региональное пространство как социальный феномен
реклама
Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования Тюменской области ТЮМЕНСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ АКАДЕМИЯ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ, УПРАВЛЕНИЯ И ПРАВА АКАДЕМИЧЕСКИЙ ВЕСТНИК № 3 Научно-аналитический журнал Тюмень 2008 Академический вестник ББК 70 А 38 АКАДЕМИЧЕСКИЙ ВЕСТНИК № 3 (5) [Текст]: научно-аналитический журнал. Тюмень: Тюменская государственная академия мировой экономики, управления и права (ТГАМЭУП), 2008. – 168 с. В Академическом вестнике представлены статьи ведущих ученых вузов России и специалистов-практиков по социально-экономическим, социально-политическим и социокультурным проблемам развития страны и региона. Журнал может быть интересен для ученых, преподавателей, аспирантов, студентов вузов и всех интересующихся обозначенными проблемами российского общества и региона. РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ: В. Г. Новиков, доктор социологических наук (гл. редактор); Н. А. Костко, доктор социологических наук; К. Г. Барбакова, доктор философских наук; С. М. Казанцева, доктор экономических наук; В. В. Горовенко, кандидат юридических наук; Е. А. Грошева, кандидат социологических наук; С. Д. Захаров, кандидат физико-математических наук; В. В. Шеломенцев, кандидат социологических наук. © ТГАМЭУП, 2008 ISBN 978-5-94221-098-4 2 Академический вестник Секция 1. СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ Н. В. Блажевич, д.филос.н., профессор ТГАМЭУП ШКОЛЫ В НАУКЕ Наука является сложной социальной организацией, внутри которой образу-ются микросоциальные структуры. К таким микроструктурам относятся научные школы. Они представляют собой своеобразную неповторимую социальную целостность. Научные школы являются необходимым звеном научной деятельности, поскольку научная деятельность производит не только новое научное знание, но формирует людей, без которых невозможны сохранение научных традиций и передача научных знаний. Школы в науке выполняют двойную функцию: с одной стороны, они осуществляют научное исследование, а с другой – обучают научной деятельности. Положение школы в науке парадоксально. Так, американский методолог Т. Кун считал, что наличие в науке школ – это симптом ее незрелости. Школы исчезают с утверждением общепринятого образца научной деятельности – на-учной парадигмы. Школы появляются в период кризиса научного сообщества, когда оно распадается на группировки. В период кризиса идет поиск новых программ исследования. Когда индивидуальная научная программа ведущего ученого становится основой деятельности ряда других ученых, возникает науч-ная школа. Вопрос о школах в науке – это вопрос о преемственности и новаторстве в научной деятельности. Очевидно, что факторы, ответственные за расцвет научной школы, обусловливают и деградацию научной школы. Развитие науки может привести к моральному износу научной программы, тогда школа утрачивает свое влияние. Каждую научную школу необходимо рассматривать в динамике, учитывая изменения, которые происходят в научном сообществе. Существуют ли в Тюмени научные школы? Так, вопрос о существовании в Тюмени философских школ часто возникает у членов докторского диссертационного совета при Тюменском государственном университете во время защиты очередной неординарной диссертации, ибо этот вопрос является важным для осознания судьбы Тюменского философского сообщества. Вопрос о философских школах в Тюмени – это вопрос о преемственности и новаторстве в “тюменском способе философского осознания мира”. Сам автор получил философское образование в Уральском государственном университете, защищал там диссертацию, там работает бывший научный руководитель, с которым постоянно поддерживается научное общение. Поэтому автор без сомнения относит себя к Уральскому философскому сообществу, к фи-лософской школе, которая основана Исааком Яковлевичем Лойфманом, почитает традиции и принципы философствования в Школе Лойфмана. В Тюмени работает много выпускников философского факультета Уральского государственного университета, которые представляют и другие философские школы Уральского философского сообщества [1]. Вообще в тюменских вузах трудится уже несколько поколений выпускников философского факультета Уральского государственного университета. Пожалуй, они составляют половину всего корпуса преподавателей философии в Тюмени. Выпускники Уральского государст-венного университета учатся в философских аспирантурах Тюмени. В конце 70-х годов прошлого века в Тюмени появились и свои “доморощенные” философы-ученые. Они здесь в Тюмени получили высшее образование, учились в философских аспирантурах и здесь же защитили диссертации. Это не удивительно. Ведь сегодня в Тюмени работает более двух десятков докторов философских наук, многие из них имеют аспирантов и соискателей. В четырех вузах Тюмени более 10 лет действуют философские аспирантуры. 10 лет при Тю-менском государственном университете работал докторский диссертационный совет по философии, а до него более 5 лет 3 Академический вестник – кандидатский диссертационный совет. Итак, в Тюмени есть группы молодых философов, которые ведут исследования под непосредственным руководством докторов философских наук, а наличие исследовательской группы – необходимый признак научной школы. Однако вернемся к истокам любой научной школы. Школа без основателя не существует. 30 лет назад в Тюмени появился первый доктор философских наук. Точнее, в 1974 г. докторскую диссертацию защитил заведующий кафедрой философии Тюменского индустриального института Федор Андреевич Селиванов. Его диссертация называлась “Исследование общего в заблуждениях”. В Тюменском индустриальном институте появилась и первая в Тюмени философская аспирантура, которую он возглавил. Сегодня многие ученики Ф.А. Селиванова стали докторами философских наук, и сами руководят работой аспирантов и соискателей. Так, своих учеников имеют доктора философских наук Н.Д. Зотов, К.Г. Рожко, К.Г. Барбакова, М.Н. Щербинин, Л.Н. Захарова, которые когда-то работали на кафедре философии Тюменского индустриального института, на кафедре, возглавляемой Ф.А. Селивановым. Следует заметить, что аспирантура руководителя – это лишь формальное основание для создания научной школы, ибо эффективность аспирантуры определяется количеством защищенных диссертаций. Напротив, смыслом научной школы является совместное ведение научного поиска, научную школу сохраняет стремление открыть истину, научная школа имеет единый предмет исследования. Таких интенций может и не иметь группа аспирантов. Например, в Тюменском философском сообществе, практически, нет соискателей, которые развивают научные идеи руководителей, разрабатывают их научные направления. Так, среди многочисленных учеников Ф.А. Селиванова можно выделить трех-четырех соискателей, которые развивали идеи, сформулированные в его докторской диссертации (это М.Н. Щербинин, С.Г. Захаров, В.Б. Минаков). Вот они и представляют философскую школу Ф.А. Селиванова. Учителя и учеников в научной школе объединяет научное направление и технология решения его актуальных проблем. При этом проводимое школой научное исследование должно быть полезным для общества, и это будет являться одним из необходимых признаков научной школы. Вспомним, когда в истории философии выделяют школы (Фалеса, Пифагора, Парменида, Сократа, Платона, Аристотеля и т.д.), то имеют в виду не только их направления исследования, их парадигмы, их методы философствования, но и те ценности, ради которых ведется научный поиск. В Тюмени многие соискатели ученых степеней после защиты кандидатских диссертаций, к сожалению, прекращают разработку обозначенных в диссертациях проблем. Видимо, их больше интересовало получение ученой степени, а не диссертационная проблема. Истина, добро и красота – стержень научной школы. В научной школе авторитет руководителя определяется именно этими ценностями. Авторитет руководителя научной школы – это результат, как справедливо замечал Б.М. Кедров, его научной компетентности, его преданности науке, его способностей, его смелости, с какой он не только сам выдвигает новые проблемы, но и способствует тому, чтобы ученики перегоняли его [2]. Именно в научной школе можно воспроизвести слова Аристотеля: “Платон мне друг, но истина дороже!”. О тюменских аспирантах этого не скажешь. Как показывают заседания диссертационных советов, многие тюменские соискатели ученых степеней не знают даже работ своих руководителей, а до того, что исследуют другие ведущие философы Тюмени, им вообще недосуг. Здесь мы подходим к важному признаку научной школы: научная школа без воспроизводства последователей и продолжателей научного направления не может существовать. Над этим стоит задуматься научным руководителям соискателей ученых степеней. Видимо, отбирать в философскую аспирантуру следует тех, кто предан философии, кто проявил интерес к актуальным проблемам научного направления руководителя. Таким образом, научная школа – это организованная и управляемая группа 4 Академический вестник ученых, объединенная исследовательской программой и возглавляемая выдающи -мся ученым; это группа ученых, которая имеет собственный научный профиль. Литература 1. См.: Любутин К.Н., Русаков В.М. Отечественная философия советского периода. Очерки. Ч. 2. – Екатеринбург, 2002. 2. См.: Кедров Б.М. Научная школа и ее руководитель // Школы в науке. – М., 1977. О. Н. Гончаренко, к.и.н., доцент каф. социальноэкономических наук ТГСХА ИЗМЕНЕНИЕ АГРАРНОЙ СТРУКТУРЫ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА В КОНЦЕ ХХ – НАЧАЛЕ ХХI ВВ. История российской деревни – это путь непрерывных экспериментов, которые проводились в режиме поиска реальных резервов для повышения эффективности сельскохозяйственного производства, для улучшения жизни крестьян, но которые оборачивались провалом и еще большим погружением в бес-перспективное будущее. Последние полтора века исторического развития России определялись социальными преобразованиями в русле индустриально-ры-ночной модернизации, вследствие чего, российское крестьянство в ХХ в. прошло через ряд аграрных реформ, коренным образом изменявших экономические условия хозяйствования на земле и социальную структуру самого общества. Изучение изменений в агарной структуре российского общества особенно важно в начале ХХI в., так как и сегодня делаются попытки реформировать сельское хозяйство и изменить (или сохранить) уклад деревенской жизни. Начиная с реформаторских преобразований Н.Х. Бунге и П.А. Столыпина в 1906-1914 гг., национализации земли в 1918 г., продразверстки 1919-20 гг., новой экономической политики, проводившейся с начала 1920-х гг., насильственной коллективизации 1929-31 гг., колхозных реформ Н.С. Хрущева конца 1950-60-х гг. и, кончая постсоветскими аграрными преобразованиями 1990-х гг., предпринимались попытки сверху решить аграрный вопрос в России. Нельзя не согласиться с В.И. Даниловым, что в начале ХХ столетия в России началась крестьянская революция, на основе которой развертывались все социальные и политические события, включая Октябрьскую революцию 1917 г.1. Все аграрные преобразования, происходившие в нашей стране, исключая попытку социалистического решения аграрного вопроса, были призваны решить задачу первоначального накопления капитала в деревне в условиях мучительной капитализации, обрекавшей общество на гипертрофированный путь догоняющего развития второго, даже третьего перехода к капитализму. Крестьянская революция вынудила большевиков отказаться от собственной аграрной программы. Было не только ликвидировано помещичье землевладение, но практически все сельскохозяйственные земли на уравнительном принципе были переданы в трудовое пользование крестьянства в соответствии с крестьянским Наказом 1917 г. Закрепил решение земельного вопроса Земельный кодекс 1922 г., отвечавший интересам и требованиям российского крестьянства. Возродилась общинная организация. Начался органический, не навязанный сверху процесс капитализации деревни, связанный с социальным расслоением. Для аграрной страны важной явилась перспектива кооперации огромной массы мелких крестьянских хозяйств для преодоления трудностей модернизации экономики на основе индустриализации. Современная научная историография высоко оцени-вает существовавшую в 20-е гг. ХХ в. историческую возможность кооперирования деревни на основе концепции кооперации по А.В. Чаянову – В.И. Лени-ну – Н.И. Бухарину, восходящую к западным идеям Р. Оуэна. Согласно этой парадигме кооперирование не должно разрушить мелкое семейное производство крестьян. Кооперирование должно проводиться на принци1 См. Данилов В.И. Из истории «перестройки» // Новый мир истории России. Сб. ст. М. 2001. 5 Академический вестник пе безусловной добровольности. Сами крестьяне в своих интересах определили форму организации общественного производства, дающего несомненный экономический эффект. Еще в середине 20-х годов в деревне существовало 14 форм собственности (от снабженческо-сбытовой до товариществ по совместной обработке земли). Даже коммуны были порождением творчества части рабочих и крестьян, которые мечтали о коллективных формах хозяйствования. Как показал в своем исследовании В.В. Гришев, эта форма хозяйствования охватила незначительную часть населения. Но главное, она не навязывалась всем без исключения, хотя и имела некоторые льготы и поддержку со стороны государства. Внедрение однопорядковости в виде колхозной формы собственности подрубило реально существующее многообразие форм собственности, в том числе и индивидуальной, и во многом ограничило как экономические, так и социальные возможности крестьянства. Это усугублялось тем, что максимально ограни-чивалась свобода крестьянства: до середины 50-х годов крестьяне не имели пра-ва самовольно покинуть колхозы, т.к. они не имели паспортов. Однако в общественном сознании созревало понимание того, что проводимая в стране долгие годы политическая линия на форсированную индустриализацию за счет села и неэквивалентного обмена с городом дальше продолжаться не может и необходимы решительные меры по укреплению сельского хозяйства. Эти начинания после смерти Сталина нашли отражение в постановлениях ЦК КПСС и Совета Министров СССР о мерах по изменению ситуации в сельском хозяйстве. Отчасти это выразилось в ряде экспериментов как экономического, так и социа-льного характера. Принятые меры в основном были нацелены на достижение производственных целей, по существу, игнорировали социальные процессы, т.е. не затрагивали интересов жителей села и лишь подхлестнули миграцию из деревни: были заброшены миллионы гектаров земли вокруг вымирающих сел, запущены сады, луга, пашня уходила в залежь. Эта недальновидная политика привела к глубоко ошибочным выводам и соответственно к ущербным результатам – снижению объема сельскохозяйственной продукции, к многомиллиардным непроизводительным затратам. И главное, не остановила уход крестьян из села в город, еще больше деформировала сознание людей, не вернула им верность традициям зе-мледельцев. Наступивший системный кризис российского общества конца 80-х – начала 90-х гг. ХХ в., приведший к трагическому распаду СССР и советского строя, в значительной степени был вызван гибельным состоянием аграрного сектора, дискредитацией крестьянского труда. Более 10 лет Россия находилась в состоя-нии аномии, когда старые основы всех сфер общественной жизни сломаны, а новые или еще не возникли, или слишком слабы и неразвиты. В условиях аномии в научной публицистике возникла парадигма принципиально новой аграрной реформы в России – замены колхозов и совхозов хозяйствами фермерского типа и перехода к частной или коллективной собственности на землю и другие сельскохозяйственные средства производства, дабы заинтересовать в результатах своего труда и тем самым, повысить эффективность работы всей отрасли. Основными методами были избраны приватизация земель и паевой раздел сельхозпредприятий. В течение 1991-94 гг. большинство колхозов и совхозов были реорганизованы, значительная часть сельхозугодий перешла в индивидуальную и коллективную собственность граждан и предприятий. Более 85% сельскохозяйственных земель из государственной собственности перешли в собственность коллективов. Далее, районные комитеты по земельной реформе оценивали сельхозугодья и делили их на паи, исходя из количества работников и пенсионеров. Средняя величина земельного пая составляла 6-10 га на одного человека. В Тюменской области максимальная земельная доля была установлена в Сладковском районе – 27,5 га, минимальная в Тюменском – 6,5 га. В пределах районов, в отдельных хозяйствах также существовали большие различия в размерах долей и паев. В результате реорганизации к началу 2000 г. в сельском хозяйстве действовало 27 тысяч крупных и средних предприятий, из которых 6 тысяч (21%) сохранили прежний статус, а 21 тыс. (79%) – представляли всевозможные ТОО (товарищества с ограниченной ответственностью), АО (акционерные обще6 Академический вестник ства), производственные сельскохозяйственные кооперативы; 16 млн. сельских семей оказались владельцами участков для ведения личного подсобного хозяйства (ЛПХ); функционировало 260 тыс. крестьянских фермерских хозяйств1. Аграрная реформа концептуально предполагала, что в системе производственных отношений сельские работники будут становиться совладельцами средств производства, обладая правом на пай. Однако экономический механизм реализации права собственности крестьян на земельные доли и имущественные паи не заработал. Предприятия не выплачивают дивиденды своим работникам, подобное положение наблюдается повсеместно. Большинство работников так и не ощутило разницу между положением наемных работников и совладельцев средств производства. Вследствие этого не произошло существенного изменения мотивации труда и трудового поведения, по существу имеют место антагонистические отношения между владельцами предприятий или управляющими и работниками, характерные для ранних варварских форм развития капитализма. Постсоветские реформы предполагали массовую фермеризацию деревни для создания регуляторов свободного рынка и быстрого роста деревенских капиталов. Задолго до создания фермерских хозяйств и их укрепления государство ввело рыночные службы изъятия ресурсов из села – налоговые органы, в результате фермерское движение не получило серьезного развития. Доля продук-ции фермерских хозяйств составляет лишь 2% в общем объеме сельскохозяйственной продукции2. Несмотря на то, что за годы реформ были созданы институциональные условия для формирования эффективного хозяйственного механизма, неблагоприятная макроэкономическая ситуация в отрасли и в стране в целом не поз-волили в полной мере реализовать новые экономические стратегии. Высокая степень монополизации на условия закупки и переработки сельхозпродукции, сложившийся диспаритет цен, неэквивалентность обмена между городом и селом сделали сельское хозяйство заведомо убыточным, а доходы занятых в этой сфере – самыми низкими среди всех профессиональных групп. В целом за период реформ (1990-2000 гг.) уровень заработной платы тружеников села упал с 95% до 40% по отношению к среднероссийской3. Низкие заработки привели к снижению мотивации труда в общественном секторе и перемещению трудовых и материальных ресурсов в домашнее производство. Следует отметить, что для сельского населения всегда было свойственно производить часть продуктов пи-тания в собственном хозяйстве. Так, в 1988 г. на личных приусадебных участках производилось примерно четвертая часть мяса, молока, яиц и шерсти, более половины картофеля, плодов и ягод, от всего объема продукции, производимой в отрасли4. В реформируемый период вклад населения в производство продукции сельского хозяйства увеличился с 31% в 1991 г. до 54% в 2000 г. 5 В настоящее время личное подсобное хозяйство ведут 14 млн. семей в сельской местности и 2 млн. семей в городах и поселках городского типа6. Имея в своем распоряжении всего 6% от сельскохозяйственных земельных угодий в хозяйствах населения производится 90% картофеля и более 50% молока и мяса. Доходы ЛПХ играют основную роль в формировании бюджета сельских семей7. Осо-бенность современной аграрной структуры заключается в том, что в ходе рыночных преобразований выросло экономическое и социальное значение личных подсобных хозяйств (ЛПХ). Лылова О.В. Экономическая адаптация селян к рыночным условиям // Социс. 2003. № 9. С. 107. Холостова Е.И., Черняк Е.М. Чупина Г.Н. Сельская семья и социальная работа. – М, 2005. С. 18. 3 Российский статистический сборник. М., 2001. 4 Калугина З.И. Личное подсобное хозяйство в СССР: социальные регуляторы и результаты развития. Новосибирск, 1991. С. 86. 5 Россия в цифрах / Официальное издание. М. 2001. 6 Отчет ВИАПИ «Сельскохозяйственная кооперация» – М., 1998. 7 Лылова О.В. Указ. раб. С. 108. 1 2 7 Академический вестник Характерной чертой постсоветской аграрной структуры явилось появление так называемых «отходников». В трудоизбыточних массово безработных селах, где существует номинальная занятость на фактически неработающих предприятиях, появилось полуфеодальное «отходничество» в города, главные поставщи-ки рабочих мест для жителей села. Не секрет, что «отходничество» относится к теневой экономике, являясь, как правило, нелегитимной формой занятости. «От-ходники» повсеместно не имеют никаких социальных гарантий. Происходит разъединение семьи: женщины и дети остаются в селе, а их мужья и отцы покидают семью и село, уезжая на заработки. Стабильность и монолитность семей подвергается серьезным рискам. На селе создается скрытая армия труда, так как во многих случаях трудовые отношения не оформляются с целью ухода от налогов и строятся на взаимном доверии сторон. Наемные работники не имеют никаких социальных гарантий от своих работодателей. За пореформенные годы село в порядке естественной убыли потеряло около 3-х млн. человек. В середине 1990-х годов оно пополнялось за счет беженцев и вынужденных пе-реселенцев из бывших республик СССР. Теперь же этот фактор себя исчерпал. С 2001 г. сальдо миграции на селе отрицательное, хотя ее интенсивность в расчете на 1 тыс. сельского населения снижается, даже среди молодежи. Если в 1990 г. интенсивность выбытия из села составляла 44,3 человека на 1 тыс. жителей, то в 2003 г. – 19,1 человека, 44% выбывших – молодежь до 30 лет. На городском рынке труда сельчане не котируются, не конкурентоспособны и не платежеспособны они при поступлении в высшие и средние профессиональные учебные заведения. Усиливается несоответствие между численностью сельского населения и гро-мадными размерами территорий, что выражается в обезлюдении села, измельчении поселенческой сети, росте экспансии со стороны других государств на слабозаселенные и интенсивно теряющие сельское население регионы (Дальний Восток, Республика Карелия) и, в конечном счете, может привести к утрате контроля над территориями. За период между последними переписями насе-ления российское село утратило 10,7 тыс. населенных пунктов (7,5%). Число по-селений, не имеющих постоянных жителей, увеличилось на 40% и достигло 13,1 тыс., доля поселений с числом жителей до 10 человек возросла с 19,7 до 22,4%. Средняя плотность сельского населения снизилась с 2,3 до 2,2 чел. на 1 кв. км. В обезлюдении сельских территорий все больший вес приобретает естественная убыль. Если абстрагироваться от административно-территориальных преобразований, то можно сказать, что в 2001 г. вклад естественной убыли в снижение численности сельского населения составил 76%, а миграционного оттока – 24%. С 2003 г. за счет превышения смертности над рождаемостью село уже потеряло 89% своего людского ресурса и только 11% – за счет механического выбытия. Таким образом, «выморочный» фактор обезлюдения села в 8 раз весомее миграционного. Российскую деревню захлестнула безработица и бедность. Официальный по-казатель сельской безработицы в последние годы балансирует на уровне 11% (против 7-8% в городе), но ее реальный масштаб, по расчетам, вдвое больше. Половина фактически безработных причисляется статорганами к экономически неактивному населению, которое не ищет работу. На самом деле эти люди не предъявляют спрос на работу не потому, что они довольствуются ведением личного подсобного хозяйства, а в связи с бесполезностью этого занятия и трудностями при постановке на учет в качестве безработного. В 2003 г. из 1,8 млн. официально учтенных сельских безработных только 498 тыс. (27%) были поставлены на учет в государственных службах занятости, а пособие по безработице получало еще меньше – 23%. В начале ХХI в. каждый 5-й житель села оказался безработным1. Причем безработица имеет выраженный гендерный срез. В первую очередь сократились женские рабочие места. Женщины осели в домашнем хозяйстве, потеряв свой Фадеева О.П. Стратегия выживания сельских семей в кризисном обществе / Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. 1997 / Под ред. В. Данилова, Т. Шанина. М., 1997. 1 8 Академический вестник общественный статус. По данным Федеральной службы по труду и занятости численность безработных женщин к началу ХХI в. равнялась 64%. До недавнего времени женщины на селе представляли значительную часть специалистов и сельскую интеллигенцию: агрономы, зоотехники, экономисты, бухгалтеры, работники правлений колхозов, дирекций совхозов, учителя, врачи, воспитатели детских садов и т.д. За годы реформ число дошкольных учреждений сократилось на 28%, общеобразовательных – на 38%. Одновременно с этим свертывали свою деятельность учреждения здравоохранения, культуры. Специалисты с высшим и средним об-разованием среди женщин составили к 2000 году 27%1. В течение всего пореформенного периода, за исключением 1999 г., когда сельскохозяйственные товаропроизводители получили кратковременный выигрыш от дефолта, непрерывно идет процесс увеличения «ножниц» в доходах горожан и сельчан. За последние 3 года этот процесс значительно ускорился. Если в 2001 г. увеличение разрыва в среднедушевых доходах городского и се-льского населения по отношению к предыдущему году составляло 2,6 процентных пункта, то в 2002 г. – 4,7, а в 2003 г. – уже 7,5%. Всего же за трансформационный период разрыв в валовых доходах на одного члена сельского и городского домашнего хозяйства вырос с 15 до 65%. Современное российское село является сферой массовой и застойной бедности, основная причина которой – это низкая доходность сельскохозяйствен-ной занятости. С 1994 г. сельское хозяйство по уровню оплаты труда находится на последнем месте среди отраслей отечественной экономики и межотраслевой разрыв увеличивается с каждым годом. Реальная зарплата в сельском хозяйстве составляет 35% от уровня 1990 г. Более 2/3 работников сельхозпредприятий имеют заработную плату на уровне или ниже прожиточного минимума трудоспособного населения. Это означает, что в отрасли абсолютно преобладают не экономические, а физические рабочие места, не обеспечивающие физиологического выживания не только семьи, но и самого работника2. В результате реализации Федеральной целевой программы «Социальное раз-витие села до 2010 года», утвержденной Постановлением Правительства РФ (де-кабрь 2002 г.) непроизводственное строительство в сельской местности неско-лько оживилось, однако, объемы ввода по большинству объектов социальной и инженерной инфраструктуры недостаточны для замещения выбывающих мощ-ностей. За 2 года (2003-04 гг.) объем финансирования (выделенный лимит) ФЦП «Социальное развитие села до 2010 года» из всех источников составил 34,1 млрд. руб., в том числе 3,3 млрд. (9,7%) за счет федерального бюджета. 16,1 млрд. (47,2%) за счет бюджетов субъектов РФ и 14,7 млрд. (43,1%) за счет внебюджетных источников3. По отношению к объему финансирования, предусмо-тренному в ФЦП (в ценах соответствующих лет), недофинансирование по всем источникам составило 2,2 млрд. руб. (6%), в том числе из федерального бюджета – 11%, внебюджетных источников – 14%. Финансирование из бюджетов субъектов РФ превысило плановый объем на 4%. Сельчане Тюменской области испытали на себе все тяготы реформирования и изменения аграрной структуры общества. Несмотря на то, что по уровню зарплаты Тюменская область традиционно относится к числу благополучных регионов России, хорошим материальное и моральное состояние селян назвать нельзя. Уровень средней зарплаты работников сельского хозяйства в 2006 г. ос-тавался самым низким в области – 5758 руб., в целом по области – 11457 руб. Анализ бюджета сельских семей показывает, что заработная плата наполняет их примерно на 40%. Основной статьей расхода являются продукты питания, несмотря на динамику снижения (1999 г. – 53,2%; 2005 г. – 46,3%). Экономический фактор обуславливает сокращение доли сельского населения (1999 г. – 23,7% проживало в Ельчанинов П.М. Женская безработица на селе // Социс. 2001. № 12. С. 134. Бондаренко Л.В. Сельская Россия в начале 21 века (социальный аспект) // Социс. 2005. № 11. с. 71. 3 Без мероприятий по развитию сети автомобильных дорог в сельской местности, финансируе-мых по федеральной программе «Модернизация транспортной системы России (2002-2010 годы)». 1 2 9 Академический вестник сельской местности; 2005 г. – 21,4%) и сельских населенных пунктов (1995-1628 деревень; 2005 г. – 1540). Из деревень уезжают, как правило, люди работоспособного возраста, молодежь и квалифицированные специалисты. Одновременно увеличивается численность работников пенсионного возраста и количество работающих, стаж работы которых менее 3-х лет. Закрепляемость молодых специалистов в сельхозорганизациях на 2007 г. составила всего 12,6%. Современная сельская семья, адаптируясь к экономическим изменениям, претерпела значительные перемены, обусловившие возникновение разнообразных моделей семьи. Основным типом семьи Тюменской области является молодежная автономная нуклеарная семья. Одновременно отмечается тенденция к некоторому увеличению сложных семей, в которых супруги живут с одним или двумя родителями в связи с проблемой жилья. Средний размер семьи в области на первое января 2005 г. составлял 2,9 человека. Просматривается тенденция уменьшения количества многодетных семей и прогрессирующее увеличение неполных семей. За последние 5 лет число многодетных семей на юге Тюменской области снизилось более чем на 7 тыс., при этом удельный вес детей в общей численности к 2005 г. составил 3,4%. По естественному приросту Тюменская область занимает 6 место в Российской Федерации (на 1 января 2005 г. прирост составил 11,6 тыс. человек.; на 1000 человек населения приходилось 13,3 родившихся, 9,7 – умерших.). На юге области проживает 352 тыс. семей с детьми, из которых 19% состоят на учете в органах социальной защиты, как малообеспеченные1. Правительство Тюменской области, с целью улучшению социального положения селян, разработало и начало реализацию областной целевой программы «Социальное развитие села Тюменской области до 2010 года». За 2005-06 гг. в рамках реализации программы началось совместное финансирование мероприятий по развитию газификации и водоснабжения в сельской местности за счет средств федерального и областного бюджетов. В настоящее время сформированы и утверждены основные и резервные списки участников мероприятий по обеспечению жильем молодых семей и молодых специалистов. Органам местного самоуправления выдано 534 свидетельства о предоставлении государственной поддержки на строительство жилья в сельской местности на общую нормативную площадь 26,3 тыс. кв.м. Администрации муниципальных районов выдают свидетельства молодым специалистам и их семьям. Помимо федеральных программ на территории Тюменской области реализуются собственные программы. Это адресная социальная помощь, ежеквартальные выплаты тем, чей уровень ниже прожиточного минимума, срочная материальная помощь людям, оказавшимся в трудной жизненной ситуации (от пожаров и ограблений до проблем внутри семьи). Отдельные категории специалистов, проживающие в сельской местности, согласно законодательству Тюменской области получают льготы на ЖКХ, бесплатное лекарственное обеспечение, зубопротезирование, санаторно-курорт-ное лечение, международные и пригородные перевозки2. Уровень, качество и устойчивость жизни являются главными факторами, определяющими социально-психологический климат в социуме. Как показали полевые исследования, проведенные Центром всероссийского мониторинга социально-трудовой сферы села в 2004 г. в сельских районах 18 субъектов РФ (опро-шено 3 тыс. респондентов), реформирование экономики не только не принесло положительных перемен в социальнопсихологическом климате деревни, но обусловило рост социальных разочарований, напряженности и угроз. В оценках сельским населением изменений в жизни за последние 10-12 лет в целом преобладают негативные позиции: 42,6% респондентов считают, что жизнь ухудшилась, в том числе 25,5% – сильно ухудшилась. Положительно оценивают перемены 29,6% сельчан, при этом значительное улучшение отмечают только 6,9%. Более Статистический ежегодник Тюменской области (без АО) – Ч. IV. – 1990-2005. – Тюмень, 2006. – С. 2-102. Информация о реализации областной целевой программы «Социальное развитие села Тюменской области до 2010 года» // Прил. к пост. обл. Думы от 21.12.06 № 3117. 1 2 10 Академический вестник половины (54,1%) жителей села недовольны своим материальным положением (в том числе 19,3% крайне недовольны); 1/3 – не очень довольна и только 7,3% очень довольны. Только 1/3 сельчан надеется на улучшение материального положения своей семьи в течение ближайшего года, 29,7% – не рассчитывают на какие-либо изменения, а 14,4% – полагают, что семья станет жить хуже1. Для современной деревни характерны довольно низкая самоорганизация и неразвитость коллективных действий, что свидетельствует и об определенных свойствах менталитета (замкнутость, скрытность, некоммуникабельность), и о слабости местного самоуправления2. Широкое распространение пьянства в современной российской деревне является одновременно следствием и причиной экономической разрухи в АПК. Свыше 60% респондентов относят алкоголизацию населения к числу наиболее злободневных проблем современной деревни. Причин широкомасштабного пьянства немало. Но главной, на которую указали 68% респондентов, является ощущение безысходности – «люди не знают, как можно изменить свою жизнь к лучшему». Вторая по значимости причина (61%) – это «распущенность, лень, нежелание работать». Как известно, не обошли деревню и наркотики. Новое поколение, растущее в среде с высоким удельным весом алкогольно и наркотически зависимого населения, подвержено высокому риску поражения этими пороками. Поэтому будущее подрастающего поколения вызывает серьезную тревогу у сельчан: 53% опасаются, что их дети и внуки станут алкоголиками, 48% – станут наркоманами. Не осталась деревня в стороне и от «сексуальной революции». Общественное мнение, особенно среди молодежи, уже не так, как прежде, нетерпимо к утрате девичьей чести, занятию проституцией и т.д. Придерживаются жизненного правила, что девушка должна беречь свою честь, 53% респондентов; более 1/4, а среди молодежи – 37,8%, полагают, что понятие «девичья честь» устарело. Характерно, что сторонников сохранения девственности до вступления в брак, среди мужчин больше, чем среди женщин. Таким образом, трансформационный период, сопровождающийся обострением материальных проблем сельчан, широким распространением безработицы и бедности, снижением доступности социально-культурных услуг, ухудшением здоровья и снижением продолжительности жизни, нарастанием социально-экономического «водораздела» между городом и селом, привел к ухудшению социального самочувствия в деревенском обществе, нарастанию негативных настроений и формированию значительного протестного потенциала. Под влиянием накапливающихся и длительное время не находящих конструктивного решения проблем, а также негативного влияния пропагандируемой средствами массовой информации западной культуры идет деградация нравственных принципов и устоев российской деревни, которая всегда была хранительницей высокой морали. Масштабы нынешнего социального неблагополучия села таковы, что делают невозможным устойчивое развитие страны, более того, они ставят под угрозу само сохранение российской государственности. Дальнейшее развитие негативных процессов уже в недалекой перспективе приведет к утрате села как социально-экономической подсистемы, выполняющей жизненно важную для общества функцию производителя продовольствия и сырья для промышленности, а также другие общенациональные функции: демографическую, социальнокультурную, природоохранную, рекреационную, социального контроля над территорией и т.д. Поэтому очевидна необходимость безотлагательного принятия государством мер, направленных на стабилизацию и устойчивый рост сельской экономики, повышение уровня и качества жизни населения, снижение масштабов бедности, социальнопсихологическое и нравственное оздоровление деревни. 1 2 Бондаренко Л.В. Указ. раб. с. 73. Там же. С. 76. 11 Академический вестник И. Л. Грошев, к.с.н., доцент каф. МиМУ ТюмГНГУ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ СТАНОВЛЕНИЯ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА В РОССИИ Специфика становления и развития институтов гражданского общества в России обусловлена с одной стороны, процессами продолжительной изоляции государства от эволюционного движения западных держав к вершинам демок-ратии, с другой – нетерпимостью к иным точкам зрения и категоричностью в оценке событий, как прошлого, так и настоящего с будущим. Восприятие восточного соседа европейскими государствами происходило (да и в настоящее время подвержено влиянию сложившихся стереотипов) как боль-шого и сильного организма, имеющего свои собственные представления и систему мировоззрения, так не похожую на пропагандируемые ценности цивилизованной и просвещенной Европы. Необходимость «замыкаться» на внутренних проблемах, обусловленных отчасти громадными территориями и «рассеянностью» населения по неподконтрольным центральной власти окаринам Росси-йской Империи, а также столкновением различных культурных, национальных традиций, обычаев, приводило к созданию таких государственных доктрин, которые изначально «заражены» противоречивостью и конфликтностью в их ре-ализации. Основными причинами низкой эффективности государственной политики были и остаются: полиэтнические и поликультурные особенности регионов; дистанцирование рядового гражданина от власти, т.к. власть имущий поста-влен кем-то свыше и, очевидно, без учета интересов коренного (оседлого) населения; историческая необходимость самовыживания и самообеспечения в условиях неблагоприятного земледелия либо постоянной внешней угрозы, притязаний на «комфортные территории»; периодически резонирующие массовые протесты (бунты, восстания, револю-ции, войны), в которых наблюдались «пиковые перегрузки коллективного сознания», приводящие к кровопролитию и самопожертвованию во имя ложных целей и идеалов; самоуничижение, преуменьшение собственных заслуг перед мировой культурой, экономикой и политикой, сознательно внушаемые «заморскими гостями и друзьями России»; неспособность или нежелание опираться при разработке государственной по-литики на собственное мнение, коллективные традиции, основывающиеся на таких знаковых для народа жизненных ценностях, как «справедливость», «совесть», «честь», «достоинство» и др. В целом же Россия остаётся в настоящее время тем «духовным генератором», который придаёт импульсы развития государству и обществу в наиболее сложные, критические моменты их существования и роль стабилизатора мировой системы со временем лишь укрепляется. Вместе с тем, следует признать и тот факт, что указанные выше причины не решены в позитивном, конструктивном направлении. По второму аспекту (нетерпимость и категоричность) имеются все основания утверждать об уникальности и нетипичности системных подходов, обнаруживаемых у российских политиков, бизнесменов, чиновников и рядовых граждан. Любые философствования непременно должны быть обращены в практическое, пусть даже лишь когнитивное, русло. И в то же время, получая неудовлетворительные результаты в процессе жизнедеятельности, происходит возвращение в «лоно умозаключений». Даже приобретая передовой зарубежный опыт, российская ментальность склонна к тому, чтобы отыскивая изъяны, постоянно апеллировать к неучтенной специфике и региональным нюансам. Гипотетически предположим, что имеющаяся реальность, рассматриваемая как совокупность факторов внешней и внутренней среды, инициирована в ра-мках всеобщих (глобальных) законов и закономерностей таким образом, что: 12 Академический вестник 1. Опираясь на диалектику, в социуме любого государства следует выделять два единых и в то же время противоположных друг другу компонента – общество и власть, которые, развиваясь, должны углублять противоречия и антагонизмы. 2. Цикличность происходящих процессов осуществляется целенаправленно и, отчасти прогнозируемо, лишь до того момента, пока в системе не произойдет «всплеск» (резонанс), который либо приводит к уничтожению системы, либо значительно изменяет её свойства (как правило, в положительном динамическом ракурсе). Значит, эволюционное, постепенное развитие не является таковым и находится лишь в статусе «ожидания резонансного скачка». 3. Обозначая фактор стабильности как некий желаемый и комфортный период существования общественных отношений, необходимо учитывать, что покой системы обеспечивается в двух случаях – полного отсутствия приложенных сил (в данном случае речь можно вести об условной вневременной константе) либо, тогда, когда геометрическая сумма векторов сил, прикладываемых к системе, равна нулю. В последнем случае вступают в действие другие законы, в частности, указывающие на своеобразный «нагрев системы», и в этот момент происходит освобождение от догматов, ложных стереотипов, консолидация, концентрация и динамизм внутренних структурных преобразований. 4. Направление и темп развития общественной системы задаются не самыми достойными (сильными, мудрыми, знающими) людьми, но обладающими, несомненно, харизматическими качествами и высокой управленческой потенцией. Однако их низкая ценностная шкала транспонируется на сознание рядовых граждан, что рано или поздно, но обязательно вызывает активный протест и рост напряженности. Всё названное ведёт к снижению эффективности государственного управления. 5. Рудименты самоуничтожения общества наиболее активно проявляются имен-но на том этапе развития общества и государства, когда критериями описания и анализа действительности признаются количественные показатели (в области экономики – прибыли, затраты, потери и ликвидность; в политике – электоральная поддержка, лоббирование интересов и «цена вопроса»; в социальной сфере – средняя заработная плата, количество квадратных метров на одного жителя и др.). Т.о., те факторы, которые не могут быть выражены в цифрах – игнорируются, а система в таком случае – обречена на гибель. 6. Выполнить качественный анализ не только внешней, но и внутренней среды не представляется возможным по двум основаниям: а) следуя п. 5, к изучению привлекаются только количественно оцениваемые элементы; б) ситуация меняется настолько быстро, что выполнить «срез текущей информации» апри-ори не возможно, ибо канал, по которому она поступает, представляет собой непрерывный поток, в котором нет механизма вычленения какого-либо бита информации без искажения всего потока. 7. Миграция простейших элементов системы по её составным подсистемам не позволяет рассчитать базовые (опорные) единицы, позволяющие спроецировать начало системы координат в пространственно-временной континуум. Поиск же исходного положения всё чаще выходит за рамки человеческого сознания, из ареала его мировоззрения (например – обращение к религии, магии, оккультизму и т.д.). Рассмотрим реализацию названных выше гипотез в процессе реализации механизма гражданского общества на примере России. Все субъекты демократического института власти, условно разделим на две основные группы: первая – например, правозащитные, экологические, потребительские и многие другие – действуют в рамках определенных секторов экономической и социальной жизни общества, отстаивают права индивидов или определенных категорий населения: вторая – обеспечивающие демократический характер политических отношений, диалог между властью и обществом, между большими социальными группами. К числу последних относят политические партии, имеющие развитые связи с массовыми слоями населения ("массовая партия", формирующаяся вокруг территориальных партийных стру-ктур)» [1], профсоюзы, 13 Академический вестник предпринимательские организации. Средство институционализации обеих групп – обнаружение, фиксирование недостатков, проблемных, узких мест во всех сферах жизнедеятельности общества. Иными словами – негативные аспекты социума – их «питательная среда», а само государство (как институт) – организм, предоставляющий условия для существования. Т.о., если внутригосударственная организация жизнедеятельности находится на достаточно высоком уровне, то необходимость и обоснованность наличия указанных выше групп – отсутствует. Но тогда исчезает и само понятие гражданского общества, т.к. нет инструментов влияния на власть! С другой стороны, чем проблемнее государственное управление, тем выше значимость (а, в конечном счете, и активная гражданская позиция населения) этих организаций, а также эффективность прогрессивного движения в развитии общества. Наиболее типичным средством урегулирования (согласования) противоречий по принципиальным позициям (целям, доктринам, механизмам, концепциям и т.п.) между властью и общественными организациями выступает компромисс – взаимная уступка в требованиях. В результате данного согласования возникает сомнение в теоретических предпосылках и экономических расчетах при формулировании требований (лозунгов, задач, программ) со стороны и государства и так называемых общественных организаций. Самыми иллюстративными примерами «торгов интересами» обнаруживают профессиональные союзы и слой предпринимателей. Они отчуждены от основ-ной массы граждан и формально представляемых ими (профсоюзы, предпринимательские организации) социальных групп, не доверяющих им и не видящих в них защитников своих интересов. В конце 1990-х гг. «до 90% наемных работников выражали недоверие профсоюзам, до трех четвертей избирателей – партиям» [2]. «Предпринимательские же организации в лучшем случае пре-дставляют лишь ограниченный слой собственников и директоров наиболее крупных компаний и предприятий» [3]. Под эгидой «борьбы за права трудящихся» наблюдается лоббирование интересов политических организаций («подпитывающихся» недовольством масс), бизнес-кланов, криминальных и полукриминальных структур. Насколько «впи-саны» эти субъекты в идеологию и логику государственной системы управления, говорят конкретные исторические примеры: в деятельности финансовых пирамид (существовавших под контролем соответствующих госструктур) обнаруживается участие известных чиновников, политиков, бизнесменов, которые в ситуации банкротств никогда не остаются в «проигрыше»; самый «свежий пример» – ситуация вокруг авиакомпании «ДальАвиа», когда распродажа активов, увод прибыли в оффшоры напрямую планировалась и координировалась уполномоченными государственными структурами. Это случайность? Несовершенство законов? Или же напротив – вполне логичное продолжение политики, направленной на подрыв веры в «справедливость», «совесть», «честь»? Неразвитость структурных институтов гражданского общества ведет к тому, что эти институты не проявляют или проявляют себя крайне слабо на социа-льном уровне общественно-политической действительности, не оказывают су-щественного влияния на происходящие на этом уровне процессы. Их современная ипостась – быть декорацией, занавесом для тех деструктивных процессов, которые опосредованы наиболее общими для мироздания законами и закономерностями. Очевидно, что чем «активнее роль» институтов гражданс-кого общества, тем очевиднее неразвитость государственной машины. Так или иначе, без разработки категориального аппарата, позволяющего производить анализ на двух, или даже трех уровнях (количественном, качественном и всеобщем), говорить о наличии в том или ином государстве основ демократического устройства автору представляется бесперспективным. Присутствующие на практике попытки охватить хотя бы первый уровень анализа (их слабость выражается в слабых прогнозах, неточных расчетах, приводящих к финансовым кризисам, крахам рыночных институтов, социальным катаклизмам) спорны, уже исходя из авторства: если это государство (власть), то какой 14 Академический вестник смысл ограничивать поле своей деятельности, а тем более его оценивать? Если авторами выступают общественные организации, то как они могут в состоянии информационного голода предложить вразумительные аргументы-доводы в защиту своих подходов и методик? Литература 1. Перегудов С.П. Гражданское общество в политическом измерении // МЭиМО. 1995. № 12. 2. Холодковский К.Г. Политические партии России // Гражданское общество в России: структуры и сознание. М, 1998. 3. Гордон Л.А., Клопов Э.В. Потери и обретения в России девяностых. М, 2000. 15 Академический вестник И. А. Грошева, к.соц.н., доцент, зав. каф. философии и социально-гуманитарных наук ТГАМЭУП БЮРОКРАТИЯ И БИЗНЕС: ПРОБЛЕМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ Процессы социального обмена между двумя социальными группами – пред-ставителями бюрократического аппарата и бизнеса, особенно в условиях общей нестабильности, претерпевают непрерывное становление. Его ход может быть предсказуем только в том случае, если установлены и соблюдаются «правила спора». В случае предпринимателей и чиновников это, прежде всего, предарбитражное урегулирование конфликта. Еще в 1950-е годы Д. Кемпбелл пре-дложил «гипотезу контакта», которая была подтверждена затем исследованиями в области этнической психологии. Согласно этой гипотезе, удельный вес реальных черт в содержании стереотипа находится в прямой зависимости от степени благоприятности условий межгруппового взаимодействия. Чем открытее будут стороны друг для друга, тем более адекватным будет межгрупповое восприятие, тем квалифицированнее разрешение конфликтов. Рассмотрим отношения с представителями власти российских предпринимателей. Для них – это одна из самых острых проблем. Сами бизнесмены оцени-вают свои отношения с российскими чиновниками как все более конфликтные 1, с. 64. 9/10 руководителей малых предприятий обращают внимание на нали-чие чиновничьих вымогательств, в том числе на частые вымогательства указывают 40,7% опрошенных; лишь 9,4% руководителей не наблюдают их в своей деловой практике 2, с. 80. По данным другого опроса, 74% предпринимателей чувствуют противодействие со стороны государственных органов 3, с. 30. При этом наибольшая степень риска связывается предпринимателями не с конкуре-нцией, а с давлением государственных монопольных структур. Типичными стали требования к предпринимателям по оказанию определенных услуг государственной структуре, по денежным выплатам на указанные чиновником цели. Среди причин возникновения конфликтов указываются такие, как коррупция, неопределенность функций государственных чиновников и требований к пред-приятиям с их стороны, а также неоднозначность толкования законов, регулирующих предпринимательскую деятельность 1, с. 65. Вышеизложенное позволяет рассматривать предпринимателей и чиновников как две социальные группы, находящиеся в состоянии латентного конфликта низкой интенсивности. Те стереотипы и нормы поведения, которыми сейчас руководствуются предприни-матели и бюрократия в отношении друг друга, складывались на протяжении нескольких столетий. Материальное благополучие человека зависело от благосклонности властей, от получения возможных лицензий, льгот и привилегий. Зависимость предпринимателей от центральных и местных администраций спо-собствовала взяточничеству и лихоимству. До сих пор эта традиция живет в массовом сознании. Об этом красноречиво говорят данные исследований: 81% всех опрошенных по всероссийской выборке и 60% предпринимателей согласны с утверждением о том, что богатые люди получают свой доход, используя свое служебное положение и связи 4, с. 193. Основные правила игры в отно-шениях российских властей и предпринимателей не только сохранились в советский период, но с устранением частной собственности даже усилились. У советских хозяйственников это выразилось в соединении двух противоречивых тенденций: стремлении уйти из-под тотального государственного контроля, с одной стороны, и постоянная апелляция к государственной поддержке, – с другой 5, с. 44. Средством решения всех вопросов стали неформальные отно-шения, огромная сила которых подкреплялась необходимостью обходить дирек-тивные предписания при сохранении лояльности и демонстрации уважения к власти. Наряду с этим, в основу советской административной идеологии было положено пренебрежительное отношение к собственнику. В атмосфере, глубоко враждебной частнособственнической инициативе, выросли три поколения российских чиновников. Бюрократический «обычай» подкреплял16 Академический вестник ся правовыми нормами, которые были ориентированы не на компромисс интересов, а на «волю господствующего класса». Неуважение к чужой собственности и правам других людей, выработанное командно-административной системой, проявилось в 1989-1993 гг., когда часть функционеров превратилось в предпринимателей. Первоначальное накопление шло опять сверху и опять определялось произволом государственного аппарата 6, с. 253. Дело здесь не в уникальности России. Там, где частное предпринимательство поставлено в зависимость от изменчивой политики государства, отношения предпринимателей и чиновников развиваются по одной и той же схеме. Неуклонно возрастает число исков, предъявляемых предпринимателям органами налоговой службы, бюджетными и внебюджетными фондами. Среди причин правовых конфликтов можно выделить следующие: а) несовершенство правового законодательства, регулирующего взаимоотноше-ния частных предпринимателей и государственных органов; б) отсутствие развитой правовой культуры в российском обществе, прежде все-го – у самих чиновников. Сегодня это главная коллизия в праве – конфликт между нормой и правосознанием 7, с. 44. Положение усугубляется тем, что среди госслужащих мало лиц с юридическим образованием, а в администрациях ниже областных они вообще отсутствуют; в) нецивилизованность части российских бизнесменов и криминогенность предпринимательской среды. Так, 41% опрошенных мелких и средних предпринимателей признали, что не всегда соблюдают законы и постановления властей. Согласно их утверждениям не о себе лично, а о своих знакомых предпринимателях, большинство из них могут подкупать должностные лица, скрывать доходы, говорить неправду в интересах своего дела. По данным Экспертного инсти-тута Российского союза промышленников и предпринимателей, 22,5% российс-ких частных предпринимателей ранее привлекались к суду, и четвертая часть – имели друзей, связанных с уголовным миром 8, с. 5. Таким образом, есть все предпосылки и условия с одной стороны, для ингруппового фаворитизма и аутгрупповой дискриминации а с другой – для таких типов сотрудничества, ко-торые не содействуют общей нормализации отношений. Основное средство дискриминации – всевозможные поборы. В. Радаев выделяет три их основные формы: легальные, полулегальные и нелегальные 2, с. 79. Легальные включают налоги и обязательные платежи (от 40 до 50 наимено-ваний). Принимаются законодательные акты, стимулирующие злоупотребления властью над чужой собственностью. Один из наиболее красноречивых примеров – Закон о таможне, согласно которому таможенные органы имеют право оставлять себе 30% изъятого. То же относится к налоговой инспекции и другим контрольным организациям. Это приводит к ситуации, когда государственный налоговый рэкет отбирает до 90% доходов. Не случайно среди проблем малого бизнеса на 1 место по значимости большинство опрошенных предпринимателей (44,2%) поставили слишком высокие налоги 9, с. 94. К сборам, выходящим из-под сферы правового контроля, относятся осущес-твляемые по инициативе властей отчисления предприятий, выходящие за пре-делы законодательных норм. Речь идет о «добровольно-обязательных» отчислениях на муниципальные нужды (благоустройство города, ремонт зданий, другие потребности коммунального хозяйства). Незаконные действия властей в данном случае принимают вполне законную, официальную форму. Третья форма – не-легальные поборы, идущие непосредственно в карманы конкретных чиновников в виде банальных взяток. В.В. Радаев предлагает выделять три их вида: мздоимство – взимание платы за дополнительные бюрократические услуги; лихоимство – взимание платы за выполнение положенных обязанностей; злостное вымогательство – взимание платы за преодоление искусственно созданных самим чиновником препятствий 10, с. 41-42. Только каждый 6-й (16,6%) из опрошенных предпринимателей надеется, что успешное хозяйствование при при-нципиальном отказе от дачи взяток должностным лицам возможно, 42,1% руководителей считают, что этого можно добиться с тру17 Академический вестник дом. И почти столько же (41,3%) не питают в данном случае никаких надежд 2, с. 81. По данным В.В. Ра-даева, 28% опрошенных предпринимателей считают, что за последние 2-3 года попытки вымогательств участились; на то, что они стали реже, указывают толь-ко 12% руководителей; на то, что они остались неизменными – 60% 10, с. 41-42. Взятка рассматривается как форма восстановления социальной справедливости. Прием воздаяний за услуги рассматривается бюрократом как «комиссионный процент» – морально оправданный способ увеличения своих низких официальных доходов. Нередки случаи произвола местной администрации по отношению к неугодным предпринимателям: жесткие санкции применяются к тем, кто должен казне даже небольшую сумму, а настоящие должники, напротив, получают отсрочку выплат или новые кредиты. Особой формой дискрими-нации является предоставление государственными служащими информации криминальным кругам, которую те используют для вымогательства денег у малых предпринимателей, работающих официально. Каждая 7-я преступная груп-пировка использует для подобных целей подкупленных чиновников 9, с. 99. Беззащитность отечественного капитала перед опасностями международного бизнеса, рост преступности и формирование монополий внутри страны вынуждают предпринимателей обращаться к государственным органам за поддер-жкой. Опыт подсказывает, что рано или поздно напряженность межгрупповых отношений спадает: восстанавливается баланс позитивного автостереотипа и аутгрупповой толерантности. Это происходит, когда две враждующие группы включены в совместную деятельность, успешность которой выгодна обоим. На микроуровне (где субъектами конфликта становятся отдельный чиновник и отдельный предприниматель) такая деятельность существует всегда и ведется по заранее известным правилам «ты мне – я тебе». Задача состоит в том, чтобы ввести «игру по правилам» там, где в конфликт вступают «мы» и «они». В самом деле, между чиновничеством и предпринимателями существует общность интересов, которая может способствовать нормализации их отношений. Именно те факторы, которые, по мнению предпринимателей, лежат в основе их конфликта с властью (неопределенность функций государственных чино-вников и требований к предприятиям с их стороны, а также неоднозначность толкования законов, регулирующих предпринимательскую деятельность), оказываются стрессовыми и для чиновников. В качестве самых острых факторов стресса 68% опрошенных госслужащих назвали «частые организационные перестройки», 48% указали на «нестабильность нормативно-правовой базы деяте-льности», 40% – на «текучесть кадров», 33% – на «межведомственное и внутриведомственное дублирование» 11, с. 97. Обе группы заинтересованы в стабильности. Для чиновников это, прежде всего, постоянство номенклатурной и внутриведомственной политики государства. Для бизнесменов – стабильность экономической политики и правовых норм. И те, и другие надеются на упроще-ние процедур, большую согласованность работы государственного аппарата. Чи-новничество и предпринимательство прочно связаны социально-экономически-ми отношениями и образуют два жизненно важных органа одного организма. Внутренняя структура частных предприятий строится по тем же принципам, по которым живут бюрократические организации: патернализм, личная преданность, система доверенных «команд», неформальных отношений. Несмотря на существенные различия, российские предприниматели и чиновники живут в рамках одной авторитарной деловой культуры, выстроенной сверху вниз. Су-дя по всему, на вершинах бюрократической лестницы уже понимают, что эффективное управление основано на компромиссах, а не на устрашении. На более высоком уровне представительности взаимодействие между чиновниками и предпринимателями носит более тесный и постоянный характер, что способствует его конструктивности 1, с. 63. Нижние эшелоны исполнительной влас-ти находятся в противоречивой ситуации. Одни хотят улучшить свое материа-льное положение, другие – реа18 Академический вестник лизовать свои организаторские способности, быть признанными. Однако ни тем, ни другим государственная система не пре-доставляет желаемого, требуя, тем не менее, абсолютной преданности. В конце концов, побеждает известный принцип «хочешь жить – умей вертеться». Край-ними оказываются клиенты и, прежде всего, те из них, кому есть чем делиться. Как и предприниматель, чиновник ориентируется прежде всего на себя. Корпо-ративный дух чиновников формируется не под влиянием коллективизма, наоборот, это – свидетельство высокой степени индивидуализма управленцев. Главная объединяющая их сила – операционализация, «технологический процесс», знание подводных камней и умение перераспределять ответственность. Эти умения складываются в тот символический капитал, которого у предпринимателя нет. Естественный при таком раскладе обмен одного рода средств на другой неинституциализован, проходит неформально, а потому музыку здесь заказывают те же чиновники. Информационная асимметрия в отношениях государственного аппарата с гражданами культивирует управленцев, не готовых и не желающих действовать по общим для всех правилам. Работа чиновника – это жизнь «вопреки»: вопреки завышенному плану, во-преки несовершенным законам, вопреки некомпетентности руководства. Бюрократ ни за что не согласится с утверждением, что он нарушает закон и права клиента по собственной воле. Виноватыми оказываются верхи, которые «ста-вят нас в такое положение». Рациональность бюрократии внутренне противоречива, так как не имеет своего «Я» и порождает кризис ответственности. Чиновник не сможет реализовать себя до тех пор, пока вынужден скрывать свой личный интерес. В то время, когда предприниматель эффективно и с пользой для окружающих превращает свой социальный капитал в финансовый, государственный служащий озабочен тем, как скрыть свои предпринимательские дарования. Безусловно, госслужба не может быть целиком переведена на коммерческую основу. Речь идет о другом: как сделать систему вознаграждения чиновников более прозрачной и гибкой, поощряющей соревновательность. Ведущие зарубежные специалисты убеждены, что будущее не за гигантскими авторитарными управленческими структурами, а за малыми рабочими груп-пами, заинтересованными в общем успехе 12, р. 61-62. Возможно, развитие отечественной госслужбы пойдет со временем по этому пути. Под эгидой Комиссии по государственному строительству разработана концепция административной реформы, ориентированная на западную модель «merit system», то есть системы, в которой каждый получает по своим заслугам 13, с. 10. Но для этого требуется признать в чиновнике, с одной стороны, предприимчивого, и с другой – строго следующего закону гражданина. А у нас это звучит нелепо. Столетиями складывавшаяся в России традиция кормления, когда воевод (царе-дворцев, советников, партийных секретарей, президентских ставленников) сажали на «место» для сбора налогов и осуществления экономической политики, до сих пор влияет на отношения власти и частного капитала. Доходными являлись и являются не столько личные качества чиновника, сколько занимаемая должность. Ввиду происходящей модернизации управленческого аппарата, в ближайшем будущем следует ожидать своеобразного симбиоза западной и азиатской традиций: требуется сделать управленческий аппарат максимально раци-ональным и эффективным, и при этом – не обидеть «своих». Наряду с индиви-дуальными, появятся коллективные формы посредничества между предпринимателем и государственным аппаратом: уже сегодня немало таких фирм и центров, которые занимаются регистрацией предприятий, получением лицензий, сертификатов и т.п. Но особую роль в этом процессе будут играть неформальные чиновничьи группировки внутри государственного подразделения, что уже можно наблюдать в некоторых сферах деятельности. Интегративные отношения социального обмена будут развиваться между наиболее приспособленными к происходящим реформам представителями чиновничества и бизнеса, то есть теми, кто ясно представляет свое место в системе общественных отношений, точно определил не только свое отличие от представителей другой группы, но и сходство с ними. Не надеясь на ста19 Академический вестник билизацию номенклатурной и экономической политики государства, чиновники и бизнесмены пытаются закрепить лич-ные связи. В этой ситуации едва ли можно надеяться на успех «стратегии анонимности» (оформление документов не через личный контакт, а по почте). Такие безличные формы общения так или иначе будут дублироваться всевозможными «подстраховками». Пока социально-экономическая ситуация в стране не изменится к лучшему, именно неформальные каналы, а не институциализированные средства будут удерживать конфликтность отношений предпринимателей и чиновников на низком уровне. Именно эти контрактные отношения доверия позволяют таким образом делить средства, ценности и власть, чтобы ресурсами конфликта не становились базовые потребности в идентичности, свободе и самоуважении. Данные социально-психологических исследований подсказывают конкретный путь борьбы с социальными отклонениями в этой области: введение гибкой системы оплаты труда, всемерное повышение имиджа государственной службы, стабилизация организационной структуры. Вместо того, чтобы отдавать сферу отношений предпринимателей и государства на негласный откуп подменяющим друг друга контрольным органам, разумнее узаконить официальное материальное поощрение для тех чиновников, которые помогли разрешить спор с выгодой для обеих сторон. Причем так, чтобы приобретенный опыт выхода из конфликта доводился до сведения всех госслужащих. Это позволит не только повысить эффективность делопроизводства, но и распространить на взаимоотношения этих двух социальных групп правила деловой этики, изменить представления о желаемом и должном, поместить столкновения интересов в широкий социальный контекст. Литература 1. Журавлёв А.Л., Позняков В.П. Российские предприниматели в современной социальной структуре // Социс. – 1994. – № 5. – С. 60-72. 2. Радаев В. Малый бизнес и проблемы деловой этики: надежды и реальность // Вопросы экономики. – 1996. – № 7. – С. 78-82. 3. Журавлёв А.Л., Позняков В.П. Социально-психологические трудности становления малого бизнеса в России (анализ группового мнения предпринимателей) // Психологический журнал. – 1993. – № 6. – С. 28-35. 4. Рековская И.Ф. Особенности развития российского предпринимательства. Формирование гражданского общества в современной России (Социологические исследования 1994-1995 гг.) / Сб. обзоров. – М., 1996. – С. 186-195. 5. Кузьмичёв А.Д. Российская деловая культура в советский период. Национальная программа «Российская деловая культура». – М., 1997. 6. Конфликты в современной России (проблемы анализа и регулирования) / Под ред. д.ф.н. Е.И. Степанова. – М.: Эдиториал УРСС, 1999. 7. Щербакова Н.В. Коллизии в праве и их влияние на социальные отношения. Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. Регулирование социальных конфликтов: теоретические и прикладные аспекты. – М., 1994. 8. Российское предпринимательство: социальный портрет. – М., 1994. 9. Бабаева Л.В., Лапина Г.П. Малый бизнес в России в эпоху экономических реформ. – М., 1997. 10. Радаев В.В. Формирование новых российских рынков: трансакционные издержки, формы контроля и деловая этика. – М., Центр политических технологий, 1998. 11. Зазыкин В.Г., Чайнова Л.Д. Анализ психологических характеристик госслужащих и факторов их профессионального роста. Повышение эффективности деятельности госслужащих систем федерального и регионального управления за счет создания комфортной предметно-пространственной среды высокого стиля / Науч. отчет. – М., ВНИИТЭ, 1996. 12. Pinchot Gifforod and Elisabeth. The End of Bureaucracy and the Rise of the Intelligent Organization. Berett-Koehlers Publishers. San-Francisco, 1993. 13. Оболонский А.В. Реформа российской государственной службы: концепция и стратегия // Общественные науки и современность. – 1998. – № 3. – С. 8-15. 20 Академический вестник Ю. Л. Игнатюк, ст. преподаватель каф. философии и социально-гуманитарных наук ТГАМЭУП ЭТНОКУЛЬТУРНОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ В ТРУДАХ Л. Н. ГУМИЛЁВА Проблемой этнокультурного развития России, разработкой и изучением гло-бальной проблемы формирования и развития этносов, культуры в их неразры-вной связи с природой, занимаются многие ученые. Лев Николаевич Гумилёв, доктор исторических и доктор географических наук, академик РАЕН, данной тематике посвятил множество своих книг, научных статей. Определенное влияние на взгляды Л.Н. Гумилева оказала философия евразийцев, так же их понимание русской культурной традиции, он пытался по-но-вому осмыслить как прошлое, так и будущее этнокультурное развитие России. Евразийское учение в целом можно считать наиболее теоретически разработанным вариантом «русской идеи». Представителями евразийства была предложена самобытная философия русской истории, в центре которой утверждение о том, что Россия это особенная страна, органично сочетающая в себе эле-менты Востока и Запада. В этом учении проявилась мечта русских мыслителей об объединении культур, сохраняющем национально-индивидуальные черты. С кончиной Льва Николаевича плеяда евразийцев прервалась, он сам называл се-бя «последним» евразийцем, был согласен с их основными историко-методоло-гическими выводами, а разработанная им теория продолжает развиваться в трудах последователей и имеет значительные перспективы. Евразия, по Л. Гумилёву, – это «не только огромный континент, но и сформировавшийся в центре его суперэтнос с тем же названием». Проведя анализ результатов своих исследований по евразийской истории, Л.Н. Гумилёв пишет: «Этот континент за исторически обозримый период объединялся три раза. Сначала его объединили тюрки, создавшие каганат, который охватывал земли от Желтого моря до Черного. На смену тюркам пришли из Сибири монголы. Затем, после периода полного распада и дезинтеграции, инициативу взяла на себя Рос-сия: с XV в. русские двигались на восток и вышли к Тихому океану. Новая дер-жава выступила, таким образом, «наследницей» Тюркского каганата и Монголь-ского улуса. Объединенной Евразии во главе с Россией традиционно противос-тояли: на Западе – католическая Европа, на Дальнем Востоке – Китай, на Юге – мусульманский мир» [3, 291-298]. Основа концепции евразийства содержится в объективном характере единства суперэтноса, возникшего на огромной терри-тории от Балтийского моря и Карпат до Тихого океана. Как раз поэтому, идея евразийства одновременно является для Л.Н. Гумилёва мерилом оценки видных деятелей российского прошлого, например, его критика Петра I. Л.Н. Гумилев отношение русского царя к Европе называет «потребительским», а его реформы – «логическим продолжением реформаторской деятельности его предшественников». Перечитывая труды Гумилева, становится ясно, что проблема «Запад или Восток» – это постоянная проблема нашей истории, он настаивает на том, что евразийское единство всегда предпочтительнее союза с Западом. В 1979 г. было опубликовано одно из концептуальных произведений Льва Николаевича «Этногенез и биосфера Земли». В нем, а также в книгах, вышедших позднее, изложена целостная теория этногенеза с её ключевым звеном – учением о пассионарности и её носителях – пассионариях, «пассионарность – это признак, возникающий вследствие мутации (пассионарного толчка) и образующий внутри популяции некоторое количество людей, обладающих повышенной тягой к действию» [3, 15]. Согласно учению Л.Н. Гумилева, именно пассионарность определила самобытные этнические ритмы Евразии, где исторически имеет место доминация великорусской культуры и православия, которое, тем не менее, не несет характер агрессивности и изоляционизма. Пассионарность проявляется у человека как огромное устремление к деятельности ради некоего идеала, отдаленной цели, для до21 Академический вестник стижения которой он вынужден жертвовать собственной жизнью и жизнью окружающих. Именно мощь пассионарности формирует такие характерные человеческие коллективы, как этносы, а изменение во времени числа пассионариев изменяет и возраст этноса, то есть фазу этногенеза. «Новые этносы, – писал Л.Н. Гумилев, – возникают не в монотонных ландшафтах, а на границах ландшафтных регионов и в зонах этнических контактов, где неизбежна интенсивная метисация» [2, 35]. Поэтому первым параметром всей этнической истории он называет «соотношение каждого этноса с его вмещающим и кормящим ландшафтом, причем утрата этого соотношения непоправима: упрощаются, а вернее искажаются, и ландшафты, и культура этноса» [2, 124]. Л.Н. Гумилевым евразийство было развито в свете учения о пассионарности, он вводит понятие «кормящий ландшафт», родины определенного этноса, где он однажды появился и сложился как система, где развивалась культура этого этноса. Этнос есть культурноязыковое сообщество, «при зарождении этноса решающим фактором являются общность территории и языка социальной коммуникации, а также нередко – политическое единство и общность приемов хозяйственной практики населения, на основе которых в ходе обретения и межпоколенной трансляции опыта совместного проживания, взаимодействия и коммуницирования людей формируется и единообразие черт комплекса обыденной культуры» [7, 569]. В этническом объединении людей, самым важным, коренным средством выступает культура. Надо отметить, что теория этногенеза неразрывно связана с понятием «кормящий ландшафт» и идею о Евразии как о едином целом Л.Н. Гумилёв подкрепляет суждениями о «кормящем ландшафте», многообразном, но всегда родном для конкретного этноса, данной культуры, «разнообразие ландшафтов Евразии благотворно влияет на этногенез её народов. Каждому находилось приемлемое и милое ему место: русские осваивали речные долины, финно-угорские народы и украинцы – водораздельные пространства, тюрки и монголы – степную полосу, а палеоазиаты – тундру. И при большом разнообразии географических условий для народов Евразии объединение всегда оказывалось гораздо выгоднее разъединения» [3, 298]. Очень точно эта идея Льва Гумилева передана в строках Ф. Тютчева: «Единство, возвестил оракул наших дней, Быть может спаяно железом лишь и кровью… Но мы попробуем спаять его любовью, – А там увидим, что сильней…». Л.Н. Гумилев первым встал на защиту самобытности тюрко-монгольской истории, он выступил против легенды о татаро-монгольском иге и выяснил, что не было никакой непримиримой вражды. На самом деле это была сложная система политических отношений, не исключающая уважения этнического своеобразия друг друга, «плоды пылкой фантазии, воспринимаемые буквально, породили злую, черную легенду о монгольских зверствах» [3, 109]. Лев Николаевич испытывал к евразийским народам громадную любовь, он писал: «Лично мне тесные контакты с казахами, татарами, узбеками показали, что дружить с этими народами просто. Надо лишь быть с ними искренне доброжелательными и уважать своеобразие их обычаев. Ведь сами они свой стиль поведения никому не навязывают». В своих книгах Л.Н. Гумилёв делился своими мыслями, стремился помочь нам выйти из этой безнадежности, «тупиковости». «Исторический опыт показал, что, пока за каждым народом сохранялось право быть самим собой, объединенная Евразия успешно сдерживала натиск и Западной Европы, и Китая, и мусульман. К сожалению, в ХХ в. мы отказались от этой здравой и традиционной для нашей страны политики и начали руководствоваться европейскими принципами – пытались всех сделать одинаковыми. А кому хочется быть похожим на другого? Механический перенос в условия России западноевропейских традиций поведения дал мало хорошего. Наш возраст, наш уровень пассионарности предполагают совсем иные императивы поведения. Это вовсе не значит, что нужно с порога отвергать чужое. Изучать иной опыт можно и должно, но стоит помнить, что это именно чужой 22 Академический вестник опыт». И далее, «конечно, можно попытаться «войти в круг цивилизованных народов», то есть в чужой суперэтнос. Но, к сожалению, ничто не дается даром. Надо осознавать, что ценой интеграции России с Западной Европой в любом случае будет полный отказ от отечественных традиций и последующая ассимиляция» [3, 131]. В новых исторических условиях, в свете событий, происходящих в России в последнее время, идеи, развитые Л.Н. Гумилёвым, могут оказаться актуальнее, чем когда бы то ни было. Сегодня остро встаёт вопрос: какой должна быть стра-тегическая линия, какие выбрать ориентиры, каким должно быть этнокультурное развитие России? Возможно, нам стоит прислушаться, хоть и с опозданием, к голосу теперь уже ушедшего от нас великого мыслителя, который учил уважению к другим народам, их культуре, самобытности, может быть, меньше бы-ло бы тогда межнациональных конфликтов. Лев Николаевич Гумилёв сказал в последнем интервью: «Знаю одно и скажу вам по секрету, что если Россия будет спасена, то только как евразийская держава и только через евразийство». С Л.Н. Гумилевым можно соглашаться или не соглашаться, но недооценивать его вклад в идею этнокультурного развития России нельзя. Литература 1. Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта: (Социокультурная динамика России). – Новосибирск. Т. 1., 1997. 2. География этноса в исторический период. – Л., 1990. 3. Гумилев Л.Н. От Руси к России: очерки этнической истории. – М., 1992. 4. Гумилев Л.Н. Заметки последнего евразийца // Наше наследие. – 1991. – № 3. 5. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. – М., 1993. 6. Данилевский Н.Я. Россия и Европа: Взгляд на культурные и политические отношения Славянского мира к Германо-Романскому. – М., 2003. 7. Культурология. ХХ век. Словарь. – СПб., 1997. 23 Академический вестник О. П. Лазарева, к.соц.н., доцент каф. иностранных языков ТГАМЭУП ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОЛИТИКА ПОДДЕРЖКИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА НА ФЕДЕРАЛЬНОМ И РЕГИОНАЛЬНОМ УРОВНЯХ И УСИЛЕНИЕ РОЛИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕЙ НА ПУТИ ПОСТРОЕНИЯ ЦИВИЛИЗОВАННОГО РЫНКА Россия, находящаяся на пути к достижению цели демократического переус-тройства всех сфер общественной жизни, особо нуждается в теории государственного регулирования как важнейшего механизма формирования и развития рыночной экономики и предпринимательства, гражданского общества и по-литической демократии. В начале пути становления рыночной экономики и предпринимательства в нашей стране была разрушена система централизованного государственного планирования. Предприниматели тешились надеждой на автоматическое решение всех проблем в результате провозглашения рыночной экономики. После осознания всеми нами того, что проблемы не будут решены сами собой, придется шаг за шагом пройти путь создания национального варианта системы государственного регулирования, соответствующего нашей специфике и задачам. Полагаясь только на стихию рыночных отношений, без последовательного и целенаправленного регулирования невозможно будет осуществить одно из самых всеобъемлющих в нашей истории преобразований отраслевой и региональной структур, создать новый народно-хозяйственный комплекс на территории, оставшейся после распада СССР, войти в мировое сообщество в качестве равноправного развитого и конкурентоспособного партнера. Осознание и оценка этого факта имеют немаловажное значение для России, поскольку происходящие здесь фундаментальные преобразования в экономической и политической сферах общества императивно ставят на повестку дня во-прос о необходимости всестороннего исследования основных принципов, форм, путей, векторов и тенденций развития взаимодействия между политикой и эко-номикой, государственной властью и предпринимательством. Особую значимость и актуальность этой проблеме придает тот факт, что в настоящее время в России практика такого рода узаконенного взаимодействия и разрешения воз-никающих перед обществом проблем находится в процессе формирования, что, естественно, самым непосредственным образом сказывается на характере и темпах реализации экономических, социальных и политических реформ отечественной экономики. Отсутствие опыта, а также многочисленные трудности и неудачи, встречаю-щиеся на этом пути, сопровождаются нарушениями государственными чиновниками и предпринимательскими структурами правовых и законодательных норм, что ведет к криминализации экономики, проникновению коррупции на все уровни государственной власти и управления. Наряду с другими проблемами коррупция усугубляет экономический кризис, тормозит переход к рыночной экономике, дискредитирует и предпринимательство, и государственную службу, и политических деятелей. Она имеет место в связи с регистрацией компаний и лицензированием деятельности, приватизацией, выделением льготных кредитов, отсрочкой выплат, предоставлением налоговых льгот, размещением государственного заказа, служебным продвижением «нужных» людей и т.д. Коррупции способствует ряд социальных факторов: прежде всего, низкая зарплата госслужащих, несовершенство подбора кадров и организации прохождения государственной службы, завышение полномочий и бесконтроль-ность в их осуществлении, устарелость и несовершенство законодательства, от-сутствие механизмов его реализации и др. Кроме этого, неудачи реформ в политической сфере связаны с отсутствием соответствующей социальной и экономической инфраструктуры. А экономические реформы в свою очередь тормозятся отсутствием эффективных рычагов государственного стимулирования роста экономики. 24 Академический вестник Состояние любой экономики в значительной степени зависит от состояния общества, или, иначе говоря, каковы люди, в совокупности составляющие это общество, такова и экономика. Верность этого тезиса подтверждается уже накопленным российским опытом. Бессистемность, незрелость гражданского общества негативно сказывается на утверждении институтов политической демо-кратии, а оба эти фактора, в свою очередь, упираются в нерешенные проблемы формирования ценностей, отношений, институтов рыночной экономики. Приведенные выше рассуждения и факты свидетельствуют о существовании тесной взаимосвязи рыночной экономики, гражданского общества и государства. Государство остается одним из ключевых субъектов экономических отношений, за ним сохраняется существенная роль в регулировании экономики, в обеспечении норм и правил игры. Так называемые правила игры должны, с одной стороны, стимулировать предпринимательскую деятельность, с другой – учитывать интересы личности и общества в целом, с третьей – способствовать охране окружающей среды. Существующее же государственное регулирование процесса формирования предпринимательства еще далеко от того, чтобы создать необходимую среду для формирования цивилизованного современного предпринимательства. Отечественному предпринимательству в настоящее время не способствуют ни налоговая, ни кредитная, ни амортизационная, ни внешнеэкономическая, ни другие сферы экономической политики. Выполнение ряда функций, которое дол-жно было бы осуществлять государство, взяли на себя другие структуры, име-ющие криминальный оттенок. В современном государстве не работает норма-льно арбитражный суд, нет действенной системы исполнения его решений, и одновременно существуют проблемы в законодательстве, связанном с хозяйственным правом и в ряде случаев с уголовной ответственностью за нарушение хозяйственных обязательств. От таких методов особенно страдают предприниматели. Для них государственное регулирование и поддержка предпринимате-льства заключается в создании благоприятной экономической, правовой, социальной, политической среды и организационном обеспечении государством формирования и развития цивилизованного предпринимательства. Но пока государство формирует такую экономическую, социальную и правовую среду, которая способствует развитию предпринимательства, главным об-разом, в посреднической сфере. Если в экономически развитых странах Запада идут по пути развития предпринимательства, прежде всего, в сфере производства, российские предприниматели заняты в торговле, банковском деле. До сфе-ры производства не доходят их капиталы, в сфере производства не реализуются их способности, знания, квалификация и прочее. Такой путь становления предпринимательства – это зацикливание на первоначальном пути его становления, который был характерным 1,5-2 века назад. По нему идут отдельные азиатские страны, ставя между производителем и потребителем до 40 посредников. В данном случае предпринимательство не становится фактором подъема экономики, а ведет к «разбазариванию» природных, трудовых, интеллектуальных и других ресурсов страны. Для экономического развития необходимо наличие массы предпринимателей, обладающих соответствующими способностями, знаниями, профессионализмом, соответствующим опытом. Таких предпринимателей Россия пока не формирует. Люди, способные к инновациям, в сфере производства в массовом порядке не востребованы, соответствующая научная и образовательная база для их подготовки отсутствует. Проводившийся специалистами анализ свидетельствует о крайне слабой развитости в России инфраструктуры рынка «бизнес-образования». При этом наибольшее отставание элементов инфраструктуры от уровня потребностей отмечается в регионах. В то же время наблюдается структурная неоднородность спроса в зависимости от местонахождения, уровня развития, специализации региона. В регионах с более низким уровнем развития предпринимательства, с недостаточным количеством предприятий рыночной инфраструктуры спрос на квалифицированных специалистов заметно ниже. Неоднороден спрос и на специалистов конкретного про25 Академический вестник филя. Так, в регионах с повышенной концентрацией предприятий и организаций, представляющих интерес для иностранных инвестиций, растет спрос на специалистов со знанием иностранных языков, валютных операций, внешнеэкономической деятельности, юристов. В связи с этим можно сказать, что в настоящее время в России инфраструктура подготовки кадров предпринимателей и специалистов недостаточно развита. Для решения данной проблемы необходимо многоплано-вое взаимодействие государственных властных и предпринимательских структур на федеральном, региональном и отраслевом уровнях. Государственное регулирование должно учитывать особенности территориа-льного развития каждого конкретного субъекта Федерации и принимать меры к выравниванию уровней их экономического развития. Государство должно учитывать, что каждый регион может формировать свою, присущую только ему рыночную специализацию экономики, каждый район должен иметь свой региональный рынок и в то же время выходить с продукцией ведущих отраслей на общероссийский и мировой рынки. Таким образом, государственное регулирование должно играть главную роль в сглаживании региональных диспропорций, что является основным условием стабилизации российской экономики. Региональная политика должна быть направлена на обеспечение достойного уровня благосостояния населения в каждом регионе, постепенное выравнивание уровня жизни, преодоление резких контрастов в социальных условиях. Главной же целью региональной политики является сохранение целостности России, недопущение ее распада на суверенные территории. Для этого особен-но важно обеспечить баланс общероссийских и региональных интересов. При этом следует иметь в виду, что не все регионы в одинаковой степени готовы к вступлению в рынок. Многие из них в силу неразвитости экономики тяготеют к замкнутым системам и создают свои региональные рынки, обслуживающие предприятия и население данного региона. Другие, имеющие развитую промышленность, предпочитают поставлять свою продукцию не на внутренний рынок, а в зарубежные страны. Например, нефтедобывающие регионы стремятся продавать нефть не на внутреннем рынке, а на мировом, т.к. внутренняя цена нефти меньше мировой цены. Рычагами регулирования территориального развития являются бюджетное и внебюджетное финансирование тех или иных регионов страны, государственные, частные, иностранные инвестиции, система региональных льгот и дотаций. При этом регулирование предполагает строгий контроль за расходованием средств, поступающих в регионы. Важно подчеркнуть, что в относительно развитых регионах от федеральных властей требуется поддержать хозяйственные начинания, создать стимулы для их укрепления. Для слабых регионов предполагается участие центра в программах по структурной перестройке, по созданию свободных рабочих мест, по оказанию финансовой помощи для обеспечения социальных стандартов жизни населения. Все сказанное выше подтверждает тот факт, что дальнейшее продвижение России по пути построения цивилизованного рынка должно сопровождаться усилением роли предпринимателей. Опыт промышленно развитых стран с эффективной рыночной экономикой подтверждает это. В развитых странах и государствах, находящихся в процессе перехода к рыночной экономике, государственное регулирование предпринимательства занимает особое место. Здесь оно играет не только регулирующую, но и системообразующую роль, так как формирование общественной системы, основанной на частной собственности и прибыли как главном мотиве хозяйствования, должно происходить не стихийно, а целенаправленно, системно, гуманно и экологически обоснованно. Без государственного регулирования экономики, предпринимательства задачу построения социальной рыночной системы, свободной от негативных черт, известных из опыта различных стран, нашему государству не решить в исторически обозримый срок. В целом, предпринимательство составляет один из важнейших элементов политики государства на современном этапе. Оно играет возрастающую роль в становлении соци26 Академический вестник ального правового государства и гражданского общества в России. Особое значение имеет инновационный характер предпринимательства, его способность к творчеству, инициативе, риску. Это предопределяет будущий успех страны в преодолении экономического кризиса. Условия перехода к рыночным отношениям, неразвитость предпринимательства, отсутствие у носителей должного опыта и другие факторы требуют акцентировать внимание на усилении государственного регулирования этой сферы. По мере стабилизации обстановки, преодоления экономического и финансового кризиса, укрепления законности и правопорядка будет усиливаться либерализация экономики и действий государства по отношению к предпринимателям. Таким образом, для того чтобы предпринимательство и предприниматели стали всеобъемлющими катализаторами возрождения отечественной экономики, необходимо скоординировать общие усилия государства и предпринимате-льства, разработать средства и методы оптимизации регулирующих действий государства в общей системе управления предпринимательством. В этом напра-влении предстоит еще длительная и очень сложная работа всех заинтересован-ных сторон – государственных, властных и предпринимательских структур. О. Н. Науменко, д.и.н., профессор каф. маркетинга и регионоведения ТГАМЭУП Е. А. Науменко, д.псх.н., профессор каф. философии и социально-гуманитарных наук ТГАМЭУП ПРАВОВОЕ СОЗНАНИЕ СИБИРСКОГО КРЕСТЬЯНСТВА: РЕТРОСПЕКТИВНЫЙ АНАЛИЗ Крестьянское население Сибири сложилось из пашенных, оброчных и монастырских крестьян1, иных групп переселенцев, а также ссыльных преступников. Привнося в Сибирь элементы различных культур, только в начале ХХ в. все они смогли стать консолидированным сословием сельских обывателей2. Несмотря на различия, присущие отдельным группам земледельческого населения, во второй половине XIX в. сибирское крестьянство разделилось на две основные категории: 1) коренное население, сформировавшееся в результате переселенческой политики государства; 2) ссыльные преступники. Внутри каждой группы сформировались не только свои стереотипы поведения, но и морально-нравственные ценности, оказывавшие влияние на формы и степень противоправного или законопослушного поведения. Лишь к концу исследуемого периода произошла консолидация местного крестьянства и ссыльных. В 1916 г. Тарский уездный исправник отмечал: «В общем ссыльный элемент постепенно сливается с местным населением, не представляя ничего особенного, так как налицо остаются лишь потомки ссыльных, родившиеся здесь и вполне воспринявшие местный язык, обстановку и культуру»3. Пореформенный период оказался наиболее сложным для формирования правового сознания сибирского крестьянства. Несмотря на такие известные качества, как трудолюбие, самопожертвование, желание помочь, свидетели крестьянской жизни в Сибири дают и иные характеристики. Со слов современников, жизнь сибирских крестьян – «это полная темнота, граничащая с дикостью»4. Известный земский статистик И.П. Белоконский в своих «Деревенских впечатлениях» рассказывал о том, как в 20 верстах от железной дороги царит такой мрак, что крестьянка не знает, что такое письмо, и переговаривается со своим сыном солдатом, находящимся за тысячи верст, приложив рот к телеграфному столбу5. Большая Тюменская энциклопедия. Т. 2. Тюмень, 2004. С. 158. Балюк Н.А. Крестьянское хозяйство Зауралья в конце XVI-начале ХХ вв. – Тюмень, 2003. С. 45. 3 ГУТО «ГА в г. Тобольске». Ф. 417. Оп. 1. Д. 519. Л. 257. 4 Очевидец. О каторге // Право. 1912. № 11. С. 610. 5 Белоконский И.П. Деревенские впечатления // Русское богатство. 1900. № 8. 1 2 27 Академический вестник Следует отметить, что у деревенского населения существовали свои предс-тавления о праве и бесправии, а также собственная интерпретация видов преступлений. К ним, например, относились деяния, направленные против обычного права: употребление в пищу голубей, «резание птицы женщиной», «допущение работы в праздники» и т.п. У деревенских жителей сложилась своя оценка обстоятельств, уменьшающих вину: преступления, совершенные «в раз-дражении и вспыльчивости», в пьяном виде. Уменьшалась вина при краже вещи, которая «плохо лежала». К числу проступков, за которые, по воззрениям крестьян, не следует карать, относятся кражи растений, вызываемые суеверия-ми: «краденые будут лучше расти». Не осуждал народ и преступления, совершенные подростками, умалишенными, стариками и женщинами1. Пореформенное законодательство о крестьянах по-прежнему опиралось на нормы обычного права. Согласно статье 25 Временного приказа (приложения) о волостном суде, «…при разрешении тяжб и споров между крестьянами, в особенности же дел о разделе крестьянского наследства, руководствоваться местными обычаями»2. Эти положения действовали на территории Сибири на протяжении всего рассматриваемого периода. Нормы обычного права применяли волостные суды. Их компетенция была ограничена разбирательством простейших дел, возникающих в обиходе деревенской жизни: вопросы общей семейной собственности, общинного землепользования, поручно-кругового отбывания податей и повинностей, семейные конфликты и проч. Компетенция волостных судов не включала уголовные дела и серьезные гражданские споры, но на практике решала и их. Нередко суд по своей инициативе, независимо от рассмотрения предъявленных жалоб, возбуждал преследование за развратное поведение, пьянство и «расстройство хозяйства»; были случаи, когда по показаниям свидетелей или по собственному усмотрению суд налагал наказание на самих же истцов, а если провинившимися были «обидчик» или ответчик, то суд, независимо от взыскания по главному делу, присуждал их еще и к дополнительному наказанию, не предусмотренному законом. Это нельзя было назвать злоупотреблением, так как дозволялось нормами обычного права. Между тем, ориентируясь на правовые обычаи, представители государствен-ной власти, в том числе законодатели, довольно смутно представляли себе их содержание, тем более в сибирских деревнях. Они сами указывали «на неопределенность и шаткость тех начал, которые применяются в крестьянских судах, и на отсутствие таких постоянных и устойчивых правил, которые заслуживали бы названия обычного права», подчеркивали, что «недоверие к обычному праву, а вместе с тем и пренебрежение им в самой науке могут быть оправданы только тем обстоятельством, что сведения наши по этому предмету, по крайней мере, до последнего времени, были весьма скудны и смутны»3. Несмотря на активное применение обычая, регулирование отношений только им уже не могло осуществляться в полной мере по ряду иных причин. Власть не учитывала, что сибирская община разлагалась, причем быстрее, чем в Европейской России4. Прежние социальные нормы устарели и уже не соответствовали требованиям времени, а новые находились лишь в стадии формирования. Социальный контроль за каждым членом общины ослаб (к примеру, в сибирских деревнях появляется проституция5 – явление, невозможно ранее), а нормативный контроль практически отсутствовал. Надежда власти на саморегулирование общины не оправдывалась, так как община была уже не та: вместе с ее разложением деформировались и нормы обычного права. Таким образом, обычное право, применявшееся для центра страны, в Сибири потеряло свою актуальность значительно раньЧарушин А.А. Взгляд народа на преступление. – Архангельск, 1912. С. 7. Опубл. в: Новомбергский Н. По Сибири. Сборник статей по крестьянскому праву, народному образованию, экономике и сельскому хозяйству. – СПб., 1903. С. 193, 197. 3 Сборник государственных знаний / Под редакцией В.П. Безобразова. Т. VI. СПб., 1878. С. 82. 4 Катионов О.Н. Московско-сибирский тракт и его жители в XVII-XIX вв. – Новосибирск, 2004. С. 463. 5 ГУТО «ГА в г. Тобольске». Ф. 1. Оп. 1. Д. 559. Л. 10. 1 2 28 Академический вестник ше. По признанию современников, это подтверждается и негативными отзывами самих крестьян о своих обычаях1. Несмотря на эту тенденцию, власти не только не искореняли деформирован-ные обычаи, а, наоборот, нередко использовали их под предлогом «помощи сле-дтвию» в раскрытии преступлений. Например, за каждого пойманного бродя-гу государство платило крестьянам 3 рубля2. В случае «непреднамеренного» убийства бродяги уголовное дело не возбуждалось, но вознаграждение выплачивалось. Эта «охота» была делом прибыльным (в сравнении: за одну белку государство платило 5 копеек – в 60 раз меньше), и некоторые крестьяне жили за этот счет. По свидетельству очевидцев, «…бывали такие сибиряки, которые убивали за свою жизнь по шестидесяти, по девяносто и более бродяг… В Томской губернии известен был мужик Парамоныч, всю жизнь занимавшийся истреблением бродяг, и закончивший свою участь тем, что один бродяга нахлобу-чил ему на голову раскаленный медный котел»3. В целом эта практика противоречила обычаю, запрещавшему беспричинное убийство, но поощрялась госу-дарством. Проблему деформации обычая государство решило просто: по мысли законодателя, обычаи нужно было дополнить законами, и этот синтез, как планировалось, полностью обеспечил бы регулирование отношений внутри крестьянской общины. Однако препятствием в реализации данного плана стало несовершенство со-зданного законодательства. Одним из примеров являются нормы, касающиеся нанесения телесных повреждений, что было очень актуально для деревни. Ни в одной статье законодательства, ни в многочисленных сенатских разъяснениях не было точной, вполне определенной грани между легкими и тяжелыми телес-ными повреждениями. Так как драки в деревне, со слов современников, были «обычным явлением», то любые побои, даже создавшие угрозу для жизни, рассматривались в волостном суде, а он в силу своей компетенции мог назначить в качестве максимального наказания только семидневный арест, – очень мягкую санкцию4. Более того, такая мягкость противоречила нормам, применявшимся к городскому населению: там только за словесное оскорбление предполагался арест на месяц5. Результатом данного противоречия является конкретное дело: «Случилась в деревне драка. Один из пострадавших обращается к врачу и, заручившись меди-цинским свидетельством, подает к мировому, а последний направляет жалобу в волостной суд, так как медицинским свидетельством установлены легкие побои. С точки зрения волостных судей, выходцев из того же «битого царства», побои дело обиходное, настолько привычное, что виновный в самом лучшем случае подвергается незначительному аресту, иногда вместе с потерпевшим даже»6. Таким образом, надежды государственной власти на то, что отношения в деревне будут регулироваться прежде всего законом, а затем уже обычаем, имели под собой весьма призрачную основу. Общее мнение по этому вопросу выразил В. Гессен, приведя высказывание практического деятеля, земского нача-льника: «Законы о крестьянах до такой степени нелепы, разбросаны в разных положениях, уставах, правилах временных и постоянных, со всевозможными ссылками на прежние законы, что положительно не разберешься»7. В целом реформы второй половины XIX в., в том числе судебная и земская, не могли, причем одномоментно, изменить сознание крестьян и сделать их законопослушными. В течение веков государство не занималось воспитанием пра-вовой культуры крестьянства, и Сборник государственных знаний/Под редакцией В.П. Безобразова. Т. VI. – СПб., 1878. С. 81. Благовещенский. Записки о Сибири // Вестник Европы. 1882. № 9. С. 296, 297. 3 Там же. 4 Новомбергский Н. указ. раб. 1903. С. 193. 5 Там же. 6 Там же. 7 Гессен В. Юридическая литература для народа: (Опыт крит. разбора) // Право. 1901. № 47. 1 2 29 Академический вестник в деревне сформировалось устойчивое неприятие закона. Данная тенденция была характерна для страны в целом, но правосознание сибирских крестьян подвергалось большей деформации, чем их собратьев в Европейской России, что происходило по ряду причин. Во-первых, сибирское крестьянство были лишено позитивного влияния мировых судов, действовавших в Европейской России в 1860-70-е гг. Они были учреждены в Сибири поздно, в конце XIX в., когда их роль была снижена. Ми-ровые суды учреждались для применения не обычного, а общего права. В Европейской России они действительно смогли стать в какой-то мере олицетворением законности в представлении крестьянства. Там они действовали недолго, но воспоминания о них весьма красноречивы: «Мировой судья был судья по выбору, выбирался на 3 года из хороших, честных и образованных людей. Особенно хорошо удалось выбрать первых мировых судей, которые по душе пришлись населению, с народом обращались ласково, вежливо; судили по совести и закону»; «Никакому начальству мировые судьи не подчинялись: ни губернатор, ни другие власти в губернии никакого права не имели вмешиваться в то, как и почему мировой судья такое-то дело порешил, этого оправдал, а этого осудил. Другими словами, мировые судьи ни от какого начальства не зависели»; «Суд мировых судей был по всему удобен. Стоил дешево, всякому был доступен. А это для бедного человека – больше дело»1. Однако в Сибири запоздалая реформа и непродуманные меры лишь деформировали мировой суд, и отношение к нему крестьян отразил один из современников, подчеркивая, что у населения, наоборот, растет отчужденность от су-да, озлобленность, «население начинает относиться к судье враждебно»2. В целом сибирское крестьянство не успело ощутить на себе позитивное воздействие мировых судов, что осложняло процесс формирования их правовой культуры. Второй причиной деформации правового сознания сибирского крестьянства было мощное воздействие уголовной субкультуры, которая распространялась через ссыльных, с целью исправления расселявшихся среди местного населения. В 1898 г. Тобольский тюремный инспектор отмечал: «Большинство из волостей губернии «настолько переполнены ссыльными, что свободных земель в них больше не имеется»3. За счет этих вливаний в жизнь сибиряков проникали уголовные нормы («понятия»), изначально не принимавшие никакие формы законопослушного поведения. Третьей причиной деформации правового сознания сибирского крестьянства был крайне неудовлетворительный состав чиновников, осуществлявших пра-восудие. Многие из них по своим моральным качествам не соответствовали должности, что порождало массовые злоупотребления служебным положением. «Сибирский заседатель и исправник, – писал Н.М. Ядринцев, – привык схватить куш, а там хотя бы и под суд: он обеспечен, делается домовладельцем и землевладельцем»4. В лице земских начальников совмещалась административная, полицейская и судебная власть. По мнению представителей общественности, их методы руководства вызывали в крестьянах неуважение и к закону, и к власти: «Закон 1889-го года5 приучает земских начальников не к закону, а к беззаконию! А с ними и крестьян. Потому что, какое же будет у крестьянина уважение к закону, если крестьянин каждый день видит и слышит, что земский начальник над законом смеется, на сходах кричит: «Я – для вас закон!»6. Это же мнение отражала и позиция юристов. В частности, Н. Новомбергс-кий дает следующую характеристику деятельности волостного суда: «Волостной суд – враг законноТитов А.А. О мировых судьях и земских начальниках. – М., 1906. С. 10-12. А.Х. Мировой судья в Сибири // Сибирские вопросы. 1911. № 5-6. С. 41. 3 Отчет Тобольской губернской тюремной инспекции за 1898 год. – Тобольск, 1899. С. 48. 4 Ядринцев Н.М. Сибирь как колония. – СПб., 1882. С. 352. 5 Закон о введении института земских начальников. 6 Титов А.А. О мировых судьях и земских начальниках. – М., 1906. С. 29. 1 2 30 Академический вестник сти, лучшая школа бесправия, орудие сильного против слабого»1. Донесение Борисова – чиновника по крестьянским делам I участка Курганского округа – в Тобольский губернский совет по крестьянским делам (17 февраля 1889 г.) так характеризует их деятельность: «В волостных судах на-шел массу неразрешенных дел, а разрешенные дела являлись образцами непра-восудия, ибо судьи днем судили, а вечером распивали водку с теми лицами, в пользу которых дела разрешались»2. Конечно, огромная власть земских начальников создавала условия для открытого произвола, но подобные способы рассмотрения дел не вызывали жалоб у крестьян. Нередки были противоположные случаи: когда земский начальник принимал решения самостоятельно, без влияния крестьянского общества, то подвергался нападению со стороны последнего. В связи с законодательными недоработками, сложившимся укладом жизни и рассмотренными выше обстоятельствами, соблюдение законов в деревнях практиковалось ровно в той степени, какая соответствовала крестьянскому представлению о справедливости. Если закон противоречил этому представлению, он по возможности не соблюдался. Ярко выраженный правовой нигилизм стал идеологической основой отношения крестьянства к правосудию и законности. Это закрепилось не только в поведении, но и в крестьянском фольклоре, речи и поговорках. Юридические пословицы и поговорки того времени выражают мрачный ци-низм и неверие в возможность судебной защиты: «Сильна правда, да деньги си-льнее»; «Из суда, что из пруда – сухой не выйдешь»; «С сильным не борись, с богатым не тяжись»; «В суде убогий с богатым, хотя и прав, бывает виноватым». Считалось, что судьи руководствовались исключительно личной корыстью: «Су-дьям то и полезно, что им в карман полезло»; «Когда судью одаришь, то всех победишь»; «Где суд – там и неправда»3; «Не бойся суда, а бойся судьи»4. Некоторые правоведческие сочинения, как «Юридический словарь» Л. Демиса, учили пострадавших безмолвному долготерпению и советовали читателям уклоняться от судебного процесса во что бы то ни стало. Мир был «дороже всякой цены». Как писал в конце XIX в. известный публицист Соколовс-кий, «…В деревенском мировоззрении крепко засела пословица: «Закон, что дышло, куда повернешь, туда и вышло», потому в глазах крестьянина нет законности и беззаконности, а есть только ваше желание или нежелание помочь ему, в этом вы его не разубедите»5. В целом множество судебных решений воспринимались крестьянами как крайне несправедливые, а законность ассоциировалась с открытым судебным произволом. Чиновник по крестьянским делам I участка Курганского округа Борисов докладывал в Тобольский губернский совет (февраль 1889 г.): «…На сельском сходе господствует полный произвол, дела, подлежащие ведению схо-да, остаются без движения; дела же, представленные законом ведомству суда, свободно обсуждаются на сходках, причем с лиц, признанных сходом в чем-либо виновными, обыкновенно присуждалась водка, которая тут же на сходе и распивалась; сходами нередко захватывалось имущество крестьян, в чем-либо провинившихся перед миром, и затем имущество это самовольно продавалось и закладывалось…»6. Правовой нигилизм проявлялся в разных формах: лжесвидетельство, круговая порука, давление на судей и проч. Наиболее распространенными были самосуды. Курганский про- Новомбергский Н. указ. раб. С. 192. ГУТО «ГА в г. Тобольске». Ф. 332. ОП. 1. Д. 47. Л. 30-33 об. 3 Иллюстров И. Юридические пословицы и поговорки русского народа. – М., 1885. С. 2, 3-5, 14-15, 71. 4 Кони А.Ф. Избранные произведения. Т. 1. – М., 1959, С. 29. 5 Гессен И.В. Юридическая помощь населению. – СПб, 1904. С. 7. 6 ГУТО «ГА в г. Тобольске». Там же. 1 2 31 Академический вестник курор отмечал факты, когда крестьяне, поймав трех воров, их тут же зарыли живыми; в другом случае были «положены во времен-ные могилы» 6 человек1. Сложности при разбирательстве дела обуславливались круговой порукой и заведомо ложными свидетельскими показаниями, нередко носившими массовый характер. Красноречивым примером является следующее дело. В феврале 1880 г. крестьянка Дарья Андреева была жестоко избита своим мужем Егором Андреевым за то, что не дала денег на водку. Избитая, пришла в дом соседа Ивана Лязгина. Со слов домочадцев, «…Она была до того слаба, что не могла стоять на ногах, повалилась на пол, попросила «испить водицы», и затем с нею началась агония. Дали знать мужу, он пришел и начал пинать ногами умирающую, упрекая ее в том, что она, старая ведьма, притворяется. Но «притворница» самым неприятным образом испустила дух»2. Когда по факту смерти Дарьи Андреевой началось следствие, волостной старшина несколько раз выезжал не место происшествия, собирал свидетельские показания, но ничего не смог узнать: «Не только «общественники», но и даже ближайшие свидетели катастрофы: Лязгин (весьма почтенный старец) и все члены его семьи под присягой готовы были утверждать, что Егор Андреев – примернейший супруг в мире, что он с покойной Дарьей Николаевной жил душа в душу, так что даже со стороны на них завидно было глядеть, что он ее не только пальцем не трогал, но грубого слова никогда не промолвил…»3. Следствие зашло в тупик. Более того, так как «все огулом стояли за Андреева», то под общим давлением волостной старшина Соколов, расследовавший это дело, совершил подлог документов. Он заменил первый рапорт по факту убийства на другой, где сказано, что крестьянка умерла от сердечного приступа. Однако подлог был обнаружен раньше, чем Д. Андрееву похоронили: окру-жной врач прибыл освидетельствовать тело, и на его объективное заключение общество повлиять уже не могло. Подобный пример не единичен. Данное дело подчеркивает не только правовой нигилизм членов крестьянс-кой общины, но и противоправный характер их действий, в сознании закрепленный в качестве нормы поведения. Более того, данные факты противоречат даже нормам обычного права, которое запрещало убийство и требовало возме-здия в случае его совершения. Подобные дела (а их множество) свидетельству-ют о деформации не только правового сознания крестьянства, но об отмирании самих норм обычного права, уже не способных регулировать отношения внутри общины. Нередко полицейские приставы не выдерживали психологически, когда кре-стьяне открыто игнорировали их указания или пытались оказать давление. Так, из поступившей в Департамент полиции переписки на имя Томского губернатора Сузунского по делу о столкновении полицейского пристава Кузнецова с крестьянами деревни Тарадановой оказалось, что «…столкновение это, окончив-шееся нанесением побоев и поранений и привлечением виновных крестьян к уголовной ответственности, вызвано было отчасти действиями самого Кузнецо-ва, который, увидев во дворе при земской квартире трех пьяных и ругавшихся крестьян, предложил им разойтись, а когда они ответили ему дерзостью, ударил одного из них 2 раза кулаком»4. Губернатор просил департамент полиции пере-писку по этому делу прекратить и не привлекать крестьян к уголовной ответственности, понимая специфику крестьянского правосознания и виновность самого пристава, но дело все же было возбуждено5. К началу ХХ в. деформация правового обычая и произвол крестьянского на-чальства достигли таких пределов, что перестали устраивать само сельское общество. КонсолидаКрестьянников Е.А. Развитие судебной системы в Тобольской губернии во второй половине ХIХ – начале ХХ вв. / Дис… канд. ист. наук. – Тюмень, 2003. С. 115. 2 Сибирская газета. 1881. – 4 окт. № 32. С. 902. 3 Там же. С. 903. 4 Государственный Архив РФ (ГАРФ). Ф. 102. Оп. 108. Д. 69. Л. 106. 5 Там же. Л. 106. 1 32 Академический вестник ция сибирского крестьянства в единое сословие сопровождалась ростом самосознания, и сельские обыватели начали вставать на защиту своих прав. Основная часть жалоб на незаконные действия крестьянских судей и на невозможность защиты своих прав «по закону» была написана именно в это время. В частности, общество крестьян села Марайского Курганского уезда в жалобе на служебные злоупотребления волостного писаря и его помощника подписалось всем сходом1. Наконец, нерешенные проблемы, в том числе и в области мировой юстиции, стали причиной крестьянского движения в Сибири, которое привело в 1905 г. к организации Крестьянского съезда. Однако появившийся шанс воспитать в сибирском крестьянстве правовую культуру государство упустило. Зародившая тенденция ориентироваться на закон оказалась неустойчивой, была прервана революционными событиями, и в крестьянском сознании прочно закрепилось мнение, что закон несправедлив, и он создан не для них. Любые попытки правительства реформировать правоохранительную систему воспринимались сельским социумом отрицательно и настороженно. Трагизм положения заключался в том, что крестьянство составляло около 80% населения страны. Их правовой нигилизм стал важнейшей предпосылкой к отказу от закона вообще в первые годы советской власти, что, в свою очередь, повлекло кровавый террор, направленный в том числе и против самого крестьянства. А. С. Петрова, к.п.н., доцент, доцент каф. криминологии, психологии и педагогики ТЮИ МВД России АВТОРИТЕТ СОТРУДНИКА ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ Первоочередная задача кадрового аппарата и руководителей всех звеньев органов внутренних дел – именно восстановление авторитета милиции в российском обществе, пресечение фактов нарушения законности и коррупции в самих органах внутренних дел, бездушного и неуважительного отношения к гражданам. Это соответствует требованиям Председателя Правительства Российской Федерации В.В. Путина об укреплении доверия граждан к органам внутренних дел, о предельно открытом, социально ориентированном характере деятельности милиции» – отметил в своем выступлении Министр внутренних дел РФ Р.Г. Нургалиев [1, с. 5]. Авторитет (от лат. autoritas – власть, влияние) – не регламентированная в государственно-правовом порядке власть лица или органа (например, милиции), обеспечивающая их более высокое политическое (властное) положение по отношению к другим и в остальном равноправным лицам. В широком смысле под авторитетом понимается общепризнанное неформальное влияние какого-либо лица или организации в различных сферах общественной жизни, основанное на знаниях, нравственных достоинствах, опыте; в более узком значении авторитет – одна из форм осуществления власти. Так говорят об авторитете закона, какого-либо правила, социальной нормы, что означает признание необходимости их соблюдения людьми, на которых распространяется действие авторитета. Авторитет выражается в способности организации, лица или группы лиц направлять, не прибегая к принуждению, поступки и мысли другого человека или социальной группы. Существование авторитета изначально связано с ограниченностью возможности человека рационально оценивать многие возникающие перед ним проб-лемы, что обусловлено сложностью самой социальной действительности. Отсюда возникает необходимость принятия на веру требований носителей авторитета. В политической, правовой и других сферах общественной жизни деятельность отдельных индивидов во многом определяется специальными органами и должностными лицами, 1 ГУТО «ГА в г. Тобольске». Ф. 479. Оп. 2. Д. 74. Л. 41. 33 Академический вестник которые принимают решения и контролируют их исполнение, не прибегая к прямому принуждению. Это признаваемое гражданами право и есть авторитет как форма осуществления власти, отличающаяся от других ее форм, например от насилия или произвола. Проблема авторитета органов внутренних дел в настоящее время стоит очень остро. Опросы общественного мнения свидетельствуют о низкой степени доверия к этому весьма важному социальному институту, являющемуся частью государства, его правоохранительной системы. Население страны не проявляет должного уважения к деятельности милиции, слабо поддерживает усилия правоохранительных органов в деле обеспечения правопорядка. Оценку общественным мнением результатов деятельности милиции, её реальных возможностей обеспечить безопасность граждан от преступных посягательств на личности и собственность можно считать важнейшим показателем авторитета органов внутренних дел. При переходе к рыночным условиям в экономике значительная часть граждан не смогла приспособиться к новым условиям жизни, что создало предпосылки для усиления неопределенности, неуверенности в завтрашнем дне, стимулировало различного рода страхи, что способствовало изменению характера массовой информации, которая еще 15 лет назад искажала реальную картину жизни общества и «убаюкивала» сознание граждан, создавая иллюзию стаби-льности и порядка. Теперь граждан все более беспокоят проблемы безработицы, недостаточности материальных средств при наличии увеличившихся возможностей приобретения товаров и услуг. Население все более озабочено про-блемами проституции, алкоголизма, наркомании, распространения СПИДа, загрязнения окружающей среды и т.п. Опросы показали, что среди проблем, которые вызывают наибольшее беспокойство граждан, на первом месте стоит рост преступности. Вину за такое положение население возлагает на правоохранительные органы, и в первую очередь – на милицию. Отсюда и падение доверия, уважения к органам внутренних дел в целом, так как население, основываясь еще на старых стереотипах, считает ответственными за рост преступности защитников правопорядка. Люди низко оценивают результативность их действий по раскрытию преступлений, особенно «громких», заказных убийств, по профилактике уличной преступности и правонарушений среди несовершеннолетних. А увеличение количества случаев коррупции среди сотрудников милиции, «сращивания» их с пре-ступными организациями еще более подрывает авторитет органов внутренних дел, особенно в связи с тем, что ожидания населения от их деятельности сильно завышены. Необходимо отметить очень низкую информированность граждан о работе разнообразных служб и подразделений ОВД, так как население чаще всего име-ет непосредственную возможность наблюдать за действиями сотрудников служ-бы милиции общественной безопасности, работой участковых уполномоченных милиции, ГИБДД, паспортно-визовой службы. Поэтому оценка населением работы милиции складывается на основе очень ограниченной эмпирической базы, а также под воздействием мнения тех лиц, которые оказывались в сфере правоохранительной деятельности в качестве так называемых клиентов милиции. Значительная часть информации о деятельности органов внутренних дел чер-пается из средств массовой информации, которые, руководствуясь своими специфическими интересами, часто предпочитают «жареные факты» и не затрудняют себя достаточно глубоким анализом ситуации в сфере правоохранительной деятельности. Поэтому в массовом сознании продолжают действовать упрощенные стереотипы, закрепляющие неадекватную оценку деятельности со-трудников, возлагая ответственность за нереализованные ожидания в сфере правопорядка на милицию. Авторитет милиции – это специфический социально-психологический фе-номен массового сознания, выражающийся в признании гражданами ее влас-ти, права на принятие значимых в правоохранительной сфере решений, влияние на поведение людей, в подчине34 Академический вестник нии требованиям сотрудников органов вну-тренних дел в силу нормативности, высокой оценки их справедливости, социальной ценности и заслуг в деле обеспечения общественного порядка. Необходимо учитывать, что специфика работы милиции такова, что в ее содержании тесно переплетаются как сугубо правовые, так и нравственно-психо-логические аспекты. Поэтому авторитет сотрудников милиции основывается не только на оценке результативности и эффективности правоохранительной деятельности, профессионализме, обладании специальными знаниями и умениями, а также на высоких нравственно-психологических качествах. В условиях снижения авторитета власти очень часты противоречия между формальным правом и нормами нравственности. При этом население в большинстве случаев отдает предпочтение моральным требованиям, которые глубже затрагивают потребности, интересы и ценности людей, нежели быстро изменяющиеся правовые нормы. Феномен авторитета сотрудников ОВД может рассматриваться как сумма двух разных по своим механизмам формирования и способам реализации видов авторитета. Во-первых, это авторитет социальной роли, авторитет должности, «авторитет власти», представителями которой являются сотрудники милиции. Значимость этого вида авторитета зависит от множества разнообразных факторов, зачастую не связанных напрямую с деятельностью самих органов внутренних дел. Во-вторых, существует авторитет конкретных сотрудников, личностный авторитет, который реализуется как «власть авторитета» и основывается на признании гражданами личных заслуг представителей власти, на оценке профессиональных и нравственно-психологических качеств, эмпирически наблюдаемой их профессиональной деятельности. И в том, и в другом случае авторитет проявляет себя как сила, власть, влияние, средство, заставляющее людей подчиняться нормативным требованиям, «рычаг» социального управления, условие повышения эффективности профессиональной деятельности в правоохранительной сфере. Два этих вида авторитета взаимосвязаны, так как авторитет органов внутренних дел усиливает авторитет каждого своего сотрудника, а личностный авторитет каждого конкретного сотрудника повышает авторитет органов внутренних дел в целом. Исследование авторитета сотрудников ОВД нужно проводить на двух уровнях. Первый уровень оценки авторитета – это уровень макросоциальных исследований, которые фиксируют действие таких механизмов его формирования, как влияние массовых социальных представлений, стереотипов обществен-ного сознания, отражающихся в традиционных опросах общественного мнения. Второй – уровень анализа оценок личностного авторитета конкретных сотрудников органов внутренних дел, непосредственно взаимодействующих с гражданами. Он обусловливается механизмами межличностного взаимодействия, социально-перцептивного формирования образа личности, ее профессиональных качеств и оценки эффективности выполнения служебных задач. Только так мы можем реально оценить как «авторитет власти», так и «власть авторитета» сотрудников милиции. Однако если первый вид авторитета («авторитет власти») очень трудно поддается корректирующему воздействию, то на второй вид – «власть авторитета» – возможно эффективно влиять как через специальную профессиональную подготовку в системе образовательных учреждений МВД России, так и через целенаправленную воспитательную и управленческую деятельность руководителей и психологов органов внутренних дел. Авторитет в системе межличностных отношений устанавливается, прежде всего с помощью социально-психологических механизмов (коммуникации, интеракции, перцепции, эмпатии и т.п.) и получает психологическое обоснование через восприятие гражданами 35 Академический вестник личностных качеств человека – носителя официального авторитета, его знаний, умений, навыков, профессионального мастерства, жизненного опыта и социальной полезности. Личностный авторитет зависит от способов влияния авторитетного лица на других людей и проявляется как властный, моральный, интеллектуальный и про-фессиональный авторитет. Он зависит в первую очередь от успешности выпол-нения человеком тех или иных социальных (профессиональных) функций, соответствия предъявляемым требованиям, ожиданиям, ценностям, морально-эти-ческих качеств, профессиональной компетентности, а главное – от способности использовать оптимальные формы и методы взаимодействия с людьми. Авторитет личности сотрудника органов внутренних дел строится на основе ее эффективности в деле поддержания социального порядка, признания гражданами справедливости санкций и поощрений. Позитивная идентификация с авторитетным лицом, основанная на накопленном опыте межличностной коммуникации, усиливается при условии социальной привлекательности носителя авторитета, при сходстве ценностных ориентаций, позиций и взглядов по значимым вопросам, способности вызывать доверие, уважение, проявлять уверенность в себе, решительность, бесстрашие, надежность, чувство собственного достоинства, готовность к защите интересов других, чувство эмпатии. Важная психологическая составляющая авторитета личности сотрудника ми-лиции – его эмоциональная компетентность, т.е. умение понимать чужие эмоциональные состояния, чувствовать переживания другого, предвидеть реакции людей в различных социальных ситуациях. Авторитет может рассматриваться как признак и одновременно как условие эффективности властной деятельности. Быть воспринимаемым другими как значимая для них авторитетная личность – вот главная задача носителя государственной власти. Реакция граждан на требования авторитетного лица протекает при незначительном рационально-логическом мышлении или даже вовсе без него. Механизм такого поведения людей подобен механизму воздействия толпы, при кото-ром осознаваемые установки отступают на второй план. Информация, получае-мая от признанного авторитета, воспринимается сугестивно, с большой степенью внушаемости и действует как подсказка или даже прямое указание, как по-ступать в конкретной ситуации. Авторитет придает людям уверенность в правильности своих действий, так как граждане полагаются на большую информи-рованность авторитета, наличие у него значительных ресурсов власти и выгодность повиновения его требованиям. Однако носитель авторитета не должен злоупотреблять своей властью. Правилом должно быть: «поменьше претензий, побольше советов и помощи». При-мером может служить авторитет врача, который, не проявляя личной корысти, выдвигает требования и дает советы пациентам, демонстрируя лишь заботу о здоровье больного. Авторитет сотрудника органов внутренних дел отражает влияние его на социальные процессы, находящиеся в сфере его компетенции. Он основывается на высокой профессиональной компетентности, знаниях, умениях и навыках носителя авторитета, результативности и эффективности его служебной деятельности, коммуникативной компетентности, умении общаться с разными категориями населения, строить оптимальные межличностные отношения, культурных и нравственно-психологических качествах сотрудника, его способностях обеспечивать высокое доверие и уважение со стороны разных групп населения. С другой стороны, завоеванный авторитет помогает сотруднику эффективнее выполнять свои обязанности, добиваться больших успехов в выполнении им оперативнослужебных задач. Можно выделить наиболее значимые личностные предпосылки (факторы фо-рмирования авторитета) – это: высокая ответственность за результаты служеб-ной деятельности; глубокая идентификация со своей профессиональной ролью; прочное единство личных и общественных интересов; способность привлекать граждан для решения профессиональных за36 Академический вестник дач; высокая мотивация професси-ональной деятельности; удовлетворенность своей профессией; способность быть образцом для граждан, вызывать желание подражать авторитету; умение формировать уважение граждан не только к своей личности, но и к праву как социальной ценности; творческий подход к выполнению своих служебных обязанностей; понимание смысла и общественного значения своей деятельности. Необходимо отметить, что авторитет сотрудников определяют личностные качества как их руководителей, так и исполнителей, непосредственно реализу-ющих цели и задачи этого важного института государственной власти. Оценка успешности деятельности сотрудников милиции населением является обязате-льным условием признания авторитета органов внутренних дел в целом. Авторитет сотрудников милиции во многом зависит от их активности, способности самостоятельно разбираться в сложных и противоречивых обстоятельствах воз-никающих проблем, умения принимать верное решение. Борьба с правонарушениями заставляет сотрудников милиции рассматривать как правовые, так и нравственные конфликты между гражданами. Успешное разрешение возникающих при этом противоречий немыслимо без высокой об-щей и профессиональной культуры, чуткости, внимательности и такта сотрудников в отношении граждан. Уровень профессиональной культуры сотрудников милиции проявляется как в непримиримости к антиобщественным поступкам, строгом и точном соблюдении закона, так и во внимательном и справедливом отношении к гражданам, попадающим в сферу деятельности органов внутренних дел. Существенное значение для формирования авторитета сотрудников милиции имеет впечатление, которое они производят на граждан при выполнении своих профессиональных функций. Если сотрудник милиции проявляет неоправданную грубость, бестактность и т.п., сам выглядит неряшливо и производит впечатление малокультурного человека, то его требования не будут встречать ува-жение, понимание и поддержку со стороны окружающих. Опросы общественного мнения свидетельствуют о том, что среди профессиональнопсихологиче-ских качеств сотрудников милиции в глазах населения выделяются, в первую очередь, такие как честность, справедливость, гуманизм, неподкупность, смелость, инициатива, настойчивость, самообладание, готовность помочь гражданам, отзывчивость, а также простота в общении, вежливость и личная скромность. Конечно, главным в оценке авторитета сотрудников ОВД гражданами остается их профессионализм, эффективность в выполнении ими служебного долга, про-фессиональные честь и достоинство, готовность и умение действовать в экстре-мальных условиях, даже связанных с риском для собственной жизни. Авторитет сотрудников милиции основывается на уважении и доверии к ним и прояв-ляется в сознательном (а зачастую и неосознаваемом) подчинении граждан их требованиям. Авторитет и подчинение им являются социальной ценностью для большинства граждан, признающих необходимость общественного порядка и власти, его обеспечивающей. Проблема состоит в том, что ожидания граждан далеко не всегда оправдываются, а действия сотрудников милиции и их личные качества часто не соответствуют предъявляемым со стороны правопослуш-ной части населения требованиям и далеки от идеального образа милиции. Таким образом, можно отметить, что наиболее значимыми для оценки авторитета сотрудников органов внутренних дел гражданами, помимо профессиона-льной эффективности, оказались следующие нравственно-психологические качества личности: общая культура, честность, справедливость, бескорыстность, умение общаться с различными группами населения, способность убеждать, эмоциональная устойчивость, конфликтная компетентность, тактичность, вежливость, деловитость, решительность, активность, готовность прийти на помощь, добросовестность, смелость, отсутствие страха за принятие самостоятельных решений. В связи с этим открывается перспектива повышения авторитета сотрудников органов внутренних дел путем целенаправленной работы по форми-рованию данных личностных качеств как важных предпосылок становления ав-торитета сотрудни37 Академический вестник ков милиции в процессе обучения курсантов и слушателей в системе образовательных учреждений МВД России. Несомненно, что это пот-ребует значительных изменений в организации, содержании и способах профессиональной подготовки сотрудников органов внутренних дел. Литература 1. Вестник кадровой политики МВД России. № 1, 2008. В. В. Сергеев, к.т.н., доцент каф. МИЕН ТГАМЭУП НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ПОСТРОЕНИЯ ИНФОРМАЦИОННОГО ОБЩЕСТВА В последнее время одной из актуальных тем, обсуждаемых в средствах массовой информации, является тема построения информационного общества (ИО). Прежде всего хотелось бы выяснить – что же это такое, информационное общество? Информационное общество – это концепция постиндустриального общества; новая историческая фаза развития цивилизации, в которой главными продуктами производства являются информация и знания. Отличительными чертами информационного общества являются: - увеличение роли информации и знаний в жизни общества; - возрастание доли информационных коммуникаций, продуктов и услуг в валовом внутреннем продукте; - создание глобального информационного пространства, обеспечивающего эффективное информационное взаимодействие людей, их доступ к мировым информационным ресурсам и удовлетворение их потребностей в информационных продуктах и услугах. Прежде всего необходимо отметить, что концепция информационного общества является чисто западной, и в некотором роде представляет собой продолжение концепций технократизма и постиндустриального общества. Существует целый ряд документов, формулирующих основные концепции и принципы построения информационного общества. Из последних документов прежде всего следует выделить женевскую «Декларацию принципов «Построе-ние информационного общества – глобальная задача в новом тысячелетии»» 2003 г. и российскую «Стратегию развития информационного общества» 2008 г. То идеальное информационное общество, которое обрисовано в этих и других документах довольно-таки похоже на «информационный рай», этакое «цар-ство разума». Читая их, почему-то вспоминается небезызвестный «Манифест Коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса. Документ в общем-то не-плохой, да вот только как он воплощался в жизнь… Считается, что Россия отстаёт от так называемых «развитых» стран Запада на несколько лет в построении этого самого общества. Если отстаёт, то тем самым может избежать некоторых ошибок и просчётов в построении оного в упомянутых странах. Чтобы обогнуть подводные камни, их нужно понять и осознать. В данной статье автору хотелось бы бегло очертить несколько таких «болевых точек» в этом строительстве. Одним из базовых постулатов информационного общества в западном его понимании является постулат о праве на анонимность при работе в информационнотелекоммуникационных сетях международного информационного обмена, или, попросту говоря, в сети Интернет. Весьма спорный с точки зрения здравого смысла постулат. Представьте себе такую ситуацию: человек перемещается по современному городу и никто не может его спросить, кто он такой. Более того, он перемещается в другие города и другие страны и везде имеет «право на анонимность». Немыслимо для современного общества с его многочисленными проблемами. А вот в компьютерных информационных сетях это почему-то становится «неотъемлемым правом» индивида. Любому ясно, что до38 Академический вестник бропорядочному пользователю сети анонимность не нужна, она нужна как раз недобропорядочному. Вот и приходится многочисленным специальным службам различных стран для контроля за ситуацией, стыдливо прячась, следить за граж -данами. Замечу, что в корпоративных сетях о «праве на анонимность» и заикнуться не смей, что в общем-то и понятно. А не лучше ли объявить: каждый гражданин, желающий пользоваться глоба-льной информационной сетью, обязан получить цифровой паспорт. А провайдеров сетевых услуг обязать обеспечивать выходом в интернет только имеющих цифровой паспорт пользователей. Технически никаких серьёзных проб-лем для реализации такой идеи нет. Это позволит решить в том числе и целый ряд смежных проблем, связанных с идентификацией личности при пользовании сетью. Ведь государство в некотором роде и есть корпорация, только очень большая – корпорация её граждан. На взгляд автора, эта тема заслуживает серьёзного обсуждения. А вот к чему ведёт бездумное копирование неограничен-ных западных свобод многие уже поняли. Не случайно чаще всего Интернет называют не хранилищем знаний, а всемирной помойкой. Другая выдержка из приведенных документов. Женевская декларация: «31. Непрерывное образование и образование для взрослых, переподготовка, обучение в течение всей жизни, дистанционное обучение и другие специальные услуги, такие как телемедицина, могут внести решающий вклад в расширение возможностей трудоустройства и содействовать людям в использовании новых перспектив, открываемых информационных и коммуникационных технологий (ИКТ) в отношении традиционных рабочих мест, самозанятости и освоения но-вых профессий. Необходимым фундаментом для этого являются информирован-ность и грамотность в области ИКТ». Как видим, построение информационного общества возлагает особые требо-вания к гражданам – это непрерывное образование и обучение в течение всей жизни. Вопрос в том, насколько граждане готовы и способны к этому. Многолетний практический опыт автора в области обучения информационным технологиям говорит о том что люди, овладевшие ИКТ в зрелом возрасте, за малым исключением не могут и не хотят освоить их в полной мере из-за их объ-ёмности и высокой сложности. Это вовсе не говорит об их способностях – в своих областях чаще всего они являются высококвалифицированными специалистами. Просто серьёзное освоение ИКТ требует серьёзных усилий. К тому же технологии непрерывно обновляются и совершенствуются, что приводит к требованию непрерывности обучения и самообучения. Тем самым построение ИО неизбежно приводит к ущемлению прав значительной части общества. Эта проблема гораздо менее существенна для нового поколения, выросшего в компьютерную эпоху. Здесь в гораздо большей степени существует другая опасность. Сильное погружение в информационно-компьютерные технологии часто делает мышление человека шаблонным, догматичным, «роботизированным», недостаточно творческим. Чтобы увидеть большое здание, нужно выйти из него и посмотреть со стороны. Чтобы изобрести новую серьёзную идею, ну-жно выйти за рамки существующих парадигм. Пояснить данную мысль можно на примере игры в шахматы. Новое поколение ведущих шахматных игроков (в отличие от старого) ведет свою подготовку почти исключительно с использованием компьютерных программ. Ещё одна актуальная проблема, в том числе и для Тюменского региона возникла благодаря интенсивному развитию в последние 2 года так называемого широкополосного (т.е. высокоскоростного постоянного) доступа к сети Интернет. Нередко можно слышать о стремительно растущем числе пользователей в г. Тюмени и других населенных пунктах, однако нигде не услышишь о недостатках этого самого широкополосного доступа. Дело в том, что скажем, домашний компьютер, подключенный к Сети, таким образом становится фактически его постоянным полноценным узлом. А это выдвигает повышенные требования к защите этого узла от несанкционированных вторжений. Смею утверждать, что ква39 Академический вестник лификации среднего пользователя (не только российского, но и зарубе-жного) совершенно недостаточно, чтобы обеспечить гарантированную защиту такого узла от внешних атак. А если на таком домашнем компьютере пользователь хранит важную или конфиденциальную информацию? Защита компьютера во многом зависит от набора установленного программного обеспечения и навыков пользователя по работе с ним, которые чаще всего далеки от безопасных. Даже регулярный прогон постоянно обновляемой антивирусной программы не может ничего гарантировать. Подтверждением сего факта является то и дело всплывающая информация о проделках зомби-сетей (или бот-сетей). Впро-чем, тема информационной безопасности является не только актуальной, но и очень широкой. Наконец, решающее значение для формирования полноценного ИО будет иметь правовое обеспечение. Проблема в том, что данная область не сформировалась не только в России, но и в «развитых» западных странах. Дополните-льной проблемой для России является сформировавшийся в нашей стране правовой нигилизм по отношению к праву на интеллектуальную собственность, прежде всего на компьютерные программы и базы данных. У нас принято программу не покупать, а «устанавливать». Хотя следует отметить, что в последнее время в этом отношении есть определённые изменения. В то же время ясно, что без защиты права на интеллектуальную собственность о формировании «общества знаний» лучше и не мечтать. В заключение хочется ещё раз подчеркнуть, что автор не претендует на истину в последней инстанции в затронутых вопросах, а хочет обозначить их воз-можное последующее обсуждение. 40 Академический вестник В. Б. Сокол, к.филос.н., доцент каф. философии и социально-гуманитарных наук ТГАМЭУП ВЕДИЙСКАЯ ШАБДА КАК КРОСС-КУЛЬТУРНЫЙ МОСТ МЕЖДУ ВОСТОКОМ И ЗАПАДОМ Компаративный анализ западной и ведийской философских традиций на предмет сходства и различия структур их гносеологий выявляет интересную корреляцию онтологических обоснований сверхчувственного познания, прежде всего, сверхчувственного слушания. На основе выявления прямых аналогий ведийской шабда-праманы с понятиями и категориями, описывающими познание посредством сверхчувственного слушания, разработанными философами античности и христианства, мы пришли к выводу о правомерности выделения в структуре современной европейской философии познания особого способа познавательной деятельности, основанного на слушании от авторитетного пре-дставителя достоверного знания1. Цель настоящей работы показать, что наследие европейской философии в вопросе сверхчувственного познания посредством слушания настолько обширно и многогранно, что может демонстрировать своего рода «кросс-культурный мост», соединяющий, казалось бы, столь разные философские и культурные традиции. Напомним сначала, что с первого взгляда при сопоставлении западной гносеологии и ведийской философии познания бросается в глаза некоторая асимметрия базовых положений двух традиций: двум ипостасям западной гносеологии противостоит три ведийские праманы. В соответствии с Дживой Госвами, существует три главных способа познания, первые из которых точно соответствуют двум западным, а третья либо никак «не вписывается» в каноны нашей гносеологии, либо обнаруживает ее явное «недостающее звено». Пратьякша-прамана соответствует чувственному способу познания: «прати» значит «непосредственно», «икша» – «глаза», то есть «то, что непосредственно воспринима-ется чувствами». Анумана-прамана соответствует рациональному способу поз-нания: «манас» значит «ум». Шабда-прамана – познание через сверхчувственный аспект слушания (обозначим как «Слушание») от авторитетного источника2. Суть познания мира в соответствии с Ведами заключается в «разгадке» «Звуковой» первопричины той или иной вещи или явления. Познать объект – значит осознать («услышать») сверхчувственный звук («Звук»), который есть прообраз, трансцендентный «ген» этого объекта. В Ведах («Брахмасамхита»3, Ригведа4) подробно, в конкретных процессах, описывается как «Звук» творит тонкую и грубую материю, причём грубая материя проявляется здесь как результат формирования тонкой реальности посредством «уплотнения» доверба-льных уровней «Звука»5. Из различных «степеней уплотнения» «Звука» уже проявляется энергия времени6, пространство и все остальные аспекты бытия. В авторитетных ведийских текстах классически выделяется 4 основных уровня «Звука» («чатвари-вак», «вак» – дословно с санскрита означает «божественная речь»). В двух ригах «Ригведы» говорится, что существует четыре шага (padani), или уровня манифестации слова, образующего основу речи, из которых первые три – утаены, то есть, не воплощены в грубом звуке7. Также в «Шатопакхабрахмане» описана специальная история о том, как Индра сделал три первых уровня речи, предшествуюших четвертому, самому грубому уровню физической речи («ваикхари»), недоступными восприятию обычных людей, а также о возникновении Речи из Мысли, котоСм. Сокол В.Б. Ведийская шабда в европейской философии и христианстве. Акад. вестник № 1. Тюмень: ТГИМЭУП, 2007. 2 Jiva Gosvami. Sri Tattva Sandarbha, New Delhi, Rekha Printed Pvt. Ltd., 1995, p. 17. 3 Шри Брахма-самхита. Живая суть пленительной реальности. М.: Институт Ведической Фило-софии, 2000. 4 Ригведа. Мандалы 1-4 (п. ред. Елизаренковой Т.Я.). М.: «Наука», 1989. – 767 с. 5 Там же. С. 58. 6 Шри Брахма-самхита, текст 7, там же. С. 57. 7 «Ригведа», 1.164.39-46. 1 41 Академический вестник рая в свою очередь возникает из вибрации «Не-сущего»1. Отечественный востоковед и философ Д. Зильберман2 дает следующее описание четырех уровней «звука» (речи) в соответствии с Ригведой («чатвара-вак»)3. Речь на трансцендентном уровне «Звука» (para vac, или первый из четырех, самый тонкий уровень «Звука» – «пара») он называет «Запредельной Речью» и считает, что она представляет вселенную. В понимании Зильбермана, Запредельная Речь существует в качестве знания реальности о себе, она структурирована в то же время в виде космоса, будучи vanmaya, составленной из слов (или разделенной на слова). Далее para vac проявляет себя как pasyanti vac (речь от уровня «Звука» – «пашьянти», второго из четырех), которую Зильберман определяет как «зримое слово», отражающее космический аспект бытия и может быть также представлен комплексом «онтологических иллюстраций» (в хайдеггеровском смысле этого понятия)4, или в «эйдетических формах» (в их первоначальной платоновской интерпретации в произведении «Тимеус»). «Звуки» слов этого уровня рассматриваются как «всегда готовые для демонстрации, показа», хотя на самом деле и невидимые нигде и никогда. Предназначение этой дистинкции между «трансцендентным» и «зримым» словом состоит в логическом подведении к возможности дифференциации в деятельности и посредством деятельности, хотя сама эта дифференциация на данной ступени ещё не реализуется. При дальнейшей объективации проявляется madhyma vac («Звук» – «мадхьяма», третий из четырех), который Зильберман определяет как «посредствующее, связующее слово, которое можно охарактеризовать также как cittavrittis – завихрения мысли»: мысленные корреляты речи – понятия, выражаемые словами, когда мы их произносим. В космическом аспекте – это дифференцированная, но не артикулированная в средствах деятельность, которой ещё надлежит попредметно обособиться. Madhyama vac – посредствующее звено между pasyanti и vaikhari vac (звук грубой речи «ваикхари», последний из четырех уровней «чатваривака»)5, то есть структурно-языковым и вокализированным в речи словом, когда оно произносится голосовыми органами человека и при этом ситуативно соотносится с разными объектами предметного мира6. Чем более прогрессирует попредметная объективация речи, тем менее тесным и обязательным оказывается отношение, связь между словом и объектом. В «пара», или трансцендентном состоянии они неразличимы, и об их отношении нельзя ничего сказать (nirvacaniyam). На стадии «пашьянти» имя и объект не дифференцированы, но и неразличимы в понятии, поскольку космос «онтологических картин» выражен в знании, по крайней мере, идеально (хотя он ещё не отделился от видимости), а отношение между ними в состоянии «мадхьяма» – лишь в понятии, с подразумеванием идеально-объектной разделенности. Отсюда можно предположить, что смысл знания как некоторого высказывания может быть каким-то образом схвачен без демонстрации его содержания, посредством показа его идеальной «структурированности». Человеческое понимание речи «снизу», от опыта, доходит до уровня «мадхьяма», когда принимают в расчет «идеальные объекты», либо же стремятся непосредственно организовать видимость «ваикхари» (что можно охарактеризовать как метод последовательного структурализма)7. В плане когнитивной антропологии 4 уровня «Звука» Ригведы можно представить следующим образом: 1) первый уровень – самый тонкий «Звук», назы-вается «пара» – «трансАнтология мировой философии: Древний Восток. Мн.: Харвест, 2001. С. 292-320. Зильберман Д.Б. Генезис значения в философии индуизма. М.: «Эдиториал УРСС», 1998. - 448 с. 3 Там же, стр. 161. 4 Там же. С. 60. 5 здесь мы уже не берем звук в кавычки, так как этот уровень звука совпадает с тем, что пони-мает под звуком традиционная теория познания, то есть звук как волновой процесс звуковых колебаний воздуха 6 здесь близок пример Л.С. Выготского о стадии формирования речи у ребёнка, когда он, уви-дев уточку и обозначая её в сознании как «га-га», начинает называть «га-га» и воду, и берег, и растения водоема, где плавают утки – работа Л. Выготского «Орудие и знак в развитии ребёнка» [Собр. соч.: в 6 т., т. 6. Научное наследство/под ред. М.Г. Ярошевского. – М.: Педагогика, 1984]. 7 Kashmiri Shaivism // The Cultural Heritage of India. V. 3, Culcutta, 1956. 1 2 42 Академический вестник цендентный» (соответствует «лучшему сознанию» А. Шопенгауэра или «чистому сознанию» Э. Гуссерля). На этом уровне «Звук» полностью не отличен от вещи, которую обозначает; 2) второй уровень «Звука» онтологически располагается в плоскости разума («буддхи», в некоторой мере соответствует кантовскому разуму); здесь «Звук» называется «пашьянти» – «то, что можно увидеть» («Звуковой образ»); 3) третий уровень «Звука» расположен на платформе ума («манас», ближе к кантовскому рассудку), «Звук» называется «мадхьяма»; 4) четвертый, низший уровень звука – уровень слов, грубой речи, звук называется «вайкхари»; здесь действуют 5 органов чувств физического тела под влиянием энергии творчества (таланта) или, в случае животных форм жизни, энергии инстинктов (бессознательных рефлексов). Таким образом, при самом первом сопоставлении западной и ведийской фи-лософий познания четко прослеживается полная корреляция первых двух ступеней человеческого познавательной деятельности (эмпирическое познание со-ответствует пратьякше, рациональное – анумане). Аналог же ведийской шабды однозначно отсутствует в теоретической структуре западной гносеологии. Это наблюдение кажется парадоксальным, особенно если обратить внимание на утверждение того же Дживы Госвами о том, что из трёх праман именно шабда является основой получения достоверного знания, а пратьякша и анумана выполняют лишь вспомогательные функции1. Естественен риторический вопрос: «Неужели за всю историю западной мысли никому не приходило в голову нечто, что составляет основу ведийской философии познания?» В этой работе мы постараемся показать, что в западной традиции, на самом деле, мы можем встретить замечательные размышления относительно фундирующей роли сверхчувственного звука (обозначим как «Звук») в формировании сознания человека. С самого рождения западной философии в Древней Элладе, начиная с досократиков, мы находим разной глубины попытки онтологического обоснования познавательной способности человека через сверхчувственное слушание («Слушание»), соответствующего тому способу познания, который в ведической традиции обозначен как шабда. История европейской философии имеет блестящие подтверждения догадки Артура Шопенгауэра о том, что «мир с таким же правом можно назвать воплощенной музыкой, как и воплощенной волей»2. Шопенгауэр также ведет речь о живописи, скульптуре, поэзии, историческом повествовании, об аллегории, символе и т.д. Однако, считает философ, музыка стоит особняком среди других видов искусства, выражая сокровенную глубину нашего существа, сокрытое упражнение души, где числовые выражения (по Лейбницу), на которые можно разложить музыку, выступают не «как обозначаемое, а как знак»3, в котором соприкосновение с миром таится очень глубоко. Античная онтология «музыки» мира и ее познание через «Слушание». Уже Пифагор в своей онтологии макрокосма ясно обозначил сверхчувственные «Слушание», «Говорение» и «Звук». «Своих «первокурсников» Пифагор называл «акусматиками» (они слушали, но молча) а «старшекурсников» – «математиками», то есть способными слышать не только преподавателя, но и «музыку небесных сфер» – «знание», «матему» «числа», – и потому им предоставлялось право говорить»4. Число Пифагора на самом деле являлось универсальным мерилом ритма вселенной, то есть ритма времени и пространства, которые «танцуют» под «музыку трансцендентной реальности»5. Вселенная в своей основе музыкальна. Динамика природы хореографична6. Каждое число, по Пифагору, есть неповтори1 Jiva Gosvami. Sri Tattva Sandarbha, New Delhi, Rekha Printed Pvt. Ltd., 1995, p. 17. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. Т. 1 //Шопенгауэр А. О четверояком корне… Мир как воля и представление. Т. 1. Критика контовской философии. М.: Наука, 1993. С. 371. 3 Там же. С. 365. 4 Костецкий В.В. Голос и немота философии // Вестник СпбГУ. Сер. 6, вып. 3. Спб.: Изд. СпГУ, 2003. С. 22. 5 Костецкий В.В. Вводный курс философии. Тюмень: ТГУ, 2000. С. 89. 6 Там же. 2 43 Академический вестник мый пучок ритмов. Комбинируя числовые отношения подобно комбинации букв, можно сформировать численно-музыкаль-ный текст любого объема, который будет дублироваться в «танцах» телесной реальности. Музыкальные ритмы, задаваемые числами, создают канон (гр. «правило») для телесной физики, а сами физические тела являются органоном (гр. «инструмент») численно-музыкальной реальности «метафизического духа». Познание, по Пифагору, поэтому заключается в числовом описании канона физического тела, что на языке ведических шастр есть не что иное, как определение «Звукового» первообраза («акшара») вещи. Ритм Пифагора есть, таким образом, ведийская шабда, «Слушая» которую можно постигнуть суть данной вещи. «Музыка трансцендентной реальности», реальности «метафизического духа» – это «Звук-пара»; «танец вселенной» или гармония ритмических вибраций органонов – это «Звук-вайкхари», приведенные в соответствие или со-«Звучие» с «Звуком-мадхьяма» и «Звуком-пашьянти» (состоявшийся «канон»). Человеческое тело в таком случае входит, по Пифагору, в особое состояние «симпатии» (гр. «со-переживание», «совместная страсть») со всей природой и тогда на него снисходит «вдохновение», которое на греческом языке обозначается как «экстаз» («выход-из-себя»). Другими словами, «симпатия» – это вхождение субъекта познания в единый с вселенной ритм вибрации «Звукапара», что и определяется ведической гносеологией как контакт экстатического трансцендентного ноуменального «Звука» с феноменами разума, ума и физического тела, то есть «Слушанием» (шабда). Суть гносеологии Пифагора здесь полностью совпадает с гноселогией Дживы Госвами именно в том, что в этом состоянии «Слушания» человек способен моментально «увидеть» решение заданной «проблемы», точнее, получается, «услышать» это решение. Легенды говорят, что сам Пифагор мог «Слышать» звучание небесных сфер. Поэтому он был способен сильно «Говорить», да так, что его «Голос» мы можем услышать до сих пор. Пифагореизм играл выдающуюся роль среди философских учений Древней Греции, в частности, имел огромное значение для платоновских прозрений о существовании сверхчувственного мира «идей». По Платону, проникновение в этот мир – удел особого познания, связанного, прежде всего, с состоянием творчества, не только с тем или иным поведением: «Творения здравомыслящих затмятся творениями неистовых» («Федр»). Также в «Кратиле» платоновский Сократ глубоко рассуждает о необходимости правильного именования вещей, которые должны содержать сущность каждой вещи: «А может быть, в этом же состоит и постижение вещей: кто постигнет имена, тот постигнет и то, чему принадлежат эти имена». Онто-гносеологическую сущность платоновского «не-истовства» глубоко вскрыл Фридрих Ницше именно на феномене античной ку-льтуры, обозначив ее через дух музыки, то есть музыки, которая существует еще до ее инструментального или вокального оформления, «музыки без звука», что прямо соответствует нашему трансцендентному «Звуку» и его «Слушанию». Исследуя античную трагедию, Ф. Ницше особо заинтересовался искусством Диониса – «неопластическим искусством музыки»1. В дионисизме Древней Греции было все, но внимание Ницше привлекает, прежде всего, музыка и именно в ее гносеологической роли: «Народная песня имеет для нас значение музыкального зеркала мира, первоначальной мелодии, ищущей себе теперь параллельного явления в грезе и выражающей эту последнюю в поэзии. Мелодия, таким образом, есть первое и общее, отчего она и может испытывать несколько объективаций в нескольких текстах»2. Весьма интересно, что отталкивается Ницше в своих рассуждениях от той же шопенгауэровской идеи тождества музыки и трансцендентной воли: «Мы можем рассматривать лирическую поэзию как подражательное излучение музыки в образах и понятиях… Так мы приходим к вопросу: «Чем является музыка в зеркале образности и понятий?» Она является как воля в шопенгауэровском смысле этого слова, то есть как про-тивоположность эсте1 2 Ницше Ф. Происхождение трагедии из духа музыки // Ницше Ф. Сочинения. Т. 1. – М.: Мысль, 1990. С. 59. Там же. С. 76. 44 Академический вестник тическому, чисто созерцательному, безвольному настроению»1. Ницше, однако, идет дальше Шопенгауэра и делает существенное добавление: «Здесь нужно строже различать понятие сущности и понятие явления: ибо музыка по сущности своей ни в коем случае не может быть волей; как таковая, она должна быть решительно изгнана за пределы искусства, поскольку воля есть нечто неэстетическое по существу; но музыка является – как воля»2. Другими словами, Ницше утверждает, что воля психологически зависит от музыки и таким образом имеет с ней вечную связь. В итоге Ницше приходит к выводу, что «лирика столь же зависима от духа музыки, сколь сама музыка в своей полнейшей неограниченности не нуждается в образе и понятии…»3. Мелодия рождает поэтическое произведение «из себя». Вместе с тем, единственно возможное отношение между поэзией и музыкой, словом и звуком, по Ницше, таково, что слово, образ, понятие ищет некоторого выражения, аналогичного музыке, и само испытывает в итоге на себе ее могущество. Ницше аргументирует, ссылаясь на описание Шиллером опыта своего творчества: «Ощущение у меня вначале является без определенного и ясного предмета; таковой образуется лишь впоследствии. Некоторый музыкальный строй души предваряет все, и лишь за ним следует у меня поэтическая идея»4. Музыка ро-ждает шопенгауэровскую волю человека, существуя априори до воли и незави-симо от воли. «Музыкальный строй души» непосредственно формирует волю, сам же дух музыки, по Ницше, детерминирован «музыкальным зеркалом мира», то есть некоторой пра-«мелодией», которая еще не имеет никакого проявления. Другими словами, это некая реальная потенция, которая нуждается в средстве выражения и находит таковое в грезах, воле, поэзии и т.д. После Пифагора Аристотель первым указывает на превосходство слуха над зрением, считая его опосредованным универсальностью логоса5, причем это ут-верждение не противоречит превосходству зрения над всеми прочими чувствами, о котором Аристотель говорит в другом месте6. «Логос» в раннефилософской терминологии есть то, что позднее на Западе возродилось в философском понятии интенции (Ф. Брентано, Э. Гуссерль) для выражения активности сознания в роли субъекта познания. «Для того, чтобы преодолеть состояние солипсизма, субъект познания должен быть в особом состоянии – «направленности на …» объект познания. Категория интенции и выражает собой «тонус» субъекта познания, его априорную готовность к познавательной активности»7. Аристотель делает важнейшее открытие, обнаруживая в слухе («Слушании») то средство познания, которое в первую очередь откликается на импульс жажды познания, вынося чувственность субъекта изнутри сознания вовне («факт сознания» Фихте). Так, на слух, субъект может постичь значение объекта познания, еще никак не ощущая тело этого объекта. Вещь («прагма») вовсе не есть тело этой вещи («сома»). Вещь не сводится к ее телу: тело имеет строение, а вещь имеет тело и значение этого тела по отношению к тому, что сформировало интенцию на эту вещь, ее «логос»8. Именно значение тела для других вещей Аристотель называл «бытием» вещи или «истиной» вещи. Аристотель объясняет на примере топора (вещь) наличие двух его состовляющих: тела (лезвие и топорище) и истины-бытия этого тела (само действие как предназначение, цель тела, то есть «рубление»). Тело топора построено на том, чтобы воплотить не только идею топора (Платон), а именно процесс рубления, действие тела в Там же. С. 77. Там же. 3 Там же. С. 78. 4 Там же. С. 72. 5 Аристотель, Сочинения в 4 т. Т. 1. М.: «Мысль», 1976. , С. 65. 6 Аристотель, там же. С. 65-67. 7 Костецкий В.В. Человек в экстазе. Тюмень: ТМК, 1996. С. 216-218. 8 Там же. 1 2 45 Академический вестник соответствии с его «призванием»1. Это «призвание» и есть аристотелевское значение, благодаря которому тело не остается телом, но становится «вещью». Значения вещей в своей совокупности и задают «онтологическую реальность» Аристотеля. Для нас же важно, что эта «онтологическая реальность» открывается «Слушанию», как интуитивно прозревает сам Аристотель, и что последовательно доказывает Джива Госвами, подразумевая тождественность аристотелевского значения вещи ее «Звуковому» первообразу («акшара»). Как было описано выше, «Звук» сначала порождает идею вещи в смысле именно ее предназначения, «призвания» («пашьянти»), что соответствует аристотелевскому значению, энтелехии (эн-телос-хиа, то есть несущее цель в себе), затем – идея оформляется как образ («мадхьяма»), что соответствует «идее» Платона и только затем проявляется в физической материи («вайкхари»), онтологически всегда оставаясь «Звуком». «Звуковое» онтологическое наполнение мира объясняет, таким образом, почему тело каждой вещи, включая человека, с необходимостью должно находиться по отношению к онтологической реальности (истине) в состоянии интенции, в «тонусе», то есть в «направленном напряжении». Будучи, прежде всего, «Звуком», каждое тело направлено онтологически вне себя. Другими словами, телесность вещи подконтрольна «Звуковой» интенциональности бытия. Именно поэтому разгадать природу вещи значит, «у-Слышать» ее «Звук». Исполнить же «призвание» вещи значит войти в со-«Звучие» (со-действие) с ее «Звуковым» прообразом (трансцендентный «Звук-пара»). Важное следствие онтологии Аристотеля также и в том, что тело, сформированное в ответ на запрос, интенцию бытия, само по себе выступает естественным знаком этой интенции2. Знак и тело по отношению к онтологической реальности есть одно и то же. Тело, имеющее в себе цель (энтелехия), всегда есть знак онтологической реальности и ее значения. Следовательно, имя вещи всегда указывает на тело вещи, но своим значением имеет не тело, а значение тела. Значение и тела, и имени, его обозначающего, есть одно и то же значение. Поэтому «услышав» имя, соответствующее (онтологически!) телу вещи, что означает со-«Звучное» «Звуку-вайкхари» этой вещи, человек сам становится знаком этой вещи (!), носителем ее значения. И это значение начинает руководить (в состоянии интенции, «тонуса») речью этого человека. Когда он «Говорит», он дает непосредственное значение вещи, то есть приобретает «Голос», способный передать знание о вещи (значение) другому «Слушающему». На этом основана ведическая практика произнесения мантр, сочетаний слов-имен, неотличных (в «Звуковой» онтологии) от вещей, которые они обозначают: просто «Слушая» эти мантры человек получал знание о вещах, минуя эмпирический и рациональный способы познания. Более того, у Аристотеля «не человек говорит языком, а язык – человеком»3. Принимая человека за «животное политическое», Аристотель рассматривает язык отдельно и от человека, и от общества. Работы «Органона» построены на конструкции «одно о другом сказывается», поэтому у Аристотеля предикат стоит на первом месте, а субъект на втором: «Человек – сказывается о Сократе». Но то, что «сказывается», сказывается не конкретными людьми, а сказывается самим языком, с одной стороны, и телом Сократа («энтелехией тела») – с другой. Вопрос же о том, кем сказывается одно о другом, Аристотель обходит полным молчанием4. Ясно, что его конструкция «человек сказывается о Сократе» не относится к референции культуры или общества (миру-представлению, по Шопенгауэру). Тот, кто сказывает посредством значений тел и их имен, должен быть трансцендентен по отношению к проявленнным телам, пребывая в сфере их значений, то есть в сфере трансцендентного «Звука-пара», о чем не мог знать Аристотель. Там же. Там же. С. 199. 3 Костецкий В.В. Голос и немота философии, Там же. С. 23. 4 Там же. С. 24. 1 2 46 Академический вестник Таким образом, человек, по Аристотелю, тоже есть некая вещь, «прагма», со своим телом («сомой») и значением-призванием «псюхэ», душой. При этом душа человека рассматривается Аристотелем, как известно, в качестве энтелехии особого, человеческого тела. Для нас важно, что тело человека здесь осмысляется исключительно как ответ на интенцию бытия, ответ на призвание. Другими словами, суть человеческого тела – постоянное рвение, ежесекундное устремление к «цели», которая в нем заложена, а это и есть онтологический смысл «Звука-вайкхари», понимаемого как результативная стадия реализации уже в грубой материи ноуменального сверхчувственного «Звука», источника всех «целей» и «предназначений». Аристотелевская энтелехия суть уникальная неповторимая «мелодия», которую должно «озвучить» соответствующее ей индивидуальное тело. И когда тело входит в деятельность, связанную со своим призванием, с заложенной в нем «мелодией», только тогда этим телом начинают «сказывать», «Звук» обретает законную власть над телом и посредством тела издает свой «Голос». В этом смысле, «Слышать» значит приводить тело в соответствие со своей энтелехией, или, другими словами, в состояние со-«Звучия» с уникальной «мелодией» «Звука-вайкхари», иллюзорным «представлением» которого, в шопенгауэровском смысле, является данное «зримое» физическое тело. Когда «Звук» «услышан», а значит, тело «Звучит» своей особой предначертанной «мелодией», становится возможным «Говорение». Так трансцендентный «Звук» проявляется как «Голос» («язык говорит человеком»). Музыка-поэзия в философии познания романтизма. Проникновение в «Звук» музыки и поэзии дает Эрнст Теодор Гофман, один из крупнейших представителей западноевропейского романтизма. «Не столько во сне, сколько в том бредовом состоянии, которое предшествует забытью, в особенности, если перед тем я долго слушал музыку, я нахожу известное соответствие между цветами, звуками и запахами. Мне представляется, что все они одинаково таинственным образом произошли из светового луча и потому должны объединиться в чудесной гармонии. Бывают минуты, – особенно когда я слишком зачитываюсь великим Бахом, – что числовые соотношения в музыке и таинственные правила контрапункта вызывают во мне какой-то глубокий ужас. О, музыка! С неизъяснимым трепетом, даже страхом, произношу я твое имя! Ты – выраженный в звуках праязык природы!»1. Здесь Гофман вторит Новалису, который определяет жизнь как нечто подобное «цвету, звуку и силе». А потому романтик изучает жизнь так же, как живописец, музыкант и физик изучают цвет, звук и силу: «Тщательное изучение жизни образует романтика, подобно тому, как тщательное изучение цвета, формы, звука и силы образует живописца, музыканта и механика»2. В другом месте Гофман точно указывает на познавательную силу «Слушания» музыки именно в постижении сверхчувственной реальности, в чем очень близок Шопенгауэру: «Музыка открывает человеку неведомое царство, мир, не имеющий ничего общего с внешним, чувственным миром, который его окружает и в котором он оставляет все свои определенные чувства, чтобы предаться несказанному томлению»3. Манифест романтизма4 обращен, прежде всего, к романтической поэзии, однако, при этом «поэт и музыкант – родные братья и члены одной и той же религии, ибо они освящены одним, высшим таинством – таинством слова и звука»5. Другими словами, романтическое познание есть состояние, онтологически тождественное как с поэзией, так и с музыкой, равно объединяемые «Слушанием» «тайны слова и звука». Поэзия для романтиков также и «героиня философии» (Новалис), ее «средоточие»: «Философия поднимает поэзию до значения основного принципа. Она помогает нам познать ценность поэзии. Философия Гофман Э.Т. Крейслериана // Зарубежная литература XIX в.: Романтизм: Хрестоматия. М.: Высш. шк., 1990. – С. 102. 2 Новалис. Фрагменты // Зарубежная литература 19 в.: Романтизм: Хрестоматия. М.: Высш. шк., 1990. – С. 61. 3 Гофман Э.Т. Ук. соч., с. 99. 4 Цветан Тодоров. Теории символа. М.: Дом интел. книги, 1998. С. 228-229. 5 Гофман Э.Т., там же. – С. 103. 1 47 Академический вестник есть теория поэзии. Она показывает нам, что есть поэзия, – поэзия есть все и вся»1. Более того, для романтизма «поэт постигает природу лучше, нежели разум ученого»2. В этом смысле философское познание есть познание поэзии, музыки мира, которые можно только «Слышать», но нельзя постичь эмпирически или рационально, что и называется в ведийской гносеологии шабдой. По Новалису, всякая поэтическая природа есть природа в обычном смысле. Все свойства, присущие обыкновенной природе, подобают поэзии. Даже сам себя поэт (=философ) должен рассматривать как явление. При этом поэт через представления пророчествует о природе, в то время как философ через природу пророчествует о представлениях. «Первый есть «Голос» вселенной, второй – «Голос» простейших элементов, принципа – пение и простая разговорная речь»3. В итоге Новалис приходит к той же идее Аристотеля о том, что «язык сказывается человеком». Сам язык высказывается через Новалиса, и он говорит себе: «Может быть, этот речевой импульс, побуждение к говорению является верным признаком вторжения языка в меня, его воздействия на меня? Может быть, моя воля пожелала только того, что я должен был пожелать, так что, в конце концов, все это, без моего ведома, и есть поэзия и помогает понять тайну языка?»4. Говорящий субъект – всего лишь маска, надетая единственным и постоянным субъектом высказывания – самим языком. Не писатель, по Новалису, пользуется языком, наоборот, язык пользуется писателем: «Писатель – это человек, воодушевленный языком»5. Следовательно, язык – это тот постоянный «третий», который неуловимо присутствует и в философской беседе, организуя речь и мысли беседующих в единое целое, которое, уже по Ваккенродеру, «слышит все человеческие голоса и знает, что все они – все, пусть даже сами не понимая и не желая того, – имеют в виду его»6. Ф.В. Шеллинг удивительно близко к ведической «Звуковой» онтологии описывает сверхчувственное таинство поэтического (философского) познания: «Поэтическое художественное произведение подобно всякому другому должно быть абсолютностью в особенном, некоторым универсумом, небесным телом. Это возможно не иначе как путем обособления речи, в которой находит себе выражение произведение искусства, от целокупности языка. Но это обособление, с одной стороны, и абсолютность – с другой, невозможно без того, чтобы речь не заключала в самой себе свое собственное независимое движение и тем самым свое время подобно небесному телу; этим она отмежевывается от всего остального, причем следует определенной внутренней закономерности. Созерцаемая извне, речь развертывается свободно и независимо, и лишь в себе самой она упорядочена и подчинена закономерности»7. Рихард Вагнер, немецкий философ, композитор и драматург, создает теорию искусства, в соответствии с которой «танец, музыка и поэзия – три старшие сестры, которые сплетаются в хороводах повсюду, где только создаются условия для появления искусства8». По Вагнеру, повсюду, где появляется народная поэзия – а истинная поэзия всегда народна, – она опирается на танец и музыку, выступает как сознание действительного человека. А это сознание передается только на «Звук» и воспринимается исключительно через «Слушание»: «Лирика Орфея не была бы способна укрощать зверей, если бы он давал им читать напечатанные стихи: звери должны были слышать его идущий от сердца голос, чтобы Новалис. Там же. С. 57. Там же. С. 58. 3 Там же. С. 60. 4 Цит. по кн.: Цветан Тодоров, ук. соч., С. 208. 5 Там же. 6 Ваккенродер В.Г. Несколько слов о всеобщности, терпимости и человеколюбии в искусстве // Заруб. лит-ра XIX в. – М.: выс. шк., 1990. С. 51- 57. 7 Шеллинг Ф.В. Философия искусства. Пер. П.С. Попова. М.: «Мысль», 1966, С. 341. 8 Вагнер Р. Произведение искусства будущего // Заруб. литература 19 в. М.: Вш, 1990. – С. 173-181. 1 2 48 Академический вестник почувствовать в этом человеке не пищу для своего желудка, а нечто достойное быть увиденным и услышанным». Вагнер добавляет, что этот «Голос» звери должны были почувствовать прежде, чем они согласятся выслушать моральные сентенции Орфея. Эта первичность поэзии, музыки и «Слушания» приводят Вагнера к выводу, что «ядро познания – в поэзии, которая уже потом превращалась в науку»1. Также о поэзии как центре познания хорошо писал английский романтик Перси Шелли (1792-1822): «Поэзия есть действительно нечто божественное. Это одновременно центр и вся сфера познания; то, что объемлет все науки, и то, чем всякая наука должна поверяться. Это одновременно корень и цветок всех иных видов мышления; то, откуда все проистекает, и то, что все собою украшает»2. Философия романтизма прямо определяет познаваемый мир как «природу прекрасного, части и целое которой становятся говорящими и значащими, одна часть – всегда через другую, а целое – через самого себя»3. При этом поэзия, живопись, музыка – это «высшие языки» (Карл Филипп Мориц), которые выражают то, что находится за «пределами способности мышления». «Истинно прекрасное заключается в том, что некий предмет означивает и называет только самого себя, содержит в себе только то, чем он сам является, и представляет законченное в себе целое»4. Здесь Мориц точно отражает суть шабды, цель которой как раз в том, чтобы дать «Звук», состоящий из «акшар», то есть истинных «Звуковых» генов, первообразов той или иной вещи или явления. Поэтому «услышав» истинное именование объекта, можно воспринимать вещь такой, как она есть, так как в шабде предмет действительно содержит в себе только то, чем он является. Доказывая достоверность мифологической поэзии, Мориц писал: «Для того, чтобы не вносить никаких искажений в эти прекрасные поэтические произведения, прежде всего необходимо рассматривать их как они есть, без оглядки на то, что они могут означать… Вместо того, чтобы быть одним и означать другое, они означают только то, чем сами являются»5. Наконец, романтики приходят к постижению совершенного знания через так называемое «совместное философствование» (симфилософия), которое можно считать преддверием в «философскую беседу». Также симфилософия романтиков прямо соотносится с ведийским законом трансляции шабды – принципом парампары (цепь ученической преемственности). Слияние отдельных «Звучных» поэтов с целью получения совершенных личностей было одной из излюбленных идей молодого Фридриха Шлегеля: «Если соединить Виланда и Бюргера, то получился бы хороший поэт»; «До сих пор у нас не было прили-чного автора-моралиста (подобного Гете в поэзии и Фихте в философии). С этой целью следовало бы объединить Якоби, Форстера и Мюллера»6. Новалис, следуя примеру Ф. Шлегеля, также мечтал о коллективном творчестве. «Когда результатом совместного творчества является философский труд, этот род деятельности называется совместным философствованием (симфилософия); если же результатом является поэтическое произведение, то это – совместное поэтическое творчество (симпоэзия)»7. Онтология «Слушания» в европейской антропологии: «Слушать» – «Прислушиваться» – «Вслушиваться». Мартин Бубер приходит к открытию «фундаментального факта человеческой экзистенции – «человек с человеком», или нечто, возникающее между существом и существом, подобного чему нельзя на-йти нигде в природе». Существо мыслит другое как другое, как именно это, оп-ределённое, иное существо, чтобы соединиться с ним в сфере, простирающейся за пределы их собственных сфер. Эту сферу, возникшую с Там же. С. 183-184. Шелли П.Б. Защита поэзии // Зар. литература 19 в. М.: Вш, 1990. – С. 283. 3 Цветан Тодоров, там же. С. 190. 4 Там же. С. 192. 5 Там же. С. 194. 6 Цветан Тодоров, там же. С. 195. 7 Там же. С. 196. 1 2 49 Академический вестник тех пор, как человек стал человеком, Бубер называет сферой «Между» и считает её «первичной категорией человеческой действительности, откуда и исходит истинное Третье». Особое видение мира, на котором основано понятие «Между», обретается там, где отношения между человеческими личностями локализованы не во внутренней жизни индивидов (как это обычно бывает) и не в объемлющем и определяющем их мире всеобщего, но, по сути дела, между ними. «Между» – не вспомогательная конструкция, но истинное место и носитель межчеловеческого события. Буберовская сфера «между» как «фундаментальный факт человеческой экзистенции», «первичная категория человеческой действительности» непосредственно имеет отношение к исследуемому нами состоянию сверхчувственного «Слушания» и демонстрируется именно на созерцании музыки. В оном из приводимых в своей работе аналогий Бубер даже полностью отож-дествил понятия сферы «между» и состояния «Слушания», соединив их в одно онтическое целое «музыкального единения»: «Может случиться, что в полуть-ме зрительного зала оперы между совершенно чужими друг другу слушателями, которые с одинаково чистым восторгом и сосредоточенностью внимают звукам Моцарта, возникает едва ощутимое и всё же элементарнодиалогичес-кое отношение, исчезающее задолго до того, как снова вспыхнут люстры. Но поостережемся видеть в этом скоротечном, хотя и предельно насыщенном эпи-зоде игру эмоций; то, что произошло, не может быть выражено в психологических понятиях, здесь – нечто онтическое…»1. Бубер настаивает, что диалогиче-ская ситуация (а мы добавим, что в том числе и «Слушание», как способ реализации этого диалога) получает адекватное истолкование лишь в понятиях онтологии, но это объяснение должно исходить не из онтического характера лич-ной экзистенции (или двух личных экзистенций), а из трансцендентного им сущего между ними: «по ту сторону субъективного, по эту сторону объективного, на узкой кромке, где встречаются Я и Ты, лежит область Между»2. О. Шпенглер расширяет понимание онтологической первичности общения, первичности взаимоотношений «Я», «Ты» и «Оно», на бытие всех живых существ во вселенском «ландшафте», подчиняющихся в своем жизненном «напряжении» онтологически изначальному единому космическому «такту». Не только человек, но и все растения, животные, вся неживая природа неразрывно связаны через общение друг с другом; и только таким образом все они осу-ществляют также и свое индивидуальное бытие, входя в определённое, иерархически закономерное и упорядоченное, «со-Звучие» друг с другом. «Растение – нечто «космическое», животное же – это ещё и «микрокосм» по отношению к макрокосму…все космическое несёт на себе печать периодичности, в нём есть такт; всё микроскопическое полярно, поэтому в нём имеется напряжение; … всякая свобода движений микрокосма в пространстве – продолжение жизни и дыхания такта космических кругообращений, который время от времени раз-ряжает напряжение всех бодрствующих единичных существ в едином, даваемом в ощущениях, мощном созвучии»3. Общение «Я-Ты» соответствует у Шпе-нглера «напряжению» внимания и мышления, возникающему в состоянии «бо-дрствования», характеризующего способность выбирать «ландшафт» у животных, что позволяет им, в отличие от растений, быть «свободным и независимым перед лицом целого мироздания»4. «Оно» характеризует «растительную надеж-ность»: стая птиц общим движением в небе взмывает вверх и поворачивает в стороны – здесь нет нужды в каких-то мостках взаимопонимания между «Я» и «Ты», микрокосмические границы здесь оказываются снесенными. Другое проявление «Оно» – это военные и любовные танцы у людей и животных, единое движение слепой толпы в массовых действиях. «Оно» здесь Ук. соч., с. 298. Там же. С. 299. 3 О. Шпенглер. Закат Европы, т. 2. Минск:Попурри, 1999. С. 6-7. 4 Там же. С. 5. 1 2 50 Академический вестник поворачивает и раскачивается, ревёт и грозит, рвется и ломится: «тела сливаются, все идут в ногу, один крик рвётся из всех глоток, одна судьба ожидает всех». Шпенглер различает чувствование и ощущение, что дает ему возможность увидеть «двойственность значения слова «чувственность»1, приводящую к отвергнутому нами эмпирическому восприятию, и таким образом хорошо помогающую нам различить сверхчувственный аспект человеческого чувствования, в том числе «Слушания». По Шпенглеру, чувствование(Fuhlen) – это осознание космического такта, а ощущение (Empfinden)- осознание микроскопических напряжений. Первое несёт в себе момент периодичности, такта, что проявляется в «со-Звучии» с великими кругообращениями небесных тел и образует «ландшафт» (присутствует у растений, а также у животных и человека как их «растительная сторона жизни», а именно «половая жизнь» – Geschlechtsleben). Вторая образована напряжениями: свет и освещаемое, познание и познанное, боль и орудие, её причинившее (присутствует в человеке и животных как «исключительно животная сторона жизни», то есть собственно «чувственная жизнь» – Sinnenleben). Уже у высших животных вследствие привычки находить взаимопонимания посредством чувственного языка делается явным различие простого ощущения и ощущения понимающего. Однако только оперирование словесным языком, а не чувственным, как у животных, позволяет только человеку внутри своего деятельного бодрствования прийти к открытому противопоставлению ощущения и понимания – то есть напряжению, совершенно немыслимому у животных, ибо даже у самого человека изначально оно могло иметь место в редких случаях. Так развитие словесного языка, согласно Шпенглеру, приводит к решающему обстоятельству: «эмансипации понимания и ощущения»2, что и приводит к принципиальному различению эмпирического слушания как ощущения от сверхчувственного «Слушания» как понимания. Шпенглер делает парадоксальное казалось бы для своей же концепции «светомира» утверждение: «Именно на этом основано несказанно волшебное действие музыки (здесь и далее подчеркнуто мной – В.С.) на нас, людей, и её в полном смысле освобождающая сила. Ведь музыка – единственное искусство, чьи средства находятся за пределами светомира, который уже издавна сделался для нас равнозначным миру вообще. Только музыка способна разом увести от мира, разрушить неодолимые чары господства света и породить сладкую иллюзию того, что здесь мы прикасаемся к глубинной тайне души. Иллюзия эта возникает в связи с тем, что в бодрствующем человеке одно из чувств господствует так безраздельно, что он уже не в состоянии выстроить их своих звуковых впечатлений мир уха, но лишь включает их в мир своего глаза»3. Вот уж поистине «гений – парадоксов друг!»: Шпенглер гениально прозревает здесь ограниченность того, что по его же словам, поглощает всю человеческую чувственность, которая хотя «сверхчувственна» по сравнению с животными, но «недочувственна» по отношению к трансцендентному, так как своим ограниченным «светомиром» навязывает человеку иллюзорные представления о трансцендентном. Однако, как же быть со «Слушанием» той музыки, которая по гениальному прозрению Шпенглера, единственное, что преодолевает светомир, разрушает чары господства света, порождающие им все иллюзии и человеческий «страх темноты»? К какому тогда уровню («режиму») чувственных ощущений должны мы теперь причислить тот слух (получается, слух некоего третьего порядка), который прорывает ту ограниченность, внутри которой существует «человеческий слух» (слух второго порядка) как «свойство» и «действие» световых вещей», который в свою очередь не имеет ничего общего (выше него, над ним) с животным слухом (слух первого, низшего порядка)? Шпенглер не говорит об этом, более того, в конце концов, даже отказывает человеку в самой возможности понять природу столь великой силы звука музыки, окончательно ставя приговор человеческой ограниченТам же. С. 7. Там же. С. 12. 3 Там же. 1 2 51 Академический вестник ности даже на уровне мышления, признавая его «глазным мышлением»: «Человеческое мышление – это глазное мышление, наши понятия выведены из зрения, а вся вообще логика представляет собой воображаемый светомир»1. Здесь Шпенглер косвенно присоединяется к христианским исихастам, отвергающим варлаамские убеждения в способности мыслительных усилий привести человека к познанию трансцендентного, а также к ведийской философии бхакти, отвергающей так называемый путь умозрительной «гьяны»2, и таким образом приближает нас к разгадке другого парадоксального постулата, уже ведийского, – «истину можно видеть ушами». Суть ведийской шабды как раз в том, что существует «Слушание» третьего «режима», то есть выше животного «напряжения» и даже выше человеческого «светомира». Однако это «Слушание» неосуществимо в случае, когда объект слушания – обыкновенный звук, то есть звук в пределах «напряжения» животного или «светомира» человека (как в примере с музыкой у Шпенглера). Обыкновенная музыка порождена «световым пространством человека», и именно поэтому Шпенглер совершенно прав, что, даже «прорубив» светомир, под воздействием того же светомира, такой звук не приведёт к реальному ощущению, но лишь к иллюзорному чувству соприкосновения с трансцендентной по отношению к светомиру реальности, а «глазное мышление» только закрепит эту иллюзию своими «световыми аргументами». Чтобы «Слушание» окончательно преодолело власть иллюзии светомира над сознанием человека, «Звук» должен идти из трансцендентного источника, то есть от «Звука-пара», и в этом суть необходимости наличия авторитетного источника шабды. Только в этом случае глаз, как исключительно человеческий, по Шпенглеру, орган чувствования высшей человеческой реальности, преодолевает также и свою ограниченность, и через ухо начинает «видеть» реальность, запредельную человеческому природному светомиру. Только таким образом субъект познания высвобождается от «страха невидимого» – так человек начинает «видеть ушами». Итак, Шпенглер прямо не обозначил «Слушание», преодолевающее человеческое «глазное мышление», однако косвенно он выделил его, описывая процесс «ландшафтного нарастания понимания» на примере животных: «скажем, мы наблюдаем собаку, находящуюся в состоянии безразличия, и вдруг она начинает напряженно прислушиватья и принюхиваться: к простому ощущению добавляется понимание…; древние языки очень чётко выражали соответствующее нарастание понимания, обособляя каждую новую ступень в качестве деятельности особого рода и давая ей собственное имя: слушать – прислушиваться – вслушиваться»3. Понятно, что в примере с собакой речь идёт о слушании первого «режима», то есть эмпирическом слушании, но человек уже способен «прислушаться» (сверхчувственное «Слушание»). Что же понимать под «вслушиванием» Шпенглер не объясняет, но при этом в своей триаде оказывается совершенно прав, интуитивно указывая на третий «режим» «видения ушами», как и в том, что каждая из ступеней имеет свое отдельное выражение в древних языках. Шпенглер также прав в отношении древних языков, и коль уж мы сравниваем европейское и ведическое «Слушание», можно показать, что каждая из ступеней очень чётко обозначена в санскрите. Слово «вслушиваться» (высшая ступень познания) соответствует на санскрите слову «шраванам» – «очень внимательное, с погружением всего сознания, слушание шабды». Именно «шраванам» позволяет «узреть ушами» реальность, выходящую даже за пределы «зримой дали» Шпенглера. На санскрите слово «прислушиваться» звучит как «шротасья», одновременно объединяющее два действия: слушание и делание («Слышимый» звук немедленно приводит к соответствующей деятельности «Слушающего»). «Безразличное», по Шпенглеру, слушание, то есть эмпирическое познание на слух, можно перевести на санскрит как «шринватам». Итак, в системе О. Шпенглера можно выделить три ступени познавательного слушания в едином «такте» Там же. С. 12. Там же. 3 Там же. С. 9. 1 2 52 Академический вестник существования всего живого во вселенском «ландшафте», – от животного к человеку и, наконец, к «Слушанию», трансцендентному даже по отношению к человеку: «слушать (шринватам) – прислушиваться (шротасья) – вслушиваться (шраванам)». Триаду познавательного слушания Шпенглера «слушать (шринватам) – прислушиваться (шротасья) – вслушиваться (шраванам)» можно выделить как ступени проникновения в различные по «плотности» слои «Звука». «Слушать» (шринватам) – значит осознавать бытие на уровне феноменального мира-представления в эмпирическом (животном) сознании, то есть в промежутке мысль-поступок. «При-Слушиваться» (шротасья) – значит существовать в «лучшем сознании» (человек), то есть в промежутке воля-идея. Выход же в сферу выше человеческого сознания реализует бытие «выхода-вне» (экстаз) через «в-Слушивание» (шраванам) в музыку «такта ландшафта», что соответствует видению «Звука» – «видению ушами». «Звук» – «Слушание» – «Голос» в русской философии. А. Белый серьезно воспринял идею Ницше о том, что между видением (сновидением, поэтической грезой) и образом есть нечто связующее, что Ницше передал понятием музыки. Следуя за русскими символистами конца XIX в. (Д. Мережковский, В. Брюсов, К. Бальмонт), А. Белый обозначает это связующее звено как символ, пытаясь найти законы поэтического сотворения символических смыслов, дающих онтологическую реальность поэтическому познанию. Поиски Белого привели его к «Звуковой» природе онтологии символа: «Не событиями захвачено все существо человека, а символами иного. Музыка идеально выражает символ. Символ поэтому всегда музыкален. Перевал от критицизма к символизму неминуемо сопровождается пробуждением духа музыки. Дух музыки – показатель перевала сознания»1. Развивая гносеологические идеи, заданные «Рождением трагедии…» Ф. Ниц-ше, А. Белый глубоко обосновывает вопросы соотношения образа и представле-ния, идеи и воли, воли и музыки. Сознание, по Белому, создано из «музыкаль-ной стихии» и космогония искусства, имеет свое рождение и развитие в «песне безымянных криков» «Звучания» души: «Выпадение форм из музыкальной стихии души: такова космогония искусств. Сначала был … период доисторический, музыкальная стихия ночи пела безымянными криками»2. Так Белый приходит к «Звуковому» поэтапному творению символического сознания и познаваемого мира от генетических «Звуковых» прообразов к последующим, более онтологически насыщенным «Звуковым» формам бытия, перекликаясь в этом с описанием творения «чатвари-вака» Ригведы и онтологией ритмов-чисел «музыки небесных сфер» Пифагора: «Песня рождает поэзию; ритм формирует по-этический метр; сложность метра порождает этическую прозу, то есть стиль; стиль преображает слово, формы преображения слова – средства изобразительности: так слог образуется из стиля»3. Так формируется поэтическое познание со стороны слова. Что касается онтологического содержания, то поэзия, по Белому, – это «видение бога; первоначально в основе поэтического мифа лежит явление бога вакханту, жрецу, магу, а продолжение образа в воображении, то есть в ритме, изменяет галлюцинацию; видение оказывается в разных видах: так ритм размножает образы, отношение частей распавшегося образа к образу есть отношение тезы и антитезы к синтезу; теза опять дробится на тезу и антитезу и т.д. И в результате система образов – или миф: так возникает религия; законы распадения образов – законы чисел: из мифа берет начало кабалистика, математика и небесная механика. Здесь корень пифагорейства. Содержание песни распадается на логику, метафизику, науку, с одной стороны, на мораль – с другой… образуется все многообразие ритмических модуляций песни; содержание религии, поэзии, метафизики – музыка-льный пафос души»4. Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма. М.: Республика, 1994. С. 207. Белый А. Символизм как миропонимание. – М.: Республика, 1994. С. 170. 3 Там же. С. 171. 4 Там же. 1 2 53 Академический вестник М.М. Бахтин идёт ещё дальше: «последнее слово сознания» для него – это полное погружение в целый «хор» бесконечных «Голосов», из которых состоит окружающий мир. Утверждая свою диалоговую концепцию человеческого бытия (жизнь для «другого»), Бахтин также опирается на ощущение особого «Звука», в ритм с которым необходимо войти. В итоге Бахтин приходит к осознанию целого много- «Голосного» «хора», внутри которого, в «Слушании» и в со-воспевании с которым личность, «герой», обретает себя в полной мере: «В жизни я приобщен к быту, укладу, нации, государству, человечеству, божьему миру, здесь я всюду живу ценностно в другом и для других, облечен в ценностную плоть другого, здесь моя жизнь может подчиниться ритму, здесь я переживаю, стремлюсь и говорю в хоре других. Но в хоре я не себе пою, активен я лишь в отношении к другому и пассивен в отношении ко мне другого, я обмениваюсь дарами, но обмениваюсь бескорыстно, я чувствую в себе тело и душу другого»1. Причём этот «хор» обнаруживает абсолютный авторитет над «лирическим героем»: «авторитет автора есть авторитет хора. Лирическая одержимость в основе своей – хоровая одержимость. Это бытие, нашедшее хоровое утверждение, поддержку хора… Лирика – это видение и слышание (здесь имеется в виду также наш сверхчувственный аспект – «Слушание» – В.С.) себя изнутри эмоциональными глазами и в эмоциональном голосе («Голосе» – В.С.) другого: я слышу себя в другом, с другими и для других. Лирическая самообъективация – это одержимость духом музыки, пропитанность и просквоженность им. Дух музыки, возможный хор – вот твердая и авторитетная позиция внутреннего, вне себя, авторства своей внутренней жизни. Я нахожу себя в эмоционально-взволнованном чужом голосе, воплощаю себя в чужой воспевающий голос, нахожу в нём авторитетный подход к своему собственному внутреннему волнению; устами возможной любящей души я воспеваю себя. Этот чужой, извне слышимый голос (подчеркнуто мной, В.С.), организующий мою внутреннюю жизнь в лирике, есть возможный хор, согласный с хором голос, чувствующий вне себя возможную хоровую поддержку»2. В качестве итогового вывода нашего исследования мы можем констатировать следующее, пожалуй, общее для восточной и западной философских традиций, положение. Наряду с эмпирической и рациональной сферами познавательной деятельности человека, сверхчувственное слушание является не менее могущественным фактором формирования индивидуального мировоззрения субъекта познания. Сверхчувственное слушание, будучи трансцендентным по отношению к эмпирическому и рациональному уровням восприятия познающего человека, имеет способность преодолевать создаваемый ими так называемый «концептуальный каркас» (К. Поппер) и таким образом получать доступ к влиянию на самые глубинные пласты сознания человека. Обладая потенцией корректировать сверхчувственные уровни человеческого сознания, сверхчувственное слушание может инициировать формирование других, принципиально новых «концептуальных каркасов», разрушая при этом основанное на старых «каркасах» мировоззрение и таким путем полностью видоизменяя всю глубинную структуру познавательной деятельности субъекта, включающей, в том числе, эмпирико-рациональные категории и схемы. 1 2 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Иск., 1979. С. 106-107. Там же. С. 148. 54 Академический вестник А. В. Стадченко, к.ю.н., (г. Челябинск) ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ВНУТРИЦЕРКОВНЫХ И ПРАВОВЫХ НОРМ В РЕГУЛИРОВАНИИ ТРУДОВЫХ ОТНОШЕНИЙ Религиозные (христианские) нормы оказывают влияние на современное пра-во, в том числе и на трудовое. Это влияние, по мнению, ученых, занимающихся проблемой взаимоотношения права и религии, обусловлено следующими факторами: христианство является не только религиозной, но и нормативной системой, социальным регулятором, «действующим фактически через тот же механизм, что и право»1; исторически большинство правовых систем формировалось под влиянием христианских норм; единство охраняемых правом и религией интересов: основные христианские заповеди (не убий, не укради…) одновременно охраняются и различными отраслями права. Как справедливо отмечалось в литературе, «право совпадает с христианством в главном – в отношении к человеку»2, что применительно к трудовым отношениям проявляется в защите более слабой стороны трудового договора – работника. влияние религиозных норм на формирование и реализацию правовых норм. Форма такого влияния – идейно-нравственная: религиозные нормы влияют на формирование правомерного поведения, вырабатывают систему ценностей3. В религиозных организациях реализация предоставленных работникам трудовых прав определяется существующими внутрицерковными нормами. Это обусловлено тем, что церковные каноны формируют правосознание верующих работников таких организаций, а реализация права, т.е. воплощение его в жизнь в действиях людей, напрямую зависит от их правосознания4. Трудовой кодекс РФ устанавливает специальные нормы, регулирующие тру-довые отношения в религиозных организациях с учетом внутренних установлений таких организаций. Все вышесказанное определяет актуальность рассмотрения категорий «труд», «трудовые отношения» не только с позиции правовых, но и внутрицерковных религиозных норм. Труд является органическим элементом человеческой жизни. В книге Бытия говорится, что вначале «не было человека для возделывания земли» (Быт. 2.5.); создав райский сад, Бог поселяет в нем человека, «чтобы возделывать и хранить его» (Быт. 2.15.). Труд – это творческое раскрытие человека, которому дано быть сотворцом Господа. Однако после отпадения человека от Творца изменился и характер труда: «В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят…» (Быт. 3.19). Творческая составляющая труда ослабла; он стал для падшего человека естественной жизненной тяготой, способом добывания средств к жизни5. Такое понимание труда нашло свое отражения в языках многих народов. Так, современный русский язык предлагает три понятия для обозначения труда – собственно труд, работа, дело. Мы часто употребляем эти слова как совершенно равнозначные, хотя если посмотреть на смысл каждого из них, то можно понять их истинное значение – трудность, рабство и деятельность6. См.: Тер-Акопов А., Толкаченко А. Библейские заповеди: христианство как метаправо современных правовых систем // Российская юстиция. 2002. № 6. С. 60. 2 Там же. С. 61. 3 Там же. С. 62. 4 См.: Теория государства и права: Учебник. Под ред. В.М. Корельского, В.Д. Перевалова. М., 1997. С. 325. 5 См.: Основы социальной концепции Русской Православной Церкви // Православие и духовное возрождение России. Екатеринбург, 2003. С. 351. 6 См.: Шведов О.В. Энциклопедия церковного хозяйства. Экономика и право в Церкви. М., 2003. С. 25. 1 55 Академический вестник Этимологический словарь русского языка1 говорит, что в древнерусском языке слово «труд» обозначало такой ряд явлений, как рвение, забота, страдание, скорбь. Западнославянские языки включают в этот ряд – хлопоты, тяжесть, досаду. Древнеисландский язык добавляет – испытание, беду, искушение. И, наконец, латинский – «толкать, теснить». Таким образом, Библия характеризует труд как естественную жизненную тяготу падшего человека, причем в такой характеристике труда нет никакого осуждающего намека или нравственного неприятия труда, его греховности, не-нужности, напротив, труд – это необходимое условие жизни человека. Русское Православие изначально видело, что особенность человеческого бытия проявляется именно в труде, и усматривало в труде проявление сущности человека. В Изборнике Святослава (1073 г.) имеется такое выражение «Он бо (Бог) от несущих и не от сущих творит без труда и времени, человек же и труда и времени и вещи требует». Судя по этой цитате, можно утверждать, что наши предки были научно точны – действительно, человеческое творение, в частности вся воспроизводящаяся цивилизация, требует труда (усилия человеческой активности), времени (производства, как длящегося во времени процесса труда) и вещи (материи). В реформаторской Европе труду было придано значение священной обязан-ности человека – священное призвание (beruf). На этой основе развились те виды социального мировоззрения, которые оформились затем в буржуазную и коммунистическую идеологию. Эти политические идеологии отвели весьма значительное место приукрашиванию труда священными достоинствами, видя только в нем источник материального благосостояния, ощутимого для человека уже сейчас, сегодня, как бы вне истории. Культ человеческого творения, явившийся идеологическим стержнем эпохи Возрождения в Европе позднего средневековья через ряд социальных теорий и мировоззрений, отлился в марксистскую идеологию потребительского коммунизма. Он провозглашает, что светлое будущее, этот «новый Иерусалим» коммунистического толка, будет иметь важнейшую особенность – труд станет жиз-ненной первейшей потребностью человека, хотя сам Маркс говорил, что труд «это вечное естественное условие человеческой жизни, и поэтому он независим от какой бы то ни было формы этой жизни, а, напротив, общ всем ее общественным формам»2. Таким образом, труд в христианской религиозной традиции понимается, с одной стороны, как необходимая земная тягота, скорбь человека, следствие его грехопадения, с другой – труд – это необходимое условие жизни человека, его Спасения. Как отмечает О.В. Шведов, «как ни тяжел труд, он не без благословения; и – если творится о Господе, то конец его радость и веселие»3. С христианской точки зрения труд сам по себе не является безусловной ценностью. Он становится благословенным, если способствует исполнению христианских заповедей. Напротив, если труд направлен на служение эгоистическим интересам, на удовлетворение греховных потребностей человека, то такой труд не богоугоден. Священное Писание свидетельствует о двух нравственных побуждениях к труду: трудиться, чтобы питаться самому, никого не отягощая, и трудиться, чтобы подавать нуждающемуся4. Русской Православной Церковью (РПЦ) был разработан Свод нравственных принципов и правил в хозяйствовании применительно к реалиям современного общества, которые в сфере трудовых отношений были сформулированы следующим образом: человек – не «постоянно работающий механизм», ему нужно время для отдыха, духовной жизни, творческого развития; См.: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М., Прогресс, 1987. С. 37. См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 195. 3 См.: Шведов О.В. Указ. соч. С. 28. 4 См.: Основы социальной концепции Русской Православной Церкви // Православие и духовное возрождение России. Екатеринбург, 2003. С. 352. 1 2 56 Академический вестник государство, бизнес, общество должны вместе заботиться о достойной жизни работников, а тем более о тех, кто не может заработать себе на хлеб. Хозяйствование – это социально ответственный вид деятельности; работа не должна убивать и калечить человека; не воздавая работнику за труд, человек преступает нравственный закон, вредит обществу и себе. культура деловых отношений, верность данному слову помогает стать лучше и человеку и экономике1. Нетрудно заметить, что принципы правового регулирования трудовых отно-шений, изложенные в статье 2 ТК РФ, соответствуют христианским заповедям. Именно поэтому в тексте закона используются не только юридические, но и нравственно-философские категории, такие как справедливость (справедливые условия труда), равенство (равенство прав работников), достоинство (право работников на защиту своего достоинства). В.И. Попов, исследуя проблему применения моральных норм в трудовом пра-ве, отмечает: «мораль и право тесно взаимосвязаны. Норма права должна быть нравственно обоснованной, а моральные нормы включаются в систему правового регулирования, где им придается юридическое значение. При применении трудового права необходимо учитывать и нормы морали»2. Одним из примеров применения моральных норм в действующем ТК РФ является увольнение по п. 8 ст. 81 ТК РФ (за совершение аморального поступка) работников, выполняющих воспитательные функции. Аморальный поступок – это нарушение норм общественной морали, которое отрицательно вли-яет на имидж работника и отрицательно сказывается на выполнении им воспитательных функций. Религиозные нормы предъявляют особенно жесткие требования к своим работникам, к их поведению не только во время работы, но и во время отдыха, что может быть отражено в трудовом договоре, равно как и увольнения за совершение аморального поступка. Таким образом, если общая норма п. 8 ст. 81 ТК РФ позволяет увольнять по указанному основанию только педагогических работников, то в соответствии со ст. 347 ТК РФ работник религиозной организации может быть уволен за совершение аморального поступка, при условии, если такое основание увольнения имеется в заключенном с работником трудовом договоре. Отдельно хотелось бы остановиться на вопросе соотношения такого принципа, как свобода труда с христианскими заповедями. Как отмечалось ранее, труд в теологии понимается как необходимое условие жизни человека, неслучайно христианская мораль гласит: шесть дней работай, т.е. не бездельничай, трудись, а седьмой отдай Богу. Таким образом, труд выступает как обязанность человека. Статья 37 Конституции РФ, напротив, провозгласила принцип свободы труда, право каждого свободно распоряжаться своими способностями к труду, что предполагает отсутствие юридической обязанности трудиться. Оставляя в стороне существующую в юридической литературе дискуссию по вопросу о том, что есть труд – свобода или обязанность, хотелось бы отметить различное понимание правом (в том числе трудовым) и христианством объема дозволенного социально значимого поведения человека. Как справедливо отмечает А. Тер-Акопов, «христианство, признавая свободу воли, тем не менее, стоит за большее ограничение поведения человека по сравнению с действующим правом»3. Так, например, христианство традиционно резко отСм.: Свод нравственных принципов и правил в хозяйствовании // Журнал Московской Патриархии. 2004. № 3. С. 53-58. 2 См.: Попов В.И. Проблемы трудового права России. М., 2003. С. 87. 3 См.: Тер-Акопов А. Христианские начала и их развитие в российском праве // Российская юстиция. 2001. № 7. С. 68. 1 57 Академический вестник рицательно относится к таким занятиям, как ростовщичество, содержание игорных домов, других увеселительных заведений. В основе же современного права лежит разрешительный принцип правового регулирования – «разрешено все, что не запрещено законом». Этот принцип снимает всякие ограничения в поведении человека, если оно непосредственно не причиняет вред другим лицам. 58 Академический вестник А. В. Стадченко ПРОБЛЕМНЫЕ АСПЕКТЫ РЕГУЛИРОВАНИЯ ТРУДОВЫХ ОТНОШЕНИЙ В РЕЛИГИОЗНЫХ ОРГАНИЗАЦИЯХ Конституция РФ в ст. 28 провозгласила свободу совести и вероисповедания, право каждого исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Закон 1997 г. «О свободе совести и религиозных организациях» развивает это конституционное положение. Законодательное закрепление свободы совести и вероисповедания привело к появлению в России большого количества различных религиозных организаций, которые для достижения своих целей, таких как распространение вероучений, отправление религиозных обрядов и др., принимают работников. Все это делает данную тему актуальной. Для начала необходимо определить стороны трудового договора. В соответствии со ст. 342 ТК РФ им является религиозная организация и работник, достигший возраста 18 лет. Религиозная организация – это некоммерческая организация, основными целями которой является совместное исповедание какой-либо религии, распространение веры. Религиозная организация подлежит регистрации в учреждениях юстиции, которые контролируют соблюдение действующего законодательства такими организациями. Работником может быть лицо, достигшее возраста 18 лет. Возникает вопрос, почему в отношении этой категории установлено изъятие из общего правила. Этому очевидно есть две причины: 1. Объективная – работник в силу своего возраста должен быть в состоянии нести полную материальную ответственность, т.к. в соответствии со ст. 346 с работником может быть заключен договор о полной материальной ответственности в соответствии с перечнем, определенным внутренними установлениями религиозной организации. Вторая причина субъективная, связанная с развитием интеллектуально-воле-вой сферы личности, способностью человека самостоятельно и свободно принимать те или иные религиозные взгляды. Дополнительные требования к работникам может устанавливать сама религиозная организация. Примерами таких требований может служить обязанность работника соблюдать требования о принадлежности к той или иной религиозной организации, уважение ее основных заповедей, соблюдение обрядов, постов, правил и др.1 Так, Устав РПЦ устанавливает: «Кандидаты в архиереи2 избираются в возрасте не моложе 30 лет из монашествующих или не состоящих в браке лиц белого духовенства с обязательным пострижением в монашество. Избираемый кандидат должен соответствовать высокому званию епископа по нравственным качествам и иметь богословское образование». Установление дополнительных требований к работникам по смыслу ч. 3 ст. 3 ТК РФ не является дискриминацией. Не является дискриминацией установле-ние различий, предпочтений, исключений, а также ограничение прав работников, которые определяются свойственными данному виду труда требованиями. Проблемным является вопрос о том, следует ли относить к категории работников священнослужителей. Данная проблема в литературе практически не освещалась. В комментариях к ТК РФ под ред. Коршунова, Кучмы, Шеломова; Орловского говорится: «работники религиозных организаций, а также священнослужители подлежат социальному обеспечению, соц. страхованию и пенсионному обеспечению в соответствии с законодательством РФ», из чего Цыпин В.А. Церковное право. М., 1996. 156. Архиерей – руководитель местных церковных организаций. Так, в Челябинской области это метрополит Челябинский и Златоустовский Иов. 1 2 59 Академический вестник можно заключить, что священнослужители не относятся к категории работников, тем не менее законодательство распространяется на них в полном объеме1. Более определенно по этому поводу высказалась М. Макальская: «священно-служители в число наемных работников не входят. Ст. 15 ТК РФ определяет трудовые отношения как отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой фу -нкции (работы по определенной специальности, квалификации или должности). Служение церкви не является выполнением трудовой функции за плату, оно определяется церковным правом. Поэтому, например, трудовую книжку священнику и дьякону прихода оформлять не надо. Их трудовой стаж подтверж-дается на основании указа вышестоящих духовных лиц, которым принадлежит право избрания и назначения священнослужителей согласно Уставу РПЦ»2. Таким образом, применительно к священнослужителям возникает проблема, в какой мере их деятельность будет регулироваться российским законодательством, а в какой – внутренними установлениями самой религиозной организации. На взгляд автора, все вопросы, которые относятся к внутрицерковной жизни (каноническое управление, церковное устройство, богослужебная и пастырская деятельность) регулируются исключительно внутрицерковными нормами, государство не вправе вмешиваться в эти отношения, разрешать связанные с этим споры. Так, Устав Русской Православной Церкви устанавливает, что священнослужители не вправе обращаться в органы государственной власти и в гражданский суд по этим вопросам (п. 9 Устава РПЦ). Аналогичную позицию занимает и судебная практика. Так, в определение судебной коллегии Сахалинского областного суда от 21 августа 2001 г. было отменено решение Южно-Сахалинского городского суда по иску гр. Малаховой, которую приходское собрание Сахалинской епархии РПЦ отлучило от церкви. Суд первой инстанции посчитал, что этим нарушено ее конституционное право исповедовать религию. Кассационная инстанция пришла к правомерному выводу о том, что заявление гражданки Малахович Т.Г. не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, а поэтому дело подлежит прекращению3. По всем остальным вопросам, не касающимся внутрицерковной жизни, тру-довое право распространяется на работников. Так, на них в полной мере распространяется законодательство о социальном обеспечении, нормы ТК о материальной ответственности, о заключении, изменении и расторжении трудового договора и др. Однако деятельность священнослужителей регулируется в первую очередь внутрицерковными нормами. Так, Устав РПЦ устанавливает, что руководители соответствующих подразделений церкви (епархий, приходов) назначаются указами вышестоящих священников. В ст. 19 ТК РФ имеется схожая норма: заключение трудового договора в результате назначения на должность или утверждения в должности. Однако эта аналогия весьма условна, т.к. ст. 19 говорит об основаниях возникновения трудовых отношений, а деятельность священнослужителей вряд ли можно относить к таковой. В случае совершения священнослужителем административного проступка или уголовного преступления он, в соответствии с Уставом РПЦ, подвергается церковному суду, на основании решения которого Патриарх лишает его духов-ного сана. Вместе с тем, это не может означать его освобождение от светской юрисдикции, в противном случае был бы нарушен принцип неотвратимости ответственности и наказания. Привлечение священноКомментарий к ТК РФ / Под ред. Ю.Н. Коршунова, Т.Ю. Коршуновой, М.И. Кучмы, Б.А. Ше-ломова М., 2002. С. 234. 2 Макальская М. Православный приход: бухгалтерский учет, отчетность и налогообложение. // Финансовая газета. Региональный выпуск. 2002. № 28-29. С. 28. 3 Толкаченко А. Малахович против Южно-Сахалинской епархии//Рос. юстиция. 2002. № 5. С. 51. 1 60 Академический вестник служителя к ответственности по внутрицерковным и правовым нормам не будет означать нарушение принципа «за один проступок-одно наказание», т.к. указанный принцип является общеправовым и не распространяется на иные виды социальной ответственности (моральную, политическую, в нашем примере – внутрицерковную). Отдельно хотелось бы остановиться на проблеме социальной защиты священнослужителей. До 1990 г. они не имели прав на государственную пенсию. Это было связано с тем, что приходы не имели прав юридического лица, и они не могли перечислять средства в государственные фонды за своих работников. Всеми остальными видами социального страхования работники религиозных организаций пользовались. Закон СССР от 15.05.90 г. «О пенсионном обеспечении граждан СССР» пре-доставил таким работникам право на государственную пенсию, при условии, если религиозные учреждения будут уплачивать средства в Пенсионный фонд. При этом закон в ст. 8 определил норму отчислений – 37% от начисленной оплаты труда (ранее это было 4-5%). Для церковных организаций это было непосильной финансовой нагрузкой1. Закон РСФСР от 25.10.90 г. «О свободе вероисповедания» окончательно при-равнял работников религиозных организаций, включая священнослужителей, в сфере социального обеспечения ко всем остальным работникам. Таким образом, развитие законодательства в части регулирования труда и социального обеспечения работников религиозных организаций идет по пути установления особенностей их трудо-правового статуса, напротив, по пути уни-фикации в сфере социального обеспечения. Это можно признать вполне обоснованным в свете конституционных положений об отделении церкви от государства, с одной стороны, и недопустимости какойлибо дискриминации в зависимости от отношения к религии – с другой. 1 См.: Шведов О.В. Энциклопедия церковного хозяйства. Экономика и право в Церкви. М., 2003. 61 Академический вестник Н. А. Ткачёва, к.и.н., доцент ТюмГНГУ ИДЕНТИЧНОСТЬ И ПРОБЛЕМЫ АДАПТАЦИИ МИГРАНТОВ Глобализация, как процесс втягивания основных сфер общественной жизни человечества во всемирное взаимодействие, вызывает стремительные перемены в политических и экономических системах, способствует резкой интенсифика-ции мировых миграционных потоков, формированию принципиально новой миграционной ситуации в мире. Рост масштабов и расширение географии международных миграций, противоречия между национальным и транснациона-льным регулированием миграционных потоков, проблемы формирования идентичности и адаптации в принимающем сообществе являются важнейшими характеристиками современных миграционных процессов. Глубокая и быстрая ломка привычной атрибутивности социальной жизни в результате прибытия мигрантов в иную социокультурную общность приводит к резкому изменению социальных ролей и статусов огромного количества людей. Развитие личности мигранта в глобализирующемся мире является сложным и противоречивым процессом: с одной стороны, происходит расширение границ внешней свободы на основе развития новых видов коммуникации, с другой – идет процесс усиления отчуждения личности от отдающего и принимающего сообществ. Сложные аспекты идентификации, натурализации, аккультурации, адаптации иммигрантов, восприятия ими принимающего государства требуют неотложного решения. А.А. Акмолова и В.М. Капицын подчеркивают, что «миграционная политика должна быть тесно связана с программой социально ориентированных мероприятий – социальной защитой, социальной адаптацией и интеграцией иммигрантов» [1, с. 4]. Автор статьи разделяет данный подход и считает, что основой всех социаль-но ориентированных мероприятий являются процессы идентификации и адаптации. Микроуровневая значимость идентичности как результата социальной идентификации состоит в том, что она создает атмосферу защищенности человека, который, отождествляя себя с определенными сообществами, надеется на их поддержку через механизмы положительной комплиментарности и солидар-ности. Именно идентичность, создающая атмосферу взаимной заинтересованности и межличностного доверия, порождает востребованность человека на кол-лективном и групповом или более широком – общественном уровне. М.В. Заворотная справедливо замечает, что социальная идентификация делает человека способным к адаптации и социализации, то есть готовым принять социальные нормы в качестве своих внутренних установок, делает его способным на объективную и дифференцированную самооценку [6, с. 183]. В то же время, рассматривая идентичность в функциональном разрезе, следует подчеркнуть невозможность самоопределения личности, принятия новых правил и норм поведения, культуры без адаптации мигрантов в новом сообществе. Процесс адаптации – одно из наиболее общих проявлений человеческой активности, включающее в себя биологические, психологические, социальные механизмы. Наибольшая сложность данного процесса проявляется в такие мо-менты, когда изменения происходят одновременно и с субъектом, и с объектом адаптации, причем достаточно быстро и кардинально, что мы и наблюдаем в случае с миграцией населения. Лишившись привычных ролей и функций, группы мигрантов и отдельные ин-дивиды попадают в состояние неопределенности. Это явление получило название маргинальности. Поэтому более оптимально рассмотрение миграции одновременно как разрыва определенных групп людей со «своими» экологическими, социокультурными, производственными структурами идентичности и как вхождения в «чужие» структуры идентичности на новой территории [1, с. 7]. Тогда миграция населения предстает не только как процесс определенной территориальной мобильности, но и как состояние примирения с новой средой. 62 Академический вестник Идентификация и адаптация как виды взаимодействия личности или социальной группы с социальной средой позволяет мигрантам включиться в полнокровную жизнь общества, выработать четкие социальные ориентации, сформировать возможности самореализации индивидов, в том числе через обретение статуса в различных сферах жизнедеятельности. В связи с этим должно «происходить согласование оценок, притязаний индивида, его личных возможностей с экспектациями окружающих; целей, ценностей, ориентаций личности и способностей их реализации в конкретной социальной среде» [10, с. 91]. Следовательно, социальная идентификация и адаптация выражаются в соци-ально адекватном поведении или в способности индивидов или групп действовать в соответствии с требованиями и ожиданиями общества. Приобретенные представления, способы поведения, типы психологических реакций обладают не только приспособительным эффектом, но и определенной социальной раци-ональностью, способствуют наиболее эффективному функционированию индивида (группы) в своем окружении. В то же время адаптация и интеграция касаются не только мигрантов, но и всего российского общества – это процесс двусторонний. Для этого надо вести последовательную миграционную политику и работу среди принимающего населения по адаптации к мигрантам, как полезным членам сообщества, возможным согражданам, хотя и отличающимся другой культурой, формируя толерантное сознание граждан. Грамотное построение миграционной политики предполагает выявление социального механизма адаптивных процессов. Механизм адаптации определяется деятельностной природой самой личности и социальной средой. Автору бли-зка позиция М. Вебера, сформулированная в рамках «понимающей социологии» – социальные группы и общество в целом должны пониматься как сложные агрегации индивидуальных действий [2, с. 507]. Согласно М. Веберу действиями в социологии называют только те поведенческие акты, которые носят в той или иной мере преднамеренный характер, являются мотивированными, т.е. осуществляются во имя определенной цели, связаны с анализом, выбором определенных средств, способствующих достижению цели в данной ситуации, в конкретных условиях [2, с. 611]. Важно подчеркнуть, что по Веберу, человек не только приспосабливается к природе, но и планирует деятельность таким образом, чтобы реализовать свои цели в условиях материальных и социальных ограничений. В нашем случае целесообразно вести речь о «социальных единицах» различ-ного уровня: об индивидуальных и корпоративных акторах, осуществляющих идентификационные и адаптивные «действия» и «взаимодействия». В процессе идентификации и адаптации участвуют мигранты как отдельные индивиды, так и группы мигрантов, в том числе культурно-национальные общности, диаспоральные сообщества, а также принимающее общество на всех уровнях функционирования. По сути, речь идет об адаптивном взаимодействии прибывающих и принимающей стороны. Субъекты адаптации (адаптанты) приспосабливаются к условиям внешней среды. Внешняя среда может рассматриваться как определенное социокультурное, информационное, природное и прочее окружение, в котором находится или в которое попадает субъект адаптации. По мнению Л.В. Корель, внешняя среда не только оказывает влияние на субъекта адаптации, но и выступает «плацдармом сотрудничества, кооперации и обмена деятельностью вообще и адаптивной деятельностью в частности», являясь при этом «объектом интерп-ретативной деятельности субъекта адаптации, поскольку каждый субъект адаптации воспринимает и интерпретирует среду и изменения в ней в соответствии с культурным, языковым, биографическим, историческим и иными контекстами» [7, с. 96-97]. Внешнюю среду относительно индивида можно подразделить на три уровня – макро-, мезо- и микроокружения. Макросреда включает географические, экологические, природно-климатические, техногенные и антропогенные, политические, экономические, социокультурные, информационные, медицинские и иные факторы, распространенные «на всем протяжении данного общества» [4, с. 421] и оказывающее воздействие на социальное по63 Академический вестник ведение индивида. Мезосреда характеризуется особенностями субкультуры конкретной социальной об-щности (этнической, возрастной, половой, профессиональной, территориальной): ценностями, нормами, социальными практиками, институциональными образцами, символами, языковой средой, утвердившимися в пространстве данной субкультуры и осуществляющими в отношении индивида «внешнее принуждение» [7, с. 98]. Микросреда определяется субъектами деятельности, с которыми мигрант вступает во взаимодействие. Социальное взаимодействие есть не что иное, как взаимная зависимость, реализованная посредством взаимонаправлен-ных социальных действий с взаимными ориентациями друг на друга, с ожиданием соответствующего ответного действия партнера. Актор и его партнер, вступая в социальную связь, стремятся удовлетворить свои потребности. Следовательно, социальную связь можно представить как обмен материальными, моральными, эмоциональными и другими услугами и ресурсами [8, с. 169-170]. Отличительной характеристикой микросред в современном мире является их множественность. По сути, каждый индивид включен одновременно в разветвленную и обширную социальную сеть и участвует во множестве социальных взаимодействий. Соответственно, адаптация мигрантов, как некий целостный, многофакторный процесс, может структурироваться по нескольким основным жизненным сферам. «Человек идентифицирует себя и свои группы (сообщества) в ходе адаптации как естественный индивид, духовная личность и деятельный агент. Другими словами, человек идентифицируется в трех жизненных сферах» [1, с. 36]: 1. В повседневной естественной сфере семьи, жилища, природной среды, мест-ного сообщества, родственников, соседей. Для естественно-антропологической составляющей (особенно для мигрантов, приезжающих на длительные сроки) важным является механизм территориальной реабилитации и социальной адап-тации на новом месте (на территории и среди населения). Здесь иммигранта испытывают чаще всего трудности адаптации. 2. В сфере духовной культуры – образования, творчества, моральных и философских размышлений, религиозных и нравственных переживаний. Поиск духовно-культурной идентичности является неотделимой частью процесса адаптации мигрантов. Для духовнокультурной составляющей в первую очередь ва-жен механизм аккультурации, национально-культурной идентификации, ведущий при последовательном проведении миграционной политики к обретению гражданства и принятию культурных образцов страны проживания. 3. В агентно-профессиональной сфере – труда, производственной, деловой областях, где люди выражают себя как производители определенных благ, необходимых для других людей. Эта сфера особенно важна для самоидентификации трудовых мигрантов, определения их социального статуса. Для агентно-профес-сиональной составляющей наиболее значим механизм профессиональной адаптации, благодаря обретению места работы, конкурентоспособных качеств, их репрезентации на рынке труда, сохранению трудовой практики по специальности, приобретению востребованной специальности. Все эти сферы жизнедеятельности мигрантов, обусловливающие идентификацию и адаптацию, зависят друг от друга, в единстве обеспечивают вхождение мигрантов в новое общество, обретение качества жизни, охрану и защиту прав. Укрепление и принятие определенных правил и норм поведения в качестве об-щественно приемлемых способствует активизации деятельности интегрировав-ших эти нормы, социальных групп, оттесняя другие группы, не сумевшие принять эти правила, на периферию социального существования. Следовательно, необходимы специальные усилия, направленные на преодоление отчуждения групп мигрантов. В то же время, следует согласиться с А.Ю. Гольцовым, отмечающим, что «присущая человеку способность к адаптации имеет свой предел, и не всегда человек находит возможность для ее реализации. Под влиянием целого ряда факторов происходит разрыв между требованиями социальной ситуации и социально-психологическим или психофи64 Академический вестник зиологическим статусом личности. Этот разрыв особенно реален при смене индивидом социального статуса» [3, с. 10]. Значительным препятствием к идентификации и адаптации для мигрантов является драматичный переезд, а также культурный шок от чужого окружения. При этом одни мигранты имеют психологическую способность подстраиваться под новые условия и нормы поведения, другие – нет. Без существенной и соответствующей социальной и эмоциональной поддержки многие мигранты будут испытывать значительные проблемы в адаптации и самореализации. В России, на первых этапах миграции, близость образа жизни, культур граждан государств постсоветского пространства способствовали успешной адаптации мигрантов в принимающее общество. Сегодня фактор мультикультурализма начал проявляться заметнее, аккультурацию стало проводить сложнее, но одновременно возросла ее роль. При решении этой проблемы, по мнению авто-ра, недостаточно используется такой духовнокультурный канал аккультурации, как образование, с привлечением к этому психологов, социальных педагогов, социальных работников, культурологов и этнологов. В некоторых регионах сту-денты-иностранцы подвергаются серьезной опасности со стороны националис-тов. В то же время студенчество является одним из каналов закрепления и ада-птации иммигрантов. Часто выпускники российских вузов остаются в России, организуют собственный бизнес, либо приезжают на заработки через несколь-ко лет. Дети мигрантов иногда не могут реализовать свое право на обучение в общеобразовательной школе, независимо от постоянного проживания в России, т.е. экстерриториально. Ситуацию необходимо изменить, что оправдано не то-лько в социально-гуманитарном и правовом плане, но и исходя из потребностей аккультурации, необходимости формирования толерантного сознания детей, со-здания образа России, как комплементарной к культурам других народов страны, расширения в конечном счете культурно-духовного канала интеграции. Другим важным каналом закрепления мигрантов являются землячества, вок-руг которых формируются национальные диаспоры, оказывающие значительную помощь своим землякам в обустройстве и поиске работы на новом месте. Землячества, по мнению С.В. Соболевой, являются также важным информационным каналом, накапливающим опыт обустройства и адаптации мигрантов [9, с. 43]. Борьба и дисбаланс в социальных отношениях неизбежны в процессе адаптации мигрантов в силу динамики общественных условий и разнообразия задач, стоящих перед обществом. При этом задача общества состоит не в «искоренении» или «подавлении» (что искажает всю структуру социальных связей) маргинальных социальных способов жизнедеятельности, но главным образом в поисках средств и путей их интеграции в общество, использования их специфической активности, «перевоспитания» или определения их особой ниши в социальной жизни общества [5, с. 12]. Чтобы повысить эффективность социальной идентификации и адаптации мигрантов необходимо, во-первых, иметь представление о данных слоях общества, о том, что они обладают разным уровнем материальной обеспеченности, неодинаковыми жилищными условиями, семейным положением и другими социально-демографическими характеристиками. Во-вторых, выявить основные проблемы, потребности разных групп мигрантов. В-третьих, определить наиболее подходящие пути и формы интеграции их в принимающее сообщество. Целесообразна разработка такой системы социальной идентификации и адаптации, которая сочетала бы государственные меры с муниципальными про-граммами. На муниципально-территориальном уровне на первый план выступа-ет координационнорегулирующая, консультационно-помогающая деятельность. На социетально-федеральном уровне – разработка основ социальной и миграционной политики, принятие социального законодательства, работа с представителями средств массовой информации, поскольку сегодня феномен иностран-ной трудовой миграции в общественном сознании россиян до65 Академический вестник вольно прочно ас-социируется с деструктивными социальными явлениями, такими как нелегальный труд, наркобизнес, преступность, терроризм. Следовательно, работа по адаптации должна проводиться не только учреждениями и организациями, но и через газеты и журналы, телевидение и радио, политическими, культурными, идеологическими организациями и институтами. Важными составляющими социальной идентификации и адаптации, по наше-му мнению, являются: правовое регулирование и защита социальных прав и обязанностей мигрантов; оптимизация процедур получения регистрации и разрешения на работу; тесное сотрудничество с потенциальными работодателями; внедрение современных технологий социальной работы с мигрантами, развитие сети социальных служб, адресованных мигрантам. Политика адаптации мигрантов в российском обществе, исходя из интересов государства и интересов социально-экономического развития региона, дол-жна различаться в зависимости от вида миграции: вынужденный мигрант, сезонная миграция из стран ближнего зарубежья или долговременная миграция иностранной рабочей силы из ближнего и дальнего зарубежья. Вынужденная миграция русскоязычного населения из бывших союзных республик СССР в условиях сокращающегося демографического потенциала определяется как важная стратегическая задача заселения и освоения территорий Сибири, обеспечивающая формирование постоянного населения и сохранения геополитических интересов России. Задача первостепенной важности – полномасштабная реализация программы «Соотечественники», направленной на привлечение русскоговорящего населения, желающего переселиться в Россию. Допуская иммигрантов в свою страну, государство имеет обязательства по отношению к ним: помощь в переходный период идентификации и адаптации, выделение реальных ресурсов. Внимание к иммигрантам поможет ускорить процесс вхождения их в принимающее общество. Литература 1. Акмалова А.А., Капицын В.М. Социальная работа с мигрантами и беженцами. – М.: ИНФРА-М, 2008. – 220 с. 2. Вебер М. Избранные произведения. – М.: Прогресс, 1990. – 808 с. 3. Гольцов А.Ю. Адаптация человека как проблема теории социальной работы // Глобализация: настоящее и будущее России. – М.: Изд-во РГСУ, 2006. – Т. 2. – С. 10-11. 4. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. – М.: Наука, 1991. – 597 с. 5. Жукова И.А. Миграция как социальная и научная проблема // Социальная модернизация России: итоги, уроки, перспективы. – М.: Изд-во РГСУ, 2005. – С. 12-13. 6. Заворотная М.В. Идентичность человека: социально-философский аспект. – Ростов н/Д, 1999. – 297 с. 7. Корель Л.В. Социология адаптаций: Вопросы теории, методологии и методики. – Новосибирск: Наука, 2005. – 424 с. 8. Общая социология. / Под ред. А.Г. Эфендиева. – М.: ИНФРА-М, 2007. – 654 с. 9. Соболева С.В. Положение мигрантов на сибирском рынке труда: оценка экспертов // Миграция и опыт взаимодействия регионов по усилению этнополитической стабильности в Евразии. – Новосибирск: Изд-во ИЭООП СО РАН, 2004. – С. 35-49. 10. Шеляг А.А. К вопросу о специфике психологической адаптации в условиях Российских перемен // Социальная модернизация России: итоги, уроки, перспективы. – М.: Изд-во РГСУ, 2005. – С. 91-93. 66 Академический вестник Е. Б. Шарова, к.с.н., доцент каф. маркетинга и муниципального управления ТюмГНГУ ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ КУЛЬТУРЫ МЕЖНАЦИОНАЛЬНОГО ОБЩЕНИЯ В СТУДЕНЧЕСКОЙ СРЕДЕ В настоящее время в нашей стране происходят социальные перемены, кото-рые свидетельствуют, с одной стороны, о направленном движении к современ-ной цивилизации, к обретению общечеловеческих ценностей, а с другой – об обострении межнациональных конфликтов, частоте террористических актов. Анализируя причины, приведшие к межнациональным конфликтам в стране, можно отметить, что за многими из них просматривается отсутствие подлинной культуры межнационального общения. Напряженность в межнациональных отношениях обнаружила ограниченность наших прежних представлений о нерушимой дружбе народов. В период функционирования Советского Союза в отношениях наций в качестве важнейшей рассматривалась перспектива их сближения, которая часто трактовалась как ускоренный процесс слияния и достижения многонациональной общности, подразумевалось, что именно слияние наций и обеспечивает их расцвет. Это делало ненужным формирование культуры межнационального общения. В настоящее время данные позиции утратили свою актуальность, что привело к тому, что молодежь, как оказалось, не владеет необходимой информацией об истории, культуре, обычаях и традициях других народов, в том числе и соседей по региону. И поэтому стали создаваться столь живучие ложные стереотипы, основанные на случайной необъективной информации и домыслах. Таким образом, решение вопросов межкультурного, межнационального пла-на является стратегической задачей сохранения российской государственности и должно происходить на разных образовательных уровнях, в том числе на уровне школ, средних специальных учебных заведений, вузов. Данные образовательные учреждения должны активно участвовать в этом и содействовать кон-солидации многонационального народа России в единую политическую нацию. Здесь же можно отметить, что культуру межнационального общения следует рассматривать и трактовать как многофункциональное явление. Оно включает: 1. Знание норм, принципов и требований общей гуманистической этики, таких как коллективизм, понятия долга и ответственности, чести, добра, совести, спра-ведливости, умения применения их в плоскости межнациональных отношений. 2. Воспитание специфических коммуникативных качеств: способности к идентификации, эмпатии, рефлексии, сопереживанию, соучастию, адекватной само-оценке, самокритичности и т.п., что предполагает владение своими эмоциями, проявление интереса и внимания к другим людям, объективную оценку любой ситуации, стремление не подчеркивать национальные различия, а во главу угла ставить межнациональные, единые, общечеловеческие интересы и ценности. Из-за откровенно нигилистического отношения ко всему национальному в нашей стране мы имеем отнюдь не характерные для цивилизованного общества явления манкуртизма. Молодежь не знает своих корней и своей истории и не имеет порой даже элементарных сведений в области религии. Неадекватное понимание и некритическое осмысление истории народа может способствовать утверждению ложного представления у учащихся о национальной гордости и принижению роли других народов. Все это порождает высокомерие, нигилистическое отношение к традициям, культуре и достижениям представителей других национальных культур. Чтобы здоровый интерес ко всему ценному, что есть в культуре собственного этноса, не вырождался в национализм, важно при рассмотрении истории и культурных достижений своего народа не отгораживаться от объективного процесса взаимодействия и влияния друг на друга национальных культур. 67 Академический вестник Для реализации такой концепции формирования поликультурной личности необходимо на уровне учебных заведений (в частности вуза), не просто формировать нравственные качества, но и способствовать подготовке молодого человека к деятельности в условиях интеркультурного пространства, порождаемого современным обществом. В настоящее время нужна переориентация на межнациональное общение личностей, а это прежде всего: создание объективных национальных стереотипов, то есть представлений о своем народе, его историческом прошлом и современных социально-экономи-ческих и культурных достижениях, языке, обычаях и традициях, литературе, искусстве и т.д.; становление положительных национальных стереотипов, то есть тех же представлений, но о других народах, как являющихся территориальными соседями, так и проживающих на не смежных с собственной территориях; овладение элементарными навыками культуры межнационального общения (уважение национального достоинства людей других национальностей, признание и терпимое отношение к их родному языку, к его повсеместному функционированию; проявление такта, деликатности в оценке инонациональных культурных ценностей, толерантность к чужой индивидуальности т.д.). Основными факторами формирования культуры межнационального общения студентов являются следующие: социальные, педагогические, социально-педагогические. 1. Для того чтобы социальные факторы в полной мере способствовали профессиональной и мировоззренческой подготовке студентов, необходимы соответствующие социальные условия в области экономики и национальной политики страны, общественной жизни вуза, ученического коллектива, сочетающиеся с уважением к культуре, языку, традициям, обычаям всех народов. Бо-льшое значение здесь имеет производственная (преддипломная) практика, знакомство с процессами, происходящими непосредственно в области трудовой деятельности, где заняты представители многих национальностей; с условиями социальноэкономического развития других национальностей; развитие демократии, закладывающей базу гармоничных межнациональных отношений во всех сферах общественной жизни. Помимо этого, не меньшее значение в данном процессе приобретают зарубежные стажировки студентов вузов, получа-ющие широкое распространение в настоящее время. Посредством данного вида научно-познавательной, трудовой деятельности учащиеся высших учебных заведений формируют представления об особенностях других культур, наций, что способствует формированию и укреплению толерантного отношения к представителям других культур. 2. Педагогические факторы формирования культуры межнационального об-щения включают в себя педагогический процесс с культурно-национальной на-правленностью, общественно-практическую и научно-исследовательскую работу студентов, направленную на изучение социальных процессов, включая и межнациональные отношения. Педагогический процесс выполняет информационные, организационные, ориентировочные, коммуникативные функции, спо-собствующие становлению личности студента и формированию его гражданс-кой позиции. Общественно-практическая деятельность и общение обеспечива-ют социальное созревание и развитие сознания студентов и их поведения, приобретению навыков культуры межнационального общения. Научно-иссле-довательская работа учащихся способствует их подготовке к творческой, познавательной и управленческой деятельности. Она выступает как фактор развития творчества в познавательной деятельности, в выработке самостоятельных суждений по вопросам культуры межнационального общения. 3. Социально-педагогические факторы являются связующим звеном между общественной жизнью и педагогическим процессом. Социальные и социально-педагогические факторы связаны с общественно-практической, учебно-произ-водственной и общественноуправленческой деятельностью. Использование со-циально-педагогических факторов определяется, в первую очередь, с предъявлением студентам требований общества, нуж68 Академический вестник дающегося в специалистах нового типа, обладающих способностью работать в меняющихся условиях и имеющих широкую эрудицию, владеющих культурой межнационального общения, умею-щих творчески применять знания и делать самостоятельный выбор при решении задач; самостоятельно пополнять знания и реализовывать их. Кроме того, формированием у обучающихся гражданской позиции, способности к труду и жизни в условиях современной цивилизации и демократии; сохранением и приумножением нравственных, культурных и научных ценностей общества. Дополняя вышеперечисленное, можно отметить, что автором в 2004 г. было проведено фокус-групповое исследование ценностных ориентаций студенческой молодёжи на базе Тюменского Государственного Нефтегазового Университета (5 фокус-групп), в процессе которого в частности обсуждались вопросы национальной идентичности русского народа и формирования толерантности к другим национальным культам. На фокус-группах обсуждался вопрос формирования общенациональной идеи или единой идеологии, способной оказать существенное влияние на формирование ценностных ориентаций современной студенческой молодёжи. Так на вопрос: «Нужна ли России господствующая идеология», 80% участников фо-кус-групп ответили положительно. На вопрос: «Какая идеология необходима России», были даны конкретные предложения. Студенты пояснили, что эта идея «формирования гражданского общества»; «построения правового государства»; «мира и согласия»; «добра и справедливости»; «терпимости, взаимоуважения и коллективизма (соборности)» и т.д. Некоторые делали акцент на «общечеловеческих ценностях»; «лучшем, что создано человечеством»; «добрососедстве и благосостоянии через труд», «формировании государственности, единой для всех наций, в него входящих». Таким образом, студенты признают необходимость идеологической базы для формирования ценностных ориентаций молодёжи и подрастающего поколения. Идеология, по их мнению, должна основываться на принципах демократизма, патриархальности, коллективизма (соборности) и патриотизма и толерантности. Таким образом, в заключении можно отметить, что вуз формирует культуру поведения, культуру общения студента, его отношение к базовым, общечелове-ческим ценностям, к представителям других национальных культур. И грамотная воспитательнопропагандистская политика учебного заведения будет способствовать формированию у студентов чувства толерантности, терпимости к другим культурам, осознания единых культурных корней. Сегодня в учебно-во-спитательной работе вузов, как никогда, важно преодолеть пессимистическое, по существу антинаучное отношение учащихся к героической истории своей страны, округа, родного края, усилить у них чувство ответственности перед страной, четче определить национальные и общечеловеческие ценности. В учеб-ной и научно-исследовательской деятельности развивать такие качества, как доброта, соблюдение права и свободы личности, уважение к человеку, сочувствие ему, сопереживание, порядочность, честность, добросовестность и т.д., поэтому важно, чтобы студенты осознали, что эти отношения между людьми разных национальностей обогащают каждого из них. Культура межнационального общения обусловливает готовность выпускника высшего учебного заведения к жизни и деятельности в поликультурном обществе. 69 Академический вестник Секция 2. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ ОБЩЕСТВА В. Ю. Батурин, к.э.н., преподаватель каф. философии, истории, социологии и экономики ТЮИ МВД России ПОДХОДЫ К ОЦЕНКЕ ФИНАНСОВЫХ РИСКОВ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ СОВРЕМЕННОЙ ЭКОНОМИКИ В научной экономической литературе сложились различные подходы к исследованию сущностных признаков финансового риска как экономического яв-ления и объекта познания. В рамках проблематики из множества качественных характеристик данной категории, задающих основные допущения и ограничения предметного анализа, представляется необходимым выделить основные три: протяженность в промежутке времени. Какие бы признаки не выделялись в качестве сущностных характеристик, бесспорным является то, что они должны отражать некую надвременную неизменную целостную устойчивость финансового риска как атрибутивного явления, присущего экономической среде и Древнего Рима, и современного постиндустриального общества; специфичность текущего состояния. Одним из отличительных признаков фи-нансовых рисков является то, что они всегда характеризуют уникальный комплекс «истинно сегодняшних» проблем и отношений, отражающих, с одной стороны, текущую направленность трансформационных изменений на микро-, мезо-, макро- и глобальном уровнях, с другой – конфликт интересов, связанный с принятием конкретных управленческих решений; пространственная заданностъ. Любое экономическое явление как объективная реальность существует в некоем пространстве. Что считать таким пространством для риска? Если таковым является неопределенность будущих состояний экономики, то по мере развития научных методов прогнозирования объемы ее сокращаются, что должно вести к снижению уровня рисков. Однако в реальной практике масса риска, с которой приходится иметь дело субъектам хозяйствования и управления, растет. С другой стороны, если риски существуют лишь в субъективном пространственном восприятии альтернативных решений (нет решений – нет риска), тогда каковы критерии, позволяющие отделить данное явление от других объективных экономических процессов? Исходя из вышеперечисленных предпосылок, исходным моментом анализа сущности и форм проявления финансовых рисков является допущение, соглас-но которому основной задачей экономической науки является изучение форм поведения человека при управлении редкими (ограниченными) ресурсами. Категория «опасность» отражает закономерности объективной реальности, обусловливающие возможность количественных и качественных трансформаций микро-, мезо-, макро- и глобальных систем, воспринимаемых в форме угрозы жизненно важным интересам людей как субъектам целесообразной деятельности. По своему генезису и степени вероятности опасность, как возможность разрушения или уничтожения накопленного богатства и условий жизни, имеет естественно-природное и общественное происхождение и подразделяется на потенциальную и реальную. В зависимости от мировоззренческих представлений одни и те же события могут оцениваться поразному, т.е. имеют субъективную природу. Основоположники тех или иных экономических школ отмечали, что риск – явление сложное и многоплановое. Минимизировать его одновременно для всех участников социально-экономического пространства невозможно, всегда существует «чистый риск», связанный с наличием в обществе определенной системы политических и экономических предпочтений. Взаимосвязь рисков и эффективности проявляется в том, что чем сильнее они влияют на процессы выбытия по критерию предельной отдачи «низкоэффективного избыточного» национального капитала, в том числе и за счет масштабного экспорта пря70 Академический вестник мых иностранных инвестиций, тем лучше это для всех структурных элементов мирового хозяйства в целом. Трансформация экономических отношений, происходящая под воздействием процессов глобальной интеграции и интернационализации производства, обусловливает необходимость уточнения базовых аксиом, составляющих основу классических теорий равновесного рынка. Основные постулаты теорий гласят, что все субъекты рынка: поступают рационально, то есть стремятся макси-мизировать доход и минимизировать финансовые риски текущих потерь; имеют возможность свободно выбирать сферы деятельности и уровень потребления, тем самым накапливать инвестиционный потенциал, позволяющий максимизировать общую полезность и минимизировать риски неэффективного использования индивидуальных способностей и текущего дохода; имеют свободный доступ к «редким» ресурсам и рынкам сбыта, то есть действуют в условиях конкуренции, и это позволяет минимизировать финансовые риски неэффективного использования ограниченных ресурсов и факторов производства. Доказательству и теоретическому обоснованию этих принципов посвящено большинство работ представителей классического и неоклассического направлений экономической науки. При этом они исходили из предположения, что экономические системы, функционирующие на основе принципов свободы це-нообразования и совершенной конкуренции, обладают внутренним потенциалом устойчивого равновесия, а причиной рисков является деятельность субъектов государственного управления и хозяйствования, стремящихся увеличить свою экономическую выгоду за счет замены «суверенитета потребителя» на суверенитеты государства и производителей. Поэтому общество, ограничиваю-щее монополизм и государственное вмешательство в механизмы ценообразования и распределения отраслевых ресурсов и факторов производства, двигается к некой идеальной модели рынка, в которой с ростом экономической свободы повышается общественная эффективность, снижается вероятность и цена рисков для всех участников рыночных отношений. Из данных положений вытекает вывод, согласно которому при достижении оптимального рыночного равновесия риски минимизируются, что позволяет всем субъектам деятельности максимизировать свою полезность. Любое отклонение от равновесного состояния приводит к тому, что в обществе всегда будут присутствовать финансовые риски «чистых» потерь, которые ничем не компенсируются. Во второй половине 20 в. большинство экономистов отмечали, что данный подход хорошо работает на микроуровне и обладает высокой прогностической достоверностью при оценке индивидуальных предпринимательских решений. Однако при исследовании закономерностей функционирования разнообъектных систем, в которых каждый элемент обладает экономической самодостаточностью и способен, используя факторы экономической и политической силы, нарушить любое устойчивое равновесие, требуется другая трактовка базовых принципов. При переходе к корпоративной системе капитализма меняется представление о закономерностях функционирования рынка. Начиная с работ Дж. М. Кейнса, теоретический анализ смещается с проблем спроса к проблеме накопления ресурсов и управления ими в условиях глобальной нестабильности. На уровень социально-экономической нестабильности существенное влияние оказывают асимметричное распределение ресурсов и факторов производства и связанное с этим увеличение объемов информационной неопределенности о параметрах их рационального и эффективного использования. Накопление и нестабильность – это два взаимосвязанных процесса: чем больше общество потребляет ресурсов и факторов производства, тем больше возрастает опасность, что они могут быть неэффективно и нерационально использованы, следовательно, увеличивается вероятность снижения общей полезности. Поскольку количественное и качественное накопление ресурсов осуществляется неравномерным образом, то состояние «неравновесия» является фундаментальной характеристикой мирового отраслевого рынка, под действием которой форми71 Академический вестник руются сравнительные преимущества национальных хозяйств, тем самым создается «кумулятивный» эффект качественного роста. В экономических теориях 20 в. меняется взгляд на сущность риска. Если в работах, посвященных проблемам рыночного равновесия, риск определяется как вероятность потерь, связанных с нарушением равновесного состояния, то в теориях экономической динамики и неоклассического синтеза риск – это не-восполнимый непроизводственный ресурс, асимметричное распределение которого стимулирует накопление инвестиционных сравнительных преимуществ, позволяющих при том же уровне ресурсного обеспечения максимизировать экономическую прибыль. Увеличение объемов «нестрахуемых рисков является одним из источников экономической прибыли». В частности неравномерное страновое и отраслевое распределение инвестиций на НИОКР повышает риски для отдельных субъектов хозяйствования (прибыль получает не тот, кто пре-дложил, обосновал или разработал новую идею, а тот, кто получил на нее патент), суммарные потери которых могут и не поддаваться количественной оце-нке. В то же время для мирового хозяйства в целом общий масштаб рисков снижается, что способствует росту совокупной общественной эффективности экономики. В теориях неклассического синтеза анализ финансовых рисков базируется на следующих постулатах: экономические субъекты принимают все решения в условиях асимметричного распределения информации о будущих состояниях, обуславливающих возможность выбора оптимального решения из множества альтернатив, каждая из которых характеризуется определенной степенью вероятности максимизировать текущую полезность; экономические свободы увеличивают объем неопределенности, что позволяет субъектам хозяйствования за счет роста расходов на рискованные нововведения максимизировать экономическую прибыль; накопление инвестиционного потенциала увеличивает рис-ки участников воспроизводственного процесса, что способствует ускорению темпов качественной трансформации системы хозяйствования. Различия в трактовке базовых постулатов финансовых рисков как экономической проблемы вызваны тем, что они отражают их двойственную сущность. В теориях равновесного рынка риски – это возможность индивидуальных и общественных потерь, вероятность которых оценена каким-либо способом. В неравновесных – это возможность роста полезности и экономического дохода, связанных с накоплением массы риска, стимулирующих креативную деяте-льность по накоплению факторных преимуществ. В условиях формирования ры-нка индивидуализированного потребления меняется представление о характере рисков издержек, потребительского поведения, мотивах инвестиционных реше-ний. Так, в моделях трансакционных издержек показано, что при прочих равных условиях с их ростом равновесная цена снижается, т.е. при росте финансовых и производственных затрат потребительские риски снижаются, следовательно, эффективность использования мощностей и темпы роста возрастают. Неоднозначность трактовок в вопросе о сущности финансовых рисков обусловлена не только различиями в понимании закономерностей их функционирования, форм проявления, но также и методов их количественной оценки. Все многообразие последних можно сгруппировать вокруг двух основных подходов: математико-статистического, основанного на вероятностном способе рассужде-ния, и логико-алгебраического, к которому обращаются тогда, когда исходные данные не укладываются в рамки статистического ансамбля, то есть в ситуациях, когда нет никакой возможности повторить условия, при которых происходили изменения анализируемых данных. Экономические решения никогда или почти никогда не принимаются, исходя из четко определенного будущего. В качестве количественного инструментария исследования финансовых рисков на микроуровне широко используются методы рассеивания, последовательности и выбора случайных величин (средние, дисперсия, мода, асимметрия, эксцесс), эффективного множества, принцип Бернул 72 Академический вестник -ли, критерии Лапласа, Вальда, Сэвижа, Гурвича, распределение Парето, цепи Маркова и кривые безразличия, отражающие взаимосвязь доходности и риска. Количественная оценка финансовых рисков строится на сравнении текущих параметров хозяйственной деятельности с альтернативно возможными, плановыми, прошлыми, лучшими, средними данными. Достоверность данного метода базируется на статистических технологиях сопоставимости параметров риска и целевых показателей экономической эффективности управленческих решений, имеющих количественное стоимостное выражение. Особенно важно это тогда, когда анализируются риски издержек, потребительских предпочтений, инвес-тиционных решений в прошлом и настоящем. На макро- и мезоуровнях для оценки системных и финансовых рисков применяются методы классификации (распознавания образа, кластерные операции), ковариационный, корреляционный и факторный анализ, модели временных рядов. Данные модели позволяют анализировать риски с использованием таких теоретических методов познания, как группировка, формализация, итерация, балансового равновесия. Каждый из вышеперечисленных методов предназначен для решения опреде-ленного круга задач. Поэтому выделить какой-то из них и рассматривать его как универсальный нельзя. Это обусловлено тем, что финансовый риск является структурным компонентом макро- и микроэкономических процессов, нераз-рывно связан практически со всеми фазами воспроизводства и обращения и поэтому для его оценки применяется весь набор методов прикладной статистики и эконометрики. В заключении обзора различных методологических подходов к исследованию сущности риска как категории экономической науки, необходимо отметить, что основное внимание большинства ученых сосредоточено на исследовании вероятностных аспектов риска, позволяющих решать задачи по повышению уровня информационной определенности предпринимательской деяте-льности. В качестве объекта анализа берется отдельное предприятие (фирма), а предметом изучения являются финансовые риски состояний, исследуемые как математические вариации распределения вероятностей всех возможных потерь и убытков в экономически стабильных системах и прогнозируемых условиях. В то же время недостаточно внимания уделено исследованию рисков переходов, закономерностям функционирования и формам проявления рисков, характеризующих качественные изменения условий хозяйствования и их вли-яния на результат предпринимательской деятельности, изучению нестрахуемых рисков, по которым отсутствует оценка вероятностей. Общим для данных подходов является понимание сущности финансовых рисков как некоего состояния систем разного уровня сложности, характеризующего возможность потерь полезности, оцененных любым способом, а экономическое поведение субъекта – как рациональное, т.е. направленное на их минимизацию. Отсюда основным направлением исследования механизмов управления рисками являются разработка и выбор инструментов диверсификации, позволяющих минимизировать потери доходности. Анализ инвестиционной деятельности, прежде всего связанной с прямыми иностранными инвестициями, показывает, что многие решения на рынках с развивающимися и переходными экономиками являются как бы иррациональными, т.е. субъекты хозяйствования стремятся как можно больше взять на себя нестрахуемых и недиверсифицируемых рисков. Это означает, что управление рискованными вложениями приносит полезность, которую невозможно оценить с помощью традиционных критериев эффективности. 73 Академический вестник Л. П. Берсенёва, к.э.н., ведущий научный сотрудник ЮНИИ ИТ ВЛИЯНИЕ СИСТЕМЫ МЕЖБЮДЖЕТНЫХ ОТНОШЕНИЙ НА ФОРМИРОВАНИЕ ДОХОДОВ БЮДЖЕТОВ МУНИЦИПАЛЬНЫХ ОБРАЗОВАНИЙ В УСЛОВИЯХ АДМИНИСТРАТИВНОЙ РЕФОРМЫ Одним из основных направлений административной реформы является фо-рмирование системы государственного управления, ориентированного на резу-льтат. Мероприятия, направленные на разработку и внедрение данной системы должны быть скоординированы с основными направлениями реформирования бюджетного процесса в Российской Федерации, целью которого является созда-ние условий и предпосылок максимально эффективного управления государственными и муниципальными финансами на всех уровнях бюджетной системы. Одним из главных инструментов повышения качества управления государственными и муниципальными финансами является совершенствование системы межбюджетных отношений. Под межбюджетными отношениями, в целях нашего рассмотрения, понима-ются отношения, складывающиеся в процессе реализации бюджетных полномочий между Российской Федерацией, субъектами РФ, муниципальными образованиями в лице их уполномоченных органов по поводу формирования доходов и осуществления расходов соответствующих бюджетов. С 1 января 2006 г. Бюджетным кодексом Российской Федерации установлена возможность формирования в субъектах РФ местных бюджетов разных типов (уровней), определена сфера их расходных полномочий, отвечающая пред-метам ведения органов местного самоуправления, введены единые принципы формирования доходов местных бюджетов разных типов и выравнивания бюд-жетной обеспеченности муниципальных образований. В результате, субъекты Российской Федерации получили возможность реализации соответствующих норм Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" № 131-ФЗ от 06.10.03 г. в отношении законодательного разграничения расходных и доходных полномочий между муниципальными образованиями разных типов (уровней). В связи с этим основными задачами органов государственной власти субъекта РФ на ближайшую перспективу являются: упорядочение бюджетного устройства субъекта Российской Федерации; четкое и стабильное разграничение налоговых полномочий и закрепление доходных источников за бюджетами разных уровней; формирование и развитие объективных и прозрачных механизмов финансовой поддержки местных бюджетов. Вместе с тем необходимо отметить, что в настоящее время основная часть доходов местных бюджетов формируется, прежде всего, за счет отчислений от федеральных налогов. Перечень, определенный Налоговым кодексом Российской Федерации, и налоговая база местных налогов крайне недостаточна для финансирования расходных обязательств муниципальных образований. В связи с этим, нагрузка по бюджетному регулированию в большей степени возлагается на финансовую помощь из вышестоящего бюджета. При этом если проанализировать тенденции развития бюджетного законодательства и законодательства по налогам и сборам, в части формирования налоговых доходов местных бюджетов за последние годы, то можно убедиться в ярко выраженной централизации основных налоговых платежей на федеральном и региональном уровнях, что крайне отрицательно сказывается на заинтересованности органов 74 Академический вестник местного самоуправления в развитии и полном использовании существующей налоговой базы муниципальных образований (см. рис. 1). Динамика изменения удельного веса финансовой помощи в расходах бюджета ХМАО-Югры, в %. 120,00% 100,00% 80,00% 45,80% 54,90% 55,20% 45,10% 44,80% 2003 год 2004 год 50,50% 49,30% 49,50% 50,70% 2005 год 2006 год 54,50% 60,00% 40,00% 54,20% 20,00% 45,50% 0,00% 2002 год 2007 год Расходы бюдж ета ХМАО-Югры (без учета финансовой помощи) Доля финансовой помощи в расходах Рис. 1. Динамика изменения удельного веса финансовой помощи в расходах бюджета ХМАО-Югры, %. В настоящее время бюджеты всех муниципальных образований, находящих-ся на территории округа, не располагают объемами собственных доходов, поз-воляющих полностью реализовать законодательно установленные полномочия. Так, по отчетным данным за 2006 г., удельный вес собственных доходов в структуре доходов бюджетов МО составлял от 10 до 60%, а финансовая помощь – от 40 до 90%. По предварительным итогам 2007 г. удельный вес финансовой помощи по муниципальным образованиям составил 35% до 83% в доходах местных бюджетов. При этом выяснилась такая закономерность, чем больше мобилизовано доходов, поступающих в бюджетную систему РФ на территории МО, тем меньше удельный вес налоговых доходов, остающихся в бюджете муниципального образования. Например, удельный вес налоговых доходов, остающихся в бюджетах муниципальных образований, где сосредоточены основные производительные силы автономного округа, такие как Сургут, Когалым, Мегион, Нижневартовск и др., составляет от 0,6% до 5%. В то же время, в заведомо дотационных муниципальных образованиях, таких как Советский, Березовский, Кондинский, Ханты-Мансийский районы остается от 12,5% до 37% от общего объема налоговых доходов, поступающих в бюджетную систему. Так же, в фактически исполненных расходах бюджета автономного округа наблюдается снижение удельного веса финансовой помощи, передаваемой в бюджеты муниципальных образований (с 54,2% в 2002 г. до 45,5% в 2007 г.). Исследование нормативно-правовой базы, определяющей процесс формиро-вания собственных доходов бюджетов муниципальных образований в автоном-ном округе в 20022007 гг. и анализ конкретной ситуации позволили выявить следующие проблемы: 1. Происходит централизация основных бюджетообразующих налоговых доходов на федеральном и региональном уровне. При этом пропорция распределения консолидированных налоговых платежей, мобилизованных на территории автономного округа, смещается в сторону федерального бюджета. В консолидированном бюджете ХМАО-Югры остается около 11,5% от общего объема мобилизованных доходов; в бюджет Тюменской области отчисляется свыше 5,5%; в федеральный бюджет – около 83%. 75 Академический вестник Причиной резкого отклонения пропорции распределения налоговых платежей является то, что в структуре консолидированного бюджета автономного округа около 65% занимают поступления налога на добычу полезных ископаемых в виде углеводородного сырья, 95% которого зачисляется в федеральный бюджет, 5% – в бюджет Тюменской области. 2. Снижаются нормативы отчислений от регулирующих федеральных и региональных налогов, поступающих в бюджет автономного округа, в бюджеты муниципальных образований. 3. На уровень муниципальных образований передаются региональные налоги, характеризующиеся сложностью налогового администрирования и высоким уровнем задолженности (транспортный налог, единый налог, взимаемый в связи с применением упрощенной системы налогообложения и др.). Большую часть в структуре налоговых доходов местных бюджетов составляет налог на доходы физических лиц. Его удельный вес составляет по итогам 2007 г., 81%, а остальные налоги – 19%. Система межбюджетных отношений в Ханты-Мансийском автономном округе-Югре в 2002-2007 гг. формировалась с учетом основных направлений в об-ласти бюджетной и налоговой политики, в соответствии с ежегодными Бюдже-тными посланиями Президента РФ Федеральному Собранию РФ, Концепцией повышения эффективности межбюджетных отношений, а также с 2002 г. и до принятия Закона ХМАО – Югры № 41-оз от 07.06.05 г.1 регламентировалась в части действия нормативно-правовых актов субъекта РФ, Законами о бюджетах ХМАО – Югры на 2002-2005 гг. Основными инструментами межбюджетного регулирования в 2002-2005 гг. являлись дифференцированные нормативы отчислений от налогов, подлежащих зачислению в бюджет автономного округа, и объемы финансовой помощи, передаваемые из бюджета АО в бюджеты муниципальных образований. Кроме того, в целях повышения заинтересованности органов местного самоуправления в увеличении собственных доходов местных бюджетов финансовые средства, поступившие в бюджет автономного округа по налоговым и другим обязательным платежам сверх утвержденных показателей и при условии покрытия дефицита бюджета автономного округа, распределялись между бюджетом автономного округа и бюджетом муниципального образования в установленных пропорциях2. Поступившие суммы налоговых санкций и штрафы, которые невозможно было отнести к соответствующему налогу и сбору и подлежащие зачислению в бюджет автономного округа, зачислялись в соотношении 50% и 50% в бюджеты автономного округа и муниципальных образований. С 1 января 2006 г. межбюджетные отношения в Ханты-Мансийском автоном-ном округе-Югре регулируются Бюджетным Кодексом Российской Федерации, иными нормативными правовыми актами РФ, в том числе Федеральным законом № 131-ФЗ от 06.10.03 г. «Об общих принципах организации местного само-управления в Российской Федерации», Законом ХМАО – Югры № 41-оз от 07.06.05 г. «О межбюджетных отношениях в ХантыМансийском автономном округе – Югре» (с изм. и доп.), а также иными нормативноправовыми актами ХМАО – Югры. В целях регулирования межбюджетных отношений используются такие инструменты межбюджетного регулирования, как установление на долговременной основе нормативов отчислений в местные бюджеты от налогов, подлежащих зачислению в бюджет автономного округа и межбюджетные трансферты, в виде дотаций, субсидий и субвенций (см. рис. 2). Закон ХМАО-Югры №41-оз от 07.06.05 г. «О межбюджетных отношениях в Ханты-Мансийс-ком автономном округе-Югре». 2 Закон № 92-оз от 04.12.01 г. «О бюджете Ханты-Мансийского автономного округа на 2002 год». 1 76 Академический вестник Система межбюджетных отношений в ХантыМансийском автономном округе - Югре 2002-2005гг. Бюджет Ханты-Мансийского автономного округа- Югры Закон ХМАО-Югры №41-оз от 07.06.2005г.«О о межбюджетных отношениях в ХантыМансийском автономном округе-Югре» Законы ХМАО-Югры «О бюджете Ханты-Мансийского автономного округа-Югры» на текущий год Дифференцированные нормативы отчислений от федеральных и региональных налогов и сборов 2006-2008гг. Бюджет муниципального образования Объемы финансовой помощи Установление на долговременной основе нормативов отчислений от налогов, подлежащих зачислению в бюджет ХМАОЮгры Средства, поступившие в бюджет автономного округа, сверх утвержденных показателей Межбюджетные трансферты: Невыясненные суммы налоговых санкций и штрафов -Иные безвозмездные и безвозвратные перечисления -Дотации -Субвенции -Субсидии Рис. 2. Система межбюджетных отношений в Ханты-Мансийском автономном округе – Югре Вместе с тем, на наш взгляд, существующая система предоставления межбю-джетных трансфертов муниципальным бюджетам из вышестоящего бюджета (как впрочем и для федерального бюджета) сохраняет в себе принципиальные недостатки, основным из которых является сложившаяся практика расчетов фи-нансовой помощи, которая не создает стимулов для эффективного управления государственными и муниципальными финансами, а, напротив, способствует за-интересованности муниципальных образований в дотационности. С чем это свя-зано? Во-первых, в настоящее время отсутствуют механизмы (как на федеральном, так и на региональном уровне), которые бы гарантировали, что в результате распределения финансовой помощи муниципальные образования, имеющие бо-лее высокий уровень бюджетной обеспеченности по налоговым и неналоговым доходам, фактически не окажутся с более низкой бюджетной обеспеченностью по общему объему бюджетных доходов, по сравнению с теми муниципальными образованиями, которые имеют более низкий уровень бюджетной обеспеченности по налоговым и неналоговым доходам. Во-вторых, существующие методики распределения дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности муниципальных образований разработаны таким образом, что увеличение налоговых и неналоговых поступлений в соответствующие бюджеты автоматически приводит к сокращению объемов дотаций. В-третьих, в настоящее время отсутствуют достаточно обоснованные количественные оценки расходных обязательств местных бюджетов. Утвержденная Постановлением Правительства РФ №670 от 22 ноября 2004 г. (с изм. от 03.11.07 г.) методика распределения дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности субъектов РФ, вводит такое понятие, как необходимость достижения минимального уровня бюджетной обеспеченности субъекта РФ, но вместе с тем минимальные государственные социальные стандарты, на основе кото-рых и должны рассчитываться дотации, до настоящего времени не разработаны. В настоящее время, расчет уровня бюджетной обеспеченности муниципального образования определяется как отношение индекса налогового потенциала к индексу бюджетных расходов. В свою очередь, индекс налогового потенциала рассчитывается с использова-нием показателей фактически поступивших доходов за отчетный период с учетом возможного изме77 Академический вестник нения налогового и бюджетного законодательства, что су-щественным образом отличается от реального налогового потенциала конкретного муниципального образования. А индекс бюджетных расходов вообще является относительной оценкой бюд-жетных расходов муниципальных образований по предоставлению одинакового объема бюджетных услуг в расчете на душу населения на территории субъекта РФ, без привязки к расчету и финансовому обеспечению минимальных го-сударственных социальных стандартов, что говорит о том, что методика распре-деления дотаций на выравнивание уровня бюджетной обеспеченности муници-пальных образований является слишком условной и малопрозрачной. На наш взгляд, для повышения эффективности формирования доходов бюд-жетов муниципальных образований и совершенствования межбюджетных отношений между субъектом РФ и муниципальными образованиями, необходимо обеспечить: разработку и внедрение на территории автономного округа минимальных государственных социальных стандартов; единый подход и систему показателей при прогнозировании и планировании доходов бюджетов муниципальных образований на основе реальной оценки собственного налогового потенциала; распределение средств финансовой помощи между муниципальными образованиями на основе реальной оценки налогового потенциала каждой территории и минимальных государственных социальных стандартов; создание стимулов для эффективного развития собственной налоговой базы муниципальных образований. В связи с этим, целесообразно разработать и ввести в автономном округе ме-тодологию прогнозирования и перераспределения доходов субъекта РФ и муниципальных образований на основе оценки собственного налогового потенциа-ла и дифференцированных нормативов отчислений налоговых доходов в местные бюджеты от федеральных и региональных налогов. Кроме того, в целях повышения заинтересованности органов местного самоуправления целесообразно закрепить за бюджетами муниципальных образований те налоги, на развитие налоговой базы которых имеют непосредственное влияние органы власти, для обеспечения в необходимом объеме налоговых поступлений в местные бюджеты. По нашему мнению, большая часть подоходного налога и иных прямых налогов, в том числе и часть налога на прибыль организаций и налога на имущество организаций, подлежащих зачислению в бюджет автономного округа, дол-жны поступать в бюджеты муниципальных образований. Это позволит органам местного самоуправления работать в тесном контакте с предприятиями и организациями, расположенными на их территории, создавать рациональные условия по повышению экономического роста, содействовать созданию новых (конкурентноспособных) предприятий, разрабатывать ин-вестиционные программы с целью привлечения дополнительных финансовых средств и создания новых рабочих мест. Э. Зыякова, аспирантка каф. бухгалтерского учета, анализа и аудита СургГУ ЗАРУБЕЖНЫЙ И ОТЕЧЕСТВЕННЫЙ ОПЫТ АУТСОРСИНГА Концепция аутсорсинга, как принципа новой стратегии управления, была создана в 1963 г. компанией «Electronic Data System» (EDS), специализирующе-йся и поныне на аутсорсинге информационных технологий, или IT-аутсорсин-ге. Однако объектом научных исследований аутсорсинг стал лишь в 80-90-х гг. прошлого века. Именно с этого момента стали появляться научные публикации, в которых с помощью построения разнообразных моделей экономисты и практики пытались найти оптимальную стратегию внедрения аут78 Академический вестник сорсинга, а также публикации, посвященные всевозможным аспектам использования аутсорсинга в деятельности компании. Появившись в американской экономической литературе, термин «аутсорсинг» прочно обосновался в лексике большинства бизнес-менов из промышленно развитых государств. Его антонимом стал более редкий термин «инсорсинг» (insourcing). Ранее большинство экспертов связывало аутсорсинг только с компьютерны-ми технологиями, однако в настоящее время преобладает мнение, что аутсорсинг – более общее понятие, а сфера применения термина намного шире. В одном из устоявшихся определений аутсорсинг рассматривается только как пе-редача традиционных и органически присущих организации функций внешним исполнителям. В общем смысле, и что, на наш взгляд, правильнее, учитывая со-временную ситуацию, аутсорсинг можно назвать передачей стороннему подрядчику (новому юридическому лицу) некоторых бизнес-функций или частей би-знес-процесса компании. Имеется в виду, что подрядчик (новое юридическое лицо) адаптирует свои универсальные средства и знания под потребности бизнеса конкретного заказчика и использует их в интересах заказчика за плату, опре-деляемую сложившейся стоимостью услуг, а не долей в прибыли. В современных изданиях, можно встретить и такие определения термина «аутсорсинг», как: «…использование внешней организации (поставщика) для обработки банковских и других финансовых данных при осуществлении коммерческих операций; отказ от собственного бизнес-процесса и приобретение услуг по реализации этого бизнес-процесса у другой организации; кооперация; использование временного работника без заключения с ним трудового договора при посредничестве специализированного агентства; перенос IТ-компаниями части операций за рубеж с целью дистанционного использования труда программистов». Действительно, под аутсорсингом можно понимать и вынесение любых вспомогательных или даже основных бизнеспроцессов за организационные и физические границы компании. Для многих это привычный способ ведения бизнеса вне зависимости от использования «хитрого» термина. Соответственно, аутсорсинг можно также определить и как инструмент, позволяющий эффективно распределять внутренние и внешние ресурсы и средства для достижения целей и задач, стоящих перед современным бизнесом в условиях динамичной неопределенности. Близким по смыслу к названному определению является следующее: аутсорсинг – универсальный и гибкий инструмент снижения издержек (отсюда, кстати, следует, что на любом этапе развития компании руководству полезно и даже необходимо анализировать функции, выполняемые персоналом, время от времени необходимо рассмотреть хотя бы потенциальную возможность передачи этих функций внешнему исполнителю). Кроме этого необходимо отметить, что термин «аутсорсинг» («outsourcing») происходит от английских слов «outside resource using» – «использование внешних ресурсов». В международной бизнес-практике этот термин определяет последовательность организационных решений, суть которых состоит в передаче некоторых, ранее самостоятельно реализуемых организацией функций или видов деятельности внешней организации или, как принято говорить, «третьей стороне». Аутсорсинг часто называют «феноменом XX в.», а также «величайшим открытием бизнеса последних десятилетий», так как лишь с конца 80х гг. XX в. это понятие вошло в практику бизнеса и получило действите-льно широкое распространение. В то же время сама идея привлечения ресурсов специализированной фирмы для решения стоящих перед организацией задач отнюдь не является новой. Эта идея и механизм ее реализации известны с тех самых пор как в экономической теории, а затем и в научном менеджменте сформировались понятия разделения труда, специализации и кооперации. Тем не менее, именно в условиях экономической глобализации и усиления транснационального характера экономики разделение труда и производственная кооперация в мировом масштабе открывают совершенно новые перспективы для применения давно известных принципов организации производственной деятельности и управления ею. 79 Академический вестник Можно также сказать, что современная концепция аутсорсинга основана на теории виртуальной организации, поскольку именно сегодня прогресс в области информационных технологий стал наиболее зримым, а его поистине револю-ционные завоевания способствовали «обновлениям» в теории менеджмента. Кроме этого, в 80-х гг. XX в. теоретики менеджмента доказали, что важнейшими факторами сохранения конкурентоспособности компании являются деление ее функций на основные и второстепенные и дальнейшая передача всех второстепенных функций внешним специалистам. Достаточно близкими к пониманию «аутсорсинга», по сути, являются термины: «ауттаскинг» (outtasking) – передача вовне отдельных задач организации и «аутплейсмент» (outplacement) – термин, означающий вывод персонала за пределы компании (этот термин, в частности, может подразумевать все что угодно, вплоть до увольнения). Интересны мнения других авторов, утверждающих, что аутсорсинг связан с теорией бифуркации. Теория бифуркации утверждает, что анергия может возникнуть в любой корпорации, активы или подразделения которой негативно воздействуют друг на друга. Негативное воздействие активов друг на друга, по сути дела, и есть анергия. В данном случае негативное воздействие активов определяется как разрушение стоимости корпорации в результате: 1. Несовместимости части активов с общей производственной структурой пре-дприятия, целями, задачами управления, функциями производства. 2. Неспособности текущего менеджмента предприятия одинаково эффективно управлять всеми группами активов; 3. Отсутствия ресурсов для эффективного использования части активов. 4. Увеличение расходов предприятия за счет наличия части активов, не приносящих экономических выгод. Это важнейшие причины возникновения анергий внутри предприятия. Теория бифуркации утверждает, что предприятия, чьи активы (подразделения) негативно воздействуют друг на друга (анергируют), должны избавиться от анергии при помощи продажи (выделения) этих подразделений из своей организационной структуры. Выделение может проводиться при помощи продаж (происходит перераспределение контроля над активами внутри предприятия). Продажа может проводиться при помощи дивестиции (сопровождается частичной или полной потерей контроля над проданными активами). Чем меньше анергии, тем выше стоимость компании. Возникает понятие непрофильных активов, т.е. активов, вызывающих снижение стоимости предприятия. Продажа непрофиль-ных активов и удаление анергий позволят предприятию добиться эффекта сосредоточения на основном виде деятельности, при этом эффект сосредоточения предполагает повышение качества управления основными (профильными) активами, сокращение агентских издержек, проведение дополнительных инвестиций (за счет средств, полученных от реструктуризации) в развитие основного вида бизнеса, избавление от убыточных производств и т.п. В ходе исследования мы рассмотрели более подробно результаты изменения стоимости, которые предлагает теория бифуркации в результате выделения. 1. Создание стоимости в продажах и выделениях основывается на предположе-нии о том, что истинная стоимость активов подразделения предприятия может быть скрыта от рынка за комплексной структурой компании. Непрофильные и специализированные подразделения крупных предприятий могут «выпадать» из области внимания аналитиков, оценивающих стоимость компании. Правило звучит следующим образом. «Чем более непрофильным является актив или группа активов по отношению к основному виду бизнеса компании, тем выше весомость того, что этот актив или группа активов будут недооценены аналитиком или вообще проигнорированы им. Данное положение утверждает, что, инициируя продажу или выделение подобного подразделения, компания может рассчитывать на привлечение внимания аналитиков к активам своего подразделения и исправить неверную оценку его стоимости. Проведенные эмпирические исследования позволяют утверждать, 80 Академический вестник что как родительская компания, так и проданное (выделенное) ее подразделение привлекают в течение следующих двух лет повышенное внимание со стороны аналитиков. Таким образом, в «вы-игрыше» оказывается как родительская корпорация, так и ее выделенное подразделение. 90,0% 81,2% Средняя доходность 80,0% 70,0% 51,1% 60,0% 50,0% 40,0% 36,8% 38,2% 35,3% 31,1% 30,0% 11,0% 20,0% 10,2% 10,8% 10,0% 0,0% 1 выделенная компания 2 3 родительская компания исследуемого года индекс Russell 2000 Рис. 1. Средняя доходность акционеров компаний, систематически проводящих выделения Замечено, что рост внимания аналитиков к выделенным активам особенно значителен в случае с высокотехнологичными корпорациями. Например, после отпочкования Luser Technoligies от корпорации АТ&Т в 1996 г., за акциями этого подразделения стали следить 24 различных аналитика, специализировавших-ся на компаниях, занимающихся производством телекоммуникационного оборудования. До проведения отпочкования за акциями этой компании следили только 2 таких аналитика. 2. Привлечение новых инвестиций. Классическая финансовая теория утверждает, что, принимая решение о пре-доставлении финансовых ресурсов той или иной компании, внешние инвесторы не обращают никакого внимания на то, кто именно пытается привлечь ресурсы – подразделение компании или сама родительская компания. Другими словами, если инвесторы заинтересованы в каком-то бизнесе внут-ри компании и этот бизнес готов привлечь дополнительный капитал для своего развития, то инвесторы будут готовы приобрести акции родительской компании. Если предположить, что компании действительно используют на практике продажи и выделения, как способ привлечения новых финансовых ресурсов, то мы должны наблюдать следующую ситуацию. После проведения выделения или отпочкования подразделения доля крупнейших акционеров родительской корпорации в нем должна значительно сократиться. Это будет означать, что к финансированию выделенного подразделения подключились новые внешние инвесторы. Проведенное исследование 55 крупных американских компаний полностью подтвердило это предположение. Таким образом, различные дефиниции термина «аутсорсинг» можно рассма-тривать как вполне логичное развитие принципов, заложенных в идее разделения труда, существовавших в классической экономической теории. Исторически первыми аутсорсерами стали юридические компании в странах, законодательство которых основано на прецедентном праве. Необъятность пре-дмета, популярность судебного способа разрешения деловых споров, необходи-мость высокой квалификации и специализации, желание привлечения специа-листов, ранее выигрывавших соответствующие дела, создали в Великобритании и ее колониях, а также в США почву для появления независимых юридических 81 Академический вестник компаний. Расширяя спектр услуг, они стали консалтинговыми, а затем и аутсорсинговыми. Со временем из них выделилась так называемая большая шестерка. Впрочем, можно отметить, что транснациональные консалтинговые корпорации «большой пятерки» «берутся» не за всякий аутсорсинг, а исключите-льно за самый «интеллектуальный» – помощь при налаживании эффективного управления, юридическое и финансовое обеспечение, и лишь относительно не-давно в сферу их интересов попали информационные технологии. 80% 80% 70% Акции, % 60% 50% 40% 30% 19% 17% 20% 10% 0% Отпочкованное подразделение Выделенное подразделение Родительская корпорация Рис. 2. Процент акций, находящихся в собственности 25 крупнейших акционеров родительской корпорации За последние несколько лет процесс передачи во внешнее управление приобрел феноменальный размах. Так, в Великобритании в 2004 г. во внешнее уп-равление было передано 25% всех услуг по информационным технологиям по сравнению с 15% в 2003 г. По данным Института аутсорсинга США, который издает различные материалы о развитии рынка аутсорсинговых услуг, его рост происходит экспоненциально. Если в 1996 г. объем рынка был равен 100 млрд. дол. США, то к 2000 г. институт ожидал достижения отметки уже свыше 300 млрд. дол. США. По оценке компании EDS, к 2000 г. 75% компаний в мире уже должны были прибегать к аутсорсингу в той или иной степени. Лидерами по использованию услуг аутсорсинговых фирм стали США (табл. 1). Таблица 1 Лидеры по использованию услуг аутсорсинговых фирм среди мировых регионов Регион Доля рынка США 46% Западная Европа 29% Япония 13% Широкое развитие рынка аутсорсинговых услуг было в немалой степени свя-зано еще и с «бумом» индивидуального предпринимательства в сфере услуг в 80-90-е гг. прошлого столетия. Отсутствие навыков и специальных знаний в раз-личных областях бизнеса у средних и мелких компаний с количеством занятых не более 10-15 человек при ограниченном финансовом бюджете и постоянном стремлении к экономии средств привело к появлению большого числа узкоспе-циализированных компаний, которые стали продавать услуги финансового, бух-галтерского и тому подобного характера. В итоге передача непрофильных направлений деятельности компаниям-аутсорсерам удовлетворила имеющийся спрос, высвободило время для творческой работы предпринимателей и привело к сокращению их издержек. Самое важное преимущество аутсорсинга заключается в том, что заказчик практически немедленно получает доступ к механизмам, которых нет у него. Истоки практического аутсорсинга, как метода производственной кооперации и высокой технологии управления в промышленности, относятся к периоду «великого противо82 Академический вестник стояния» двух великих менеджеров – Генри Форда (1863-1947) и Альфреда Слоуна-мл. (1875-1966) и возглавляемых ими гигантов автомобильной промышленности – компаний Ford и General Motors. Оптимизация бизнеспроцессов 58% Пов ышение стоимости акции 62% Пов ышение конкурентоспособности 67% Пов ышение качеств а услуг 70% Концентрация на профильном бизнесе 75% 79% Снижение расходов Рис. 3. Преимущества аутсорсинга с точки зрения западных компаний Таблица 2 Эволюция практического аутсорсинга Период Начало XX в. 1920-1930-е гг. 1950-е гг. 1960-1970-е гг. 1970-1980-е гг. 1980-1990-е гг. Конец XX – начало XXI в. Процессы, стимулирующие и характеризующие развитие практического аутсорсинга Привлечение организациями специализированных, фирм для решения юридических проблем Применение метода кооперации узкоспециализированных производств в автомобилестроении Развитие процессов экономической интеграции в «послевоенном» экономичес-ком пространстве Формирование нового сектора бизнеса — услуги в области IT-технологий. Широкое использование аутсорсинга как метода производственной кооперации в промышленности Рост объемов рынка аутсорсинга в юридической и банковской сферах, управлении финансами, IT-технологий, промышленности, государственном управлении. Развитие гибких производств. Широкое распространение аутсорсинга вспомогательных и обслуживающих видов деятельности Формирование глобальных информационных сетей. Формирование рынка оn- line сервиса. Формирование рынка офшорного программирования. Формирование рынка логистических услуг. Распространение концепций ТQМ и ВРR в практике менеджмента. Распространение систем ERP и CRM в промышленности. Ма-сштабный экспорт high-tech-технологий в страны Юго-Восточной Азии и Латинской Америки, развитие международного производственного аутсорсинга Развитие глобальных информационных сетей и широкое промышленное использование услуг в области IT и телекоммуникаций. Повсеместное внедрение единых международных стандартов качества. Практическое использование принципов процессного управления. Внедрение принципов модульной архитектуры продукта в массовом производстве. Развитие логистического сервиса и сопутствующих информационных и коммуникационных технологий. Переход к аутсорсингу бизнес-процессов. Переход к 100%-ному производственному аутсорсингу ряда крупных high-tech -производителей. Глобальный аутсорсинг. Формирование сетевых производственных структур. Реализация крупных проектов в сфере IT – аутсорсин-га промышленными корпорациями и крупными банками. Развитие электронной коммерции. Появление виртуальных корпораций По оценкам экспертов, доля непрофильных активов в структуре современных российских компаний составляет от 15 до 50%. Столь высокая цифра связана с применением термина «непрофильные активы» в нашей стране. Так, в России достаточно часто под этим термином понимают набор активов: детские сады, мясоперерабатывающие комплексы, службы жилищно-коммунального хо-зяйства, магазины, общежития и т.д. 83 Академический вестник Большинство российских промышленных предприятий традиционно исполь-зуют стратегию, при которой предприятие осуществляет полный цикл разработки и производства продукции, начиная от изготовления полуфабрикатов и заканчивая производством готового изделия. Такой тип компании специалисты консультационной компании «ПАКК» назвали «производственным». Другую сторону бизнеса представляют компании «предпринимательского» типа: компания разрабатывает продукт и продвигает его на рынке, но не занимается его производством. Как правило, такие компании используют аутсорсинг на всех этапах, начиная от производства материалов и комплектующих вплоть до сбор-ки готового изделия. Современный менеджмент имеет множество примеров формирования компаний «предпринимательского» типа. Однако здесь постепенная эволюция организации-производителя заменяется экстренной реструктуризацией активов в чрезвычайно неблагоприятных условиях, характеризуемых снижением продаж, наличием задолженности, существенной недозагрузкой производства. Уже на этапе стратегического обоснования аутсорсинг-проекта руководство предприятия, стремящееся сформировать в процессе рестру-ктуризации компанию «предпринимательского» типа, определяет перспективы и пути увеличения экономической эффективности активов. Последовательно производятся: сравнительная оценка эффективности различных активов; оценка важности данного актива для функционирования остальных; поиск и реализация резервов повышения эффективности; избавление от недостаточно прибыльных активов, а также, в ряде случаев, приобретение высокоэффективных активов. На начальном этапе реинжиниринга предприятия стремятся избавить-ся в первую очередь от низкоприбыльных и убыточных активов: от объектов социальной сферы; от объектов коммунального хозяйства; от сельскохозяйственных подразделений; от строительных подразделений. Однако, дальнейшее развитие бизнеса в условиях жесткой конкуренции требует существенных изменений в структуре управления активами. С развитием рынка услуг на первое место выходят вопросы эффективности производства и качества получаемых материалов, комплектующих и сервисных услуг. В этот момент к менеджерам обычно приходит понимание того, что же именно должно стать основной деятельностью их компании. Выделение непрофильных активов преследует уже не столько цель снижения издержек, сколько позволяет компании сосредоточиться на основной деятельности и обеспечить получение качественных конкурентоспособных услуг. При этом в отдельные бизнес-единицы выделяются такие активы, как: промышленное строительство; транспорт; охрана и безопасность. Этот этап в развитии бизнеса может быть назван этапом специализации: многие производственные структуры стремятся к созданию дочерних предприятий, занимающихся исключительно изготовлением заготовок, узлов и компле-ктующих или же промышленным сервисом. На данном этапе реализуются схе-мы внутреннего аутсорсинга. Отдельное и востребованное направление аутсорсинга в России представляет собой реструктуризационный аутсорсинг – выделение непрофильных акти-вов компании и передача их поставщикам услуг или развитие на их основе нового бизнеса. Эффективность и конкурентоспособность этих вновь создаваемых компаний находится в прямой зависимости от качества современной системы управления. Реструктуризационный аутсорсинг предлагает руководству российских пред-приятий, остановившихся на этапе специализации, стратегический выбор: сох-ранять ли за собой возможности управления структурами предприятиями или же в полной мере использовать преимущества свободного рынка, передавая управление специализированными непрофильными активами тем компаниям, для которых это направление деятельности является профильным и бизнес-образующим. Не последнюю роль здесь играет также привлекательность сферы промышленного сервиса для потенциальных инвесторов. Развитие новых бизнес-еди-ниц в результате реструктуризационного аутсорсинга на промышленных предприятиях создает почву для 84 Академический вестник формирования новых предложений на российском рынке услуг аутсорсинга. При этом наибольшую привлекательность для инвестора (в том числе для западных аутсорсинговых компаний, распространяющих сферу своих интересов на российский рынок) представляют сервисные компании, занимающиеся: изготовлением полуфабрикатов; текущим обслуживанием и ремонтом оборудования; продажами готовой продукции, транспортными перевозками и т.д. В этом случае можно говорить о создании компании, разрабатывающей и продвигающей продукт (УВО-модель). Таким образом, выделение непрофильных активов и реализация проектов реструктуризационного аутсорсинга направлены на повышение акционерной стоимости и инвестиционной привлекательности как основного бизнеса, так и сервисных предприятий, и вплотную подводит российские компании к возможности практического применения современных высоких технологий менеджмента. В процессе реструктуризации первыми шагами являются определение стратегических перспектив и интересов компании и тех партнеров, вместе с которыми предстоит создать новую, высокоэффективную бизнес-систему на основе аутсорсинга. Выбор нового, принципиально отличного от привычных схем пути развития, – трудный выбор. Особенно трудным он является для тех российских предприятий, сама структура которых изначально выстраивалась на противоположных принципах: замкнутости и самодостаточности. В попытке преодолеть трудности реструктуризационного периода российские предприя-тия развивают отношения субконтракции. Эти отношения и формирующийся рынок услуг промышленного аутсорсинга закладывают основу для создания конкурентоспособных производств. Таким образом, анализ отечественных и зарубежных источников по обозна-ченным выше проблемам показал, что сегодня и в зарубежной и в российской экономике аутсорсинг в организации бизнеса занимает лидирующее положение. Литература 1. Аникин Б.А., Рудая И.Л. Аутсорсинг и аутстаффинг: высокие технологии менеджмента. – М.: ИНФРА-М, 2006. – 288 с. 2. Бурков В.Н., Кондратьев В.В. Механизмы функционирования организационных систем. – М.: Наука, 1981. – 384 с. 3. Гританс Я.М. Организационное проектирование и реструктуризация (реинжиниринг) предприятий и холдингов: экономические, управленческие и правовые аспекты. М.: Волтерс Клувер, 2005. – 216 с. И. Н. Корабейников, к.э.н., преподаватель каф. ГМУ ИУ ОГАУ О. В. Дмитренко, преподаватель каф. КОЭД ИУ ОГАУ ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ ПРОМЫШЛЕННОСТИ ПРИГРАНИЧНОГО РЕГИОНА Оренбургская область – одна из наиболее индустриально развитых областей России. Доля Оренбургской области в добыче минерального сырья России достаточно высокая, а по ряду полезных ископаемых (нефть, медь, золото), в последние годы повышается. Например, по добыче нефти область на 9 месте (около 4% общероссийского объема) в Российской Федерации, по газу – на 2 месте (около 4%), по меди – на 2 месте (почти 15%), по цинку – на 2 месте (почти 17%), по золоту – на 9-12 месте (почти 6%), по серебру – на 4 месте. Многие крупные предприятия, расположенные на территории области, являются в России ведущими в своей отрасли. В Оренбургской области производится более 40% доменного и сталеплавильного оборудования, 38% технологического оборудования для цветной металлургии, 44% асбеста, 35% соли. Анализ отраслевой макроструктуры промышленности показывает, что 73,8% выпуска промышленной продукции в 2004 г. получено предприятиями трех кру-пных отраслей: топливной промышленности (на ее долю приходится 45,7% про-изведенных объемов), чер85 Академический вестник ной металлургии (19,7%) и цветной металлургии (8,4%). В то же время относительно мала доля обрабатывающих отраслей: машиностроения, легкой промышленности, пищевой и химической промышленности. Значительная часть продукции, созданной промышленными организациями области, реализуется на экспорт. В товарной структуре экспорта доминирует топливноэнергетический комплекс, черная и цветная металлургия, доли которых в объеме экспорта в 2005 г. составили соответственно 54,6% и 35%. За последние 15 лет в экономике Оренбургской области произошли значительные структурные сдвиги. Последние годы характеризуются значительным увеличением доли топливно-энергетического комплекса в промышленной стру-ктуре (с 22,3 % в 1990 г. до 45,7 % в 2004 г.). Помимо этого в течение анализируемого периода времени удельный вес в промышленном производстве увеличился у ряда отраслей: черная металлургия – с 8,9 % до 19,7 %, электроэнергетика – с 5,2 % до 9,6 %. По всем остальным отраслям промышленности наблюдается стабильное сни-жение как физических показателей, так и долевого участия. Наибольшее снижение удельного веса отрасли в структуре промышленного производства наб-людается в машиностроении и металлообработке – в 3,4 раза, в лесной и деревообрабатывающей отрасли – в 13 раз, в промышленности строительных материалов – в 2,16 раза, в легкой промышленности – в 14,17 раза, в пищевой промышленности – в 2,4 раза, в мукомольно-крупяной и комбикормовой промышленности – в 4,67 раза. Таким образом, за последнее десятилетие в Оренбургской области сформировалась структура экономики, характеризующаяся значительной долей ресур-сных добывающих отраслей промышленности. Объективный и естественный характер структурных сдвигов не означает, что они являются желательными и оптимальными с точки зрения долгосрочных интересов Оренбургской области, поскольку: развитие и функционирование отраслей промышленности происходит на да-лекой от современного уровня развитых стран технологической базе, что делает конкурентные преимущества ненадежными и временными; неизбежное исчерпание ресурсных месторождений может привести к сок-ращению производства, росту затрат и снижению его конкурентоспособности; существующая структура экспорта области делает экономику и, как следствие, областной бюджет зависимыми от колебаний конъюнктуры на мировых товарных рынках; развитие отраслей промышленности, направленных на экспорт, приводит к значительному притоку капитала, не обеспеченному отраслями внутреннего по-требления, что создает предпосылки для развития инфляционных процессов (инфляция спроса); современное развитие промышленности ставит под вопрос целеуказание на удвоение валового регионального продукта в намеченные сроки; отсутствует перераспределение поступающих в область капиталов между различными отраслями промышленности, что создает непрерывный перекос в отраслевом балансе региона (инфляция предложения) и ряд других. Такое положение резко снижает конкурентоспособность региона, устойчивость и эффективность его развития. Таким образом, активизация инновацион-но-инвестиционной деятельности в области является важнейшей предпосылкой рационального использования имеющегося потенциала, роста конкурентоспособности промышленной продукции, выхода из экономического кризиса, повы-шения уровня жизни населения. Поэтому, промышленная политика в области должна предполагать ускоренное внедрение инновационных технологий и методов хозяйствования. При этом необходимо учитывать территориальные особенности регионального развития, особенно, в контексте использования человеческого потенциала. Интерес к формированию и функционированию эффективности развития инновационных процессов в промышленности на современном этапе проявляют многие исследователи 86 Академический вестник современного российского общества. Основы развития инновационных процессов рассматриваются в трудах таких авторов, как А.И. Татаркин, П.Ф. Дракер, М.А. Гусаров, М.Г. Лапуста, В.Г. Медынский. Развитие оценки нововведений за рубежом происходило в рамках оценки эффективности инвестиций и управления финансами предприятий, и связано с именами Т. Брайна, Ф. Валента, К. Друри, А. Кляйнкнехта, А. Койре, Дж. Купе-ра, К. Найта, Б. Санто, И. Фишера, П. Фридмана, К. Фримена, Й. Шумпетера, Э. Янча и др. Вопросы оценки экономической эффективности инновационной деятельности промышленных предприятий находят отражение в работах таких ученых, как Л.И. Абалкин, С.В. Валдайцев, С.Ю. Глазьев, Н.Д. Кондратьев, В.В. Ковалев, Э.И. Крылов, Л.Э. Миндели, С.Ф. Остапюк, Ю.Н. Павлючук, А.И. Пригожин и др. В последние годы в связи с возникновением объективных предпосылок по разработке теоретических и практических вопросов управления регионом и оценки социальноэкономического развития муниципальных образований в отечественной экономической литературе появились исследования по этой теме. Среди них можно выделить работы таких авторов, как Е.И. Георгадзе, К.И. Ефремов, В.Н. Лексин, В.М. Рябцев, А.Н. Швецов и других. Тем не менее, на сегодняшний день особенно необходима разработка методических подходов и практических рекомендаций по повышению экономической эффективности инновационно-инвестиционной деятельности региона. Они должны основываться на методах оценки и учета как территориальной, так и межотраслевой региональной конкуренции, которые должны быть направлены на снижение уровня инвестиционного риска и формирование эффективной системы управления инновационной деятельностью для стабильного экономического роста промышленности. Нами предложено – перспективы развития промышленности региона рассматривать в контексте четырех аспектов: территориальный; отраслевой; направленность на рынок выпускаемой продукции (внутренний, внешний); научно-инновационный. Проведенный комплексный анализ потенциалов и рисков внедрения инноваций по отраслям промышленности позволил провести SWOT-анализ развития экономики Оренбургской области в отраслевом аспекте: «сильные отрасли»: нефтедобывающая, нефтеперерабатывающая, рыбная; «слабые»: черная металлургия, лесная и деревообрабатывающая, пищевкусовая, мясная и молочная, мукомольно-крупяная и комбикормовая; «возможности»: электроэнергетика, цветная металлургия, химическая и нефтехимическая, машиностроение, производство строительных материалов, стеко-льная и фарфоро-фаянсовая, швейная, кожевенная, обувная, полиграфическая; «угрозы»: текстильная. Известно, что показатели уровня социально-экономического развития территории связаны с потреблением промышленной продукции, каким образом – рассмотрим, смоделировав влияние данных параметров. Для построения моделей используем показатели, представленные ниже в таблице, данные были взяты среднеобластные за последние 5 лет. Построение зависимости потребления промышленной продукции от числен-ности населения, численности постоянного населения и естественного прироста, привело к следующим результатам: Y=1212,67-0,41х1+1,19х2+0,14х3, уравнение имеет среднюю адекватность R=0,83, R2=0,69, коэффициент Фишера F(3,35)=25,44, коэффициент ДарбинаУотсона=1,63. Видно, что увеличение чис-ленности постоянного населения за счет естественного прироста ведет к увеличению потребления промышленной продукции. Увеличение же общей численности населения (прирост за счет миграции) приводит к уменьшению потребления промышленной продукции. Это можно объяснить потребительскими стереотипами и традициями местного и приезжего населения. 87 Академический вестник Перечень независимых параметров для моделей влияния показателей социально-экономического развития территорий на уровень потребления продукции предприятий молочной переработки № п/п Условное обозначение 1 Х1 2 Х2 3 Х3 4 Х4 5 Х5 6 Х6 7 Х7 Наименование параметра Численность населения Численность постоянного населения Естественный прирост населения Среднесписочная численность работников Фонд оплаты труда работников Численность официально зарегистрированных безработных Численность безработных, которым назначено пособие по безработице От численности работников и фонда оплаты труда потребление увеличивается в соответствии с уравнением: Y=543,07+0,13х4+0,7х5, уравнение адекватно R=0,92, R2=0,85, коэффициент Фишера F(2,36)=37,55, коэффициент Дарбина-Уотсона=1,89. Как было показано ранее потребление промышленной продукции в большей степени зависит от денежной массы, находящейся на руках работающего населения, нежели от увеличения численности самих работников. Потребление продукции промышленности от численности безработных зависит следующим образом: Y=533,46+5,04х6-4,27х7, уравнение адекватно R=0,91, R2=0,83, коэффициент Фишера F(2,36)=34,02, коэффициент Дарбина-Уотсона=1,96. Увеличение численности официально зарегистрированных безработных ведет к росту потребления промышленной продукции, увеличение же численности безработных, которым назначено пособие по безработице, ведет к уменьшению потребления промышленной продукции. Таким образом, в статье представлен инструментарий для изучения различных аспектов проблемы экономического обоснования приоритетов инновационного развития промышленности области. Полученные результаты позволяют сделать вывод, что применение данных методов в контексте обоснования направлений эффективного территориального и отраслевого формирования экономики приграничного региона обеспечивают более объективную оценку приоритетов инновационного развития. На основании результатов могут быть определены тенденции развития, резервы повышения эффективности инновационных процессов в промышленности области. Н. Л. Макаркина, к.э.н., доцент каф. учета и налогообложения ТГАМЭУП О. В. Фролова СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РЕГИОНА: МЕТОДЫ, ФАКТОРЫ И ИНСТРУМЕНТЫ УПРАВЛЕНИЯ Являясь основой денежных средств государства, налоги косвенно влияют на все области жизнедеятельности людей и в конечном итоге затрагивают сами основы конституционного строя государства, всю систему прав и свобод человека и гражданина. В этой связи актуальное значение приобретает определение места налогов в системе факторов социально-экономического развития региона и оценка возможных последствий их влияния. Социально-экономическое развитие является одним из главных направлений деятельности органов государственной власти. Тем не менее, развитие стра-ны в целом невозможно без учета статуса региональных ее составляющих – эффективного функционирования социальной и экономической сфер субъектов Российской Федерации. При этом следует учитывать, что субъекты РФ име-ют определенные различия в своем социальноэкономическом положении, что, естественно, влияет на объем правового регулирования социально-экономичес-кого развития в каждом регионе. 88 Академический вестник Главной задачей социальной политики субъектов Российской Федерации яв-ляется последовательное повышение уровня жизни населения путем поэтапного решения социальных проблем, выработки механизмов эффективного испо-льзования бюджетных средств. Социальная сфера в субъектах РФ представлена широкой сетью учреждений здравоохранения, образования, культуры и искусства, физкультуры и спорта, социального обслуживания населения [45]. Управление социально-экономическим развитием региона может осуществляться с помощью разнообразного спектра стратегий, программ, конкретных действий и одноразовых управленческих решений, посредством которых стимулируется развитие экономики региона, создаются новые рабочие места, увеличивается налоговая база, расширяются возможности для определенных видов экономической активности. К методам воздействия региональных органов власти на ход экономического развития относятся [5, с. 48]: создание в регионе благоприятных общих условий для развития деловой активности, в частности, рыночная инфраструктура; наличие земли и соответствующих прав на нее для развития новых видов экономической активности; хорошо развитые транспорт, связь; регулирование деловой активности, в частности, уменьшение налогов; предоставление дешевого капитала с помощью инструментов займа, субсидий, гарантий, а также прямых заимствований; прямое сотрудничество региональных органов государственной власти и бизнеса, в частности, – привлечение частных организаций к реализации крупных проектов, способствующих развитию региона в целом. Благоприятными условиями для развития деловой активности являются рыночная инфраструктура, наличие земли и соответствующих прав на нее для развития новых видов экономической активности, хорошо развитые транспорт, связь, офисное хозяйство и другие. Относительно самостоятельным фактором экономического развития любого региона в последнее время стал международный фактор: чем интенсивнее международные связи, тем больший импульс, как правило, получает экономическое развитие региона. Содействие международным связям и международной торговле, привлечение иностранных инвестиций в регион становятся относительно самостоятельным и весьма эффективным инструментом экономического развития в целом. Регулирование деловой активности происходит путем формирования побудительных мотивов для предпринимателей с целью принятия ими необходимых для развития данного региона решений. Это достигается в результате уменьше-ния налогов либо предоставления дешевого капитала с помощью инструментов займа, субсидий, гарантий, а также прямых заимствований. Данные методы некоторыми авторами подвергаются критике, в связи с тем, что такие меры ведут к прямым потерям ресурсов регионов и городов и не влияют, в конечном счете, на размещение новых видов бизнеса. Дело в том, что разница в условиях регионального налогообложения, как правило, есть величина несоизмеримо меньшая, чем разница по другим условиям бизнеса (рас-положение, наличие близких поставщиков, близость рынков сбыта и прочее). В целом стратегия налогового и прочего влияния оказывается эффективной лишь тогда, когда у властей имеется подробная информация, в том числе аналитическая, о состоянии того или иного бизнеса и о факторах, влияющих на принятие стратегических решений. Обычно подобной информации у государственных органов нет, либо она утаивается с целью получения налоговых и других льгот. Это приводит к тому, что налоговые льготы становятся необоснованным и односторонним выигрышем бизнеса. В то же время особый налоговый режим для новых инвестиционных проектов в современных условиях позволяет достичь весьма значимых результатов. 89 Академический вестник В случае реализации крупных проектов, способствующих развитию региона в целом, иногда оказывается целесообразным непосредственное сотрудничество органов государственной власти и частных организаций. Обеспечивая процесс экономического развития региона, чиновники выступают в роли посредников, используя разные подходы к содействию экономическому развитию. Подобное сотрудничество позволяет более эффективно решать вопросы обучения персонала, развития инфраструктуры, стимулирования малого и среднего бизнеса. Инструменты управления экономическим развитием на региональном уровне представлены в таблице. Инструменты управления экономическим развитием региона* Формирование общих условий бизнеса - транспорт - связь - гостиницы - рекреации - телекоммуникации - региональная рыночная инфраструктура: банки, аудит, страхование, консультации Регулирование деловой активности - зонирование - правила землепользования - налогообложение - субсидии - льготы - гарантии Прямое сотрудничество государственных органов власти и бизнеса - совместные проекты - взаимодействие с некоммерческими организациями: торгово-промышлен-ные палаты, учебно-консультационные центры *Источник: Гаврилов А.И. Региональная экономика и управление Социально-экономическое развитие региона испытывает влияние трех главных факторов: 1. Рыночного – взаимопроникновение региональных, национальных и мировых рынков; 2. Конкурентного – усиление конкуренции на вышеперечисленных рынках, особенно в области качества жизни и инноваций; 3. Производственного – замена массового производства мелкосерийным, вертикальной организации труда – горизонтальной, низкой индивидуальной ответственности – соучастием индивида в производственном процессе. Данные факторы ведут от национальной региональной политики к региональной на уровне отдельных субъектов Федерации. Одновременно они становятся условиями, индикаторами успешного социально-экономического развития регионов в будущем. В то же время одни регионы развиваются как экономически наиболее сильные области, способные мобилизовать собственные ресурсы и привлечь дополнительные инвестиции, другие остаются на периферии, третьи развиваются лишь в отдельных специфичных сферах (например, туризм). Следовательно, необходимо выяснить, какие факторы должны в первую очередь учитывать хозяйствующие субъекты, и какие факторы должны улучшать регионы для повышения своей конкурентоспособности. Как и всякая экономическая среда, регион имеет внутреннюю и внешнюю среду, которые взаимодействуют. Эти связи могут быть как прямого, так и кос-венного воздействия. Для качественной характеристики и оценки динамики изменения внутренней среды достаточно проанализировать следующие группы факторов, характеризующих: производственно-ресурсный потенциал региона; структуру регионального рынка; кадровый потенциал региона; региональный бюджет; стратегию развития региона. Внешняя среда региона прямого воздействия включает взаимосвязи с партнерами: внешними поставщиками товаров и услуг; внешними потребителями; 90 Академический вестник регионами-конкурентами; финансовыми организациями; транспортными предприятиями. Среда косвенного воздействия на регион может включать следующие группы факторов влияния: общеэкономические; общеполитические; научно-технические; природно-экологические; демографические. В настоящее время отмечается возрастание значения природного и связанного с ним энергетического факторов при определении местоположения отдельных предприятий и структуры региональных хозяйственных комплексов. Повышение значимости природных факторов обусловлено также расширением самостоятельности субъектов РФ в распоряжении естественными богатствами. Повысилась роль транспортного фактора. В результате опережающего роста стоимости перевозок по сравнению с издержками производства товаров и цен на них локализуются рынки товаров отечественного производства, осложняется их выход на мировой рынок, создаются предпосылки для диверсификации хозяйства регионов при одновременном сужении их производственной специализации и межрайонного обмена. Транспортные тарифы изменяются не только от темпов роста грузонапряженности магистралей на основных направлениях массовых перевозок, уровня технического состояния транспортного комплекса, но и от степени сближения (отдаления) мест спроса и центра предложения товаров, изменения цен на топливо, электроэнергию, средства подвижного состава и тому подобное. С усилением региональных различий в стоимости жизни и рабочей силы, уровне занятости, возросшей и часто не совпадающей с региональными экономическими интересами миграцией населения возрастает влияние социального фактора на развитие регионов. В настоящее время изменились сами обстоятельства формирования региональных ресурсных предпосылок развития. К примеру, стоимость топливно-энергетических ресурсов зависит от ценовой и налоговой политики в отраслях топливно-энергетического комплекса, размежевания по видам государственной собственности (федеральная, субъектов Федерации), разноэтапности регулирующих мероприятий в топливно-энергетическом комплексе, а не только от качественных отличий месторождений топлива и их размещения. На стоимость капитального строительства влияют не только ожидаемые тем-пы изменения объемов продукции и потребительского спроса в регионах, наличие или отсутствие квалифицированной и дешевой рабочей силы, но также и уровень региональной инфляции, перспективы привлечения отечественных и иностранных инвестиций, стабильность межнациональных и социальных отно-шений и так далее. В рыночной экономике весьма поднялась роль фактора информационных ресурсов и коммуникационных систем. Оценка воздействия территориальных факторов на условия хозяйствования в регионе выражается в форме качественных и количественных характеристик, прежде всего стоимостных, дающих представление о возможностях результативной социально-экономической деятельности. Сравнительным анализом по регионам этих оценок выявляется их территориальная дифференциация по стране. В новых условиях хозяйствования повышается роль косвенного регулирования территориального развития с помощью финансово-кредитной и налоговой политики, амортизационной политики, а также через внебюджетные фонды. При этом преобладающей формой должно быть финансовое и налоговое регулирование. В зарубежной теории и практике в первую очередь различают две большие группы факторов: так называемые «жесткие» и «мягкие». 91 Академический вестник Под «жесткими» понимаются количественно измеряемые факторы: ориентированные на производственные ресурсы (земля, рабочая сила, капитал); ориентированные на производство и сбыт продукции (близость партнеров, инфраструктура, структура населения и потребления); установленные государством (налоги, система хозяйствования, субсидии и программы поддержки). «Мягкие» факторы касаются, прежде всего, количественно трудноизмеряемых категорий: стабильность политической ситуации; стабильность общественного климата; квалификация занятых по найму; региональная структура экономики и отдельных предприятий; качество системы образования и профессиональной подготовки кадров; оснащение региона вузами, технологическими центрами, исследовательскими организациями; наличие факторов, ориентированных на производство услуг (экономический и налоговый консалтинг, реклама, маркетинг); отношение к экономике основных действующих лиц региона (предприятий и союзов предпринимателей, работающих по найму и профсоюзов, коммуналь-ных и региональных администраций, политиков); качество жизни в регионе (качество жилья, экологическая ситуация, культурные и рекреационные возможности и т.д.). Соотношение между отдельными факторами размещения и их значимость находятся в постоянном движении. Важнейшей тенденцией является то, что значение жестких факторов размещения в последнее время снизилось в пользу мягких. Именно мягкие факторы все чаще становятся условиями экономического успеха. Требования законов, принципов и факторов регионального развития должны строго учитываться в целевых программах и других механизмах государственного регулирования экономики регионов. В аспекте конкретного региона более высокую значимость будут иметь те факторы, которые характерны для отраслей специализации регионального социально-экономического комплекса [24, с. 59]. Рыночные условия хозяйствования предполагают свободное движение капиталов и товаров, стихийной формирование отношений между участниками воспроизводственного процесса, натуральных и стоимостных пропорций. При этом частный капитал не в состоянии решить многие проблемы социально-экономического развития. В этой связи государство осуществляет прямое (с помощью законодательных и иных нормативных актов) и косвенное (через финансовую и кредитную политику) социально-экономическое регулирование. Ориентиром для органов государственной власти, органов местного самоуп-равления, хозяйствующих субъектов в отношении перспектив развития субъектов Федерации служат Концепции социально-экономического развития, которые по существу являются базовыми документами, определяющими научно обоснованные действия органов власти субъектов Федерации на определенный период по решению социально-экономических проблем регионов. Основными целями разработки Концепций являются: концептуально осмысленное создание условий для устойчивого повышения уровня жизни населения региона за счет роста активности хозяйствующих субъектов, доходов территориальных бюджетов; определение долгосрочных перспектив развития экономики и социальной сферы региона с учетом его роли в экономике страны; 92 Академический вестник повышение эффективности использования трудового, природного, производственного, научно-технического потенциала; определение состава наиболее важных инвестиционных проектов и так далее [45]. В соответствии с распоряжением Губернатора Тюменской области от 28.07.03 г. № 650-р «Об утверждении Концепции социально-экономического развития Тюменской области на период до 2010 года» функционирование экономики об-ласти в среднесрочной перспективе будет определяться внешними условиями и внутренними факторами. Среди внешних условий наибольшее значение имеют: государственная политика в сфере распределения налоговых платежей предприятий нефтегазового сектора между бюджетами различных уровней; стратегия развития предприятий нефтегазового комплекса и освоения нефтегазовых ресурсов Тюменской области; условия вступления России во Всемирную торговую организацию и изменение в этой связи условий экспорта продукции предприятий Тюменской области и импорта продукции в Тюменскую область; динамика цен на продукцию естественных монополий, общей инфляции и курса рубля к основным иностранным валютам. Возможности развития экономики региона среди прочих определяют следующие внутренние факторы: демографическая ситуация; состояние производственного аппарата, степень его изношенности, доля резервных конкурентоспособных мощностей; высокая капиталоемкость и значительные сроки освоения новых месторождений нефти; недостаточная развитость производственной инфраструктуры на значительных территориях Юга области, сильная социальная дифференциация, недостаточная мобильность населения; уровень инвестиционной привлекательности Тюменской области, включаю-щий в себя наряду с производственными факторами, уровень развития социальной инфраструктуры и способность предприятий к эффективному сотрудничеству с инвесторами, предполагающему, прежде всего, учет их интересов как собственников капитала при реализации инвестиционных проектов; степень готовности экономики к структурным преобразованиям, ориентированным на создание групп взаимосвязанных отраслей, обладающих конкурентными преимуществами [17]. Таким образом, социально-экономическое развитие территории является объективным процессом, происходящим как в самом регионе, так и в стране в целом под воздействием исторических, географических, ресурсных, демографи-ческих и других факторов. Одновременно это и субъективный процесс, происходящий под воздействием управленческих мер, в первую очередь со стороны региональных органов государственной власти, а также органов государственной власти федерального уровня. Литература 1. О государственной поддержке инвестиционной деятельности в Тюменской области. Закон Тюменской области от 8 июля 2003 г. № 159. 2. Концепция социально-экономического развития Тюменской области на период до 2010 года. Распоряжение Губернатора Тюменской области от 28.07.03 г. № 650-р. 3. Вылкова Е., Романовский М. Налоговое планирование. – СПб.: Питер, 2006. – 634 с. 4. Затулина Т.Н. Конституционно-правовой аспект регулирования налоговой системы Российской Федерации // Гражданин и право. – 2006. – № 12 // СПС Гарант. 5. Гаврилов А.И. Региональная экономика и управление. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002. М. Г. Сиратчидинова, ООО «МНП «ГЕОДАТА» 93 Академический вестник ФОРМЫ И СПОСОБЫ ПОДДЕРЖКИ ПРЕДПРИЯТИЙ НЕФТЕСЕРВИСА В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ Современный российский сервисный рынок нефтяной промышленности может быть охарактеризован как стадия активного формирования. Одним из факторов для снижения себестоимости продукции нефтяных компаний является применение современных технологий. В этих условиях возрастает роль независимых сервисных компаний. Следует отметить, что российские и западные сервисные компании находят-ся не в одинаковой степени развития. Крупные западные нефтяные компании для снижения издержек основного производства выделили из своих составов сервисные подразделения еще в середине прошлого столетия, поэтому крупне-йшие международные сервисные корпорации – Schlumberger, Halliburton и др. способны предоставить все виды сервисных услуг и располагают современными технологиями. В то время как Российская нефтяная промышленность, пока прошла только половину пути. Дальнейшее развитие сервисных компаний будет продолжаться с большими трудностями и на это потребуется еще несколько лет. Особенно это касается российских независимых сервисных предприя-тий, образованных специально для обслуживания нефтегазодобывающих производств (ГК «СибНАЦ», «СИАМ» и др.). Их конкурентоспособность зависит от того, какими технологическими и производственными ресурсами они будут обладать. Существует комплекс трудностей и проблем, свойственных независимым сервисным компаниям, в числе которых следующие: проблемы инженерно-технического и технологического вооружения сервисных предприятий; ограниченное финансирование развития независимых сервисных компаний; проблемы обеспечения фронта работ сервисных предприятий Таким образом, в настоящее время тема поддержки предприятий нефтесервиса для их эффективного и поступательного развития является одной из наиболее актуальных. Формы поддержки предприятий условно можно подразделить на следующие виды: государственная поддержка, частная форма поддержки, смешанная форма поддержки (государственная и частная). Одной из смешанных форм поддержки в настоящее время являются технопарки. Инновационный совет Квинслэнда предлагает следующую формулировку: "Технологический парк – это юридическое лицо, созданное для более адекватного использования научных и технологических ресурсов для улучшения экономической базы региона. Миссией технопарка является стимулирование регионального развития, деиндустриализации, а также упрощение реализации коммерческих и промышленных инноваций. Деятельность технопарка обогащает научную и/или техническую культуру региона, создает рабочие места и добавленную стоимость". Сегодня главная функция технопарков в России – повышение конкурентоспособности бизнеса. К 2012 г. в восьми регионах России построят технопарки в рамках федеральной программы создания в РФ технопарков в сфере высоких технологий, принятой правительством РФ в 2006 г. Тюменская область имеет выгодное географическое положение и является связующим звеном между восточными и западными районами страны, нефтегазовым Севером и промышленным Уралом. В регионе сложился развитый мно-гопрофильный научный потенциал. Здесь выполняется основная часть работ по научному и проектному обеспечению развития экономики области, в том числе нефтегазовой промышленности. В 2005 г. Правительством области разработана «Стратегия развития Тюменской области до 2020 года», где подчеркивается значение нефтегазового комплекса для экономики региона и значительные резервы использования высокого научно-исследовательского по94 Академический вестник тенциала области в развитии этого комплекса. Стратегия предусматривает создание технопарка «Западно-Сибирский инновационный центр нефти и газа». Технопарк в Тюмени создается в целях усиления позиций тюменского нефтегазового комплекса, обеспечения устойчивого развития тюменской экономи-ки за счет ее диверсификации, придания ей инновационного характера, расширения возможностей для реализации трудового и творческого потенциала населения области. Технопарк будет специализироваться на инновациях в нефтегазовом секторе экономики, включая все элементы технологической цепочки: разведка месторождений, добыча, транспортировка, хранение и переработка нефти и газа, и развивать другие перспективные направления. Учитывая, что в последние годы значительно улучшилась ситуация в научноисследовательском комплексе области, наращивается его интеллектуальный по-тенциал и укрепляется материально-техническая база, инновационная направленность технопарка будет иметь хорошую базу. Реализация проекта по созданию технопарка в Тюмени происходит совместно с Министерством информационных технологий и связи РФ в рамках государственной программы «Создание в Российской Федерации технопарков в сфере высоких технологий», предусматривающей оказание финансовой поддержки за счет средств федерального бюджета. Общий объем инвестиций в проект составляет 7,5 млрд. руб. Источники инвестиций: федеральный бюджет, бюджет Тюменской области, средства частных инвесторов. Основная идея проекта: создание на территории области эффективного механизма поддержки инновационного предпринимательства за счет бюджетных и частных инвестиций через создание инвестиционно-венчурного модуля. Для этого Тюменской областью совместно с Минэкономразвития РФ реализован проект по созданию регионального венчурного фонда. 15 декабря 2007 г. создан ЗПИФВИ (Закрытый паевой инвестиционный фонд венчурных инвестиций) «Региональный венчурный фонд инвестиций в малые предприятия в научно-технической сфере Тюменской области» (далее по тексту – Венчурный Фонд). Стоимость имущества фонда составляет 280 млн. руб. По мнению специалистов, доходность вложений инвесторов может составить до нескольких сотен процентов за период жизненного цикла инвестиционного проекта. Планируется ежегодное увеличение финансирования числа проектов (по данным Конференции «Финансовые инструменты растущему бизнесу», которая проходила в г. Тюмени в октябре 2007 г.: в 1-й год – до 5 проектов (из 30 рассмотренных), во 2-й год – до 10 проектов (из 60 рассмотренных), 3-й год – до 20 проектов (из 100 рассмотренных). Проекты, финансируемые Фондом, должны иметь новацию, научную и техническую ценность. На один проект предусматривается выделение не более 42 млн. руб. (15% от стоимости имущества Венчурного фонда), ежегодный уровень рентабельности должен быть не менее 40%, и срок инвестирования – 5 лет. Хотелось бы отметить, каким образом Венчурный фонд может быть связан с поддержкой нефтесервисных компаний. Поскольку в настоящее время на рынке нефтегазосервисных услуг существует острая конкуренция, необходим поиск путей повышения эффективности проектов на оказание услуг в области нефтесервиса. Стратегическое значение для финансового развития сервисных компаний имеет наличие возможности использовать технические и технологические новшества, ранее не использованные научные достижения. Все более широкое развитие в мире в последние годы получает концепция интегрированного сервиса, когда все виды работ по отдельному проекту для заказчика выполняет сервисная компания, а сам проект жестко ориентирован на конечный результат. Поэтому для более успешного развития независимым сервисным компаниям целесообразно объединяться и вырабатывать общую инновационную идею, которая должна быть воплощена в Проект, применимый в технологической цепочке: разведка месторожде95 Академический вестник ний, добыча, транспортировка, хранение и переработка нефти и газа. При этом необходимо использовать имеющийся потенциал ГК «СибНАЦ». Для успешной реализации проекта необходимо не только получение финансирования, но и наличие заинтересованного Заказчика. Предполагается, что на эти вопросы и должен дать ответы «Технопарк». Финансирование заявленного инновационного проекта будет осуществляться за счет средств Венчурного фонда, которым должны приобретаться доли, контро-льные или блокирующие пакеты в уставных капиталах Обществ, занимающихся реализацией инновационных Проектов. Для этого инновационное предприятие-заявитель Проекта должно относиться к субъектам малого предпринимательства. Либо должно быть создано новое малое предприятие за счет венчурного капитала, контрольный пакет акций которого не будет принадлежать заявителю Проекта, на что не всегда можно согласиться. Многие компании, относящиеся к сервису в технологической цепочке, уже имеют достаточный наработанный опыт, серьезный и широкий перечень услуг, кадровый потенциал, имеют идеи и инновации, которые могут быть предложены Заказчикам в рамках уже действующих договорных отношений. Такие компании нуждаются лишь в средствах для финансирования Проектов, но в соответствии с действующим законодательством они не относятся к субъектам малого предпринимательства, так как в силу специфики своей производственной деятельности должны иметь в структуре – бригады (буровые, и др.), отряды (геофизические, геологические, геодезические и др.), лаборатории, да и выручка таких компаний превышает заданный критерий, поскольку сервисные компании в нефтегазовой сфере имеют серьезный и широкий перечень услуг. Помимо этого, необходимо учитывать, что нефтесервис – фондоемкое производство и инвестиции в инновационные Проекты, которые позволят нефтяным компаниям значительно повысить операционную эффективность и снизить издержки, должны быть значительными (например, долота с поликристаллическими алмазными вставками, автоматизация новой линии, скважинные исследования в процессе бурения, оснащение контрольноизмерительными приборами и др.). То есть потребность в инвестиционном капитале в несколько раз может превысить максимум (42 млн. руб.), который способен выделить Венчурный фонд. Таким образом, наряду с положительными моментами, недостатками схемы венчурного финансирования Проектов являются: отсутствие контрольного пакета акций у инициатора инновационного проекта; отсутствие возможности получить финансирование из средств Венчурного Фонда независимым сервисным компаниям, не относящимся к малым предприятиям; ограниченность средств финансирования для реализации фондоемких проектов. Поэтому необходимо учитывать уникальность каждого технопарка, особенности нефтегазовой отрасли и наряду со схемой венчурного финансирования целесообразно инвестировать в инновационные Проекты компаний, уже имею-щих профильный бизнес и постоянно осуществляющих его развитие и диверсификацию. Если рассматривать технопарк как систему, объединяющую интересы государства и бизнеса, то значимую роль в закреплении предприятий на рынке нефтесервиса должно сыграть вступление в резиденты технопарка. Это позволит получить ряд преимуществ. 1. В настоящее время налоговое бремя составляет до 1/3 платежей компаний, это существенный груз, который снижает инвестиционную, инновационную ак-тивность предприятий. Действующим законодательством предусмотрена возможность использования льготного налогообложения, как резидента технико-внедренческой особой экономической зоны (при этом компании – резиденты должны иметь соглашение о ведении техниковнедренческой деятельности в порядке и на условиях, определяемых федеральным законом №116-фз от 22.07.05.), по налогу на прибыль – ставка налога на прибыль, зачисляемая в бюджет субъекта в этом случае может быть снижена на 4 пункта (в целом налог составит 96 Академический вестник 20%, вместо 24). Такой возможностью уже пользуются резиденты Технопарка Воронежской области (принят Закон №21-ОЗ от 12.03.07.); по ЕСН – ставка может быть снижена до 14% вместо 26. 2. Активное использование механизма технопарка, который бы позволил аккумулировать проблемы недропользователей, для поиска путей их решения. Например, осуществление какого-либо адресного научного проекта для конкретного Заказчика, который (Проект) в дальнейшем может быть использован в качестве инновационного и внедряться одним из предприятий ГК СибНАЦ. 3. Возможность вхождения в Совет директоров технопарка представителей фирм резидентов. 4. Интересным было бы решение вопроса финансирования проектов резидентов технопарков, не относящихся к субъектам малого предпринимательства. 5. Упрощение процедуры выхода на международный рынок, при подписании Технопарком протоколов о намерениях, соглашений о совместной деятельности и партнерстве с различными ассоциациями, международными центрами. Формы государственной поддержки. Проблема инженерно-технического и технологического вооружения независимых сервисных компаний на сегодняшний день является одной из ключевых. В условиях финансового кризиса будет остро ощущаться недостаток источников финансирования капитальных вложений. В настоящее время практически вся прибыль предприятия направляется на развитие. Заемные источники становятся менее доступными, да они и не являлись основными при осуществлении инвестиций. Процентные ставки по кредитам повышаются (уже увеличены ставки за пользование кредитными ресурсами по действующим договорам). Не все компании смогут их осилить. По высказыванию А. Кудрина, необходимо создать среду и институты, которые позволят в условиях сжатия внешнего финансирования удержать и раскрутить наши внутренние факторы роста. Поэтому необходима государственная поддержка по вопросу инвестирования в средства производства нефтесервисных компаний. Одним из способов поддержки может являться предоставление субсидий за счет средств бюджета на компенсацию процентов по привлеченным долгосрочным инвестиционным кредитам. Поддержка может быть оказана также в виде создания структуры при Департаменте имущественных отношений. Данная структура, за счет государственных средств, будет приобретать необходимое оборудование, приборы и являясь их собственником, сдавать в аренду заинтересованным пользователям на конкурсной основе. Необходимо учесть один важный момент. Арендная плата должна быть не по рыночной цене, а по льготной, только на таких условиях этот механизм будет эффективным. При расчете льготы из суммы арендной платы необходимо исключить амортизацию имущества, как статью, которая для коммерческого предприятия явля-ется источником осуществления инвестиций. Целесообразным будет ее накапливание в виде высвободившихся оборотных средств и направление на развитие новых направлений в приоритетном для Тюменской области виде деятельности. Достигаемый от применения льготы социально экономический эффект в несколько раз превышает ее сумму. Только налоговые поступления в первый год будут в 4-5 раз больше льготы, не говоря уже о созданных рабочих местах, эффекте, получаемом недропользователями от внедрения новых технологий за счет высвободившихся ресурсов. Необходимо привлечение специалистов по анализу хозяйственной деятельности для составления расчетов и обоснований, которые будут являться базой для принятия решений об инвестировании со стороны государства. Таким образом, создается благоприятная среда для развития нефтесервиса в направлении выработки инновационных идей и проектов, которые могут быть успешно применены в развитии отрасли. Необходима, всесторонняя поддержка со стороны государства в части предоставления субсидий и инвестирования в средства производства. 97 Академический вестник Литература 1. www.oil-gas.ru 2. http://tyumen-technopark.ru 3. www.pioglobal.ru 4. www.cnews.ru 5. www.raepert.ru 6. Инновационный вестник Тюменской области, №1 (01) август 2008. 7. Россия и финансовый кризис: меры стабилизации, бюджетная стратегия, инфляция. А. Кудрин / Выступление на конференции газеты «Ведомости» «Рынки капитала: Россия на фоне мирового финансового кризиса». А. В. Чемерилова, соискатель ТГУ ОСОБЕННОСТИ ОЦЕНКИ ЭФФЕКТИВНОСТИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ НАУЧНО-ПРОИЗВОДСТВЕННОГО ПРЕДПРИЯТИЯ Оценка эффективности деятельности предприятий, выпускающих материальную продукцию, освещена в экономической литературе достаточно полно. Между тем, большую роль имеет оценка деятельности предприятий, выпускаю-щих продукт прикладной науки – НИОКР. Главное отличие научно-производс-твенных предприятий (НПП) от производственных в том, что первое представляет собой не простую совокупность средств производства, а коллектив людей – ученых, инженерно-технических работников, рабочих и служащих. Следует отметить, что научные предприятия представляют собой первичную хозяйственную единицу, деятельность которой направлена на получение новых научных знаний и информации, используемых в отраслях производственной и непроизводственной сферы для создания новых видов техники, технологии и материалов. Научный продукт по своей натуральной форме разнообразен и зависит от стадии научных исследований, их назначения и цели. Продукт науки представляет собой новые научные знания или научную информацию, оформленную в виде монографии, научных отчетов, рекомендаций, чертежей, проектов, опытных образцов и т.д. Для анализа деятельности научного предприятия важное методологическое значение имеет специфика научно-технической продукции, создаваемой трудом научного коллектива в результате выполнения НИОКР, особенности организации управления научно-технической деятельностью и реализации научнотехнических разработок. Специфика научно-технического труда – и коллективного, и индивидуального – заключается в творческом характере научно-технической деятельности, в ключевом значении кадровой составляющей в развитии научно-технического потенциала предприятия. Оценка эффективности деятельности в научно-производственных предприя-тиях должна содействовать: комплексной объективной оценке эффективности деятельности предприятия; выявлению внутренних резервов научно-технического потенциала, разработ-ке комплекса мероприятий по эффективному использованию всех ресурсов предприятия; повышению научной обоснованности формирования плановых заданий; совершенствованию сложившихся форм планирования внутри предприятия, нормирования и учета с целью получения наиболее достоверной и полной информации обо всех сторонах научно-технической деятельности; изучению и внедрению новых форм планирования, управления и стимулирования деятельности; подготовке и использованию результатов внутреннего анализа для принятия управленческих решений. 98 Академический вестник Поэтому при разработке и широкого практического использования научно обоснованной методологии оценки эффективности деятельности НПП необходимо учесть следующие особенности: различная целевая направленность процессов научно-технической деятельности и многопрофильности результатов НИОКР; персонифицированный (личностный, индивидуальный) характер научного труда, многообразие форм организации научно-технической деятельности; вероятностный характер результатов научно-технической деятельности; однократность (уникальность) и неповторяемость научно-производственных циклов; многократность, многообразие и межотраслевой характер использования результатов научно-технической деятельности; наличие временного лага (разрыва) между моментом завершения НИОКР и внедрением их результатов в производство. Также стоит иметь в виду еще ряд особенностей: особый характер кругооборота средств в научном предприятии. Имеет место, по крайней мере, два вида кругооборота средств, взаимоувязанных, но про-текающих раздельно. Один из них связан с осуществлением научно-исследова-тельских и опытноконструкторских работ, другой – с производством и реали-зацией промышленной продукции. Источники возмещения затрат на производ-ство промышленной продукции и проведение НИОКР различны. Источником средств, необходимых для производства промышленной продукции, является выручка от ее реализации, направляемая, в частности, на возмещение издержек и пополнение оборотных средств, авансированных на осуществление отдельных научно-исследовательских тем; соизмерение затрат и результатов, возмещение расходов доходами происхо-дит в научном предприятии иначе, чем на промышленных предприятиях. Балан-совая прибыль не характеризует вклад предприятия в увеличение чистого дохо-да общества. Экономический эффект в виде дополнительной прибыли реализуется не только в пределах данного предприятия. Он улавливается многими предприятиями данной отрасли или даже других отраслей. Эта существенная особенность предопределяет необходимость использования особых методов оценки результатов их научно-производственной деятельности, использования принципиально новой системы экономических показателей; система материальной заинтересованности в научной организации строится иначе, чем на предприятиях сферы чисто материального производства. Здесь имеются два источника материального стимулирования: один – внутренний – прибыль от реализации промышленной продукции, другой – внешний – отчис-ления предприятий, использующих разработки, выполненные в научной организации; своеобразна система внутренних отношений в научных предприятиях. Многоотраслевой характер, автономные источники финансирования научной и производственной деятельности вызывают необходимость относительно большей самостоятельности научных и производственных структурных единиц. Планирование и оценка деятельности структурных единиц осуществляются на основе показателей, отражающих задачи каждого подразделения и их вклад в достижение общих целей научного предприятия. Система плановых показателей, утверждаемых научными и производственным структурным единицам, устанавливается дирекцией предприятия, которая утверждает также задания по этим показателям; в общей сумме затрат не находит отражение амортизация значительной час-ти основных фондов научно-исследовательской и проектно-конструкторской деятельности. Оценка эффективности деятельности НПП предполагает прежде всего соизмерение в стоимостной форме результатов деятельности и затрат на их достижения. 99 Академический вестник Как уже упоминалось выше, особенностью продукта, создаваемого научным предприятием, является его разнородность. В качестве продукции научного пре-дприятия выступают: отчеты о поисковых научных исследованиях; завершенные научно-исследовательские работы и опытно-конструкторские разработки, передаваемые для внедрения на другие предприятия отрасли; завершенные научно-исследовательские работы и опытно-конструкторские разработки, выполненные в качестве соисполнителя с предприятиями других отраслей; опытные образцы и опытные партии изделий и материалов; новая серийная промышленная продукция, освоенная на основе разработок, выполненных на предприятии; непрофильная промышленная продукция, производство которой не связано с разработками, выполняемыми на предприятии; монтажные и пусконаладочные работы; работы по профессиональному обучению и повышению квалификации работников предприятий, осваивающих новую технику и технологию. Таким образом, продукция научно-производственного предприятия принимает самое разнообразное натурально-вещественное воплощение и выступает главным образом в трех формах: вещественной (промышленная продукция, результаты пусконаладочных и монтажных работ), невещественной, выступающей в форме научно-технической информации (результаты НИОКР, представленные научными отчетами, конструкторской и технологической рабочей документацией), и невещественной в чистом виде (профессиональные знания). Учитывая особенность продукции, выпускаемую научными предприятиями, оценить эффективность деятельности НПП единым синтетическим показателем не представляется возможным. Однако на практике при расчете экономической эффективности используется интегральный показатель (приведенные затраты), получаемый путем суммирования текущих затрат (себестоимости продукции) и единовременных затрат (капиталовложений). Интегральная оцен-ка служит инструментом сравнительного анализа деятельности научной организации. Поэтому единственно возможным путем повышения обоснованности сравнительной оценки деятельности предприятия является тщательная разработка частных показателей и системы их интегрирования. Причем такая оценка не исключает возможности последующего анализа частных показателей, проводимого, например, с целью сопоставления отдельных сторон деятельности научно-производственного предприятия или более тщательного обоснования эффективности их работы. Большинство показателей, характеризующих эффективность деятельности НПП, находится в сложных или трудно прослеживаемых зависимостях. Однако основной принцип выбора показателей оценки их деятельности должен быть выдержан – их связь с показателями предприятия. Все показатели оценки работы научно-производственных предприятий мож-но условно разделить на прямые и косвенные. С помощью прямых оценивается непосредственно деятельность НПП в текущем году, с помощью косвенных – результаты внедрения изделий, которые были плодами работы предприятия прошлых лет. При оценке работы важными являются те показатели, которые характеризуют ее эффективность, отнесенную к общему количеству сотрудников (т.е. эффективность работы сопоставляется с затратами живого труда работников). Это дает возможность сравнивать различные по мощности структурные подразделения. Система показателей оценки эффективности деятельности НПП должна быть комплексной и системной, характеризовать научный уровень минимальным числом показателей и отражать эффективность использования материальных, трудовых и финансовых ресурсов. В системе обобщающей оценки эффективности деятельности НПП модно выделить 5 групп показателей, представленных в таблице. 100 Академический вестник Система обобщающей оценки эффективности деятельности НПП № Группа оценки п/п эффективноСущность сти деятельгруппы показателей ности НПП 1 Экономические Отражают влияние деятельности результаты дея- предприятия на основные характельности теристики техникоэкономического уровня производства, достигнутый уровень интенсивности труда и экономическую эффективность результатов завершенных исследований и разработок 2 Состояние выполнения тематического плана 3 Научно-технический уровень закончен -ных исследований и разработок Научнотехнический потенциал и его использование 4 5 Социальные результаты деятельности Показатели группы удельный вес новой продукции, выпущенной по разработкам предприятия; изменение производительности труда за счет изменения характеристик изделий и повышения их качества; снижение себестоимости продукции за счет собственных разработок; внедрение результатов законченных тем (работ); средняя длительность цикла «исследование-производство»; экономическая эффективность затрат на проведение НИОКР; удельный экон. эффект работ; экономическая эффективность использования созданных изобретений; выручка от продажи лицензий от собственных разработок. доля объема экспортных поставок от разработок. Определяют уровень выполне выполнение общего объема работ по ния плановых заданий по объе- предприятию; му, номенклатуре и срокам за выполнение объема собственных равершения исследований и разбот; работок выполнение основной номенклатуры тематического плана; удельный вес законченных тем; концентрация тематики. Позволяют оценить качество, удельный вес продукции, разработанновизну и оригинальность выной на уровне изобретений, в общем объполняемых разрабо-ток, и каче- еме новой продукции; ство выпускаемой продукции наличие авторских свидетельств; наличие патентов. Характеризуют уровень обе обеспеченность кадрами высшей кваспеченности предприятия основ- лификации; ными видами ресурсов и степень удельный вес кадров с высшим обраих использования, оценивают зованием; фондовооруженность и техниче- фондовооруженность труда; скую вооруженность труда, науч- техническая вооруженность; ный задел, уровень квалификации возрастная структура кадров; и возрастную структуру кадров, наличие публикаций. использование рабочего времени и др. Характеризуют деятельность повышение образовательного и квалиНПП в направлении социа-льно- фикационного уровня кадров; культурного развития коллектива текучесть кадров. Таким образом, оценка эффективности деятельности НПП позволяет выражать в количественной форме и сопоставлять основные показатели, отражающие конечные социаль101 Академический вестник ные, экономические, научные, научно-технические и те-хнические эффекты. Результаты оценки могут учитываться при экспертизе работы НПП, при сравнении итогов работы с эталоном или планом; при сравнении итогов работы за некоторый период времени с итогами работы самого пре-дприятия за предыдущий период. С помощью такой методики оценки можно получить информацию, которая даст возможность совершенствовать работу, прежде всего, на тех направлениях, где имеется отставание, это, в конечном счете, повысит эффективность деятельности НПП. Системный подход к оценке эффективности деятельности НПП отличается комплексностью характеристики ее различных видов (научно-технической, производственной, экономической и т.д.), а также конкретностью отдельных показателей. Для оценки каждого вида деятельности используется несколько показателей, что позволяет их интегрировать. Например, интегральная оценка может быть произведена на основе учета значимости отдельных показателей и их величин в баллах либо частных коэффициентов. Расчет интегральной оценки в баллах осуществляется с использованием экспертного метода. Цель экспертизы заключается в установлении относительной значимости отдельных показателей внутри группы. Использование экспертизы для определения весомости выбранных показателей снижает объективность обобщающей оценки эффективности НПП. Так как цели деятельности НПП и условия их достижения могут быть выра-жены совокупностью показателей, то и сравнение должно осуществляться по отдельным показателям, а затем синтезироваться в интегральный показатель обобщающей оценки. Обобщающая оценка по интегральному показателю на основе принятой модели его расчета позволяет учесть все многообразие направлений деятельности НПП. Литература 1. Федоров К.Г. Стимулирование эффективности и качества научной работы. – М.: Химия, 1980. – 112 с. 2. Климович Е.С. Методический подход к оценке деловой репутации НИИ // Бухгалтерский учет в бюджетных и некоммерческих организациях. – 2006. – № 19. Е. В. Чернова, О. А. Иневатова, преподаватели каф. КОЭД ИУ ОГАУ НАУЧНО-ИННОВАЦИОННАЯ СФЕРА ОРЕНБУРГСКОЙ ОБЛАСТИ – ТЕКУЩЕЕ СОСТОЯНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ Научная сфера Оренбургской области представлена 35 вузами и их филиалами, 6 самостоятельными институтами и 5 структурными подразделениями институтов Уральского отделения Российской академии наук, 2 научно-иссле-довательскими институтами Российской академии сельскохозяйственных наук, отраслевыми научно-исследовательскими институтами и конструкторскими бю-ро. В них трудятся свыше 300 докторов наук и около 3000 кандидатов наук. Число организаций, выполнявших исследования и разработки за период с 2001 г. по 2006 г. уменьшилось на 17,65% [1]: количество научно-исследовательских организаций сократилось на 20%, число высших учебных заведений возросло на 1 ед., система конструкторских бюро и исследований на промышленных предприятиях ликвидирована. За последние 5 лет учеными области получены более 400 патентов на изобретения. Реализуется федеральная целевая научно-техническая программа «Ис-следования и разработки по приоритетным направлениям развития науки и те-хники на 2002-2006 годы», в рамках которой осуществляется закупка и поставка научной продукции для федеральных государственных нужд. Отбор объектов, проектов и исполнителей проводится на конкурсной основе. 102 Академический вестник В федеральную базу данных внесено 386 инновационных разработок ученых и специалистов Оренбургской области, что составляет более 1% от разработок в России. Областные экспозиции инновационных и инвестиционных проектов демонстрировались: в 2006 г. в г. Канны, Франция, на XVII международной выставке-ярмарке инвестиционных проектов; на IV-VI Московских международных салонах инноваций и инвестиций (2004-2006 гг.) – отмечены дипломами; на II-IV Ярмарках Бизнес-ангелов и инноваторов «Российским инновациям – российский капитал» в г. Саранске (2004-2006 гг.); на V-XI Международных промышленно-экономических форумах "Россия еди-ная" в г. Нижнем Новгороде (2000-2006 гг.). На VI Московском международном салоне инноваций и инвестиций в составе комплексной экспозиции Оренбуржья в 2006 г. были экспонированы 30 инновационных проектов. Из них награждены золотыми медалями – 2 проекта, серебряными – 5, бронзовыми – 10. В областном конкурсе инновационных проектов 2004-2005 гг., итоги которого подводились в 2006 г., участвовал 71 проект. Из них награждены 36 участников, в том числе: грантами – 11 (на сумму 2 120 тыс. руб.); дипломами лауреатов конкурса с денежной премией – 5; дипломами лауреатов конкурса – 6; дипломами участников конкурса – 14. Более 60% инновационных разработок выполнены в научных и образовательных учреждениях Оренбургской области. Традиционно сильными направлениями деятельности являются: медицина (микрохирургия, разработка новых лекарственных препаратов, диагностика и лечение инфекционных заболеваний); сельское хозяйство (технологии и машины для производства и переработки сельскохозяйственной продукции, создание новых сортов зерновых культур, высокоэффективных кормов, выведение новых пород скота); промышленные технологии (добыча и переработка сырья в металлургии и ТЭК, пищевая и электротехническая промышленность); экология и природоохранная деятельность. В области разработана и претворяется в жизнь программа поддержки молодых ученых. Проводится ежегодная региональная конференция молодых ученых и специалистов «Наука – технологии – производство – рынок». Конференция проводится с целью выявления наиболее значимых и перспективных научно-исследовательских работ молодых ученых и специалистов, пропаганды научных знаний и повышения престижности новаторской деятельности. На нее приглашаются авторы и творческие коллективы, выполнившие оригинальные работы в одной из приоритетных отраслей науки и техники по следующим направлениям и номинациям: 1. «Инновационная коммерческая идея» – проекты, которые находятся на ранних стадиях разработки, имеют научно-техническое описание инновационного продукта, технологии, запатентованные технические решения. Опытный образец отсутствует; 2. «Перспективный проект» – относятся проекты, имеющие опытный образец и требующие проведения значительной доли научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (далее – НИОКР); 3. «Инновационный проект» – проекты с высокой степенью готовности НИОКР, наличием опытного образца продукции и проработанной стратегии коммерциализации разработки. Министерство промышленной политики и инноваций Оренбургской области сформировано в соответствии с Законом Оренбургской области от 16.11.05 г. № 2706/470-Ш-ОЗ «О 103 Академический вестник системе исполнительных органов государственной влас-ти Оренбургской области», Указом главы администрации области от 05.12.05 г. № 122-УК «О структуре органов исполнительной власти Оренбургской области» и Уставом (Основным Законом) Оренбургской области. В целях обеспечения формирования и реализации промышленной политики создано Министерство промышленной политики и инноваций, задачей которого является решение имеющихся проблем развития экономики совместно с руководством промышленных предприятий через Союз промышленников и предпринимателей Оренбуржья и Торговопромышленную палату. Основные направления работы министерства по развитию промышленного комплекса Оренбургской области: 1. Повышение инвестиционной привлекательности промышленных предприятий. 2. Повышение конкурентоспособности промышленного производства, увеличе-ние объемов, повышение эффективности и социальной ответственности промышленных предприятий. 3. Формирование приоритетных направлений промышленной и инновационной политики Оренбургской области. 4. Работа с Оренбургским областным союзом промышленников и предпринимателей, Торгово-промышленной палатой по консолидации усилий в вопросах. 5. Формирование «вертикали» управления по осуществлению проводимой промышленной и инновационной политики и ряд других. Правительством области заключены соглашения о проведении совместных конкурсов грантов с Российским гуманитарным научным фондом, Российским фондом фундаментальных исследований (50% – федеральный и 50% – областной бюджеты), что позволяет ежегодно привлекать из федерального бюджета до 5 млн. руб. В составе Министерства функционирует отдел по науке и инновациям, чья деятельность направлена на выполнение ряда условий: 1) содействие проведению в Оренбургской области международных, всеросси-йских, межрегиональных и региональных научных и научно-практических семинаров, симпозиумов, конференций; 2) проведение ежегодных областных конкурсов на соискание премий администрации области в сфере науки и техники; 3) подготовка кадров резерва специалистов по развитию инновационной деятельности; 4) привлечение широкого круга ученых, специалистов для выработки рекомен-даций по развитию инновационной деятельности; 5) проведение ежегодных научно-практических конференций молодых ученых и специалистов, выставок научно-технического творчества молодежи; 6) организация проведения ежегодных областных конкурсов «Инженер года», «Лучшее предприятие по внедрению инноваций», «Изобретатель года» и ряда других. Целями проводимых мероприятий являются: 1) коммерциализация результатов научно-исследовательских и опытно-конст-рукторских работ, оказание содействия в бюджетном финансировании и привлечении внебюджетных средств для стимулирования инновационной и инвестиционной активности в экономике Оренбургской области; 2) выявление проектов, представляющих потенциальный интерес для инвестиционных институтов (венчурных фондов, банков, инвестиционных компаний); 3) внедрение высокотехнологичных и наукоемких разработок через создание конкурентоспособной продукции, освоение ее производства и выведение на товарный рынок; 4) содействие формированию необходимых правовых, организационных и эко-номических механизмов взаимодействия науки, производства и рынка; 5) содействие в реализации научно-технических и инновационных проектов, направленных на повышение экономического роста и техническое перевооружение предприятий. 104 Академический вестник В Оренбуржье завершается формирование региональной нормативно-право-вой базы научно-технической и инновационной деятельности. Сформированы организационные элементы инновационной инфраструктуры. В регионе успешно действуют важные точки инновационной активности: с 1997 г. – Автономная некоммерческая организация «Технопарк Оренбургского государственного университета», эффективно влияющая на экономику и общество региона путем коммерциализации научных идей и изобретений; с 1998 г.– Бизнес-инкубатор «Центр по организации производства, переработки и про-дажи сельскохозяйственной продукции»; с 2002 г. – Автономная некоммерческая организация «Центр инноваций и наукоемких технологий», создан и развивается Фонд содействия инновациям «Паутинка»; с 2006 г. – Государственное учреждение «Оренбургский областной бизнес-инкубатор». За последние 2 года уровень инновационно-активных предприятий снизился с 7,7% до 7%, при этом рост внутренних затрат на инновации составил 38%. В 2006 г. расходы областного бюджета на научные исследования по приоритетным для региона направлениям составили 6 млн. руб. Предприятиями и организациями всех форм собственности на научные исследования и разработки были потрачены 140 млн. руб., из них 30% – это средства бюджетов всех уро-вней. На инновационную деятельность хозяйствующими субъектами области было израсходовано 201,4 млн. руб., а инновационной продукции получено на сумму более 1 млрд. рублей (для сравнения: Кировская обл. – 816,5 млн. руб., Марий-Эл – 181,6 млн. руб.). При Правительстве Оренбургской области учрежден Совет по промышленной политике, на заседании которого был подготовлен и в целом одобрен проект Закона «О новой промышленной политике в Оренбургской области». Одновременно готовится пакет документов, позволяющих реализовать закон на практике: это Концепция развития промышленного комплекса области и программы развития отдельных отраслей. Более 60% инновационных разработок выполнены в научных и образовате-льных учреждениях Оренбургской области. Ежегодно выпускается специальное издание «Инновации. Оренбургская область», газета «Наука». Традиционно на территории области проводятся выездные заседания Президиума Уральского отделения Российской академии наук, Ученого совета Южно-Уральского отделения Российской академии медицинских наук, Бюро Российской академии сельскохозяйственных наук. При финансовой поддержке Правительства Оренбургской области ежегодно проводится более 30 различных конференций, симпозиумов, семинаров. Оренбургская область занимает средние позиции в ранговых показателях, при этом соседями области являются регионы с более высокими показателями социальноэкономического развития. Разница между средними и высокими рангами столь велика, что к регионам, чей ВРП на душу населения отличается от наибольшего менее чем в 4,5 раза, относится всего 8 регионов – менее 10% всех регионов РФ. Поэтому Оренбургская область, находясь в середине по рангу, фактически располагается в середине «хвоста» по стратификации. Был выявлен ряд проблем инновационного развития производственного ко-мплекса региона. На многих предприятиях области не обновляются технологии и основное производственное оборудование. Не развита инфраструктура поддержки инновационной деятельности. Области необходим интегрированный механизм (инновационные центры, техновнедренческие зоны, консалтинговые фирмы, информационно-правовые центры и т.д.) поддержки инновационной деятельности, обеспечивающий ускоренное продвижение инноваций на рынок, коммерциализацию завершенных НИОКР, а также инновационных проектов промышленных предприятий. К числу неблагоприятных факторов, влияющих на продвижение инновационных проектов, следует отнести снижение потенциала рынка труда, вызванное оттоком высококвалифицированных кадров из промышленности в другие сферы хозяйственной деятельности и, как следствие, трудности при формировании новых 105 Академический вестник высокотехнологических производств. Лишь 7,5% предприятий и организаций производят наукоемкую продукцию, которая в общем объеме промышленного производства составляет 2,6%. Работающие в настоящее время на промышленных предприятиях специалисты не имеют достаточной подготовки и опыта в области инновационного менеджмента и бизнеспланирования. Отсутствие качественно выполненных бизнес-пла-нов в значительной мере препятствуют привлечению в инновационные проекты, как прямых инвестиций, так и банковских кредитов. Для Оренбургской области характерно то, что проблемы во многом повторяют общероссийские, включая: относительно низкий уровень жизни населения; общую ресурсную ориентированность экономики; изношенность основных фондов, и ряд других. Все проблемы, стоящие перед Оренбургской областью, следует разделить на 2 группы: проблемы, действующие в настоящий момент и определяющие существующее состояние; стратегические проблемы, определяющие направления развития. Было выявлено, что на эффективное внедрение научных разработок негативное влияние оказывают факторы: незавершенность в производственном отношении предлагаемых наукой разработок, которая определяется крайне низким уровнем финансирования опытно-конструкторских работ; отсутствие приоритетных федеральных и областных направлений научных исследований и инноваций для целей эффективного развития промышленности; имеющийся в настоящее время региональный механизм стимулирования развития науки; недостаточное взаимодействие между производственными предприятиями и научными организациями и др. При этом имеются и позитивно влияющие факторы, к которым можно отнести: наличие научных школ по проблемам эффективного развития региональной экономики, аграрного производства и промышленности; присутствие различных структур нацеленных на внедрение инноваций; понимание в Правительстве необходимости разработки вариантов инновационного развития производственного комплекса Оренбургской области и др. В сфере материального производства износ фондов превысил допустимые пределы, в сфере услуг – к ним быстро приближается. Инструментами для привлечения научных кадров к разработке актуальных для экономики Оренбургской области тем должны быть следующие: тематические Гранты Правительства области для НИИ с целью разработки системы мероприятий внедрения новых технологий эффективного регионального производства; кроме целевого финансирования перспективные научные разработки необходимо поддерживать региональными грантами РФФИ, РГНФ; Правительство области должно приложить усилия для продвижения приоритетных научных региональных направлений в рамках грантов и конкурсов на федеральном уровне; привлечение финансирования со стороны предприятий для проведения научноисследовательских разработок и др. Формирование системы сбалансированного развития научно-инновацион-ной сферы региона позволит перевести экономику на новый уровень производственных и социальных отношений, сформировать качественно новые виды продукции и производства, дополнительные высококвалифицированные рабочие места, повысить доходы областного бюджета и уровень жизни населения. 106 Академический вестник Литература 1. Областной статистический ежегодник: Стат. сб. / Территор. орган Федеральной службы государственной статистики по Оренбургской области. – Оренбург. 2007. 107 Академический вестник К. В. Штудент, к.э.н., преподаватель каф. ВЭО ОГАУ; О. Н. Гамова, соискатель ОГАУ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОДДЕРЖКИ АПК РЕГИОНА1 Сельское хозяйство представляет собой весьма сложную систему, состоящую из ряда подсистем, основными из которых следует считать: экономическую, организационную, социальную, технологическую, техническую и научно-техническую. В зависимости от особенностей подсистем вполне возможно определение одноименных видов эффективности, характеризующихся соответствующими показателями той или иной подсистемы (см. рис. 1). По нашему мнению, она наиболее полно отражает различные аспекты при изучении вопросов повышения эффективности функционирования сельскохозяйственных предприятий. Повысить эффективность сельскохозяйственного производства можно на основе рациональной организации функционирования единства всех этих подсистем экономического механизма. При разработке его моделей необходимо руководствоваться, прежде всего, финансово-экономическим состоянием предприятия. Но как показывает отечественный и мировой опыт, проведение данных мероприятий для целей эффективного функционирования сельскохозяйственных предприятий невозможно без многогранной и всесторонней поддер-жки государства. США являются страной, где много лет разрабатывались различные меры государственной поддержки сельскохозяйственных производителей. Первыми но-рмативно-правовыми актами в этой сфере были Сельскохозяйственный маркетинговый акт 1929 г. и Акт о регулировании сельского хозяйства 1933 г., гарантировавшие значительную стабилизацию доходов фермеров и цен на сельхозпродукцию. Радикальной мерой снижения государственной поддержки фермеров явилось принятие в 1996 г. Фермерского билля, закрепившего программы, выплаты по которым не зависят от уровня рыночных цен, и условия участия в которых являются более строгими по сравнению с предыдущими программами. Политику Фермерского билля 1996 г. продолжил Фермерский билль 2002 г., закрепивший три базовые программы – прямые, циклические и кредитные выплаты. Все они рассчитаны на кукурузу, сою, пшеницу, рис, сорго, ячмень, овес, арахис и некоторые другие культуры. Для достижения целей Обшей аграрной политики стран ЕС предусмотрено создание совместной организации рынка, которая в зависимости от продукта работает по трем принципам: порядок деятельности; обязательная координация национальных рыночных правил и соблюдение общего европейского рыночного порядка. Следовательно, Общая аграрная политика ЕС состоит из трех основных элементов: рыночной политики, структурной политики и политики по развитию сельских регионов. Можно выделить несколько этапов развития Общей аграрной политики. Главные из них: 1957-1962 гг. – разработка Общей аграрной политики и начальный этап ее реализации; 1968-1972 гг. – План Мансхольта; 1983-1988 гг. – Преобразования согласно Зеленой книге; 1991-1992 гг. – Реформа Mac Sherry; 1997-1999 гг. Агенда 2000; 2002-2005 гг. – Реформа Fischler (Франц Фишлер – комиссар ЕС для сельского хозяйства, развития деревни и рыболовства). В целом реформа направлена на создание в европейском пространстве современного сельского хозяйства, которое удовлетворяет требованиям рынка и потребителей, обеспе- 1 Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ, грант 08-02-81205 а/У 108 Академический вестник чивает безопасность продукции и устойчивое развитие. В центре реформы стоят три элемента: отмена прямых платежей (дотаций) сельхозтоваропроизводителям с целью ориентации производства крестьян на рынок; снижение расходов и отчасти перераспределение средств для активного развития сельских территорий путем так называемой модуляции; связывание прямых платежей с сохранением стандартов охраны окружающей среды, животных и качества продуктов. Страны, входящие в ВТО, проводят политику, направленную на сокращение мер поддержки сельского хозяйства, искажающих цены на сельхозпродукцию. Они концентрируют свое внимание на других мерах, не ограниченных правилами ВТО. Одна из них – инвестиции в различного рода исследования, образование и технические разработки. Для совершенствования эффективного функционирования АПК разработаны федеральные законы «О развитии сельского хозяйства», «О Всероссийской сельскохозяйственной переписи», «О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан (новая редакция)», а также проект Федеральной целевой программы по развитию сельскохозяйственной потребительской кооперации, крестьянских (фермерских) хозяйств и малого предпринимательства на 2003-2010 гг. Однако на непосредственное налаживание производственно-экономических отношений на предприятиях АПК направлен Национальный проект «Развитие АПК», который состоит из ряда направлений: «Ускоренное развитие животноводства»; «Стимулирование развития малых форм хозяйствования»; «Обеспечение доступным жильем молодых специалистов (или их семей) на селе». Но, вместе с тем, до настоящего времени отсутствуют методические разработки и рекомендации по выявлению региональных приоритетов государствен-ной поддержки (рационального распределения и инвестирования финансов) эф-фективного функционирования сельскохозяйственных предприятий. Комплексный подход обоснования приоритетных направлений эффективной государственной поддержки обеспечивает максимальную детализацию объектов изучения на элементы, их систематизацию и синтез. Методика комплексного анализа представляет собой совокупность способов, приемов и правил исследования тенденций и условий функционирования и развития АПК в территориальном и отраслевом разрезе. Нами были выделены следующие структурные составляющие информационных баз, характеризующие область как территориальный производственно-экономический комплекс: производственный сектор (посевные площади по культурам, валовые сборы по культурам, поголовье крупного рогатого скота, производство мяса и молока). Производственный сектор делится на подкомплексы растениеводства и животноводства; экономический сектор и его эффективность (уровень общей рентабельности, уровень рентабельности животноводства и уровень рентабельности растениеводства, показатели по продуктивности скота и по урожайности сельскохозяйственных культур); сектор государственной поддержки представлен показателями, характеризующими эффективность государственной финансовой поддержки с точки зрения, как показателей целей использования средств (инвестиции в основной капитал, инвестиции в обеспечение производства и т.д.), так и возвратности средств в государственный бюджет. Неоднородность сельскохозяйственного пространства многих районов, а соответственно и различия в возможностях их успешного функционирования в рыночных условиях обусловили тенденцию нарастания территориальной производственно-экономической дифференциации. В данном случае необходим объективный и конструктивный подход к формированию и регулированию направлений региональной производственноэкономической политики, основанный на учете специфики сельскохозяйственных районов 109 Академический вестник и региона в целом. Все это обусловливает появление в комплексном анализе регионов этапа классификации муниципальных образований по уровню производственно-экономического развития. В качестве инструментов классификации используется метод экономико-статистических группировок или метод кластерного анализа. Проведенный анализ показал, что самыми рентабельными районами в Оре-нбургской области являются районы с сильно развитым растениеводством и животноводством (2,9% всех районов области). Причем, за исследуемый период наименьшая рентабельность составляла 5,4%, наибольшая – 15,2%. Отрицатель-ная рентабельность наблюдалась лишь в кризисные годы 1996 и 1998. Средняя рентабельность за 4 года составила 10,6%. Зависимость изменения финансовых результатов реализации продукции растениеводства в сельскохозяйственных организациях Оренбургской области выглядит следующим образом: y=-28,01+0,61х3-0,17х4+0,16х5+0,24х7-0,20х9, где: х3 – валовой сбор зерна (в весе после доработки), тыс. ц, х4 – валовой сбор семян подсолнечника (в весе после доработки), тыс. ц, х5 – валовой сбор картофеля (в весе после доработки), тыс. ц, х7 – урожайность подсолнечника, ц/га, х9 – урожайность овощей, ц/га. Уравнение адекватно: R2=0,78, средняя ошибка – 9,38%, критерий Фишера F(5,28)=18,8. Увеличение объемов сбора зерновых (наибольшее влияние) и картофеля, а также интенсификация в выращивании подсолнечника приводит к увеличению финансовых результатов реализации продукции растениеводства в сельскохозяйственных организациях. Зависимость изменения финансовых результатов реализации продукции животноводства в сельскохозяйственных организациях области: у=-9,03-0,58х2+0,57х3-0,47х4+0,16х5-0,18х6+0,58х7, где: х2 – посевные площади кормовых культур, тыс. га, х3 – поголовье крупного рогатого скота, тыс. голов, х4 – поголовье коров, тыс. голов, х5 – производство молока, тыс. ц, х6 – наличие всех кормов в расчете на одну условную голову скота, ц кормовых единиц, х7 – производство (реализация) скота и птицы (в живом весе, тыс. ц) Уравнение адекватно: R2=0,85, средняя ошибка – 5,33%, критерий Фишера F(6,28)=4,31. На финансовые результаты реализации продукции животноводства в большей мере влияет поголовье крупного рогатого скота и реализация скота и птицы, чуть менее, но также весомо производство молока. Уровень рентабельности уменьшается при увеличении площади кормовых культур и росте объема кормов, что увеличивает себестоимость производимой продукции. Ограниченность государственных финансовых средств, обуславливает необходимость анализа территориальных закономерностей в их распределении. При этом, как мы можем проследить, уровень дотаций не зависит напрямую от уровня сельскохозяйственного производства. Присутствуют высоко дотационные районы, которые находятся, как на территории с высоким развитием сельского хозяйства, так и в среднеразвитых сельскохозяйственных муниципальных образованиях. Низко дотируемые районы находятся на территории со средним и с низким уровнем развития сельского хозяйства. Таким образом, следует сделать вывод о необходимости переориентировать государственную финансовую помощь сельхозтоваропроизводителей с поддер-жки всего производства области на коренную модернизацию. Следует выделить приоритетные направления сельского хозяйства и районы для вложения средств с целью расширения производства и перевода всего сельскохозяйственного про-изводства в более стабильную эффективно действующую структуру. Можно предположить, что увеличение номинальной величины и доли райо-нов с высоким и средним уровнем развития сельского хозяйства может приве-сти к повышению эффективности всей отрасли, при этом нужно так же учесть необходимость разработки ос110 Академический вестник новных направлений повышения производительности имеющегося потенциала. На решение задач данного класса направлено оптимизационное моделирование, ориентированное на построение рациональной структуры сельскохозяйственного производства региона. Произведя моделирование рациональной структуры регионального сельскохозяйственного производства, были получены следующие результаты. Расчеты были проведены по каждой группе районов (см. табл. 3) в отдельности по всей отрасли Оренбургской области в целом. Для достижения достаточного уровня рентабельности (больше нуля в райо-нах с низким уровнем развития отрасли и максимизация ее в районах с развитым производством), а в целом по Оренбургской области достижения стабильного значения 8,65 % необходимо: посевные площади зерновых увеличить в 1,5 раза; посевные площади подсолнечника сократить на 4,1 %; посевные площади картофеля увеличить в 27,1 раза; посевные площади овощей увеличить в 9,5 раз. При этом, необходимо принять меры, чтобы валовые сборы по культурам увеличить: по зерновым – в 2,2 раза; подсолнечника – в 1,2 раза; картофеля – в 23,3 раза; овощей – в 1,5 раза. В результате чего темпы увеличения валового сбора должны превышать темпы увеличения посевных площадей, а значит, необходимо увеличение урожайности по культурам: зерновым – до 14,1 ц/га; подсолнечнику – до 8,7 ц/га, картофелю – 63,5 ц/га, овощам – 88,7 ц/га. В районах со средним уровнем развития сельского хозяйства необходимо провести мероприятия, позволяющие (см. табл. 3): в отрасли растениеводства: =увеличение валовых сборов (зерновых в 2,2 раза, подсолнечника в 1,3 раза, картофеля в 34,1 раза, овощей в 19,3 раза); =увеличение посевных площадей (зерновых в 1,5 раза, картофеля в 41,9 раза, овощей в 12,6 раза); в отрасли животноводства: =увеличение поголовья КРС в 1,1 раза; увеличение производства (реализации) скота и птицы в 2,1 раза; =увеличение производства молока в 2,6 раза. Следовательно, мы можем сделать вывод о необходимости всестороннего развития производства с постепенным восстановлением позиций дореформенного периода по производству картофеля и овощей, в меньшей степени зерновых и подсолнечника, и повышения продуктивности животных. В этом случае среднюю рентабельность по районам в неблагоприятный год можно будет устойчиво поддерживать на уровне 9,7%, притом, что в настоящее время ее среднее значение составляет 3,6%. Таким образом, можно выделить следующие главные принципы, которые должны служить основой государственной поддержки сельских товаропроизводителей Правительством области: обеспечение устойчивого положения сельского хозяйства области; организация эффективного производства товарной продукции на имеющейся производственной базе; выбор узловых предприятий и районов для поддержки при решении приоритетных вопросов сельскохозяйственного развития; поиск внешних инвестиций, работа с внешними инвесторами; функциональная, товарная и территориальная диверсификация сельскохозяйственного производства; налаживание стабильных и взаимовыгодных связей с научными учреждениями области для формирования и мониторинга региональной политики развития АПК Оренбургской области; и т.п. Не обладая достаточными финансовыми ресурсами, руководству области не-обходим подход для определения приоритетных направлений использования средств в районах в 111 Академический вестник зависимости от потребностей и уровня развития сельского хозяйства. Для этого нами предлагается использовать методику многомерного сравнительного анализа сельскохозяйственных районов и групп районов. В зависимости от решаемых задач она нам позволит определить базовые районы для первоочередного финансирования. Таким образом, можно говорить о возможности выравнивания уровня сельскохозяйственного производства при достижении степени развития производства по смоделированному варианту. Результатом чего станет сбалансированное и рентабельное развитие производства на уровне области, региона и хозяй-ств. Еще одним немаловажным результатом станет целевая направленность использования государственных средств, нацеленных на вполне конкретные резу-льтаты, возможность дальнейшего планирования и контроля развития отрасли. 112 Академический вестник Секция 3. ФИЛОЛОГИЯ, ЛИНГВИСТИКА, ПЕРЕВОДЧЕСКОЕ ДЕЛО Е. О. Аквазба, к.ф.н, доцент каф. социальной работы ТюмГНГУ ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ ВОЗМОЖНОСТИ ДИСКУРСИВНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СТУДЕНТА В ПРОЦЕССЕ ИЗУЧЕНИЯ ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКОВ Понятие «дипломированный специалист» сегодня зачастую приравнивается к понятию «высококвалифицированный сотрудник». Однако на практике мы неоднократно убеждались в отсутствии тождества между этими двумя категориями. В современной сфере подготовки специалистов с высшим образованием назрела потребность в соединении этих двух смыслологических конструктов, что, на наш взгляд, было бы возможным при наличии у студентов желания к саморазвитию, самообразованию и самосовершенствованию. Чтобы студент приступил к активной деятельности по самостоятельному добыванию знаний, он должен войти в состояние активности. Разработанная и продуманная преподавателем система мероприятий по сти-муляции мотивации студентов способствует не только расширению знаний о будущей профессии, но и самостоятельному поиску знаний, накоплению профессионального опыта, что явится основой для соединения понятий «дипломированный» и «высококвалифицированный специалист» как гарантия конкурен-тной способности на рынке труда. Под дискурсом мы понимаем результат целенаправленного общения в процессе выполнения субъектом поисковых операций с целью получения наиболее эффективных решений проблемных ситуаций. Такое воздействие на субъект обучения прежде всего выполняет система образования. Современная система образования призвана сформировать основные виды компетенций; искусство «пользования» информацией; стиль дискурсивного мышления. Модель дискурсивного обучения, основанная на актуализации педагогического потенциала учебного текста, которая может и должна применяться в системе воспитания и обучения в общеобразовательных учреждениях и в учреждениях высшей школы, дает возможность педагогу формировать общую образовательную компетенцию и культурное сознание личности обучающегося. В.И. Карасик предложил модель анализа институционального дискурса, в том числе и педагогического. Цель педагогического дискурса (ПД) – социализация нового члена общества. Хронотоп ПД – учебное заведение и специально отведенное время для общения. Ценности ПД сводятся к признанию и закреплению социальных традиций. Стратегии ПД сводятся к коммуникативным интенциям, которые конкретизируют основную цель дискурса. Участники – учитель и уче-ник, выступающие в различных ситуациях общения. Положительный результат педагогического взаимодействия во многом определяется коммуникативным потенциалом личности учителя и его коммуникативными умениями. Учебный текст – это не только лингвистическая единица, но и единица ку-льтуры. В тексте обучающийся воспринимает фоно-звуковой аспект, лексико-грамматическую структуру языка, понятийную, эмоционально-чувственную, образную и культурную составляющие. Через текст язык отражает реальный окружающий мир, менталитет автора текста, систему ценностей, мировоззренческий аспект [2, 13]. Тексты имеют «непреходящую ценность». Их эстетико-познавательное или научное значение всегда остается в сокровищнице человеческой культуры [1, 27]. Текст является средством выхода человека на картину мира, которая формируется через присвоенное живое знание (В.П. Зинченко), и становится не только лингвистической единицей, но и экстралингвистичес-кой (единицей культуры, цивилизации, человеческой коммуникации). Таким образом, дидактический текст, выполняя роль культурного посредника, определяет поведение обучающихся в повседневной жизни, в профессиональной деятельности, оказывает познавательное и воспитывающее воздействие, оставаясь при этом одной из основных форм обучения, что позво113 Академический вестник ляет актуализировать учебный текст с целью формирования духовной культуры и идентификации личности. В современной дидактике понятие «дискурс» недостаточно широко используется и часто подменяется, такими как «речь», «текст», «общение», «диалог», что обуславливает неумение преподавателя актуализировать педагогический дискурс, раскрыть его эвристические возможности. Дискурс отличен от текста, поскольку является образцом реализации коммуникативных целей, намерений в контексте конкретной коммуникативной ситуации, выраженной языковыми средствами и запечатленной в топике, следовательно, речь идет о непосредственном общении, которое строится на основе дидактических текстов, отталкивается от них и ориентируется на них. На основе дидактических текстов возникает общение, которое невозможно полноценно осуществлять без понимания, интерпретации даже в ситуации, когда субъекты речи говорят на «одном языке». Общение, таким образом становится переходным мостиком от дидактического текста до рождения педагогического дискурса. Субъекты общения должны уметь создавать дискурс с ориентацией на тот факт, что он определяется следующими экстралингвистическими факторами: мировоззренческая составляющая – знания о мире, мнения, установки; цели адресата; установка на понимание текста, – коммуникативным контекстом, условиями общения, ориентацией на обратную связь, которая демонстрирует степень успеха выполняемого действия [4, 241]. Обучающийся, реализуя дискурсивную стратегию, формирует знания, мнения, ценности, активизируя свои и учитывая «чужие», следовательно, он выпо-лняет творческую деятельность, создавая свой текст на основе дидактического текста или под его воздействием (специально сформулированное задание), нап-равленный на рождение встречного «текстадискура». Педагогический потенци-ал дискурсивной деятельности очевиден, он заключается в том, что обучающий-ся в соответствии со своим интеллектуальным развитием реализует возможность свободно и самостоятельно активизировать учебный материал, выбрать самостоятельно те дидактические тексты, которые необходимы при создании собственных дискурсивных текстов, что требует владения языковой и дискурсивной компетенцией как составляющих коммуникативной компетенции. Понимание культуры как результата человеческой силы и способности, реализуемой в деятельности, знаниях, умениях, навыках, уровне интеллекта, нравственного и эстетического развития, мировоззрения, способах и формах обще-ния [5, 677] дает возможность говорить о педагогическом дискурсе, как о средстве формирования культуры обучающегося вообще, и духовной культуры, в частности, без сформированности которой невозможна реконструкция личности человека. В современной лингвистике языковая картина мира (специфическая схема восприятия действительности) изучается, главным образом, посредством выявления слов-концептов, своеобразных сгустков культуры в сознании человека (Ю.С. Степанов), репрезентируя которые человек коммуникатирует. В процессе осуществления педагогического дискурса происходит взаимообмен, взаимообогащение педагога и учащегося, однако, педагог должен управлять этим процессом. В процессе осуществления социализации члена учебного коллектива, занимаясь социальной коррекцией личностного сознания, в первую очередь, педагог ориентируется на ценностную составляющую педагогического дискурса, поскольку именно в ней заложены основные моральные ценности, ориентация на формирование мировоззрения. Система образования, как важный социальный институт, формирующий и регулирующий современные социальные отношения, рядом исследователей (Б. Гершунский, Ю.А. Карпова) называется институтом будущего, который, осуще-ствляя программу воспитания, обучения и развития людей, помогает им принять предлагаемые извне целевые установки. Учебно-воспитательный процесс как явление социокультурное соотносится со своим социально значимым содержанием, с детерминированным опытом че-ловека как субъекта 114 Академический вестник образовательного процесса и носителя собственной культуры и требует придания содержанию образования определенной ценностной направленности. Овладение иностранным языком предполагает сформированную межкультурную компетенцию. Актуализация педагогического потенциала иноязычного учебного текста приводит к формированию общей и информационной культуры обучающегося. Иноязычный текст – это источник порождаемой и интерпретируемой смысловой информации; это единица общения, единица коммуникации. Традиционно выделяют следующие функции учебного текста: информативная, когнитивная, креативная. Педагогические функции учебного текста – ког-нитивная, развивающая, креативная. Каждый студент, участвующий в создании дискурса, формирует знания, уме-ния, ценности для себя и других, реализует творческую дискурсивную деятель-ность. Дискурсивная деятельность – учебная деятельность на основе иноязычного учебного текста направлена на создание встречного текста-дискурса. Таким об-разом, формируется сознание обучаемых, они определяют личностные смыслы, приобретают рефлексивные качества, овладевают общей, информационной и профессиональной культурой. Дискурс – связный текст в событийном аспекте коммуникативно-познава-тельного процесса. Педагогический потенциал дискурсивной деятельности – актуализация личного опыта обучающегося; возможность свободно использовать учебный материал в языковой ситуации; возможность самостоятельного выбора учебных текстов для создания своих текстов-дискурсов (т.е. учебные тексты не заучиваются). Это активизация речемыслительных операций: восп-риятие материала – осмысление – запоминание – овладение – актуализация в тексте-дискурсе. При отборе дискурсов следует учитывать цели обучения определенного учеб-ного учреждения, сферы и ситуации, в которых будет происходить будущая профессиональная деятельность. Дискурсивная компетенция – знание различных типов дискурсов и правил их построения, умение их создавать и понимать с учетом ситуации общения [3, 46]. Наиболее используемые дискурсы в высшей школе – деловая беседа, расспрос, дискуссия, полемика, доклад, сообщение, презентация. Дискурс предполагает обмен информацией, знаниями, впечатлениями, эмоциями, чувствами и ценностями; наличие проблемной ситуации, в которой эти психологические ха-рактеристики проявляются и совершенствуются; индивидуальный личностно обусловленный способ разрешения проблемной ситуации. Данные дискурсы используются в проблемных ситуациях бытовой, социально-культурной и профессиональной сфер. Ситуации профессиональной сферы предполагают прием зарубежной делегации, деловые переговоры, проектную деятельность, участие в деловых встречах, подготовку аннотаций, выступления на конференциях. Создание дискурса начинается с выбора типа дискурса и ситуации общения, затем устанавливается статус коммуникантов, их коммуникативные цели, моти-вы, что требует активности обучаемых. Следовательно, для актуализации обучающего, воспитывающего и развивающего потенциала дискурса педагог должен владеть методикой творческого конструирования и интерпретации дискур-сов, обеспечивающей формирование дискурсивной компетенции у обучаемого, которая в свою очередь является составляющей коммуникативной компетенции. Литература 1. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. Из-во: «Наука», 1981. 2. Золотова Г.А. Категории времени и вида с точки зрения текста // Вопросы языкознания. – 2002. – №3. 3. Кучеренко О.И. Формирование дискурсивной компетенции в сфере устного общения. М., 2000. 4. Талызина Н.Ф. Управление процессом усвоения знаний. М.: Изд-во моск. ун-та, 1975. 115 Академический вестник 5. Советский энциклопедический словарь / Науч.-ред. совет: А.М. Прохоров. – М.: «Советская энциклопедия», 1981. 6. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997. Е. В. Гусева, к.фил.н., доцент каф. иностранных языков ТГАМЭУП ЯЗЫКОВЫЕ ПРИЕМЫ, ОСНОВАННЫЕ НА ЛОГИЧЕСКИХ ВЫВОДАХ, ВО ФРАНЦУЗСКИХ И РУССКИХ РЕКЛАМНЫХ ТЕКСТАХ Воздействующий потенциал языка уже давно привлекает внимание исследо-вателей в различных областях знания, но в последнее время этот вопрос стал наиболее актуальным в области рекламы, так как реклама является одной из сфер человеческого общения, где эффективность её воздействия измеряется размером материальной прибыли. В связи с этим особую значимость приобретает проблема воздействия в рекламных текстах, в частности, языкового воздействия. По мнению российских исследователей [1, с. 216-217; 6, с. 128] воздействую-щий потенциал языка проявляется в его способности влиять на восприятие мира и его структурирование собеседником. И эта способность успешно используется создателями рекламных текстов, которые сознательно используют возможности языка с различными целями: от безобидного улучшения настроения (юмор в рекламе) до введения в заблуждение. В основном потенциальные покупатели не осознают себя объектом воздействия, так как большая часть информации передается в сообщении имплицитно посредством семантических выводов (инференций), которые извлекает слу-шающий из контекста и предусматривает говорящий. Мы подразделяем все ти-пы инференций на пресуппозиции и импликации. В нашем исследовании пресуппозиции – это выводы, основанные на лингвистических знаниях участников коммуникации, а импликации – это выводы, которые осуществляются благода-ря использованию экстралингвистической компетенции. Импликации в свою очередь делятся на инференции, базирующиеся на знаниях о мире, инференции, основанные на знании правил речевого общения, и инференции, опирающиеся на знания правил логики формальной и естественной. Приемами, возде-йствие которых основывается на использовании знаний логики, являются энтимемы, ложные сравнения, ложные аналогии, сдвиг от условия достаточного в сторону условия необходимого. Операции человеческого мышления обязательно связываются со способностью устанавливать логические связи как между предложениями, так и между явлениями действительности. Следовательно, логическая компетенция коммуникантов играет огромную роль в процессе интерпретации сообщения. Инференции, основанные на способности устанавливать логические отношения, мы будем подразделять на 2 группы: 1) инференции, опирающиеся на знания из области формальной логики; 2) инференции, основывающиеся на логике естественных рассуждений, или на естественной логике. 116 Академический вестник К приемам, основу которых составляют логические инференции, часто встречающиеся в РТ (рекламных текстах), относятся энтимемы, или неполные силлогизмы, в которых один из компонентов выражен имплицитно. Энтимема могут таить в себе опасность ложных выводов, если её посылки будут ложны. Необходимо отметить, что большое количество рекламных объявлений строится на силлогизмах, где несколько компонентов выражено имплицитно. Приведем примеры использования энтимемы в рекламных текстах: Текст: Хорошая приправа – повара слава. Меньшая посылка + заключение выражены имплицитно. Большая посылка: Хорошая приправа – повара слава. Меньшая посылка: «Ряба» – хорошая приправа (постулат релевантности) Вывод: Ряба подарит Вам славу (Майонез «Ряба». «Лиза» №52/2001, 24 дек.) Текст: Nouvelle Citroën C3 La vie est belle. (Новый Ситроен C3. Жизнь хороша.) Большая посылка: С хорошей машиной жизнь хороша. Меньшая посылка: С новым Ситроен С3 жизнь – хороша. Вывод: Ситроен С3 – хорошая машина.→ Покупайте Ситроен С3. («Cosmopolitan» septembre 2002) В процессе декодирования смысла высказывания в повседневном общении люди, как правило, руководствуются не законами формальной логики, имеющей строгие правила, а естестественной логикой, которая является более гибкой. Поэтому при изучении языка, при анализе текстов необходимо учитывать существование естественной, или «наивной» логики. В случае аргументативного использования языка эта гибкость может служить лазейкой для злоупотреблений [2, с. 127]. Многие исследователи [3, 5] настаивают на том факте, что логические отношения, на которых строятся естественные языки, имеют мало об-щего с законами формальной логики. Так, Г.П. Грайс признает, что формальная и естественная логика не просто отличаются друг от друга – они могут и противоречить друг другу. Одним из приемов, активно использующимся в рекламных текстах, являются, например, ложные сравнения. Его механизм воздействия основывается на применении реципиентом логики естественных рассуждений. Как правило, рекламируемая марка в явном или неявном виде подается в сравнении с другими марками той же товарной категории. Однако полноценные сравнения (когда ясно, какой объект с какими другими сравнивается и какие параметры принимаются во внимание) встречаются в рекламе редко. Как правило, лишь создается иллюзия настоящего сравнения, а это значит, что сравнение является некорректным в строгом логическом смысле [7, с. 77-78]. Среди ложных сравнений выделяются следующие: создание расширенного класса сравнения, создание суженного класса сравнения, создание смещенного класса сравнения, создание вырожденного класса сравнения. Продемонстрируем использование ложных сравнений, основанных на создании расширенного класса во французских и русских рекламных текстах. В расширенный класс включаются товары той же товарной категории, уступающие по ряду параметров не только рекламируемой марке, но и её непосредственным конкурентам. Рекламируемый товар в таких случаях сравнивается не со своими аналогами, а с товарами предшествующего поколения. Товар-конку-рент в подобных сравнениях обозначается выражениями, имеющими неопределенное значение, такими как «неспециальные порошки», «обычное средство», просто «чистящее средство» без определения, «некоторые тональные кремы» и т.д. [там же: 78]. Текст: Неспециальные порошки, даже очень высокого качества, содержат агрессивные компоненты, разрушающие нежные волокна шерсти и тонких тка-ней. («Домашний очаг», март 2002) 117 Академический вестник Текст: Испытания доказали, что Duracell работают дольше, чем обычные батарейки. (Телереклама) Текст: Neutralia dermo-protecteur. Contrairement aux gels douche ordinaires, la formule dérmo protectrice de Neutralia nettoie la peau sans l’irriter. (В отличие от обычных гельдушей, формула дермозащиты Нейтралии очищает кожу, не раздражая её.)(«Femme actuelle» № 561, 1995) Текст: Sécurité Soleil ROC. Roc va plus loin que la simple protection UVA/ UVB et neutralise 92% des radicaux libres, principaux responsables des méfaits du soleil. (Roc идет еще дальше, чем простая защита от солнечного излучения и нейтрализует 92% свободных радикалов, которые являются основной причиной отрицательных последствий солнечного воздействия.) Сопоставительное исследование использования сравнений во французских и русских рекламных текстах показало, что во всех примерах в качестве инфе-ренции выводится, что товар является лучшим. В данной группе сравнений механизм создания некорректного сравнения одинаков. Но достигается это с помощью использования разных лексических средств. Общим является сравнение рекламируемого товара с «обычными» товарами, но в остальном, в русских рекламных объявлениях происходит сравнение с «неспециальными» или «некоторыми» товарами, а во французских с «простыми» или «классическими». Еще одним приемом, часто использующимся в рекламе, является ложная аналогия. Демонстрация по аналогии является очень распространенным типом доказательства. В доказательстве по аналогии обосновывается сходство двух предметов в каком-либо признаке на основании того, что эти предметы имеют ряд других сходных признаков [4, с. 208]. Аналогия основана на том, что сходные в одном отношении вещи сходны и в остальном [там же: 211]. В умозаклю-чениях по аналогии возникают ошибки. Главный источник заблуждения состоит в том, что умозаключающий может не обратить внимания на те свойства сравниваемых предметов, которыми они отличаются друг от друга. В таких слу-чаях аналогия ведет к ошибочным заключениям. Текст: Параллельные линии не пересекаются – Доказано Эвклидом Надежная техника существует – Доказано Занусси. Импликация: Надежность техники «Занусси» доказана. (телереклама) Данное высказывание эксплуатирует врожденное свойство человека воспринимать вещи по аналогии. Оно имеет всего лишь внешний вид аналогического доказательства, но в логическом отношении является некорректным. Во-первых, обе посылки должны быть истинны. 1) Параллельные линии не пересекаются – всем известная аксиома, а Эвклид – всем известный ученый. Это истинная посылка, составляющая энциклопедическую компетенцию коммуникантов. 2) Надежная техника существует – утверждение, которое может быть подвергнуто сомнению, а «Занусси» – фирма-производитель бытовой техники, а не ученый, имеющий авторитет в мире науки. Однако, по аналогии данное утверждение может восприниматься, как имеющее такую же истинность, что и первое. При интерпретации второго утверждения относительно товара может следовать «Занусси» – надежная техника, вывод, который может быть ложным. Мы также выделяем еще один прием, описанный, французским исследователем Катерин Кербрат-Орекьони, названный как «Сдвиг от условия достаточного в сторону условия необходимого» [8, с. 180-182]. Он заключается в следующем: Если в формальной логике действует закон контроппозиции: Если из Р следует Q, то отрицание Р ведет к отрицанию Q. То есть Р является достаточным условием для Q. Однако законы формальной логики с трудом прилагаются к высказываниям на естественном языке. Происходит сдвиг от условия достаточного, в сторону условия необходимого. Например, читая предупреждение над бистро «Если вы хотите позвонить, прежде закажите еду (поешьте)», никто не бу118 Академический вестник дет интерпретировать его как «нельзя поесть, если вы не собираетесь звонить» (Si vous voulez téléphonez, consommez d’abord)/. В рекламе это может проявляться в виде условия: Если вы купите x, вы получите у. Данная формулировка в рекламных текстах является очень распространенной. Её можно ложно интерпретировать как «чтобы получить у, надо купить x», в то время как это условие является достаточным, но не необходимым в логике естественных рассуждений. Текст: Au-dessus d’un certain Q.I., on choisit la nouvelle Primera. (Выше некоторого уровня интеллекта выбирают автомобиль новая Примера.) Импликация: Если вы выбираете Nissan Primera, ваш уровень интеллекта выше определенного уровня (вы умный), если вы не выбираете Nissan Primera, ваш уровень интеллекта ниже определенного уровня (на иллюстрации изображена обезьяна, сидящая в машине другой марки).(Pеклама автомобиля Nissan «L’expresse» № 2381, 1997) В ходе исследования было выявлено, что приемы, основанные на использовании законов логики в рекламных текстах, как правило, эксплуатируют некомпетентность и невнимательность потребителей рекламы, так как всегда нарушают логические законы. Сопоставительное исследование французских и русских рекламных текстов показало, что сходство в использовании приемов данного типа преобладает. Различия представлены только содержательными характеристиками, что проявляется в большей изобретательности и неожиданности французских рекламных текстов. Литература 1. Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику / А.Н. Баранов. – М.: Эдиториал УРСС, 2001. – 360. 2. Баранов А.Н. Общественное сознание и язык (введение в проблему) / А.Н. Баранов // Рекламный текст. Семиотика и лингвистика. – М.: ИД Гребенникова, 2000. – С. 109-128. 3. Грайс П. Логика и речевое общение / П. Грайс // Новое в зарубежной лингвистике. –М.: Прогресс, 1985. – Вып. 16. – С. 217-237. 4. Зарецкая Е. Н. Риторика: Теория и практика речевой коммуникации / Е.Н. Зарецкая. – М.: Дело, 1998. – 480 с. 5. Звегинцев В.А. Предложение и его отношение к языку и речи / В.А. Звегинцев. – М.: Эдиториал УРСС, 2001. – 312 с. 6. Паршин П.Б. Об одном подходе к описанию средств изменения моделей мира/ П.Б. Паршин, В.М. Сергеев // Ученые записки Тартуского гос. университета. – 1984. – Вып., Ю.К. Скрытые и явные сравнения: к вопросу о границах правды и лжи в рекламе/ Ю.К. Пирогова // Рекламный текст. Семиотика и лингвистика. – М.: ИД. – С. 127-143. 7. Пирогова Ю.К. Скрытое и явное сравнение: к вопросу о границах правды и лжи в рекламе / Ю.К. Пирогова // Рекламный текст. Семиотика и лингвистика. – М.: ИД Гребенникова, 2000. – С. 76-95. 8. Kerbrat-Orecchioni, C. L’implicite / С. Kerbrat-Orecchioni. – Paris, 1986. – 404 p. Н. В. Данилова, к.ф.н., доцент каф. философии и социально-гуманитарных наук ТГАМЭУП ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ АНТРОПОНИМОВ В ЦИКЛЕ ИРОНИЧЕСКИХ РОМАНОВ Д. ДОНЦОВОЙ «ЛЮБИТЕЛЬНИЦА ЧАСТНОГО СЫСКА ДАША ВАСИЛЬЕВА» Антропонимия романов Дарьи Донцовой широка и разнообразна, но еще не становилась предметом серьезного исследования языковедов и литературоведов, так как популярность к писательнице и ее произведениям пришла сравнительно недавно. Объектом нашего исследования стали тексты 32 иронических детективов Дарьи Донцовой, объединенных в цикл «Любительница частного сыска Даша Васильева» (1999-2008) [1], система и структура их антропонимии. Имена собственные персонажей Д. Донцовой являются неотъемлемым элементом формы художественного произведения, одним из средств, создающих 119 Академический вестник целостный художественный образ, слагаемым стиля автора. Функционирование имен собственных в текстах детективных романов Д. Донцовой имеет свою специфику. Так, среди особенностей именования персонажей Д. Донцовой, характерных для иронических романов, можно выделить следующие: Явления «антономасии» – метафорического применения собственного имени для обозначения лица, наделенного свойствами первоначального носителя этого имени (Отелло вместо «ревнивец») [2, 50]. Антономаcией также называется употребление собственного имени в значении нарицательного («Эс-кулап», «Гиппократ» вместо «врач») [3, 137]. Метафорическое применение известных имен собственных с целью иронической характеристики персонажа встречается во всех романах исследуемого цикла. В основе антономасии обычно лежит личное имя известной исторической личности (Станиславский, Плевако) или литературного персонажа (дядька Черномор, Анна Каренина). В текстах: «Поток информации он перемежал истерическими рыданиями и выкриками: – Удавлюсь! Утоплюсь! Отравлюсь! Застрелюсь! Прыгну из окна! Брошусь под поезд! – Да замолчи ты, Анна Каренина» [«Стилист для снежного человека»: 202], «– Старость не радость, – вздохнул потасканный Ромео, – у меня тоже камни в желчном пузыре да цистит» [«Жена моего мужа»: 230] – антономасия Ромео является самым частотным для произведений Д. Донцовой. Жанр иронического романа предполагает минимальное сходство между ши-роко известным носителем имени и объектом, к которому применено собственное имя: «Волосы вытравлены до мертвенно-белого цвета, небольшие, глубоко посаженные глазки неопределенного болотного оттенка украшают набря-кшие мешочки. … Рыхлая фигура закутана в какое-то немыслимое пончо, на ногах довольно засаленные тапки. Афродита, да и только» [«Несекретные материалы»: 49]. Использование в речи антомасийных имен в ироническом ключе характери-зует персонажа как человека образованного, с хорошим чувством юмора. Использование именантономасий в речи невежественных героев может создавать комический эффект, поскольку эти имена употребляются в несвойственных им значениях: «– Я не считаю себя красавцем, но рядом с этим экземпляром чувствую себя Бахусом. – Ты, наверное, имеешь в виду Аполлона, – машинально поправила я полковника, не слишком разбирающегося в античной мифологии. – Не занудничай! – прошипела Зайка, – Ты, Александр Михайлович, просто Адонис, Зевс и кто там еще… – Гефест, – не к месту ляпнула Маня, тоже не слишком сведущая в обитателях Олимпа. – Гефест был хромой, – не утерпела я. – Ладно, Прометей, – довольно мирно согласилась Ольга. Я хотела было напомнить, что Прометей закончил весьма плачевно, прикованный к скале, да еще в компании с орлом, который регулярно клевал его печень, но потом решила, что сравнение с Прометеем самое правильное. Полковник, если слегка позволит себе за столом лишнее, мигом хватается за аллохол – у Александра Михайловича барахлит желчный пузырь» [«Полет над гнездом Индюшки»: 3839]. При номинации персонажей цикла могут использоваться близкие по смыслу именаантономасии, употребление которых вносит новые иронические краски в характеристику героев: «Ловелас – Казанова – Донжуан», «Ромео и Джульетта – Тристан и Изольда», «Иван Поддубный – Никита Кожемякин – Чак Норрис – Брюс Ли». В текстах: «Так, Джульетта обнаружена. Кто же Ромео? Он не заставил себя ждать. В гостиную буквально влетел Петька», «Значит, Диана и Петька? Славная пара: жук и жаба. Понятно, почему эти Тристан с Изольдой спрятались в будуаре» [«Дама с коготками»: 47]. Имена-антономасии могут выноситься в заглавие всего произведения или отдельной главы, в этом случае они выполняют текстообразующую функцию. В цикле иронических детективов «Любительница частного сыска Даша Васильева» зафиксировано такое заглавие-антономасия – «Ромео с большой дороги». В создании этого заголовка присутствует языковая игра: совмещение имени-антономасии «Ромео» и фразеологизма «бандит с большой дороги». 120 Академический вестник Ассоциации, связанные с подобными метафорическими обозначениями, рас-ширяют смысловую перспективу произведения, поскольку помещают персонажа в определенный культурный, литературный, исторический ряд, и в то же время отражают особенности восприятия одного персонажа другим. Случаи тезоименитства часто носят комичный характер: «Мужик отодвинул еду в сторону и важно представился: – Семен Михайлович Буденный. Я онемела. Он что, в маразм впал? Увидав оторопелое лицо, хозяин расхохотался. – Папаша у меня шутник был! Служил конником у Буденного и взял себе фамилию легендарного маршала. А когда я родился, сделал из меня полного тезку. Да я не в обиде» [«Эта горькая сладкая месть»: 214], «– Вас как зовут? – решила я ближе познакомиться с полоумным доктором. – Э…э… как Моцарта, – неожиданно ответил врач. – Вольфганг Амадей? – вытаращила я глаза. – Петр Ильич, – внезапно заявила молчавшая до сих пор медсестра. – Но это Чайковский, – растерялась я. – Верно, верно, – замахал руками врач, – я путаю композиторов» «Личное дело Женщины-кошки»: 165-166. Наличие языковой игры, построенной на омонимичных именах собствен- ных (один оним относится к разряду антропонимов, другой – зоонимов). Данный стилистический приём сосредоточен в антропонимическом пространстве произведений о Даше Васильевой и представляет собой игру, пост-роенную на омонимичных именах собственных, одно из которых – антропоним (собственное имя человека), а другое – зооним (кличка) или антропозооним (зооним, образованный от любого антропонима: кот Васька, корова Манька, свинья Борька) [4, 58, 59]. В иронических романах Д. Донцовой все случаи языковой игры, построенной на омонимии «антропоним – антропозооним – зооним», мы подразделяем на три группы: К первой группе мы относим случаи, когда языковая игра построена на омонимии антропонима и зоонима: «– Ты откуда? – ляпнула я от неожиданности. – Как это? – изумился Севка. – Из Израиля, конечно. Вот, приехал ненадолго. …Поэтому мы с Тузиком к тебе. – Ты собаку привез? – изумилась я. … – При чем тут животные, – побагровел Севка, – забыла, что ли, про мою болячку! … Знакомьтесь, – буркнул Севочка. – Тузик, мой лучший друг» [«Хобби гадкого утёнка»: 55-56]. Вторую группу составляют случаи языковой игры, построенной на омонимии «антропозооним – антропоним»: «– В девятом доме, – воскликнула Аня, – живёт Стелла, она давно мечтает выйти замуж! Очень красивая, хорошо воспитанная девочка! – Боюсь, ты не поняла, мне надо женить не сына, а собаку. – Ясное дело, о Банди речь, – захихикала Аня. – Стелла – девочка – питбулиха, чистопородная» [«Компот из запретного плода»: 192]. Основания выделения третьей группы языковой игры, построенной на омонимии имен собственных, следующие: требования этикета и христианской ку-льтуры предполагают несовпадение клички с именем собственным человека, однако, в романах Д. Донцовой мы обнаруживаем обратное. Комизм ситуаций заключается в том, что в одном месте встречаются «тёзки»: человек и животное: «– Безобразники, – беззлобно сказала женщина. – Простите, тётя Мила, – хором ответили ребята, наша Даша лифта боится. … Одна из приехавших девочек стала дёргать за поводок, на другом конце которого моталась клочкастая болонка. <…> Я, продолжая улыбаться, вошла внутрь тесного пространства и не терпела: – Болонку звать как меня! Мы с ней тезки. … – Ты, похоже, помоложе и почище будешь! Хотя…» [«Экстрим на сером волке»: 123-124]. В связи со случаями «тезоименитства» в сознании носителей языка могут возникать ассоциации: «- У меня сегодня останется ночевать Филя. – Кто? – Филя. Перед глазами моментально встала симпатичная собачка из бессмертной телепередачи «Спокойной ночи, малыши». – Филипп, мой любовник, – пояснила Алиса, – он слегка перебрал» [«Спят усталые игрушки»: 49]. Таким образом, использование языковой игры в цикле романов «Любительница частного сыска Даша Васильева» Д. Донцовой связано с жанром «иронического романа», так как ни одна ситуация путаницы зоонима и антропонима в текстах произведений не обхо121 Академический вестник дится без иронии. Ироническое начало является главенствующим при обнаружении в тексте романов элементов языковой игры и придаёт художественному произведению особую окраску. В реальной жизни писательница более корректна в выборе имён для своих домашних животных, которых у неё не меньше, чем у главной героини цикла. Осторожное отношение к выбору кличек для своих любимцев может быть связано с комичной ситуацией, произошедшей в жизни Дарьи Донцовой, настоящее имя которой Агриппина (сокращенный вариант – Груня): «Я шла домой и услышала крик: – Груня, Груня! Мужчина, оравший: «Груня, Груня», был мне совершенно не знаком. Я кашлянула и спросила: – Зачем я вам понадобилась? – Кто? – изумился дядька. – Я. – Вы мне не нужны. … Я собаку свою зову, Груню, усвистала из двора, да еще вместе с Кешей! Я посмотрела вглубь двора и, сдерживая хохот, прижалась к стене дома. По дорожке вышагивала парочка: маленькая, тощая, беленькая болоночка и нечто крупное, темно-коричневое. Груня и Кеша, такого просто не бывает. Мало того, что болонку зовут как меня, так еще у неё сын Кеша, и если бы мы с Аркашкой уродились собаками, то выглядели бы именно так: маленькая, беленькая мамуська и большой черно-коричневый сынишка» [5, 261-262]. Язык – игра, построенная на использовании омонимов (одно имя отно- сится к разряду имен собственных, другое – нарицательных). Нами выявлены случаи «перехода» имен собственных в разряд нарицательных: «– И еще триста граммов суслятины, – продолжила я, – никогда не пробовала, скажите, это вкусно? – Продавщица обернулась, уперла кулаки в необъятные бедра и, побагровев, ответила: – Суслятина – это я. – Кто?! Вы? Но почему вы горячего копчения? – Я, – довольно зло прошипела тетка, – фамилия моя такая, Суслятина, Галина Константиновна Суслятина» [«Бенефис мартовской кошки»: 278], а также примеры «перехода» имен нарицательных в разряд собственных имен: «Пришлось обратиться в администрацию. У стойки «Recеpcion» скучал портье. – У вас на пляже труп, – тихо сказала я. Араб медленно поднял голову от газеты: – Сейчас посмотрю, в каком номере он живет. Вы говорите месье Труп? – Нет, просто Труп, без месье, то есть его, конечно, как-то зовут, но сейчас просто труп. – Просто труп, – протянул араб, листая большую книгу. Внезапно его глаза широко раскрылись. – Просто труп, то есть вы имеете в виду мертвец? Я радостно закивала головой, наконец-то до него дошло!» [«За всеми зайцами»: 36-37]. Наличие ономастического травестирования – стилистического приема, который заключается в том, что мужское имя присваивается женскому персонажу и наоборот – женское имя присваивается мужскому персонажу [6, 115]. Так, в романах Д. Донцовой обнаруживаем: «– Ой, как здорово! Ты стал похож на Герду! … – Есть такой известный трансвестит, … и не поймешь, кто он: мужчина или баба. Выступает в женском платье, но с бритой головой» [«Гарпия с пропеллером»: 259], «Смотрящая зоны мужеподобная бабища по кличке Федор и то иногда заходила в детский барак, выуживала из кармана мятую карамельку, сдувала с нее табачные крошки и, протянув девочке, басила: – Эй, Лизка, покажь ежа» [«Полет над гнездом Индюшки»: 302], «– Это я, – прерывающим голосом сообщила собеседница. – Кто? – Фаустов, – донеслось из трубки. Я изумилась: – Вы мужчина?! … – Фаустова Александра, – безжизненным голосом сказала дама. – А Александр Валерьевич где? – глупо спросила я. – … Вообще в природе не существует, … Родя записал в книге Фаустов Александр Валерьевич, чтобы Неля случайно не наткнулась. Меня зовут Александра Валерьевна, лучше просто Саша!» [«Полет над гнездом Индюшки»: 174]. Некоторые случаи травестирования связаны с тем, что несколько имен из русского антропонимикона вне контекста невозможно соотнести с полом именуемого: «– Ты не врубилась? – простонала Зайка. – Женя – мужчина! – Что вы так удивляетесь, – захлопало ресницами существо в розовых трусиках, – Евгений Писаренко, сын Гали! Я сразу представился. – Э нет, – простонал Кеша, – ты сказал: моя мама Галя! – И профессия стилист, – высунулась из кладовки Маня, – и имя такое, не пойми чье!» [«Стилист для снежного человека»: 98, 122 Академический вестник 106, 108] (путаница усугубляется тем, что персонаж носит украинскую фамилию Писаренко, половая принадлежность носителя которой вне полного именования не ясна). Достаточно частым в романах Д. Донцовой становится употребление сме- шных личных имен и фамилий, что объясняется особенностями жанра. Так, употребление смешных имен обусловлено двумя причинами: во-первых, звуковой оболочкой онима («Мужчина носил неблагозвучную фамилию Сруль» [«Бас-сейн с крокодилами»: 273]), во-вторых, семантикой имени, вызываемыми ею ассоциациями: «- Ведро … ведро … Где ведро? – спросила Зайка. – Не вижу никакого ведра. Зачем оно вам? Уж не возите ли в нем вещи? – Ведро – это я, – без тени улыбки пояснил Тема. – Ударение на первом слоге – Вéдро, фамилия такая. Неужели никогда не слышали? – Нет, – решительно ответила Зайка, – с ведром до сих пор не знакомилась, у нас на канале правда, есть оператор Тачка. – Ха-ха-ха, – четко произнес Тема, – вы меня разыгрываете. Таких странных фамилий не случается» [«Ромео с большой дороги»: 20]. Часто в романах Донцовой встречаются вымышленные смешные имена: «– Ты помнишь, как мы ехали в больницу, – обрадовалась я. – Я что, похож на идиота? – покраснел Александр Михайлович. – Сейчас нет. Скажи, как меня зовут? Дегтярев поджал губы, затеи заявил: – Розальда Генриховна Попардепель. – Не идиотничай! – Оксана погрозила толстяку пальцем. – Иначе переведем тебя в психиатрическое отделение» [«Метро до Африки»: 96], «– Соедините меня с Пищиковым. – Кто его спрашивает? – проявила бдительность секретарь. – Э… – взгляд упал на аптечный ларек, – Аспиринова» [«Стилист для снежного человека»: 49]. Функционирование в романах редких, вычурных имен в сочетании с обы- чными или смешными фамилиями: «– Леонардо Иванович Якунин. Дед Сергея тоже был художником, вот и назвал сына в честь Леонардо да Винчи, решил, что он должен стать гениальным живописцем» [«Доллары царя Гороха»: 180], «Косопузов Аристарх Аполлонович. Ну скажите, что движет родителями, когда они называют своих детей подобными именами? Папу звали Аполлон Косопузов, а сыночка – Аристарх» [«Контрольный поцелуй»: 123]. Специфика употребления антропонимов в цикле «Любительница частного сыска Даша Васильева» Д. Донцовой продиктована также особенностями детективного жанра, к которым мы относим следующие: Наличие в романах чужих имен. В большинстве случаев представление чужим именем характерно для преступников и для разыскивающей их Даши Васильевой. Так, в романах: «– «Улет» на проводе. – Чебукова позовите. – Кто просит? – Майя Плисецкая. – О, как я рад, – донеслось через секунду из мембраны, – как счастлив, несравненная… – Можешь не разливаться соловьем, это Даша Васильева» [«Улыбка 45-го калибра»: 40]. Присвоение чужого имени может происходить и на официальном уровне, путем приобретения поддельных документов: «Аллочка просто ликует, узнав, что в кармане у Ксюши обнаружен паспорт на чужое имя, противная невестка решила прикинуться «Дарьей»» [«Привидение в кроссовках»: 309]. В романах можно встретить большое количество персонажей, в именовании которых используется модель с элементом «лже»: «Лже – Корзинкин, брачный аферист, сказал мне, что обыскал крохотную квартирку, пока Майя спала» [«Несекретные материалы»: 206]. Употребление вымышленных имен: «– Супругу Ханышева по-настоящему зовут Ромала, – мстительно заявил полковник. … – Она цыганка, – …, – из таборных. Но представляется всем румынкой по имени Эдита» «– Ромала была у нас? Ты путаешь, – возмутилась я, – никакие посторонние женщины, кроме Раисы и Саши, в доме не появлялись! – Дегтярев хмыкнул. – Она потрясающий психолог, привезла тебе на передержку собачку. – Индюшку!!! Но ее притащил Женя, сын Ханышева. – Это была Ромала собственной персоной, переодетая парнем, – пояснил полковник» [«Полет над гнездом Индюшки»: 338, 340]. 123 Академический вестник В детективах Донцовой можно наблюдать смену персонажами имен, что, непосредственно, связано с жанром произведений, в которых преступники или жертвы пытаются скрыться, замести следы: «Рамазан побоялся оставаться Ицхаковым. Он хорошо знал: его фамилия истреблена полностью. … Он и Аминат сменили имена. Мальчик превратился в Романа Степнова, а девочка в его сестру Аню» [«Экстрим на сером волке»: 334, 335], «– Да, – припечатал приятель, – Милена Титаренко, выйдя замуж за Олега Гладышева, поменяла фамилию и отбросила первый слог от своего имени, она стала Леной Гладышевой, интеллигентной, гостеприимной хозяйкой, сотрудницей журнала» [«Гарпия с пропеллером»: 344]. Употребление двойных личных имен собственных (своё + выдуманное или чужое) можно проследить на следующих примерах: «Сейчас Рая – Саша уверяла, что идея обманывать несчастных стариков целиком и полностью принадлежала Василию» [Полет над гнездом Индюшки»: 300], «Майя уверяет, что Лена – Милена первой предложила присвоить гигантскую сумму и подбила Хвостовых, слабохарактерных и мягких, на преступление» [«Гарпия с пропеллером»: 339]. Очевидно, что подобные антропонимические модели относятся к системе именования преступников. В романах Д. Донцовой очень часто встречаются имена и фамилии писа- телей детективного жанра: «Сколько у них книг! Полки идут от пола до потолка, и, похоже, тут полно детективов. Вон книги Марининой, Поляковой, Устиновой… а еще Рекс Стаут, Дик Фрэнсис, Агата Кристи, Нейо Марш» [«Экстрим на сером волке»: 66], «Любимый детектив Агаты Кристи под рукой, чашечка кофе рядом, сигарета – что еще надо человеку для счастья?» [«За всеми зайцами»: 123]. Нами не были выявлены работы, касающиеся системного изучения антропонимии в таком литературном жанре, как иронический детектив, создательницей которого традиционно считается польская писательница Иоанна Хмелев-ская. На наш взгляд, среди особенностей антропонимического мира писательницы Дарьи Донцовой, характерных для жанра иронического детектива, можно выделить следующие: Использование в качестве антомасийных имен собственных имен героев детективных романов и фильмов. В первую очередь это относится к частной системе именования Даши Васильевой, богатой дамы средних лет, от безделья занимающейся расследованием преступлений и постоянно попадающей в нелепые, а иногда и опасные ситуации. «Не слишком умная особа, даже глуповатая, обожающая таинственные истории и детективные расследования, наивно принимающая комплименты за искреннюю любовь» [«Бассейн с крокодилами»: 331] – такую характеристику дает госпоже Васильевой ее старый друг Дегтярев. Так, в речи других персонажей Даша становится «доморощенным Ниро Вульфом», «Эркюлем Пуаро незадачливым», «Мегре в юбке», «Ватсоном», «Шерлокой Холмсицей». В последнем примере интересно изменение формы традиционной антономасии Шерлок Холмс: имени героя детективных рассказов К. Доиля придается форма женского рода по образцу слов «писательница», «учительница» – Шерлока Холмсица. Возможной причиной такой модификации может быть то, что эта номинация используется в речи мужчины, комиссара французской полиции, а, следовательно, может выражать пренебрежительное отношение к дилетантке. В романах зафиксированы следующие антономасийные имена, используемые писательницей в целях ироничной характеристики других персонажей романов «Любительница частного сыска Даша Васильева»: Пинкертон, Джеймс Бонд, комиссар Мегре, Шерлок Холмс, доктор Ватсон, Каменская. В текстах: «– Ты просто комиссар Мегре! – Мне бы больше польстило сравнение с симпатичной Каменской, а не с толстым мужиком, любителем пива. Намекаешь на мой лишний вес?» [«Улыбка 45-го калибра»: 311], «– Начнут лизаться, тут ты их и щелкаешь, а потом девке своей под нос и сунешь: любуйся, доча, кого твой суженый обминает! – … Я с уважением посмотрела на старуху – просто Джеймс Бонд. Небось, любит детективы по телевизору смотреть» [«Улыбка 45-го калибра»: 282], « 124 Академический вестник – Честное слово, – продолжал злиться Андрюшка, – вы с Дашей два сапога пара. Тоже мне Шерлок Холмс с Ватсоном! … Я не знала, как реагировать. То ли радоваться, что полковника ругают, то ли прийти в негодование» [«Бассейн с крокодилами»: 32]. Интересны примеры обыгрывания писательницей имен-антономасий, входя-щих в известные фразеологические обороты: «– Элементарно, Ватсон, – ухмыльнулся полковник, глядя на мое растерянное лицо [«Дама с коготками»: 263], «– А как она туда попала? – воскликнула я. Виктор улыбнулся. – Элементарно, Ватсон» [«Экстрим на сером волке»: 368]. Зафиксированные примеры встре -чаются в речи следователей, относятся к частной системе именования главной героини и выражают ироничное отношение к ее детективным способностям. Многие случаи именования персонажей сопровождаются эстетической оце- нкой имени. Достаточно частым в иронических детективах Д. Донцовой становится оценка, базирующаяся на оппозициях: «популярное / непопулярное», «красивое / некрасивое», «благозвучное / неблагозвучное», «простое / вычурное». Так, самой многочисленной в цикле романов Донцовой можно считать группу, строящуюся на оппозиции «популярное / непопулярное имя»: эта оппозиция часто выступает как сюжетообразующая, на ней строятся детективные расследования Даши. В текстах: «– Спрашивайте! – Как звали хозяйку? – Таня. – А фамилия? – Васильева. Я хмыкнула, Лена Иванова, Маша Петрова, Таня Васильева … оригинальные имена и фамилии» [«Бенефис мартовской кошки»: 202]. Расследования героини могут заходить в тупик из-за смены преступником «нелюбимого» имени: «– При чем тут Краснова Сара Абрамовна? – Так она и есть Сабина. Девушке очень не нравится ее настоящее имя, и она всем говорит, что ее зовут Сабина, но в паспорте у жены Рыкова стоит – Краснова Сара Аб-рамовна, – спокойно пояснил Дегтярев и, видя мое обалдевшее лицо, спросил: – А ты не знала?» [«Улыбка 45-го калибра»: 344], «– При чем тут тогда Костя? – Ксенофонт его настоящее имя, парнишку назвали в честь деда. Но с раннего детства звали Костиком, подавляющая часть знакомых даже не предполагает, что он не Константин. Ксенофонтом юноша представляется только тогда, когда требуется заполнить анкету, ясно?» [«Домик тетушки лжи»: 330]. Интерес писательницы к редким именам можно объяснить ее нелюбовью к своему настоящему личному имени. Д. Донцова постоянно попадала с ним в комичные ситуации: окружающие звали Агриппину Аркадьевну «Алевтиной», «Риной», «Иреной», «Ариной», «Аргентиной Аркадьевной», «Гречкой Аркадьевной» [5, 263]. Смена личного имени на псевдоним была обусловлена маркетинговыми требованиями: «– Как вам нравится Дарья? – спросила редактор. – Коротко, красиво и в сочетании с фамилией отлично смотрится: Дарья Донцова, Д.Д. Легко запоминается, что для писателя важно… Я подскочила на стуле. Господи, как она догадалась? Дарья – моё любимое имя. … Я всегда завидовала женщинам с именем Дарья, и вот теперь мне предлагали поменять на него противную Агриппину» [5, с. 263-264]. К антропонимическим новациям Д. Донцовой можно отнести внедрение в русскую антропонимическую систему имен нарицательных, в основе кото- рых лежит именование главной героини: «–В общем, в том месте, где служит Дегтярев, о Дарье Васильевой ходят легенды. Недавно их начальство на одном совещании, упрекая сотрудников, воскликнуло: «Да вы просто васильевщиной занимаетесь! – И к чему ты это рассказываешь? – Да к тому, что, нарыв кучу сведений, ты порой не замечаешь маленьких, но кардинально меняющих ситуацию фактов» [«Экстрим на сером волке»: 332], «–Витька Ремизов, заместитель мой, измеряет неприятности в Дашках. – Как? – изумилась я. – Просто, – пожал плечами Дегтярев, – ну, к примеру. Эта неприятность тянет на две Дашки, а вот убийство уже на пять Дашек. Даже шкалу разработал. На самом верху двадцать Дашек» [«Привидение в кроссовках»: 23], «Ничего не подозревавшая Луиза каждый день названивала Наташе, волнуясь о судьбе подруги. И, конечно же, рассказала матери о неудаче Дашнеп125 Академический вестник пинга» [«За всеми зайцами»: 256]. Очевидно, что в этих нарицательных именах дается ироничная оценка частной сыскной деятельности главной героини. В некоторых случаях Д. Донцова строит на тезоименитстве сюжеты сво-их романов. Так, в романе «Привидение в кроссовках» обнаруживается полное совпадение имен убитой девушки, матери убийцы и любительницы частного сыска. В тексте: «– Ну и ну! Значит, не знаешь, как зовут труп? … Дарья Ивановна Васильева. – От неожиданности я выронила чашку на пол. … Дарья Ивановна Васильева! Ничего себе совпаденьице!» «Только никакая она не Дарья Ивановна Васильева, а Ксения Шмелева, решившая поживиться за чужой счет», «– Нет, душенька, мой папенька, Борис Сергеевич Алтуфьев, имел высокий чин, служил в Министерстве железных дорог. … Естественно, он являлся дворянином. А вот маменька, Дарья Ивановна Васильева, из купцов, правда, богатых. … – Нет, – пробормотала я, чувствуя, что сейчас грохнусь в обморок, – просто меня тоже зовут Дарья Ивановна Васильева» «– Вот Ксюша и решила заявиться к бабке, показать ей паспорт на чужое имя, втереться в доверие да узнать чужую тайну» [«Привидение в кроссовках»: 25, 275, 196, 257]. Травестийные имена в цикле романов Д. Донцовой могут выполнять текстообразующую функцию: « – Клара умерла, она жива? – Клара умер. – Кто? – Клара скончался, не помню когда, но не слишком давно. – Но почему вы говорите о ней как о представителе сильного пола? – удивилась я. – Так Кла-ра и был мужчиной, – спокойно пояснила Эра Вадимовна. – Михаил Никола-евич Клара, ударение на последнее «а»» [«Доллары царя Гороха»: 39, 147, 399]. Омонимичность антропонима и антропозоонима в романах Д. Донцовой может быть не только средством создания комичных, нелепых ситуаций, но и одной из нитей детективного расследования: Так, в романе «Небо в рублях» Дашу Васильеву вводят в заблуждение, указывая на то, что Наина – это собачья кличка ( «– Так кто такая Наина? – задала я следующий вопрос.- … . – Собачка, крохотное животное, помесь болонки с терьером»), в итоге обнаруживается обратное: «Ми неожиданно села и сказала: – … Наина – это одна моя хорошая подруга, она, увы, давно скончалась» [«Небо в рублях»: 189, 222]. Пример из другого романа: «Закончив процедуру, машинально стала опять читать надписи. Да, вот снова: младенец Никифор, вообще только родился, зато мужик со смешной фамилией Заяц прожил аж девяносто лет … Внезапная мысль стукнула в мозги, словно молния. … Что там говорил на последнем свидании своим дочерям Генрих Кляйн? «Любите друг друга, ходите каждый день на могилу к матери, главное, чтобы от вас не убежал заяц, имейте в виду, что заяц может прожить до девяноста лет» Бедные девочки так и не поняли, при чем тут симпатичное длинноухое» «Вся сонливость и усталость слетели с нее, когда я показала могилу Зайца. – Значит, думаете, папа спрятал там ценности?» [«Жена моего мужа»: 210-211]. Антропонимы, составляющие с именами нарицательными омонимичные пары, в детективах Д. Донцовой также способны выполнять сюжетообразую-щую функцию: «– Виолетта Сергеевна говорила по телефону и все время пов-торяла: страшная, страшная… – Жанна улыбнулась: – Не страшная, а Страшная. Ударение следует в другом месте ставить. Хотя все ее Страшной зовут. Она обижалась, поправляла, но все без толку» «Интересное дело, может, Катюша, умирая, повторяла фамилию Ксюши?» [«Эта горькая сладкая месть»: 218, 219]. Анализ специфики функционирования антропонимов в цикле иронических романов Д. Донцовой «Любительница частного сыска Даша Васильева» позволяет сделать вывод о том, что антропонимическое пространство исследуемых текстов является завершенной системой, предстающей перед читателем как достаточно целостная картина и обладающей своими особенностями и закономерностями, подчиненными авторскому замыслу и жанру произведения – иро-ническому детективу. Литература 126 Академический вестник 1. Романы цикла «Любительница частного сыска Даша Васильева». – М.: Эксмо, 1999 – 2008. 2. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. – М., 1966. 3. Голуб И. Стилистика русского языка. – М., 2001. 4. Подольская Н. В. Словарь русской ономастической терминологии. – М., 1988. 5. Донцова Д. А. Записки безумной оптимистки. Три года спустя: Автобиография. – М., 2007. 6. Зубов Н.И. Ономастическое травестирование как стилистический прием: к вопросу о значимости имени собственного в художественной литературе // Шоста респуб-лiканська ономастична конференцiя 4-6 грудня 1990 року: Тези доповiдей iповiдом-лень. Т. 1. – Одесса, 1990. – С. 115-120. С. И. Шиликов, к.пед.н., доцент, зав. каф. иностранных языков ТГАМЭУП О ДОКУМЕНТАЦИИ, РЕГЛАМЕНТИРУЮЩЕЙ ПРОЦЕСС ПОДГОТОВКИ ПЕРЕВОДЧИКОВ В СФЕРЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КОММУНИКАЦИИ 4 июля 1997 г. Министерство общего и профессионального образования Рос-сийской Федерации издало приказ № 1435 «О присвоении дополнительной квалификации "Переводчик в сфере профессиональной коммуникации" выпускникам вузов по специальностям высшего профессионального образования» (далее Приказ). На основании данного приказа вузы Министерства общего и профессиона-льного образования РФ получили право (при представлении выписки из реше-ния ученого совета вуза и заключения Учебно-методического объединения по лингвистическому образованию) присваивать дополнительную квалификацию «Переводчик в сфере профессиональной коммуникации» (далее «ПСПК») выпускникам, окончившим вузы по специальностям высшего профессионального образования и выполнившим за время обучения по основной специальности Го-сударственные требования к минимуму содержания и уровню профессиональ-ной подготовки выпускника для получения дополнительной квалификации «ПСПК» с выдачей диплома с записью о присвоении вышеназванной квалификации. Следует заметить, что ранее эту квалификацию предоставляли, главным образом, Дипломатическая академия МИД РФ, МГПИИЯ им. М. Тореза (ныне МГЛУ) и Военный институт иностранных языков (ныне Военный университет). С 1997 г. этот список впервые пополнился как языковыми, так и (что осо-бенно примечательно) неязыковыми вузами страны. По мнению Д.С. Мухортова [10, с. 70] «произошло событие всероссийского масштаба». Постольку реализацией дополнительной квалификации «ПСПК» в г. Тюмени занимается не один вуз, нам было интересно выяснить, имеются ли какие-либо противоречия в документации, регламентирующей процесс подготовки переводчиков в сфере профессиональной коммуникации. Чтобы не быть голословными, следует сказать о том, что речь о данных противоречиях неоднокра-тно велась специалистами в области переводоведения не только в печатных из-даниях, но и на научно-практических конференциях, семинарах, круглых столах, курсах повышения квалификации. В указанном Приказе определенные споры вызвал пункт № 4, в котором в частности говорится: «Установить, что высшие учебные заведения, получившие право на реализацию программы подготовки для получения дополнительной квалификации "Переводчик в сфере профессиональной коммуникации", могут осуществлять ее за счет учебного времени, выделяемого на изучение иностранного языка (340 часов), за счет дисциплин по выбору и факультативов, отводимых на освоение материала по основной образовательной програм-ме, или в рамках программы дополнительного образования». Фраза «…могут осуществлять ее за счет учебного времени, выделяемого на изучение иностранного языка (340 часов)…» предоставляет вузу право выделить на программу дополнительной квалификации 1500 часов к уже вычитанным 340 часам в рамках дисциплины «Иностранный язык» по программе специальности, либо вычитать 340 часов дисци127 Академический вестник плины «Иностранный язык» по программе специальности в рамках программы «ПСПК», оставив на ее усвоение уже не 1500, а на 340 часов меньше, т.е. 1160 часов. Та же самая мысль представлена и в Программе подготовки переводчика в сфере профессиональной коммуникации (Для вузов неязыковых специальностей), изданной под эгидой Минобразования РФ и Учебно-методического объединения по лингвистическому образованию, а также НМС УМО по лингвистическому образованию (неязыковые вузы) (далее Программа подготовки), где говорится, что «Курс обучения по данной Программе носит самостоятельный (автономный) характер и реализуется либо параллельно с овладением иност-ранным языком в обязательном вузовском курсе (являющемся компонентом подготовки современного специалиста и имеющем собственные цели), либо как продолжение обязательного курса». На наш взгляд, изначально следовало бы избежать такой двоякости, оставив в Приказе и в Программе подготовки требование о том, что курс обучения ре-ализуется лишь как продолжение обязательного курса, т.е. 340 часов, выделяе-мых на изучение иностранного языка по основной образовательной программе плюс 1500 часов, выделяемых на реализацию программы дополнительной квалификации ПСПК. В подтверждение этого мнения нам хотелось бы провести сравнительный анализ дисциплин «Иностранный язык» и «Иностранный язык (основной)» по программам специальностей Государственного образовательного стандарта высшего профессионального образования (далее ГОС ВПО) и «Практический курс иностранного языка», представленный в Программе подготовки. Первое, на что приходится обратить внимание, это то, что налицо разница в часах, отводимых на изучение дисциплин, т.е. на «Иностранный язык» и «Иностранный язык (основной)» – 340 часов, а на «Практический курс иностранного языка» – 454 часа (разница составляет 114 часов). Во-вторых, невозможно вычитать 340 часов программы специальности в рам-ках дополнительной квалификации «ПСПК», т.к. абсолютно невозможно спланировать заранее, кто из студентов I-II курсов изъявит желание приступить к обучению по программе дополнительной квалификации. Практика убеждает нас, что даже в том случае, если опросить с этой целью студентов-первокурс-ников или даже собрать с них заявления с просьбой о зачислении на обучение по программе «ППСК», то среди этого числа студентов будет определенный процент тех, кто ко времени набора изменит свое решение по той или иной причине или же через определенный промежуток времени после зачисления откажется от обучения. В-третьих, несомненно, что многие дидактические единицы этих дисциплин совпадают, хотя имеются и существенные отличия. В случае с дисциплиной «Практический курс иностранного языка» шире представлены блоки Фонетика, Грамматика, Страноведческая компетенция и Коммуникативная компетенция; не указан лексический минимум, но стоит задача «…Расширение словаря (активного, пассивного, потенциального), увеличение запаса общеупотребительной и специальной лексики, а также слов с широким диапазоном значений, эмоционально окрашенной лексики, свободных и устойчивых словосочетаний, фразеологизмов». В-четвертых, такие специальности, как 080102 «Мировая экономика» под ин-дексом ГСЭ.Ф.01 имеют дисциплину «Иностранный язык (основной)», дидакти-ческие единицы которой просто не совпадают с дидактическими единицами ди-сциплины «Практический курс иностранного языка» Программы подготовки. В-пятых, в ГОС ВПО имеется следующее требование к разработке и условиям реализации основной образовательной программы подготовки выпускни-ка по специальности: «При разработке своей основной образовательной программы высшее учебное заведение имеет право: … – формировать цикл гуманитарных и социально-экономических дисциплин, который должен включать из 11 базовых дисциплин, приведенных в настоящем 128 Академический вестник Государственном стандарте, в качестве обязательных следующие 4 дисциплины: “Иностранный язык” (в объеме не менее 340 часов), “Физическая культура” (в объеме не менее 408 часов), “Отечественная история”, “Философия”. Остальные базовые дисципли-ны могут реализовываться по усмотрению вуза …» [6-9]. Поэтому, применив схему 340 часов специальности плюс 1500 часов дополнительной квалификации «ПСПК» (а не 340 часов в рамках 1500 часов), обучаемые имеют возможность именно продолжить обучение уже в рамках дисциплины «Практический курс иностранного языка», а не приступить к нему. Еще более жаркие споры вызвали мнения специалистов о том, кого же ну-жно готовить в рамках дополнительной квалификации «ПСПК»: только письменных переводчиков или и письменных, и устных одновременно [10, с. 71]. Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо проанализировать Приложение к Приказу. В пункте 2.1.1. говорится: «В области теории общего и частного языкознания: знать цели и задачи науки о языке, иметь представление о месте языка в ряду культурно значимых средств коммуникации и особых чертах вербальной коммуникации…». Как мы знаем, вербальная коммуникация подразумевает то-лько устное общение, а оно может быть передано как в устном, так и письменном переводах. Там же: «…иметь представление о специфике устной и письменной речи…». Здесь однозначно деление на устную и письменную речь и первая может подразумевать также и использование устного перевода. В пункте 2.1.2. сказано: «В области теории перевода: иметь представление о классификации переводов, понятиях межъязыковой и межкультурной коммуникации…». Понятно, что абсолютно любая классификация переводов, а также понятия межъязыковой и межкультурной коммуникации подразумевают их устную и письменную части. Далее в пункте 2.1.3.: «В области практического курса перевода: уметь осуществлять предпереводческий анализ текста…». Проблемы предпереводческого анализа текста, аналитического чтения разрабатывали Алексеева И.С. [2, с. 108-113, 149-157], Брандес М.П., Провоторов В.И., [4] и др. Теоретики перевода, когда ведут речь о предпереводческом анализе текста, подразумевают его использование как в письменном, так и в устном видах перевода. Там же: «…уметь использовать основные способы и приемы достижения смысловой, стилистической адекватности…», к которым, как нам известно из теории перевода, помимо всего прочего можно отнести и обоснованный переспрос [14, с. 14], который используется только при осуществлении устного последовательного перевода. И нет абсолютно никакой возможности обойти стороной тот же пункт При-каза, в котором четко сказано: «…уметь выбирать общую стратегию перевода с учетом его цели и типа оригинала, уметь осуществлять письменный (в ограниченном объеме – устный) перевод текстов, относящихся к сфере основной профессиональной деятельности…». Именно это место Приказа однозначно трактует, что требования, предъявляемые к уровню подготовки лиц, успешно завершивших обучение по программе подготовки специалиста с дополнительной квалификацией «ПСПК», подразумевают и умение осуществлять устный перевод. Однако здесь имеется неопределенность во фразе «…устный перевод, хотя и в ограниченном объеме». Действительно, что может означать данное «ограничение»? Следует ли под этим самым иметь в виду лишь устный перевод с листа, либо только устный последовательный (только односторонний или же односторонний и двусторонний) перевод, либо и устный перевод с листа и ус-тный последовательный перевод [12, с. 32-38], [1, с. 13-16, 20], [11, с. 160-161]? А может быть необходимо учесть и такие виды перевода, как коммунальный [1, стр. 20], синхронный перевод, кино/видео перевод [11, с. 76, 195-196], [12, с. 41-48]? На этот вопрос мы попробуем дать ответ ниже. 129 Академический вестник Пункт 2.1.3. Приказа помимо всего прочего гласит: «В области практического курса перевода: … уметь пользоваться при переводе пишущей машинкой, диктофоном и компьютером». Наверняка, умение пользоваться диктофоном в большей мере относится к навыкам осуществления устного перевода. Далее в Приказе имеется пункт П.00. «Переводческая практика 5 недель», содержание которой, на наш взгляд, также может подразумевать выполнение устных переводов, при условии прохождения практики не на базе вуза, а на производстве. Мы уверены, что Требования к уровню подготовки лиц, успешно завершив-ших обучение по программе подготовки специалиста с дополнительной квали-фикацией «ПСПК» выглядели бы полнее, если бы в них была включена такая дидактическая единица, как «универсальная переводческая скоропись» [3; 5; 12, с. 72-78; 13]. Ее включение в Приказ усилило бы позиции устного перевода и сняло многочисленные споры о том, «кого же здесь все-таки необходимо готовить: только письменных переводчиков или и письменных, и устных одновременно?». Впрочем, и само название дополнительной квалификации «Переводчик в сфере профессиональной коммуникации» не подразумевает деления только на пи-сьменный или какой-нибудь другой перевод, иначе она так и называлась бы, на-пример, «Письменный переводчик в сфере профессиональной коммуникации» или «Устный переводчик в сфере профессиональной коммуникации» и т.д. По большому счету устный перевод все же должен быть представлен в курсе программы дополнительной квалификации «ПСПК», но в Государственных требованиях к минимуму содержания и уровню профессиональной подготовки выпускника для получения дополнительной квалификации «ПСПК» (третий уровень высшего профессионального образования) (далее Государственные тре-бования) не сказано, в каком объеме это следует делать. Нам видится, что рамки устного перевода следовало бы ограничить переводом с листа и последовательным (односторонним и двусторонним) переводом текстов разных функциональных стилей и жанров, характерных для определенной сферы и профиля профессионального общения. Примечательно, что как в Приказе, так и в Приложении к нему речь ведется исключительно об иностранном (изучаемом) языке и русском языке. А имен-но, в п. 4 говорится: «…Установить, что высшие учебные заведения, получившие право на реализацию программы подготовки для получения дополнительной квалификации "Переводчик в сфере профессиональной коммуникации", могут осуществлять ее за счет учебного времени, выделяемого на изучение иностранного языка (340 час.), за счет дисциплин по выбору и факультативов, отводимых на освоение материала по основной образовательной программе, или в рамках программы дополнительного образования». Там же: «…иметь представление о понятии стиля, стилистической классификации словарного состава языка, функциональных стилях современного изучаемого языка...», «…владеть орфографической, орфоэпической, лексичес-кой и грамматической нормами изучаемого языка в пределах программных требований…». Там же: «Обязательный минимум содержания программы профессиональной подготовки переводчика в сфере профессиональной коммуникации….. ОД.02. Основы теории изучаемого языка. … Особенности грамматического строя изучаемого языка;… ОД.03. Практический курс иностранного языка. Ор-фографическая, орфоэпическая, лексическая, грамматическая и стилистичес-кая нормы изучаемого языка и их реализация применительно к тестовой деятельности для осуществления межкультурной коммуникации в сфере основной профессиональной деятельности….» СД.03. Практикум. Выполнение письменного перевода (с иностранного языка на русский) текста, относящегося к сфере основной профессиональной деятельности, объемом не менее 35 машинописных страниц…». 130 Академический вестник В Программе подготовки вопреки Приказу прослеживается деление на ино-странный язык и родной (другой) язык. В частности, в п. 3 на стр. 5 мы читаем: «Главной целью курса подготовки переводчика в сфере профессиональной ком-муникации является формирование переводческой компетенции, под которой понимается умение извлекать информацию из текста на одном языке и передавать ее путем создания текста на другом языке. Профессиональная перевод-ческая компетенция базируется как на профессиональных знаниях специалиста, так и на высоком уровне владения им родным и иностранным (английским, немецким, французским) языком». П. 5 на той же странице: «Помимо указанных дисциплин, обучаемым могут быть одновременно предложены курсы по выбору (например, «Деловое общение», «устный перевод с иностранного языка на родной язык», «устный перевод с родного языка на иностранный язык», «Письменный перевод с родного языка на иностранный язык» и др.)….» П. 12 на стр. 7: «…в конце второго этапа обучения, до итогового государственного экзамена, сдается зачет по практике письменного перевода с иност-ранного языка на родной с целью проверки сформированности умений переводить с использованием словаря оригинальные тексты разных функциональных стилей и жанров, характерных для определенной сферы и профиля профессионального общения, с иностранного языка на родной со скоростью 1200-1300 печатных знаков за 1,5 часа…» Там же: «…часть первая: представление на проверку подготовленного заранее письменного перевода трех оригинальных узкоспециальных текстов разных жанров с иностранного языка на родной, объемом 35 страниц машинописного текста; успешное выполнение письменного перевода является условием допуска ко второй части государственного экзамена; часть вторая: а) письменный перевод (с иностранного языка на родной язык) и редактирование профессионально значимого текста объемом 2300-2500 печатных знаков за 1,5 часа; б) анализ переведенного текста с целью аргументирования выбора переводческих решений; в) устный перевод с листа делового письма с иностранного языка на родной язык без словаря, объемом 1000-1500 печатных знаков». Стр. 21: «…Второй этап обучения: Специальные дисциплины. 1. Теория перевода. Перевод как вид текстовой деятельности по созданию коммуникативно и информативно равноценного текста на другом языке, как форма межъязыковой и межкультурной коммуникации. Переводческая компетенция, ее составляющие: языковая компетенция в рецептивном и продуктивном планах в родном и иностранном языках; текстообразующая компетенция – знание соотношения правил порождения текстов на родном и иностранном языках...» Стр. 24: «…определять стиль и жанр текста-оригинала, специфику его стилистического жанрового оформления для передачи ее средствами другого языка…», «…адекватно извлекать информацию из текста-оригинала с целью ее передачи средствами другого языка…». Приходится согласиться, что для российских студентов понятия «русский язык» и «родной язык» далеко не всегда одно и то же. Из опыта любого вуза г. Тюмени можно привести огромное количество примеров, когда родным языком для обучаемых может быть армянский, грузинский, еврейский, казахский, молдавский, татарский, украинский, чеченский, чувашский и т.д. Вряд ли какому неязыковому вузу в регионе, да и в Российской Федерации в целом удастся создать условия для того, чтобы обучаемые могли усвоить программу дополнительной квалификации «ПСПК», работая в языковой паре иностранный язык-родной язык. Слишком большим должен быть потенциал кафедры иностранных языков российского неязыкового вуза, чтобы иметь ППС с соответствующей 131 Академический вестник квалификацией для вычитывания всех дисциплин учебного плана «ПСПК» на каком-либо из указанных выше языков. Поэтому мы считаем, что в Программе подготовки, также как и в Приказе, следовало бы вести речь исключительно об иностранном (изучаемом) языке и русском языке, исключив упоминание о родном языке, которое мы наблюдаем на данный момент в Программе подготовки, тем более что Приказ не дает права вузам вести подготовку на ином языке, кроме русского. Помимо всего прочего в Программе подготовки вразрез Приказу прослежи-вается ограниченное деление лишь на 3 языка – английский, немецкий и французский. На стр. 5 говорится: «…Главной целью курса подготовки переводчика в сфере профессиональной коммуникации является формирование переводческой компетенции, под которой понимается умение извлекать информацию из текста на одном языке и передавать ее путем создания текста на другом языке. Профессиональная переводческая компетенция базируется как на профессиональных знаниях специалиста, так и на высоком уровне владения им родным и иностранным (английским, немецким, французским) языком». Если проанализировать рекомендуемую Программой подготовки «Литерату-ру», то мы вновь заметим, что источники направлены на рассмотрение языковых проблем только в трех языках – английском, немецком и французском. Кстати, по нашему глубокому убеждению, список рекомендуемой литературы в Программе подготовки следовало бы пополнить источниками, вышедшими в свет в период с 1990-х гг. по настоящее время. Создается впечатление, что Программа подготовки, касательно количества иностранных языков, создавалась вопреки Приказу и ограничивает тем самым права студентов и вузов для получения первыми и реализации вторыми допол-нительной квалификации «ПСПК», хотя следует признать, что практика вузов г. Тюмени и подавляющего большинства вузов Российской федерации такова, что реализация дополнительной квалификации «ПСПК» затрагивает в качестве иностранного языка только английский, гораздо реже – немецкий, еще ре-же – английский и немецкий языки одновременно. Далее, в Приложении к Приказу в п. 1.1. говорится, что: «Нормативная трудоемкость образовательной профессиональной программы подготовки переводчика в сфере профессиональной коммуникации при очной форме обучения – 1500 часов», а в Примечании Приложения к Приказу сказано: «Вуз (факу-льтет) имеет право: 1. Изменять объем часов, отводимых на усвоение учебного материала, для циклов дисциплин – в пределах 100%; для дисциплин, входящих в цикл, – в пределах 5% без превышения максимального объема недельной нагрузки студента и при условии сохранения минимального содержания дисциплин…». В Программе подготовки мы уже наблюдаем противоречие к Примечанию в Приложении к Приказу, а именно: «…На полный курс обучения отводится 1500 часов – 750 часов аудиторных занятий и 750 часов самостоятельной работы обучаемых» (где ни слова не сказано об указанных выше 5%, которые составляют до 75 учебных часов, и, тем более о 340 часах, выделяемых на изучение «Иностранного языка» в рамках программы специальности). В Программе подготовки далее сказано: «…Подготовка к переводческой дея-тельности в сфере профессиональной коммуникации осуществляется последовательно в ходе двух этапов… на протяжении 4-6 семестров по 6-10 часов занятий в неделю…». Однако никаких временных ограничений мы не наблюдаем ни в Приказе, ни в Приложении к нему, к тому же из опыта вузов мы знаем, что подготовка к переводческой деятельности в сфере профессиональной ком-муникации может осуществляться и на протяжении 8 семестров. Фраза «…на протяжении 4-6 семестров по 6-10 часов занятий в неделю…» означает реализацию программы в течение двух-трех курсов обучения в вузе, т.е. на протяжении 4 семестров пришлось бы вычитывать больше часов, чем при 6 семестрах. Поэтому мы счи132 Академический вестник таем, что данная фраза должна бы выглядеть следующим образом: «…на протяжении 4-6 семестров по 10-6 часов занятий в неделю…». Как было замечено выше, Приказ разрешает вузам, получившим право на реализацию программы подготовки для получения дополнительной квалификации «ПСПК», осуществлять ее за счет учебного времени, выделяемого на изучение иностранного языка (340 часов). Как правило, вычитывание 340 часов в вузе происходит в основном на I-II курсах. А это означает, что обучение по программе дополнительной квалификации «ПСПК» может закончиться либо на III, либо на IV курсе. Здесь мы сталкиваемся еще с одним противоречием: вряд ли получится вычитать 1500 часов (+5%), «…без превышения максимального объема недельной нагрузки студента III-го курса…» (которая согласно ГОС ВПО специальностей составляет 27 часов в неделю [6-9] и «…при условии сохранения минимального содержания дисциплин…» (см. Приложение к Приказу). Помимо всего прочего было бы нерационально заканчивать обучение на III курсе, т.к. до выдачи студенту диплома о присвоении специальности и диплома о присвоении дополнительной квалификации может пройти 2 пассивных «языковых» года, что однозначно негативно скажется на квалификации специалиста. Литература 1. Алексеева И.С. Введение в переводоведение: Учеб. пособие для студ. филол. и лингв. фак. вузов. – СПб.: Филол. фак-т СпбГУ; М.: «Академия», 2004. – 352 с. 2. Алексеева И.С. Профессиональный тренинг переводчика: Учебное пособие по устному и письменному переводу для переводчиков и преподавателей. – СПб.: Изд-во «Союз», 2004. – 288 с. 3. Аликина Е.В. Переводческая семантография. Запись при устном переводе. – М.: «Восток – Запад», 2006. – 158 с. 4. Брандес М.П., Провоторов В.И. Предпереводческий анализ текста (для ин-в и фак-в иностр. яз.): Уч. пособ. – 3-е изд., стереотип. – М.: НВИ-ТЕЗАУРУС, 2003. – 224 с. 5. Бурляй С.А. Французский язык. Устный перевод. Переводческая запись. М.: Р. Валент, 2005. – 160 с.; 6. Государственный образовательный стандарт высшего профессионального образования. Специальность – 060600 Мировая экономика. Квалификация: экономист. – М.: МО РФ, 2000. – 34 с. 7. Государственный образовательный стандарт высшего профессионального образования. Специальность – 060700 Национальная экономика. Квалификация: экономист. – М.: МО РФ, 2000. – 23 с. 8. Государственный образовательный стандарт высшего профессионального образования. Специальность – 351200 Налоги и налогообложение. Квалификация: специалист по налогообложению. – М.: МО РФ, 2003. – 44 с. 9. Государственный образовательный стандарт высшего профессионального образования. Специальность – 021100 Юриспруденция. Квалификация: юрист. – М.: МО РФ, 2001. – 36 с. 10. Мосты. Журнал переводчиков. ООО «Р. Валент». № 3, 2004, 11. Нелюбин Л.Л. Толковый переводческий словарь. – М.: Флинта, Наука, 2006. 12. Палаженко П.Р., Чужакин А.П. Мир перевода–1. Introduction to Interpreting XXI. Протокол, поиск работы, корпоративная культура, 6-е изд. доп. – М.: Р. Валент, 2004. 13. Чужакин А.П. Мир перевода – 7. Прикладная теория устного перевода и переводческой скорописи. Курс лекций. – М.: Р. Валент, 2003. – 232 с. 14. Чужакин А.П. Последовательный перевод: практика+теория. Синхрон. Для V курса переводческих факультетов. Уч. сер. «Мир перевода». – М.: Р. Валент, 2005. 133 Академический вестник ПЕРВЫЕ ШАГИ Р. Р. Гильманов, ассистент каф. МИЕН ТГАМЭУП ПРОБЛЕМЫ РЕГУЛИРОВАНИЯ УРОВНЯ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ РЕГИОНОВ В период существования СССР экономическое районирование отвечало задачам обеспечения динамического роста, сбалансированности и самодостаточности экономики. Регионы рассматривались как система географически связанных производственно-технических площадок. Так, например, разработанная экономикогеографом Н.Н. Колосовским [1] система районирования классифицирует отрасли именно по совокупностям производств: Тяжелая индустрия Нефть – газ – гидроэнергия Индустрия – земледелие Обрабатывающая индустрия Северная индустрия Похожий принцип районирования (по специализации регионов) был предложен и Т. Калашниковой [2]. Решение локационных задач, при таком подходе, находило отражение в пла-новом размещении производительных сил на территории. Поскольку рабочая сила является главной производительной силой общества [3, с. 31, 34], в советский период были осуществлены массовые миграционные процессы, проведена урбанизация страны. Параллельно определялся правовой статус регионов: в 1917 г., на момент создания РСФСР, в России было 56 губерний, в 1922 г. – 72, в 1930 г. – всего 13 краев и областей, в 1991 г. в Российской Федерации – 89 субъектов. С распадом Советского Союза началась новая регионализация России, в ходе которой новые регионы стали определяться как культурные и социально-экономические образования, выстраиваемые на основе общей социальной и хозяйственной жизни поверх старых административных границ. Регионы, изначально создававшиеся в нерыночной обстановке, при помещении в рыночную среду столкнулись с целым комплексом новых экономических, социальных и политико-правовых проблем, непосредственно отразившихся на устойчивости социально-экономической ситуации в отдельных российских территориях и в целом во всей региональной организации страны. Монофункциональные регионы оказываются наиболее уязвимы в условиях изменяющегося рынка. С целью решения возникающих проблем федеральные программы руководствовались политикой выравнивания социально-экономического развития регионов, рассчитанной на размещение в регионах основных фондов, предназначенных для выпуска типовой массовой продукции. Однако бюджетное вмешательство в выравнивание уровня развития регионов не является панацеей: на-иболее развитые регионы теряют стимулы к развитию, а развивающиеся регионы часто не могут выйти из категории дотационных. Принцип внешнего дополнения, известный из кибернетики, гласит: когда та или иная система внутри себя исчерпывает резервы саморазвития, дальнейшее повышение уровня ее организации возможно на путях выхода к внешней системе более высокого уровня организации. Толкование этого принципа в рамках региональной экономики означает, что, исчерпав ресурсы роста внутри региона, следует обратиться к ресурсам межрегиональных отношений. Так, например, на смену политики выравнивания социально-экономического уровня регионального развития приходит политика поляризованного развития. Согласно этой парадигме, участники рынка изначально находятся в неравных условиях, и с развитием производства и укрупнением компаний это неравенство лишь увеличивается. Однако такое концентрирование не несёт негативный оттенок: по мере развития «полюса роста» 134 Академический вестник оказывают благоприятное влияние на свою периферию, порождая цепную реакцию. Стихийная конкуренция в такой системе уменьшается, а совокупная эффективность партнеров растёт за счёт использования общей инфраструктуры, и расширения рынков сбыта [Ф. Перру]. Соответственно, и объектом инвестиций становится не весь регион, а его «полюс роста», который затем уже распространит эффект от инвестиций. Вместо усреднения экономического потенциала предполагается фокусирование развития на отдельных регионах, генерирующих инновационно-инвестицион-ное воздействие на остальную территорию. Подобный подход справедлив и на микроуровне: вместо равномерных инвестиций в муниципальные образования региона, предполагается создание опорных районов роста. Государственные инвестиции в таком случае направляются на развитие связанности опорных районов с периферией. Территории, не получившие статус «опорных», должны получить государственные гарантии обеспечения равного доступа населения этих территорий к бюджетным услугам. Концентрация усилий в рамках отдельных регионов позволяет получить эффект масштаба и эффект агломерации, которые создают в полюсах роста силы саморазвития, а правильный выбор данных полюсов в стране обеспечивает со временем подъём окружающих регионов. Литература 1. Колосовский Н.Н. Теория экономического районирования – М.: Мысль, 1969. 2. Калашникова Т.М. Экономическое районирование – М.: МГУ, 1982. – 216 с. 3. Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч. в 9 т. – М.: Политиздат, 1987. 4. Perroux F. The Pole of Development’s. New Place in a General Theory of Economic Activity – Boston, 1988. Ю. В. Карюкина, ассистент каф. экономики и мирохозяйственных связей ТГАМЭУП МОЛОДЕЖНАЯ ПОЛИТИКА В РЕГИОНЕ КАК ОСНОВА СОЦИАЛЬНОГО СТАНОВЛЕНИЯ МОЛОДЫХ ГРАЖДАН В ТЮМЕНИ Тюмень – город молодежи это один из немногих городов, где большая часть населения представлена молодым поколением. Молодежная политика в области является одним из приоритетных направлений деятельности органов местного самоуправления, осуществляемых с участием молодежных и детских общественных объединений, привлечением предприятий, организаций и других субъектов, действующих на территории области. В настоящее время данная тема является одной из актуальных, и для ее рассмотрения необходимо ввести основные понятия. Под «молодыми гражданами» (далее – молодежь) понимаются граждане в возрасте от 14 до 30 лет, а под «детьми» – граждане в возрасте до 18 лет. Моло-дая семья рассматрива135 Академический вестник ется как семья в первые 3 года после заключения брака (в случае рождения детей – без ограничения продолжительности брака) при условии, что один из супругов не достиг 30летнего возраста, а также неполная семья с детьми, в которой мать или отец не достигли 30-летнего возраста1. Становление самой молодежной политики в Тюменской области протекало в три этапа. Государственная молодежная политика представляет собой систему социальноэкономических мер, а также политических и организационных. Все эти меры в совокупности направлены на поддержку молодых граждан, молодежных и детских общественных объединений. Данная политика осуществляется органами власти области в целях социального становления и, соответственно, будущего развития детей и молодежи. Так же она предусматривает наиболее полную реализацию их потенциала в интересах общества. Само зарождение началось в 1993 г., когда в структуре областной админист-рации был создан комитет по делам молодежи, а система областных целевых программ была дополнена программой государственной поддержки молодежи. В последующие годы в городах и районах области были образованы органы уп-равления молодежной политикой, сформировалась сеть подведомственных учреждений по основным направлениям работы с молодежью и молодежными об-щественными объединениями (МОО) Тюменской области. Молодежные общественные объединения были основаны на добровольном самоуправлении, явля-лись некоммерческими формированиями, созданными в соответствии с действующим законодательством РФ об общественных объединениях. МОО состоят преимущественно из молодых граждан, объединённых на основе общности интересов для осуществления совместной деятельности, направленной на удовлетворение своих интересов, социальное становление молодых граждан, развитие творческих способностей, что несомненно приводит к реализации человека как личности. Таким образом, к концу 90-х гг. ХХ в. на территории области был за-вершен первый этап формирования основ новой молодежной политики. Период 2001-05 гг. стал вторым этапом и временем укрепления организационных основ работы с молодежью, усиления внимания к реализации инновацион-ного потенциала молодых людей, поиска новых форм работы, за который отвечали социальные службы. Социальные службы для молодежи представляли собой организации, независимые от организационно-правовых форм и форм собственности, а также занимающиеся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица, осуществляющие мероприятия по социа-льной поддержке, оказанию социально-бытовых, социальномедицинских, пси-холого-педагогических, социально-правовых услуг и материальной помощи, по содействию социальной, психологической адаптации и социальной реабилитации молодых граждан, находящихся в трудной жизненной ситуации. В соответствии с постановлением губернатора Тюменской области от 21 октября 2004 г. № 76 «О структурных подразделениях администрации области» был учрежден департамент по молодежной политике, физической культуре и спорту администрации Тюменской области, которому перешли полномочия в сфере молодежной политики. Дальнейшее развитие получила сеть учреждений, осуществляющих работу с молодежью. Основными учреждениями являлись: ДЮЦ «Аванпост» (опорный центр по патриотическому воспитанию), ОДЦ «Ребячья республика» и ДООЦ «Алые паруса» (на базе которых проходили специ-ализированные детские и молодежные смены), Молодежная биржа труда (опо-рный центр по трудоустройству детей и молодежи). В 2001 г. в ведение комитета по делам молодежи перешел областной Дворец молодежи «Геолог», на базе которого разместились многочисленные творческие студии и кружки. Государственная поддержка молодежных и детских общественных объединений является одним из главных и неотъемлемых факторов в сфере молодеж-ной политики в целях 1 Закон Тюменской области «О молодежной политике в Тюменской области» от 30.03.06 г. №452 ст. 1. 136 Академический вестник создания и обеспечения правовых, экономических и организационных условий, гарантий и стимулов деятельности объединений, направленной на социальное становление, развитие и самореализацию детей и молодежи в общественной жизни, а также в целях охраны и защиты их прав. Наравне с развитием сети учреждений по работе с молодежью на областном уровне аналогичный процесс протекал и в муниципальных образованиях. На территории области работали специалисты по делам молодежи. В муниципальных образованиях имелись организации и клубы по месту жительства, классы добровольной подготовки к военной службе, поисковые отряды, клубы интеллектуальных игр. С 2005 г. появились клубы работы с молодой семьей. Областная целевая программа «Патриотическое воспитание граждан Тюмен-ской области на 2001-2005 годы» (утверждена постановлением губернатора Тю-менской области от 09.10.01 г. № 383) была нацелена на развитие системы патриотического воспитания граждан Тюменской области, совершенствование де-ятельности по подготовке молодых людей к службе в вооруженных силах, упро-чение единства и дружбы народов, проживающих на территории Тюменской области. Основными направлениями реализации программных мероприятий стали: создание механизма, обеспечивающего становление и функционирование государственной системы патриотического воспитания в Тюменской области; формирование комплекса нормативно-правового, организационного, научно-методического обеспечения функционирования системы патриотического воспитания; оптимизация процесса воспитания граждан-патриотов Тюменской области, способных встать на защиту государственных интересов страны. Динамика развития инфраструктуры молодежной политики Классы добровольной подготовки к военной службе Поисковые отряды Координационные центры по интеллектуальным играм 2005 г. 81 11 7 2006 г. 96 11 8 2007 г. 112 14 10 Третий этап. Основным значимым направлением работы с молодежью является содействие занятости и трудоустройства. Данная деятельность осуществляется на основе областной целевой программы «Содействие занятости населе-ния Тюменской области» (утв. постановлением губернатора Тюменской области от 19.09.01 № 356) и в рамках областной целевой программы «Государственная поддержка молодежи Тюменской области». Основными направлениями ра-боты стали: Организация временной занятости несовершеннолетних граждан (формирование трудовых бригад для благоустройства территорий городов и поселков, ремонта школ, работы на сельхозпредприятиях). Развитие социально-благотворительного движения (организация работ по благоустройству исторических и социально значимых объектов, оказанию помощи ветеранам, инвалидам, престарелым). Организация деятельности Центра профессиональной ориентации молодежи и подростков (создание сети консультационных пунктов в городах и районах области, формирование банка данных соискателей и работодателей региона). Реализация программ студенческой занятости (формирование молодежных трудовых и педагогических отрядов; организация и проведение ярмарок выпускников). За 2005-2008 гг. число трудоустроенных подростков по программе «Трудовое лето» выросло более чем в 2 раза. Значительное развитие получили областные и внутривузовские программы круглогодичной занятости студентов, включающие формирование строительных, педагогических, сельскохозяйственных отря-дов, межвузовского отряда проводников «Транзит-Экспресс», бригад молодежной сервисной службы. В 2005 г. программами молодежной биржи труда было охвачено 1020 студентов (для сравнения – в 2008 г. эта 137 Академический вестник цифра составила 2563 чел.). В ярмарках выпускников учреждений среднего и высшего профессиона-льного образования приняло участие 955 чел., трудоустроено 356 молодых специалистов. В целях развития творчества и социальной активности молодежи при содей-ствии органов по молодежной политике происходит активное развитие интеллектуальных направлений. Безусловно, самыми серьезными и болезненными проблемами являются на-ркомания, злоупотребление психотропными средствами, алкогольная зависимость. Одно из важных направление – противодействие наркомании и профи-лактика асоциальных явлений. На базе общеобразовательных школ Тюменской области созданы кабинеты профилактики наркомании, выполняющие организационно-методическую и ко-ординационную работу по проведению комплексных профилактических мероприятий (лекций, семинаров) совместно с учреждениями социальной защиты, здравоохранения, ОВД, комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав. Кабинеты оснащены аудиоаппаратурой, компьютерной техникой и прог-раммами «Сталкер», «Ибис+», «Волна», которые предназначены для оказания консультативно-диагностической и социально-правовой помощи детям группы риска, учащимся, родителям и педагогам. В период реализации программы получила развитие специализированная реабилитационная помощь: медицинская (поддерживающая реабилитационная терапия – поддержание в состоянии ремиссии), социальнопсихологическая (индивидуальная, групповая и семейная ра-бота с психологами), социально-трудовая (восстановление трудовых навыков, трудотерапия). После завершения реабилитационного курса осуществляется со-циальный патронаж (отслеживание процесса ремиссии), формируется банк дан-ных, ведется работа с созависимыми (родители, члены семей реабилитантов). Основная работа по реабилитации наркозависимых ведется автономной некоммерческой организацией «Наркологический реабилитационный центр» и об-щественными объединениями «Матери против наркотиков», «Добрый самарянин», «Соль земли». Средний возраст реабилитантов – 25 лет. Процент ремис-сии в течение 3-х лет составляет 29,9%. В связи с необходимостью создания спе-циализированных лечебных и реабилитационных учреждений для несовершен-нолетних в Тюменской области создана детская наркологическая служба, в составе которой действуют: детско-подростковое стационарное отделение, амбулаторное реабилитационное отделение, кабинет для приема несовершеннолетних. Постановлением администрации Тюменской области от 13.12.01 г. № 460 была принята областная целевая программа «Комплексные меры противодейст-вия злоупотреблению наркотиками и их незаконному обороту». Программа бы-ла нацелена на прекращение роста наркомании, незаконного оборота наркотиков и их поэтапное сокращение до уровня минимальной опасности для общества. Основными задачами реализации программных мероприятий по предуп-реждению распространения наркомании и борьбе с незаконным оборотом нар-котиков стали: создание системы межведомственного взаимодействия, консолидация и координация усилий органов государственной власти, силовых структур, СМИ, общественных организаций; создание и совершенствование нормативно-правовой базы; развитие сети подведомственных организаций по оказанию медицинской, психологической и реабилитационной помощи больным наркоманией, в первую очередь несовершеннолетним; формирование идеологии здорового образа жизни, радикальное изменение общественного мнения по вопросам борьбы с наркоманией; организация на территории области эффективной борьбы с незаконным обо-ротом наркотиков. 138 Академический вестник В сфере профилактики наркомании и борьбы с незаконным оборотом наркотиков достигнута стабилизация наркотической обстановки, снижена заболеваемость наркоманией в детской и подростковой возрастных группах, создана эффективная сеть профилактики наркомании и реабилитации наркозависимых. На сегодняшний день можно с уверенностью сказать, что в Тюменской области государственная молодежная политика создает условия и предоставляет возможности для развития творческого и интеллектуального потенциала, формирует гражданские позиции молодежи как основы нашего будущего и будущего населения. 139 Академический вестник Научная жизнь Академии 21 ноября 2007 г. по инициативе кафедры философии и социально-гумани-тарных наук на базе ТГИМЭУП была проведена Всероссийская научно-прак-тическая конференция «Глобализация: мифы и реальность». На конференцию было подано 83 заявки. Среди участников представители Российской Феде- рации: Тюмени (47 заявок), Омска (4 заявки), Санкт-Петербурга (1 заявка), Москвы (16 заявок), Саратова (1 заявка), Новосибирска (2 заявки), Миасса (2 заявки), Сургута (5 заявок), Тольятти (1 заявка), Тобольска (1 заявка), Владивостока (1 заявка); представители зарубежных стран: г. Эссена (Германия) (1 заявка), г. Павлодара (Казахстан) (1 заявка). В конференции приняли участие специалисты из 24 вузов: 1. Института социологии РАН (г. Москва); 2. Московского государственного технологического университета «Станкин»; 3. Московского экономико-лингвистического института; 4. Института социально-политических исследований РАН (г. Москва); 5. Российского государственного торгово-экономического универ-та (Москва); 6. Института законодательства и сравнительного правоведения при Правите-льстве Российской Федерации (г. Москва); 7. Евразийского инновационного университета (Республика Казахстан); 8. Центра социологии образования Российской академии образования (г. Москва); 9. Санкт-Петербургского юридического института Академии Генеральной про-куратуры Российской Федерации; 10. Омского института (филиала) Российского государственного торговоэкономического университета; 11. Саратовского государственного технического университета; 12. Южно-Уральского государственного университета (г. Миасс); 13. Института философии и права Сибирского отделения РАН (Новосибирск); 14. Тольяттинского государственного университета; 15. Сургутского государственного педагогического университета; 16. Тобольского государственного педагогического ин-та им. Д.И. Менделеева; 17. Новосибирского государственного педагогического университета; 18. Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока (г. Владивосток); 19. Тюменского государственного нефтегазового университета; 20. Тюменского государственного университета; 21. Тюменского юридического института МВД РФ; 22. Тюменского государственного архитектурно-строительного университета; 140 Академический вестник 23. 24. Тюменского государственной академии культуры и искусств; Тюменского государственного института мировой экономики, управления и права. На пленарном заседании были заслушаны выступления проректора по науч-ной работе д.с.н., профессора Костко Натальи Анатольевны; Беспаловой Юлии Михайловны, д.ф.н., профессора кафедры социологии и социального управления Тюменского государственного университета; Рябченко Николая Павловича, к.и.н., старшего научного сотрудника Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН (г. Владивосток); Карцевой Лидии Валерьевны, д.с.н., профессора, заведующего кафедрой социологии Тольят-тинского государственного университета (г. Тольятти); Уваровой Людмилы Александровны, д-ра физ.-мат. наук, профессора, заведующего кафедрой Московского государственного технологического университета «СТАНКИН» (г. Москва). Док-лады вызвали большой интерес, было много вопросов как со стороны преподавателей, так и со стороны студентов. В рамках конференции был организован круглый стол, в котором приняли участие докладчики по трем направлениям: 1) Институциональные основы глобализационных процессов; 2) Влияние социально-экономических факторов на глобализационные процессы и явления; 3) Социокультурная составляющая трансформирующегося мира: диалог культур ВостокЗапад. В ходе работы круглого стола периодически возникали дискуссии, активно обсуждались проблемные вопросы, касающиеся рынка труда, существования семьи как социального института и др. В завершение работы была принята резолюция. По материалам конференции издан сборник. 5 февраля 2008 г. по инициативе кафедры философии и социально-гумани-тарных наук состоялся региональный круглый стол «Культура и нравственность в современном обществе», где собрались ведущие ученые не только ТГИМЭУП, но и Тюменского государственного нефтегазового университета, Тюменского юридического института, Тюменского государственного университета, Тюменской сельскохозяйственной академии и др. Были обсуждены темы, связанные с проблемой авторского права, патентоведения, профессиональной этики, гражданского общества. Острую дискуссию вызвали вопросы, связанные с интеллектуальной собственностью и проблемой ее защиты, с правоприменением в современном обществе. Всего было подано 25 заявок. По материалам работы круглого стола был издан сборник. 141 Академический вестник СОДЕРЖАНИЕ Секция 1. СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ Блажевич Н. В. ……………………………………………………………………………….………. ШКОЛЫ В НАУКЕ 3 Гончаренко О. Н. …………………………………………………………………………………….. ИЗМЕНЕНИЕ АГРАРНОЙ СТРУКТУРЫ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА В КОНЦЕ ХХ – НАЧАЛЕ ХХI ВВ. 5 Грошев И. Л. …………………………………………………………………………………..…….. ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ СТАНОВЛЕНИЯ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА В РОССИИ 14 Грошева И. А. ………………………………………………………………………………….……… БЮРОКРАТИЯ И БИЗНЕС: ПРОБЛЕМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ 18 Игнатюк Ю. Л. ………………………………………………………………………………...….….. ЭТНОКУЛЬТУРНОЕ РАЗВИТИЕ РОССИИ В ТРУДАХ Л. Н. ГУМИЛЁВА 24 Лазарева О. П. ……………………………………………………………………………………..…. ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОЛИТИКА ПОДДЕРЖКИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА НА ФЕДЕРАЛЬНОМ И РЕГИОНАЛЬНОМ УРОВНЯХ И УСИЛЕНИЕ РОЛИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЕЙ НА ПУТИ ПОСТРОЕНИЯ ЦИВИЛИЗОВАННОГО РЫНКА 27 Науменко О. Н., Науменко Е. А. ……………………………………………….…………….… ПРАВОВОЕ СОЗНАНИЕ СИБИРСКОГО КРЕСТЬЯНСТВА: РЕТРОСПЕКТИВНЫЙ АНАЛИЗ 31 Петрова А. С. ……………………………………………………………………………………..…… АВТОРИТЕТ СОТРУДНИКА ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ 38 Сергеев В. В. ………………………………………………………………………………………..….. НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ПОСТРОЕНИЯ ИНФОРМАЦИОННОГО ОБЩЕСТВА 44 Сокол В. Б. ..………………………………………………………………………………….…..……. ВЕДИЙСКАЯ ШАБДА КАК КРОСС-КУЛЬТУРНЫЙ МОСТ МЕЖДУ ВОСТОКОМ И ЗАПАДОМ 47 142 Академический вестник Стадченко А. В. ………………………………………………………………………………....……. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ВНУТРИЦЕРКОВНЫХ И ПРАВОВЫХ НОРМ В РЕГУЛИРОВАНИИ ТРУДОВЫХ ОТНОШЕНИЙ 64 Стадченко А. В. ……………………………………………………………………………..…....….. ПРОБЛЕМНЫЕ АСПЕКТЫ РЕГУЛИРОВАНИЯ ТРУДОВЫХ ОТНОШЕНИЙ В РЕЛИГИОЗНЫХ ОРГАНИЗАЦИЯХ 68 Ткачёва Н. А. ………………………………………………………………………………………….. ИДЕНТИЧНОСТЬ И ПРОБЛЕМЫ АДАПТАЦИИ МИГРАНТОВ 71 Шарова Е. Б. ……………………………………………………………………………………….….. ОСОБЕННОСТИ ФОРМИРОВАНИЯ КУЛЬТУРЫ МЕЖНАЦИОНАЛЬНОГО ОБЩЕНИЯ В СТУДЕНЧЕСКОЙ СРЕДЕ 77 Секция 2. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ РАЗВИТИЯ ОБЩЕСТВА Батурин В. Ю. ………………………………………………….…………………………….…….. ПОДХОДЫ К ОЦЕНКЕ ФИНАНСОВЫХ РИСКОВ В УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ СОВРЕМЕННОЙ ЭКОНОМИКИ 81 Берсенёва Л. П. ………………………………………………………………………….………… ВЛИЯНИЕ СИСТЕМЫ МЕЖБЮДЖЕТНЫХ ОТНОШЕНИЙ. НА ФОРМИРОВАНИЕ ДОХОДОВ БЮДЖЕТОВ МУНИЦИПАЛЬНЫХ ОБРАЗОВАНИЙ В УСЛОВИЯХ АДМИНИСТРАТИВНОЙ РЕФОРМЫ 86 Зыякова Э. …………………………………………………………………………………………... ЗАРУБЕЖНЫЙ И ОТЕЧЕСТВЕННЫЙ ОПЫТ АУТСОРСИНГА 91 Корабейников И. Н., Дмитренко О. В. ……………………………………………….…… ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ ПРОМЫШЛЕННОСТИ ПРИГРАНИЧНОГО РЕГИОНА 99 Макаркина Н. Л., Фролова О. В. …………………………………………………………….. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ РЕГИОНА: МЕТОДЫ, ФАКТОРЫ И ИНСТРУМЕНТЫ УПРАВЛЕНИЯ 103 Сиратчидинова М. Г. ……………………………………………………………………….….… ФОРМЫ И СПОСОБЫ ПОДДЕРЖКИ ПРЕДПРИЯТИЙ НЕФТЕСЕРВИСА В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ 109 Чемерилова А. В. 114 143 Академический вестник ……………………………………………………………………………….…. ОСОБЕННОСТИ ОЦЕНКИ ЭФФЕКТИВНОСТИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ НАУЧНО-ПРОИЗВОДСТВЕННОГО ПРЕДПРИЯТИЯ Чернова Е. В., Иневатова О. А. …………………………………………………………….… НАУЧНО-ИННОВАЦИОННАЯ СФЕРА ОРЕНБУРГСКОЙ ОБЛАСТИ – ТЕКУЩЕЕ СОСТОЯНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ 119 Штудент К. В., Гамова О. Н. ……………………………………………………………….…. СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОДДЕРЖКИ АПК РЕГИОНА 125 Секция 3. ФИЛОЛОГИЯ, ЛИНГВИСТИКА, ПЕРЕВОДЧЕСКОЕ ДЕЛО Аквазба Е. О. ………………………………………………………………………………….…….. ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ ВОЗМОЖНОСТИ ДИСКУРСИВНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СТУДЕНТА В ПРОЦЕССЕ ИЗУЧЕНИЯ ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКОВ 130 Гусева Е. В. ………………………………………………………………………….…………….…. ЯЗЫКОВЫЕ ПРИЕМЫ, ОСНОВАННЫЕ НА ЛОГИЧЕСКИХ ВЫВОДАХ, ВО ФРАНЦУЗСКИХ И РУССКИХ РЕКЛАМНЫХ ТЕКСТАХ 134 Данилова Н. В. ……………………………………………………………………………………... ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ АНТРОПОНИМОВ В ЦИКЛЕ ИРОНИЧЕСКИХ РОМАНОВ Д. ДОНЦОВОЙ «ЛЮБИТЕЛЬНИЦА ЧАСТНОГО СЫСКА ДАША ВАСИЛЬЕВА» 138 Шиликов С. И. ……………………………………………………………………………………… О ДОКУМЕНТАЦИИ, РЕГЛАМЕНТИРУЮЩЕЙ ПРОЦЕСС ПОДГОТОВКИ ПЕРЕВОДЧИКОВ В СФЕРЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КОММУНИКАЦИИ 147 ПЕРВЫЕ ШАГИ Гильманов Р. Р. …………………………………………………………………….………………. ПРОБЛЕМЫ РЕГУЛИРОВАНИЯ УРОВНЯ СОЦИАЛЬНОЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ РЕГИОНОВ 155 Карюкина Ю. В. .………………………………………………………………………….……….. 157 144 Академический вестник МОЛОДЕЖНАЯ ПОЛИТИКА В РЕГИОНЕ КАК ОСНОВА СОЦИАЛЬНОГО СТАНОВЛЕНИЯ МОЛОДЫХ ГРАЖДАН В ТЮМЕНИ Научная жизнь Академии ……………………………………………………………………. 145 161 Академический вестник АКАДЕМИЧЕСКИЙ ВЕСТНИК № 3 Научно-аналитический журнал Ответственный за выпуск к.соц.н. И. А. Грошева Выпускающий редактор (подготовка готового набора) Г. Долгих Компьютерная вёрстка С. Клёпова Формат 70x108/16. Гарнитура Baltica. Тираж 60. Объем 14,7 у.-п.л. Заказ № . ТЮМЕНСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ АКАДЕМИЯ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ, УПРАВЛЕНИЯ И ПРАВА 625051, г. Тюмень, ул. 30 лет Победы, 102 Отпечатано с готового набора в ГУП СО «Талицкая типография» Свердловская обл., г. Талица, ул. Исламова, 2 146 Академический вестник ДЛЯ ЗАМЕТОК 147 Академический вестник ДЛЯ ЗАМЕТОК 148
