Годы преступного пренебрежения

ГОДЫ ПРЕСТУПНОГО ПРЕНЕБРЕЖЕНИЯ
Иммануэль Шило
Опубликовано на сайте Аналитической группы МАОФ http://rjews.net/maof
Адрес статьи на сайте: http://rjews.net/maof/article.php3?id=12492&type=s&sid=10
Эхуд Барак опасался подвергнуть опасности то, что полагал самым главным своим
достижением * Атаки левых против Ариэля Шарона оставили у него на душе
шрамы, и он прямо-таки жаждал легитимации * Так правительства Израиля
позволили Хизбалле достичь Хайфы.
«Бе-ШЕВА», №201, 20.07.2006
Даже те, кто поддерживали одностороннее отступление из Ливана, сегодня
спрашивают себя: почему мы проснулись так поздно? Как получилось, что у Хизбаллы
оказалось столько лет, чтобы накопить оружие, угрожающее израильскому тылу, и
получить в Ливане общественный и политический статус? Почему Израиль в течение всех
этих лет проявлял сдержанность в ответ на все провокации этой террористической
организации, почему не боролся за выполнение решения ООН, требующего
расформировать Хизбаллу? Как мы позволили столь грозному врагу сидеть у нас прямо на
границе, подвергая угрозе солдат ЦАХАЛа?
А этот гнусный убийца, Насралла? Как получилось, что он всё ещё жив? После
того, как похитил и убил троих наших солдат на горе Дов, после того, как шантажом
добился от нас освобождения сотен заключённых террористов во время «сделки
Тененбаума», после опасной атаки «Градов» и «Катюш» на гору Мерон – почему мы не
слышали даже о серьёзной попытке ликвидировать его? Почему только сейчас стало
легитимным говорить о его ликвидации?
Мы все помним предупреждения о войне, сопровождавшие отступление ЦАХАЛа
из Ливана. Тогда Эхуд Барак и его приближённые - после того, как линии границы, к
которым мы отступили, были признаны ООН, - говорили: пусть только посмеют стрелять
в нас! Тогда у нас будет полная легитимация задействовать в ответ все наши силы! Вот
подождите! – мы им покажем!
Полугода не прошло с момента отступления, когда машина ЦАХАЛа подверглась
огневой атаке в районе горы Дов и трое солдат были взяты Хизбаллой в плен. Израиль
отреагировал слабыми словесными протестами. Это были дни самого начала «интифады
аль-Акца», которая началась после того, как щедрые предложения правительства Барака
натолкнулись на упорный отказ палестинцев в Кемп-Дэвиде, и переговоры обидный
потерпели провал. Процесс развала левого правительства уже вошёл в силу. На горизонте
виднелись новые выборы. Становилось ясно, что Эхуд Барак по причине своей
политической немощи не хочет рисковать тем, что в СМИ и в общественном мнении
считалось его главным достижением – тишиной на северном фронте.
В течение пяти лет правления Шарона ситуация только ухудшалась.
Правление Шарона началось в ситуации общественного дефицита доверия к
действиям армии. Сотни убитых военнослужащих ЦАХАЛа в Ливане в течение многих
лет были записаны на его счёт, в их числе и те, которые пали спустя много лет после того,
как комиссия Кахана отстранила его от любых должностей в области безопасности. Левый
лагерь задействовал всю пропагандистскую машину для очернения образа Шарона и
организовал его постоянную делегитимацию, как только Йоси Сарид со-товарищи и
умеют делать.
1
В самом начале своего пути (в должности главы правительства) Шарон в
политической области взял на вооружение принцип сдержанности и терпимости, который
распространялся в том числе и на северный фронт, и против палестинцев. Отчаянно
нуждаясь в легитимации, он превратился в пленника левых, из-за чего число жертв
разбушевавшегося палестинского террора сразу подскочило до сотен. Даже, когда в
среднем в неделю тут взрывалось два заряда взрывчатки, Шарон соорудил себе баррикаду
из лозунга «сдержанность – сила». Он пошёл на операцию «Защитная стена", только когда
левые уже не могли снести высокой цены за сдержанность.
На Ливанском фронте руки Шарона были ещё сильнее связаны. Он не осмеливался
взорвать иллюзию левых о покое на Севере, которую они лелеяли, дабы доказать
правильность их капитулянтского пути. С их точки зрения, это было неопровержимое
доказательство их утверждений, что бороться с террором - это позволить ему достичь
своих целей, и таким образом сделать его излишним. Напрасно мы объясняли им, что в
глазах Насраллы террор отнюдь не лишний, пока Иерусалим находится в наших руках. С
их точки зрения, все его угрозы – не более, чем зажигательная риторика для внутреннего
употребления.
Таким образом безо всяких помех создавался арсенал «Катюш» и ракет Хизбаллы,
а в то же время свобода действий Израиля против той же Хизбаллы уменьшалась. На
Севере создалось равновесие запугивания, связавшее руки правительствам Израиля. Они
опасались взять ответственность за падение ракет в Тверии и Хайфе. Это можно понять:
только подумайте, что произойдёт, если произойдёт прямое попадание на
нефтеперегонный завод и предприятия химической промышленности в Хайфском заливе.
Левые СМИ молчали, высокопоставленные чины в ЦАХАЛе следовали линии босса, и
наглость Хизбаллы взлетела до небес.
Успех Насраллы явился для палестинцев своеобразным уроком, предметом
подражания и источником вдохновения. Методы и средства ведения боя придут с юга
Ливана на юг Израиля и будут выпускать из ЦАХАЛа кровь до тех пор, пока он не сбежит
из Газы и далее.
Несколько вещей позволили начало войны. Это похищение было особенно
позорным – из-за того, что последовало после похищения Гилада Шалита в Газе. К тому
же 8 убитых в процессе похищения усугубили кровавую цену политики сдержанности.
Недостаток опыта у Ольмерта и Переца на сей раз сыграл положительную роль из-за
отсутствия у них (морального) груза ошельмованных («миролюбивыми силами») в
процессе войны, который мог связать им руки.
А вообще-то, как известно, левому правительству гораздо легче достичь
консенсуса во время войны, точно так же, как отступление, проводимое правыми,
удостаивается поддержки от стены до стены. Левые впадают в умиление от консенсуса в
стране вокруг действий ЦАХАЛа и во всём мире, но на то есть простая причина: те, кто
обычно нарушают консенсус, - это левые, пребывание которых в оппозиции обычно
отражается на реакции мирового сообщества. Нынче они во власти, поэтому они молчат, а
стало быть, и мир молчит.
К этому прибавляется ещё мотивация, серьёзная и опасная. Ольмерт и Перец сотоварищи отнеслись внимательно к тому, что сдержанность в такое время – и в Ливане, и
в Газе, угрожает консенсусу по вопросу одностороннего отступления, которое является их
политической программой. Они обязаны успокоить общественность, озабоченную
происходящим, и создать иллюзию, будто бы у них имеется ответ на террор после
отступления.
И буквально в эти дни, покуда мы все мобилизованы на широкую поддержку
национальных усилий, они ни на мгновенье не оставляют мыслей о своих замыслах о
разрушении и о плане «скукоживания» (или «шагренизации»; он же план консолидации –
прим.перев.) Не случайно же полиция Израиля находит время и ресурсы для
преследования поселенцев Ицхара в самый разгар войны.
2
Эта угроза требует реакции и организации разъяснительной работы. Правые в эти
дни делают слишком мало, чтобы внедрить в сознание народа идею полной провальности
концепции отступления. Недопустимо, чтобы ощущение единства «на продажу»
повлекло пренебрежение мнением общественности по поводу главной идеи Ольмерта и
компании.
Предотвращение стратегической опасности создания террористического
государства в Иудее и Шомроне, важно не менее нынешней системы, противостоящей
Хизбалле. Также и мероприятие, посвящённое годовщине изгнания, важно использовать,
чтобы особо подчеркнуть бессмысленность отступления. Важно продолжать лелеять
сознание «не забудем, не простим!», дабы не только правые политики опасались
вернуться к далеко идущим шагам, возбуждающим разногласия в обществе.
Важная разъяснительная кампания возложена на нас
Перевела Фаня Шифман
МАОФ
3