Александр Крюков

Подъем. - 2005. - № 6. – С. 237-250.
Александр Крюков
Анна Ахматова в исполнении Нины Королевой
Московское издательство «Эллис Лак» сделало читателям фантастический подарок:
выпустило собрание сочинений Анны Ахматовой в шести томах1. Тома первый и второй содержат стихотворения поэта, расположенные в хронологическом порядке, том третий включает
поэмы, а четвертый повторяет уже напечатанные в первых двух томах тексты, но расположенные не хронологически, а согласно композиции традиционных ахматовских сборников. Тома
пятый и шестой отданы прозе поэта.
Знакомясь с ахматовской лирикой, читатель получает удивительную возможность дважды,
а подчас трижды читать одни и те же произведения в пределах одного издания. К примеру,
посвященное И. Анненскому стихотворение напечатано трижды: впервые оно появляется в
первой книге второго тома, затем повторяется в томе третьем и опять печатается в четвертом.
Трижды повторены тексты поэмы «Реквием»: сперва в первом томе как отдельные
стихотворения в хронологическом порядке, затем в третьем томе в составе поэмы «Реквием», и,
наконец, в томе четвертом в цикле «Из стихотворений 30-х годов». Трудно подумать, что
подобное утроение текстов отражает творческую волю А. Ахматовой, как утверждает Н. В.
Королева. Читатель оказывается в каком-то повторяющемся кругу, где над хронологией и
текстологией королевствует мифология.
Замечательна композиция первого тома; 968 страниц распределены следующим образом:
А. Ахматовой выделено 490 страниц, статья Н. В. Королевой, где излагается жизнь поэта от
рождения до 1941 года, занимает 177 страниц, комментарии, тоже принадлежащие Н. В.
Королевой, занимают 290 страниц.
Итак, на долю Анны Ахматовой в первом томе приходится 490 страниц, Н. В. Королева
расположилась на 476 страницах. Если учесть, что стихотворения Ахматовой печатаются, как и
подобает в приличных изданиях, не в подбор, а занимают отдельную страницу, независимо от
объема стихотворения, следует признать: тексты Нины Королевой в два с лишним раза
превосходят по объему тексты Анны Ахматовой. Что же выпустило издательство «Эллис Лак»?
Собрание сочинений Анны Ахматовой или плоды размышлений Нины Королевой?
Дабы покончить с такими скучными вещами, как объем издания, размеры, статьи,
количество страниц, напомню читателю, что незавершенная статья Н. В. Королевой «Жизнь
поэта» далеко превосходит по объему известные монографии Б. М. Эйхенбаума, В. В.
Виноградова, В. М. Жирмунского, посвященные Анне Ахматовой. Редакционно-издательский
совет, куда входит и редактор вышедших томов Т. А. Горькова, руководствовался в своих
деяниях известным афоризмом Чехова («Не Шекспир главное, а примечания к нему»), применив
его к современной полиграфической практике: важны отнюдь не тексты Ахматовой, важнее
комментарии Н. В. Королевой.
Для уяснения исследовательского и комментаторского пафоса Н. В. Королевой приведу
ряд примеров, демонстрирующих, сколь аккуратно, бережно, тактично излагает составительница биографию одного из крупнейших поэтов XX века и комментирует поэтические
тексты.
«М. А. Алигер, — сообщает в статье Н. В. Королева, — вспоминала, как Ахматова в 1905-е
годы переводила ей с листа басню Катулла про раба и его беспутного господина» (1. С. 550).
Ахматова поступила на юридический факультет, где начала впервые изучать латинский
язык, в 1908 году. Маргарита Алигер родилась в 1915 году и едва ли могла вспоминать
1905-е годы. Скорее всего, Н. В. Королева как автор статьи, а Т. А. Горькова как редактор
книги проглядели ординарную опечатку, которых в книге хватает. Вероятно, следует читать не
«1905-е», а «1950-е» годы? Вот только «басню Катулла про раба и его беспутного господина»
Ахматова не могла переводить, а Алигер не могла слушать ни в 1905, ни в 1950 году. Такой
басни у римского поэта нет, поскольку басен Катулл не писал. Если даже басню сочинила
Маргарита Алигер, то Нина Королева могла бы проверить достоверность подобного сообщения,
прежде чем помещать его в жизнеописание Анны Ахматовой.
Комментарий Н. Королевой к стихотворению «Воронеж» содержит уже две басни. По
утверждению Н. В. Королевой, Ахматова ездила в Воронеж навестить ссыльного Мандельштама
«весной 1936 года» (1. С. 902). К настоящему времени совершенно точно установлено, что
Ахматова была в Воронеже с 5 по 11 февраля 1936 года 2.
Комментируя строку Ахматовой из того же стихотворения — «И Куликовской битвой веют
склоны», — Н. В. Королева совершает любопытное географическое открытие: «Место
Куликовской битвы русских войск князя Дмитрия Ивановича (Донского) с полчищами Мамая
находится недалеко от Воронежа» (1. С. 902-903). Напомню специально для нашей
комментаторши: Куликово поле в 1380, в 1936, и даже в XXI веке находилось и находится в
Тульской земле, а расстояние его от Воронежа составляет дистанцию солидного размера.
Ахматовская строка «Первое утро в Варшаве» разъясняется следующим образом:
«Ахматова была в Польше (Вильно) с Н. С. Гумилевым в 1914 году, когда провожала его на
фронт» (1. С. 926). Вильно — это, как известно, Вильнюс — столица Литвы, а Варшава — столица
Польши. Комментарий не разъясняет ахматовский текст, а порождает естественный вопрос: где
же Ахматова провожала Гумилева на фронт, в Варшаве или в Вильно?
«Мне с тобою пьяным весело» — пишет Ахматова. «Речь идет, — утверждает Н. В. Королева,
— об Амедео Модильяни (1884—1920), итальянском художнике и скульпторе, с которым
Ахматова познакомилась в мае 1910 года» (1. С. 722). Завершается комментарий к
стихотворению на следующей, 723-й странице, где приведена цитата из рабочих тетрадей А.
Ахматовой: «Стихи я ему, Моди (Модильяни. — А. К.), не писала... Стихотворение «Мне с тобою
пьяным весело» тоже не относится к Модильяни» (1. С. 723). В комментарии Н. В. Королевой
отсутствует элементарная логика: текст на одной странице противоречит тому, что сказано на
другой.
От басен, бывших, не бывших и грядущих, перейдем к вопросам более серьезным.
«Настоящее издание является на сегодняшний день практически полным научным
собранием текстов Анны Ахматовой» (выделено мной. — А. К.), утверждает
составительница. Итак, читатель открывает, наконец, «полное научное собрание текстов
Ахматовой» и обнаруживает, «что в первый и второй тома собрания сочинений Анны Ахматовой
вошли все известные в настоящее время стихотворения поэта, расположенные по
хронологическому принципу» (1. С. 675). К последним словам составительница делает
примечание, которое звучит весьма решительно: «Стихотворные циклы сохранены только в тех
случаях, когда стихи написаны практически одновременно» (там же). Иными словами,
стихотворные циклы, созданные А. Ахматовой, Н. В. Королева разрушает всякий раз, если они
создавались на протяжении нескольких лет и нарушают строгий хронологический порядок,
установленный Н. В. Королевой.
По убеждению составительницы, только хронологическое расположение стихотворений
«позволяет проследить творческий путь Анны Ахматовой»; только «хронологическая последовательность расположения стихотворений, — уверяет Н. В. Королева, — дает возможность
рассмотреть сущность акмеизма как литературного течения» (1.С.675); только «хронологическая последовательность, — заклинает составительница, — позволяет выявить законы
развития творческой системы Анны Ахматовой» Т. (1.С.676). И самое главное: «можно уверенно
сказать, что Анна Ахматова хотела, чтобы ее произведения хотя бы однажды были изданы по
точно выверенной хронологии. Цель нашего издания — выполнить эту, завещанную нам,
волю поэта» (1. С. 678).
В 1996 году, выпуская однотомник, подготовленный «на основе академического Полного
собрания сочинений Анны Ахматовой в 7 томах», Н. В. Королева придерживалась иных
текстологических воззрений: «Стихотворения Анны Ахматовой публикуются в той
последовательности, которая максимально приближена к авторской воле поэта. Книга
открывается разделом «Предвечерие»... Первая книга Анны Ахматовой «Вечер» вышла в
марте 1912 г. ...Мы полностью сохраняем ее композицию... Сборник «Четки» печатается по
изданию 1914 г. ... «Белая стая» печатается по первому изданию. «Подорожник» представлен
по единственному отдельному изданию 1921 г.» 3 .
В издании 1996 года составительница шла традиционным путем: ахматовские книги,
каждая из которых представляет целостное композиционное единство, воспроизводились, как
указывала Н. В. Королева, полностью и в хронологической последовательности появления
сборников из печати. Сохранялась ахматовская композиция отдельных книг и входящих в них
лирических циклов.
Через два года текстологические принципы Н. В. Королевой кардинально изменились.
Возникают отнюдь не праздные вопросы: в каком издании Н. В. Королева «максимально приближена к авторской воле поэта» и на основании каких источников подготовлено «научное
собрание текстов Анны Ахматовой»?
Не вызывает никаких возражений благородное стремление Н. В. Королевой установить
датировку отдельных ахматовских стихотворений, что, впрочем, является ординарной задачей
любого исследователя, взявшего на себя труд подготовки научного издания любого автора. В
своих хронологических изысканиях Н. В. Королева апеллирует к авторитету П. Н. Лукницкого:
«Собираясь издавать двухтомное собрание стихотворений в 1924—1926 гг., Ахматова и
помогавший ей держать корректору П. Н. Лукницкий еще раз проверили даты» (1.С. 676). Затем
следует цитата из П. Н. Лукницкого: «Согласилась (Ахматова. — А. К.) с тем, что гораздо
лучше, когда стихи расположены в хронологическом порядке» (Лукницкий. 2.С.117)». Если
читатель обратится ко второму тому книги П. Н. Лукницкого «Встречи с Анной Ахматовой», то
приводимой Н. В. Королевой цитаты не обнаружит. Это вовсе не значит, что данной фразы у П.
Н. Лукницкого нет вообще. Она существует, но находится на странице 227 указанной книги4.
Впрочем, это вопрос уже не хронологический, а скорее академический, дающий определенное
представление о научной состоятельности подготовленной Н. В. Королевой книги.
Вот чего нет в книге П. Н. Лукницкого, добросовестно записывавшего свои беседы с А.
Ахматовой, так в ней нет категорических высказываний Ахматовой печатать стихотворения из
ставших классическими сборников в хронологическом порядке, то есть разрушать
художественное единство ахматовских книг ради хронологии.
Прислушаемся
к
тому,
что
писал
пристрастный,
внимательный
современник,
проницательный исследователь, составитель первого научно подготовленного издания
стихотворений и поэм А. Ахматовой академик Виктор Максимович Жирмунский:
«Ахматова придавала большое значение композиции своих сборников («Книг»),
представляющих в тематическом и структурном отношении единое художественное целое. В собраниях своих стихотворений она настойчиво продолжала всюду, где это позволял объем
такого собрания («Из шести книг», Л., 1940; «Стихотворения», М., 1961; «Бег времени», Л.,
1965), сохранять внутри его деление по «книгам»... Формируя собрание своих стихотворений,
Ахматова располагала тексты по их внутренней взаимосвязи, очень часто нарушая
хронологический порядок»5.
Бесспорные наблюдения и выводы В. М. Жирмунского можно дополнить. В интервью
«Литературной газете» от 24 ноября 1945 года Ахматова сообщала: «Большой сборник моих
лирических стихов (1909—1945 гг.), около четырех тысяч строк, должен выйти в начале 1946
г. ...В этом сборнике впервые мои стихи будут расположены в хронологическом
порядке (выделено мной. — А. К.). Прежние книги («Вечер», «Четки», «Белая стая» и т. д.)
будут отделами этого сборника. Последний отдел называется «Нечет». В «Нечет» входят стихи
военных лет, главным образом, стихи, посвященные Ленинграду, и небольшой цикл «Луна в
зените».
До 1923 года стихи Ахматовой издавались отдельными книгами. Первое собрание
стихотворений, появившееся в советскую эпоху, вышло в 1940 году — «Из шести книг». Читатели хорошо знали пять ахматовских книг: «Вечер», «Четки», «Белая стая»,
«Подорожник» и «Anno Domini MCMXXI». Название сборника «Из шести книг», его композиция — это стремление автора пробиться к читателю, доказать тем, кто стремился
«замуровать» поэта в 20-е годы, что Ахматова, по ее собственным словам, «не переставала
писать стихи». Сборник «Из шести книг» составлен в хронологической последовательности
отдельных книг, а не отдельных стихотворений. Отделы сборника, то есть «книги»,
расположены в обратной хронологической последовательности: «Ива», 1940; «Anno
Domini», 1923; «Подорожник», 1921; «Белая стая», 1917; «Четки», 1914; «Вечер», 1912.
Раздел «Ива» оказывается в одном ряду с другими разделами-«книгами», свидетельствуя, что
поэт Анна Ахматова существовала и существует, независимо от того, что писали о ней в
Советской России и на Западе.
Композиция сборника «Из шести книг» выражала естественное стремление автора дать
читателю представление о новом периоде творчества: «...в 1936-м я снова начинаю писать, но
почерк у меня изменился, но голос уже звучит по-другому ...Возврата к первой манере не
может быть. Что лучше, что хуже, судить не мне, 1940 — апогей. Стихи звучат непрерывно,
наступая на пятки друг другу...» 6
Н. В. Королева убеждена и стремится убедить читателей, будто при составлении сборника
«Из шести книг» А. Ахматова и «два ее верных друга — Ю. Н. Тынянов и М. Л. Лозинский
сумели
избежать
«хронологического»
порядка,
расположив
разделы
в
обратной
последовательности» (1.С.676). Прежде всего, чтобы внести полную ясность, повторю: в обратной хронологической последовательности расположены в книге не стихи, а разделы
сборника, представляющие самостоятельные законченные антологии ранее выходивших книг.
Особое место занимает первый раздел «Ива» — новая, шестая книга А. Ахматовой.
Замысел автора (или тех, кто помогал Ахматовой составлять сборник) совершенно
очевиден: «Ива» — книга новых стихов, остальные разделы повторяют в миниатюре уже выходившие, известные читателю книги поэта. Перед каждым разделом, исключая книгу «Ива»,
обозначено: «Из книги «Anno Domini», «Из книги «Подорожник», «Из книги «Белая стая», «Из
книги «Четки», «Из книги «Вечер». В пределах каждого раздела стихи расположены не в
хронологическом, а в сюжетно-тематическом порядке, который позволяет представить любой
раздел как самостоятельное целое. Говорить о прямом или обратном хронологическом
расположении стихотворений внутри любого раздела нет никаких оснований. Из 27 стихотворений, составляющих раздел «Ива», датировано лишь семь; причем первое и последнее
относятся к 1940 году. В разделе «Из книги Anno Domini» датировано четыре стихотворения,
относящихся в порядке их расположения к 1922, 1916 и 1921 годам. Раздел «Из книги
«Подорожник» содержит тоже лишь четыре датированных стихотворения, из которых первое и
последнее помечены одним годом — 1917. Такую же картину можно наблюдать и в остальных
разделах книги.
Говоря о помощи, оказанной Ахматовой при составлении сборника, Н. В. Королева
опирается на свидетельство Л. К. Чуковской: «Из шести книг», сборник «Издательства
писателей», составленный Ю. Н. Тыняновым и М. Л. Лозинским, — вышел; гослитовский же не
вышел совсем»7. Между тем, чуть ранее Л. Чуковская передает рассказ Ахматовой о встрече с
Ю. Тыняновым: «И я еще жаловалась вам — помните? — что он (Ю. Н. Тынянов. — А. К.) со
мной как-то вяло говорил по телефону. Я перед ним виновата (выделено мной. — А. К.).
Он просто болен. Очень болен... Он вышел в переднюю меня проводить и вдруг упал на пол,
и, представьте себе, я его сама подняла. Одна! О! Какой он легонький — как тряпочка»8. В
настоящее время нет никаких документальных источников, подтверждающих участие Ю. Н.
Тынянова в составлении ахматовского сборника. С середины 30-х годов писатель был серьезно
болен, он не состоял в штате издательства «Советский писатель», нет свидетельств о его
дружеских отношениях с А. Ахматовой.
Трудно представить страдающего рассеянным склерозом Ю. Н. Тынянова в качестве
ответственного редактора ахматовской книги, хотя имя его стоит в выпускных данных.
Имя Тынянова, вероятно, потребовалось для успешного прохождения ахматовского
сборника в издательстве: Тынянов фактически являлся создателем «Библиотеки поэта», его авторитет был достаточно высок, а награждение писателя орденом Трудового Красного Знамени в
1939 году еще более повысило его общественный статус.
Фраза Ахматовой «Я перед ним виновата» может быть понята как косвенное свидетельство
о том, что Ахматова обращалась к Тынянову с какими-то просьбами помочь в подготовке
книги, однако реальная помощь больного писателя представляется маловероятной.
Участие М. Л. Лозинского в составлении сборника «Из шести книг» сомнений не
вызывает, тем не менее остается вопрос, насколько это участие велико: сводилось ли оно к
отбору текстов, редакторской правке стихов, устранению разного рода ошибок,
передатировке отдельных произведений, или только к составлению и композиции сборника?
Остается и самый главный вопрос: какое участие принимала Ахматова в подготовке и
составлении собственной книги? Последний вопрос можно сформулировать несколько иначе и
проще: отличается ли композиция сборника «Из шести книг» от всех последующих
прижизненных изданий А. Ахматовой?
После 1940 года у Ахматовой вышло шесть книг: «Избранное: Стихи» (1943 г.);
«Стихотворения Анны Ахматовой», «Избранные стихи 1910—1946» (обе в 1946 г.), хотя тиражи
книг были уничтожены, единичные экземпляры сохранились; два маленьких сборника с
одинаковым названием «Стихотворения» (1958 и 1961 гг.) и «Бег времени» (1965 г.).
«Избранное» подготовлено К. Зелинским, ему же принадлежит внутренняя рецензия на
рукопись книги. Вердикт Зелинского суров и прост: «Сборник «Избранных стихов» Ахматовой
пересоставить по новому принципу, придав ему несколько иную композицию»9. Зелинскому
самому пришлось исполнять собственные указания: заново формировать сборник и писать
краткое предисловие от составителя. К. Зелинский так пересоставил книгу, что представить по
ней творческое развитие Ахматовой оказалось невозможно. Вместо шести разделов,
предложенных Ахматовой, осталось три, были исключены стихи, посвященные Б. Пастернаку,
отрывки из «Поэмы без героя», а также ряд произведений из ранних сборников, где критик
усмотрел «завуалированное фрондерство» и «церковнославянскую орнаментику».
История с ахматовской книгой явилась беспрецедентной для всей поэзии советского
периода: автору не было позволено составить книгу самостоятельно, к нему приставили внутреннего рецензента, который затем выступил в качестве официального составителя. Книга
вышла в мае 1943 года, а 2 июня Ахматова в письме Н. И. Харджиеву иронически заметила:
«Зелинского я называю: «составитель меня»10.
Сборник 1958 года — единственная книга Ахматовой, где господствует хронологический
принцип расположения стихотворений, исключение сделано лишь в некоторых случаях. Это
первая ахматовская книга, появившаяся после известного постановления 1946 года
благодаря стараниям А. Суркова и под его общей редакцией. Еще в процессе подготовки книги Ахматова жаловалась: «Жизнь ко мне очень жестока, и вот сейчас одна из наибольших
жестокостей: эта книга, составленная Сурковым. Я его не виню, иначе, наверное, нельзя.
Перед моим отъездом он просил, чтобы я в Ленинграде посмотрела выбранные им стихи,
подумала над отбором. Я даже в руки их не взяла. Меня эта книга не выражает совсем, нисколько»11.
Треть сборника занимали переводы, из всего написанного Ахматовой было отобрано 75
стихотворений, по которым читатель едва ли мог представить полувековой путь поэта. Ахматова
не любила книгу 1958 года за темно-багровый, или темно-красный переплет, называла сборник
«партбилетом».
«Со свойственной ей самоиронией Анна Андреевна, — вспоминает Э. Г. Герштейн, —
подарила мне его с надписью: «Остались от козлика ножки да рожки». Другие экземпляры этой
тоненькой книжки Анна Андреевна подвергла обработке. Она заклеивала страницы,
заполненные ее стихами 1950 года, с их вымученным казенным патриотизмом, а на их место
вклеивала страницы с собственноручно записанными новыми стихами. Эти экземпляры она
дарила избранным людям, причем каждому доставались разные стихотворения. Таким способом
Ахматова предполагала сохранить хоть какую-то часть своего нового творчества»12.
«Избранное» 1943 года, составленное К. Зелинским, и «Стихотворения» 1958 года,
составленные А. Сурковым, хотя и тот и другой стремились помочь автору, проявив определенную доброжелательность, оказались наиболее неполноценными, изувеченными книгами А.
Ахматовой.
Как только появилась возможность издать с помощью того же Суркова новую книгу,
Ахматова возвращается к композиции, намеченной в сборнике «Из шести книг», располагая
стихотворения не хронологически, а по «книгам-разделам», повторяющим названия
выходивших ранее сборников. Композиция сборника «Стихотворения» 1961 года, книги
подцензурной и поэтому не включавшей многого из написанного автором, тем не менее
устанавливала историческую перспективу творческого развития поэта. Разделы книги
повторяли в хронологической последовательности названия основных ахматовских сборников,
к которым добавлены новые стихи, составившие разделы-«книги» — «Тростник» и «Шестая
книга». Формируя сборник, Ахматова опустила раздел «Anno Domini», включив ряд стихов из
этой книги в разделы «Подорожник» и «Тростник».
Последняя прижизненная книга А. Ахматовой, первоначально составленная при участии Н.
Н. Глен, сохранив авторское название, претерпела кардинальные изменения: «Этот сборник
сильно отличался от того «Бега времени», который вышел в свет в 1965 году. В нем было
двенадцать стихотворных циклов (выделено мной. — А. К.), поэма «Путем всея земли» и
тогдашний вариант «Поэмы без героя»... Шел 62-й, еще «оттепельный», еще солженицынский
год. Ахматова хотела предстать перед читателем в своем истинном, не замурованном в десятые
годы, виде. Сборник был уничтожен Н. Лесючевским с помощью Е. Книпович» 13.
22 февраля 1964 года Ахматова отметила в записной книжке: «Бег времени» (19091964). Порядок не хронологический, а по книгам»14. Сборник «Бег времени», пройдя через
авторскую и издательскую цензуру, приобрел совершенно иной вид, но в нем сохранился
основной ахматовский принцип — располагать стихи по книгам или циклам, образующим
самостоятельное единство, а не хронологически.
Подтверждением этой принципиальной авторской позиции, если угодно — авторской
воли, может служить книга «Стихотворения Анны Ахматовой» (1946), которая у Н. Королевой
почему-то фигурирует под усеченным заглавием «Стихотворения». Книга готовилась в тот очень
короткий промежуток (1944—1945), когда Ахматова достигла наивысшего официального
признания в советском обществе. Поэтому можно предположить, что сборник «Стихотворения
Анны Ахматовой» по сравнению с другими книгами автора, выходившими в советскую эпоху, в
наименьшей степени испытал давление автоцензуры и цензуры государственной. Совершенно
нехарактерное для советских поэтов название сборника чрезвычайно важно для Ахматовой,
поскольку связывало ее книгу с иной поэтической традицией. Достаточно вспомнить
«Стихотворения Евгения Баратынского» или «Стихотворения Александра Пушкина».
Говоря в интервью «Литературной газете» в ноябре 1945 года о хронологическом
расположении стихов, Ахматова имела в виду хронологический порядок книг, составивших
«Стихотворения Анны Ахматовой»: «Вечер» (1909-1911); «Четки» (1912—1913); «Белая стая»
(1914—1916); «Подорожник» (1917-1919); «Anno Domini » (1921-1922); «Ива» (19241940); «Нечет» (1941-1945).
Ахматова никогда не располагала стихи хронологически в пределах отдельного сборника,
а создавала сюжетно-тематическое единство книги, так что хронология отдельных произведений не играла существенной роли в композиции книги. Составляя собрание стихотворений,
Ахматова формировала книгу как антологию, где каждый из выходивших ранее сборников,
представленный с большей или меньшей полнотой, демонстрировал художественное развитие
автора, углублял, интегрировал переходящие из книги в книгу сюжетно-тематические
коллизии. Любая ахматовская книга, в том числе и собрание стихотворений, составленное на
основе ранее вышедших книг, — это единое художественное целое, а не конгломерат
расположенных в хронологическом порядке стихотворений.
Вот что писал еще в 1921 году Б. М. Эйхенбаум, рецензируя только что вышедший из
печати сборник «Подорожник»: «Поэзия Ахматовой — сложный лирический роман. Мы можем
проследить разработку образующих его повествовательных линий, можем говорить об его
композиции, вплоть до соотношения отдельных персонажей. При переходе от одного
сборника к другому мы испытывали характерное чувство интереса к сюжету — к тому, как
разовьется этот роман. В «Четках» можно видеть обдуманное расположение материала как бы
по главам. То же в «Белой стае». Как в настоящем романе — сопоставлены контрастные
эмоции, как бы нейтрализующие друг друга и создающие впечатление своеобразного эпического лиризма. «Подорожник» — если не новая часть, то новая глава этого романа. Это
чрезвычайно важно. Это совсем новое и очень серьезное явление. Тут — не просто собрание
лирических новелл, а именно роман, с параллелизмом и переплетением линий, с перебоями и
отступлениями, с постоянством и определенностью действующих в нем лиц. Образование такой
сюжетной лирики — последнее слово современного лирического искусства...»
Формируя книгу стихов или собрание стихотворений, Ахматова руководствовалась
принципом целостного художественного единства. Именно этот принцип положен в основу
композиции всех прижизненных собраний стихотворений. Кто бы ни помогал Ахматовой
составлять ее поздние собрания стихотворений, как только представлялась возможность (в
1940, 1946, 1961, 1965 годах), стихи в книгах располагались по разделам, которые
воспроизводили с различной степенью полноты выходившие ранее книги автора и сохраняли
их названия.
Несколько лет назад Н. Гончарова опубликовала планы неосуществленных сборников Анны
Ахматовой по материалам, хранящимся в Российском государственном архиве литературы и
искусства и Российской национальной библиотеке15. Если обратиться к плану книги
«Тростник», первое, что бросается в глаза — полное пренебрежение хронологией при составлении сборника. План содержит подзаголовок — «Шестая книга стихотворений (19231940)». Открывается план стихотворением «Почти от залетейской тени», датированным 1940
годом, завершается поэмой «Пути всея земли», помеченной тем же годом. Между этими
произведениями расположены стихи, датируемые 1934, 1928, 1936, 1927, 1923, 1941, 1944
годами. Под десятым номером помещено стихотворение «Я над ними склонюсь, как над
чашей», посвященное Осипу Мандельштаму и относящееся, согласно авторской датировке, к
1957 году. Учитывая это, план сборника «Нечет», «публикованный Н. Гончаровой, можно,
видимо, датировать концом 50-х годов.
Поскольку перед нами авторский план, можно допустить, что при составлении его
Ахматова едва ли пользовалась чьей-либо помощью. Под номерами 30-32 помещены стихи,
которые впоследствии составят цикл под общим названием «Разрыв». При составлении плана
Ахматова еще не думала объединять стихи в цикл. Первым записано стихотворение «Последний
тост», датируемое 1934 годом, затем — «Не недели, не месяцы — годы»... — 1940-м, последним
— «И, как всегда бывает в дни разрыва...» — 1944-м. В окончательном виде цикл появился в
книге «Бег времени», получив название «Разрыв», причем стихи напечатаны в следующем
порядке:
1. Не недели, не месяцы — годы...
2. И, как всегда бывает в дни разрыва.
1940-1944
3. Последний тост
1934
На этом примере можно убедиться еще раз, что Ахматовой свойственно мышление
поэтическими циклами и книгами, стремление соединять стихи в циклы для создания целостной
картины лирического переживания.
Приводимые Н. Гончаровой планы книги «Бег времени», двухтомника и собрания
сочинений «в трех томах» подтверждают все вышеизложенное. Но, пожалуй, самое интересное в
публикации Н. Гончаровой, выпустившей совместно с Н. Королевой ахматовский сборник «Путем
всея земли» в 1966 году, — маленькая приписка к плану сборника «Нечет», примечание, или
«завещание», как резонно отмечает автор публикации: «Прошу мои стихи никогда в
хронологическом порядке не печатать. 14 марта 1961. Ленинград. Анна Ахматова».
Теперь можно ответить на вопросы: что же подготовила Н. В. Королева, что
распубликовало издательство «Эллис Лак», выпустившее «полное научное собрание текстов
Анны Ахматовой», и что в итоге получил читатель?
Н. В. Королева разрушила все ахматовские циклы и книги, поскольку они не отвечают
хронологической диспозиции, установленной составительницей. Читатель получил не собрание
сочинений, а собрание расчленений, до каковой вивисекции не опускалась даже советская
цензура. Хронологический принцип, которому столь бестрепетно следует Н. В. Королева, вообще
не может быть применен при издании лирики А. Ахматовой, потому что хронология многих
произведений поэта не установлена.
«Лучше иметь пускай не до конца достоверную, но цельную концепцию, — писал
известный отечественный текстолог, — чем оставаться при протокольно засвидетельствованных
обломках»16. Подготовленное Н. В. Королевой «полное собрание стихотворений» А. Ахматовой —
это раздробленный на части «Медный всадник» Фальконе, зрителю представлены в хаотическом
беспорядке голова, части торса, осколки постамента, а также «всадника длань в железной
перчатке» и рядом «два копыта его коня». Попробуйте собрать из этих фрагментов целостное
творение Фальконе! Занятие бессмысленное и столь же бесполезное, как подготовленное Н. В.
Королевой собрание стихотворений А. Ахматовой.
Ахматова А. Собр. соч.: В 6 т. М.: Эллис Лак, 1998-2002. Далее при ссылках на это издание том и
страница приводятся в тексте.
2 Герштейн Э. Мемуары. СПб., 1998. С.221. Черных В. А. Летопись жизни и творчества Анны
Ахматовой. Часть 3. 1935-1945. М. 2001. С. 18-19.
3 Ахматова А. Путем всея земли/Состав., предисл., подготовка текста, примеч. Н. В.
Королева и Н. Г. Гончарова. М.: Панорама, 1996. С. 441-442.
4 Лукницкий П. Н. Встречи с Анной Ахматовой: В 2 т. Paris, 1991-1997. Т.2. С. 227.
5 Ахматова А. Стихотворения и поэмы/Сост., подгот. текста и примеч. В.
Жирмунского, Л., 1976. Биб-ка поэта. С. 445—447.
6 Ахматова А. Соч.: В 2 т. М., 1990. Т. 2 С. 280.
7 Чуковская Л. Записки об Анне Ахматовой: В 3 т. М., 1997. Т. 1. С. 109.
8 Там же. С. 95.
9 РГАЛИ. Ф. 1604, оп. 1. ед. хр. 151, л. 37 оборот.
10А. А. Ахматова в письмах к Н. И. Харджиеву (1930-1960-е гг.) / Публ. Э. Бабаева //
Вопр. лит-ры. 1989. № 6. С. 234.
11 Чуковская Л. Указ. соч. Т. 2 С. 215.
12 Герштейн Э. Указ. соч. С. 464-465.
13 Чуковская Л. Указ. соч. Т. 2. С. 546.
14 Ахматова А. Записные книжки (1958-1966). М.; Torino, 1996. С. 438.
15 «...Но все-таки услышат голос мой...» (Планы несостоявшихся сборников Анны
Ахматовой) / Вступ. статья и публ. Н. Гончаровой // Вопр. лит-ры. 1993. Вып. 6. С. 287-304.
16
Бонди С. М. Черновики Пушкина. Статьи 1930—1970 гг. изд. 2-е. М., 1978. С 103.
1