Стерхи

Стерхи
Александр Борисович Шушеньков
Стерхи - почти такие же, как мы: ходят на двух ногах, плодятся и
размножаются, ссорятся и ищут смысл в своем существовании. Впрочем, есть
небольшая разница - у них не выбирают Президента. Пока ...
«Стерх, или белый журавль — вид журавлей, эндемик северных территорий России.
Стерхи находятся под угрозой исчезновения и внесены в международные списки Красной
книги Международного союза охраны природы и конвенции по международной торговле
СИТЕС, а также Красной книги России. В 1979 году в России на территории Окского
государственного заповедника был создан питомник стерхов, где учёные-орнитологи
занялись их выращиванием для последующей реинтродукции в дикую природу. В 2002 году,
основываясь на опыте американских учёных, была разработана программа по
восстановлению популяции западносибирских стерхов, которая активно реализуется по
настоящий день — «Полёт надежды».
Википедия
СТЕРХИ
ДРАМАТИЧЕСКАЯ КОМЕДИЯ
Действующие лица
Нахальный – просто стерх;
Отец Трясины (ОТ), Первая Морда Болота;
Мелкий – Вторая Морда;
Сиятель;
Запнутый;
Силовик;
Подпевала;
Гур-Гер-Гир;
Большой Совет (законодатели):
Матерый - Председатель Совета;
Жирный;
Обиженный;
Критикан;
Самчиха;
Народ:
Длинный;
Золотое Яйцо (ЗЯ);
Дряхлый;
Тина;
Простуха;
Простец;
Холмистый;
Рассудительная;
Лимонный;
Березовый;
Молчащие (всегда неподвижны);
Кивающие (всегда молчаливо кивают головами);
Одобряющие (периодически выкрикивают «Да…да…да!»;
Человек в белом.
ЧАСТЬ 1
СЦЕНА 1
Высокое Гнездо.
Отец Трясины стоит перед зеркалом и рассматривает свое отражение.
Пыжится, ерошит перья, трясет хвостом.
ОТ (напевает):
Нашааааа службааааа
ииии опаснааааа ииии труднаааааа …
Красавец! Какой там стерх - орел, чистый орел! И ведь некому оценить по достоинству.
Какой взгляд, какая мускулатура, какие перья, какой ум! И морду хорошо подтянули – ни
одной морщинки, хоть снова женись… Нельзя! Все можно, а жениться на Гибкой –
нельзя. Эх, Гибкая, Гибкая, где твои сильные крылья, стройные ноги, глаза с поволокой!?
Вот она - доля правителя. Один… как и все великие… Паришь высоко в небе, а вокруг …
С тех пор, как умер Великий Индийский Журавль, и поговорить не с кем! А ведь так
хочется иногда понимания и любви. Искренних, филин им в задницу, чувств!
И ведь ни одна сволочь не признает… даже эти, особо приближенные… Конечно, на
словах-то они меня Лидером журавлей называют, а на деле - готовы склевать при первом
удобном моменте! Запнутый – за то, что не его сделал Местохранителем, Мелкий – за то,
что он опять - всего лишь Вторая Морда, Длинный и Золотое Яйцо боятся, что я их
нищими сделаю, как Сидельца. Сиделец … Этого выпускать ни за что нельзя – или улетит
в Заокеанье, и оттуда пометом забросает, или здесь заклюет! Про Березового и говорить
нечего … пожалуй, надо будет его таки притравить… Нахальный клюв точит… Да, и
Сиятель хорош! Нацепил в такое время золотое кольцо на клюв, а я должен делать вид,
что так и должно быть, хотя где это видано – журавль с золотым кольцом! И курлычет,
как какой-нибудь надутый индюк! Ладно там, у этих, которые цапли, или выпи – что с
них взять. Но мы-то, избранные… стерхи…
И с таким товаром приходится работать! Хорошо, хоть, идейка умная пришла. Ох, какая
умная идейка! Нет, что ни говори, а без меня это Болото погибнет!
Входит Сиятель, останавливается поодаль.
Сиятель:
Курлы-с, курлы-с!
ОТ:
Кто там?!
Сиятель:
Слава Отцу Трясины, Журавлиному Лидеру, да пребудет он в вечности!
Они пятикратно обнимаются и целуются.
Сиятель:
Курлы, курлы, курлы! Дорогой Отец Трясины желали меня увидеть?
ОТ:
Да, дорогой Сиятель. Нам нужно решить один архиважный вопрос.
Сиятель:
Мы одни?
ОТ:
Разумеется! Вы же больше никого не видите?
Сиятель:
Пресса еще не появилась? А там, за камышами?
ОТ:
Ваша подозрительность иногда бывает просто смешна. Мы же с вами из одной
организации. Вокруг все оцеплено…
Сиятель:
Простите великодушно, но привычка – она сильнее разума. Последнее время шагу ступить
нельзя, чтобы враги не углядели, и не раструбили. Ох, жизнь моя непорочная! Ничего с
собой не могу поделать, хоть и стараюсь быть, как все.
ОТ:
Вам это особенно необходимо, почтеннейший, поскольку вы должны являть пример
абсолютной нравственной чистоты.
Сиятель:
Стараюсь.
ОТ:
Оно и заметно… Золотое кольцо на клюве – это что?
Сиятель:
А, что такое?
ОТ:
Да, ведь народ недоволен. Говорят, дескать, вы живете в роскоши.
Сиятель:
Курлы! Да, кто ж такое говорит?! Хулители наших основ! Злодеи, нанятые заморскими
попугаями да страусами?! Где это видано, чтобы маленькое золотое колечко на клюве
Сиятеля свидетельствовало о роскоши! Это – всего лишь символ моей непорочности!
Видит Небо, я чист перед ним!
ОТ:
Ладно, Ваше Первожречство, это я так – к слову. Разговор наш касается гораздо более
важного момента. Я бы даже сказал, самого важного в истории нашего избранного,
благословенного Небом народа. Если удастся совершить то, что я задумал, нам с вами
будет обеспечено имя в истории, написанное золотыми буквами.
Сиятель:
Золотыми буквами! О, Небо, неужели такое возможно?!
ОТ:
Полагаю, что это случится. Но, прошу вначале выслушать меня с наибольшим вниманием.
Кстати, присядьте, - так вам будет легче воспринять мою мысль.
Сиятель (присаживаясь и расправляя хвост):
Совершенно заинтригован вашими словами, Ваше Превосходительство.
ОТ (с некоторой нерешительностью):
Вот какое, стало быть дело, наимудрейший Сиятель… Как вы знаете, у нас после лета
наступает осень.
Сиятель:
Конечно, конечно!
ОТ:
В связи с этим мы проводим подготовку к зимнему сезону…
Сиятель (пугливо):
Курлы, курлы… Мои запасы лягушек и жаб крайне ограничены, и я, к сожалению, не
смогу пополнить общественные кладовые. Вы же знаете, что я живу на пожертвования. А
они весьма скудны. Притом я неоднократно ставил вопрос о том, чтобы мне – как уму,
чести и совести нашей эпохи было обеспечено государственное обеспечение лягушками и
головастиками. Мой помощник непорочный Цаплин совершенно истощен!
ОТ:
Я прекрасно осведомлен о вашем материальном положении, дорогой «ум, честь и
совесть». Ваше Гнездилище-пентхаус обсуждают на всех кочках, не говоря уже о золотом
кольце…Напоминаю вам, что в законе сказано «в качестве строительного материала для
гнезда используется осока или другая трава, которая складывается кучей, хорошо
утрамбовывается, а сверху делается небольшое углубление». Ну?
Сиятель:
Так я ж не спорю. Так и должно быть!
ОТ:
«Должно»… А у вас из чего построено? Дубовые и сандаловые ветви, листья пальм,
отделка бамбуком!
Сиятель:
Пентхаус и прочее - это подарки. Притом, они сделаны не мне, а - Небу! Лужковый
построил Гнездилище исключительно в целях приобщения стерхов к высокой морали!
ОТ:
И вы, значит, поселились в нем с подругами, чтобы…
Сиятель:
Чтобы возрастала общественная нравственность! Это мои пятиюродные духовные сестры
- здесь ни у кого не должно быть сомнений! А что, нужно освободить жилплощадь?
ОТ:
Нет, пока так вопрос не стоит. Да, повторяю, речь идет совсем не о вашем семейном
гнездышке или золотом кольце…
Сиятель (с обидой):
В конце концов, я не самый богатый на нашем Болоте… У некоторых – да, взять хоть
Золотое Яйца, или Длинного, столько гнезд и на Болоте, и - вокруг, и всяких шале в
Заокеанье… Сколько раз я взывал к ним, говоря «Думайте о Небе, о Последнем Высоком
Полете, а не о презренном желудке!». Да и сам Лужковый с женой: ведь они, по сути,
захапали в личное пользование самый центр нашего Болота, прекрасный заливной Луг. А
это, напомню – общественная собственность!
ОТ:
Да, я знаю об этом не хуже вас! Но, вы-то чем недовольны? Ведь на этой общественной
собственности он отстроил вам прекрасное Капище с Идолом! И не забывайте, что
благодаря только Лужковому, мы имеем поддержку двадцати процентов журавлей! Да, я
позволил ему иметь лужайку в центре Болота! Но это – политическая необходимость!
Сиятель:
А почему его жена лезет своим длинным клювом во все новые и новые места? Я не могу
позволить всего-то колечко в клюве, а она, знаете ли, метит уже на поляну в центре
сосновой рощи. Между тем я не могу оформить ее на нужды Секты! Позор! Разве вы не
знаете, что стерхи недовольны богатством Лужихи? Народ поговаривает о коррупции!
Кое-кто даже шепчет, что на соседнем Озере некоторые члены стаи стали совершенными
олигархами, и число их головастиков исчисляется миллиардами!
ОТ:
Слушайте, Первожречество, давайте не будем. Забудьте об Озере! Итак, Нахальный всю
плешь проел! Эка невидаль – коррупция… Да у нас на Великом Болоте она всю жизнь
была, хоть при Долгокрылом, хоть при Запойном! Коррупция… Там, за морями ее нет?
Сиятель:
Ну, я там пожил… Есть конечно… Но не в таких же размерах!
ОТ:
Вы, почтеннейший, иногда напоминаете мне не журавля, а – попугая! Я знаю, что вы там
жили. И я там жил. И оба мы там - не просто жили. А - служили! Помните?
Сиятель:
Это - да, было дело…
ОТ:
То-то! А вы мне про коррупцию! А золотое кольцо, это - что?
Сиятель:
Да, что ж мне теперь, снимать его, что ли?
ОТ:
Это я - так. К слову. Хотя, лучше снять, чтоб народ зря не мутить. Опять же – лишний
повод для Нахального…
Сиятель:
Ох, нелегка ты, жизнь праведника!
ОТ:
Потом, потом! К делу, Первожречество! На чем мы остановились?
Сиятель:
На подготовке к зиме. Я весь – внимание.
ОТ:
Да – подготовка к зиме. Скоро надо вылетать на зимние квартиры.
Сиятель:
Эхе-хе… Надо…
ОТ:
Это - вопрос политический. Понимаю, что у вас - возраст, и здесь все обустроено, но…
Мы должны показывать пример остальным!
Сиятель:
Да, обязаны.
ОТ:
Ну, так вот. Значит, такое дело… скоро вылетаем.
Сиятель:
Да, да…
ОТ:
Есть мнение… Так, только выслушайте спокойно, без паники.
Сиятель:
Да какая может быть паника – обычное дело: разбежались, полетели…
ОТ:
Ха! Как у вас все просто – разбежались, полетели… А куда лететь?
Сиятель:
Известно куда. На Юг.
ОТ:
Известно-то известно… Вопрос в том, кто поведет стаю.
Сиятель, приосаниваясь:
Ах, вот вы о чем. Что ж, я готов! Хотя, годы, конечно - не те, но если нужно…
ОТ:
Да, при чем тут вы, уважаемый!
Сиятель:
Я подумал…
ОТ
Да нет, в вас нужды нет. Поведет стаю другой.
Сиятель:
Что я слышу? Это будет не Журавлиный Лидер? Неужели вы снова решили поставить на
Мелкого?
ОТ:
Ха-ха-ха! На Мелкого? Нет, дорогой Сиятель, этот – уже отработанный материал! Он, как
хвост ящерицы – использовали, и - на помойку!
Сиятель:
Да и Небо с ним! Я – только «за». Мне его ухватки, признаться, никогда не нравились.
Мальчишка, жизни не нюхал, а туда же – командовать! Так что: его уже по-боку?
ОТ:
Нет, пускай еще покурлычет. Он мне понадобится, когда придет время искать главного
козла отпущения!
Сиятель:
Козла отпущения, хи-хи-хи! Журавль в роли козла, хи-хи-хи!
ОТ:
Стаю поведет Человек.
Сиятель:
Что-с?
ОТ:
Не «что-с», а «кто-с». Человек!
Сиятель:
Что-то я не понял Ваше Превосходительство… В каком смысле «человек». Мы кого-то
нарядим человеком?
ОТ:
Да нет, почтеннейший. Никого мы наряжать не будем. Самый настоящий человек.
Сиятель:
Так мы, что же, пешком пойдем за моря?
ОТ:
О, Небо! Полетим, конечно!
Сиятель:
Полетим? А у него что, есть крылья?
ОТ:
Крылья есть. И не только крылья. Даже мотор на спине!
Сиятель:
Ого! Я и не знал, что среди людей такие есть!
ОТ:
Там всякие попадаются. Этот может и летать, и плавать под водой, как пиявка, и даже
горшки старые там находит.
Сиятель:
Ух, ты! А, зачем это все?
ОТ:
Так надо. Обо всем рассказать не могу, но договоренность уже достигнута. Со мной
общался директор нашего обслуживающего персонала. Просил пойти навстречу.
Сиятель:
Так, так, так… А что нам это даст?
ОТ:
Да много чего. Снабжение улучшат. Завезут новые сорта лягушек на Болото. Рыб
запустят. Обещали форелей.
Сиятель:
Форелей! Ух, ты! Я их в Альпийской Озерной Республике, когда нелегкую службу нес,
немало поклевал. Это что же, неужто такое в нашем Болоте будет?
ОТ:
Будет, будет, и раки с крабами будут, и икра морских ежей, и устрицы…
Сиятель:
Именины сердца, ах ты, жизнь моя святая!
ОТ
…надо только подготовить народ. Они ж у нас все – не журавли, а - натуральные бараны.
Не понимают важных решений. Так что надо все обосновать перед стерхами. Вот тут
ваши таланты красноречия нужны. Чтобы все было разъяснено: дескать, братья-стерхи,
именно Человек и должен нас повести в этот раз!
Сиятель:
Так. Так. Так… Устрицы… ежи морские… А, как же вы?
ОТ:
А я полечу сразу за Человеком. Понятно?
Сиятель:
Ага… понятно… Крабы, раки… Все понятно. А вы, стало быть – сразу за Человеком. А
уж за вами – и я, и все остальные…
ОТ:
Вот, вот!
Сиятель:
Так получается, что стая-то, все равно, за вами полетит! Не за Человеком – за ним,
понятно дело, вы взмоете. А мы, как обычно, за Отцом Трясины! Верно?
ОТ:
Истинно так! Стерхи, как и раньше – за мной. А морские ежи, игуаны, кальмары и прочие
улитки – к нам на стол! Ваша задача – все это обосновать. Чтобы – без обид. Ясно?
Сиятель:
Не впервой, справимся с помощью Неба!
ОТ:
Да, и вот еще что. Личный вопрос. Нахальный.
Сиятель:
Да, какой же это личный вопрос, Ваше Превосходительство! Я и сам хотел у вас спросить,
что с этой сволочью делать?
ОТ:
Вот и подумайте… Может, ваших активистов привлечь? Готовы?
Сиятель:
Всегда готов! Хотите, землю буду есть!?
ОТ:
Перестаньте, мы не в бардаке.
(кричит):
Впустите прессу!
Входит Подпевала:
Чего изволите? Куда мне встать?
ОТ:
Мне все равно, но, чтобы на рисунке у меня вид поорлинее был. Так, начинаем!
Сиятель (глядя в лист лопуха):
Добро пожаловать, Ваше Превосходительство Отец Трясины, в Капище Небесного Огня!
Мы рады, что вы откликнулись на нашу смиренную просьбу встретиться и поговорить о
будущем Болота, да и обо всем, что волнует нас - журавлей верующих.
ОТ (читает, также заглядывая в лопуховый лист):
Спасибо огромнейшее, многоуважаемый Сиятель. Позвольте поблагодарить Ваше
Первожречество за инициативу организации нашей встречи. Мы с вами знаем друг друга
давно, постоянно общаемся. И хочу отметить, что Болото наше, переживая сложные
бродильные процессы, смогло морально выстоять только благодаря догматам Секты.
Секта сыграла роль закваски в этих, образно говоря, выделениях метана духа, в цветении
трясины, и, главное, в том, что наши стерхи обрели почву для разбега под ногами. Это –
залог нашего неуклонного подъема с коленей в Небо!
(перекладывает лист и продолжает):
В этой связи я хотел бы обсудить несколько моментов истины. Первый момент истины
состоит в том, что, конституционно Великое Болото – светская держава. Власть и Секта
разделены. Однако в современных условиях враждебного окружения и внутренних врагов
мы должны говорить об ином наполнении вышепоименованной светскости. Считаю, что
Власть и Секта должны стать партнерами, оказывать друг другу взаимовыручку.
Необходимо деятельное и постоянно-непрерывное участие жрецов в жизни общества и
государства. Мы знаем, что Секта к этому готова. Она - хочет, и она – может! Как, так
сказать, тетерка во время гона, хе-хе. Наша общая задача – патриотизм, возрождение,
духовность, воспитание молодых журавлят.
Сиятель (воодушевленно):
Курлы, курлы!
ОТ перекладывает лист и продолжает:
В этой связи хотел бы обратить внимание на демократию и демографиею. У нас
сокращается количество стерхов – болотообразующей популяции, и одновременно мы
наблюдаем повышение рождаемости таких птиц, как цапли, аисты, вороны. Невозможно
решать проблемы повышения яйценостности без поддержки семьи. Это традиционное
направление деятельности Секты. Поддерживаю предложение Сиятеля об организации
Духовных центров поддержки гнезд на каждом бугре и поляне Великого Болота.
Сиятель:
Отрадно, отрадно.
ОТ:
Вторая точка приложения усилий - воспитание и просвещение. Пока еще, могу признать с
огорчением, в силу инерции искусственно сдерживается деятельность Секты в
образовательной сфере. Обещаю оказать всю необходимую помощь и поддержку Секте на
этом направлении работ. Мы дадим возможность жрецам прийти туда, куда они хотят.
Сиятель:
Курлы, курлы! Сердечно благодарю Вас, Отец Трясины, за очень точное и
исключительно своевременное выступление. Оно, безусловно, поддерживается
жреческими высокодуховными душами. Ах, как ясно вы все сформулировали, курлы, как
нас это радует, курлы!
ОТ:
Это мой долг!
Сиятель:
Я абсолютно честно обязан заявить как Духовная Морда, которая призвана резать правду,
не обращая внимания на политические аспекты и пропагандистскую конъюнктуру, что
огромную роль в выпрямлении крыльев нашей истории сыграли лично вы, Отец Трясины.
А ведь это так тяжело – выпрямлять кривизну! Вы когда-то сказали, что ебе… что
трудитесь, как баклан на рыбалке. А я добавлю — у баклана никогда не было такой
отдачи, как у вас. Сколько рыбы уже выловлено, сколько пудов черной икры!
ОТ:
Вместе с вами, Ваше Первожречество!
Сиятель:
Это не означает, что мы всегда согласны с каждым Вашим действием. Я публично, не
стесняясь никого, в том числе и вас, могу критиковать кого угодно. И я об этом говорю.
Сейчас снова публично выскажу критику. Я благодарю Вас еще раз, Отец Трясины. У
меня много чего набулькало. Мы очень обеспокоены, что под видом демократии и
свободы достаточно активно курлычут различные мерзавцы нахальные, и они участвуют в
митингах. И мы боимся, что они будут создавать нам проблемы. Нужно, чтобы
правоохранительные органы отделяли обычное курлыканье от критиканства и
радикальных мыслей. Все это носит антиболотный, антизаконный характер. Следует
жестко пресекать это на самых начальных этапах. Я благодарю Вас еще раз, Отец
Трясины.
ОТ:
Я думаю, что закон един для всех. А кто его нарушает, должен вязать варежки или копать
дождевых червей на Севере.
Сиятель:
В заключение я хотел бы душевно поблагодарить Вас, Отец Трясины, за редкую
возможность встретиться с Вами и подчеркнуть ещё раз, что мы, и только мы
совместными усилиями сможем развить духовную, моральную, культурную, научную и
так далее сферы нашего государства. Мы хотели бы пожелать вам помощи Неба, доброго
здоровья, крепости сил и, как в Секте полагается, многих и крепких крыл. Курлы, курлы,
курлы!
ОТ:
Благодарю вас. Спасибо вам большое за поддержку. Курлы!!!
ОТ обращается к Подпевале:
Ну, как?
Подпевала:
Замечательно. Не поверите – три раза прослезился! Так все правдоподобно, клянусь
Небом, даже я поверил!
ОТ:
Ладно, беги, пиши отчет, доводи до населения. И меня поорлинее нарисуй! Гордый
профиль, мудрый взгляд и все-такое…
Подпевала:
Лечу-с!
Убегает
ОТ обращается к Сиятелю:
Ну-с, пойдемте в спортзал, спрыснем встречу.
Сиятель:
С удовольствием! Я, кстати, специально одну настоечку на корках фейхуа прихватил –
весьма пользительно прошибает. Вчера из Заокеанья прислали.
ОТ:
Да, Ваше Первожречество, у меня к вам один чисто профессиональный вопрос: как вам
удается сохранять такую честную и благородную морду? Научите, а то я, говорят, на
удава похож.
Уходят
ЗАНАВЕС
Из-за занавеса голос Сиятеля:
Я люблююююююю тебя Болотоооооооо…..
СЦЕНА 2
Гнездо стерхов. Дряхлый читает (на листе лопуха написаны буквы), Простуха сидит
перед зеркалом и пытается на разные голоса петь. Простец изучает приемы борьбы в
грязи.
Дряхлый
Внуча, и не надоело тебе каркать?
Простуха:
Дедуля, это не карканье вовсе, а пенье. Я тебе уже тысячу раз говорила, что собираюсь
стать эстрадной звездой. У нас Всеболотный конкурс объявлен – «Конвейер талантов».
Там главная – сама Припардонна! Запомнил?!
Дряхлый
А вот на лопухах пишут, что у этой Припардонны уже десятый муж.
Простуха:
И правильно делает! Бери от жизни все: жаб, лягушек, рыбу, ужей, мужей… Припардонна
нового молодого хахаля купила - Смехуна. Я тоже скоро гарем себе заведу!
Простец, переставая махать лапами:
Ты? Да кому ты нужна, слизь зеленая, кроме комаров?! На себя посмотри, «певица»!
Простуха:
Дурак и жлоб! Когда побежду на конкурсе, все олигархи будут моими! Ка-а-а-а…
Простец:
Если раньше орел по макушке не долбанет!
Дряхлый, откладывая газету:
Страусы в Заокеанье совсем обнаглели! Опять шпиенов к нам запускают пачками. Пишут,
что Березовый – агент сельвы и Грифдепа. А тут еще Нахальный воду болотную
баламутит… Вон, в «Правде трясины» пишут, он клеветой занимается. И кампанию
против Сиятеля оплачивает.
Простец:
Вот, я поэтому борьбой в грязи и занимаюсь. Сейчас только на себя рассчитывать можно.
Киа!
Простуха:
Тише! Придурок, не мешай мне готовиться.
(поет):
Я люблю тебя с утра-а-а…
Ка-ка-ка-ка ка-ка-ка…
Дряхлый:
А вот еще пишут: «Снят со своего поста за взятки начальник Болотных сил
самообороны»…
Простец:
Давно пора! Мне тут ребята говорили, что он, вместо того, чтобы нас защищать, гарем из
цапель завел.
Дряхлый:
Сволочь! В наше время не так было – тогда и Главный Журавель, и Стерхбюро о
трудящихся думали, а не карманы набивали!
Входят, переругиваясь, Холмистый и Тина.
Тина (визгливо):
Вместо того, чтобы бродящую воду хлестать, о детях бы подумал!
Холмистый:
Закрой клюв, проститутка!
Тина:
Дочь замуж пора выдавать, а у нас ни головастика, ни завалящейся стрекозы нет. Хоть
яйцом покати!
Холмистый:
Да, где ж их взять, если жалованье задерживают?
Тина:
Осень на дворе. Скоро вылетать, а мы гнездо не подготовили!
Дряхлый:
Слыхали, в верхах-то скандалы? Лужкового, говорят, снимают – по утрате доверия. Вот,
так прямо и пишут!
Тина:
У него жена – мильярдерша, небом клянусь. Давно пора раскулачить!
Простуха:
Ах, дедуля, мне бы ваши заботы!
Холмистый:
Ничего, ничего – их снимут, новые, честные придут. Я вот думаю: что, если бы меня, к
примеру, начальником назначили? Уж я бы показал, где раки зимуют! Уж я такой
журавлиный фронт против всех расхитителей и недовольных создал бы – только держись!
Дряхлый:
Я свое уже отжил, мне помирать не страшно. Вот этих жалко.
(Показывает на Простеца и Простуху):
Этим-то что делать?
Тина:
Папаш, вы всегда всем недовольны. Я слышала, что все дело в Нахальном и Березовом.
Они вредительством занимаются: в лягушек сучки засовывают, карасям в животы
булыжники пихают, чтобы простые стерхи мерли. Гады вонючие. Ничего, доберутся и до
них. Сегодня сама видела, как Березового Силовик мочил. Почти, как в сортире, ха-ха!
Дряхлый:
Березового?
Тина:
Да, стоял Березовый на своем высоком бугре под березой, и вдруг, смотрю – Силовик,
откуда ни возьмись: как встанет, как размахнется, как даст клювом! Березовый и квакнуть
не успел, как свалился!
Дряхлый
Нам от этого лучше не будет!
Холмистый:
Это только начало! Пришло времечко, пора и нам из грязи в князи вылазить! Завтра же
пойду к Силовику, попрошу, чтобы лично разрешил мне прикончить Березового.
Глядишь, и повышение дадут!
Дряхлый:
Раскатал клюв! Туда в верха, только своих берут.
Холмистый:
Это мы еще посмотрим!
Простуха:
Люби меня всегда…
Сегодня и всегда-а-а-а-а…
Мать, я есть хочу!
Тина - Холмистому:
Слышал? Чадо есть просит! Пойди, налови мышей!
Холмистый:
Сегодня не пойду. Сначала надо договорится с Силовиком, а то и так еле спасся от
Мелкого. Главное дело, иду, смотрю – стоит, закрыв глаза… Клюв в небо торчит, чего-то
шепчет… Интересно стало. Подхожу. А этот, оказывается, к Небу взывает, дескать, пошли
мне, Небо, Второй срок! Это он, оказывается, в мечтаниях пребывает… А под ногами у
него такая жирная лягуха! Эх, думаю, была - не была! Рискну! Подкрадываюсь поближе…
Простец:
А он?
Холмистый:
А он все бормочет: вот, стану Главной Мордой, уж больше не отдам никому власть. Я,
стало быть, только рот раскрыл, как Запнутый из камышей рожу высунул, и Мелкому
кричит, дескать, зовет хозяин. И меня при этом заметил!
Дряхлый:
Ну?!
Холмистый:
Вдвоем стали гонять! Хорошо, я нырнул, а то бы сам вместо лягвы обедом стал!
Тина:
Какие сволочи!
Простец:
Дурни вы все! Занимались бы борьбой в грязи – никаких проблем бы не было. Чуть что не
так – клювом в затылок! Хоть жабе, хоть раку, хоть журавлю!
Холмистый:
Ничего, ничего… Вот на ближайшем митинге так выступлю, ого-го!
Дряхлый:
Вот, вот… Правильна-а… Они нас всегда за низший класс почитали, за быдло. А с
быдлом, известное дело, - можно и не церемониться.
Простец:
Так вы и есть быдло! Ты, дед, ихним газеткам, да «Голосу Болота» веришь, папаша с
мамашей только на кухне бухтят, вместо того, чтобы революцию устраивать. А вот наш
Лимонный говорит, что надо бунтовать, на кочку выходить с протестами! И долбать,
долбать клювом по ней, пока дыру в прогнившей системе не пробьем!
Простуха:
Какой еще Лимонный?
Простец:
Поэт-писатель-революционер. Он общество создал. «Союз борьбы» называется. К
революции призывает. Всегда громче всех на собраниях курлычет. А стихи какие пишет
протестные про классовую борьбу и освобождение! Послушайте.
(напевает в ритме рэпа):
Рос он ввысь, рос он вширь,
Все прекрас-ным ка-за-лось!
Но однажды лопнул
Мочевой пузырь –
Только место мокрое оста-лось!
Простуха:
Мне не нравится. То ли дело «яааааа ….. люблююююююююю…… тебяяяяяааааа…».
Холмистый:
Лимонный – это просто гомик. Все знают, что его за морем Черный Пингвин трахал!
Простуха:
Как интересно! И - что?
Тина:
Тебе еще рано знать!
Простуха:
Ничего не рано. Спектакль «Омут-2» днем показывают, и - ничего!
ЗАНАВЕС
ДЕЙСТВИЕ 3
Заседание в Высоком Гнезде.
Запнутый, Мелкий, Подпевала, Силовик.
Запнутый:
Значит так, коллеги! Отец Трясины поручил мне довести до вас особенности текущего
момента.
Мелкий:
А, что, самого не будет?
Запнутый:
Прошу не перебивать. Хотел бы напомнить коллеге Мелкому, что я – официальный
руководитель всего аппарата Отца Трясины, и поэтому выражаю его точку зрения в его
отсутствие. Вы, коллега Мелкий, как видно, до сих пор еще не уяснили, что ваши былые
звания остались в прошлом, и ныне вы – обычный исполнитель воли Лидера стерхов.
Мелкий:
Но я – Вторая Морда страны!
Запнутый:
Продолжаю! Что мы имеем на сегодняшний день? На сегодняшний день мы имеем
успехи во всех областях болотно-луговой жизни. Количество лягушек и жаб растет,
травы, благодаря мудрому руководству Отца Трясины поднялись выше прошлогоднего
уровня на три процента, количество осадков достигло максимального уровня за
последние пять сезонов, в этом году мы впервые добились превышения рождаемости над
смертностью… Перечислять можно долго, коллеги. Но есть и негатив. Силовик, вам
слово!
Силовик:
Я поддерживаю уважаемого коллегу Запнутого. Действительно, успехи совершенно
фантастические. В то время, как за морями-океанами наблюдается общий финансовый
кризис, наша духовность…
Запнутый:
О духовности - потом. Вы говорите за наши правоохранительные силы. По нашим
сведениям, отдельные стерхи высказывают недовольство. Ведут подстрекательство.
Силовик:
Есть такие. Например, Березовый часами стоит под березой и молчит.
Мелкий:
Что значит – «молчит»?
Силовик:
Ну, не то, чтобы, совсем молчит… Иногда вздыхает. Плюется. Клювом по березе стучит.
Говорят, по ночам филином ухает. На лопухах чего-то пишет. Непорядок!
Запнутый:
И, какие выводы?
Силовик:
Очень это подозрительно. Я думаю, он чего-то замышляет.
Мелкий:
И какие приняты меры?
Запнутый:
Коллега, Мелкий, вам пока слова не давали. Не забывайте – вы теперь такой же, как и
остальные – Силовик, Лужковый, коллега Подпевала …
Подпевала:
Ась? Чего изволите?
Запнутый:
Это я для Мелкого пояснил. Продолжайте, коллега Силовик. Какова опасность
Березового?
Силовик:
Не знаю, о чем он думает, но, на всякий случай вчера долбанул его по затылку. Пусть в
следующий раз подумает, как думать!
Запнутый:
Правильно. Умное решение.
Силовик:
Может, его к Сидельцу отправить? Пускай гульфики вяжет!
Запнутый:
Со временем отправим. А, может, и по-другому поступим… Все мы ведь смертны.
Подпевала:
Кроме Отца Трясины!
Мелкий, Силовик:
Да, да, кроме Отца Трясины!
Запнутый:
Это даже не обсуждается! Лидер Стерхов – живее всех живых!! А вот Березовый наоборот.
Силовик:
Так … может … его … того?.. Есть разные способы. Можно, например, удавить – шея-то у
него тонкая… Или – мухомором воду отравить. Попьет из лужи, и – летальный исход. И
ничего не скажешь – все шито-крыто!
Запнутый:
Ну, пока еще об этом - рано. Пусть живет – мы птицы добрые. Хотя гадит он нам
порядочно своим уханьем. Надо бы, чтобы сам народ его побил. Ну, это задача для
Подпевалы.
Подпевала:
Чего изволите?
Запнутый:
Позже, позже. Так, коллега Силовик, что у вас по Нахальному? Суд готовите?
Силовик:
Да он, гад, хитрый больно. Подкопаться трудно – нигде ничего не нарушал, сволочь!
Запнутый:
Это и комару понятно, что трудно! Если бы нарушал, нужны бы вы нам были! Отец
Трясины недоволен.
Силовик:
Это мы понимаем…
Запнутый:
Мало понимать, надо действовать. Вызвали бы его в чащу вместе с парочкой крепких
ребят, растолковали бы: так мол и так, будешь курлыкать, тут тебя и закопаем. А потом
сами и дело твое расследовать будем.
Силовик:
Сделаем! Прикажете приступать?
Запнутый:
Что значит: «прикажете»? Я ничего такого не говорил, верно, Подпевала?
Подпевала:
Ась? Чего изволите? Ах, да-да, верно! Добавить осуждение за его высказывания о Совете.
Принять против него резолюцию. Узнать, на какие источники он живет. И вообще – он
гражданин чьей страны? Лучше бы предки Березового были пущены на абажуры!
Запнутый:
При чем тут Березовый? Вы что – оглохли? Сейчас главный враг – не Березовый, а
Нахальный! Против него надо сплачивать всех. Но мы действуем пока строго в рамках
существующего законодательства. Готовьте дела для суда, коллега Силовик!
Силовик:
А может, камнем по башке?
Запнутый:
Нет. Пока такое решение не принято. Вы должны следить за общественным порядком, за
преступностью, за коррупцией. Как, кстати, дела с коррупцией?
Силовик:
Да, Лужковой совсем обнаглел. Уже в открытую своей жене разрешает гнезда строить на
Лугу. Она их строит, да потом втридорога сдает.
Запнутый:
Это мы знаем. Это пока – не коррупция.
Силовик:
Еще вот начальник Болотной Обороны коллега Сердитый гарем завел на бюджетные
средства. Там у него даже Выпь одна имеется. Стихи сочиняет, дескать, голубок ты мой,
распрекрасный, полетим с тобой на Апельсиновые поляны… А сами все средства на
оборону за этот год ухнули на строительство гнезда из китайского бамбука. Я у них лично
раз десять бывал в гостях – роскошь необыкновенная!
Мелкий:
Какой ужас! Как же он - с Выпью-то?
Подпевала:
Да, какая разница, Выпь, или, положим, Цапля? Выпи, они знаете, какие горячие? Все ж
таки, искусство пения – великая штука!
Запнутый:
Коллегу Сердитого пока трогать не будем. Он у нас реформой занимается. Я про
коррупцию спрашиваю. Взятки кто-нибудь берет?
Силовик:
Тогда не знаю, что и сказать… Лимонный речи подрывные ведет. А, вот еще что: давеча
видели, как Дряхлый рыбу нес. Может, его прихватить?
Запнутый:
Вот! Ведь можете, когда хотите! Только так – без нарушения законности… Лимонный
пусть крякает, а этому Дряхлому дайте два-три дня отсидки.
Силовик:
«Двушечку»?
Запнутый:
Этого хватит. Теперь все?
Силовик:
Так точно!
Запнутый:
Ну, с вами, коллега Мелкий, разбираться будет сам Отец Трясины, хотя, я бы вас …
невзирая на … Впрочем, ладно! Теперь – о главном на сегодняшний день. Перед нами
поставлена задача особой государственной важности. Дело касается лично Лидера
Стерхов. Он выразил желание, чтобы стаю на юга повел Человек.
Мелкий:
Как Человек?! Что это значит?
Запнутый:
Тихо! Таково указание Отца Трясины. Вопрос уже согласован с Сиятелем. Сиятель
считает, что это укрепит нашу духовность.
Мелкий:
Но каким образом?
Запнутый:
Коллега Мелкий, я все объясню. Вернее, ничего объяснять не собираюсь. Что, кто-то
против?
Подпевала:
Нет-нет, мы все – «за»!
Запнутый:
Вот и хорошо. Задача простая: коллега Подпевала готовит население морально –проводит
концерты, спектакли, статьи, фестивали, Мелкий занимается техническими вопросами,
Силовик – недовольными.
Мелкий:
Какие еще недовольные? Откуда?
Запнутый:
Вы, коллега, как с Луны свалились! Недовольные всегда находятся! Все свободны.
Пригласите коллегу Длинного!
Все уходят.
Входит Длинный:
Звали?
Запнутый:
Звали, звали.
Длинный:
Можно сесть?
Запнутый:
Ах, да, конечно, конечно. Только – не сесть – сидит один ваш хороший знакомый.
Присесть. Пока.
Длинный:
Да-да… Но, он вовсе не мой хороший знакомый. Так, виделись пару раз. Я, кстати, сразу
понял, что он – мерзавец. Какие будут указания?
Запнутый:
Есть мнение, что вы должны возглавить оппозицию.
Длинный:
Позвольте, как же так? Почему я? Никогда не бунтовал, ни разу косо не посмотрел…
Запнутый:
Так надо. Вы что, забыли про свои Кур-Щавельские штучки? Как мы вас отмазывали?
Забыли, как мы вам дали газовое месторождение на Болоте? Пора и долги возвращать!
Нам нужны оппозиционеры. Задача – оттереть Нахального! Возглавите партию –
Подпевала поможет с пиаром. Критикуйте Жирного, Обиженного, Мелкого, Лужкового с
его женой. Смелее! Можете слегка поругать даже меня. Только – не наглеть, а то
отправлю к Сидельцу! Ясно?
Длинный:
Но, какой же я оппозиционер? Надо мной все потешаюся…
Запнутый:
Без паники. Такого борца с режимом сделаем - Грифдеп позавидует. Есть хорошие мысли,
например, будете делать портреты свои на лопухах, клеить на соснах, а Силовик их будет
уничтожать. Понятно? Типа – власть борется с оппозицией. Уже и лозунг для вас
придумали: «Большое тело в большое дело!». А? Еще раз повторяю: нейтрализовать
Нахального!
Длинный:
Да что это за птица такая? Все с ним носятся. Откуда он взялся? Зачем это Нахальному
нужно, так привлечь именно ваше внимание?
Запнутый:
Наши аналитики-политологи сообщают, что в заокеанском колледже, или где там у них
готовят кадры провокаторов для развивающихся трясин, просто не разобрались, и
перепутали наше Единое Болото с Южной Топью, или какой-то еще лужей третьего мира.
Вряд ли его учителя не знали, что начнется уголовное преследование Нахального. Видать,
рассчитывали на такой резонанс, дескать, обижают правдоруба, режущего правду-матку.
Ваша задача – привлечь его электорат на свою сторону.
Длинный:
И платить нужно?
Запнутый:
Само-собой. Выбор у вас невелик – или вы отдадите часть, или …
Длинный:
Да, я по первому слову отца Трясины готов раздеться и все перья отдать! Когда
приступать?
Запнутый:
Еще вчера надо было. Вперед!
ЗАНАВЕС
СЦЕНА 4
Нахальный и Рассудительная.
Рассулительная:
Все-таки ты неисправимый идеалист! Ну, подумай сам: кто тебя поддержит? Вот ты
говоришь: долой Трясинника! Да разве дело в нем? Уберем Трясинника, придет другой.
Может быть, еще хуже. Кстати, он обижается, когда ты так его называешь. Надо бороться
с самой системой. Первое дело – попросить, чтобы нам вернули справедливый суд.
Нахальный:
Просить? Это у кого?
Рассудительная:
У власти. Власть должна понимать, что справедливый суд выгоден прежде всего ей самой.
Будет справедливый суд, стая будет довольна, и никто крылом не будет показывать ни на
Лужкового, ни на Лужиху, ни на Силовика, ни на…
Нахальный:
Продолжай – список бесконечен. И все у власти благодаря кому?
Рассудительная:
Кому?
Нахальный:
Ему! Разве не он их всех назначил на должности. Разве не он своим друзьям с Озера
разрешил воровать все, что принадлежит стае?
Рассудительная:
Он не такой! Конечно, недостатки есть,– он такой же стерх, как и все. Но, милый, я его
знаю с моих детских лет – он ведь, как ты помнишь, у моего папаши служил на посылках,
червяков таскал, в наше гнездо захаживал… Он, поверь, сам искренне переживает за стаю,
за Болото и луга. Просто сложилась такая система, что и он один не может ее перевернуть.
Ему надо помочь, понимаешь, повлиять на него. Мы должны быть конструктивными.
Надо предлагать что-то!
Нахальный:
Да ему уже много лет предлагают, а он слушает – да жрет! При Мелком послабуху дали,
так теперь этот, как к власти вернулся, совсем спятил. Три утки спели, чтобы он с
Сиятелем в отставку ушел, так их обвинили в осквернении Неба и утопили. Это как
называется?
Рассудительная:
А не надо было петь. Тем более, ты же знаешь, что Сиятель на этот счет очень нервный.
Он же себя считает Посланником Неба, а тут такие дела…
Нахальный:
Этот посланник Неба своим золотым кольцом на клюве даже улиток смешит!
Рассудительная:
Да не было никакого кольца – это все сплетни!
Нахальный:
Кольца не было, а отражение в воде все видели!
Рассудительная:
Ну, Небо ему судья. Он, в конце-концов, как-бы, честный.
Нахальный:
Мне на Сиятеля плевать. Сидел бы в своем Гнездилище, да жрал икру морских ежей
втихаря с сестрами-журавлихами. Так ведь нет – обязательно лезет со своими лекциями.
На Болоте уже ни одной кочки не осталось, откуда бы он нас не учил, как жить. У-у,
кликуша брюхатая! Призывает к воздержанию, а видела, какую ряху отрастил? Вместо
того, чтобы аскетствовать, на лыжах водных катается.
Рассудительная:
Нахальный, да забудь ты о Сиятеле. Живет он с сестрами вне брака, без детей. Водные
лыжи – это хобби у него такое! Все равно он скоро помрет. А вот тебе еще жить да жить,
так что надо о будущем подумать. Я тебе нравлюсь?
Нахальный:
Не знаю. Иногда – да, а иногда - сам не пойму… Не до этого сейчас.
Рассудительная:
Очень даже «до этого»! Мне Отец Трясины лично недавно говорил, что если ты
угомонишься, он реформы проведет. Должность тебе обещал. Хоть и в Большой Совет
Стаи изберут.
Нахальный:
Этот Совет надо весь судить!
Рассудительная (в сторону):
Ах, ты! Ведь вот какой бескомпромиссный! Беда просто. И чего я в нем нашла?
Нахальному:
Так нельзя, Нахальный. Пойми, реформы возможны только сверху, потому что основная
масса народа – просто тупое вещество белого цвета, которое интересуется только
лягушками да песнями Припардонны. Что: не так?
Нахальный:
Вот нам и надо их разбудить, растолковать, что одними лягушками и песнями
Припардонны со Скворцом сыт не будешь. Они должны понять, что все они – личности, а
не быдло!
Рассудительная:
Да им за счастье смотреть спектакли, что клепает Подпевала , и потом косточки
перемывать! И когда ты только повзрослеешь и научишься смотреть правде в глаза? Кто
это там – «личности»? Простуха, которая спит и видит высшим счастьем спеть на бугре
про голубую луну или познакомиться с Подпевалой? Простец, у которого башка, как
камень, потому что он ее только на раскалывание камней и развил? Может быть, ты
заботишься о Тине? Так знай, что эта Тина тебе первому глаза выклюет. И плевать ей на
то, что ты ей добра желаешь… потому как она твердо знает, что именно ты украл весь лес
Болота. Вот он – этот лес, стоит родимый. Никуда не делся. А она верит, что ты его украл!
Нахальный:
Послушай, Рассудительная , нельзя о журавлях думать только плохое.
Рассудительная:
Это, конечно, правильно. Думать нельзя. А как быть, когда так все и происходит на самом
деле? Ты вот их на митинги зовешь, пытаешься правду рассказать, а им – плевать на
правду! Вот возьми хоть того же Дряхлого. Казалось бы – столько лет уже живет, столько
всего видел, давно должен все понимать, а – что? Понимает? Сколько лет его все
правители обещаниями дурят, а он – хоть и всем недоволен, голосовать будет за Отца
Трясины, или за Мелкого, или хоть за Березового – за любого, на кого укажут. Не так?
Нахальный:
Но ведь ты сама понимаешь, что эта система гнилая, как наше Болото! Ведь это же –
сплошной застой, это же полная деградация!
Рассудительная:
Слова-то какие умные: «застой», «деградация»… А они понимают только «дай» да «пшел
вон!». Пойми, здесь так всегда было – это же не Заокеанье-забугорье, а Великое Болото!
Знаешь, что они про тебя говорят?
Нахальный:
Знаю.
Рассудительная:
А ты будь проще. И к тебе потянутся стерхи. Бери пример с Припардонны – кто ей платит,
тому она и поет. И ей хорошо, и народу нравится. Или, вот, возьми, к примеру Гур-ГерГира. Этот вообще в политику не лезет, знай, поет себе глухарем на току. да награды и
звания собирает. И заметь: такие - при всех властях – в почете, и с жабой - в клюве! Ну,
милый, ну перестань упрямиться. Кончай принципиальность. Подчинись Отцу Трясины -
можно потом и на Теневую Морду претендовать … Не все сразу. А там, когда будешь
Теневой Мордой, такую демократию можно будет развернуть! Соглашайся, Нахальный!
Нахальный:
Пока у власти этот, никакой демократии не будет. У него комплекс недоноска с детских
лет. Поэтому и борьбе в грязи выучился. Маленький может завалить большого с помощью
подножек. И, вообще: забыла, кем он был? У Дятла служил, на всех постукивал.
Рассудительная:
Мой папа был в курсе, и ничего – на работу взял. Он ведь, хоть и - из этих, а в Небо верит!
Нахальный:
Завтра митинг буду собирать. Хватит: пора сказать Дятлу, что он – дятел! Пойдешь со
мной?
Рассудительная:
Милый, но я же говорю, что нужно действовать конструктивно! Что такое митинг? Это
толпа, сплошное курлыканье и никакого позитива. Возьми Лимонного – сколько он этих
митингов собирал… А, где прок? Ходит, ходит, по кочкам клювом стучит… Я, конечно,
могу пойти с тобой, но ведь что это даст? Потом, там Силовик будет, а у него, знаешь,
какой крепкий клюв?
Нахальный:
Знаю. Пробовал.
Рассудительная:
Вот! Зачем же рисковать затылком, когда можно все решать конструктивно? В этом и
заключается ум. Не спешить, поддакивать, занимать посты, а потом, когда займешь пост –
бац, и погнал реформы! Вот, смотри - Длинный собирается со своей Программой партию
создавать. Вполне разумные действия. Кстати: приличная Программа прогресса и
демократии – я уже прочитала. Давай к нему примкнем, а?
Нахальный:
Ему ее Трясинник диктовал, ты что, не знаешь?
Рассудительная:
Слухи и сплетни. Я Длинного лично знаю – при его богатствах и умной сестре сам все
может написать. К тому же Длинный любит демократию.
Нахальный:
Мы таких любителей демократии уже столько видели… Один даже борьбу с
привилегиями объявлял. А чем все кончилось? Пропил Болото, все луга да поляны
блюдолизам роздал, Березовому с Лужковым почти даром столько земли да лягушачих и
рыбных мест отдал, а под конец еще и Трясинника привел! Кстати, слыхала: дочка
покойного Запойного уже получила гражданство Альпийской Горы, вместе с сожителем.
Вот так все эти любители демократии – пограбят Болото, и улетают. А твой Длинный
приобрел два самых дорогих гнезда-пентхауса в Заокеанье и впридачу – тамошний
спортивный клуб «Какаду баскетбалс». На день Припардонны в ее фамильное гнездо
«Черное дерьмо» Длинный прислал миллион алых роз. Почему? Чтобы она его хвалила. А
та и разливается кукушкой: Длинный — это сочетание ума-разума, честного таланта,
застенчивой порядочности, благородного воспитания. Может, и ты за него агитируешь не
просто так?
Рассудительная:
Чепуха. Он еще просто не наигрался. Средства есть, хочется дорогих игрушек. Вот, Курмобиль обещает сделать.
Нахальный:
Курам на смех! То же самое будет и с его партией. Они же только воровать и умеют, а
сами – ничего не создали!
Рассудительная:
Таковы правила игры – не мы их создали, но играть – нам!
ЗАНАВЕС
СЦЕНА 5.
Роскошное гнездо.
Длинный, Золотое Яйцо
Золотое Яйцо:
Что-то я в последнее время перестал соображать, что делать? То ли на Болоте остаться, то
ли, подобно Гусю, улетать? Трясти нас стал Силовик, дескать, коррупция обнаружилась в
Осколковой Пустоши.
Длинный:
Я слышал, 3,5 мильярда бюджетных кувшинок, предназначенных для развития науки,
вместо использования по прямому назначению на ваших счетах хранились?
ЗЯ:
И вы туда же! Умный журавль, партию создаете, а мозги … Я подозреваю, что эту
кампанию организовал, - только тихо! – Друг Отца Трясины!
Длинный:
Сам?
ЗЯ:
У меня надежные источники. Идет подкоп под Мелкого, понимаете?
Длинный:
Но ведь, позвольте: Мелкий должен будет сменить Отца Трясины?
ЗЯ:
Я тоже так думал, дорогой мой. Но, как говорила моя мама: не надо нас дурити, ми еще не
пьяни!
Длинный:
Что думаете делать?
ЗЯ:
А что тут поделаешь? По-хорошему - надо бы рвать когти и лететь в Забугорье, да ведь не
выпустят!
Длинный:
То-то и оно, что не выпустят! Спасибо, хоть все не отбирают, как у Сидельца.
ЗЯ:
Гусь, сволочь, вовремя улетел!
Длинный:
И кто он теперь? Раньше здесь был – ого-го, не Гусь, а птица Дронт, а там?
ЗЯ:
Зато больше не дрожит, как Березовый, например.
Длинный:
А вам что, Березового жалко?
ЗЯ:
Упаси Небо! Такого подлеца свет не видывал. Тут другое – мне кажется, что, если
рассуждать по справедливости, его средства должны были нам передаться? Верно?
Длинный:
Верно-то верно, да, только, какая в нашем Болоте справедливость? Я, разумеется,
понимаю, что есть законы, а есть понятия. Мне это противно, но приходится иногда для
справедливости жить по понятиям, а не по закону.
ЗЯ:
Я, кстати, всегда честно вел свой бизнес!
Длинный:
Я не про вас, и не про себя. Понятно, что мы – честные. Но другие-то! Это проблема
общества в целом. Пока мы не поменяем систему, к сожалению, успешному журавлю
приходится работать по понятиям и иногда нарушать законы.
ЗЯ:
Чем, кстати, закончилась эта история с вашим банкетом на Исторической Луже?
Длинный:
Слушайте, что за идиотская манера – наступать на мозоли? Я очень нежно и с
пониманием отношусь к реальным символам. Но не к Исторической Луже. Там
происходят постоянно банкеты очень жесткого содержания, порнооргии. Но поверьте, не
я это начал. Вообще, я заметил, что любой хам видит у другого в глазу былинку, а у себя и
сосну не замечает.
ЗЯ:
Это вы обо мне, коллега Длинный?
Длинный:
Нет. Покупайте на здоровье свои расписные мраморные яйца павлинов, только не стройте
из себя девственницу. Что, это вы их купили из любви к искусству? Или, может быть, вас
просто взяли за ваши яйца?
ЗЯ:
Я всю жизнь увлекался яйцами. И не только мраморными.
Длинный:
Да уж наслышаны…
ЗЯ:
Мы тоже кое о чем наслышаны. Когда кутила и развратник, табунами водящий с собой в
Кур-Щавелях продажных кур и уток, вдруг начинает говорить об оппозиционности
режиму, это наводит на определенные мысли.
Длинный:
Какие-такие еще мысли?
ЗЯ:
А такие! О компромате-с!
Длинный:
А на вас его нет-с?! Я ухожу из большого бизнеса. Пора заняться справедливостью!
ЗЯ:
Ах, вот почему вы захотели ввести удлиненную рабочую неделю!
Длинный:
Я вынужден это сделать, потому что производительность на Болоте и моих метановых
шахтах крайне низка! До тех пор, пока ваше Осколково вместо науки и модернизации
будет заниматься липовыми лекциями, и воровством бюджетных средств, мы никогда не
сможем выпускать прессованный камыш в объемах той же Азии!
Золотое яйцо:
Мелкий уже задолбал этими прожектами! И какого черта я должен вкладывать свои
средства? Может, я тоже хочу дрючить уток и покупать спортивные клубы?!
Сейчас ко мне в Осколково не идут нормальные инвесторы. Объявилась лишь шпионканеудачница, которая уверяет, что будет заниматься технологиями создания 3D-икры
лягушек.
Длинный:
Эта та журавлиха, которая в Заокеанье попалась на торговле своей…
ЗЯ:
А чем ей еще было торговать? Как еще выведывать секреты? Вот таких инвесторов и
находит Вторая Морда Болота. И при этом еще требует, чтобы я осуществлял
модернизацию! Ну, не смешно?
Длинный:
А Друг Отца Трясины средства не дает?
ЗЯ:
А ему, как вы знаете не хуже меня, разрешили вкладывать их куда угодно. Вот он и
вкладывает – в острова, яхты, заморские гнезда, спортивные команды. На хрена ему наша
болотная модернизация, если он – тихо! – кошелек Отца Трясины?
Длинный:
Но-но, вы поосторожней насчет кошелька…
ЗЯ:
А что я сказал? Кто нас слышал?
Длинный:
Да, это верно. Вроде никого…Улетать надо.
ЗЯ:
Надо. Только где еще так можно зарабатывать?
Длинный:
Точно. Родина – это святое!
Длинный уходит
ЗЯ:
Этот уже никуда не улетит. Шаг влево, шаг вправо – и кончина-кончини: парочка
уголовных дел, мордобой, подписка о невылете. И придется Длинному зарабатывать на
кусок головастика, как той шпионке.
ЗАНАВЕС
ДЕЙСТВИЕ 6
Просторная поляна.
Простец, Простуха, Дряхлый, Тина, Одобряющие, Молчащие
Дряхлый:
Вот, стало быть, граждане-господа, так меня и посадили в холодную. За карася, которого
вот ей (показывает на Простуху) нес. Дитю хотел корму дать.
Простец:
Это, дедуля, ты сам виноват! Надо было карася лучше спрятать – под крыло поглубже, а
не волочь в клюве.
Дряхлый:
Да, где ж это видано, чтоб стерх рыбу под крылом таскал? И от кого мне прятаться? Я,
что, закон нарушил?
Тина:
Нарушил, не нарушил… ты, что ж, не знаешь, что мы всегда крайние? Мне вот тоже,
Лужиха ногу отдавила, так я, когда ей замечание стала говорить, дескать, чего это вы, как
в своем гнезде на общественном Лугу лазите, под оглобли не смотрите? Так она мне еще и
другую ногу отдавила. Потому им – все можно.
Одобряющие:
Да, да. Да!
Простуха:
А я вот не согласная с этим! Ежели у меня, положим, денег нет, и папаша - нищий, я,
значит, и артисткой стать не могу? Только дочери Лужкового можно? Или племяннице
Золотого Яйца? Ведь мы стали более лучше жить, а петь не пускают. Вот, послушайте.
Как я могу … Куа-аааа, куррррлллллааааа…
Простец:
Да заткни ты свой ручей вонючий! Нашла беду – петь не разрешают. Иди на любую
кочку, да курлычь, сколько хочешь!
Простуха:
А я хочу, чтоб и другие слушали. И – смотрели! Я, может, на фестиваль хочу поехать, на
Трясиновидение!
Тина:
Нет справедливости на свете. Между прочим, я слыхала, что Припардонна опять
развелась. Бросила своего певца-Скворца и переехала к Молодому.
Одобряющие:
Да, да. Да!
Простуха:
Певец-скворец импотент, это всем известно.
Тина:
Что ты за такое говоришь! Как не стыдно, такие слова… А, что, в самом деле – импотент?
Простуха:
Это всем известно. Они хотели яйца у Серой спереть. Что, не слыхала?
Тина:
Ну, вообще-то… Не слыхала. А, зато, я точно знаю, что у Жирного есть любовник. Кто –
не скажу!
Дряхлый:
Опять сплетни бабьи… Слыхали, Нахальный снова митинг затеял?
Простец:
Сволочь! Вместо того, чтобы работать, митинги устраивает. Знаем, на чьи денежки живет:
страусы платят.
Одобряющие:
Да, да, да!
Дряхлый:
Верно, верно, сам Подпевала в «Правде трясины» об этом писал.
Тина:
А я вчера клики Сиятеля слушала. Так он прямо прокурлыкал, что это все – происки и
нападки. Наше Болото враги хотят разрушить, потому что мы истинной веры
придерживаемся. А Нахальный – он против Отца Трясины. Значит – против веры отцов и
дедов!
Одобряющие:
Да, да. Да!
Входит Рассудительная:
Здраствуйте, коллеги! Нахального не видели?
Простуха:
Нужен он нам! Он на митинге. А зачем он тебе?
Рассудительная:
Поговорить с ним. Вернее, отговорить от глупостей.
Тина:
Поздно отговаривать. Весь наш лес пустил налево!
Рассудительная:
Как это – «налево»? Ведь вот же деревья, перед вашими глазами!
Тина:
Сказано, ограбил, значит – ограбил! Все мы знаем, все понимаем – не глупее некоторых.
А митинг уже закончился. Я там, конечно, не была. Но слышала. Из камышей на бугре все
очень хорошо слышно. Криков много было. Как всегда. Потом прилетел Силовик со
своими орлами, и начали всех без разбору мочить.
Простец:
Правильно. Я сам мечтаю к Силовику поступить. У них там, говорят, теперь еду только
семгой да форелью выдают. Каждому – трехкомнатное гнездо!
Рассудительная:
Березового, говорят, отоварили по затылку.
Тина:
Ну, этому так и надо. От него все наши беды. От него, да - от Нахального.
Дряхлый:
И чего Березовому надо, не пойму? Все у него есть, жабы, лягушки, рыбий пруд
собственный. Даже роща березовая…
Тина:
Вломили ему, и пошел он, «цокая когтями» по направлению к пруду, хи-хи! А, рощу его,
кстати, уже забрали. Как у Гуся – поляну. Помните Гуся?
Дряхлый:
Гусь слишком много гоготал. И, говорят, тоже был агентом. То ли попугаев, то ли
павлинов…
(обращается к Рассудительной):
Ты вот сама – то, как думаешь: Нахальный - взяточник, или – наоборот?
Рассудительная:
Да, какой он взяточник! Обычный дурачек – все правды добивается. А чего ее
добиваться? Дают тебе кочку, сиди на ней, долби лягушек и не рыпайся!
Входит Холмистый:
Слыхали? Нахального прямо с митинга в холодную увезли. Повезло ему – если бы не
Силовик, я бы лично с ним разобрался! Уж мы бы с ним поговорили – по-рабочему.
Будьте покойны!
ЗАНАВЕС
ЧАСТЬ 2
ДЕЙСТВИЕ 7.
Гнездо Совета.
Председатель Совета Матерый, Жирный,
Обиженный, Критикан, Самчиха, Подпевала
Председатель:
Коллеги, открываю очередное заседание Совета. На повестке дня – четыре вопроса, плюс
– разное. По первому вопросу докладывает коллега Матерый.
Жирный:
Бурные, продолжительные аплодисменты!
Самчиха:
Опять вы, коллега Жирный, с вашими непристойностями. Ведите себя пристойно, тем
более – при даме.
Жирный:
Кто здесь дама, ха-ха!?
Самчиха:
Хам!
Председатель:
Тихо, коллеги! Коллега Жирный, мы вас вызовем на комиссию по этике! Пока что
выношу вам тысяча первое порицание. Итак. Первым делом надо рассмотреть вопрос о
повышении оплаты нашего нелегкого труда.
Жирный:
На сколько?
Обиженный:
Единогласно!
Критикан:
Главное, чтобы это не отразилось на благосостоянии трудящихся!
Самчиха:
И права самок, материнства и детства не должны быть ущемлены!
Председатель:
Коллеги, при подготовке этого решения мы посоветовались с коллегами (показывает
крылом на верх), и нам рекомендовали повысить уровень оплаты на 30 процентов.
Консолидированный бюджет Великого Болота, безусловно, легко выдержит эти
незначительные расходы.
Обиженный:
Если так, тогда – порядок. Главное, чтобы электорат не пострадал.
Жирный:
А почему только на тридцать? Мы, патриоты, считаем, что, поскольку Совет работает на
износ, следует повысить оплату на пятьдесят процентов!
Самчиха:
И выделить каждому дополнительный участок на Лугу. Для того, чтобы лучше думалось о
судьбах Болота и народа.
Критикан:
Коллеги, будем демократичными – в то время, как наши Вооруженные Крылья ослаблены,
требовать пятидесятипроцентное повышение оплаты для нас – это кощунство. Вот на
сорок девять процентов – это – совсем другое дело.
Жирный:
А вы бы помолчали! Из-за вас – все беды, однозначно! Вы еще в семнадцатом году нам
гадили, и если бы не мы, патриоты!..
Критикан:
Обратите внимание, как унижают законно избранного борца за народное счастье!
Председатель, занесите в протокол!
Председатель:
Коллеги, призываю вас к порядку! Вопрос о размере процента повышения утвержден Там!
Также сообщаю, что никаких дополнительных участков на Лугу наверху не обсуждалось.
Возможно, со временем будет принято соответствующее решение. Пока же предлагаю
голосовать за первый пункт повестки дня – повышение оплаты нелегкого труда членам
Совета на шестьде… тьфу, оговорился, на тридцать процентов! Кто «за»? Единогласно.
Принято! Второй вопрос: принятие закона, запрещающего стерхам без разрешения Совета
собираться группами более одного человека. Переходим к обсуждению. Кто – «за»?
Критикан:
Позвольте, как это – «больше двух»? А, как же семья – ячейка общества? Это, что же, мне
с законно избранной супругой нельзя … того… без согласия Совета? Я еще, между
прочим, в отличие от некоторых коллег, вполне в силе!
Жирный:
Что за гнусные намеки! Я свою норму знаю. Это из-за вас рождаемость на Болоте ни к
черту! Продались Грифдепу?!
Председатель:
Коллеги, призываю вас к порядку. Коллега Критикан, у вас – все?
Критикан:
Нет, не все! Почему этот меня все время безнаказанно оскорбляет, а его даже слова не
лишают? Сам, понимаете ли, из этих - с журавлятами сколько раз его застигали,
понимаете ли, и вообще – голубой провокатор!
Жирный:
Да, я тебе глаза выклюю, оранжевая зараза!
Критикан:
Все! Тихо, я сказал! Лишаю слова обоих. Так, мнение коллеги Обиженного.
Обиженный:
Мне главное, чтобы простой народ не страдал. Но, если рассудить, то можно разрешить
собираться троим. Мало ли какие дела… Зачем такому авторитетному и серьезному
органу, как Совет, опускаться до решения семейных дрязг? У нас, я считаю, есть задачи
поважнее. Глобальные. Защита выхухолей. Безопасность Болота, экономический рост.
Процветание. Духовность. И, вообще, считаю, что нужно официально ввести должность
Царя. А то мы все увеличиваем сроки правления Первой Морды, пишем, что нельзя
занимать более двух раз подряд… Мне даже, как вы помните, кхе, кхе, пришлось и
самому создавать альтернативу Отцу Трясины…
Председатель:
По поводу царя никаких указаний пока не поступало. Хотя, я, как и, надеюсь все
присутствующие, поддержал бы такое решение. Но, пока, коллеги, у нас Первая Морда
избирается. Значит, вы, коллега Обиженный, за максимальное число – три стерха?
Обиженный:
Ну. Мне так думается, хотя, если - нельзя…
Председатель:
Ну, почему же – «нельзя»? У нас, как известно, суверенная демократия. Так что, нам –
народным избранникам, можно все, что разрешено. Так. Продолжим. Что скажет
уважаемая коллега Бабец?
Самчиха:
В целом я разделяю точку зрения, что надо ограничить число участников незаконных
встреч. Но, подчеркиваю – незаконных. А супружеские отношения, как и отношения
матери с детьми – это конституционное право, закрепленное в Основном Законе. Я знаю,
что некоторые члены Совета развелись с женами перед сдачей деклараций с целью
сокрытия информации о своих доходах.
Жирный:
Наглая ложь. Мы всегда жили в товарищеском браке! Его регистрировать не надо. А вот
вы сосулькой убили бобра!
Самчиха:
О, Небо, какое вопиющее хамство! Соблюдайте Основной Закон! Вот, например, я: ни с
кем не развожусь. Но мой сын – владелец Пихтового банка. Так что ж, я не могу теперь с
ним общаться по поводу субсидий? Нет, это неправильно.
Обиженный:
Знаем мы ваши субсидии. Сынок всю Пихтовую Рощу захапал!
Самчиха:
И вот так всегда! Даже в Совете – наветы! Он все сделал по закону, между прочим. И
вообще: у вас нет оснований задавать такие вопросы. Я голову на отсечение даю, что это
неправда, потому что моя профессиональная позиция никогда не нуждалась в лицемерии.
Я всегда предпочитала закон сомнительным делишкам со шкурами убитых выхухолей.
Обиженный:
Я выхухолей оберегаю, ночей не сплю! А когда вы проводили тайком от стерхов на
Краснополянском округе свои выборы – это тоже по закону?
Жирный:
И это патриотизм? Выхухолей он оберегает, а журавлям – накось-выкуси?
Самчиха:
Да он из выхухолей жене шубу скроил! А Красная Поляна – мой избирательный округ. То,
что он находится в Пихтовой Роще - чистая случайность. Я победила невероятно честным
образом, явка зашкаливала за сто процентов, и все избиратели знали, что избирают меня.
Критикан:
А беплатная раздача головастиков – это как?
Самчиха:
Даже отвечать не собираюсь. Поэтому некоторые, - не будем показывать когтем, которые,
значит, пытается извратить, и говорить о том, что победили не вы, пусть это останется на
их совести. Но избирательная система так выстроена, и я, кстати, с большой честью
выполняю эту миссию и чрезвычайно ценю доверие моих электоратовцев. Стерх
прилетает для поиска единомышленников. Но он имеет свое понимание к определенным
проблемам, имея какие-то мысли-идеи, понимаете ли… Что-то изменить и решить какието проблемы… Потому что когда ты становишься депутатшей, для того, чтобы
принимались решения... Я всегда была очень активной депутатшей, и мои предложения
всегда были через призму того, что я понимаю как проблемы журавлей.
Жирный:
О чем это она?
Председатель:
Я что-то тоже не пойму… Коллега Самчиха, заканчивайте.
Самчиха:
Потерпите! Крайне важно, с кем ты решаешь задачи, на кого ты можешь положиться. Я
против бездействия. Это, между прочим - неуважение к электоратчикам. Одним словом, я
думаю, что число участников несанкционированных отношений можно ограничить
четырьмя.
Председатель:
Ну, что ж… прения окончены. Три предложения: один, три и четыре стерха. Ставлю на
голосование. За первое предложение (поднимает два крыла, смотрит на других) - два
голоса. За второе предложение – три стерха в одном месте…
(смотрит на коллег, поднимают крылья Обиженный и Критикан)
… тоже два голоса. За третье предложение – четыре стерха …
(смотрит на коллег, поднимают крылья Самчиха и Жирный)
… тоже два голоса.
Жирный:
Надо переголосовать. Эй, Обиженный, ты чего - с этим (показывает на Критикана), он же
твой конкурент на выборах. Присоединяйся!
К Председателю подходит Подпевала. Шепчет ему на ухо что-то.
Председатель:
Объявляю повторное голосование. Я снимаю предложение об одном стерхе. Итак, кто за
то, чтобы разрешить несанкционированные сборища стерхов в количестве не более трех
штук?(Смотрит на коллег, - поднимает крыло Критикан). Один голос. Кто за то, чтобы
число стерхов было четыре? (поднимает два крыла, голосуют также Обиженный, Жирный
и Самчиха). Пять голосов. Таким образом, демократическим голосованием мы определили
количество стерхов, которым можно собираться в группы без разрешения Совета.
Объявляется перерыв. Далеко не расходитесь, коллеги.
Все разбредаются по сцене. Жирный нагибается, рвет мухомор и жадно его пожирает,
потом ложится на спину и затихает. Критикан что-то строчит в блокноте. Обиженный с
Самчихой отходят в сторонку и затевают спор. Слышны отдельные слова «черный нал»,
«подтасовка», «сами хороши», «подхалим», «небритая выхухоль», «сынок-миллиардер»,
«следственный комитет», «идеалы свободы», «демократия», «а вы где были 19-го
числа?»… Председатель тихо дает указания Подпевале. Тот кивает головой и записывает
все на лопушином листе.
Председатель:
Перерыв закончен. Прошу на места, коллеги.
Все занимают прежние места. Только Жирный продолжает лежать.
Председатель:
Коллега Жирный, прошу на заседание!
Жирный (слабым голосом):
Я заболел. Прошу начать заседание без меня – я сейчас в Индийском океане. Патриотизм.
Мою в нем ноги.
Председатель:
Ну, поскольку коллега Жирный отсутствует по уважительной причине – в составе
парламентской делегации отправился укреплять отношения стратегического партнерства с
нашими индийскими друзьями, продолжим заседание Совета без него. Третий вопрос
повестки: выделение средств на ремонт системы жилищно- коммунального хозяйства. Как
вы знаете, бюджет Болота сверстан с дефицитом – средств на все не хватает. Тем более,
мы затеяли Всемирные Птичьи Игры, что требует больших капитальных вложений. Упали
доходы от экспорта камыша – в этом виноват всемирный экономический кризис. Как вы
знаете, сейчас в Китае рецессия, поэтому тамошние болота отказываются закупать нашу
осоку и клюкву. Одним словом, предлагается для субсидирования ремонта
разваливающихся гнезд взять под невысокий – сорок процентов – кредит у всеми нами
уважаемого Друга Отца Трясины. Он специально прилетел на переговоры из Альпийской
Горной республики, и дал добро.
Обиженный:
А Отец Трясины знает?
Председатель:
Отец Трясины знает все! Всегда!!!
Самчиха:
Замечательно! Значит, и с сосулями сможем бороться!?
Председатель:
На сосули средства не предусмотрены.
Самчиха:
Ну, и филин с ними! Если какому стерху башку проломит - сам виноват!
Председатель:
Так что, голосуем? Кто - за?
Крылья поднимают все.
Председатель обращается к Подпевале:
А, вы почему не голосуете?
Чегоизволите:
Чегоизволите? Голосовать? Так я ж не депутат…
Председатель:
Ничего. Вместо коллеги Жирного. Какая разница?
Подпевала поднимает крыло.
Председатель:
Единогласно, так и сообщите в новостях.
Подпевала:
Будет исполнено.
Председатель:
И – последнее. О Нахальном. Какие будут мнения?
Подпевала:
Сделать про него спектакль разоблачительный. Дескать, он – агент удодов.
Обиженный:
Кого, кого?
Подпевала:
Удодов. Этот такие, знаете, наши враги.
Председатель:
По спектаклю решения принимать не здесь. Это парламент, а не худсовет. И вообще,
Чегоизволите, вам разрешено только поднимать крыло. А вносить предложения – это
только избранные народные избранники. Обиженный, вам слово.
Обиженный:
Нахального надо объявить агентом – это мы поддерживаем. Говорят, он учился за
Океаном. Значит – завербован. Нужно пригласить на слушания Силовика – пусть
доложит.
Председатель:
Хорошо. Вы, коллега Самчиха ?
Самчиха:
А я бы его выгнала туда, откуда он прилетел – за Океан. Вот пускай там свои
расследования коррупционные и проводит. Не нужны нам тут такие борцы в кавычках. У
нас своих забот хватает! Я с самого детства мечтала судить других. Моя позиция
совершенно не изменилась. Я добросовестно считаю, что в любой профессии имеет место
быть твоя личная позиция.
Обиженный:
Опять пошло-поехало…
Самчиха:
Помолчите, когда говорит дама. Даму оскорбить легко. Нас накоторые даже называют
политической проституткой.
Жирный (сквозь сон с земли):
Хорошенькое дело!
Самчиха:
Вот они, хамы! Из-за них и утверждают, что политика - грязное дело. Любую профессию
чистой или грязной делают журавли. Мое отношение к профессии – это отношение самки,
профессионалки и гражданки. И отношение нисколько не изменилось. Я считаю, что у нас
серьезная, сильная, современная правовая система.
Критикан:
А гнездышко, таки, на малолетнюю дочку записано?
Самчиха:
Моя совесть чиста – это, самое важное.
Председатель:
Что, коллега Критикан?
Критикан:
Я борец без кавычек. Поэтому про Нахального скажу просто: раньше таких ставили к дубу
или ссылали добывать дождевых червей на Северный полюс. Вот так. Теперь, поскольку
времена другие, считаю, что его нужно утопить. Публично, чтобы другим было не
повадно.
Председатель:
Я рад, коллеги, что у нас существует единодушное неприятие Нахального. Да, это враг
государства, и с ним следует поступить максимально жестко. Но! Существует мнение, что
в нашей стране главное – Закон. А по закону у нас отменены и утопления, и ссылки на
Северный полюс. Высылка же за Океан – о чем неоднократно намекалось самому
Нахальному, не исправит ситуацию – он и там будет клеветать на Родину. Притом эта
мразь не желает, как ни странно, покидать Великое Болото. Он заявляет, что собирается
стать Первой Мордой!
Жирный (спросонок):
Как – Первой Мордой? А я?
Председатель:
Есть предложение отправить его туда же, где находится Сиделец – пускай вяжет варежки.
Там он сможет заниматься борьбой с коррупцией, хе-хе, сколько угодно. А поэтому,
коллеги, нам необходимо обратиться с парламентским запросом к Силовику по
возбуждению уголовного дела в отношении гражданина Нахального. Кстати, сороки
рассказывают, что он в свое время, будучи советником чиновника Белого, спекулировал
лесом, чем нанес ущерб Гнилой Пади в размере шестнадцати миллионов шишек.
Самчиха:
Какой позор!
Председатель:
Ставлю наше предложение на голосование. Кто за то, чтобы возбудить против шпиона
Нахального уголовное дело и дать ему пожизненное заключение?
(поднимает два крыла, все, в том числе и Подпевала, поднимают крылья)
Председатель:
Единогласно.
(обращаясь к Подпевале):
Отметьте – единогласно! А спектаклем займитесь - свидетелей мы вам подберем. И вот
еще что – попробуйте втереться к Нахальному в доверие. Дескать, нам бы интервью с вас
получить … То-се… Ну –
не мне вас учить!
Самчиха:
Какой подлец!
Обиженный:
Это вы про кого?
Самчиха:
А вы про кого подумали?
Обиженный:
Попрошу без намеков. А то сообщу Нахальному про вашего сынка.
Самчиха:
У вас у самого весь клюв в пушку! На одной защите выхухолей сколько рыбы притырили!
Обиженный:
Опять оскорбляют, господин председатель!
Критикан:
Слушать вас обоих тошно. Была б моя воля – всех отправил бы червей копать не
Северный полюс!
Председатель:
Коллеги, я понимаю, что все устали, но пожалуйста, прошу тишины. Давайте кончать
заседание.
Жирный с пола:
Уже кончать?
Председатель:
Коллега Жирный, если вы уже вернулись из поездки, присоединяйтесь к нам. Только,
будьте любезны, поднимитесь.
Жирный:
Да я еще не полностью… Я тут с журавлятами …. Летяяя-ят перелетныеееее
птицыыыыыы…
Председатель:
Если нет никаких вопросов, объявляю заседание закрытым.
Жирный:
... а я остаююююсяяяяяяяя с тобоооооюююююю…
ЗАНАВЕС
СЦЕНА 8.
Поляна.
Нахальный и Березовый.
Березовый:
Спасибо, что согласились встретиться. Сейчас меня все покинули, боятся клюва Отца
Трясины, а ведь было время, когда он передо мной заискивал, на день рождения моей
стерхе мышей приносил. Да-с, так и было… Недооценил я тогда этого негодяя, не
разглядел… Должен сказать, мне чрезвычайно импонирует ваша деятельность по
разоблачению его хунты.
Нахальный:
Вашей хунты.
Березовый:
Она давно уже не моя. Поймите! Или вы верите ихней безграмотной пропаганде, этого
шуту гороховому Чегоизволите? Вы же, как умный стерх, должны понимать, что я строил
демократическую систему. Должно было получиться истинное народовластие…
Нахальный:
Хотели, как лучше?
Березовый:
Само собой, дорогуша! Ах, жалко, что в те времена вы еще были слишком молоды… Уж
из вас бы я сделал настоящего Отца Трясины, не то, что - этот! Впрочем, не все еще
потеряно. Если мы объединим наши усилия, то вполне можно будет смести эту жалкую
банду. Как вы сказали: «банда воров и жуликов»? Ха-ха… очень остроумно! Ваша
харизма плюс мои связи и энергия дадут нужный результат. Согласны?
Нахальный:
Вы о чем?
Березовый, потирая затылок:
Да, чего ж тут непонятного? Я пишу вам программу, даю средства на подкуп стерхов –
чтобы, значит, побольше их в ваших митингах участвовало. А вы, когда становитесь
Отцом Трясины, делаете меня Второй Мордой. На Первую я никогда не претендовал…
Нахальный:
Считаете, что без подкупа на митинги никто не ходит?
Березовый:
Ах, оставьте! Сколько их было последний раз? Раз, два, и - обчелся? С таким количеством
на Большое Гнездо не пойдешь.
Нахальный:
Да, верно, народу мало. Вот вы бы и увеличили собой количество!
Березовый:
Э, нет! Митинги – это для массы, для толпы. А я, как изволите видеть, - мыслитель,
стратег. Моя работа – планировать операции. Я по образованию – счетовод. Привык
просчитывать все, в том числе разные варианты. Понимаете, Нахальный?
Нахальный:
Я вас давно прекрасно понял.
Березовый:
Вот и отлично, вот и договорились. Значит, первым делом нам нужно набрать побольше
народу. У вас есть верные стерхи?
Нахальный:
Что значит «верные»?
Березовый:
Ну, которые будут агитировать за еду?
Нахальный:
Смешная вы птица. Вы с неба на землю-то опуститесь. Знаете, о чем говорят простые
стерхи? Чем занимается на своей поляне политический беженец Березовый?
Березовый:
Ну-те-с, ну-те-с…
Нахальный:
Воду мутит. Проедает нажитый непосильным трудом на Болоте капитал, судиться с
Другом Отца Трясины, причем безуспешно. Политический покойник!
Березовый:
Что за бред?
Нахальный:
Говорят, что также, что вы финансируете неких журавлей, которые готовят
государственный переворот. В связи с этим Силовик возбудил в отношении предателя
дело по статье «Насильственный захват власти». А еще: «Березовый заявил о создании
партии Воскресения».
Березовый:
Да! Именно воскресение попранной демократии! Необходимо предложить обществу
различные варианты развития Болота, но ограничить межпартийную борьбу
конкуренцией идей, а не борьбой за власть. Энергию же всех идейных журавлей
направить в одно русло - отстранение от власти Отца Болота и языческой банды воров и
жуликов. Надо созвать Комитет национального спасения по главе с Сиятелем.
Нахальный:
С Сиятелем? Вам не кажется, что следует обратиться к врачу?
Березовый:
Нахальный, я с вами курлычу вполне серьезно. Пусть Отец Трясины уходит, прихватив с
собой и средства, и славу. Только тогда удастся избежать кровавой революции, не
допустить разрушения Великого Болота, когда стерхи и власть окончательно потеряют
связь друг с другом. Задача Сиятеля - мирно, мудро, по-журавлиному взять власть из рук
Отца Трясины и передать ее народу. И нам. Разумеется.
Нахальный:
По моим сведениям, Сиятель заявил, что вы могли бы иметь успех в создании Партии
Черной Птицы Смерти.
Березовый:
Феноменальная наглость. Они променяли меня на Друга Отца Трясины, - а ведь я, можно
сказать, высидел обоих. Черная неблагодарность. Вот кто истинные Черные Птицы
Смерти! Они на фальсифицированном суде отняли все мои сбережения. Они хотят моей
смерти! Нахальный, я вам скажу, как родному – им не удалось заполучить все мои
средства. И я готов – как честный стерх – вложить их в вас. Я почитаю честью
спонсировать процесс, иначе это обязательно сделает кто-то другой. Без денег революция
невозможна, но они необходимо возникают, если идея правильная. Скажу вам по секрету,
что никогда не жалел о том, что вкладывался в политические процессы - это одни из
самых эффективных вложений за всю мою жизнь. Имейте в виду, что если вы не захотите
со мной сотрудничать, я устрою освобождение Сидельца. И тогда уже он станет новым
Отцом Болота! Подумайте и дайте ответ сегодня же!
Березовый уходит
Нахальный:
И такие личности создавали героев Великого Болота…
Входит Лимонный.
Лимонный:
Здороваться не буду, поскольку совершенно не желаю вам не только здоровья, но и вообще. Что у вас делал Березовый?
Нахальный:
Опаньки! Кого я вижу! Поэт-бунтарь собственной персоной! Но я не звал вас, и,
признаться, никогда не интересовался вашими теориями перманентной революции в
исполнении сексуальных меньшинств!
Лимонный:
Не надо хамить! Не «сексуальных», а – социальных! Я - поэт грязного реализма и
постмодернист. Да, нас мало, а вы ухитряетесь еще в провокационных целях уводить от
меня и тех, кто пока курлычет со мной! Почему вы общаетесь с Березовым, и не хотите
подчиниться мне?!
Нахальный:
Смешной старичок!
Лимоннный:
Вы еще в яйце сидели, когда я уже выходил на луг с протестами. Вы били клювом по
скорлупе, а меня в это время бил по затылку Силовик! Да, я - автор всемирно известного
бестселлера «Это я, Лимон», один из апостолов гомосексуалистов всех болот и топей. Да,
меня называют богемным сектантом и птицей-оргиастом. Так что же, на этом основании
вы смеете отказывать мне в мудрости? Какова наглость! Что у вас делал Березовый?
Предлагал средства? Сколько?
Нахальный:
Слушайте. дедушка, у меня мало времени. Если вы - за деньгами, то ничем не могу
помочь. Обращайтесь к Отцу Болота или к Золотому Яйцу. Тот – меценат.
Лимонный:
Плевал я на средства Золотого Яйца! Захочу – у меня их будет немеряно. Я в детстве, к
вашему сведению, взламывал торговые и жилые гнезда. Но я – честный стерх, стал
зарабатывать на жизнь шитьем гульфиков из мха.
Нахальный:
Дедушка, вы ведь начинали в политике вместе с Жирным? А не так давно собирались
объединиться с Березовым?
Лимонный:
Какая наглость напоминать мне об этом! Да, ну и что? Зато я постоянно забрасывал
различных общественно-политических деятелей тиной, мухоморами, поганками и
пометом! Вы забыли, что я написал стихопоэму «Такой Отец Трясины нам не катит»?
Мою строчку «Это не Отец, а – трандец!» передают из клюва в клюв! Политику Первой
Морды я осуждал с самого начала, обвиняя ее в реакционности. Вот это – борьба за
светлое будущее. Я собираюсь баллотироваться в Первую Морду.
Короче: вы – со мной?
Входит Длинный.
Длинный:
Всем привет!
Лимонный:
А-а, да тут сговор негодяев! Честному стерху тут делать нечего.
Убегает.
Длинный:
Здравствуйте, уважаемый коллега Нахальный. Я не помешал?
Нахальный:
Здраствуйте, господин «Кур-Щавель». Каким ветром занесло вас сюда из Альпийской
Республики?
Длинный:
Ах… да какой еще Кур-Щавель, коллега Нахальный, о чем вы говорите! Разве можно
находиться в какой-то Альпийской Республике в такие времена – когда Великое Болото в
опасности.
Нахальный:
Что так?
Длинный:
Коррупция и беззаконие, коллега Нахальный. Беспредел Мелкого. Вообразите себе,
Большой Совет запрещает спать, стоя на одной ноге!
Нахальный:
Так, а я-то здесь при чем?
Длинный:
Я организовываю партию «Гражданское крыло » - истинно демократическую,
либеральную. Собираюсь выдвигаться в Первые Морды. Думаю, если мы объединимся, то
сможем добиться многого. Главное – отменить запрет спать на одной ноге. Вы согласны?
Нахальный:
Это и есть борьба с беззаконием?
Длинный:
Конечно! Не представляете, какой на Великом Болоте творится беспредел. Полный! Вот,
например, мы клеили листовки-лопухи с моим портретом на сосны, а Лужковый и
Силовик их срывают. Представляете: более трех тысяч портретов? А нам чинят
препятствия… Караул, курлы, курлы!
Нахальный:
Слушайте, а вы случайно не из Высокого Гнезда? Вас, говорят, демократом назначил
Запнутый?
Длинный:
Да… да, как можно… уважаемый коллега Нахальный?! Да я … да мы … Я еще с детства
был за справедливость. Вот и когда, положим, когда начались продажи угодий… так я,
знаете ли, говорил тогдашней Первой Морде, покойному Запойному – вы, это самое, тогос… поаккуратнее с народным добром-с … уж, будьте так любезны-с, всем – по
справедливости-с… иначе, я … того … запротестую-с! Потом, не забудьте: меня
поддерживают известные деятели культуры - сестра моя, Припардонна, певец-Скворец…
Они даже песенку сочинили, может, слышали:«Ты такой длинны-ы-ыыыыый, что тебе все
видно-о-ооооо…»
Нахальный:
Про вас и другие песни поют.
Длинный:
Меня знают, да. Мой электорат - средний класс в самом широком смысле этого слова. Я
создаю рассчитанную на долгосрочную перспективу новую партию. Отдаю вам место
Второго Партийного Члена. Оклад положу соответствующий. Если я стану Первой
Мордой, я продам все свои активы и большую часть средств отдам на
благотворительность. Вот, тогда и в Кур-Щавель отправимся с молодыми длинноногими
курами.
Нахальный:
Да, да, да… Планы грандиозные, но вот беда: все ваши прошлые начинания постиг крах.
Вы, кажется, одно время широко рекламировали создание экономичного Кур-мобиля? Где
он?
Длинный:
Одной из первоочередных мер в экономической сфере следует обеспечить всем
производителям болотного газа равный доступ к экспортным поставкам. В области
социальной политики нужно инвестировать в здравоохранение, культуру и образование.
Бесплатным должно быть только то высшее образование, которое дает специалистов
необходимых болотной экономике профессий.
Нахальный:
Так что по Кур-мобилю? Когда поедем?
Длинный:
Пенсии нужно платить дифференцированно — пропорционально получаемой зарплате.
Свободу информации, курлы, курлы! Уфф, я устал, Нахальный. С вами так тяжело
работать! Запомните – место Второй Морды Болота я вам обещаю. Прощайте, меня ждут в
оргкомитете моей партии.
Длинный уходит
Нахальный:
Ну и денек. Как сговорились. Еще кто-то?
Входит Подпевала.
Подпевала:
Здравствуйте, дорогой Нахальный, наш будущий Первая Морда, Отец Болота!
(садится):
Хочу взять у вас интервью.
Нахальный:
Я не привык общаться с проститутками.
Подпевала:
О, Небо! Так это же так просто! Прблема всегда только в цене, а я готов обслужить вас
бесплатно. Несколько вопросов, и мы расстанемся, испытывая чувство глубокого
морального удовлетворения.
Нахальный:
Противно!
Подпевала:
А, вот это вы – зря. Нами никто-с не брезгует: и Жирный, и Мелкий, и сам Сиятель, и
даже – Отец Трясины!
Нахальный:
Вы ведь еще недавно Березовому перышки чистили?
Подпевала:
А, как же-с. Тогда они-с нашими хозяевами были. Что скажут, то и говорили, то и делали.
Служба такая-с, сами понимаете. Жена, дети…
Нахальный:
Любовницы.
Подпевала:
И - любовники. Не без того - есть один такой, толстый, как мамонт. Так дадите интервью?
Могу и заплатить – гонорар такой, что и представить не сможете.
Нахальный:
Дать-то могу. Только не интервью.
Размахивается, и сильно бьет Подпевалу.
Пшел вон!
Чегоизволите:
Ах, мерзавец! Чио ж ты, курва, по голе бьешь – я ведь ей думаю! Ну, я тебе припомню.
Такое сочиню – филин от страха сдохнет!
Уползает:
Теперь-то мы тебя выведем, сука, на чистую воду! С чего-оо, начинается истинаааааа…..
ЗАНАВЕС
СЦЕНА 9.
На сцене – бугор-возвышение.
Перед возвышением – Молчащие, Кивающие, Одобряющие,
Чегоизволите, Рассудительная, Дряхлый, Тина, Длинный
Тина - Дряхлому:
Вот ты, папаня, вечно брюзжишь, ворчишь, а нам – смотри-ка – бесплатное
представление показывают. Тебе, как ветерану, мышиный хвост от Отца Трясины с его
личной подписью поднесли. Разве ж мы после этого плохо живем?
Дряхлый:
Лучше бы вместо хвоста целую мышь выдали. А еще лучше – жабу пожирнее!
Тина:
Ну, у государства на все средств не хватит. Не забывай, что и так оно о нас заботится –
вот, пенсию на одну брустничину подняли. А мне дочку надо замуж отдавать.
На бугре-возвышении появляется Подпевала.
Подпевала:
Дорогие стерхи! Сегодня, когда все наше Болото в едином порыве сплачивается вокруг
Отца Трясины, мы, по его поручению, даем праздничный концерт в честь Дня Силы и
Величия Болота! Позвольте вначале предоставить слово нашему уважаемому коллеге
Мелкому, который еще совсем недавно высоко нес знамя Местохранителя, являясь
Временно исполняющим обязанности Отца Трясины! Ура!
Все хлопают крыльями.
Дряхлый:
Опять этот карлик со своими игрушками…
Тина:
А мне он нравится. Молодой, чистоплотный.
Рассудительная:
Да, таких мы видали…
На возвышение рядом с Подпевалой выходит,
горделиво задирая клюв к небу, Мелкий.
Мелкий (читая по плоскому камню):
Стерхи! Позвольте мне в этот праздничный день пожелать вам всем благополучия и
успехов в личной жизни и в соответствующих областях вашей деятельности. Как вы
знаете, мы с Отцом Трясины успешно поднимаем с колен наше Болото. При нашей
непосредственной поддержке заметно выросла рождаемость, впервые за много лет
превысив смертность. Под моим руководством и патронажем коллеги Золотого Яйца
развивается центр инноваций Осколкова Пустошь. Там, где еще недавно были только
глина и песок, теперь заложен толстый слой нашего помета, на котором через несколько
лет вырастет инновационная нано-манна, способная удовлетворить самый взыскательный
вкус. Это будет бесплатная питательная субстанция со вкусом лягушки, осетра и
земляники одновременно.
Подпевала:
Ура, ура, ура!
Кивающие и Одобряющие хлопают крыльями, причем Кивающие еще и кивают головами,
а Одобряющие выкрикивают «Да… да… да!».
Мелкий:
Я призываю страны Заокеанья делать инвестиции в экономику нашего Болота. Мы готовы
создать как капиталам, так и ученым первоклассные условия.
Кивающие и Одобряющие хлопают крыльями, причем Кивающие еще и кивают головами,
а Одобряющие выкрикивают «Да… да… да!».
Мелкий:
Наше демократия пока еще развивается. Но мы на верном пути. Необходимо усилить
борьбу за демократию с коррупцией. Я предлагаю вам послушать конструкивного
оппозиционера коллегу Длинного. Коллега Длинный - как вы прекрасно все знаете - бурно
внедряет инновации и даже придумал проект Кур-мобиля. Не сегодня-завтра чудо
прогресса будет явлено нам. Ура оппозиции! Жизнь прекрасна!
Кивающие и Одобряющие хлопают крыльями, причем Кивающие еще и кивают головами,
а Одобряющие выкрикивают «Да… да… да!».
Мелкий уходит. На бугор залезает Длинный
Длинный:
Всем привет! Голосуйте за конструктивную оппозицию. Я предлагаю всем вступать в мою
партию – ее название мы выберем путем голосования. Предлагаю: «Гражданское крыло»!
Кто – «за»?
Дряхлый:
Это еще что за хрен с бугра?
Длинный:
Обещаю всем выдать по лягушке! Подходи, народ, записывайся! Вот вы (обращается к
Дряхлому) хотите жить лучше?
Длинный:
Ты че, дурак?
Длинный, слезая с бугра, подает Дряхлому лягушку:
Смотрите, какая сочная. И это – только начало. Обещаю всем благополучие, ура!
Они уходят, слышен голос Дряхлого «А почему такая тощая?».
Подпевала:
А сейчас на сцену приглашается Заслуженный работник культуры Болота, лауреат
Государственной премии «Большой Засрак», первый кавалер ордена имени Отца Трясины,
певец, поэт, композитор и дирижер Гур-Гер-Гия!
Выходит Гур-Гер-Гия:
Друзья! Во-первых, я хотел бы еще раз выразить признательность Отечеству и лично
Отцу Трясины за признание моих талантов. Дорогие стерхи, признаюсь вам, как на духу,
если бы не наш горячо любимый Отец Трясины, наше журавлиное песенное искусство
никогда не стало бы поистине всемирно знаменитым. Бывая часто за морями и океаном с
гастролями, я всегда убеждаюсь, как там любят простые пернатые – невзирая на злобные
наветы тамошних властей и недругов Болота, нашего любимого и дорогого Отца Трясины.
Он всегда оказывает нам – деятелям искусства, личную поддержку. Когда я во время
дружеского застолья попросил Отца Трясины выделить моему хору дополнительные
квоты на осетрину, он немедленно дал команду. И, вы знаете, наше песенное искусство
значительно повысилось в качестве. Такой душевный! А как он сам поет! Да, какие там, к
филину, соловьи и жаворонки, коллеги!
Кивающие и Одобряющие хлопают крыльями, причем Кивающие еще и кивают головами,
а Одобряющие выкрикивают «Да… да… да!».
рассудительная:
Молодец, все понимает.
Гур-Гер-Гия:
Песня на мои стихи, музыку и в моем личном исполнение называется «Курлы гер-гир –
пошли в сортир!». Она посвящена борьбе с врагами Отечества, которых следует топить
даже не в луже, а – в сортире!
Поет:
Болото – великая наша Трясина,
Духовною мощью до края полна!
Прозрачны тут воды, растет камышина,
И пищи хватает. Мы рады. Ура!
Счастливы мы, курлы-гер-гир!
А, недовольные пошли в сортир!
Нас наш Отец всех в Трясину ведет,
Каждый себе там форель враз найдет,
Каждому из нас
Расцветет там ананас,
И будет длиться так
Из года в гооооооод!
Кивающие и Одобряющие хлопают крыльями, причем Кивающие еще и кивают головами,
а Одобряющие выкрикивают «Да… да… да!».
Гер-Гир-Гур:
Ура Отцу Трясины!
Кивающие и Одобряющие хлопают крыльями, причем Кивающие еще и кивают головами,
а Одобряющие выкрикивают «Да… да… да!».
Тина:
Хорошо спел. Куда там цаплям с ним ровняться!
Дряхлый:
Я аж прослезился.
Рассудительная:
Это мы тоже видали.
Гер-Гир-Гур уходит со сцены.
Подпевала:
А теперь – театрализованный документальный спектакль «Лоботомия заговора». Это
произведение искусства, созданное нашими морализаторами, посвящено проискам
враждебных сил против Великого Болота. В ролях: Честный Стерх – коллега Холмистый,
Доверчивая Журавлиха – коллега Простуха, враг народа Нахальный - коллега Простец, в
роли Заморского Эмиссара Страусадзе – коллега Подпевала, он же – я.
Кивающие и Одобряющие хлопают крыльями, причем Кивающие еще и кивают головами,
а Одобряющие выкрикивают «Да… да… да!».
Рассудительная:
Жалко, Нахального нет.
На возвышении открывается занавес. Там находятся Страусадзе и Нахальный.
Страусадзе:
Так ты понял задачу? Вооруженное восстание! Отца Трясины обезглавить, Мелкого –
придушить, Святителя – утопить, Силовика – сжечь, Запнутого – повесить. Понятно?
Нахальный:
Сколько я получу за это предательство?
Страусадзе:
500 бананов.
Нахальный:
Мало. Я так задешево не продаюсь.
Страусадзе:
Хорошо. Тысяча бананов и триста ананасов.
Нахальный:
Так ведь я рискую жизнью, разоблачая коррупцию на ваши средства. Добавьте лягушек
ваших. Заморских. Больших.
Страусадзе:
Послушай, Нахальный, я сам нахожусь на содержании заокеанских Грифов. Мне нужно
будет согласовать вопрос с ними.
Нахальный:
Вот и согласовывайте. Я на предательство меньше чем за миллион мышей не согласен!
Тина:
Какая сволочь этот Нахальный!
Дряхлый:
Я всегда считал его шпионом!
Кивающие кивают головами в знак согласия. Одобряющие выкрикивают «Да… да… да!».
Страусадзе:
Хорошо, генацвале. Я полетел в Грифдеп, а ты пока поработай с населением.
Страусадзе уходит.
Нахальный потирает крылья:
Вот теперь-то я развернусь! Все болото осушу, лягушек да жаб изничтожу, камыш огнем
выжгу, и стерхов голодом заморю!
Тина и Дряхлый:
Ах, ты, подлец! Да мы тебя сейчас самого прикончим.
Дряхлый прорывается к возвышению, пытается на него вскарабкаться, срывается и падает.
На возвышение к Нахальному входит Доверчивая Журавлиха.
Доверчивая Журавлиха:
А, иностранный агент Нахальный, вы здесь?
Нахальный:
Да. У меня для тебя – сюрприз.
Доверчивая Журавлиха:
Ой, как интересно!
Нахальный:
Если завтра пойдешь на мой митинг, дам тебе белую мышь.
Доверчивая Журавлиха:
А зачем мне идти на митинг?
Нахальный:
Будем там устраивать провокации! Сядем на землю, и будем кричать: «Отец Трясины вор! Долой банду воров и жуликов!».
Доверчивая Журавлиха:
А нас не побьют?
Нахальный:
Не посмеют. А если побьют – нам же лучше. Это будет наш пиар. Согласна?
Доверчивая Журавлиха:
Но это же противозаконно?
Нахальный:
Плевал я на закон! И потом, ты ведь хочешь свободы и демократии?
Доверчивая Журавлиха:
Конечно, хочу!
Нахальный:
Тогда соглашайся. За свободу и демократию надо бороться. Поэтому я предлагаю тебе
двух лягушек! А если приведешь с собой еще кого-нибудь – будет премия: за каждого –
по четыре лягушки!
Доверчивая Журавлиха:
Я подумаю.
Доверчивая Журавлиха уходит.
Нахальный:
Эх, мало кого удалось завербовать во вредители. Ну, ничего, я еще развернусь! Вот, еще
один кандидат идет…
Входит Честный Стерх
Нахальный:
Друг, как я тебя ждал. У меня для тебя радостная новость – пришли средства для борьбы с
кровавым режимом.
Честный Стерх:
Какие средства?
Нахальный:
Для тебя специально Грифдеп выделил тысячу жаб. Нужно, чтобы ты взорвал Большой
Ручей. Динамит я тебе дам.
Честный Стерх:
Вот оно что! Давно я за тобой наблюдаю, гражданин Нахальный! Не зря ты воду в нашем
Болоте баламутишь, не зря речи против Отца Трясины ведешь! Шпион ты и диверсант!
Нахальный:
Я честный журавль своего Болота, господин Честный Стерх!
Тина:
Врешь, мерзавец! Всем известно, что ты украл лес с шишами и не заплатил налоги
государству!
Честный Стерх:
Я скажу по-рабочему. По-простому. Ты - сволочь. И тебя надо раздавить, как поганку!
Знай: ты разоблачен.
Вбегает Доверчивая Журавлиха:
Я все слышала, Нахальный. Ты - негодяй, который воспользовался моей доверчивостью,
чтобы поколебать мою любовь к Болоту, чтобы я предала дорогого Отца Трясины!
Получай же. Подонок.
Бьет наотмашь крылом Нахального.
Нахальный падает с криком «Сдаюсь! Да, признаю, что я – последний негодяй и
предатель!».
Честный Стерх:
Судить его мы будем по-справедливости. По-рабочему. В Сибирском суде. Увести!
Занавес на возвышении закрывается.
Молчащие, Кивающие и Одобряющие хлопают крыльями, причем Кивающие еще и
кивают головами, а Одобряющие выкрикивают «Да… да… да!».
Из толпы выбирается помятый Дряхлый:
Какой мерзавец ваш сынок. Я и не догадывался, что он – вредитель!
Тина:
Да он же актерствовал, папаня. Это же твой внук. Он же только играл Нахального. Это не
он мерзавец, а Нахальный.
Дряхлый:
Какой еще Нахальный? Дома жрать нечего, а ему столько мышей предлагают!
Рассудительная:
Каждый народ имеет того, кто его имеет.
Подпевала с кочки:
А теперь выступает молодая звезда нашей эстрады – певица Простуха с песней
«Журавлиная верность»!
Кивающие и Одобряющие хлопают крыльями, причем Кивающие еще и кивают головами,
а Одобряющие выкрикивают «Да… да… да!».
Простуха поет:
Ка-а-а, ка-а-а,
Я давно люблю тебя!
Милый стерх, тебе пою,
Потому, как вся горю!
Толпа подпевает:
Милый стерх, тебе пою,
Потому, как вся горю!
Кивающие и Одобряющие хлопают крыльями, причем Кивающие еще и кивают головами,
а Одобряющие выкрикивают «Да… да… да!».
Простуха:
Ка-а-а, ка-а-а,
Я давно люблю тебя!
Милый стерх, тебе пою,
Потому, как вся горю!
Толпа подпевает:
Милый стерх, тебе пою,
Потому, как вся горю!
Всеобщее ликование и овации. Кивающие и Одобряющие хлопают крыльями, причем
Кивающие еще и кивают головами, а Одобряющие выкрикивают «Да… да… да!».
Тина обращается к Дряхлому:
Ну, кажись, поедет на Птицевидение!
ЗАНАВЕС
СЦЕНА 11.
Сиятель и народ – Матерый, Дряхлый, Тина, Простуха, Подпевала, Рассудительная,
Молчащие, Кивающие, Одобряющие, Критикан
Подпевала:
Дорогие сограждане! Стерхи! Сегодня мы проводим Всеболотное Бдение во славу нашей
истинной и святой Секты, небохранимой державы и, разумеется, за нашего Небом
посланного Отца Трясины, за славное прошлое, победоносное настоящее и лучезарное
будущее. Ура!
Все:
Ура!!!
Подпевала:
Чем вызвано Всеболотное Бдение именно сегодня? Тем, что идет страшная кампания –
целый девятый морской вал против Отца Трясины, его верных соратников, и основы
Державы – Секты Неба! Адвокаты бывшего главного лекаря и псевдожреца
Костоправого пытаются оспорить решение Днометанного суда об аресте жилища их
клиента. Соответствующие документы уже направлены в нужные инстанции, однако и суд
не спит - со дня на день Костоправый освободит гнездо для того, чтобы в нем можно было
разместить редчайшие манусткрипты нашего горячо любимого Сиятеля. Те самые листы
лопуха с письменами, что пострадали от частиц нанопыли, исторгнутых проклятым
псевдожрецом. Решением Жреческого Синклита он лишен сана и изгнан на Север
добывать дождевых червей. Ура!
Все:
Ура! Ура!! Ура!!!
Подпевала:
Я предоставляю бугор для вещания нашего любимого и непорочного Их Первожречества
Сиятеля! Ура!
Все вместе:
Ура! Ура!! Ура!!!
Сиятель:
Курлы, курлы, братья и сестры, отцы и дети, матери и родители, бабки и деды, внуки и
племянницы, девери и шурины, свекры и золовки, невестки и тещи, зятья и тетки! Все мы
– стерхи, все мы – дети Неба, все мы – один пищеварительный организм!
Критикан:
Слава Сиятелю! Ура!
Все вместе:
Ура! Ура!! Ура!!!
Сиятель:
Курлы, курлы! Мы должны горестно кряхтеть, а не ходить по митингам. Над Болотом
сгустились зловонные тучи. Так бывало уже неисчислимое количество раз, но нынче, на
самом деле, - особые дела, курлы-курлы! Все черное коршунское сонмище, курлы,
бесчинствует на полянах, лугах и угодьях Болота. Ругань поносная, плевки, толчки,
бухтежь, злобный шепот, критиканство - бесконечной чередой от рассвета до заката
набухает зло. Некое бесформенное голодное чудовище вылезло из бездн Преисподни, и
воздуло Грех над родом журавлиным так, как отродясь не бывало! Горе нам, горе!!!
Простуха:
Ужас какой!
Сиятель:
Знайте, оступившиеся, что там, где царствует Грех, прилетает Коршун. И ежели Грех
побеждает в масштабах народа журавлиного, тогда на самом деле появляется Черная
Птица Смерти. А потому, дорогие сограждане и согражданки, Секта Неба не может не
реагировать на происки зла, как бы ей не препятствовали провокаторы, с деланным
недоумением спрашивая, дескать, отчего это Секта сует свой клюв туда, куда, якобы, ей
не положено. Нет, именно что – положено нам, жрецам Неба, всюду наблюдать и
одергивать оступившихся. И - долбить по затылкам врагов! Мы заботимся о семьях и
сохранности яиц, мы следим за длиной перьев и соблюдением голодней, чтобы не было
вызывающего господства плоти в журавлиной жизни! Нам и в будущем будут
препятствовать, но мы готовы все претерпеть, потому как у Секты не может быть иного
пути, кроме спасительного призыва: покайтесь, грешники, ибо приблизилось Небо, и
скоро упадет оно на вас, и раздавит в пресную лепешку!
Подпевала:
На самом деле, слава неборавному Сиятелю!
Все:
Слава! Слава!! Слава!!!
Сиятель:
Курлы, курлы! Ведется глубоко антипатриотическая, антижуравлиная пропаганда. Есть
организованные силы, поддержанные внешним врагом, и если сливки общества и власть
не окажут немедленный отпор, то это сделает сам народ журавлиный! Мы провели
важную экзекуцию над тремя развратными утками, совершившими чудовищное песенное
глумление. Но, что мы видим? Стерхи не придали значения этой вылазке Греха, и он уже
увеличивается в размерах. Грех разжирел, слышите - разжирел!
Критикан:
Верно! Так их!
Все:
Ура!
Сиятель:
Нам всем надо навалиться на Грех, прижать его к глине, ограничить его рост. Этого
можно добиться только солидарностью, симфонией с Отцом Трясины!
Простуха:
Слава Отцу Трясины!
Все:
Слава Отцу Трясины! Ура!!!
Сиятель:
Курлы! Отношения Болотной Секты с властью в последние годы стали гармоничными,
как радуга после весеннего дождя. Секта очень дорожит свободой, которую она обрела.
Мы сами себя целеполагаем! Курлы!?
Все:
Курлы, курлы!!!
Сиятель:
Секта осуществляет историческую миссию спасения Журавля и Великого Болота. Она
воспитывает нравственность, а нравственность, это – золотое кольцо, что сияет в самом
центре Мироздания! Символом этой нравственности является и это кольцо на моем
клюве, которое я вынужден нести, чтобы зримо освещать всем путь к Истине во мраке
безверия.
Рассудительная:
Профессионал!
Сиятель:
Мы богатеем, и это – свидетельство правильности линии Отца Трясины. Тот факт, что
наши стерхи – Золотое Яйцо, Друг Отца Трясины, Длинный и прочие массово
приобретают недвижимость в Заокеанье, — очень хороший сигнал всему миру. Бедное
духовно Болото не могло бы позволить себе такое.
Все:
Ура!!!
Сиятель:
На самом деле, мы желаем крепкого здоровья, бесконечных лет правления, помощи Неба
и успехов в многоусердных трудах во благо Болота нашему любимому Отцу Трясины!
Небо дало нам выдающегося подвижника в лице Первой Морды. Курлы, курлы, курлы!!!
Все:
Ура Первой Морде Болота!!!
Сиятель:
Отрадно сообщить, что в настоящее время Первая Морда со свойственной ей
принципиальностью и деятельной любовью к Болоту эффективно осуществляет нелегкое
служение. Первая Морда, в целях дальнейшего развития Болота приняла историческое
решение о создании единого союзного государства с человеками. Это послужит
нравственному здоровье нашего общества, укреплению мира и общественного согласия,
повышению международного авторитета Болота.
Матерый:
Да здравствует единое государство стерхов и человеков! Ура!
Все:
Ура!!!
Сиятель:
На самом деле символом нерушимого единства будет наш совместный с человеками
осенний перелет на Юг. Общую стаю поведет Отец Трясины! Ура!
Все:
Слава Отцу Трясины!!!
Сиятель:
Но, на самом деле, на созидательном полете дорогого Отца Трясины, Первой Морды
Болота появляются журавли, которые оправдывают кощунство уток, минимизируют его,
стараются представить это как некую забавную шутку. Глумление называют шутками?
Каждого верующего сектанта-журавля это не может не оскорблять. А потому, призываю
вас усилить вздохи и кличь-курлычь о стране и народе нашем, ибо нет у нас будущего,
если даже пред Идолом Первостерха мы сносим позор. Черная Птица посмеялась над
нами, и это в то время, когда верные Небу соблюдают священные голодни, и пребывают в
благочестивых размышлениях о Вечном Полете.
Простуха:
Какая духовность: просто жуть!
Сиятель:
Напоминаю, что, на самом деле, у меня в Высоком Капище хранится Перо Первостерха,
которым была написана История Мира! И в это время находятся подстрекатели, которые
лгут, дескать жрецы Неба погрязли в роскоши и в нетрезвом виде золотыми самокатами
давят обычных стерхов! Вот они – нападки! Позор!
Все:
Нападки! Позор!
Дряхлый:
Какие нападки? Мне вчера ногу отдавил пузатый жрец – несся на самокате, не разбирая
тропинки. А двоих журавлих так просто насмерть задавил.
Тина:
Не верю. Не может, папаша, такого быть. Слава Сиятелю!!!
Сиятель:
Возмутительно, что нет никакой реакции коллеги Силовика и его органов на то, что в
камышах продолжают оскорбляться религиозные чувства сектантов и общедоступны
листовки некоего Нахального, направленные не только на оскорбление религиозных
чувств сектантов, но и на унижение журавлиного достоинства небоверующих и жрецов.
На самом деле, круг лиц, спланировавших и осуществляющих провокации, намного
шире, чем Нахальный. Осмотритесь вокруг внимательно, и вы увидите шептунов и
недовольных, которые распускают нелепые слухи про воровство Отца Трясины и кольцо
Сиятеля. Их действия заранее спланированы. Их вызывающе яркое белое оперенье, белые
пятна на клювах, непристойные движения с оскорбительными курлыками против
Высокого Гнезда свидетельствуют о том, что они сознательно преступают наши обычаи.
Критикан:
Сволочи!
Подпевала:
Это - про кого?
Сиятель:
Это - разжигание вражды и неприязни к сектантам и жрецам. Мы должны убедить их
камнями – Нахального и Березового.
Тина:
Правильна! А имущество – поделить!
Дряхлый:
По справедливости!!!
Сиятель:
Курлы, курлы! Важное объявление: после Бдения прошу всех в Главное Капище. Сегодня
там специально открыт доступ к нашей главной святыне – Перу Первостерха. Напоминаю:
прикоснувшиеся к нему и пожертвовавшие Капищу, на самом деле получают блаженство,
причем, за две лягушки излечивается старческий маразм, за три – прирожденный
идиотизм, за четыре – импотенция. Жабы идут по отдельному прейскуранту.
Все в Капище!
Да здравствует нерушимая дружба стерхов и людей!
Смерть Нахальному!
Курлы! Курлы!! Курлы!!!
ЗАНАВЕС
Голос Сиятеля, затихая:
Я люблююююююю тебя Болотоооооооо, что само по себеее и не новвоооооо…
СЦЕНА 11.
Высокое Гнездо.
ОТ и Запнутый
Запнутый:
Все-таки, мне непонятно, как вы можете так рисковать? Ведь этот Нахальный –
совершенный отморозок. Он вас – Отца Трясины! – смеет публично называть вором и
убийцей! И потом, он такой здоровый, молодой… Если ненароком нападет…
ОТ (вынимая из клюва громадные вставные клыки):
А, я, что ж, по вашему – старый и бессильный? Забываете, что я был чемпионом по борьбе
в грязи? Вот, кстати, зубки уже примерил… И, потом, надеюсь, вы его обыскали?
Запнутый:
Не только обыскали, но даже и завязали крылья. Прикажете, замотаем и клюв.
ОТ:
Не стоит. Крылья можно будет развязать. В конце-концов, кнопка рядом. Да и дубинка
под крылом имеется – не забывайте: я работал в Организации. Приведите его. Только,
пожалуйста, постарайтесь без грубости.
Запнутый:
Да когда я…
ОТ:
Ладно, ладно, не будем о грустном. Ступайте. Подождите. Ну-ка, подпрыгните!
Запнутый подпрыгивает, потом уходит.
ОТ подходит к зеркалу, повторяет на разные интонации:
Дорогой брат… Уважаемый коллега Нахальный… Здравствуй, Нахальный… А,
Нахальный, заходи, брат, садись… Может, так: как вас зовут?...
Входит Нахальный:
Просто Нахальный.
ОТ:
А-кха… кхе…! Не расслышал, как вы зашли…брат Нахальный. Да-да – просто брат.
Можете обращаться ко мне тоже по-простому – Отец Трясины.
Нахальный:
Я знаю.
ОТ:
Присаживайтесь, любезнейший. Ну, как жизнь, дела?
Нахальный:
Шесть.
ОТ:
Вы о чем?
Нахальный:
Шесть уголовных дел. Ваш Силовик, кстати, имеющий гражданство Альпийской
республики, завел на меня. Причем доказательств нет.
ОТ:
Наш суд и сам коллега Силовик – полностью независимы и подчиняются только закону.
Нахальный:
Доблестные сотрудники Силовика не могут удовлетвориться тем, что против меня уже
шесть незаконных уголовных дел сфабриковали. Они еще занимаются терроризированием
моих родителей. В частности, вчера вечером они с прислали повестку о вызове моего отца
на допрос. Причем потребовали, чтобы он явился сегодня с восходом Солнца.
ОТ:
Да, закон суров. Но это – закон!
Нахальный:
У меня есть друг, учитель. Попал под зачистки. Никаких нарушений у него не
обнаружено, Силовик говорит : «Признай вину и мы все закончим». Учитель говорит: «Я
ж ни в чем не виноват». Силовик в ответ: «Ты должен признать вину». Учитель «Я ничего
не украл, ничего не сделал. Я только учу журавлят». Силовик: «У меня - заказ».
ОТ:
А, вы знаете, сколько журавлей гибнет за океаном?
Нахальный:
А вы знаете последние данные? Лишь два процента молодых журавлей хотят заниматься
предпринимательством. А в среднем по заокеанским болотам – тридцать процентов. То
есть у нас журавли превращается в халявщиков-бюджетников. Пока болотный газ есть, и
мы его экспортируем, все нормально. А что потом, когда он кончится?
ОТ:
Согласен. Мне нравится ваш напор. Слушайте, Нахальный, так уж и быть – возьму вас в
свою команду. Десятым помощником Второй морды Болота пойдете? У него как раз
сейчас есть идейка о создании Открытого Курлытая. Там вы сможете беспрепятственно
говорить обо всем, о чем пожелаете. Коллега Мелкий, как настоящий либерал, любит
такие беседы. Только - без экстремизма и этих слов «воры и жулики». У нас это все
определяет независимый суд. И вор, и жулик пока только один – Сиделец, так у него ноги по колено в крови. Вяжет гульфики. Ну, согласны?
Нахальный:
Он сидит за то, что был против Вас.
ОТ:
Вы это бросьте, Нахальный! Этак вы вообще черти до чего договоритесь. По секрету
скажу: вашими антиболотными действиями недовольны очень многие. Мне едва удается
сдерживать справедливое возмущение народа. Силовик считает, что вы вообще – агент
Грифдепа! А Сиделец сидит по статье «Чудовищные преступления» - за изнасилование
крупного рогатого скота. А пункт «ж.3», вмененный Сидельцу, гласит, что он
применяется, когда смертельный исход для пострадавшего насилие влечет! О чем
говорить! Есть и другие категории стерхов, которые формально осуждены за матерщину,
но степень их общественной опасности выходит за рамки проблемы, о которой вы
говорите. Понимаете?
Нахальный:
А мне что шьете?
ОТ:
Никто вам ничего не «шьет». Все по закону. Если вы украли лес со всеми шишками, то –
будьте добры ответить по закону! Ваши сторонники выводят на пляжном песке надписи
«Отец Трясины – вор!». Да, вы что, с ума сошли? Какой же я вор, если меня не судят? А
вот царапанье клювом общественного песка на пляже – это порча государственного
имущества. С огнем играетесь, Нахальный! Только благодаря моей доброте вы еще не
копаете дождевых червей на Северном Океане, и не вяжете гульфики, как Сиделец. Ну-ка,
подпрыгните!
Нахальный:
Чего?
ОТ:
Подпрыгни, говорю!
Нахальный:
Чего это я буду подпрыгивать?
ОТ:
Все мои чиновники подпрыгивают, и ничего с ними не случается.
Нахальный:
Так я - не ваш чиновник. И, потом: я не умею.
ОТ:
Но это же так просто!
Нахальный:
Покажите!
ОТ:
А ты не так прост, Нахальный. «Покажите…». Эй, Запнутый!
Входит Запнутый:
Звали, Первая Морда? Чего изволите?
ОТ:
Ну-ка, коллега Запнутый, подпрыгните!
Запнутый:
Прямо сейчас, при этом?...
ОТ:
Прямо сейчас. При этом! Покажите ему, как истинный патриот должен выражать свою
любовь к Болоту!
Запнутый:
О, это – с огромным удовольствием! Смотрите, Нахальный: крылья по швам, клюв в Небо,
глаза – обратите особое внимание – не сводим с Отца Трясины…
ОТ:
И духовности побольше!
Запнутый:
… да-да, духовность – про нее помним постоянно… вдохнули… коленки согнули
посильнее…
ОТ:
Пониже, пониже!
Запнутый:
Да-да, как можно – ниже… и … раз!
(подпрыгивает):
С ликованьем, понятно?
Нахальный:
Очень все быстро. Нельзя еще раз?
Запнутый:
Да хоть тысячу. Итак…
ОТ:
Достаточно. Коллега Запнутый, свободны. Думаю, гражданин Нахальный усвоил урок. А
если плохо понял – его поучит коллега Силовик.
Запнутый:
Можно идти?
ОТ:
Да, да. Идите.
Запнутый уходит.
ОТ:
Видите, как все просто? Крылья прижал, клюв в небо…
Нахальный:
Коленки пониже…
ОТ:
Вот, вот. Соображаешь. А прикидывался дурачком! Ну, давай!
Нахальный:
Да пошел ты!
ОТ:
Ась?
Нахальный:
Сам прыгай со своими жабами придворными. Кстати, тебе это пригодится – на случай,
если придется удирать.
ОТ:
Дурак ты, Нахальный. Видишь на столе зубы? Побольше, чем у волков – на заказ
сделаны! Я, если захочу, в два счета тебя ими загрызу. Но я – благородный. Своей выгоды
не понимаешь. Прешь напролом… А ведь ум – это прежде всего – гибкость. Вот, смотри:
коллега Мелкий. Ничем не примечательное серое существо с умишком водяной блохи. Но
даже он понимает, что нужно подпрыгивать! Результат? Я доверил ему место
Местохранителя. А?
Нахальный:
Этот местохранитель спит и думает, как вас утопить в дерьме.
ОТ:
Ну, это ты загнул, Нахальный. Он не настолько неблагодарный. Тем более, мы
договорились, что когда-нибудь я и так передам ему должность Первой Морды. Навсегда.
Я ведь свою задачу вижу не в том, чтобы вечно сидеть в Высоком Гнезде и чтобы, на всех
буграх все время показывали одну и ту же, хоть и красивую, молодую мою Морду. Я свою
задачу вижу в том, чтобы создать условия для развития державы на длительную
перспективу, с тем, чтобы к руководству Болотом пришли молодые, грамотные,
эффективные управленцы. Ну, а что касается меня лично, то, как военные журавли
говорят, я свое место в строю найду. Да! Хоть книжки буду писать – на мой век лопухов
хватит! Все остальное – клевета. Бросьте, Нахальный, жизнь – штука сложная. Ее прожить
– не луг перелететь.
Нахальный:
Я вообще-то, о другом говорю…
ОТ:
Да, ты говоришь, что Отец Трясины – негодяй, вор, убийца…Эх, Нахальный, Нахальный!
Хочешь, буду с тобой откровенен? Ты посмотри: кто меня окружает? Это же сплошные
отбросы общества! Вот, скажем, Силовик. Садист и трус. Думаешь, он закону предан?
Или – мне? Филина с два. Эта тварь больше всего на свете любит власть над другими
журавлями. Чтобы они перед ним тряслись, как лист осины, и в ногах валялись. Была б
его воля, он бы и меня без ног, без крыльев оставил. Причем, меня – с особым
удовольствием! Понял?
Нахальный:
Вы же его сами назначили.
ОТ:
А у меня был выбор? Во-первых, на такую работу только садюги да извращенцы и готовы
идти, а, во-вторых, и сама работа этого требует. Если Силовик не будет костоломом и
садистом, он просто не может выполнять функции подавления. А первая задача
государства – поддерживать порядок. А как ты его поддержишь? Увещеваниями, елку
тебе в задницу?
Нахальный:
Но зачем же фабриковать дела?
ОТ:
Так надо. Слыхал: бей своих, чтобы чужие боялись!? Вот был такой – Сиделец. Все о
справедливости курлыкал, хотя, сам, понимаешь, поураганил… Если бы я его не закатал в
узилище, сейчас бы у нас не страна была, а сплошная говорильня. Бардак, одним словом.
Нахальный:
Бардак – это что-то другое.
ОТ:
Чепуха. Бардак, он и есть бардак… А так сидит Сиделец, вяжет варежки, и никого не
баламутит. Народ доволен – жрет лягушек, смотрит Трясиновидение, слушает Гур-ГерГира, ходит на бдения Сиятеля – и все спокойно. Порядок на Болоте, понимаешь,
Нахальный?
Нахальный:
А воровство? Ведь экономика трещит по швам, Защитник Болота вместо обороны
средства на цапель тратит… Ваши дружки Золотое Яйцо, Длинный и прочие не в Болото,
а в Заокеанье средства вкладывают. А что будет, когда закончится газ?
ОТ:
Да я все понимаю. Но, еще раз говорю, Нахальный: нельзя тут по-другому. Понимаешь,
какая штука – вот внизу, в народе – все такие добрые, хорошие, справедливые. Только что
мозгов маловато. Когда-то и я таким был по молодости. Тоже верил в идеалы, даже в
Организацию вступил, чтобы народу и Болоту честно служить. А что получается?
Начинает журавль подниматься по служебной лестнице. Вроде бы – больше
возможностей делать благо для Болота? Ан, нет! Чтобы подниматься по лестнице, надо
использовать те же приемы, что и в борьбе в грязи. Про закон курятника слыхал:
подтолкни ближнего, обосри нижнего! Так и тут, Нахальный. И выходит, что выше
взлететь есть шансы только у тех, кто более хитер, нагл, подл. Это же естественный отбор,
ничего личного!
Нахальный:
А вы?
ОТ:
А что – я? Я тоже сначала, как ты, за справедливость был. Тоже пытался правды
доискиваться…Тоже все по закону старался делать. Только, жизнь, это – борьба! Причем,
борьба в грязи. Тут все приемы хороши, если приносят победу. Вот и получилось, что все,
кто пробились наверх, кто меня окружает – отъявленные мерзавцы. Да и я сам такой же…
Думаешь, быть Первой Мордой так уж хорошо? Нет, дорогой. То - нельзя, это – не
положено… Тебе хорошо, ты еще не женат, Нахальный. А я уже какой сезон со своей
стерхой лямку тяну. А она – такая же, как ты – тоже мне про совесть долбит. Надоела –
хуже горькой медузы! И ведь, что обидно: был бы я простым журавлем – послал бы ее
куда подальше, да женился бы на … на ком захочу. А так – нельзя. Не положено,
понимаешь, ли. Вот и приходится ее вместе с ее гнилой принципиальностью держать в
подземелье. А это, ох, как не просто, Нахальный. Все же спрашивают: где жена?
Понимаешь?
Нахальный:
Некоторые намекают, что у вас вообще – нетрадиционная ориентация. Дескать, вы,
Мелкого, того… используете по назначению.
ОТ:
Вот, сам видишь, каково это – быть Отцом Трясины! А я – ничего, не жалуюсь. Вот, с
подлецами работаю всякими, защищаю их.
Нахальный:
Но, если вы все понимаете, почему их не выгнать? Их же судить надо!
ОТ:
Их надо судить? Согласен. Но, если их судить, ты же первый спросишь: а кто их привел к
власти? Кто поднял Мелкого, Матерого, Самчиху, Обиженного? Кто поддерживает на
каждом шагу проходимца Сиятеля? Кто кормит Жирного, Подпевалу и Друга Отца?
Понимаешь? Все ты понимаешь, Нахальный. Первым надо судить меня… А мне это надо?
За этим я карабкался на вершину? Вот, потому-то, Нахальный, я и не дам никогда в обиду
всю эту шушеру.
Нахальный:
Вы являетесь инициатором ужесточения статьи за клевету. Но сами-то понимаете, что
такое клевета? Это - ложь? Или это характеристика, которая соответствует? Вы же сами
называете несогласных кучкой стерв, которые шакалят. Это не оскорбление? А что творит
Подпевала? Это - не клевета?
ОТ:
Это оценка.
Нахальный:
Когда вы говорите, это оценка? А когда я говорю, то это – клевета?
ОТ:
Нахальный, не передергивай.
Нахальный:
У вас ведь была статья о клевете?
ОТ:
Была. Потом отказались. Теперь вернули.
Нахальный:
Почему отказались?
ОТ:
Почему отказались, не могу сказать. Наверное, не подумав.
Нахальный:
А, ввели, потому что подумали, да?
ОТ:
Я уже сказал, что наверх пробираются не умные, а - наглые. Большой Совет – не место
для дискуссий, а орган, который выпускает законы. Сегодня нужен один закон, завтра –
другой. Это обычная работа. Работать надо, Нахальный, а не критиканством заниматься!
Вот, например, моя главная черта - трудолюбие. Это, кстати, даже Подпевала подтвердит.
Где я только не работал: и в небе, и под водой, и под землей. Без меня тут все бы
остановилось! Больше всего я ценю доброту, порядочность.
Нахальный:
А вы лично могли бы удавить журавля?
ОТ:
Нет. Лично - нет. Пока, во всяком случае, не доводилось. И, потом – зачем удавливать,
когда есть такие хорошие зубы? Впрочем, похоже, наш разговор бесполезен. Жалко,
Нахальный, очень жалко. Вас бы я с удовольствием взял в свою команду и потом – когда
придет время, назначил бы преемником. Очень жалко… Но, вы, кажется, все-таки
выбрали судьбу правдокопателя? Что ж, скоро увидите, чем все они заканчивают.
Ступайте.
Нахальный уходит.
ОТ:
Подождите. Время подумать еще есть… А, что – я действительно похож на удава?
Нахальный:
Нет, - на пиявку.
ЗАНАВЕС.
СЦЕНА 12.
Большая Поляна с бугром.
Лимонный, Подпевала, Дряхлый, Простец,
Длинный, Рассудительная, Простуха, Молчащие
Подпевала (на бугре):
Отец Трясины открыл Болоту полет в будущее! Он положил начало возрождению Болота,
прекращению пороков и вымирания стерхов, деградации морали. Важно сакральное
спасительное предназначение Отца Трясины, который ладит новую болотную
государственность. А как он ее будет ладить — по Конституции или даже через
магические пасы, - это уже не имеет значения. Кто он, Отец Трясины? Это птица, или Дух?
На бугор влезает Лимонный, и после короткой возни
сталкивает с него Подпевалу.
Лимоннный:
Отца Трясины раньше не было. Его клонировал, как березовый лист предатель
Березовый! Негодяй взял кусок селезенки Запойного, ввел в прямую кишку Золотого
Яйца, окропил все из семенной железы Длинного. Горшок с опарой накрыли перьями
Припардонны, а потом пение Гур-Гер-Гира привело к закипанию опары. Из булькающего
смрадного теста вылупился Отец Трясины. Он - интеллектуальный импотент, сравнимый
по легковесности разве что с крапивой, - этим ботаническим шедевром времен упадка!
Простец:
Верно говоришь, пахан! Да здравствует анархия!
Лимонный:
Все, кто за эти подлые сезоны голодухи, обжорства, труположства и содомии не
превратился в скота и шизофреника, должны еще помнить грозное и прекрасное Великое
Болото, которого, как небесную журавлиху схватили ночью, во сне, оглушили,
кастрировали, четвертовали, изнасиловали и голову ее в окровавленном горшке бросили
жабам!
Дряхлый:
Ух, ты!
Лимонный:
Преемственность тирании, которую осуществляют Отец Трясины, Мелкий, Золотое Яйцо,
взращивая из пузыря угарного газа нового стерхоеда, сулит нам преемственность
катаклизмов, невыносимых осквернений и срама, под кликушеские вопли Подпевалы и
скоморошьи куплеты певца-Скворца, на радость соседей-врагов. Протухшая, как
столетняя амеба, либеральная общественность скрежещущим клювом сестры Длинного
присягнула головастику. Жадная стая, вскормленная грудями Лужкового и Лужихи
ненасытное сонмище, изглодавшее до костей Болото, присягнуло тритончику!
Простуха:
Какой кошмар!
Вбегает Тина:
Слыхали новость? Березовый повесился!
Толпа:
Как повесился? Почему повесился?
Лимонный:
Это провокация! Не может быть!
Тина:
Точно вам говорю – повесился Березовый. На той самой своей любимой березе.
Лимонный:
Вот они – репрессии режима! Да, конечно, Березовый был той самой болотной гидрой,
которая породила Отца Трясины. И эта гидра, как и следовало ожидать, пожрала своего
родителя. Все ясно – Отец Трясины удавил Березового!
Лимонного с бугра сталкивают Подпевала и Длинный.
Подпевала:
Стерхи! Да, враг Болота покончил с собой – удавился, завязав узлом собственную шею!
Это – закономерный конец мерзавца, который плел интриги против модернизации Болота,
против нас – простых журавлей, и против всеми горячо любимого Отца Трясины. И так
будет со всеми нашими врагами. Смерть болотной нечисти!
Все:
Смерть болотной нечисти!
Подпевала:
Ура Отцу Трясины!
Все:
Ура Отцу Трясины!!!
Подпевала:
А, что же другие мерзавцы, друзья? Лимонный, Нахальный? Они ведь готовили
вооруженный бунт! Как вы знаете, с помощью нашего спектакля следствие доказало
полную виновность Нахального: он передал в несколько заходов троим заговорщикам в
три захода сто сорок тысяч карасьих мальков! Лимонный призывал прийти на митинг как
можно большему количеству журавлей с целью создания давки. Нахальный устраивал
сидячую забастовку на Болоте. При этом, сидя, кидался камнями в Силовика!
Тина:
Смерть Нахальному!
Подпевала:
В воздухе пахнет заморским вином! Здесь чувствуются лапы Грифдепа!!!
Рассудительная:
Грубо. Но действует.
Все:
Смерть Нахальному!
Длинный:
Всем привет! Мы, конструктивная оппозиция, зовем всех вступить в нашу партию
«Гражданское крыло»! Сейчас, когда окончательно стало ясно, что представляют из себя
лидеры так называемой «болотной оппозиции», только «Гражданское крыло» поможет
взлететь всем, кто - против!
Голос Силовика за сценой:
Их Высокопревосходительство Отец Трясины, первая Морда Великого Болота!.. Ну, ты,
отойди с дороги!
Все сгибаются в поклоне. Длинный прыгает с бугра и становится на колени.
Входит ОТ в сопровождении Сиятеля, Силовика, Запнутого, Жирного, Обиженного,
Самчихи, Гур-Гер-Гира, Матерого, Золотого Яйца, Кивающих, Одобряющих
Подпевала:
Стерхи! Сейчас с вами будет говорить Отец Трясины! Ура!
Все вместе:
Ура! Слава Отцу Трясины!
ОТ взбирается на бугор:
Дорогие стерхи! Братья и сестры! Рад сообщить вам, что сегодня лишил себя самолично
жизни подлый шпион Забугорья изменник Березовый. Мерзавец избрал для себя самую
позорную смерть – повесился на собственной шее, завязав ее тройным узлом.
Себенауме:
Кто бы сомневался!
Простуха:
Какая подлость!
ОТ:
Я понимаю, что взял на себя огромную ответственность, и знаю, что на Великом Болоте
его глава всегда был и будет птицей, которая отвечает за все, что происходит здесь. Я с
себя ответственности не снимаю! Но, думаю, что птицы, которые поддерживали
Березового, и выходили с Нахальным на поляну за жалкие вонючие сыроежки - они себя
унижают! Унижать себя – это даже не унижать других! Это на самом деле как бы
недопустимо! У нас, слава Небу, есть сложности. Но нет, слава Небу, как бы, кризиса.
Анархии мы тоже допускать не можем. Сегодня, я считаю, мы не все экзекуции – как
метко выразился их высокопреосвященство Сиятель - используем даже из имеющегося
набора инструментов, чтобы навести порядок. Знаете, что такое порядок?
Обиженный:
Это когда все голосуют правильно, как бы!
ОТ:
Верно, коллега! Но, на самом деле, кто может определить правильность? Кто?
Березовый? Нахальный? Может быть, предатель и вор Гусь, который улетел в Забугорье,
прихватил наши сбережения?
Самчиха:
Мы ему это еще припомним!
ОТ:
Мы ничего не забываем, друзья. Ни ограбленных ветеранов. Ни тех, кто ураганил на их
перьях! Самое главное для политика - быть порядочным и честным журавлем. Те, кто
против нас – они просто шакалят у заокеанских и заморских посольств, забугорных
дипломатических представительств. Они кормятся из крыльев чуждых фондов и не на
поддержку собственного народа рассчитывают. Знаете, чего они хотят?
Критикан:
Осушить Болото!
ОТ:
Не только! Они хотят осушить болото, поджечь весь наш лес, взорвать почву и закоптить
дымом, закрыть от нас - простых стерхов, Небо. Вы слышите, стерхи?! Нас хотят лишить
Неба! Но мы этого не допустим!!! Введите Нахального!
Связанного Нахального вводит на веревке Холмистый.
Холмистый:
Преступник Нахальный доставлен!
ОТ:
Вот он – главный враг Великого Болота! Соплеменники! Вы лучше меня знаете, что наше
Великое Болото со всех сторон окружено врагами. Заокеанье, Забугорье, Альпийская
федерация, Заморские топи… - все они точат клювы на наши богатства, хотят захватить
наши омуты и плесы!
Подпевала:
Смерть наймитам Забугорья!
Все:
Смерть!
ОТ:
Понимаю ваше гражданское негодование, друзья. Но, смертная казнь у нас не
предусмотрена законодательством. К сожалению. Думаю, что пришло время пересмотреть
эту устаревшую конституционную норму. Но, пока, в соответствии с законом, наш самый
гуманный суд принял решение отправить преступника Нахального за ограбление
Великого Болота на Северный Океан копать дождевых червей! А потом, когда мы введем
в Закон смертную казнь, мы снова вернемся к суду над Нахальным, и осудим его на самую
страшную и лютую смерть! Ура!
Все:
Ура!
Силовик:
Тысячу смертей!
ОТ:
Не такие вот нахальные, а мы с вами - и есть защитники Великого Болота!
Мы пришли сегодня сюда для того, чтобы сказать, что мы любим Болото. Мы любим
Болото?
Все:
Да!!!
ОТ:
Еще бы! Разумеется, мы обожаем наше Великое Болото и таких, как мы журавлей.
Разделяющих наши взгляды – подавляющее большинство. Но мы сделаем так, чтобы все
думали одинаково. Мы хотим жить свободно и счастливо, мы хотим хорошо питаться и
растить умных благородных журавлят. И мы добьемся этого!
Самчиха:
Веди нас, Лидер Журавлей, к новым успехам!
ОТ:
Мы — птицы-победители. Это у нас - в хромосомах и клетках. Это передается от
поколения к поколению. Я вас хочу спросить: мы победим?
Все:
Да!!!
ОТ:
Да, мы победим! Мы победим и преодолеем проблемы, которые пока, впрочем, как и у
других, еще имеются. Но разве в Заокеанье не погибают в застенках аисты и павлины?
Разве не преследуют за морями честных страусов? И разве в Забугорье уже перестали
давить простых работяг-бакланов? Мы просим поэтому всех, когда полетим на Юг, не
обращать внимание на пропагандистские трюки, не бегать налево- направо-вперед-назад,
и не изменять родному Болоту, а быть вместе с нами - патриотами, работать на нас и
любить нас так, как мы сами. Ну, так как: мы любим Болото?
Все:
Да!
ОТ:
Благодарю за поддержку всех, кто находится на поляне и за ее соснами, а также в каждом
уголке нашего огромного Великого Болота. Я не могу обнять каждого из вас, и каждому
из вас пожать крыло. Благодарю вас за каждый ваш курлык. Мы еще очень многое
должны сделать для нашего Болота и для наших стерхов. Помните, как говорили наши
предки? Умрем же на Болоте!
Показывает на Нахального:
Пусть он будет первым. Увести!
Силовик и Холмистый уводят Нахального.
Вдали слышится нарастающий шум мотора дельтаплана.
На бугор взбирается Запнутый.
Запнутый:
Стерхи! Сегодня – исторический день. Со мгновенья на мгновенье должен прибыть
Человек, который совместно с нами осуществит полет на Юг. Слышите этот звук? Он
приближается! Пришло время!
ОТ:
Стерхи! Я вел вас от победы к победе. Но сегодня я хочу открыть вам свой грандиозный
отеческий замысел: самая великая победа начинается сегодня! Мы вошли в союз с
человеками не для того, чтобы им подчиняться, а – наоборот! Мы подчиним себе
человеков!
Запнутый:
Ура!
Все:
Ура!
ОТ:
Я торжественно обещаю вам, что уже в ближайшее время буду баллотироваться в
Президенты Человеков! И стану им! Ура!
Все:
Ура!
Запнутый:
Слава Отцу Трясины!
Все:
Слава Отцу Трясины!
Подпевала:
Слава Первой Морде Болота!
Все:
Слава Первой Морде Болота!
Шум мотора дельтаплана становится совсем громким, потом затихает.
ОТ:
Внимание. Сейчас я дам указания Человеку, как нам лететь. Мы с ним образуем тандем –
он впереди, я – сзади. Наш тандем…
Сиятель:
Да здравствует тандем!
Все:
Да здравствует тандем!
ОТ:
Человек будет лететь впереди, чтобы он смог лучше почувствовать, каково это – быть
журавлем! А я буду сзади корректировать его полет. Остальные стерхи будут
выстраиваться в следующем порядке: слева от меня…
Входит Человек
Человек:
А это что еще за сборище? Почему не на старте!?
ОТ спускается с бугра и важно подходит к Человеку:
Брат! Приветствую тебя…
Человек:
Черт, у меня времени в обрез, надо еще на Сахалин лететь, а тут эти чего-то курлычут. Ану, марш к дельтоплану, а то все перья повыщипываю!
Дает пинка Отцу Трясины:
Живо на старт!
Все разбегаются. Во время давки Сиятель опрокидывается.
ОТ:
Эй, куда понеслись, ублюдки? Сначала - я!
Сиятель (с земли):
Колечко, колечко потерялось!
Жирный:
Подавись ты своим кольцом, старый попугай!
Длинный:
Вступайте в партию «Гражданское крыло»! Эй, не толкайтесь, сволочь!
ЗАНАВЕС
На сцене остается только Рассудительная:
Я так и знала, что этим все кончится.
(всхлипывает):
Эх, Нахальный, Нахальный…
КОНЕЦ
9:50. 31.05.2013
394029 Воронеж, ул. Мерлулова, 2 – 58.
[email protected]
[email protected]