Западносибирский завод медицинского оборудования

ПРОЕКТ «Trade unions in post-socialist society: overcoming the state-socialist
legacy»
ПРОФСОЮЗНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ЗАПАДНОСИБИРСКОГО ЗАВОДА МЕДИЦИНСКОГО ОБОРУДОВАНИЯ
Бизюков П.
(Кузбасс-ИСИТО)
Общее описание предприятия
Западносибирский завод медицинского оборудования (ЗМО) новое предприятие создано в
2004 г. в Западной Сибири. Основная продукция завода это одноразовые шприцы и инфузионные системы для переливания крови и введения растворов. Для производства используется современная технология, которая позволяет производить трехкомпонентные шприцы. В качестве третьего компонента (кроме поршня и корпуса шприца) используется специальная мягкая пластиковая насадка на поршень, которая обеспечивает, с одной стороны,
плавный ход поршня при инъекции, а с другой, создает дополнительное уплотнение и исключает просачивание лекарства через поршень. Трехкомпонентные шприцы это современный уровень медицинского оборудования и ЗМО единственное предприятие за Уралом обладающее такой технологией. Для такого производства было закуплено в Японии,
Корее и Германии. Подавляющее большинство российских предприятий производят двухкомпонентные шприцы. Кроме того, двухкомпонентные шприцы поставляются на российский рынок из Китая. ЗМО создавался как предприятие, которое сможет занять на рынке
нишу поставщиков современной продукции.
Еще одним технологическим достоинством ЗМО стала технология заточки игл. Используется так называемая тройная заточка игл, которая снижает травматичность при инъекции.
Наконец, еще одна технологическая новинка связана с технологией стерилизации. В момент запуска производства в 2004 г. в России были приняты новые экологические стандарты, исключающие использование газа этиленоксида, который использовался для стерилизации одноразового медоборудования. Руководство завода обратилось к местным
ученым и им удалось создать новую установку для стерилизации, в которой уже использовалась смесь этиленоксида с другими газами, соответствующая новым стандартам. Таким образом, импортная технология производства и отечественная технология стерилизации позволили создать перспективное производство. Не случайно, тщательная подготовка
позволила быстро пройти многочисленные процедуры валидизации и получить европейский стандарт GMP, используемый в производстве медицинского оборудования. «Мы
прошли все экспертизы и испытания за 8-9 месяцев, хотя обычно на это уходит два года» (из интервью с директором предприятия). По словам руководителей этому способствовало и то, что предприятие хорошо подготовилось к тестам, и, то, что это очень важное событие для российской промышленности медицинского оборудования. Первую партию продукции предприятие выпустило в апреле 2005 г.
Качество продукции, как и ожидалось, оказалось высоким. За полгода продукция получила два приза на выставках медоборудования и сертификат «Всероссийская марка знак качества XXI век» в декабре 2005 г. Директор попал в топ-список «100 лидеров промышленности и науки в СНГ». Продукция пользовалась высоким спросом. Даже работники
рассказывали о том, что качество их продукции было высоким. «Я к маме в больницу принесла наши шприцы, а мне потом медсестра говорит – «Вы не могли бы нам еще принести ваших шприцов, они нам очень нравятся» (из интервью с работницей завода).
Но высокое качество не принесло безусловных преимуществ предприятию на рынке. По
словам директора, рынок оказался очень тесно связанным с чиновниками и, следовательно, сильно коррумпированным. Крупнейшие потребители продукции это территориальные (областные и городские) медицинские образования (ТМО), которые имеют право покупать только у специализированных оптовых поставщиков медоборудования. Это круп-
нейшие межрегиональныпе посредники, которые диктуют цены и без которых невозможно продавать крупные партии продукции. Еще одной сложностью торговли является то,
что российское законодательство позволяет бюджетным покупателям, а именно такими
являются ТМО, оплачивать товары и услуги с задержкой 180 дней1. Естественно, что это
стало еще одним коррупционным каналом и в таких условиях развита появился дополнительный канал давления на предприятие.
Завод был создан двумя частными собственниками, один из которых, в дальнейшем, выкупил долю своего компаньона и стал единственным собственником. По словам специалистов, такой поступок одного из акционеров стал неожиданным для другого. Вытесненный из бизнеса собственник начал войну против своего бывшего компаньона и нынешнего владельца. По словам директора против него началась кампания, которая в российской
экономике получила название «рейдерство», т.е. захват собственности с использованием
властного ресурса. Местные правоохранительные органы на основании малозначимого
нарушения предъявили претензии к предприятию, арестовали счета и изъяли документацию. Претензии, по словам директора и большинства специалистов, являются надуманными и оспариваются через суд. Но пока длится апелляционная процедура, на предприятии изъяты документы и арестованы счета. Все это создало массу трудностей, главной
среди которых стала невозможность получить кредиты для пополнения оборотных
средств. «Банки ведь имеют всю информацию, и они знают, что у фирмы есть трудности. Какие это трудности они разбираться не будут… Просто прекращают выдавать
кредиты и все… Я уже вынужден брать кредиты не как бизнесмен, а как частное лицо.
Заложил квартиру, дачу, машину. Сейчас вроде ситуация выправляется, но очень медленно». (из интервью с директором). Следствием такого конфликта стали сначала задержки,
а потом и невыплаты зарплаты которые начались с июля 2005 г.
Численность работников составляет 320 чел. Большая часть работников (около 80 %) это
женщины, которые обслуживают технические линии, на которых осуществляется пластмассовое литье различного профиля и изготовление, заточка и сборка игл. Мужчины, как
правило, это мастера обслуживающие оборудование, отвечающие за его работу. Но и
женщины-операторы тоже выполняют сложные функции. Например, на участке сборки
игл регулировку параметров для каждого типа игл выполнят операторы, которые могут
несколько часов «ловить необходимые размеры». Большинство работников пришли на
предприятие с бывшего радиозавода, в одном из корпусов которого и располагается сегодня завод. Квалификационный уровень работников явно выше того, который необходим.
При отборе работников брали тех, у кого уровень образования выше в результате среди
операторов есть немало женщин с высшим техническим образованием, работавших технологами, инженерами и т.п. Другая группа работников это работницы распавшегося небольшого завода медицинского оборудования, который существовал в этом городе еще в
советские времена и выпускал еще стеклянные шприцы. Мастера-наладчики это, как правило, молодые люди с образованием не ниже техникума. Они пришли на предприятие
первыми, занимались монтажом оборудования под руководством иностранных шефмастеров. Это дает им основание считать себя «ветеранами» предприятия и привилегированной группой, которую надо ценить особо. Основания под такими амбициями есть. Дело в том, что оборудование подбиралось довольно случайно и выглядит очень разнородно.
Полноценно обслуживать его могут только те, кто его устанавливал, т.е. обладает «специфической квалификацией». Подобный специалист может появиться только в процессе
обучения на этом предприятии. Те, кто пришел со стороны, должен будет долгое время
разбираться в тонкостях процесса и функционирования оборудования.
До 2005 г. такая задержка составляла 120 дней, а в 2005 г. этот интервал был увеличен до 180 дней. Это
связано с систематическими задержками, которые происходят при выполнении бюджетных платежей. Но
это очень серьезная проблема для бизнес-организаций, так как из-за этих задержек они лишаются оборотных средств, ограничивается доступ к кредитным ресурсам.
1
Особо необходимо отметить организацию оплаты труда. На предприятии с самого начала
большая часть зарплаты была «черной». Официально все работники получали зарплату
1600 руб., в то время, как реальная зарплата составляла от 5 до 10 тыс. руб. Это высокий
уровень для города, где находится предприятие и, во многом, именно этим объяснялась
столь высокая готовность работников терпеть столь долгие задержки.
Характеристика профсоюзной организации
Профсоюзная организация на ЗМО возникла в ноябре 2005 г. спустя три месяца после того, как перестали выплачивать зарплату. До ноября недовольство рабочих удавалось гасить за счет призыв начальства «потерпеть, войти в положение». Для этого хватало красноречия директора и редких выплат, которые производились после того, как директору
удавалось найти какое-то количество денег. «Приезжал дяденька на машине с чемоданом
денег, и устраивали выдачу. Причем, успокаивали – не толпитесь, кто сегодня не успел,
получит завтра! Люди назавтра приходят, а денег нет!» (из интервью с наладчиком). Но
в середине января терпение закончилось, и делегация коллектива отправилась в Сибирский региональный профцентр2 (СРП) за помощью. Причем, делегаты просили не о помощи в создании профсоюза, а о помощи в оформлении иска в суд по поводу невыплат
зарплаты. Но руководители СРП предложили им создать профсоюз, так как в этом случае
эффективность действий в суде может быть намного выше. В середине ноября состоялось
общее собрание коллектива, на котором было принято решение о создании профсоюза,
выбран профком и его председатель. В декабре профсоюз был зарегистрирован и стал
официальной организацией. Только несколько человек отказались вступать в профсоюз.
Нельзя сказать, чтобы отношение работников к профсоюзу было очень серьезным. Из шести человек, участвовавших в групповом интервью никто не смог вспомнить, кто же
именно является председателем профкома.
Образование профсоюза было встречено администрацией в штыки. Она начала проводить
собрания, где пытались внушить, что представители СРП это мошенники, которые наживаются на трудностях предприятия. Из числа руководителей среднего звена и специалистов в профсоюз никто не вступил. Они демонстрировали полную поддержку работодателя и осуждали работников, которые «поддались влиянию сомнительных личностей». В
кампании дискредитации профсоюза приняла даже участие представитель городской
Рострудинспекции, которая приходила на собрание и объясняла, что СРП это неправильный профсоюз, который только обманет работников. Правда, на вопрос о том, где находится «правильный» профсоюз ответить не смогла. Пиком конфликта стал отказ тридцати
работников – лидеров профсоюза, от работы в связи с невыплатой зарплаты. К этому же
они призывали всех работников, но администрация начала запугивать работников. В результате коллектив не поддержал своих активистов, и их уволили за прогулы. Но здесь в
дело вступил СРП, который оформил иск в суд по поводу незаконного увольнения лидеров профсоюза. Суд начался в феврале, и имеет неплохие перспективы для профсоюза. Их
либо полностью восстановят и выплатят все, что полагается, либо изменят статью увольнения, но опять таки выплатят зарплату. Особую остроту ситуации придает вопрос о величине зарплаты, которую должны выплатить уволенным. У профсоюза есть все шансы
доказать, что должна быть выплачена не формальная зарплата (1600 руб.), а реальная, т.е.
включающая «черную». Но если это произойдет, то будет признан факт сокрытия зарплаты, иски по невыплате возрастут в несколько раз. А главное, у властей появятся основания для предъявления претензий к администрации по сокрытию налогов.
Сибирский региональный профцентр (СРП) – одна из наиболее активных организаций альтернативных
профсоюзов. Объединяет более 20 первичных организаций общей численностью около 3 тыс. чел. Организация регулярно проводит всевозможные акции, ведет активную работу по защите прав трудящихся. Последние два года организации и члены профсоюзов испытывают на себе сильное давление и не все его выдерживают. Тем не менее, организация остается очень активной, достигает успехов. Руководство СРП пользуется авторитетом среди населения.
2
Понимая слабость своей позиции, администрация начинает осторожные переговоры с
профсоюзом и выражает готовность уладить ситуацию во внесудебном порядке. Все это
демонстрирует работникам эффективность профсоюза и дает возможность начать профсоюзу свою деятельность с успеха.
Пока можно считать, что профсоюз находится в стадии становления. Создан профком,
выбраны профорги на участках. Правда, пока еще никто не платит профсоюзные взносы,
так как у работников просто нет зарплаты, и взносы не с чего начислять.
Взаимодействие первичной организации с СРП
Отношения между первичной организацией и Сибирским региональным профцентром
вряд ли можно охарактеризовать, как отношения нижестоящей и вышестоящей организацией. Скорее это отношения учителя и ученика. Новый председатель профкома раньше
никогда не сталкивалась с профсоюзной работой, и по ее словам она за последние месяцы
узнала очень много нового. Прежде всего, новым оказалось для нее то, что работодателя
можно заставить соблюдать закон. Примерно такая же позиция у всех остальных членов
профкома.
Со стороны СРП с новым профсоюзом работают все специалисты (юристы, экономисты) и
непосредственно руководители центра. Именно благодаря их усилиям удалось не просто
провести собрание работников, а организовать профсоюз, т.е. разработать устав, а главное, зарегистрировать его в органах юстиции. Это очень непростая процедура и сами работники вряд ли смогли бы сделать это за несколько недель. Авторитет СРП, энергичность его лидеров, накопленный опыт и знания позволили новому профсоюзу приобрести
официальный статус. Сейчас задача профсоюза выиграть первый суд и приступить к работе «по выколачиванию зарплаты».
По мнению руководителя СРП нужно добиться того, чтобы председатель профкома ЗМО
сама поверила в свои силы и сама стала ставить и решать проблемы. «У нас нет задачи
руководить этим профсоюзом – у нас своих забот хватает. Нам нужно, чтобы они
научились пользоваться всем тем опытом и знаниями, которые мы накопили. Но все делать за них мы не собираемся. Вот сейчас я им говорю, что надо начинать думать про
коллективный договор. Но они пока еще слабо соображают. Для них пока важно добиться решения суда, а потом уже они будут думать, что делать раньше» (из интервью с
руководителем СРП).
На низовом уровне, рядовые работники относятся к СРП и его лидерам позитивнонастороженно. С одной стороны, их настораживает, что кто-то не просто сопереживает
им, а оказывает бескорыстную помощь – это очень непривычно. А, с другой стороны, они
видят, что СРП дает мощную информационную и организационную поддержку, помогает
восстанавливать справедливость. Давление на работников, вступивших в профсоюз, вызывает у них недоуменную реакцию «хорошо, это неправильный профсоюз, а где правильный? Почему-то никто нам помочь не хочет. Только эти…» (из интервью с работниками).
Отношения работников и администрации
Говорить об отношениях профсоюза с администрацией пока еще рано. Таких отношений
пока еще нет. Директор, который находится в центре кризиса и связанного с ним скандала, в интервью признался: «когда мне сказали про профсоюз, я думал что это еще один
вариант наезда со стороны моих противников. До того, как я поговорил с руководителем
профсоюза3, я не понимал, что это такое и чего они хотят». (из интервью с директором). На словах, директор отнюдь не против образования профсоюза, хотя анипрофсоюзные меры были приняты максимальные – уволены лидеры, оказывается давление на рядовых членов, привлечены представители властей для подавления профсоюзной активности.
3
Имеется в виду руководитель СРП
Мало того, работники профсоюза рассказывают о том, что по отношению к ним стала
ощущаться дискриминация на других предприятиях. Многие из них, не получая зарплату,
стали активно искать новую работу. Но те, кто находил такую работу, получали отказ, как
только новый работодатель узнавал, что перед ним работник ЗМО. По мнению работников, это дело рук их директора и тех, кто его поддерживает. Они обзвонили4 местных работодателей и запретили им принимать своих работников. «Так что теперь нам некуда
идти и остается только одно – оставаться здесь и добиваться выплаты всех долгов» (из
интервью с работниками).
До возникновения кризиса на предприятии и начала задержек зарплаты здесь проводилась
волне обычная для современных предприятий социальная политика. Больничные листы
оформлялись и оплачивались без особых проблем. Правда, оплачивались исходя из официальной зарплаты, без учета «черной». А вот сверхурочные работы, которые проводились довольно регулярно, не оформлялись, и, разумеется, не оплачивались. Так же на
предприятии условия труда на всех рабочих местах признаны нормальными. Хотя в технологии используются вредные вещества, например, при литье полимерных профилей, а
также на этапе стерилизации.
В то же время, несколько человек в начале лета 2005 г. смогли получить от предприятия
средства для частичной оплаты путевок летнего отдыха своих детей. Отпусков на предприятии еще не было. А вот по поводу отпусков без содержания высказывались разные
мнения. Директор утверждает, что любой работник «в случае чего» мог получить деньги.
Причем не только на похороны, но и на оплату срочного лечения. Работники, наоборот,
заявляют, что в лучшем случае они могли рассчитывать на предоставление нескольких
неоплачиваемых дней отпуска, а на деньги рассчитывать даже не приходилось.
В целом, директор вряд ли понимает необходимость и смысл взаимодействия с профсоюзом. По его словам, когда ситуация нормализуется и у него появятся средства, он сможет
сделать для работников «столько, сколько ни один профсоюз себе даже представить не
сможет». Судя по всему, он считает патерналистскую модель взаимодействия между работниками и работодателем наиболее эффективной. В случае нормализации ситуации на
предприятии именно эта модель станет для него основной.
Со стороны работников кредит доверия к руководству практически исчерпан. Сначала, по
их словам, они радовались, что удалось устроиться на такое предприятие. Зарплата высокая, продукция востребованная, цеха чистые, выдаются полные комплекты спецодежды.
Внушала надежды и политическая поддержка предприятия местными властями – на открытие завода приезжал губернатор. Но как только начались трудности, отношение к работникам стало меняться в худшую сторону. Прежде всего, исчезла информация. Сначала
работников успокаивали, говорили, что существуют только временные трудности. Потом,
когда трудности стали не временными, а постоянными, руководители и специалисты стали отказываться давать какую-либо информацию. Эпизодические выплаты проводились в
безобразном виде. На завод привозили деньги и выдавали тем, кто успевал получить. Несколько раз устраивали давку и ажиотаж вокруг выдачи долгов. Причем кто-то успевал
получить, а кто-то не успевал. Специалисты и руководители заняли отстраненную позицию. Они «играли» на стороне работодателя, хотя уверяли работников, что им точно так
же не выплачивают зарплату.
Ноябрьский конфликт, когда несколько человек перестали выходить на работу, и были
уволены, рабочие оценивают так: «если бы мы тогда поддержали их, то может быть
сегодняшняя ситуация и не возникла бы…», «надо было действовать всем вместе». Судя
по высказываниям, в коллективе образовалась группа работников, которые готовы к активным солидарным действиям. Но большинство, по-прежнему, занимает выжидательную
Судя по имеющейся у исследователя информации, у директора есть необходимые связи, как во властных,
так и в криминальных кругах, достаточные для того, чтобы оказать давление на работодателей этого небольшого городка.
4
позицию, и весьма вероятно пойдут на соглашение с администрацией, как только она
предложит им за отказ от профсоюзного членства погасить часть задолженности.
Заключение
Ситуация на Заводе медицинского оборудования как нельзя лучше отражает ситуацию
сложившуюся в сфере трудовых отношений в новом частном секторе. Для нового собственника, пришедшего в производственный бизнес из сферы спекулятивнокоммерческого капитала, весь комплекс проблем оказался просто незнакомым. Ему были
понятны технологические, организационные и экономические проблемы. Политические
риски, а особенно социально-трудовые проблемы были для него либо незнакомыми, либо
незначимыми. Поэтому значимым элементом политики руководства стала «экономия затрат на труде». Это и «черная» зарплата, и отказ от признания производственных вредностей, и, наконец, полная неготовность вести диалог с работниками. По мнению руководства, от работников требуется только покорность и ожидание, пока настанет очередь решения их проблем.
Работники ЗМО тоже занимают типичную позицию. Большинство из них уверены в том,
что их действия ни к чему не приведут, что вся сила на стороне работодателя. Тем более,
что поддержку его позиции высказали представители местных властей. Образование
профсоюза произошло благодаря тому, что ситуация стала просто невыносимой: зарплату
не платят, а другой работы нет. Надежды связаны только с тем, что у СРП действительно
есть авторитет, и первые шаги нового профсоюза были весьма успешными.
То, как будет развиваться ситуация во многом зависит от того, как поведет себя суд. Если
первые иски будут успешными и если предприятие, в конце концов, начнет работать, то
есть все шансы, что работники поверят в свои силы и не только вернут себе зарплату, но
заключат коллективный договор. Правда ситуация может обернуться и иначе. Если власти
и суд встанут на сторону работодателя, то, даже если завод преодолеет кризис, то может
начаться кампания по развалу профсоюза. Например, будет объявлено, что в первую очередь зарплату получат те, кто выйдет из профсоюза. Разумеется, что СРП опротестует такую практику через суд, но это будет длиться очень долго и люди просто не выдержат. С
такой практикой СРП сталкивался уже неоднократно.
Создание профсоюза на ЗМО показывает, что шансы на возникновение независимых
профсоюзов в современных условиях не очень велики. Нужно, как минимум, три условия.
Во-первых, должна сложиться крайняя, почти невыносимая ситуация, во-вторых, нужно
наличие организации, способной оказать эффективную организационную, правовую и
экономическую помощь новой организации и, в-третьих, хотя бы нейтральное поведение
властей и судебных инстанций. Возможно, есть еще какие-то факторы, влияние которых
будет значимым в последующем, например, активность самой организации и ее лидеров.
Но пока решающими выглядят именно внешние по отношению к организации факторы.