12 Material

ОБОБЩЕНИЕ
судебной практики применения судами уголовного закона
о квалификации преступлений по совокупности
Понятие совокупности преступлений раскрывается законодателем в ст. 12 Уголовного кодекса
Республики Казахстан (далее – УК). Статья прямо не содержит специальных указаний на деление
совокупности преступлений по видам, но тем не менее, законодатель дифференцирует ее на реальную
(ч.1) и идеальную (ч.2) совокупность.
Положения статьи 12 УК сводятся к следующему:
а) она ориентирует на то, что при реальной и идеальной совокупности преступлений каждое из них
должно квалифицироваться самостоятельно;
б)дополнения, внесенные в данную статью в 2000 г., относятся к случаям квалификации так
называемых сложных составов преступлений, т.е когда признаки каждого деяния охватываются
нормой статьи УК, предусматривающей более строгое наказание.
Для того, чтобы правильно применить правила ст. 12 УК о том, что деяние подлежит
квалификации по одной статье УК, «если признаки одного преступления охватываются нормой одной
статьи или части статьи УК, предусматривающей более строгое наказание» следует, прежде всего,
устанавливать признаки, образующие составы каждого конкретного преступления, входящего в
совокупность, т.е. то, из чего состоит преступление, а именно:
-кем и в какой форме совершено противоправное деяние, т.е. кто является субъектом
преступления;
-какими действиями выражено противоправное деяние, составляющее объективную сторону
преступления;
-определить охраняемый законом объект, на который направлено это деяние;
- установить субъективное отношение субъекта преступления к совершаемому деянию, т.е. его
вину, которая характеризуется прямым или косвенным умыслом или неосторожностью, и составляет
субъективную сторону преступления.
Кроме того, в каждом конкретном случае необходимо отыскивать в норме, предусматривающей
ответственность за более тяжкое преступление, признаки другого менее тяжкого преступления.
Искать признаки менее тяжкого преступления необходимо в диспозиции статьи УК,
предусматривающей ответственность за совершение общественно опасного деяния, караемого более
строго.
Изучение дел, процессуальных документов и иных материалов, а также справок, представленных
областными и приравненными к ним судами, показало, что в основном суды правильно понимают
положения закона о совокупности преступлений, дают правильную правовую оценку совершенным
виновным лицом деяниям и назначают наказание в соответствии с законом.
Этому в значительной мере способствуют разъяснения, данные в нормативных постановлениях
Верховного Суда по конкретным категориям дел.
На данный момент действует более 20-ти нормативных постановлений Верховного Суда по
различным категориям дел, в которых даются разъяснения о квалификации деяний, в том числе
разъясняются случаи, как необходимо квалифицировать содеянное - по одной статье или по
совокупности преступлений.
При сложных многосоставных преступлениях законодателем вводятся в единый состав различные
преступления, одно из которых служит этапом, методом, способом совершения всего преступления в
целом. Кроме того, в ряде статей УК неоднократность преступлений указана в качестве
квалифицирующего признака, влекущего назначение более строгого наказания. В отдельных нормах
уголовного закона в качестве квалифицирующих признаков преступления указано о совершении
данного преступления в совокупности с другими преступлениями. Ряд квалифицирующих признаков
преступления, влекущих назначение более строгого наказания, указывает на мотивы и цели
совершения этого преступления.
Суды в приговорах, не мотивируя квалификацию деяний, не ссылаются на общую часть
Уголовного кодекса, и лишь изредка обосновывают свои выводы ссылкой на действующие
нормативные постановления Верховного Суда.
В целях выяснения мнения судов республики по вопросам применения уголовного закона о
квалификации деяний по совокупности преступлений им был направлен развернутый перечень
вопросов, по которым им следовало высказать свое мнение.
Изучение обобщений, проведенных областными судами показало, что судами правильно
понимается положение закона о совокупности преступлений и различие реальной и идеальной
совокупности преступлений.
Например, в приговоре по делу А., суд квалификацию его деяния обосновал общими фразами:
«исходя из требований закона, действия подсудимого следует квалифицировать …». При этом не
указано, какой закон суд применил при квалификации преступления, его содержание.
И лишь по нескольким отдельным приговорам можно заметить попытку судов мотивировать
квалификацию деяния по одной статье, предусматривающей более строгое наказание. Чаще всего в
таких случаях обоснование своего решения суды мотивируют соответствующим разъяснением
Верховного Суда в нормативном постановлении, ссылки же на ст. 12 УК, как правило, не делается.
Например, органами следствия действия Ж., совершившего 21 кражу чужого имущества, были
квалифицированы отдельно по каждому эпизоду 21 раз по п. «в» ч. 3 ст. 175 УК. При предании суду
квалификация оставлена без изменения. Суд все преступные деяния квалифицировал один раз по п.
«в» ч. 3 ст. 175 УК, по которой и назначил наказание. В приговоре суд сослался на п. 17 нормативного
постановления от 30 апреля 1999 года «О соблюдении законности при назначении уголовного
наказания», в котором дано разъяснение о квалификации преступлений в подобных случаях.
Аналогично поступил суд по делу М., действия которого были 5 раз квалифицированы
по п. “в” ч. 3ст. 177 УК. Суд по всем эпизодам обвинения действия М. квалифицировал 1
раз по п. “в” ч. 3 указанной статьи.
Такая позиция суда представляется правильной.
В приговоре в отношении Д. суд указал, что «квалификацию по п. «а,б» ч.2 ст.178 и п. «а,б» ч.2
ст.181 УК считает правильной». При этом суд не указал, почему оба преступления, направленные на
завладение чужим имуществом необходимо квалифицировать по двум статьям. Д. совершила два
грабежа и два вымогательства, каждый эпизод органами следствия квалифицирован отдельно, т.е. 4
раза. Суд эпизоды разбоя и вымогательства объединил, и все действия по 4 эпизодам квалифицировал
по двум статьям, не приведя мотивов.
В качестве примера квалификации каждого совершенного деяния самостоятельно можно привести
дело в отношении С., А. и К., которые обвинялись в том, что по предварительному сговору между
собой совершили похищение гражданина, вывезли его в пойму реки Иртыш, где стали требовать у
него похищенное имущество и документы, и признание в совершении кражи. В процессе
осуществления своего умысла они подвергли потерпевшего избиению, а затем, применяя насилие,
опасное для жизни и здоровья потерпевшего, стали топить в реке, совершили насильственные
действия сексуального характера.
Суд действия виновных квалифицировал по совокупности по ст.ст. 125, 327, 121 УК.
Установлены случаи, когда суды, не найдя доказательств, подтверждающих обвинение по одной из
статей, указывают в приговоре об исключении этой статьи, тогда как в соответствии с законом
должны по обвинению, которое не нашло свое подтверждение, вынести оправдательный приговор.
Так поступил суд по делу С., который признан виновным по п.п. «д,з» ч.2 ст.96 УК, а по п.п.
«б,г,д» ч.2 ст. 179 УК оправдан за отсутствие в его действиях состава преступления.
Такое решение суд мотивировал тем, что подсудимый разбоя не совершал, а умышленное убийство
К. было совершено с целью избавиться от оплаты за проезд.
Суды в обобщениях правильно указывают, что признаки преступления характеризуют саму суть
преступного деяния, а квалифицирующие признаки раскрывают обстоятельства совершения
преступления в конкретном случае.
Однозначными являются мнения всех областных судов о том, что признаки преступления,
влекущего менее строгое наказание, должны содержаться в диспозициях статей УК,
предусматривающих более строгую ответственность за другие преступления, и в этих случаях
согласно ч. 2 ст. 12 УК деяние должно быть квалифицировано по одной статье, которое охватывает
признаки двух преступлений. Если в ходе совершения преступлений, предусмотренных ст. 96, 103
УК, в самом начале причиняется легкий вред здоровью, а затем был достигнут результат, на что, и
был изначально направлен умысел виновного, то деяние следует квалифицировать по конечному
результату соответственно как убийство, причинение тяжкого вреда.
Суды правильно определяют, что во многих случаях признаки менее тяжкого преступления
являются квалифицирующими признаками конкретных норм УК, в связи с чем, обоснованно
исключают их из обвинения как излишне вмененных, но принимаются и другие решения.
Так, по уголовному делу в отношении С., который против воли потерпевшего вторгся в квартиру,
ударил его, а потом, угрожая металлическим прутом, забрал имущество, суд в приговоре исключил
ч.1 ст. 257, ч.2 ст.145 УК, указав, что все действия охватываются п. «г» ч. 3 ст. 179 УК, как разбойное
нападение с незаконным вторжением в жилище. С такой мотивировкой суда об
исключении ст.145 УК можно согласиться, поскольку в диспозиции ст. 179 УК, устанавливающей
ответственность за разбой, квалифицирующим признаком указано незаконное вторжение в жилище,
т.е признаки менее тяжкого преступления, предусмотренного ст.145 УК.
Что же касается аргументов суда об исключении по тем же основаниям ст. 257 УК, то вряд ли с
ними можно согласиться, поскольку признаки преступления, предусмотренного ст.257 УК,
именуемого хулиганством, нормой ст.179 УК не охватываются.
Приговор по делу А. указывает на то, что некоторые судьи вопросы о квалификации деяния
разрешают иначе. Судом установлено, что А. в нетрезвом состоянии подошел к киоску и попросил
продать ему спиртное. Когда продавец ответила, что они спиртным не торгуют, А. выражаясь
нецензурными словами, взломал витрину киоска, открыто похитил деньги и продукты. Эти действия
осужденного органами предварительного следствия квалифицированы одновременно как грабеж и
как хулиганство. С такой квалификацией согласился и суд, указав в качестве аргумента, что эти
преступления совершены подсудимым. Однако из дела усматривается, что поломка витрины магазина
совершена не в целях нарушения общественного порядка, а явилась способом завладения
находившимися в киоске ценностями.
По делу Я. и др. суд правильно исключил ст. 126 УК, указав, что удерживание потерпевшего в
салоне автомашины является способом применения к нему насилия при совершении на него
разбойного нападения и охватывается составом разбоя.
Мнения судов республики совпадают и по таким вопросам квалификации, когда совершение
лицом одних действий, влекущих самостоятельную уголовную ответственность по конкретным
статьям УК, было использовано как средство достижения цели при совершении другого преступления
(например: использование обмана, причинение вреда здоровью, уничтожение или подделка
документов). В таких случаях суды считают, что необходимо содеянное квалифицировать по той
статье УК, которая предусматривает более строгое наказание за основное преступление, а совершение
других действий, которые субъектом выполнены как средство совершения другого преступления,
отдельной квалификации не требуют.
Аналогичные разъяснения даны Верховным Судом в пункте 19 нормативного постановления
Верховного Суда «О судебной практике по делам о хищениях» № 8 от 11 июля 2003 г. (с
изменениями, внесенными нормативным постановлением от 19 декабря 2003 года № 14).
Примером является дело по обвинению Н. и Б., совершивших разбойное нападение на Ш.
Органами уголовного преследования действия обвиняемых квалифицированы по п.п. «а,в,г» ч.2
ст.179 УК и по ч.2 ст.145 УК. При вынесении приговора, суд правильно исключил из обвинения Н. и
Б. ч.2 ст. 145 УК как излишне вмененную, т.к. проникновение в жилище совершено последними с
целью похищения имущества и охватывается составом такого преступления, как разбой.
Аналогично, приговором п. «г» ч.2 по ст. 178 УК осужден М., который проник в дом, тайно
пытался похитить деньги в сумме 5700 тенге, однако потерпевший проснулся и М. нанёс ему удар
кулаком в лицо, открыто похитил указанную сумму. Суд обоснованно исключил из обвинения ч.2
ст.145 УК, указав, что действия М. полностью охватываются п. «г» ч.2 ст.178 УК, так как
проникновение явилось способом совершения хищения.
В судебной практике нередко встречаются случаи совершения лицом совокупности преступлений,
одно из которых окончено, другое – нет. Действующее законодательство не регулирует вопросы
квалификации содеянного в таких случаях.
При изучении обобщений установлено, что мнения судов совпадают в том, что оконченные и
неоконченные деяния, ответственность за которые предусмотрена по разным частям или по одной и
той же статье УК, подлежат самостоятельной квалификации, будь это тождественные, однородные
или разнородные преступления, они на практике квалифицируются как совокупность отдельно.
По делу Е., суд квалифицировал действия подсудимого, как покушение на убийство одного лица и
оконченное, убийство другого по п.3 ст. 24, п.п «а, е, и» ч.2 ст. 96 УК, по п.п. «е, и» ч.2 ст. 96, по ч.3
ст. 257 УК, по ч.1 ст. 251 УК.
Коллегия Верховного Суда признала приговор суда в части квалификации действий осужденного
правильным и оставила приговор суда без изменения, т.к. когда одно из совершенных деяний не было
доведено до конца, деяние по совокупности преступлений судами квалифицируется по двум статьям оконченный и неоконченный составы отдельно.
Обсуждая вопрос квалификации оконченного и неоконченного преступлений и возможность их
квалификация по одной статье, предусматривающей более строгое наказание, некоторые суды
(Атырауской, Западно-Казахстанской, Павлодарской и Северо-Казахстанской областей) указали, что
назначение наказания по совокупности преступлений по правилам ст.58 УК при самостоятельной
квалификации действий за совокупность оконченного и неоконченного преступления ухудшает
положение осужденного, поскольку в более выгодном положении будет находиться осужденный за
совершение нескольких оконченных преступлений, так как при наличии признака неоднократности
наказание назначается только по одной части статьи, предусматривающей ответственность за
неоднократность преступлений.
Исходя из этого, Атырауским областным судом было высказано предложение о том «не лучше ли в
таких случаях охватывать действия виновного лица оконченным составом, описывая и покушение на
совершение преступления».
Западно-Казахстанский облсуд отметил, что имеющиеся споры в части того, что в случае
переквалификации судом одного из деяний подсудимого с оконченного на неоконченное
преступление ухудшается его положение, необоснованны, поскольку ч.3 ст. 58 УК помимо принципа
частичного или полного сложения наказаний предусматривает также и принцип поглощения менее
строгого наказания более строгим, что на практике происходит.
Северо-Казахстанский облсуд по данному вопросу полагает возможным содеянное
квалифицировать только по соответствующей части статьи, предусматривающей ответственность за
оконченное преступление, совершенное неоднократно, с указанием особенности совершенных деяний
со всеми признаками. Возможно и введение дополнительного пункта в часть статьи,
предусматривающего ответственность за неоконченный состав этого же преступления.
При исследовании вопроса о возможной квалификации преступлений по одной из частей статьи
(статей) УК, соответствующей более строгое наказание, когда при совершении одних преступлений
подсудимый участвовал в качестве исполнителя, а в других форма соучастия выражалась в
подстрекательстве, пособничестве, организации, мнения почти всех судов совпали в том, что это
неприемлемо.
Суды в своих обобщениях указали, что понятия организатора, подстрекателя, исполнителя и
пособника предусмотрены разными частями ст.28 УК, в связи с чем, действия лица, если он совершил
несколько деяний, должны квалифицироваться по нескольким статьям.
Атырауским областным судом при проведении обобщения и обсуждении данного вопроса было
высказано предложение, что при наличии совокупности, когда лицо является исполнителем более
тяжкого преступления, а пособником, подстрекателем менее тяжкого преступления, то необходимо
квалифицировать его действия по одной статье, предусматривающей более строгое наказание. В
случае, когда лицо является пособником по более тяжкому преступлению, а исполнителем менее
тяжкого преступления, такие действия квалифицировать по совокупности.
Но такое мнение, на наш взгляд, является ошибочным.
Проведенное обобщение свидетельствует, что в практике такие дела встречаются довольно редко.
Однозначным является мнение судов о том, что необходимо квалифицировать деяния отдельно по
каждой статье, если в одной норме закона за совершенное деяние ответственность установлена для
специального субъекта, а в другой норме закона за совершенное другое преступление для общего
субъекта.
В обобщениях, проведенных областными судами, и при изучении судебных приговоров и
уголовных дел случаев подобной квалификации действий виновного лица, не встречалось.
Вопросы квалификации убийства, сопряженного с похищением человека, захватом заложника, с
разбоем, вымогательством, бандитизмом, изнасилованием, насильственными действиями
сексуального характера разъяснены в постановлении Пленума Верховного Суда Республики
Казахстан от 23 декабря 1994 года №7 «О применении судами законодательства,
регламентирующего ответственность за посягательство на жизнь и здоровье граждан» (с
изменениями, внесенными постановлением Пленума от 20 декабря 1996г. №11).
В большинстве случаев суды, следуя вышеуказанному разъяснению постановления Пленума, при
рассмотрении дел с такой квалификацией соглашаются, т.к. разбой охватывает лишь причинение
вреда любой тяжести, а умышленное причинение смерти не охватывается составом разбоя и требует
дополнительной квалификации по п. «з» ч.2 ст. 96 УК.
Наряду с этим, суды не во всех случаях при сопряженности убийства с другими преступлениями,
квалифицируют действия виновных по нескольким нормам уголовного закона.
Например, суд по делу в отношении Я. разбойное нападение и убийство, сопряженное с ним,
квалифицировал по статьям 179 и 96 УК, указав, что такая квалификация правильна, не приведя
мотивов, почему правильна.
Этот же суд по другому делу в описательно-мотивировочной части приговора в отношении Е.
указал о том, что умысел подсудимого направлен на завладение чужим имуществом не путем
разбойного нападения, а путем совершения его убийства из корыстных побуждений. Его умыслом не
охватывалось совершение разбоя или сокрытие разбоя. Поэтому по обвинению в совершении
преступления, предусмотренного ч.2 ст. 179 УК, он подлежит оправданию. Такое же решение
изложено судом и в резолютивной части. А действия осужденного, по факту убийства и по факту
хищения квалифицированы только по п. «з» ч.2 ст. 96 УК.
Такая квалификация действий подсудимого, направленных на убийство потерпевшего из
корыстных побуждений, а затем на совершение хищения необоснованна, поскольку не получило
юридической оценки совершение другого преступления, связанного с фактическим незаконным
завладением имуществом убитого.
Представляется, что при выводе суда об отсутствии состава преступления – разбоя, хищение
имущества после убийства должно быть квалифицировано как кража.
Примером квалификации является приговор того же суда по делу А. Суд не согласился с
квалификацией деяний подсудимого как убийство и сопряженное с разбоем, указав в приговоре, что
убийство было совершено на почве ссоры, а умысел на хищение имущества убитой у подсудимого
возник уже после совершения убийства, и квалифицировал действия как убийство без отягчающих
обстоятельств и кража по ч.1 ст. 96 и ч.1 175 УК.
По совокупности ст.179, п. «з» ч.2 ст. 96 УК квалифицированы действия С. и Я.. Подсудимые,
увидев проходившего мимо них Б., вступили между собой в предварительный сговор на совершение
разбойного нападения на последнего. В ходе разбойного нападения они, применяя насилие опасное
для жизни и здоровья потерпевшего, нанесли лежащему Б. многочисленные удары ногами в
различные части тела, в том числе в область грудной клетки и головы, затем похищенным у
потерпевшего ножом с целью убийства нанесли несколько ударов в жизненно-важные органы, от
которых потерпевший скончался на месте. Суд сделал вывод о совершении подсудимыми двух
преступлений, влекущих уголовную ответственность по п. «а,г» ч.2 ст. 179 и п. «ж,з» ч.2 ст.96 УК.
Некоторые суды полагают, что поскольку в диспозици и ч.2 ст. 96 УК предусмотрен специальный
квалифицирующий признак совершения убийства - сопряженноств с разбоем (пункт «з» ч.2), то нет
необходимости дополнительно квалифицировать действия подсудимых по п. «б» ч.3 ст.179 УК.
Другие суды считают, что если в ходе разбойного нападения было совершено умышленное
убийство, то разбой подлежит квалификации по соответствующим признакам, за исключением
признака – причинение тяжкого вреда, повлекшего по неосторожности смерть, а убийство
самостоятельно.
Так, по делу Т. суд квалифицировал деяния по ч. 2 ст. 96 и по ст.179 УК. При этом суд исключил
квалифицирующий признак разбоя – причинение тяжкого вреда, повлекшего по неосторожности
смерть, указав, что тяжкий вред и смерть причинены при совершении убийства.
Наряду с этим позиция суда об исключении п «з» ч.2 ст.96 УК представляется неверной.
Суд при исключении данного квалифицирующего признака указал, что Т. совершил убийство «для
облегчения разбоя из корыстных побуждений, которые у него возникли до убийства и послужили
мотивом к совершению такового».
Если суд установил, что первым преступлением, которое совершил подсудимый, было убийство,
то оно никак не может быть расценено как совершенное с целью облегчения разбоя. Разбой по своей
сущности представляет нападение на человека с целью хищения имущества. Если же человек сначала
убит, то уже после его смерти совершить на него разбойное нападение практически невозможно. В
таких случаях завладение имуществом, принадлежащим убитому, или охраняемым им, происходит
тайно, т.е. совершается кража.
В обобщениях судами не приведено примеров о затруднениях в квалификации убийства,
сопряженном с другими преступлениями (изнасилованием, действиями сексуального характера,
бандитизмом).
В таких случаях суды придерживаются мнения, что деяния следует квалифицировать по
соответствующим статьям УК каждое преступление отдельно.
Мангистауским областным судом отмечено, что «с момента дополнения ч. 2 ст. 12 УК в редакции
закона от 05 мая 2000 года № 47-11 предложением о том, что при идеальной совокупности лицо несет
уголовную ответственность за каждое преступление по соответствующим статьям УК, если признаки
одного деяния не охватываются нормой статьи, предусматривающей более строгое наказание за
другое деяние, сначала не было единой практики квалификации разбоя в ходе которого совершено
умышленное убийство. Иногда суды квалифицировали такое деяние по п. «з» ч.2 ст. 96 УК, при этом
со ссылкой на ч. 2 ст.12 УК исключали обвинение по ч.2 ст. 179 УК. В других случаях суды
квалифицировали такие деяния по совокупности преступлений, исходя из того, что состав разбоя не
охватывает умышленное лишение жизни потерпевшего. В целом в обобщении отмечается, что
практика судов области идет по пути квалификации названных деяний по совокупности
преступлений, исходя из того, что состав разбоя не включает в себя лишение жизни потерпевшего,
поэтому утверждать, что признаки разбойного нападения охватываются признаками умышленного
убийства или наоборот, нельзя.
Военный суд войск в части вопроса о квалификации убийства и сопряженного разбоя с ним указал:
«Действующее уголовное законодательство предусматривает в качестве квалифицирующего признака
лишь причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, но не наступление смерти в результате
разбойного нападения. Лишение жизни потерпевшего не охватывается составом разбоя, поэтому
убийство, совершенное при разбойном нападении, по мнению военных судей, следует
квалифицировать по п. «з» ч.2 ст.96 УК, без дополнительной квалификации по ст.179 УК».
Карагандинским областным судом, указывалось на то, что вследствие противоречия разъяснений,
содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Республики Казахстан от 23 декабря 1994
года №7 «О применении судами законодательства, регламентирующего ответственность за
посягательство на жизнь и здоровье граждан» (с изменениями, внесенными постановлением Пленума
от 20 декабря 1996г. №11) нормам уголовного законодательства (ч.2 ст.96 УК) судьи области, при
рассмотрении конкретных дел, допускали ошибки. Всегда ли действия лица, совершившего убийство
в процессе разбойного нападения, должны квалифицироваться по совокупности преступлений по п.
«з» ч.2 ст. 96 и ст. 179 УК, либо должны квалифицироваться только по п «з» ч.2 ст. 96 УК, четко не
разъяснено.
В Верховном Суде Республики Казахстан по ряду дел о разбойном нападении и убийстве
принимались разные решения.
Например, в апелляционном постановлении по делу Б., М. и Я. коллегия по уголовным делам
Верховного Суда при пересмотре дела в апелляционном порядке указала, что «при умышленном
убийстве, сопряженном с разбоем, умысел виновного изначально направлен на завладение
имуществом потерпевшего путем применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего.
Если же в результате применения насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, как способа
открытого завладения имуществом потерпевшего, потерпевшему причиняется смерть, то такие
действия полностью охватываются таким квалифицирующим признаком как умышленное убийство,
сопряженное с насилием. При этом дополнительной квалификации по ст. 179 УК не требуется.
Следует учитывать, что такой квалифицирующий признак умышленного убийства как убийство из
корыстных побуждений, исключает возможность одновременной квалификации одних и тех же
действий виновного как умышленное убийство, сопряженное с разбоем. По изложенным основаниям
из приговора подлежит исключению такой квалифицирующий признак умышленного убийства,
предусмотренный п.«з» ч.2 ст.96 УК как убийство, сопряженное с разбойным нападением. В
соответствии со ст.179 УК ответственность за разбой наступает в том случае, если виновное лицо
совершает нападение на потерпевшего с целью завладения имуществом, применяя при этом насилие,
опасное для жизни и здоровья потерпевшего. Ни умыслом виновного, ни диспозицией состава
преступления не предусматривается наступление смерти потерпевшего в результате примененного к
нему насилия как способа открытого завладения имуществом. В случае наступления смерти
потерпевшего в результате примененного к нему насилия в процессе разбойного нападения
ответственность наступает по п.«з» ч.2 ст.96 УК как за умышленное убийство, сопряженное с
разбоем. Поскольку первоначально умысел осужденных был направлен на лишение жизни
потерпевшей с целью завладения принадлежащим ей имуществом, своими совместными действиями
они этот умысел реализовали, то коллегией было указано, что действия подсудимых подлежат
квалификации только по п.п. «ж,«з» ч.2 ст.96 УК как умышленное убийство из корыстных
побуждений, совершенное группой лиц по предварительному сговору и эти действия не подлежат
дополнительной квалификации по п.«з» ч.2 ст.96 УК как умышленное убийство, сопряженное с
разбоем.»
В другом же случае, при пересмотре приговора в отношении Б., осужденного по п.п. «к,н» ч.2 ст.
96, п.п. «а,б» ч.2 ст.179 УК и П. коллегия по уголовным делам Верховного Суда оставила приговор
без изменения, мотивировав тем, что судом первой инстанции действия Б. правильно
квалифицированы по двум статьям как разбойное нападение на Х. и последующее убийство
потерпевшего с целью сокрытия разбоя.
Таким образом, приведенные примеры свидетельствуют о том, что нет единой судебной практики
по квалификации разбоя, в ходе которого совершено убийство.
Как уже отмечалось, для правильной квалификации действий лица, совершившего такое деяние,
судам надлежит тщательно выяснять конкретные обстоятельства, направленность умысла виновного,
мотивы и цель, обстановку и стадию совершения преступления, тяжесть наступивших последствий, и
свои выводы мотивировать в приговоре с приведением исследованных в судебном заседании
доказательств, как это указано в п. 19 нормативного постановления Верховного Суда от 15 августа
2002 года № 19 «О судебном приговоре».
В связи с этим представляется, что при оценке совершенных посудимыми деяний,
предусмотренных ч.2 ст.ст. 96 и 179 УК необходимо учитывать следующее:
1) если изначально умысел виновного был направлен на совершение разбойного нападения и в
процессе совершения разбоя умышленно была причинена смерть потерпевшим, деяние подлежит
квалификации по соответствующей части ст. 179 в зависимости от квалифицирующих признаков, и по
п. «з» ч.3 ст.96 УК, а если имеются и другие квалифицирующие признаки, то и по другим
соответствующим пунктам;
2) если виновный действовал изначально с умыслом на убийство потерпевшего с целью
последующего завладения его имуществом, то деяние надлежит квалифицировать по
соответствующим пунктам ч.2 ст. 96 УК, в том числе и по признаку – совершение убийства из
корыстных побуждений, а завладение имуществом убитого как хищение путем кражи с указанием
квалифицирующих признаков;
3) если виновным совершено хищение, в том числе и путем разбойного нападения, после чего у
виновного возник умысел на совершение умышленного убийства потерпевшего с целью сокрытия
содеянного, то деяние надлежит квалифицировать по соответствующим частям статей 175-179 УК и
по п. «к» ч.2 ст.96 УК.
Изучение показало, что в практике судов дела об убийстве, совершенном с целью изъятия органов
или тканей не рассматривались.
Тем не менее, суды считают, что квалификация убийства как совершенного с целью использования
органов или тканей потерпевшего, если такие цель и мотив установлены судом, даже если эти органы
впоследствии не были изъяты по причинам, не связанным с пресечением преступления, будет
правильной. Данная точка зрения продиктована тем, что убийство совершено именно с этой целью, и
на момент совершения убийства виновным лицом руководит именно этот мотив, и для квалификации
его действий не имеет значения, были ли им совершены последующие действия по изъятию органов
или тканей.
Несколько иного мнения придерживается по данному вопросу суд г. Алматы, который считает, что
нельзя квалифицировать убийство, как совершенное с целью изъятия органов или тканей, если после
убийства изъятие органов или тканей не производилось по разным причинам, не связанным с
пресечением преступления, так как для квалификации по данному пункту ч.2 ст.96 УК РК
необходимо наступление общественно-опасных последствий, то есть обязательное осуществление
изъятия органов или тканей убитого человека.
В ходе обобщения выделить более конкретные спорные вопросы по вопросу квалификации
убийства по признаку «с целью использования органов или тканей потерпевшего», если после
убийства изъятие органов и тканей не производилось, не удалось по причине того, что дела указанной
категории в судебной практике отсутствуют.
Мнение о квалификации деяний при идеальной и реальной совокупности преступлений,
высказывались и в юридической литературе. Большиство ученых придерживаются мнения о
квалификации совершенных преступлений самостоятельно, за исключением применения так
называемых норм о сложных составах.
Как уже отмечалось, в 23 нормативных постановлениях Верховного Суда Республики Казахстан
даны соответствующие разъяснения о квалификации совокупности преступлений по различным
категориям дел.
На основе изучения судебной практики представляется необходимым принятие нормативного
постановления Верховного Суда по общим вопросам квалификации совокупности преступлений.
Коллегия по уголовным делам
Верховного Суда Республики Казахстан