Новая пьеса

Новая пьеса
Автор: Гончарова А.
Действующие лица:
Игорь, Катя, Люся, Ира, Римма, Вика, Женя – старшеклассники.
Катя, Римма, Женя, Вика и Ира репетируют танец на сцене сельского дома культуры.
Дойдя до конца репетируемого отрезка, Катя останавливается и выключает музыку.
Передышка. Женя падает на пол, Римма с места делает колесо. На сцену из зрительного
зала поднимается Люся.
Люся. Последний кадр – танцоры замерли в ожидании бурных аплодисментов и – конец
съемки.
Выключает телефон.
Римма. Дай глянуть.
Девчонки собираются в кучку, чтобы посмотреть танец. Катя остается в стороне.
Катя. Сильно стремно?
Римма. Жень, волосы, я ничего не вижу.
Люся. Как всегда: Люся и Катя танцуют лучше всех, Римма и Женя смотрят на них,
потому что забывают какие движения за чем идут, Вика халтурит, а Ире надо найти место,
чтобы ее не было видно за нашими прекрасными упругими телами.
Женя. Озабоченная.
Вика. Я не халтурю.
Ира. Тебя вообще не было на сцене, как ты могла танцевать лучше всех?
Люся. Это самое главная фишка в танце.
Ира. Но это же неправильно.
Люся. Неправильно иметь вес больше своего роста минус сто сантиметров.
Ира. Ты опять?
Бежит к Люсе, хочет ее ударить, но Люся легко уворачивается. Догонялки по сцене, в то
время как Катя продолжает танцевать, Женя, Римма и Вика досматривают видео.
Поняв, что Люсю ей не поймать, Ира останавливается и идет к кулисам.
Люся. Не уходи, я не тебя имела в виду, а Вику.
Вика. Дура что ль?
В ответ Ира визжит..
Ира. Там кто-то шевелится!
Навстречу больше заинтересованным, чем перепуганным девчонками выходит Игорь.
Игорь. Во как хорошо, что все на месте, никого звать не надо. Так, девчонки, радуйтесь и
пляшите, завтра мы едем на республиканский фестиваль театральных коллективов СДК.
Люся. Ты даешь. Сам только что придумал?
Игорь (дает ей бумажку, свернутую трубочкой). Не верите, читайте.
Люся (отдает бумажку Кате). Бери, это ты у нас любишь читать.
Катя (разворачивает бумажку, читает). «Министерство культуры Российской
Федерации…»
Игорь. Что же ты за человек такой не ученый, это читать не надо. Дальше читай.
Катя. «Положение о проведении областного фестиваля театральных коллективов…»
Игорь (отбирает у Кати бумагу и машет ею в воздухе). Вот! Стал бы папа шутить. Ему
надо срочно отправить коллектив, чтобы выступить на должном уровне. Времени в обрез,
но вы, девчонки, можете к любому выступлению за пять минут подготовиться.
Люся. Ага, и два часа потом позориться на сцене. Я не согласна в этом участвовать, лучше
мы танец будем готовить.
Игорь. До конкурса по танцам еще до фига времени.
Катя. Три дня.
Игорь. Вот! А спектакль уже завтра. Нет времени некать, есть время только дакать.
Катя. Мы не успеем.
Игорь. Я уже придумал. Мы выступим в новом современном формате, и жюри будет у
наших ног. Декорации, нудные репетиции, мельтешения на сцене – всё это уже давнымдавно немодно и неактуально. Наиболее приемлемый формат для современного
театрального коллектива сельского дома культуры – это Новая пьеса.
Люся. Ты загнул.
Римма. А что это такое? Что вы на меня смотрите? Я ни разу в жизни в нормальном
театре не была.
Вика. Я была. Только это был кинотеатр.
Игорь. Тем более, если не знаете, слушайте меня сюда. Технология Новой пьесы – это как
два пальца об асфальт. Выходите на сцену, садитесь и начинаете трепаться обо всем, что
придет в голову.
Римма. Так я таким театром каждый день занимаюсь.
Игорь. О чем я и говорю. Давайте попробуем. Только сначала принесите себе на чем
сидеть будете.
После недолгих метаний девчонки выносят из-за кулис низкую скамейку, доносят до
середины, с грохотом роняют, пытаются сесть на нее быстрее других. Помещаются
только пятеро, Вика садится на колени к Римме. Все выжидательно смотрят на Игоря.
Игорь. Женя, ты с краю, начинай.
Женя не без труда встает, кланяется воображаемым зрителям, в это время сидящие
двигаются, Вика садится, Жене места не остается.
Женя. Эй вы, обнаглели!
Начинает толкать девчонок, чтобы те освободили ей место.
Игорь. Хватит, давай говори.
Женя. Чего говорить, они совсем обнаглели.
Игорь. Да не это, рассказывай что-нибудь.
Женя. Не знаю, что рассказывать, освободите мне место.
Под конец ей удается завоевать кусочек скамейки, и она опять усаживается с краю.
Игорь. Вставать не обязательно. Расскажи о том, что тебя волнует.
Женя. Меня волнует, что у меня из сумки деньги сегодня в школе вытащили. Ладно еще
Люся чипсами поделилась, а то бы умерла от голода.
Игорь. Ира, продолжай.
Ира. Чего?
Женя. Надо из головы что-нибудь придумать, балда.
Ира. Ничего я не придумываю. Я уверена, что это Королева ворует, больше некому.
Женя. Я тоже так думаю, но она не признается. В следующий раз я ее сумку ножиком
выпотрошу, чтобы знала.
Ира. Она еще в садике печеньки с карандашами у нас воровала.
Игорь. Стоп. Попробуем другой подход. Я скажу вам тему, а вы будете говорить только на
эту тему, и больше ни про что. Понятно?
Люся. Не тупые.
Игорь. Хорошо, а то я уже сомневаться начал. Сейчас я погуглю. Вот! Пусть каждый из
вас поговорит о своих отношениях со своим отцом. Женя, начинай.
Женя. А что сразу я? Я уже говорила.
Игорь. Это уже другое.
Женя. Ты сам лучше расскажи.
Игорь. Нельзя, тут написано, что в таком спектакле участвуют только женщины. Давай.
Женя. Жена тебе давать будет, а я уже была.
Игорь. Хорошо, Ира, твоя очередь.
Ира. Я уже сказала, что деньги ворует Королева. Я один раз зашла в класс, а она там одна
была.
Игорь. Про отца своего расскажи.
Ира. Про какого именно?
Игорь. Про родного. Какие у вас с ним были отношения.
Ира. Я не знаю, про мертвых плохо нельзя говорить.
Люся. Скажи что-нибудь хорошее.
Игорь. Не на уроке, Люсь, подсказывать не надо.
Ира. Он был хорошим, дома редко бухал, к друзьям обычно уходил. За оценки не ругал и
работать не заставлял. И еще, что хорошо, мало говорил. Вот Валерка, если придет, сядет у
меня на кровати и болтает, болтает, болтает, всё рассказывает, какая жизнь гавеная у него,
уши вянут.
Игорь. Ладно, для первого раза пойдет, только ты еще чего-нибудь хорошее вспомни,
чтобы подольше рассказывать. Римма, теперь ты.
Римма. Пусть Вика сначала, она на мне сидит.
Вика. Я про маму лучше.
Игорь. Про маму каждый дурак может рассказать.
Вика. У меня нет отца.
Люся. Вик, быстренько расскажи про него, мы всё и так знаем. В деревне, если даже не
хочешь, всё тебе расскажут.
Римма (теребит Вику). Рассказывай, а то защекочу.
Вика. У меня нет отца, потому что мама с ним развелась. А так он сидит в тюрьме.
Игорь. Расскажи, какие у тебя были отношения с отцом.
Вика. Я еще маленькая была, когда он жил с нами. Насте больше доставалось от него, чем
мне. Мама приходила с работы и защищала нас. Давайте я всё-таки про маму расскажу?
Игорь. Римма, твоя очередь.
Римма. Сейчас. Мой папа был художник. Он был таким же высоким, как я, и рисовал
очень красивые картины. Потом мы бежали из Украины, приехали сюда, а папа остался
там. Больше я его не видела, но он был очень хорошим, даже меня один раз нарисовал на
картине, только она потерялась, когда мы переезжали. Сережка, с ним мама теперь живет,
хотел меня удочерить, только мама не согласилась. Если он станет моим папой, то ей
перестанут платить за меня деньги.
Игорь. Ты относишься к Сережке как к своему отцу?
Римма. Чего? Это же Сережка, он мне по плечо всего. Я его с первого удара повалить
смогу. Слушайте, я устала так сидеть. Может, мы во время спектакля ходить будем?
Игорь. Нельзя, это же Новая пьеса.
Люся. Я не хочу такую пьесу.
Игорь. И чего ты хочешь?
Женя. Давайте что-нибудь про вампиров. У меня как раз клыки есть и рога. Гры!
Бросается на Иру, делает вид, что хочет ее укусить.
Люся. Мне нравится «Ромео и Джульетта».
Девчонки. Да, давайте «Ромео и Джульетту»!
Игорь. Тогда покажите, как вы будете ее ставить.
Люся. Ты будешь Ромео, а Джульеттой будет…
Женя. Если я не буду Джульеттой, то я вообще не буду играть. У меня дома лежит
красивая сеточка для волос.
Ира. Я тоже тогда не буду играть.
Римма. И я.
Катя. Все хотят быть Джульеттами.
Люся. Что, все хотят быть Джульеттами?
Девчонки. Да.
Люся. Тогда это будет не «Ромео и Джульетта», а «Ромео и атака клонов». Куда ни плюнь,
одни Джульетты.
Игорь. Так вы собираетесь репетировать или нет?
Люся. Чего пристал? Мы вообще тут танец репетировали и никого не трогали. Дался нам
этот спектакль. Кать, ты придумала, что будет дальше?
Катя. Я придумала, но пока думала, какие у меня отношения с папой и Джульеттой, всё
забыла.
Игорь. Кстати, а какие у тебя отношения с отцом?
Катя. Замечательные, великолепные, изумительные. Во-первых, у меня папа есть, вовторых, он жив, в-третьих, живет с нами, получает нормальную зарплату, почти не пьет и в
последнее время старается меньше курить.
Женя. Счастливая, у моего папы была куча денег, только после того, как его застрелили,
деньги сразу куда-то исчезли.
Игорь. Молодец, а сама говорила, что не хочешь рассказывать.
Катя. Если твой отец не может с нами заниматься, позови тогда худрука.
Игорь. Тетя Соня пока подойти не может, она на крыше красит гвозди.
Вика. На своей крыше?
Игорь. Нет, на крыше этого клуба.
Женя. Но там же высоко, она свалиться сможет. Пусть принесет сюда и здесь красит.
Игорь. Она красит гвозди, которыми крыша прибита к дому. Чтобы вода не протекала. А
если дырка большая, то замазывает пластилином.
Катя. Лучше бы ремонт сделали.
Игорь. Только если твой замечательный, великолепный, изумительный папа станет
спонсором. Девчонки, представьте, завтра на автобусе вас повезут в столицу нашей
области, покатают по городу, накормят мороженым, а если выступим хорошо, то и приз
можем какой-нибудь получим.
Катя. Опять стаканы с картинками?
Игорь. Могут быть просто картинки. Без стаканов. Чего вы закисли? Неужели не хотите
завтра прогулять алгебру?
Девчонки. Ура! Хотим!
Вика. С этого и надо было начинать.
Девчонки садятся обратно на скамейку.
Игорь. Принесите лучше стулья. А то у нас не спектакль, а стриптиз какой-то получается.
Девчонки идут за стульями.
Игорь. Сейчас в театре всё просто, им тоже неохота репетировать, актеры просто выходят
на сцену, садятся на стул и читают по бумажке.
Катя (со стулом в руках). Мы так с первого класса выступаем, по бумажке и без
репетиций.
Люся (ставит стул рядом с ней). Получается, что все эти восемь лет мы были Новым
театром.
Игорь. Еще они могут говорить без бумажки, но тоже при этом и ничего не делают. Хотя
не всегда, еще они могут пить и бить друг друга.
Люся. Ты уверен, что ты ходил именно в театр?
Игорь. Разговорчики! Мы должны сосредоточиться и показать новые веяния в искусстве.
Девочки, не копайтесь, возвращайтесь.
Женя. Я первая нашла этот стул!
Вика. Нет, я!
Победа остается за Викой. Катя, Люся, Римма, Вика и Ира садятся на стулья в ряд.
Женя ставит скамейку перед ними, ложится на нее, скрестив руки на груди.
Люся. Только свечку осталось поставить.
Катя. В анальное отверстие.
Люся. Фу, какие ты плохие слова знаешь.
Катя. Главное, что другие их не знают. Если я скажу слово на букву «б», то все сразу
сообразят, о чем речь, а если «анальное отверстие», «перистальтика тебе в мозг», то не
каждый сообразит или догадается.
Игорь. Остался последний способ создания на сцене Новой пьесы. Для начала надо взять
историю из жизни, какую-нибудь попротивнее.
Люся. Фу. Зачем?
Игорь. Для того, чтобы написать ее на бумажку и прочитать со сцены. Но это должно
быть то, что произошло на самом деле, понимаете?
Люся. Да всё в жизни произошло на самом деле. Мама меня спрашивает иногда:
«Люсенька, как же это произошло?», - я и отвечаю: «Как, как, это произошло на самом
деле».
Игорь. Тогда быстро забросали меня идеями. Вспоминайте, что у нас происходило в
деревне жуткого и противного.
Ира. Я знаю, что отец Шурика Солдатова убил Шурика Солдатова. Воткнул нож в спину и
сам не помнит, как это случилось.
Люся. Да ты что! Ну надо же! А я бы ни за что не вспомнила. А почему он ничего не
помнит?
Ира. Так они напились вдвоем до усрачки, а утром отец Шурика Солдатова просыпается, а
Шурик Солдатов сидит рядом за столом, а из спины нож торчит. Вот он схватил нож,
выбежал на улицу и кричит: «Люди добрые! Что же это творится такое? Я убил своего
сына». А сам ничего не помнит.
Люся. Надо же, такие интересные новости и чуть не пропустила. А кто такой Шурик
Солдатов?
Вика. Участковый наш это, балда.
Люся. Какая я всё-таки правильная, что не знала, кто у нас работал участковым.
Игорь. Банальщина какая-то, бытовуха, не за что зацепиться. Надо, чтобы за душу
схватило, все кишки протрясло.
Женя. Я знаю про кишки.
Катя. Я знаю, что она сейчас расскажет, пожалуйста, не надо.
Игорь. Придется пожертвовать собой ради искусства. Говори и представляй, что ты
выступаешь перед людьми.
Женя. Да там нечего рассказывать. Мы шли с Катей по дороге, мимо ехал грузовик и
переехал кошку. Живот лопнул, и все кишки наружу.
Катя. Замолчи, бедная кошка, как тебе ее не жалко? Она жила себе, никого не трогала.
Беленькая, с серыми пятнами. А шофер даже не заметил ее, даже не подумал, что это
преступление, убивать существо, которое ни в чем не виновато.
Игорь. Не пойдет, лучше брать факты из сферы людей. Не всех, как Катю, волнует смерть
кошек. Некоторые, как наша учительница Зоя Романовна, готовы взять ружье в руки и всех
самолично перестрелять. Я погуглил и выяснил любимые темы Новой пьесы. Первое, про
что любят писать – это насилие. В семье, в школе и на работе.
Ира. Янке нос сломали входной дверью, когда мы в догонялки играли. Ей даже операцию
сделали.
Вика. Блин, она умерла уже, не надо про нее говорить.
Римма. Мне тетя Тамара сказала, что у нее нервы не выдержали. Как только папа хотел
разводиться, так мама сразу же вешаться собиралась. Яна ее несколько раз из петли
вытаскивала. Я ей еще таблетки от головы дала.
Игорь. Раз ты так много знаешь, Римма, будешь рассказывать эту историю от лица Яны.
Тебе еще петлю на шею повесить, и всё – готовая актриса.
Женя. Я хочу быть Яной, как раз хорошо лежу.
Римма. Я больше подхожу, ты брюнетка, а она блондинкой была.
Ира. Вообще-то это я про Яну начала.
Игорь. Правильно, Ира будет Яной. Будем считать, что тема одиночества подростка в
семье у нас раскрыта. Остались темы: насилие, проституция, нищета, наркомания. Кто у
нас за наркоманию будет отвечать? Катя, давай ты, как самая ответственная.
Катя. Почему всегда я? Мне на шею всех двоечников подтягивать повесили, а теперь еще
и наркотики.
Игорь. Девчонки, это нужно для искусства. Ты знаешь истории про наркоманов у нас в
деревне?
Катя. Знаю, кто клей нюхает.
Игорь. Нас не интересуют частные случаи токсикомании. Наркотики.
Катя. Один мужик развел знакомых моей сестры на торговлю наркотиками, и когда они
нашли ему первого клиента, выяснилось, что он был ментом.
Игорь. Ты про Эльдара? Не подойдет. Его отмазали, и сейчас он работает на севере,
деньги гребет лопатой. Кому в театре нужны истории со счастливым концом?
Катя. Юра! Он привык, что они разбавлены, а тут чистоган попался, и передоз сразу.
Игорь. Ты рассказала сразу финал. Запиши, что было с самого начала.
Катя. С того момента, как он первый раз курнул или с того, как его родители
познакомились?
Игорь. А что с его родителями?
Катя. Его папа увидел его маму на дискотеке, начал кадрить, она его за это – по шее, он ее
– башкой об стенку, у нее крыша поехала, и она вышла за него замуж.
Игорь. Со знакомства с родителями. Так намного романтичнее. Записывай. Проституцией
никто заняться не желает?
Римма. Сам занимайся.
Игорь. А что, это частый ход, когда парень говорит за девушку. И столько интересных
девушек, о которых можно рассказать: Тоня, Оля, мама у Оли, Люда, мама у Люды,
Наташа…
Ира. Я могу рассказать про Наташину маму.
Игорь. Зачем? Она же в больнице работала медсестрой, а не проституткой.
Ира. Я знаю, что она делала на дому подпольные аборты, даже на поздних сроках.
Стимулировала искусственные роды, и иногда ребенок рождался живым. Закапывала в
огороде, соседи говорят, что иногда оттуда доносится писк. Эти дети живут под землей.
Маленькие уродцы со слепыми глазками. Они тянут к тебе ручки.
Хватает Женю за горло, та кричит.
Игорь. Неплохо, мистику убираем, будешь раскрывать тему несчастных матерей,
вынужденные из-за жестоких условий жизни идти на преступление. Так, за проституцию
отвечаю я. Ранние половые отношения! Кто за ранние половые отношения?
Вика. Не смотрите на меня.
Женя. У тебя же сестра в шестнадцать лет родила.
Вика. Ну и что? Одна из Николаевых в седьмом классе залетела, и никто в обморок не
стал падать от удивления. Вышла замуж и счастлива от одной мысли, что не надо больше
учиться.
Игорь. Вика, ты молодец, будешь за Николаеву. Расскажешь, как тяжело тебе жилось в
многодетной и многопьющей семье, как ты повстречала человека старше тебя на двадцать
лет, как он смог разглядеть свет внутри тебя, заодно растлил, а потом и женился.
Вика. Кто-нибудь помнит, как зовут эту Николаеву?
Пауза. Никто не может вспомнить.
Люся. Фиг ее знает, их так много и все на одно лицо. Кажется, Наташа?
Игорь. Наташа у нас уже была.
Люся. Тогда Света.
Игорь. Записываем, Вика будет Светой. Чуть не забыл про тюрьму. Эта тема до сих пор
актуальна и злободневна.
Катя. Ага, особенно если учитывать, что наша деревня была основана для проживания
бывших зеков.
Игорь. Это были страшные времена. Очень многие были посажены безвинно.
Вика. Не надо снова на меня смотреть.
Римма. Я, я, я, меня запишите. Я буду Алеевой Алиной, ее мать в тюрьме родила.
Игорь. Даже не знаю, у нее все вполне прилично закончилось, нашла богатого лошару, и
даже вышла за него замуж. Теперь сидит у себя в собственном особняке и ногти полирует.
Римма. Пожалуйста, Игорь. Я могу всё так рассказать, что весь зрительный зал плакать
будет. Блин, она такая красивая, я буду лучше всех, пожалуйста.
Игорь. Черт с тобой.
Рита. Йес! Йес!
Игорь. Люсенька ты моя, а ты чего не креативишь, не брызжешь идеями?
Люся. Я буду играть сгоревшего мальчика. Помните мальчика, Мишу? Он сгорел вместе с
мамой у себя дома. Я расскажу про его последнее утро, как он утром проснулся, лежал на
кровати, слушал тиканье будильника. Тик-так, тик-так, вы слышите, как уходит его время?
Но он не думал о том, что жить осталось ему меньше часа. Его голова была занята чем
угодно, только не этим. Вчера не сделал все домашние задания, и в школе надо успеть
списать их до начала урока. Мама позвала завтракать, он побежал умываться. Скользкое
мыло, ледяная вода в умывальнике. Надо всё-таки поподробнее расписать, чтобы потом
жалостливее было слушать, как он умирал в пылающей кухне.
Игорь. Да-да, это ты верно подметила, какой бы история не была тошнотворной, какими
герои не были мудаками, надо, чтобы в конце всех было очень жалко.
Люся. Это запросто.
Игорь. Теперь всё готово, осталось только записать.
Вика. Чего записывать, фигня одна какая-то. Лучше сказку какую-нибудь покажем. Хоть
сами поржем.
Игорь. Мы всё равно не успеем.
Вика. Возьмем самую простую, с какой уже выступали.
Римма. Репку что ли? Да, давайте «Репку», я слова еще помню!
Катя. Игорь, на самом деле, это очень скучно, когда рассказываешь правду.
Игорь. Мы поставим Новую пьесу.
Девчонки. Репка! Репка!
Люся. Игорь, на самом деле, нас никто не будет слушать.
Игорь. Хорошо. Но потом не обижайтесь, если мы займем последнее место.
Девчонки. Ура!
Разбегаются по сцене. В центре остается сидящая на стуле Катя.
Выходит Римма в шапке-ушанке и телогрейке.
Римма. Я старый воин. Когда-то я громил на «Катюшах» фашистскую армию, а теперь
моей пенсии хватает лишь на водку и семена для посева. Итак, посадил дед репку.
Накидывает на Катю желтую воздушную ткань.
Выросла репка большая-пребольшая.
На сцену выходит Ира в платке, опираясь на палочку.
Ира. Вся жизнь моя пролетела в одно мгновенье. Что я видела в жизни? Ничего. Меня
рано выдали замуж, муж меня бил, пил и постоянно изменял. Я отдала всю свою любовь
детям, но они выросли и разъехались кто куда. С утра до вечера я кручусь как белка в
колесе: корова, дом, огород, лес, снова огород, дом. Нет и минуты, чтобы присесть и
передохнуть.
Римма. Бабка!
Ира. Не дам.
Римма. Тогда хотя бы помоги Репку вытянуть.
Катя. Бабка за дедку, дедка за репку, тянут-потянут, вытянуть не могут.
Выходит Люся.
Люся. Родаки в очередной раз киданули меня, спихнули на всё лето в деревню. Где
справедливость, а? Подумаешь, дунула пару раз в подъезде, чего кипиш поднимать, а?
Никакого культурного общества, даже мой стайлинг никто не в состоянии заценить.
Римма. Внучка, а внучка!
Люся. Полы помыла, грядки прополола, телек отремонтировала, чего тебе еще, старый
пердун?
Римма. Вот какая неблагодарная молодежь пошла. Я за нее свою кровь отдал.
Люся. Я что, вампир? Зачем мне твоя кровь?
Римма. Помоги репку вытянуть.
Люся. Вау, кажется, с фосфатом нитритом калия я в этот раз чуток промахнулась. Надо
срочно избавляться от улики, пока Гринпис не набежал.
Катя. Внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку… В общем, до финальной серии еще
далеко.
Выходит Женя с ушками на голове.
Женя. Гав-гав, у-у-у-у!!!
Римма. Жучка, а Жучка, помоги репку тянуть.
Женя. Ты что, старый, совсем? Ты где видел, чтобы собака по своей воле помогала чтонибудь тянуть?
Римма. Сейчас веревку на шею накину, и к репке привяжу. Выбирай: по-хорошему или
по-плохому.
Женя. Зачем сразу крайние меры? Мы же не на зоне.
Катя. Сто вторая серия, а действие так и не сдвинулось с мертвой точки.
Женя. А давайте позовем мышку? И вам помощь, и мне обед.
Девчонки. Мышка, мышка! Дедушка Мороз!
На сцену выходит Игорь. Он одет в халат деда Мороза, а на голове уши Микки Мауса.
Игорь. Привет, кого не видел.
Проходит, здоровается и целуется по пути с Викой, Женей, Люсей, Ирой и Риммой. Все
девчонки под впечатлением падают на пол. Доходит до Кати, снимает с ее головы
покрывало.
Игорь. Пи-пи-пи, вот и я, дорогая.
Катя. Ой, бедная я и несчастная! Для чего моя мамка, алкашка и проститутка только на
свет родила! Некрофилы разрежут мое белое тело, поделят на части и… и… сожрут!
Игорь. Раз ты сама всё отлично понимаешь, тогда вперед!
Хватает Катю, и тут же сверху раздается женский крик вперемешку с жутким
грохотом.
Игорь. Ну вот, крыша снова будет протекать. Тетя Соня так и не докрасила гвозди.
Катя. Почему?
Игорь. Потому что наш худрук только что упала с Дома культуры.
Конец
Июнь, 2012 г.