ТИНА ДЗОКАЕВА ПЧЕЛИНЫЙ УЛЕЙ ОКАЗАЛСЯ

ТИНА ДЗОКАЕВА
ПЧЕЛИНЫЙ УЛЕЙ ОКАЗАЛСЯ ПОТРЕВОЖЕННЫМ
Презентация книги «Осетины в плену у аланов» обернулась для Тины Дзокаевой
неожиданными открытиями. О некоторых из них она решила рассказать читателям «О.СВ».
Удивила агрессивность, которая обнаружилась уже при объявлении презентации. До этого
книга лежала на полках магазинов и спокойно продавалась. Историки, я смею утверждать! - ее
знали и читали. Брали друг у друга – «на ночь», на «день», «на два дня». Мне это известно! Но
выбрали тактику молчания. Мол, нас это не касается. А все, о чем не говорится в прессе и не
показывается в телевизоре, по их мнению, не существует. Так промалчиваются многие книги и
вообще публикации. А тут вдруг - презентация. Все какая-то публичность. И поднялось такое!
Как будто пчелиный улей потревожили. И я сейчас не обиду выплескиваю. А хочу, опять-таки
поделиться своим новым знанием о методах преследования всякого инакомыслия по вопросам,
которые как-то перекликаются с утвердившимися, насильно внедренными формулировками и
так называемыми «научными выводами».
Во-первых. Мне кажется, надо различать суть мероприятий. Презентация – это доброе
пожелание автора книги поделиться своими размышлениями. Их можно принимать и
отвергать. Но это не защита диссертации, которую во что бы то ни стало, надо угробить. Это
также не представление какого-то проекта инженерного, где требуется согласие «тузов»
отрасли. Например, строительства плотины Зарамагской ГЭС. Здесь могут развернуться
большие баталии, я понимаю. (Но по этому вопросу они, к сожалению, как раз и не
разворачиваются). А в то же время я видела материалы, предупреждающие. Если не дай бог,
что случится с плотиной, это будет еще похлеще пережитого. Но по таким вопросам
презентаций не бывает.
В книге я хотела поделиться своим мнением о собственном видении вопроса происхождения
осетин. В противовес аланомании, которая стала просто стихийным бедствием на моей
родине. (Кстати. «аланомания» - это не моя формулировка. Она исходит из местных
официальных властей). Подготовка презентации показала, что спокойного мероприятия не
будет. Что не придут многие званые. А многие незваные - придут. Со своими целями. Об этом
уже было в прессе. И я опускаю все те глупости о «шпионах», о «лишении их предыстории» и
все такое прочее.
Тут я снова хочу уточнить. Конечно, я не упрекаю «специалистов-историков», что они не
пришли. Мало ли! Они могут сказать, что с их высоты недосягаемой им нечего размениваться
на какие-то посещения и хождения по презентациям. Что книга не стоит этого. И т.д.
Я с подобными доводами согласилась бы. Но и эти доводы требуют подтверждения. Они не с
ходу должны отметать и вычеркивать сказанное в книге Так же я не согласна с тем, что люди,
считающие себя лучшими знатоками осетинской истории, отказываются демонстративно от
приглашения на презентацию. Я то-вот Бзаровскую книгу для чтения в пятом классе, которую
он мне подарил в 90 году, читаю! И ничего страшного, что там и скифы – осетины. И сарматы –
наши предки. А с аланами мы просто «вась-вась». И ничего, что я других взглядов, читаю и
даю им оценку.
Макс, мой приятель юности, тоже не пришел. За него тоже ответили: «Конечно же, тоже не
придет!» Воля ваша, мои друзья. Можно закрывать все темы, которые вам не нравятся,
подобными методами. Вы отстраняетесь! Нормально это, имеете право! Хотя и не совсем
корректны.
Но не нормально то, как поступало местное телевидение. Оно слишком много внимания
уделило теме. (Хотя, если книга не стоит того, зачем эфир тратить?) Первая передача, прямо
после презентации, в половине девятого вечера, была нормальной, можно сказать. Но
передачи повторялись еще и еще, и телезрители узнавали в них лиц, вовсе не
присутствовавших на презентации. И с ними велись диалоги.
Мне жаль, что на презентацию отказалась прийти Римма Комаева. Она одна из первых
прочитала книгу (еще не осетинского, а московского издания) и пережила тогда благородный
порыв и желание содействовать ее продвижению. Но потом вдруг исчезла и перестала отвечать
даже на телефонные звонки. Почему, Римма? Ты такой интеллектуал, к тому же лингвист, а
нашу историю только и делали лингвисты, по совпадению отрывков слов. Лон-Дон, значит,
Лондон, это наш, осетинский город. И что имя Ланселот произошло от осетинских сочетаний
звуков. Мне так важно было твое мнение специалиста! Впрочем, я и сама помню уроки
английского, помню тексты с фразами: как «here, on the banks of the Thames, was a small
settlement named Llin-din (which means a lonely port). В это самое место в 55 г до н. э. и прибыл
Юлий Цезарь из Рима. А потом этот самый Llin-din became Londinium. И все это
происходило во времена, когда аланов (а уж осетин подавно) и в помине не было на берегах
Темзы. И что при Вильгельме Завоевателе (Х1 век!) Londinium became London.
Но я сейчас не об этом. А о том, что сложилась отработанная схема неприятия иных взглядов
в исторической науке, она выстроена, и отлаженно работает. Я убедилась в этом по разным
встречавшимся мне проявлениям. Перед тем как сдать в издательство книгу, я хотела сказать о
ней директору СОИГСИ Залине Кануковой, дабы будущая книга не стала для нее
неожиданностью. Директор, взглянув на обложку и название книги, воскликнула: «Мы со
Шнирельманом все воюем, а тут, оказывается, уже есть и свои». Ну, почему же Вы «воюете»,
Залина Владимировна? В науке доказывают, изучают, а не «воюют». Естественно, врученное
директору приглашение также осталось без ответа.
Так же поступил и предыдущий директор того же института, Агубе Кучиев, мой добрый
знакомый. В прошлом году он открыл мою презентацию по другой книге (по истории, между
прочим). Очень тепло отзывался о моих работах. Вспомнил, какую пользу я принесла Осетии,
подняв в центральной печати проблему керосино-водного отравления Моздокского района. Это
было мое журналистское расследование и меня не спрашивали – специалист ли я по
керосиноведению. В журналистике все просто – ты правильно все описал, пронализировал и
сделал выводы – тогда все хорошо.
Но теперь, я пригласила Агубе Георгиевича на презентацию. Он не пришел. Но Вы же не
сказали на предыдущей презентации, что не «керосиновед» поднял тогда ту проблему?
И здесь обнаруживается главный порок осетинской научной среды - монополизация в
осетиноведении. Появляется много разных печатных изданий по истории народа. Надо бы на
них реагировать. А как же иначе? Но историки крепко оберегают свою делянку. Спрятались за
одной фразой: «Автор же не специалист». Эта фраза стала уникальным способом отсечения от
проблемы всех неугодных. В результате сформировалась жесткая монополия на знание,
которое считается официальным в данной среде. В то время, как на самом деле, сегодня
наиболее ценное в науке рождается на стыке разных научных направлений.
Обвинение: «она же не специалист» - не придумка Агубе Кучиева, а общепринятый способ
защиты монополии царствующих местных историков. В заколоченные двери такой грозной
монополии приходится стучаться и мне. Доказывать, что и я имею право заниматься изучением
истории моего народа. Объяснять, что базовая специальность у меня – политэкономия, с
экономико-исторической подспециализацией. И что такая подготовка позволяет не
дилетантски, а системно анализировать ход исторических процессов. Эти позиции и
используются в книге. Книга длинная все-таки, но главное вот что: формула арийцы-скифысарматы - аланы, заканчивающаяся осетинами – метафизична и ложна по существу. В этом
выводе я категорична, безо всяких «версий». В истории нет таких плавных перемещений через
простенькое тире. История – мельница, которая перемалывает народы, этносы и исторические
группы. В лучшем случае ассимилирует их и переводит в другие разряды. Осетиноведение не
учитывает эти закономерности. И в этом оно не право! Вот о чем мог бы быть разговор, если по
существу предмета.
Но «по существу предмета» разговор в той «Литгостиной» не состоялся. На эту тему уже не
хочется повторяться. Но вот в газете « Осетия. Свободный взгляд» Р. Тотров договорился до
того, что «книга проплачена». Бедный! Редактор журнала «Даръял», видимо, так вросся в
современные денежные параметры жизни, что уже не представляет изданий, или работ авторов,
написанных просто по извечной потребности человека мыслить. Неужели «Даръял» так
испортился? А я помню еще Тедеева, который там печатался и работал. Несгибаемого.
Огромного. Мучающегося от этих самых «параметров жизни».
Удивил Феликс Гутнов, так же в «О.СВ». Назвал мою книгу «бульварной», а такую
литературу, мол, он не читает. Распространялся что-то насчет «версий». Студентам всегда
говорит, что излагает им версии. Ну, хорошо, конечно, версии излагает. Но почему тогда Вы,
почти единственный из историков СОИГСИ, не выступили против переименования республики
в Аланию? То есть, историки, и особенно Владимир Александрович Кузнецов, подчеркивали,
что есть только версии об аланском происхождении осетин! А версий, мол, недостаточно для
таких судьбоносных решений. Вы не согласились с их мнением! А когда версии высказывают
другие, Вы их отвергаете как «бульварные». Где логика? И кто из нас «навязывает» свою
версию?
Но если алановедение – это «версия», как вы утверждаете, давайте предпринимать что-то
чтобы «версии» переросли в истину. Для этого есть прекрасные возможности. Работать.
Спорить. И не «замыливать» возникающие взгляды. В связи с этим хочу сказать о главном.
Оно простое. Надо работать и демонополизироваться. Для работы возможности есть.
Там, где много версий, появляется великая потребность в изучении и появлении новых
источников. Эта потребность отчасти удовлетворяется. Я помню, с каким восторгом было
встречено ротапринтное издание по инициативе тогдашнего директора института Сергея
Таболова сочинений Вс. Миллера, с содержащимися в них «Осетинскими этюдами». О, это
было открытие! Книга многим предоставила возможность самостоятельно мыслить. И
наслаждаться методом Вс. Миллера, который я условно могу назвать как метод Pro et Contra.
Для нашего замутненного сознания это было великое открытие. А до этого была работа Б.А.
Калоева «Осетины глазами русских и иностранных авторов». А потом была фундаментальная
книга В.А. Кузнецова об аланах. Правда, философский подход к проблеме был обесточен
вычеркиванием из истории науки имени академика Н.Я. Марра. (Мир Марра был миром не
только языкознания, но и потрясающей философии. Мощной, как органное звучание! Он был
системщик. К народам Северного Кавказа предлагал подходить с позиций их комплексного
изучения). Нефилософский подход привел к большим упрощениям в области теории
этногенеза. (О чем, кстати, сокрушался через 25 лет после смерти Марра, В.И. Абаев, вначале
вдохновленный, было, так называемой теорией сравнительного языкознания. Потом, видимо,
эта теория стала тесной и для него).
Предшественники нынешних осетиноведов испытывали большие затруднения с
философскими подходами. Но теперь можно ведь думать, постигать самим теоретические
подходы! Увы! За все это время образовались большие и плотные шоры, через которые
историю перестали видеть.
Тем временем, в источниковедении появились новые радости. В республике большим
пиететом пользуется изданная в московском издательстве «Менеджер» книга каталонского
ученого Алемана «Аланы в древних и средневековых письменных источниках». Эта книга не
дает готовых ответов на интересующие вопросы алано-осетиноведения. Но она раскрывает и
расширяет мир алановедения обилием источников. Хотя теоретически автор исходит из того же
постулата, верности указанной выше формуле, проводит от ариев до осетин – прямую нить.
Только и у него нет равенства между аланами и осетинами. Но не это главное в книге. А то,
что там многие источники получают более полное раскрытие. А многое не так отражено. И то и
другое интересно. Вот, к примеру, кембриджский документ, где всегда любопытны записи
хазарского еврея. С такой подробностью как у Алемана они, по-моему, не встречаются нигде.
Какие-то источники поданы с другими акцентами в комментариях. В общем же, столько новых
возможностей открывается с выходом этой книги для дальнейшего скачка работы в
алановедении! Так и карты бы в руки!
Но, предположим, какой-то аспирант начнет «брать эти карты». Так его иноверцем ведь
посчитают. Карточным мошенником. И диссертацию его заклюют. И никогда ему не дадут
прохода. Вот такие дела и перспективы. …Пока будет жить монополия.