Настоящим письмом сообщаю следующие сведения

Настоящим письмом сообщаю следующие сведения, касающиеся смерти
несовершеннолетнего Щипарева Сергея Олеговича, 1994 г. 21 июля рождения.
Прописанного: Санкт-Петербург, пр. Авиаконструкторов, д.11 к.1, кв. 89.
15.06.2010г мой сын, Щипарев Сергей Олегович, вместе с другом Кузьминым Сергеем
уехал из Санкт-Петербурга к себе на дачу – в садоводство им. Крылова, поселок
Васкелово, Всеволожского района Ленинградской области. Ранее он неоднократно
выезжал один или с друзьями на дачу. На вопрос его матери Якушенко Анны
Владимировны, «зачем ты едешь на дачу», он ответил, что он должен вернуть долг в
размере 700 (семиста) рублей. Кому он не сообщил. У моего сына (Щипарева С.О.)
имелась с собой денежная сумма в размере 900 (девитиста) рублей. 700 рублей я выдал
сыну в качестве заработной платы, т.к. он работал у меня и 200 рублей выдала мать. Он
сказал, что они вернуться 16.06.2010 к 18 часам в Санкт-Петербург, т.к. 17.06.2010 он
снова собирался выйти ко мне на работу. Но когда 16.06.2010 к назначенному времени он
не приехал и на телефонные звонки его телефон и телефон его друга (был выключен или
вне зоны действия сети) мы начали беспокоиться. В 22.00 16.06.2010 мы встретились с его
матерью и поехали на дачу в Васкелово.
По прибытию на дачный участок мы обнаружили личные вещи ребят, зарядки от
мобильных телефонов, проездные документы и деньги в сумме 230 рублей. По виду
помещения мы поняли, что они не ночевали дома. Спросив у соседей не видели ли они 16
числа ребят, мы получили отрицательный ответ. Так как мы знаем места сбора
молодежных компаний, где бывал наш сын, мы поехали туда. Это место находится в
садоводстве сирень, в районе Советской горы, приблизительно в трех-четырех километрах
от нашего дачного участка. Но на месте их сбора никого не было. Выезжая из садоводства
«Сирень» на автобусной остановке, мы увидели группу подростков и спросили не видели
ли они ребят. На что нами был получен ответ, что ребята находились у них на участке
примерно до двух часов ночи 16 июня. Мой сын и его друг сказали, что они идут домой, и
ушли. Больше они их не видели. После этого разговора мы поехали в поселок Лесколово
Всеволожского района в 95 отделение милиции, где изложили дежурному суть дела. В
отделении нам было сказано, что мы можем прямо сейчас завести розыскное дело, но они
нам это не советуют, т.к. по их словам таких случаев очень много, когда дети отсутствуют
некоторое время и потом возвращаются домой.
Решив не прекращать поиски, мы вернулись в поселок Васкелово, где остановились на
пересечении главных дорог у магазина «24 часа». Это было около двух часов ночи 17
июня. Я зашел в магазин купить продукты, и при выходе из магазина увидел, что моя
гражданская жена Якушенко А.В. разговаривает с Кузьминым Сергеем, с которым мой
сын уехал на дачу. На прямой вопрос: «Где Сергей и что ты здесь делаешь?» он не смог
дать внятного ответа. Посадив его в машину, мы попытались продолжить разговор. Но так
как Кузьмин был явно чем-то напуган и находился в неадекватном состоянии, по нашим
подозрениям под воздействием каких-то химических препаратов или наркотических
веществ, разговор не состоялся. Джинсы, в которые был одет Кузьмин, были сильно
испачканы. Мы отвезли его на наш дачный участок. Напоив его чаем, мы продолжили
разговор, пытаясь выяснить, где они находились с нашим сыном начиная с момента
приезда на дачу. И он стал рассказывать, что после приезда на дачу они посидели у нас на
участке на веранде с подругой нашего сына Крестинной, но так как у Крестины строгие
родители, ей нужно быть в 23.00 быть дома. Проводив ее до ее садового участка, они
решили зайти к их друзьям в садоводство «Сирень». Пробыв у них и выпив по бутылке
пива примерно до двух часов ночи 16 июня, они решили идти домой, и наш сын
предложил пойти через старую финскую плотину на реке Вьюн, сказав, что такой путь
является короче. Хотя на самом деле он в три раза длиннее и все время проходит по лесу.
По словам Кузьмина по дороге домой наш сын потерял мобильный телефон, а телефон
Кузьмина разрядился. Поэтому телефоны были отключены. Также он сказал, что они
заблудились и в 6 часов утра, он включил свой телефон и успел сделать один звонок
Соловьевой Анне. Со словами «Мы заблудились», телефон отключился. Плутав по лесу,
они вышли в районе наших садоводств («Кулаково»). Приблизительно в 9 часов утра
вернулись на дачный участок. После чего легли спать. Примерно в 17.00 16 июня они
проснулись и он услышал, как нашего сына от калитки кто-то позвал. Наш сын, по словам
Кузьмина, вышел к калитке и с кем-то переговорил и ушел. Кто это был Кузьмин не видел
и голоса не узнал. После этого он собрался и поехал в город. На вопрос «почему
проездные документы, деньги и аксессуары от мобильных телефонов остались у нас
дома», зная Кузьмина как человека аккуратного, он не смог дать вразумительный ответ.
По его словам он сказал, что он доехал до станции платформа «девяткино», обнаружил
отсутствие денег, сел на электричку и вернулся обратно за вещами. Но вопрос «почему мы
его встретили. Когда он шел в совершенно противоположную сторону от дачи», ответить
он не мог. Заподозрив, что Кузьмин говорит неправду, но так как время было уже позднее,
примерно 4 часа утра и так как он сказал, что ему нужно утром в училище, мы положили
его спать, решив оставить поиски до утра.
Около 7 часов утра я вышел в туалет и наткнулся на Кузьмина, который уже собирался
выходить с нашего дачного участка. Затем он уехал в город. В районе 9 часов утра мы
продолжили поиски нашего сына. Но поиски результатов не дали. И после повторного
осмотра второго этажа нашего дома, где по словам Кузьмина они ночевали с 15 на 16
июня, мы пришли к выводу, что Кузьмин врет и дома их не было. Тогда мы не прекращая
поиски в районе садоводств, позвонили нашему приятелю в Санкт-Петербург и попросили
его привезти Кузьмина в поселок Лесколово в 95 отдел милиции. Позвонив самому
Кузьмину около 15 часов 17 числа, сказали, что придется приехать в 95 отдел милиции.
Попутно с этим мы выяснили, что Кузьмин находится у своей подруге Соловьевой Анны,
проживающей в районе станции метро «Электросила» на другом конце города от места
его проживания. Кузьмин нехотя, но согласился. Примерно к 23 часам 17 июня мы
собрались в 95 отделе милиции. Где отвечая на вопросы дежурного, Кузьмин постоянно
путаясь, изменил свои показания относительно того, что они сидя у друзей пили пиво и
выпили по стопке водки. Сказав, что водку предложил выпить наш сын, так как у него два
дня назад умер дядя. Также изменив свои показания отъезда домой в Санкт-Петербург.
Теперь по его словам он пешком по рельсам один дошел до станции Грузино и поняв, что
он забыл вещи и деньги на нашем участке, он поймал попутный автомобиль и водитель
довез его до платформы 54 км. Но так как он не знает дороги от платформы «54 км.» до
нашего дачного участка, он решил вернуться по шоссе на станцию Васкелово, откуда
дорогу он знает. И именно в этот момент, когда он возвращался на Васкелово, мы его
встретили. Но сопоставляя маршруты его движения с реальным временем, которое может
уйти на его передвижение, наша вера в то, что Кузьмин говорит неправду усиливалась.
После 95 отдела милиции Кузьмина отвезли домой в Санкт-Петербург.
Вернувшись на дачу мы продолжили поиски. В районе садоводств Васкелово – Лемболово
нами были развешаны объявления о пропаже нашего сына. 19 июня мы решили все же
написать заявление о пропаже нашего сына. Заявление у нас приняли.
Вечером 19 июня сотрудники 95 отдела милиции побывали на нашем садоводческом
участке, находясь в сильном алкогольном опьянении и дав нам понять, что никто ничего
делать не будет. Решив усилить наши поиски мы подключили друзей нашего сына. Они и
мы объезжали близлежащие садоводства и показывали всем его фотографию. В
результате этого мы пришли к выводу, что наш сын может находится в садоводстве
«Балтиец», которое непосредственно граничит с садоводством «Сирень». По словам
опрашиваемых, несколько человек сказали. Что видели нашего сына в разных местах
садоводства «Балтиец». Предположив, что Кузьмин может знать, где конкретно находится
наш сын, я приехал в Санкт-Петербург и попросил Кузьмина проехать со мной в РОВД
Петроградского района, где работает мой знакомый. В неофициальном разговоре с
Кузьминым мой знакомый выяснил, что Кузьмин говорит неправду. Теперь по словам
Кузьмина они не ночевали дома, а дойдя до плотины и перейдя через нее вдвоем Кузьмин
сел отдохнуть, а наш сын сказав, «догонишь», ушел в сторону дома. (Мой сын никогда бы
так не сделал, зная, что Кузьмин не знает дороги от плотины до нашего участка.) Было это
около 6-8 часов утра 16 июня. Кузьмин по его словам ходил вокруг плотины, пытаясь
найти дорогу, хотя дорога, про которую как мы поняли говорит Кузьмин, всего одна и не
имеет ответвлений и достаточно наезжена. Проплутав по лесу по его словам он вышел к
войсковой части, по нашим соображениям район заставы Коробицино, которая находится
по дороге Грузино – Пески. Там он спросил у прохожего, как ему добраться до Васкелово,
ему ответили, что нужно идти по шоссе в сторону Грузино. Дойдя до поселка Грузино, он
поймал автомобиль, которая довезла его до универсама, находящегося у васкеловских
бань. От бань он пошел к платформе станции Васкелово, где мы его и встретили на
развилке дорог у круглосуточного магазина.
Мы проверили и восстановили путь примерного передвижения Кузьмина и вот, что
наводит на размышление: расстояние, которое он должен был пройти по его словам не
менее 30 км. Я показал на фотографиях ему плотину на реке Вьюн, он ее не узнал и
сказал, что они точно переходили не по ней. По его словам речка, которую они
переходили не более 3 метров в ширину и через нее были перекинуты два бревна. Точно
такая же переправа находится в 100 метрах от места обнаружения тела. И также под это
описание может попадать разрушенный мост, у которого мы оставили автомобили,
направляясь к месту нахождения тела, т.е. примерно в 4-5 км.
Вызывает сомнение, что 17 летний, неподготовленный подросток, незнающий местности,
не спавший более суток, ничего не евший за это время может преодолеть это расстояние в
одиночку, потом проспать 3 часа, уехать в город и затем встречаться с вышеназванной
подругой.
После разговора я отвез Кузьмина домой, по дороге я спросил, почему он врал в
предыдущие разы. На что он ответил, что он боялся, что они были нетрезвы. Хотя
Кузьмину уже 17 лет и не для никого не секрет, что он употребляет алкогольные напитки.
После этого я вернулся на дачу, где мы продолжили поиски. Мы распространили в районе
садоводства «Балтиец» объявления с текстом о том, чтобы наш сын ничего не боялся и
возвращался домой, если вдруг он боится наказания. И объявления с денежным
вознаграждением в расчете на то, что кто-нибудь из подростков сообщит его
местонахождение. Позвонив Кузьмину и рассказав о том, что нашего сына видели в
садоводстве «Балтиец», и еще раз попытавшись выяснить, что же произошло в лесу,
Кузьмин бросил фразу: «но его же видели».
После расклейки объявлений с обещанием вознаграждения, звонки из садоводства
«Балтиец» прекратились. Примерно в это же время мне по первому объявлению
позвонила девочка и сказала, что видела сына выходящим из красных жигулей и
направляющимся в сторону нашего участка. От этого места до участка примерно метров
200-250. Случилось это примерно 21 июня. Примерно через день-два после ее звонка
через наших знакомых мы получили информацию, что другой мальчик видел нашего сына
выходящим из красных жигулей четвертой модели примерно на таком же расстоянии от
дачного участка только с другой стороны. Примерно в это же время наш знакомый
вспомнил, что видел нашего сына разговаривающим с подростками, которые сидели в
красных жигулях. Это произошло в выходные 12-13 июня до того как он исчез.
Еще один факт, который я хотел бы изложить, заключается в том, что примерно через
неделю после исчезновения сына, моей жене Якушенко Анне, поступил телефонный
звонок, в котором некий молодой человек (позже мы выяснили, что им является Артемьев
Петер Вадимович 1990 года рождения) сообщил ей, что нашего сына видели неделю назад
в поселке Гарболово. После чего он начал говорить разного рода мерзости, доведя этим
мою жену до слез. Звонил он не менее четырех раз.
В районе 29-30 числа нам позвонил мальчик, назвавшийся Кириллом и сказал, что его
друг видел нашего сына несколько дней назад. Мы встретились с этим мальчиком и он
сообщил нам, что примерно 24-25 июня он уезжал с дачи в город с платформы Васкелово
и на платформе к нему подошел наш сын и попросил, если есть, еды и воды. Также он
сообщил, что к его другу несколько дней назад также подходил наш сын с той же
просьбой. Произошло это в районе футбольного поля на Советской горе.
Хочу также сообщить, что у моей жены Якушенко Анны была неиспользуемая сим карта
оператора связи «Билайн». Наш сын иногда пользовался ею, так как на ней оставались
какие-то деньги. Совершенно случайно мы узнали, что с 18 июня эта карта активна в сети.
При отъезде на дачу данная сим карта находилась у нашего сына.
Всю информацию по поводу телефонных переговоров и сим карты «Билайн», я изложил
оперативнику Всеволожского РОВД 6 июля.
6 июля нам позвонил оперативник Всеволожского РОВД и сообщил, что в лесном массиве
в районе поселка Грузино, а точнее в 7-10 км от поселка застава «Карабицино» было
найдено тело по приметам похожее на разыскиваемого нами Щипарева Сергея.
Оперативник попросил нас приехать в 95 отдел милиции для опознания.
Приехав в отдел милиции, мы поехали к месту обнаружения тела. Но так как до самого
места было не доехать, был разрушен мост, мы оставили машины у данной переправы и
пошли пешком на расстоянии примерно 5-ти километров вглубь леса в количестве 6-ти
человек. Два человек со спецбригады по вывозу, два молодых сотрудника милиции,
которые выезжали туда при его обнаружении и знали дорогу, фотограф и я.
Обращаю ваше внимание на то, что следователь Всеволожской прокуратуры и
медицинский эксперт на место обнаружения тела не приходили, оставаясь на месте
оставленных нами машин. По прибытии на место я опознал в трупе своего сына Щипарева
Сергея Олеговича. Хочу заметить, что оголенные части тела такие как лицо, кисти рук и
части ноги от колена до ступни не были опухшими, а были наоборот очень исхудавшими.
Не имея возможности долго наблюдать данную картину, я отошел в сторону. И с
расстояния примерно в 7 метров в процессе погрузки тела, куртка надетая на моего сына,
задралась к верху, оголив часть спины. Я услышал фразы, которые при этом произносили
сотрудники милиции (привожу дословно): «опа, смотри как от дроби», а другой отвечает:
«нет, больше похоже на шило». В этот момент к ним подошел фотограф, тело опустили
так, чтобы была видна спина, и фотограф сделал несколько снимков. После чего я ушел к
оставленным автомобилям, где был составлен акт об опознании тела. После чего мы
уехали.
На следующий день нас вызвали в РОВД города Всеволожск, где у нас была беседа с
оперативником следующего содержания: мы спросили о результатах вскрытия и что за
повреждения были на спине. По поводу вскрытия, он ответил, что оно недавно
закончилось, это было примерно в 14-15 часов 7 июля, хотя днем позже патологоанатом
токсовского морга судмедэкспертизы сказал нам, что они занимались телом нашего сына
с утра до вечера. По поводу повреждения кожи в районе спины также он сообщил, что
эксперт сказал, что это повреждение после смерти, поврежден только кожный покров и
даже не задеты мышечные ткани. Примечание: по моему соображению взрослые люди не
могут перепутать повреждение от выстрела дробью или нескольким ударом шилом от
поверхностных повреждений кожи. Эксперт также сказал, что смерть эта
ненасильственная, но причины неустановленны. Образцы тканей отправлены на более
детальное изучение в лабораторию ГУВД. Также оперативник как-то непонятно произнес
такую фразу: «что кто-то где-то в том районе, где нашли тело сообщил, что у кого-то на
участке неизвестный воровал клубнику и были слышны выстрелы, похожие на выстрелы
из дробовика». Но при дополнительных моих вопросах он как-то витиевато ушел от темы,
сказав, что это слухи и ненадо к ним относиться серьезно.
8 июля в беседе со следователем Всеволожской прокуратуры мы изложили ему все факты,
касающиеся пропажи нашего сына. После того мы имели беседу непосредственно с
экспертом, который делал вскрытие. В беседе с нами эксперт сообщил, что у тела есть
признаки сильного переохлаждения и истощения, хотя констатировав смерть 2 июля,
когда температура воздуха ночью превышала 20 градусов, а сын находился в весенней,
достаточно теплой куртке.
В результате действий данных сотрудников у нас возникли подозрения, что дело хотят
побыстрее закрыть. Нам выдали разрешение не просто на захоронение, а даже на
кремацию уже 8 июля, когда результатов исследований о причине смерти еще не было, а
результатов, отправленных на исследование тканей, будут не ранее чем через 30 дней.
В результате подозрений на незаконные действия следствия, мы обратились в
прокуратуру Ленинградской области к прокурору, курирующему Всеволожский район. Он
при нас связался со следователем прокуратуры Всеволожского района и из телефонного
разговора, мы уяснили, что следователь доводит до прокурора факты, координально
отличающиеся от тех, что сообщил нам судмедэксперт. Это только усилило наши
подозрения. Следователь прокуратуры из Всеволожска Воверис А.А. сообщил, что
повреждения на спине являются следствием воздействия на тело лесной фауны. И то что
тело было сильно раздутое. Что опять таки не соответствует действительности и словам
судмедэксперта, о том, что тело было сильно истощено. Также Воверис А.А сообщил
прокурору, что он, а также медэсперт непосредственно присутствовали на месте, где был
найден труп. Что опять же не соответствует действительности. Воверис А.А. и медексперт
сидели в машине и на место обнаружения тела не ходили.
Рядом с телом лежали какие-то свертки: черный новый флезелин, чистый, перевязанный
голубой тряпочкой и половина старой клеенчатой скатерти, а также скомканная
капроновая бечевка. Сотрудников милиции эти предметы по-видимому не
заинтересовали.
10 июля я снова был на месте обнаружения тела и забрал эти предметы, которые могу в
любое время предоставить в распоряжение следствия.
В завершении хочу сказать, что мой сын был домашним ребенком, не склонным к
бродяжничеству, правда не был абсолютно примерным, мог подраться или выпить
слабоалкогольные напитки. При этом по натуре он был ведомым. Мне, да и всем знавшим
моего сына ясно, что, если он в течении примерно двух недель бродил по садоводству, о
чем свидетельствуют видевшие его люди, то это происходило под влиянием каких-то
людей.
Я считаю, что мой сын не мог просто заблудиться в лесу, и не найти дороги, потому что
даже с того места, где его нашли слышен шум с шоссе. К тому же он лежал прямо на
тропинке. Мы считаем, что его могли туда либо вывезти и бросить в неадекватном
состоянии, или те люди, с которыми он предположительно был живут где-то поблизости и
знают местность.
Исходя из всего вышеизложенного я прошу ускорить проведение лабораторных
исследований для выявления причины гибели моего сына. Мне хотелось бы, чтобы было
выяснено, почему так много несостыковок в словах сотрудников милиции. Мне хотелось
бы также, чтобы расследование было проведено непредвзято в случае, если это было
убийство и факты смерти не были подтасованы или искажены.
Также хочу довести до вашего сведения, что у меня есть информация о том, что
родственники Кузьмина занимаются сбытом наркотических веществ. Мать Кузьмина
продавщица в обычном ларьке. Обстановка в квартире крайне небогатая, но у самого
Кузьмина постоянно меняются дорогие мобильные телефоны, одевается он недешево, из
чего я делаю вывод, что он имеет какой-то скрытый доход, т.к. мать и живущий с ними
отчим не могут предоставить ему соответствующие суммы денег вышеназванных
дорогостоящих предметов. Сам Кузьмин не работает и не подрабатывает.
Также прошу затребовать у операторов сотовой связи карту привязок телефонных
разговоров с номеров, которые будут предоставлены мною.
Далее я хотел бы чтобы в рамках данного дела были опрошены сотрудники милиции,
диалог которых на месте опознания трупа был мною описан выше.
Надеюсь, что Вы с пониманием и неравнодушно отнесетесь к нашему горю.