о некомпетентности и любви - Институт общей физики им. А.М

О НЕКОМПЕТЕНТНОСТИ И ЛЮБВИ
Лирическое признательное обращение
к читателям газеты «Научное сообщество»
(направлено в «НС» 22 декабря 2008 г.)
Мы, нижеподписавшиеся, признаем свою некомпетентность по множеству вопросов, включая, в том
числе, и особенности еще не постигнутого нами языка ирокезского (просьба не путать с языком
эзоповским). Мы подтверждаем это признание заявлением об отсутствии у нас намерений в настоящем,
прошлом и будущем приводить cвою оценку в непроработанных нами вопросах, ибо мы всегда в таких
случаях руководствуемся основополагающим указанием К.Пруткова:
Рассуждай токмо о том, о чём понятия твои тебе сие дозволяют. Так: не зная законов языка
ирокезского, можешь ли ты делать такое суждение по сему предмету, которое не было бы
неосновательно и глупо?
В «Научном сообществе» № 10 2008 г. на стр. 6 в начале нашего текста «Хорошо сидим» мы позволили
себе такое лирическое отступление, в котором сравнили атмосферу в отделе каталогов ИНИОН РАН с
ситуацией, царящей на заседаниях Советов МРО.
«Непосредственно перед этим залом расположено просторное и всегда почти безлюдное помещение
библиотечного каталога по общественным наукам с длинным рядом шкафов-комодов, содержащих
множество деревянных ящичков. Вереница этих деревянных "гробниц" напоминает участок какого-то не
часто посещаемого кладбища. Словно канула в Лету цивилизация, оставив по себе лишь кое-какие следы, и
пришли тишина, запустение и немощь».
Нас не могло оставить равнодушными то, в некотором роде даже неожиданное, внимание именно к
этому лирическому фрагменту, которое было проявлено к нему в «Обращении к читателям газеты
«Научное сообщество»», опубликованном в ноябрьском номере «НС» на весьма содержательной стр.15. В
этом «Обращении» за подписями В.П.Калинушкина и И.В.Виноградовой утверждается, что «по
недосмотру редактора была допущена оплошность в публикации статьи Н. Демченко, М.Митрофанова,
А.Самохина "Хорошо сидим!?", где авторы дали некомпетентную и неуважительную оценку деятельности
Института научной информации по общественным наукам РАН. Совет МРО ПР РАН приносит свои
извинения коллективу ИНИОН».
Вдохновленные таким незаслуженным вниманием и влекомые возникшими при этом бурными волнами
наших и не только наших чувств, считаем необходимым сообщить следующее.
Один из нас, пожелавший остаться неизвестным, признался в своей давней и непреходящей любви к
замечательному, на его взгляд, созданию цивилизации XX века. Оказалось, что он любит… примусы.
Любит за их форму, содержание и беззаветную готовность всегда служить человечеству, которую они не
очень ярко, но пламенно-горячо проявили в нелегкую годину бед и испытаний. Нежное и дружное гудение
множества примусов в коммунальной кухне – разве это не пример высшего и бескорыстного единения в
служении общему делу?! Разве можно забыть такое?! Забыть «вечную иголку для примуса»?! Или вот
такое, помните: « Не шалю, никого не трогаю, починяю примус»?
О, если б навеки так было! Но примусы ушли из нашей жизни… Их многомиллионная армия канула в
Лету, оставив после себя лишь жалкие арьергарды в виде каких-то охотничьих разновидностей и грубых
паяльных ламп. Попытка собрать и сохранить всю эту армию, если бы кто-то попробовал ее реализовать,
привела бы разве что к возникновению гигантского и вряд ли достаточно посещаемого музея-хранилища,
больше похожего на - о ужас ! - кладбище. В то же время некоторые их экземпляры вполне могут
существовать как предметы реквизита или экспонаты каких-нибудь музеев быта и бытовой техники.
Научно-технический прогресс неумолимо разлучает нас со своими прежними достижениями. За
последние несколько десятилетий человечество распрощалось, например, с пишущими машинками и
логарифмическими линейками. А ведь эти линейки, от карманного до метрового размера, были весьма
примечательным атрибутом научно-технической интеллигенции и даже предметом соответствующего
фольклора («Это не «ого», а логарифмическая линейка!»).
А пишущие машинки! Сами их фирменные названия звучат, как музыка эпохи: «Ундервуд»,
«Ремингтон», «Континенталь»… Из той же эпохи - подслеповатые четвертые-пятые машинописные копии
самиздатских материалов на папиросной бумаге… Все это – от портативной «Эрики» из ГДР до
суперсовременной тогда «ИБМ» с вращающейся головкой – ушло в прошлое. Нынче в учреждениях нет
надобности в помещениях с надписью «Машбюро» на двери, из-за которой когда-то слышалось
приглушенное стрекотание этих очаровательных созданий. После периода своего безраздельного и
всепроникающего господства машинки уступили место новоявленным принтерам и, сгрудившись в
ожидании списания, доживали свои последние дни в пыльных учрежденческих закоулках.
Практически не встретишь теперь в научно-технических учреждениях больших и маленьких шкафовкомодов со множеством деревянных ящичков, содержащих самые разные конденсаторы и сопротивления.
Эти шкафы-комоды в свое время царили в комнатах хозлаборанток и в заметном числе присутствовали
также в других лабораторных помещениях. Кое-где они еще, наверное, сохранились и доныне, но в их
ящичках нет никаких конденсаторов и сопротивлений, потому что электроника давно уже стала совсем
другой.
В библиотеках подобные шкафы-комоды еще держатся, но они тоже становятся все менее и менее
употребительными под натиском все той же электроники. Гораздо проще, не покидая своего рабочего
места, найти что-либо через персональный компьютер в режиме обычного электронного поиска. Если,
разумеется, такие условия имеются на рабочем месте научного сотрудника. Заметим, что обеспеченность
наилучшими современными условиями труда – это непосредственная область компетенции профсоюза
работников РАН. Уж лучше бы всем нам, в том числе и руководству профсоюза, с большей
основательностью и проработкой деталей подойти к этому вопросу, чем поддаваться соблазну делать
поспешные оргвыводы по не относящимся к существу дела чувствам и соображениям. Мы надеемся, что в
итоге никто не будет, исходя исключительно из уважения к отслужившим свое
предметам
производственной обстановки, отрицать необходимости все более широкого использования новых
электронных технологий, неизбежно вытесняющих устаревшие способы работы с научной и прочей
информацией.
Наш навеки очарованный примусами коллега, наверное, тоже понимает неотвратимость подобных
цивилизационных изменений, но он не может смириться с ними и очень обижается, когда кто-нибудь
говорит о примусах без демонстрации той громадной и вечной любви, которая владеет им безраздельно и
ради которой он готов на очень многое. И мы уже привыкли к особым проявлениям и странностям такой
любви, не считая своей оплошностью случаи, когда очарованный примусами коллега усматривает в наших
словах повод для излияния своих обид и прочих обуревающих его возвышенных примусных чувств.
Мы все это понимаем, но уверены, что нельзя становится рабами чьей бы то ни было (хотя бы и своей
собственной) неумеренной любви к покидающим или уже покинувшим нас примусам, пишущим
машинкам, логарифмическим линейкам, шкафам-комодам с ящичками для сопротивлений-конденсаторов
или библиографических карточек, паровозам серии «Ов», «Эу», «СО», «ФД», «Л», «Су», «ИС» и другим
отслужившим свою службу человечеству и ушедшим в Лету массовым творениям цивилизации.
Никакой оценки деятельности Министерства путей сообщения, Радиопрома, а также какого-нибудь иного
ведомства или учреждения и их трудовых коллективов мы при этом, разумеется, не даем.
Нет такой оценки и в приведенном выше фрагменте из нашей статьи в «НС» №10. «Некомпетентную и
неуважительную оценку» деятельности Института научной информации по общественным наукам РАН» на
самом деле даем не мы, она порождена В.П.Калинушкиным и И.В.Виноградовой по собственной или
какой-то иной инициативе. Изобретение такого рода смыслов на совершенно неподходящем месте мы
считаем абсолютно недопустимым и надеемся, что они объяснят свои действия и принесут за это свои
извинения нам, «за уши» притянутому к этому вопросу Совету МРО и, еще раз, коллективу ИНИОН за
свою оплошность в игнорировании повторенных выше элементарных истин и придумыванию вместо них
«оценок» и «недосмотров».
На тот случай, если подобная оплошность возникла под воздействием чьей-то очень большой любви к
шкафам-комодам, напоминаем в заключение, что никакая любовь подобного рода не служит оправданием
для такого переиначивания сути дела, равно как и для публикации не соответствующего действительности
утверждения о том, что «Совет МРО ПР РАН приносит свои извинения...», поскольку на заседании Совета
вопрос об извинениях и их форме за статью «Хорошо сидим!?» не рассматривался. Вот до чего может
довести ослепление любовью! Или это уже вовсе не любовь, а нечто совсем иное? Придется, наверное, этот
«любовный вопрос» обсуждать на Совете МРО ПР РАН.
PS. Вышеприведенный текст по совокупности причин не был опубликован в декабрьском выпуске
«НС» и по этой причине к нему здесь присоединяется нижеследующее дополнение, связанное с его
основным содержанием и с последующим развитием событий.
При обсуждении информационной политики МРО 22 января 2009 г. на «Правде» как бы сам по себе
возник разговор о любви. Выступавшие дамы выказывали желания ощущать в форме и стиле публикаций
«НС» больше любви и других благостных чувств, каковых, по их мнению, они не могут найти в
достаточном количестве в наших статьях, которые тем самым как бы уже и вообще не стоит печатать
независимо от их содержания. Одна из дам, утверждавшая о недопустимости стиля наших статей,
естественным образом инициировала адресованную ей просьбу указать пальчиком хотя бы на один
пример такой «недопустимости». Дама сделать этого не смогла, и тогда на помощь ей пришел господин,
регулярно напоминавший нам ранее о классовой борьбе, который, водя своим пальчиком по строкам,
прочитал часть последнего абзаца в левой колонке на стр.12 «НС» № 9 (2008), которая начинается
словами: «По меньшей мере, весьма странным выглядит и заявление…». Поскольку этот пример
«недопустимости» вызвал явное недоумение аудитории из-за очевидного несоответствия исходному тезису
о «недопустимости», то выступивший господин для подкрепления своей позиции поспешил добавить, что
таких примеров много.
В итоге вопрос о допустимой форме подачи материала в «НС» остался открытым, а на прямой призыв
одного из нас изложить озвученные соображения с необходимыми аргументами и в печатном виде никто
явно не откликнулся.
Никакого разговора при этом о содержании наших статей и обозначаемых там насущных проблемах,
естественно, также не было, за исключением утверждения председателя Совета МРО о том, что там в
основном все правильно написано. Казалось бы, в таком случае надо бы заняться решением этих проблем.
Ан нет – вместо этого предпочтение отдается обсуждению ощущений и чувств, выходящих за пределы
существа дела и логики. Причем даже про якобы обиженный нами коллектив института, упоминаемый в
правом нижнем углу на стр. 15 «НС» №11 (2008), никто из аудитории и непосредственных заступников за
этот коллектив почему-то не вспомнил.
Зато еще одна из выступавших пожаловалась всем на автора заметки «Частные впечатления об Общем
Собрании РАН» («НС» № 12, 2008), которая, по ее словам, нарушила ее отношения с упомянутым там
господином, вследствие чего она теперь не знает, как после этого ей подходить к этому господину.
Думается нам, что эти душевные страдания можно было бы в значительной степени облегчить,
своевременно ответив на вопрос, сформулированный в левом нижнем углу стр. 12 в «НС» № 6 (2008) и
адресованный, в том числе, всем членам Совета МРО.
В заключение еще раз подчеркнем один из принципиальных аспектов нашей позиции в связи с
обращением И.В.Виноградовой и В.П.Калинушкина в «НС» № 11 (2008).
Мы не в состоянии, по очевидным причинам, принять на себя ответственность за бесчувственность,
безжалостность и неумолимость технического прогресса, вытесняющего из нашей жизни множество
привычных предметов и технологий. Разные люди относятся к этой неизбежности по разному. На «Правде»
О.М.Грубрина, сообщая о предстоящей замене бумажного налогового документооборота на электронный,
охарактеризовала использование бумаг в данном случае как «каменный век». Примечательно, что эта
характеристика не вызвала содроганий и вообще каких-либо заметных чувств в аудитории, состоящей в
основном из членов Совета МРО. Такая спокойная позиция членов Совета МРО по этому вопросу явно
противоречила создаваемому впечатлению о том, что Совет считает подобные вопросы важными и уже
якобы счел нужным извиниться за наше упоминание об архаичности бумажных каталогов.
Тем не менее, не чувствуя и не признавая в том никакой своей вины, мы готовы на страницах «НС» по
настоянию руководителей МРО и от имени прогресса регулярно приносить извинения всем, кто чувствует
себя обиженным этим прогрессом и нуждается в постоянном сочувствии, утешении и успокоении, вроде
упомянутого выше коллеги с безутешной любовью к примусам. А ведь, кроме любимых примусов, есть
еще деревянные комодики с ящичками для бумажных карточек и еще много чего другого, не говоря уже о
паровозах...
В конце прошлого 2008 г. наши СМИ сообщили, что режиссер Алексей Учитель снимает новый фильм и
что стать именем картины шансы пока равные и у главного героя в исполнении Владимира Машкова, и у
паровоза выпуска 28 года прошлого века. При этом режиссер заявил: «Я уже убедился, - мы так походили
вокруг паровоза, - что это живой человек, действительно, какой-то мистический герой. И я в нем вижу, во
всяком случае, то, что в нем существует своя душа, это точно. И мы попытаемся каким-то образом это
передать».
Что ж, режиссер увлеченно и профессионально занимается своим делом. Не пора ли, в конце концов,
нашему профсоюзу тоже заняться своими насущными делами с должным уровнем профессиональности и
ответственности, не подменяя их подбрасываемыми вопросами о чьих-то неотчетливых чувствах и
необоснованных обидах!?
Н.Г.Демченко, М.Ю.Митрофанов, А.А.Самохин.