание на самом деле становится возможностью свершения своей миссии - быть может, величайшей
возможностью.
Несмотря на все известные нам рассказы и соображения о смерти, она до сих пор является величайшей
тайной. Смерть неуловима, неизбежна, непостижима. Это пугает, как ныряние в неизвестную пустоту, однако
это просто естественный шаг в движении и открытии жизни. Моя любимая притча дзэн о смерти мастера
Тенно, переведенная Роши Филипом Капло, прекрасна и своей простотой, и бесчисленными уровнями
понимания смерти:
Умирая, Мастер призвал в комнату монаха, на которого в храме была возложена забота о пище и белье.
Когда монах присел у изголовья, Тенно спросил:
- Ты понял?
- Нет, - ответил монах.
Тенно, подняв свою подушку, швырнул ее в окно и упал мертвый.
Глава 16
ПЛАНИРОВАНИЕ БУДУЩЕГО
Я встаю утром, разрываясь между двумя желаниями - улучшить мир и насладиться им. Из-за этого очень
трудно планировать день.
Э. Б. Уайт
Пока мы продолжаем нестись по жизни с бешеной скоростью, стараясь делать все больше и больше и
тратить на это все меньше и меньше времени, мы и дальше будем испытывать тревогу и стрессы. Чтобы
планировать, необходимо замедлиться. Когда я упоминаю в классе о заблаговременном планировании, все
сначала реагируют отрицательно, поскольку на первый взгляд кажется противоречивым планировать и в то же
время присутствовать в настоящем. Это происходит потому, что почти никогда мы не готовы тратить время на
составление планов. Планы определяют будущее, а большинство из нас смотрит в будущее со страхом. Что
если наши планы потерпят крах? Что если что-то неожиданное помешает нам? Что если?..
Поэтому мы беспокоимся и всячески избегаем планирования и тех чувств, которые оно вызывает из
прошлого и настоящего, вместо того чтобы уделить особое внимание своим планам и сознательно преодолеть
собственные сомнения.
Многие мои знакомые никогда не достигали успеха из-за своих страхов и сомнений, а вовсе не из-за
недостатка таланта или творческих способностей. Мой близкий друг Том как-то пришел ко мне за советом
относительно открытия собственного дела, связанного с музыкой. Его идея заключалась в том, чтобы создать
серию музыкальных записей, которые положительно влияли бы на настроения людей. Он уже много лег
работает в этой области, и сейчас додумался поставлять свою музыку больницам, центрам здравоохранения и
т. д., чтобы при помощи этой музыки пациенты успокаивались. А он, таким образом, создал бы для себя
прибыльный бизнес.
Том сказал мне, что много передумал и провел много исследований, и его идея казалась мне, по его
описаниям, восхитительной. Тем не менее, рассказывая об этом, он приговаривал: "Но ты же знаешь, я
довольно ленив, когда доходит до подобных дел. Я просто не знаю, смогу ли я продолжать". Или: "Я знаю, что
мне следовало бы поговорить об этом с другими людьми, работающими в этой области, но если им эта идея не
понравится?" Или: "Видишь ли, эта затея, по-видимому, потребует множества усилий, а я не совсем уверен, что
она сработает".
Этот проект никогда не оторвется от земли, несмотря на его творческое великолепие.
Многие из нас поступают подобным же образом. Может понадобиться пара лет для того, чтобы решить,
стоит ли жениться ("Что если романтика при совместной жизни исчезнет?", "Мне придется забыть свою
независимость?", "Найду ли я его/ее таким/такой же привлекательной/ным через три года?"). Часто сомнения
настолько парализуют нашу волю, что взаимная связь атрофируется и пары расходятся, в действительности
даже не понимая, что же произошло.
Найти страхи будущего, наша неуверенность в своих силах и наша неготовность обременить себя
подобными чувствами часто загоняют нас в ловушку обстоятельств, которые - мы знаем - мы не в силах
изменить. Видимо, мы просто не в силах найти путь.
Я не хочу сказать, что следует избегать планирования, но планировать будущее нужно в настоящем.
Сейчас. Без страха. Нет необходимости, чтобы наши планы были выбиты на камне и будущее казалось
предопределенным (дом в пригороде, гараж на 2 автомобиля, двое детей, минимум 50 тыс. долларов дохода в
год). И, наконец, не следует увлекаться большими масштабами, чтобы будущее не принесло нам
разочарования, если поставленная цель окажется недостижимой. Планы следует составлять зная, что путь
всегда будет извилистым.
Здесь, в настоящем, смотрите на будущее, как на луч света, посылаемый отдаленным маяком. Он служит
вам в качестве направляющего сигнального огня; ориентируйте ваш шаг в сторону света. Вы можете
представлять себя особенным или грандиозным сколько хотите, пока это представление не стало преградой
между вами и настоящим. Планируйте и воображайте будущее - а затем дайте ему прийти.
Его энергия проявляется в любой момент, когда вам приходится выбирать. Например, когда вы утром
выходите из дому, в зависимости от цели своего путешествия вы уже автоматически знаете, пойдете вы
направо или налево. Вам могут предложить продвижение по службе, которое означает более высокую
зарплату, но требует меньше времени проводить с семьей, - выбирайте. Либо вам предложат две различные
работы, каждая из которых требует отличного от другой образа жизни, - выбирайте. Если вы сможете
присутствовать в своих чувствах, касающихся вашего выбора, и с точностью определите направление луча
света из своего будущего, у вас не будет сомнений - идти налево или направо. Колебания исчезнут, и вы будете
действовать, согласуясь только со своей мечтой.
Но предположим, вы решили больше не следовать определенному пути и придерживаться не постоянства, а
той правды, которую чувствуете сейчас в себе. Пожалуйста, чувствуйте себя свободными и создавайте новые
планы, когда хотите. Планирование не устанавливает незыблемой цели жизни в будущем; оно требует
осознания того, что наша жизнь подобна реке с множеством поворотов. Следование несгибаемой и неизменной
прямой линии неестественно и часто грозит стрессом. Нам следует сосредоточиться на настоящем, и мы
ощутим в нем свое будущее. Планирование помогает осуществить это.
На своих семинарах я прошу участников заглянуть на 5 лет вперед: где бы они хотели жить, работать, с кем
желали бы провести свои дни, какое здоровье иметь, какой способ духовного роста выбрали бы, где хотели бы
побывать и как вообще желают проводить свое время. Конечно, эти планы составляются в настоящем, но если
вы сумеете их мысленно увидеть и если они будут освещены тем самым лучом света, тогда решения ваши
очистятся от наслоений и путь легко прояснится.
Сьюзан, работающая профессиональным фотографом, составила целый перечень планов на будущее.
Больше всего она хотела поехать куда-нибудь далеко в путешествие и поработать там. Будучи всегда мысленно
ориентированной на это, она для начала создала монтаж пяти красивых ландшафтов, которые видела в
журналах, и задалась целью посетить их все в течение трех лет. Благодаря поездкам, ей удалось побывать в
Юго-Западных пустынях, канадских Скалистых горах, на археологических раскопках в Иордании и на
побережье штата Мэн. Затем один товарищ пригласил ее на время отпуска в маленькую мексиканскую
деревушку. Вернувшись оттуда, она взглянула на свой монтаж и поняла, что та деревушка и была
местонахождением ландшафта, изображенного на пятой картинке. Сьюзан до этого не знала, где была сделана
эта картинка, но ей удалось принести свое будущее в настоящее.
Я разговаривал со многими людьми, которые, казалось, имеют профессиональную привычку к получению
положительных результатов. Обычно это люди, которые имеют мечту, но готовы пребывать в настоящем и в
случае успеха, и при неудаче. Мы не можем быть столь самонадеянны, чтобы верить, что можем управлять
своей судьбой, хотя Спиноза и сказал: "Удача покровительствует подготовленному уму".
- Я не знаю, чего я хочу, - сказал мне 19-летний юноша.
- По крайней мере, знаешь ли ты, чего ты не хочешь? - спросил я его.
Он утвердительно кивнул.
- Это начало. Как только ты осознаешь, где не твое направление, ты поймешь, куда идешь, - сказал я. И
действительно, это только начало: когда он повзрослеет, ответ прояснится.
Многие люди, конечно, не планируют ничего вообще - они просто "идут туда, куда их ведет жизнь". Такие
люди в основном беспокойны и пугливы; кажется, жизнь слишком часто приводит их к хаосу и несчастьям.
Если бы, наоборот, они смогли сами вести свою жизнь, большая часть беспокойства и страха автоматически
исчезла бы. Это тот же принцип, когда либо вы владеете временем, либо время владеет вами.
Среди выпускников Йельского университета в 1953 году только 3% имели ясные планы, чем они будут
заниматься в жизни. Через 20 лет эти 3% накопили больше активов, чем остальные 97%!
Заранее установленный порядок действий, как, например, двенадцатиступенчатая программа для
алкоголиков или наркоманов, подходит людям, склонным к дурным привычкам, но как модель для всей жизни
она слишком специфична. Погрузите себя в поток и помните, что у реки есть повороты.
Заканчивая семинары, я прошу класс написать в течение 10-20 минут свой поток мыслей о всех тех
проблемах, которые я упоминал в начале занятий: будущее их взаимоотношений, здоровье, игры, окружение,
образ жизни и время, отводимое для духовного роста.
Я думаю, что для вас это также было бы отличным упражнением. Я не просматриваю эти работы. Обычно я
даже не вижу их, хотя некоторые участники бывают настолько взволнованы этим упражнением, что сами
делятся со мной своими мыслями, причем часто много месяцев спустя после окончания семинара. Если
выполнять упражнение серьезно, вы удивитесь, насколько ярче засияет свет будущего. А что бывает, когда
планы крушатся? Когда вы вдруг осознаете, что выбранный вами путь неверен, что вы не хотите больше такого
будущего, которое себе представляли?
Когда подобное случается, не удерживайте свое будущее, пусть уходит; вы еще к нему вернетесь.
Полностью обратитесь к настоящему - это единственное место, где вы сможете познать себя, и там - и только
там - вы найдете свое будущее.
У меня есть друг - капитан Дейв. Он живет на парусной шлюпке в Карибском море и зарабатывает на жизнь
рисованием местных пейзажей и продажей футболок. Всякий раз, приезжая в Сент-Джон, я навещаю его.
- Через пять лет я вернусь, - сказал мне капитан Дейв во время нашей последней встречи.
- Да? И каковы же твои планы?
- Я собираюсь обогнуть на своей лодке земной шар. У меня нет какого-либо определенного маршрута - я
остановлюсь, когда захочу, и буду стоять, сколько захочу. А затем опять рвану вперед, подгоняемый ветром.
И он уплыл. Позже написал мне с Фиджи, рассказал, что ему там понравилось и поэтому он решил провести
на острове больше месяца. С тех пор я о своем друге ничего не слышал, но думаю о нем довольно часто,
поскольку мне кажется, что его пятилетний план, бесцельный на первый взгляд, на самом деле прочнее
большинства других.
В его жизни будут внезапные кризисы, которые приводят к изменениям и переоценке, - это свойственно
всем морякам, - но мне кажется, что он уже нашел свой свет и идет по направлению к его источнику. Мне этот
свет не подошел бы: я слишком предан Омеге и своей семье. Но более, чем кто-либо, я знаю, что Дейв открыт
для мгновения - он в нем живет; и бывают времена, когда я завидую этому моряку.
Он осознал, что для него является более важным, и следует этим курсом в свое будущее.
Найти то, что является самым важным, - главнейший фактор всего планирования. Правда, нас часто
сбивают с толку кризисы, желание не думать, а делать, спешка и беспорядок наших ежедневных жизней, и
поэтому подчас трудно бывает понять, что же для нас "важно".
Стивен Кови в книге "Семь привычек высокоэффективного человека" проводит существенное
разграничение между "срочным" и "важным". Срочность характеризует события, которые назойливо давят на
нас и требуют нашего немедленного внимания. Они могут представлять собой кризис или дилемму, когда
требуется сиюминутная забота, или же являются ежедневными помехами и препятствиями, захватывающими
наше внимание на короткое время, как, например, незначительные телефонные звонки, ненужные деловые
встречи или пустяковые семейные перебранки по поводу количества персон, приглашаемых на День
Благодарения. Важность не имеет ничего общего с чем-то немедленным, сиюминутным; она должна
соответствовать избранному нами общему направлению, которому подчинены все аспекты нашей жизни.
Иногда бывает необходимо отреагировать на немедленную ситуацию, но, несмотря на это, жизненно важно
все же тратить время без спешки. Это нужно для того, чтобы мы могли планировать и предотвращать кризисы
и требования, постоянно оказывающие на нас давление.
Очевидно, что планирование будущего важно, но оно не должно быть срочным, говорит Кови, и нам
необходимо расходовать свое время, руководствуясь именно таким подходом. Он считает, что мы должны
переключаться из срочного и не важного времени, чтобы сосредоточиться на планировании. Но если бы все
было так легко, то каждый делал бы это постоянно; но, поскольку мы этого не делаем, существует, очевидно,
трудность и сопротивление. Нелегко бывает распознать, что же является "важным, но не срочным".
Если мы посмотрим на это как на амплитудно-частотную зависимость, где частота означает срочность, а
амплитуда - важность, то можем понять, почему, планируя, чувствуем себя некомфортно. Поскольку мы
постоянно реагируем на срочные ситуации и помехи в течение дня, то у нас возникает сонастройка с высокой
частотой срочности. Мы привыкаем к быстрому темпу, независимо от степени важности. Фактически, если в
нашей жизни даже не происходит ничего срочного или важного, мы все равно склонны поддерживать этот
быстрый темп. Телевидение и видеоигры, например, никак не стоят спешки, но мы все-таки играем в них, т. к.
они поддерживают наше движение в ускоренном темпе общества.
Для планирования нам следует замедлить частоту и увеличить амплитуду - это самое важное.
Существенным также является то, что мы должны серьезно решить, чего же мы хотим от будущего,
рассмотреть это при помощи неспешного, нерассеянного, сосредоточенного мышления. Сначала трудно бывает
изменить скорость. Мы знаем, как на работе тяжело найти время для написания отчета или составления плана,
а дома нужно выкроить минутку, чтобы позаниматься с детьми, сделать деловые телефонные звонки или
просто пообщаться с друзьями.
Необходимо переключать время - распознавать быстрые срочные ритмы, которые захватили нас, и затем
уметь изменять их на медленные, более подходящие для планирования. Мы уже видели, как можно закрыть
дверь кабинета, как провести время с супругом (супругой), как установить границы времени - и таким образом
позволить себе переключить время. Без таких ритуалов, без замедления мы не способны планировать: нас весь
день будут дергать, изматывать по мелочам и в конечном счете нам останется лишь жаловаться, что мы
постоянно пребываем в стрессовом состоянии и спешке. Замедляясь и уделяя внимание главному - уделяя наше
время главному, - мы предотвращаем возникновение многих проблем и, таким образом, делаем себе подарок получаем в свое распоряжение больше времени. Как это ни парадоксально, но именно замедление позволяет
нам экономить время.
Я проиллюстрирую сказанное несколькими реальными историями.
Одной из моих коллег по Омеге настолько хорошо удавалось определять границы времени, что большую
часть своего времени она посвящала планированию. Сначала один из наших менеджеров пожаловался мне, что
она плохо работает. Ее предшественники выполняли гораздо больше работы, сказал он. Они всегда оставались
за своими столами по окончании рабочего времени.
На самом деле моя коллега выполняла замечательную работу, и ее отдел функционировал более спокойно,
чем когда-либо прежде. Это происходило не потому, что она работала дольше или быстрее, а потому, что
работала эффективнее и умела лучше планировать. "Пусть другие занимаются кризисами" - таким был ее
девиз. Она посвятила свое время продуманному планированию, и количество кризисов резко уменьшилось.
Я знаю чету, двух высокообразованных и энергичных людей, которые в течение трех лет ссорились друг с
другом из-за телефонных звонков. Она переехала в его дом, и когда на звонки к ней отвечал он, то нередко
забывал сказать ей об этом, особенно если сообщение было не деловым, а личным. Это приводило ее в
бешенство.
- Это ведь твои друзья, - говорил он. - Они тебе перезвонят.
Их споры были настолько неистовыми и деструктивными, что разговор шел даже о разрыве отношений,
несмотря на то что они любили друг друга.
Они ценили свои взаимоотношения, но и предмет спора оказался серьезным. В конце концов они взяли на
работе отгул и провели послеобеденное время на "нейтральной" территории - в кафе, - чтобы обсудить
создавшееся положение. И они пришли к выводу, что в основе их свар лежат многочисленные
психологические факторы.
Хотя он и любил ее, он смог осознать, что ее переезд ощущался как некий вид вторжения, которому он
подсознательно сопротивлялся. И хоть она знала, что любит его, ей был ненавистен контроль над собой,
выражавшийся в его "праве собственности" на телефон.
Когда они - каждый из них - замедлились и выяснили свои разногласия, то оба пришли к настолько
простому решению проблемы, что были поражены, как они не додумались до этого несколько лет назад.
Они установили вторую телефонную линию.
Чтобы планировать эффективно, посвящая наше время тому, что является действительно важным, но не
срочным, мы должны замедлиться, изменить наш ритм, не допускать навязывания, разграничивать время, быть
внимательными и сосредоточиваться на долгосрочных проблемах. Это - эффективный путь предотвращения
проблем в будущем и, значит, уменьшения количества времени, которое нам пришлось бы потратить на
разрешение кризисов.
Вот почему так много людей берут работу на дом, чтобы избежать в течение дня различных помех,
присущих работе в офисе. Вот почему так много людей снимают телефонную трубку с аппарата, когда
проводят интимное время вдвоем. Вот почему важны отпуска, почему жизненно необходимо проводить время
на открытом воздухе и почему сосредоточенная игра с детьми так мила всем нам.
Этим также объясняется, как некоторые писатели преодолевают свой застой, устанавливая границы
времени. Они назначают себе, например, три часа каждое утро, в течение которых можно не писать, но и
нельзя делать ничего другого. Обычно через некоторое время они начинают писать.
Иногда я прихожу на работу по воскресеньям, когда в офисе больше никого нет. Это время, которое я
выкраиваю для себя. Нет, не для того, чтобы нагнать неоконченную за неделю работу, но чтобы заняться
долгосрочным планированием для Омеги и рассмотреть ее сегодняшние проблемы и возможности в спокойной
обстановке.
Однако занимаясь этим, я выделяю для себя время в течение недели, которое посвящу другим проблемам,
не работе. Это не сверхурочное время, это другое время. Чем больше мы уравновешиваем время таким
способом, тем более полными будут наши жизни.
В 13-й главе мы видели, как доктор Дэн Орниш смог уменьшить количество коронарных бляшек у своих
пациентов с сердечно-сосудистыми заболеваниями - при помощи программы, в которой сочетаются диета, йога
и релаксация. Эта программа основана на серьезном анализе. Орниш предпочитает планирование на
перспективу лечению кризисных приступов с помощью шунтирования или рискованных действий в
последнюю минуту.
Интересно, что его подход сначала был отвергнут, поскольку большинство врачей полагало, что пациенты
явно предпочитают, чтобы их грудная клетка была вскрыта, вместо того чтобы замедляться и систематически,
упорно работать над изменением своего нездорового образа жизни.
Чтобы планировать здоровье, взаимоотношения или жизнь, необходимо переключение времени. Коренные
американцы - я говорю об индейцах - давно практикуют видение будущей жизни, не испытывая давления
повседневности. Это древняя традиция Поисков Видения, когда человек оставляет обычную жизнь и временно
живет один среди дикой природы, чтобы получить новые идеи и новые видения. Так же и в нашем
планировании: следует отступить назад и отделить важное от срочного. В противном случае мы не будем
готовы к будущему, в котором неожиданное заставит нас не действовать, а только реагировать. Будучи
подготовленными, мы сможем гораздо лучше использовать возможности по мере их появления.
Глава 17
ОБЩЕСТВО
Люди всегда и всюду стараются отвоевать себе время для того, что они ощущают как самое важное с
человеческой точки зрения: почаще бывать с любимыми, наслаждаться природой, изучать идеи или заниматься
разнообразной творческой деятельностью. И чем дальше, тем больше похоже это на проигранную битву. Нe
существует такого вопроса или такого аспекта человеческой жизни, которые превосходили бы по важности эту
проблему. Разрушение времени буквально означает разрушение жизни.
Джекоб Ниддман
ПРАКТИКУЙТЕ СЛУЧАЙНУЮ ДОБРОЖЕЛАТЕЛЬНОСТЬ БЕССМЫСЛЕННО КРАСИВЫЕ
ПОСТУПКИ.
Эту надпись на бампере я нередко вижу в последнее время. Я думаю, ее популярность происходит из
глубокого общественного "знания" того, что это - нечто необходимое, несмотря на тот факт, что лишь очень
немногие из нас обращают внимание на призывы. Да, мы совершенно готовы к заранее продуманным
проявлениям доброты и красоты, но мы слишком заняты - у нас нет времени, - чтобы включить их в
повседневную жизнь. Нам приходится думать о них - естественным путем они не приходят. Фактически, они
непродуктивны. Из них нельзя извлечь выгоду, кроме блага для души.
Я начал следовать этому "бамперному" афоризму. Приведу маленький пример - я научился этому у моего
карибского друга Зеди, вежливого и обаятельного по природе человека: когда какой-то водитель пытается
вклинить свой автомобиль впереди моей машины, я с улыбкой подаю ему знак рукой - мол, проезжай. Если он
так спешит, то почему бы и не пропустить? Может, его жена собирается рожать, и ему необходимо как можно
скорее добраться домой.
Это так легко - переключить точку зрения! И чувствуешь себя намного лучше. Намного лучше, чем злиться,
когда кто-то бесцеремонно пытается влезть в линию, и тут же ощущать, как усиливается твое внутреннее
напряжение. Это так здорово - поступать благожелательно и затем быть свидетелем эффекта, который
благородство духа оказывает на другого человека - и на тебя самого.
Такие возможности предоставляются нам в течение всего дня - подсказываете ли вы дорогу
заблудившемуся человеку, приветствуете ли сборщиков пошлины на мосту (даже позволяя им оставить сдачу с
ваших чаевых) или помогаете кому-то на работе по собственной инициативе.
Такие возможности бесчисленны, и я вовсе не предлагаю, чтобы вы становились на целый день Добрым
Самаритянином. Иногда действительно нет времени или склонности, но чаще мы руководствуемся
раздражением, которое связано со скоростью данного момента. Если мы позволяем, чтобы скорость нашей
жизни загоняла нас в рутину спешки, которая убивает такой тип человеческого внимания и заботы, то мы все
вместе создаем общество, в котором люди разделены друг от друга стенами.
Моя жена в высшей степени присутствует в настоящем и щедро расходует свое время на других. Это
происходит от искреннего чувства любви к людям. Я восхищаюсь тем, как ее забота и участие вызывают
положительные реакции у людей. Забота и участие не требуют много времени. Необходимо просто сбросить
эту озабоченность делами и присутствовать в жизни, происходящей вокруг нас.
Я хорошо изучил ее окружение, и это дало мне возможность больше замечать и жертвовать собой в
ситуациях, которые не обязательно связаны с моей работой, ролью или обязанностями. Все дело в моем
присутствии как человеческого существа. Во многих отношениях это похоже на благоухание цветка!
Считаю ли я себя самоотверженным, "святым", "образцом добродетели"?
Вовсе нет.
Кому я помогаю? Незнакомцам, хотя за исключением короткой вспышки удивления они, вероятно, ничего
не успевают подумать о моих действиях, утопая в волнах обезличенного моря - нашего общества.
А что же я сам? Ничего. Я действительно становлюсь счастливее, проявляя свою случайную доброту.
Случайное доброе дело и бессмысленные красивые поступки требуют времени. Это время - вот оно, здесь,
для нас всех, но мы, похоже, не знаем, что оно существует.
Джим Баглион - или Чудак Джимми, как мы его любовно называли, - много лет добровольно работал в
Омеге, делая все, что бывает необходимо, - помогал в рассылке почты, кухонных работах или же отвечал на
телефонные звонки. Он раньше служил в армии, и там проявилась его болезнь - в плохо контролируемых и
периодически повторяющихся эпилептических припадках.
Я встретил его впервые, когда он был моим пациентом; затем он стал одним из членов общины Омега. Он
не входил в штат служащих и не был платным работником, однако олицетворял собой все принципы нашей
организации. Его неожиданная смерть в прошлом году глубоко потрясла и опечалила всех сотрудников Омега.
Мы собрались в нашем конференц-зале, чтобы поделиться мыслями и чувствами друг с другом. Лично меня
больше всего поразило, как много Джимми дал каждому из нас, какое глубокое воздействие на каждого он
оказал. Рассказы следовали один за другим. О том, как он, пройдя несколько часов пешком (Джимми нельзя
было водить машину из-за эпилепсии), принес цветы незнакомому человеку, у которого умерла жена. О том,
как он носил угощение служебному персоналу или как непостижимым образом приходил как раз тогда, когда
требовалась помощь или был нужен верный друг.
Мы часто думаем, что люди с титулами и званиями являются теми, по чьей воле "все и происходит". Я
управляю Омегой; у Джимми не было звания, вообще никакого официального статуса. Несмотря на это, он
действительно заботился и жертвовал собой для других и продолжает до сих пор воодушевлять меня. Его
доброжелательность осталась нашим наследством, одним из признаков, который отличает Омегу от других
организаций.
Время подобно шерсти, замечает раввин Залман Шахтер, оно тянется длинными прядями, но мы режем его
на куски покороче.
Когда пряди были длиннее, они связывали семьи, общины, общества и нации вместе. Раньше три поколения
дружно жили в одном доме, члены общины были связаны религией, и их интересы составляли единое целое, а
различные группы - религиозные, социальные, расовые - сотрудничали между собой ради общего блага единой неделимой нации.
Мы говорили перед этим о роли музыки как фактора сонастройки, ритма, который связывает двух людей в
их взаимоотношениях или вводит группу в синхронизм. Часто община использует музыку просто для того,
чтобы удерживать своих членов вместе - это можно проследить на примере сходок африканских племен,
балийских ритуальных танцев и многолюдных собраний южноамериканских индейцев.
Выдающийся, но редко демонстрируемый фильм "Лачо Дром", с музыкальным сопровождением и без
диалога, показывает жизнь цыганских племен в Индии, Турции, Румынии и Франции. Их часто трагическая
жизнь, искалеченная жестоким обращением чужаков, освящена глубоко эмоциональной музыкой, которую
любят все члены цыганского сообщества. Они живут кочевой жизнью, без видимых корней. Но музыка
сохраняла их культуру многие века, в течение которых другие сообщества исчезли с лица земли. Дух цыган
выражается коллективно исполняемой музыкой. Все связаны единым ритмом души. Любопытно, что в языке
цыган нет слов "будущее" и "прошлое"; существует только настоящее время.
Сегодня почти ни у кого нет коллективной музыки, поскольку мы "слишком коротко остригли шерсть".
Музыка рэп представляется единственным примером, который я могу сегодня привести. Пока не умер Джерри
Гарсиа, субкультура считала музыку Великого Покойника трубой, взывающей к духу.
А больше нас мало что связывает. Взаимоотношения мимолетны, и люди женятся и выходят замуж с
мыслью, что если в семейной жизни ничего не получится, то они всегда смогут развестись. Наши дети уходят
из дому, группировки воюют друг с другом, слова "группы особых интересов" потеряли свой насмешливый
оттенок, раса встает против расы, поколение - против поколения. "Этническая чистка" -- этот термин сегодня
никого не удивляет; но одно лишь то, что этот термин существует, ужасно по своей сути.
Изменились даже отношения "работодатель-служащий". Раньше рабочий за свое преданное и
добросовестное отношение к делу мог рассчитывать на адекватное отношение к себе начальника. Сейчас
людей увольняют из "высших соображений" - этого "требует экономика", поскольку директора больше
преданы безликим держателям акций, чем руководимым им людям.
Время - и, главным образом, распространенное представление "время-деньги" - лежит в основе
бессердечности нашего общества. Погоня за быстрейшим удовлетворением потребностей, за большим
количеством товаров и большим количеством услуг, желание "иметь все" приводит к позиции "моя хата с
краю" каждого из нас лично, а это исключает наше единство с другими, в том числе и с нашими супругами,
родителями, детьми и, конечно, со всем обществом.
500 лет назад в Англии один из оксфордских колледжей построил "большую трапезную", использовав для
перекрытий громадные дубовые бревна. Эта столовая работает до сих пор, но недавно потребовалось сменить
перекрытия, так как они подгнили. Управляющий колледжа, обдумывая и исследуя возможное решение
проблемы, обнаружил по записям своего предшественника, руководившего колледжем 500 лет назад, что во
время возведения столовой непосредственно возле колледжа была посажена дубовая роща - специально для
того, чтобы выросли большие стволы, когда состарятся перекрытия. Большие старые деревья выращивались и
оберегались для нужды, предвиденной пять столетий назад!
Мыслимо ли что-нибудь подобное в Америке сегодня? Вместо столетий или десятилетий мы планируем
всего на несколько лет, месяцев или дней. Или же не планируем вообще.
Все наши сооружения недолговечны. Наши железнодорожные ветки выдерживают 15 лет, автомобильные 5. Рейганомика привела к возрастанию долга, поскольку люди желают сокращения налогообложения сейчас,
чтобы купить больше вещей сейчас. Наши шоссейные дороги перегружены, потому что мы отказались от
железных дорог как слишком медленного средства транспортировки товаров. Наши федеральные сооружения
так быстро разрушаются, что стали похожи на трущобы в коммунистических государствах. А города - НьюЙорк и Лос-Анжелес, к примеру, - перестраиваются постоянно.
Архитектор Эд Бэкон занимается планированием городов. Отчасти ему обязана Филадельфия своим
возрождением. Эда высмеивают, потому что он думает на тридцать лет вперед. Нет, не потому, что это очень
малый период времени, а потому что очень большой. Он вступал в словесные сражения с местными
политиками, которые желали немедленных разрешений урбанистических проблем, но тем не менее совсем не
хотели рассматривать планы, требующие на воплощение более пяти лет.
Наша инфраструктура разрушается, поскольку мы строим дороги с двусторонним движением, не принимая
во внимание, что скоро машин станет так много, что уже потребуется три шоссе в ряд. Спортивные арены,
сооруженные 30 лет назад, считаются слишком старыми, так как там нет купола, роскошных трибун или
искусственной травы. Наши компьютеры "совершенствуются" настолько быстро, что произведенные сегодня
буквально устаревают завтра. "Изменение", "рост", "новинка" - это те слова, которыми мы живем и благодаря
которым некоторые из нас процветают.
Несмотря на это, мы обнаруживаем, что в озоновом слое есть дыры, ядерные отходы неустранимы,
биологические виды подвергаются опасности, ручьи и реки загрязнены. Сто лет назад (ничтожно короткое
время!) не было никакой нужды в существовании Федерального агентства по защите окружающей среды - ей
ничто не угрожало.
В сущности, мы не принимаем никаких превентивных мер для того, чтобы оберегать нашу окружающую
среду, так же как не делаем ничего для зашиты собственного здоровья.
Я писал ранее о том, как все ускоряющийся темп американского общества подавляет любую мысль о
будущем, любое размышление. Когда проблема коснулась нашей земли и наших ресурсов, она приобрела
особенную остроту.
Для американцев земля является только объектом капиталовложения. Мы покупаем и продаем эту землю,
даже не ступив на нее, и уж тем более не остановившись, чтобы оценить ее красоту или вдохнуть запах
растущих на ней цветов. Застройщики возводят там здания, производители бумаги вырубают деревья, шахтеры
копаются в земле, однако ничего из добытого не возвращают назад. Люди, желающие осушить болото для
развития жилищного строительства, как правило, самого болота никогда и не нюхали.
А ведь не так давно мы любили свою землю и знали ее благодаря своим чувствам - мы были частью
природы, а не просто ее пользователями. Мы прислушивались к плеску волн, а не к ударам пляжных бонов и
всем своим существом реагировали на беспрерывный ритм. Если мы убивали животное, то только потому, что
были голодны: так убивают друг друга и остальные животные, и это поддерживает природный баланс.
Однако чем большее значение мы придаем нашему разуму, тем больше теряем способность ощущать расстаемся с эмоциями и чувствами, чтобы слиться с бульдозерами и асфальтом. Только ускорением и утратой
способности к сонастройке с природой можно объяснить, почему мы бездумно допускаем, чтобы окружающая
среда разрушалась.
Некоторые фрагменты этой книги были написаны в палатке в Махо на острове Сент-Джон. Когда я
переехал оттуда в современный дом - четыре стены, потолок, закрывающиеся снаружи окна - я был шокирован
теми переменами во мне, которые произвела моя "изоляция". В палатке я мог активно чувствовать ритмы
природы; здесь же мне приходилось их вспоминать.
Всем нам следует сонастроиться с глубоким ритмом земли. Мы должны восстановить равновесие между ее
ритмом и ритмом общества, возвратиться, почувствовать глубокую пульсацию, которая господствует не только
над отдельным человеком, но и над человечеством.
Земля, природа - это нам подарок от Бога, самое драгоценное имущество в нашей жизни. И сегодня мы
обращаемся с ним как с источником наживы!
Мы видели, что нет лучшего способа замедлиться, чем испытать, прочувствовать природные ритмы. Это
знали люди древних культур, это знают народы, живущие в циклическом времени сегодня.
Поэтому любая культура, которая не находит равновесия со своим природным окружением, просто не
может выжить. Тем не менее большинство политиков не желают сопровождать защитников окружающей
среды к угрожаемым природным зонам, за разрушение которых эти политики собираются голосовать.
Только замедлившись, мы сможем оценить наше окружение, которое, в свою очередь, сохранит нас. Но
политические мотивы толкают вперед, с полной скоростью, еще быстрее, - и оставляют нам все меньше
возможностей соприкасаться с нашими естественными чувствами, нашим природным окружением, нашим
миром.
Кроме того, темп общества разрушает богатство, созданное человеком, - демократию.
Демократический процесс требует мышления, дискуссии, аргументации, синтеза - то есть времени. Чтобы
правильно понять проблемы, нам нужно услышать аргументацию обеих сторон при обсуждении проблемы,
располагать фактами, изучать, взвешивать, размышлять. Чтобы оценить кандидата, нам следует прислушаться
к его идеям, прозондировать его позицию некоторыми вопросами, проверить его правдивость, понять нити его
разговора.
Какую пародию делает из этого торопливость!
- Скажите, господин кандидат, - спрашивает ведущий теледебатов кандидата в президенты, - как бы Вы
реформировали нашу национальную систему здравоохранения? - И, посмотрев на часы: - У Вас три минуты.
Три минуты. Если и возможно ответить за это время, то только набором из поверхностных лозунгов.
Другой кандидат получает на ответ одну минуту. А в полуночном выпуске новостей те из нас, кто смотрел
развлекательные программы вместо дебатов, услышат вопрос и ответ, урезанные до 10 или 15 секунд каждый.
"Афоризмы кандидатов" - это отвратительные слова и отвратительный обычай. Политики живут ими,
ученые мужи порицают, мастера болтовни сочиняют - а мы все слушаем их и верим, что они выражают
позицию кандидата, выражают его мудрость. "Чтобы сбалансировать бюджет, достаточно урезать
правительственные расходы". "Слишком много обмана прилипло к колесам нашего благополучия". "Я могу
урезать налоги, не урезая наши службы. Что? Ладно, тогда я могу урезать эти службы, не ущемляя
потребителей!"
Это вздорные слова, разновидность рекламы.
Наше все возрастающее доверие к афоризмам - не вина политиков; это вина общества - и наша собственная,
поскольку мы сонастроились с ритмом общества. Мы и голосуем под воздействием эмоций данного момента, и
живем краткосрочными, недальновидными решениями.
Мы являемся нацией потребителей: "быстрая еда" (что за выражение!), аспирин, "чудесные" лекарства,
"моментальные" диеты для снижения веса, Prozac, Nordic-Tracks, SST, компьютеры. Мы требуем ответов, и как
можно быстрее.
Нечего удивляться, политики как раз и предлагают нам быстрые ответы и простейшие решения. Я сейчас
говорю не только о президентах и конгрессменах, но и о членах учительско-родительских ассоциаций, членах
городских советов - обо всех, кто ответствен перед избирателями. И я уже не удивляюсь тому, что нас
удовлетворяют их ответы.
Намного легче голосовать быстро и рефлекторно, чем глубоко изучать проблемы; судить по внешнему виду
кандидата и его красноречию, чем по его сущности. Политические дебаты выигрываются не теми, у кого более
глубокие идеи, а бодрячками и живчиками с быстрой реакцией. (И мы выясняем, кто "победил", путем опроса,
проведенного в течение нескольких секунд по окончании дебатов.) Даже в далеком 1960 году Ричард Никсон
"проиграл" Джону Ф. Кеннеди, потому что вспотел под лучами софитов. Большинство аналитиков
соглашаются, что, если бы этого не случилось, Никсон бы выиграл.
- ВОССТАНЬТЕ! - хочется мне крикнуть, но я сдерживаюсь. Ибо революция не приносит мира ни земле, ни
революционеру; она также является частью рваного, лихорадочного темпа нашего мира. Ясир Арафат никогда
не узнает, что такое мир, как не знали этого Натан Хейл, Че Гевара, Элдридж Кливер или Сьюзен Б. Энтони.
Ради унции хорошей деятельности, говорит Рам Дасс, необходим фунт покоя. А я добавил бы, что наша
хорошая деятельность становится проблематичной, если она возникает лишь как реакция.
В Гонконге члены парламента, которые, конечно же, хотят быть хорошими, фактически начинают всерьез
драться, когда их взгляды сталкиваются. Мартин Лютер Кинг и Махатма Ганди были, возможно, величайшими
революционерами в мире, так как проповедовали ненасилие, а ритм их революций, хотя и чрезвычайно
мощный, был медленным.
Я думаю, что революционный гнев, как и любой другой, скрывает более глубокую, более тихую печаль о
судьбе человека на земле, и только благодаря размышлению, а не действию мы можем прийти к
умиротворению и согласию.
Бой, территория, конфликт; болезнь, старение, умирание - эти понятия не чужды человеку, они являются
неизбежными частями его жизни. Мы способны на зло и на добро; нам присущи и жадность, и альтруизм.
Мы не можем убежать от трагических сторон наших личностей. Мы можем преодолеть их, только открыто
обратившись к ним и включив знание их в наше знание самих себя как единого целого.
Мы должны замедляться; должны отвлечься от преклонения перед разумом и заглянуть в свои сердца.
Подлинная революция - это искреннее уважение к отличию других людей, прощение их грехов, так как их
грехи являются нашими. Нам следует прежде всего научиться состраданию.
Как мы можем изменить свой гнев на сострадание?
Только через время.
Изучение индейцев-атабасков на Аляске показало, что, если их обвиняют в преступлении, они скорее
признают себя виновными, чем кавказцы.
Причина заключена в ритме.
Атабаски всегда делают паузу, прежде чем что-то сказать. И когда они отвечают вам приветствием на
приветствие, то не через секунду, а повременив. Спросите их, виноваты ли они в том-то и том-то, и их ответ
прозвучит после такой же паузы.
"Ага! - думаем мы. - Он обдумывает ответ. Значит, виновен".
Тем не менее они просто отвечают в своем ритме, включив в ответ паузу, что очень непривычно для
современных американцев.
Когда-то и мы делали паузы. Иудеи и христиане делали паузы своими субботами и воскресеньями,
общества с пуританскими законами закрывали магазины на время выходных - все это способствовало не
только замедлению темпа, но и полной его смене.
Когда вы едете в другую страну, советуют консультанты по туризму, вам следует проверить четыре вещи:
что дарят, как здороваются, каковы принятые формальности и каково понятие времени. Большинство людей во
Франции не считают один месяц в году - август. В Германии время ленча - действительно длительный перерыв.
В Испании священно время сиесты.
Даже в Европе, впрочем, пауза - достаточно редкое явление, а здесь, в Америке, о ней как будто и вовсе не
слышали. Продажа акций, например, никогда не прекращается; магазины пестрят надписями "открыто круглые
сутки"; благодаря телевизору, вы можете купить новое платье в три часа утра.
Как заметила Джульет Шор, у нас поощряются долгие рабочие часы, и, заявляя "Я не был в отпуске три
года", мы слышим аплодисменты начальства и зависть менее одержимых сотрудников. ("Если я буду работать
так же упорно, как и Генри, я получу такое же повышение".)
Однако это как раз та атмосфера, в которой обостряется насилие, в которой подростки поджигают
бездомных от скуки ("пусть хоть что-то происходит") - у них даже нет времени подумать, тем более
почувствовать, что же они сделали.
Насилие процветает, так как это способ почувствовать. Захваченные ритмом телевизионного насилия,
снедаемые жаждой скорейшего вознаграждения, нуждаясь в наркотической эйфории, которая приходит вместе
с риском, мы все больше и больше предпочитаем кулаки, бейсбольные биты, ножи и пистолеты. Вместо того
чтобы подать обгоняющим нас водителям знак рукой "проезжай", мы в них стреляем.
Если мы живем только лишь в коротких моментах, легко понять, почему обостряется насилие, почему
фильмы вызывают эмоции только благодаря более ярким, живописным картинам секса и нанесения увечий,
почему сирены скорой помощи звучат все громче. Что-то же должно привлекать наше внимание в мире,
лишенном чувств. Поэтому мы орем, деремся и смакуем и заглатываем все более и более ужасающие картины.
Мы теряем сострадание. Нам не хватает времени для себя, точно так же его не хватает и для других. Пока
мы не научимся переключать время, пока не научимся сонастраиваться с более медленными ритмами и
освобождаться от безумного темпа, в котором существуем, нам не вернуть доброжелательность.
Утратив доброжелательность, мы стоим на пороге утраты цивилизации.
Глава 18
БУДУЩЕЕ
Живите в настоящем,
Делайте то, что должны,
Творите ежедневно посильные добрые дела,
И будущее откроется перед вами.
Мирный Скиталец
Немецкий священник-иезуит и мастер дзэн Гуго Эномия-Лассаль описывает в своей книге "Жизнь в новом
сознании" эволюцию сознания человека через его отношение к времени.
Сначала, утверждает он, существовало "архаическое сознание". Оно присуще человеку, который ощущает
себя полностью единым с космосом и, поэтому, единым со временем, т. е. фактически вне времени, когда
время, космос и эго являются целым. Архаический человек не имел опыта прошлого или будущего, он даже не
воспринял бы этих понятий. (Это сродни переживанию времени у животных - кот или собака существуют
только в настоящем, не мысля будущего или прошлого.)
Затем на смену пришло "магическое сознание", когда человек еще не имел индивидуальности, еще
(бессознательно) воспринимал свое единство с природой и жил в круговом времени, но уже стоял на
"порочной" стезе, когда самость начала выделять себя из целого, что привело к "мифическому сознанию".
Продолжая так поступать, человек оторвал себя от космоса, от природы и стал мыслить свое эго и душу
отличными от остальных. Теперь время приобрело важность, так как жизнь и смерть существовали во времени,
хотя это время и оставалось все еще круговым, включающим циклические перерождения.
С Платоном наступило начало понятийного, рационального мышления - появились "идеи". Это возвестило
приход периода "ментального сознания", которое означало, что воспринимаемое разумом существовало на
самом деле и человек уже мыслил себя отдельно от космоса, от потока времени и условий природы. Еще
раньше такая же концепция родилась на востоке, но там человек никогда не расставался с понятием единства с
космосом. Сегодня мы, люди запада, воспринимаем время ментальным сознанием.
Процесс эволюции должен продолжаться, верит Эномия-Лассаль, приводя наше сознание в четвертое
измерение, где все предыдущие состояния сознания существуют и интегрируются так, что прошлое, настоящее
и будущее, линейное и круговое, архаическое, магическое, мистическое и ментальное время объединены и
подняты на новый уровень.
Это новое состояние, это четвертое измерение времени, по существу далее не определяемо, но в нем мы
сохраним свою индивидуальность и в то же время останемся частью целого, мы будем способны ощущать
прошлое и будущее в настоящем мгновении, сознавать время как сущность и оставаться неделимой частью его
потока, собой и всем человечеством.
Творчество, говорит скульптор Ганс ван де Бовенкемп, приносит будущее в настоящее.
Великое искусство, писал натуралист Лорен Эйсли, это такое изображение обычной мысли или чувства, что
эту мысль или чувство становится невозможно воспринимать, не думая (пусть даже подсознательно) об этом
произведении искусства. Попытайтесь, например, после подсолнуха, написанного Ван Гогом, взглянуть на
настоящий подсолнух, не затронутый вангоговским видением его сущности.
Оба цитированных автора подводят нас к осознанию четвертого измерения, где могут сосуществовать
настоящее и будущее, а подсолнух может быть одновременно эфемерным и вечным.
Если человек сможет переживать время как круговое и линейное одновременно, если он сможет быть
одновременно единственным и Единым, то возникнет возможность практического применения этого знания ко
всем аспектам жизни.
Мы видели, сколько беспокойства доставляет жизнь в линейном времени, где мы можем ускорять
природные ритмы (например, искусственно заставляем вызревать помидоры в теплицах), где время - главное,
где мы окружены сигналами, звонками и свистками, которые побуждают нас к скорости; даже наши
внутренние часы начинают подчиняться ритму общества, и мы, не услышав дребезжания будильника,
просыпаемся в испуге: не опоздать бы на работу!
Мы видели, какое наступает спокойствие, когда мы подчиняемся ритмам природы, когда мы
сонастраиваемся с волнами океана, а не электронными волнами компьютера или телевизора. И мы имели
возможность убедиться, что западное общество больше ценит электронику, чем природу, и каким "ценным"
является рабочее время, тогда как отпуску приписывается совсем ничтожная ценность, как будто нам не нужно
беречь себя.
А что если бы время само себя демократизировало, предполагает в "Войнах времени" Джереми Рифкин, и
мы все поровну распределились во времени, получив равный доступ к прошлому, настоящему и, что наиболее
существенно, к будущему? Наше общество стало бы менее воинственным и менее суетливым, наши политики
заботились бы о долговременной защите окружающей среды, и все мы представляли бы себе будущее как
нечто общее, ценное и дорогое, как часть нас сегодняшних.
Сейчас мы находимся в критической точке человеческой эволюции, пишет Рифкин, и нам следует
определить, можем ли мы принять экологическое время вместо искусственного, созданного человеком, сможем
ли включить духовное, священное, а не техно-скоростное время в нашу повседневную жизнь. Рифкин говорит:
Политическая тирания в каждой культуре начинается с обесценивания времени других. Действительно,
эксплуатация людей возможна лишь в культурах пирамидального времени, где управление всегда основано на
предположении, что время одних людей является более ценным, а
время других может расходоваться больше. В культуре демократического времени время каждого является
ценным и не может расходоваться больше, чем время другого. В культуре, где священность времени превыше
всего, не может быть другого восприятия.
Идея равной ценности времени каждого человека поистине революционна.
***
Подобно тому как повсеместное безобразное экологическое поведение - вырубка лесов, раскопка наших
холмов в поисках угля, отвалы токсических отходов, осушение болот - стало причиной движения в защиту
окружающей среды, так и плохое обращение со временем в нашем обществе, я считаю, должно привести к
движению "в защиту времени".
Его идеология должна включать в себя следующее:
1. Идеи Рифкина относительно политических изменений.
Он верит, к примеру, в обращение политических групп правого и левого толка, преданных сегодня
исключительно "силовым ритмам", к ритмам "эмпатическим", нацеленным на согласование общественных
темпов с темпами естественного мира.
2. Произведения Джоанны Мейси. Она подчеркивает насущную необходимость воспринимать время в его
длительных периодах, чтобы противостоять "лихорадочному жару", который навязан обществом нашему
разуму и делает нас неспособными к обсуждению долгосрочных решений по таким проблемам, как, например,
захоронение токсических отходов.
3. Анализ "болезни спешки", проведенный Ларри Досси.
Болезнь эта может выражаться в виде порока сердца, высокого кровяного давления или угнетения
иммунных функций, которое приводит к повышенной восприимчивости к инфекционным заболеваниям и раку.
4. Аргументы Джульет Шор относительно работы. Она считает, что причиной, влекущей нас к деньгам,
потреблению, дорогому времени и стрессам на работе, является непонимание того, что работа - это только
часть нашей жизни; и поэтому мы не имеем представления, как войти в новое пространство, где отдых так же
важен, как и работа, а созерцание равноценно потреблению. В этом пространстве мы могли бы жить без
стрессов и обладали бы лишь минимальным количеством вещей, которые способны лишить нас свободы.
Движение в защиту времени - сосредоточение сил, которые помогут нам замедлиться, расслабиться, подумать
о сверхурочной работе как о затраченном впустую времени, а об игре как о чем-то ценном - не такая уж
неестественная идея. Если даже такой бизнесмен, как Генри Форд, смог осознать, что перерыв в работе
повышает ценность следующего времени, то нет сомнений, что и грядущие поколения смогут осознать свою
потребность в настоящем, и ритмы природы, игры, уединения однажды вновь станут частью ритмов общества.
Это движение должно начаться сейчас. Не будет преувеличением сказать, что без него мы становимся
автоматами, заменяемыми частями в громадной промышленной машине, созданными только для того, чтобы
поддерживать движение этой машины, пока мы сами (а не она; она - никогда) не истощимся и не остановимся.
Все мы планируем будущее. Мы выбираем страхование жизни и здоровья, пишем завещания, учреждаем
фонды при колледжах для наших детей и пенсионные фонды для себя.
Это относительно новые обычаи, и даже сегодня многие общества не понимают их. В этих обществах
община заботится о старости и стариках, обеспечивает им комфортную жизнь, когда они перестают работать,
склоняется над ними, когда они болеют, гарантирует передачу имущества по наследству после их смерти.
Община дает образование детям, ликвидирует несчастья, происшедшие с домом или фермой, объединяется для
защиты интересов всех граждан.
Нам трагически не хватает такой формы человеческой организации, общество становится все более
отчужденным и расколотым на куски. Я считаю, что ложная безопасность, которую предлагают "бумаги на
будущее", навязанное обществом страхование от будущих бедствий, - все эти попытки отдалить смерть
становятся нашим постоянным приоритетом и уводят нас из настоящего в будущее, темное и почти
безнадежное.
Действительно, если вы спросите большинство американцев об их будущем, они расскажут вам, что
опасаются его не только потому, что боятся лично за себя, но также боятся за все человечество. Раньше или
позже случится ядерная война, и все живое будет уничтожено. Мы вернемся к ледниковому периоду.
Глобальное потепление изжарит нас в наших постелях. Нас уничтожит чума. Мы подчинимся компьютерам и
больше не будем хозяевами собственных судеб.
Каждая тепловая волна или внезапное похолодание приводят к ужасающим прогнозам. Наша научнохудожественная литература главным образом апокалиптична. В наших фильмах изображаются дикие войны,
пожары, опустошение окружающей среды. Нам нужно более изощренное оружие, словно бы говорят эти
фильмы, а не более утонченные люди.
Одной из трагедий планирования в Америке является его кратковременность. Мы защищаемся от
завтрашнего дня, но не даем себе труда заглянуть дальше; и в своей заботе о близком будущем мы, кажется,
вообще упустили из виду, что на этой земле будут жить наши потомки, - мы лишь спешим удостовериться, что
с нами все в порядке.
Можем ли мы, как иудеи прошлого, думать на семь поколений вперед? Знаем ли мы, что делать с ядерными
отходами, которые скапливаются в наших временных хранилищах? Беспокоимся ли мы, что высокие
завтрашние прибыли могут привести к катастрофе?
Что мы оставляем своим детям? Политики дают им пустые обещания ("строительство нового мира"), но
верят ли они им сами, когда передают общественную землю в частное пользование, счастливые тем, что
смогли вознаградить самого крупного инвестора своей предыдущей избирательной кампании? Могут ли они
действительно верить в это, если позволяют уничтожать наши природные ресурсы, загрязнять наши реки,
разорять наши земли?
Джоанна Мейси убедительно рассказывает о двух своих поездках - с интервалом в один год - в Британскую
Колумбию, где она навешала сына. В первый раз перед ней предстали нетронутые горы. Ко второй поездке
кедры и пихты были уже уничтожены, зияли огромные площади вырубок. А зачем их срубили? Для бумажных
полотенец.
Действительно ли политики полагают, что откладывают решений по ликвидации ядерных отходов способно
улучшить мир для последующих поколений?
Общество, живущее в круговом времени, думает о будущих поколениях, потому будущее и его поколения
едины с настоящим. Для таких обществ человеческая раса является единым живым существом, которое,
безусловно, следует уважать и защищать - сейчас и навсегда.
По контрасту, в линейном времени мы думаем о себе самих. Кого беспокоит, что наши дети или внуки
будут лишены гражданских прав? Этот мир в любом случае движется к концу. Давайте ухватим все, что
можем, пока мы еще здесь.
Лично мы, конечно, заботимся о наших детях, и большинство из нас желает, чтобы дети жили лучше нас.
Но это не похоже на культуру; это выглядит так, что чувство безысходности перед будущим только
усиливается, и соответственно этому наше правительство все более и более становится орудием особых
интересов.
Как отмечает Дэн Гоулмен в своей книге "Эмоциональный разум", рассказывая историю отца и матери,
которые жертвуют жизнью, чтобы спасти своего ребенка, пострадавшего во время железнодорожной
катастрофы: наши родительские инстинкты настолько сильны, что если выбор стоит между собственным
спасением и спасением своего ребенка, то решение всегда принимается в пользу ребенка. Но живем мы в
обществе, которое, видимо, не имеет такого инстинкта в отношении своих будущих поколений.
Как мы уже могли убедиться, когда дело касается нашего собственного здоровья, мы принимаем некоторые
превентивные меры. Когда же дело касается будущего общества, мы предпринимаем лишь слабые усилия для
его защиты, но зато расходуем судьбы и богатства на подпорки и заплаты покалеченной природе, построенным
наспех поселениям, дефективным самолетам и опасным автомобилям, произведенным из-за жадности
сегодняшнего дня и отсутствия планирования будущего. Мы отрицаем будущее, пока мы не в нем; а когда
очутимся в нем, ужасаемся тому, в какое состояние мы себя привели, и дорого платим за корректировку
прошлого.
Но все-таки, чтобы выжить нам как обществу, необходимо инвестировать в будущее очень многое - деньги,
мысли, усилия, настоящее время. У каждого вида его будущее заключено в потомстве, и если мы желаем
будущего - для нас самих, для наших детей, для человечества - нам нужно научиться переключать время,
чтобы все это обеспечить.
В книге "Тело без возраста, разум вне времени" Дипак Чопра дает великолепное разграничение между
сознанием, связанным временем, и вечным сознанием:
Сознание, связанное временем, определяется внешними целями, давлением времени и крайних сроков
исполнения, самооценкой, основанной на прошлом опыте, страхом перед переменами, отвлечением внимания
на сожаления о прошлом и беспокойство о будущем, а также неуверенностью.
Вневременное осознание характеризуют внутренние цели, свобода от давления времени, действия,
сосредоточенные на настоящем моменте, уверенность в своей интуиции, полег воображения, независимость от
перемен и суматохи, отсутствие страха смерти и положительное переживание Бытия.
Поистине, я сказал бы, способность переключать время даст нам силу входить по желанию либо во
вневременное, либо в связанное временем сознание; именно эта способность переключения во вневременное
позволит управлять будущим - нашим и общества.
Вместе с Джереми Рифкиным я считаю, что человечество находится сейчас в критической точке. Мы
должны суметь овладеть экологическим и искусственным временем и включить священное время в наше
техно-скоростное окружение - иначе мы потеряем свою человечность.
Наше положение является критическим потому, что становится все более тяжело выдерживать ритм
современной Америки. Вспомните сравнение Джулиет Шор относительно рабочих мест в 1948 и 1991 годах:
если вернуться к ритму 1948 года, мы должны будем работать только вполовину того, как работаем сейчас; а
условия в 1948 году были чрезвычайно неудобны. Если мы не научимся переключать время, с тем чтобы
перейти к более медленному ритму, если будем все гоняться за новизной и ускорением, тогда, как указывает
Элвин Тоффлер, нас погубят разрушительные стрессы и дезориентация, вызванные чересчур многими
изменениями за очень короткое время. И действительно, нас окружает какофония, состоящая из расстроенных
взаимосвязей, насилия и жадности.
Человечество неудержимо устремляется в будущее, и мы стоим на одном из самых значительных
перекрестков в истории нашей эволюции.
Как правильно заметил великий эволюционист Лорен Хаксли, "человечество впервые представляет собой
самосознающую эволюцию". Это значит, что до некоторой степени будущее находится в наших руках. Мы
можем выбрать путь, по которому будем следовать.
Апокалипсический взгляд на мир, представленный в нашей современной научно-фантастической
беллетристике и почти во всех фильмах, которые пытаются всмотреться в будущее - от "Бегущего по лезвию"
до "Странных дней" и "Воина на дороге", - показывает быстрое уничтожение нитей, скрепляющих всю
человеческую семью. Деградация окружающей среды, этнические раздоры и битвы, урбанистическое насилие
и упадок, рост информационной связи в ущерб личному общению - все это указывает на тот факт, что наше
общество находится в опасности. Высокие ускорения, окружающие нас, непременно ввергнут человечество в
темноту, которая практически подавит жизнь грядущих поколений, поскольку невозможно психологически
развиваться с той скоростью, с которой происходят все изменения вокруг нас. Все это оставляет нам как
обществу очень маленькую надежду на успешное будущее.
И все-таки альтернатива есть, если мы сумеем переключиться и сознательно выбирать свое будущее. Это
станет возможным, если мы как общество, как человеческая раса, готовы сознательно использовать наш
потенциал - потенциал существ, чувствующих и заботящихся друг о друге, и если мы готовы достаточно
замедлиться для того, чтобы позволить этому произойти.
Будучи готовыми к этому, мы сможем передать своим детям и внукам достойное будущее. Мы сможем
чувствовать гордость и ответственность за его создание сейчас. И это действительно возможно. Просто
необходимо приложить наше сознательное усилие, чтобы жить в настоящем, сострадая другим так же, как и
себе.
Это общество, в котором изобилие определяется не количеством хороших товаров, а действительным
качеством жизни, может существовать здесь и сейчас. Создание такого будущего зависит от того, как мы будем
переключать время, сообща замедляясь в настоящем. Мы можем использовать свои технологии, быть
способными действовать с предельной скоростью, но знать, что можно жить в целом ряду человеческих
ритмов.
Мой взгляд на наше положительное будущее таков:
• Я вижу более короткий рабочий день и, следовательно, более полную занятость, основанную на
Европейском движении, которое уже началось.
• В результате я вижу рост индустрии досуга, которая будет ориентирована не на потребительство, а на
сервис. Больше образовательных классов для взрослых и наличие времени, чтобы погрузиться в свой
внутренний мир, артистические увлечения, спорт и движение, а также время среди природы.
• Я вижу компьютеры, запрограммированные на сонастройку с нашим более медленным ритмом; они
становятся не нашими господами, но нашими слугами в нашем времени.
• Я вижу людей, использующих выходные и праздники по своему прямому назначению, а не как время для
походов по магазинам - представьте себе период Рождества, посвященный медитации (сейчас это наиболее
беспокойное время в году), а День Президента - изучению истории.
• Я вижу систему образования, в которой обучают Релаксации.
• Я вижу наших детей, имеющих время и место для того, чтобы быть детьми, и знающими, что есть
медленный и быстрый пути, в пределах которых они могут выбирать собственные ритмы.
• Я вижу все большее количество людей, работающих со своими ближними, чтобы помочь им замедлить
свои ритмы -- особенно когда работа на дому с модемом, факсом, электронной почтой и т. п. (вот и выгоды от
новых технологий!) станет легче.
• Я вижу возникновение новой ориентации общества на, к примеру, пенсионные коммуны или
специфические проекты совместного проживания в домах, уже воплощенные в Европе, когда люди
поддерживают друг друга, оказывают друг другу услуги и делят общие цели и идеалы. Эта тенденция будет
направлена на развитие взаимозависимых жизненных процессов, в чем-то напоминающих деревни прошлого.
• Я вижу большее количество парков, болотистых местностей и вообще пространств дикой природы, в
отличие от сегодняшней тенденции, поскольку все больше людей ищет сонастройки с исцеляющими ритмами
природы и самой земли.
• Я вижу, что все больше людей вовлекается в практику созерцания и медитации.
• Я вижу больше обходительности и доброты по отношению к чужим и незнакомцам.
• Я вижу, что создается больше ритуалов для священного времени.
• Я вижу почитание ничегонеделания, восхваление бездеятельности, аплодисменты тем, чьей целью
является расширение времени, а не заработок.
• Я вижу эволюцию человечества, когда мы сможем проникнуть в четвертое измерение, когда время
одновременно будет прошлым, настоящим и будущим.
• Я вижу большинство из нас в настоящем мгновении, ибо будущее находится в настоящем.
• Я вижу, что настоящее столь глубоко и проникновенно, что мы чувствуем не только ритмы земли, но
можем приспособиться к ритму самого космоса, где нет времени, а есть только сознание.
• Я вижу способность переключать время и, благодаря этому...
• ... Я вижу надежду...
• ... И я вижу любовь - к человечеству, сообществу, семьям, себе.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В самом конце своего семинара по времени я прошу участников выбрать три идеи, касающиеся
переключения времени, которые они смогут в дальнейшем включить в свою жизнь.
Сейчас, заканчивая эту книгу, я хочу попросить об этом и вас.
Некоторые из вас, возможно, захотят глубже погрузиться в этот неизменно захватывающий предмет и
изучить великие, мудрые и трудные учения этой области - от теории относительности до мистицизма, от
Платона до Шекспира и Далай Ламы.
Хотя большинство из вас вернутся опять к своей обыденной жизни, к своей любви, своей работе и своей
игре и останутся почти такими же, как и всегда.
А что если вы все же остановитесь на 5 минут, чтобы подумать в уединении, прежде чем направиться с
работы домой? Или если вы взглянете в будущее как на сигнальный луч маяка? Или проведете больше времени
на природе? Или начнете слушать Моцарта?
Я предполагаю, что вы сможете понять и принять не все аспекты теории времени, а только те концепции,
которые устроят вашу собственную жизнь и вас самих. Единственное, о чем я действительно прошу, - чтобы
вы осознали, что у вас есть способность переключать время, что это нетрудно, что наградой станет повышение
качества жизни и даже поддержание самой жизни.
Фактически переключение времени является дверью в настоящее, путем к прошлому и будущему и,
следовательно, к полноте существования через глубокое знание и сонастройку с жизнью.
БЛАГОДАРНОСТИ
В своей жизни я часто бросался очертя голову в будущее, ошибочно полагая, что я знаю, на что иду. Мои
бесстрашные броски в пучину писательства смягчали поддержка и одобрение многих моих друзей и коллег,
которым я хочу выразить свою любовь и признательность.
Я глубоко признателен своим родителям, Френ и Джо, которые всегда доверяли мне и уважали тот путь, по
которому я решался следовать в жизни, особенно если он отличался от выбранного ими.
Хочу выразить искреннюю признательность Ричарду Мареку, чья мастерская поддержка, знания и опыт
смогли поднять эту работу на уровень, которого я не смог бы достичь один. Помощь Кэрол Дуглис на ранней
стадии способствовала продвижению этого проекта, и я трепетно отношусь к ее продолжающейся дружбе и
вере в эту работу. Я чувствую себя счастливым, работая с такими литературными агентами, как Линг Лукас,
который стал надежным другом, и Эд Венеске-младший, чья редакторская помощь в последнее время была
жизненно важной. Я также признателен Лори Липски, моему редактору в Даблдэй, которая увидела
возможности переключения времени и приложила все свое издательское и редакторское мастерство, чтобы
придать книге окончательный вид. Там же, в Даблдэй, я благодарен Френсис Джонс, Джейни Шорн и Элен
Арчер: я высоко ценю их помощь, благодаря которой эта книга стала реальностью.
Есть еще очень много людей, чьи мудрые советы и ободрение были для меня необходимы и важны. Я
благодарю Амину Игл за помощь и ободрение; Дэна и Тару Гоулмен за мудрые советы - их знание дела,
радостей и мук напряженного писательского процесса очень помогли мне; Харвила Хендрикса за его помощь,
руководство и дружбу, которые я очень ценю; Оуэна Липштейна за предложение написать статью о
переключении времени в Psychology Today; Зеди Дженнингса и Хемилтона Юджина за то, что научили меня
"островному времени"; Джун и Фила Джексонов за их мысли и комментарии; Саки Санторелли, Джефри
Бленда, Ричарда Перла, Элен Вингард, Арни Вайнера и Ненси Ланни за их помощь; Робби, Катарину, Ханса,
Мики и Стивена за их постоянное одобрение и за то, что они остаются моими друзьями; Элизабет за то, что она
была рядом со мной все эти годы и что до сих пор она меня поддерживает; Дэна и Майю, которые с годами
становится все более привлекательными и умными.
Я счастлив работать в институте Омега с людьми, которые поддерживали и понимали меня во времена
стресса, особенно во время работы над этой книгой; это Луис, Харри, Скип, Андреа, Аллен, Лиза, Джин, Ила,
Кэтлин, Ян, Джемайн, Джим, Ким, Кэти, Гамби, Пол, Лита, Джейми Ли, Сьюзен, Джо Энни, Мэри Энн, Кейси,
Элейн, Джон, Д. и Джейн. Особенно хотел бы поблагодарить Динабандху и Тома за их участие в жизни Омеги
и наши взаимоотношения. Для меня большая честь работать с членами администрации Омеги, чья поддержка
на разных стадиях очень много для меня значила: это Джордж Кауфман, Роберт Гасс, Мирабай Буш, Гейл
Штрауб и Гарри Краутамер.
Я встречал в своей жизни людей, которые были наставниками, друзьями или мудрецами, чье присутствие
так глубоко повлияло на мое путешествие, что они стали буквально частью моей клеточной структуры. Чак
Мейер был рядом, когда начинался этот проект. Ян Халкман способствовал ясности этой книги. Пир Вилаят
Хан был ясновидцем и приобщил меня к своему дару. Шри Бхагван открыл дверь в мир возможного.
Преданность Рам Дасса процессу открытия истины, его любовь и дружба постоянно меня вдохновляли.
И наконец, я благодарен своей жене и своему другу Васанту, которые научили меня любви и показали
реальную возможность присутствия в настоящем.